Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Общая характеристика французской прагматики 27
1. Прагматика в едином западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве 27
2. Соотношение семантики и прагматики в содержательной структуре языкового знака 31
3. Концептуальная эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики 41
4. Исходные понятия анализа прагматической теории 57
Выводы по первой главе 61
Глава вторая. Протопрагматические традиции французского языкознания 64
1. Гуманитарные науки во Франции на рубеже XIX - XX веков: предварительные методологические замечания: 64
2. Системно-деятельностная сущность языка 71
3. О субъективности вязыке 104
5. Языковой акти функции речи 121
6. Ритуальные функции речевых актов 132
7. Конверсационный анализ Г. Тар да 144
Выводы по второй главе 150
Глава третья. Прагматические теории в западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве 155
1. Модель интегрированной прагматики Освальда Дюкро 156
1.1. Теоретические основы лингвистической концепции Освальда Дюкро 156
1.2. Иллокутивность и интенция говорящего. Юридический акт 167
1.3. Перформативность 173
1.4. Пресуппозиции 177
1.5. Полифония 182
1.6. Теория аргументации 191
2. Когнитивные модели французской прагматики 198
2.1. Теория ментальных пространств Жиля Фоконье 201
2.2. Теория релевантности Дана Спербера и Деирдры Уилсон 210
2.3. Модульный принцип анализа вербальной интеракции 217
2.4. Операциональные репрезентации взаимодействия языковых структур и когнитивных процессов в дискурсе 225
Выводы по третьей главе 237
Глава четвертая. Анализ дискурса и конверсационныи анализ 242
1. «Французская школа» анализа дискурса и конверсационного анализа 242
2. Функционально-иерархическая модель анализа дискурса Женевской школы французской лингвистики 249
3. Интерактивная модель конверсационного анализа 275
3.1. Вербальная интеракция: объект, структурная организация, ситуация и контекст 275
3.2. «Структура участия в интеракциональном процессе 283
3.3. Антропоцентрический принцип постоянства смысла 292
Выводы по четвертой главе 301
Заключение 305
Литература
- Прагматика в едином западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве
- Гуманитарные науки во Франции на рубеже XIX - XX веков: предварительные методологические замечания:
- Модель интегрированной прагматики Освальда Дюкро
- «Французская школа» анализа дискурса и конверсационного анализа
Введение к работе
Предлагаемая диссертационная работа посвящена историко-эпистемоло-гическому изучению прагмалингвистической ситуации во французском языкознании и опирается на анализ наиболее значимых работ прежде всего французских лингвистов, изучавших языковой материал с позиций лингвистической прагматики в 60-90-е годы XX столетия. К сожалению, труды французских лингвистов, в том числе по проблемам прагматики предложения / высказывания и текста / дискурса, мало «известны за пределами Франции (в том числе и у нас), а некоторые и практически вовсе неизвестны; между тем, многие из них явно заслуживают большой популярности» (Плунгян, Рахилина 1994: 107). Данная точка зрения в целом справедлива, поскольку аналитических обзоров, дающих возможность судить о современном состоянии французской лингвистики, тем более о французской прагматике, в отечественном языкознании действительно немного (Алпатов 2000; Гак 2004; Плунгян, Рахилина 1994; Реферовская 1996; Анисимова 2002; Сусов 2003). Как правило, рассматриваются концепции отдельных крупных лингвистов, школ или направлений в русле сложившихся интеллектуально-мировоззренческих и методологических традиций русского и советского языкознания (Алпатов 1992; Будагов 2001; Веденина 1985; Гак 2003; Звегинцев 1964, 1965; Ильин 1975; Корди 1985; Кузнецов 1989, 2003; Плунгян 1988; Реферовская 1977; Слюсарева 1975; Степанов 1983, 1998; Шарадзенидзе 1980 и др.). Значительный вклад в распространение знаний о французской лингвистике вносят переводы на русский язык книг известных авторов (Э. Бенвенист, Ш. Балли, Р. Барт, А. Сеше, К. Ажеж, С. Ору, Ф. Растье, Ю. Кристева и др.).
Сформировавшаяся во второй половине XX столетия в рамках коммуникативно-функционального языкознания лингвистическая прагматика или прагматическая лингвистика представляет собой достаточно неоднородную область исследований. Она занимается изучением «отношений между языковыми единицами и условиями их употребления в определенном ком муникативно-прагматическом пространстве, в котором взаимодействуют говорящий / пишущий, слушающий / читающий и для характеристики которого важны конкретные указания на место и время их речевого взаимодействия, связанные с актом общения цели и ожидания» (Сусов 1997: 99). Располагая как широким спектром методов, приемов и средств анализа языкового материала, так и достаточно богатым собственным понятийно-терминологическим аппаратом, она характеризуется исключительной многоаспект-ностью исследований. Ж. Мешлер и А. Ребуль в своем Энциклопедическом словаре по прагматике пишут: «Употребление термина «прагматика» определенным образом утвердилось в лингвистической литературе в такой степени, что представляется уместным говорить теперь о прагматике как об одном из научных направлений исследования речевой деятельности и даже лингвистики. Тем не менее, отношения между прагматикой и лингвистикой не просты» (Moeschler, Reboul 1994: 17), и прагматика еще не является наукой действительно упорядоченной и, тем более, достаточно описанной. Еще не достигнуто взаимопонимание между исследователями относительно ее границ, ее гипотез и даже ее терминологии. Ведутся споры о том, является ли прагматика наукой внутренне целостной, единой, либо существует несколько прагматик, объединяющих различные научные дисциплины и имеющих различные объекты и методы исследования. Обсуждаются вопросы относительно статуса прагматики, ее внутренних связей, автономности ее существования. Термин прагматика широко используется в литературе, но его употребление и толкование далеко не однозначно, часто противоречиво. Как пишет один из основоположников прагматического направления во французском языкознании Освальд Дюкро, «слово Прагматика является более чем модным в науках о языке. Отсюда множество значений, вкладываемых в этот термин, и невозможность для лингвиста употреблять его всерьез, не дав предварительно весомых терминологических уточнений» (Ducrot 1996: 339). Первоначальные определения прагматики имели целью минимальное отграничение области прагматики, но не позволяли выявить специфику объ •к i екта и требовали дальнейших уточнений. Одним из классических критериев определения прагматики был критерий отсылки к говорящему (понимание Морриса и Карнапа). Другие, более поздние дефиниции идентифицируют прагматику с изучением языка в контексте или с пониманием языка в зависимости от его «употребления»: «Лингвистическая прагматика может [...] быть описана как наука об употреблении языка» и «может быть определена в перспективе конкретной практики языка [...], с точки зрения конкретной практики лингвистической теории», т.е. изучение языка извне, а также как «изучение условий, которые управляют использованием языка» (Haberland, Меу 1977: 1). В этой связи Ж.Ж. Гранже различает «трансцендентальные регулятивные условия» и условия эмпирические, описание которых принадлежит эмпирическим наукам, количество и сущность которых не имеют жесткой определенности. Понятие «употребление» также может использоваться в различных контекстах и не дает достаточно четкого отграничения области прагматического (Granger 1968,1979).
Использование подобных критериев для дефиниции научной дисциплины «могло бы быть полезным для дидактических целей, но этого недостаточно, чтобы использовать или определять термины, на которые они опираются. В действительности, понятия «отсылка к говорящему» и «контекст» могут означать очень широкие явления и по-разному осмысливаться, поэтому только упоминания о понятии недостаточно, чтобы обеспечить их опре-деляемость (assignabilite). Кроме того, способы уточнения этих понятий могут быть различными и даже противоположными, так что многочисленные прагматические течения, которые их используют, могут быть объединены под общим названием только очень условно» (Latraverse 1987: 22-23). Согласно критериям, способным обеспечить адекватность установления статуса изучаемого явления, и в соответствии с теоретическим контекстом, в котором этот статус устанавливается, прагматика рассматривается как дисциплина, в рамках которой исследования ведутся в двух направлениях: исходя либо из широкого понимания объекта, либо из узкого его понимания.
Если усматривать роль прагматики в объяснении механизмов функционирования языка, опираясь на конкретные условия, то в этом случае может быть использовано все, что позволяет эти условия устанавливать и марки- ф ровать, заполняя тем самым безграничное пространство области прагма тического. Данная концепция опирается на социологию, на широкий социологический контекст (распространяясь и на анализ идеологических вопросов) и на психологию, рамки которой также недостаточно четко определены. Но эта внешняя прагматика не имеет четких параметров ни в одном из прагматических направлений. Достаточно сослаться, например, на К. Черри и Г.
Клауса, принадлежащих к разным теоретическим и культурологическим -.И школам, но в своих прагматических исследованиях исходящих из понимания семиотики в духе Ч. Морриса и Р. Карнапа. Так, К. Черри, характеризуя три составляющих семиотики, указывает, что синтаксис изучает знаки и их отношения к другим знакам, семантика - знаки и их отношения к «внешнему миру» (обозначение), прагматика - знаки и их отношения к потребителям (психология). При этом он считает, что прагматика принадлежит другому, более высокому, чем синтаксис и семантика, уровню: «прагматика - самый общий, включающий уровень изучения, и он включает все личностные, пси хологические факторы, которые отличают одно коммуникативное событие от другого, все целевые вопросы, практические результаты и оценку пользователей знака» (Cherry 1966: 223). Г. Клаус, пытаясь, со своей стороны, осмыслить семиотику в марксистской перспективе, представляет прагматику как способ сглаживать недостатки исключительно лингвистического подхода путем применения процедур и результатов «психологических и социологических исследований», утверждая, что «дисциплина, которая изучает эти (психологические и социологические) отношения, называется прагматикой» it (Klaus 1974: 80). Следует отметить, что общее для К. Черри и Г. Клауса по нимание прагматики в контексте коммуникации в разной степени присутствует в других источниках широкого понимания прагматики, в частности в • прагматике Ю. Хабермаса (Habermas 1974). Это вписывается и в определение прагматики, сформулированное Ч. Моррисом в Bulletin de la Societe de Lin-guistique как ветви семиотики, изучающей происхождение, использование и эффективность знаков.
Широкое (максималистское) понимание прагматики характеризуется неопределенностью идентификации области прагматического: в основе анализа лежат такие абстрактные и многофакторные критерии, как отсылка к говорящему и контекст употребления, которые требуют постоянного уточнения и конкретизации. И только привлечение значительного корпуса эмпирического материала, иллюстрирующего многообразие состояний языковой реальности, и инвентаризация практических параметров употребления в определенной степени приводит эту дисциплину к некоторому общему знаменателю как совокупности категориальных и концептуальных признаков. Уточняя и конкретизируя этот общий знаменатель через категоризацию и концептуализацию своего пространства под единым названием, прагматика характеризуется как эмпирическая версия научной дисциплины, внешней относительно других теоретических подходов к языку. Предмет ее исследований выявляется на основе междисциплинарной интеграции таких дисциплин, как психология, социология, социальная психология, антропология, этнометодология, этнография коммуникации и речи, и др., образующих концептуальное единство путем введения в лингвистический анализ говорящего субъекта, или шире - на основе антропоцентрического принципа.
С точки зрения широкого понимания прагматики междисциплинарная интеграция осуществляется путем дополнения традиционных подходов понятийным аппаратом, который для них является в высшей степени чуждым, но сохраняющим, тем не менее, свою легитимность, так как располагает определенным когнитивным содержанием и эпистемологическим значением, заимствованным из этих смежных дисциплин. Но эта прагматика располагается «на периферии обычного предмета (философской) теории языка и может быть соединенной с ней только извне (Latraverse 1987: 26). Тем не менее, максимализация области прагматического, какой бы желательной она не представлялась с точки зрения обогащения общей теории и практики изучения языка, не решает проблему создания гомогенной теории.
Второй, более узкий подход к пониманию прагматики определяется изучением проблем, которые относятся к области теории значения и смысла, сближаясь, таким образом, с центральной проблемой теории языка. Прагматика и семантика рассматриваются здесь как смежные, взаимодополняющие дисциплины, что, впрочем, не снимает проблемы определения прагматики как научной дисциплины. Во всяком случае, во «Введении» к материалам коллоквиума по прагматике и теории речевых актов, который состоялся в 1977 г. в Будапеште, издатели (Searle, Kiefer и Bierwisch 1980), указывают на недостаточную адекватность любого определения прагматики и на условный характер ее теоретических предположений относительно границ, предмета и методов исследования, различая три «традиции» в решении вопроса о разграничении семантики и прагматики (См. также: Павиленис 1986: 380-388).
Первая - формальная - традиция идет от Р. Карнапа и является традицией философии и формальной логики, представленной такими теоретиками, как Р. Монтегю, Д. Лыоис, М. Крессуэлл и др. Предмет прагматики ограничивается изучением речевых актов, выраженных синтаксически определенными предложениями / высказываниями, относительно их контекста употребления. Учет (привязывание к) конкретной ситуации употребления выявляется главным образом через существование и функционирование индек-сальных (indexicales) выражений, изучение которых могло бы составить достаточно полное описание прагматики. Этот случай, например, в логико-философской традиции прагматика отождествляется с изучением речевых актов и контекстов их осуществления. При этом семантика остается языковой составляющей без дейктических показателей (indexicalite). Исследованиями Р. Столнейкера (Stalnaker 1972), изучение индексальных выражений становится дополнением в изучении иллокутивных актов, другого направления современной прагматики. Поэтому наряду со «смыслом языкового выражения», т.е. «чистой семантикой», рассматривают смысловые дополнения, привне сенные извне: «смысл данного произнесения языкового выражения», «смысл говорящего, «смысл слушающего» и т.п. (Павиленис 1986: 380). И перед прагматикой стоит задача определить, во-первых, типы речевых актов и, во-вторых, те черты речевого контекста, которые способствуют идентификации употребляемого в нем языкового выражения. Первая задача соответствует анализу иллокутивных актов, вторая - анализу индексалов» (там же, с. 381).
Вторая - лингвофилософская - традиция, представителем которой является Дж. Катц, устанавливает различие между семантикой и прагматикой, приписывая первой изучение смысла высказываний так, как он мог бы быть понят независимо от любого контекста употребления, а второй - аспекты смысла, зависящие от контекста и от употребления. Согласно этой традиции, явления, изучаемые в рамках формальной логики и лингвистической философии, образуют общую для семантики и прагматики область на том основании, что любое высказывание наделено иллокутивным значением и иллокутивной силой, которые детерминированы буквальным смыслом предложения (т.е. смыслом, которым оно обладает вне контекста или в «нейтральном» контексте), но который может не учитываться (как, например, в случае с косвенными речевыми актами). Понимание высказывания в равной степени зависит от семантического и прагматического уровней. Иллокутивная сила высказываний выявляется, с одной стороны, через индикаторы, характеризующие говорящего, а с другой - через фоновые знания коммуникантов, через пресуппозиции, и реализует интенцию, намерение говорящего совершить то или иное действие посредством этого высказывания (ср.: Recanati 1979а: 11-17). Таким образом, в рамках лингвофилософской традиции «контекстно-свободный смысл языкового выражения (объект семантики) отличается от контекстно-связанного смысла данного произнесения языкового выражения (объект прагматики). В той степени, в какой иллокутивный потенциал языкового выражения может считаться независимым от контекста его употребления, он относится к семантике; в той степени, в какой он считается зависимым от этого контекста, он относится к прагматике» (Павиленис 1986: 381).
Третья - философская - традиция, родоначальниками которой являются Дж. Остин, П. Грайс, Дж. Серль и др., занимается анализом речевых актов, «частично опирается на идеи позднего Л. Витгенштейна о приравнивании % смысла языкового выражения к его употреблению: именно конвенциональ ное, контекстно-зависимое, правилосообразное употребление языковых выражений составляет суть их смысла. Иллокутивный потенциал языкового выражения составляет часть его смысла, и тем самым снимается необходимость разграничения семантики и прагматики» (Павиленис 1986: 381; ср.: Laraverse 1987: 27). Согласно этой традиции, различие между контекстуальным и неконтекстуальным смыслами признается неактуальным. Постулируется возможность отделения конвенционального (языкового) значения предложения от смысла, который говорящий намеревается в него вложить (интенцио-нальный смысл), при невозможности выявить смысл независимо от контекста вследствие того, что даже конвенциональное значение зависит от действительного смысла и особых условий, которые регулируют употребление (Latraverse 1987:27).
Выявленные таким образом тенденции, незначительно различаясь меж- ду собой лишь на самом общем уровне, где речь идет прежде всего о разграничении семантики и прагматики, представляют главные координаты прагматических исследований и вводят некоторый минимальный порядок в пей- заж теории значения, создавая тем самым концептуально единый взгляд на прагматическую теорию. Не случайно Б. Ханнсон предлагает выделять в прагматике три уровня в соответствии с природой контекста, которые во многом пересекаются с указанными традициями. Прагматика первого уровня изучает индексальные выражения, смысл которых изменяется в зависимости от контекста (референциального или существования) высказывания, вклю- V чающего координаты пространства и времени в акт интерлокуции. Прагма тика второго уровня занимается изучением «способа, при помощи которого пропозиция связывается с предложением [...] в нетривиальных случаях, ког-да пропозиция должна отличаться от буквального смысла предложения (Нап sson 1974: 167). К явлениям, где это различие возможно, относятся: метафорическое или ироническое употребление языковых выражений, предложения-намеки (в отличие от предложений-утверждений), «прагматические» пресуппозиции, сделанные говорящим (в противоположность пресуппозициям, заложенным в языке). Предполагается, что речь идет об одинаковом в определенной мере видении мира, т.е. контекст выступает как общая информация и как общие верования. Некоторые авторы, например Дж. Газдар, рассматривают именно этот второй уровень как область собственно прагматики (Gazdar 1979). Прагматика третьего уровня объединяет исследования, создающие теорию речевых актов и расширяющие контекст за счет включения социологических параметров (Latraverse 1987: 38; Ostrowetsky 1993: 295), связанных как с характеристиками говорящих, так и с пространственно-временными параметрами взаимодействия. Благодаря контексту язык помещается в некоторую сложную социальную целостность, лишаясь тем самым своей автономности и даже однородности и подчеркивая через употребление (performance) свою коммуникативную роль. При этом пространство рассматривается не только как контекст в духе этнометодологии, но как действительно работающий параметр в системе языкового функционирования.
Существование границы между семантикой и прагматикой признается в рамках всех трех традиций, но линия раздела между этими областями устанавливается по-разному, и даже одни и те же термины не всегда однозначны. Так, родоначальники первой традиции довольно часто используют слово «прагматика», но дают толкования, которые не отличаются от толкования семантики (см.: Lewis 1972). Представители второго направления говорят о прагматическом значении языковой единицы только для того, чтобы отграничить область семантики, все остальное при этом отсылается безоговорочно к области перформации (см.: Katz 1977: 14). Что касается третьей традиции, то ее родоначальников часто считают главными, если не единственными, создателями и истинными представителями прагматики. Надо отметить, что они почти не пользуются словом прагматика и употребляют его в основном для того, чтобы сослаться на других. Так же редко они употребляют и слово семантика, предпочитая обозначать термином meaning все явления, связанные с идентификацией значения: языковое значение или конвенциональное, интенционалъное значение, буквальный смысл, «естественное значение и т.д., - что требует, однако, постоянного уточнения.
Несмотря на некоторые различия в решении поставленной проблемы, все три традиции объединяет понимание прагматики как науки о значении, так как установление предмета прагматики и предмета семантики, выявление прагматического значения и значения семантического представляется наиболее релевантной для теории значения. Имеющие место расхождения и должны оцениваться с этой точки зрения.
Говоря о прагматической парадигме в языкознании, следует отметить, что характер исследований и результаты научного знания в области лингвистической прагматики являются общенаучными, интернациональными по своему существу. Знакомство с литературой в этой области исследований дает, как правило, представление о разрабатываемой тем или иным автором проблематике, об изучаемом материале, об использованных процедурах и методиках анализа. И поскольку исследователи чаще всего опираются на англоязычные источники, то создается впечатление, что существует только англоязычная (англосаксонская) прагматика, и даже ссылки на источники на других языках не меняют установившейся в сознании национально-нейтральной прагматической картины мира.
Вместе с тем, важное значение имеют национальные особенности развития научного знания, выражающиеся в национальных и культурных традициях разработки отдельных отраслей науки в рамках научных школ и направлений. В 90-е годы XX столетия была сделана попытка (см.: Nerlich, Clarke 1998: 107-126) представить и охарактеризовать некоторые прагматические школы, сформировавшие прагматическую методологию в странах Европы. Это англосаксонская школа, в рамках которой уже с XVIII века анализируются языковые акты как социальные операции, германская школа, рассматри вающая функцию воздействия и диалогические (конверсационные) маркеры в языке на основе анализа разговора, и французская шкода, которая изучает средства выражения субъективности в языке. К этим направлениям европейской лингвистической прагматики примыкают американская шкода (Пирс, Моррис и др.) как своего рода источник развития прагматических идей в современном мире, и российская (советская) шкода, где язык рассматривается как деятельность в широком коммуникативном контексте, подчеркивается связь языка с совместной деятельностью языкового коллектива (Сусов, Богданов, Г.Г. Почепцов, Г.Г. Почепцов(мл.), Лазарев, Романов и др.) и которая, прямо или косвенно (через труды И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушев-ского, СО. Трубецкого, P.O. Якобсона, М.М. Бахтина и др.), оказала влияние на развитие прагматических идей в Европе (см.: Сусов 1997: 7-8, 94-112). В основе всех этих школ и направлений лежат определенные общие теоретические положения и принципы, приемы и методы изучения материала. Но каждое из этих направлений имеет собственные исторические корни и фило-софско-лингвистические исследовательские традиции и использует концептуально-терминологический аппарат, отражающий национальные особенности развития научного знания и национальную специфику научной картины мира.
Данные положения в полной мере относится к становлению прагма-лингвистического направления во французском языкознании, которое, не являясь лидером этого направления, развивается в соответствии с этими принципами. Опираясь на достижения мировой лингвистической науки и имея глубокие корни в истории французской лингвистики, оно занимает в нем чвою собственную концептуально-методологическую нишу.
В этой связи следует отметить, что, во-первых, история французской лингвистической прагматики довольно коротка (как, собственно, и всего этого направления в целом), но тенденции ее определяются теоретическими достижениями национальной философии, психологии и социологии. Во-вторых, прагматическое осмысление языка во Франции осуществлялось пре жде всего лингвистами, а «черта французской лингвистики, которая, может быть, в первую очередь поражает постороннего наблюдателя - это ее разнообразие. В отличие от многих других стран Европы, где, как правило, в теоретической лингвистике доминирует только одна научная школа, [...] Франция в полной мере воплощает справедливость известного афоризма, что «лингвистик столько, сколько лингвистов». Конечно, далеко не все из этих «лингвистик» хорошо известны за пределами Франции» (Плунгян, Рахилина 1994: 107).
Логика развития научной мысли указывает на необходимость подведения итогов в развитии лингвистической науки в XX столетии, обобщения результатов и достижений, выявления вклада той или иной лингвистической традиции или школы в решение общетеоретических и методологических проблем языкознания. Отсутствие комплексного историко-эпистемологического описания становления прагматических идей и системного обобщения наиболее значимых прагматических теорий французской лингвистики, а также потребность теории и истории языкознания в обобщающем описании данного этапа в развитии лингвистической науки в целом определяют актуальность настоящего диссертационного исследования.
Целью работы является историко-эпистемологическое осмысление результатов и достижений французской лингвистики в области прагматических исследований, выявление вклада франкоязычных исследователей в общую теорию языка и в новейшую историю французского и общего языкознания.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
• на основании изучения общей картины развития прагматических исследований определение ареала и основных направлений французской лингвистической прагматики;
• на основании изучения работ франкоязычных ученых выявление специфики толкования области семантики, установление соотношения семантического и прагматического в содержательной структуре языкового знака и определение предмета прагматики во французской лингвистике;
разработка концептуальной эпистемологической модели описания французской лингвистической прагматики и выявление исходных понятий анализа прагмалингвистической теории;
анализ лингвистических, социальных, психологических и этнометодологи-ческих теорий франкоязычных исследователей второй половины XIX - первой половины XX веков относительно природы и сущности языковой действительности, заложивших основы формирования прагматического направления во французской лингвистике;
• выявление методологии прагматической интерпретации языка во французском языкознании и описание основных прагматических моделей анализа высказывания и дискурса: интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа.
Разрабатываемая в диссертации историко-лингвистическая гипотеза о национальной специфике французской лингвистической прагматики определяется следующими общетеоретическими положениями, составляющими методологическую основу данного исследования.
Любая лингвистическая дисциплина не может замыкаться в рамках современного состояния изучаемых явлений. Лингвистика как объяснительная наука немыслима без принципа историзма, ведь языковая реальность - явление развивающееся, и «понять изменяющееся невозможно без учета изменений» (Чикобава 1980: 6). Это не означает хронологически последовательное изложение материала. Для раскрытия закономерностей связи явлений, согласно которой совершается сам процесс развития, «необходимо отступление от хронологии ради более четкого выявления подлинной исторической линии развития» (Кедров 1961: 7).
Каждое данное состояние в развитии научного знания является лишь фазой в непрерывном, поступательном развитии научной мысли, и любая возникающая и развивающаяся научная концепция формируется как результат изучения, переосмысления, критической переоценки прежних достижений. Точное датирование в истории науки часто невозможно; «наука - это не ряд событий, а ряд процессов и высказываний» (Ору 2000: 97). И здесь «главное - не воскрешение науки, а современная жизнь нашей науки» (там же, с. 111).
• Развитие научного знания ведет к возникновению новых научных дисциплин, новых наук и научных парадигм, становление и оформление которых осуществляется путем дифференциации и интеграции научных знаний. Процессы дифференциации и интеграции находятся в тесном взаимодействии, взаимно обусловливая друг друга и поочередно сменяя друг друга на разных этапах развития социальной жизни человеческого общества.
В этой связи вновь возникающие понятия и направления не являются обособленными в том плане, что, опираясь на предыдущий опыт, они часто переплетаются с другими, ранее возникшими или современными им идеями и течениями, заимствуют их понятийный аппарат, методы и методики исследования, и, синтезируя в себе разные достижения, дают жизнь новым научным традициям.
• Развитие науки, в том числе и лингвистической, носит общечеловеческий характер, но протекает в определенных национально-территориальных границах, опираясь на национальные философско-методологические и общетеоретические традиции. «В лингвистике играет роль то, где развивается та или иная концепция: как история самих концепций, так и системы их противопоставлений другим концепциям не одни и те же повсюду, они зависят от страны или, точнее, от той или иной культурной традиции» (Серио 1993: 38).
Поставленные задачи определили выбор методов исследования. Были использованы:
- Дедуктивно-гипотетический метод, предполагающий формулирование необходимого набора прагматических постулатов, соответствующих постулатам коммуникативной науки в целом и коммуникативно-функциональному языкознанию в частности;
• метод моделирования, опирающийся на эпистемологическую систему координат лингвистической теории;
метод историко-лингвистического описания, основанный на принципах отечественной историографии и французской эпистемологии и предполагающий определение концептуально-терминологической базы для выявления традиций в развитии лингвистической мысли в определенном историческом контексте;
метод семантической интерпретации содержания метаязыковых дефиниций, привлекаемый для толкования понятийного аппарата французской лингвистической прагматики.
Материалом исследования послужили теоретические разработки и положения, отражающие проблематику, идеологию и методологию исследования фактического языкового материала с позиций прагматической направленности, представленные в 60-90-е годы XX столетия в трудах лингвистов, специалистов в области французского языкознания, прежде всего, О. Дюкро, Ф. Реканати, Ж.-К. Анскомбра, К. Кербрат-Орекьони, П. Банжа, Д. Андре-Ларошбуви, Э. Руле, Ж. Мёшлера, Э. Парре, а также наиболее известных французских лингвистов, психологов, социологов и философов второй половины XIX - первой половины XX веков, заложивших «протопрагматические» основы современного знания. Для изучения прагматического направления «изнутри», т.е. с точки зрения франкоязычных исследователей, использовались работы аналитического плана, характеризующие прагматическую ситуацию в целом и непосредственно во франкоязычном лингвопрагматиче-ском пространстве.
Перевод использованных источников и большинства цитат сделан автором диссертации. При наличии официального перевода источника на русский язык, цитирование осуществлялось по данному переводу.
Научная новизна исследования заключается в том, что:
• впервые целостное историко-эпистемологическое описание становления прагматических идей и системное обобщение наиболее значимых прагматических теорий во французской лингвистике стало предметом исследования в отечественном языкознании;
• изучение прагматически ориентированных лингвистических теорий впервые осуществлено на базе специально разработанной в Тверской семан- тико-прагматической школе концептуально-эпистемологической модели анализа лингвистической прагматики;
в результате выявлен «фундаментальный слой смысла» французской лингвистики в целом и лингвистической прагматики в частности, формирующий круг научных интересов и определяющий факты языковой реальности, релевантные для лингвистического знания в структуре прагмалингвисти-ческого направления;
эксплицированы философско-методологические и общетеоретические закономерности формирования прагматического направления во французском языкознании, обусловливающие концептуальное и методологическое единство прагматически ориентированных исследований в рамках интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа;
выявлены теоретические и методологические основы национальной традиции в изучении значения языковых единиц, которая обусловливает ин-тегративное понимание области семантики, включающей собственно семантическое (языковое) значение и (прагматическое) значение употребления и предполагающей комплексное, недифференцированное толкование содерж-ния языковых единиц;
установлено наличие «протопрагматической» традиции, складывающейся с середины XIX века на основе психолого-семантического и социо-лого-прагматического подходов к изучению языка.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что • историко-эпистемологический анализ французской лингвистической прагматики осуществлялся на основе постулированной системы координат, включающей актуализацию проблем общелингвистического характера, определение доминирующей научной парадигмы, выявление интеллектуальной базы, сложившейся в рамках изучаемой лингвистической традиции, а также концептуальный анализ и описание теоретических построений и исследовательских методов конкретных ученых. Разработка концептуально-эпистемологической модели анализа лингвистической прагматики является опреде- ф ленным вкладом в методологию научной интерпретации коммуникативно ориентированных лингвистических теорий;
представленный в контексте развития французской лингвистической науки анализ проблем, идей и методов исследования фактического языкового материала с точки зрения прагматической методологии имеет непосредственное отношение как к истории и теории прагматики, так и к истории лингвистических учений;
в ходе историко-эпистемологического осмысления процессов станов-ления лингвистической прагматики уточнены и конкретизированы ключевые идеи, объяснительные принципы и понятия, релевантные для ее характеристики. Установлено, что разнообразие подходов к анализу языкового материала на основе многофакторных критериев обусловливается введением в лингвистический анализ говорящего субъекта, ситуации и контекста употребления, деятельностных характеристик. Эти параметры определяют движение франкоязычной лингвистической прагматики от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации и утверждение интерлокутивной динамической сущности дискурса в общем русле современного прагматического движения, в общей системе прагмалингвистических понятий. Положения, выносимые на защиту: 1) Лингвистическая прагматика как исследовательское направление французского языкознания объединяет в едином западноевропейском франкозыч- ном (Франция, Швейцария, Бельгия) лингвистическом пространстве различные школы, представленные учеными, исследующими языковой материал с Ъ точки зрения интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа. Выбор объекта исследования, который может быть одновременно языковым и неязыковым, единым и разнородным и носит (по сути) междисциплинарный характер, обусловливает вариативность фран цузской лингвистической прагматики, активно разрабатывающей лингвистические модели прагматического анализа языковой действительности.
Разработанная концептуально-эпистемологическая модель анализа прагматической теории представляет собой постулированную систему координат, которая включает совокупность проблем общелингвистического характера, избирательную их актуализацию в рамках доминирующей научной парадигмы, выявление интеллектуально-мировоззренческого климата и исходной понятийно-терминологической базы, оказывающих опосредованное воздействие на становление лингвистической традиции, а также концептуальный анализ и описание теоретических построений и исследовательских методов конкретных ученых. Данная модель уточняет и дополняет методологию научной интерпретации коммуникативно-ориентированных лингвистических теорий, систематизируя ее исследовательский аппарат в области лингвистической прагматики.
Прагматически ориентированные исследования во французском языкознании осуществляются в рамках коммуникативно-функциональной парадигмы с ее объяснительными принципами деятельности, антропоцентризма и функционализма. Становление прагматического направления происходит, с одной стороны, в противостоянии системно-структурному языкознанию, а с другой - в тесном взаимодействии с ним. Влияние структурализма как универсального метода анализа и представления научного знания определяется принципами инвариантности, системности и иерархической организации языковой действительности.
4) Определяющая роль в формировании французского варианта лингвистической прагматики принадлежит общетеоретической и философско-мето- дологической традиции, восходящей к интеллектуально-семиотической системе тривия, в рамках которого язык как знаковая система рассматривается с точки зрения внутренней организации, эволюции и коммуникативных процессов, обнаруживая тесную связь с центрами интереса лингвистики: язык- мир, язык-индивид, язык-психология, язык-мышление, язык-общество.
5) Главными характеристиками французской лингвистической традиции являются: поиск универсальных законов и закономерностей, обосновывающих существование и развитие различных языков мира, акцентирование вни ф мания на рациональных, интеллектуальных качествах языка, на его связи с логическим мышлением, на интеллектуально-рациональных аспектах речевой коммуникации. Они обусловливают недифференцированный подход к изучению содержательной стороны языкового знака, чем и объясняется расширительное толкование семантики, включающей собственно семантическое (языковое, виртуальное) значение и (прагматическое, реальное) значение употребления, которые, взаимодействуя, создают единый смысл. Прагмати-ческая информация тесно переплетается с семантической и имеет двоиствен ную природу. Во-первых, прагматическая информация заложена в самой язы ковой системе и предопределяет использование языковых средств в акте высказывания в качестве концептуального или процедурного языкового кода и, во-вторых, она лежит вне сферы языка и интерпретируется в зависимости от ситуации.
6) Теоретический и практический фундамент прагматических исследова- х НІІЙ во французском языкознании образуют два направления - психолого- семантическое и социолого-прагматическое, складывающиеся с середины XIX века. Методологическая значимость с гносеологической функции языкового знака постепенно перемещается на коммуникативную функцию, и язык рассматривается не только как средство сохранения и накопления опыта нации, но как средство обмена информацией на синхронном срезе.
7) Вклад французской психолого-семантической «протопрагматики» (М. Бреаль, Ф. Полан, А. Гарнье, Е.-Б. Лёруа, Ш. Балли, А. Сеше, Ж. Ван- дриес, Г. Гийом и др.) в теорию языка и историю французского языкознания У/ определяется изучением процессов изменения в языке, прежде всего процес сов установления и трансформации значения языкового знака. Выявление механизмов развития языка как изучение собственно сигнификативной, се- • миотической деятельности представляет собой выяснение того, каким обра зом языковая система через акт высказывания, через речь (дискурс) может включаться в языковую деятельность. Объектом анализа является акт высказывания, функционирующий на границе между языковой системой и речью, ф между мышлением и выражением мышления в языке.
8) Вклад социолого-прагматического направления (М. Бреаль, Г. Тард, А. Делакруа, Э. Дюркгейм, М. Мосс, А. Мейе, Ш. Балли, М. Мерло-Понти, Э. Бенвенист) определяется исследованиями в области теории речевых актов (прямых и косвенных), изучением механизмов образования ритуальных речевых актов, выявлением языковых возможностей и социально-психологических параметров организации связной речи. Тем самым решается про- блема того, как речь (дискурс) становится действием или «что мы делаем, когда говорим».
9) Подход к языку как системе и деятельности способствовал выявлению и описанию субъективности как его фундаментального свойства и развитию приоритетного во французском языкознании XX века аспекта лингво-семио- тических исследований: «субъективность в языке», «человек в языке». Эволюция подходов от рассмотрения говорящего человека как субъекта мыс лительной деятельности к его рассмотрению в качестве субъекта коммуника- э ции подтверждает концептуальное единство в понимании категории субъективности и обосновывает эпистемологическую преемственность французской лингвистики. Указанный угол зрения открывает важную исследовательскую перспективу: движение от внешних форм языковой коммуникации к внутреннему миру субъектов, владеющих языком, порождающих и понимающих его дискурсы, мотивы, цели и смыслы речевых действий субъекта.
10) В рамках французской лингвистической прагматики язык (le langage) рассматривается как интерсубъективная система знаков, как феномен одно V/ временно дискурсивный, коммуникативный и социальный, в котором праг матика соотносится с деятельностно-когнитивными условиями, обеспечивающими саму возможность речи и коммуникативного взаимодействия лю- • дей, направляя развитие прагматической парадигмы от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации и утверждая интерлокутив-ную, динамическую сущность дискурса.
11) Понятия: акт высказывания, предписание и инференция, пресуппози- ф ция и импликатура, теория аргументации и теория топосов, теория полифо нии, теория ментальных пространств и теория релевантности, концептуальное и процедурное кодирование информации, модульная гипотеза анализа вербальной интеракции, языковые и когнитивные операции, операциональные репрезентации взаимодействия языковых и когнитивных структур - являются концептуально значимыми для французской лингвистики, определяя прагматическую интерпретацию языкового материала в рамках интегриро-ванной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа.
Практическая значимость исследования состоит в том, что разработанная концептуально-эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики является основой для выявления прагматических характеристик в многообразии коммуникативно ориентированных лингвистических теорий и может быть использована для интерпретации лингвистических теорий в рамках коммуникативно-функционального языкознания, способствуя их сис тематизации их исследовательского аппарата, выявления общенаучных и методологических характеристик, установлению их национально-специфических особенностей.
Представленный в диссертации материал может быть использован в разработке теоретических курсов по лингвистической прагматике, по истории французского и общего языкознания, по теории языка в разделах, касающихся проблем значения и смысла предложения/ высказывания и текста/ дискурса, теории аргументации и полифонии, теории диалога и речевого общения, У / теории речевых актов.
Структура диссертации подчинена логике решения поставленных задач и включает Введение, четыре главы, Заключение и Список литературы, • включающий 414 наименований.
Во Введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель, задачи и методологические основы исследования, определяются научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов, излагаются положения, выносимые на защиту, дается качественно-количественная характеристика изданных и адекватно апробированных материалов.
Первая глава «Общая характеристика французской прагматики» посвящена определению ареала и основных направлений прагматических исследований во французском языкознании, выявлению специфики толкования области семантики, установлению соотношения семантического и прагматического в содержательной структуре языкового знака, определению предмета французской лингвистической прагматики, разработке концепталь-ной эпистемологической модели адекватного описания прагмалингвистиче-ской теории и выделению исходных понятий анализа.
Во второй главе «Протопрагматические традиции французского языкознания» дан историко-эпистемологический анализ лингвистических, психологических, социологических, социально-психологических, этнометодоло-гических теорий франкоязычных исследователей второй половины XIX -первой половины XX веков относительно природы и сущности языковой действительности, заложивших основы формирования прагматического направления в развитии французской лингвистики.
В третьей главе «Прагматические теории во франкоязычном лингвистическом пространстве» рассмотрены основные направления прагматических исследований в области высказывания и дискурса: интегрированная прагматика (О. Дюкро) и когнитивная прагматика (теория ментальных пространств Ж. Фоконье, теория релевантности Д. Спербера и Д. Уилсон, концепции модульной организации вербальной интеракции Э. Руле и операциональной репрезентации языковых структур и когнитивных процессов в дискурсе Ж. Ви-ньо).
В четвертой главе «Анализ дискурса и конверсационный анализ» показана специфика «французской школы анализа дискурса», рассмотрены функционально-иерархическая модель анализа дискурса Женевской школы французской лингвистики и интерактивные модели конверсационного анализа Лионской школы.
В Заключении подводятся основные итоги исследования, намечаются перспективы их использования в разработке историко-эпистемологической проблематики.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования представлены и обсуждены на Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва 2001), на Международной научной конференции «Культура мира: перспективы рубежа XXI века» (Тверь 2001), на 2-й Меж- дународной конференции «Проблемы психологии и теории коммуникации» (Кривой Рог, Украина, 1999), на Международной конференции «Recherches semiotiques» (Lyon, 1999), на Международной научном семинаре «Дослідження і вивчення романських мов і літератур у контексті національних культур» (Киев 1996), на УІ Всесоюзной конференции по романскому языкознанию «Современные проблемы романистики: прагматика, семантика, синтаксис» (Воронеж, 1991), на Межвузовских научных конференциях («Дис- - курс и аргументация» - Пятигорск 1992; «Актуальные проблемы теоретиче ской и прикладной лингвистики» - Челябинск 1996; Тверь 1992-2004), на сессиях Ассоциации преподавателей французского языка, Москва 1993-2004.
По материалам диссертации в 2002 г. прочитан спецкурс «Прагматическое направление во французском языкознании» в Удмуртском государственном университете.
Материалы диссертационного исследования обсуждались на консультациях с французскими лингвистами: О. Дюкро, Ж.-К. Анскомбром, Ф. Река- нати, К. Норман, М. де Форнелем, Д. Пайаром, А.-М. Бертоно и швей- V; царским ученым А. Беррандонером.
Основные положения диссертационного исследования отражены в монографии и 34 публикациях, общим объемом 25,5 п.л.
Прагматика в едином западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве
«Черта французской лингвистики, которая, может быть, в первую очередь поражает постороннего наблюдателя - это ее разнообразие. В отличие от многих других стран Европы, где, как правило, в теоретической лингвистике доминирует только одна научная школа, [...] Франция в полной мере воплощает справедливость известного афоризма, что «лингвистик столько, сколько лингвистов». Конечно, далеко не все из этих «лингвистик» хорошо известны за пределами Франции (в том числе и у нас), а некоторые практически и вовсе неизвестны; между тем, многие из них явно заслуживают большой популярности» (Плунгян, Рахилина 1994: 107). Это в равной степени относится и к прагмалингвистическому направлению во французском языкознании.
Развитие прагматического направления во французском языкознании осуществлялось прежде всего лингвистами: Oswald Ducrot, Jean-Claude Ans-combre, Francois Recanati, Benoit de Cornulier, Gilles Fauconnier, Eddy Roulet, Hermann Parret, Daniele Andre-Larochebouvy, Catherine Kerbrat-Orecchioni, Jean Caron, Dominique Maingueneau, Jacques Moeschler, Anne Reboul, Jacques Jayez, Francoise Armengaud, Francois Latraverse, Claudine Normand, Jacques Poulain, Christian Rubattel, Jacques Cosnier, Jean-Michel Adam, Alain Trognon, Antoine Auchlin, Uli Windisch, Alain Berrendonner, Jacques Bouveresse, Dan Sperber, Deirdra Wilson, Michel de Fornel, Pierre Bange, Christian Plantin, Robert Vion, Marcel Villaume, Denis Zaslawsky и многими другими - и его теоретические концепты, методы и приемы анализа были включены в методологию лингвистических исследований.
Исследовательские интересы ученых различны, тем не менее, можно говорить о наличии нескольких научных центров, которые сосредоточены во
Франции (Париж, Лион, Нанси и др.), Швейцарии (Женева, Лозанна, Фри-бург) и Бельгии. Французский язык является для них общим объектом исследования и средством описания полученных результатов. Прагматические идеи плодотворно разрабатываются на языковом материале разных уровней с применением разнообразных методов и приемов исследования. В силу невозможности «объять необъятное» в данной работе представлены те центры, которые, на наш взгляд, наиболее типично отражают концептуально-методологическое и терминологическое своеобразие франкоязычной лингвистической прагматики.
Так, Парижский центр «лингвистической или семантической прагматики» (Ducrot 1984: 173) объединяет ученых вокруг Освальда Дюкро и последовательно продолжает лингвистические традиции, заложенные М. Бреалем, А. Мейе, Г. Гийомом, Ф. де Соссюром и Э. Бенвенистом. В рамках этой школы предпочтение отдается моделированию дискурсивной деятельности, выявлению внутренних, системных прагматических потенций языковых единиц, заложенных в самой языковой системе (langue). Доминирующим является изучение актов высказывания, аргументации и полифонии.
Исследования разговора и дискурса объединяют Лионскую группу исследований конверсационного взаимодействия (С. Kerbrat-Orecchioni, J. Cosnier, Ch. Plantin, P. Bange, N. Gelas и др.) и Женевскую школу французской лингвистики (Е. Roulet, J. Moeschler, A. Reboul, Ch. Rubattel, J.-M. Adam, A. Au-chlin, и др.), положивших в основу своих исследований достижения многочисленных научных концепций, различных по своему происхождению и методологии. Это теория символического интеракционизма Чикагской школы и теория интеракции Э. Гоффмана, лингвистическая антропология, этномето-дология, этнография речи и коммуникации Д. Хаймса и Дж. Гамперца, Г. Гарфинкеля, Г. Сакса и Е. Щеглова, философия языка и теория речевых актов Дж. Остина и Дж. Серла, макроструктурный анализ интеракции В. Каллмай-ера и Ф. Щютце, теория диалога и полифония М.М. Бахтина, лингвистическая семантика и теория аргументации О. Дюкро (Рыжова 2002: 343-350).
Лионская группа разрабатывает проблемы типологии речевого взаимодействия (interactions verbales), противопоставляя разговор (conversation) как прототипическую форму вербального обмена диалогу (включая диалог, три-лог и полилог), а также дискуссии, спору, переговорам и интервью (Andre-Larochebouvy 1979; Kerbrat-Orecchioni 1980; 1990). Большое внимание представители этой школы уделяют выявлению механизмов производства и понимания речи, в то время как представители Женевской школы рассматривают процессы производства и интерпретации речи. Представители Женевской школы изучают процессы производства и интерпретацию речи (дискурса), делая акцент на конверсационной, функционально-иерархической организации дискурса в любой форме - монологической или диалогической, от структуры предложения до структуры дискурса, в том числе с учетом успешности или неуспешности дискурсивных построений. Женевская модель с полным правом может быть отнесена к парадигме анализа дискурса.
Одним из способов объяснения языкового функционирования является когнитивный подход, завоевывающий лингвопрагматическое пространство с конца 80-х годов XX столетия. В исследованиях франкоязычных ученых когнитивный подход (Fauconnier 1984; Sperber, Wilson 1986, 1989; Vignaux 1988; Roulet 1990 и др.) связывается с описанием процессов интерпретации высказывания на основе того, что структуры мыслительной деятельности (когнитивное) и структуры языка (лингвистическое) раскрывают в определенной мере динамику глубинных процессов человеческого мышления. Важной особенностью развития когнитивной лингвистики последних лет является поиск и определение наиболее общих ментальных принципов, характер-зующих природу языка и когниции, и разработка принципиально нового методологического аппарата, направленного на анализ структур языка и речи: методология модуляризации, референциальных функций, возможных миров и ментальных пространств, прагматического контекста и релевантности. ,
Гуманитарные науки во Франции на рубеже XIX - XX веков: предварительные методологические замечания:
Задача этой главы - историко-эпистемологическое осмысление лингвистических теорий, психологических, социологических, социально-психологических, этнометодологических и др. взглядов западноевропейских франкоязычных исследователей на природу и сущность языковой действительности, ставших протопрагматическими, т.е. послужившими прочным фундаментом для формирования французского варианта лингвистической прагматики.
Лингвистическая прагматика как научное направление официально не имеет продолжительной истории, но «зарождение прагматического подхода к языковым явлениям отнюдь не начинается с работ Остина» (Auroux 1999: 99) и «была прагматика до прагматики» (Nerlich, Clarke 1998: 107). Историки лингвистики (S. Auroux, S. Delesalle, R. Martin, В. Nerlich и др.), основываясь на анализе лингвистических описаний XVII - XIX веков, отмечают важную роль сложившейся в течение нескольких столетий национальной исследовательской традиции для становления и развития современных французских семантико-прагматических концепций. Ретроспективный взгляд на протоп-рагматические традиции в изучении языкового материала обусловливается тем, что французская - и западноевропейская - гуманитарная мысль всегда была направлена на выявление социальных и психологических характеристик языка. На протяжении столетий ученых интересовали вопросы значения и смысла. Их размышления о значении, соотнесенном с ситуацией, в рамках которой говорящий производит некоторый смысл, с контекстом действий человека в ситуациях языкового взаимодействия и, наконец, размышления о целях, которых говорящий намеревается достичь в языковом взаимодействии, в той или иной мере определяли теоретический угол зрения и направления исследований лингвистов. Философы, психологи и социологи, лингвисты постоянно занимались выявлением прагматических характеристик языковых явлений, естественно не называя их прагматическими.
Анализируя современное состояние лингвистической прагматики, исследователи утверждают ее междисциплинарный характер. Прагматический подход к изучению языка отличается синтетичностью: прагматические исследования «обнаруживают тенденцию к стиранию границ между лингвистикой и смежными дисциплинами (психологией, социологией и этнографией), с одной стороны, и соседствующими разделами лингвистики (семантикой, риторикой, стилистикой) - с другой» (Арутюнова, Падучева 1985: 4). Но если лингвистическая прагматика приобрела статус автономной научной дисциплины относительно недавно, то связь психологии и социологии, имеющих, «по меньшей мере, вековую историю» (Nerlich 1986: 252) с лингвистикой, исконная, и эта связь на протяжении веков создавала разные варианты определения языка и понимания его сущности. Философские идеи о социальной сущности человека, о его связях с исторически развивающейся жизнью народа получили в XIX в. конкретно научное воплощение в различных областях знания. В филологии, этнографии, истории и других гуманитарных науках, объединявшихся в рамках философии, укрепилась потребность определить и объяснить факторы, от которых зависит формирование языка и культуры, в том числе и языковой, побуждала исследователей обращаться к области психологического и социального.
При обращении к истокам современной французской прагматики нас интересует не столько последовательность изучаемых событий, сколько выявление следов «социальной памяти», «теоретически кристаллизующей прошлый опыт познания действительности и овладения ее законами» (БСЭ 1974: 323), т.е. того, что Э. Гуссерль называет «фундаментальными слоями смысла», которые в любом научном деянии указывают на релевантные донаучные результаты (Гуссерль 1936). Проблема когнитивной ценности науки тесно связана с вопросом о теоретической значимости научных высказываний, когда она становится предметом специального изучения. Решение этой проблемы представляется возможным, если начать с уже сложившейся научной теории, устоявшейся терминологии, сформировавшейся философско-методо-логической базы, и, углубившись «в основу ее притязаний на значимость» (Штрёкер 1994: 252), выявить ту роль, которую научные теории играют в пределах избранного исследователем подхода, в частности становления и развития прагматической парадигмы во французском языкознании. Это тем более важно, что «вопрос об источниках, корнях и началах науки вообще не получил еще ясного и недвусмысленного ответа» (Штрёкер 1994: 243) в рамках указанной парадигмы.
Поворотным моментом для гуманитарных наук в Европе стал конец XIX ве.ка. Психология, социология, социальная психология и лингвистика, относящиеся к философским наукам, в поисках собственных критериев научности и стремлении к самостоятельности, сужают и отграничивают область своих исследований. Центральное место в теоретическом языкознании этого периода, покоившемся на принципах историзма и натурализма, принадлежит концепции языка, разработанной В. фон Гумбольдтом. Для французской лингвистики особую значимость приобретает сформулированные им положения о соотношении в языке социального (коллективного) и индивидуального: язык развивается только в обществе, и человек понимает язык лишь постольку, поскольку его слова понятны другим; язык как целое отличается от индивидуальных актов речевой деятельности. Однако В. фон Гумбольдт говорил не столько о соотношении языка и общества, сколько о выделении в самом языке социальных и индивидуальных аспектов речевой деятельности.
Модель интегрированной прагматики Освальда Дюкро
Возникновение и развитие прагматического направления во французском языкознании связывается прежде всего с именем Освальда Дюкро, упоминаемого в Concise Encyclopedia of Pragmatics в связи с его разработками теории высказывания и полифонии (Berge 1998: 145) и лингвистической концепции пресуппозиции (Caffi 1998: 751-758), хотя вклад этого ученого в теорию языка и лингвистическую прагматику гораздо более весом и значим. Его первые историко-лингвистические работы посвящены проблеме референции Средневековья, анализу философско-лингвистической концепции В. фон Гумбольдта, взглядов Ш. Балли, Л. Ельмслева, Ф. де Соссюра, Э. Бенвениста, проблемам фонологии и аналитической философии. Широко известна его работа Структурализм в языкознании (Ducrot 1968а), а выпущенный под совместной редакцией с Цв. Тодоровым Энциклопедический словарь по лингвистике (Ducrot, Todorov 1972) является классическим примером научно-справочной литературы по различным аспектам языкознания.
Историки современной французской лингвистики представляют О. Дю-кро, автора Введения к французскому переводу Теории речевых актов Дж. Р. Серля, как проводника идей англосаксонской и американской прагматики во Франции (Dosse 1992b; Fuchs, Le Goffic 1992). Философ по образованию, он проявляет интерес к проблемам англо-американской философии языка и в начале научной карьеры находится под влиянием идей Строссона, Остина и Серля (Ducrot 1984: 7-8). Именно в этом русле были написаны его работы конца 60-х - начала 70-х годов (Ducrot 1968b, 1972а, 1972b, 1973), цель которых - применить прагматические идеи в исследованиях по французскому языку. В более поздних публикациях (Ducrot 1989, 1993, 1996b) проводится параллель между идеями аналитической философии в области теории речевых актов и положениями теории высказывания.
Воспитанный на традициях французской гуманитарной науки, О. Дюкро постепенно отходит от многих положений англосаксонской прагматики, считая, что «их понятийный аппарат без значительных изменений не приложим к конкретному и тщательному анализу языков. [...] Преобразование этих концептов в языковые универсалии, как это пытались сделать некоторые приверженцы генеративной грамматики, является типичным случаем этноцентризма» (Ducrot 1986а: 6). Он создает собственную лингвистическую концепцию интегрированной прагматики на основе имманентно присущих языку черт, свойств, отношений. Провозглашая неделимость семантико-прагматических аспектов языкового значения, он исходит из соссюровского понимания языка как системы, предполагающей наличие некоторой внутренней организации, где «все взаимосвязано». Элементы данной системы определяются через эту организацию, сравниваясь с другими ее элементами, так как «в противном случае не будут найдены средства для их узнавания в других контекстах» (Ducrot 1984: 58). И это положение - структуралистское по своей сути, стало той теоретической основой, из которой выстраивается лингвистическая концепция О. Дюкро.
Задача О. Дюкро - выяснить, что лежит в основе этой организации, какие отношения связывают единицы данной системы, на основе каких отношений возможно организовать языковую данность (по Соссюру, «языковую материю»), чтобы выявить аутентичные единицы в гетерогенном множестве наблюдаемых фактов, составляющих «объект», непосредственно наблюдаемый исследователем. И он решает эту задачу, опираясь на соссюровское определение языка как инструмента, используемого индивидом для передачи информации, как кода коммуникации, благодаря которому происходит «процесс передачи собеседнику некоторого знания, которым тот не обладал: коммуникация осуществляется только тогда, когда что-то сообщается» (Ducrot 1972b: 2). Следовательно, акт информирования должен рассматриваться как «базовый языковой акт». Утверждать - значит информировать о своем знании относительно некоторого положения дел; спрашивать, приказывать -значит информировать собеседника о том, что мы желаем или хотим; жаловаться, ругать - значит информировать о своих трудностях или своем гневе. Все эти действия, выполненные посредством речевого акта и не сводимые к передаче информации, являются лишь следствием речевой деятельности, что относится уже к явлениям психологического порядка и выходт за пределы лингвистического анализа.
«Французская школа» анализа дискурса и конверсационного анализа
Дискурс как «новая черта в облике Языка, каким он предстал перед нами к концу XX века» (Степанов 1995: 71), является одним из наиболее сложных и не четко определяемых объектов и понятий в современных структурно-семиотических и функционально-прагматических исследованиях. Постулирование макроструктурной и гетерогенной целостности дискурса предполагает выделение трех базовых уровней его анализа (по аналогии со структурой речевых актов Дж.Л. Остина и Дж.Р. Серля). Это референциальный (исследование тематической структуры дискурса), предикативный (изучение семантической структуры дискурса) и иллокутивный (изучение прагматической структуры дискурса) уровни (Lundquist 1980: 14-16). Каждый дискурс характеризуется наличием данных уровней, причем их разграничение является чисто методическим приемом, позволяющем изучать употребление языковых единиц в построении и восприятии дискурсов с разных позиций.
Это подтверждает точку зрения Д. Мэнгёно о дискурсе как целостной трансфрастической языковой единице, превышающей по объему предложение, представляющей собой совокупный продукт актов высказывания, как о связной последовательности предложений, подвергаемых лингвистическому анализу, как о феномене, обладающем некоторым дискурсивным механизмом, который обусловливает появление дискурса (Maingueneau 1976: 11). При этом понятие дискурс охватывает разные значения и «не является одним и тем же» (Ronat 1979: 3) при его восприятии как объекта анализа или как объекта теории, т.е. «как конкретного, реализованного высказывания или как правил, определяющих возможную последовательность предложений. [...]
Эти две точки зрения расходятся еще и в зависимости от той лингвистической теории [...], которая является для них исходной» (Ronat 1979: 3). Следовательно, само определение категории дискурс изначально предполагает идеологически ориентированную методологию изучения языка и языковой коммуникации.
«Французская школа анализа дискурса» возникла в 60-е годы (Moirand 1988) как попытка превратить анализ дискурса «в подлинную дисциплину текстового анализа» (Серио 1999: 17), устраняя недостатки американского «контент-анализа». Решение этой задачи осуществлялось, считает П. Серио, на основе сложившейся в XIX веке традиции филологического анализа текста и под влиянием интеллектуальной среды (имеется в виду интеграция позиций социологического языкознания первой половины XX века, лингвистического структурализма 60-х годов, марксистской философии Л. Альтюссера и психоанализа 3. Фрейда и Ж. Лакана (Серио 1999: 18-19), что в целом и сформировало анализ дискурса). После 70-х годов анализ дискурса (текста) развивался во Франции в духе Э. Бенвениста, в рамках семиотики А.Ж. Грей-маса, и герменевтики дискурса, метафоры и нарративности П. Рикера, а также в русле размышлений об отношении между языковым и когнитивным, знаками и текстами, текстами и жанрами (ср.: Rastier 1989; Adam 1990; 1992; Bouquet 1998). В истории развития французского анализа дискурса значительная роль отводится творческому наследию философа Мишеля Пешё (Pecheux 1969, 1975, 1981).
Во французской лингвистике термин «анализ дискурса» (l analyse de discourse считает Д. Мэнгёно, объединяет исследования, которые неизбежно связаны со способами восприятия текстов и вписываются в рамки того, что не совсем верно называют обобщающим понятием «французская школа» (Maingueneau 1992: 114). Когда говорят о «французской школе» анализа дискурса, исходят из того, что дискурс - это любое высказывание, большее, чем одно предложение, рассматриваемое с точки зрения правил последовательного их соединения. Это сложное, многокомпонентное целое, создаваемое из множества специально отбираемых и сочетающихся определенными способами языковых единиц, из которых строятся «речевые акты, являющиеся актами коммуникации, которые, чтобы быть адекватно интерпретируемыми, должны быть помещены в некоторую глобальную значащую целостность» (Cortes 1985: 28; ср.: Moirand 1988).
Предмет исследования французской школы анализа дискурса, составляют высказывания как «последовательности фраз между двумя семантическими пробелами или остановками в коммуникации» (Guespin 1971: 10), и дискурс как «высказывание, рассматриваемое с точки зрения дискурсивного механизма, который им управляет» (там же, с. 10). Предметом исследования, таким образом, являются «тексты в полном смысле этого термина, произведенные в институциональных рамках, которые накладывают сильные ограничения на акты высказывания, наделенные исторической, социальной, интеллектуальной направленностью» (Серио 1999: 27). Анализ дискурса держится на трех важнейших категориях: действие, (по)строение и вариативность. Связность (когерентность) признается одним из основных, важнейших признаков дискурса. И когда говорят о французской школе анализа дискурса, то имеют в виду следующие моменты.
Во-первых, анализ дискурса предполагает изучение языковых средств создания текстов определенной идеологической направленности, объединяя два вида анализа: стилистический (в традиционном смысле) и идеологический (в духе французской социологической школы). Стилистический анализ трактует текст / дискурс как ансамбль средств выражения, соответствующих определенной коммуникативной цели. Идеологический анализ предполагает содержательную интерпретацию текста / дискурса как средства выражения политической, идеологической позиции, в более широком смысле, как средства борьбы за власть. Это, естественно, связано с изучением типологии дискурсов и ситуаций (контекстов), соответствующих тому или иному типу дискурса.
