Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Семантическая структура и деривационный потенциал слова часть в истории русского языка 12
1.1 .Внутренняя форма лексемы часть в русском языке 12
1.2.Деривационный потенциал лексемы члсть в старославянском языке 18
1.3. Развитие деривационного потенциала лексемы часть в древнерусском языке 23
1.4. Дериваты от существительного часть в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля 30
1.5. Компонентный анализ лексемы часть 34
1.6. Семантическая структура слова часть в современном русском языке 43
Выводы по 1 главе 55
Глава 2. Состав и структура словообразовательного гнезда с доминантой часть в русском языке 57
2.1 .Понятие словообразовательного гнезда 57
2.2.Понятие синхронии и диахронии в отечественном языкознании 60
2.3. Способы словообразования: традиционные и современные классификации 64
2.4. Состав этимолого-словообразовательного гнезда с доминантой часть в современном русском языке 70
2.5. Способы образования производных слов от корня-доминанты част- 77
2.6. Стилистическая дифференциация единиц словообразовательного гнезда с доминантой часть в современном русском языке 87
2.7.0собенности построения этимолого-словообразовательного гнезда с доминантой часть в современном русском языке 95
2.8. Явление семантического сдвига в этимолого-словообразовательном гнезде с доминантой часть в русском языке 97
2.9.История развития словообразовательного гнезда с доминантой причастить в русском языке 107
Выводы по 2 главе 116
Глава 3. Функционирование производных от лексемы часть в книжной речи 118
3.1. Лексема часть как составляющая в поэтических текстах 118
3.2.Языковые единицы с корнем част- в художественном пространстве А.С. Пушкина 124
3.3. Лексема участь: происхождение и функционирование в художественном тексте 128
Выводы по 3 главе 133
Заключение 134
Библиография 137
Приложение 160
- Развитие деривационного потенциала лексемы часть в древнерусском языке
- Способы словообразования: традиционные и современные классификации
- Явление семантического сдвига в этимолого-словообразовательном гнезде с доминантой часть в русском языке
- Лексема участь: происхождение и функционирование в художественном тексте
Введение к работе
Настоящая работа обращена к проблеме изучения лексической системы русского языка, его гнездовой организации, что предполагает выявление состава того или иного этимологического гнезда и его структуры на формальном и на семантическом уровнях. Исследование посвящено семантике и словообразовательным связям лексем, входящих в состав этимолого-словообразовательного гнезда с доминантой часть в истории русского языка.
Лексико-словообразовательное гнездо в историческом аспекте представляет собой иерархически организованную группу слов, включающую когда-либо существовавшие слова на протяжении всей истории развития языка, для которых общим является их генетическое происхождение. В этом случае в качестве синонима термина «лексико-словообразовательное» используется термин «этимолого-словообразовательное гнездо», так как речь идёт о синхронно-диахроническом подходе. Слова, которые утратили смысловую общность с доминантой гнезда, могут образовывать новые самостоятельные словообразовательные гнёзда.
Степень изученности проблемы. Огромный вклад в теорию и практику изучения этимолого-словообразовательных гнёзд в синхронно-диахроническом аспекте внесла Ж.Ж. Варбот, проблемы реализации гнездового подхода рассматривались в работах А.С. Мельничука. В трудах учёных получили глубокое освещение словообразовательные возможности лексем и словообразовательное гнездо как система (СВ. Артюхова, О.В. Шаталова и др.); семантический анализ в этимологии (Э. Бенвенист, О.Н. Трубачёв, Ж.Ж.Варбот, СМ. Толстая, Т.Н. Вендина, Е.Л. Березович и др.); синхронно-диахронические сдвиги в лексическом составе (Н.М. Шанский, В.Г. Гак, С.И.Ожегов, Ф.П. Филин, Н.Д. Арутюнова и др.); изменения в смысловой структуре лексических единиц, изменение их денотативного и коннотативного содержания, парадигматических и синтагматических связей (И.С Улуханов, Г.Г. Виноград, Л.П. Крысин, А.П. Бабушкин, Е.А. Земская и др.).
Отмечая отсутствие определённой методики применения семантических параллелей при реконструкции изменений значений слова, Ж.Ж. Варбот подчёркивает, что «реконструкция этимологического гнезда на семантических основаниях может, кажется, укрепить традиционно более слабую сторону этимологического исследования — реконструкцию семантических изменений» [Варбот 1984: 45].
Актуальность реферируемого диссертационного исследования определяют следующие факторы:
1) неполная изученность и теоретическая обоснованность системной организации этимолого-словообразовательного гнезда с доминантой часть;
2) отсутствие целостного специального исследования, где производные от слова часть были бы представлены комплексно, в составе единого этимолого-словообразовательного гнезда в диахроническом аспекте, с точки зрения развития и изменения;
-
важность изучения системы гнёзд, их целостное описание, разграничение разных типов словообразовательных гнёзд, позволяющее дополнить, уточнить отдельные фрагменты толково-словообразовательного словаря русского языка;
-
необходимость создания исторического словообразовательного словаря, статьи которого были бы представлены этимологическими гнёздами.
Объектом настоящего диссертационного исследования является этимолого-словообразовательное гнездо с доминантой часть во всей совокупности его единиц, функционирующих в русском языке на разных этапах его развития.
Предметом исследования являются семантическая структура и
словообразовательные связи языковых единиц этимолого-
словообразовательного гнезда с доминантой часть в истории русского языка, а также их функционирование в художественных текстах.
Цель работы — охарактеризовать лексико-словообразовательные и семантические связи слов, входящих в состав этимолого-словообразовательного гнезда с доминантой часть, в разные периоды развития русского языка.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих конкретных задач:
-
выявить и исследовать полный состав производных единиц от лексемы часть в истории русского языка по данным лексикографических источников;
-
определить деривационные и семантические связи и отношения между единицами словообразовательного гнезда с доминантой часть;
-
описать эволюцию семантической структуры отдельных лексем, входящих в состав рассматриваемого словообразовательного гнезда;
-
восстановить (реконструировать) этимолого-словообразовательное гнездо с доминантой часть в русском языке на разных этапах его развития;
-
изучить характер семантических сдвигов, влияющих на семантику лексем, входящих в структуру гнезда в разных контекстах;
-
рассмотреть функционирование слов с общим корнем част- в художественном пространстве, выявить их функции и развитие нового значения за счёт контекстного окружения.
В работе применялись следующие методы исследования:
сравнительно-сопоставительный, методы этимологического и
словообразовательного анализа, лексикографического и контекстуального анализа, метод направленной и сплошной выборки материала, метод компонентного анализа лексем. Работа выполнена в синхронно-диахроническом аспекте, что позволяет увидеть словообразование как действующий механизм. Изучение гнезда в данном аспекте обусловлено и тем, что слово часть относится к древнейшему пласту лексики и является производящим для целого ряда единиц с праславянского периода развития языка до наших дней.
Теоретическая значимость диссертации определяется важностью для современной лингвистики исследований, связанных с изучением структуры и
состава этимолого-словообразовательных гнёзд. Диссертация открывает возможности использования её материалов при дальнейшей разработке вопросов, касающихся проблемы реконструкции единого этимологического гнезда.
Практическая значимость диссертационного исследования
обусловлена систематизацией словарных данных исторических, этимологических, толковых словарей относительно группы слов с единой праславянской корневой морфемой, а также анализом конкретного иллюстративного языкового материала. Результаты диссертационной работы могут быть применены при разработке курсов по лексикологии, этнолингвистике, этимологии, а также в лексикографической практике — при составлении системных, толковых словарей.
Научная новизна работы заключается в следующем:
— впервые дано описание этимолого-словообразовательного гнезда с
доминантой часть в структурно-семантическом аспекте как системного
единства, целостно отражающего реализацию деривационного потенциала
лексем в истории русского языка;
— определены составы синхронных словообразовательных гнёзд,
рассмотрены в них мотивационные отношения дериватов, продемонстрированы
особенности конкретного гнезда как структуры в общей системе русского
языка;
— представлена версия восстановления (реконструкции)
этимологического гнезда с доминантой часть.
В диссертационном исследовании выдвигается следующая научная гипотеза: этимолого-словообразовательное гнездо с доминантой часть представляет собой иерархически организованную группу слов с общей генетической основой, анализ которой позволяет рассматривать исследуемое гнездо как фрагмент русской языковой картины мира.
В ходе исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:
-
Исторический подход к изучению состава словообразовательного гнезда с доминантой часть помогает вскрыть внутреннюю форму производных слов, которая на современном этапе развития языка может быть смещённой, утраченной или контаминированнои в результате влияния различных внутриязыковых и экстралингвистических факторов.
-
Лексема часть, имеющая общеславянские корни и два исходных понятийных направления: 1) доля, кусок чего-либо и 2) судьба, то есть то, что «отломили, отрезали, отделили» на твою долю божественные силы, в истории русского языка начинает развивать дополнительные семантические варианты и оттенки; развитие семантической структуры, в свою очередь, оттесняет и в некоторых случаях стирает первичную мотивацию, что является условием длительного функционирования слов, поскольку развитие значения вступает в данном случае в противоречие с первичной мотивацией.
-
В русском языке развитие семантической структуры лексемы часть происходит по трём основным направлениям: 1) 'кусок, доля'; 2) 'счастье / несчастье'; 3) 'участь, судьба'.
4. В составе этимолого-словообразовательного гнезда с доминантой
часть выделяются лексемы, в структуре которых в истории русского языка
произошли определённые семантические преобразования, обусловившие
выделение на базе одного гнезда ряда самостоятельных словообразовательных
гнёзд с вершинами часть, участвовать, участок, счастье, частный,
причастить, причастный на фоне ослабления или полной утраты
семантической связи с их генетически родственными единицами.
5. Слово часть в тексте реализует свои основные значения:
преимущественно 'часть целого', 'участь, судьба', несмотря на то что в
лексикографических источниках это значение фиксируется как устаревшее. Тем
самым данная лексема расширяет свой смысловой объём, актуализируя
ассоциации автора.
6. Словообразовательное гнездо с доминантой часть имеет сложную
иерархическую организацию, в которую входят производные единицы с общей
архисемой «кусок, кусать».
Апробация. Основные теоретические положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры славянской филологии Московского государственного областного университета. Автор выступал с докладами на международных научных конференциях: во Владимире - на девятой международной конференции «Языковые категории и единицы: синтагматический аспект» (ВГГУ, 2011), в Москве - на международной конференции, посвященной юбилею профессора К.А. Войловой (МГОУ, 2013); вузовских научных конференциях (МГОУ, 2011, 2012, 2013 гг.); принимал участие в Десятых Поливановских чтениях (Смоленск, 2011).
Основные положения диссертации изложены в 10 работах, среди которых 3 статьи, опубликованных в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ (Вестник МГОУ. Серия: Русская филология. - Москва. - 2013. - №3. - С. 34-39.; Современные исследования социальных проблем. Рубрика: Социально-лингвистические и филологические исследования [Электронный ресурс]. - Красноярск. - 2013. - №9. - Режим доступа: .; Электронный Вестник МГОУ. Раздел Русская филология [Электронный ресурс]. — Москва. - 2013. - №4. - Режим доступа: ).
Структура диссертации. Поставленные в работе цель и задачи определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка и приложения.
Развитие деривационного потенциала лексемы часть в древнерусском языке
Старославянский книжный язык принёс в словарный состав древнерусского языка большое количество слов для выражения отвлечённых понятий, религиозных, философских, научных терминов. Древнерусские авторы использовали часто так называемые «старославянизмы» в стилистических целях для того, чтобы придать повествованию большую выразительность, разнообразие с одной стороны и точность с другой. Исследование производных слов и их качественных характеристик способствует комплексному анализу деривационного потенциала отдельной языковой единицы. «Деривационный потенциал лексической системы на всех этапах развития языка благодаря бесконечной смысловой (и формальной) валентности языкового знака весьма значителен» [Шкуропацкая 2004: 3].
Составляющей единицей словообразовательной системы является словообразовательное гнездо, которое «демонстрирует реализованные деривационные потенции одного слова на определенном этапе развития языка. Описание деривационного потенциала вершины гнезда предполагает анализ данного словообразовательного гнезда в трёх различных аспектах: формальном, семантическом и когнитивном. В ходе такого анализа с помощью выстроенной языковой картины мира, представленной семантикой производных данного гнезда, выявляются общие и индивидуальные факторы (языковые и социокультурные), влияющие на функционирование гнезда в языке .... Диахронное исследование значительно дополняет анализ материала современного синхронного среза. В частности, подобное изучение словообразовательного гнезда позволяет рассмотреть историю развития словообразующих возможностей вершины данного гнезда на значимых этапах эволюции языка и проследить этапы спада или подъема деривационной активности слова» [Свечкарева 2007: URL: http://cyberleninka.ru/article/n/o-derivatsionnom-potentsiale-s]ova-kak-yazykovoy-kategorii].
Изучение исторической структуры производного слова позволяет увидеть в языке всё разнообразие словообразовательных моделей, а применяемый словообразовательный анализ, учитывающий структурно-семантические отношения, которые возникают между производящим и производным словом, «выявляет общие закономерности номинации реалий, выполняющих одну и ту же или разные функции, но имеющих определенную связь с одним и тем же исходным понятием» [Вендина 2002: 15].
Лексема часть, играющая организующую роль, в разных типах общенационального языка, в разных контекстах продолжает развивать свою смысловую структуру в новых производных, значения которых на генетическом уровне связаны с семантикой вершины, доминанты, что формально выражено общностью корня всех производных гнезда. Синхронно-диахронный подход при изучении семантической структуры данных языковых единиц демонстрирует реальную динамику деривационных процессов, происходящих на протяжении всей истории русского языка.
Важно проследить эволюцию семантической структуры исходного слова в его дериватах с исторической точки зрения. Представим состав словообразовательного гнезда с доминантой часть в древнерусский период.
Русский язык имеет многовековую историю, являясь продуктом ряда эпох. Согласно периодизации, предложенной Т.Г. Винокур, история русского языка делится на три периода [Винокур 2012: 7]:
I период — от древнейших времён (X в.) до XIV в. Это период языка древнерусской народности.
II период — от XV в. до XVH в. Период языков трёх восточнославянских. народностей.
III период - с XVII в. до наших дней. В это время происходит формирование современного русского национального языка, которое, в основном, завершается в XIX в.
Первый из этих периодов (с X по XIV в.) называется древнерусским периодом в развитии русского языка, а язык этого периода — древнерусским языком.
Как было указано выше, слово часть имеет общеславянские корни и изначально на лексико-семантическом уровне имело два понятийных направления: 1) доля, кусок чего-либо и 2) судьба , то есть то, что «отломили» на твою долю божественные силы.
Эти направления начинают активно развиваться в древнерусский период в дериватах с корнем част-. В семантической структуре лексемы часть на данном этапе развития языка выделяются следующие значения и оттенки: часть - ЧАСТЬ 1. Часть, доля: — Немала и тоъ народа оудіьливьше чксть, елико же ркдьньіихь и елико же сановитьихь (fxoipd). Гр. Наз. XI в. 48. Къждо въ нощи свою часть измеяХкшеть на състроюнше хлЪбомъ. Нест. Жит. Феод. А Двински воеводы... волости Новгородскый и бояръ Новгородскыхъ подлиша собЪ на части. Новъ. I л. В 906 г. - Въ переносы, значеній: - Комоуждо и по чиноу въздавашеть, и часть чьсти подавашеть. Нест. Феод. Студ. - оть части - частью, въ некоторой степени:
— РазоумЪсте ны отъ части. Панд. Ант. XI в. л. 126 (Кор. 2.1. 14).
- по части - постепенно: -Хвалю... лЪствиця. ... възлЪзенШ въшъстви тгь по чксти на добръ нравъ. Гр. Наз. XI в. 87.
2. Равная доля: Мьстиславъ же князь възк на нихъ дань и да Новгородъцемъ двъ чксти дани, а третью чксть дворкомъ. Новг. I л. 6722 г. А дасть ми Богъ сына, и княжни моя подьлитъ его, возмя по части у болишь его братьи. Дух. Дм. Ив. 1389 г.
3. ПодраздЬленіе - Богъ бо бьприсно, и есть и бідеть, наче лее есть прісно бь бо и ікдеть нашего сЖть времени ч&сти и миноу Жщкк вещи, сь же сы присно.
Гр. Наз. XI в. - часть слова - часть ръчи (грамматическій терминъ):
— Суть жеубо слова чкетеи оемь, елика глаголемь и пишемъ.
- часть земельного владьнія, участокъ.
- двленіе города: Погоръ 4 части града.
4. Страна, предЬлъ: ВсемоуродЖ и чксти вьселнык. Гр. Наз. XI в.
5. Собственность, имущество: ШтЖжеи не приблиэюаитеск и довъль боудете оурокы женъ вашихь. Изб. 1073 г.
- наследство: Аже боудауть дъчери оу него дома, то доХКти чксти на нЪ, аже боудоуть за моужемъ, то не дати имъ части. Р. Прав. Влад. Мон.
- насльдіе: Да ск не дасть и чксть въ сновЬхъ иизлевЪхъ, \Ако азъ чксть их. XLIV. 28 Библ.
- достояніе: - Не дасть чксти свое на оукоризноу. Библ. 6. Жребій, участь: -Аще не оумьЛ тебе, имааши чксти сь мьної. Остр. Ев.
— счастье, удача: - Кому ти есть Нъгогодъ, а мнъ углы опали, зане не процвь те чкстьмоя. Сл. Дан. Зат. 231.
— назначеніе, призваніе: — Чксть мо\А шси, Ги, рьхь, схранити законъ твои. Псалт. Симон. Ок. 1280.
— участіе: Подоба же словеси и дхъ гшЪти, не бо не и наше слово мЬсть бе — щасті дховьнык . І Екз. Бог. 44.
— доступъ: - Не подобакть слоучамъ части имЬти вь диІАконьствЬ и прикасатиск владычьиь съсоудь. Ефр. Крм. Лаод.21.
— судьба, рокъ: Часть и (и) мармению, иродословью. Никон. Панд. Сл. 47.
Способы словообразования: традиционные и современные классификации
Согласно Русской грамматики-80 «способ словообразования — более крупная, чем словообразовательный тип, единица классификации, объединяющая ряд типов, характеризующихся одним и тем же видом форманта (например, префикс, суффикс, постфикс), в отвлечении от конкретных материальных воплощений этого форманта в разных типах» [Русская грамматика 1980: 2]. В Русской грамматике-80 словопроизводство понимается как вид актуализации означающего. Термины словообразование, деривация, словопроизводство, словотворчество используются в этом значении как абсолютные синонимы.
Традиционно способ словообразования — классификационная единица словообразования, показывающая, с помощью каких средств создается (создавалось) данное производное слово.
Способ словообразования в синхронии - понятие, которое служит для ответа на вопрос, с помощью какого средства (средств) выражается словообразовательное значение, мотивационное значение производного слова.
Способ словообразования в диахронии — понятие, которое служит для ответа на вопрос, с помощью какого средства (средств) образовано слово. Значительное воздействие лексических и грамматических категорий на словообразовательную систему породило многообразие способов словообразования, которые существуют на всём протяжении развития языковой системы.
На наш взгляд, убедительной представляется научно обоснованная классификация, предложенная В.В. Виноградовым, который выделяет четыре группы способов словообразования:
1) Лексико-селшнтический способ;
2) Лексико-синтаксический;
3) Морфолого-синтаксический;
4) Морфологический. Лексико-семашпический способ — переосмысление прежних значений слов, формирование омонимии путём распада полисемантичного слова. Таким способом новое фонетическое слово не создаётся. Старый звуковой комплекс начинает обладать новыми грамматическими свойствами, поэтому с точки зрения грамматики это новые слова. Этот способ диахронический, так как распад полисемии требует длительного времени. Многие учёные (М.Докулил, Д. Ворт) этот способ не включают в словообразование, оставляя его в лексической системе, на том основании, что возникают новые лексемы и новые семемы.
Лексико-сишпаксический способ — возникновение новых слов в результате сращения в одно слово двух или более соположенных лексических единиц в процессе их употребления в языке (слияние устойчивого сочетания, сочетания самостоятельного и служебного слова, сочетания самостоятельных слов).
Морфолого-сштгаксический способ - образование новых лексических единиц в результате перехода слов одного грамматического класса в другой. Новой фонетической единицы не образуется, но возникают новые структурно-семантические слова (слова обретают новую семантику и новые структурно-грамматические свойства). В.В. Виноградов объединил здесь и переход из одной части речи в другую и словосложение. Н.М. Шанский же - только первый тип, в котором выделил два процесса: а) лексикализация грамматической формы — слово приобретает все признаки той части речи, в которую переходит; б) семантико-грамматическое переоформление всей парадигмы - формы словоизменения нового слова остаются прежними, но меняются грамматические и синтаксические роли и признаки.
Морфологический способ — образование новых слов при помощи морфем:
а) сложение основ
б) безаффиксные
в) аффиксальные с разными подтипами.
Понятия нулевого аффикса учёный не вводил. Этот способ менее продуктивен по сравнению с остальными. Им образуются только существительные от глаголов и прилагательных. В области нулевой аффиксации в современной лингвистике накоплен значительный опыт. В частности, ряд грамматистов пришли к выводу о том, что «словообразовательное значение может содержаться и в системе флексий» [Немченко 1994: 259-263]. Е.А. Земская относит флексацию к нулевой суффиксации, отделяет от нее" конверсию (субстантивацию) и определяет её формант как «изменение функции словоизменительных аффиксов производящего слова» [Земская 1973: 172].
Традиционная классификация имеет вариативный вид у Н.М Шанского, А.Н. Тихонова и др.
Классификация способов образования В.В. Виноградова представляет собой, на наш взгляд, полное и систематизированное описание существующих в русском языке способов образования производных слов. Но за годы, прошедшие после появления классификации В.В. Виноградова, исследователи неоднократно делали попытки выявить новые способы словопроизводства. Так, было выявлено, что при синхронном описании выделяются одни способы образования, а при диахронном — другие.
Е.А. Земская говорит о том, что лексико-семантический и лексико-синтаксический способ словообразования относятся к диахроническому словообразованию, а из морфолого-синтаксического способа в современном словообразовании следует выделять только субстантивацию [Земская 2008: 78].
Современные классификации базируются на трех основаниях:
- наличие одной или более мотивирующих основ;
- наличие или отсутствие аффикса;
- в случае наличия аффикса учитывается смешанное или чистое его применение.
Следовательно, современная классификация способов словообразования выглядит следующим образом: аффиксальные и безаффиксные способы образования. Аффиксальные — префиксация, суффиксация, нулевая суффиксация (в некоторых научных исследованиях - безаффиксный способ), постфиксация и комбинированные способы. Безаффиксные - словосложение, сращение, аббревиация, усечение и субстантивация. Расширение словарного состава путем словообразования - явление грамматическое, хотя результаты данного процесса получают отражение и в лексике. Однако основной задачей словообразования является не исследование семантики отдельного конкретного слова, а изучение его семантики в связи со структурой и строением. Словообразование комплексно изучает целые системы одинаковым образом построенных слов. Для словообразования в семантической структуре слова важной является не только его конкретная лексическая индивидуальность, а то общее, что отражается в его структуре и в его строении: деривационное значение. В нашем исследовании важным считается факт разграничения описания морфологической структуры слова с диахронной и синхронной точек зрения.
«Словообразовательная мотивация - это отношение между двумя однокоренными словами, значение одного из которых либо а) определяется через значение другого {часть — частичка (маленькая часть)), либо б) тождественно значению другого во всех своих компонентах, кроме грамматического значения части речи {частичный - частично, счастливый — счастливо и т.п.). Однокоренные слова, лишенные названных свойств (например, частица, частичка), не находятся между собой в отношениях мотивации» [Улуханов 1966: 45].
Рассматривая языковые единицы в лексико-словообразовательном гнезде с вершиной часть, мы считаем необходимым обратиться к лингвистическим терминам, используемым в словообразовании.
Морфема — это наименьшая (минимальная) значимая часть слова и его грамматических форм (словоформ). Например, в глагольной форме счастливить можно выделить четыре морфемы: счаст-лив-и-ть. Морфема — единица двуплановая, обладающая и формой, и содержанием. Следовательно, дальнейшее деление морфа на части приведет к выделению незначимых элементов — фонем. Для примера возьмем слово о-счаст-лив-и-ть и разделим его на части. Легко убедиться, что с каждой частью слова связано определенное значение: счаст-обозначает состояние довольства, благополучия {счастливить, счастливый, счастье и т.п.), о- обозначает наделить чем-либо или каким-либо признаком, названным мотивирующим именем существительным или прилагательным (осчастливливать и т.п.); -лив- имеет значение склонности к тому, что названо мотивирующим словом ( склонность к какому-либо действию счастливый, несчастливый и т.п.); -и- имеет значение в данном случае вызывать чувство, приводить в состояние, названное мотивирующим именем существительным (веселить, злить, печалить и т.п.); -ть - показатель формы инфинитива. Дальнейшее дробление морфов не приведет к выделению значимых частей слова.
Явление семантического сдвига в этимолого-словообразовательном гнезде с доминантой часть в русском языке
Языковые и экстралингвистические факторы способствуют изменению лексической системы языка в целом. Ни одно слово не стоит изолировано в сознании говорящего, все они группируются и ассоциируются с каким-либо гнездом слов через свою семантему или морфему или даже через свои фонемы. Так, слова часть, частица, частичка, частичный, частично, частичность, санчасть, участие, участвовать, участник, безучастный, участок, участковый, участочек, неучастие, соучастие, поучаствовать, счастье, счастливец, участь, причастие этимологически связаны одним общим корнем, как бы ни были различны значения всех этих слов.
Значение каждого слова состоит из набора минимальных семантических компонентов — сем. Вслед за М.Д. Степановой, мы рассматриваем сему как «минимальную составную часть информации единицы языка. Сема как единица элементарного смысла, не поддающаяся дальнейшему членению, противостоит и морфеме и слову как единицам языка, обладающим двусторонней природой, материальной и идеальной: она характеризуется лишь семантикой, которая может совпадать, а может и не совпадать со значением отдельной морфемы в составе слова. Значение единицы языка может включать одну или несколько сем, с другой стороны, одна и та же сема может оказаться в составе значений разных единиц» [Степанова 1968: 196]. Таким образом, сема репрезентирует свойство или признак именуемого объекта реальности.
Е.М. Маркова, исследуя типологию семантических трансформаций праславянской лексики, выделяет основные типы семантических изменений. Она пишет, что «все семантические трансформации лексем праславянского лексем праславянского фонда можно свести к следующим наиболее общим изменениям:
1) изменения семантического объема слова: «сужение» или «расширение» значения (имеется в виду сигнификативно-денотативное значение лексем);
2) семантическое «расщепление» этимона;
3) семантические переносы (основанные на метафоре или метонимии);
4) стилистические «смещения» лексем;
5) развитие коннотативных значений лексем [Маркова 2007: 129].
Деэтимологизация - одна из важнейших причин утраты словом этимона, «внутренней формы», которая может забыться по целому ряду причин и прежде всего в силу случайности признака, некогда легшего в основу наименования. Будучи не в состоянии охватить все особенности и признаки предмета или явления в целом, этимон слова затушевывается, исчезает, а это влечет за собой и распад этимологических связей, и изолированность слова в лексической системе языка. Отношения между отдельными элементами общего этимологического гнезда становятся ослабленными, а иногда и полностью утрачиваются [Балалыкина2012: 139].
Причины деэтимологизации - это «материальные сдвиги в значениях, некоторые особенности природы называемых представлений (например, по сходству функции), утрата обстоятельств называния, нечеткость восприятия слова при его переходе из одной социальной среды в другую и т.п.; расхождения стилистических сфер употребления соответствующих слов, некоторые условия структурного порядка, стойкая префиксальность, сложение» [Булаховский 1949: 149].
Для того, чтобы выявить семантические сдвиги в пределах одной лексемы, важно помнить, что необходимо учитывать и внутриязыковые и экстралингвистические факторы, так как любой язык изменяется в условиях речевого общения определенного языкового коллектива, а в связи с этим «всякие языковые изменения всегда так или иначе социально обусловлены, а лексические изменения, кроме того, во многом прямо и непосредственно отражают изменения в самой реальной действительности» [Шмелева 1969: 233].
Каждое слово уникально. Но оно не является раз и навсегда данным, на протяжении длительного функционирования в языке оно подвергается целому ряду различных изменений, в то числе и в семантике. Слово представляет собой единство двух сред: фонетики и семантики, то есть в слове всегда присутствуют неразрывные связи формы и значения его. «Жизнь ускоряет в темпе, мысль усложняется в строгости, эмоции чувств тоже приобретаю особые свойства, которых не было в прошлом, — пишет В.В. Колесов. — Все это и заставляет пересмотреть содержание слова, что и влечет за собой важные семантические изменения» [Колесов 2004: 207].
К числу наиболее существенных изменений в семантике слова относятся процессы расширения и сужения значений слов. Э.А. Балалыкина трактует данные понятия так, «под расширением понимается увеличение семантического объема слова, которое происходит в процессе длительного исторического развития или в контексте речевого употребления. Сужение же значения слова — процесс противоположный, представляющий собой уменьшение семантического объема слова, также происходящего в результате длительного функционирования в языке» [Балалыкина 2012: 76].
Б.Н. Головин считает, что в случае расширения значения приходится говорить об отображении в слове такого предмета или явления, разновидность которого была лишь частично отражена старым значением. В случае же сужения, наоборот, слово отражает лишь часть, какую-то сторону, разновидность того предмета или явления, которое было отображено старым значением [Головин 1973: 83].
По мнению Н.В. Крушевского, подобные процессы связаны с тем, что язык никогда не имеет и не может иметь столько слов, сколько требуется для названия бесконечной, вечно изменчивой и вечно увеличивающейся массы понятий [Крушевский 1998: 207].
Процессы расширения и сужения семантики слова находят своё отражение в пределах различных слов, как производных, так и непроизводных.
По мнению некоторых лингвистов, «сужение можно считать семантической универсалией на том основании, что повседневный язык обращен в своем развитии скорее к конкретному и частному, чем к абстрактному» [Ульман 1970: 280]. При сужение семантического объёма слова, оно становится представителем признака, более специфического, и начинает называть меньший круг предметов, отражая в названии лишь одну сторону какого-то признака.
В русском языке есть много примеров, когда слова с одним общим этимологическим корнем утрачивают свои семантические связи, а вследствие этой утраты становятся вершинами самостоятельных словообразовательных гнёзд. Так, лексемы счастье, участок и участвовать, этимологически связанные со словом часть, в современном русском языке являются вершинами самостоятельных словообразовательных гнёзд, так как в их смысловой структуре произошел процесс расхождения сем, или процесс семантического отталкивания членов смысловой парадигмы.
Известно, что историческая эпоха для русского языка начинается с периода возникновения общевосточнославянского языка, но необходимо учитывать тот факт, что ряд языковых явлений был унаследован из праславянского. И именно в праславянскии период начинается становление семантической структуры лексемы часть.
Лексема часть общеславянского происхождения. Этимологически родственными являются производные участь, участок, участие, соучастие, соучастник, счастье, несчастье, счастливый, счастливец, частный, участвовать, часточка, частица, частью, отчасти, причастить, причащать, причастие [Преображенский 1910: 3,54]. Так, часть; участь; участок часть земли, владения, управления; участие; соучастие; соучастник; сообщник; счастье; несчастье; счастливый, счастливец; частный; участвовать, часточка; частица; нарч. частью, отчасти; из цел. причастить, причащать, причастие (св. тайн.); укр. часть; частина, часточка; счасте (щастя), р. счастя (счастье); щастити (приносить счастье), щасний (счастливый) бр. часть; щасный, щециць др. часть, счастию; счастлив (вм. съчасти, съчастливъ), причасти ее. ЧАСТЬ; оучастни; причдетити болг. чест (счастье, доля); честит (счастливый); злачест (несчастье); причестяса (причащусь), сербохорват, чест (часть; счастье) злочест (худой); частит (счастливый); честитати, честитам (поздравлять, желать счастья) причёстити ее (причаститься) сербохорват, cast, часть; stesti счастье; stastny счастливый; польск. cz se часть, uczestnik - участник; uczestowac — угостить вл. case - не бесспорно. Одни считают переглас, к кус- (кже-); кусать, кус и проч. Суф.: - ть. Другие (MEW. 32; Charpentier,AJI. 29, 4. Ср. WEW. 686 и сі.) сравнивают лат. scindo, scidi, scissum, -ere рвать, разрывать, полоть. Против этого сопоставления восстает Бернекер, ибо же в таком случае часть (ЧАСТЬ) соответствовало бы икр. chittis развертывание, лат. scissio, нарч. scissim, и мы бы ожидали скорее чьсть, чем ЧАСТЬ. Meillet (Et. 277) говорит, что коренной элемент точно не определен [Преображенский 1964: 144].
Лексема участь: происхождение и функционирование в художественном тексте
Языковой анализ отдельных лексем позволяет нам говорить об этимологической связи слов, помогает раскрыть многие ассоциативные связи. Так, лексема участь в современном русском языке выступает в значении положение, созданное условиями жизни, судьба, доля. Разделить с кем-нибудь какую-нибудь участь (попасть в одинаковое с кем-нибудь положение) [Толковый словарь 2012: URL: http://tolkslovar.ru].
Согласно данным словарей лексема участь этимологически связана с лексемами часть, счастье, участие, причастие и восходит к праславянскому часть . Образовано при помощи приставки у (у-часть). В данном случае значение приставки у, на наш взгляд, находиться, быть около чего-то, у своей части , в то время как слово счастье образовано от лексемы часть при помощи приставки съ-(восходит к sb: др.- инд. su- «хороший» + cqstb «часть», т.е. «хороший удел», «хорошая часть») [Фасмер 1964: 816]. И в этом случае приставка съ- имеет значение быть с чем-либо, совместно с кем-чем-либо .
И. Б. Русакова пишет, что «обозначение судьбы как участи, удела связано с представлением о том, что человек получает в результате решения высшей силы. Идея распределения связывает судьбу с делением на части .. . У лексем «доля, часть, участь, удел» актуализируются семы «предопределенность», «невозможность что-либо изменить», «данность», «зависимость от божьей воли» [Русакова 2008: URL: www.superinf.ru].
Б.А. Рыбаков считает, что участь связана с дележом чего-либо на доли и восходит к глубокой первобытности [Рыбаков 2002: 367 - 368].
Интересными представляются научные изыскания в области исследования внутренней формы лексем счастье /несчастье И.Б. Русаковой, которая приходит к выводу, что «в народном сознании синонимами счастья и несчастья являются: доля (в пословицах доля — счастье, недоля — несчастье), звезда, (у)часть актуализируют признак «предопределенность»; жребий актуализирует признак «случайность», а также «данность свыше».
В этих словах отражается иррациональная природа счастья и несчастья. Лексемы «бог», «доля», «(у)часть», «счастье», «несчастье» включают в себя семантику деления, причастности к разделяемому» [Русакова 2008: URL: www.superinf.ru].
В состав синонимического ряда лексемы участь входят следующие единицы: судьба, судьбина, доля, жребий, звезда, линия, планида, удел [Абрамов 2003:234].
В художественном пространстве кодируется автором определенная социокультурная информация, а именно индивидуальный опыт автора, его философские и этические принципы, а также субъективно-авторская оценка отражаемой в тексте произведения реальности.
Так, лексема участь довольно редко используется в текстах русских писателей и поэтов. Гораздо чаще авторы употребляют на страницах своих произведений синонимы судьба, доля. Иллюстративный материал доказывает, что лексема участь в художественном пространстве актуализируют признак «предопределенность судьбы»:
Догорает, светясь терпеливо, Наша жизнь в заповедном краю, И встречаем мы здесь молчаливо Неизбежную участь свою.
(Н. Заболоцкий. Старая сказка) Свершилась участь роковая, И над страной под вопли «матов» Взметнулась надпись огневая: «Совет Рабочих Депутатов».
(С. Есенин. Воспоминание) Признак «предопределенности судьбы» в художественном тексте развивает несколько дополнительных оттенков:
- влияние кого-либо, чего-либо на судьбу , который, как правило, репрезентируется употреблением глагольных форм с определенной семантикой: Судьба вторично доставила мне случай подслушать разговор, который должен был решить его участь. (М.Ю. Лермонтов. Герои нашего времени.); Какую участь готовил ей развратный и бессовестный человек! (А.С. Пушкин. Капитанская дочка);
- возможность влияния на свою судьбу : Это его право - участвовать в обсуждении его собственной участи, в особенности постольку, поскольку дело касается документов. (М. Булгаков. Собачье сердце)
В поэтических текстах лексема участь сочетается со словами признакового характера, которые имеют отрицательную коннотацию {горькая, тяжелая, печальная, грустная, трудная, страшная, трагическая и др.). Например:
Что мне сказать? Что Брюсова горька
Широко разбежавшаяся участь?
Что ум черствеет в царстве дурака?
Что не безделка - улыбаться, мучась?
(Б. Пастернак. Брюсову)
Мне они всех рожденных когда-то милее,
оттого что я в каждом тебя узнаю.
Я предвижу заране их трудную участь,
дождь и холод у запертых глухо дверей,
я заране их долгой бездомностью мучусь...
(В. Тушнова. Много счастья и много печалей на свете)
И блеск весны за синими морями,
И северные скудные поля,
И даже то, что уж совсем не может
Вас утешать, кочующие птицы,—
Покорность грустной участи своей! (И. Бунин В степи)
Печальна участь нас, друзей,
Мы все поймем и не осудим
И все-таки о мертвом ей
Напоминать некстати будем..
(К. Симонов. Мы не увидимся с тобой,) Отрицательная коннотация у лексемы участь может передаваться в контексте имплицитно через семантику глагольных форм.
Я, с нею измучась,
Не зная, как жить,
Хотел свою участь
С другой облегчить.
(К.Симонов. Я очень тоскую.)
Страшись их участь разделить,
Богатых словом, делом бедных,
И не иди во стан безвредных,
Когда полезным можешь быть!
(Н. Некрасов. Поэт и гражданин)
В художественном пространстве могут развиваться дополнительные семантические оттенки. В определенном языковом окружении репрезентация того или иного понятия носит особый характер в силу выделения признаков, развивающих образное представление о реалии окружающего мира. Так, в поэтическом тексте лексема участь может сочетаться со словами временного характера:
Не стерег исступленный дракон,
Не пылала под нами геенна.
Затопили нас волны времен,
И была наша участь -мгновенно.
(А.Блок. Поднимались из тьмы погребов.)
Таким образом, у лексемы участь в художественном пространстве, наряду с репрезентацией основного значения, отмечается имплицитная реализация расширенной семантики, которая актуализируется в сочетании с определёнными глагольными формами, номинативными единицами, а также словами признакового характера.
