Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА И КОНЦЕПТ КАК ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ
1.1. Картина мира как базовое понятие антропологической парадигмы современной лингвистики 13
1.1.1. Общенаучный и лингвистический статус картины мира 13
1.1.2. Типология видов картины мира. Языковая картина мира 18
1.2. Концепт как актуализация фрагмента языковой картины мира в лингво-культурологическом аспекте 29
1.2.1. Основные характеристики концепта как лингво-ментального феномена 30
1.2.1.1. Проблема соотношения понятий «концепт — слово — понятие -значение» 30
1.2.1.2. Классификация типов концептов 39
1.2.1.3. Характеристика структуры концепта 44
1.2.2.1. Полевая модель содержания концепта 48
1.2.2. Методики концептуальных исследований 56
1.2.3. Лингвокультурологический и другие подходы к интерпретации концепта 63
Выводы 75
ГЛАВА 2. ЯЗЫКОВАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ КОНЦЕПТА «ПИТИЕ»
2.1. Культурно-историческая обусловленность формирования концепта «Пи тие» 78
2.1.1 Универсальные черты концепта «Питие» как общекультурной константы 78
2.1.2. Национально-культурная специфика концепта «Питие» 88
2.1.3. Имплицитные смыслы концепта «Питие» как основа формирования его внутренней формы 96
2.2. Структура концепта «Питие» в русской языковой картине мира 105
2.2.1. Лексико-семантическое поле концепта «Питие» как номинативный
компонент его структуры 105
2.2.1.1. Первый слот репрезентации концепта «Питие» — наименования субъектов пития 108
2.2.1.2. Второй слот репрезентации концепта «Питие» — номенклатура объектов пития 110
2.2.1.3. Третий слот репрезентации концепта «Питие» — наименования мест употребления алкогольных налитков 113
2.2.1.4. Четвёртый слот репрезентации концепта «Питие» — наименования процессов изготовления алкогольных напитков 116
2.2.1.5. Пятый слот репрезентации концепта «Питие» — номенклатура ёмкостей, предназначенных для транспортировки, хранения и подачи на стол объектов пития 119
2.2.1.6. Шестой слот репрезентации концепта «Питие» — наименования поводов употребления алкогольных напитков 122
2.2.1.7. Седьмой слот репрезентации концепта «Питие» - наименование форм реализации процесса употребления алкогольных напитков 124
2.2.1.8. Восьмой слот репрезентации концепта «Питие» — наименования процессов употребления алкогольных напитков 125
2.2.2. Паремиологическое поле концепта «Питие» как ценностный компонент его структуры 131
2.2.3. Интерпретационное поле концепта «Питие» как образный компонент его структуры 143
2.2.3.1. Афоризмы как индивидуально-авторская интерпретация концепта «Питие» 143
2.2.3.2. Образное воплощение концепта «Питие» в произведениях А.С. Пушкина как индивидуальная концептуализация его содержания.... 155
Выводы 176
Заключение 180
Библиографический список 184
Приложения 211
- Картина мира как базовое понятие антропологической парадигмы современной лингвистики
- Концепт как актуализация фрагмента языковой картины мира в лингво-культурологическом аспекте
- Культурно-историческая обусловленность формирования концепта «Пи тие»
Введение к работе
В центре внимания современной антрополого-ориентированной лингвистики находится проблема взаимодействия человека, языка и культуры. Впервые сформулированный в трудах античных философов вопрос о взаимовлиянии языка и культуры получил развитие в работах В. фон Гумбольдта, полагавшего, что материальная и духовная культура неразрывно связаны с языком и воплощаются в нём, при этом языковое воплощение культуры в языке национально специфично и определяет картину мира народа [Гумбольдт 2000], и в исследованиях Э. Сепира и Б. Уорфа, сформулировавших теорию «лингвистической относительности», утверждавшей, что различия между культурами детерминированы различиями языков [Сепир 2001]. Глобализация современных экономических, политических, социальных процессов неизбежно выдвигает проблему «язык и культура» в число важнейших общеязыковедческих, социолингвистических, лингвокультурологических проблематик.
Обретая статус самостоятельной комплексной научной дисциплины, занимающейся изучением взаимосвязи и взаимодействия языка и культуры, лингвокультурология рассматривает этот процесс как в теоретическом аспекте (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, Ю.Е. Прохоров, В.А. Маслова, В.Н. Телия и др.), так и в прикладном аспекте, исследуя воплощение фрагментов языковой картины мира в культурно маркированных языковых единицах, какими выступают культурные семы слов, стереотипы, символы, эталоны, мифологемы, прецедентные тексты, паремии, фразеологизмы и лингвокультурные концепты (Ю.С. Степанов, В.И. Карасик, С.Г. Воркачёв, М.В. Пименова, В.В. Красных, В.В. Воробьёв и др.).
Являясь сложным лингво-ментальным феноменом, концепт представляет собой единицу, направленную на комплексное изучение языка, сознания и культуры, различная степень актуализации этих аспектов в исследовании концепта определяет основные подходы к пониманию его сущности: лингво-когнитивный, лингвопсихологический и лингвокультурологический. С пози-
ции лингвокультурологии концепт выступает как способ специфической фиксации культурно значимых явлений и характеристик бытия в форме языковых знаков. Несмотря на некоторые различия в понимании концептов, сложившиеся в рамках нескольких лингвоконцептологических школ, различия в методах и приёмах их изучения, большинство исследователей едины в признании того, что концепт является основной единицей сознания, объективируется языковыми средствами, анализируя которые, можно составить представление о содержании и структуре концепта в концептосфере, выявить его универсальные и этноспецифические черты.
Актуальность работы обусловлена следующими факторами: 1) необходимостью лингвокультурологического описания концептов с целью исследования языкового сознания народа; 2) включением в концептуарий культуры новой проанализированной концептуальной области, связанной с репрезентацией алкогольной тематики и ранее не подвергавшейся специальному лингвокультурологическому анализу; 3) неоднозначностью феномена употребления алкоголя как самостоятельной культурной области бытия, способного выступать в качестве одного из признаков самоидентификации этноса; 4) специфической значимостью русского концепта «Питие» в культуре и менталитете народа, обладающего как универсальными чертами, так и ярко выраженной национальной спецификой, что позволяет исследовать его как константу культуры.
Лингвокультурологический подход к исследованию обширной концептуализированной области, связанной с репрезентацией алкогольной тематики, во-первых, позволяет выявить универсальную составляющую концепта как культурной константы и его национально-культурную специфику в менталитете русского народа; во-вторых, предоставляет возможность исследовать ценностную составляющую концепта, понимаемую в очень широком смысле как наличие оценочных предикатов по отношению к какому-либо явлению (в том числе и негативных); в-третьих, развивает сложившуюся традицию, в рамках которой как константа культуры рассмотрен концепт
«Водка и Пьянство» в словаре «Константы: словарь русской культуры» Ю.С. Степанова, сопоставлены лингвокультурологические особенности русского и китайского концепта «Застолье» (Ма Яньли), исследован как культурный и художественный концепт «Вино» в произведениях русских поэтов (И.С. Голованова) и в лингвокультурной картине мира народов Великого шёлкового пути (З.И. Исакова, Г.А. Еремеева).
Объектом исследования являются лингвокультурологические особенности языковой концептуализации сферы употребления алкоголя в русской лингвокультуре как одного из важнейших фрагментов национальной языковой картины мира.
Предметом исследования выступает языковая репрезентация номинативного, ценностного и образного компонента структуры концепта «Питие».
Цель исследования заключается в выявлении языковых средств, объективирующих концепт «Питие» в русской лингвокультуре, и комплексном описании его универсальных и национально-специфических черт.
Данная цель обусловила конкретные задачи работы:
изучить теоретические подходы к трактовке понятий «языковая и концептуальная картина мира», «концепт» как лингвокультурологических категорий;
охарактеризовать универсальные черты формирования концепта «Питие» как общекультурной константы и национально-культурную специфику его становления;
выявить языковые средства объективации содержания концепта «Питие» и упорядочить их по полевому принципу;
4) исследовать номинативный, ценностный и образный компонент
структуры концепта «Питие» как культурной константы.
Фактическим материалом исследования является 1731 лексико-семантическая единица, регистрирующая узуальное осмысление концепта «Питие» в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля, в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова, в «Слова-
ре русского языка» под редакцией А.П. Евгеньевой, в «Толковом словаре русского языка» СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, 1693 пословицы и поговорки, связанные с репрезентацией алкогольной тематики и представленные в сборнике пословиц и поговорок, составленном Г.Ю. Багриновским, «О вине и пьянстве» (2001 г.), 332 афоризма, принадлежащих античным и современным философам, политикам и общественным деятелям, врачам и физиологам, писателям и поэтам, публицистам, историкам и мн. др., около 300 словоупотреблений, репрезентующих алкогольную тематику в произведениях А.С. Пушкина, выявленных путём анализа «Конкорданса к стихам А.С. Пушкина» Дж. Томаса Шоу [Шоу Дж. Томас 2000] и составляющих бытийный слой исследуемого концепта в художественном творчестве поэта. Обширная фактическая база обеспечивает достоверность сформулированных в диссертационном исследовании положений и выводов.
Теоретической базой исследования являются концептуальные лингво-философские положения, отражающие взаимосвязь языка и сознания, обоснованные в трудах Е.С. Кубряковой и А.В. Кравченко; теоретические основы лингвокультурологии, представленные в работах В.И. Карасика, Ю.С. Степанова, С.Г. Воркачёва, В.А. Масловой, А.Д. Шмелёва, В.В. Колесова; когнитивный подход к интерпретации концепта, обозначенный в исследованиях З.Д. Поповой, И.А. Стернина, А. Вежбицкой, Н.Д. Арутюновой, Ю.Д. Апресяна; исследования в области семантики и прагматики Н.Ф. Алеференко, О.С. Ахмановой, P.M. Фрумкиной, М.А. Кронгауза; лингвистическая теория поля, сформулированная в трудах Г.С. Щура, А.В. Бондарко, И.В. Пекарской, И.А. Стернина, Е.В. Тарасовой; исторические и культурологические работы В.Э. Багдасаряна и И.Б. Орлова, А.Л. Топоркова, И.Р. Такала, посвященные исследованию проблемы употребления алкоголя как социо-культурного феномена.
Методы и приёмы исследования. Комплексный характер исследования потребовал использования различных методов и приёмов при извлечении и
анализе языкового материала, объективирующего содержание концепта «Питие» в русской языковой картине мира.
В качестве основных в работе использованы следующие методы: метод изучения культурных доминант, предложенный В.И. Карасиком и направленный на освещение смыслового потенциала концепта в определённой лин-гвокультуре путём сплошной выборки лексических и фразеологических единиц, объективирующих исследуемый концепт, анализа прецедентных текстов, сборников пословиц и поговорок; метод когнитивной интерпрета-ifuu, разработанный в трудах З.Д. Поповой и И.А. Стернина и заключающийся в выделении и описании в концепте когнитивных признаков, сформулированных в виде максимально обобщённых утверждений о концепте; дискурсный анализ объективации концепта, предложенный в работах В.В. Красных, В.А. Масловой и заключающийся в выявлении индивидуальной концептуализации, составляющей свёрнутую смысловую структуру текста, выступающего знаком определённой культуры; полевый метод описания структуры концепта, предложенный И.А. Стерниным и подразумевающий моделирование категориальной структуры концепта путём определения его ядра, ближней и дальней периферии, а также зон наложения микрополей.
При анализе лингвокультурного концепта «Питие» использовались следующие приёмы: элементы этимологического анализа с целью выявления внутренней формы исследуемого концепта и установления механизмов его формирования; анализ культурологической составляющей концепта с целью выявления его универсальных черт как общекультурной константы и национальной специфики становления; сплошная выборка языковых репрезентантов концепта из лексикографических источников; интерпретационный анализ ценностно-маркированных высказываний (пословиц, поговорок, афоризмов) и анализ индивидуальной концептуализации исследуемой сферы в художественном творчестве (на примере концептуализации сферы пития в произведениях А.С. Пушкина); количественный математический анализ с
целью моделирования обобщённого концептуального поля репрезентантов концепта и выявления его ценностной составляющей.
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые системно и комплексно описана обширная область концептосферы русского языка, тематически связанная с употреблением алкоголя, выступающая, с одной стороны, как константа общечеловеческой культуры, а, с другой стороны, как одна из ключевых идей русской языковой картины мира; выявлены и проанализированы способы языковой объективации данного концепта; представлена модель его обобщённой структуры, включающая понятийный, ценностный и образный компонент.
Теоретическая значимость работы заключается в осмыслении лингвистических терминов (концептуальная картина мира, концептосфера, концепт, концептуальный анализ, языковая концептуализация культуры, константа культуры) с позиции лингвокультурологии, в выявлении основных механизмов и закономерностей концептуализации денотативной сферы «питие» в русском языке, в интерпретации концепта «Питие» как константы общечеловеческой культуры и одной из ключевых идей русской языковой картины мира.
Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что представленные результаты применимы в лексикографической и преподавательской практике. Материалы могут быть внедрены в лингвокуль-турологическую лексикографическую практику при составлении словаря концептов русской культуры, сборников антологий концептов. Результаты проведённого исследования рекомендуются к использованию при разработке теоретических курсов по лингвокультурологии, этнолингвистике, социолингвистике, в специальных культурологических исследованиях, в спецкурсах по межкультурной коммуникации для эффективного обучения русскому языку как иностранному.
На защиту выносятся следующие положения:
Языковая концептуализация сферы употребления алкоголя в русском языке характеризуется обширностью, что проявляется во множестве лексико-фразеологических средств её репрезентации, эксплицирующих номинативные и образные компоненты, выявляющие ценностные установки носителей русского языка по отношению к исследуемому феномену.
Специфика лингвокультурного концепта «Питие» заключается в том, что, являясь одной из важнейших сфер материально-бытовой жизни общества с древнейших времён, он содержит значительный объём культурно-исторической информации, отмеченной как универсальными, так и национально-специфическими чертами, что делает исследуемую концептуальную область, с одной стороны, константой общечеловеческой культуры, а, с другой стороны, одной из ключевых идей русской культуры.
Концепт «Питие» в вербализованном виде представляет собой сложное многослойное образование, включающее номинативный, ценностный и образный компоненты. Ядром номинативного компонента исследуемого концепта выступают многочисленные наименования процессов употребления алкоголя, что свидетельствует об особой важной роли совместного процесса употребления алкоголя в ритуализированном менталитете русского народа. Ценностная составляющая концепта «Питие» является антиномичной и свидетельствует о дуалистичном отношении русских к процессу алкоголизации. Подвергаясь индивидуальной концептуализации в произведениях А.С. Пушкина, питие выражается как художественный образ пира с присущей ему семантикой жизни и смерти.
Апробация работы осуществлялась в виде научных докладов на ежегодных научных конференциях «Катановские чтения» Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова (апрель 2006, 2007, 2008, 2009 гг, г. Абакан), на международных научных конференциях: «Актуальные проблемы изучения языка и литературы» (октябрь 2006, 2007, 2008 гг, г. Абакан), «Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводи-дактике» (октябрь 2006 г., г. Барнаул), «Инновационные технологии в
изучении и преподавании славянских языков» (май 2008 г., г. Абакан), во всероссийском фестивале «Открытый урок» (июнь 2008 г., г. Москва), «Традиции и инновации в преподавании речеведческих дисциплин» (январь 2007 г., г. Москва). Ход и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры стилистики русского языка и журналистики Института филологии Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова (2006, 2007, 2008, 2009 гг.). Основные положения диссертационного исследования отражены в 10 публикациях, в том числе в одном издании из списка, рекомендованного ВАК РФ.
Структура работы: диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений.
Во Введении обосновывается актуальность исследования, определяются его объект и предмет, формулируются цели и задачи, указывается научная новизна, обосновываются теоретическая и практическая значимость, методы и приёмы анализа языкового материала, освещаются научные концепции, составляющие теоретическую базу работы, приводятся статистические данные языковых материалов диссертационного исследования.
Первая глава посвящена характеристике теоретической базы научного исследования, заключающейся в рассмотрении вопросов соотношения языковой и концептуальной картины мира, процесса языковой концептуализации, лингвокультурологичского подхода к интерпретации концепта как сложного лингво-ментально-культурного феномена и общим вопросам лингвистической концептуализации.
Вторая глава посвящена языковой объективации концепта «Питие» в русской языковой картине мира: представлена культурно-историческая информация о формировании исследуемого концепта как константы культуры; исследована манифестация его универсальных и национально-специфичных черт; выявлена имплицитная информация о становлении внутренней формы концепта; охарактеризованы номинативный, ценностный и образный компоненты структуры концепта, смоделированные по полевому принципу; пред-
ставлен количественный и качественный анализ исследуемого языкового материала, репрезентующего концепт «Питие» в русской лингвокультуре.
В Заключении обобщаются основные результаты работы и указываются дальнейшие перспективы исследования концептуальной сферы «Питие».
Картина мира как базовое понятие антропологической парадигмы современной лингвистики
Современная лингвистика складывается как антропологическая, то есть исследование языковых процессов происходит в неразрывной связи с потребностями коммуникативной деятельности и предполагает учёт человеческого фактора, когда субъект речи включается в описание языковых механизмов. Базой для такого изучения результатов познавательной деятельности человека и закрепления их в языке стал феномен, обозначенный как «картина (модель) мира» (КМ). Многогранное понятие «КМ» стало объектом изучения философии, логики, культурологи, социологии, лингвистики и других наук.
Термин «КМ» был впервые употреблён в конце XIX — начале XX вв. в физике, где под физической картиной мира Г. Герц понимал «совокупность внутренних образов внешних предметов, из которых логическим путём можно получать сведения о поведении этих предметов» [цит. по: Роль человеческого фактора в языке 1988: 13]. Важной категорией являлось понятие «КМ» в теории М. Планка, полагавшего, что в КМ должны быть включены только представления, отражающие устройства природы как таковой, независимо от её восприятия человеком, так как чувственное восприятие мира у разных людей может быть различным, а «картина мира, картина вещей для всех людей одинакова» [Планк 1958: 104 - 105]. Таким образом, первоначально под КМ в науке понимали: 1) объективный мир как совокупность взаимосвязанных во времени и пространстве предметов и явлений, независимо от человека существующий; и 2) мир как объективную реальность в качестве объекта познания человека.
В философии и логике термин «КМ» впервые был использован Л. Витгенштейном, а в семиотику введён Л. Вайсгербером [Новикова, Черемисина 2000: 40]. В социологии новый подход к пониманию КМ был предложен Р. Редфильдом - автором научной концепции KM (world-view), определявшим её как «видение мироздания, характерное для того или иного народа, это представления членов общества о самих себе и о своих действиях, своей активности в мире» [цит. по: Лурье 2002: 12]. Из этого следует, что КМ предполагает, прежде всего, когнитивное содержание — информацию о способе познания людьми окружающего мира. О.Е. Баксанский и Е.Н. Кучер, изучающие данную категорию с позиций когнитивного подхода, понимают КМ как «образ мира», который есть «субъективное эмоционально-когнитивное образование, являющееся носителем индивидуального видения (в широком смысле) реальности, а, следовательно, и взаимодействие с ней. Таким образом, данная структура представляет собой нечто, опосредующее весь комплекс отношений субъекта с окружающим миром, вернее с актуально значимой его частью» [Баксанский, Кучер 2002: 53]. Следовательно, в трактовке современных гуманитарных наук КМ выступает не просто внутренним отражением объективно существующего мира в сознании человека, а являет собой представление о реальности, отражающее всю глубину человеческого понимания происхождения мира и осознания своего места в нём.
В рамках лингвистики предположение о том, что модель мира может быть описана как набор основных семантических противопоставлений, имеющих для народов практически универсальный характер, было выдвинуто и использовано В.В. Ивановым и В.Н. Топоровым для описания модели мира древних славян [Роль человеческого фактора в языке 1988: 15]. Из определения, предложенного В.Н. Топоровым, в котором модель мира понимается как «сокращённое и упрощённое отображение всей суммы представлений о мире внутри данной традиции, взятых в их системном и операционном аспектах» [Топоров 2005: 163], вытекает важная для современных исследователей мысль о взаимосвязи культуры этноса и КМ. Мировидение каждого народа складывается в картину мира: «Каждая цивилизация, социальная система характеризуется особым способом восприятия мира», — писал А.Я. Гуревич [Гуревич 1994: 17]. З.И. Резанова подчёркивает, что термин «КМ» является одним из ключевых операционных понятий, с помощью которых в настоящее время «моделируется «культурное самостояние» наций» [Резанова 2001: 3]. Для СЕ. Никитиной реализуемый в языке особый образ видения мира определяется культурной моделью, в рамках этих моделей можно говорить об «особых культурно-языковых картинах мира - сплавах культурных моделей с возможностями языковых единиц» [Никитина 1999:4].
Концепт как актуализация фрагмента языковой картины мира в лингво-культурологическом аспекте
Вопрос о соотношении слова, значения, смысла, понятия и концепта стал особенно актуальным с появлением нового антропоцентричного подхода к пониманию языка. «Антропоцентризм — обращение лингвистики к человеческому фактору в языке, или субъективному фактору, т.е. к выявлению того, как используется язык субъектом речи в зависимости от его коммуникативных компетенций, от фона общих знаний о мире и т.п.» [Телия 1996: 39].
Лингвокогнитивное понимание взаимодействия концепта и слова осложнено их смысловой неоднозначностью. «Слово больше себя самого. И притом, больше - двояко: будучи самим собою, оно вместе с тем есть и субъект познания, и объект познания», - писал П.А. Флоренский [Флоренский 1990: 135]. Современная когнитивная семантика связывает изучение значений с изучением структуры знаний, раскрывает взаимодействие языковой и внеязыковой информации в слове, универсального и этнокультурного. Разработка этого аспекта исследования языка связана с именами Дж. Лакоффа, Ч. Филломора, Р. Джекендорфа, А. Вежбицкой, Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Ю.С. Степанова, Е.С. Кубряковой, Ю.Н. Караулова, P.M. Фрумкиной и мн. других. «На слове замыкаются такие определяющие понятия когнитивной лингвистики, как картина мира, ментальные пространства, когнитивные модели, концепт, гештальт, фрейм, прототип и др.», - отмечает Н.Е. Сули-менко [Сулименко 2006: 14]. Исходя из этого, проблема соотношения слова и концепта может быть представлена по крайней мере в двух аспектах: лингво-семиотическом и лексико-семантическом.
С позиции семиотики слово выступает как типичный языковой знак, который находится «в пространственно-временной связи с множеством других материальных сущностей, образующих его бытийный контекст <.. .>, и набоpa ассоциаций, образующих у человека то, что можно назвать "опытом знака"» [Кравченко 2001: 127]. Эти «ассоциации», по мысли А.В. Кравченко, и являются концептами — «в прототипе бинарные ментальные структуры, являющиеся оперативными единицами сознания в усвоении и представлении опыта» [Кравченко 2001: 128]. Следовательно, связь слова как материальной формы знака (означающего) и концепта как его содержания (означаемого) определяется способностью знака «активизировать в сознании интерпретатора» концепт. Таким образом, слово становится для индивида знаком только после того, как оно входит в систему ассоциаций, образующих «определённый ментальный конструкт (концепт)». Отталкиваясь от этого философского обоснования связи формы и содержания, где формой знака является слово, а его содержанием — концепт, логично следует вывод о том, что слово — основной способ представления концепта: «Чаще всего представительство концепта в языке приписывается слову, а само слово получает статус имени концепта - языкового знака, передающего концепт наиболее полно и адекватно», — уточняет С.Г. Воркачёв [Воркачёв 2001: 68]. Однако многочисленные концептуальные исследования, проведённые разными лингвистическими школами, свидетельствуют о том, что механизмы мышления и механизмы вербализации осуществляются на разной нейролингвистической основе, а значит, концепт как «комплексная мыслительная единица, которая в процессе мыслительной деятельности поворачивается разными сторонами, актуализируя в процессе мыслительной деятельности свои разные признаки и слои» [Попова, Стернин 2001: 37], может и не иметь языковой репрезентации, или слово может репрезентовать концепт лишь частично, или одно слово может репре-зентовать разные концепты, или один концепт может вербализовываться разными словами, либо, по мнению Ю.С. Степанова, глобальные культурные концепты могут находить воплощение не только в языке, но и в объектах материальной культуры [Степанов 2004: 75]. Таким образом, между словом и концептом возможна следующая система отношений:
1) слово, существующее в языке, является основным, хотя и не единственным, способом актуализации концепта (например, концепты «любовь», «счастье», «борьба», «возраст», «одиночество», «огонь» и мн. др.);
2) слово, имеющееся в языке, частично соответствует концепту. Как точно отмечает В.И. Карасик, это может зависеть от типа концепта: «...предметные и понятийные сущности легко концептуализируются, но эмоционально-оценочные ментальные образования часто бывают настолько размытыми, что трудно установить границы соответствующих концептов» [Карасик 2004: 131]. Например, для активации в сознании носителя русского языка концепта «деньги» можно использовать не только данную лексему, но и «финансы», «капиталы», «монеты», «бабки»;
3) существует концепт, но нет однословной репрезентации этого концепта (интересен пример З.Д. Поповой и И.А. Стернина: есть концепт «моло дожёны» для обозначения людей, только вступивших в брак, но нет слова «старожёны» для обозначения людей, давно состоящих в браке) [Попова, Стернин 2001: 43];
4) есть слово, но нет концепта. Верным представляется замечание В.И. Карасика о том, что «практически никто не считает концептами «гипотенузу», «перстень», «насморк» [Карасик 2005: 26].
Хотелось бы специально подчеркнуть, что разнообразие знакового воплощения концепта свидетельствует о его ценностной, то есть культурной значимости, так как ценностный компонент является, по мнению В.И. Карасика, важнейшим при выделении концепта как лингвокультурологической категории [Карасик 2004: 129].
Культурно-историческая обусловленность формирования концепта «Питие»
В работах культурологов, этнологов, философов, историков содержится релевантная экстралингвистическая информация о социокультурных и исторических составляющих концепта, позволяющих выявить не только эксплицитные лингвистические особенности концептуализации алкогольной тематики, но и имплицитные смыслы. Учитывая то, что языковая репрезентация лингвокультурологического концепта «Питие» отражает существенную часть материальной культуры человечества, связанной с производством и потреблением алкоголя, воплощает мифолого-религиозные традиции и приоритеты общества, иногда выступая в качестве одного из средств самоидентификации этноса, считаем необходимым более подробно остановиться на выявлении факторов, повлиявших на когнитивные аспекты формирования исследуемой концептуальной сферы.
Концепт «Питие» занимает особое место в русской концептосфере. Он обладает признаками универсальности как концепт общечеловеческой культуры, так как употребление алкогольных напитков является фактом культуры с древнейших времён, нашедшем отражение как в истории, так и в искусстве разных стран и народов.
Ю.С. Степанов определяет константу в культуре как «концепт, существующий постоянно или, по крайней мере, очень долгое время» [Степанов 2004: 84]. Под константами культуры, вслед за В.А. Масловой, мы понимаем такие концепты, которые появляются в глубокой древности и прослеживаются через взгляды мыслителей, писателей и рядовых носителей языка вплоть до наших дней [Маслова 2006: 33].
Специфика универсальных признаков концепта «Питие» определяется его культурно-исторической обусловленностью, которая может быть обоснована следующими положениями:
Во-первых, выращивание сырья для производства алкогольных напитков и сам процесс их изготовления является важнейшей частью материальной культуры человечества с древнейших времён. Примерно 30 тыс. лет назад было обнаружено воздействие неочищенных продуктов брожения плодов и ягод на организм человека, позволяющее снимать напряжение и усталость, улучшать настроение и сон [Филлипс 2004: 19]. Однако американский учёный М. Келлер утверждает, что знакомство человека со спиртным насчитывает не менее 50 тыс. лет, об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки: в 1980 г. в китайской провинции Синьянь найдены бутылки с вином, изготовление которого датируется 1300 г. до н.э.; в Иране были обнаружены затвердевшие остатки вина, которому примерно около семи тысяч лет; при раскопках в Риме в запечатанном кувшине найдено в жидком состоянии вино, изготовленное в 102-м г. до н.э. [Николаев 2004: 13]. Археологи уверенно атрибутируют ряд предметов как инструменты для изготовления или ёмкости для хранения спиртных напитков, наиболее древние из которых относятся к VIII — X вв. до н.э. Археологические и ботанические свидетельства в виде пыльцы и виноградных косточек указывают на то, что возделывание виноградной лозы на Ближнем Востоке началось задолго до 4000 г. до н. э., возможно, ещё в VI тысячелетии до н. э. Культивация виноградной лозы могла начаться только в эпоху неолита, когда люди стали разводить домашних животных и высаживать злаки в дополнение к охоте и сбору ягод, фруктов и других дикорастущих растений. Существует интересная точка зрения, согласно которой переход на оседлый образ жизни был связан с необходимостью выращивать виноград для изготовления вина [Алкоголь у бурят и монголов 1994: 3]. Потребность возделывать культурные растения, включая виноградную лозу, послужила мощным толчком к возникновению оседлого общества. «На самом деле, если вино обладало действительно высокой ценностью в сознании людей, его можно рассматривать как один из движущих факторов в развитии оседлого общества (то есть цивилизации), а не как продукт такого общества», - отмечает Р. Филлипс [Филлипс 2004: 24]. Несмотря на то, что дикий виноград произрастал во многих регионах Западной Европы и Азии, самые ранние свидетельства виноделия происходят из довольно небольшой области, получившей название «плодородного полумесяца»: склоны Кавказских гор между Чёрным и Каспийским морями, горы Таурус в Восточной Турции и северная часть хребта Загрос в Западном Иране. Однако распространение виноградарства, виноделия и культуры употребления вина в Средиземноморье и на большей части Южной и Западной Европы в течение длительного периода — от истоков виноделия (около 5000 г. до н. э.) и крушения Римской империи (VI век н. э.) — определялось не только благоприятными географическими факторами, но и экономическими. В течение нескольких столетий вино было объектом оживлённой торговли в Европе и Средиземноморье, не говоря уже о Северной Африке и Ближнем Востоке. В отдельных регионах, расположенных в основном на территории Италии, Испании и Франции, виноделие стало основой долговременного экономического развития и процветания. Виноделие и в наши дни является одной из основных сфер экономической деятельности многих южных регионов особенно в Средиземноморье.
В-вторых, употребление алкоголя носит всеобщий характер и детерминируется географическими, технологическими, соматическими и конфессиональными особенностями. Несмотря на приоритетную роль Средиземноморья в производстве алкогольных напитков, полученных путём естественного брожения сока винограда и других фруктов, постепенно в каждом географическом ареале выделился ряд спиртных напитков, соответствующий сырьевым ресурсам региона и сочетающийся с традиционной национальной кухней.
