Содержание к диссертации
Введение
Глава I Междометие как лексико-грамматический класс и история его изучения
1. Особенности междометий как отдельного класса слов 10
2. Основные вехи в истории изучения междометий 15
3. Этимология междометий 30
4. Компрессия как фактор образования междометий 50
5. Междометные заимствования 61
Выводы по Главе I 64
Глава II Междометия в рамках семиотического тривиума
1. Три раздела семиотики 66
2. Синтаксические особенности междометий 67
3. Семантические особенности междометий 82
4. Прагматические особенности междометий 95
Выводы по Главе II 123
Глава III Ключевые особенности системы междометий современного испанского языка
1. Структурные особенности испанских междометий 126
2. Семантические особенности испанских междометий 140
3. Прагматический аспект употребления междометий испанского языка 142
Выводы по Главе III 149
Заключение 151
Литература
- Основные вехи в истории изучения междометий
- Междометные заимствования
- Семантические особенности междометий
- Прагматический аспект употребления междометий испанского языка
Введение к работе
Актуальность выбранной темы обусловлена отсутствием специальных исследований, непосредственно посвященных выявлению семиотических особенностей испанских междометий, а также общей тенденцией обращения лингвистики к изучению реально функционирующей устной речи.
Научная новизна работы заключается в выявлении фактора структурной и семантической компрессии как основного проявления тенденции к экономии, обусловливающей формирование в диахронии и функционирование в синхронии большинства междометных единиц современного испанского языка, которая, тем не менее, до настоящего времени в разнообразных исследованиях, посвященных проблематике междометий, учитывается недостаточно.
Объектом нашего исследования является лексико-грамматический класс междометий современного общенационального испанского языка.
Предметом исследования является механизм формирования системы междометий, а также прагматические особенности их функционирования.
Целью исследования является классификация междометий и междометных фраз испанского языка в рамках триадической семиотической модели, позволяющей осуществить наиболее полное вычленение основных особенностей исследуемых лингвистических единиц.
Для достижения поставленной цели и получения объективных результатов в работе ставятся следующие задачи:
-
-
определение лингвистического статуса междометия и междометной фразы;
-
исследование этимологии междометий и выявления механизмов их формирования, главенствующими из которых являются проявления структурной и семантической компрессии как фактора, указывающего на действие закона экономии;
-
рассмотрение синтаксической роли междометных структур;
-
выявление функционально-семантических особенностей междометий;
-
интерпретация значения междометий в русле прагматических задач высказывания.
Материалом для исследования послужили тексты художественной литературы, созданные в различные периоды развития испанского языка; комиксы; речь персонажей художественных фильмов; песни; поэзия; записи речи носителей испанского языка; сообщения на интернет-форумах и в чатах.
В основу нашего исследования легли следующие методы:
-этимологический анализ, позволяющий установить производность или непроизводность междометной единицы, а также выявить механизм формирования междометий, основанный на опущении компонента структуры;
-структурно-семанический анализ, выявляющий зависимость изменения семантики от изменения структуры в процессе формирования междометных единиц;
-синтаксический анализ, раскрывающий особенности функционирования междометия как отдельного высказывания.
-контекстуально-ситуативный анализ, позволяющий выделить прагматические особенности испанских междометий.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
-
Любое междометие может функционировать в качестве структурно нечленимого самостоятельного высказывания, а следовательно, обладать его основными характеристиками (даже состоящие только из одного компонента междометные единицы способны имплицитно выражать пропозицию, актуализирующуюся в соответствующих контекстах в форме тех или иных субъектно-предикатно-объектных отношений).
-
Междометия являются образованиями компрессивной структуры, опущенные компоненты которой выявляются в ходе диахронического анализа.
-
Существенной характеристикой междометий является их полифункциональность, то есть способность одной и той же единицы использоваться в большом количестве различных контекстов.
-
Компрессивность структуры и семантики междометий обусловливает высокую степень их экспрессивности; способность данных единиц выражать максимум информации за минимум времени обусловливает их использования в ситуациях, требующих немедленного реагирования.
Междометия включаются в состав частей речи большинством исследователей, фиксируются в словарях. При этом существующие лексикографические описания данных единиц не могут считаться полными и часто имеют не достаточно систематизированный характер, так как не передают всего многообразия междометий, их значений и способов употребления. Таким образом, теоретическая значимость работы будет заключаться в возможности использования её результатов в лексикографии, а также для проведения дальнейших исследований функционально-прагматических особенностей различных классов слов испанского языка. Кроме того, работа вносит определённый вклад в изучение и теоретическое осмысление одного из двух главенствующих законов языкового развития — закона экономии.
Практическая значимость исследования заключается в возможности применения его результатов в обучении иностранным языкам, в частности, испанскому. Правильное понимание и использование междометий как яркой манифестации устного эмоционального синтаксиса позволит сделать речь обучающихся более естественной и выразительной.
Достоверность и научная обоснованность теоретических и практических результатов исследования обеспечивается значительным объёмом анализируемых материалов (более 400 различных междометных единиц), полученных из испаноязычной художественной литературы, словарей, общения пользователей в сети Интернет и разговорной речи, а также применением в процессе обработки материала как традиционных, так и новейших исследований в области грамматики испанского языка.
Апробация результатов работы. Основные положения и отдельные аспекты диссертации были представлены на ХХХIX и XL Международной филологической конференции Санкт-Петербургского государственного университета (март 2010 и 2011), а также опубликованы в Вестнике Санкт-Петербургского университета (2011, Сер. 9, Вып. 3). Результаты проведённого исследования отражены в трёх публикациях.
Структура диссертации. Композиционно работа состоит из введения, трёх глав, заключения, приложения, представляющего собой глоссарий междометий и междометных фраз современного испанского языка (423 единицы), списка цитируемой литературы (205 наименований). Основное содержание изложено на 152 страницах.
Основные вехи в истории изучения междометий
Следующей существенной характеристикой междометий является полифункциональность, поэтому данная группа слов представляет собой особый интерес для прагматики (прагмалингвистики), которая изучает функционирование языковых единиц в речи. Междометия часто характеризуются яркой эмоциональной окрашенностью, в результате чего большинство исследователей сходится во мнении о доминирующей роли эмотивной функции, как «целевого назначения» данного элемента [Гостемилова 2003; Афанасьева 1996; Енин 1988; Николаева 2006 и др.]. Кроме того, за междометием признается возможность иметь в процессе речевого общения волеизъявительную (побудительную, волюнтивную) и отчасти логико-интеллектуальную (содержательную, референтивную) функции [Карлова 2003]. Одной из наиболее важных функций междометий в речи, по мнению Х.М. Гонсалеса Кальво, является функция установления прямой взаимосвязи между слушающим и говорящим: данные единицы могут напрямую управлять процессом коммуникации [Gonzalez Calvo 1992: ПО].
Вне зависимости от коммуникативной функции междометий, их важной особенностью является экспрессивный характер. Определение из «Дескриптивной грамматики испанского языка» И. Боске, В. Демонте демонстрирует ингерентный характер экспрессивности у междометий: «La interjeccion puede entenderse como una manifestacion del acto de habla expreisvo» («Междометие может пониматься как манифестация (проявление) экспрессивного речевого акта») [Bosque, Demonte 2000: 4024]. Экспрессивность междометий обусловлена высокой степенью компрессивности их структуры и семантики, являющейся проявлением закона экономии. Компрессия часто оценивается как средство, придающее речи (тексту) динамичность, выразительность и повышающее воздействие на слушателя (читателя) [Зеликов 2005 - 1: 11]. Употребление подобных конструкций обусловливается стремлением говорящего передать максимум информации в единицу времени, сделать коммуникацию более эффективной.
В российской науке о языке компрессивный характер междометий был описан ещё М.В. Ломоносовым, который говорил о присущей этому классу слов сократительной функции. Междометия он определял как часть речи, предназначенную для «краткого изъявления движений духа» [Хрестоматия... 1973: 27]; так, предложение «Я удивляюсь, что тебя здесь вижу» с помощью междометия может быть сокращено до простого возгласа «Ба!» [ЛЭС: 290]. Являясь компрессивной лексемой-высказыванием, междометие демонстрирует неразрывную связь семантики, структуры и коммуникативно-прагматической установки говорящего (пишущего) субъекта.
Таким образом, на основании вышеизложенного, мы определяем междометие как лексико-грамматическую единицу, являющуюся продуктом языковой компрессии (структурной или семантической), характеризующуюся синтаксической самостоятельностью и выражающую эмотивно-волитивные реакции говорящего на определённую ситуацию, способную менять значение в зависимости от контекста, обладающую повышенной степенью экспрессивности как сущностной характеристикой. В класс междометий мы также включаем междометные фразы, формально состоящие из двух и более слов, однако нечленимые по структуре и тождественные однокомпонентным междометиям по своим семиотическим свойствам.
В лингвистической литературе границы междометия как класса слов определены не очень четко. Исследователи выделяют различные критерии (фонетические, морфологические, семантические) для отнесения тех или иных слов к этому классу. Наиболее базовым, или как его называет Д. Уилкинс [Wilkins 1997: 120], единственным, может считаться формальный критерий, т.е. структура высказывания (см. ниже). Однако В.Д. Девкин считает односторонним учёт лишь синтаксического фактора при отказе от семантического, словообразовательного и морфологического моментов [Девкин 1965: 202].
Опираясь на формальный (структурный) признак, междометие также можно определить как конвенциональную лексическую форму, которая представляя собой самостоятельное высказывание, обычно не имеет синтаксической связи с другими классами слов, часто состоит из одной морфемы, то есть не имеет флексий и не способно к деривации [Wilkins 1997: 124]. В данном определении выражение «конвенциональная лексическая форма» означает то, что междометия имеют устойчивую, чаще всего произвольную фонологическую / фонетическую / визуальную форму, известную большинству носителей данного языка, которые без труда способны интерпретировать её значение.
В вышеизложенном определении не упоминается семантика и прагматика междометий, так как оно основано на формальном критерии, таким образом, здесь не учитывается ни значение, ни ситуация употребления данных единиц в речи.
Иная точка зрения развивается в работах [Wierzbicka 1992; Ameka 1992 и др]. Исследователи полагают, что основным критерием выделения междометий в отдельный класс является функционально-семантический. Это предполагает признание способности междометий выражать психическое состояние говорящего субъекта. Этот критерий трудно признать самостоятельным уже хотя бы потому, что для самовыражения используется практически любое высказывание субъекта.
Междометные заимствования
Несмотря на то, будет или нет подтверждена междометная гипотеза происхождения языка, изучение первичных междометий представляется важным для лингвистики, так как оно связано с исследованием механизмов формирования высказывания, проблемами невербального мышления, отражением которого являются данные единицы, будучи наиболее простыми языковыми средствами, репрезентирующими психическое состояние человека.
В отличие от первичных, вторичные междометия представляют собой пополняющуюся группу единиц, расширение которой происходит в первую очередь за счёт десемантизации знаменательных слов в несвойственной для них синтаксической позиции и контексте употребления: постепенное возрастание роли аффективного начала в выражении мысли приводит к полному вытеснению логического содержания. Исходная единица (означающее) утрачивает своё первичное семантическое значение: значимым становится сам акт произнесения исходного означающего с новым ситуативным (прагматическим) значением (ср. juna leche! «ни за что», букв, «молоко»; jtu abuela! «чёрта лысого!; ищи дурака!», букв, «твоя бабушка», jsopla! «надо же!», букв. «подуй»). Это феномен делокутивной деривации, заключающийся в закрепленности определенного выражения или речевой единицы за определенной типичной ситуацией языкового взаимодействия [Кустова 1997: 6].
Вторичные междометия, составляющие основной междометный фонд испанского языка (82%) [Енин 1988: 8], происходят от различных частей речи, словосочетаний и предложений, которые претерпевают категориальное перерождение, сопровождающееся практически полной утратой ими концептуального значения, но сохраняют внешние формальные признаки тех слов и словосочетаний, от которых они образовались. Вторичные междометия могут соотноситься с различными знаменательными частями речи: существительными (jtu abuela! «ищи дурака!», букв, «твоя бабушка», jnaranjas! «дудки!», букв, «апельсины»), глаголами (jdale! «опять за своё», букв, «дай ему», jy andando! «живее!», букв, герундий от глагола andar «ходить», jvaya! «вот ещё», букв. «идите»), наречиями (jadelante! «вперёд!», jfuera! «вон!», jabajo! «долой», букв, «вниз»), прилагательными (jlisto! «достаточно», «хорошо»), числительными (jdos- tres! «два- три»), а также иногда со служебными. Ср., например, междометие jcontra! «ну и ну», которое соотносится с предлогом «против». Граница между другими частями речи и междометием непостоянна, междометием может стать любая часть речи в зависимости от условий. Но в отличие от других единиц междометия характеризуется отсутствием парадигматики. Этот критерий должен применяться при отделении сформировавшихся вторичных междометий от единиц, окказионально употребляющихся с междометным значением [Карлова 1999 - 1: 5]. Такие варианты, как jleche! и jleches!, jhostia! и jhostias!, не могут считаться формами одной парадигмы, так как в данном случае речь не идёт ни о множественном числе, ни о существительных в женском роде [Rodriguez Ramalle 2007: 113].
Ещё одним критерием перехода знаменательных частей речи в междометия считается их десемантизация, однако, данный процесс происходит не до конца и внутренняя форма этих единиц сохраняется и осознаётся говорящими, о чем свидетельствуют ограничения, накладываемые общественной моралью, на употребление табуированных междометий [Белоус 2006: 57] (об эвфемизмах — см. ниже).
Кроме «потери словоизменительных возможностей» и «десемантизации» как критериев закончившейся интеръективации (превращения слов различных классов в междометия), И.А. Шаронов выделяет следующие признаки вторичных междометий, отличающие их от других частей речи: изолированная синтаксическая позиция; потеря сочетаемостных возможностей; внутренняя аморфность грамматической модели [Шаронов 2008: 59].
Обладая предикативностью и кодируя модальность высказывания, междометие тесно связано с глаголом.
Этимологически с глаголом соотносится большое число вторичных междометий, и многие из них происходят непосредственно от формы императива :jAnda!, jAndale!, jMira!, jToma!, jOye!, jQuita (de ahi)! (cp. примеры из других языков: англ. Fuck! Damn! Look out! Hold on!, фр. Tiens! Tenez! Allez! и Те! как архаичная форма императива глагола tenir [Barberis 1995: 102])15. И.И. Дмитриева объясняет переход форм императива в разряд междометий быстрой изнашиваемостью формул аффективного языка, на смену которым приходят новые единицы, не потерявшие своей выразительности: при переходе в другую грамматическую категорию императивных форм их эмоциональная экспрессивность превалирует над побудительной [Дмитриева 1980: 84].
Тесная связь глагола и междометия подтверждается также тем, что в ряде случаев сами глаголы могут образовываться от междометий. Ср., например, исп.: arrear «понукать, погонять животных» от jarrea!, zapear «прогонять кошку возгласом «брысь!» от jzape!, aupar «расхваливать, превозносить до небес» J аира! «давай!, а ну-ка!»; англ.: to shoo «отпугивать кого- либо возгласом Shoo! »; to hail «кричать hail!, окликать», to encore «кричать encore!, вызывать на бис», в американском варианте английского: to okey «говорить о кей, соглашаться», франц.: bisser «кричать бис!» [Бенвенист 2002: 325], sacrer «сказать sacre!.. («проклятый!..»), ругать, проклинать», pester «сказать peste! (букв. «чума!»), ругаться, чертыхаться» [там же: 328]. Однако, в синхронии может существовать лишь формальная связь с исходным глаголом, семантика вторичного междометия зачастую сильно отличается от него. Ср.: Pero a la noche que lata, hermano. Ni radio, ni la hermanita, у en una de esas te agarra la tos, у dale que dale... («Но ночью такая тоска, брат. Ни радио, ни сестрички, и в это время тебя сдавливает кашель, и опять за своё...») (Cortazar, 71).
Переход форм императива в междометия объясняется тем, что между одним главным членом, восполняемым из контекста, (императив) и двумя (междометие) существует «лишь один небольшой шаг» [Wilkins 1992: 131]. Говоря о двух главных членах, Д.П. Уилкинс имеет в виду субъектно-предикатную структуру междометного высказывания, которую можно восстановить из контекста. О связи императива и междометий см. также [Пазухин 1961].
Семантические особенности междометий
Прагмалингвистика (то есть акцентуация на роли говорящего (пишущего) субъекта) приходит на смену структурализму, в основе которого лежит семасиологическая составляющая языкового процесса. «Язык понимается как интерсубъективная совокупность знаков, использование которых определяется общими для всех правилами, и это объясняет причины, из-за которых в рамках прагматических исследований учёные не разграничивают язык как социально обусловленную систему абстрактных знаков и речь как индивидуальную психофизиологическую форму существования этой системы, отказываются от устранения речи из области лингвистического анализа» [Рыжова 2007: 14]. Определяющим для развития прагматической парадигмы явилось признание необходимости изучать язык в его употреблении и предназначенности языка для использования в тех или иных ситуациях. Ключевым понятием для описания языковой коммуникации является понятие деятельности; язык рассматривается как средство динамического взаимодействия коммуникантов. Таким образом возникает понятие коммуникативно-прагматической ситуации, дифференцирующейся по следующим факторам: участники коммуникативного акта (их социальные и индивидуально-психологические характеристики, ролевые отношения), обстановка, предмет, цель и эффективность коммуникации [Азнаурова 1990: 23-24].
Область прагматики тесно переплетается с областью семантики, (ср. аналогичное переплетение логики и риторики в рамках античного тривиума) и в некоторых случаях их разграничение вызывает затруднения. К сфере прагматического обычно относят ту часть смысла высказывания, которая зависит от ситуации употребления и как бы надстраивается над собственно содержанием (лексическим значением) - коннотативный аспект семантики слов. Прагматическое значение обусловлено потенциальной вариативностью языкового знака, то есть способностью слова в определённых ситуациях речевого общения к смысловой модификации при сохранении его сущностных свойств, к модификации, которая не ведёт к появлению новой сущности [Азнаурова 1990: 24]. Прагматическая интерпретация высказывания представляет собой особую форму «инференционной обработки, при которой информация остенсивно, непосредственно в ходе речевого общения, передаётся и кодируется с помощью языковых средств, при этом языковая информация связывается с нелингвистическим знанием, определяющим контекст интерпретации» [Рыжова 2007: 17- 18].
Ядром прагмалингвистики является теория речевых актов, которую разрабатывали такие учёные, как Дж. Остин, Дж. Р. Серль, Г.П. Грайс и П. Стросон. Речевой акт рассматривается как способ достижения человеком определённых целей и представляет собой не только передачу некоторого содержания, но и выражение интенции; он изменяет существующие отношения между коммуникантами и создаёт предпосылки для дальнейших речевых или неречевых действий [Рыжова 2007: 72]. Участники речевого акта обладают фондом общих речевых навыков (коммуникативной компетенцией), знаний и представлений о мире. В коммуникативную ситуацию входит и обстановка речи, и тот фрагмент действительности, которого касается его содержание. Речевой акт — это сложное образование, состоящее из трёх одномоментных фаз, уровней, актов: локутивного (акт произнесения; построение высказывания по правилам грамматики данного языка), иллокутивного (придание целенаправленности локутивному акту, выражение коммуникативной цели), перлокутивного (возможные последствия произнесённого высказывания, реакция на речевое действие) [Маслова 2007: 51]. Часто термин иллокутивный акт используются как синоним речевого акта, так как в нём заключается основное прагматическое содержание высказывания — интенции, т.е. задачи, которые говорящий решает посредством речи. «Задачи эти связаны с воздействием на слушателя (читателя, реципиента), побуждением его к действию, с формированием оценок и мнений, информированием и т.д. Одни значения реализуются эксплицитно, другие - имплицитно, но их взаимодействие выявляет подлинный смысл высказывания... Совокупный смысл коммуникации слагается из взаимодействия общающихся, а также опосредуется обратной связью» [Сучкова 2005: 80].
Вопрос о классификации речевых актов в прагмалингвистике является дискуссионным. Первая классификация принадлежит Дж. Остину, создателю теории речевых актов. На основе анализа употребления глаголов, он выделял такие речевые действия, как вердиктивы (вердикт - приговор), экзерситивы (акты осуществления власти), комиссивы (акты обязательств), бехабитивы (акты общественного поведения) и экспозитивы (акты-объяснения) [Остин 1986: 119]. Дж. Сёрль, разграничивая иллокутивный и пропозициональный компоненты высказывания, учитывая условия искренности, предложил свою классификацию иллокутивных актов [Сёрль 1986: 181- 185]: репрезентативы или ассертивы, сообщающие о положении дел и предполагающие истинностную оценку; директивы, побуждающие адресатов к определённым действиям; комиссивы, сообщающие о взятых на себя говорящим обязательствах; экспрессивы, выражающие определённую психическую позицию по отношению к какому-либо положению дел; декларации, устанавливающие новое положение дел. Существует множество других классификаций речевых актов, однако ни одна из них не может считаться полной, так как нет единого набора критериев, который позволили бы всем исследователям одинаково вычленить и охарактеризовать сегменты речи, кроме того, существующий набор типов речевых актов достаточно фиксирован и узок. Отнесение конкретного высказывания к определённому типу осложняется тем, что в реальном общении с помощью одного высказывания говорящий может осуществлять не одно, а сразу несколько действий.
С точки зрения классификации речевых актов по Дж. Остину (1986), Ю. Коминэ [1999: 10] выделяет следующие коммуникативные функции, которые могут быть реализованы с помощью междометий: экзерситивы (мольба, требование, побуждение к выполнению ранее высказанного требования, запрет, апеллятив, побуждение к определенному действию), например, \Arriba, Carlitos; vamos a la misa! («Вставай, Карлитос, пойдём на мессу») (Cela, 65); комиссивы (подтверждение ранее принятого решения, выражение готовности выполнить побуждение или запрет, отказ от действия, угроза, побуждение закончить разговор или обсуждение темы), например, -No; que si los veo, la mato; \vaya si la mato! («-Нет, и если я их увижу, то убью её. Уж точно убью!») (Cela, 47); бехабитивы (выражение удовлетворения, выражение радости, выражение разочарования, возмущения, упрека, восхищения, удивления, презрения, брезгливости, усталости, испуга, иронии, безразличия)31, например, -\Caray, que tia! jCualquiera le gasta una broma! («Ну и баба! Никто над ней не может шутить!») (Cela, 126); экспозитивы (с их помощью говорящий может: выделить своё решение, обратить внимание на забытую информацию, подвести итог, продолжить начатую информацию, закончить сообщение начатой информации, подтвердить или отвергнуть предыдущую информацию), например, -\Je, je\ Pesan, lehl [las butacas] / -No, senor, jmas pesa un piano! («-Xe-xe. Тяжелые, да? / -Нет, сеньор, пианино тяжелее») (Cela, 43).
Прагматический аспект употребления междометий испанского языка
В данном примере междометие показывает отношение говорящего к ситуации, выражает его раздражение и злость.
Большинство междометий испанского языка может выступать во всех трёх позициях, однако существует несколько единиц, для которых характерна постпозиция. При этом, произносясь с вопросительной интонацией (eh?, ?,sabes?, verdad?), они являются не вопросами, а только маркерами дискурса и служат для привлечения внимания собеседника к чему-либо или провоцируют ответную реплику. Ср.: -Esa esta muy bien, eh? -Ya lo creo, esa caso muy bien. («-У этой всё хорошо, не так ли? / -Да уж, я думаю, да, она очень удачно вышла замуж») (Cela, 261).
За исключением нескольких междометий, которые обычно произносятся с вопросительной интонацией, для большинства исследуемых в нашей работе единиц характерна восклицательная интонация (нейтральная интонация отмечается реже). Своеобразное интонационное оформление интеръективной конструкции является ещё одним подтверждением того, что междометие функционирует в дискурсе как отдельное самостоятельное высказывание.
Многие междометия используются для выражения большого спектра чувств и эмоциональных состояний, что предопределяет размытость (диффузность) их семантики. В первую очередь это характерно для первичных междометий. Ср. jAy! jComo me duele! «Ай, как больно!» и jAy! jComo me gusta! «Ай, как мне нравится!» (противоположные эмоции). Характерное для испанцев односложное междометие j Eh! может употребляться для установления речевого контакта, привлечения внимания, заполнения паузы хезитации, а также оно способно передавать удивление, вопрос, отклик, упрёк, презрение, пренебрежение, предостережение, подтверждение, язвительность и др. [Фирсова 2002: 10].
Для достаточно большого числа междометий характерно явление энантиосемии. Так довольно распространённым является употребление единиц с бранной семантикой в положительном значении (jJoder! J Que bonito! «Чёрт! Как красиво!»). Адекватно интерпретировать значение того или иного междометия слушающему помогает интонация, а также мимика и жесты говорящего, и непосредственная ситуация общения.
С другой стороны, существуют междометия, относящиеся к определённым сферам общения и обладающие достаточно чёткой семантикой: поэтические (3): jguay! «увы!», jayme! «горе мне!», jo! «о!» (при обращении), военные (3): jalerta! «берегись!», jfirmes! «смирно!», jfuego! «огонь!», морские (1): jforte! «стой!», арготические (3): jnajencia! «катись!», jagua! «осторожно!», jesbate! «стой!», религиозные (2): jaleluya! «аллилуйя!», jAve Maria! «Славься, Мария!». Этикетные формулы (15) также привязаны лишь к определённой ситуации общения: приветствие (jhola! «привет!», jbuenas tardes! «добрый день!»), прощание (jadios! «прощай!», jhasta pronto! «до скорого!»), благодарность (jgracias! «спасибо!»), пожелания и поздравления (jfeliz cumpleanos! «с днём рождения!», jbuen viaje! «хорошего путешествия!»). Отметим, что в испанском языке этикетные формулы, даже при условии их частого употребления и закреплённости за определённой ситуацией общения, наделены яркой экспрессивностью.
Значительное число испанских вторичных междометий происходит из обрядовых формул, связанных с католической религией (ср. компоненты Virgen «Дева», Jesus «Иисус», Dios «Бог», santo cielo «святое небо»); а также с дьяволом и проклятиями (компоненты diablo «дьявол», demonio «демон», гауо «молния»); с сексуальной сферой, являющиеся в основном обсценизмами (jcono!, jcarajo!, jcojones! (названия половых органов), jjoder! «трахаться» и др.). В связи с этим в испанском языке достаточно хорошо развита эвфемия, которая определяется как «косвенная коммуникативная стратегия мелиоративной направленности, которая предполагает использование как лингвистических, так и экстралингвистических средств (эвфемизмов) с целью не создавать у собеседника ощущения коммуникативного дискомфорта (то есть с целью табуирования, вежливости, эстетизации, смягчения, вуалирования, искажения информации)» [Якушкина 2009: 8]. Эвфемистической замене наиболее часто подвергаются следующие единицы: carajo (caramba, carambolas, canastos, caracoles, carape, caray, cascaras), cojones (rinones), diablo / demonio (diantre, dianche, diano, demontre), Dios (diez), hostia (ostras, ordiga), joder (jobar, jolines, jope, jopelines, jopetas, joroba), leche (lene), mierda (miercoles). Данные единицы являются вульгаризмами / обсценизмами или, относясь к религиозной сфере, могут задевать чувства верующих, поэтому они и эфвемизируются. Однако в настоящий момент многие междометия-эвфемизмы становятся малоупотребительными, так как табу и запреты на использование некоторых единиц снимаются: из вульгарных форм они переходят в разряд общеупотребительных фамильярных. Это вызвано тем, что языку требуются новые средства для выражения экспрессивности.
Некоторые междометные фразы образовались из фразеологизмов, и поэтому их смысл не складывается из значения компонентов. Носители языка понимают данные образования благодаря общему фонду знаний и языковой компетенции. Что касается неносителей, то им, чтобы понять смысл фразеологических междометий, требуется объяснение: jadelante con los faroles! «была не была!», jadobame esos candiles! «чепуха на постном масле!», jarda Bayona! «моя хата с краю!», jnaranjas de China! «дудки!».
Похожие диссертации на Семиотические особенности системы междометий современного испанского языка
-
-
