Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Журнально-публицистическая деятельность К.Д. Ушинского в контексте 40х-50-х годов XIX века . С. 24
1.1. Формирование будущих идей. Университетское содружество . С. 26
1.2. Ярославский период творческого становления. С. 34
1.2.1. Мировоззренческая позиция молодого профессора лицея.
1.2.2. Первый опыт журналистской работы. «Ярославские губернские ведомости».
1.3. Литературно-журнальная работа в «Современнике» и «Библиотеке для чтения . С. 48
1.3.1. Критико-библиографическая работа в журналах.
1.3.2. Ушинский — очеркист.
1.3.3. Литературно-художественные переводы Ушинского.
ГЛАВА II. Идейно-нравственные искания К.Д. Ушинского-литератора в 60-е годы XIX века . С. 117
2.1. Словесный дар К.Д. Ушинского в его педагогической направленности . С. 139
2.1.1. Участие в полемике о назначении детской литературы.
2.1.2. Ушинский о воспитательном значении художественного слова в формировании нравственного чувства.
2.2. К.Д. Ушинский как детский писатель и автор учебных книг «Детский мир и Хрестоматия»(1861) и «Родное слово»(1864). С. 162
Заключение с. 197
Библиография С. 203
- Формирование будущих идей. Университетское содружество
- Литературно-журнальная работа в «Современнике» и «Библиотеке для чтения
- Словесный дар К.Д. Ушинского в его педагогической направленности
- К.Д. Ушинский как детский писатель и автор учебных книг «Детский мир и Хрестоматия»(1861) и «Родное слово»(1864).
Введение к работе
Литературная деятельность великого русского педагога К.Д. Ушинского -одно из замечательных проявлений многогранности его таланта. Этому серьезному труду было осознанно отдано им не только время кропотливой творческой работы по созданию специальных детских книг для первоначального чтения, но и многие годы сотрудничества в журналах «Современник», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения», «Журнале Министерства народного просвещения», «Народная школа», в газетах «Голос» и «Санкт-Петербургские ведомости». Даже длительные отъезды Ушинского за границу не прерывали его активной журналистской, писательской, переводческой деятельности. В течение почти всей своей творческой жизни он писал стихи и очерки, пробовал свои силы в драматургии, опубликовал ряд литературно-критических статей, рецензий и обзоров, а также художественных переводов произведений зарубежных авторов. Но особенно был известен он, конечно, как детский писатель, автор рассказов и сказок, обработок для детского чтения фольклорных материалов и произведений русской классики.
В этой связи нам представляется необходимым осмыслить место К.Д. Ушинского в литературно-общественном движении 40-60-х годов XIX века. При этом мы исходим из понимания того, что значительные художественные достижения этой эпохи были результатом не только труда и вдохновения отдельных выдающихся авторов, но и следствием исключительно интенсивного умственного, идейного и эстетического обмена, сложного взаимодействия и взаимовлияния творческих индивидуальностей. Поэтому особенно существенным для нас является справедливое замечание С.А. Венгерова о том, что «...всякая литературная эпоха есть сплошной горный кряж, одного происхождения и одного и того же свойства. А для изучения свойств данной горной породы столь же характерны мелкие отроги, как и венчающие кряж вершины»1.
1 Венгеров С.А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. Пг. 1915. - С. ХУ.
Размышляя в этом направлении и определяя методологическую основу диссертации, мы опираемся на основные положения общетеоретических исследований проблемы «писатель и литературный процесс», в которых явления литературы рассматриваются в их соотнесенности и взаимодействии, а различные направления литературы и общественной мысли представлены в живом процессе творческих контактов и противостояний, что в свою очередь способствует выявлению общности принципов, типологических закономерностей писательского труда и неповторимости авторского дарования каждого.
Свою исследовательскую задачу мы понимаем как аналогичную указанной Ю.М. Лотманом историкам - «найти фактам прошлого их подлинное место и соотнести их со всей динамикой исторического процесса»2.
«Конечно, - согласимся мы с замечанием Д.С. Лихачева в «Очерках по философии художественного творчества», - писатели развиваются под воздействием действительности, но в условиях постоянного интеллектуального общения друг с другом - общения непосредственного и через корреспонденцию, журнальные статьи и, самое главное, с помощью своих художественных произведений»3.
Принимая во внимание наблюдение М.Б. Храпченко в работе «Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы» о том, что «раскрытие ведущих начал литературного процесса и роли творческой индивидуальности писателя в нем требует изучения внутренних связей, возникающих в реальном развитии литературы»4, мы старались следовать этому в работе.
Имело смысл учесть и существенное замечание Б.С. Мейлаха в исследовании «Талант писателя и процессы творчества» о том, что «в пределах единых и родственных мировоззрений художники могут обладать свойствами мышления, основанными на совершенно различных соотношениях идей и образов».5
2 Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. М.,1992. T.2 - С.205.
3 Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. Изд-е второе, дополненное. РАН ИР ЛИ.
СПб, 1999. -С. 136.
Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. 4-е изд-е. М.: Худ. лит-ра, 1977.-С.96 5 Мейлах Б.С. Талант писателя и процессы творчества. Л.: Сов. писат., Лен. отд., 1969. - С.38.
Внимательное изучение творческих открытий Ушинского и его современников убеждают в этом, в свою очередь заставляя думать над тем, как формируется самобытность таланта каждого, чем определяется специфика выбора направления творческих исканий. Поэтому мы и стремились в нашем исследовании реализовать рекомендацию М.М. Бахтина в его «Эстетике словесного творчества», «добраться, углубиться до творческого ядра личности» , каковой, безусловно, является для нас К.Д. Ушинский. Это позволило предположить, что именно особое миропонимание Ушинского, сложившееся в процессе литературно-общественного движения в России 40-60-х годов, определило его педагогические воззрения, получившие основательное литературное обеспечение в собственном творчестве.
Не ставя перед собой задачи всестороннего и исчерпывающего исследования всех особенностей литературного процесса середины XIX века в связи с достаточной разработанностью этого вопроса в трудах современных литературоведов7, мы постарались представить целостную картину литературно-общественного движения эпохи лишь в самых общих чертах, останавливаясь на очевидно знаковых моментах, наиболее заметных явлениях, повлиявших на творчество Ушинского.
Мы посчитали необходимым рассмотреть вопросы о масштабе дарования писателя, о реальном вкладе его в историю русской литературы и критики, о его роли в общественном движении России и в развитии отечественной и мировой культуры. Несомненный интерес представляли для нас исследования, предпринятые в этом направлении нашими предшественниками.
6 Бахтин М.М. -. Литературно-критические статьи. М., 1986. - С.371. 7 См.: История русской литературы XIX века. 40-60-е годы: Учебное пособие/ Под ред В.Н. Аношкиной, Л.Д.
Громовой. M.: Изд-во МГУ, 1998..; Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России середины XIX века. Л., 1982; Жук А.А. Русская проза второй половины XIX века. М., 1981.; Кулешов В.И. История русской литературы XIX века: Учебное пособие. - М.: Изд-во МГУ, 1997.;Лотман Л.М. Реализм русской литературы 60-х годов XIX века. (Истоки и эстетическое своеобразие). Л., Изд-во «Наука», Ленинградское отделение. 1974.; Манн Ю.В. Философия и поэтика «натуральной школы» // Проблемы типологии русского реализма. М.,1969.-История русской литературной критики: Учебник для вузов /В.В. Прозоров, О.О. Милованова, Е.Г. Елина и др./Под ред. В.В. Прозорова. М.: Высшая школа, 2002.; работы Цейтлина А.Г., Скафтымова А.П., Гуковско-го Г.А, Усакиной Т.И. и мн. др.
Нельзя не заметить, что изучение творческого наследия К.Д. Ушинского всегда велось с отчетливой ориентацией на его выдающиеся заслуги в развитии педагогической науки. Даже творчество его как детского писателя исследовалось всегда исключительно в рамках педагогической деятельности. Об Ушин-ском - педагоге насчитывается свыше тысячи исследований8, тогда как его литературному дарованию посвящено в общей сложности не более сорока работ (статей и разделов в учебных пособиях и монографиях), включая единственное специальное исследование9. Вопрос об Ушинском как участнике литературно-общественного движения практически нигде всерьез не поднимался.
Это объясняется не только исключительно весомым вкладом Ушинского в развитие педагогики, но и недостаточной проясненностью вопроса об истинном объеме литературно-критического наследия, принадлежащего его перу, т.к. многое было опубликовано анонимно. Исследования последних лет, касающиеся проблем атрибуции, в том числе журнальных публикаций 50-х годов в «Современнике» и «Библиотеке для чтения»10, внесли существенные уточнения в установление авторства многочисленных анонимных и псевдонимных материалов. Это в значительной мере расширило горизонты нашего аналитического поля и дало возможность попытаться внести ясность в отношении работ, вероятность принадлежности которых К.Д. Ушинскому чрезвычайно велика.
Итак, первые, хотя и эпизодические, сведения о литературных интересах Ушинского мы находим в воспоминаниях его современников. Товарищ по Нов-город-Северской гимназии М.К. Чалый вспоминает, что уже с раннего возраста Ушинский был увлечен литературой, языками и другими гуманитарными науками11. Из первого о нем биографического очерка, каковым стал посвященный его памяти некролог, написанный Ю. С. Рехневским, другом Ушинского со студенческой поры, и опубликованный в 1871 году на страницах второго номера
8 См.: Библиографический указатель трудов и литературы о жизни и деятельности К.Д. Ушинского (1848-
1984)./ Сост. Е.П. Андреева и др. М., 1985. - С. 154 - 285.
9 См.: Охрименко О.П. Литературное наследие К.Д. Ушинского. Автореферат дисс.... канд. филол. наук. - Ки
ев, 1980.
10 См.: Алдонина Н.Б. А.В. Дружинин: Проблемы атрибуции. Самара: Изд-во СамГПУ, 2000. 193с. и др.
«Вестника Европы», мы узнаем об увлеченности Ушинского в университетские годы не только юриспруденцией, философией, историей, но и литературой, в особенности творчеством Пушкина, Гете, Гофмана, Рихтера12. Этот же биограф впервые кратко охарактеризовал период сотрудничества Ушинского в «Современнике», где им было опубликовано «много статей по предмету литературы, истории и землеведения»13, и «Библиотеке для чтения», редактор которой «г. Старчевский начал взваливать на него всю тяжелую журнальную работу, как то: составление хроник и обозрений, разбор выходивших книг и т.п.»14. В свою очередь А.В. Старчевский, пятнадцать лет спустя публикуя воспоминания о личности Ушинского, опроверг это утверждение и дал довольно подробную информацию о разносторонней литературной работе Константина Дмитриевича в этом журнале15.
Литературному дарованию Ушинского определенное внимание уделил и один из первых его серьезных биографов А.Ф. Фролков. Близко знавший Ушинского по совместной работе, он не мог не обратить внимания на то, что со времени сотрудничества в «Современнике» «литературная деятельность стала любимою деятельностью Ушинского». Фролков отмечает, что именно в этом журнале опубликованы его первые критические статьи, что здесь и в «Библиотеке для чтения» увидели свет его литературные переводы («много переводил»), что. ему действительно приходилось выполнять чрезвычайно много рутинной работы, находясь, как замечал и Рехневский, на правах «литературного поденщика»16.
Немалый интерес для изучения литературного творчества Ушинского в контексте времени представляет статья о нем известного педагога, его близкого друга со времен педагогической работы в Смольном институте Л.И. Модзалев-
" Чалый M. Материалы для биографии Константина Дмитриевича УшинскогоУ/Народная школа, 1874, № 4.С.47.
12 См.: Рехневский Ю.С. Константин Дмитриевич Ушинский (некролог).// Ушинский К.Д. Собрание сочинений.
Т. 11.-С.407-408.
13 Там же. С.413.
14 Там же.
См.: Старчевский А. Мои воспоминания о Константине Дмитриевиче Ушинском.//Народная школа, 1885, январь (№ 1).-С.36-65.
ского. Подтверждая сказанное А.Ф. Фролковым, Модзалевский особо подчеркивает горячее сочувствие Ушинского редакции «Современника», «молодым и талантливым представителям тогдашнего нового направления и в жизни, и в литературе». Это особенно важно для выяснения мировоззренческой позиции К.Д. Ушинского, как и серьезное уточнение Модзалевского о том, что Ушин-ский категорически «не допускал беззаветного отрицания всего, что всегда было и будет свято для человечества: он желал России мирного прогресса «без не-
навистей», и особенно любил народ, вовсе не будучи модным "народником"» .
Кроме этих работ, определенный интерес для исследования обозначенной нами проблемы представляют и те из ранних публикаций об Ушинском, что содержат лишь отдельные сведения или частные замечания о его литературной деятельности18.
Спад исследовательского внимания к творчеству К.Д. Ушинского в 20-х-30-х годах XX века вполне объясним идеологически пристрастным истолкованием вульгарными социологами его литературно-педагогического наследия. Неприятие его мировоззренческих позиций по многим направлениям, в частности, его религиозных убеждений, давало о себе знать еще долгие годы, вплоть до недавнего времени. Однако, выступлением В. Мурманова с критической статьей «Великий педагог и его судьи» в «Правде» 10 апреля 1937 года был положен конец долгому перерыву в изучении творческого наследия этого многосторонне одаренного человека.
Тем не менее, работ по интересующей нас проблеме участия Ушинского в литературном процессе не появлялось еще долго. Лишь в 1945 году в последнем номере журнала «Советская педагогика» была опубликована статья В.Я. Струминского «О журнально-литературной деятельности К.Д. Ушинского в
16 Фролков А. Константин Дмитриевич Ушинский. Краткий биографический очерк. СПб., 1881. - С. 19-20.
17 Модзалевский Л.Н. К биографии К.Д. Ушинского (По поводу его биографического очерка), - В кн.: Ушин
ский К.Д. Собрание сочинений. Т. 11 .-С.447.
18 К таким можно отнести следующие: очерк М.Л. Песковского «К.Д. Ушинский. Его жизнь и педагогическая
деятельность».СПб., 1893.; воспоминания Д.Д. Семенова «Из пережитого. Мое первое знакомство с К.Д. Ушин-
ским»//Русская школа, 1895, №1,2; статьи И.А. (Абрамова) «На родине Ушинского»// Неделя, 1901, № 8; В.И.
Чернышева «К литературно-педагогической деятельности К.Д. Ушинского»// Русская школа, 1910, 12; «Хроно-
1852-1856 гг.». В этой публикации известного исследователя творчества Ушин-ского впервые давалась целостная оценка его журнально-литературной работы в «Современнике» и «Библиотеке для чтения», правда, с позиции наметившихся уже в это время, как предположил автор, педагогических интересов очеркиста и переводчика. В статье подчеркивалось, что «журнальная работа Ушинско-го с 1852 по 1856 годы была не только глубоко содержательна, но и заключала в себе все признаки зреющего в К.Д. Ушинском огромного педагогического дарования»19.
Эти размышления В.Я. Струминского позже получили свое развитие в опубликованной им в 1960 году монографии «Очерки жизни и педагогической деятельности К.Д. Ушинского», в специальной главе, названной «Журнальная работа К.Д. Ушинского в первой половине 50-х годов»20. Основные положения, высказанные здесь исследователем, плодотворно развивались и уточнялись им в ходе подготовки примечаний к материалам по раннему творчеству Ушинского, опубликованным в первом томе его «Собрания сочинений» в 11-ти томах (М.-Л., 1948), а также в четвертом томе «Архива К.Д. Ушинского» (М., 1962).
Однако В.Я. Струминский не задавался целью специального рассмотрения вопросов художественного своеобразия или выявления типологических признаков разножанровых публикаций Ушинского-журналиста, тем более не выяснял он черты его дарования как детского писателя. Такого рода анализа не встречаем даже в учебных пособиях по русской детской литературе, которые стали появляться с конца сороковых годов в связи с введением этой дисциплины в учебные программы филологических факультетов пединститутов и университетов, библиотечных факультетов институтов культуры и в педучилищах.
Так, в учебном пособии А.П. Бабушкиной «История русской детской литературы», изданном в 1948 году, об Ушинском говорится только как о составителе ИЗВеСТНЫХ учебных ДеТСКИХ КНИГ «ДеТСКИЙ МИр И ХреСТОМаТИЯ» И «Род-логический список книг, статей и переводов К.Д. Ушинского», составленный В.И. Чернышовым // Собр. педагогии, сочинений Ушинского. СПб, 1913. Т.11, дополнительный; «Автобиографию Н.В. Гербеля». М., 1915. 19 «Советская педагогика, 1945, № 12. - С.97.
ное слово». Лишь вскользь упоминается здесь о нем как самостоятельном талантливом авторе статей и рассказов, вошедших в эти книги («проявил себя блестящим стилистом», «его рассказы оказались настоящим шедевром русской детской литературы»), правда, с оговоркой, что не все они «свободны от моралистической тенденции»21.
Такой упрощенный подход к истолкованию его литературно-художественного наследия, можно обнаружить и в других, более поздних учебниках и пособиях, в том числе, в «Детской литературе» для педучилищ, подготовленной авторским коллективом - О.В. Алексеевой, Е.П. Брандисом, Г.П. Гро-денским, В.А. Макаровой, Е.П. Приваловой и СП. Шиллегодским (М., 1957), а спустя двадцать лет в аналогичном пособии под редакцией А.В. Терновского (М., 1977). Специальные разделы, посвященные творчеству Ушинского-писателя, находим только в «Русской детской литературе» (пособии для библиотечных факультетов институтов культуры) под редакцией Ф.И. Сетина (М., 1972) и в «Детской литературе» для учащихся дошкольных отделений педучилищ (М., 1976), где раздел «К.Д. Ушинский как детский писатель»-подготовлен В.П. Аникиным. Наличествует специальная главка «К.Д. Ушинский», написанная С.А. Николаевой, и в разделе «Русская детская литература XIX века» в новейшем учебнике для студентов высших и средних педагогических учебных заведений «Детская литература» КН. Арзамасцевой и С.А. Николаевой (М. 2000). Здесь достаточно убедительно, на примерах из учебных книг Ушинского, доказывается, что он «обладал не только педагогическим талантом, но и проявил себя как замечательный детский писатель»22.
Следует также отметить, что интерес исследователей к литературно-художественному творчеству Ушинского усилился тогда, когда его детские
20 Струминский В.Я. Очерки жизни и педагогической деятельности К.Д. Ушинского (биография). М.: Учпедгиз,
1960.-С.133-144.
21 Бабушкина А.П. История русской детской литературы. М.: Учпедгиз, 1948. - С.343. Об этом же и более ран
няя публикация этого автора. См.: Бабушкина А.П. Детские хрестоматии Ушинского.//Вожатый, 1845, № 12.
С.3-8. 22
Арзамасцева И.Н., Николаева С.А. Детская литература: Учебник для студ. высш. и сред. пед. учеб. заведений. М.: Издательский центр «Академия»; Высшая школа, 2000. - С. 170.
рассказы и сказки стали публиковаться отдельными изданиями и «вошли в круг детского чтения в качестве самостоятельных произведений», в том числе, и в переводах на многие национальные языки23. Издавать отдельными книжками произведения Ушинского для детей начали, как указывает А.И. Фотеева, еще в частных издательствах в 1918 году. «Начиная с 1925 года произведения К.Д. Ушинского для детей выходят постоянно»24.
В 1947 году профессором М.А. Яковлевым была предпринята попытка обратить внимание исследователей на то, что Ушинский может быть интересен «не только как педагог, но и как художник слова, как талантливый детский писатель» 25.
Научное обоснование проблемы дарования Ушинского как детского писателя было дано уже в 1948 году исследовательницей А.Ф. Успенской в ее кандидатской диссертации. Высказанные здесь идеи она развивала позже в специальных статьях «Литературное творчество К.Д. Ушинского для детей младшего и дошкольного возраста» (1949) и «Русские народные сказки и рассказы К.Д. Ушинского для детей дошкольного возраста» (1964), опубликованных в «Ученых записках» Ленинградского пединститута им. А.И. Герцена. Отдельные наблюдения А.Ф. Успенской, построенные в основном на учебных книгах Ушинского, не вызывают сомнений. В частности, ею совершенно справедливо отмечено тематическое многообразие произведений этого автора, точно охарактеризованы приемы обработок Ушинским народных сказок. Однако вызывает сомнение недоверие Успенской к способности восприятия детьми в его рассказах «обилия эпитетов, живописных сравнений, тонко, с чувством воспринятых автором»26, его якобы «эстетского» любования природой. Неубедительным представляется нам и ее утверждение об «идеализации Ушинским крепостного тру-
23 Фотеева А.И. Произведения К.Д. Ушинского в изданиях для детей.// Советская педагогика, 1974, № 2. —
С. 144-145.
24 Там же.
25 Яковлев М.А. Художественная литература в педагогической системе К.Д. Ушинского.//«Советская педагоги
ка»,1947,№4.-С.66.
26 Успенская А.Ф. Русские народные сказки и рассказы К.Д. Ушинского для детей дошкольного возраста.
//Ученые записки /Ленинградский пединститут им. А.И. Герцена. T.270, 1964. - С.232.
да и патриархальной психологии народа» . В целом исследовательская мысль А.Ф. Успенской полностью подчинена, на наш взгляд, идее «опосредованно-сти» литературного творчества Ушинского его педагогическими интересами.
Очень близка к этой точке зрения и позиция уже упомянутой нами исследовательницы А.И. Фотеевой, в 1972 году опубликовавшей в седьмом номере журнала «Дошкольное воспитание» довольно обстоятельную статью «К.Д. Ушинский - детям», включающую в себя анализ идейно-художественного содержания отдельных произведений Ушинского для детей. Двумя годами позже, в канун 150-летнего юбилея со дня рождения Ушинского, на страницах журнала «Советская педагогика» в статье «Произведения К.Д. Ушинского для детей» она же обнародовала интересные данные о разнообразии видов публикаций
книг Ушинского для детей и о тиражах предпринятых в стране их издании .
В этом же «юбилейном» номере журнала со статьей «К.Д. Ушинский как детский писатель» выступил редактор названного выше учебника по детской литературе Ф. И. Сетин. Здесь он достаточно проницателен в анализе художественных достоинств написанного У шине ким, особенно подчеркивается им
«мягкая лиричность, ласковая, отеческая интонация» его произведении для юных читателей. Отмечая мастерство этого писателя-педагога, Ф.И. Сетин обращает внимание на жанровое разнообразие написанного им, составившее целую «энциклопедию жанров русской детской литературы»30. Однако, касаясь цели обращения Ушинского к жанру авторской сказки, исследователь усматривает здесь «лишь новый композиционный прием, способствующий популяризации научных сведений»31, что вызывает наши возражения. И конечно, не актуален сегодня упрек, высказанный в этой статье Ушинскому в том, что «наряду с подлинными шедеврами», он писал и такие «слабые вещи», в которых «прославлялся Бог»32.
27 «Ученые записки» ЛГПИ им. А.И. Герцена. T.85,1949. - С. 116; Т. 270,1964. - С.250.
28 См.: Советская педагогика», 1974, № 2. - С. 144-145.
29 Сетин Ф.И. К.Д. Ушинский как детский писатель.//Советская педагогика, 1972. - С. 61.
30Тамже-С60.
31Тамже.-С61.
32 Сетин Ф.И. Указ. соч.. - С. 63.
Нечто подобное можно встретить и в статье Л.В. Тодорова «Народное и детское чтение в педагогической системе К.Д. Ушинского», опубликованной в девятом номере журнала «Советская педагогика» за 1972 год. В этом, безусловно, заслуживающим внимания исследовании подробно рассматриваются разработанная Ушинским теория книги для детского чтения и его принципы руководства народным чтением. При этом справедливо подчеркивается, что «созданная им система воспитания отражает его морально-этические искания, увлече-
ния философскими системами и педагогическими теориями того времени» . Но тут же ставятся ему в упрек «и известная патриархальность его взглядов на русский народ и развитие общества, и некоторая религиозность, и либеральная ограниченность политических воззрений»34.
Примечательно, что параллельно с разработкой проблемы, связанной с творчеством Ушинского для детей, велись исследования и в направлении определения объема и специфики его литературно-журнальной деятельности. Особенно преуспел здесь в свое время доцент Ярославского педагогического института им. К.Д. Ушинского, географ по специальности и местный историк Л.Я. Иванов.
В 1959 году он выступил с публикацией «Новое о деятельности К.Д. Ушинского в Ярославле» в «Ученых записках» Ярославского пединститута35. Здесь впервые говорилось о редакторской работе Ушинского в «Ярославских губернских ведомостях», о содержании его статей и очерков в этой газете.
Материалы этой статьи послужили основой следующей серьезной работе исследователя - составлению примечаний к публикациям К.Д. Ушинского в «Ярославских губернских ведомостях», которые вошли в четвертый том «Архива К.Д. Ушинского» (М., 1962).
В 1963 году вышла в свет новая книга А.Н. Иванова «Константин Дмитриевич Ушинский в Ярославле. Исследования и документы о научно-
33 Тодоров Л.В. Народное и детское чтение в педагогической системе К.Д. Ушинского.// Советская педагогика,
1972, №9.-С. 111.
34 Там же.
педагогической и литературной деятельности». В ней очень обстоятельно был представлен ярославский период жизни К.Д. Ушинского (1846-1849гг.): его деятельность в качестве профессора Демидовского лицея и редактора неофициальной части «Ярославских губернских ведомостей»36.
Особое внимание привлекают опубликованные здесь документы, касающиеся этой деятельности37, а также перепечатанные статьи и очерки Ушинского, с которыми он выступал на страницах «Ярославских губернских ведомостей»38. Так в научный обиход было введено немало неизвестного материала. Это значительно пополнило представление о становлении писательского таланта Ушинского, его духовно-творческих исканиях.
Этот же ученый в 1969 году подготовил и опубликовал сборник очерков К.Д. Ушинского, названный им «Поездки по России». Здесь впервые были собраны практически все известные до сих пор очерки Ушинского, предварявшиеся содержательной вступительной статьей А.Н. Иванова «О географических очерках К.Д. Ушинского»39, где автор не избежал и отдельных наблюдений над поэтикой текстов.
Безоговорочно литературоведческий характер имела лишь статья В. В. Терлецкого «О забытой рецензии К.Д. Ушинского на стихотворный перевод «Слова о полку Игореве», опубликованная в 1972 году в сборнике научных трудов Ярославского пединститута. Здесь анализировалась рецензия Ушинского, первым откликнувшегося на стихотворный перевод «Слова о полку Игореве» Н.В. Гербеля во втором номере «Современника» № 2 за 1854 год40. Это исследование практически положило начало изучению литературно-критического наследия К.Д. Ушинского.
Иванов А.Н. Новое о деятельности К.Д. Ушинского в Ярославле. //Ученые записки./ Ярославский пединститут. Вып. 32, 1959. -С. 371-388.
См.: Иванов А.Н. Константин Дмитриевич Ушинский в Ярославле. Ярославль, 1963. - С.339-372. 37Там же.-С. 373-385.
38 Там же. С. 386-409; примечания - С. 418-427
39 Ушинский К.Д. Поездки по России. Ярославль, 1969. - С. 5-29.
40 См.: Терлецкий В.В. О забытой рецензии К.Д. Ушинского на стихотворный перевод «Слова о полку Игоре
ве». // О педагогическом наследии К.Д. Ушинского. Сб. науч. тр-в Ярославского пединститута. Вып. 97, 1972. -
С. 135-140. Там же в приложении на С.141-149 приводится текст самой рецензии Ушинского.
В это время складывается даже своеобразная, как мы бы ее назвали, «киевская школа» разработки этого направления в изучении творчества Ушинско-го. Это тот же В.В Терлецкий. с Ю.П. Ступаком, занятые выявлением связей творчества Ушинского с украинскими фольклорными традициями.41. В 1974 году А.К. Романовский и И.Я. Барсук опубликовали в Киеве книгу, названную ими «Жизнь во имя будущего: Очерк научно-педагогической и литературно-публицистической деятельности К.Д. Ушинского». Спустя десять лет она вышла там же вторым, дополненным и переработанным изданием. Специальная глава этой книги целиком посвящена обзору его литературно-публицистической деятельности42. Автор главы А.К. Романовский в самых общих чертах, не вдаваясь в анализ отдельных произведений, обрисовывает работу Ушинского-журналиста и детского писателя, а также автора «Родного слова», прекрасно знающего и использующего в эстетико-воспитательных целях фольклорное наследие народа. В этом исследовании, имеющем в целом педагогический характер, мы в первую очередь наблюдаем попытку обозначить направленность литературных интересов Ушинского, его философско-этических воззрений в соотношении с общими веяниями времени, что для нас было особенно интересным. Однако авторы этого труда, демонстрируя стереотипы мышления своей эпохи, избрали соответствующую доказательную базу. Так, например, здесь утверждается, что «научного понимания теории литературы и искусства в современном понимании у Ушинского не было», поскольку «научная теория литературы и искусства была создана с возникновением марксизма и его философии - диалектического и исторического материализма»43. Вызывает сомнение и другое уверенно высказанное здесь суждение, а именно: «К.Д. Ушинского нельзя отнести к активным деятелям революционно-демократической журналистики, но он, бесспорно, был одним из выдающихся
41 Работы публиковались на украинском языке.
42 См.: Романовский А.К., Барсук И.Я. Литературно-публицистическая деятельность К.Д. Ушинского. //Жизнь
во имя будущего. Киев: «Радянська школа», 1974. - С.93-116. В изд. втором, перер. и доп., Киев, 1984. - С. 127-
150.
43 Романовский А.К., Барсук И.Я. Жизнь во имя будущего. Изд. 2-е, доп. и перер. Киев: «Радянська школа»,
1984.-С. 134..
деятелей литературно-педагогической журналистики 40-60-х годов XIX ве-ка»44(Выделено нами - Л.З.). По-настоящему бесспорной нам представляется лишь первая часть этого утверждения, но мы не стали бы так «суживать» журналистские интересы Ушинского, тем более что объем его публикаций в 40-50е годы еще в достаточной степени не изучен.
Единственное на сегодняшний день литературоведческое исследование синтетического характера, в котором подвергаются филологическому анализу разнообразные жанры литературы, опробованные Ушинским, было тоже предпринято на Украине. Мы имеем в виду кандидатскую диссертацию О.П. Охри-менко «Литературное наследие К.Д. Ушинского», защищенную в Киеве в 1980 году. Как явствует из автореферата этой диссертации, в ней «впервые предпринято многоаспектное изучение литературного наследия К.Д. Ушинского» и «раскрывается взаимосвязь литературно-художественного и критического наследия Ушинского с его педагогическими идеями»45. Особый акцент в работе сделан на материалах, связанных с украинскими источниками. Ценным для нас в этом исследовании представляется стремление автора дать целостную картину литературно-публицистических исканий Ушинского. Вывод, к которому приходит Охрименко, о том, что литературная деятельность Ушинского «уже начального периода развивалась в русле реалистической литературы, продол-
V V» W 46
жая традиции «натуральной школы» и русской демократической критики» , не вызывает сомнений. Справедливо подчеркнута здесь и его новаторская деятельность как детского писателя. Однако, понятно, что автор работы не ставила перед собой специальной задачи исследования общественно-литературного контекста эпохи в целом, во многом определившего идейно-нравственное содержание самобытного творчества Ушинского. Тем более мы не обнаружили
Романовский А.К., Барсук И.Я. Жизнь во имя будущего. Изд. 2-е, доп. и перер. Киев: «Радянська школа», 1984.-С.145.
45 Охрименко О.П. Литературное наследие К.Д. Ушинского. Автореферат дисс. ... канд. филол. наук. Киев, 1980.-С.1. 46Там же.-С. 14.
такого рода исследований в других работах об Ушинском, в которых лишь попутно затрагиваются вопросы его творческой деятельности47.
В солидных трудах по истории литературного процесса интересующей нас эпохи 40-60-х годов XIX века48 нам не удалось, к сожалению, встретить имени К.Д. Ушинского в ряду участников литературно-общественного процесса. Лишь Б.Ф. Егоров затрагивает этот аспект в известном исследовании «Борьба эстетических идей в России середины XIX века (Л., 1982), упоминая об Ушинском в связи с рассмотрением вопроса о деятельности редакций журналов
«Современник» и «Библиотека для чтения» в период «мрачного семилетия» .
Более того, нам пришлось столкнуться с суждениями, и вовсе ставящими под сомнение правомерность вопроса об Ушинском, например, как детском писателе50. Разумеется, мы не могли не принять к сведению высказанное Л.В. Долженко замечание о том, что «квалификация его как писателя нуждается в уточнении»51.
Таким образом, деятельность К.Д. Ушинского как участника литературно-общественного движения 40-х-60-х годов XIX века всесторонне и в полном объеме до сих пор не изучалась. Есть лишь отдельные наблюдения В.Я. Стру-минского, А.Н Иванова, Ф.И. Сетина, А.И. Фотеевой, Л.В. Тодорова о нем как детском писателе или как сотруднике «Современника» и «Библиотеки для чтения», касающиеся скорее содержательной стороны его произведений. Здесь, как
47 В их числе статьи: А. Бабушкиной «Детские хрестоматии Ушинского» («Вожатый», 1945, № 12); А. Жигулева «Народные пословицы в учебных книгах К.Д. Ушинского» («Дошкольное воспитание», 1975,№7); А. Иванова «О путевых заметках К.Д. Ушинского во время поездки в Самарскую губернию летом 1861» («Доклады на научных конференциях»/Ярославский пединститут. Т.1, ч.2, вып.1, 1963); Л. Тодорова. Структура учебных книг и хрестоматии, составленных К.Д. Ушинским («Советская педагогика», 1984, № 2 -С.98-103); Д. Юрова «Анализ «Родного слова» Ушинского («Советская педагогика», 1938, № 3); книга А. Иванова «К.Д. Ушинский. Гимназист. Студент. Профессор» (Ярославль, 1973); и т.п. Сюда же относятся и материалы «Собрания сочинений» Ушинского: В 11т. (М.-Л., 1948-1852), «Архива К.Д. Ушинского»: В 4т. (М, 1959-1962) и суждения об Ушинском известных мастеров слова, например, С. Маршака («Красная новь», 1940, № 5-6; «Литературная газета», 1962,3 ноября) и др.
4 См.: История русской литературы XIX века. 40-60-е годы: Учебное пособие/ Под ред В.Н. Аношкиной, Л.Д. Громовой. М.: Изд-во МГУ, 1998; А.А. Жук. Русская проза второй половины XIX века. М., 1981; В.И. Кулешов. История русской критики ХУШ-Х1Х веков (М.,1972).; Л.М. Лотман. Реализм русской литературы 60-х годов XIX века. Л., 1974; А.Г Цейтлин. Становление реализма в русской литературе. (Русский физиологический очерк). М., 1965 и др.
49 Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России середины XIX века. Л., 1982. - С. 27 и 73-75.
50 См.: Долженко Л. В., Савина Л.Н. Развитие концепции детства в русской литературе и критике XIX века: Уч.
пособие к спецкурсу по дет.лит-ре. Волгоград: «Перемена», 2001. - С.30.
51 Там же.
правило, не содержится их глубокого литературоведческого анализа, не выявляются жанровая принадлежность, типологические черты. А если и рассматриваются А.Н. Ивановым, например, его очерки, то в первую очередь с точки зрения их географической содержательности. Литературно-критическое наследие Ушинского и вовсе мало исследовано. Кроме того, многое из опубликованного о нем как детском писателе (статьи А.Ф. Успенской, А.К. Романовского и др.) уже достаточно устарело с точки зрения идеологически оценочной интерпретации его авторской позиции.
Даже специальное литературоведческое исследование О.П. Охрименко являет собой попытку лишь в первом приближении суммировать, обобщить отдельные факты литературной деятельности К.Д. Ушинского вне рассмотрения его самобытного творчества в контексте литературно-общественных идей времени.
Обозревая страницы досадно короткой биографии этого разносторонне одаренного человека, мы заметили одну примечательную особенность его дарования - нравственную доминанту, обусловившую содержание и направление его деятельности. Совсем не случайно, думается, пришел Ушинский в своих размышлениях о человеке как предмете воспитания к выводу, что «творческая сила - в нравственном»52. Это было своего рода жизненным кредо К.Д. Ушинского, определившим и его писательские интересы, на что не было еще до сих пор обращено специального исследовательского внимания.
Таким образом, объектом анализа в нашей работе является литературный процесс 1840-х - 1860-х годов. А предметом исследования - литературно-журнальная работа К.Д. Ушинского в «Ярославских губернских ведомостях», «Современнике», «Библиотеке для чтения», «Сыне отечества», «Журнале для воспитания», «Журнале Министерства народного просвещения», «Отечественных записках», в газетах «Голос» и «С.-Петербургские ведомости», а также
Ушинский К.Д. Собр. соч. Т.1. - С.273.
его работа как автора учебных книг для начального чтения «Детский мир и Хрестоматия» (1861), «Родное слово» (1864) и как детского писателя.
Основным материалом исследования послужили литературно-художественные периодические издания 1840-х - 1860-х годов, в которых сотрудничал в разные годы К.Д. Ушинский, материалы его рукописного архива, хранящиеся в РО ИРЛИ (Пушкинский Дом) (Фонд. 316), а также опубликованный четырехтомник «Архива К.Д. Ушинского» (М. 1959-1962) и «Собрание сочинений» К.Д. Ушинского в одиннадцати томах (М.-Л. 1948-1952).
Кроме того, для выяснения проблемы «писатель в литературно-общественном движении времени» был привлечен широкий круг литературно-критических и мемуарных источников - журнальные публикации современников Ушинского, их художественные произведения, дневники, воспоминания.
Актуальность работы заключается в том, что она представляет собой первую попытку комплексного исследования и концептуального осмысления до сих пор малоизученной литературной деятельности К.Д. Ушинского как журналиста, литературного критика и писателя в контексте литературно-общественного движения 1840-х - 1860-х годов. При этом творчество Ушинского рассматривается не в рамках «цехового» стереотипа («выдающийся педагог», «детский писатель»), а в категориях русского литературного процесса XIX века («писатель-демократ», «просветитель», «сотрудник журнала», «наследник традиций» и т.д.).
Избранный аспект исследования позволяет увидеть в К.Д. Ушинском фигуру, характерную для XIX века, - литератора, журналиста и педагога, превратившего творчество в общественно значимый поступок, выкристаллизовавшего в этом общественном служении неповторимую художественную манеру. Этим определяется научная новизна диссертационного исследования.
Изучение писательской деятельности К.Д. Ушинского ведется в контексте соответствующей эпохи, что позволяет выявить в его деятельности общие тенденции, важные закономерности общественного сознания и художественно-
го мышления, характерные для целого периода историко-культурной жизни русского общества.
Методологическую основу диссертации составляет стремление исследовать наследие К.Д. Ушинского в свете общих проблем - «писатель в журнале», преемственность в развитии литературы, классика и современность, методика преподавания литературы, междисциплинарные аспекты изучения литературы. Мы старались учесть возможности принципа историзма, метода сравнительно-типологического анализа основных направлений творческих поисков К.Д. Ушинского и его выдающихся современников (Н.Г. Чернышевского, Л.Н. Толстого, Н.А. Добролюбова, Ф.М. Достоевского, Н.А. Некрасова, В.И. Даля и др.), а также принципов системного анализа, предполагающего изучение многогранного наследия К.Д. Ушинского как целостного образования, сочетающего деятельность журналиста, литературного критика, переводчика, детского писателя и педагога.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что аналитическое рассмотрение названной проблемы позволяет расширить представление о закономерностях литературного процесса XIX века, разнообразии стилей, направлений литературы этого столетия, типологии жанров.
Целью диссертации является определение идейного и художественного своеобразия литературно-журнальной деятельности К.Д. Ушинского, рассмотренной в широком контексте литературно-общественного движения 1840-х — 1860-х годов. В соответствии с этой целью в диссертации поставлены следующие задачи:
изучить материалы, связанные с определением литературных вкусов К.Д. Ушинского в пору его пребывания в Московском университете;
рассмотреть деятельность К.Д. Ушинского в «Ярославских губернских ведомостях»;
исследовать критико-библиографическую работу К.Д. Ушинского в «Современнике» и «Библиотеке для чтения» в 1840-х - 1850-х годах;
проанализировать очерки К.Д. Ушинского и его литературно-художественные переводы, обозначив их место в литературном контексте эпохи;
определить направленность идейно-нравственных исканий К.Д. Ушинского - литератора, автора учебных книг и детского писателя в 60-е годы XIX века.
Практическая значимость диссертационного исследования видится в использовании его результатов в учебном процессе при чтении вузовских курсов по истории русской литературы и литературной критики XIX века, детской литературе, спецкурсов по методике преподавания литературы, педагогической риторике, в спецсеминарах и в школьных курсах изучения истории русской литературы.
Апробация работы. Основная часть материалов, вошедших в настоящую диссертацию, была представлена в докладах на ХХУП Зональной научной конференции литературоведческих кафедр университетов и педвузов Поволжья (Саратов, октябрь 2000 года), У Всероссийской научно-практической конференции «Принципы народности и православия в педагогической системе К.Д. Ушинского и развитие современного образования» (Курск, февраль 2001 года), Межрегиональной научно-методической конференции «Актуальные вопросы изучения и преподавания русской литературы в вузе и школе» (Ярославль, сентябрь 2002 года), а также научно-практических и методических конференциях в Пединституте Саратовского государственного университета (в 2000, 2001, 2002, 2003 годах).
На защиту выносятся следующие положения:
Интенсивная и разнообразная творческая и общественная деятельность К.Д. Ушинского в 40-60-е годы XIX века в качестве:
преподавателя гуманитарных наук Демидовского лицея Ярославля;
редактора «Ярославских губернских ведомостей»;
сотрудника (обозревателя, литературного критика, переводчика) некрасовского «Современника»;
члена «молодой редакции» «Библиотеки для чтения» (обозревателя иностранных известий, автора критических обзоров в отделе «Журналистика» и переводчика зарубежной литературы);
участника полемики по актуальным вопросам времени на страницах газет «Голос» и «С.-Петербургские ведомости», «Журнала для воспитания», «Сына отечества», «Журнала Министерства народного просвещения», «Отечественных записок»
позволяет судить о его серьезном участии в литературно-общественном движении времени, а избирательная направленность всех форм его журнальной работы проявляет определенную закономерность развития его литературно-педагогических устремлений.
Оригинальное творчество К.Д. Ушинского, автора рассказов, стихов и сказок для детей, имеет самостоятельное художественное значение. Жанровое и стилевое разнообразие его произведений значительно обогатило русскую детскую литературу своего времени и сделало возможным развивать в дальнейшем заложенные им здесь традиции. В этом видна большая заслуга Ушинского как одного из классиков русской детской литературы.
Участие Ушинского в литературно-общественном движении своего времени многогранно и полемично осуществляется в русле кардинальных
проблем развития отечественной культуры и педагогики, в соприкосновении и отталкивании с выдающимися художниками слова и представителями философской мысли: В.Г. Белинским, Н.В. Гоголем, Л.Н. Толстым, Н.Г. Чернышевским, Н.А. Добролюбовым, В.И. Далем, Н.И. Пиро-говым и др.
Цель и задачи диссертации определили ее структуру, включающую введение, две главы, заключение, библиографию. Работа содержит иллюстративный материал (ксерокопии черновиков литературных фрагментов учебных книг Ушинского из РО ИР ЛИ, фонд № 316).
Формирование будущих идей. Университетское содружество
В 1840 году, по окончании Новгород-Северской гимназии Черниговской губернии, К.Д. Ушинский, успешно сдав вступительные экзамены в Московский университет, становится студентом юридического факультета. С профессорско-преподавательским составом Ушинскому и его сверстникам, как отмечалось исследователями, очень повезло. «В 40-х годах почти все курсы на юри дическом факультете читались молодыми, деятельными, европейски образованными профессорами, вступившими на службу после введения нового устава университетов 1835года. Государственное право читал П.Г. Редкий, древнюю историю - Д.Л. Крюков, статистику и политическую экономию - А.И. Чивилев. Эти три профессора, уже имея университетское образование, прошли через знаменитый в истории отечественного высшего образования профессорский институт при Дерптском университете»61. Отмечалось еще, что большинство профессоров факультета слушали лекции в Берлинском университете, «некоторым удалось слушать самого Гегеля. Все слушали Савиньи, историка Ранке, географа Риттера»62. Самым молодым из них (27 лет) был в то время знаменитый профессор всеобщей истории Т.Н. Грановский, ставший кумиром московского студенчества. В эпоху всеобщего внимания к истории Грановский, по выражению Герцена, «думал историей, учился историей и историей делал потом пропаганду»63. Еще одно важное, на наш взгляд, обстоятельство отметил В.О. Ключевский, подчеркнув, что лекции Грановского «воспитывали деятельную любовь к русскому отечеству ... , энтузиастическую жажду работы на его благо»64. Вокруг Грановского объединились молодые профессора - П.Г. Редкий, Д.Л. Крюков, А.И. Чивилев, а несколько позже и СМ. Соловьев, К.Д. Кавелин, П.Н. Кудрявцев, редактор московских «Университетских ведомостей» Е.Ф. Корш. Кроме коллег по университету, к Грановскому тяготели и литераторы И.П. Галахов, В.П. Боткин, Н.А. Мельгунов, Н.Х. Кетчер, Н.М. Сатин, Н.Ф. Павлов, актер М.С. Щепкин. «Наши» назовет их позже А.И. Герцен: «Такого круга людей талантливых, развитых, многосторонних и чистых я не встречал потом нигде, ни на вершинах политического мира, ни на последних маковках литературного и аристократического»65. Все они, как известно, составляли основное ядро московского кружка западников.
Именно в то время, когда Грановский был близок с Герценом и Белинским, Ушинский слушал его лекционный университетский курс, жадно впитывая новые прогрессивные идеи. Уже само содержание предмета преподавания Т.Н. Грановского и гуманистическое мировоззрение делали его противником теории официальной народности и славянофильства. Известно, что университетскими противниками Т.Н. Грановского в это время были профессора М.П. Погодин и СП. Шевырев. Последний в особенности был известен своим фанатичным антигегельянством, что даже «ставило его в изолированное и несколько смешное положение в университете и в обществе»66
Мировоззренческая позиция Ушинского, сформированная уже в самом начале университетского обучения, о чем свидетельствует, например, его сокурсник Ю.С. Рехневский, открыто проявлялась им буквально во всем. Так, не скрывал он неприязненного отношения к профессорам, которые были ему несимпатичны. «Особенно часто, - вспоминал Рехневский, - страдал от его острых слов один профессор русской словесности, читавший лекции с невыносимой аффектацией. Ненавистен был ему еще один профессор, которого теория уголовного права не отличалась гуманностью взглядов»67. Нетрудно догадаться, отмечают исследователи, что первый - СП. Шевырев, а второй - СИ. Баршев68
Ушинский этой поры «невольно возбуждал общее сочувствие, какое возбуждает всякий, выходящий из ряда обыкновенных, молодой человек», - отмечал Рехневский, обращая внимание на его «оригинальные и резкие суждения по поводу университетских лекций, тогдашних литературных и театральных явле-нии и всего того, что интересовало наш университетский мир» .
Студенческое братство, в которое влился в сороковые годы Ушинский, идейные искания людей того времени были достаточно полно охарактеризованы многими современниками. И мемуарный сборник «Московский университет в воспоминаниях современников (1755-1917), вышедший в Москве в 1989 году; и изданная там же в 1991 году книга вновь опубликованных воспоминаний А.И. Кошелева и Б.Н. Чичерина, составившая две части сборника «Русское общество 40-50-х годов XIX века»; а также известный роман А.Ф. Писемского «Люди сороковых годов», и «Былое и думы» А.И. Герцена, и еще многие другие мемуарные источники (в том числе воспоминания П.В. Анненкова, А.А. Григорьева, А.А. Фета, Д.В. Григоровича, И.И. Панаева и др.) почти исчерпывающе рассказывают об этом.
В университет, читаем мы у Герцена, «вливались юные силы России со всех сторон, из всех слоев; в его залах они очищались от предрассудков, захваченных у домашнего очага, приходили к одному уровню, братались между собой. ... пестрая молодежь, пришедшая сверху, снизу, с юга и севера, быстро сплавлялась в компактную массу товарищества. Общественные различия не имели у нас того оскорбительного влияния, которое мы встречали в английских школах и казармах ... . Студент, который вздумал бы хвастаться своей белой костью или богатством, был бы отлучен от «воды и огня», замучен товарищами» .
Литературно-журнальная работа в «Современнике» и «Библиотеке для чтения
Есть предположение, что в 1852 году К.Д. Ушинского привлек к сотрудничеству в журнале «Современник» «питомец Московского университета, за-кончивший курс уже в Петербурге, В.А. Милютин» . Действительно, Ушинский, переехав в столицу, возобновил с ним знакомство, часто бывал у него в доме на Владимирской улице и пользовался его библиотекой (о чем свидетельствуют дневниковые записи Ушинского). В «Современнике» Милютин работал с 1846 года. Его статьи по социально-экономическим вопросам высоко оценивал В.Г. Белинский, назвав их «главнейшими из замечательных научных статей этого года» (речь шла о 1847 годе). Милютину М.Е. Салтыков-Щедрин посвятил свою первую повесть «Противоречия», вышедшую в том же 1847 году. Кроме того, В.А. Милютин принимал участие в работе Географического общества, к которому Ушинский питал особый научный интерес, и даже был там од но время ученым секретарем. Известно, что Милютин за то, что уличен был в контактах с петрашевцами, с трудом избежал тяжелых правительственных репрессий. Много лет спустя, в «Письмах о воспитании наследника русского престола», Ушинский вспоминал о самых различных общественных кружках того времени и, конечно, прежде всего, о вечерах на Владимирской улице .
Таким образом, есть основание думать, что Ушинский остановился в своем выборе на «Современнике» далеко не случайно. Несомненно и то, что он ясно осознавал ведущую роль этого журнала в идейных и политических исканиях своего времени. Действительно, даже в период «мрачного семилетия» журнал этот «несмотря на существенные изъяны и изменения .. . был как и раньше, при Белинском, самым прогрессивным и значительным по сравнению с другими журналами»134.
К моменту прихода Ушинского в "Современник" к литературной критике здесь возвратился Н.А. Некрасов, привлекались к сотрудничеству П.В. Анненков, В.П. Боткин, И.С. Тургенев, А.С. Афанасьев-Чужбинский, П.А. Кулиш. Постоянными критиками и библиографами журнала оставались М.Н. Лонгинов и В.П. Гаевский. Место покинувшего в 1851 году главного литературного обозревателя журнала А.В. Дружинина прочно занял И.И. Панаев.
В редакции «Современника» постоянному сотруднику К.Д. Ушинскому, как выяснил путем кропотливых изысканий проф. В.Я. Струминский135, сначала (предположительно уже с апреля 1852) было поручено составление кратких и пространных библиографических заметок и рецензий. Затем ему доверили вести ответственный раздел «Иностранных известий», где давался обзор европейской прессы. На этом посту в 1854 году и сменил его Н.Г. Чернышевский.
Вспоминая о начале литературно-журнальной работы Ушинского, его друг и коллега по Смольному институту Д.Д. Семенов отмечал, что тот «с жаром предался литературной деятельности», причем «скоро работал, писал увлекательно, и тогдашние литературные журналы завалили его срочной рабо той» . Член редакции А.Н. Пыпин позже заметит, что в «Современнике» «одно время усердным сотрудником был Ушинский»137.
Со знанием дела брался он и за обзоры новых литературных публикаций, событий культурной жизни России и иностранных новостей, и за развернутое комментирование научных статей из самых разных областей знаний (географии, истории, этнографии, юриспруденции, филологии, педагогики, философии и т.д.), что было отличительным свойством его энциклопедически образованной натуры.
Нужно заметить, что выступления Ушинского в «Современнике» очень мало или почти не исследованы, поскольку основная их часть публиковалась без подписи, как было принято в этом журнале. Вспомним, к примеру, многолетние анонимные публикации известных «Записок и размышлений Нового Поэта по поводу русской журналистики», автором которых был ответственный редактор журнала И.И. Панаев. Таким же образом обстояло дело и с разделом «Новости в науках», составлявшимся обычно сотрудником «Журнала Министерства народного просвещения» М. Хотинским138. Не подписывались, согласно традициям этого журнала, ни библиографические материалы, ни статьи и заметки в разделе «Иностранные известия». Аналогичная ситуация, как нетрудно заметить, наблюдалась и в журнале «Библиотека для чтения», хотя на его страницах допустимы были и статьи, подписанные инициалами. Так, в виде исключения, с подписью «К.У.» вышла последняя статья Ушинского в разделе, аналогичном «Иностранным известиям» «Современника».
Словесный дар К.Д. Ушинского в его педагогической направленности
«Приступая к святому делу воспитания детей, - обращал внимание Ушинский, - мы должны глубоко сознавать, что наше собственное воспитание было далеко не удовлетворительно, что результаты его большею частью печальны и жалки и что, во всяком случае, нам надо изыскивать средства сделать детей наших лучше нас»435. Отчетливо осознав в себе желание содействовать такого рода изысканиям, К.Д. Ушинский направил свой проявившийся словесный дар в русло практического применения, что было совсем в духе времени, в соответствии с провозглашенными принципом «дела» и принципом «практической пользы».
Мудро усмотрев возможность непосредственного участия в формировании человеческой личности с помощью слова, в особенности слова художественного, этот замечательный педагог избрал максимально плодотворный в этом направлении путь - работу по созданию специальных учебно-познавательных книг для начального детского чтения, написанных соответствующим слогом и содержащих в основе своей материалы художественных произведений. Этому, безусловно, способствовала и его журнально-редакторская работа в «Журнале министерства народного просвещения», дававшая ему желанную возможность не только обнародовать собственные идеи, но и обобщить опыт единомышленников, занятых проблемами формирования и становления личности. Серьезной составляющей такого рода проблем Ушинский справедливо считал литературу для первоначального детского чтения.
Дело в том, что вопросы развития и состояния детской литературы и детского чтения усиленно дебатировались русской общественностью, начиная с конца 40-х годов XIX века, когда резко возрос интерес к произведениям, посвященным детству и юности. Роман воспитания «Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим» Ч. Диккенса, написанный в 1849-1850 годах, публикуется в русском переводе сразу в нескольких журналах, а в 1853 году выходит отдельной книгой и вызывает колоссальный читательский и писательский резонанс. Переводятся и жадно читаются тогда «Сказка моей жизни без вымысла» Андерсена, «Библиотека моего дяди» Тепфера, «История моей жизни» Ж. Санд и еще множество аналогичных произведений зарубежных авторов.
Значительно расширяется в это время и пласт отечественной художественной литературы о детях, все новые и новые детские образы приковывают внимание читателей, начиная, может быть, с Леона из неоконченной повести начала века «Рыцарь нашего времени» Н.М. Карамзина и продолжая маленькими героями произведений «Деревня»(1846) и «Зимний вечер»(1855) Д. Григоровича, «Семейство Тальниковых»(1848) А. Пановой, «Воспоминания детст-ва»(1853) П. Кулиша, «Неточка Незванова»(1849) и «Маленький герой»(1849-1857) Ф. Достоевского, «Бежин луг»(1851) И. Тургенева, «Сон Обломо-ва»(1849) И. Гончарова, «Святки»(1853) М. Михайлова, автобиографической трилогии( 1852-1857) Л. Толстого, «Семейной хроники»(1854) и «Детские годы Багрова - внука»(1858) С. Аксакова. Во всех этих произведениях, весьма разных по своим литературным достоинствам, детство — прежде всего возможность взглянуть на окружающее свежим, ничем не замутненным взором. Понятно, что все это, за редким исключением, не могло стать литературой для детей. Это настолько очевидно, что обращение лишь к единичному примеру — трилогии Толстого, явившейся попыткой философского постижения важнейших периодов в жизни каждого человека, - заставляет понять, что это книга о ребенке для взрослых, помогающая постичь его особую возрастную психологию. Не случайно ведь у истоков трилогии лежал замысел большого произведения о формировании человека - «Четыре эпохи развития». Ясно, что Толстой писал не автобиографию, а потому, увидев данное «Современником» название «История моего детства», он сообщил Некрасову, что такая перемена противоречит «мысли сочинения».
Литература, создававшаяся в это время специально для детского чтения, по своему идейно-художественному уровню, как отмечали современники, а также исследователи той эпохи, была значительно ниже литературы для взрослых. Такие авторы, писавшие тогда для детей, как С. Глинка, П. Фурманов, Б. Федоров, В. Бурьянов, вряд ли могли удовлетворять всё возрастающие запросы времени. Так, например, «ветеран книгоделания и виршеплетства», как окрестили тогда Бориса Федорова в текущей демократической критике, изрядно старался своими дидактическими рассказами, повестями, драмами и стихами («Прилежный Коленька», «Ленивая Катенька» и т.п.), демонстрирующими не живые пороки, а ходячие добродетели, «расплодить», как писалось о нем, «род молчалиных». Даже придерживавшийся либеральных взглядов профессор Ни-китенко называл его «несчастным автором детских книжонок, обруганных всеми журналистами»436. О сочинениях компилятивного характера «Прогулки с детьми по России», «Прогулки с детьми по Санкт-Петербургу и его окрестностям» В.П. Бурьянова (В.П. Бурнашова) отрицательно отзывался еще Белинский.
И все же нельзя не вспомнить здесь о творчестве таких педагогически одаренных и популярных тогда детских авторов, как В.Ф. Одоевский437, А.О. Ишимова, В.В. Львов, А.П. Зонтаг. Последняя, например, - племянница и сверстница Жуковского - трудилась не только над созданием повестей, рассказов и пьес для детей (незначительных, правда, по содержанию), переводила Диккенса и сказки Гауфа, но и подготовила два тома русских народных сказок, а также учебное пособие «Детская астрономия».
К.Д. Ушинский как детский писатель и автор учебных книг «Детский мир и Хрестоматия»(1861) и «Родное слово»(1864).
Воззрения Ушинского на необходимость использования в процессе образования и воспитания детей живой, «одушевленной» речи учителя и образцового художественного слова русской литературной классики достойны, на наш взгляд, особого внимания. Именно родное слово, этот «великий педагог», по определению Ушинского, имеет неисчерпаемый арсенал средств развивающе-воспитательного воздействия. Видя в этом смысле безрадостную картину в педагогической практике современной ему России, К.Д. Ушинский свидетельствовал, что «до такой оценки «родного слова» еще очень и очень далеко» .
Занимаясь подробным изучением образовательных систем за границей, знакомясь там с практикой работы педагогов в народных школах, учительских семинариях и женских училищах, К.Д. Ушинский замечал: «Здесь вошло уже в общее, глубокое убеждение, что разработка в воспитывающемся поколении родного слова (а не французского произношения) есть основание воспитания и учения. .. . Не только начинают здесь с трех лет разрабатывать язык ребенка; не только число уроков родного языка громадно, но каждый урок вместе с тем и урок родного языка»491. При этом «во всех школах, где я ни был, учительница обращает самое сильное внимание на точность и полноту выражений...». У нас же, с огорчением констатировал он, «по большей части довольствуются, если угадывают мысль в бессвязном, заикающемся ответе; а учителя других предметов и вовсе не обращают внимания на язык»492.
«Даже наставники наши, сравнительно с учителями Германии и Швейцарии, говорят плохо (в педагогическом смысле), и нередко между ними встречаются люди, которые, имея прекрасное знание предмета и много педагогического такта, затрудняются в объяснении детям самых простых вещей: не договаривают, ходят около предмета, вместо того, чтобы схватить разом и выразить его сущность, тянут или глотают слова, уходят в сторону от предмета и т.д.» .
Особое внимание Ушинского к педагогической речи, к проблемам педагогической риторики далеко не случайно. Только живое, эмоционально-выразительное слово учителя должно было сделать, наконец, возможным в России, по убеждению Ушинского, «полное одушевления преподавание» (Курсив наш. - Л.З.).
«Вот это урок! Вот это преподаватель!.. - восхищался он, посетив, будучи в Берне, урок некоего г. Фрёлиха. - Каждая фраза входит без малейшей потери в ухо, голову и сердце и врезывается там этим громовым голосом, этим непобедимым убеждением, этим сосредоточенным одушевлением»495. Да и на уроках, которые давали молодые воспитанницы г.Фрёлиха, Ушинский подмечает именно этот, развитый в них педагогом-наставником «необыкновенный дар слова», когда «родное слово выработано, сознано и усвоено превосходно»496. «А я, - читаем у Ушинского далее, - не без грусти вспоминаю наше педагогическое мямленье. Да и где же было выработаться нашему бедному языку: ни дома, ни в школе никто об этом не заботился; да и в обществе он как собака на привязи; немудрено, что он и выучился отлично ворчать и лаять по-собачьи; язык брани у нас бесспорно развит превосходно!»497.
Внимание автора приведенных строк к речевому мастерству учителя, к проблемам педагогической риторики в целом, как видим, очень велико.
О серьезной проблеме владения родным языком говорил впоследствии и Ф.М. Достоевский. «Может быть, - спрашивал он с негодованием в третьей главе Дневника писателя» за 1876 год, - реформаторы наши считали, что русскому языку у нас не надо учиться вовсе, кроме того, что ставить букву ять, потому что с ним родятся? Но то-то и есть, что мы в высших классах общества уже перестали родиться с живым русским языком - и давно уже» .
Важно понять при этом, что вопросы действенности педагогической речи напрямую связывались Ушинским с насущной потребностью нравственного воспитания словом — словом эстетически значимым, почерпнутым в национально-культурном наследии народа, высокохудожественным словом.
Не будучи профессиональным филологом, К.Д. Ушинский придавал исключительное значение родному языку как общеобразовательному предмету, осваивая который ребенок впитывает и результаты многовекового опыта своего народа, его духовного наследия. Интересно, что многие рекомендации, методические приемы, предложенные им для изучения в школе столь сложной науки, не утратили своей актуальности и сегодня.
