Содержание к диссертации
Введение
Глава I. История формирования тендерных исследований 9
1.1. Биологический детерминизм 11
1.2.Собственно тендерные исследования языка 14
1.3. Концепция женской литературы ' 22
1.4. Тендерные литературоведческие исследования 26
1.5. Влияние общества на «женскую литературу» 39
Выводы по I главе 42
Глава П. Визуально-графическое оформление текста 44
II. 1. Особенности визуального облика современного текста 46
П.2. Соотношение визуальной и нарративной структуры текста 52
П.З. Периферийные знаки пунктуации 53
П.3.1. Шрифты 57
И.З. 2. Функции курсива 61
П.З. 3. Прописной шрифт 66
II. 4. Визуальная организация текстового пространства страницы 67
Выводы по II главе 72
ГЛАВА III. Визуально-графическое оформление французского литературно-художественного текста у авторов-мужчин 74
и авторов-женщин
III. 1. Формально-типографические средства в творчестве авторов-мужчин в современной французской прозе 74
III. 1.1. Шрифтовая акциденция
III. 1.1.а. Курсив 74
III. 1.1.6. Прописной шрифт 79
III. 1.1.в. Специфический шрифт 84
IIL1.2. Поликодовый текст 97
III. 1.2. а. Скрин-шот 98
III. 1.2.6. Фото как иконический знак 102
III. 1.2.в. Другие иконические знаки как средство создания поликодового текста 108
III.3.3. Формально-типографические средства в произведениях авторов-женщин 111
III. 3.3.1. Шрифтовая акциденция 112
Ш.3.3.1. а. Курсив 112
Ш.3.3.1. б. Курсив как средство формирования графического письма 121
III.3.3.1. в. Специфические шрифты 124
Ш.3.3.1. г. Пробел 127
III.3.3.1. д. Пространство страницы 132
Выводы по III главе 141
Заключение 145
Список использованной литературы
- Тендерные литературоведческие исследования
- Соотношение визуальной и нарративной структуры текста
- Визуальная организация текстового пространства страницы
- Другие иконические знаки как средство создания поликодового текста
Введение к работе
В последние годы активизировался интерес к проблемам восприятия визуальной информации. Развитие новых технических средств коммуникации и появление компьютерных технологий позволяют специалистам говорить о «кризисе вербального текста» и о начале постлитературной эры. По мнению Б.М. Сапунова, культура уходит от «гуттенберговской» цивилизации, основанной на книге, к «цивилизации картинки», где' ведущую роль играет визуальное восприятие [Сапунов 1996, 54].
Осознание роли визуального компонента в быту,' культуре, психологии актуализировало изучение, этого аспекта с теоретической, методологической точки зрения в разных областях науки. Интерес в лингвистике к визуальной организации художественного текста, объясняется, среди прочих причин, появлением принципиально новых стратегий моделирования текстового материала. Как отмечает А.А. Корниенко, визуальный облик текста, концептуально важный для реализации процесса текстопроизводства, разрушен, и авторы работают над созданием его нового образа. Развивается новый механизм письма, основанного на сочетании вербальных и невербальных элементов, которые наиболее прямо обращены к зрительному восприятию [Корниенко 2000, 123].
В то же время, на фойе антропоцентрической направленности современной лингвистики особое значение приобретают тендерные исследования.
В конце 60-х годов XX века первоначально в истории и социологии, а затем и в лингвистике вводится термин «гендер», используемый для описания стереотипов «фемининности» и «маскулинности» в обществе. Так как любая творческая деятельность неотделима от социальных категорий, биологических и психологических особенностей, теория тендера позволяет по-новому интерпретировать произведения художественной литературы, в которых
наглядно и глубоко воплощаются мужской и женский взгляд на мир (гендерная картина мира), на взаимоотношения полов, а также осветить особенности женского творчества.
Возрастающий интерес к тендерному фактору и нерешенность проблемы зависимости визуального облика текста от пола автора, определяют актуальность данного диссертационного исследования.
Научная новизна проведенного исследования определяется тем, что в работе впервые выделены приемы и средства, участвующие в формировании визуального облика, и определена их связь с полом автора. Кроме того, новым является то, что исследование представляет собой первую попытку систематизации процессов визуализации современного художественного французского текста.
В основу выполненного исследования положена гипотеза о том, что текстовое пространство страницы в «мужских» и «женских» текстах организуется по-разному при помощи таких периферийных знаков пунктуации, как пробел и шрифтовая акциденция.
Материалом настоящей работы стали прозаические произведения французской литературы второй половины XX - начала XXI века. В процессе работы были проанализированы 5440 страниц текстов восемнадцати авторов-мужчин и восемнадцати авторов-женщин.
В качестве объекта диссертационного исследования выступает современный художественный французский текст, отличающийся специфически организованным визуальным обликом.
Предмет исследования — приемы и средства создания визуального образа «мужских» и «женских» текстов.
Целью работы является выявление способов визуализации и определение их роли в процессе смыслопорождения в зависимости от пола автора.
В соответствии с выдвинутой целью необходимо решить следующие задачи:
1. проанализировать теоретические подходы к «женскому»
литературному творчеству;
выявить генезис и историю развития тендерных исследований;
рассмотреть приемы, формирующие визуальный облик текста;
определить функции визуально-графических средств в художественной прозе;
установить соотношение между приемами визуализации и типом построения художественного текста;
На защиту выносятся следующие положения:
1. Общим для текстов авторов обоих полов является письмо с ярко
выраженной визуализацией, для чего используются средства периферийной
пунктуации и новейших технологий.
2. Основной функцией разнохарактерных шрифтов остается
выделительная. При этом и в текстах авторов-мужчин, и в текстах авторов-
женщин шрифтовая акциденция выполняет текстообразующую и
смыслопорождающую функции.
Особенностью женского текста является его монокодовый характер. Авторы-женщины используют только «малогабаритные» средства нарративной техники в их традиционном визуальном облике - курсив, жирный шрифт, устав, пробел, ширину и специфическую организацию текстового пространства страницы.
Авторы-мужчины пользуются большим количеством шрифтов, прибегают к сканированному рукописному тексту и чаще женщин создают собственный рисунок шрифтовых гарнитур.
Особенностью мужского текста является его поликодовость. Авторы-мужчины употребляют «крупногабаритные» средства, представляющие собой невербальные коды: фото, интернет-изображения, сканированные и разноцветные фрагменты.
6. Визуальный облик «мужских текстов» максимально сохраняет аутентичный вид документа, введенного в текст.
Теоретической базой исследования являются труды отечественных и зарубежных лингвистов в области тендерной и нарративной лингвистики (И.В. Арнольд, Н.В. Воробьева, Н. Габриэлян, В.М. Жирмунский, А.Л. Жовтис, Ю.М. Лотман, А.П. Квятковский, А.А. Корниенко, А.В. Кириллина, Т.А. Ровенская, М. Рюткенен, Т.Ф. Семьян, Г.Г. Слышкин, Е.В. Спирюшкина, Б.В. Томашевский, Ю.Н. Тынянов, Н.В. Шамина, Е.В. Широкова, PI.A. Фатеева, Э. Шорэ, В. Didier, О. Jespersen, L. Irigaray, R. Lakoff, J. Kristeva, M. Yaguello).
Общее направление работы, ее цели и задачи определили методику исследования. В работе был применен комплексный подход, включающий в себя метод научного анализа теории и истории проблематики тендерных исследований, контекстуальный метод, нацеленный на выявление взаимозависимости между функциями приемов визуализации и контекстом их употребления; сопоставительный, включающий сравнение функций в тендерно коррелятивных текстах и метод функционального анализа приемов визуализации с позиций текстопроизводства. Использование логико-семантического метода позволило определить и проанализировать семантику приемов визуализации в конкретных фрагментах текста с последующим описанием полученных результатов.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что выявлены особенности тендерно коррелятивных текстов в аспекте их визуального представления и разработаны новые критерии в определении мужских и женских текстов. В работе установлены закономерности между визуальным обликом текста и тендером автора, расширена номенклатура средств и приемов визуализации, участвующих как в производстве тендерно определенных текстов, так и в продуцировании современного французского художественного текста и в его смыслопорождении.
Полученные результаты открывают перспективу для более широких исследований в области смыслопорождения текста и в гендерологии.
Практическая ценность работы определяется возможностью использования результатов проведенного исследования в преподавании теоретических курсов по теории текста, стилистике текста, на практических занятиях по аналитическому чтению, в спецкурсах, а также при написании кандидатских и магистерских диссертаций, дипломных и курсовых работ.
Апробация полученных теоретических положений и выводов данного диссертационного исследования осуществлялась в форме докладов и выступлений на следующих научных конференциях: «Университетские чтения» (Пятигорск, 2008), «Молодая наука - высшей школе» (Пятигорск, 2006), а также на Международной научной конференции «Исследования в области французского языка и французской культуры: новое тысячелетие — новый этап» (2007) и на заседаниях кафедры французской филологии Пятигорского государственного лингвистического университета и методологического семинара факультета французского языка.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из Введения, 3-х глав, Заключения, библиографического списка и списка использованных источников. Список использованных источников включает 200 наименований. Общий объем диссертации - 172 страницы. Основной текст - 149 страниц.
Тендерные литературоведческие исследования
Проблема «женского письма» спровоцировала острые дискуссии о критериях деления творчества по половому признаку, в том числе и в литературоведении. В настоящее время существует множество исследований, в которых разрабатываются лингвостилистические особенности и способы текстообразования, присущие «женскому письму. Работы Шаминой Н.В. (2005), Воробьевой Н.В. (2006), Ровенской Т.А. (2001), Широковой Е.В. (2005), Фатеевой Н.А. (2001), Рюткенен М. (2000), Шорэ Э. (2000), Габриэлян Н. (1996), Didier В. (2004) посвящены разработке особенностей женской прозы. В работах Эфендиевой Г.В.(2006), Обидина Д.Л. (2007), Ананьевой СВ. (2006), Иванченко Г.В. (2001) анализируются особенности поэтических текстов, написанных авторами-женщинами.
Составляющие «женского письма» в перечисленных работах выделяются на основании разных признаков. Одни исследователи в качестве основного критерия выбирают половую принадлежность и считают, что в рамках «женского письма», автором должна быть женщина [Фатеева Т.А. 2001, Рюткенен М. 2000, Шорэ Э. 2000, Габриэлян Н. 1996, Шамина Н.В. 2005, Воробьева Н.В. 2006, Ровенская Т.А. 2001, Широкова Е.В. 2005]. Такой подход к определению «женской литературы» подводит под данную категорию весь корпус произведений, написанных женщинами-авторами за всю историю человечества.
В.П. Белянин является противником этой точки зрения и считает, что «женские» и «мужские» тексты не совпадают с физиологическим полом автора. Проанализировав тексты писателей XIX и XX века, он приходит к выводу, что тексты Ф. Кафки, М. Пруста, Г. де Мопассана являются «женскими», потому что им свойственны такие фемипные качества, как эмоциональность, подробность в описаниях и экспрессивные метафоры [Беляпии, 2004].
Б. Дидье в качестве одного из основных критериев «женского письма» выделяет способ организации темпоральной структуры текста, а не физиологический пол автора. По мнению исследовательницы, женщины специфически чувствуют и описывают время. Те произведения, в которых оно имеет циклическую структуру: монотонную, непрерывную и возвращающуюся к определенной точке отсчета в наррации, являются женскими. На этом основании она делает вывод о том, что тексты М. Пруста являются «женскими» [Didier 2004, 33].
Широкова Е.В., проанализировав современную российскую прозу, также считает, что время в текстах женщин имеет двоякую трактовку. Оно представлено, с одной стороны, в качестве философской категории, главного вопроса в произведении, который открывает проблему знания о мире, знания онтологического и касается проблемы жизни и смерти. Все анализируемые романы, по мнению исследовательницы, начинаются с вопроса о времени, которая является той величиной, которая требует нового слова о нем. В «женском письме» важным является процесс познания времени главными героинями. Женский взгляд на время ломает традиционное, рациональное представление о прямолинейном течении времени, имеющем начало и конец.
С другой стороны, замкнутый круг времени, идея постоянного возврата воплощается в стилистических приемах, используемых в «женском письме». Писательницы используют повтор, который является одним из важных приемов построения композиции романов [Широкова, 2005].
Многие исследователи считают, что «женским текстам» свойственна общность тематики. Так, А.А. Ландер полагает, что одним из ключевых понятий литературы, написанной женщинами, является темы, учитывающие только женские практики, такие, например, как деторождение [Ландер 2001, 223].
Б. Сатклифф считает, что главное отличие женской литературы от мужской в том, что в ней отражаются темы, свойственные только женщинам, в силу существующей разницы биологического и социального характера между представителями обеих полов. Природой распределено так, что женщина вынашивает и воспитывает ребенка, поэтому главная тема в женских произведениях - беременность и роды [Сатклифф 2003, 223].
Ряд исследователей считает, что главной в женской прозе является изображение чувств и страсти. Так, по мнению X. Клебера и П. Бродэн, ярким примером «женского письма» является проза Колетт, поскольку отсутствуют идеи, и доминирует изображение чувств [Brodin 1942, 133], [Kleber 1970, 365].
Авторы-женщины с возникновением и распространением феминистских идей начали искать свой собственный стиль, свободный от мужского влияния. Поиск «женского» стиля совпал с «разломом и опустошением» в литературе, вызванными влиянием постмодернистских течений. По мнению Б. Дидье, именно женщины создали свой новый стиль и придали литературе новое звучание [Didier 2004, 97].
Как отмечает Ф. Брюер, женщины больше, чем мужчины используют нововведения и ищут новые формы самовыражения в творчестве: «Les ecrivaines vont plus loin que les hommes dans ce genre d ecrire. Elles trouvent sous leur plume des tours et des expressions qui souvent en nous ne sont l effet que d un long travail et d une pcnible recherche; elles ont la charme de la nouveaute» [Bruyere 1995,60].
Инновации затрагивают лексический состав текстов. Так, Т.В. Гречушникова на основе анализа немецкоязычной литературы приходит к выводу, что женскому письму свойственно авторское словообразование. Писательницы создают языковые единицы необычной формы и лексического значения с целью достижения наибольшей «выразительности и своеобразия авторской речи» [Гречушникова 1997, 148-152].
Соотношение визуальной и нарративной структуры текста
Современные авторы для визуализации текста широко используют периферийные знаки пунктуационной системы, заимствованные из типографской системы.
Термин «периферийные знаки пунктуационной системы» был предложен А.А. Реформатским, который и разделил систему европейской пунктуации на центр и периферию.
К центру были отнесены знаки препинания в традиционном понимании, служащие членению предложения и текста. С членением предложения связывались классы одиночных знаков препинания в позиции середины предложения (запятая, точка с запятой, тире, двоеточие, многоточие в функции разрыва предложения) и парных (двойная запятая и двойное тире, скобки и кавычки).
Такие знаки пунктуации, как точка, вопросительный и восклицательный знаки, многоточие в функции обрыва предложения и парные знаки, как скобки и кавычки в позиции конца предложения связывались, соответственно, с членением текста.
Возможность принадлежать более чем к одному классу образовала группу «универсальных» знаков пунктуации, к которым А.А. Реформатский отнес многоточие, скобки и кавычки.
К периферийным знакам пунктуации ученым были отнесены средства композиционно-пространственного членения: абзац в выделительной функции, пробел, астериск, поля, линейка, а также шрифтовые способы выделения: оппозиция устав/курсив, устав/сплошные прописные, устав/жирный. Назначением периферии пунктуационной системы, по А.А. Реформатскому, явилось оформление печатного текста.
Выделяя в пунктуационной системе центр и периферию, А.А. Реформатский стремился преодолеть узость традиционного, «школьного» взгляда на знаки пунктуации как неалфавитные черточки внутри строки. Для него пунктуация - все то, что в графике идет поверх букв и особых иероглифов [Реформатский 1987, 214].
Близкое видение данной проблемы высказывает М.В. Арапов, который считает знаками пунктуации все употребляющиеся в тексте знаки, которые не являются ни буквами, ни цифрами и не входят в состав формул [Арапов 1963, 54].
Следуя традиции А.А. Реформатского, Л.Г. Веденина выделяет в пунктуационной системе два феномена: собственно знаки пунктуации в традиционном понимании, которые служат членению предложения и текста, и приемы графического оформления текста - шрифты, пробелы, дополнительные знаки и значки [Веденина 1975, 106].
К дополнительным способам графического оформления она относит расположение знаков на плоскости, под которыми исследовательница понимает нарушение традиционного горизонтального построения строк, когда зрительное изображение дополняет вербальную информацию. Примером является так называемая «типографская поэзия» С. Малларме и Г. Аполлинера, строивших стихотворение таким образом, чтобы текст образовывал рисунок (дом, косые линии дождя, звезды, и т.п.)
Приведенное стихотворение Г. Аполлинера «II pleut» (Дождь идет) представляет собой «дождь» из строчек, вследствие чего словесный образ продублирован на визуальном уровне.
Н.А. Шигаревская делит знаки пунктуационной системы на знаки препинания (точка, запятая, восклицательный и вопросительный знаки, двоеточие и т.д.) и сопутствующие средства членения текста (абзацный отступ или красную строку, дефис, сплошные прописные, курсив, астериск, апостроф и перечисление с рубрикацией) [Шигаревская 1975, 21].
Н. Каташ, основываясь также на бинарном подходе, признает существование определенной иерархии знаков пунктуационной системы и выделяет знаки первого и второго порядка.
К знакам второго порядка она относит сплошные прописные, аббревиатуры, дефис, апостроф, а также пробелы, подчеркивания и курсив. Их назначение рассматривается как добавочное: оформлять текст, уже организованный с помощью основных знаков пунктуации, т.е. знаков первого порядка [Catach 1994, 72].
М. Арабьян периферийные знаки пунктуации определяет как паратекст и строит свою иерархию знаков: одни выполняют свои функции внутри собственно текста, другие - оформляют его. К паратексту М. Арабьян относит пробелы, обычные и выделительные шрифты и заметки на полях основного текста.
Новым в подходе М. Арабьяна является определение «пограничного» статуса паратекста: он относит составляюище его дополнительные знаки одновременно к двум областям — видимого и читаемого. Визуальное восприятие, пишет ученый, превалирует над собственно чтением, а понимание вербального содержания представляет собой перевод графической формы страницы [Arabyan 1994, 9].
На визуальной оппозиции различных знаков пунктуационной системы настаивает Ф. Ваной, который делит пунктуацию на микро- (т.е. практически незаметную) и макро-пунктуацию. К макро-пунктуации исследователь относит все возможные визуальные выделения в тексте — рисунок шрифта, размер и место размещения строк: на полях или в основном тексте [Vanoye 1989,32].
Приведенные точки зрения ученых свидетельствуют о том, что границы пунктуации столь же подвижны, как и смысл самих пунктуационных знаков. Ж. Дрийон считает, что пунктуация ведет своеобразную «войну с типографией» за право обладания некоторыми знаками, и единственный возможный компромисс — ставить «и так далее» при перечислении типов знаков препинания. Так, говорит Ж. Дрийон, «до сих пор неизвестно, нужно ли относить к пунктуации апостроф, дефис, красную строку, курсив» [Drillon 1991, 12].
Визуальная организация текстового пространства страницы
В полиграфии существует два способа расположения графических знаков в строке: прямо (устав) и наклонное (курсив). Использование оппозиции устава-курсива имеет разную частотность в использовании в русском и французском языках. Как отмечает Л.Г. Веденина, частотность употребления оппозиции устава-курсива во французских текстах на 3% чаще, чем в русских. За курсивом закреплена эстетическая функция, которая реализуется в оформлении заголовков и авторских предисловий. В газетах курсив равномерно чередуется с прямым шрифтом, оформляя целые статьи, а подчас определенные рубрики — фельетон, комментарий [Веденина 1975, 107].
В.И. Арнольд выделяет эмфатический курсив, основная функция которого заключается в выделении эпиграфов, поэтических вставок, прозаических текстов, слов другого языка, названий упоминаемых произведений, всего того, что является инородным и требует усиления. Выделение на письме при помощи курсива вспомогательных глаголов, которые не требуют в обычной речи выделения, передает интонационное ударение: ...his liver was a little constricted, and his nerves rather on edge. His wife was always out when she was in Town, and his daughter would flibberty-gibbet all over the place. (J. Galsworthy. Awakening)
Здесь, пишет ученая, выделение курсивом вспомогательного глагола would передает интонацию раздражения [Арнольд 1958, 238].
В.И. Арнольд также выделяет у курсива функцию информатической компрессии. Так, в стихотворении Т.С. Элиота «A Cooking Egg» заглавие альбома напечатано курсивом, стилистическая нагрузка которого заключается в выражении иронического намека на то, что полученное поэтом образование стало просто деталью интерьера. Курсив, избавляя от необходимости вводить слова «книга» и «альбом», способствует компрессии поэтической информации. «Pipit sat upright in her chair Some distance from where I was sitting; Views of Oxford Colleges Lay on the table, with the knitting». (T.S. Eliot. The Cooking Egg) Герою тридцать лет, и его отношение к надеждам молодости окрашено горькой иронией [Арнольд 1958, 239].
Помимо интонации, передающей логическое ударение и голосовой нажим, курсив создает определенный ритм чтения. Полиграфисты (в частности, СИ. Стефанов), выявляя закономерности восприятия шрифта, отмечают такую особенность, что текст, набранный курсивом, замедляет скорость чтения [Стефанов 2002, 234].
Л.Г. Веденина, анализируя функции курсива, считает, что противопоставление курсива и устава употребляется для выделения: 1) сегмента, который представляется автору особо важным в смысловом отношении 2) сегмента, на который перенесено логическое ударение 3) сегмента другого стилистического плана - иностранные слова, термины, заголовки, надписи [Веденина 1975, 108].
По мнению Т.Ф. Семьян, курсив употребляется авторами для маркирования чужой речи в зоне речи повествователя. Чужое слово, пишет автор, проникает в повествование в виде выделенной шрифтом цитаты и становится одним из способов повествования и оценки персонажей. В художественных текстах писатели выделяют шрифтом слова диалектные либо характеризующие специфику произношения -персонажа. Например, в произведении Л. Толстого «Набег. Рассказ волонтёра» курсивом выделена речь татарина - искажённая, косная речь человека, который плохо знает русский язык. Таким образом, шрифтом выделен момент- приспособления повествования к характеру изображаемых персонажей и среды, маркируется словоупотребление среды или персонажа [Семьян 2007, 222].
Кроме того, Т.Ф. Семьян в использовании оппозиции устава и курсива в художественном тексте выделяет функцию эмоционального ключа, указателя на особую эмоциональную нагруженность выделенного слова или фразы. Выделение шрифтом не воспринимается читателем только лишь как функциональное коммуникативное средство, но всегда истолковывается его психоэстетическая сторона, что придаёт содержанию дополнительную окрашенность. Выделенные слова или фрагменты в текстах произведений несут индивидуально-авторскую, ассоциативную, эмоционально-экспрессивную информацию. В качестве эмоционального ключа приём шрифтового выделения фиксирует момент воспоминаний; с помощью другого на фоне основного шрифта автор выделяет слова, передающие сильное, надолго запоминающееся впечатление, момент особого эмоционального переживания героя. Таким образом, шрифтовая акцентировка в тексте художественной прозы становится средством образного раскрытия текста, зрительно выделяя эмоционально напряжённые узлы повествования [Семьян 2007, 222].
Оппозиция устава и курсива продуцирует полифонический текст, в котором звучат одновременно два голоса. Понятие полифонии (греч. многолосие), заимствованное из музыкальной терминологии, ввел в лингвистичсекий обиход русский филолог М.М. Бахтин.
Другие иконические знаки как средство создания поликодового текста
На нем даны название компании, занимающейся обустройством острова, и цель строительства в виде рамочной конструкции, как в реальной жизни. Здесь прописной шрифт передает модус «усиления-увеличения»: величиной букв он привлекает внимание читателя, подчеркивая его важность для понимания новеллы. С его помощью автор дает понять, что муниципалитет лукавит, объявляя о прекрасном будущем острова, и что цель строительства иная.
Прописной шрифт, передавая здесь модус преувеличения,, показывает, что власти заботятся не о горожанах, а о своих интересах, о той выгоде, которую они будут иметь, превратив остров в развлекательное заведение.
В новелле Ф. Бегбедера «Extasy a go-go» введено изображение «настоящего» пригласительного билета в бар, который обещает двадцатипроцентную скидку на алкогольные напитки при первом его посещении:
Текст билета напечатан разными шрифтами: готическим вверху дано название бара, крупным жирным шрифтом Times New Roman - текст на английском языке, предлагающий скидку, и более мелким - часы посещения. В самом низу документа мелким уставом напечатан адрес, по которому находится бар. Для билета фоном служит серый цвет.
Автор включает в повествование визуальный образ настоящего билета, чтобы сообщить читателю, что он может, якобы, воспользоваться им и получить скидку.
Подобного рода иконические знаки в креолизовашюм тексте натурализуют нарративную ситуацию и помогают читателю представить себе, какой пригласительный билет и с какими предложениями может приобрести европейский турист в далекой восточной стране.
Далее лингвистическим кодом дано описание того, что прячется за этим билетом, сделанным безвкусно. Визуальный образ билета, таким образом, предвещает и характер развлечений, на которые можно рассчитывать в этом баре.
Итак, в современных текстах авторов-мужчин используются, как традиционные средства периферийной пунктуации — шрифтовая акциденция, так и новые, соответствующие современному техническому уровню развития в европейском обществе.
Наиболее распространенным средством шрифтовой акциденции у авторов-мужчины является курсив, но в качестве элемента нарративной техники они прибегают также к прописному шрифту, специфическому и к пробелу.
Курсив, находясь в отношении оппозиции с другими шрифтами и визуально выделяя отдельные фрагменты текста, участвует в процессе его структурирования и смыслопорождении. Он указывает на значимые этапы в жизни персонажей, на наиболее важную для нарративного события информацию. Имитируя кинематографический стоп-кадр, он визуализирует нарративное пространство, создавая у читателя иллюзию нахождения в нем.
Кроме того, курсивом производится эффект «визуального удара» и акцентируются эмоции.
Следующая функция, которую курсив выполняет в современных мужских текстах, - это функция натурализации для введения в текст произведения разного рода аутентичных документов.
Шрифтовым рисунок прописных букв принимает участие в процессе порождения новой, дополнительной информации. Своим контрастом с другим шрифтом - уставом и/или курсивом, своими художественно-эстетическими характеристиками и своей локализацией в текстовом пространстве он выполняет в современном тексте смыслопорождающую функцию.
Из средств новейших технологий в мужских произведениях используются скрин-шоты, компьютерные профайлы и фотографии. Изображения билетов, объявлений, вывесок и т.п., благодаря компьютерным технологиям, стали более аутентичными, сохраняющими в тексте произведения свой «реальный» облик.
Возможности новейших технологий используются для производства поликодовых текстов с применением компьютерных и фототехник, что представляет собой тенденцию, характерную для мужской техники письма. Авторы-мужчины стремятся к большей «вещественности» повествования, «технические изображения» в повествовании создают иллюзию того, что событие происходит на самом деле и в присутствии читателя.
Таким образом, выявленные тенденции мужского письма позволяют говорить о выраженной визуализации мужского нарратива, в котором используются не только средства шрифтовой акциденции, но и крупноформатные элементы, под которыми мы понимаем, в первую очередь, изображения интернет-профайлов и фотодокументы. То есть, в современном французском мужском письме просматривается тенденция использования крупного визуализирующего материала.
Приёмы фото и компьютерных техник разрушают привычный вид прозаического текста и способствуют порождению новых смыслов. Они также устанавливают новые отношения между текстом и читателем.
