Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Основные предпосылки исследования 7
1.1. Исходные теоретические положения 7
1.1.1. Формирование понятия «библеизм» в лингвистической литературе 7
1.1.2. Характеристика различных планов изучения библеизмов 10
1.1.3. Библеизмы в свете концепции прецедентного текста 15
1.2. Распространение Библии в России и влияние ее на русский язык 28
1.3. М.И. Цветаева: особенности личности и поэтического творчества 36
ГЛАВА II. Состав, этимологические, структурно-семантические, лексико-грамматические и национально-культурные особенности библеизмов в поэзии М.И. Цветаевой 45
2.1. Контекстуальные и ситуативные библеизмы 46
2.2. Библеизмы с точки зрения происхождения 47
2.3. Лексико-семантическая специфика библеизмов в текстах М.И. Цветаевой 53
2.3.1. Библеизмы по отношению к текстам Ветхого и Нового Завета 53
2.3.2. Тематические группы библеизмов 57
2.3.3. Изменения значений библеизмов 66
2.4. Особенности библеизмов с точки зрения структуры 69
2.4.1. Библеизмы-слова 69
2.4.2. Библеизмы-устойчивые выражения 85
2.5. Национально-культурные особенности употребления * библеизмов в творчестве М.И. Цветаевой 93
ГЛАВА III. Библеизмы поэтических произведений М. Цветаевой в свете теории прецедентных текстов 116
3.1. Способы введения библеизмов в поэтические тексты М. Цветаевой 116
3.2. Функции цветаевских библеизмов 151
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 178
ИСТОЧНИКИ ЯЗЫКОВОГО МАТЕРИАЛА 184
ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ СЛОВАРИ 185
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА 188
ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ 203
ПРИЛОЖЕНИЕ. Библеизмы в поэзии М.И. Цветаевой 207
- Исходные теоретические положения
- Контекстуальные и ситуативные библеизмы
- Способы введения библеизмов в поэтические тексты М. Цветаевой
Введение к работе
Объектом исследования в диссертационной работе являются библе-измы, то есть отдельные слова современного русского литературного языка, устойчивые словосочетания, целые выражения и даже фразы, восходящие по своему происхождению к Библии или образовавшиеся позднее на основе библейских текстов, в том числе не ассоциируемые с ней в современном языковом сознании. Предмет исследования — библеизмы, которые были использованы в творчестве М.И. Цветаевой. Ввиду большого объема материала предмет исследования ограничен библеизмами из стихотворений и поэм поэтессы.
Актуальность темы исследования. Одним из важнейших направлений современной лингвистики является изучение особенностей языка писателей, выявление специфики функционирования единиц языка и различных языковых тематических групп. Таковы библеизмы, представляющие собой слова, устойчивые словосочетания и целые фразы, восходящие к Библии. Данная работа - попытка внести посильную лепту в выявление специфики использования библеизмов в творчестве М.И. Цветаевой.
В последние годы в обществе возрос интерес к церкви и непосредственно к Библии и принимаются меры, чтобы без искажений возвратить к жизни и слова, и стоящие за ними высоконравственные понятия. Значительный вклад в выделение и изучение языковых единиц, восходящих к Библии, в свое время внесли В.А. Богородицкий, Л.А. Булаховский, В.В. Виноградов, Н.М. Шанский и др.
Дальнейшую разработку вопрос об определении понятия «библеизм» и особенностях функционирования библеизмов в речи получил в трудах современных лингвистов Е.М. Верещагина, В.Г. Гака, З.И. Семеновой, А. Бириха, Й. Матешич, Г.А. Лилич, В.М. Мокиенко, Е.М. Бетехтиной, Ю.Т. Листровой-Правды, Ю.А. Гвоздарева и др.
Однако до последнего времени в русском языке исследовалась преимущественно фразеология, восходящая к Ветхому и Новому Завету. Вне научного изучения, как правило, оставались слова и целые выражения, которые либо заимствованы из Библии, либо подверглись семантическому воздействию библейских текстов, особенно библеизмы религиозного характера. Поэтому в настоящее время необходимо не частичное, а всестороннее исследование библеизмов во всем их многообразии. Один из путей этого - изучение использования библеизмов в русской художественной литературе. Считаем целесообразным более подробно остановиться на исследовании литературы начала XX века («серебряного века» русской поэзии), а именно на поэзии М.И. Цветаевой, поскольку наиболее своеобразно библеизмы функционируют, семантически изменяясь и трансформируясь, именно в поэзии.
В последнее время ведется изучение библеизмов в поэзии М.И. Цветаевой. Так, И.А. Шмелькова применяет литературоведческий подход при их анализе, М.В. Серова рассматривает поэзию М. Цветаевой с точки зре-
ния влияния на нее религиозно-христианских идей, однако изучение биб-леизмов в поэзии М.И. Цветаевой начато сравнительно недавно и находится в стадии становления. До настоящего времени цветаевские библеизмы рассмотрены и проанализированы недостаточно.
Научное исследование библеизмов диссертанта направлено на то, чтобы выявить специфику их употребления в поэтических произведениях М.И. Цветаевой. В данной работе мы опираемся на культурные традиции Библии и Серебряного века. Они являются важными составляющими культурного человека - человека, воспринявшего наследие прошлого во имя сохранения духовных ценностей в будущем.
Цель диссертационной работы заключается в комплексном анализе библеизмов, использованных в поэзии М.И. Цветаевой. В соответствии с этой целью в диссертации поставлены следующие задачи:
установить состав библеизмов, употребленных М. Цветаевой в стихотворениях и поэмах;
охарактеризовать их с точки зрения происхождения, семантики, структуры;
выявить способы введения библеизмов как прецедентных высказываний в цветаевские тексты;
определить особенности функционирования библеизмов в поэзии М. Цветаевой.
Источником языкового материала стали стихотворения и поэмы всех прижизненных сборников и публикаций М.И. Цветаевой. Всего проанализировано 1348 стихотворений 1906 - 1941 годов и 20 поэм 1914 — 1936 годов.
Материалом исследования является авторская картотека, насчитывающая 1170 библеизмов, восходящих к 250 первоначальным библеизмам.
Поставленные в работе цели и задачи определили методы исследования. Основной метод лингвистического анализа - описательный, включающий наблюдение и обобщение, а также интерпретацию и классификацию исследуемого материала. В случае необходимости проводится этимологический анализ, так как всестороннее научное описание языковых фактов не может осуществляться без связи с предшествующими формами в их развитии. Кроме того, использован прием подсчетов.
Научная новизна и теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней впервые выделены библеизмы во всех изданных поэтических произведениях М.И. Цветаевой. Осуществлен комплексный анализ цветаевских библеизмов, позволивший определить особенности их использования поэтессой. Выявлены различные виды авторской трансформации библеизмов. Теоретическая значимость исследования состоит в том, что его результаты расширяют и углубляют представление о библеизмах и их функциях в авторском тексте; библеизмы проанализированы в стихотворениях Цветаевой с точки зрения: происхождения, семантики, структуры; они представлены и как прецедентные высказывания, а их использование -как способы введения текстовых реминисценций; выявлены функции биб-
-6-леизмов в поэтических текстах М. Цветаевой; определено место библеизмов в идиостиле М.И. Цветаевой.
Практическая ценность результатов диссертации. Исследование библеизмов приобщает нас к тем духовным ценностям, которые несет Библия, посему изучение библеизмов - важный шаг в формировании одухотворенного, культурного человека. Поэтому изучение библеизмов в школе, на уроках русского языка полезно и необходимо не только с языковой точки зрения, но и с морально-этической. Результаты исследования библеизмов и фактический материал данной работы могут найти применение в процессе преподавания курсов истории русского литературного языка, лексикологии, фразеологии, стилистики современного русского языка. Результаты работы могут быть учтены при дальнейшем исследовании творчества М.И. Цветаевой.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, посвященных разноаспектному анализу библеизмов, заключения, списка использованной литературы и словарей, приложения, в котором собраны библеизмы из поэтических произведений М. Цветаевой.
Апробация работы. Основные положения исследования нашли отражение в докладах и сообщениях на III всероссийской научно-методической конференции «Современная языковая ситуация и совершенствование подготовки учителей-словесников» (Воронеж, 1998 год), 10-й региональной научно-методической конференции «Культура общения и ее формирование» (Воронеж, 2003 год), научной сессии ВГУ (Воронеж, 2003 год).
Исходные теоретические положения
С конца 1980-х годов в отечественной науке предпринимаются поначалу еще робкие, но постепенно все более и более решительные шаги, чтобы сделать Библию полноценным объектом филологических, исторических и культурологических исследований.
В отношении к филологическим исследованиям Библии отечественные ученые четко разделились на две группы. Представители первой поспешили провозгласить, что предшествующие семь десятилетий оставили отечественной науке в области изучения Книги книг «выжженную пустыню» и что единственным спасением и надеждой для нас может сейчас быть лишь заимствование идей и методов библейских исследований с Запада. Ученых, придерживающихся этой точки зрения, называют «западниками». Представители другой группы считают, что даже в жестких условиях после 1917 года отечественные историко-филологические исследования дали хорошие результаты, которые наряду с достижениями дореволюционной отечественной науки можно с успехом использовать для формирования в нашей стране исследовательского направления, опирающегося в изучении Библии прежде всего на собственные научные традиции. Сторонники этого направления получили название «традиционалистов». Присоединяемся к точке зрения представителей данного направления и в своей диссертационной работе сделаем попытку это доказать.
Сам термин библеизм трактуется в лингвистической литературе разнообразно и разнопланово. Изучение библеизмов происходило и в советское время. Библеизмы рассматривали в основном в разделе «Фразеология», поскольку библейских фразеологизмов в числе библеизмов большинство. Например, В.В. Виноградов писал о фразеологических единицах, восходящих к Библии, которые «представляют собой как бы фразеологические «осколки» церковнославянского языка» (Виноградов 47, 346). Он выделял их в особую подгруппу среди четырех типов фразеологических сращений: «фразеологические сращения, включающие в себя грамматические архаизмы, представляющие собой синтаксически неделимое целое или по своему строю не соответствующие живым нормам современного словосочетания». Грамматический архаизм сам по себе может быть легко осмыслен при наличии соответствующей категории или соотносительных форм в современном языке (в современном русском языке, например, мы имеем церковнославянские формы библеизмов и их русские аналоги). Грамматические архаизмы чаще всего лишь поддерживают идиоматич-ность выражения, но не создают его. Целостным же идиоматическим единством, считает В.В. Виноградов, является всякое лексически непонятное с точки зрения современной системы выражение, вводимое в литературную лексику как «чужеродное тело», как «цитата» из другого языка (Виноградов 47, 349). В качестве иллюстрации к этим положениям он приводит примеры употребления в произведениях русских писателей (Н.С. Лескова, А.П. Чехова, Н.А. Некрасова) библейских выражений: ничтоже сумияся (или сумняшеся) (Иак 1, 6:61) и притча во языцех (Втор 28:37; 3 Цар 9:6-7 и др.) (Виноградов 49,350), (Виноградов 77, 146 - 149).
Р.Н. Попов представлял библеизмы как фразеологические единицы современного русского языка с историзмами и лексическими архаизмами (Попов 67,168). Фразеологизмы-библеизмы с точки зрения грамматики и структуры рассматривают З.И. Семенова (Семенова 68, 87) и В.П. Жуков (Жуков 67, 108). Н.М. Шанский в работе «Фразеология современного русского языка» также выделяет особо библеизмы в рамках фразеологизмов, например, в разделе «Фразеологизмы, которые были заимствованы из старославянского языка» (Шанский 64,233 - 236), (Шанский 85, 119), (Шанский 96, 192). Им был составлен «Этимологический словарь русской фразеологии», где среди прочих даны 142 фразеологизма библейского происхождения с соответствующими пометами (Шанский 87).
Необходимо сказать, что фразеологизмы библейского происхождения были в советское время (их выделяли особо даже во фразеологии В.И. Ленина (Алексеенко 89, 208)) и остаются в наши дни предметом активного
исследования (Бабкин 70, 1 - 264). Такие библеизмы всесторонне рассматривают в рамках фразеологии (Алефиренко 93, 149), (Жуков 86, 310), (Грибова 91, 65 - 68), (Дубровина 01, 91 - 98), (Мокиенко 90, 160), (Моки енко 95, 143 - 158), (Шанский 64, 316), (Харазиньска 87, 27), (Федуленко ва, Гирич 98, 64 - 68), (Степанова 98, 208 - 215 и др.), в отношении к куль туре и религии (Алефиренко 98, 3), (Алефиренко 98, 126), (Алехина 79, О необходимости подробного рассмотрения библейской фразеологии пишет В.Д. Бондалетов и Н.Н. Вашкевич (Бондалетов 98, 16 - 19), (Вашке-вич 94,1 - 182), подчеркивают необходимость такого изучения в контексте именно русской культуры Л.П. Гашева (Гашева 98, 132 - 136) и Ю.А. Гвоздарев (Гвоздарев 94, 26 - 34).
Особо выделяет пласт библейских фразеологизмов с ономастическим компонентом Е.Г. Бетехтина (Бетехтина 95,1-16), (Бетехтина 00,1 - 172).
В настоящее время идет также активное изучение структуры библейских фразеологических единиц (Гехт 97, 28 - 34), их формирования и функционирования в речи (Гвоздарев 89, 12 - 19), (Мелерович 98, 143, 150). Т.М. Шихова подчеркивает интернациональный характер таких единиц (Шихова 96, 66-71).
Контекстуальные и ситуативные библеизмы
При характеристике библеизмов мы оперируем двумя основными терминами, определяющими отношение конкретного библеизма к тексту Библии: библеизмы контекстуальные и ситуативные (определение В.Г. Гака (Гак 97, 55-56)).
Контекстуальные (цитатные) библеизмы — это те, которые являются элементом текста Священного Писания. Это, например такие библеизмы, как камень преткновения (Ис 8:14), соль земли (Мф 5:13), пройти сквозь огонь и воду (Пс 65:12), имена библейских героев и так далее.
Однако числовым преимуществом в произведениях М. Цветаевой обладает вторая группа библеизмов — библеизмов ситуативных (таких выражений в Библии нет, но они репрезентируют определенную ситуацию, описание которой в ней есть). Это Ноев ковчег (Быт 6:19), Адамово яблоко (Быт 3:6-19), злачное место (Пс 22:2), запретный плод (Быт 2:16-17), труба иерихонская (Откр 8:2-12), внести свою лепту (Мк 12:41-44, Лк 21:1 -4), Фома неверующий (Ин 20:24-29) и многие другие. Ситуативным библеиз-мам свойственно большее расхождение во внутренней форме. Поэтому их численное преобладание не случайно. Оно говорит о том, что М. Цветаева в высшей степени творчески подходит к использованию библеизмов, ведь именно с помощью ситуативных библеизмов выражается авторский замысел, вкладывается новое содержание в старую форму библеизма, выражаются или подчеркиваются тончайшие оттенки смыслов.
Кроме того, контекстуальные (цитатные) библеизмы могут становиться ситуативными, если происходит количественная (усечение, добавление) или качественная (замена слова, грамматических форм) трансформация. А поскольку основная тенденция в использовании библеизмов в поэзии М. Цветаевой - это их структурное изменение (трансформация), число ситуативных библеизмов в исследуемом творчестве поэтессы во много раз увеличивается за счет контекстуальных. Например, испустить дух (Мф 27:56) - душу испущу; камни возопиют (Лк 19:40) - камни шепчут; лобное место (Ип 19:17) —лобное всхолмье; камень преткновения (Ис 8:14) — преткновения пни; тьма кромешная (Мф 20:130) - тьма; трубный зов на Страшный суд (Мф 10-15) — на трубу суда; соль земли (Мф 6:13) — кровь земли; белая кость (Быт 9:25) - черная кость и так далее (о трансформации библеизмов в поэзии М. Цветаевой смотреть подробнее в разделе 3.1).
Библеизмы с точки зрения происхождения
Библеизмы на русском языке. Основная масса библеизмов в поэзии М. Цветаевой употреблена на русском языке. Однако было бы неверно сказать, что все они восходят в своем происхождении только к русской Библии. Много библеизмов, восходящих к славянской Библии; но поскольку старославянский язык являлся близкородственным древнерусскому языку, то эти библеизмы в высокой степени освоены русским языком, и в них мы не отметили языковых черт старославянизмов. Таким образом, значительная часть старославянизмов в своем лексическом составе не содержит никаких специфических слов и грамматических форм, неизвестных русскому языку. Поэтому источник библеизмов в подобных случаях в русском языке не является принципиально важным. Среди таких библеизмов отмечены единичные случаи калек, например, калька фразеологического оборота библейского происхождения фиговый листок (Быт 3:7) у Цветаевой -лист фиговый (с. 716) . Отмечена калька слова проповедь (Ис 61:1), (с. 780) - старославянское «проповЪдати» — калька с латинского, где означало «возглашать» (Фасмер 71, ТЗ, 373).
Библеизмы, сохранившие церковнославянские черты. Среди библеизмов, заимствованных из других языков без перевода, то есть в том виде, в котором они представлены в языке-источнике, употребляются, конечно же, старославянизмы (как определяет их Н.М. Шанский (Шанский, 85,88)). Е.М. Верещагин уточняет языковую ситуацию к моменту переводов Библии на русский язык: «Что касается Библии на русском языке, то, откровенно говоря, в ней долгое время не было надобности. Церковнославянский язык (а по мнению Н.М. Шанского, старославянский язык) и сейчас при условии минимальной начитанности достаточно понятен» (Верещагин ААС, 93, № 7, 70).
Как уже отмечалось ранее (смотреть раздел 1.2. О языке Библии), такие библеизмы мы трактуем как архаизмы с церковнославянским компонентом, а не старославянским, поскольку мы можем вести речь лишь о церковнославянской Библии, которую в начале XX века хорошо знали в обществе.
Входя в русский язык, старославянизмы (церковнославянизмы) подвергались переоформлению в соответствии с внутренними законами его развития. «В результате такого переоформления старославянизмы прочно укрепились в словаре русского языка, поэтому их неисконный характер вскрывается с трудом» (Шанский 59, 184).
Способы введения библеизмов в поэтические тексты М. Цветаевой
Библеизмы как прецедентные высказывания вводятся в дискурс языковой личности через различные виды текстовых реминисценций (определение текстовых реминисценций дано в разделе 1.1.3). Различные реминисценции, в виде которых прецедентные тексты функционируют в дискурсе, являются ассоциативными стимулами, оживляющими в сознании носителя языка концепты прецедентных текстов.
Можно сказать иначе: библеизмы различаются, во-первых, по способам введения в авторский текст через разные виды реминисценций (в нашем исследовании мы рассматриваем пять видов текстовых реминисценций, классификация которых, предложенная Г. Г. Слышкиным, изложена в разделе 1.1.3), а во-вторых, по степени удаленности от текста Библии. По этому признаку выделяют три способа существования прецедентных текстов, реализованных в цветаевских текстах через библеизмы:
а) натуральный (в первозданном виде), таким образом использованы библеизмы через упоминание и прямую цитацию;
б) вторичный: это либо трансформация исходного текста в ином виде искусства, либо вторичные размышления по поводу исходного текста.
Здесь способом введения библеизмов является такая форма реминисценции, как квазицитация, то есть воспроизведение части текста или всего текста в умышленно измененном виде;
в) семиотический способ существования прецедентных текстов характерен только для прецедентного текста в отличие от двух предыдущих. Способами введения библеизмов здесь являются аллюзия и продолжение.
Обратимся непосредственно к текстам М. Цветаевой, чтобы выяснить, какие именно виды текстовых реминисценций (как способов существования прецедентного текста) и как именно использованы автором при введении такого прецедентного текста, как Библия.
1. Первый вид текстовых реминисценций - упоминание - «апелляция к концепту прецедентного текста путем прямого (то есть трансформированного) воспроизведения языковой единицы, являющейся именем данного концепта» (Слышкин 00, 36). Такой единицей обычно служит заглавие прецедентного текста, реже - имя автора. Подобных текстовых реминисценций в поэтических текстах М. Цветаевой нами обнаружено шестнадцать единиц. Особенность упоминания в цветаевских текстах состоит в том, что здесь нет имени автора, а упоминаются лишь различные варианты заглавия. Это упоминание Библии и слов, производных на основе Библии:
Ты пишешь перстом на песке,
А я подошла и читаю.
Уже седина на виске.
Моя голова - золотая.
Как будто в песчаный сугроб
Глаза мне зарыли живые.
Так дети сияющий лоб
Над Библией клонят впервые. (Вячеславу Иванову, с.229.)
Еврейская девушка...
От черного взора и красных кос
В глазах твоих - темный круг.
И целое дерево райских роз
Цветет меж библейских букв. (С. 160.) В цикле стихов «Н.Н.В.», посвященном художнику Николаю Николаевичу Вышеславцеву (1890 - 1952), употреблено следующее сравнение с Библией:
Сказавший всем страстям: прости —
Прости и ты.
Обиды наглоталась всласть.
Как хлещущий библейский стих,
Читаю я в глазах твоих:
«Дурная страсть!» (ТІ2, с. 214.) Упомянуто поэтессой другое название Библии - Священное Писание {Писание):
-Собрались, льстецы и щеголи, Мы на страсти праздник праздновать. Страсть-то с голоду, да с холоду, -Распашная, безобразная.
Окоянствует и пьянствует, Рвет Писание на части...
- Ах, гондолой венецьанскою
Подплывет сладострастье! (ТІ2, с. 54.)
Часто употребляются названия книг Библии или их производные. В этих случаях М. Цветаева апеллирует к основному содержанию тех или иных библейских книг, каждая из которых имеет собственную, отличную от других направленность. Например, глобальность, фундаментальность, всеобъемлемость Ветхого Завета поэтесса отождествляет с глобальностью в поэтическом мире Макса Волошина в стихотворении 1932 года, написанном на смерть поэта:
Ветхозаветная тишина
Старой полыни крестик.
Похоронили поэта на
Самом высоком месте.
Выше которого только вздох, Мой из моей неволи. Выше которого - только Бог\
Бог — и не вещи боле. (Из цикла «Jci-Haut», Т2, с. 304.) Жизнь России в стихотворении 1918 года поэтесса уподобляет книге Бытия (Быт):
Идет по луговинам лития. Таинственная книга бытия Российского - где судьбы Мира скрыты -Дочитана и наглухо закрыта.
И рыщет ветер, рыщет по степи:
- Россия! Мученица! - С миром - спи! (ТІ2, с. 78.)
Помимо книги Бытия из Ветхого Завета упоминаются поэтессой: Псалтырь (Пс) в значении того божественного слова, которое должно быть читаемо каждый день, Песнь Песней (Песн), как название самой поэтической и красивой книги Библии, и Экклезиаст (Еккл): А навстречу, с ветром-то:
- Спеши, моя странница! Псалтырь читать некому!
- Никак не расстанемся! (Поэма «Молодец», с. 639.)
... Союз
Сей более тесен,
Чем влечься и лечь.
