Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Философские и литературные истоки "сентиментального натурализма" в русской литературе 40-х годов IХ в . 18
Глава II. Эстетические взгляды "сентиментальных натура листов" 59
Глава III. Особенности художественной структуры прозы "сентиментального натурализма" . 95
I. Конфликт и идейно-тематическое содержание 95
2. Еанрово-кошозиционные особенности прозы "сентиментального натурализма" 131
3. Герой. Способы его изображения 146
Заключение . 174
Библиография . 184
- Философские и литературные истоки "сентиментального натурализма" в русской литературе 40-х годов IХ в
- Конфликт и идейно-тематическое содержание
- Еанрово-кошозиционные особенности прозы "сентиментального натурализма"
- Герой. Способы его изображения
Введение к работе
Проблема "натуральной школы" в нашем современном литературоведении продолжает оставаться актуальной, несмотря на большое количество работ, посвященных ей прямо или частично затрагивающих ее. До сих пор мало исследованы вопросы: об истоках "натуральной школы", о художественном методе писателей этого направления русской литературы, не решенным окончательно остается вопрос о сентиментальном течении внутри "натуральной школы" (так называемом "сентиментальном натурализме") и особенно - о месте романтизма в нем. Не вполне выяснена природа сентиментального начала в поэтике "натуральной школы".
В.В.Виноградов, одним из первых в советском литературоведении обратившийся к изучению "натуральной школы", отмечал в 1929 году, что "относительно "натуральной школы" в истории русской литературы твердо известно лишь то, что она связана с именем Гоголя и окончательно определилась в начале 40-х годов. Все остальные вопросы о ней, о ее генезисе, о господствующих в ней эстетических устремлениях, о приемах творчества и о круге включенных в нее произведений, остаются в общем без ясных ответов" (190, с.143).
Эти слова В.В.Виноградова не характеризуют современного состояния указанной проблемы. И все же, несмотря на появившиеся в последнее время интересные и глубокие исследования по этому вопросу, еще многое здесь остается невыясненным (198,216,217,234, 233,242,251,250,290,323,326,327).
При решении проблемы генезиса "натуральной школы" не всегда рассматривается сложный и многообразный комплекс идейно-художественных и эстетических влияний, идущих от предшествующих направлений как в русской, так и в зарубежной литературе.
Интересующий нас вопрос о "сентиментальном натурализме" внутри "натуральной школы" еще во многом остается открытым. Термин "сентиментальный натурализм" существует более ста лет, но до сих пор не определен достаточно ясно. Впервые определение "сентиментального натурализма" встречается в 50-е годы XIX в. у Аполлона Григорьева, который по сути дела отождествлял "сентиментальный натурализм" со всем гоголевским направлением в литературе 40-х годов. Критик заявлял, что "Шинель" и некоторые другие произведения Гоголя подали повод к другой, "еще более резкой односторонности в произведениях так называемой "натуральной школы", которую гораздо вернее можно назвать школою "сентиментального натурализма"; ... вина ("сентиментального натурализма" - И.Г.) заключается в рабской натуральности, не отличающей в действительности явлений случайных от типических и необходимых..." (62,с.64).
Используя формулу Аполлона Григорьева, В.В.Виноградов говорит о "сентиментальном натурализме" внутри "натуральной школы". Исследователь таким образом объясняет это явление русской литературы 40-х годов ПХ в.: "На почве новых исканий намечается особый прием разработки традиционной темы о мелком чиновнике - прием подчеркнутого контраста между его внешним ничтожеством и величием поглотившей его идеи. Образ неприглядного существа, изнемогающего под бременем мнимо великой цели, мелкого чиновника с "амбицией" мелькает уже в "Петербургских вершинах" Я. куткова 1I9Q, с.157).
В.В.Виноградов считает, что в "натуральной школе" вырабатывался новый жанр "социально-идеологической новеллы", задача создания которого обращала писателей "натуральной школы" к "сентиментальным формам с целью их обновления". Повод к переработке сентиментальной поэтики в "натуралистическом" духе, по мнению ли-
тературоведа, подал Гоголь своей "Шинелью", В ней "контрастно, на фоне комически-гротескного рисунка зазвенели плачущие ноты сентиментально-патетической декламации" (190, с.157). Кроме того, возврат к сентиментализму в "натуральной школе", как указывает В.В.Виноградов, был вызван и "филантропическими" исканиями французской литературы (особенно Жорж Санд).
Сентиментальная стихия захватила многих писателей 40-х годов. К "сентиментальным натуралистам" В.В.Виноградов относил Ф.М.Достоевского, М.М.Достоевского, Плещеева, куткова, Пальма, Салтыкова-Щедрина, Григоровича, Некрасова, Кудрявцева, Л.Н.Толстого. Ю.В.Манн дополняет список "сентиментальных натуралистов" именами Кокорева, Галахова. Мы можем добавить Панаева, Соллогуба, Гребенку. Отмечая сентиментальные интонации в произведениях Е.П. Гребенки конца 30-х годов, В.В.Виноградов в дальнейшем не развивает этого положения и выводит "сентиментальный натурализм" прежде всего из "Шинели" Гоголя. Возведя истоки "сентиментального натурализма" к Гоголю, главою школы исследователь считает Ф.М.Достоевского, ее программным произведением - роман "Бедные люди".
Думается, что говорить в данном случае о школе в том смысле, как это принято в литературоведении, вряд ли представляется возможным. Гораздо справедливее обозначить это явление русской литературы 40-х годов XIX в, как особое течение внутри психологического направления "натуральной школы".
Факт влияния на "сентшяентальный натурализм" Гоголя чрезвычайно важен. Но нужно учитывать и то обстоятельство, что еще до появления "Шинели" (1842 г.) сентиментальные тенденции появились в произведениях Е.П.Гребенки, И.И.Панаева, П.Н.Кудрявцева, В.А. Соллогуба.
В современном литературоведении принято выделение в структу-
ре "натуральной школы" двух течений (направлений): социального и психологического. Естественно, что это деление имеет условный характер. Глубоко прав М.Б.Храпченко, возражающий против механического разделения всего русского реализма на два течения: психологическое и социальное, так как "среди русских реалистов XIX века трудно назвать кого-либо, кто широко не изображал бы внутренний мир человека... столь же трудно указать крупного художника слова - реалиста, не выдвигавшего значительных социальных проблем" (313, с.30-31).
А.Г.Цейтлин отмечает, что "в русском реализме 40-х годов начинали формироваться две отличительные друг от друга разновидности. Одну из них можно было бы условно назвать по преимуществу "общественно-психологической", другую по преимуществу "социально-политической". Первая была характерна для произведений Григоровича, Достоевского, вторая была присуща Герцену и особенно Щедрину и Некрасову" (315, с.712). Внутри психологической разновидности реализма 40-х годов исследователи (А.И.Белецкий, А.Г.Цейтлин, Ю.В.Манн, В.И.Кулешов) выделяют группу писателей "сентиментальных натуралистов".
Справедливость мысли М.Б.Храпченко о невозможности отнесения крупных русских реалистов только к одному конкретному течению русского реализма подтверждается тем, что в кругу писателей, выделенных В.В.Виноградовым в группу "сентиментальных натуралистов", мы видим Некрасова, Салтыкова-Щедрина, которые отнесены А.Г.Цейтлиным к "социально-политическому" течению русского реализма.
Действительно, есть различие между такими писателями, как Достоевский и Салтыков-Щедрин, Григорович и Некрасов, но в конце 30-х - начале 40-х годов существовала между ними идейная и сти-
левая общность по линии сентиментальной. Поэтому в эти годы они могут быть причислены к одной "группе" внутри "натуральной школы'.'
Поскольку генезис "сентиментального натурализма" до сих пор мало изучен в современном литературоведении, представляется правомерным исследование идейно-философских и художественных истоков сентиментальной традиции в русской литературе конца 30-х и в 40-е годы ПХ в.
Как уже отмечалось, В.В.Виноградов ведет генеалогию сентиментализма в "натуральной школе" от Гоголя и французской литературы: "Находя опору в личном почине вождя ("Шинель") и в параллельных филантропических устремлениях французской литературы, -уклон к "гражданскому"социально-философскому сентиментализму вызвал возрождение цикла сентиментальных сюжетных схем, приемов рисовки образов, стилистических аксессуаров, символики" (190, с.162)
Мысли В.В.Виноградова о происхождении "сентиментального натурализма" поддерживают и развивают в современном литературоведении В.И.Кулешов, Ю.В.Манн, Л.М.Лотман. Ю.В.Манн, дополняя В.В. Виноградова, видит главную причину возрождения сентиментализма в 40-е годы "в изменении обрисовки персонажей, во все большем отдалении человеческой природы от окружающей среды" (291, с.270). "Дыхание сентиментализма, - отмечает Ю.В.Манн, - обвевает персонажи из низших сословий, людей угнетенных, придавленных - мелких чиновников, ремесленников, мастеровых, извозчиков и т.д. Мрачный фон лишений, горестей, несправедливости, угнетения контрастирует с человеческой сущностью персонажей, сентиментально приподнятой и возвышенной. Эта сущность дается уже не за действием, не как коррелят к пошлому "нечеловеческому" существованию персонажа, -она переносится в его образ, совпадает с его поступками и мыслями" (291, с.279).
В.И.Кулешов отмечает, что в 40-е годы многие писатели "натуральной школы" стали увлекаться социально-утопическими теориями, в которых явственно проступало сочувствие к угнетенным. Сама сентиментальная тенденция, по его мнению, была заложена в демократическом освободительном движении России и в гуманизме литературы. "Социалистические утопии (христианский социализм, наиболее близкий Достоевскому) только придали некоторые специфические черты сентиментализму, черты чрезмерности, религиозности, но не породили его" (215, с. .В4).
Л.М.Лотман, соглашаясь с В.В.Виноградовым, говорит о "гражданском сентиментализме" 40-х годов, отмечает, что "в повести этих лет уже не комический..., а трагический и драматический ("патетический", по выражению Бранта) элемент стал главным"(287, с.614). Кроме того, исследовательница обращает особое внимание на полемику Достоевского в романе "Бедные люди" с "Шинелью" Гоголя. Как считает І.М.Лотман, Достоевский в романе демонстративно противопоставил гуманизм "Шинели" гуманизму "Станционного смотрителя" Пушкина. В произведении Душкина, в отличие от повести Гоголя, "герой показан не только как бедный и бесправный чиновник, но и как человек, ...его чувства извлечены из глубины его самосознания" (287, с.618).
Точка зрения Виноградова на наличие сентиментальных черт в "натуральной школе" имеет не только последователей, но и противников. Так, например,Б.С.Мейлах отрицает наличие сентиментальной струи в русской литературе 40-х годов, с чем нельзя согласиться. Сентиментальная традиция, как представляется, не только существовала в литературе этого периода, но и способствовала решению определенных художественных проблем: эстетического идеала,положительного героя, художественного метода в ином, по сравнению с
романтизмом, аспекте.
Вопрос об идейно-философских и художественных истоках "сентиментального натурализма" связан с более общей проблемой генезиса "натуральной школы".
Формирование "натуральной школы" чаще всего возводится к развитию определенных направлений прозы Пушкина, Гоголя, Лермонтова - и это, разумеется, вполне правомерно. Но, говоря о развитии "натуральной школой" традиций великих русских писателей, исследователи не всегда учитывают своеобразие их творческого метода, не принимают во внимание, что в творчестве Пушкина происходило (как это убедительно показано Н.В.Фридманом) сложное взаимо- действие реалистических и романтических элементов (247). Гоголь одновременно был романтиком и вместе с Пушкиным явился основоположником критического реализма, Лермонтов оставался романтиком на протяжении почти всего творчества (277, 278).
"Переходный" характер творчества ряда "родоначальников" "на-' туральной школы", очевидно, должен учитываться при постановке вопроса о генезисе "сентиментального натурализма".
Интересным исследованием является работа А.А.Дук "Сатира натуральной школы", в которой обстоятельно изучен процесс формирования реалистической сатиры 1840-х гг., раскрыт переходный характер литературы этого времени. Связывая сатирическую линию "натуральной школы" с Гоголем, исследовательница вместе с тем правомерно говорит о влиянии на нее традиций просветительского реализма ХУШ в., Крылова, Грибоедова (198, с.59). Но в то же время А.А. Жук не учитывает сложной природы творческого метода писателей "натуральной школы", в котором взаимодействовали реалистические и романтические тенденции, и сатира показана ею только как реалистическое явление.
Представляется важным установление природы сентиментального начала в русской литературе 40-х годов НХ в. Является ли "сентиментальный натурализм" простым повторением сентиментализма конца ХУШ в. или же это во многом новое качество, в чем-то продол- ' жающее, но существенно изменяющее, переосмысливающее старую традицию? Какова роль романтического начала в этом течении?
При решении этих вопросов необходимо принимать во внимание сложность процесса развития русской литературы в 40-е годы ПХ в. "Натуральная школа", на первый взгляд, была решительным отказом от романтизма. Кризис романтического понимания, разочарование в романтическом эстетическом идеале повернули художников на другой путь изображения жизни, появилась необходимость поисков нового героя. Писатели школы отказались от изображения возвышенных личностей. Новым героем стал "маленький человек", как правило, чиновник. Из фигуры, возбуждающей в одних случаях смех, в других -презрение или небрежное сожаление, он обратился постепенно в героя, вызывающего искреннее сострадание и сочувствие.
В произведениях "натуральной школы" отсутствует романтическая масштабность изображения жизни. Внимание писателей переключено на анализ общественных отношений, в большей степени чувствуется связь с общественно-политическими событиями времени. Кроме того, в "натуральной школе", как справедливо отмечает Е.Н.Купреяно-ва: "Критический анализ "среды", т.е. крепостнических отношений и крепостнической нравственности, сочетаются у единомышленников и соратников Белинского, как и у него самого, с не менее критическим анализом "униженной и оскорбленной" обществом и протестующей против него личности, собственная общественно-нравственная ценность которой измеряется способностью оказывать активное сопротивление "среде", бороться за демократические преобразования
- II -
и за свое человеческое достоинство" (285, с.355).
В известном смысле произведения "натуральной школы" в своем художественном значении были "ниже" произведении романтизма. Об этом писал Белинский. Критик подчеркивал в литературе "натуральной школы" момент ее становления, переходности: "Мы отнюдь не хотим сказать, что она ("натуральная школа" - И.Г.) всегда останется в том состоянии, как теперь; нет, она будет идти вперед, изменяться, но только никогда уже не оставит быть верною действительности и натуре. Мы нисколько не обольщены ее успехами и вовсе не хотим их преувеличивать. Мы очень хорошо видим, что наша литература и теперь еще на пути стремления, а не достижения, что она только устанавливается, но еще не установилась" (15, с.314).
Как представляется, переходный характер литературы в "натуральной школе", по крайней мере на первых порах, проявился в том, что в глубинной своей сущности она еще не была полным отказом от романтизма. Эту особенность литературы того периода подчеркивал Аполлон Григорьев. Он писал: "Забавнее всего было то, что никогда . так сильно не бранили романтизма, как в этом периоде сшлых романтических отношений авторов к действительности" (62, с.34).
Сложное взаимное переплетение сентиментальных и романтических традиций и проявление их на новом уровне можно наблюдать в "сентиментальном натурализме".
Появление сентиментальных форм в литературе той поры было обусловлено многими причинами. Комплекс социальных, исторических, экономических условий вызвал широкую демократизацию литературы, невозможную в предшествующие годы.
Зависимость развития литературного процесса от определенных социально-исторических условий в связи с "натуральной школой" четко выражена С.Е.Шаталовым: "Если распрямить историю русской
литературы в соответствии с логикой ее собственного развития до 1790-х годов, то непосредственно вслед за просветительским реализмом должна была располагаться натуральная школа - одно из ранних образований русского критического реализма... Таков был прямой путь в развитии реализма. Однако социальное развитие шло своим путем. Особенности исторического развития в России и в Западной Европе обусловили еще ряд проб, новых приобретений и утрат прежде, нежели был накоплен художественный опыт, необходимый для перехода к критическому реализму 1830-1840-х годов" (251, с.28). а
Утверждение реалистического типа творчества в русской литературе 40-х годов XIX в. - несомненный факт. Но необходимо в то же время принимать во внимание сложные взаимодействия романтических и реалистических тенденций в творчестве писателей этого периода. Можно сказать, что вопрос о судьбах романтизма в прозе 40-х годов еще не является решенным. Для понимания этого вопроса, как нам кажется, необходимо иметь в виду, что "натуральная школа" была явлением развивающимся и проделала значительную эволюцию. В ней отчетливо может быть выделен ранний период, когда произведения писателей, принявших "программу" школы, оставались во многом романтическими по творческому методу, - конец 30-х - самое начало 40-х годов, - и зрелый период, когда происходит утверждение последовательно реалистических форм раскрытия жизни, - середина 40-х годов.
Периодизация школы дана в книге В.И.Кулешова, но исследователь в целом не связывает ее с проблемой эволюции творческого метода школы, особенно с наличием в нем романтической тенденции (215, с.15-19).
В последние годы появился ряд исследований, где развитие реализма не рассматривается в противопоставлении романтизму, а под-
-.За-
черкивается роль романтизма в становлении реализма 30-х - 40-х годов (279,304,306,310,328).
У.Р.Фохт пишет, что "история нашей литературы развивалась не прямо "от романтизма к реализму", как об этом часто пишут (например, А.Н.Соколов), и даже не "через романтизм к реализму", как уточняют другие (Г.А.іуковский, Д.Д.Благой). >,Эти формулировки верны, если рассматривать литературный процесс в самом широком масштабе. Конкретно - исторически происходило другое. Становление реализма обусловило поглощение реализмом ряда структурных компонентов романтической литературы, но оно не прекратило развитие самого романтизма, а лишь отвело ему специфическую сферу отражения действительности, лишив господствующего положения.
Особенно ощутима роль романтизма в процессе становления pea- лизма в 30-40-е годы (310, с.192).
Б рассуждениях исследователя отсутствует объяснение самого факта появления реализма, поглощающего романтизм. Противопоставляя свою точку зрения суждениям А.Е.Соколова, Д.Д.Епагого и Г.А. іуковского, автор исходит прежде всего из тезиса Чернышевского: "Вся возможность дальнейшего развития русской литературы была приготовлена и отчасти еще приготовляется Пушкиным". Это положение не подлежит сомнению. Но по отношению к реализму 40-х годов, как представляется, возможна и другая постановка вопроса, отнюдь не отменяющая концепцию У.Р.Фохта. Развитие реализма XIX в. шло различными путями. Несомненно, велика роль традиции, идущей от просветительской и нравоописательной литературы ИХ в. (творчество А.Е.Измайлова, И.А.Крылова). Но в то же время следует иметь в виду эволюциго романтизма, возможность перерастания романтических теїщенций в реалистические. Тогда становится более ясной мысль У.Р.Фохта об ощутимой роли романтизма в процессе становления pea-
лизма в 30-40-е годы.
С.В.ЗДаев и И.Е.Усок справедливо отмечают, что "завоеванное в литературе романтиками осваивали и развивали не только Пушкин и Лермонтов. Для всех русских художников 30-40-х годов приобрели первостепенное значение поиски новых форм выражения авторской оценки изображаемого, и все они, каждый по-своему, осуществляли эти искания... все они шли по пути сопряжения героя, живущего вы- сокими романтическтш порывами со средой и историей. Мир народной жизни становится для них все более интересен. Все больше их внимание привлекает личность из народа как объект художественного изображения" (306, с.163).
В работе Ф.А. Пшенной ставятся задачи выявления романтических элементов в "натуральной школе", выяснение их роли в развитии реалистического метода ведущих писателей школы, установления типов этих элементов (328). Исследовательница выделяет в "натуральной школе" три типа романтического начала: I) традиции прогрессивного романтизма; 2) романтизм социально-утопических исканий; 3)"сен-тиментальный натурализм". Признавая наличие в "натуральной школе" романтических начал, отмечая взаимодействие реалистических и романтических тенденций, Ф.А.Пшенная в то же время пишет о дискредитации романтического направления в 30-е годы и, таким образом, романтизм оказывается "ущербным". Становится непонятным, что мог черпать из него реализм и в чем положительная роль романтизма в становлении творческого метода писателей "натуральной школы". Кроме того, исследовательница пишет о вторжении реалистических элементов "извне" в романтическую структуру произведения (328, с.4). Данный тезис представляется очень неясным.
Автор настоящей работы разделяет точку зрения Н.А.Гуляева и И.В.Карташовой об эволюции романтизма, о наличии в нем объектив-
них тенденций, о "реализме в романтизме" (262,265,264,211). Реализм в романтическом искусстве может появляться не под воздействием внешних влияний, а в результате перерастания на основе романтического миропонимания романтических элементов в реалистические.
Целью -работы является исследование творческого метода в "сентиментальном натурализме" и в связи с поставленной проблемой изучение генезиса сентиментальной традиции в русской литературе 40-х годов XIX в.} установление места и роли романтизма в этом течении.
Из поставленной цели вытекают конкретные задачи диссертации: выяснение философских и литературных истоков "сентиментального натурализма", исследование эстетических взглядов и художественного творчества малоизвестных и малоизученных в наше время писателей, относившихся к течению "сентиментального натурализма" в "натуральной школе": А.Д.Галахова (1807-1892), Е.П.Гребенки (1812- 1848), П.Н.Кудрявцева (I8I6-I858), И.Й.Панаева (I8I2-I862), В.А. Соллогуба (I8I3-I882).
Как представляется, обращение к творчеству указанных писателей является оправданным и сможет помочь в изучении поставленной проблемы, так как закономерности и специфика того или иного периода развития литературы выступают не только в творчестве выдающихся писателей, которое всегда многогранно, но и у писателей менее одаренных, где основные контуры литературного процесса высту-пают более выпукло, не растворяясь в яркой авторской индивидуальности.
Научная новизна работы определяется тем, что в ней безусловный факт решительного утверждения реалистического метода в русской литературе 40-х годов XIX в. дополняется рассмотрением мало-
изученного в современном литературоведении вопроса о роли романтизма и просветительских традиций в формировании реализма в "натуральной школе" и "сентиментального натурализма" в частности.
Анализ творчества изучаемых писателей ведется на идейно-философском, эстетическом и стилистическом уровнях. В научный оборот вводится малоизвестный литературно-критический материал, доказывающий близость эстетических и художественных позиций "сентиментальных натуралистов" к зарубежному и русскому романтизму, эстетике Белинского 30-х и 40-х годов XIX в. Романтические тенденции в творчестве писателей рассматриваются не только как стилевая особенность, а объясняются своеобразием их философских и эстетических взглядов.
Методологической основой диссертации является марксистско-ленинская эстетика, эстетические работы революционных демократов (В.Г.Белинского, А.И.Герцена, Н.Г.Чернышевского), исследования по теории и истории русской литературы XIX в. советских ученых (М.Б. Храпчеыко, В.В.Виноградова, Г.А.Гуковского, Н.А.І^ляева, А.А.Дук, В.И.Кулешова, Е.Н.Купреяновой, Г.Б.Курляндской, Ю.В.Манна, Н.И. Пруцкова, Т.И.Усакиной, С.Е.Шаталова, А.Г.Цейтлина, У.Р.Фохта, Г.М.Фридлендера и др.), работы в области теории и истории романтизма (В.В.Ванслова, Н.А.Гуляева, Е.А.Маймина, И.В.Карташовой, Н.В.Фридмана).
Поставленные цели и задачи определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Во введении обосновывается научное значение и актуальность темы, выясняется степень изученности проблемы, выделяются нерешенные вопросы, определяются цели и задачи.
В первой главе рассматриваются философские и художественные истоки "сентиментального натурализма", исследуется природа сенти-
ментального и натурального начал в этом течении.
Вторая глава, ставящая своей целью исследование эстетических взглядов "сентиментальных натуралистов", основывается на материале критических статей и рецензий изучаемых писателей. В связи с тем, что в журнальной периодике конца 30-40-х годов XIX в. наиболее полно представлены критические работы А.Д.Галахова, П.Н. Кудрявцева, в диссертации преимущественно анализируются их эстетические суждения.
В третьей главе исследуются особенности художественной структуры прозы "сентиментального натурализма" в следующих аспектах: конфликт и идейно-тематическое содержание (1), жанрово-компози-ционные особенности ( 2), герой и способы его изображения ( 3). В работе не ставится специальная задача рассмотрения особенностей языка и стиля произведений "сентиментального натурализма", так как это, на наш взгляд, самостоятельная большая проблема.
В заключении формулируются основные выводы диссертации, намечаются некоторые возможные аспекты дальнейшего изучения темы.
Практическая ценность диссертации заключается в возможности дальнейших исследований на основе сделанных в ней выводов. Материалы работы могут быть использованы при чтении курса истории русской литературы 40-х годов XIX в., в научной работе студентов и аспирантов, связанной с проблемой "натуральная школа" и романтизм.
Философские и литературные истоки "сентиментального натурализма" в русской литературе 40-х годов IХ в
Для определения природы сентиментального начала в "натуральной школе", художественного метода писателей "сентиментальных натуралистов", на наш взгляд, является необходимым установление идейно-философских и литературных истоков сентиментального течения в русской литературе 40-х годов XIX в.
Итак, почему натурализм? Почему натурализм сентиментальный? Какова природа сентиментального начала?
Натурализм как литературное направление возник в конце XIX в. и, естественно, нет прямой связи между этим направлением и "натуральной школой". А.Г.Цейтлин справедливо указывает: "Было бы грубой ошибкой судить о русском натурализме 40-х на основании аналогий между ним и натурализмом конца прошлого века. У Даля и Панаева было мало общего с Боборыкиным. Их натуралистичность ни в малой степени не грешила эпигонством, скорее наоборот, Григорович и Панаев были ранншли предетавителями массового реализма, которому суждено было вскоре одержать большие победы" (25Q, с.258).
Барнашева Е.В., изучив проблему натуралистической тенденции в русской литературе 40-х годов, считает, что "говорить о самостоятельной методологической роли этой тенденции нет оснований, так как в 1840-е годы не обнаруживается программной установки на натуралистический способ отражения действительности в искусстве" (326, с.9).
Лишь в творчестве отдельных писателей 40-х годов, прежде всего Писемского, связанном в ранних произведениях с традициями "натуральной школы", и отчасти Галахова, возникали отдельные предпосылки, ведущие к натурализму конца XIX в.
Натуралистические тенденции проявляются в русской литературе ХУШ и начала XIX в., в творчестве писателей М.ДЛулкова, В.Г. Нарежного, В.Г.Белинский говорил о наличии в русской литературе живой реальной струи со времен Кантеглира, Фонвизина. "Вообще для меня, - писал критик, - Кантемир и Фонвизин, особенно последний, самые интересные писатели первых периодов нашей литературы: они говорят мне не о заоблачных превыспренностях..., а о живой действительности, исторически существовавшей, о нравах общества..." (24, с.634).
Большинство современных исследователей собственно развивают это положение Белинского (хотя, как уже было сказано, вопрос об "истоках" "натуральной школы" до сих пор остается неясным), считая, что натурализм литературы 40-х годов опирался на нравоописательные и сатирические тенденции литературы конца ХУШ - начала XIX в. (см; 1918,250).
Это утверждение во многом является справедливым. В реалистической повести ХУШ в. было достигнуто яркое изображение отрицательных сторон жизни, создавались социально-заостренные типы (М.Д.Чулков, В.А.Левшин, А.Е.Измайлов). В то же время проза ХУШ в. отличается определенной заданностью конфликтов и характеров, шаржированноетью образов, наличием героев-масок, четкой морализа-торской тенденцией, дидактизмом (234, с.41-46). Изображению жизни в повестях ХУШ в. свойствен схематизм, некоторая графичность, в них практически не представлены конкретные подробности быта, обстановки, окружающей героев. Во всем этом проявилась рационалистическая природа прозы ХШ в. В литературе "натуральной школы" отсутствует подобный рационализм, в ней традиции ХУШ в. были не только продолжены, но и во многом переосмыслены.
Сложность данной проблемы заключается в том, что натуралистическая традиция в 40-е годы связана не только с нравоописательной повестью ХУШ - начала XIX вв., но и с романтизмом. Можно сказать, что природа этого натурализма нередко романтическая.
Романтизм не может быть сведен только к философии субъективного идеализма. По справедливой мысли И.В.Карташовой, "суть романтизма не только в утверждении идеала, но и в отрицании буржуазной пошлости, меркантильности, бесчеловечности, а следовательно, в изображении этой пошлости и прозаичности (изображении, конечно, романтическом и с романтической точки зрения)" (278, с. 232). Реалистическая критика действительности в 40-е годы во многом подготовлена романтичесішм отрицанием. Известно, что отвергая безобразный, косный мир, романтик может тщательно и скрупулезно описывать его, проявляя при этом удивительную наблюдательность. В своем обличительном пафосе романтики подходили к пониманию зависимости человека от среды. Характерными в этом плане являются произведения Панаева, Одоевского, Полевого, Гоголя, Соллогуба, Кудрявцева, Гребенки и др. середины 30-х годов XIX в.
В романтизме усилился интерес ко всему конкретному в жизни человека, отличающемуся своей неповторимостью, индивидуальным своеобразием. Как справедливо утверждает Д.Наливайко, "у романтиков не только время, но и пространство становятся категорией исторической, наполняясь конкретным, "живописным" содержанием - локальным, общественно-историческим, национальным, бытовым" (296, с.165).
Конфликт и идейно-тематическое содержание
Эстетика "сентиментальных натуралистов" мало исследована. Исключением является изучение некоторых ее сторон в статьях Н.Н. Монахова (294,295), работах В.И.Кулешова (214,21). А между тем эстетические взгляды "сентиментальных натуралистов" представляют известный научный интерес. Правда, их статьи не сыграли важной, основополагающей роли в развитии русской эстетической мысли, так как в целом в них развивались положения, уже высказанные Белинским. Но нередко игл удавалось выдвинуть интересные и важные для развития русской эстетики и критики идеи. Некоторые из этих положений не утратили значения и сейчас: суждения Галахова об историческом романе или Еудрявцева о художественности и др. Белинский мало писал об изобразительном искусстве. В связи с этим интерес представляют статьи Кудрявцева о живописи, написанные квалифицированно, эмоционально, хорошим литературным языком. Наиболее талантливые из критиков "сентиментального натурализма" дополняли положения эстетики Белинского, включали в свою эстетическую систему, защищали теорию передового романтизма и реализма.
Гусская эстетика 40-х годов современными исследователями оценивается как реалистическая. Такая оценка бесспорна, если иметь в виду эстетические воззрения Белинского этих лет, которые, развитые Чернышевским и Добролюбовым, представляли собой высшее достижение русской и европейской эстетической мысли до Маркса и Энгельса.
Эстетическое учение Белинского в зрелом периоде представля ет собой сложную диалектическую систему, в которой слились в органическом синтезе все лучшие эстетические завоевания просветителей ОТІ в., теоретиков романтизма, Гегеля. В учении критика эстетические положения свободно и органично соединились с идеологией революционного демократизма. В этом состоит новаторская сущность эстетики Белинского.
Эстетика "сентиментальных натуралистов" внутренне неоднородна. В одной своей ветви она наиболее "прямо" шла вслед за Белинским, защищая принцип реалистического изображения жизни. Однако порой ей не хватало диалектичности, способности понять и правильно оценить значение нереалистических течений, в частности романтизма. С другой стороны, в эстетике"сентиментального натурализма" существовала и "романтическая" линия. Ей была свойственна своя ограниченность, неумение увидеть и признать новые реалистические "веяния" в литературе.
Следовательно, "сентиментальные натуралисты" не имели единой эстетической программы. Их эстетика разнолика, мало оригинальна в своих основных положениях, но в то же время она имеет несомненный исторический интерес как отдельными эстетическими суждениями, так и своей общей направленностью, помогающей понять место творчества писателей "сентиментального натурализма" в русской литературе 40-х годов.
Эстетическое наследие рассматриваемых нами "сентиментальных натуралистов" невелико. Наиболее полно в журнальной периодике 40-х годов представлены литературно-критические работы А.Д.Гала-хова и П.Н.Кудрявцева, отсюда большее внимание к ним в диссертации.
В своей критической деятельности писатели "сентиментального натурализма" подчас опережали собственное художественное творче ство. Как теоретики, они более последовательно следовали установкам Белинского, высказывали передовые суждения о литературе, не поднимаясь, однако, до революционного демократизма.
Подобный факт довольно распространен в истории литературы. Например, немецкие романтики в своей эстетике были новаторами, открывали перед искусством новые возможности, но в собственной художественной практике игл не всегда удавалось воплотить свои эстетические положения. "Отставание" художественного творчества "сентиментальных натуралистов" могло быть вызвано тем, что это были не крупные писатели. Определенную роль в данном случае, вероятно, играла умеренность политических взглядов "сентиментальных натуралистов", помешавшая игл полностью освоить революционные стороны эстетики Белинского.
Связи "сентиментальных натуралистов" с Белинским определялись спецификой идеологической борьбы 40-х годов. Например, о Кудрявцеве В.Якушкин писал: "Деятельность Кудрявцева и самая судьба его связаны прямо с важными эпохами русской общественной истории, Кудрявцев связан с Грановским как ученик, товарищ, преемник. Но не надо забывать того, что он был также в литературе сотрудником Белинского. Таким образом, он стоял в непосредственной близости к двум главным вождям сороковых годов" (88, с.4). Белинский к началу 40-х годов освобождается от одностороннего увлечения идеалистической стороной философии Гегеля и обращается к изучению материалистической философии, которая способствовала изменению его взглядов на задачи художественной литературы. В эти года критик начинает рассматривать искусство слова как основное средство в борьбе за революционное переустройство общества. Именно эти взгляды Белинского не находят полной поддержки у "сентиментальных натуралистов".
Еанрово-кошозиционные особенности прозы "сентиментального натурализма"
Ведущий жанр "сентиментального натурализма" - повесть.История и проблематика жанра повести в 40-е годы XIX в. интересно и глубоко исследованы в коллективном труде ленинградских ученых "русская повесть ХЕХ века" (I.,1973), поэтому мы остановимся только на жанрово-композиционных особенностях повестей "сентиментального натурализма".
В творчестве "сентиментальных натуралистов" можно проследить становление жанра реалистической повести 40-х годов. Некоторые произведения писателей этого течения еще лишены органичности и цельности, они нередко состоят из разных жанровых образований. В составе одной и той же повести можно выделить: очерк (физиологический, нравоописательный), новеллу, рассказ и т.д. (Об этом: 215,с.86-100). Так, повесть Панаева "Дочь чиновного человека" состоит из трансформированной повести о художнике (главный герой - художник-разночинец Александр Средневский), физиологического очерка о чиновничестве (главные герои - супруги Тере-беньины), новеллы о трагической судьбе девушки из богатой семьи (главная героиня - Софья Поволокина) - повесть Кудрявцева "Сбоев" - из очерка о чиновничестве и новеллы о любви Сбоева и Ольги. В то же время в прозе "сентиментального натурализма" на мечается тенденция к максимальному объединению художественного материала. Так, например, Гребенка и Панаев нередко объединяют свои произведения в циклы с одним героем. Примерами такой циклизации в прозе Гребенки могут служить рассказ "Лука Прохорович" и повесть "Сеня" с одним общим героем - Семеном Семеновичем, повести "Кулик" и "Сеня", где фигурирует Юлиан Астафьевич Чурбин-сквй и др. У Панаева повести "Онагр" и "Актеон" объединены одним главным героем - Разнатовским, в повестях "Дочь чиновного человека" и "Белая горячка" действуют: художник Средневский и Тере-беньины.
Часто "неразличимость" очерка, рассказа, повести создавала некий жанровый "синкретизм", трудно поддающийся однозначному жанровому определению. Возникали своеобразные циклы разнородных жанров, объединенных общим названием. К такому роду произведений относятся "Тарантас" Соллогуба и "Приключения синей ассигнации" Гребенки.
"Тарантас" Соллогуба имеет подзаголовок "Путевые впечатления". По своему жанру повесть близка к "путешествиям", широко распространенным в эпоху сентиментализма (Стерн "Сентиментальное путешествие", Радищев "Путешествие из Петербурга в Москву", Карамзин "Письма русского путешественника", "Путешествие в Малороссию" Шаликова и др.), развивавшимся декабристами ("Письма русского офицера" Ф.Глинки, "Письма из Парижа" Рылеева, "Поездка в Ревель", "Дорожные записки" А.Бестужева, "Европейские письма" Кюхельбекера) и Пушкиным ("Путешествие в Арзрум", "Путешествие из Москвы в Петербург").
В произведениях: Соллогуба, как это характерно для жанра путешествий, присутствуют три элемента: повествовательный, описательный и рассуждение." В "Тарантасе" можно выделить нравоописа тельные очерки "Станция", "Гостиница", "іубернский город", физиологические очерки "іусский барин",1 "Помещик", "Купцы", "Чиновники", "Нечто об Иване Васильевиче", "Нечто о Василии Ивановиче", "Сельский праздник", в которых налицо описательный элемент. Повествовательную линию составляют главы "Встреча", "Отъезд", "цыгане", новеллы "Простая и глупая история", "Перстень", К рассуждению можно отнести главы "Начало путевых впечатлений", "Нечто о словесности", "Восток" Конец повести - глава "Сон" представляет собой разновидность социальной утопии. Основной целью повести Соллогуба является всестороннее изображение жизни России. Ее композиция подчинена художественному заданию "найти" Россию, поэтому в каждой главе, как справедливо указывает Е.И.Кийко, характеризуется определенная сфера русской жизни (234, с.333).
Жанровая специфика повести Гребенки "Приключения синей ассигнации" вытекает из ее художественных задач. В ней писатель также поставил перед собой цель - показать жизнь России со всех неприглядных сторон. Повесть образована из очерков, рассказов, анекдотов. Фантастический образ - пятирублевая ассигнация - по мере развития сюжета вступает в отношения с реальной действительностью и обличает чиновничье-бюрократический и крепостной уклад жизни России того времени.
"Циклизация" произведений "сентиментального натурализма" была вызвана стремлением писателей изобразить сложную картину жизни, показать многообразные связи человеческой личности с действительностью. Художественные искания в этом направлении вели к формированию социально-психологического романа. Как известно, роман "натуральной школы" образовался из малых прозаических форм.
Герой. Способы его изображения
"Маленький", обыкновенный человек - главные герои произведений "сентиментального натурализма". В решении проблемы "маленького человека" "сентиментальными натуралистами" заметна эволюция. В повестях 1830-х годов герой обычно изображался в двух планах: сентиментальном (как "бедный человек" с несчастной судьбой, вызывающий сентиментальное сочувствие автора) и сатирическом (подчеркивалась ничтожность героя как личности, обличались и осмеивались его недостатки и пороки) (249,234, с.259). Но и в том и в другом случае судьба героя не зависела от социальных условий жизни. "Сентиментальные натуралисты", продолжая традиции Пушкина ("Повести Белкина", "Медный всадник") и Гоголя ("Шинель"), подчеркивают т р а г и з м жизни "маленьких людей". Проблема "маленького человека" в этом течении решается в психологическом аспекте.
В "сентиментальном натурализме" в изображении человека отчетливо выступают две тенденции. С одной стороны, показывается социально-типическая психология героев, то есть изображаются герои-типы. Социальный типизм характерен в большей или меньшей степени для всех "сентиментальных натуралистов". С другой стороны, писатели пытаются увидеть в социальном типе конкретную личность. В "маленьком", обыкновенном человеке подчеркивается богатое духовное содержание, нередко показывается превосходство героя над "существователями". Подобные тенденции, например, встречаются в творчестве Гребенки;
В 1838 г. Гребенка пишет рассказ "Лука Прохорович". Его герой - губернский секретарь какого-то департамента, живущий на Петербургской стороне, отличительная особенность которого состояла в том, что "он слыл великим мастером чинить перья". В изображении чиновника автор соединяет сентиментальное и сатирическое направления прежней литературы о чиновниках. С одной стороны, он с сочувствием показывает униженность, забитость героя. "Он был человек аккуратный; лицо его выражало какое-то подобострастие; казалось; он считал себя виновным перед всяким коллежским асессором..." (141, т.І, C.I40);1 Особенно в этом плане показательна сцена, где Луку Прохоровича неожиданно посещает начальник отделения. Гребенка рисует растерянность, унизительный страх бедного чиновника, который начинает искать свой вицмундир, не смея предстать перед начальником даже дома в домашнем платье.1 "Губернский секретарь хотел встать, но неожиданное посещение такого великого лица совершенно сбило его с толку; он приподнялся и опять присел. Наконец в один прыжок очутился подле комода и начал отпирать его, чтобы достать виц-мундир. уш бедного чиновника действовали неловко; пот лился с лица его, упрямый замок, как сердитая собака, щелкал зубами и не отпирался" (141, т.І, с. 142). Лука Прохорович мечтает о женитьбе на милой девушке Ольге Гавриловне, но не решается открыть ей свои чувства.
С другой стороны, автор показывает, как меняется поведение героя, когда он узнает, что на лотерейный билет (польской лоте-рии), купленный им для кухарки Агафьи, падает крупный выигрыш. Лука Прохорович настолько осмелел, что "первый раз в жизни решился выйти без спроса из департамента, не сказав даже для виду, что идет хоронить тетушку или что-нибудь вроде этого" (141, т.І, с.166). Чиновник отказывается от своей любви и решает жениться на кухарке: "Нет, я не упущу девятьсот тысяч злотых из своих рук, - думал Лука Прохорович, - "я женюсь на Агафье... А Ольга Гавриловна? Что мне она с ее домиком! Я... не дитя, чтоб на хорошенькое личико променял капитал: лицо скоро износится, а деньги - вещь: они из Агафьи сделают красавицу..." (141; т.І, с.166). Одна только мысль о возможном богатстве совершенно преображает героя.
Продолжая сентиментальную и романтическую тему пагубного влияния денег на человека, автор иронически "снижает" образ чиновника.1 Кроме того, ничтожный герой еще и наказывается в повести: он женился на кухарке, но потом выясняется, что билета у нее нет - она его продала до розыгрыша приятелю Луки Прохоровича.
Стремясь изобразить типические черты чиновничества, Гребенка использует прием иронического группового портрета, в котором нарочито уничтожается всякая "иерархия" ценностей: одушевленные и неодушевленные предметы помещаются в одном ряду, раскрывая тем самым бездуховность персонажей: "В гостиной Ивана Питовича было общество, какое верно вы встречали в гостиной женатого начальника отделения: тут был диван, перед диваном на пестром ковре стоял стол, на столе лампа под матовым колпаком, разливая приятный свет по комнате, вокруг стола стояли кресла красного дерева, над диваном висел литографированный портрет директора департамента, на диване сидела жена начальника отделения, направо в кресле сестра ее Ллза, тощая, бледная, высокая девушка; подле нее офицер в серебряных эполетах с веснушками, которые при свечах не имели никакого определенного цвета; слева раскинулся в кресле какой-то толстый важный человек в синем фраке (...) далее на кресле подле важного человека лежала болонка (...) (141, т.І, с.ІбЗ).
