Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы исследуемой проблемы
1.1. Понятие «языковая игра» в современной науке и его составляющие 12
1.1.1. Актуальные подходы к изучению феномена языковой игры 12
1.1.2. Аспекты лингвистического подхода к изучению феномена языковой игры 19
1.1.3. Особенности дискурса СМИ 28
1.1.4. Языковая игра в дискурсе СМИ 38
1.1.5. Функциональные особенности языковой игры 42
1.2. Продуцент и реципиент в процессе создания и функционирования языковой игры 46
1.3. Языковая игра как реализация оценочных интенций
1.3.1. Оценочность как функционально-семантическая категория в дискурсе СМИ 52
1.3.2. Иллокутивная сила оценки 60
1.3.3. Специфические свойства приема языковой игры как средства выражения оценки в дискурсе СМИ 63
Выводы по главе 1 72
ГЛАВА 2. Проявление феномена языковой игры в рамках различных языковых уровней и средств
2.1. Оценочная функция языковой игры с точки зрения уровневои организации языка 74
2.2. Средства создания языковой игры в дискурсе СМИ
2.3. Анализ проявления языковой игры в дискурсе СМИ на различных языковых уровнях
2.3.1. Языковая игра на фонетико-графическом уровне 88
2.3.2. Языковая игра на лексическом уровне 92
2.3.2.1. Системные явления в лексической семантике как основа создания языковой игры 92
2.3.2.2. Речевое употребление слова и его оценочные коннотации как основа создания ЯИ 100
2.3.3. Языковая игра на словообразовательном уровне 103
2.3.4. Языковая игра на морфологическом уровне 112
2.3.5. Языковая игра на синтаксическом уровне
2.4. Языковая игра на основе прецедентных текстов 122
2.5. Языковая игра на основе разноуровневых языковых средств.128
Выводы по главе 2 131
ГЛАВА 3. Метаоценка как функциональная особенность языковой игры в дискурсе СМИ
3.1. Металингвистический характер языковой игры в дискурсе СМИ 134
3.2. Лингвопрагматический анализ языковой игры в дискурсе СМИ 149
3.3. Языковая игра как реализация иронической оценки в дискурсе СМИ 158
Выводы по главе 3 165
Заключение 168
Список сокращений 171
Библиография
- Аспекты лингвистического подхода к изучению феномена языковой игры
- Специфические свойства приема языковой игры как средства выражения оценки в дискурсе СМИ
- Языковая игра на лексическом уровне
- Лингвопрагматический анализ языковой игры в дискурсе СМИ
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению феномена языковой игры (ЯИ) в дискурсе СМИ с позиции аксиологического подхода: Трагедия нашего общества в том, что у нас упал не только ценностный ценз в культуре и науке, но и сменились оценщики (НГ 2010, №4); Ешь ананасы, галстуки жуй! Рисовая бумага как средство от стресса (МК 19.08.08); SOSтав нового правительства Украины эПАТирует публику (КВ 2010, №10). В последние десятилетия ЯИ из экспрессивного приема, выгодно иллюстрирующего лингвокреативное мышление автора (Гридина), превратилась в почти необходимый атрибут текстов СМИ. Лингвисты связывают это явление с социокультурными процессами, повлекшими за собой изменение языка СМИ: увеличением свободы средств выражения, значительным повышением уровня экспрессии, приоритетом воздействующей, эмотивной и манипулятивной функций, в связи с чем на первый план выходит прагматика высказывания. Одним из самых актуальных способов ее реализации в тексте является аксиологический потенциал ЯИ, поскольку оценка - это «наиболее яркий представитель прагматического значения» [Арутюнова, 1988, с. 5]. Выражение личного отношения автора – оценивающего субъекта неразрывно связано с воздействующими интенциями, которые он реализует в своем речевом акте.
Актуальность работы обусловлена особым вниманием лингвистов к аксиологической проблематике и недостаточной изученностью феномена ЯИ как средства выражения оценки в дискурсе СМИ; увеличением регулярности использования ЯИ в обозначенной дискурсивной среде, что иллюстрирует общую тенденцию к аксиологизации сознания и речи. Несмотря на обилие подходов к исследованию ЯИ, лингвистическая природа этого явления описана неполно.
Многоаспектный характер категории оценки долгое время находится в сфере внимания ученых-лингвистов (Н.Д. Арутюнова, В.В. Виноградов, Т.Г. Винокур, Е.М. Вольф, А.А. Ивин, Г.А. Золотова, Е.С. Кубрякова, П.А. Лекант, Т.В. Маркелова, В.Н. Телия, В.И. Шаховский и др.), но спектр ее многочисленных и многовариантных языковых средств до сих пор не выявлен. Специфика оценочной функции, выполняемой языковой игрой, обусловленные ею стратегии воздействия на адресата и формирование общественно-политического мнения являются актуальным полем для исследования современной языковой ситуации в дискурсе СМИ.
Объектом исследования в настоящей работе является языковая игра в дискурсе СМИ как одно из средств выражения оценки в русском языке.
Предмет исследования – специфика реализации оценочной функции языковой игры, выражаемой разноуровневыми языковыми средствами в их взаимодействии, и многоаспектность ее проявления в языке СМИ.
Цель научной работы состоит в комплексном описании языковой игры как одного из средств выражения оценки в дискурсе СМИ на основе особенностей семантики и функционирования реализующих ее языковых единиц, приобретающих в коммуникативном диалоге адресант-адресат высокую воздействующую силу.
Достижение поставленной цели требует решения ряда конкретных задач:
1) описать различные научные подходы к изучению ЯИ;
2) выявить оценочную функцию ЯИ как отражение воздействующей функции текстов СМИ (прагматического потенциала);
3) сформулировать содержание понятия ЯИ в современной лингвистической науке и определить оценочный механизм процесса ее конструирования;
4) систематизировать разноуровневые единицы как средство реализации оценочных интенций адресанта (продуцента ЯИ) и читателя (реципиента ЯИ) и процесс их взаимодействия;
5) описать характер отношений участников ЯИ в рамках «коммуникативного равенства» (субъектов оценки);
6) систематизировать ЯИ на основе феномена прецедентности;
7) определить особенности взаимодействия разноуровневых средств в процессе выражения положительной или отрицательной оценки в ЯИ;
8) выявить металингвистическую природу ЯИ в рамках ее прагматической функции;
9) проанализировать специфику ЯИ как средства создания и выражения иронической оценки объекта, обозначить ее превалирующий статус.
Гипотеза исследования: языковая игра является одним из специфических приемов выражения прагматического потенциала в функционально-семантическом поле оценки, которое реализует ценностное отношение адресанта и провоцирует оценочное восприятие адресата (слушателя-читателя) на основе эстетического подхода к выбору языковых средств (норма – антинорма) с целью усиления эффекта воздействия коммуникации в текстах СМИ.
На защиту выносятся следующие положения:
-
Дискурс СМИ представляет собой эффективное пространство для реализации языковой игры.
-
Языковая игра в дискурсе СМИ выполняет функцию выражения положительного или отрицательного оценочного значения.
-
Языковая игра является многоаспектным феноменом, который преследует коммуникативно-прагматическую задачу и реализуется в тексте на основе эстетической оценки языковых средств с позиций их воздействующего потенциала.
-
Наибольший эффект получает языковая игра, которая реализуется на основе разноуровневых языковых средств в их взаимодействии в оценочном высказывании.
-
Оценочная функция языковой игры в дискурсе СМИ осуществляется только в процессе коммуникации, обязательным условием которой является наличие «коммуникативного равенства» (Федосюк) между адресантом и адресатом языковой игры.
-
Языковая игра представляет собой коммуникативный процесс, в котором адресант и адресат выступают в качестве субъектов оценки, обусловливая специфику ее двусубъектного характера.
-
Объектами языковой игры являются ситуация объективной действительности (в широком смысле), рассматриваемая с позиций – хорошо / плохо; одобряю / не одобряю, и языковые средства, эффективность которых оценивается в отношении к норме (норма – антинорма) и на основе «ассоциативного потенциала слова» (Гридина).
-
Многоаспектная оценочная семантика языковой игры, предусматривающая наличие двух субъектов оценки и двух объектов оценки (см. положения 6 и 7), обусловлена общими пресуппозициями и единой языковой картиной мира адресанта и адресата.
-
Адресат оценивает языковые средства, использованные адресантом, «оценивает его оценку», получая удовлетворение/неудовлетворение от процесса коммуникации, а также попадая под воздействие ценностного отношения адресанта.
-
Метаоценочный характер языковой игры определяется включенностью в коммуникативный процесс на основе имплицитных составляющих умственного акта адресанта и адресата, эксплицитных параметров семантики и прагматики высказывания.
-
Ироническая оценка стала ведущей чертой проявления языковой игры в дискурсе современных СМИ.
Научная новизна исследования заключается:
в комплексном изучении ЯИ как лингвистического приема в рамках аксиологического подхода;
в определении условий создания ЯИ в дискурсивной среде СМИ;
в выявлении оценочной функции ЯИ как отражения воздействующей функции текстов СМИ (прагматического потенциала);
в анализе лингвистической категории оценки с позиции выражения ее в контексте ЯИ разноуровневыми языковыми средствами и элементами: от отдельных частей речи на уровне лингвистических единиц до синтаксических структур на уровне высказывания и предложения;
в выявлении прагматической специфики коммуникации между адресантом и адресатом, реализующей многоаспектную оценочную семантику (наличие двух субъектов оценки и двух объектов оценки).
Материалом исследования являются публикации различной тематической направленности российских средств массовой информации (печатные газеты и журналы), выбор которых был детерминирован тремя основными факторами: хронологией исследования (хронологические рамки эмпирического исследования: 2005-2010 гг.), территориальным признаком – в подавляющем большинстве для анализа используются центральные СМИ, выпускаемые массовым тиражом (газетные и журнальные издания – «Афиша», «Вечерняя Москва», «Итоги», «Огонек», «Российская газета», «КоммерсантЪ», «КоммерсантЪ-Власть», «КоммерсантЪ-Деньги», «Новая газета» «Новое время», «Ведомости», «Комсомольская правда», «Московский комсомолец», «CITIZEN K» и др.); идеологией и концептуально-содержательной направленностью произведений печати – приоритет при анализе отдавался качественной публицистике.
Корпус выборки составляет более 1500 лингвистических образцов для анализа, определенных из общей массы методом сплошной выборки.
Теоретическая значимость исследования состоит в выявлении оценочной функции языковой игры и описании механизма ее создания с помощью разноуровневых средств языка в их взаимодействии. Наблюдения и выводы, представленные в работе, определяются теми фактами, что полученные в его рамках результаты будут способствовать развитию теории языковой игры в лингвистической науке в целом и в дискурсе СМИ, в частности. Подобное углубленно-конкретизрованное изучение оценки дополняет существующие подходы к исследованию оценочной семантики и прагматики и создает наиболее полную картину изучения и дальнейшего осмысления оценки и языковой игры как научных явлений.
Анализ механизмов и разноуровневых средств реализации оценочной функции языковой игры позволяет определить роль оценки и оценочного значения в создании эффективной коммуникации между адресантом и адресатом.
Практическая значимость исследования состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в исследованиях по теории оценки и теории языковой игры. Основные теоретические положения могут применяться в практике преподавания курсов по общему языкознанию, стилистике и интерпретации текста, межкультурной коммуникации, журналистике, в спецкурсах по теории текста и лингвокультурологии. Материалы исследования также могут найти применение в освещении проблем оценочной интерпретации текста СМИ с позиций выделения и изучения феномена языковой игры.
Методы исследования избраны с учетом поставленных целей и задач: методы анализа и синтеза языкового материала и теоретических исследований, коммуникативно-дискурсивного анализа, функционально-семантического, функционально-стилистического и структурно-семантического анализа языкового материала, описательный и сопоставительный, метод интертекстуального анализа, а также приемы компонентного анализа на основе словарных дефиниций и контекстуальной реализации значения слова.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения диссертации обсуждались на заседании кафедры русского языка и стилистики Московского государственного университета печати. Автор принимал участие в международных и всероссийских научных конференциях:
- Всероссийской конференции «Язык и стиль средств массовой информации», посвященной 80-летию профессора Н.С. Валгиной (МГУП, 2007);
Международной конференции «Русский язык: исторические судьбы и современность: IV Международный конгресс исследователей русского языка» (МГУ, 2010);
Международном молодежном форуме «Ломоносов-2010» (МГУ, 2010);
Международной конференции «1-е Бриковские чтения. Поэтика и фоностилистика» (МГУП, 2010);
Конференции молодых ученых МГУП (2007-2010).
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографии.
Аспекты лингвистического подхода к изучению феномена языковой игры
Теоретическое изучение феномена языковой игры (ЯИ) в отечественной и зарубежной науке имеет недавнюю традицию. Особенно интенсивно данный вопрос начал разрабатываться в 60-90-е годы XX века в аспектах: 1) философском - К.О. Апель, Л.Й. Витгенштейн, Й. Хейзинга и др.; 2) психологическом - Э. Берн, И.С. Кон и др.; 3) социологическом - И. Гофман, Ю.А. Левада, Р. Липтон, Дж. Мид и др-; 4) культурологическом - Х.Г. Гадамер, Ж.Ф. Лиотар, Ю.М. Лотман и др.; 5) педагогическом - Л.С. Выготский, Ж. Пиаже, Д.Б. Эльконин и др.; 6) лингвистическом - Н.Д. Арутюнова (1999), Э.М. Береговская (1999), Т.А. Гридина (1996, 1998), Е.А. Земская (1983, 1992), СВ. Ильясова (2002, 2009), М.В. Китайгородская (1983), Н.И. Клушина (2002, 2003), В.Г. Костомаров (1971, 1994, 2005), Л.В. Лисоченко и О.В. Лисоченко (2003), В.А. Маслова (2008), А.А. Негрышев (2009), Б.Ю. Норман (2006), Е.В. Падучева (1982), Л.П. Раскопова (2003), Г.Ф. Рахимкулова (2004), Н.Н. Розанова (1983), В.З. Санников (1999, 2001, 2003), К.Б. Сигов (1991), СИ. Сметанина (2002) и др.
Однако, несмотря на значительный объем исследований и их многоаспектность, в отношении сущности феномена ЛИ не наблюдается однозначной позиции, что требует поиска адекватного определения содержания ЯИ в контексте анализа научных подходов к ее изучению.
В первую очередь, необходимо отметить, что проблема взаимосвязи объектов «игра» и «язык» - явление достаточно многоплановое и представляет собой сегодня широкую междисциплинарную область пересечения различных научных сфер -педагогики, психологии, философии, культурологии, социологии и др. Причем со временем количество научных дисциплин, исследующих данную проблему, только возрастает.
Так, в педагогике игра рассматривается с позиции ее влияния на развитие творческого потенциала личности, на ее способность к социальной интеграции (Л.С. Выготский, Ж. Пиаже, Д.Б. Эльконин и др.). Психологи изучают игру как компонент поведения личности в различных ситуациях (рефлексивные, ролевые игры — Э. Берн, И.С. Кон и др.). Социологические концепции связывают феномен игры с функционированием человека в определенных ролях, которые он играет в жизни (И. Гофман, Ю.А. Левада, Р. Липтон, Дж. Мид и др.). В философских и культурологических трудах анализируется роль игры в обществе, ее значение в развитии культуры, соотношение категорий «игры» и «бытия» (Х.Г. Гадамер, Ю.М. Лотман, И. Хейзинга и др.).
В «Большом энциклопедическом словаре» игра определяется как «вид непродуктивной деятельности, мотив которой заключается не в ее результатах, а в самом процессе» [БЭС, 2001, с. 434]. В «Новейшем философском словаре» подчеркивается наличие в любой разновидности игры двух первоначал: «Первое из них связано с острыми эмоциональными переживаниями игроков и наблюдателей, достижением возбужденно-экстатического состояния; второе, напротив, рационально по своей природе, в его рамках четко определяются правила игры и строго требуется их соблюдение» [Жбанков, 1998, с. 252].
Лингвист А.А. Негрышев подтверждает связь научных представлений о сущности игры с сущностью ЯИ, выделяя «две ее базовые характеристики: эстетизм (игра есть процесс, направленный на получение удовольствия, а не результата) и конвенциональность (играющие четко знают и соблюдают правила игры)» [Негрышев, 2005].
Й. Хейзинга, автор фундаментального исследования игры «Homo ludens» (1938), «создает универсальную концепцию культуры как свободной и «честной» игры» [Сигов, 1991, с. ПО], определяя последнюю как «добровольное действие либо занятие, совершаемое внутри установленных границ места и времени по добровольно принятым, но абсолютно обязательным правилам с целью, заключенной в нем самом, сопровождаемое чувством напряжения и радости, а также сознанием «иного бытия», нежели «обыденная» жизнь» [Хейзинга, 2004, с. 112].
В концепции Й. Хейзинги присутствуют размышления о роли игры в формировании языка. По мнению ученого, игровым характером обладает «дух, формирующий язык», который «всякий раз перепрыгивает играючи с уровня материального на уровень мысли. За каждым выражением абстрактного понятия прячется образ, метафора, а в каждой метафоре скрыта игра слов» [Хейзинга, 2004, с. 18]. Таким образом, И. Хейзинга считает, что игра является тем механизмом, при помощи которого человечество творит свое выражение бытия, то есть параллельный реальности вымышленный мир, реализуемый в коммуникации, в текстах. В рамках данного исследования, среди превалирующих научных подходов . к изучению явления ЯИ следует выделить культурологический подход. В настоящее время феномен игры в целом и ЯИ, в частности, стал самостоятельным предметом изучения целого ряда влиятельных направлений современной мысли, что связано, видимо, не в последнюю очередь с утверждением ценностей эпохи постмодерна. Французский теоретик постмодерна Ж.Ф. Лиотар приходит к выводу, что ни одно высказывание не может быть неигровым: «говорить - значит бороться, в смысле играть... Этим не обязательно подразумевается, что играют для того, чтобы выиграть. Можно сделать ход из удовольствия его изобретения... ... Постоянное изобретение фразеологизмов, слов и значений, которые на уровне речи служат фактором эволюции языка, доставляет большое наслаждение. Но, несомненно, это удовольствие не свободно от ощущения победы, вырванной, по крайней мере, у одного, но грозного соперника -общепринятого языка, его устоявшихся коннотаций» [Ж.Ф. Лиотар, 1998, с. 62]. Кроме того, именно в философии и эстетике постмодерна появляется идея «включения читателя» в процесс создания текста, которая становится одной из базовых для ЯИ в публицистике, и именно постмодернистская концепция интертекстуальности проецируется на использование в языковой игре прецедентных текстов: Невыносимая легкость контрабанды (КД 2010, №38); Мой ласковый и нежный враг (МК 04.11.09); Из песни слез не выкинешь (KW 2010, №36) - о московских концертах группы «Placebo».v
Специфические свойства приема языковой игры как средства выражения оценки в дискурсе СМИ
Основываясь на различных определениях понятия ЯИ, мы можем отметить, что «языковая игра принципиально коммуникативна, поскольку предполагает понимание, как взаимопонимание» [Новейший философский словарь, 2003, с. 870]. По своей сути «языковая игра» являет собой коммуникацию, поскольку составляющие языковой игры: «язык» и «игра», - оба выступают средством общения ее продуцента и реципиента, то есть средством сообщения.
ЯИ обладает многими признаками, характерными для игры как процесса. Как и процесс игры, ЯИ создает особую, условную модель действительности, в рамках которой взаимодействуют реципиент и продуцент текста. Кроме того, ЯИ живет по определенным правилам, которые принимают две играющие стороны: автор игры и ее реципиент, который в процессе отгадывания смыслов становится соавтором данного коммуникационного процесса [Карденахлишвили, 2009].
ЯИ часто содержит в себе некий секрет, тайну продуцирования и восприятия. Согласно 3. Фрейду, ЯИ как бы скрывает от реципиента неприличное, запретное, абсурдное, завуалированное в ее контекст продуцентом [Фрейд, 1997]. И наконец, с психолингвистических позиций, ЯИ дает удовлетворение и автору, и реципиенту. Реципиент получает эстетическое удовольствие от разгадывания элементов ЯИ, тем самым повышая собственную самооценку. При этом играющий говорит об удовольствии от игры, на самом же деле это есть удовольствие от самого себя с помощью игры. А так как человек является неутомимым искателем удовольствия, то это свойство наиболее привлекает внимание реципиента к феномену ЯИ [Барт, 1989]. ЯИ «обязательно содержит эстетический момент. Удовольствие, которое испытывает говорящий и слушающий, не исчисляется в рублях или призах, а заключается в ощущении красоты и изящества сказанного» [Норман, 2006, с. 7]. Автор подпитывает эстетическое чувство читателя и стремится найти наиболее привлекательную форму высказывания. Этот фактор, а также интенция к «разгадыванию» языковых игр позволяют адресату получать удовольствие от совместной игры с автором, что провоцирует его стать «постоянным участником» данного вида текстовой коммуникации. «Истинная игра между автором текста и его реципиентом возможна лишь тогда, когда читатель, фиксирующий эти игровые приемы, меняет свое отношение к тексту и сознательно ищет в его структуре спрятанные, закамуфлированные игровые пласты» [Рахимкулова, 2004, с. 122].
В условиях взаимодействия продуцента и реципиента ЯИ как осознанное ненормативное употребление языковой единицы, реализует прагматическую установку привлечения внимания для достижения эффекта воздействия на интеллектуальную (оценка) и эмоциональную сферу адресата. С позиций продуцента ЯИ предполагает выполнение индивидом операциональных действий над языковым знаком; языковой процесс, заключающийся в намеренном отклонении от нормативных правил с целью привлечения внимания реципиента к созданному языковыми средствами парадоксу.
По мнению Ю.М. Лотмана, читателя, воспринимающего заключенную в тексте информацию, и «культурный контекст» можно рассматривать как своего рода тексты [Лотман, 1992, с. 152]. Поэтому коммуникация в дискурсе современных СМИ носит характер взаимодействия исходного текста с «внешним текстом» (читателем и «культурным контекстом»). В результате такого взаимодействия «изменяется вся семиотическая ситуация» исходного текста [Лотман, 1992, с. 153]. Таким образом, публицистический текст, выведенный из состояния семиотического равновесия, оказывается способным к саморазвитию, а значит, благодаря реализации в его контексте языковой игры, происходит одновременное развитие языковой личности продуцента и реципиента.
В процессе трансляции авторских экспериментальных аномалий происходит создание новой структуры текста, несущей в себе совокупность смыслов, отличных от первоначальных смыслов текста оригинала. Новая структура текста, соответственно, является вторичным языковым экспериментом, обладающим в том числе оценочной функцией.
Подробнее эта проблема будет рассмотрена в следующих главах исследования. Коммуникативная ситуация как обязательное условие функционирования ЯИ в тексте предполагает анализ ЯИ с позиции речевого акта как «целенаправленного речевого действия, рассматриваемого в рамках прагматической ситуации» [Лингвистический энциклопедический словарь, 1990, с. 412]. В речевом акте участвуют продуцент и реципиент как носители определенных, согласованных между собой лингвосоциальных ролей или функций. Кроме того, они должны обладать общими знаниями о картине мира и представлениями о системных и несистемных, нормативных и отступающих от нормы средствах ее языкового выражения. Речевой акт с установкой на ЯИ обладает иллокутивной силой и предполагает получение перлокутивного эффекта, уровень которого тем выше, чем больше языковых средств задействовано в реализации ЯИ: Все смешалось в доме Блонских (Огонек 2008, №32) - об украинской легкоатлетке Людмиле Блонской; День победы Китая над Обамой (KB 2009, №46) — о визите Барака Обамы в Китай; Джордж Буш сыграл роль президента-тренажера для президента-стажера Дмитрия Медведева (KB 2008, №10).
Продуцент языковой игры стремится преподнести реципиенту определенные знания и сделать это в такой форме, которая не оттолкнет читателей СМИ догматичностью, сухостью и кажущейся строгостью изложения. Так, одним из вариантов репрезентации данной стратегии может являться отсылка реципиента к историческим фактам или литературным источникам.
«Ехайте «медведи» на велосипеде» (Известия 2009, № 121) — об участии членов партии «Единая Россия» в региональном велосипедном заезде.
«Неложъте соль на сахар...» (ВМ 2009, № 267) — о повышении цен в регионах на жизненно важные продукты и их исчезновении в результате искусственного ажиотажа покупателей.
Одним из условий распространения ЯИ в речевой действительности конца XX века является «коммуникативное равенство адресанта и адресата» [Федосюк, 1998]. При этом каждый из участников коммуникации должен обладать лингвокреативным мышлением, чтобы суметь создать (продуцент) и воспринять (реципиент) игровую модель. В основе этого типа мышления лежит способность эстетически оценивать языковые средства, участвующие в реализации коммуникативных намерений.
Языковая игра на лексическом уровне
Особую роль в процессе создания ЯИ играет словообразовательный уровень как оперативно и чутко реагирующий на культурную и социополитическую динамику окружающей действительности и сознания носителей языка соответствующими изменениями. Об этом пишет Е.А. Земская: «Значение словообразования в языках типа русского трудно переоценить. Благодаря словообразованию язык постоянно пополняется огромным количеством новых слов разнообразного строения и семантики, отражающих все стороны жизни народа. Именно словообразовательный механизм в первую очередь обеспечивает язык бесконечным разнообразием слов, отвечающим всем потребностям общения» [Земская, 1992, с. 5]. Синтетическая структура русского языка предоставляет обширный инструментарий - богатейший набор словообразовательных средств, тогда как растущая тенденция к аналитизму позволяет выделить, наряду с уже известными, относительно новые структурные приемы, основанные на речевой компрессии: слияние, междусловное наложение, контаминация и т.д. Активный рост аналитизма в языке был отмечен еще академиком В.В. Виноградовым: «В современном русском языке грамматическая структура многих слов и форм переживает переходную стадию от синтетического строя к смешанному, аналитико-синтетическому, и как в лексике слова перерастают в идиомы и фразы, так и в грамматике слово может обрастать сложными, аналитическими формами, своего рода грамматическими идиоматизмами» [Виноградов, 1972, с. 15]. Это наблюдение подтверждается в исследованиях современных лингвистов.
Компрессивная деривация отвечает речевым потребностям современного общества, стремлению к лаконичности высказывания, вызванным динамичным развитием жизни, ускорением ее темпов, поддерживаемых законом экономии речевых усилий. Именно такие способы являются наиболее востребованными в современных средствах массовой информации, так как они помогают создать емкие по форме и содержанию номинации и в то же время привлечь внимание читателей и слушателей.
Тенденция к использованию деривационных ресурсов для создания ЯИ настолько велика, что в исследованиях лингвистов появляется новый термин, отражающий этот феномен, — словообразовательная игра (СИ) [Земская, Китайгородская, Розанова (1983); Николина (1999), Ильясова (2002)]. Мы, вслед за учеными, придерживаемся понимания языковой игры как родового термина по отношению к видовому — словообразовательная игра, который является языковой игрой со средствами словообразования [Русская разговорная речь, 1983, с Л 89].
Предпосылки появления термина «словообразовательная игра» (СИ) можно отметить у Г.О. Винокура, который определяет некоторые особенности языка Маяковского как «словопроизводственную игру» [Винокур, 1943, с. 356], а сам термин впервые встречается у Н.А. Николиной в работе «Словообразовательная игра в художественном тексте» [Николина, 1999]. СИ занимает значительное место среди игровых приемов, поскольку словообразовательные модели дают широкие возможности для «конструирования» новых слов и обыгрывания морфемного состава уже существующих. Игровая стратегия на базе словообразования таким образом ориентирована на креативный подход не только к слову и высказыванию, но и к отдельной морфеме. «Словообразование, представленное в сегодняшней газете, можно без всяких оговорок обозначить как словотворчество, сегодняшней газете нужны такие новые слова, которые привлекают внимание, вызывают интерес читателя» [Ильясова, 2002, с. 52]. Таким образом, газетно-публицистический стиль выступает индикатором новейших изменений и в то же время оказывается благодатной почвой для последних, он «представляет продуктивный материал для исследования новообразований, поскольку новации последних лет наиболее широко представлены в газетной публицистике, в которой в силу специфики стиля новые слова находят регистрацию гораздо раньше, чем в других источниках» [Нефляшева, 1998, с. 3].
Словообразовательная игра (СИ) всегда имплицитно содержит в себе семантику авторской позиции, которая реализуется в оценочной коммуникации игрового текста, что эксплицируется соответствующими средств деривации: Коммунисты, в хвосте колонны которых шли монстранты, также отличились лозунгом «Христиане за коммунизм! (НГ 2010, №59); Вы чье, гламуръе? (КП 03.06.2005).
Лингвистические наблюдения показывают, что как узуальные {сложение, афиксация, префиксация), так и окказиональные способы {контаминация, «словообразовательный куст», «междусловное наложение», псевдомотивация и др.) участвуют в выражении оценочной функции ЯИ: «Русские утопии», развитие французистой «Футурологии», алаверды молодых кураторов Юлии Аксеновой и Татьяны Волковой, - в общем, та же футурология, но в модусе долженствования (Афиша 2010, №4); Всепродажность и вседозволенность? (НГ 2010, №42); В переводе с единоросского (KB 2006, №46); Как будто авторы новых книг сами кричат с их страниц: у нас самые витиеватые тексты и самые хитрые заголоволомки (НГ 2005, №42).
Лингвопрагматический анализ языковой игры в дискурсе СМИ
Ирония — это переносное значение, основанное на полярности семантики, на контрасте, при котором исключается возможность буквального понимания сказанного [Клушина, 2003, с. 24]. Всепоглощающая ирония пронизывает текст ЯИ в дискурсе СМИ, формируя его семантическую многоплановость: Конечно, хороший сценарий и режиссерские изыски сыграли немаловажную роль в успехе «Доктора Хауса», но все Dice не это оказалось главным. Главное же — сам доктор Хаус. Тот фундамент, на котором возведен этот дом, этот с вашего позволения, хаус (Что читать 2010, №1-2).
Если ранее ирония была ограничена рамками сатирических жанров (например, памфлет или фельетон), то теперь именно ирония, по мнению специалистов, «размыла» жанровые барьеры публицистической речи [Солганик, 2002, с. 51]. Причины подобной ситуации находятся в экстралингвистической действительности: отмена цензуры, идеологических табу, строгих стилевых установок привели в современном обществе к раскрепощению традиционно-нормированного газетного языка. И многие процессы, происходящие в обществе и отражаемые языком прессы, можно объяснить как реакцию на газетный язык недавнего прошлого, как отрицание его, отталкивание от него [Телия, 1991, с. 33]. Именно поэтому ЯИ в современном дискурсе СМИ наполнена иронически трансформированными клише и лозунгами прошлого этапа истории. Например это ярко видно из следующих примеров ЯИ: «Я English бы выучил только за то, что он — основной в Интернете» (НГ 2009, №159) — статья о курсах изучения английского языка на профессиональном уровне для компьютерной коммуникации (параллельная конструкция — «Я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин»), «Back in УССР» (МК 03.11.09.) - статья о перезагрузке российско-украинских отношений с избранием в качестве нового президента Украины В. Януковича (параллельная конструкция — «Back in USSR»).
Как известно, ирония - это переносное значение, основанное на полярности семантики, на контрасте, при котором исключается возможность буквального понимания сказанного [Клушина, 2003, с. 24]. Всепоглощающая ирония пронизывает весь текст языковой игры в дискурсе СМИ, формируя его двуплановость. Например: «Президент опять взялся за бутылку» (НГ 2005, №420) - заголовочный комплекс статьи о введении дополнительных акцизов на спиртных напитках; «Президент отсидел в лагерях» (МК 13.05.07.) — о новых социальных реформах власти в отношении детского летнего отдыха.
Таким образом, ирония как бы узаконивает двойственность, параллельность смыслов, а значит, и двуплановость восприятия языковой игры реципиентом. Первый план может быть рассчитан и на неискушенных реципиентов, которые понимают речевое сообщение однозначно. И только второй план восприятия, в котором актуализируется ассоциативный потенциал слова и репрезентируется надтекстовый уровень, представляет собой собственно реализацию иронической оценки.
В текстах языковой игры в дискурсе СМИ ирония участвует в формировании концептуальной информации, составляя глубинный план текста и реализуется комплексным использованием различных языковых средств.
Наш основной исследовательский вывод заключается в том, что в языковой игре в дискурсе современных СМИ сегодня явно отражается соотношение эмоциональной и иронической оценки, реализуемое -номинацией ключевых семантических полей, спецификой метафоры и индивидуально-авторских неологизмов продуцентов языковой игры в коммуникативно-прагматическом контексте. В этой связи ироническую оценку в языковой игре следует признать контекстуально зависимой.
Основанием иронической оценки является чувство или ощущение (интуиция), поэтому «эмотивная» шкала подчиняет себе аксиологическую сферу идиостиля продуцента языковой игры.
При этом коммуникативная природа иронической оценки строится на контрасте речевых намерений «голоса продуцента-автора» и «голоса персонажа», то есть различных форм несобственно-прямой или несобственно-авторской речи: вербально выраженного одобрения и не выраженного, но вытекающего из подтекста неодобрения (осуждения).
Эмоциональные разновидности иронической оценки - добрая (романтическая) — горькая (критическая) — злая (саркастическая) — эксцентрическая (парадоксальная) отражают градацию пространства публицистической речи [Портнова, 2002]. При этом градацию отношения между оценкой и эмоцией можно построить следующим образом: оценочная эмоция продуцента языковой игры первична, возникающая на ее основе оценочная метафора - вторична.
Следует подчеркнуть, что окказиональный словарь современных журналистов, как продуцентов ЯИ, отличается сочетанием традиции и новаторства. Индивидуально-авторские неологизмы детерминированы не только приемом эпатажа как наиболее эффективным способом овладения вниманием читательской аудитории, но и стремлением продуцента языковой игры к экспрессивному воздействию на читателя.
