Содержание к диссертации
Стр.
Введение 3
Глава I. Проблематика романа В. Максимова "Семь дней творения". 16
1 Роман "Семь дней творения" в контексте творчества Владимира
Максимова 16
2 Евангельские мотивы в романе "Семь дней творения".
В. Максимов и Ф.М. Достоевский 31
3 "Железные" коммунисты в романе. В. Максимов и М. Горький. 47
4 Борцы против "слюнявого идеализма" 66
Глава II. Особенности поэтики романа "Семь дней творения" 79
1 Функции художественного приёма сна 79
2 Функциональность христианской символики романа 102
3 Роль пейзажа в романе "Семь дней творения" 117
4 Полифонизм романа "Семь дней творения" 135
Заключение 150
Примечания 160
Библиография 166
Введение к работе
щ "Семь дней творения" (1971 г.) - первое произведение Владимира
Максимова, написанное в жанре романа. В нём сконцентрированы важные проблемы современности, затронутые автором в его ранних повестях: нравственное самоопределение человека в тоталитарном обществе, динамика его мировоззренческих критериев, поиск причин возникновения кризиса, социального и внутриличностного, в период катаклизмов в России и пути
Рг выхода, из них, преодоление процесса духовной деградации, возникшей в
результате длительных трагических социальных перипетий.
В своём творчестве Владимир Максимов отразил факты своей писательской и человеческой биографии как художественные искания смысла человеческого бытия и гармонии.
Писателю свойственны глубокие размышления о своей судьбе как отражении чего-то знаменательного в истории всей страны. Обосновывая
^ причины, побудившие его взяться за перо, он писал: "...Я, сам по профессии
рабочий-каменщик, по сложившейся судьбе и положению ставший интеллигентом, являю собой как бы квинтэссенцию, в значительной мере социальную и духовную субстанцию общества, из которого я выломился. Все это вместе взятое уже в ранней юности породило такое испепелявшее меня изнутри желание рассказать обо всём, что я видел и пережил, что если бы я не сумел этого сделать, то, наверное, сошел бы с ума"[1; т.8]. Владимир
(fa Максимов был ко времени профессионального вступления в литературу
(*
насыщен тяжелейшим личным опытом бродяжьих скитаний по стране, пребывания в детдомах, тюрьмах, психиатрических больницах. Это жизненное знание излито в ранних повестях - таких, как "Жив человек", "Мы обживаем землю". Им присуща та весомая реалистичность, вещественность изображения, которые возникают, когда автор идет к тексту не от абстрактной идеи, а от жизни, от "земли" поднимается к высотам духа.
Владимир Максимов, воспитанный коммунистической системой, впитавший продиктованные ею представления и состоявшийся как человек и литератор в ее рамках, в дальнейшем "выломился" из литературной и общественной среды и нашел себя на какое-то время в христианстве. Он обратился к Православию, как бы приподнявшему его над собственным опытом и предопределившему переход на христианские позиции в творчестве. Писатель своей литературной и человеческой судьбой обозначил великий разлом эпохи. Он, однажды назвавший себя и себе подобных "детьми революции", был побужден к бунту чувством моральной ответственности за ее последствия.
Эта проблематика намечалась уже в дебюте Владимира Максимова 1956 года, когда в Черкесске вышла книжка его стихов "Поколение на часах". Будущий писатель осел тогда на несколько лет в Черкесске, сотрудничал в местных газетах и занимался переводами национальных поэтов. Эти переводы, вкупе с собственными стихами молодого автора, и вошли в его первую книгу. "Поколение на часах" открыло автору путь в литературу. Впоследствии Владимир Максимов весьма скептически оценил свой первый литературный опыт, назвав уровень этой поэзии "неандертальским". "Это было ... привыкание к литературной жизни через поэзию довольно конформистскую",-сказал он в одном интервью[2]. Стихи впитали горячку и рутину журналистских будней районного газетчика. Отклики "на злобу дня" соседствуют в них с углубленным размышлением, "гражданская тема" - с лирикой. По мнению критики, художественный уровень максимовскои лирики был невысок. Однако сквозь штампы и расхожую назидательность в духе массовой поэзии 1950-х годов в стихах были сформулированы важнейшие для его последующего творчества в целом, основанные на автобиографической документальности мотивы.
Стихи адресованы сестре Кате, а сама книга посвящена деду Владимира Максимова Савелию Михееву. Именно он стал потом прототипом старого
5 большевика Петра Дашкова - героя "Семи дней творения", а прототипом Вадима Дашкова является не кто иной, как сам автор.
I*
Усиление трагических нот в творчестве Владимира Максимова (рассказы
"Дуся и нас пятеро", "Искушение"; "Шаги к горизонту"; повести "Дорога",
"Стань за черту", острота коллизий, обнажавших социальное неблагополучие
советского общества, искажение в нем нравственных ориентиров, привели
писателя к созданию программного романа-эпопеи "Семь дней творения",
пронизанного тоской по христианскому идеалу. Здесь прослеживается судьба
^ крестьянского рода Дашковых, оторванного от корней — православной почвы,
показаны их новые сугубо "социальные" роли строителей социализма
(железнодорожники, строители, дворники, актеры, лесничие), очерчена их
новая житейская география - от Москвы до казахстанских степей, их
зависимость от законов тоталитарного государства, возбуждавшего то
неестественную тягу к перемене мест, то неистовый энтузиазм, то
политическую подозрительность, то непомерные страдания в губительном
водовороте войны, которые настойчиво осмысляются писателем. Тяжкое
чг прозрение переживает не только старейшина рода Дашковых, самоотверженно
служивший "делу коммунизма" и на исходе жизни осознавший' горькую неправоту своего пути, но и все остальные члены семейства.
Обращение к православию прозаика повлекло за собой наполнение
творчества новым содержанием. Владимир Максимов стал стремиться к поиску
истоков народной беды, к восстановлению закрепленного исторической
традицией духовного облика и мироощущения русского человека. Эти мотивы
- вошли ив роман "Семь дней творения", и во все последующие произведения
писателя.
Серьёзной заявкой на значимое бытие в литературе стала повесть "Мы
обживаем землю", опубликованная в 1961 году в альманахе "Тарусские
страницы". Б. Окуджава, в то время один из приятелей Владимира Максимова,
ДО вспоминал: "Как-то получилось так, что прозой мы с Владимиром
Максимовым занялись одновременно, не сговариваясь. Видимо, что-то носилось в воздухе. Это был шестидесятый год. Я написал военную повесть о себе самом, он - повесть "Мы обживаем землю" тоже на автобиографическом
у материале. Хотелось высказаться. Затем наши вещи очутились рядом в
сборнике "Тарусские страницы ..."[3].
В числе авторов альманаха были такие яркие творческие личности, как К.
Паустовский, В. Корнилов, Б. Окуджава, Ю. Казаков, Б. Балтер, Ю. Трифонов.
Это было время вхождения в литературу новой творческой генерации,
» заявившей о себе главным образом на страницах журнала "Юность". В конце
1950-х - начале 1960-х годов появляются повести А. Гладилина "Хроника времен Виктора Подгурского" /1956/, А. Кузнецова "Продолжение легенды"/1957/, В. Аксенова "Коллеги"/1960/, "Звездный билет '71961/, Б. Балтера "До свидания, мальчики!"/1963/, в которых, по замечанию исследователя Д. Харитонова, "были разрушены стереотипы в изображении молодого поколения и одновременно очерчены новые нравственно-мировоззренческие ориентиры молодого современника" [4].
Щ- На этой волне вошел в литературу и Владимир Максимов. Но, оставаясь
всегда честным, бескомпромиссным, принципиальным, даже будучи связанным с литераторами "молодежной прозы" тесными дружеским отношениями, он сознательно никогда не шел в творческом фарватере, избранном для себя В. Аксеновым, А. Гладилиным, Б. Балтером, Б. Окуджавой, а занимался глубинным осмыслением эпохи. И давалось это нелегко. Впоследствии опыт первого литературного самоопределения отложился
* ироническими характеристиками в романе "Прощание из ниоткуда".
Раздумья о самоопределении, о пути в литературе выливались и в непосредственно публицистические оценки: "В литературной среде своего поколения я с самого начала оказался изгоем, пасынком. Меня мало волновали вопросы, занимавшие в те времена моих товарищей по перу: извращения в
f0 сельском хозяйстве, драма доморощенных битников, культ личности. Отсюда -
7 полное непонимание в окружающих, а зачастую (особенно в отношении к моему религиозному поиску) - и откровенная насмешка. Мне хотелось сразу же "во всем дойти до самой сути", нащупать истоки процесса, раздирающего общество, выявить для себя историческую концепцию..."[5].
Владимир Максимов со всей определенностью обозначает собственный путь в литературе: к воплощению жизненного опыта, открытий, ставших результатом напряженной работы ума. Он проявился в темах и конфликтах первых произведений, в типе героя, остроте нравственных оценок и драматизме действия. Он даже, можно сказать, настоятельно требовал своего воплощения
Специфика авторского мировидения не осталась незамеченной для западных исследователей творчества Владимира Максимова, но они рассматривали его произведения преимущественно в социально-политическом контексте. Так, Д.Браун в своей книге "Русская советская литература после Сталина" отмечал: "Произведениям писателя присуще постоянство в том смысле, что они неизменно включают в себя моральную реабилитацию антисоциальных героев или изображают возвышающее воздействие сильной индивидуальности на коллектив. Интерес Владимира Максимова к психологии отверженных, к социальному негативу и бесчеловечности часто приводит его к пессимистическому взгляду на проблему добра и зла" [6]. Писатель изображает своих героев не просто как социальную категорию, а как индивидуумов в определенном моральном контексте, занятых своей одинокой борьбой за свободу с обществом, которое они находят угнетающим. И преступление у них - не плод черствого цинизма, а скорее результат того отчаяния, которое вызвано разрывом с ним. Вина, угрызения совести, осознание неизбежности искупления — все это очень значимо для них.
Д.Браун видит самобытность и значительность творчества Владимира Максимова в его особом взгляде на социальное "дно"; "Самое интересное в этих историях - исследование психологии отверженных, выкинутых из
8 общества людей и описание окружающих их обстоятельств. Владимир Максимов не испытывает сентиментальности к своим героям-преступникам, не пытается смягчить их вину. Но он показывает, что именно вина общества перед личностью — главный источник всех несчастий"[б; с.212]. Исследователь мыслит, явно ограничиваясь рамками, обозначенными социологическим каноном, а Владимир Максимов под его пером предстаёт исключительно певцом бродяжьей романтики, живописателем цветистой экзотики "дна". Безусловно, такой подход сужает представление о писателе, в творчестве которого присутствуют многие мотивы, имеющие самые широкие связи с разными сторонами действительности.
Центральной темой максимовских повестей стало самоопределение человека в мире, исполненном трагических противоречий. В литературном произведении, где господствует "личность писателя как единственная творящая сила, занятая самосознанием, но исключительно в пределах творчества"[7], немалое значение имеет выбор им проблем, мотивов, воплощающихся в образах главных героев.
В повести "Жив человек" Сергей Царев совершает нравственный выбор и платит за него самой высокой из возможных цен - жизнью. В "Мы обживаем землю" Виктор Суханов переживает стремительное взросление, когда в трагических обстоятельствах ему открываются глубины человеческой натуры. Жизнью за прозрение платит Иван Васильевич Грибанов из повести "Дорога". За свои преступления держит ответ перед родными Михей Коноплев /"Стань за черту"/. Просветление после тяжелых невзгод испытывает Савва /"Баллада о Савве"/.
Жизненное прозрение, сопряженное с возмездием, трагической ценой за него - вот лейтмотив повестей Владимира Максимова 1960-х годов. Критикой тех лет отмечались жесткость, бескомпромиссность нравственного суда, под действие которого попадают герои писателя. Таково мнение А.Нинова: "В этих повестях настойчиво повторяется один мотив. В центре его — история
9 нравственного перелома, совершающегося в сознании героя под влиянием уроков жизни. В произведениях Владимира Максимова правдиво и разносторонне зафиксирован кризис ущербного мировоззрения, медленный, но закономерный процесс исцеления человеческой души от привитого ей зла"[8]. Л.Аннинский отмечал: "Человек у Владимира Максимова осуществляет себя в условиях беспощадно действующего нравственного закона, при котором и воздаяние, и возмездие непреложны" [9].
На первый роман писателя "Семь дней творения" лег отпечаток совершавшегося в то время общественного самоопределения Владимира Максимова. Художник занял место среди диссидентов, вставших в непримиримую оппозицию к существовавшей власти. Подчиняясь общественной ситуации, веяниям среды, с которой тесно контактировал, а в немалой степени и опираясь на свой личный опыт, который, конечно, мало располагал к умиротворенности, Владимир Максимов акцентировал те зримые признаки разрушения, которые принесло увлечение Дашковых революцией. Дашковы, став её движущей силой, многое потеряли, особенно в духовном плане. Но размышления писателя направлены на другое: где корни, истоки большевизма, кто виноват в разочаровывающих результатах исторического эксперимента, в чём спасение России? В поисках ключа к этим вопросам Владимир Максимов и обращается к исторической значимости христианства в России в своём романе "Семь дней творения".
Творчеству Владимира Максимова посвящено небольшое количество журнальных и газетных статей, лаконичных отзывов и воспоминаний современников, касающихся в основном политических проблем, обсуждаемых им в разные годы. В последнее десятилетие интерес к наследию Владимира Максимова возрос. Вышло его собрание сочинений в девяти томах, появилось несколько диссертационных исследований, среди которых работы А.Дзиова (1994), Л.Шаховой (1999), А.Баклыкова (2000), Н.Савушкиной (2002), Чу Юань (2003), посвященные романам "Ковчег для незваных", "Кочевание до смерти",
10 "Прощание из ниоткуда", "Заглянуть в бездну". Однако первый роман писателя "Семь дней творения" до сих пор не подвергался монографическому изучению, хотя и признавался всегда одним из его лучших произведений. В работе М.М.Дунаева "Православие и русская литература" есть указание на то, что Владимир Максимов углубляет традиции Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, М.Горького. Исследователь считает, что особую значимость в романе приобретают второстепенные персонажи (Гупак, Меклер), так как они формулируют православную концепцию бытия[10]. С этим утверждением нельзя согласиться, так как М.М. Дунаев в силу специфики своей книги непомерно усиливает, на наш взгляд, значение религиозных взглядов писателя.
Роман "Семь дней творения" требует объективного и целостного изучения как оригинальное и значительное идейно-поэтическое явление.
Актуальность исследования заключается в потребности единого, целостного анализа наиболее яркого, поворотного в художественном плане произведения писателя, его первого романа "Семь дней творения", позволяющего чётко определить особенности художественного мироощущения значительного русского прозаика, что вписывается в приоритетное направление отечественного литературоведения: изучение специфики творчества русских писателей XX века, в том числе писателей русского зарубежья "третьей волны".
Объектом исследования является роман "Семь дней творения", первое крупное эпическое произведение Владимира Максимова.
Предметом изучения является идейно-тематическая и поэтическая структура романа Владимира Максимова "Семь дней творения", в которой выделяются основные темы, проблемы, система образов; поэтическая организация повествования в её основных формах.
Цели исследования:
определить значимость романа в творческой судьбе автора, осмыслить идейно-тематические и поэтические особенности
одного из поворотных и значительных эпических полотен
выдающегося русского прозаика;
проанализировать содержательные и формообразующие
особенности романа "Семь дней творения" в их гармонической
взаимозависимости. Задачи диссертации вытекают из поставленных целей:
выявить авторское художественное мировидение, воплощённое в
структуре романа Владимира Максимова "Семь дней творения";
изучить идейно-тематическое содержание произведения,
восходящее к идеям Ф.М.Достоевского и М.Горького в романе
"Семь дней творения";
определить особенности поэтической структуры романа
(употребление художественного приёма сна, значимость
христианской символики, роль пейзажа в произведении, способы
создания полифонии);
определить место и значимость романа "Семь дней творения" в
контексте творчества Владимира Максимова; Методы исследования сочетают проблемно-аналитический и функциональный подходы в совокупности со сравнительно-историческим методом изучения художественного произведения.
В основе диссертационного исследования лежит рабочая гипотеза: роман "Семь дней творения" стал воплощением мировоззренческого переворота, нового видения мира, произошедшего у писателя под воздействием идей православия. Он содержит ключи к решению важных проблем последующего творчества, в частности его романов "Ковчег для незваных", "Карантин", "Прощание из ниоткуда", "Кочевание до смерти". Осмысляя христианские ценности в качестве этико-философского фундамента своего романа, Владимир Максимов утверждает, что возврат к традиционным для России духовным основам жизни способен вывести страну из затяжного
12 кризиса и воскресить соборную душу народу.
Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что в диссертации впервые даётся целостный анализ романа Владимира Максимова "Семь дней творения". Диссертация, обобщая всё уже написанное о Владимире Максимове в литературоведении, углубляет представление о творческом своеобразии писателя, особенностях его поэтики на материале неизученного произведения яркого художника русского зарубежья. Предметом специального исследования впервые стало аксиологическое и поэтическое своеобразие романа, значительного в идейно-тематическом и поэтическом отношении, ставшего точкой преломления духовно-мировоззренческих устремлений Владимира Максимова. Роман "Семь дней творения " рассматривается в контексте прозы писателя.
Основные положения, выносимые на защиту:
Роман Владимира Максимова отражает решающий этап на пути духовно-нравственных исканий писателя: автор воплощает в "Семи днях творения" христианскую идею покаяния и духовного воскресения в качестве единственной спасительной опоры России на пути к возрождению, следуя в целом за Ф.М.Достоевским, идеи, образы, сюжеты которого он осмысляет и углубляет;
Роман "Семь дней творения" продолжает традиции советской литературы в плане решения социальной проблематики, но представляет иной пласт в идейном аспекте. В романе фокусируется художественный опыт ранних повестей Владимира Максимова, религиозные мотивы, воплотившиеся в "Семи днях творения", найдут отражение и углубление в последующих романах;
Владимир Максимов, создавая образы своих героев, освещая круг поставленных вопросов, синтезирует опыт русского реализма в лице Ф.М.Достоевского и М.Горького не только в области художественного содержания, но и поэтической структуры;
4. Среди средств поэтики доминирующим можно считать
художественный приём сна. В романе "Семь дней творения" он
выполняет множество функций, заключает сложную и
многозначительную символику, которая тесно связана с идейно-
тематическим замыслом произведения: с мыслью о необходимости
вернуть человеку Лик Божий, с концепцией о воцарившемся хаосе в
греховном мире, утратившем гармонию, предустановленную
божественным промыслом;
В романе мастерски используется целая система библейских образов-символов (звезда, небо, слепец, свет, тьма, цифра семь, ковчег, дорога), позволяющих ярче воплотить христианскую идею как единственно спасительную для человечества и придающих произведению общефилософский глубинный подтекст;
Пейзаж в романе "Семь дней творения", отличаясь большим своеобразием в плане колорита и многотипности воплощения, играет важную многофункциональную роль. Среди множества функций пейзажа главными являются символическая и философская, которые напоминают о присутствии божественного начала, показывает эволюцию души героя, переход на более высокую ступень духовного развития, заставляют думать о промысле Божьем и неисповедимых путях человека к Богу;
7. Роман отличается своеобразной полифонией: в нём
представлены различные независимые "идеологически ценностные
точки зрения"[11], проявляющиеся в том, как различные герои по-
своему оценивают окружающую действительность;
8. Роман в жанровом отношении отличается совмещением
социально-философского, семейного и житийного повествования, по
силе эмоционального воздействия, убедительности образов, выпуклости
проблемы обретения смысла жизни, истины, являясь одним из лучших
14 произведений Владимира Максимова.
Методологической и теоретической базой диссертационного исследования являются труды известных литературоведов, историков и теоретиков литературы. Важное значение для методологического обоснования исследования имеют труды М.Бахтина, М.Соловьёва, Ю.Лотмана. Автор опирается также на опыт таких отечественных и зарубежных учёных, обращавшихся к творчеству Владимира Максимова, как В.Иверни, Д.Браун, И.Попова, А.Дзиов, Л.Шахова, А.Соколов, А.Баклыков, Н.Савушкина, Чу Юань и других.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что работа способствует более глубокому пониманию теоретических аспектов русской прозы, литературы "третьей волны" русского зарубежья, её структурно-поэтических особенностей.
Практическое применение.
Результаты научного исследования могут быть использованы в ходе дальнейшего изучения русской литературы и литературы русского зарубежья, при чтении спецкурсов, лекционных курсов и ведении факультативов по отдельным проблемам в школах и вузах.
Апробация диссертационного исследования. Основные положения диссертации и её отдельные аспекты неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры русской филологии Тамбовского государственного технического университета, а также на шестых Шишковских чтениях Тверского государственного университета, на Первой Всероссийской конференции "Текст: теория и методика в контексте вузовского образования" Тольятинского государственного университета в 2003 году. Основные положения диссертации изложены в 4 публикациях.
Структура и объём работы.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний и библиографии. Введение включает формулировку актуальности, новизны,
15 теоретической и практической значимости, определение предмета, обоснование целей и методов исследования. Рассматривается место писателя в литературном и общественном контексте, характерная особенность его творческой и общественной позиции. Первая глава посвящена анализу произведения на идейно-тематическом уровне, изучению системы образов, контекста и текстовых связей произведения. Во второй главе исследования представлены особенности поэтики произведения, в частности функции снов, символики христианства, пейзажей и другие особенности повествования. Заключение содержит основные выводы по диссертационному исследованию.
Основное содержание диссертации изложено на 184 страницах. Библиография включает 222 наименования.
