Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблема исследования жанра стихотворных переложений псалмов в русской литературе 20
1.1. К вопросу об изучении стихотворных переложений псалмов современным литературоведением 20
1.2. Теория Б. Кормана и ее развитие в аспекте художественной деятельности как методологическая основа диссертационного исследования 57
1.2.1. Истоки теории автора Б. Кормана 65
1.2.2. Основные положения теории автора Б. Кормана 70
1.2.3. Теория автора и проблема художественной деятельности 84
Глава 2. Жанр литературных переложений псалмов в интерпретационном контексте литературоведения 99
2.1. Поэтическая природа жанра переложений псалмов в русле исторической поэтики 99
2.2. Интерпретация псалмов в ракурсе классической герменевтики 130
Глава 3. Специфика жанровой художественной организации как выражения субъектно-мотивированной поэтической природы литературных переложений псалмов 145
3.1. Особенности субъектной организации жанра стихотворных переложений псалмов 145
3.2. Автор стихотворных переложений псалмов как субъект художественной деятельности 175
Заключение 219
Список использованной литературы 226
Приложение.
- К вопросу об изучении стихотворных переложений псалмов современным литературоведением
- Теория Б. Кормана и ее развитие в аспекте художественной деятельности как методологическая основа диссертационного исследования
- Поэтическая природа жанра переложений псалмов в русле исторической поэтики
- Особенности субъектной организации жанра стихотворных переложений псалмов
Введение к работе
Полноценному научному анализу должно предшествовать понимание специфической природы предмета изучения.
В. Тюпа. Аналитика художественного.
Я думаю, что в словах этой книги измерена
и обнята вся жизнь человеческая, всё
состояние души, всё движение мысли, так
что в человеке нельзя найти ничего более.
Св. Афанасий Великий. Послание к Маркеллину.
Актуализация проблемы культурного взаимодействия религиозного и эстетического в современных культурологии и литературоведении несомненна. Теснейшее культурное взаимодействие религиозного и литературно-светского, ставшее воплощением национальной традиции для всей русской классической литературы, как в зеркале отражается в жанре литературных переложений псалмов. Сегодняшняя актуальность указанной проблемы определяется тем, что долгое время подобные работы не публиковались, а богословские штудии не выходили на взаимодействие с наукой. И все же «... вся наша культура и жизнь выросли из церковных ... основ и ... продолжают питаться ...» из этих «источников». (Федотов 1990:211).
Толчком к данной работе послужили труды известных учёных С.С. Аверинцева («Смысл вероучения и формы культуры», «Слово Божие и слово человеческое») и В.А. Котельникова («Язык Церкви и язык литературы», цикл статей «О христианских мотивах у русских поэтов», «Православная аскетика и русская литература: (на пути к Оптиной)»), олицетворяющие собой «мост» от древней христианской культуры к нашим дням. В осмыслении русской
литературы как части восточно-христианской словесности особую роль сыграла работа другого философа-эстетика современности В.В. Бычкова «Смысл искусства в византийской культуре».
На развитие духовного направления в литературоведении указывает достаточно внушительный список работ, в которых предпринимаются разнообразные попытки выявления значимости религиозного миросозерцания в светской культуре (словесности, книжности, литературе) и форм его выражения в искусстве: Федотов Г.П. «О Св. Духе в природе и культуре», Лотман Ю.М. «Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция»; Дмитриев А.П. «Православие и русская литература»; Есаулов И.А. «Категория соборности в русской литературе»; «Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX веков»; Верещагин Е.М. «Христианская книжность Древней Руси»; Бухаркин П.Е.. «Православная Церковь и русская литература в XVIII-XIX веках. Проблемы культурного диалога»; Дунаев М.М. «Православие и русская литература»; Олейник Ф.С. «Библия: истоки христианства»; Митин Г. «Тайна вещих строк. Русское возрождение: от Державина до Блока»; Саблина Н.П. «Не слышатели забытливы слова, но творцы». Органичное православие русской поэзии»; Любомудров A.M. «О православии и церковности в художественной литературе»; Живов В.М. «Религиозная реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII века»; Бедина Н.Н. «Псалтирь и ранняя русская книжность (XI-XIII в.в.)».
Вместе с тем, проблемы взаимоотношений христианства и православной Церкви с русской поэзией намечены в ряде названных работ лишь в самых общих чертах у В.А. Котельникова, В.М. Живова, Н.П. Саблиной, М.М. Дунаева, Ю.М. Лотмана. В этом одна из причин того, что рассматриваемый жанр литературных переложений псалмов особенно привлекателен для современного литературоведения. Другой причиной обращения к исследованию данного жанра является особое место источника литературных переложений - Псалтири - в Библии и ее вневременная значимость в историко-культурном и литературном развитии России. Доминтой Книги Псалмов изначально была и есть проблема
отношений Бог- Человек - Мир. Именно эти отношения находятся в центре внимания русской литературы и в частности лирической поэзии, где Человек воплощается в ипостаси Автора. С.С. Аверинцев подчеркивает двойственность творческого процесса: «С одной стороны, творчество возможно только при условии включения в творческий акт личности художника в ее глубоких, отчасти не осознаваемых аспектах... с другой стороны, общезначимость художественного проявления обусловлена тем, что в творческом акте происходит восприятие глубоких внеличностных импульсов... и, что еще важнее, переработка личностных импульсов, переводящая их во внеличный план»(Аверинцев КЛЭ:стб.28). Стихотворные переложения псалмов как интерпретация сакрального и в то же время лирического текста обладают особой спецификой взаимодействия личных и внеличных импульсов. Следовательно, место и роль автора в художественной организации этого уникального жанра существенно отличаются от авторской позиции в обычном художественном произвдении, что и является гипотезой данного исследования.
Определяя отношения Бог-Человек-Мир с позиций Божественного Идеала
Псалтирь уникальна тем, что содержит не только завет Бога людям, но, как пишет
Е.М. Верещагин: «... впервые в истории религии построена по принципу ...
диалога между Богом и человечеством»(Верещагин1996:26).
Полифункциональность Псалтири как книги богослужебной и книги четьей определила её популярность у христиан. Псалтирь сопровождала человека на протяжении всей жизни, в скорби и радости, несчастьи и благополучии. Возвышенная поэтичность и молитвенная выразительность псалмов сделались близки православному слушателю и читателю.По словам В.О. Ключевского, «никакой христианский народ всем своим бытом, всею своею историей не почувствовал этого стиха так глубоко, как русский ...»(Ключевский 1913:139). Психологический феномен духовных од царя Давида удивителен: смятенная русская душа, вечно ищущая Идеал Единения и не находящая его, черпает успокоение в возвышенном поэтическом общении с Богом. Псалтирь посредством духовной коммуникативности выполняет компенсаторную функцию: «лечит»
невидимую природу человека - душу и формирует состояние души - дух. Это утверждение сохраняет свою силу и для переложений псалмов, поскольку интерпретация Псалтири по своей сути не противоречит канонической практике в связи с тем, что христианство - это религия личностного представления Абсолюта (Святая троица).
Отсюда становится понятна актуальность заявленной темы, обоснованная вневременной значимостью Псалтири в историко-культурном, в том числе и литературном, развитии России, в динамике формирования её культуры. Это подтверждается употреблением Псалтири на Руси уже с X -XI в.в. как в качестве учебной книги, так и в качестве образца для переложений. Так, 13 июля 2000 года при археологических раскопках в Новгороде были найдены 3 восковые дощечки-церы с текстами начала XI века, среди которых обнаружены переложения 75,76 псалмов Асафа и 67 псалма Давида. Известны толкования Псалтири Иоанном Златоустом, Августином Блаженным, Дмитрием Ростовским и другими отцами церкви. Но как литературный жанр переложения псалмов стали формироваться лишь в XVII веке в связи с особым интересом к Псалтири как источнику образцов поэтического содержания, поэтического стиля и лиризма для зарождающейся русской поэзии, в центре которой становится Человек.
Современные исследования жанра литературных переложений псалмов носят характер эмпирических наблюдений над отдельными переложениями некоторых авторов или литературных периодов и их научных описаний. И в этом ещё одна причина актуальности заявленной темы исследования. Достаточно назвать следующие работы: Серман И.З. «Псалтирь рифмотворная» Симеона Полоцкого и русская поэзия XVIII века»; Державина О.А. «Симеон Полоцкий в работе над «Псалтырью рифмотворной»; «Стихотворные переложения Ломоносова»; Большухина Н.П. «Лирика А.Д. Кантемира»; Луцевич Л.Ф. «Основные принципы переложения псалмов Сумароковым», «Своеобразие жанра переложения псалмов А.П. Сумарокова», «Стихотворные переложения псалмов и «Подражания Корану» А.С. Пушкина»; Романов Б.Н. «Духовные стихотворения Державина»; Рашковский Е.Б. «Державин: Библейские мотивы»; Кукушкина Е.Д.
«Духовные стихи В.И. Майкова», «Тема бессмертия души у В.И. Майкова»; Чугунова О. «Стихотворные переложения библейских псалмов в русской поэзии середины 1750-1770-х годов. Метод. Жанр»; Семёнова В. «Высокие» жанры (стихотворные переложения псалмов, оды) в русской поэзии конца XVIII- начала XIX в.»; Мальчукова Т.Г. «Парафразы псалмов в русской поэзии 1820-х годов». Действительно, литературные переложения псалмов достойны внимания современных литературоведов как популярнейший момент в русской книжной традиции, сохраняющийся до сего дня. Начало использованию Псалтири в русской литературе положили Даниил Заточник, Владимир Мономах, далее -протопоп Аввакум. Жанр стихотворных переложений псалмов в России родился в XVII в. в недрах барокко (в Европе это явление наблюдается уже в XVI веке) и расцвёл в XVIII веке. Он стал неотъемлемой частью поэтического творчества С. Полоцкого, Ф. Прокоповича, митрополита Дм. Ростовского, А. Кантемира, М. Ломоносова, В. Тредиаковского, А. Сумаркова, Г. Державина, И.Богдановича, В. Петрова, Ф. Козельского, В. Майкова, М. Хераскова, Н. Николева, И. Лопухина, Е. Кострова, И.П. Тургенева, В. Капниста и др. Достойное место занимал этот интерпретационный жанр в XIX веке в творчестве С. Тучкова, И. Крылова, Е. Люценко, И. Дмитриева, Н. Шатрова, М. Вышеславцева, П. Голенищева-Кутузова, А. Мерзлякова, М. Дмитриева, В. Григорьева, А. Грибоедова, В. Кюхельбекера, Ф. Глинки, М. Деларю, Н. Языкова, А. Майкова, А. Норова, Л. Мея, А. Хомякова,В. Бенедиктова, К.Фофанова, князя Константина Романова. Даже в, казалось бы, безбожном для России XX века глубоко лиричные строки царя Давида вдохновляли А. Фёдорова, К. Бальмонта, В. Брюсова, И. Бунина, Ф. Сологуба, Г. Федотова, переводчика и поэта Г. Шенгели и наших известных современников С. Аверинцева, Н. Гребнева, Т. Кибирова, А. Лукашина, А. Лучника. В русской литературе известен ряд полных стихотворных переложений Псалтири, которые осуществили Симеон Полоцкий, Василий Тредиаковский, Александр Сумароков, протоирей Гавриил Пакатский, Павел Яхонтов, Иван Бороздна, (два последних переложения - в рукописи), Наум Гребнев.
В связи с такой популярностью жанра дать полный «репертуар» литературных переложений псалмов невозможно, это дело требует особого исследования - подобной задачи мы в представленной работе не ставили: наша цель носит концептуальный, а не репертуарный характер. Художественная природа жанра литературных переложений псалмов и становление его традиции в русской литературе рассматриваются в работе в контексте православно-христианской культуры и в контексте достижений современной литературоведческой науки в области жанровой субъектной организации произведения. Основой осмысления процесса становления жанра стихотворных переложений псалмов как жанра светской поэзии, органично сочетающего в себе sacrum//profanum, для представленного диссертационного исследования послужила монография Л.Ф. Луцевич «Псалтырь в русской поэзии». Эта монография в целом носит «репертуарный» характер: исследуется история переложений псалмов в европейской поэзии, специфика переложений в творчестве Ф. Прокоповича, А. Кантемира, М. Ломоносова, В. Тредиаковского, А. Сумаркова, Г. Державина, Ф. Дмитриева-Мамонова, в масонской ,поэзии И.В. Лопухина и Н.П. Тургенева. Но вместе с тем, в ней отмечено значительное влияние Псалтири и жанра литературных переложений псалмов на развитие русской лирики и её поэтики в условиях сложнейшего переплетения религиозного и светского, учительного и художественного. Интересен и сравнительный анализ литургических и светских произведений в диссертации Е.В. Семёновой «Система жанров русской духовной лирики XVIII века» № на предмет выявления жанровой памяти и её влияния на поэтику духовной лирики XVIII, что выражается в общности картины мира, концептосфере, способе поэтического мышления.
Анализ научной литературы позволяет ещё раз подчеркнуть актуальность темы диссертационного исследования. Специфика поэтической природы и прежде всего субъектной организации жанра стихотворных переложений псалмов современным литературоведением практическим не освещена, а ведь «... полноценному научному анализу должно предшествовать понимание специфической природы предмета изучения»(Тюпа 2001:9). Впервые в русском
литературоведении на необходимость «теоретического рассмотрения отдельных произведений при изучении истории литературы» указал А.П. Скафтымов(Скафтымов 1923:35), так как без этого невозможно квалифицировать материал истории литературы как эстетическую реальность. Эту же мысль подчеркнул в своей диссертации «Литературная культура русского барокко (Пути и методы изучения)» и И.А. Чернов: «Теоретическая история русской литературы не только систематизирует факты, описывает творчество отдельных писателей и элементы художественного стиля, но и даёт теоретическое объяснение каждого факта истории литературы и закономерностей историко-литературного процесса»(Чернов 1975:21).
Во многом нашему исследованию способствовала глубокая разработанность проблем эстетики и поэтики литературы в работах М.М. Бахтина и Л.С. Выготского. Художественное произведение было открыто как содержательное единство, где каждый элемент функционален, и не может быть рассмотрен изолированно. Единство произведения понимается нами прежде всего как подчинение всех его составных частей, в том числе и его субъектной организации, идее, это подчинение внутреннее, а не внешнее. Это двойное внутреннее подчинение жанровой художественной организации переложений псалмов псалтирному образцу и творческой концепции автора-перелагателя и обосновывается в диссертационном исследовании. «В этой целостной системе отношений и происходит превращение слова в образ, а формы в содержание, возникает содержание, не существующее без выявляющей его формы, и исчезает слово как элемент обычного, повседневного языка»(Гей 1963:333). . Художественное произведение - это смысловое целое, каждый элемент которого должен рассматриваться в связи с этим целым, создаваемым на всех уровнях организации художественного текста. Концепция художественной целостности произведения была развита в дальнейшем в работах М.М. Гиршмана и Р.Т. Громяка.
Смысл художественного произведения открывается из своеобразия творчества автора и его ценностной направленности. Уникальность жанра
литературных переложений псалмов - в особой роли автора-перелагателя и в особой субъектной организации. С одной стороны, в жанре литературных переложений псалмов автор не может «раствориться», иллюзии объективности передачи псалма никогда не может быть, поскольку это интерпретационный жанр: сколько авторов переложения - столько и совершенно разных пониманий и версификаций. Каждая версия псалма уникальна, как уникально сознание автора, его позиция в литературном произведении и формы их выражения в тексте. С другой стороны, жанр литературных переложений псалмов рождается как интерпретация особого материала - сакрального текста, текста богодухновенной Псалтири, которую отличает глубочайший психологизм: она отвечает чаяниям всех и каждого человека в отдельности. В связи с этим феномен литературного психологизмасвойственен переложениям псалмов как никакому другому литературному жанру. Субъектом переложения является не только автор и его сознание, а целостность Человека в её соединении личного и сверхличного.
Уникальность жанра литературных переложений псалмов определяет и уникальность роли автора в системе произведения данного жанра, прежде всего в его субъектной организации, и не может не вызывать научного интереса. Тем более, что «внутренняя сущность» жанра литературных переложений псалмов в аспекте проблемы автора-перелагателя в нашем литературоведении не рассматривалась. Новизна данного исследования и состоит в новом формате изучения жанра интерпретации псалмов с точки зрения его субъектной организации в аспекте авторской мотивации и художественной деятельности: речь идёт уже не о стиховых параметрах переложений, не о внешней формальной стороне текста, а о внутренних параметрах этих уникальных духовных явлений. Несомненно, что изучение подобного рода литературных явлений не может ограничиваться исследованиями их внешнего формата, поскольку не он несёт духовную нагрузку, а как раз то, что скрывается за его «фасадом». Именно во внутренней организации произведения с наибольшей глубиной и последовательностью раскрывается творческая задача и деятельность автора в его диалоге с жизнью и с Псалтирью.
Изучение поэтической природы жанра переложений позволяет перейти от ассоциативного анализа к более глубокому исследованию художественного текста с опорой на строение произведения, даёт возможность приблизиться к осмыслению более широкой теоретической проблемы художественного метода и жанра (в частности - жанра литературных переложений псалмов), которая недостаточно исследована. Намечаются новые подходы к изучению литературного произведения в школе и в вузе с позиций художественной деятельности автора и читателя. Такова теоретическая и практическая значимость исследования.
Настоящая работа ставит своей целью на основе осмысления внутренней поэтической природы жанра переложений псалмов концептуально обосновать специфику субъектной организации произведений данного жанра
Цель исследования определила следующие задачи, обусловившие в свою очередь структуру диссертации:
1. Для понимания внутреннего художественного мира антиномичного жанра стихотворных переложений псалмов следует:
- установить место Псалтири в Библии и её значимость для Человека;
-охарактеризовать взаимовлияние Церкви и русской литературы в условиях переплетения религиозного и светского, учительного и художественного;
-выявить специфику православного мировосприятия автора-перелагателя Псалтири;
-показать значимость Псалтири на Руси и её роль в древнерусской книжности;
-проследить становление традиции переложения псалмов в русской литературе, выявив особенности данного процесса;
2. Для определения особенностей субъектно-мотивированной поэтической природы жанра переложений псалмов необходимо:
-охарактеризовать состояние изучения современным литературоведением православно-христианской основы русской литературы и жанра стихотворных переложений псалмов;
-определить главные положения теории автора Б. Кормана и направления ее развития в аспекте художественной деятельности для исследования субъектной организации жанра литературных переложений псалмов;
-осмыслить генезис, эволюцию и жанровую художественную организацию переложения псалмов как эстетического объекта с позиций исторической поэтики;
-показать своеобразие процесса интерпретации Псалтири в жанре стихотворных переложений псалмов;
-рассмотреть специфику субъектно-объектной организации переложений в аспекте форм выражения авторского сознания;
-обозначить роль автора - перелагателя как субъекта художественной деятельности в диалогической структуре жанра переложений псалмов.
Объектом исследования является жанровая субъектно-мотивированная поэтическая природа переложений псалмов в русской литературе. Предметом исследования в диссертации избраны место и роль автора-перелагателя как субъекта сознания и деятельности, определяющего субъектно-мотивированную природу жанра стихотворных переложений псалмов.
Методология исследования:
Приёмы культурно-исторического и сравнительно-типологического анализа соединяются с элементами герменевтики, а религиозно-философские понятия привлекаются наряду с литературоведческими и эстетическими категориями. Литературные переложения псалмов рассматриваются нами «как произведение в целом», не равное его тексту,(Бахтин 1979:369) то есть как эстетический объект(Бахтин 1975:17). «Эстетический объект как содержание художественного видения и его архитектоника... есть своеобразное эстетическое бытие, вырастающее на границах произведения путем преодоления его материально-вещной... определенности»(Бахтин 1979:21). № Иными словами, эстетический объект - то, «чем является произведение для направленной на него эстетической деятельности художника и созерцателя»(Бахтин 1975:17). Таким образом, для автора-перелагателя эстетическими объектами являются как псалом (автор здесь -
в роли созерцателя), так и само переложение; для данного исследования эстетический объект - собственно литературные переложения псалмов как специфический жанр лирики.
В ходе рассмотрения художественной природы жанра литературных переложений псалмов в русле исторической поэтики успешно используется историко-типологический метод анализа, который позволяет выявить глубинные процессы на уровне общих принципов эстетического видения, художественного мышления, субъектной архитектоники произведения (отношения автора, героя и читателя), архетипических форм жанра. Найдены и осмыслены проявления художественных принципов сикретизма, эйдетической и индивидуально-творческой стадий поэтики в субъектной сфере стихотворных переложений псалмов и их жанровой специфике.
На протяжении исследования своеобразно применяется сравнительно-сопоставительный метод. Калька системно-субъектного анализа Б. Кормана и анализа структуры в схеме деятельности Н.Т. Рымаря и В.П. Скобелева, разработанных для исследования оригинальных художественных произведений, накладывается на внутреннюю структуру интерпретационного жанра стихотворных переложений псалмов, что позволяет высветить специфику художественной организации данного жанра в аспекте авторской позиции в отличие от оригинальных литературных произведений.
Для исследования используется ряд основных положений «теории автора» Б.О. Кормана и концепции анализа произведения в схеме деятельности Н. Рымаря и В. Скобелева, определивших направления исследования места и роли автора-перелагателя как субъекта сознания и деятельности:
- субъектная организация есть форма выражения не только личного, но и
сверхличного сознаний;
-диалог этих сознаний образует позицию автора - его понимание и оценку мира;
- субъектом художественного произведения является целостность Человека,
преломленная в конкретной личности, связанной с системой культуры народа и
эпохи;
- художественное произведение несводимо к сознанию автора;
- автор есть диалогическая активность, которая организует субъектные и
внесубъектные формы выражения сознания в структуре произведения;
целостность произведения открывается, если выявлен смысл его устройства, организации, поэтики;
жанр порождает образ бытия, который выражает определенную концепцию действительности и определенные ценностные ориентации в художественной деятельности.
Для обеспечения объективности исследования, мы опираемся также на научные изыскания М.М. Бахтина, И.Ф. Анненского, Л.Я. Гинзбург по вопросу соотношения автора и героя в лирике. Особой интерес в ракурсе темы диссертации представляют современные работы С.Н. Бройтмана «Русская лирика XIX- начала XX века в свете исторической поэтики (Субъектно-образная структура)» и «Субъектная структура русской лирики XIX- начала XX века в историческом освещении», во многом перекликающиеся с теорией автора Б.Кормана.
В целом освещение в «теории автора» только аспекта авторского сознания сужает понимание проблемы автора. Давно назрела необходимость при анализе произведения учитывать специфику искусства как творческой деятельности, видеть отношения внутри текста как диалог авторского и неавторского, а автора воспринимать как диалогическую активность, которая организует субъектные и внесубъектные формы выражения сознания в структуре произведения. Целостность произведения открывается только, если выявлен смысл его устройства, организации, поэтики. Вслед за Н.Т. Рымарем и В.П. Скобелевым, опираясь на концептуальные положения ряда работ М.М. Бахтина, («Проблемы поэтики Достоевского», «Эстетика словесного творчества», «Проблемы творчества Достоевского», «Вопросы литературы и эстетики»), А.А. Потебни («Эстетика и поэтика»), В.А. Свительского («Авторский смысл в ряду других
значений литературных произведений», «Проблема единства художественного мира и авторское начало в романе Достоевского») и указанных работ С.Н. Бройтмана, мы в своём исследовании переходим от понимания автора как субъекта сознания к его истолкованию как субъекта деятельности. Каждый творец - некая двойственность: с одной стороны, это «... нечто человечески личное, с другой - это внеличностный творческий процесс»(Рымарь 1994:109). Значит, любое произведение является личной переработкой текста культуры и живёт в форме личного высказывания и вместе с тем, оно является фактором выражения сверхличного. Именно во внутренней организации произведения и явлена личность автора. Важна для нашего исследования и трактовка понятия «читатель», так как автор-перелагатель является прежде всего читателем Псалтири.
Наше особое внимание обращено к жанру как типу устойчивой структуры, порождающей образ бытия. Этот образ выражает определённую концепцию действительности в художественной деятельности, которая предстаёт как процесс и результат диалога авторского и неавторского(Рымарь 1994:139). Жанр литературных переложений псалмов родился из стремления приспособить исконную структуру псалма к структуре индивидуального восприятия. Изучение художественного произведения в схеме деятельности позволяет увидеть внутри переложения диалог художника с жизнью и с Псалтирью, который реализуется в освоении материала. В своё время идею понимания сути творческой деятельности в освоении материала, который так же воздействует на субъект деятельности, выдвинул М.М. Бахтин в работе «Вопросы литературы и эстетики» и развил А.А. Потебня в статьях «Мысль и язык» и «Из записок по истории словесности». Псалтирь измеряется высшей этической и эстетической мерой, в связи с чем крайне популярна как материал для художественной деятельности.
Изложенные теоретические положения подчёркивают антиномию высказывания как выражения готовой мысли и высказывания как процесса создания мысли, то есть познания и творчества. Совершенно очевидно, что системно-субъектный анализ и изучение субъектной организации ведут нас к
рассмотрению произведения как живого диалога сознаний, как становящейся структуры.
Особенности проявления диалогического характера жанровой организации литературных переложений псалмов кратко представлены в аспекте западных исследований деятельностной природы литературного произведения: «морфологической концепции» Г. Мюллера и Г. Оппеля, «генеративной поэтики» и «пойетического подхода» М. Шорера, что нам кажется достаточно любопытным.
Объективность и верификация исследования обеспечиваются тем, что данная теоретико-ориентированная диссертация опирается на ряд концептуальных положений о целостности художественного произведения, о его субъектной сфере в соотношении автор - герой - читатель, о специфике художественной природы лирики и ее субъектных формах, о творческой деятельности автора, о стадиальных проявлениях поэтики в работах В. Веселовского, М. Бахтина, А. Потебни, Б. Кормана, О. Фрейденберг, Ю. Лотмана, С. Аверинцева, Н. Михайлова, Ю. Минералова, С. Бройтмана, Н. Рымаря, В. Скобелева. Этой цели служит и многогранность исследования субъектно-мотивированной природы стихотворных переложений псалмов, их субъектной сферы и специфики данного жанра:
- в контексте православно-христианского мировосприятия автора-перелагателя
и традиций древнерусской книжности (на основе работ В. Котельникова, Е.
Верещагина, П. Бухаркина, М. Дунаева, Б. Романова, И. Есаулова,
Г.Филипповского, Н. Бединой);
- в русле исторической поэтики (на основе работ В. Веселовского, О.
Фрейденберг, Ю. Лотмана, Э. Курциуса, А. Михайлова, Н. Тамарченко, С.
Бройтмана);
в ракурсе классической герменевтики (на основе работ Ф. Шлейермахера, В. Дильтея, X. Гадамера, Э. Хирша, П. Рикера, В. Библера, В. Маранцмана, Т. Злотниковой);
в аспекте антиномии автора как субъекта сознания и субъекта деятельности.
Подобное построение данного концептуального исследования позволяет многократно подтвердить правильность выдвинутой гипотезы о специфической роли и особом месте автора в художественном мире стихотворных переложений псалмов, а исследуемого жанра - в поэзии и во всей русской литературе, не «размениваясь» на филологический анализ конкретных переложений, что изменило бы сущность работы.
На защиту выносятся следующие основные положения:
І.Субьектно-психологическая природа и духовно-религиозное сознание являются определяющими факторами внутренней художественной организации жанра литературных переложений псалмов.
2. Особая лирическая природа жанра переложений псалмов проявляется в «пограничных» формах выражения лирического субъекта.
3.Диалогическая природа жанра определяется особым взаимодействием и взаимовлиянием личного и сверхличного начал, воплощенных в сознании и деятельности автора.
4. Специфика диалогической природы не только во взаимодействии Высшего и коллективного сверхличных и личного сознаний, но и во внутреннем диалоге автора с самим собой как творцом и читателем.
5.Интерпретационность и эволюционная динамическая природа жанра литературных переложений псалмов определяют его особую значимость в развитии русской лирической поэзии.
Результаты исследования докладывались на научных и научно-практических межвузовских, межрегиональных конференциях и прошли апробацию на курсах повышения квалификации учителей русского языка и литературы школ Ярославской области по программе «Новые тенденции в преподавании русского языка и литературы» в курсах «Анализ литературного произведения как диалогической структуры» и «Организация читательской деятельности учащихся на уроках литературы» в 2000-2006г.г.
Диссертационное исследование изложено на 243 печатных листах, структура диссертации состоит из введения, 3-х глав, заключения, списка использованной
литературы и приложения.
Во введении обоснована актуальность исследования, выдвинута гипотеза; Определены цель, задачи, объект и предмет исследования; изложены методологические принципы и теоретические основы; кратко охарактеризовано научное состояние рассматриваемых проблем; показана научно-практическая значимость работы; обосновываются ее объективность и верификации.
В приложении представлен материал, актуализирующий значимость Псалтири и проблему взаимодействия светского и религиозного в общественной и литературной жизни России и выявляющий особенности становления традиции переложения псалмов в русской литературе. Данный материал необходим для понимания специфики внутренней субъектной мотивации в жанре стихотворных переложений псалмов.
Первая глава диссертации «Проблемы исследования жанра стихотворных переложений псалмов в русской литературе» состоит из двух разделов. В разделе «К вопросу об изучении стихотворных переложений псалмов современным литературоведением» освещено современное состояние изучения переложений псалмов, намечена перспектива исследования данного жанра в диссертации. В разделе «Теория автора Б. Кормана и ее развитие в аспекте художественной деятельности как методологическая основа диссертационного исследования» раскрываются основные положения данной теории и концепция анализа произведения в схеме деятельности Н. Рымаря и В. Скобелева, определившие направления исследования места и роли автора-перелагателя псалмов как субъекта сознания и художественной деятельности.
Во второй главе «Жанр литературных переложений псалмов в интерпретационном контексте литературоведения» с опорой на теоретико-литературные изыскания в области исторической поэтики и герменевтики представлено осмысление генезиса и развития жанровой художественной природы переложений псалмов, раскрывается специфика процесса понимания и интерпретации Псалтири. В разделе «Поэтическая природа жанра стихотворных переложений псалмов в русле исторической поэтики» концептуально
подтверждается специфика художественной организации жанра в категориях слово и образ, автор и герой, род и жанр, художественная деятельность. Концептуальный характер работы определяет отношение к переложению как эстетическому объекту, обращает внимание на его архитектонические формы. В разделе «Интерпретация псалмов в ракурсе классической герменевтики» определяется своеобразие процесса интерпретации канонического сакрального текста. Это своеобразие обусловлено тем, что, с одной стороны, автор не творец в «чистом виде», а перелагатель, исходящий из канона Псалтири, но, с другой стороны, интерпретация - это не толкование псалма, а субъективно-личностный и духовно-коммуникативный творческий процесс.
В третьей главе «Специфика жанровой художественной организации как выражения субъектно-мотивированной поэтической природы литературных переложений псалмов» представлена концепция субъектной организации жанра переложений псалмов на основе системно-субъектного подхода и в схеме деятельности. В центре внимания - автор как субъект сознания и художественной деятельности, явленных во внутренней структуре жанра. Решается двоякая задача: представить художественную организацию переложения как воплощение сознания автора и как процесс деятельности, имеющей в качестве своего инициатора автора-перелагателя. В разделе «Особенности субъектной организации жанра стихотворных переложений псалмов» переложение рассматривается как статичная структура, как сознание, отражающее действительность в некоей готовой концепции автора. В разделе «Автор стихотворных переложений псалмов как субъект художественной деятельности» рамки теории автора Б. Кормана раздвигаются и переложение псалмов предстает, как воплощение художественной деятельности, реализованной в организации произведения. Переложение заключает в себе, таким образом, и отраженную жизнь (интерпретируемый псалом в том числе), и сам процесс отражения (процесс переложения) как процесс познания и творческой переработки, эстетического преображения реальности и псалма. Ведь сущность искусства заключается в вечной творческой деятельности автора, читателя, зрителя, слушателя...
К вопросу об изучении стихотворных переложений псалмов современным литературоведением
В России сегодня кризис национальной жизни, а в такие эпохи самосознание народа обращается к трансисторическим категориям, пытается найти те начала, что неизменно присутствовали в жизни человечества в целом и в русской жизни в частности. Живое ощущение традиций всегда свойственно переломным эпохам. В поисках таких традиций мы неизбежно приходим к Церкви как наиболее исторически устойчивому институту духовной жизни. На причины обращения общества к церкви, к ее культуре, а значит, и к православным основам литературы, указывает в книге «Православная церковь и русская литература в XVIII-XIX вв.» П.Е. Бухаркин и называет множество причин: от сохранения в ней глубины традиций до духовной жажды современного человека, политических факторов и просто интереса к тому, что долго было под запретом. Обращение же современного литературоведения как части культуры к проблеме взаимовлияния христианства, православия и литературы крайне актуально, так как одно из «заданий» литературного произведения - внушить читателю жизненные ориентиры, оказать помощь в определении человеком верного жизненного пути, что из века в век являлось и является основополагающей задачей «главной» книги человечества - Библии.
Центральным объектом Библии и центральным объектом литературного творчества является Человек. Человек как объект литературного изображения, как «вместилище достоинств и недостатков», оцененных с нормативных позиций Божественного Идеала, глубоко проанализирован в известнейшей книге академика Д.С. Лихачева «Человек в литературе Древней Руси», но вопрос о личности как субъекте литературы, то есть вопрос об авторском начале, ученым не рассматривался. Между тем, уже в Книге Псалмов присутствует субъективное авторское начало, хотя в Псалтири на основе принципов поэтики синкретизма объект изображения и изображающий субъект сливаются. Эйдетическая эпоха разрушает синкретическое единство, творческий субъект жаждет проявить свою «самость», а исповедальная основа и глубокий психологизм Псалтири как нельзя лучше способствуют этому. И на закате традиционалистской эпохи, в период расцвета барокко рождается «дерзкий» жанр литературных переложений псалмов, который намечает переход к поэтике лично-творческой. При этом следует указать, что первые признаки отделения авторской точки зрения от общепринятых нравоучительных позиций Д.С. Лихачев заметил еще в литературе Древней Руси. Говоря об авторе «Повести о Горе Злосчастии», он определяет, что автор не на стороне морали, не на стороне «уроков жизни», а на стороне героя в его конфликте с Горем. Ученый утверждает, что «такое отделение авторской точки зрения от преподносимых в произведении нравоучений, оправдание человека, который с церковной точки зрения не мог не считаться «грешником», было замечательным явлением в литературе XVII века. Оно означало гибель средневекового нормативного идеала и постепенный выход литературы на новый путь индуктивного художественного обобщения, опирающегося на действительность, а не на нормативный идеал».№ Автор все больше обособляется, стремится выразить собственное «я», и на этой волне рождается жанр литературных переложений псалмов, давший импульс развитию русской лирической поэзии. С.Н. Бройтман отмечает в субъектной организации лирики XIX века, века модальной поэтики, новую активизацию черт синкретизма, сближение объекта и субъекта, автора и героя. Но это проявление неосинкретизма наблюдается уже в художественной организации жанра литературных переложений псалмов и восходит к его генезису, что подтверждается далее нашим исследованием.
Изучение и осмысление значимости Псалтири в русском обществе и в развитии русской литературы, выявление специфики процесса становления жанра литературных переложений псалмов и обозначение его «внутренних» проблем (см. приложение.), прежде всего проблемы автора как проблемы взаимодействия разных сознаний, разных субъектов подводит к мысли, что подобное взаимодействие по-особенному проявляется в поэтической жанровой природе литературных переложений псалмов. Здесь наблюдается триединство, где Высший дух сливается как с «душой» автора, вмещающей в себя и личное, и надличное, так и с «душой» читателя с ее личным и надличным, а две последние сопрягаются между собой. Это отличает данный жанр от других жанров лирической поэзии, где «сотрудничество» двуедино (автор-читатель). Но вместе с тем, современный читатель, который не знаком или почти не знаком с Псалтирью, как субъект восприятия уподобляется автору и, следуя за ним, познает Высший дух через «душу» автора. Итак, можно сказать, что перед нами предстает феномен «сотворчества», диалога сознаний, который является важнейшим и неотъемлемым элементом поэтики жанра стихотворных переложений псалмов, обнаруживая свою психолого-литературную природу.
С позиций субъектной организации художественного произведения проблема жанра литературных переложений псалмодических стихов в современном литературоведении практически не освещена. Научная литература рассматривает или степень реализации содержания и стиля Псалтири в переложениях, или ее влияние на другие жанры духовной поэзии и русскую поэзию в целом, а также влияние господствующего в ту или иную эпоху художественного метода, определенных традиций и новаторства на духовную лирику, и в частности стихотворные переложения псалмов, или то и другое одновременно. Текстовой сравнительно-сопоставительный анализ переложений чаще всего проводится на основе сопоставления переложений разных поэтов с сакральным текстом (всем понятна двойственная природа жанра) с целью определения степени их близости по содержанию и поэтике к духовным песням, степени соотношения литературных традиций и литературной моды той или иной эпохи и степени индивидуальности автора, прослеживающейся прежде всего в тематике, проблематике, выборе стилистических приемов и языке.
Теория Б. Кормана и ее развитие в аспекте художественной деятельности как методологическая основа диссертационного исследования
Прежде, чем представлять методологическую основу исследования субъектно-мотивированной поэтической природы жанра переложений псалмов, необходимо обратиться к осмыслению категорий лирики, жанра, лирического субъекта и объекта изображения, литературного психологизма, диалога и монолога, точки зрения в их соотнесении с особым лирическим жанром переложения псалмов. По словам В.Е. Хализева, немецкий учёный Ю. Петерсен охарактеризовал лирику как выражение единичных состояний человеческого сознания (Хализев 2004:154), поэтому, как отмечал Г.Н. Поспелов, первичным для лирической поэзии оказывается художественное освоение внутренней жизни людей, их психологии(Поспелов 1976:62). Только в лирике система художественных средств всецело подчиняется раскрытию цельного движения человеческой души. Но душевное состояние знаменует сосредоточенность человека на внешней реальности, и лирика запечатлевает пространственно-временные представления, связывает чувства с фактами бытия. При этом лирическое творчество, одним из источников которого являются библейские псалмы, может обретать в своих наиболее ярких проявлениях религиозный характер, безусловно, что литературные переложения Псалтири пропитаны особой религиозностью.
Типы организации лирических произведений различны: исповедальная, описательная, повествовательная лирика(Поспелов 1976:62-177). Но особенно важно для нашего исследования отметить общее медитативное начало лирики. Медитацией называют взволнованное, психологически напряженное раздумье о чем-либо, и «... лирические произведения... оказываются полноценно художественными, если ... обладают медитативным «подтекстом»(Поспелов 1976:158). Именно такой «подтекст» присущ жанру переложений псалмов, поскольку только особая ситуация, особое состояние души заставляют человека (поэта) обратиться к Псалтири. Открытое или скрытое в «подтексте» присутствие автора есть обязательное качество лирики, воплощенное в её субъективности.
В нашем исследовании категория жанра является одной из ведущих. Названия произведений жанра литературных переложений псалмов обычно прямо указывают на признание определённой жанровой традиции. По выразительным словам М.М. Бахтина, «жанр - представитель творческой памяти в процессе литературного развития»(Бахтин 1979:122). Другая функция жанра - чёткое выявление участия читателя в литературном процессе. В нашем случае автор переложения есть одновременно и читатель псалма, которому жанр задает определённую установку на восприятие. Наконец, именно жанр призван дать целостное представление о произведении как эстетическом объекте. Жанр литературных переложений псалмов, по нашему мнению, отличается особой устойчивостью, основанной на каноничности и сакральности текста Псалтири. В целом категория жанра подчиняет себе субъективную волю автора(Аверинцев 1994:4). Но «пограничное» положение жанра переложений между эпохами традиционалистской (эйдетической) и индивидуально-творческой поэтики, безусловно, способствует возрастанию в нем субъективно-личностного начала, жанр к концу XVIII века становится более гибким. Несмотря на возрастающую гибкость жанра в современную эпоху, он и сегодня характеризуется в сущности двумя основными признаками: принадлежностью произведения к определенному роду (у нас - к лирике) и содержанием (конфликт, герой, пафос), которое в нашем случае заключается прежде всего в восхвалении Бога. Следует также обратить внимание не только на функции которые выполняет жанр, но и на границы его использования. Жанр сам по себе, вне соотнесения с другими категориями не объясняет истоков художественного новаторства, процесса эстетической деятельности автора, «жанр - отражение известной законченности этапа познания, добытая эстетическая истина»(Аристотель 1978:86).
Для выявления субъектной организации произведения необходимо обратиться к субъекту и объекту изображения. В лирике часто объектом изображения выступает сам лирический субъект, становясь, таким образом автопсихологическим лирическим героем. Лирическая экспрессия является организующим и доминирующим началом поэтических произведений. Она воплощена в лирическом субъекте как носителе переживания. Вопрос о соотношении автора и лирического субъекта - коренной вопрос для понимания лирики как рода литературы(Бройтман 1997:18), а значит, и лирического жанра переложений псалмов. В художественной организации исследуемого жанра уникально сочетаются генетически заложенная нерасчленённость автора и героя, берущая начало в синкретизме Псалтири, жанровая определённость героя как наследие эйдетической поэтики и складывающийся современный индивидуально-творческий тип лирического субъекта. В связи с указанной сложностью вопроса в диссертации осмысливаются различные типы лирического субъекта в их соотношении с автором, рассмотренные в трудах Бахтина, Фрейденберг, Гинзбург, Анненского, Кормана, Бройтмана. Мы опираемся на точку зрения данных ученых о сложной системе отношений между автором и героем - «я-другой», неизменном присутствии хорового начала в лирике и её интерсубъектности как запечатления взаимодействующих сознаний. И все же лирика, а следовательно, и жанр переложений псалмов, в целом автопсихологична, открытое авторское присутствие в лирическом произведении -его важнейшее свойство, которое традиционно обозначается термином «субъективность». «Здесь сам человек в его субъективной внутренней жизни становится художественным произведением», - писал Гегель(Гегель 1971:501). Это необычайное сочетание субъективности и интерсубъектности наиболее ярко проявляется в жанре литературных переложений псалмов как воплощении интерсубъектности Псалтири и субъективности автора-перелагателя. На вопрос о субъектах и объектах речи, сознания и деятельности и их взаимоотношениях в жанровой художественной организации переложения псалмов и дает ответ представленное диссертационное исследование.
Поэтическая природа жанра переложений псалмов в русле исторической поэтики
Понимание особенностей жанровой поэтической природы переложений псалмов с позиций современного литературоведения невозможно без осмысления происхождения и развития данного явления и необходимых для нашего исследования категорий: автор и герой, род и жанр, (слово и образ). Но предмет исторической поэтики не сводится только к генезису и эволюции художественных форм - он включает в себя и содержание эстетической деятельности, то, что М.М. Бахтин назвал «эстетическим объектом»(Бахтин 1975:17) или «произведением в целом», не равным его тексту(Бахтин 1979:369). Предложенное им разграничение архитектонических форм (входящих в эстетический объект) и композиционных форм (которые в него не входят, являясь способами организации материала) позволяет в представленной работе концептуального характера сосредоточиться на первой группе форм, оставив вторую группу исследователям текстов переложений конкретных псалмов и обращаясь к ней по мере необходимости. «Эстетический объект как содержание художественного видения и его архитектоника... есть своеобразное эстетическое бытие, вырастающее на границах произведения путем преодоления его материально-вещной... определённости»(Бахтин 1979:21,49-50). Эстетический объект-то, «чем является произведение для направленной на него эстетической деятельности художника и созерцателя»(Бахтин 1975 :17). Именно на видение уникального явления переложения псалмов как эстетического объекта и опираемся мы в данном исследовании. Это тем более интересно, что субъект, осуществляющий художественную деятельность, является одновременно и автором, и читателем. Основой для экскурса в историю жанровой поэтической природы переложений псалмов послужили научные изыскания М.М. Бахтина, С.С. Аверинцева, Н.Д. Тамарченко, О.М. Фрейденберг, С.Н. Бройтмана и ряда других литературоведов. Основатель исторической поэтики А.Н. Веселовский определил её метод как сравнительно-исторический, позволяющий из самого материала вывести законы зарождения и развития изучаемого явления(Веселовский 1939:3,4), и выделил в методе исторический и типологический аспекты. О.М. Фрейденберг отделяет генезис и эволюцию и определяет свой метод как генетический, подчёркивая типологическое начало (структуру). Именно типологию субъектной организации жанра переложений псалмов мы и стремимся выявить. Но невозможно не согласиться с М.М. Бахтиным, что историческое развитие не просто временная последовательность, а внутренне обоснованная живая преемственность. «Произведение литературы... раскрывается, прежде всего, в дифференцированном единстве культуры эпохи его создания, но замыкать его в эпохе нельзя: полнота его раскрывается только в большом времени»(Бахтин 1979:333). М.М. Бахтин ввел категории «большое время» и «диалог», акцентируя этим то, что в основе эстетического объекта лежат персонологические и имманентно-социальные отношения между субъектами - «я» и «другим», автором и героем. Произведение - это не пассивный материал, а «голос», смысл, включённый в диалогический контекст большого времени, и границ этому контексту нет. «Даже прошлые смыслы будут меняться (обновляясь) в процессе последующего... развития диалога»(Бахтин 1979:373). Эти методологические установки позволили выработать А.Н. Веселовскому свой историко-типологический метод, который используется и в представленном исследовании. Историческая поэтика сегодня выделила 3 больших стадии развития мировой литературы, характеризующихся определённым историческим типом художественных целостностей: - эпоха синкретизма (от предыскусства до Античности); - эйдетическая (традиционалистская) эпоха (VII—VI в.в. до н.э. в Греции и первые века н.э. на Востоке - середина XVIII в. в Европе и начало XX в. на Востоке); - поэтика художественной модальности (нетрадиционалистская, индивидуально-творческая). - Данная периодизация делает очевидным тот факт, что псалмы возникли в эпоху синкретизма, поскольку наука приписывает авторство большинства из них царю Давиду, который жил на переломе XI-X в.в. до н.э. (годы его правления 1010-970 г.г. до н.э.). В отличие от современного архаическое сознание имеет перасчленённо-слитную природу. Мифы, религия, искусство являются идеологическими построениями чувственных восприятий носителей древней культуры. Искусство и жизнь, слово и предмет воспринимаются синкретически - это целостный взгляд на мир без анализа, дифференциации и рефлексии. Синкретизм в эту эпоху есть общий принцип художественного и слитного с ним «нехудожественного» мышления. А.Н. Веселовский называл синкретизмом «не смешение, а отсутствие различий между определёнными поэтическими родами, поэзией и другими искусствами»(Веселовский 1939:3,4). Ученый выяснил, что дольше всего синкретизм сохраняется в сфере поэтической образности, что подтверждается неимоверной сложностью перевода псалмов для современных авторов (одна из статей С.С. Аверинцева так и называется «Два слова о том, до чего же трудно переводить библейскую поэзию»). Но, на наш взгляд, принцип синкретизма (по С.Н. Бройтману, «нераздельность-неслиянность»(Бройтман 1988:9)) в переложениях псалмов ярко проявляется и в нераздельности - неслиянности субъекта и объекта речи и сознания в процессе их диалогического взаимодействия, и в их двойственной функции: сакральной и эстетической.
Особенности субъектной организации жанра стихотворных переложений псалмов
Рассмотрение современным литературоведением русской литературы как восточно-христианской словесности вызвало неподдельный интерес ученых к, жанру литературных переложений псалмов. Достаточно назвать работы И.Сермана, С. Аверинцева, О. Державиной, А. Шишкина, Л. Луцевич, Б. Романова, Г. Рашковского, Е. Кукушкиной, В. Семёновой, О. Чугуновой, Т. Мальчуковой, В. Живова. Можно сказать, что частные монографические темы разработаны, анализы псалмодической лирики отдельных периодов развития русской литературы и отдельных поэтов имеются, а вот общая внутренняя специфика и своеобразие субъектно-мотивированной природы указанного литературного жанра, на наш взгляд, до конца не определены. Между тем, «...теоретическая история русской литературы не только систематизирует факты, описывает творчество отдельных писателей и элементы художественного стиля, но и дает теоретическое объяснение каждого факта истории литературы и закономерностей историко-литературного процесса(Чернов 1975:4). В книге Д.С. Лихачева «Развитие русской литературы X-XVII веков. Эпохи и стили» эта задача теоретического изучения истории литературы сформулирована чётко: «Построение теоретической истории русской литературы требует усовершенствования самой методики исследования литературы как некоего макрообъекта, выработка этой методики - дело будущего»(Лихачев 1973:5).
Естественно, мы не претендуем на создание новой методики исследования литературы как макрообъекта, но концептуальный подход к анализу жанра, который вызывает сегодня в литературоведении достаточный интерес, совершенно необходим. Необходимо осмысление внутренней специфики жанра литературных переложений псалмов, места этого жанра в процессе эволюции русской словесности, его социокультурной динамики. Эти подходы позволяют рассматривать переложение псалма с точки зрения организации его как особого жанра лирики, особого прежде всего с позиций субъектной организации, с позиций взаимодействия автора-перелагателя, канонического текста Псалтири и собственно создаваемого автором текста переложения. Но, прежде чем говорить об авторе литературных переложений псалмов как субъекте сознания и субъекте художественной деятельности, остановимся на некоторых аспектах понимания личности и творчества современной наукой. Исследуемые нами «внутренние» параметры переложения как эстетического объекта основаны на философско-психологическом понимании личности. Философско-психологическое знание охватывает личность на трех уровнях ее идентификации и реализации: личность в горизонте самовосприятия, личность в горизонте опредмечивания (физические и духовные качества и др.) и личность в горизонте взаимодействия, что особенно подчеркивает Т.С. Злотникова(Злотникова 2003:4-5). Все уровни проявления личности автора-перелагателя [псалмов] в их субъектной организации в определенной степени представлены в данном исследовании. Предметом изучения психологии творчества предстает как сущность субъекта (художника), так и процесс его работы. Мы разделяем точку зрения А. Зися, который утверждает, что «художественная деятельность до конца питается личным опытом художника как субъекта деятельности. Художник творит как личность и его личностные свойства входят в самую структуру художественного произведения»(Зись 1980:185), на изучение которой и направлено диссертационное исследование.
Осмысление теоретических научных исследований показывает, что современное литературоведение исходит из понимания художественного содержания как системы отношений, сцепления между всеми его элементами. Художественное содержание не существует до творчества и его результата -произведения и создаётся художественной формой как способом организации, переработки жизненного материала. Л.С. Выготский справедливо отводил личности художника роль призмы, преломляющей как жизненные впечатления, так и художественные традиции(Выготский 1979:30). В жанре стихотворного переложения псалмов это видится с особой отчетливостью в связи с непререкаемой авторитетностью псалтирных традиций.
Именно в ходе творческой работы со словом в широком смысле начальные замыслы и формы жизни вступают в диалог с автором и становятся художественными формами и композиционными структурами произведения. На основе этого становится очевидным, что процесс изучения художественного произведения невозможен без решения проблемы автора.
