Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Интернет-поэзия и феномен «поэтического народа» 10
Глава II. Традиция-предание и мотивы европейской классики в интернет-поэзии 3 5
Глава III. Авторская самоидентификация и проблема поэта в интернет-поэзии 69
1. Орфей как архетип поэта-певца в Интернет-поэзии 81
2. Миф о поэте как часть традиции-предания. Образ Пушкина как наиболее разработанная мифологема 104
3. Жанр «посвящения поэту» в Интернет-поэзии 132
4. Образ поэта как предмет рефлексии в творчестве сетевых авторов 162
Заключение 181
Библиография 186
- Орфей как архетип поэта-певца в Интернет-поэзии
- Миф о поэте как часть традиции-предания. Образ Пушкина как наиболее разработанная мифологема
- Жанр «посвящения поэту» в Интернет-поэзии
- Образ поэта как предмет рефлексии в творчестве сетевых авторов
Введение к работе
Феномен Интернет-поэзии в силу своей относительной новизны и разнообразия изучен крайне мало. Первой проблемой, с которой сталкивается исследователь, оказывается проблема границ самого понятия Интернет-поэзия - термин «сетература», в конце 1990-х активно использовавшийся в литературоведческой и творческой среде, представляется нам не вполне удачным1.
Публикация в Интернете в последнее время стала одной из самых доступных и популярных форм выхода текста к читателю", и поэтический текст - не исключение. Сетевые сборники и альманахи, сайты со свободным размещением произведений и блоги охотно используют и признанные авторы. Однако для непризнанного автора, любителя, Интернет порой оказывается единственным пространством, в котором он может реализовать свои авторские амбиции, найти единомышленников и влиться в ту особую среду, которая позволяет ему ощутить себя литератором, поэтом, частью «поэтического народа», как это называет в статье «Народный сюрреализм» Олег Аронсон.
Предлагая это определение сетевых поэтов, Олег Аронсон пишет: «Смысл его [понятия «народ» - Е.Р.] пуст и наполняется всякий раз той или иной идеологией, использующей «народ» в качестве заданного риторического образа. <.. .> Однако для нас ценен именно этот пустой смысл «народа», который означает, что здесь имеется в виду любой, какой угодно
См. Дискуссия о сетературе на сайте «Сетевая словесность»
; Андреев А. «с е t е г а» Манифест Сетевой Литературы, или Личный Опыт Поэтической Независимости ; Кузьмин Д. Тонус неразличения ; и др. 2См. Митренина М. Интернет и русский литературный процесс .
индивид <...>. Народ, таким образом, используется как категория, несущая в себе идею универсальности: каждый причастен «народу», но и «народ» есть часть каждого. Это не народ государства или местности, он не закреплен за какой-то территорией или историческим временем, это не масса и не коллектив, но некоторое событие причастности каждого любому другому»3
Определение «поэтический народ» представляется нам очень точным, поскольку описывает сразу все уровни поэтического творчества, саморепрезентации и общения в Интернете.
Именно «поэтический народ», сообщество непризнанных авторов, на
наш взгляд, и является творцом Интернет-поэзии. Рассматривая её в
контексте медийной (секундарной) словесности4, мы, тем не менее, отмечаем
и специфические черты Интернет-поэзии, позволяющие говорить о ней как о
самостоятельном явлении. «Замкнутость на саму себя», «культурный
аутизм», характерные по мнению М.Н. Бондаренко для секундарной
литературы, в сетевом пространстве получают неожиданную реализацию. Не
і имея другой возможности публикации, «поэтический народ» предельно і
интенсифицирует общение в Интернете, создавая особый способ бытования
текстов и комментариев к текстам, формирует специфическую творческую и
литературно-критическую среду, которая, в совокупности, и может быть
названа Интернет-поэзией.
Актуальность исследования обусловлена тем, что специфика
культурной памяти в медийной (секундарной) словесности и особенности её
сетевого существования до сих пор не рассматривались в отечественной
науке. Между тем созданная в Интернете среда ежедневно порождает тысячи
поэтов и десятки тысяч читателей. Поэтические опусы, возникающие на
различных Интернет-сайтах, становятся весомой частью современного
3Аронсон О. Народный сюрреализм // Синий диван. 2006. Вып. 8. Цит. по:
.
4Бондаренко М. Текущий литературный процесс как объект литературоведения // Новое
литературное обозрение. 2003. № 62. С. 57-75.
литературного процесса. Сами тексты, литературно-критические отклики на них и освоение этого литературного поля читателем — всё это, безусловно, должно стать предметом литературоведческого рассмотрения. Относя Интернет-поэзию к массовой литературной культуре, мы - тем не менее -должны осознавать яркую специфичность этого явления.
Кроме того, Интернет-поэзия в значительной мере является мотивным, стилевым и художественно-образным «двойником» современной поэзии в целом. При этом сетевые авторы нередко вписывают себя в контекст мировой поэзии с её устойчивыми мотивами, мифологемами и поэтическими клише.
Миг осознания себя поэтом, которому потребен читатель, поэтом, которому позволительно вступить в диалог с Данте, Пушкиным или Бродским, поэтом, рискнувшим выставить свои тексты на публичное обсуждение, — этот миг значим и велик не только для каждого отдельного Интернет-поэта, но и для его читателей, а значит, важен и для осмысления современного творческого сознания. Признавая вторичность, а отчасти и маргинальность Интернет-поэзии, мы отводим ей существенную роль в формировании литературных вкусов. Для современной науки, таким образом, актуальны проблемы изучения Интернет-поэзии одновременно как явления массовой литературы и как явления творческого сознания.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что впервые медийная (секундарная) поэзия в Интернете изучается в качестве целостного культурного и литературного явления.
Целью работы является анализ формирования и бытования культуры «поэтического народа» в русскоязычном Интернете.
Поставленные в работе цели диктуют следующие задачи:
— описать феномен Интернет-поэзии и дать характеристику основных особенностей культуры «поэтического народа»;
проанализировать основные модели и закономерности формирования специфической культурной памяти и поэтической мифологии «поэтического народа»;
определить пути и степень взаимодействия медийной (секундарной) словесности в её сетевом воплощении с литературной традицией.
Методы исследования. Для выявления генезиса Интернет-поэзии используется сравнительно-исторический метод. Объём источников и задачи работы предполагают определённую типологическую суммарность в представлении и интерпретации материала. Индивидуальные поэтические произведения рассматриваются с учетом работ Ю.М. Лотмана, посвященных историческим закономерностям, памяти и мифологическому коду сюжетных текстов. Мифотворчество Интернет-поэзии изучается с опорой на труды Л.М.Баткина, Р. Барта, В.Н. Топорова.
Объект исследования - массив Интернет-поэзии, опубликованный на сайте Стихи.ру в 2001 -2008 годах.
Предмет исследования — формы и функции «культурной памяти», запёчатлённой в стихах «поэтического народа».
Теоретическая значимость работы связана с изучением Интернет-поэзии как новой формы бытования медийного (секундарного) текста и его рассмотрением в контексте литературной традиции. Уточняются понятия «массовая литература», «поэзия второго ряда», «маргинальная литература» применительно к Интернет-поэзии.
Результаты диссертационного исследования могут найти практическое применение при дальнейшем изучении Интернет-поэзии, а также в учебном процессе: в курсах лекций по теории и истории современной литературы и массовой культуры, в спецкурсах по проблемам медийной (секундарной) словесности и проблемам читательской интерпретации.
Положения, выносимые на защиту:
Интернет-поэзия является способом бытования текстов и комментариев к текстам, специфической культурной средой со своими
правилами поведения и ценностями. «Поэтический народ» как субъект и объект этой культуры отличает стремление к не-бытовому речевому поведению и ритуалу, объясняющееся тем, что Интернет-авторы чувствуют себя обитателями специфического пространства: во-первых, сетевого, виртуального, в котором личность тоже обретает виртуальное измерение, а во-вторых, - поэтического.
Обладающая сакральным статусом поэзия в коллективном сознании «поэтического народа» является, скорее, метафизической категорией, нежели составляющей литературного процесса. В культуре «поэтического народа» эта метафизическая поэзия выступает как некое единство, сумма текстов и персоналий, в которой крайне мало разграничены историко-культурные эпохи, литературные методы и направления.
Всё существовавшее в литературе до прихода сетевого автора относится к условной области традиции, взаимоотношения с которой фундаментальны для Интернет-поэзии. Вторичность, сходство с образцом, ценность которого уже признана, обеспечивает «поэтическому народу» ощущение статусности, причастности, включённости в число поэтов.
Поэзия в сознании «поэтического народа» предельно мифологизирована. Взаимоотношения коллективного сетевого автора с поэзией выстраиваются по законам мифологического мышления: универсальная и слабо дифференцированная традиция выступает в роли предания, обладающего символической ценностью и моделирующим потенциалом, творчеству сообщается сакральный смысл, оно не отделяется от эмоционального импульса, а его результат выступает одновременно как демонстрация статуса и как приношение поэзии.
Интернет-поэзия и постмодернистский дискурс равно тяготеют к интертекстуальности, клише, к набору готовых поэтических деталей. Но если основой постмодернистского текста становится ирония, осмеяние, травестирование штампа и, в конце концов, дистанцирование от него, то
сетевой текст, как правило, предельно серьёзен, он — прямая декларация авторского переживания. Интернет-поэзия квази- или паратекстуальна.
Система мифологических представлений, связанных с образом поэта, выступает в культуре «поэтического народа» в роли матрицы, позволяющей воспринимать самостоятельные явления литературного процесса как постоянно повторяющиеся элементы традиции-предания. Осмысление творчества как производной от биографии побуждает «поэтический народ» искать в жизни автора объяснение, а порой и продолжение текста. Текст, в свою очередь, прямо связывается с обстоятельствами жизни, отражает их и переводит в область поэтического — почти не преображая, поскольку является прямым выражением чувств. Поэт становится символической фигурой, персонажем поэтического пантеона, причастным области дара.
Структура работы: диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения и библиографического списка, насчитывающего 154 наименования. Объём основного текста исследования — 185 страниц.
Апробация научных результатов. Основные положения диссертационного сочинения были изложены в докладе, прочитанном на конференции «Изменяющаяся Россия — изменяющаяся литература» (Саратов, 2007), а также в выступлениях на конференциях молодых учёных Саратовского государственного университета.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
Ракитина Е.Б. Мотивы европейской литературной классики в отечественной Интернет-поэзии // Вестник Челябинского государственного университета. Выпуск 15 (93): Филология. Искусствоведение. Челябинск, 2007. С. 114-124.
Ракитина Е.Б. «Стихи, не вошедшие в рубрики»: к вопросу о жанровых границах русскоязычной Интернет-поэзии // Альманах современной науки и образования. № 2 (9): Языкознание и
литературоведение в синхронии и диахронии и методика преподавания языка и литературы: В 3 ч. Тамбов, 2008. Ч.2.С. 166-168.
Ракитина Е.Б. К проблеме авторской самоидентификации в Интернет-поэзии // Филологические науки. Вопросы теории и практики. № 1 (1). Тамбов, 2008. С. 149-153.
Ракитина Е.Б. Пушкин в Интернет-поэзии // Известия Саратовского государственного университета: Серия «Филология и журналистика». Саратов, 2008. С.
Орфей как архетип поэта-певца в Интернет-поэзии
В традиции-предании «поэтический народ» находит адекватный своим представлениям архетип поэта-певца, воплощающего и высокий статус поэзии как таковой, и особую роль причастного к области дара. Чаще всего в качестве эмблемы этой двойной значимости выступает Орфей.
Образ Орфея для Интернет-поэтов — особенно значимая часть традиции-предания. Тем не менее, взаимодействие с нею происходит по уже рассматривавшимся моделям. Тексты, посвященные данному мифологическому персонажу, принадлежат, в основном, к описанным ранее типам: простой пересказ, вариация на тему классического сюжета, допускающая осовременивание, попытка переосмыслить легенду, исходя из собственного опыта, примысливание себя к ней и, наконец, использование образа, вырванного из контекста, превращение его в отвлечённый знак традиции-предания, условную фигуру поэта-певца и, шире, творческого человека вообще.
Узловыми моментами в мифологической истории Орфея для сетевых авторов становятся его спуск в Аид и растерзание вакханками. Показательно, что текстов, сочетающих эти неразрывные для классической культуры сюжеты, на сайте Стихи.ру немного, подобная двойная фокусировка слишком усложняет и утяжеляет историю для восприятия «поэтического народа». Пересказ легенды об Орфее с сохранением целостного сюжета возможен у автора, претендующего на особые взаимоотношения с традицией-преданием.
Автор, пишущий под псевдонимом Flex, пересказывает легенду об Орфее от первого лица, что указывает на желание не просто приобщиться к традиции, но пережить её в почти мистериальном смысле. Отождествляя лирического героя с Орфеем, Flex предлагает свою трактовку мифологических событий:
Постигаемым счастьем безбрежным Я хвалился, природа цвела, Когда утром безоблачно-нежным Мне сказали: «Она умерла». Я замкнулся в отчаянном горе, Поутихнул суровый Борей, Примирительно пенилось море, Нимфы плакали: «Бедный Орфей».
Пробудить мои струны сумели Снисхождение (клясться готов) К чувствам смертного, влага блестела На глазах у подземных богов.
Я любил тебя, ты это знаешь, Мы с тобою сюжет для картин, Но я бард, и ты музам мешаешь Овладеть мной до самых глубин. Только им моя видимость внемлет, Лишь для них этот жалкий наряд. Я отправлюсь в далёкие земли, Чтоб воспеть их на греческий лад.
Всё светлее кругом, и туманы Исчезают в финале пути. Только ты не увидишь те страны.. Если веришь в меня, то прости! Я бесстрашно-исполненным ликом, Мимолётным движением век Оглянулся, моя Эвридика, И теперь ты исчезнешь навек.
Лирический герой в данном случае не поддаётся чувству, он совершает осознанный выбор в пользу поэзии, отказываясь от любви. Подобный отказ поэта от счастья во имя призвания для сетевого автора является частью мифологических представлений — статус поэта-певца воспринимается почти как жреческий, соответственно, требует исполнения некоего ритуала.
Поэзия и поэт-певец, в какой-то степени олицетворяющий её, принадлежат к области сакрального: это проявляется и в том, что связанный с образом Орфея сюжет, по мнению Интернет-поэта, требует особых знаний как от автора, так и от читателя, он изначально недоступен для профанного сознания, т.е. выступает как часть священного предания в абсолютно мифологическом понимании.
Миф о поэте как часть традиции-предания. Образ Пушкина как наиболее разработанная мифологема
Система мифологических представлений, связанных с образом поэта, выступает в культуре «поэтического народа» в роли своеобразной матрицы, позволяющей воспринимать самостоятельные явления литературного процесса как постоянно повторяющиеся элементы традиции-предания. Для Интернет-поэта конкретный автор важен не только как творческая индивидуальность, но прежде всего как воплощение некой платонической идеи: поэт-пророк, поэт-мученик, поэт-избранный. Осмысление творчества как производной от биографии (ср. устойчивая школьная формула «жизнь и творчество») побуждает «поэтический народ» искать в жизни автора объяснение, а порой и продолжение текста. Текст, в свою очередь, прямо связывается с обстоятельствами жизни, отражает их и переводит в область поэтического - почти не преображая, поскольку является прямым выражением чувств.
Таким образом, биография конкретного автора сводится к набору архетипических сюжетов, подгоняется под законы поэтической мифологии. Поэт становится символической фигурой, персонажем поэтического пантеона, причастным области дара. Именно условный образ поэта, функциональный мифологический конструкт, востребован традицией-преданием, поскольку принципиально воспроизводим: «примысливание» себя к чужим текстам и биографии - постоянная ритуальная практика «поэтического народа», «чужое» присваивается, личное в данной системе представлений выступает как частный случай универсального, единого для всех, причастных поэзии.
Отмечаемая многими исследователями вторичность сетевой поэзии проявляется, в частности, и в том, что Интернет-автор проговаривает уже сказанное, примеряет на себя чужой опыт и видит в этом доказательство своей поэтической состоятельности. Своеобразный ритуальный диалог с деифицированными «великими», приношения им и различные формы почитания оказываются важнейшей частью поэтической мифологии.
Уровни обращения сетевых поэтов к данной области традиции-предания различны. На сайте Стихи.ру зарегистрировано несколько аккаунтов, позиционирующих себя как библиотеки и подборки: таковы, к примеру, страница Мемориал , Истоки и Развитие Русской поэзии48, Читальный зал 9 и др. На этих страницах размещаются как произведения признанных авторов, так и тексты Интернет-поэтов, объединённые либо в силу личных пристрастий составителя, либо, что гораздо интереснее, по метафизическому принципу — как принадлежащие области дара и сближающие поэтов различных эпох.
Так, проект «Истоки и Развитие Русской Поэзии» имеет подзаголовок «стихи, посвященные любимым авторам», на странице оглавления читаем: «В журнале Истоки и Развитие Русской Поэзии опубликованы дорогие нашим сердцам и памяти стихи русских поэтов, а также — статьи и стихи авторов нашего сайта, посвященные избранным лирикам... Журнал также проводит литературные конкурсы и викторины. Здесь опубликованы материалы конкурса стихов, посвященных Любимым Русским Поэтам!»50.
Основанием для отбора текстов оказывается, таким образом, эмоциональное созвучие, та самая поэтическая эмпатия, которую так ценят авторы сайта Стихи.ру. Высшей формой этой эмпатии выступает текст, посвященный другому автору, обращение поэта к поэту.
Подобные обращения «поэтический народ» рассматривает едва ли не как самостоятельный жанр. На странице проекта «Мемориал» его создатель Иммануил Глейзер пишет: «Мемориал — собрание произведений, в том числе и авторов сайта Стихи.ру, посвященных выдающимся личностям российской культуры. Стихи будут отбираться и печататься на этой странице по мере поступления к автору проекта. Просьба ко всем, желающим принять участие в этом проекте, присылать свои произведения мне на мой электронный адрес. Большая просьба к читателям страницы: не засорять её по пустякам, уважая память о тех, кого мы помним, перечитываем, любим»51.
Не подлежащее осквернению сакральное пространство, которому уподобляется страница «Мемориала» в этом вступительном слове, однозначно указывает на мифологическую природу восприятия поэзии и поэта. Мы снова имеем дело с традицией-преданием, в которой поэты выступают в качестве героев и жрецов, а тексты имеют ритуальную природу.
Героем традиции-предания, мифологический образ которого разработан наиболее полно и подробно, безусловно является Пушкин. Подобная востребованность фигуры Пушкина связана не только с собственно текстами поэта и постоянным обращением к ним в системе российского дошкольного и школьного обучения, но и с особым пушкинским мифом, функционирующим на самых разных уровнях мышления человека, говорящего по-русски и воспитанного в русской культурной традиции: от цитат, не нуждающихся в указании автора, до сакрализованных фактов биографии, от хрестоматийного «солнце русской поэзии» до анекдотов Хармса, от вошедшего в поговорку «наше всё» до бытового иронического «кто делать будет? Пушкин?».
«Поэтический народ» активно использует пушкинский миф, обогащая его собственными мифологическими представлениями. Размышления о Пушкине, своего рода медитация на тему пушкинского мифа, вполне могут быть названы ритуальным жанром сетевой поэзии. Трактовка биографии поэта, «примысливание» себя к обстоятельствам его жизни, собственное видение места Пушкина в русской культуре — всё это становится предметом осмысления в текстах «поэтического народа». «Мой Пушкин», — вслед за Цветаевой могли бы назвать свои произведения многие авторы сайта Стихи.ру.
Жанр «посвящения поэту» в Интернет-поэзии
Специфической практикой поэтического Интернет-сообщества, связанной с переживанием традиции-предания, являются стихотворные посвящения знаковым для «поэтического народа» фигурам. Причиной их появления может быть как личный творческий импульс автора, так и некое социальное мероприятие в рамках сайта: конкурс, приуроченный к дате рождения или смерти персонажа поэтического пантеона, проект, посвященный памяти конкретного автора — или, как в случае с уже упоминавшимися ранее страницами Читальный зал и Мемориал, «нашим любимым поэтам» вообще.
Показательно, что в основе такого поэтического приношения почти всегда лежит подражание избранному автору, воспроизведение узнаваемой мелодики, ритма, прямое цитирование и нарочитая аллюзивность. «Поэтический народ» видит в подражании возможность сближения, превращая индивидуальную творческую манеру в своего рода ритуальную практику, позволяющую выйти за пределы авторского «я» и приобщиться к метафизической сущности поэзии, установив эмпатическую связь с автором, безусловно помещаемым в область дара.
Такими «поэтами-проводниками», образцами для подражания и предметами поклонения для «поэтического народа» становятся, в основном, поэты серебряного века — прежде всего, Ахматова, Цветаева и Есенин, — а также, в меньше степени, Высоцкий и Бродский.
Посвящение-подражание строится чаще всего по схеме, уже рассмотренной нами ранее в связи с «пушкинским мифом» в культуре «поэтического народа»: ключевые, по мнению автора, моменты мифологизированной биографии избранного персонажа поэтического пантеона осмысляются в контексте устойчивых представлений о «судьбе поэта», приводятся в соответствие с архетипическими моделями и, соответственно, трактуются как фрагмент традиции-предания.
В подобных текстах зачастую особенно ярко проявляется склонность Интернет-поэтов к иерархическому восприятию истории литературы: избранный автор в пространстве поэтической мифологии существует не сам по себе, он всегда «в числе» и «на фоне», он - часть пантеона, частный случай, в котором уже угадывается и подразумевается вся традиция.
Так, в тексте Изольды Серебряковой «Посвящение Марине Цветаевой» отчётливо звучит пушкинская тема, восходящая как к собственно творчеству Цветаевой, так и к личным представлениям автора:
Марина! В этом имени Величие империи Вне времени (вот именно!), Что пушкинскими перьями
Вела отсчет, и верстами В цветаевские ереси, И ребрами, разверстыми Для сердца - с ним не меряйся: Пииту не соперница — Сподвижница, сподручница! Безмерности не мерятся, Не пробуй, не получится.
Все шутит с нами шуточки... Марина! Птица белая! Хотя бы на минуточку Останьтесь с нами, грешными, Чарующая грешница. Просторами безбрежными Торчит твоя столешница. Мы вышли из доверия, Кому теперь завещана Поэзии империя? Меж поколений - трещина, Глубокая размоина Водою Леты вымыта. Коль все теперь дозволено, Забудут все. Но имя-то Останется?..
Интересно, что тема поэтической иерархии («кому теперь завещана поэзии империя») сопрягается в данном тексте с отчётливым ощущением разрыва между традицией-преданием и современностью. Подобная оценочная дистанция — ещё одно подтверждение мифологичности мышления «поэтического народа».
Приметой мифологического мышления является и перечисление, называние персонажей поэтического пантеона, к которому часто прибегают сетевые авторы в посвящениях поэтам.
В тексте Андрея Широглазова «Анна Ахматова», открывающимся почти прямым цитированием и с первых строк воспроизводящем характерную мелодику ахматовскои лирики, адресат посвящения предстаёт сразу как бы в двух системах координат, точками отсчёта в которых служат Пушкин и Блок:
Муж в кладбищенской земле, сын - в Крестах или далече, Пушкин выехал на речку, а вернется ли — Бог весть. Томик Блока на столе. Входят гости: «Добрый вечер! Не разжечь ли в доме печку, да стихов ли не прочесть?»
Образ поэта как предмет рефлексии в творчестве сетевых авторов
Устойчивая мифологема, связанная с фигурой поэта в культуре поэтического народа, обладает, как всякий миф, не только универсальной значимостью, но моделирующим потенциалом. Комплекс черт, традиционно приписываемых поэту, легко проецируется сетевым автором и на свой собственный образ, становится основой для авторской репрезентации.
Ритуальное самоуничижение, самоидентификация «не-поэт», принятые на сайте Стихи.ру, как правило, остаются за пределами текстов, в пространстве общения, однозначно маркированном как зона строго регламентированных поведенческих практик. Именовать себя поэтом в отзывах-рецензиях или в обращении к читателю на авторской странице — недопустимая в культуре поэтического народа претензия, присвоение статуса. Собственно поэтический текст как форма высказывания снимает эту проблему. Называя себя «поэтом» в стихах, Интернет-автор осмысляет себя как частный случай поэтической мифологии, его личное расширяется до всеобщего, лирическое «я» воспринимается как составляющая единого мифологического «мы» традиции-предания, поскольку все пишущие едины в области дара.
Ритуальная природа медитаций на тему «образа поэта» сказывается и в том, что Интернет-автор нередко абстрагируется от собственной личности, обращаясь к некой условной фигуре «поэта вообще». Так, например, в тексте Сергея Жукова «Дурацкие стихи» адресатом может быть и сам автор, и любой представитель поэтического народа:
Дурацкие стихи Пиши, поэт, пиши. Из обуха ухи Иль щей не сваришь — шиш; А ты - давай, валяй Ивана-мудреца: Для счастья от ума, Для красного словца, Для радости от слез, Спокойствия души... Свой несуразный воз Тащи, поэт. Пиши.100 Примечательно, что в данном тексте несколько раз («дурацкие стихи», «свой несуразный воз») повторяется одно из базовых положений поэтической мифологии: поэт - странен, он «не от мира сего», он не вписывается в прагматику обыденности.
Подобная не-включённость в окружающий мир, неприкаянность — едва ли не главная черта настоящего поэта по мнению поэтического народа. Он априори несчастлив, поскольку в мифологическом мышлении сетевых авторов именно несчастье — цена дара и его катализатор.
Именно поэтому поэтический талант в Интернет-поэзии так часто связывается с несчастной любовью, как, например, в стихотворении автора, пишущего под псевдонимом Lubanin, «Неразделённая любовь»:
Мой друг попал в душевный переплет -Влюбился он в девчонку, без ответа . Страдал, страдал, писал стихи и вот -Стал знаменит и величается поэтом.
Толпой поклонниц нынче окружен, Блистает на эстраде в море света, Но ни в одну из многих не влюблен И любит ту, которой рядом нету.
Та девушка давно с другим ушла, А он стихи одной ей посвящает. И никому не дарит он тепла, И лишь её он Музой называет.
Кто виноват? Вопрос наивен этот, Ведь завтра повторится то же вновь: Неразделенная любовь родит поэта, А что поэт? Лишь безответную любовь.101
Причины того, что поэт несчастен в обыденной жизни, могут и не быть проговорены так определённо, как в данном произведении. Поэтическая мифология изначально наделяет поэта неким «даром несоответствия», он — избранный, и потому обречённый.
Неясная угроза благополучию сопрягается с фигурой поэта столь же часто, как и тема страдания. Сам поэтический талант выступает в мифологическом пространстве как залог неприкаянности и одиночества, вдохновение приравнивается к болезни, но, вместе с тем, является и единственным счастьем. Согласно этой модели выстраивается образный ряд в стихотворении автора Минималист Критикус «Успеть сказать о том, что наболело»:
...А вместо сна — назойливые строчки Толкаются, шумят, зовут к столу... И ставлю многоточье вместо точки И в сладкую впадаю кабалу!
Ни луч звезды, ни серебро рассвета Строку Поэта точкой не прервёт! Баланс подсчитан. И к оплате смета По почте в скором времени придёт!
Декларация особого поэтического статуса, противопоставляющего поэта всему миру, может облекаться и в менее возвышенно-риторическую форму. Так, в тексте Степана Балакина мир, в котором вынужден обитать носитель дара, подчёркнуто сер и невыразителен:
Эти хмурые серые лица От заботы, обид и труда. Эта улица, словно больница, И уводит она в никуда. Лишь искусство осколками света Очарует доверчивый взгляд О святая работа поэта -Раздавать простакам этот клад!103
