Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 .«Социо-культурный контекст формотворческих поисков второй половины 1950-х — начала 1960-х годов» 10
1.1.Причины и последовательность изменений принципов формообразования в архитектуре середины 1950-х годов 10
1.2. Изменение архитектурной направленности середины 1950-х годов в международном контексте, (между Г и V конгрессом МСА) 25
1.3. Новые критерии художественной ценности в архитектуре и общественном миропонимании эпохи «оттепели» 36
Глава 2 «Проблема выбора территории для Всемирной выставки 1967 года в Москве (дискуссии 1961-1962гг.) в контексте градостроительных тенденций рубежа 1950-х- 1960-х годов» 49
2.1. Основные направления развития архитектурно-планировочной мысли в СССР второй половины 1950-х- начала 1960-х годов 49
2.2 Градостроительная ситуация в Москве на период проектирования Всемирной выставки. Влияние проектных разработок для Всемирной выставке на последующее градостроительное развитие Москвы 63
2.3 Варианты размещения Всемирной выставки 1967 в Москве 74
Глава 3. «Проектные предложения планировки территории и архитектуры Всемирной выставки 1967 года в Москве (конкурс 1961 - 1962 гг.)» 87
3.1 Условия, задачи и задания проектирования выставки в Москве 87
3.2 Поиск современной структуры планировки территории Всемирной выставки в Москве 98
3.3. Поиск нового образа в архитектуре павильонов Всемирной выставки 1967 года в Москве 115
Заключение и выводы 131
Источники и литература по теме 135
- Изменение архитектурной направленности середины 1950-х годов в международном контексте, (между Г и V конгрессом МСА)
- Основные направления развития архитектурно-планировочной мысли в СССР второй половины 1950-х- начала 1960-х годов
- Градостроительная ситуация в Москве на период проектирования Всемирной выставки. Влияние проектных разработок для Всемирной выставке на последующее градостроительное развитие Москвы
- Поиск современной структуры планировки территории Всемирной выставки в Москве
Изменение архитектурной направленности середины 1950-х годов в международном контексте, (между Г и V конгрессом МСА)
Перемены середины 1950-х годов коснулись в первую очередь архитектуры СССР и стран социалистического лагеря, но рассмотрение её вне международного контекста значительно сократило бы полноту и достоверность представлений о ней и происходивших в ней событиях и переменах - ведь несмотря на послевоенное состояние острой идейной конфронтации, история Советского Союза, а внутри нее - история архитектуры, продолжала оставаться частью мирового исторического процесса.
В то же время, представляется важным анализ не только и не столько внешнего общемирового фона для советской архитектуры, но и самоощущения самих советских архитекторов, их самоидентификации в международном контексте. Не смотря на закрытость советского, в том числе и профессионального, послевоенного общества, «параллельные миры» западной и советской архитектуры все же имели точки соприкосновения, провоцирующие необходимость некой рефлексии, поиска «своего места» в мировом архитектурном процессе.
Наиболее очевидными из таких «точек пересечения», были конгрессы Международного союза архитекторов , предоставляющие советским архитекторам возможность буквально лицом к лицу пообщаться с западными коллегами и принять участие в профессиональных дискуссиях по наиболее актуальным для своего времени вопросам. Именно поэтому обращение в качестве источника к архивным материалам, относящимся к конгрессам МСА, представляется объективно необходимым в данной работе.
Наиболее значительными для данного исследования представляются материалы I конгресса МСА, проходившего с 25 июня по 2 июля 1948 года, то есть в период «высшей фазы» сталинского ампира, в Лозанне, и V Конгресса, проходившего в Москве летом 1958 года, то есть через три года после выхода постановления «Об излишествах» и за два года до начала проектирования в Москве Всемирной выставки. На I Конгрессе МСА, где Союз был официально учрежден, избран его исполком и утвержден устав, присутствовала делегация Советского Союза в составе: академика архитектуры Н.В. Баранова (руководитель делегации), академика архитектуры А.В. Власова, члена-корреспондента Академии Архитектуры СССР В.А. Шкварикова, некоего товарища М.М. Ваганова и переводчицы Н.Р. Ковалевой. В сохранившемся в архиве «Отчете о работе делегации...», присланном заместителем Председателя Комитета по делам Архитектуры при Совете Министров СССР В.А. Шквариковым на имя М.А.Суслова, бывшего тогда Секретарем ЦК ВКП(б), большое внимание уделяется политической обстановке на Конгрессе"9, однако часть этого отчета посвящена непосредственно интересующим нас в данной работе вопросам архитектуры. Из текста «отчета» можно сделать вывод, что советская делегация в плане достижений в области архитектуры ощущала себя не просто вполне уверенно, а далеко «впереди планеты всей». Для подтверждения этих слов достаточно привести несколько цитат из этого отчета: «...советский архитектор по своему общему развитию, по своей художественной и профессиональной культуре, по своей образованности и творческим достижениям значительно выше стоит современного архитектора капиталистических стран Европы и Америки», «советские архитекторы... отвергают бесплодный и регрессивный путь формализма во всех его проявлениях, ибо этот путь ведет к упадку архитектуры»3 . А теперь про архитектуру Европы и Америки: «...искусство, с жалкими архитектурными проектами, на которых можно проследить весь тот кризис формализма, в котором пребывает западно-капиталистическая архитектура - безыдейная и бессодержательная»31. Такое же противопоставление в пользу Советского Союза приводится и в отношении градостроительства: «кризис капиталистического города и кризис его архитектуры встал в своем обнаженном виде беспомощным, лишенным какой-либо серьезной градостроительной и реконструктивной работы в условиях капиталистических стран»32; «Характерно то обстоятельство, что многие из современных западно-европейских и американских архитекторов, очевидно, не видят выхода из сложившегося положения, и ставят под сомнение дальнейшее существование и прогресс современного капиталистического города. Советская делегация в своем докладе заявила, что советское градостроительство переживает эпоху рассвета» . (Интересен тот факт, что во время обсуждения вопроса «Архитектор и индустриализация» советская делегация с докладом не выступала)34. Подобное отношение к зарубежной архитектуре как к «упаднической» и употребление превосходных степеней при описании успехов советских зодчих в целом можно назвать весьма характерным для послевоенного времени. Как известно, в СССР это время характеризовалось вполне закономерным подъемом патриотизма, который на государственном уровне в довольно скором времени перешел в стадию борьбы с космополитизмом и отношение ко всему иностранному как враждебному. Архитектура, идеологическая значимость которой после войны была оценена как никогда более высоко, конечно же, тоже находилась в сфере идеологической конфронтации.
Примером подобного отношения к западной архитектуре, в ряду прочих, может служить подписанное И. Сталиным в январе 1947 года Постановление Совета Министров СССР «О строительстве в г.Москве многоэтажных зданий», в котором было дано четкое предписание: «Пропорции и силуэт этих зданий должны быть оригинальны и своей архитектурно-художественной композицией должны быть увязаны с исторически сложившимся силуэтом города и силуэтом будущего Дворца Советов. В соответствии с этим проектируемые здания не должны повторять образцы известных за границей многоэтажных зданий». То есть оригинальность здесь разъяснялась как прямая противоположность принципов построения советских высотных зданий принципам построения американских небоскребов. (Впрочем, дабы избежать искажения исторической правды, необходимо" заметить, что в действительности многие современные исследования доказывают, что здания семи «сталинских высоток» едва ли ни впрямую копируют силуэты нью-йорских небоскребов36).
Основные направления развития архитектурно-планировочной мысли в СССР второй половины 1950-х- начала 1960-х годов
Начало эпохи «оттепели» в архитектуре имеет точную дату и характеризуется отказом от «излишеств» и переходом к типовому панельному домостроению, в короткие для истории сроки получившему поистине массовый масштаб. Два таких колоссальных по своей значимости фактора, как смена архитектурной направленности и вместе с тем невиданный количественный рост типового домостроения не могли не повлечь за собой кардинальное изменение всех основных концепций градостроительной науки и искусства, хотя о последних и не велось речи в первоначальных официальных документах .
Однако смена основных направлений в развитии теории и практики градостроительства не могла произойти мгновенно, и для второй половины пятидесятых годов было характерно наследование принципам городской планировки, присущим и органичным для периода «сталинского ампира». Кроме того, главным действующим градостроительным документом страны вплоть до 1971 года оставался Генеральный план реконструкции Москвы 1935 года, совершенно «сталинский» по своей сути, хотя и подвергнутый в 1960 году значительной корректировке.
Первым шагом в направлении разработки новых принципов градостроительной планировки во второй половине 1950-х годов стал переход от «магистрального» проектирования к «квартальному». Однако успевшее к этому времени стать традиционным повышенное внимание к оформлению красных линий улиц привело к использованию единого периметрального принципа застройки и для всех новых кварталов. В то же время резкий и безапелляционный переход к использованию простейших прямоугольных форм в архитектуре зданий повлек за собой увлечение теми же формами в городской планировке (кроме того, параллельно стоящие строящиеся дома были наиболее удобны для использования строительной техники). Как пишет М.Г.. Бархин в своей книге «Город 1945-1970», «...прогрессивная идея применения ограниченного числа типов зданий оказалась психологически связана с идеей ограниченного числа схем их расстановки... идея типового элемента автоматически перешла в идею типового комплекса, типовой планировки квартала, улицы, а затем и целого района...»68.
Применение симметрично-прямоугольных принципов построения квартального пространства в сочетании с типовой пятиэтажной застройкой без «излишеств» привело уже в конце 1950-х годов к острой проблеме однообразия и обезличенности городской среды.
Стоит отметить, что о неотвратимости возникновения этой проблемы в случае чрезмерного увлечении типовой застройкой советских архитекторов предупреждали уже прошедшие через этот опыт западные коллеги, во время проведения в Москве в 1957 году V конгресса Международного союза архитекторов. Так, в отчете об итогах Конгресса, представленном ответственным секретарем Правления Союза архитекторов СССР П. Абросимовым, говорится: «в ряде выступлений прежде всего французских архитекторов были высказаны критические замечания в отношении отдельных районов Москвы, отмечавшие излишнюю с их точки зрения монотонность застройки, которая трактовалась ими как следствие индустриализации и типизации строительства» . Однако тогда их критика была воспринята как беспочвенная, по крайней мере, об этом свидетельствуют официальные документы70: «в отдельных выступлениях на данную тему сквозит стремление ослабить впечатление от размаха строительства и его комплексности, от степени индустриализации и типизации, от широты градостроительных возможностей и массовости строительства. Например, элементы монотонности, недостаток интимности, масштабной близости человеку в застройке юго-западного района... рассматривались чуть ли не как неизбежные пороки, присущие индустриализации, типизации или социальным условиям»71. На практике же проблема однообразия городской среды к концу 1950-х годов стала очевидной, и с этого времени были начаты поиски новых путей развития градостроительно-планировочной мысли, которые позволили бы избежать указанных сложностей при застройке новых районов типовыми домами. Очевидная потребность в новых градостроительных разработках потребовала ряда посвященных этой теме дискуссий, которые и были проведены в 1960 году. Так, в декабре этого года Академия строительства и архитектуры СССР при участии Института градостроительства провела специальную сессию, посвященную вопросам советского градостроительства, а 7-10 июня 1960 года в Большом Кремлевском дворце было проведено первое за всю историю Советского государства Всесоюзное совещание по градостроительству. Опубликованные практически сразу после проведения материалы совещания (сокращенный стенографический отчет был издан в том же 1960 году) отчетливо свидетельствуют о значительной смене приоритетов в этом вопросе, а также о возврате ко многим градостроительным идеям эпохи архитектурного авангарда, и об этом нужно сказать особо.
Градостроительная ситуация в Москве на период проектирования Всемирной выставки. Влияние проектных разработок для Всемирной выставке на последующее градостроительное развитие Москвы
Одновременно с проведением обширных дискуссий, посвященных разработке соответствующих современности градостроительных теорий, практическое строительство в Москве развивалось высокими темпами. Ко времени начала проектирования Всемирной выставки и в процессе ее проектирования с 1960 по 1962 год облик Москвы как места ее проведения стремительно менялся. Чтобы достоверно представить себе условия проектирования Выставки, безусловно, необходимо обладать наиболее полной информацией об общей градостроительной ситуации в Москве на этом отрезке времени. Тем более без представления о ее развитии невозможно понять мотивы, которым руководствовались архитекторы как при выборе места в городе для проведения Выставки, которая всегда представляет собой в равной степени архитектурный и градостроительный эксперимент и имеет крайне важное значение и последствия для развития города-организатора, так и для проектирования самой ее территории.
В начале шестидесятых годов (и вплоть до 1971 года) основным действующим документом, в соответствии с которым должно было вестись строительство, оставался Генеральный план реконструкции Москвы 1935 года, разработанный под руководством В.Н. Семенова и СЕ. Чернышева. В соответствии с этим планом велась комплексная реконструкция столицы на основе традиционной радиально-кольцевой структуры. Наряду с решением важнейших проблем жизнеобеспечения города основное внимание было направлено на придание столице парадного облика — прокладку или расширение новых магистралей, застройку, благоустройство, озеленение и оформление главных улиц и набережных. Проблемы же городской ткани в этом Генплане разработаны значительно скромнее: общественное-общегородское было важнее личного, частного, «внутриквартального». В тоже время, во второй половине 1950-х годов эта тенденция была в значительной степени изменена, и по ряду описанных в предыдущем параграфе причин основное строительство было перенесено из центральной части города на его окраины.
После смены архитектурной направленности юго-западное направление сохранилось в качестве основного для развития города (в изданном к V съезду Международного союза архитекторов 1957 года в Москве альбоме именно юго-запад назван «основным районом будущей Москвы» ). В то же время это направление целиком вписывалось в новую концепцию градостроительства и отвечало новым требованиям, считавшимся наиболее подходящими для типового проектирования — свободная территория с живописным рельефом.
К 1958 году уже было завершено строительство Новых Черемушек, в том числе и 9-го экспериментального квартала, ставшего, по выражению А.В. Иконникова, «метафорой типового панельного домостроения» . Здесь впервые были разработаны и применены на практике принципы свободной планировки территории и вместо привычной для второй половины 1950-х годов обстройки кварталов по периметру была создана «анфилада переливающихся пространств, обрамленных жилыми корпусами»1 .
Среди других участков, намеченных для освоения еще Генеральным планом 1935 года, во второй половине пятидесятых годов активно застраивались район Измайлово, Хорошево-Мневники, Фили-Мазилово, Борогодское, Новые Кузьминки. С учетом Черемушек, в перечисленных районах возводилось около 50% того, что строилось по Москве в целом. Застройка крупными массивами на свободных территориях позволяла с наибольшей полнотой использовать преимущества индустриального домостроения. Идея переноса всего значительного строительства на окраинные части города в процессе проектирования Всемирной выставки получила свое собственное выражение. На первом этапе выбора территории для размещения в Москве Выставки было предложено 15 вариантов. Ни одна из предложенных территорий не была расположена в центральной части города, абсолютное большинство - на окраинах. Среди самых приближенных к центру вариантов можно упомянуть ВДНХ, парк Сокольники, Песчаные улицы.
Новая застройка новых районов, прогрессивная для своего времени, была предметом гордости архитекторов. Об этом свидетельствуют как архивные документы, относящиеся к V конгрессу Международного союза архитекторов 1957 года, так и первый вариант схемы Москвы для выбора места размещения Всемирной выставки 1967 года, на котором все районы новой застройки выделены темным цветом, что наглядно свидетельствует об особой значимости именно этого фактора в градостроительных поисках.
Также немаловажным при выборе места проведения выставки было и наличие общественных сооружений современного архитектурного облика, которые было бы «не стыдно» предъявить иностранным гостям как образцы «современности» и «прогрессивности» мышления и стиля советских архитекторов (а наибольшее количество этих сооружений было запроектировано и строилось именно на юго-западе). Комплекс «отставания от Запада» был повсеместно распространен среди архитекторов второй половины пятидесятых — шестидесятых годов, чему есть немало свидетельств, в том числе отчет, описанный во 2 параграфе 1-й главы, а также сами материалы подготовки Всемирной выставки. Именно «несовременная» и даже «архаичная» архитектура законченной всего лишь шесть лет назад (в 1954 году) ВДНХ стала главной причиной отказа от проектирования Выставки в этом районе. Во всех разработанных для этой территории проектов абсолютное большинство павильонов должны были быть снесены либо полностью перестроены.
К началу 1960-х годов уже был накоплен значительный опыт в типовом индустриальном домостроении, но что касается общественных сооружений, то все общественные здания и комплексы, строительство которых было завершено 1960 году, стилистически принадлежали еще периоду «сталинского ампир» либо же их можно назвать переходными, как, например, стадион Лужники или Детский мир на Лубянской площади. Таким образом, опереться на существующий опыт в создании «современной» архитектуры участники проектирования Всемирной выставки в Москве не могли, просто потому что в СССР она еще не была создана. Тем более важен был опыт проводившихся в конце 1950-х годов конкурсов на крупные общественные сооружение, которые должны были стать «лицом эпохи».
Главным среди таких конкурсов был конкурс на проект главного здания Советского Союза - Дворца Советов, предполагавшийся к размещению также в юго-западной части города на Воробьевых (Ленинских) горах. Значение первого этапа проектирования Дворца Советов 1932 года профессионально оценено крайне высоко, именно это событие принято считать переломным в ходе истории советской архитектуры. Второй этап проектирования, проходивший в 1957 - 1959 годах, почти забыт, при этом абсолютно незаслуженно.
Поиск современной структуры планировки территории Всемирной выставки в Москве
Решение о проведении Всемирной выставки 1967 года в Москве было принято еще в 1958, во время проведения Выставки в Брюсселе. В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР №1123 от 21 октября 1960 года, выставка в Москве должна была проходить в течение полугода, с 20 мая по 20 ноября, и по своему размаху и масштабам значительно превзойти все предшествующие. Так, если предшествующая ей Брюссельская международная выставка 1958 года занимала территорию в 200 гектаров, то в Москве для ее проведения предполагалось выделить территорию в 520 гектаров138. Также предполагалось, что выставку посетит более 50 миллионов человек , в том числе 15 миллионов иностранцев, которые «прибудут со всех континентов земного шара», и 20 миллионов иногородних советских граждан. По предварительным расчетам предполагалось, что на Выставке будет находиться до 450 тысяч посетителей в день, в том числе до 130 тысяч человек иностранцев140.
Выставка 1967 года в Москве должна была иметь ряд весьма существенных отличий от своих предшественниц. Во-первых, она должна была стать первой «Всемирной» - все предыдущие выставки имели статус Международных. Этим подчеркивалось ее колоссальное значение.
Во-вторых, в отличие от предыдущего международного опыта, большинство возведенных зданий и павильонов предполагалось строить капитальными и отапливаемыми, для размещения в них после закрытия Выставки части экспозиции ВСХВ. Также предполагалось, что и после закрытия Всемирной выставки в Москве ее территорию будет посещать до ста тысяч человек в день.
В-третьих — на территории СССР выставка подобного уровня должна была состояться впервые. За всю историю проведения крупномасштабных международных выставок, начиная с середины XIX века, ни Россия, ни Советский союз не выступали в роли принимающей стороны, хотя и неоднократно принимали в них участие.
Еще одним принципиально важным фактором предполагаемого проведения Всемирной выставки 1967 года в Москве была ее дата. 1967 год был для Советского союза юбилейным - пятидесятилетия Великой Октябрьской социалистической революции. Легко можно представить, какое колоссальное значение предавалось этой дате. Пожалуй, основной целью проведения выставки была «демонстрация достижений Советского союза за пол века существования». Программа выставки гласила: «Всемирная выставка в целом должна быть организована так, чтобы она вновь прославила величие и могущество нашей Родины, отмечающей в 1967 году пятидесятилетие Великой Октябрьской социалистической революции, открывшей новую эру мировой истории - эру перехода от капитализма к коммунизму» т.
В связи с этим дополнительное значение приобретает тот факт, что изначально проведение Выставки в Москве было запланировано на 1966 год, чтобы в следующем году разместить в павильонах уже Всесоюзною юбилейную выставку. Однако проведение ее в 1967 году давало возможность продемонстрировать достижения Великой Октябрьской революции всему миру. Вполне очевидно, сколь амбициозные задачи возлагались на все экспонаты Выставки, начиная от ее территории и павильонов и заканчивая справочными киосками с выдачей справок на пяти языках . и самораздвигающимися дверями. Одним из важнейших условий проведения Всемирных выставок по праву считается тема, заявленная принимающей стороной. Этой теме должны соответствовать все постройки, экспозиция и мероприятия стран-участниц, а также организация выставочного пространства в целом. Девизом Всемирной выставки 1967 года был объявлен «Прогресс и мир».
Предложенный девиз ярко описывал программу проектирования выставки. «Мир» как географическое понятие соединялся с актуальной в начале шестидесятых годов политической идеей мирного существования двух систем («Мир во всем мире»)142. Чтобы подчеркнуть заложенную в лозунге идею «мира», павильоны стран - участниц Выставки предполагалось разместить по континентальному принципу (Европа, Азия, Америка, Африка, Австралия), а не по принципу буржуазные — социалистические. На территории Выставки предусматривалось создание трех основных секторов: Советского союза, иностранных государств и международного.
Понятие «прогресс» в начале 1960-х годов включало в себя не столько социальный прогресс, сколько прогресс научно-технический, который понимался как одно их главных достижений эпохи. Кроме того, само слово «прогресс» в лексике периода «оттепели» содержало в себе скрытую оценку, поскольку далеко не все происходящее в мире оценивалось как прогрессивное. Достижения прогрессивной мировой системы, должна была предъявить советская часть Всемирной Выставки.
![\](/i/i/5048/376674.png "\")
