Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование представлений о правде и факте в русской литературе 1750 - 1760-х годов 23
1.1. Понятия «правда» и «факт» в теоретике-литературном наследии М.В. Ломоносова 23
1.2. Правда и факт в полемике журналов «Всякая всячина» и «Трутень» 29
1.3. «Истинная быль» и «сатира на лицо» в литературном творчестве Н.И. Новикова 35
Глава 2. Развитие представлений о правде и факте в русской прозе 1770 - 1780 годов
2.1. Развитие взглядов Н.И. Новикова на правду и факт 53
2.2. Представления о правде и факте в высказываниях Г.Р. Державина, Д.И. Фонвизина, И.А. Крылова 56
2.3. «Фантастика факта» в журнальной литературе И.А. Крылова 60
Глава 3. Художественная правда и факт в русской литературе 1790-х годов
3.1. Формирование представлений о художественной правде и факте в высказываниях А.Н. Радищева и НМ.Карамзина 72
3.2. Правда и заблуждение А.Н.Радищева 79
3.3. «Портрет души и сердца» в «Письмах русского путешественника» Н.М. Карамзина 90
Глава 4. Представления о правде и факте в русской Литературной критике 1800 — 1840-х годов
4.1. Развитие представлений о правде и факте в русской критике 1800- 1825 годов . 103
4.2. «Добросовестное исследование истины» в размышлениях А.С. Пушкина о правде и факте в литературе
4.3. «Совершенная истина» поэта в высказываниях Н.В. Гоголя о правде и факте
4.4. Понятия «правда» и «факт» в эстетической системе В Белинского
Заключение. Основные результаты и перспективы исследования
Список литературы.
- Понятия «правда» и «факт» в теоретике-литературном наследии М.В. Ломоносова
- Развитие взглядов Н.И. Новикова на правду и факт
- Формирование представлений о художественной правде и факте в высказываниях А.Н. Радищева и НМ.Карамзина
- Развитие представлений о правде и факте в русской критике 1800- 1825 годов
Введение к работе
Развитие в русской литературе представлений о правде и факте все чаще оказывается в центре внимания современного литературоведения. Это связано с тем, что под влиянием кардинальных изменений исторического, социокультурного и научно-технического характера в современной русской культуре протекают сложные динамические процессы.
Подвижными стали границы между художественной, публицистической и документальной литературой. Содержание произведений испытывает постоянное воздействие мифотворческих процессов, в которых - наряду с писателями и учеными — стали активно участвовать публицисты и специалисты по имиджевой деятельности. Широко используются в литературной практике приемы постмодерна с его тягой к игре, мистике, соединению реалистической изобразительности с фантасмагорией, художественности с научностью, бытовой описательности с философичностью. Идет «большая волна» коммерческой массовой литературы и беллетристики. Следует учесть и то, что укоренение в быту новейших информационных технологий, совпавшее с отменой цензуры, привело к тому, что литературное творчество превратилось из элитарного занятия в массовое. Все эти процессы вызывают размышления о традициях и инновациях в русской литературе, об эстетической закономерности многих современных явлений. В русле данных раздумий лежит и обращение к истории формирования представлений о правде и факте в русской литературе.
Представления о правде и факте на протяжении трех последних столетий постоянно находились в центре внимания писателей, литературной критики, литературоведения и читательской общественности. В литературно-критических размышлениях писателей XVIII века они сразу оказались тесно связанными и вошли в число основных эстетических понятий. Известно их
воздействие на развитие художественной образности русской прозы конца XVIII - начала XIX веков, на формирование реализма в русской художественной литературе, на становление и развитие русской публицистики, на возрастающую роль документа в организации художественного целого русской литературы XX века.
К XXI веку в отечественном литературоведении был накоплен обширный историко-литературный и теоретико-литературный материал, который позволил проанализировались представления о правде и факте. Понятие «правда» в литературе, как правило, было связано с отношением между действительностью и теми или иными формами ее воспроизведения. Если это отношение определялось непосредственным восприятием, то оно констатировалось в терминах сходства — похожести, подобия. Если же отношение между действительностью и литературной формой определялось воображением, знанием или верой, то оно описывалось в терминах верности, истины, исторической правдивости . Наукой была выявлена многозначность семантики понятия «правда», которое включало в себя то, что соответствует действительности; то, что кому-то представляется правильным, верным с точки зрения идеологии, морали, этики; реалистическое изображение действительности (жизнеподобную форму художественной образности). В эту семантическую парадигму с трудом вписывались художественные произведения с условными, документальными и натуралистическими формами изображения реальности, публицистика, основанная на художественном вымысле, что свидетельствовало о недостаточной научной разработанности понятия «правда» и его соотнесенности с понятием «художественная правда».
См. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арютунова. - М: Языки рус. культуры, 1999, с.632-634; Поспелов Г.Н. Пафос литературных произведений и его историческая правдивость / Г.Н. Поспелов // Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. - М., 1971. - С. 17—35. Сквозников В.Д. Метод художественный // Литературный энциклопедический словарь под общ. редакцией В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987, с.218-219; Дмитриев В.А. Реализм и художественная условность / В.А. Дмитриев. - М., 1974, с. 277.
Понятие «факт»2, как выяснилось, тоже обладает бесчисленным множеством смыслов, которые были структурированы наукой в соответствии с тем или иным направлением исследовательского поиска. Так сформировалось несколько направлений в исследовании представлений о факте: историческое, политическое, социологическое, экономическое и т. д. Понятие «факт» в филологической трактовке было отнесено к явлениям идеального порядка (24, с. 499; 149, с. 48-58; 266, с. 265; 277, с. 113. - Здесь и далее первая цифра обозначает номер источника в «Списке литературы»). Закрепленное в литературном тексте с помощью языка понятие «факт» представляет особый способ анализа событий действительности, которому присущи такие черты, как очищенность суждения от всех авторских, субъективных привнесений, преобладание нейтральной стилистической окраски.
В отечественном литературоведении сформировалось несколько точек зрения на форму выражения факта в художественной литературе. Ю.Н. Тынянов ввел термин «литературный факт», который означал «олитературение вещи быта», превращение факта быта в конструктивный, прежде всего жанровый элемент литературы (266, с. 267). А.Ф. Лосев пользовался термином «художественный факт», который выступал у него в качестве синонима понятия «художественная форма», включавшего в себя и жанр, и стиль произведения (149, с. 51). Г.Н. Поспелов предложил выражение «фактографический образ», подразумевая неповторимую индивидуальность жизненного явления . Во всех эти научных теориях отмечалась эстетическая и художественная ценность факта и вместе с тем реализовывались разные подходы к анализу факта в литературном произведении.
Образовано от латинского «factum» - причастия прошедшего времени страдательного залога от глагола «facere» («делать»). «Factum» в переводе на русский язык означает «сделанное, нечто свершившееся, происшедшее, имевшее или имеющее место».
Введение в литературоведение: Учебник для филол. спец. ун-тов / .Поспелов Г.Н., Николаев П.,А., Волков И.Ф., Хализев В.Е. и др.; Под ред Г.Н. Поспелова - 2-е изд., доп. -М.: Высш. шк.., 1983, с.28.
Таким образом, следует заметить, что проблема исследования правды и факта в русской литературе до сих пор не исчерпана. Нет четкости в содержании понятия и в представлениях о формах его выражения в литературном тексте, не до конца выяснены историко-литературные причины эстетической востребованности данных понятий; не изучены история возникновения и развития представлений о правде и факте в русской литературе, влияние представлений о правде и факте на формирование поэтики разных типов русской прозы: художественной (реалистической и условной), документальной, публицистической.
Для разрешения указанной проблемы особый интерес представляют 1750 - 1840-е годы. В этот период произошло становление русской национальной литературы как самобытного явления и ее достойное вхождение в круг европейским литератур. Русские писатели освоили художественный опыт европейского классицизма, сентиментализма, романтизма и поставили перед собой сложнейшие задачи реалистического осмысления действительности во всей многообразности, противоречивости и глубине изображения человеческих характеров, социальных процессов. В эти годы происходило формирование документальной прозы, сатирической публицистики; значительных высот достигла русская художественная проза, лирика, драматургия; возникла литературная критика, были заложены основы научного исследования литературных сочинений. Именно в тот период в литературном сознании сложились и приобрели теоретическую завершенность первоначальные представления о правде и факте. Тогда же они были опробованы в художественной практике и стали воздействовать на дальнейшее развитие русской литературы, литературно-критической мысли и литературоведения.
Актуальность данного исследования определяется назревшей необходимостью обращения к истории формирования и развития представлений о правде и факте в русской литературе 1750 - 1840-х годов. Интерес к правде и факту каждый раз усиливался в переходные периоды при смене исторических парадигм в жизни общества, в процессе обновления
концептуальных смысловых структур русской культуры, а также в силу закономерных изменений, имманентных процессу развития литературы как искусства слова. В такие исторические моменты особенно важным оказывалось обращение к первоначальным представлениям о правде и факте, что позволяло сверить по ним направление, глубину и качество происходящих в литературе изменений.
В 1990-е годы «началась новая литературная эпоха, при которой резко и тотально меняются тип писателя и тип читателя, идет фундаментальное переосмысление функций литературы в жизни общества» (221, с. 19-35; с. 113-131; 118, с. 447), ищутся новые принципы системного анализа литературного процесса, новые соединительные эстетические смыслы. В критике обострились споры по поводу проблем, связанных с представлениями о правде и факте художественных произведений . Расширение функциональных возможностей современных масс-медиа, возрастающая роль медиаобразования в условиях глобальной информатизации российского общества актуализировали познавательный и аксиологический аспекты проблемы правды в публицистике (235, с. 285—286; 238, с.9-23). Все это вызвало необходимость обратиться к истокам представлений о правде и факте в русской литературе и уточнить прежние познания о них, проанализировать степень их воздействия на развитие русской прозы. Целесообразно вновь обратиться к анализу литературного творчества писателей XVIII века, которые первыми нашли выразительные художественные средства для воплощения в своих произведениях характерных для того времени представлений о правде и факте.
Критическая и мемуарная литература хранит немало примеров писательских отзывов о творческом процессе и об эстетических достоинствах литературных сочинений. В них не раз затрагивались философские и эстетические аспекты определения правды и факта в литературном
4 Парамонов Б. Конец стиля. Постмодернизм / Б. Парамонов // Звезда. - 1994. - №8. - С. 187 — 193; Степанян К. Реализм как преодоление одиночества./ К. Стенанян // Знамя. - 1996. - №5. -С.203-210.
произведении, помогающие обнаружить скрытую глубинную суть человеческого существования. Такие высказывания можно найти в дневниках писателей, в их письмах к друзьям, деловых записках, в программных предисловиях к журналам, публицистических и критических статьях.
Научный анализ этих документов до сих пор не был целенаправленно использован в процессе обращения к проблеме правды и факта. Между тем очевидна важность документального материала в процессе восстановления целостной историко-литературной картины истории возникновения и развития подобного рода представлений. Эти литературные источники способны помочь и в более четком определении позиции тех, кто в настоящее время дискутирует о правде и факте в литературе.
Объект исследования - высказывания о правде и факте литературе, сделанные в 1750 - 1840-х годы русскими писателями - М.В.Ломоносовым, Н. И. Новиковым, Д. И. Фонвизиным, Г. Р. Державиным, И. А. Крыловым, А. Н. Радищевым, Н. М. Карамзиным, А. С. Пушкиным и Н. В. Гоголем, а также история развития представлений о правде и факте как важнейшая составная часть историко-литературного процесса и история функционирования этих представлений в художественной структуре русской прозы.
Хронологические границы исследуемого периода. Учитывая, что проблема периодизации русской литературы XVIII века до сих пор не может считаться решенной, представляется возможным выделить в качестве оптимального критерия периодизации соотношение внутренних закономерностей историко-литературного процесса, истории развития представлений о правде и факте с циклами общественно-исторической национальной жизни (241, с. 17-31). Исходя из этого, целесообразно определить для данного исследования в качестве первоначального, или исходного момента 1750-е годы — период правления Елизаветы Петровны, на чье царствование пришелся расцвет русской дворянской культуры, активизация деятельности дворянских учебных заведений и Академии наук. В это время в
литературе утвердилась эстетическая программа русского классицизма, появились первые теоретические размышления о литературе русских ученых -В. К. Тредиаковского иМ.В, Ломоносова, - и, как итог, были сформулированы первые представления о правде и факте в литературном сочинении.
В качестве конечной хронологической границы следует назвать 1840-е годы. В это время завершился «процесс утверждения реализма в русской литературе» (237, с. 407) и начались «существенные изменения в содержании и формах русской художественной литературы, знаменовавшие ее переход на новую ступень исторического развития»5. Представления о правде и факте окончательно оформились в художественную систему реалистического направления в литературе, что подготовило становление философии и поэтики «натуральной школы».
В рамках исходного и конечного хронологических рубежей можно выделить четыре исторических этапа развития представлений о правде и факте в литературе. Первый этап: 1750 - 1760-е годы, время наступления первой эпохи гласности в русской истории, развития классицизма в литературе, возникновения публицистической литературы, становления русской прозы и появления первых высказываний писателей о правде и факте. Яркой фигурой в литературе этого периода являлся Н. И. Новиков. Второй этап: 1770 — 1780-е годы, период утверждения в русском обществе и литературе идей Просвещения. Это был период, когда литературный процесс усложнился, и наибольшее влияние на представления о правде и факте оказали высказывания Д. И. Фонвизина, Г. Р. Державина, И. А. Крылова. В качестве характерного примера художественного выражения представлений о правде и факте может послужить творчество И.А.Крылова. Третий этап: 1790-е годы; они были отмечены репрессивной политикой Екатерины II, ужесточением цензуры, ограничением свободы слова. Для литературы эти годы были ознаменованы переходом к новому направлению - сентиментализму. Интерес к
5 Поспелов Г.Н. История русской литературы XIX века (1840 - 1860 гг.) / Г.Н. Поспелов. -М.:Высш. шк., 1972, с. 16.
фактографической эмпирической картине бытия сочетался с фиксацией эмоционально-психологических движений чувствительной души. Развитие представлений о правде и факте в это время шло параллельно с растущим интересом к образной природе словесного искусства. Характерные произведения третьего этапа - «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева и «Письма русского путешественника» Н. М. Карамзина. Четвертый этап: 1800 — 1840-е годы, время активного развития национального самосознания русской дворянской интеллигенции, дискуссий о народности, историзме, романтизме и реализме в литературе, время обобщения опыта русской прозы в литературной критике и формирования эстетики реализма. В этот период под влиянием историко-культурных и историко-литературных обстоятельств представления о правде и факте находились в постоянной динамике и, вобрав в себя опыт разноречивых историко-литературных явлений и художественных процессов, получили наиболее полное и завершенное литературно-критическое осмысление в 1840-е годы (еще до возникновения «натуральной школы»). Значительную роль сыграли в этом литературные взгляды и художественные произведения А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, литературно-критическая деятельность В. Г. Белинского.
Предмет исследования - закономерности истории формирования и развития представлений о правде и факте во взглядах писателей, литературных критиков 1750 - 1840-х годов; взаимодействие этих представлений с историческими процессами становления русской прозы 1760 - 1790-х годов. Эстетической границей предмета исследования в 1840-х годах являются историко-литературные явления и процессы, предшествовавшие становлению «натуральной школы».
Научная разработка данной проблемы в отечественном литературоведении в силу разных причин осуществлялась с неодинаковой степенью целенаправленности, глубины и системности. С одной стороны, на протяжении всего XX века существовал постоянный научный интерес к художественному, публицистическому и литературно-критическому наследию
русской литературы 1750 — 1840-х годов. В этот период были выпущены учебники и учебные пособия по истории русской литературы XVIII века, авторами которых стали ведущие ученые советского периода и современные исследователи: Г. А. Гуковский (71), П. Н. Берков (37; 38), Д. Д. Благой (42), П. А. Орлов (187), Л. Е. Татаринова (256), В. И. Федоров (270), О. Б. Лебедева (139); исследуемый нами период обстоятельно рассматривается в «Истории русской литературы» в четырех томах (главный редактор Н. И. Пруцков, 1980 г.) (106), в учебниках по истории русской литературы и журналистики XIX века, созданных А. Н. Соколовым, Г. Н. Поспеловым, Б. И. Есиным и др.6. История художественно-критической мысли в русской литературе XVIII -XIX вв. всесторонне и глубоко рассматривалась в работах В. И. Кулешова (133), А. С. Курилова (136), В. А. Недзвецкого (183), в ряде статей, посвященных возникновению русской литературы и истории русского литературоведения (49).
Немало литературоведческих исследований было связано с введением в научный обиход новых архивных данных и разного рода историко-литературных документов XVTII - XIX веков, осмыслением их «звучания» в контексте философско-эстетической проблематики, общественно-политических, культурных и литературных реалий исторической эпохи. Следует отметить осуществляемый Российским институтом русской литературы выпуск сборников серии «XVIII век», посвященных всестороннему обсуждению вопросов литературной биографии и творческой деятельности писателей того времени. Для нашего исследования имели особое значение сборники, посвященные обсуждению актуальных проблем творчества Н.И.Новикова (17), А.Н.Радищева (18), итогов и актуальных проблем изучения литературы XVIII века (19). История создания произведений,
* Поспелов Г.Н. История русской литературы XIX века (1840 - 1860) / Г.Н. Поспелов - М.: Высш.шк., 1972. -470с; Есин Б.И. История русской журналистикиХІХ века / Б.И. Есин. -2-е изд., испр. и доп. - М.: Аспект Пресс, 2003. - 288с; История русской литературы XI - ХГХ веков. Учебн. пособие для вузов. В 2 ч. 4.1 / Под ред. Л.Д. Громовой и А.С. Курилова. - М.: Владос, 2000. - 272с.
философские и исторические взгляды, политическая и литературная позиция, особенности художественной речи писателей-сатириков Н. И. Новикова, И. А. Крылова, писателей сентименталистов А. Н. Радищева и Н. М. Карамзина
все это было подробно проанализировано в трудах Ю. М. Лотмана (см.: 151, 153, 155), Г.П.Макогоненко (см.: 161 - 166), А. В. Западова (см.: 90 - 93), Е. Н. Куприяновой (135), И. 3. Сермана (229), В. П. Степанова (250, 252), Ю. В. Стенника (241, 243, 244, 245), А. П. Валицкой (46), Н. Д. Кочетковой (123
125), Л. И. Кулаковой (129 - 132).
На протяжении последнего столетия в отечественном литературоведении можно зафиксировать по меньшей мере три периода, когда представления о правде и факте оказывались в центре внимания ученых. Первый относится к 1920-м годам, второй - к 1960 - 1980-м годам, третий - к 1990 - 2000-м годам.
Новые методологические подходы отечественного литературоведения к представлениям о правде и факте были разработаны в 1920-е годы М.М.Бахтиным (см.: 30, 31), А.Ф.Лосевым (см.: 146 — 149) и Ю. Н. Тыняновым (см.: 266, 267). Эти ученые в своих размышлениях о правде искусства (которое одновременно и идеально, и реально) опирались на изначальную взаимообусловленность фактов жизни и сознания автора в процессе создания художественного образа. А. Ф. Лосев в своих работах «Диалектика мифа» и «Диалектика художественной формы», выдвигая концепцию трех слоев исторического процесса, раскрыл динамику превращения в художественный образ «природно-вещественного слоя» и «сырых» фактов, взятых из действительности. Он считал, что для искусства используются такие факты, в которых заключена некая закономерность. Они находятся в «третьем слое» исторического процесса, где «история есть сама для себя и объект, и субъект ... своего сознания» (146, с. 534). Другими словами, А. Ф. Лосев утверждал, что история есть самосознание, выраженное словом, ибо оно, это слово, есть «понявшая саму себя природа» (там же). В размышлениях А. Ф. Лосева содержалась догадка о двойственной природе факта, который способен представлять собою конкретные предметно-
вещественные стороны явления и вместе с тем выражать его смысл, быть определенным символом. Не случайно он отмечал такие черты символичности вещи, изображенной в реалистическом искусстве, как: обобщенность, вносящая в вещь смысловую закономерность; знаковость; тождество означаемой вещи и ее идейной образности (148, с. 65-66). Таким образом, можно сделать вывод о том, что А. Ф. Лосев видел правду литературного произведения в символической, образной природе реальной действительности.
В литературоведческом наследии М. М. Бахтина проблема правды и факта возникает во время размышлений о хронотопе, в котором существует герой. М. М. Бахтин, отталкиваясь от мысли о несовпадении конкретных действительно переживаемых каждым человеком кругозоров, говорил о том, что «наличный по отношению ко всякому другому человеку избыток моего видения, знания, обладания», весь «мир познания и каждый его момент могут быть только помыслены» (30, с. 49 — 50). Он сделал вывод, что одним из результатов этого является то, что «в словесном произведении каждое слово несет двоякую функцию» (там же, с. 53). Речь идет о форме художественного творчества, которая, по его образному замечанию, «развертывается, как цветок» из «избытка видения» и в которой одновременно закрепляются черты внешнего мира и выражается внутреннее содержание образа.
Исходя из этих суждений, можно отметить, что М. М. Бахтин, как и А. Ф. Лосев, выделял не только внешнюю правдоподобность, но и внутренний познавательный смысл литературного произведения. Он утверждал, что «художественное произведение должно нащупывать ценностную реальность, событийную реальность героя» (там же, с. 220). А это означало, что правда героя, правда его жизни, выраженная в произведении, является одновременно и художественной правдой автора: «Нельзя изменить фактическую вещную сторону прошлого, но смысловая, выразительная говорящая сторона может быть изменена...» (там же, с. 229). Анализируя отношения автора и героя в эстетической деятельности, М. М. Бахтин предсказал принципиальную смысловую многозначность литературного произведения. В 1960-е годы его
концепция была развита Ю. М. Лотманом, который, исследуя проблемы сходства искусства и жизни, доказал высокую информативность художественного произведения и потенциальную возможность множественности заключенных в нем смыслов (156, с. 281; с. 379-383).
Типологию фактов как материала для художественной литературы предложил Ю. Н. Тынянов. Он разделил все факты - в зависимости от их общественно-литературной значимости — на факты быта и литературные факты, раскрыл роль факта как элемента исторической поэтики литературы (265, с. 250-270). Исследование Ю. Н. Тынянова показало значительное влияние факта на определение границ, существующих между художественной литературой и бытовой словесностью, закрепило научные представления об идеальной природе факта в литературе.
В 1960 - 1980-е годы интерес к правде и факте пробудился в связи с изучением исторических и теоретических проблем поэтики художественной, документальной и публицистической литературы. При рассмотрении исторического развития русской литературы Г. Н. Поспеловым были введены в научный обиход понятия «историческая правдивость» - для изучения произведений прошлых веков — и «фактографический образ» — для различения художественной литературы и публицистики (204, с. 17-35). В определении соотношения между историческим и художественным познанием человека Л. Я. Гинзбург указала на важную роль факта для художественной литературы. Она назвала его «человеческим документом», в котором при раскрытии его обобщающего значения «пробуждается эстетическая жизнь; факт становится формой, образом, представителем идеи» (60, с. 8-11). «Содержательность художественных форм» как следствие равноправия факта жизни и факта сознания в структуре образа выявил при исследовании истории художественного образа Г. Д. Гачев (51, с. 57). Значимость правды была подчеркнута понятиями «историческая правда» и «художественная правда» при изучении истории реализма в русской литературе (219, с. 489—490). Эти понятия были выдвинуты как одни из основных критериев художественности
произведения, глубины мышления писателя. Они использовались, помимо названных исследований, в трудах А. В. Западова (90; 91; 92), Ю. В. Стенника (240; 241; 242; 243; 244), Г. П. Макогоненко (160; 161; 162; 163; 164), Ю.МЛотмана (149; 150; 151; 152; 153; 154), Ю.В.Манна (166; 167), Н. Л. Степанова (248; 250; 251), Г. М. Фридлендера (275), М. Я. Билинкиса (41; 289), Э. В. Лукичевой (157) и др.
Разработка проблем поэтики документальной прозы привела к понятию «документальный образ», которое ввел в научный оборот П. В. Палиевский. Документальный образ мыслился как следствие умения «увидеть художественно, про себя, факт, будоражащий мысль», и «правду в подробностях, которые в литературе так или иначе не были приняты», ввел в научный оборот (193, с. 403—405). Явление «дедокументализации факта», его мифологизации выявила М. И. Туровская при изучении содержания современных масс-медиа (265, с. 235). Термин «документально-художественная достоверность» предложили, исследуя проблему правды документальной литературы, И. Янская и В. Кар дин (288, с. 19). Итог всех этих размышлений показал, что «принципиальной вражды» между документальным и художественным образами в литературе нет, но есть образная природа факта, которая остается в художественной литературе «как нечто ей параллельное и развивающее свои особые достоинства» (193, с. 421).
Осмысление особенностей литературного творчества в публицистической деятельности вызвало к жизни журналистиковедческий анализ представлений о правде и факте. Свой вклад в научное определение понятия «факт» внесли В. В. Ученова (269; 304), М. С. Черепахов (279), Я. И. Явчуновский (286), В.М.Горохов (66; 67), М. И. Стюфляева (254; 255), Е.И.Пронин (208), Л. А. Кропотов (291), В.Н.Фоминых (274), Л. А. Поелуева (298). В их исследованиях было выявлено, что факт в публицистике всегда подвержен авторской интерпретации, поэтому можно говорить не столько об объективной правде факта в литературном произведении, сколько о нравственной правде автора, его идеологической позиции. Отмечалось, что публицистика как
искусство слова, совмещает в себе точное знание, отраженное в факте, и ассоциативно-образные формы. Близость природы публицистического и художественного творчества отметила М И. Стюфляева. Ею была предложена типология образного начала в публицистике: образ-факт, образ-модель, образ-концентрат (254, с. 94-164).
Новый этап изучения этих понятий наступил в 1990-2000-е годы. В этот период появились лингвистические и культурологические исследования литературных форм представленности факта, выражающих социальное бытие, сознание, индивидуальный мир человека; форм констатации факта в информационном тексте. Фундаментальные исследования в данном направлении проделаны Н. Д. Арутюновой (24), Н. С. Рыбаковым (225), Г. Я. Солганик (238), С. И. Сметаниной (235), представляют интерес работы Т. С. Дроняевой, Е. А. Баженовой, Н. В. Солоник и др. . В литературной критике 1990-х годов прошли дискуссии о современном литературном процессе, постмодернистской, документальной литературе, о литературе трансметареализма, в которых среди многих проблем поднимался вопрос: «Что же такое правда в литературном тексте, и еще более: что же такое правда вообще»? (221, с. 134).
Подводя итоги изучения проблемы развития представлений о правде и факте в русской литературе, можно сделать вывод о том, что в современном литературоведении признаны эстетическая, гносеологическая и аксиологическая ценности понятий «правда» и «факт»; установлена взаимообусловленность художественного образа с правдой писателя,
1 См.: Дроняева Т.С. Констатация факта (Семантика и прагматика информационного текста) / Т.С. Дроняева // Публицистика и информация в современном обществе: сб. ст. под общей ред. Г.Я. Солганика. - М., 2000. - С. 155 -186; Баженова Е.К. В многомерном пространстве научного текста / Е.К. Баженова // Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста: сб. ст. межвузовской науч. конф. 17-18 февр. 2000. -Соликамск гос. пед .ин-т. - 2001. -С. 14 -19; Солоник Н.В. Что значит истолковать действительность? (Когнитивные аспекты толкований) / Н.В. Солоник // // Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста: сб. ст. межвузовской науч. конф. 17 - 18 февр. 2000. - Соликамск, пед. ин-т. - 2001. — С.158 -180.
исторической правдой и фактическим бытием человека в окружающем его мире; прослежены жанровые и стилевые формы воплощения исторической правды в процессе формирования и становления реалистического направления в русской литературе; выявлен образный потенциал документальной прозы, не уступающий по эмоциональной силе художественной прозе; исследована типология прозаических произведений, представляющих синтез художественного и документального, художественного и публицистического начал.
Вместе с тем, следует признать, что в рассмотренных концепциях демонстрируются разные подходы к решению проблемы правды и факта в литературе. История представлений о правде и факте изучалась частично: либо в связи с историей реализма в русской литературе, либо применительно к изучению документального начала в советской литературе. Целостное решение данной проблемы в истории русской литературы не проводилось. Недостаточно разработанным оказался вопрос об историко-литературных обстоятельствах формирования типологии русской прозы, вбирающей в себя сплав художественного, документального и публицистического начал. Выяснилось, что для наиболее полного разрешения этих не до конца проясненных научных проблем требуется обновленная методика анализа русской прозы второй половины XVIII века, в которой учитывались бы представления о правде и факте в русской литературе, вошедшие в структуру художественной литературы того времени.
Цель работы — изучение истории развития представлений о правде и факте в русской литературе 1750 - 1840-х годов; анализ прозаических произведений 1760 - 1790-х годов, в которых представления о правде и факте нашли характерное художественное выражение. Эта цель обусловила постановку следующих задач:
— изучить высказывания русских писателей и критиков в 1750 - 1840-е годы, в которых отразилось развитие представлений о правде и факте в русской литературе;
проанализировать систему взглядов на правду и факт писателей М. В. Ломоносова, Н. И. Новикова, Д. И. Фонвизина, Г. Р. Державина, И. А. Крылова, А. Н. Радищева, Н. М. Карамзина» А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, литературного критика В. Г. Белинского;
рассмотреть способы выражения художественной правды в сатирической публицистике Н. И. Новикова и И. А. Крылова;
изучить гносеологические возможности факта для выражения художественной правды в прозе А. Н. Радищева;
исследовать синтез документального и художественного начал в художественной правде «Писем русского путешественника» Н. М. Карамзина;
выявить влияние представлений о правде и факте на формирование разных типов русской прозы в 1760 — 1790-е годы.
Методологическую основу исследования составляет комплексный подход к изучению литературного процесса, ориентированный на сочетание различных методов литературоведческого анализа. Историко-культурный метод позволил охарактеризовать процесс становления и развития представлений о правде и факте во взаимосвязях с культурным контекстом эпохи, ее философско-эстетическими концепциями. Историко-типологический метод был использован для выявления особенностей художественного воплощения представлений о правде и факте в разных исторически обусловленных типах поэтики русской прозы: художественном, документальном, публицистическом и художественно-публицистическом. Структурно-семиотический метод применялся при анализе художественных произведений в их имманентной данности.
Научная новизна диссертации. К новым результатам можно отнести выявление четырех исторических этапов в развитии представлений о правде и факте в русской литературе 1750 - 1840-х годов. Автор видит новизну работы в более полном определении историко-литературных обстоятельств, способствовавших становлению и развитию в русской прозе четырех типов
повествования: публицистического, художественно-публицистического, документального и художественного. В диссертации была опробована методика анализа правды и факта в русской прозе; предложена периодизация творчества Н. И. Новикова, обоснованная эволюцией взглядов писателя на правду и факт. В диссертации также впервые дано определение «фантастика факта», примененного для обозначения условной формы выражения правды в сатирической публицистике (на примере «Почты духов» И. А. Крылова), исследован гносеологический потенциал достоверного и вероятного фактов для выражении художественной правды (на основе анализа «Путешествия из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева), предложено определение понятия «образ-факт», используемого при изучении синтеза художественного и документального способов выражения правды человеческой души в «Письмах русского путешественника» Н. М. Карамзина. В исследовании также представлена целостная картина исторического развития представлений о правде и факте в литературных взглядах русских писателей и критиков 1750 — 1840-х гг. Проделанная работа позволит полнее и глубже осознать роль представлений о правде и факте для истории русской литературы 1750 — 1840-х годов, осмыслить традиции русской классики и их значение для анализа современной литературы.
Теоретическое значение и практическое применение работы. Анализ обширного по объему и разнообразного в стилевом отношении литературного материала позволил воссоздать историю становления и развития представлений о правде и факте в русской литературе 1750 - 1840-х годов, расширить знания об историко-типологических процессах в русской прозе второй половины XVIII века, о способах выражения художественной правды и факта в литературном произведении.
Результаты исследования могут быть использованы в дальнейшем исследовании истории русской литературы, литературной критики и публицистики, творчества Н. И. Новикова, И. А. Крылова, А. Н. Радищева, Н. М. Карамзина, а также при разработке вузовских лекционных и специальных
курсов по истории и теории литературы и журналистики, истории русской культуры, при проведении спецсеминаров.
Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 11 публикациях общим объемом 3,42 п. л., в том числе в авторской Программе по журналистике, предназначенной для преподавания в вузах искусства и культуры. Автором написан ряд статей, посвященных истории развития представлений о правде и факте в русской литературе XVIII и XIX веков, анализу художественного, документального и публицистического творчества писателей XVIII, XIX и XX веков. Идеи, разрабатываемые в диссертации, докладывались на международных, всероссийских, межвузовских конференциях, проходивших в Екатеринбурге, Перми, Челябинске, Краснодаре, Соликамске, Москве. Отдельные положения диссертации внедрены в читаемые курсы истории журналистики в Пермском государственном техническом университете, Пермском государственном институте искусства и культуры, на специальных курсах журналистики «Мастер-класс — дорога в вузы», разработанных для старшеклассников Прикамья и прочитанных в Уральском центре поддержки НТО, на семинарах по повышению журналистского мастерства профессиональных работников СМИ Прикамья при областной организации Союза журналистов России.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы. Во введении дается характеристика актуальности, объекта и предмета, целей и задач исследования, степени разработанности проблемы, методов ее разрешения, научной новизны, теоретической и практической значимости диссертации. В первой главе, включающей три параграфа, исследована история развития представлений о правде и факте в русской литературе 1750 - 1760-х годов и творчество Н. И. Новикова. Во второй главе, состоящей из трех параграфов, проанализированы представления о правде и факте, сформировавшиеся в 1770 — 1780-егоды, и сатирическая публицистика И.А.Крылова. В третьей главе, имеющей три параграфа, рассмотрено развитие представлений о правде и факте
в литературе 1790-х годов, проанализирована проза А.Н.Радищева, Н. М. Карамзина. В четвертой главе, включающей в себя четыре параграфа, изучено развитие представлений о правде и факте в 1800 - 1840-е годы. В заключении подводятся итоги проделанной работы и определяются дальнейшие перспективы. Список использованной литературы насчитывает 306 наименований.
Понятия «правда» и «факт» в теоретике-литературном наследии М.В. Ломоносова
Исторически сложилось так, что перед русской литературой XVIII века самим временем была поставлена задача войти на равных в систему общеевропейской художественной культуры. Необходимо было творчески усвоить все лучшее, что существовало к тому времени в западной литературе, разработать нормы русского литературного языка, стихосложения и поэтики литературных сочинений, создать такие произведения, которые бы по своей форме соответствовали уровню европейской литературы. Среди тех русских литераторов, кто понимал необходимость выполнения сложной исторической задачи и приступил к ее реализации, были В.К. Тредиаковский, М.В. Ломоносов и А.П. Сумароков. В литературоведении советского периода подробно раскрыта их роль в формировании самобытного исторического и теоретического литературного мышления, активное участие в процессе накопления новых литературных взглядов и литературоведческих идей, а также преломление в их творчестве идей Просвещения и эстетики классицизма . Для исследования представлений о правде и факте наибольший интерес вызывает теоретико-литературное наследие М.В. Ломоносова. В «Кратком руководстве к красноречию» (1744 — 1747) он первым в отечественной филологической науке начинает рассуждать о правде и вымысле, о «соединении идей в порядок по натуральному и художественному расположению», о правилах, «которые показывают подлинный путь к красноречию» (8; с.356). Представления автора о правде и вымысле проявляются с первых строк «Краткого руководства к красноречию», когда Ломоносов дает определение красноречия. «Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить, - пишет он, - и тем преклонять других к своему об оной мнению. Предложенная по сему искусству материя называется речь или слово» (8, с.355). Обратим внимание на словосочетание «преклонять других к своему... мнению». Оно означает: убеждать кого-то в правильности, верности, справедливости сказанного, то есть в правдивости проговоренного слова. Правда литературного произведения, как считал М.В. Ломоносов, возникает вследствие искусства слова, умения говорить «красно», т.е. красиво, убедительно и выразительно. Русский ученый и писатель одним из первых показал присущее словесному творчеству единство авторских представлений об объективно существующих «материях» и субъективного «красноречивого» выражении в слове этих представлений. По сути в своем определении красноречия он выразил предположение об единстве правды и вымысла в литературном сочинении.
Вместе с тем М.В. Ломоносов попытался научно определить, в чем заключается разница между понятиями «правда» и «вымысел». Первое в его высказываниях часто ассоциируется с теми событиями, которые действительно происходили в Российском государстве, в которых участвовали цари и их приближенные. Поэтому безусловно правдивыми в искусстве М.В. Ломоносов считал исторические сюжеты, которые он называл «знатными приключениями» (8; с.336). Именно их он старался претворять в своем художественном творчестве, будь то литература, живопись или мозаичные работы. Если же автор, как замечал Ломоносов, рассказывал о том, что не имело отношения к историческим фактам, значит, он опирался в сочинении на вымысел.
Понятию «вымысел» в теоретике-литературном наследии М.В. Ломоносова уделено большое внимание. Им создано целое учение о вымыслах (9; Т.7, с.220 - 225), и в нем можно найти продолжение размышлений М.В. Ломоносова об единстве правды и вымысла. Он брал степень правдивости предмета изображения за основу деления вымыслов в словесном искусстве на «чистые» и «смешанные». «Чистые» вымыслы, по Ломоносову, состояли «из предложений дел и вещей, которых нет и не бывало», например, «Золотой осел» Апулея или «Сатирикон» Петрония, а к «смешанным» он относил такие вымыслы, которые «состоят из правдивых вещей или действий, однако таким образом, что чрез разные выдуманные прибавления и отмены с оными много разнятся» (таковыми, по его мнению, были «Илиада» и «Одиссея» Гомера, «Энеида» Вергилия. (9, Т.7, с,220)). Он также нашел точки соприкосновения правды и вымысла в том или ином способе изображения «натуры». «Прямые» вымыслы, по его мнению, опираются прежде всего на авторскую фантазию, поскольку «предлагаются просто, наподобие подлинных деяний, без всяких оговорок, как героические стихотворцы употребляют в своих поэмах». «Косвенные» вымыслы - это те, которые «с правдою сопрягаются и к ней ближе подходят». В рассуждениях о «цельных» и «частных» вымыслах М.В. Ломоносов затрагивает вопросы поэтики литературного сочинения, когда правда сочинения проявляется через тот или иной художественный прием. К «частным» вымыслам он относил такие, «которые в правдивое слово ораторы и стихотворцы для его возвышения вмещают» (там же, с.221). Как справедливо заметил по поводу учения М.В. Ломоносова о вымыслах А.С.Курилов, у него «любое художественное произведение - всегда вымысел, либо «чистый», либо «смешанный», а вымысел сам по себе, в любой форме и качестве необходим ему для возвышения каждого произведения». Иначе оно не может рассчитывать на успех у публики (137, с. 158).
О мере достоверности и художественной условности сочинения М.В. Ломоносов задумывался в третьей части «Риторики», где речь шла о «соединении изобретенных сочинителем идей» в «пристойный порядок». Он замечал, что «расположение идей» в произведении, как правило, «разделяется на натуральное и художественное. Натуральное есть, которое самой натуре последует, как она требует, что бывает по времени, месту или достоинству. Художественное расположение есть, которое утверждается на правилах» (8; с.381). Рассуждение М.В. Ломоносова заставляло задумываться о принципиально разных видах литературы и разных способах формирования «правдивого слова» в сочинении. Замеченная ученым верность автора «натуре» в дальнейшем литературоведами будет называться публицистическим и документальным изображением действительности. А основанное на правилах «расположение идей» - художественным изображением.
Итак, в «Кратком руководстве к красноречию...» формирование представлений о правде происходило в процессе осмысления содержания выражений «правдивое слово» и «вымысел». «Правдивое слово» оратора, по мнению М.В. Ломоносова, отличалось от «правдивого слова» стихотворца, но оба так или иначе были связаны с вымыслом. Это не противоречило правде литературного сочинения, поскольку вымысел, как верно отмечал А.С. Курилов, был для М.В. Ломоносова основой литературного творчества (137, с. 161). «Правдивое слово» автора, таким образом, включало в себя как правдоподобное изображение подлинных деяний исторических личностей, так и изображение вымышленных «дел и вещей», которые, однако, по своей внутренней сути соответствовали правде.
На этом основании А.С.Курилов вслед за Г.П. Макогоненко сделал вывод о том, что Ломоносов является «одним из предшественников русской науки о реализме» (137, с. 159). Другой точки зрения на эстетические взгляды Ломоносова придерживаются Д.Д. Благой, Н.Л. Степанов, В.А. Недзвецкий, О.Б. Лебедева. Для них фигура Ломоносова и его теоретике-литературное творчество целиком укладываются в рамки классицистического мышления (252, с.50). А.П. Валицкой подчеркивается уникальность личности Ломоносова - естествоиспытателя, поэта и литературоведа. На ее взгляд, гениальная разносторонность мышления этого человека помогла ему прорваться сквозь каноны идеализма и классицизма к иному типу познания и творчества. «Философские представления Ломоносова при их неизбежной деистичности обнаруживают наличие в сознании теоретика целостной картины мира, идею материального единства природы.
Развитие взглядов Н.И. Новикова на правду и факт
В 1770-1780-е годы представления Н.И. Новикова о правде в литературном сочинении усложнились и углубились. В этот период происходило изменение социально-политической ситуации в стране, что повлияло на развитие взглядов Н.И. Новикова на правду и факт и появилась потребность поместить свои сочинения в контекст разных мнений о них. В статье «Каким должен быть автор еженедельных сочинений», опубликованной в последнем номере журнала «Пустомеля» (1770 г.), Н.И. Новиков размышлял о проблеме авторской правды, противостоящей плюрализму читательских мнений (или читательских правд) о сочинении. Он замечал, что одни автора хвалили за «чистый и плавный слог»; другие считали, что «надобно побольше просвещения»; «третьи хвалили предисловие, но недовольны были сказкою. Иные хвалили сказку, но недовольны были предисловием. Еще были люди, которые говорили, на что ему мешаться в политические дела, мало ли в городе новостей, которыми бы он читателям своим гораздо больше сделал угождения, нежели как ведомостями о политических делах. Иные по известному своему добросердечию ругали мои загадки, говоря, что это не загадки, а наглый вздор» (10, с. 271). «Правда автора», — делал заключение Н.И. Новиков, — не в том, чтобы «угождать читателям», а в том, чтобы выражать «истинное о вещах понятие» (там же, с. 267) и «писать с рассуждением» (там же, с. 271).
Волновала писателя правда о людях. Он понимал, что в описании человеческого характера автор должен угодить читателям в том, чтобы изображение человека было убедительным. В статье «Автор к самому себе» в журнале «Живописец» (1772 г.) он задавался вопросом: «Ты принимаешь название живописца; но не такого, который пишет кистью, а живописца, пером изображающего наисокровеннейшие в сердцах человеческих пороки. Знаешь ли, мой друг, какой ты участи себя подвергаешь? Известны ли тебе твои свойства и твои читатели»? (там же, с. 97). Н.И. Новиков рассказывает о трудностях писательского труда и тех сторонах этой творческой деятельности, которые придают сочинению убедительность и правдивость. По его мнению, в таких случаях правда произведения зависит от литературного таланта и мастерства: «...Ко всякому сочинению потребен разум, учение, критика, рассуждение, знание российского языка и правил грамматики» (там же, с. 100). Здесь мы видим первые подступы Н.И. Новикова к формированию представлений о художественной правде сочинения.
В статье «О критическом рассмотрении издаваемых книг» (журнал «Санкт-Петербургские ученые ведомости», 1777 г.) он предложил всем желающим обмениваться мнениями по поводу спорных вопросов. Н.И Новиков догадался, что правда события или явления проявляется не только в непосредственном авторском рассуждении, но и через диалог как способ организации художественной речи, демонстрирующий совокупность разных правд во взглядах на мир и систему ценностей человека.
Дальнейшее развитие представления Н.И. Новикова о художественной и нравственной правде литературных сочинений получают на страницах его философского журнала «Утренний свет» и «Опыта исторического словаря о российских писателях» (первый в русской литературе словарь российских писателей). Показательным примером в этом смысле может служить предложенное Н.И. Новиковым определение творчества Д.И. Фонвизина. «Многие письменные сего автора сочинения, - сообщал он, - похваляются сколько за ясность и чистоту слога, столько за остроту и живость мыслей, легкость и приятность изображения» (там же, с.273). Другими словами, в статье выделяются три самых необходимых, на взгляд Н.И. Новикова, черты писательского таланта, которые ведут к убедительной для многих правде сочинения. В статье «Нравоучение как практическое наставление» (журнал «Утренний свет», 1780 год) он, определяя цель писательской деятельности, поставил в один ряд «сильное стремление к добру, возбужденное человеколюбием и истиною...», «утверждение добрых нравов» (там же, с.399). Интересно, что размышления о правде в эти годы все чаще соседствуют с уточнением представлений о факте. Создавая журнал «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777 г.) он в предисловии к нему в качестве ключевых терминов, характеризующих журнал, предложил: «уведомление», «известие», «критические рассмотрения». «Сочинения сего рода, — замечал он, — почти вмещают в себя уведомление о напечатанных книгах во всей Европе, с присовокуплением критических оным рассмотрений; вносятся также в оные земные и морские чертежи, эстампы и проч.; известия о делах ученых и об успехах их в науках также занимают здесь место...» (10, с.275). Первые два обозначали повествование, в котором на первое место выдвигается картина события, то есть повествование должно было строиться исключительно на фактах. Критические рассмотрения предполагали повествование, в котором изложение сведений сочетается с правдой авторских рассуждений.
Объединение в одном тексте изложения фактов и авторского рассуждения по поводу их свидетельствовало о дальнейшем развитии в русской прозе 1770-х годов публицистического начала. Повествование в жанре известий представляло собой литературное сочинение с использованием фактографического образа и впоследствии послужило основой для формирования информационных жанров в журналистике
Аналогичные взгляды на понятие «факт» в соотнесении с понятием «правда» Н.И. Новиков развивал в статье «Нравоучение как практическое наставление» («Утренний свет» (1780 г.). Здесь он обратил внимание на необходимость подкрепления нравственных рассуждений описанием жизни «славных героев» (т.е. суждением о конкретных людях, чьи деяния стали событиями в жизни общества), а также сообщениями политического, исторического и географического характера. Другими словами, сведениями, известиями, фактами, которые служили бы аргументами в рассуждении и усиливали бы авторскую правду.
Формирование представлений о художественной правде и факте в высказываниях А.Н. Радищева и НМ.Карамзина
В 1790-е годы в русской литературе утверждается новое литературное направление - сентиментализм. В связи с этим меняется отношение к роли факта в сочинении, и прежние представления о правде и факте в литературе обогащаются новыми смыслами.
В эстетике русского сентиментализма сферы идеального и реального начали сближаться1. Принцип естественности в изображении человека стал приобретать для писателей первостепенное значение. Сентименталисты ратовали за подражание натуре, т.е. за передачу в тексте реальных событий и явлений действительности. Но в то же время они придавали большое значение воображению и чувству поэта, в соответствии с которыми «натура» должна была быть так или иначе откорректирована, что придавало повествованию несомненную субъективную окраску. Наиболее характерными фигурами в истории русской литературы этого периода являются А.Н.Радищев и Н.М.Карамзин.
Литературно-критическое наследие Радищева невелико. Для нас существенное значение имеет его философский трактат «О человеке, о его смертности и бессмертии» (написан в 1792 г. и опубликован в 1809 г.). В нем, как отмечали Г.П. Макогоненко и В.И. Кулешов, Радищев отошел от литературной критики в сторону политической и философской публицистики. Значение этого труда состояло в разработке общетеоретических вопросов, касающихся природы духовной деятельности человека2. Радищев рассмотрел в нем и существовавшие представления о правде и факте. В своем анализе он уделил внимание прежде всего фактам, «кои нам могут руководствовать в познании естественности», и предложил их подразделить на «известные» и «вероятные», «единородные» и «сходственные», проистекающих «от одного следствия к другому» (14, 400). С помощью такой типологии, как он считал, «разыскателю» можно было добраться «до общего начала, которое, как средоточие истины, озарит все стези, к оной ведущие» (15, с.398-399).
Представления о факте у Радищева рассматривались в одном ряду с представлениями о «вещи» (деянии, действии), речи и силе познания. С одной стороны, факт, по его мнению, связан с вещью, отношениями вещей, несет в себе опыт «вещественности», поэтому можно сказать, что факт известен. А с другой стороны, факт неотделим от процесса познания, «форм мысленности»: «Человек имеет силу быть о вещах сведому» (14, с.423). Отсюда родилось его представление о «вероятном факте». Радищев пришел к выводу, что природа факта двойственна, и эта ее особенность находит свое выражение в речи, которая есть «наилучший и, может быть, единственный устроитель нашея мысленности» (14, с.495).
Радищев с поэтическим восторгом пишет о чудесных свойствах речи: «Время, пространство, твердость, образ, цвет, все качества тел, движение, жизнь, все деяния, словом, все ... и ты, о всещедрый дарователь, и ты, о всесильный, не изъемлем ... все преобразуем в малое движение воздуха, и аки некиим волхвованием звук поставлен на место всего сущего, всего возможного, и весь мир заключен в малой частице воздуха, на устах наших зыблющегося» (14, с.510). Именно речь для него становится тем средством, с помощью которого завершается этап познания «вещественности». «Едва человек изрек слово единое и образ вещи превратил в звук, звук сделался мыслию или мысль превратил в чертоносное лепетание, - пишет далее Радищев, - как будто окрест вращающегося среди густейшей мглы ниспадает мрак и темнота, очи его зрят ясность, уши слышат благогласие, чувственность вся дрожит, мысль действует, и се уже может он постигать, что истинно, что ложно; дотоле же чужд был и того, и другого» (там же).
Стоит обратить внимание на выражение «образ вещи». Не есть ли это факт в его идеальной, мысленной форме? Писатель не давал специальных разъяснений на этот счет, хотя в характеристике роли слова он проявил себя как проницательный философ, сумевший разрешить с помощью языка объективно существующее противоречие между реальной и идеальной формами существования действительности.
В том же трактате Радищев рассуждал о связи процесса познания с заблуждениями. Он отмечал, что восприятие человеком окружающей действительности субъективно, многое в познании зависит «от расположения нашей чувственности», и делал вывод: «Сколько есть способов познавать вещи, толико же путей и к заблуждению» (14, с.421). Говорит он и о других объективных причинах, ведущих к разным путям познания, а значит, по его логике, и к разного рода заблуждениям.
Безусловно, Радищев проявил приницательность, отмечая множественность факторов, затрудняющих поиск правды. «Ложность существует в познании нашем», - говорил он, - число сих заблуждений... происходит от рассуждения». Радищев не верил, что человек способен избежать заблуждений. «Как возможно, чтобы человек не заблуждал! - восклицал он. -Если бы познание его было нутрозрительное, то и рассуждение наше имело бы не достоверность, но ясность... В таковом положении человек не заблуждал бы никогда, был бы Бог» (14, с.427).
Значит ли это, что человек должен смириться с обреченностью на заблуждения? Ни в коем случае, считал Радищев: «Итак, воздохнем о заблуждениях человеческих, но почерпнем из того высшее стремление к познанию истины и ограждению рассудка от превратности» (там же).
Философско-эстетическая позиция А.Н. Радищева, отражающая его представления о правде и факте, была выражена им в посвящении A.M. Кутузову, предпосланном к сочинению «Путешествие из Петербурга в Москву». Известная фраза «Я взглянул окрест меня...» заканчивается симптоматичным для нашего исследования выводом.
Развитие представлений о правде и факте в русской критике 1800- 1825 годов
Как отмечается в отечественном литературоведении, в этот период на развитие русской литературы повлиял ряд исторических и литературных обстоятельств. Среди них стоит отметить противоречивую политическую деятельность Александра I, которая рассеяла либеральные социально-политические надежды просвещенных дворян; Отечественную войну 1812 года, пробудившую национальное самосознание русского общества; широкое знакомство русских писателей с европейскими философскими, политическими и историческими концепциями развития общества и осмысление просвещенным дворянством итогов Великой французской революции; зарождение в русской литературе романтизма, активное развитие журналистики1. «Столкновение разных эстетических и литературных систем, ... своеобразное слияние в сознании писателей социально-политических и этических представлений самым непосредственным образом сказались и на литературе первых десятилетий XIX века, обусловив ее жанровое и художественное многообразие, интенсивные творческие искания» (136, с. 138). В результате действия всех этих факторов дальнейшее развитие получили представления о правде и факте.
На новый уровень эта проблема была поднята профессором Московского университета А.Ф. Мерзляковым, который оказал значительное влияние на формирование эстетики и литературно-художественной критики 1810-х годов.
Размышляя об обстоятельствах, которые «всегда и несомненно действуют на сердце во всех искусствах изящных», он ввел понятие «сил эстетических», и отнес к ним наряду с добром, красотой, пользой, великим и высоким также новость (выделено Г.К.), случайные обстоятельства, «которые обыкновенную вещь делают для нас занимательной» (253, с.293). Что касается представлений о правде, то, как отметили В. И. Кулешов (134, с.80) и Л.Н. Столович (253, с.297), А.Ф. Мерзляков четко различал объективное «свойство эстетических предметов» и субъективное чувство изящного у того, кто воспринимает «предмет вещественный или нравственный». Представления о правде в произведении для него воплощались в единстве слова, красоты, добра, авторского вкуса. С одной стороны, А.Ф. Мерзляков считал, что поэзия «есть подражание в гармоническом слоге, иногда верное, иногда украшенное, всему тому, что природа может иметь прелестного», а с другой стороны, он, ощущая новые веяния в литературе, называл искусство слова «подражанием», которое «сообразно с намерением поэта, с его воображением и чувствами» (7, С. 150),
В 1820-е годы рассуждения А.Ф. Мерзлякова в литературном сознании сменились дискуссиями о национальной и народной самобытности русской литературы. Большую роль в привлечении внимания к этой проблеме сыграли критические статьи В.А. Жуковского (7, с.106), В.К. Кюхельбекера (78, с.552), Д.В. Веневитинова (7, с. 277), К.Ф. Рылеева (224, с.467), А.А. Бестужева-Марлинского (39, с.405; 77, с.551) и др. В понятиях «национальное» и «народное» критики поначалу акцентировали не столько их целостность, сколько отдельные стороны. Ценились умения автора выражать свои мысли и чувства живым языком, опираться на фольклор, народные обычаи и поверья, важен был характер выражаемых чувств. Заметный отпечаток на критические суждения о народности накладывали философские, социально-политические, идеологические взгляды авторов. Но определение «народной правды» для большинства из них было связано с художественным началом. Любомудр Д.В. Веневитинов считал, что народность содержится «в самих чувствах поэта, напитанного духом одного народа» (7, с.277). О «правдивости мечты» и чувстве как высших выражениях поэзии писал будущий славянофил И.В. Киреевский в статье «Обозрение русской словесности 1829 года» (220, с. 186). Характер художественных чувств, соответствующих народной правде, наиболее отчетливо был проявлен декабристской критикой. Она признавала настоящей ту литературу, которая являлась «стражем народных выгод и блага общественного», а также «поэзию, объемлющую возвышенные общественные истины» (50, с. 224). Другими словами, народная правда должна была выражать интересы социума и идеи, которые защищали бы эти интересы.
Не только декабристская критика, но и любомудры искали общую национальную идею, которая должна была бы стать правдой-истиной для русской литературы. Последние надеялись обрести ее на путях отвлеченной философии и логики, объединяющих два мира - вещественности и «умствований» автора. Но содержательность самой идеи, как справедливо замечает В.И. Кулешов, ими формулировалась абстрактно (134, с.117). Таким образом, размышления о правде в литературе 1820-х годов, по сравнению с XVIII веком, все чаще относились к области эстетики.
Большой разброс в мнениях вынуждал искать объективные критерии народности. В связи с этим авторы литературно-критических статей стали опираться на факты, что выразилось в их обращении к терминам новость («О направлении нашей поэзии...» В.К. Кюхельбекера), «отпечаток местности» («Вместо предисловия к «Бахчисарайскому фонтану...» П.А. Вяземского), «местность страны» («Несколько мыслей о поэзии» К.Ф. Рылеева), «действительность» («Обозрение русской словесности 1829 года» И.В. Киреевского). Все это, как было продемонстрировано в предыдущих главах, использовалось для обозначения представлений о факте и развивало просветительскую традицию «подражать натуре», а также идею А.Ф. Мерзлякова об эстетических силах, объединяющих в одно целое добро, красоту, новость, воображение и чувства поэта. Однако дать четкое обоснование глубокой внутренней связи факта и правды в русской прозе литературная критика 1820-х годов не сумела. Это было сделано А.С. Пушкиным, Н.В. Гоголем и В.Г. Белинским. 4.2. «Добросовестное исследование истины» А.С. Пушкина в размышлениях о правде и факте в литературе
