Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основы изучения лексико-семантического поля 10
1.1. Понятие системы в языке и лексике 10
1.2. Основные типы словарных объединений 15
1.3. Понятие «поле» и типы «полей» в лингвистических исследованиях 25
1.4. «Семантическое» и «лексико-семантическое поле». Основные характеристики и проблемы изучения лексико-семантического поля 34
1.5. Проблема структурирования лексико-семантического поля 46
1.6. Лексико-семантическая группа как структурная единица лексико-семантического поля 51
1.7. Эмотивная лексика как фрагмент языковой картины мира 60
Выводы 68
Глава II. Функционально-семантический анализ лексико-семантического поля русского языка с общим значением «страх» на фоне корейского языка 72
П. 1. Состав и структура лексико-семантического поля с общим значением «страх» в русском и корейском языках 72
П.2. Слово «страх» как имя поля в русском и корейском языках 84
II.3. Лексико-семантическая группа существительных, обозначающих чувство страха, в русском и корейском языках 98
П.4. Лексико-семантическая группа глаголов с общим значением 'испытывать чувство страха' 138
II.5. Лексико-семантическая группа прилагательных с общим значением 'легко поддающийся чувству страха 178
Выводы 198
Заключение 203
Список использованной литературы 206
- Понятие системы в языке и лексике
- Состав и структура лексико-семантического поля с общим значением «страх» в русском и корейском языках
- Слово «страх» как имя поля в русском и корейском языках
Введение к работе
За последние несколько лет в мире произошло много изменений, и одно из главных событий - это изменение политической обстановки в Восточной Европе. Эти политические изменения вызвали изменение отношений между Россией и Кореей. Отношения между двумя странами совсем недавно начали бурно развиваться во многих областях: в экономике, в области образования, культуры и т.д. В связи с развитием отношений увеличилась потребность в людях, знающих оба языка, и в связи с этим актуализировалась проблема изучения русского языка в Корее.
Трудно найти еще один такой язык как русский, лексика которого была бы описана в десятках словарей - толковых, переводных, этимологических, исторических, в словарях трудностей, словарях писателя и т.д. Кроме того, активно создаются словари для иностранцев, изучающих русский язык. И все же, располагая таким богатством, иностранцы, изучающие русский язык, нередко сталкиваются с большими трудностями в области словоупотребления. Очень часто даже самый полный словарь и удачные учебные и справочные пособия не могут подсказать ту форму выражения мысли, к которой в данной ситуации, в данном контексте прибегнул бы носитель языка.
Одним из важнейших методологических вопросов при изучении любой научной проблемы является выбор наиболее оптимального метода исследования и соответствующих ему категорий и единиц описания языка. Характерной особенностью различных научных дисциплин является ярко выраженная тенденция к системному и синтезирующему подходу в исследовании и интерпретации соответствующих объектов. С этой точки зрения представляет несомненный интерес понятие семантического поля как совокупности единиц, объединенных общим содержанием и имеющих
разных языках. Страх - одно из самых сильных человеческих чувств. На языковом уровне оно представлено, в первую очередь, лексико-семантическим полем, состав и объем которого варьируются в зависимости от конкретного языка. Лексические единицы этого поля, входя в основной словарный запас литературного языка, активно функционируют в разговорной речи носителей русского языка, включаются в состав фразеологизмов, употребляются на страницах периодической печати и в художественных произведениях. Однако, их стилистическое разнообразие, речевые преобразования в текстах различных жанров затрудняют их восприятие и употребление в иностранной аудитории. Необходим анализ данного фрагмента русской языковой картины мира на фоне корейского языка для определения наиболее оптимальных способов организации и презентации лексического материала.
Научная новизна исследования заключается в предпринятом комплексном исследовании лексем - вербальных манифестаторов чувства страха в русском и корейском языках в парадигматическом, синтагматическом, структурно-морфологическом и прагматическом аспектах, а также в выявлении национально-культурной специфики исследуемых лексем, чем определяется их место в когнитивном процессе самоидентификации национального языкового сознания.
Целью работы является функционально-семантическое исследование русских единиц, входящих в лексико-семантическое поле с общим значением «страх» на фоне корейского языка.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
разработать теоретическую базу исследования на основе анализа научной литературы по затронутым проблемам;
осуществить выборку анализируемых русских единиц из толковых словарей, произведений художественной литературы и периодической печати;
Лексическому анализу подвергаются не только чисто семантические связи слов, как, например, в синонимических или антонимических рядах слов, но и их лексико-грамматические связи, в форме которых реализуются отдельные значения слов: внутрисловные и внутригрупповые семантические различия слов выражаются разными видами словесных связей: формами одного и того же слова, своеобразными словосочетаниями в пределах синтагмы, наконец, постоянным противопоставлением в системе лексики в целом (синонимические, антонимические ряды слов).
Часто отмечают, что для полного овладения чужим языком необходимо развить в себе некое языковое чутье, чтобы улавливать «дух языка», в соответствии с которым и стоит строить высказывание или понимать речь на этом языке. Обычно считается, что этот «дух языка» аналитическому истолкованию не подвержен, что он усваивается лишь благодаря длительной практике, особенно в живой атмосфере данного языка, при контакте с его носителями. Значительная сложность усвоения словарного состава русского языка как «чужого», иностранного заключается в том, что лексика, в отличие от других уровней языка, непосредственно связана с действительностью, менталитетом русского народа. Исходя из этого, сопоставительный подход даст нам возможность вскрыть различные способы членения языковой действительности с тем, чтобы в дальнейшем представить общую «картину мира». В свою очередь результаты анализа лексико-семантических полей могут служить не только материалом для познания самих языков, но также и сведениями о психическом, духовном, даже материальном уровнях русского, корейского народов, способны показать их своеобразный менталитет, мир чувств, представлений.
Актуальность нашего исследования обусловлена тем, что человеческие эмоции, чувства и страх, в том числе, являясь общечеловеческими, а следовательно, универсальными, различаются вербальной репрезентацией в
разных языках. Страх - одно из самых сильных человеческих чувств. На языковом уровне оно представлено, в первую очередь, лексико-семантическим полем, состав и объем которого варьируются в зависимости от конкретного языка. Лексические единицы этого поля, входя в основной словарный запас литературного языка, активно функционируют в разговорной речи носителей русского языка, включаются в состав фразеологизмов, употребляются на страницах периодической печати и в художественных произведениях. Однако, их стилистическое разнообразие, речевые преобразования в текстах различных жанров затрудняют их восприятие и употребление в иностранной аудитории. Необходим анализ данного фрагмента русской языковой картины мира на фоне корейского языка для определения наиболее оптимальных способов организации и презентации лексического материала.
Научная новизна исследования заключается в предпринятом комплексном исследовании лексем - вербальных манифестаторов чувства страха в русском и корейском языках в парадигматическом, синтагматическом, структурно-морфологическом и прагматическом аспектах, а также в выявлении национально-культурной специфики исследуемых лексем, чем определяется их место в когнитивном процессе самоидентификации национального языкового сознания.
Целью работы является функционально-семантическое исследование русских единиц, входящих в лексико-семантическое поле с общим значением «страх» на фоне корейского языка.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
разработать теоретическую базу исследования на основе анализа научной литературы по затронутым проблемам;
осуществить выборку анализируемых русских единиц из толковых словарей, произведений художественной литературы и периодической печати;
определить состав и структуру лексико-семантического поля с общим значением «страх» в русском языке;
проанализировать семантику, парадигматические, синтагматические и деривационные связи русских лексических единиц рассматриваемого поля на фоне корейского языка;
предложить способы организации русских лексических единиц для их презентации в корейской аудитории.
Объектом исследования являются лексические единицы лексико-семантического поля с общим значением «страх» в русском языке и их аналоги в корейском языке.
Предмет исследования - семантика и функционирование русских лексем на фоне корейского языка.
Материал для исследования извлекался из периодической печати последних лет, телепередач, сайтов интернета (газеты «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Известия», «24 часа»; «ОРТ Новости», которые переименованы с 17 октября 2002 г. в «Новости от первого канала»; произведения русской художественной литературы второй половины XX века - начала XXI века: Виктора Пелевина, Виктории Токаревой, Владимира Маканина, Сергея Довлатова, Венедикта Ерофеева, Людмилы Петрушевской; детективы Дарьи Донцовой, Татьяны Устиновой, Татьяны Поляковой; « Национальный корпус русского языка», , « Россия»).
Критериями отбора текстов для анализа послужили следующие: интерес, проявляемый иностранными учащимися именно к творчеству данных авторов;
жизненность и актуальность описываемых ситуаций и в связи с этим отражение в данных текстах современного русского языка;
использование произведений перечисленных писателей в практике преподавания РКИ (например, на занятиях по аналитическому чтению, разговорной практике).
Материалом для исследования послужили также данные двуязычных русско-корейских и корейско-русских словарей, толковых словарей русского и корейского языков (см. список источников).
Методы исследования: метод сплошной выборки материала, описательный, сопоставительный методы, метод компонентного и дистрибутивного анализа, прием стилистической характеристики.
Теоретическая значимость работы обусловлена ее актуальностью и новизной, возможным вкладом результатов исследования в теорию изучения лексико-семантического поля, в частности, в разработку методологии анализа единиц поля. Теоретические результаты исследования могут послужить вкладом в развитие таких современных научных направлений, как когнитивная лингвистика, психолингвистическая теория эмоций, прагматика, лингвокультурология.
Практическая значимость работы заключается в возможности использования результатов исследования непосредственно в практике преподавания РКИ, в лекционных курсах по лексикологии и лингвокультурологии, в учебной лексикографии, в теории и практике перевода.
Структура работы.
Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Во введении обосновываются актуальность, научная новизна, цель исследования, определяются объект и предмет исследования, материал, методы исследования, практическая и теоретическая значимость работы. В первой главе рассматриваются теоретические основы изучения лексико-семантического поля, основные термины и понятия. Вторая глава содержит
анализ структуры лексико-семантического поля русского языка с общим значением «страх», семантики и функционирования имени поля и единиц базовых лексико-семантических групп поля на фоне корейского языка. В заключении отражены основные выводы исследования.
Понятие системы в языке и лексике
Понятие системы языка, подход к изучению языковых явлений как элемента сложной структуры вырабатывается в современном языкознании уже в начале XX века, но, несмотря на широкое распространение термина «система», его содержание по-разному определяется в лингвистических исследованиях.
В общем смысле под системой обычно понимают совокупность элементов, связанных внутренними отношениями (Степанов Ю.С., 1975). Система языка не есть система вообще. Поэтому данное понятие требует уточнения и расчленения в зависимости от того, к каким аспектам языка или каким языкам оно применимо.
"Системный характер языка выявляется в различных его частях: в фонетике, грамматическом (морфологическом, синтаксическом) строе, в словообразовании, в лексическом составе и т.д., т.е. существуют системы фонологическая, грамматическая, семантическая и пр. Совокупность всех частных систем (фонетической, грамматической, лексической и др.), где каждая единица связана определенными, обязательными отношениями с другими элементами этой же системы, образует систему систем языка, иначе его структуру"1 (Кузнецова А.И., 1963: 4).
Согласно А.А. Уфимцевой, изучение системы языка в целом, или же отдельной его сферы, предполагает не только анализ самих материальных единиц языка, их отношений и связей, в которых эти последние находятся, но и их синтез, позволяющий с большой полнотой и точностью приблизиться к сущности языковой системы, и вскрыть внутренние и внешние причины и закономерности ее развития (1962: 9). Именно такое понимание системы позволяет приблизиться к выявлению тех сложных и многообразных связей и отношений, в которых находятся слова любого языка, составляя целостную, ему одному присущую, лексико-семантическую систему (ср. Покровский М.М., 1969; Щерба Л.В., 1940: 89; Виноградов В.В., 1953-А: 6).
В России разработки проблемы семантической системы связываются, прежде всего, с именами М.М. Покровского (1959), В.В. Виноградова (1956), А.А. Потебни (1864) и других. Надо отметить, что российские ученые занимались выявлением путей и закономерностей смыслового развития не изолированного слова, а целых рядов и групп слов на фоне всего языка, развивающегося в тесной связи с историей народа. Особенно это заметно в работах В.В. Виноградова, чье имя связывается со становлением общетеоретических основ и конкретных методов практического исследования лексики как системы. Лексическое значение слова обусловливается не только фактом соотнесенности его с данным понятием, но в такой же мере зависит от особенностей системы языка, специфики и закономерностей той части речи, к которой это слово принадлежит. То есть значение определяется конкретными лексическими связями слова с синонимичными или антонимичными словами в системе лексики, степенью эмоциональной или экспрессивной окрашенности слова. Такое понимание природы значения слова и обусловливающих его факторов ставит лексическое значение в число языковых категорий (см. Виноградов В.В., 1944; а также, 1947-А).
Под лексико-семантической системой языка В.В. Виноградов, которому принадлежит как этот термин, так и само понятие, подразумевает специфику и формы взаимодействия лексического и семантического уровней слова. К лексико-семантической системе относится как сам лексический инвентарь, слова и выражения, так и внешние формы слов, грамматические и словообразовательные категории, определяющие группировки и смысловые соотношения слов. А также модели их сочетаемости и основные семантические группы слов, которые оказывают большое влияние на связи значений слов и на основные правила сочетаний соотношений слов (В.В. Виноградов, 1953-Б). Наличие системности в лексико-семантической области языка проявляется в способности слов объединяться друг с другом по смыслу в различные лексико-семантические классы (Ибрагимова В.Л., 1988: 9). Как отмечает И.П. Слесарева, в отношении к лексике понятие «система» применяется сравнительно недавно и с определенными оговорками, хотя понимание того, что слова в языке связаны внутренними отношениями, было свойственно исследователям лексики с древнейших времен, задолго до того, как стали говорить о системе, системном подходе (Слесарева И.П., 1990).
Состав и структура лексико-семантического поля с общим значением «страх» в русском и корейском языках
В составе рассматриваемого ЛСП русского языка методом сплошной выборки по толковым словарям нами было выделено 158 единиц. ЛСГ 1 - Существительные, обозначающие чувство страха: страх, боязнь, фобия, испуг, перепуг, ужас, ужасть (прост.), паника, кошмар, жуть, дрожь, тряска, трепет. ЛСГ 2 - Существительные, которые характеризуют свойство личности субъекта, который легко поддается чувству страха или тревоги, опасению: боязливость, пугливость, трусливость, робость, несмелость, трусость, трусоватость. ЛСГ 3 - Глаголы с общим значением испытывать чувство страха : бояться, страшиться, ужасаться, побаиваться, дрейфить, опасаться, робеть, трусить, паниковать, паникёрствовать, пугаться (испугаться), напугаться, перепугаться, дрожать, трястись, трепетать. ЛСГ 4 - Прилагательные с общим значением легко поддающийся чувству страха (черта характера): робкий, боязливый, пугливый, несмелый, трусливый, трусоватый, малодушный, опасливый. ЛСГ 5 - Глаголы, обозначающие действие, вызывающее состояние страха: стращать, устрашать, пристращать, пугать, перепугать, ужасать, грозить, пригрозить, грозиться, угрожать, терроризировать, шантажировать, тревожить. ЛСГ 6 - Существительные (одушевленные и неодушевленные) наименования источника страха: чудовище, террорист, террористка, шантажист, шантажистка, страшилище, пугало, страхолюдина , жупел, угроза. ЛСГ 7 - Существительные - наименования лиц, подверженных чувству страха: трус, трусиха, трусишка, заяц, паникёр, паникёрша, бояка. ЛСГ 8 - Прилагательные, обозначающие эмоциональное восприятие объекта, вызывающего чувство страха: страшный, ужасный, кошмарный, жуткий, чудовищный, леденящий, панический, устрашающий, устрашительный. ЛСГ 9 - Существительные, называющие превентивные меры, основанные на вызываемом чувстве страха: острастка, устрашение. ЛСГ 10 - Глаголы, обозначающие физическое проявление чувства страха: дрожать, трястись, вздрогнуть, леденеть, холодеть, окаменеть, каменеть, окостенеть, костенеть, обомлеть, онеметь, обезуметь, одеревенеть. ЛСГ 11 - Существительные, обозначающие чувство опасения: опаска, тревога, беспокойство, волнение. ЛСГ 12 - Глаголы, обозначающие вхождение и нахождение в состоянии опасения: беспокоиться, обеспокоиться, тревожиться, встревожиться, волноваться, взволноваться. ЛСГ 13 - Прилагательные, характеризующие поведение, внешний вид (взгляд, движения) субъекта, испытывающего чувство опасения: тревожный, обеспокоенный, беспокойный, опасливый, встревоженный. ЛСГ 14 - Наречия, обозначающие степень проявления чувства страха: страшно, боязно, боязливо, пугливо, испуганно, ужасно, робко, несмело, трусливо, малодушно, пугливо, трепетно, кошмарно, жутко, чудовищно, грозно, угрожающе, пугающе, устрашающе, тревожно, обеспокоенно, взволнованно14. ЛСГ 15 - Существительные, обозначающие отсутствие проявления чувства страха: храбрость, смелость, отвага, мужество, бесстрашие, неустрашимость, безбоязненность, мужественность, отважность. ЛСГ 16 - Прилагательные с общим значением не поддающийся чувству страха : храбрый, смелый, отважный, мужественный, бесстрашный, неустрашимый, безбоязненный. ЛСГ 17 - Существительные - наименования лиц, не поддающихся чувству страха: храбрец, смельчак, лев.
В абсолютном употреблении, а также при наличии формы кому наречия типа страшно переходят в другую категорию - категорию состояния (см. В.В. Виноградов, 1970. В.В. Виноградов квалифицирует подобные образования как предикативы (предикативные наречия)). Но мы не будем в своем диссертационном исследовании рассматривать категорию состояния отдельно. ЛСГ 18 - Наречия, обозначающие степень бесстрашия: храбро, смело, мужественно, бесстрашно, безбоязненно, отважно, бесстрашно, неустрашимо.
Разработанная нами модель лексико-семантического поля с общим значением «страх» значима, на наш взгляд, во-первых, детальным отображением отношений между входящими в его состав группировками, характер и количество которых также имеют свои особенности (например, включение не только синонимических, но и деривационных рядов). Во-вторых, общая семантическая структура ЛСП рассматривается не отдельно, а в тесной связи с его ядерно-периферийной структурой.
На приведенной выше схеме ЛСП страха условно разделено на 18 ЛСГ. Каждая ЛСГ характеризуется определенной, общей для составляющих ее слов интегральной семой. В центре ЛСП, который на схеме условно расположен вверху, располагается ядро, включающее имя поля - СТРАХ, входящее в ЛСГ 1. На схеме ядро обозначено жирным овалом и обведено сплошной линией. Нижняя часть схемы условно обозначена как периферия. Выделенные нами ЛСГ соотносятся друг с другом по деривационным связям, которые отмечены зонами пересечения ЛСГ друг с другом. Размеры ЛСГ на схеме выбраны условно и не отражают напрямую количество составляющих их слов. Аналогично расстояние от центра до периферии тоже условно и отражает лишь общую, а не качественную тенденцию. Различное представление контуров ЛСГ на схеме выбрано лишь для улучшения ее зрительного восприятия.
Слово «страх» как имя поля в русском и корейском языках
Анализируя концепты эмоций на материале английского языка, О.Е. Филимонова справедливо отмечает, что эмоциональный концепт Fear имеет существенные особенности реализации в психологических, медицинских текстах и в художественной литературе. Как отмечает автор, в произведениях разных жанров - детективе, эпической поэзии и прозе, в лирике, в психологическом романе или сказке - имеются определенные различия, касающиеся семантического, синтаксического и стилистического аспектов репрезентации эмоций в тексте (1999: 80). Страх является эмоцией большой силы, которая оказывает заметное воздействие на восприятие, мышление и поведение индивида. Но, по сравнению с другими эмоциями, ее влияние является наиболее сдерживающим (Будянская О.О., Мягкова Е.Ю., 2002: 87). В общепринятой психологической трактовке страх определяется таким образом: страх - это эмоциональное состояние, отражающее защитную биологическую реакцию человека или животного при переживании ими реальной или мнимой опасности для их здоровья и благополучия (Ильин Е.П., 2001: 147, Ольшанский Д.В., 2002: 61). По Е.П. Ильину, субъективно страх может переживаться как предчувствие, неуверенность, как полная незащищенность, ненадежность своего положения, как чувство опасности и надвигающегося несчастия, как угроза (физическая и психологическая) своему существованию (2001: 155). По Ю.С. Степанову, для русского слова страх внутренняя форма восстанавливается лишь гипотетически, так как предложено много разных этимологии, противоречащих одна другой (2001: 875). Русское, а также старославянское и древне-славянское существительное страх содержит тот же корень, что и страдать, страсть, и, значит, представляет в концептуальном плане по происхождению единство двух концептов - «страх» и «страдание» (Там же).
Страх - {кого, чего, за кого - что, перед кем - чем; и также с придат. изъяснит.). Это состояние сильной тревоги, беспокойства, душевного смятения перед какой-л. опасностью, бедой и т.п.: боязнь (MAC, IV: 283). Страх - это первичное чувство, связанное с ощущением опасности для жизни и свойственное всем высшим живым существам (НОССРЯ, I: 406). Если учитывать только внешние причины возникновения данного чувства, существует мнение психолога, что при восприятии реальной опасности у человека появляется страх (Ильин Е.П., 2001: 150).
Страх - это сильная эмоция, вызываемая подлинной или воображаемой, предвосхищаемой опасностью. "Страх имеет большой защитный смысл для человека: он предупреждает о возможной опасности, сосредоточивает внимание на вероятном ее источнике, побуждает искать возможности ее избежать" (Ольшанский Д.В., 2002: 70). Приведем примеры употребления существительного страх в наших материалах:
"Афонцев склонился к лицу Струнина. Вожак скривился лицом, страдал. В глазах боль и столько обнажившегося страха] Не за жизнь, быть может, а за свою немоту. За свой неответ. Страх за вдруг открывшуюся горькую истину приспособления" (В. Маканин, Буква «А»); "Страх, похожий на темное невидимое облако отравляющего газа, охватывает все и вся. Это страх возмездия, страх того, что кто-то в тот момент, пока я пишу эти строчки, хочет напасть на нас" (Известия, 20.03. 2003); "- Пожалуйста, -взмолился я, кожей ощущая страх, исходящий от Ольги Марковны, - меня к вам направила Алена" (Д. Донцова, Али-Баба и сорок разбойниц, 146); "Первый раз за долгие годы работы я услышал в ее голосе страх" (Там же, 206).
Из примеров видно, что слово страх используется для передачи общего наименования соответствующего чувства или состояния, т.е., являясь обобщающим, оно не передает контекстуальные значения. Для того, чтобы раскрыть ситуативный смысл слова страх, зачастую необходимо представление широкого контекста, в котором используется это слово, если оно употребляется не для общей номинации чувства, а для описания состояний, отличающихся какими-либо оттенками переживаний.
