Содержание к диссертации
Стр.
Введение 10
Часть I. Функционально-семантическая парадигма
форм изъявительного (реального) наклонения глаго
ла БЫТИ в древнерусских текстах 24
Глава 1. Общая характеристика форм глагола БЫТИ в
изъявительном наклонении 25
Из истории эволюции корней *es-, *bhu- 25
Семантика форм 30
Исторические изменения в глагольной парадигме 30
Из истории изучения глагольной парадигмы БЫТИ 31
Структурно-семантическая парадигма глагола БЫТИ
в изъявительном наклонении 32
Глава 2. Функционально-семантическая парадигма глаго
ла БЫТИ в формах настоящего времени (основы ЕС-/С-)
в тексте 1ІВЛ Лаврентьевскои и Ипатьевской редакции 34
Семантика форм 34
Семантическая парадигма форм настоящего времени
в функции самостоятельного глагола 35
Основные значения 35
Семантическая парадигма 39
2.2. Структурно-семантическая парадигма форм настояще
го времени в функции глагола-связки 39
Составное именное сказуемое со связкой 39
Структурно-семантическая парадигма 44
Составное именное сказуемое без связки 44
2.3. Структурно-семантическая парадигма форм настояще
го времени в функции вспомогательного глагола 45
Составное глагольное сказуемое 45
Сложное сказуемое 46
Структурно-семантическая парадигма 48
2.4. Функционально-семантическая парадигма негативных
конструкций с глаголом БЫТИ в формах настоящего време
ни .48
История эволюции негативных конструкций 48
Употребление негативных конструкций с глаголом
БЫТИ 50
В функции самостоятельного глагола 50
В функции глагола-связки 53
В функции вспомогательного глагола: сложное сказуемое 55
2.4.2. Итоги развития негативных конструкций в русском
языке к периоду XIV-XV вв.: функционально-семантическая
парадигма 55
2.5. Особенности функционирования глагола БЫТИ в па
радигме форм настоящего времени 58
Употребление форм 1-го лица 59
"Усечённые" формы 62
2.6. Функциональная парадигма глагола БЫТИ в формах
настоящего времени 63
Глава 3. Функционально-семантическая парадигма глагола БЫТИ в формах будупцего времени (основа БУД-) в тексте
ПВЛ Лаерентъевскои и Ипатьевской редакции 65
Исторические предпосылки развития корня БУД- в древнерусском языке 65
Семантика форм 66
3.2. Обзор форм простого (синтетического) будущего
времени 67
3.2.1. Семантическая парадигма форм простого будуще
го времени в функции самостоятельного глагола 67
Основные значения 68
Узкоконтекстуальные значения 70
Семантическая парадигма 71
3.2.2. Структурно-семантическая парадигма форм прос
того будущего времени в функции глагола-связки 72
Составное именное сказуемое со связкой 73
Структурно-сематическая парадигма 76
3.2.3. Особенности функционирования глагола БЫТИ в
парадигме форм простого будущего времени 77
"Усечённые" формы 78
Глагол БЫТИ в конструкциях с именительным предикативным падежом 79
3.3. Употребление форм сложного (аналитического) буду
щего времени ("предбудущего") 82
Из истории изучения форм "предбудущего" времени 82
Особенности функционирования форм 83
3.4. Употребление контаминированных форм сложного
(аналитического) будущего времени с глаголом БЫТИ 85
Из истории изучения контаминированных форм сложного будущего времени 85
Особенности функционирования форм 86
3.5. Функциональная парадигма глагола БЫТИ в формах
будущего времени 87
Глава 4. Функционально-семантическая парадигма глагола
БЫТИ в формах прошедшего времени в тексте ПВЛЛав-
рентъевской и Ипатьевскоіі редакций 88
Семантика форм 88
Употребление форм простых (синтетических) прошедших времён 89
С'іруктурно-семантическая парадигма простых прошедших времён 89
Обзор форм стандартного сигматического аориста (основа БЫ-) 90
Семантика форм 90
Семантическая парадигма аористных форм в функции самостоятельного глагола 91
Основные значения 91
Узкоконтекстуальные значения 95
Семантическая парадигма 95
4.1.1.2. Структурно-семантическая парадигма аористных
форм в функции глагола-связки 97
4.1.12.1. Составное именное сказуемое со связкой 97
4Л. 1.2.2. Структурно-семантическая парадигма 100
Структурно-семантическая парадигма аористных форм в функции вспомогательного глагола: составное глагольное сказуемое 101
Функциональная парадигма глагола БЫТИ в формах стандартного сигматического аориста 102
4.1.2. Обзор форм имперфективного аориста (основа ВІ*-) 103
4.1.2.0. Из истории изучения форм имперфективного
аориста 103
4.1.2.1. Семантика форм 104
4.1.2.2. Семантическая парадигма форм имперфектив
ного аориста в функции самостоятельного глагола 104
Основные значения 104
Узкоконтекстуальные значения 108
Семантическая парадигма 108
4.1.2.3. Структурно-семантическая парадигма форм
имперфективного аориста в функции глагола-связки ПО
Составное именное сказуемое со связкой 110
Структурно-семантическая парадигма 113
4.1.2.4. Структурно-семантическая парадигма форм им
перфективного аориста в функции вспомогательного глаго
ла 114
Составное глагольное сказуемое 114
Сложное сказуемое 115
Структурно-семантическая парадигма 116
4.1.2.5. Функциональная парадигма глагола БЫТИ в
формах имперфективного аориста 117
4.1.3. Обзор форм имперфекта (основа БА-) 117
Из истории эволюциии форм имперфекта 117
Семантика форм 118
Семантическая парадигма имперфективных форм
в функции самостоятельного глагола 119
Основные значения 119
Узкоконтекстуальные значения 121
Семантическая парадигма 121
4.1.3.3. Струїсгурпо-семантическая парадигма имперфек
тивных форм в функции глагола-связки 122
4.1.3.3.1. Составное именное сказуемое со связкой 122
-7-
4.1.3.3.2. Структурно-семантическая парадигма 124
4.1.3.4. Структурно-семантическая парадигма имперфек
тивных форм в функции вспомогательного глагола 124
Составное глагольное сказуемое 125
Сложное сказуемое 125
Структурно-семантическая парадигма 126
Особенности употребления формы БУДаШЕ 126
Функциональная парадигма глагола БЫТИ в формах имперфекта 129
4.2. Употребление форм сложных (аналитических) прошед
ших времен 130
Структурно-семантическая парадигма сложных прошедших времён 130
Обзор форм перфекта 130
42.1.0. Семантика форм 130
Формы перфекта с вспомогательным глаголом 132
Структурно-семантическая парадигма 136
Формы перфекта без вспомогательного глагола 137
4.2.2. Обзор форм плюсквамперфекта 140
4.2.2.0. Семантика форм 140
42.2.1. Употребление традиционных форм плюсквам
перфекта 141
Употребление форм "нового" плюсквамперфекта 144
Структурно-семантическая парадигма 146
4.3. Особенности функционирования глагола БЫТИ в пара
дигме форм прошедших времён 146
4.3.1. Глагол БЫТИ в конструкциях с именительным и
творительным предикативными падежами 146
4.3.2. "Усечённые" формы 149
4.4. Структурно-семантическая парадигма глагола БЫТИ
в формах прошедшего времени 151
Выводы по 1-ой части 152
Часть II. Функционально-семантическая парадигма форм повелительного и сослагательного (ирреальных)
наклонений глагола БЫТИ в древнерусских текстах 159
Глава 1. Общая характеристика форм глагола БЫТИ в ирре
альных наклонениях 160
Глава 2. Императивные формы от глагола БЫТИ. 160
Из истории эволюции императива 160
Семантика форм 162
22. Фунісционально-семантическая парадигма глагола БЫ
ТИ в формах повелительного наклонения в тексте ПВЛ Лав-
рентьевской и Ипатьевской редакций 162
2.2.1. Употребление в знаменательной функции 163
2.22. Употребление в полузнаменательной функции 164
В качестве связочного глагольного компонента 164
В качестве вспомогательного глагольного компонента 167
2.2.3. Функциональная парадигма 168
2.3. Особенности употребления оптатива 170
Глава 3. Кондициональные формы от глагола БЫТИ 171
Из истории эволюции кондиционала 171
Семантика форм 173
Особенности функционирования спрягаемых форм кондиционала от глагола БЫТИ 173
Возникновение и употребление частицы БЫ 180
3.4. Особенности употребления условного наклонения 184
Выводы по Н-ой части 188
Заключение 194
Список источников 201
Список использованной литературы 202
Приложение I. Инфинитив БЫТИ 212
Лексико-семантические особенности функционирования инфинитива БЫТИ в тексте ПВ Л 212
Функционально-семантическая парадигма инфинитива БЫТИ 225
Приложение II. Причастные образования от глагола БЫТИ 228
11.1. Лексико-семантические особенности функционирова
ния причастий, образованных от глагола БЫТИ 228
И.2. Употребление причастий, образованных от глагола
БЫТИ, в формах дательного самостоятельного падежа 238
П.З. Структурно-семантическая парадигма причастий, об
разованных от глагола БЫТИ 241
Введение к работе
Изучение становления и развития полисемантического и полифункционального славянского глагола БЫТИ, имеющего высокую частоту употребления на протяжении всей истории языка (по данным "Частотного словаря русского языка" по степени употребительности он занимает шестую позицию среди единиц всех частей речи -1977: 835) и представленного в текстах всех типов и жанров, позволяет дать более глубокое и обстоятельное описание функционально-семантической глагольной парадигматики древнерусского языка, истории формирования аспектуально-темпоральной и модальной системы в нём. Этот глагол исследовался учёными разных лингвистических школ и направлений (Ф.И. Буслаев 1868; А.А. Потебня 1874; Е.Ф Будде 1913; А.А. Шахматов 1941; А. Мейе 1959 и мн. др.), однако комплексного анализа его лексико-функциональных свойств ни отечественными, ни зарубежными учёными не проводилось.
Рассмотрение истории развития данного глагола способствует более глубокому пониманию становления грамматической многозначности временных форм изъявительного наклонения, кондиционала, императива, а также путей формирования семантической структуры глагола БЫТЬ в русском языке, образования в нём составных и сложных союзов, включающих в свой состав глагольный элемент БЫТИ, развития словообразовательных моделей и фразеологических конструкций.
В научной и учебной литературе сложилась традиционная точка зрения на систему значений и функций глагола БЫТИ, согласно которой он включается в группу глаголов, характеризующихся многозначностью и полифункциональностыо, то есть обладает способностью выступать в различных функциях: в качестве самостоятельного
глагола, в качестве глагола-связки, а также выполнять функции вспомогательного глагола (БАС 1950Я; Грамматика 1960Я; А.В. Бондарко 1971; МАС 1981/1 и др.). Однако чаще всего исследователи, анализируя этот глагол, определяют его как "идеальную связку" (термин A.M. Пешковского 1934). Ни одно из известных пособий по истории языка, ни одна теоретическая или нормативная грамматика, ни толковые или этимологические словари не отражают в полной мере всего разнообразия значений и функций, присущих этому глаголу с начала письменного периода истории русского языка. Отсутствие монографических работ, посвященных специальному рассмотрению функционально-семантической парадигмы древнерусского глагола БЫТИ, а также необходимость подробного описания процессов формирования данного глагола и определили актуальность настоящего исследования.
Объектом данной работы является древнерусский глагол БЫТИ во всём многобразии его лексико-грамматических и функционально-семантических проявлений.
Предмет исследования составляют средства и способы выражения функционально-семантической парадигмы глагола БЫТИ.
Целью настоящей работы является изучение формирования основных значений глагола БЫТИ, становления и эволюции его функционально-семантической парадигмы на протяжении всего исторического периода древнерусского языка, а также установление некоторых его особенностей морфологического, синтаксического и словообразовательного характера. Представляется необходимым выявить и описать совокупность лексических и частеречных признаков у глагольных форм, образованных от БЫТИ, а также проанализировать особенности их функционирования.
-12-Поставленная цель предполагает решение конкретных задач:
Определить характерные особенности глагола БЫТИ в видо-временной системе древнерусского языка; выделить и проанализировать лексико-семантическую и функциональную парадигмы данного глагола, проследить особенности их реализации и взаимодействия в системе форм реального (изъявительного) и ирреальных (сослагательного и повелительного) наклонений;
Исследовать новые функции, приобретаемые глаголом БЫТИ в процессе его эволюции на словообразовательном уровне: пронаблюдать процесс образования отрицательных конструкций с формой настоящего времени глагола БЫТИ, установить особенности их функционально-семантического содержания, а также проследить пути перехода БЫТИ в модальную частицу БЫ, служащую основным показателем кондиционала;
Рассмотреть особо трудные случаи в употреблении глагола БЫТИ на разных языковых уровнях и особенности других его модификаций: исследовать спектр функционально-семантических возможностей инфинитива БЫТИ, а также изучить особенности употребления причастных форм, образованных от данного глагола, выявить их структурно-семантический состав и функционально-семантическую парадигму.
Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые древнерусский глагол БЫТИ представлен во всей совокупности своих форм и значений с применением комплексного подхода к анализу парадигмы многозначной и полифункциональной глагольной единицы. В диссертации рассматриваются выявленные из древнерусского текста значения глагольных форм БЫТИ, не получившие ранее освещения в научной литературе.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что её выводы и положения могут быть использованы для освещения вопросов грамматической теории истории языка, прежде всего в аспекте исследования истории формирования временной системы глагола в русском языке, а также для исторической морфологии и лексикологии в следующих аспектах: становление русского кондиционала; формирование сложных союзов с частицей аористного происхождения БЫ; роль неспрягаемых образований глагола БЫТИ (инфинитива, причастий) в системе предикативных глагольных форм; проявление многозначности у глаголов с абстрактной семантикой; конкуренция глаголов, совпавших по значению; влияние контекста на проявление определённой семантики у глагольных форм и др.
Практическая ценность выполненной работы заключается в том, что на примере данного глагола можно наглядно показать исторические процессы формирования и эволюции отдельных глагольных систем древнерусского языка, представить сопоставительную картину развития родственных языков, провести параллели с современным русским языком, в котором глагол БЫТЬ играет значительную роль и как самостоятельная, и как вспомогательная лексема. Относительно полное определение лексико-семантической парадигмы древнерусского глагола БЫТИ способствует некоторой корректировке исторической и современной лексикографии и могло бы в дальнейшем быть учтено при составлении словарной статьи о глаголе БЫТИ (БЫТЬ). Результаты исследования могут быть использованы в вузовском преподавании курсов исторической грамматики, истории русского литературного языка и русской диалектологии, а также при организации спецсеминаров и факультативов, близких к теме настоящего исследования, в курсовых и дипломных работах.
В качестве основного источника исследования выступает древнерусский летописный свод XII в. "Повесть временых лет" (в дальнейшем - ПВЛ) в Лаврентьевской (ок. 1377 г.) и Ипатьевской (XV в.) редакциях. При работе использовались тексты, изданные Академией Наук России (1923 г.) и СССР (1926 г.). С целью сопоставления привлекались данные Словаря древнерусского языка И.И. Срезневского, Словаря древнерусского языка XI-XIV вв., Словаря русского языка XI-XVII вв., Материалы картотеки словаря русского языка XI-XVII вв. Института русского языка РАН.
Материалом для анализа стала созданная путём сплошной выборки картотека, включающая 3309 карточек (2067 несовпадающих контекстов). Контексты даются с графическими упрощениями; при цитировании принимаются обозначения Словаря древнерусского языка XI-XIV вв. (1966: 47-62), основные из которых следующие: к, є = е, кроме заглавных букв; ia = а, кроме заглавных букв; tj = ы; су, tf, if = у; і'= і; т», ь, *&, w, ці, Ф оставлены без изменений; надстрочные буквы пишутся в скобках (5 = w(t) и др.); титла раскрыты.
Методология и методы исследования определены поставленными целью и задачами. Методологической основой исследования послужили:
I. философские принципы'. 1) диалектического единства части и целого, предполагающий: а) объективное существование свойств целого в его части, равно кйк йхвоцств части в целом; б) несводимость целого к механической сумме его частей; 2) принцип историзма, предусматривающий рассмотрение становления и развития существенных явлений в связи с конкретными историческими условиями;
П. общенаучный принцип системности, в соответствии с которым анализируемый объект изучается в единстве с контекстом, в преде-
-15-лах которого функционирует как часть высказывания или предложения.
Поставленные задачи и языковая специфика предмета исследования обусловили использование в работе следующих лингвистических методов исследования:
описательного, содержащего систему способов и приёмов комплексного описания объекта исследования - для выделения и интерпретации различных словоформ глагола БЫТИ, определения общих и индивидуально-авторских особенностей их употребления;
категориального - для объединения выделенных глагольных словоформ в группы, с последующим анализом структуры этих групп и каждой словоформы как части той или иной семантической категории;
лингвистической интерпретации - для комплексного выделения и оценки языковых единиц.
При обработке результатов исследования были также привлечены методы контекстуального анализа, количественных подсчётов, интерпретации словарных дефиниций. Необходимость в использовании комплекса методов диктуется многогранностью объекта исследования, его исключительной востребованностью на разных языковых уровнях.
При анализе глагольных образований с БЫТИ использовались два основных аспекта системного изучения языка - парадигматический и синтагматический, выделяющие и противопоставляющие два типа отношений между элементами и единицами языка: парадигматические отношения, их классификацию, определение области их действия и синтагматические отношения, возникающие между последовательно расположенными единицами языка при ихнепо-
средственном сочетании друг с другом в реальном потоке речи или в тексте.
Апробация работы. Основные положения настоящего исследования излагались в докладах и выступлениях на ежегодных научных конференциях преподавателей Иркутского государственного педагогического университета (1999 - 2000 гг.), на Международной конференции "Русский национальный язык и его функционирование на территории Восточной Сибири и Дальнего Востока в конце XX века" (г. Иркутск, 6-8 окт. 1999 г.); на Международном симпозиуме молодых учёных "Лингвистическая панорама рубежа веков" (г. Волгоград, 24-25 мая 2000 г.). Диссертация обсуждена на заседании кафедры русского языка, методики и общего языкознания Иркутского государственного педагогического университета.
Положения, выносимые на защиту:
1. В древнерусском языке проходил процесс активного
формирования лексико-семантической парадигмы глагола БЫТИ,
постоянное её расширение и пополнение новыми значениями,
отсутствующими в праславянский языковый период. Это
пополнение шло в основном за счёт процессов, характерных для
разговорного языка. Всего лексико-семантическая парадигма
изучаемого глагола на материале ПВЛ составила 16 единиц.
2. Глагол БЫТИ в древнерусском языке выступал в следующих
функциях: а) как самостоятельная лексическая единица во всей
совокупности значений; б) как связка в составе именных сказуемых;
в) в качестве вспомогательного компонента для образования
аналитических форм глагола в разных наклонениях. Глагольный
комплекс БЫТИ в языке древнерусской эпохи характеризовался
наличием широкого спектра функциональных возможностей с доми-
-17-нированием функций самостоятельного глагола и глагола-связки. Особенностью функционирования БЫТИ в качестве связки является его использование в конструкции с именительным и творительным предикативными падежами.
3. Основными средствами реализации функционально-семанти
ческой парадигмы глагола БЫТИ в древнерусском языке становятся
формы настоящего и прошедшего времени, наиболее частотными
среди последних являются формы стандартного сигматического и
имперфективного аориста.
Каждая из временных форм изъявительного наклонения обладала различной способностью в реализации функционально-семантических характеристик глагола БЫТИ. Среди них выделяются доминирующие формы в выражении тех или иных значений: для форм настоящего времени, имперфективного аориста и имперфекта доминирующим признаётся значение существования, для форм стандартного аориста - значение свершения, для форм простого будущего времени - значение становления.
На древнерусский период приходится начальный этап формирования глагольного слова нет, используемого в качестве сказуемого со значением 'не иметься, отсутствовать'; материал ПВЛ демонстрирует всю эволюционную цепочку развития этой единицы в виде форм НЕ ЕСТЬ, Н-feC ТЬ, Н-ЬТУТЬ, МТУ, Н*ЬТЪ.
Период XIV - XV вв., ставший переломным для всей глагольной системы древнерусского языка, в наибольшей степени отразился на глаголе БЫТИ, претерпевшем значительные изменения и в структурно-семантическом, и особенно в функциональном плане как в парадигме форм изъявительного наклонения, так и в парадигме форм императива и кондиционала.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух частей, заключения, списка источников, списка использованной литературы и двух приложений.
Содержание работы. Во введении обосновываются выбор темы и её актуальность, определяются объект и предмет исследования, формулируются цель и задачи, решаемые в работе, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, характеризуется анализируемый материал диссертации, указываются методологические основы и методы исследования, приводятся виды апробации данной работы, определяются положения, выносимые на защиту.
Первая часть - "Функционально-семантическая парадигма форм изъявительного (реального) наклонения глагола БЫТИ в древнерусских текстах" - состоит из четырёх глав. Вторая часть диссертации состоит из трёх глав и посвящена изучению функционально-семантической парадигмы форм повелительного и сослагательного (ирреальных) наклонений глагола БЫТИ в древнерусских текстах.
В заключении излагаются результаты проведённых наблюдений над функционально-семантической парадигмой глагола БЫТИ в древнерусском языке, подводятся итоги выполненной работы, намечаются перспективы возможных дальнейших исследований.
В приложениях представлены особенности функционирования глагола БЫТИ в двух различных модификациях: инфинитива и причастных образований.
Затронутая нами проблема многозначных полифункциональных глаголов привлекает внимание лингвистов, логиков и философов, так как многозначные глаголы, характеризующиеся, как правило,
-19-абстрактной семантикой, первоначально произошли и развили свою многозначность из глаголов с конкретной семантикой, являясь в своё время важнейшей составляющей частью строя индоевропейских языков. Основную роль в развитии многозначности у глаголов с конкретной семантикой, по мнению большинства учёных, сыграла разветвлённая система временных форм индоевропейского языка. Однако данная проблема не получила ещё своего окончательного разрешения в исследованиях по истории языка.
В философском понимании категория времени означает последовательность течения событий от прошлого к настоящему и будущему. Данная категория теснейшим образом связана с категорией пространства (ФЭС 1998: 369).
Как известно, любая философская категория находит своё выражение через язык. Именно в языке мы находим весь комплекс философских, психологических и культурологических особенностей, составляющих основу мировоззрения той или иной нации. Б.П. Арден-тов отмечал, что "всё, что находит выражение в языке, принадлежит сознанию" (1965: 85); при этом учёный особо подчёркивал то, что "при современном состоянии науки изучение человеческого мышления невозможно без привлечения языка" (1965:4).
П.С. Кузнецовым отмечался тот факт, что в морфологическом строе русского языка содержатся особые средства для выражения пространственных отношений - система предложно-падежных отношений, а также средства для выражения отношений временных -видо-временная система глагола. Таким образом, грамматическое время служит выражением одной из форм отражения в языке объективного, действительно существующего времени (1953: 292).
Необходимость глубокого анализа как отдельных языковых еди-
-20-ниц, так и всех лингвистических явлений в комплексе, в сопоставлении с философией языка и его историей, на современном этапе отечественного языкознания является одним из актуальнейших направлений в исследовании языка.
Общепризнанным является тот факт, что в русском языке глагол чаще всего выполняет организующую роль в тексте и в предложении, являясь семантическим ядром высказывания. В.В. Виноградов отмечал, что "глагол - самая сложная и самая ёмкая грамматическая категория русского языка", особо привлекая внимание к тому, что конструктивная сила глагола, многообразие его синтаксических возможностей находятся в отношениях взаимной обусловленности с семантической ёмкостью и сложностью глагольного слова (1947: 422-458). Важным для исследования глагольной парадигмы является и тот факт, что в системе глагола "исключительно широк диапазон действия регулярной полисемии" (А.Н. Тихонов 1998: 5).
"Повесть временных лет" является одним из древнейших летописных сводов Киевской Руси. Он был составлен в начале XII века монахом Киево-Печерского монастыря Нестором в эпоху великого князя Ярослава Мудрого и служит письменным образцом древнерусского языка этого исторического периода. В качестве начальной части ПВЛ вошла в большинство последующих древнерусских летописных сводов, древнейшими из которых учёными признаются Новгородская I младшего извода и Лаврентьевская летописи. Изучению истории возникновения, первоначального состава и взаимовлияния русского летописания древнейшей поры посвящено много научных работ (А.А. Шахматов 1938; СП. Обнорский 1946; Я.С. Лурье 1976 и мн. др.). Имеются работы, посвященные и в целом ПВЛ, и её Лав-рентьевской и Ипатьевской редакциям (И.И. Срезневский 1959: 86-
-21-87; Н.П. Панкратова 1976: 96-103; Я.С. Лурье 1976: 17-69; Д.С. Лихачёв 1998: 159-169).
Общее содержание ПВЛ весьма неоднородно: составитель свода использовал более древние летописные материалы, отдельные сочинения, оригинальные и переводные, некоторые документы, устные народные предания и др. Сводчик внёс и много своего, дополняя и комментируя доступные ему материалы.
Вначале летописное повествование не соотносится с датами, в нём передаются библейские и народные легенды. С 825 года свод ведётся погодно, описывая все важнейшие (в основном политические и церковные) события Киевской Руси.
В качестве начальной части ПВЛ была включена в Лаврентьев-скую сводную летопись (с позднейшими дополнениями и вставками, включая сочинения Владимира Мономаха), переписанную монахом Лаврентием для суздальского князя Дмитрия Константиновича в 1377 году.
К Лаврентьевскому списку летописи (в наших материалах - Лс), отражающему особенности севернорусского языка, приближены другие списки ПВЛ, являющиеся по большей части копиями с этого свода, либо сходными с ним по общему составу. Важнейшими из них признаются следующие: 1. Радзивгтовский список (конец XV в.); 2. Троицкий пергаментный список (XIV-XV вв., сохранились первые 10 листов); 3. Рукопись Московской Духовной Академии (XV в.) (в нашей работе они обозначены как Рс, Тс, Ас).
Ипатьевский список, относящийся к XV веку, как и близкий к нему Хлебниковский список XVI века (в нашем исследовании - Ис, Хс\ является списком с южнорусского летописного свода, составленного в XIV веке. Ипатьевский летргшсный свод, соединивший в
-22-своём составе несколько летописных источников, по своему содержанию распадается на три части, первая из которых содержит текст ПВЛ, в общем сходный с текстом Лаврснтьевской и близких к ней летописей, но продолженный несколько дальше - до 1117 (6625) года (ПСРЛ 1923ЛІ/1: 1-Й; ПСРЛ 1926/1/1: IV-VII). Л.П. Якубинский отмечал, что "автор летописного свода, прототипом которого является Ипатьевский список ПВЛ, писал в духе той литературной традиции, которая господствовала в окружении Мономаха (по заказу которого и писался данный кодекс): он писал на древнерусском литературном языке" (1953: 303). По этой причине, считает учёный, в Ипатьевском списке значительно сглажен старославянский налёт, сохранённый в Лаврентьевском списке, где полногласных и других специфических древнерусских форм имеется значительно меньше. Например: 64; бо Вышсгородъ градъ Вользшгь (Лс, л. 17) - 6 бо Вышегородъ Шльжшгь городъ (Ис, л. 23 об.); пп'Ьньшци (Лс, л. 13) - полопшт (Ис, л.20) и др. Однако в данном случае мы разделяем точку зрения, выраженную А. А. Шахматовым, согласно которой в летописном тексте наблюдается не налёт старославянского языка, а русские вкрапления в старославянский язык, количество которых может быть либо больше, либо меньше (1915:8).
Специфической особенностью Ипатьевского списка является неразличение переписчиком аффрикат [ц] / [ч], о чём свидетельствует их частая взаимозамена. Например: над*ь pyj/ьелгь (Ис, л. 21), пожата бысть (Ис, л. 74), стар'Ьчь (Ис, л. 48), др.
Сопоставление Лаврентьевского и Ипатьевского списков ПВЛ, по мнению учёных, прекрасно иллюстрирует её различные хронологические слои (XI и XII вв.), отражая тот перелом в развитии литературного языка, когда древнерусский язык начинает вытеснять преж-
-23-ние старославянские формы. Если в первом случае летописец, имея возможность выбрать между старославянской и русской формой, предпочитает старославянскую, то во втором случае (в Ипатьевском списке) он использует уже древнерусскую. Однако нужно иметь в виду, что в Ипатьевском списке ПВЛ, помимо руки редаїсгора XII века, отражается также словоупотребление писца XV века - периода, когда церковнославянский язык снова начинает интенсивно воздействовать на развитие русского литературного языка. Этим можно объяснить тот факт, что в Ипатьевском списке ПВЛ представлены и прекрасные образцы древнерусского языка, и, наряду с этим, наблюдается обилие старославянских форм.
Понятие функционально-семантической парадигмы связано с понятием функционально-семантического поля - системы разноуровневых средств языка (морфологических, синтаксических, словообразовательных, лексических, др.), взаимодействующих на основе общности их функций, базирующихся на определённой семантической категории. Термин "функционально-семантическая парадигма" ("функционально-семантическое поле") связан с представлением об упорядоченном множестве взаимодействующих языковых средств и их системно-структурной организации. Понятие "функционально-семантическая парадигма" включается в систему понятий и терминов грамматики, исследующей языковые единицы не только в направлении от формы к значению, но и от значения к форме (БЭС 1998: 566-567).
ЧАСТЬ I.
Функционально-семантическая парадигма форм изъявительного (реального) наклонения глагола ЕЫТИъ
древнерусских текстах
