Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Лексико-грамматическая переходность как коммуникативно-когнитивный процесс 11
1.1. Становление учения о переходности в развитии теории частей речи 11
1.1.1. История выделения частей речи 11
1.1.2. Развитие теории переходности в системе частей речи в русской грамматике XVIII-XX вв 13
1.1.3. Внутренняя динамика системы частей речи в современном русском языке 33
1.1.4. Когнитивное описание частей речи в аспекте теории переходности...40
1.2. Выявление закономерностей формирования классов слов и тенденций их взаимодействия 49
1.3. Переходность явлений в системе частей речи как лексико-грамматическая проблема 66
1.3.1. Понятийно-терминологическая система теории переходности 66
Выводы 74
Глава II. Когнитивно-лингвистические механизмы лексико-грамматической переходности 78
2.1. Проблема лексико-грамматической переходности и транспозиции в аспекте перекатегоризации 78
2.2. Вопрос о взаимоотношении лексико-грамматической переходности и словообразования 94
2.2.1. Лексико-синтаксический способ словообразования прилагательных, соотносительных с причастиями 103
2.3. Механизмы лексико-грамматической переходности 109
2.3.1. Из истории вопроса адъективации причастий 109
2.3.2. Пути, способы и условия перехода причастий в прилагательные 114
2.3.3. Следствия адъективации причастий 120
2.3.4. Субстантивация имен прилагательных и причастий 123
2.3.5. Следствия субстантивации прилагательных и причастий 130
2.3.6. О степени опредмеченности прилагательных и причастий 133
2.3.7. Субстантивное употребление знаменательных частей речи 137
2.3.8. Субстантивное употребление модальных слов, служебных частей речи и междометий 149
2.3.9. Адвербиализация 153
2.3.10.Препозиционализация 156
Выводы 162
Заключение 165
Список используемой литературы 167
Словари 181
Список текстовых источников 182
Приложения 183
- История выделения частей речи
- Проблема лексико-грамматической переходности и транспозиции в аспекте перекатегоризации
- Из истории вопроса адъективации причастий
Введение к работе
Последние десятилетия ознаменованы когнитивными исследованиями лексико-семантической системы, ставшими приоритетными в развитии лингвистики. Когнитивные же исследования грамматического строя пока находятся в состоянии начального поиска. Принципиальное различие традиционной и когнитивной теории грамматики состоит в разном представлении и моделировании динамических механизмов в системе грамматики того или иного языка. Традиционная лингвистическая теория описывает грамматический строй как алгоритмизированную (формализованную) систему. Целью когнитивной грамматики является определение содержательных средств, при помощи которых вербализуются речемыслительные процессы (порождение и понимание речи). Если, по утверждению Б.Ю. Городецкого, восприятие, мышление и язык - это три типа человеческого интеллекта, то грамматические механизмы являются «приводным ремнем» познавательной деятельности человека, действующими в составе обширной системы речемышления.
Когнитивные исследования грамматического строя русского языка, опираясь на его лексико-грамматическую структуру, способствуют углублению наших представлений о скрытых механизмах языка, о его «глубинных» категориях, не имеющих самостоятельного, регулярного выражения в русском языке. Все это вызвало необходимость 1) рассмотрения системы частей речи как естественных прототипических категорий с присущими им константными и переменными свойствами, а также 2) процессов их взаимодействия с когнитивной точки зрения. Проанализировать когнитивные предпосылки формирования системы частей речи, проследить смену акцентов в выборе критериев в определении той или иной части речи как системы форм и категорий с ее особыми концептуальными и многообразными функциями - важнейшая задача когнитивной грамматики.
Решение этих задач требует нового подхода к выявлению сущности соотношения понятий «переходность», «переход», «трансформация», «транспози ция», «взаимопереход», «конверсия», «взаимодействие» и т.д. Многочисленные попытки решить эту проблему осложняются отсутствием единого подхода к пониманию названных категорий. Сам факт наличия в языкознании понятий, отражающих суть одного и того же явления, свидетельствует о том, что переходность в системе частей речи остается до сих пор сложной, окончательно не решенной и достаточно дискуссионной. В результате процессы взаимодействия частей речи продолжают исследоваться с противоречивых позиций.
Таким образом, актуальность предпринятого исследования обусловлена тем, что в нем, опираясь на богатый опыт исследования частей речи, накопленный в отечественном и зарубежном языкознании, предпринимается попытка органического взаимодополнения традиционных и новых концепций, прежде всего, с когнитивной точки зрения на онтологические свойства частей речи, их формирование, а также на основания их выделения. С этих же позиций обосновывается новое отношение понятий, отражающих суть лексико-грамматической переходности.
Объектом диссертационного исследования является система частей речи как особая система форм и категорий русского языка.
Предметом изучения являются процессы лексико-грамматической переходности и транспозиции частей речи в современном русском языке.
Цель работы - описать когнитивные механизмы, условия лексико-грамматической переходности и транспозиции, выявить закономерности изменения семантико-грамматических свойств в результате их перехода из одной части речи в другую.
Основная цель предопределила постановку и решение следующих задач исследования:
1) рассмотреть эволюцию учения о частях речи в истории русской грамматики;
2) обобщить и осмыслить категорию переходности в русле теории взаимодействия частей речи, описать системные изменения в сфере частей речи русского языка;
3) выявить сущность и характер общеязыковой тенденции к межкатегориальному взаимодействию словарного состава русского языка;
4) выявить и описать функциональные свойства явлений лексико- грамматической переходности в русской литературной речи XIX-XX вв.;
5) определить место и роль транспозиции как особого явления перекатегоризации среди других типов динамических отношений между частями речи современного русского языка.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем в рамках сложившихся теорий впервые выясняется сущность явления лексико-грамматической переходности и взаимосвязи частей речи, показывается, в каком соотношении находятся явления лексико-грамматической переходности и транспозиции; как взаимосвязаны между собой явления лексико-грамматической переходности и словообразования.
Теоретическая ценность работы заключается 1) в выявлении закономерностей формирования классов слов, их взаимодействия между собой; 2) в обосновании частеречных связей на уровне лексических (групповых) категориально-грамматических значений и значений отдельных словоформ.
В исследовании показаны механизмы перекатегоризации, т.е. нейтрализации одних категориальных признаков и актуализации других, в результате чего происходит переосмысление уже известного категориального значения слова, подведение его под новую лексико-грамматическую категорию.
Практическое значение исследования состоит в возможности его использования в практике преподавания русского языка при решении сложных вопросов взаимодействия различных уровней языка, в разработке спецкурсов по морфологии, создании учебных пособий на основе методологии когнитивной лингвистики.
Источником исследования послужили тексты произведении русской классической и современной художественной литературы. Материалом исследования является лексическая картотека общим объемом около трех тысяч единиц.
Методологической основой исследования является философский закон перехода количественных изменений в качественные; существование внутренней (наиболее существенной и устойчивой) связи лексико-грамматических явлений, обусловливающей их упорядоченное изменение и развитие. С законом перехода количественных изменений в качественные связаны понятия трансформации, развитие явлений, в результате которых происходит постепенное накопление количественных изменений, приводящих в определенный для каждого отдельного процесса момент к существенным качественным изменениям, переходу от старого качества к новому.
Поставленные задачи, специфика предмета исследования обусловили использование в работе следующих лингвистических методов исследования:
1) описательного метода, включающего приемы наблюдения, сопоставления, обобщения, классификации и лингвистической интерпретации лексико-грамматических явлений;
2) структурно-семантического метода, включающего выделение структурных и семантических признаков, дифференциацию облигаторных и факультативных свойств лексико-грамматических разрядов;
3) оппозиционного метода, включающего противопоставление лексико-грамматических свойств и признаков, установление различия в членах оппозиции, выявление соотносимых дифференциальных признаков;
4) количественного метода при выявлении тенденции развития лексико-грамматических явлений.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Части речи представляют собой прототипически организованные категории со всеми присущими этим категориям свойствами, прежде всего, наличи ем константных и переменных величин, являющимися источниками всевозможных трансформаций и семантических сдвигов в системе частей речи. Каждая часть речи характеризуется пучком признаков, в котором сочетаются формальные (или структурные), морфологические, синтаксические, дискурсивные характеристики и характеристики содержательные, семантические, когнитивные. Но ни одна из частей речи не может быть определена на каких-либо одних основаниях, для этого требуется рассмотрение всех их разнообразных сторон.
2. Процесс взаимодействия частей речи, не получая определенности в терминологическом содержании, как правило, отождествляется с лексико-грамматической переходностью. Однако между этими двумя явлениями обнаруживаются достаточно существенные различия, ибо и природа этих процессов, и их конечный результат совершенно различны: в основе процесса взаимодействия лежит категоризация одного и того же объекта (референта) с разных точек зрения; процесс же лексико-грамматической переходности представляет собой совмещение в одном знаке разных объектов (референтов); конечный результат данных процессов таков: взаимодействие свидетельствует о наличии константных системно-языковых связей между лексико-грамматическими разрядами разных частей речи, переходность же приводит к функционированию языковых единиц в их новом лексическом и грамматическом качестве.
3. Наличие нескольких понятий, отражающих суть одного явления («конверсия», «транспозиция», «переход», «переходность», «трансформация», «взаимопереход», «грамматическая омонимия» и т.д.), свидетельствует об их избыточности и недостаточной дифференциации. Предпочтительнее других термин «переходность», наиболее полно отражающий специфику взаимодействия. Коммуникативным стимулом к переходности в области частей речи служит употребление слов одной части речи в значении другой. Требуют также дифференциации термины «переход» и «переходность». С первым связывается явление частеречного преобразования слова, со вторым - лишь склонность к
такому преобразованию. Под переходом, транспозицией имеется в виду факт уже состоявшегося перехода слова из одной части речи в другую.
4. Переходные явления в области частей речи отражают глубинные процессы лексико-грамматических классов слов и возникают именно благодаря специфике части речи. Поскольку части речи представляют собой классы слов, абстрагированные от конкретных лексических значений, то предпосылки перехода слов из одной части речи в другую кроются прежде всего в значении слов - лексическом и грамматическом. Так, в наречия могут переходить существительные, в лексическом значении которых есть обстоятельственные семы, например, сема времени: утром, вечером.
Переходные явления имеют свои закономерности, более общие и более частные. В частности, такие продуктивные процессы, как адвербиализация, адъективация, субстантивация, препозиционализация, обусловлены прежде всего экстралингвистическими факторами - потребностью в более экономном, но точном и семантически емком выражении информации о действительности, что является одной из причин эволюции языка. К лингвистическим причинам явлений переходности относятся следующие:
1) отсутствие в языке нужных слов и конструкций для выражения мысли; 2) стремление к экономии языковых средств; 3) многоаспектность единиц языка; 4) потребность в дифференциации смысловых связей и отношений; 5) семантическая емкость синкретичных образований; 6) потребность самой структуры языка.
5. В возникновении новых значений части речи и отклонении от системных ее значений первостепенную роль играют словообразовательные механизмы. Словообразовательные критерии являются по сути диагностирующими при распознании частей речи, поэтому в работе анализируются формальные изменения с преобразованием функций формообразующих суффиксов, изменением системы формообразования и словообразовательных свойств.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в 9-ти публикациях. Теоретические положения и практические результаты исследования нашли отражение на Международном симпозиуме «Лингвистическая панорама рубежа веков» (Волгоград, 2000 г.), на международном симпозиуме «Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста» (Волгоград, 2003 г.), на научно-практических конференциях ВГПУ (Волгоград, 1999 г.), на внутривузовских научно-практических конференциях АГПУ (Астрахань, 1997-2003 гг.).
Диссертация обсуждалась на заседании кафедры русского языка Волгоградского государственного педагогического университета.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка используемой литературы, списка словарей, списка текстовых источников и приложения.
История выделения частей речи
Понятие «части речи» является одним из важнейших в грамматике, поэтому в трудах лингвистов прошлого делались попытки его точного, непротиворечивого и объективного определения. Сам термин сформировался не сразу. Почти все современные грамматические концепции и связанные с ними термины и понятия восходят к античной, а затем и древнеримской филологической мысли. «Части речи (partes du discours, parts of speech, Redeteile и т.п.) - калька древнегреческого mere tou logou или непосредственно латинского - partes oraionis, где partes - «части», a oratio - «речь, высказывание, словесное выражение, или предложение. Частями речи, частями высказывания, частями предложения, следовательно, первоначально именовались те грамматические явления, которые в наше время в грамматике называются «членами предложения». Лишь попутно при помощи понятия partes orationis античные филологи выделяли и называли также и некоторые классы слов, к наименованиям которых и восходит последующая номенклатура частей речи в обычном значении данного грамматического термина.
Итак, понятие «части речи» появилось в результате влияния греко-римской грамматической традиции. У самих греков учение о частях речи в зачаточном виде содержалось у Аристотеля, хотя и не имело у него того грамматического содержания, которым это понятие стало наполняться у более поздних грамматистов. Аристотель (IV в. до н.э.), выделяя «части словесного изложения», на равных правах называет собственно разряды слов: имя, глагол, член, союз (или связку) и отдельно звуки, слог и падеж [Тройский И.М., 1941: 122].
Понятие «части речи», сама идея членения словаря на части речи сохранила свое значение и была присуща не только европейской традиции. Индийекая лингвистика развивалась по совершенно особому пути, далеко не во всем сходному с европейским. У древних индийцев также выделялись разряды слов. Так, известная грамматика санскрита (середина 1-го тысячелетия до н.э.), состоящая из 3966 сутр, не имеет ничего общего с европейским лексико-грамматическим членением. Применительно к санскриту древнеиндийские грамматики (Яска, Панини, V в. до н.э.) выделяли пять классов слов: имя, глагол, префикс-предлог, союзы и частицы. В конце первого тысячелетия н.э. понятие «части речи», использовавшееся и развивавшееся арабской грамматикой, испытало на себе влияние греческой и индийской грамматических систем. В александрийской школе Аристарх Самофракийский (II в. до н.э.) и его ученик Дионисий Фракийский впервые выделили восемь частей речи: имя, глагол, причастие, член (артикль), местоимение, предлог, наречие и союз, которые обозначались термином partes orationis - лат. partes - часть, группа, orationis - речение, говорение, т.е. буквально этот термин имел название «части речения» (совр. «части речи»).
Римляне усвоили учение греков, заменив только артикль, которого не было в латинском языке, междометием. Те же «части речения» (вместо артикля введено междометие) выделялись в римской грамматике Варрона (I в. до н.э.), обращавшего серьезное внимание на грамматическую форму слов, и позже в славянских грамматиках, вплоть до грамматики Мелетия Смотрицкого (XVII в.), который пользовался термином «части слова».
Учение о восьми частях речи было представлено в первых грамматиках церковнославянского языка XVI-XVII вв., самой значительной из которых явилась славяно-русская грамматика Мелетия Смотрицкого [1619]. Разумеется, это деление слов было сначала отражением членения, принятого в греческой и латинской грамматике. Но если дальнейшее более пристальное рассмотрение особенностей русской и славянской грамматической системы и повлекло за собой преобразования, связанные с проблемой переходности и взаимодействия в отношении отдельных частей речи, то сам факт членения слов в самом общем виде признавался всеми представителями русской грамматической науки.
Проблема лексико-грамматической переходности и транспозиции в аспекте перекатегоризации
Понятие категоризации является одним из самых фундаментальных понятий человеческой деятельности и одним из ключевых понятий когнитивной лингвистики. Тесно связанное с когнитивными способностями человека, оно также соотносимо с компонентами самой когнитивной системы - вниманием, распознаванием объектов, умозаключениями, памятью. Категоризация - это главный способ придать воспринятому миру упорядоченный характер, систематизировать наблюдаемое и увидеть в нем сходство одних явлений, отличить их от других. Так, несмотря на лексические различия, на различия лексико-грамматических разрядов, слова молодежь, орел, восстание, смелость, студенчество относятся к существительным, поскольку обладают общеграмматическим значением предметности.
Все подобного рода классификации человека являются лингвистическими. Если бы не было имен, мы не знали бы, к какому классу или категории человек относит то или иное явление или процесс. Понятие категоризации тесно связано с теми умозаключениями, о которых мы узнаем только благодаря языку. Не следует понимать сказанного буквально и считать, что при категоризации или классификации вещей главное - рассматривать их относительно сходства, подобия друг другу.
Новое объяснение принципов категоризации мира начинается с Ч. Пирса, и оно связано именно с лингвистическими категориями. Важным в этом подходе является то, что классы жестко друг другу не противопоставлены, что в одной и той же категории (знаке) критериальные свойства входящих в нее единиц расходятся и не совпадают и что сама категория оказывается объединением или набором единиц с нетождественными свойствами и в то же время группировкой единиц, характеризующихся неким общим свойством - быть представителем чего-то вне знака (Е.С. Кубрякова, 1993).
Классическое определение категории должно было бы препятствовать такому пониманию знака. Ведь согласно взглядам, берущим свое начало еще в античности, каждая единица обладает одним и тем же набором признаков, -критериальных свойств, поэтому никакая единица из данной категории не может обладать каким-либо привилегированным статусом. У категории не может быть размытых краев, а единица или принадлежит ей или же не принадлежит. Если к самому понятию категории применялось ранее требование удовлетворять непротиворечивым логическим критериям: закону достаточных и необходимых признаков, закону исключенного третьего, строгих границ и т.п., то именно это условие и было поставлено под сомнение, а далее нашло свою завершенную форму в теории прототипов.
Решающую роль в распознавании обиходных предметов играют не признаки как таковые и даже не зафиксированные в опыте человека «лучшие образцы» класса, а восприятие целостностей. В теории прототипов акцент был сделан именно на «лучших представителях» своей категории, так как именно то обстоятельство, что одни образцы считались лучше представляющими свою категорию, нежели другие, весьма характерно для обыденного сознания.
Работы о прототипах выявили существенные черты организации и струк-турации естественных категорий. Так, если категория держится на представлении о фамильном сходстве всех ее членов, может быть, и следует считать, что этот признак является критериальным для всей категории и образует вследствие этого ее «ядро».
Прототипичность как свойство категории - одно из наиболее плодотворных положений когнитивной науки. У такого представления есть как бы две стороны: одна касается отношений между категорией и ее членами, внутренней организации категории, возможности выделить у нее ядро и периферию, другая - определения границ категории и совокупности представляющих ее признаков. Применение новых взглядов на категорию дало свои плодотворные результаты во многих областях лингвистики. Одним из них явилась попытка рассмотреть слово как обозначение категории, а его значения - как формирующие ее свойства. Явления многозначности получили в этой связи новое истолкование, поскольку стали изучаться в свете представлений о том, как может развиваться некая исходная идея в процессах ее постепенного переосмысления.
Между членами категории нет равенства, но их мотивированную связь друг с другом можно установить, возвращаясь к исходной группе признаков, свойств или одному такому свойству категории. Хотелось бы подчеркнуть, что такой начальной, отправной точкой развития системы частей речи была сама идея наименования и обозначения объектов в окружающем человека мире. Единая категория наименования стала затем развиваться в разные стороны и члениться по разным направлениям.
Категории частей речи начали развиваться в период, когда в одних языках могли преобладать их морфологические критерии (они занимали доминирующее место в иерархии признаков), в других - чисто синтаксические, в третьих -собственно дискурсивные и т.п. Конкретное направление того или иного развития зависело от того, какое содержание вкладывалось в представление о лучшем представителе своей категории, то есть в конечном счете - о критериальных (исходных) свойствах класса или категории и ее прототипе.
Из истории вопроса адъективации причастий
Одним из продуктивных процессов перехода частей речи является адъективация причастий. Этимология термина адъективация восходит к латинскому слову adjectivum - прилагательное. Под адъективацией понимается переход других частей речи в прилагательные. Переходить в прилагательные могут порядковые числительные - первый (т.е. «лучший») ученик класса, местоимение свой (т.е. «близкий») человек, заимствованные существительные - платье бордо, цвет хаки. Перешли в прилагательные древнерусские причастия типа горячий (чай), лежалый (товар). Адъективация обычно связана с приобретением адъективирующейся частью речи лексического значения имени прилагательного и вызывает не только лексические, но и грамматические изменения.
Причастия в значительно большей степени, чем другие грамматические формы, переходят в прилагательные, поскольку они представляют собой гла-гольно-именную форму, обозначающую действие, приписываемое лицу или предмету как их признак, как их свойство, проявляющееся во времени. Гла-гольно-именной характер причастий заключается в их двойственности, в соединении в своей форме ряда грамматических признаков как глагола, так и имени прилагательного.
По утверждению В.В. Виноградова: «Процесс окачествления причастий страдательного залога начался еще в XVIII в. под влиянием французского языка» [Виноградов В.В., 1941: 31]. В.Е. Ломтева относит начало адъективации к более раннему периоду XVI -XVII вв., считая, что «адъективация причастий в этот период представляет собой единичное явление» [Ломтева В.Е., 1954: 12].
Факты опровергают эти утверждения. Процесс адъективации русских причастий нельзя объяснить влиянием другого языка, адъективация русских причастий является самобытным процессом русского языка, начавшимся задолго до XVIII в. В житийном памятнике «Сказание о Борисе и Глебе», созданном в конце XI или начале XII в., не так уж мало адъективированных причастий. Вот некоторые из них: оканьный («Отъ нея родился сій оканьный Свя-топълъ»); блаженный («Блаженный же Борись, яко же ся бе воротилъ...»); удручъный, съкрушеный («И бяаше въ дънъ суботьныи: въ тузе и печали уд-ручьнъмъ сърдцъмъ...»); любимый («Братія моя милая и любимая!») и др. В XVII же веке, когда происходило разрушение старой языковой системы и освобождение литературного языка от церковнославянского влияния, процесс адъективации причастий действительно был ограниченным.
В XVIII веке, в период формирования русского языка как национального, процесс адъективации причастий все еще был ограниченным. Одним из основных факторов, сдерживающих адъективацию причастий, была их принадлежность к высокому стилю. Но с XIX века, когда грамматиками был снят запрет с образований причастий от просторечных глаголов, когда началось заметное сближение литературного языка с разговорным, процесс адъективации причастий становится прогрессирующим явлением.
Изучение перехода причастий в прилагательные начинается только с XIX в. Первым на возможность адъективации причастий обратил внимание Н.И. Греч. Он указал на возможность перехода в прилагательные страдательных причастий прошедшего времени, а также краткой формы причастий. Им было отмечено, что адъективированные причастия могут иметь степени сравнения. Н.И. Греч только обратил внимание на возможность адъективации причастий, но не указал условий их адъективации.
Подобно Н.И. Гречу, А.Х. Востоков также только обратил внимание на возможность перехода причастий в прилагательные, но не исследовал условия этого перехода, поскольку не видел рождения новых грамматических форм при переходе частей речи.
Первым определить условия адъективации причастий попытался Г.П. Павский. Основным условием адъективации ученый считал утрату причастиями категории времени и залога - своих основных глагольных качеств. «Если же такое причастие потеряет глагольные качества, - писал он, - то оно тотчас станет наряду со всяким прилагательным именем» [Павский Г.П., 1850: 101]. В дальнейшем почти все языковеды (А.А. Шахматов, A.M. Пешковский, Л.В. Щерба и др.) стали рассматривать это утверждение Г.П. Павского в качестве главного условия адъективации.
