Содержание к диссертации
Введение
Глава I, Елагин остров. Основнне этапн Нормирования ансамбля 23
Глава II. Парк Елагина острова 50
Глава III. Елагин дворец 74
Глава IV. Служебные корпуса, павильоны и малые архитектурные Формы 120
Заключение 147
Примечание 156
Сводный каталог чертежей по Елагину острову 168
Выписки из основных архивных документов 206
Именной указатель архитекторов, скульпторов, живописцев и мастеров различных специальностей, работавших с К.Росси
при создании ансамбля на Елагином острове 238
Библиография 242
Список иллюстраций 258
- Елагин остров. Основнне этапн Нормирования ансамбля
- Парк Елагина острова
- Елагин дворец
- Служебные корпуса, павильоны и малые архитектурные Формы
Введение к работе
Литература» посвященная Карлу Ивановичу Росси, довольно обширна. Это и закономерно, т.к. творческое наследие Росси относится к числу непреходящих художественных ценностей всей русской культуры. Несмотря на то, что место и роль зодчего в становлении и развитии архитектуры русского классицизма чрезвычайно велика, в дореволюционной литературе ему не уделялось должного внимания и исключительные по своей исторической и художественной ценности произведения оставались неизученными. Их содержание, высокое мастерство исполнения долгое время оставались не раскрытыми.
Серьезное изучение творчества К.Росси началось только в XX веке. Ему были посвящены работы таких знатоков и исследователей, как И.Фомин, Н.Вейнерт, Г.Гримм, В.Пилявский, М.Тарановская. Во всех солидных изданиях, принадлежащих перу русских и советских искусствоведов, отмечено значение Елагиноостровского ансамбля в творческой биографии Росси. Как отмечает Г.Гримм: "Этими сооружениями открывается период его наиболее зрелых работ. По стилю комплекс сооружений Елагина острова уже тесно примыкает ко всем другим работам Росси І8І8-І832 гг. Это тот строгий, по общим формам, по пышно-декоративным с широким применением орнаментальных и скульптурных элементов, классицизм, в котором создавались все его крупнейшие основные элементы. В Елагином он уже находит свою законченную форму, с тем, чтобы уже далее принципиально не
,. т
изменяться .
Предваряя обзор литературы, необходимо отметить также, что отражение истории застройки острова в различных изданиях, а также оценка и детальный анализ его художественного облика и композиции, отвечали духу времени и этапам развития русской и совет-
-4--ской эстетической мысли и искусствознания.
Первые печатные сведения по Елагину острову относятся ко второй половине ХУШ столетия. Прежде всего следует упомянуть известное сочинение А.Богданова "Историческое, географическое и топографическое описание Санкт-Петербурга от начала заведения его с 1703 по 1751 г.", в котором даются сведения о первом названии острова - Мишин и о последовательной смене владельцев его до середины ХУШ века: "Сей остров сперва в даче был Петра Павловича Шафирова, бывшего тогда вице-канцлера и назывался тогда именем тем Шафиров остров. Потом был во владении у графа Павла Ивановича Ягужинского, а ныне принадлежит Алексею Петровичу Мель-гунову".
В другой не менее известной книге А.Титова можно узнать о первых постройках на острове: "Дача барона Шафирова: двор I, покоев 5 (теплые с сенками), ни амбаров, ни бань, ни погребов, ни конюшни не имеется , т.е. при Шафирове не было никаких хозяйственных построек и не существовало системы прудов, что позволяет сделать вывод о том, что дом Шафирова находился только в несколько измененном естественном окружении.
Небольшая, но существенная историческая информация была опубликована в книге С.Порошина » где говорится о состоянии острова во времена Мельгунова и где для императрицы "была приготовлена псовая охота". А в камер-фурьерском журнале от 1770 г., опубликованном в 1885 г. , дается подтверждение тому, что остров короткое время принадлежал князю Г.Потемкину и императрица "изволила прогуливаться по разным увеселительным местам".
Елагин остров конца ХУШ века привлек внимание известного историографа й.Георги, который не преминул поместить в своем труде достаточно подробное описание острова, и, что особенно ценно
- 5 -- дал точное стилистическое определение садовой композиции острова: "Весь остров расположен для летнего пребывания хозяина, и нынешним владельцем украшен с изящным вкусом и содержится в наилучшем устройстве. Около всего острова сделан земляной вал вышиною в сажень, нужный по причине низкаго берега я служащий теперь к приятной прогулке. Большая западная часть содержит в себе разной болотной лес, который находящимися в нем аллеями, беседками, гротом, несколькими памятниками в честь друзей- хозяина, каналами и мостами имеет вид Английского сада". Примечательно, что в ансамбле Елагина острова Георги больше всего привлекала бытовая сторона, которая увидена и передана с достаточной убедительностью и ясностью. В дальнейшем подробном описании островного ансамбля, автор сохранил столь ценные для нас черты "садового быта" конца ХУШ столетия, позволяющие судить о социальном и общественном использовании елагиноостровского парка: "...сделался (остров -Д.Н.) некоим образом почти открытым народным садом. Хозяин позволял не токмо всем порядочно одетым людям в воскресные и праздничные дни прогуливаться по острову, но и приглашал к тому и увеселял музыкою. Трактирщик имеет позволение давать каждому всякие закуски, и угощать тех, которые закажут, обеденным столом и ужином".
А.Щекатов в своем "Словаре географическом российского госу-дарства" в четырех выпусках счел необходимым поместить сжатую характеристику ансамбля, главным образом, повторяя уже известное описание, взятое из книги Георги.
Новый этап в публикациях о Елагине острове связан с завершением строительства Елагина дворца. Статья, помещенная в журнале "Отечественные записки", в разделе Санкт-Петербургских ново-
стей датируется 1822 годом. Есть все основания предполагать,
что ее автором является П.Свиньин, хотя в его книгу она не вошла. Статья Елагин остров - первое развернутое описание построенного К.Росси нового дворца. Автор, не выходя за пределы, свойственного его времени описательству, дает четкую эстетическую характеристику нового дворца на Елагином острове: "И поистине сей прекрасный павильон может служить образцом утонченного вкуса и изящной архитектуры и делает особенную честь его строителю". Далее в статье даются сведения исторического характера, называются имена последовательно сменявшихся владельцев, перечисляются имена мастеров, принимавших участие в декоре дворца: "Расписание плафонов и стен произведено Скоттием, кроме масляной живописи по мрамору, которая сделана Вигием. Вообще должно заметить, что по всем частям избраны лучшие Петербургские художники. Двери из разных пород дерев работали Гроссе, мебели Бауманом, бронзовые люстры и канделябры Шрейбером, чугунные вещи литы на казенном заводе Кларком, бумажки сделаны на Царскосельской фабрике и проч".
Большую историческую и художественную ценность имеет свидетельство А.Булгакова о том, что все предметы убранства для дворца были исполнены только отечественными мастерами и предприятиями: "Мысль убрать все произведениями русских фабрик и мануфактур очень хороша. Это есть национальная экспозиция".
Определенную ценность представляет собой и статья, помещенная в Литературных листках , датируемая 1823 годом. Важным моментом ее является определение роли Буша, работа которого по созданию парка приравнивается к творчеству Роеси: "Старый дом превращен дарованием архитектора Росси в храм вкуса и великолепия; запустелые рощи и лес принимают прежний вид под руководством г. Буша".11
В периодике 20-х - 30-х годов разбросаны отдельные данные,
- 7 -касающиеся елагиноостровского парка. В журнале "Отечественные записки"-"-^ приводится описание гуляния и автор отмечает своеобразие гуляний на Елагиной острове в связи с его парковой композицией: "Гуляние на Елагином острову отличается от прочих и со стороны физического положения своего. Сад или парк онаго, быв разбит в английском вкусе, т.е. не прямыми, а извивающимися аллеями, представлял новую картину. Безпрерывное рождающееся от того разнообразие видов и положений возобновляло беспрестанно новые удовольствия и неожиданные встречи: то вы теряетесь в уединении леса, то выезжали на площадку, усеянную ярко пестреющими группами народов...". В следующем номере "Отечественных записок" в кратком обозрении ботанических садов х указывается» что: "Сад Елагинского острова был тоже один из любопытнейших садов, но к несчастью последнее наводнение (1824 г. - Д.Н.) погубило почти все растения, содержащиеся в тропических теплицах; по некоторым остаткам можно еще судить, какими редкими произведениями природы оные были наполнены".
В статистических сведениях , опубликованных в 1839 году содержатся указания на большие осушительные работы, проведенные на острове в первой трети XIX века: "... тут были болота, порос-шия кустарником и мелким лесом. Теперь сии болота осушены: пруды и каналы, пересекающие их в разных направлениях освобождают почву от ее природной сырости".
В труде И.Пушкарева "Описание Санкт-Петербурга и уездных
городов Санкт-Петербургской губернии"^ с присущей автору документальностью, приводится несколько важных для выяснения истории и процесса формирования ансамбля Елагина острова сведений. В частности дается характеристика дворца: "Здание Елагинского дворца привлекательно простотою отделки и легким стилем, так что из
- 8 -загородных дворцов Елагинский должно по справедливости назвать превосходнейшим".
Среди многочисленных упоминаний в печати о Елагином острове, главным образом, в связи с различными гуляниями, относящиеся к середине и второй половине XIX столетия следует выделить "Письма провинциала", помещенные в журнале "Семейный круг" . Повторяя в основном ранее опубликованные сведения, он дает живую картину "садового быта" своего времени, которая позволяет увидеть как изменилась картина посетителей острова, оценить тот сдвиг, который в XIX веке определил большую "публичность", т.е. посещение Елагина острова более широкими слоями петербуржцев. Ценно еще и то, что автор подчеркивает традицию встречи белых ночей на стрелке Елагина острова, как передающееся из поколения в поколение: "Петербуржцы правы, если они, привыкнув с малолетства к этим ночам, не могут, чтобы потом всю жизнь не любоваться ими*. Возьмите план Петербурга, взгляните на мысок Елагина острова, обращенный своею оконечностью ко взморью: это любимое место петербуржцев, где они в каждый июньский вечер собираются сюда в живописные группы, чтобы взглянуть на великолепный закат солнца". В этой же статье приводится экспромт, приписываемый Пушкину: "Остановившись перед Елагиным дворцом, я невольно вспомнил стихи Пушкина:
Какая кисть, какой резец, Изобразят Елагинский дворец?
Своеобразную летопись быта, который сложился на Елагином острове во второй половине XIX века дают заметки и статьи, опубликованные в журналах "Русский альманах", "Русская старина", "Иллюстрация", "Всемирная иллюстрация" . Помимо бытовых моментов в этих статьях приводятся отдельные исторические сведения и
зарисовки парковых пейзажей, показывающих его состояние в то время и восприятие их людьми разных сословных категорий.
К числу ценных публикаций, относящихся к формированию ансамбля относятся разнохарактерные материалы, помещенные в Петербургских газетах. В Санкт-Петербургских ведомостях, начиная с 60-х годов ХУШ века публиковались объявления о продаже Мишина острова, о приглашении строителей на Елагин остров, о сдаче в наем отдельных строений на лето, о продаже голландских луковиц и зрелого винограда, о вызове желающих на различные работы, на поставку лугового дерна, на исправление мебели и украшений во дворце, о перестройке мостов на острове.
В публикациях газет "Северная пчела", "Пчелка", "Сын отечества"19, охватывающих период с 1826 года и до конца века, помещались сообщения об общественных увеселениях и гуляниях на острове, об иллюминациях и фейерверках, о лодочных гонках, о выставках цветов, о летних концертах, о порядке движения в парке во время фейерверков. Эта пестрая хроникерская информация позволяет глубже ощутить ту социальную среду и те формы, в которых существовал художественный ансамбль, и помогают определить причины возникновения различных изменений новых построек, т.е. все то, что является историческим окружением того произведения искусства, которое мы именуем ансамблем Елагина острова.
Данные для характеристики "жизни" ансамбля мы находим в "Иллюстрированной газете", в "Известиях СПБ городской думы", в "Ведомостях Санкт-Петербургской городской полиции" и в "Неделе строителя".
Мемуарная литература, в которой есть упоминания о Елатином острове и дворце весьма бедна. В записках Д.Свербеева, Ю.Арнольда, К.Мердера, П.Анненкова, Ф.Толстого, П.Щепкина, П.Щукина и др.
- 10 -зафиксированы только какие-то штрихи или моменты личных воспоминаний о том или ином событии, происходившем во дворце или на острове, однако, и они несут свою долю необходимой информации.
Многочисленные путеводители по Петербургу и его окрестностям, такие как В.Бурьянова, Ш.Домбровского, Р.Попова, Д.Ломана, В.Михневича, й.Зарубина, Г.Московича, і.Раевского, М.Пыляева и различные справочники и новейшие путеводители также включали в себя разделы, разной степени по насыщенности и информации о Ела-гиноостровском дворце и ансамбле. Эти путеводители ценны тем, что они показывают как осваивался Елагин остров в связи с изменением социальной и классовой структуры города.
Первой попыткой научного издания, посвященного ансамблю Елагина острова является увраж, изданный Императорским Санкт-Петербургским обществом архитекторов, автор которого архитектор Ш.Бернштам. Он содержит краткую историческую статью, лаконичное описание Елагина дворца и интерьеров, павильонов, построенных К.Росси, причем каждому фототипическому изображению фасада, интерьера, павильона соответствует небольшое резюме и план. (К сожалению, в описании павильонов допущен ряд ошибок) Автор увража, говоря о сложности поставленной перед архитектором задачи перестройки дворца, отмечает: "С этой задачей Росеи справился мастерски. Он - южанин, сумел почувствовать и полюбить всю прелесть северного пейзажа петербургских островов и создать при холодной, строго красивой внешности Елагина дворца тот дивный уютный интерьер, который дошел до нас неприкосновенным, которым мы и сейчас любуемся. Он сумел придать службам, оранжереям, павильонам, разбросанным в парке, красивость, ласкающую глаз, за которой скрывалась утилитарность этих построек. На все это потребовалось не мало знания, работы и денег" Фотографии интерьеров,
- II -
помещенные в альбоме, сейчас при воссоздании музея имеют чрезвычайную ценность.
Можно сказать, что именно с началом XX века, т.е. почти через столетие после создания россиевского ансамбля началось его научное профессиональное изучение архитекторами и историками искусства. В общем русле интереса к русской классической архитектуре и, в частности, к творчеству Росси следует рассматрий
вать раздел, посвященный зодчему в истории русского искусства
под редакцией И.Грабаря. Автор раздела И.Фомин ограничился
хотя и точной, но краткой формулировкой: "Зато общая планировка дворца, прилегающих служб и парка с очаровательными садовыми павильонами и прекрасная внутренняя отделка дворца сразу доказали всем, и императору Александру І в особенности, какого большого мастера получил Петербург в лице Росси."
Одновременно с этим В.Курбатов в своем известном труде
22 "Сады и парки" приводит краткую аналитическую характеристику композиции елагиноостровского парка, в которой правильно выделено доминирующее в парковом ансамбле значение Масляного луга: "Росси прежде всего обусловил убранство луга перед дворцом, т.е. сбоку поместил единственный в своем роде полукруглый фасад Кухонного флигеля. Полукружие стен последнего, мощные дубы, раскинутые по лугу, легкие подвесные фонари (по рисунку Росси) и нарядный фасад дворца дают единственную в своем роде картину."
В 1927 году была издана книга П.Столпянского "Санкт-Питер-
Бурх - ныне Ленинград? продолжившая традицию путеводителей по Петербургу.
Автор, в свойственной ему манере сочетания исторических сведений и бытовых деталей, неоднократно обращался в ней к Елагину острову. В своей статье "Жемчужины старого Петербурга" он
- 12 -пишет: "... зародился обычай посещать весною'стрелку Елагина острова и любоваться закатом солнца, тот обычай, который был такою же необходимостью старого Петербурга, как балаганы на Марсовом поле, верба у Гостиного двора, птичий торг в биржевом скверике...". Вместе с тем, Столпянский своей работой открывал ряд советских путеводителей по Ленинграду, где в том или иной объеме помещалась информация о Елагиноостровском дворцово-парковом ансамбле.
В связи с тем, что в 1937 году отмечался стопятидесятилет-ний юбилей К.И.Росси, в течение этого года были опубликованы две монографии , посвященные жизни и творчеству великого зодчего и
ре:
ряд статей, опубликованных в ведущих художественных журналах и книга А.Некрасова "ї^сский ампир, охватывающая более широкий исторический аспект. Книга В.Панова "Карло Росси", рассчитанная на массового читателя, изобиловала множеством ошибок, несоответствием описания и действительного облика сооружений. Так Панов писал: "Одним из наиболее обширных по размерам является павильон гауптвахта (на самом деле он самый маленький - две комнатки - Д.Н.) по своему виду несколько напоминающий главный фасад дворца. Сзади он имеет полукруглый выступ с лестницей, спускающейся к одному из прудов (это описание соответствует Музыкальному павильону - Д.Н.). Со своими фронтонами, с десятью колоннами серого мрамора, с цветочными вазами в форме жертвенников из белого мрамора"(повторяет ошибку Ф.Бернштама - вазы чугунные -Д.Н.) и т.д. Появление этой книги вызвано чисто юбилейными соображениями. К сожалению, она лишена должной научной основательности и издана без критического подхода со стороны издательства. Недаром в ряде журналов появились резкие критические статьи в адрес автора.
- ІЗ -
В отличие от книги Панова, монография Н.Бейнерта явилась первым действительно научным капитальным трудом. Ее можно определить как первую действительно научную монографию, посвященную жизни и творчеству. Карла Росси. Работе зодчего на Елагином острове автор отвел в книге специальную главу. Вейнерт первым из исследователей ввел в научный оборот архивные материалы, дав точные ссылки на их местонахождение, кроме того он впервые опубликовал ряд чертежей по дворцу и ансамблю: проекты Овального зала, два варианта проектов Столового зала, проект Павильона у Гранитной пристани, проект плана Конюшенного корпуса. Очень важным моментом раздела, посвященного Росси, является совершенно обоснованный вывод о том, что дворец и весь ансамбль создавал не ученик, а установившийся в своих творческих концепциях талантливый мастер. Отмечая это, Вейнерт писал: "Но и здесь, особенно в планировке всей усадьбы, в умении использовать и создавать эффективные по цвету и форме фоны для своих построек, в свободной трактовке и комбинировании классических архитектурных и декоративных приемов убранства, в чередовании выступов и впадин, ординарных и сдвоенных колонн и пилястр и, наконец, в исключительном умении связать многообразие форм в единый художественный образ, подчинив детали основной идее замысла, - чувствуется рука большого мастера, уверенного в своих силах и даровании".
В этом же году Н.Вейнерт опубликовывает в журнале "Архитек-тура СССР" ** большую статью, целиком посвященную архитектурному ансамблю Елагина острова. Очень важным моментом этой публикации является тот факт, что автор, говоря о коллективе талантливых художников и мастеров, образовавшемся при постройке Елагино-островского ансамбля, впервые называет имена ведущих мастеров: "Пользуясь в качестве главного архитектора строительной Комиссии
Кабинета правом приглашать лучших мастеров, Росси именно при осуществлении этого первого своего проекта объединил вокруг себя тех специалистов, которые впоследствии стали переходить с ним от одной постройки к другой.
На этой постройке начали складываться те внутренние, основанные на взаимном понимании и любви к общему делу, отношения, которые дали возможность целому коллективу воплотить замыслы Росси в совершенную форму.
В работах приняли участие архитектор Войлоков, помощники архитекторов Комаров и Отто, скульпторы - профессор Демут-Мали-новский и Никита Саягин, живописцы Виги, Медичи и Скотти, резчики Чухнов и Яеблан, мраморщики Модерни и Трискорни, обойщик И.Тимофеев, позументщик Гліцин, мастер фальшивого мрамора Я.Ценников, бронзовщики - Ажи, Шрейбер и Дипнер, паркетчик С.Тарасов, мебельщики - Бауман, Гроссе и В.Бобков*.
А.Некрасов в своей работе "веский ампир" анализирует композиционные приемы Росси, которые использованы им в архитектуре Елагина дворца и павильонов. Признавая несомненные достоинства таких безукоризненных построек как Кухонный корпус, автор совершенно субъективно и неверно оценивает архитектуру Елагина дворца. Создается впечатление, что Некрасов исходил из предвзятой концепции, стараясь преуменьшить мастерство Росси в применении монументальных форе. В этом смысле очень показательно абсолютно субъективное высказывание автора неверно трактующее соотношение частей в композиции дворцовых фасадов: "Организация внутренних пространств, не только квадратных, но иногда с осями, идущими перпендикулярно к фасаду, напоминает не только классицизм, но даже барокко. Возможно, что боковые массы здания, фланкируемые по фасадам небольшими фронтонами на четырех, сдвоенных по-барочному
колоннах, принадлежит достройке Росси. Колонны сдвинули помещенные между ними окна, нарушив ритмику внутренних пространств. Весь мезонин с карликовой лоджией по садовому фасаду и неорганическими пристройками по сторонам купола также представляет весьма сбивчивую композицию. Декоративность коринфских колонн колоссального масштаба не скрывает неуклюжести здания".
На этом примере видно, что в своей критике Некрасов, смещая смысловые акценты, отошел от реального числа интерьеров дворца, исключил из анализа оси боковых фасадов, "нашел" барочные элементы в чисто классическом решении, увидел "сбивчивость" в четкой и выверенной построенности членений и объемов.
Исследование творчества К.Росси в 1930-х годах связано и с именем Г.Г.Гримма, однако, ни его рукописные статьи, посвященные Елагиноостровскому ансамблю, ни каталог, который он готовил в дни блокады,не были опубликованы и поэтому будут рассматриваться с рукописями других авторов, которые использованы для данной работы.
Первая послевоенная публикация, посвященная ансамблю Елаги-на острова, принадлежит А.Н.Петрову. Его статья была помещена в сборнике под общей редакцией И.Грабаря "Памятники зодчества разрушенные или поврежденные немецкими захватчиками". Эта работа имела важное значение, т.к. на основе серьезного изучения первоисточников, автор еще раз подчеркнул художественную ценность ансамбля как памятника мирового значения и выдающегося произведения искусства и тем самым обосновал необходимость его возрождения.
В 1949 году наша общественность отмечала столетие со дня смерти Росси, а следующий год был ознаменован 175-летним юбилеем со дня рождения зодчего. Эти даты явились побуждающим стимулом
для издания книги В.Пилявского "Зодчий Росси". Автор поставил перед собой задачу: "... на фактическом материале охарактеризовать творческое наследие зодчего и выявить особенности его произведений, свидетельствующие о преемственности лучших традиций русской архитектуры и успешном их развитии". В этом ключе решается и четвертая глава книги - "Дворец и усадьба на Елатином острове"*
Существенным моментом, определяющим ценность книги Пиляв-ского, является тот факт, что она выпла под редакцией профессора Г.Г.Гримма, глубокого знатока творчества Росси. В этой главе, посвященной ансамблю на Елатином острове, автор дает краткую историю острова, его застройки, сообщает сведения о строительстве, которое велось по проектам Росси, называет имена скульпторов, живописцев и мастеров, принимавших участие в отделке и меблировке дворца. Глава содержит много интересных наблюдений по декору интерьеров, архитектурной композиции и дает высокую оценку синтезу архитектуры, скульптуры, жипописи и природы, отчетливо проявившемуся в первом петербургском ансамбле великого зодчего. Важным моментом этой главы является краткий композиционный анализ интерьеров и фасадов Елагина дворца, а также служебных корпусов и парковых павильонов. К книге приложен перечень построек зодчего с указанием мест хранения графических материалов.
В.Пилявский поместил в своей книге "Зодчий Росси" 14 чертежей Росси по Елагиноостровскому ансамблю, причем проект отделки Голубой гостиной опубликован им впервые. Труд В.Пилявского явился заметной вехой на пути изучения творческого наследия великого архитектора и в том числе, созданного им дворцово-паркового ансамбля на Елатином острове. Он подытожил все добытое предшествующими исследователями и тем самым открыл дорогу для новых изыс-
- 17 -каний и научных трудов.
Следует заметить, что тема Елагина дворца вновь привлекла внимание Пилявского в 1978 году, что нашло отражение в его статье,
опубликованной в Межвузовском тематическом сборнике , а затем этот материал вошел в монографию, посвященную архитектору Д.Ква-ренги . На основе публикации польского искусствоведа М.Квят-ковского, в которой были опубликованы чертежи Кваренги, атрибутированные как проект первоначального Елагина дворца времени Елагина, а также на основе обнаруженных им графических листов Кваренги в собрании библиотеки города Бергамо, Пилявский сделал вывод, что дворец для И.П.Елагина был построен по проекту Д.Кваренги. Несмотря на всю привлекательность такого предположения» у нас нет еще документального подтверждения авторства Кваренги, а сведения о торгах на постройку дворца, опубликованные в ноябре 1785 года идут вразрез с выводом Пилявского о том, что проект дворца на Елагином острове Кваренги сделал после 1785 года.
Приходится констатировать, что некоей закономерностью в изучении творчества К.Росси стали юбилейные даты. Именно к 200-летию со дня рождения зодчего Научно-исследовательский музей Академии художеств организовал выставку графического наследия архитектора и выпустил каталог архитектурных чертежей и проектов произведений декоративно-прикладного искусства . Составители каталога и авторы вступительной статьи Н.И.Никулина и Н.Г.Ефимова проделали основательную работу и как справедливо указано во вступительной статье: "... предлагаемый каталог является по существу, первой публикацией всех известных на сегодняшний день чертежей и рисунков Росси, находящихся в различных музейных и архивных хранилищах и библиотеках Советского Союза". Таким образом авторы осуществили замысел своего учителя Г.Г.Гримма, памяти
- 18 -которого и посвятили работу. Совершенно естественно, что никакое издание не может быть всеобъемлющим, но благодаря данному каталогу мы теперь имеем возможность ввести дополнительно в научный оборот* в связи с исследованием материалов по Елагиноостровско-му ансамблю, группу вновь открытых и неопубликованных чертежей Росси.
Изучением творчества Росси занималась много лет М.З.Тара-новская. Совершенно закономерно, то, что в поле ее зрения входил и ансамбль Елагина острова, которому посвящен раздел главы УІ "Дворцово-парковые и усадебные комплексы" в книге "Карл Росси. Тарановская рассматривает Елагин остров в комплексе с другими аналогичными работами зодчего, позволяя проследить взаимосвязь и различие его парковых композиций, дворцов, интерьеров и павильонов. Важный момент труда Тарановской раскрытие взаимосвязи плановых, объемных и декоративных решений с художественно-образной характеристикой сооружений. Несмотря на краткость, вызванную широким диапазоном труда, охватывающего весь жизненно-творческий путь зодчего, автор сумела показать и целостность Елагиноостров-ского ансамбля и своеобразие каждой группы памятников и каждого строения в отдельности. Очень важной мыслью явилось высказывание автора: "Определенный интерес представляют одно- и двухэтажные служебные жилые дома, скромные и этим отличные от парадных парковых построек.
Росси развивал в них приемы, характерные для его жилых домов в Твери, Рыбинске, Павловске и других малых городах". Это положение послужило толчком для разысканий и анализа именно такого рода построек при работе над данной диссертацией. Изданная ранее М.Тарановской книга о Росси в серии "Зодчие нашего города" является популярным вариантом ее монументальной монографии и со-
держит аналогичные сведения.
Несомненным дополнением в литературу о формировании ансамбля Елагина острова в период работы Росси является статья Д.Демидовой "И был задуман как ансамбль" . Статья эта возникла в связи с работой автора над проектом реставрации и реконструкции парка, в котором она принимала участие. Демидова опубликовала впервые ряд чертежей Росси, которые до того времени были известны узкому кругу специалистов, занимавшихся в архиве, и тем самым ввела их в широкий научный оборот.
В книге И.Бартенева и В.Батажковой "Русский интерьер ХУШ-XIX веков", несмотря на то, что она охватывает значительный исторический период, авторы уделили большое внимание интерьерам построек Росси и, в частности, Елагина дворца. Избранный авторами метод и стиль изложения, - лаконичный, делающий каждую характеристику своеобразной формулой, раскрывающей историческую и эстетическую суть декора того или иного интерьера, имел важное значение при проведении данной работы. Рассматривая интерьеры Елагина дворца, мы опирались на те принципы, на которых основана книга о русском интерьере, что явилось для автора данного исследования в значительной степени путеводной нитью.
В 1982 году автором данной диссертации была опубликована монография, посвященная дворцово-парковому ансамблю Елагина остро-ва . В ней была сделана попытка более широкого рассмотрения формирования Елагиноостровского ансамбля, в композиции которого дворец, корпуса и павильоны играют равновеликую роль с объемно-пространственным решением зеленого массива и водного окружения. Учитывая необходимость обращения к более широким читательским кругам, пришлось "скрыть" весь научный аппарат, оставив его за пределами публикации.
Обзор изданий по Елагину острову показывает, что интерес к творчеству К.Росси за прошедшие* два века неуклонно возрастал. Это сказалось во все более дифференцированном и углубленном изучении как всего творческого пути выдающегося зодчего, так и его ансамблей и отдельных сооружений. Этот процесс нашел свое отражение также и в, так называемых исторических справках и рукописях, созданных для узкоспециальных целей и по тем или иным причинам неопубликованных. Но рассмотрение их в обзоре литературы, хотя бы в краткой форме, необходимо, т.к. они широко использованы во всех печатных изданиях, посвященных творчеству Росси. Прежде всего следует упомянуть краткую справку, написанную хранителем двор-ос ца-музея в 30-х годах Е.В.Медведевым . Она является ценным историческим документом и содержит сведения, характеризующие дворец и парк на 1930 год.
Исключительное значение имеют оставшиеся рукописи Г.Г.Грим-ма . В каждой из них имеются разделы, посвященные ансамблю Елагина острова и более всего внимания уделяется дворцу. Не лишенные некоторых ошибок, которые объясняются отсутствием в то время выявленных материалов, они исключительно важны своими концептуальными моментами, которые направляли поиск многих исследователей, в том числе и автора диссертации.
Гибель Елагина дворца в годы Великой Отечественной войны и необходимость его восстановления явились толчком для известного исследователя архитектуры Ленинграда, сотрудника ШОП А.Н.Петрова , который написал историческую справку для проекта воссоздания дворца. Справка содержит общий обзор застройки острова в ХУШ в., истории создания ансамбля по проекту Росси, описание архитектурного облика корпусов и павильонов и характеристику фасадов и интерьеров Елагина дворца как парадных помещений первого
- 21 -этажа, так и комнат второго и третьего этажей. В справке имеются ссылки на архивные источники. Своей работой автор доказывает необходимость полной реставрации двррцово-паркового ансамбля Елагина острова и включение его в число Государственных заповедников. А.Н.Петров пишет; "... задача сохранения и реставрации Елагинского дворцово-паркового комплекса может быть удовлетворительно разрешена лишь в том случае» если весь комплекс будет включен в число государственных архитектурных заповедников Советского Союза.
Высокая художественная значимость этого уникального памятника русского национального искусства является достаточным основанием для этого необходимого мероприятия"-
Другим сотрудником ПІ0П Р.Д.Люлиной была написана справка
по истории построек трех павильонов на Елатином острове . Справка представляет несомненную ценность, т.к. полностью основана на изучении архивных документов, графических материалов и содержит подробное описание архитектуры павильона Гауптвахта, Павильона под флагом и Музыкального павильона.
Обзор работ, посвященных ансамблю Елагина острова показывает, что он относится к числу наиболее выдающихся созданий Карла Росси и по праву вошел в ряд шедевров русского и мирового искусства. Именно поэтому возникает необходимость тщательного документально обоснованного исследования истории формирования ансамбля. Необходимость всестороннего исследования всех вопросов возникновения, развития и существования дворцово-паркового ансамбля Елагина острова обусловлена тем, что до сих пор мы имели о нем разрозненное представление, при котором частное заслоняло его понимание и осмысление как целостного и значительного явления не только в истории отечественного искусства, но и всей культуры.
- 22 -Именно с целью выявления целостного и разностороннего исторического и эстетического значения ансамбля и было проведено настоящее исследование, без которого невозможно было бы подлинно научное понимание памятника, реставрация и использование его в современных условиях.
Не менее важным аспектом работы является попытка выяснить на примере ансамбля вопрос о путях развития синтеза в русской архитектуре 1-ой трети XIX века.
Выяснение истории ансамбля, анализ его пространственной композиции, раскрытие специфики синтеза монументальной архитектуры и архитектуры малых форм с ландшафтом, синтез архитектуры и декора интерьеров с убранством - все это имеет актуальное значение для архитектурной практики наших дней.
Еще одной немаловажной стороной при выборе диссертационной темы является и тот существенный фактор, что ансамбль архитектурных сооружений и сам парк Елагина острова как памятники исключительного значения необходимо сохранять и реставрировать на подлинно научной основе, исходя из выверенных документальных данных и четкого понимания специфики композиционной системы и образного строя ансамбля в целом и каждого составляющего его элемента в отдельности.
Й третья позиция актуальности выбранной темы заключается в том, что жизнь диктует необходимость превращения Елагина дворца в музей, а в дальнейшем законодательного оформления всего ансамбля-заповедника, что невозможно без обобщающей работы, охватывающей все аспекты, связанные с пониманием ценности, исторической специфики и художественного своеобразия ансамбля.
Елагин остров. Основнне этапн Нормирования ансамбля
В связи с тем, что в 1937 году отмечался стопятидесятилет-ний юбилей К.И.Росси, в течение этого года были опубликованы две монографии , посвященные жизни и творчеству великого зодчего и ряд статей, опубликованных в ведущих художественных журналах и книга А.Некрасова "ї еский ампир, охватывающая более широкий исторический аспект. Книга В.Панова "Карло Росси", рассчитанная на массового читателя, изобиловала множеством ошибок, несоответствием описания и действительного облика сооружений. Так Панов писал: "Одним из наиболее обширных по размерам является павильон гауптвахта (на самом деле он самый маленький - две комнатки - Д.Н.) по своему виду несколько напоминающий главный фасад дворца. Сзади он имеет полукруглый выступ с лестницей, спускающейся к одному из прудов (это описание соответствует Музыкальному павильону - Д.Н.). Со своими фронтонами, с десятью колоннами серого мрамора, с цветочными вазами в форме жертвенников из белого мрамора"(повторяет ошибку Ф.Бернштама - вазы чугунные -Д.Н.) и т.д. Появление этой книги вызвано чисто юбилейными соображениями. К сожалению, она лишена должной научной основательности и издана без критического подхода со стороны издательства. Недаром в ряде журналов появились резкие критические статьи в адрес автора.
В отличие от книги Панова, монография Н.Бейнерта явилась первым действительно научным капитальным трудом. Ее можно определить как первую действительно научную монографию, посвященную жизни и творчеству. Карла Росси. Работе зодчего на Елагином острове автор отвел в книге специальную главу. Вейнерт первым из исследователей ввел в научный оборот архивные материалы, дав точные ссылки на их местонахождение, кроме того он впервые опубликовал ряд чертежей по дворцу и ансамблю: проекты Овального зала, два варианта проектов Столового зала, проект Павильона у Гранитной пристани, проект плана Конюшенного корпуса. Очень важным моментом раздела, посвященного Росси, является совершенно обоснованный вывод о том, что дворец и весь ансамбль создавал не ученик, а установившийся в своих творческих концепциях талантливый мастер. Отмечая это, Вейнерт писал: "Но и здесь, особенно в планировке всей усадьбы, в умении использовать и создавать эффективные по цвету и форме фоны для своих построек, в свободной трактовке и комбинировании классических архитектурных и декоративных приемов убранства, в чередовании выступов и впадин, ординарных и сдвоенных колонн и пилястр и, наконец, в исключительном умении связать многообразие форм в единый художественный образ, подчинив детали основной идее замысла, - чувствуется рука большого мастера, уверенного в своих силах и даровании".
В этом же году Н.Вейнерт опубликовывает в журнале "Архитек-тура СССР" большую статью, целиком посвященную архитектурному ансамблю Елагина острова. Очень важным моментом этой публикации является тот факт, что автор, говоря о коллективе талантливых художников и мастеров, образовавшемся при постройке Елагино-островского ансамбля, впервые называет имена ведущих мастеров: "Пользуясь в качестве главного архитектора строительной Комиссии
Кабинета правом приглашать лучших мастеров, Росси именно при осуществлении этого первого своего проекта объединил вокруг себя тех специалистов, которые впоследствии стали переходить с ним от одной постройки к другой.
На этой постройке начали складываться те внутренние, основанные на взаимном понимании и любви к общему делу, отношения, которые дали возможность целому коллективу воплотить замыслы Росси в совершенную форму.
В работах приняли участие архитектор Войлоков, помощники архитекторов Комаров и Отто, скульпторы - профессор Демут-Мали-новский и Никита Саягин, живописцы Виги, Медичи и Скотти, резчики Чухнов и Яеблан, мраморщики Модерни и Трискорни, обойщик И.Тимофеев, позументщик Гліцин, мастер фальшивого мрамора Я.Ценников, бронзовщики - Ажи, Шрейбер и Дипнер, паркетчик С.Тарасов, мебельщики - Бауман, Гроссе и В.Бобков .
А.Некрасов в своей работе "веский ампир" анализирует композиционные приемы Росси, которые использованы им в архитектуре Елагина дворца и павильонов. Признавая несомненные достоинства таких безукоризненных построек как Кухонный корпус, автор совершенно субъективно и неверно оценивает архитектуру Елагина дворца. Создается впечатление, что Некрасов исходил из предвзятой концепции, стараясь преуменьшить мастерство Росси в применении монументальных форе. В этом смысле очень показательно абсолютно субъективное высказывание автора неверно трактующее соотношение частей в композиции дворцовых фасадов: "Организация внутренних пространств, не только квадратных, но иногда с осями, идущими перпендикулярно к фасаду, напоминает не только классицизм, но даже барокко. Возможно, что боковые массы здания, фланкируемые по фасадам небольшими фронтонами на четырех, сдвоенных по-барочному колоннах, принадлежит достройке Росси. Колонны сдвинули помещенные между ними окна, нарушив ритмику внутренних пространств. Весь мезонин с карликовой лоджией по садовому фасаду и неорганическими пристройками по сторонам купола также представляет весьма сбивчивую композицию. Декоративность коринфских колонн колоссального масштаба не скрывает неуклюжести здания".
На этом примере видно, что в своей критике Некрасов, смещая смысловые акценты, отошел от реального числа интерьеров дворца, исключил из анализа оси боковых фасадов, "нашел" барочные элементы в чисто классическом решении, увидел "сбивчивость" в четкой и выверенной построенности членений и объемов.
Исследование творчества К.Росси в 1930-х годах связано и с именем Г.Г.Гримма, однако, ни его рукописные статьи, посвященные Елагиноостровскому ансамблю, ни каталог, который он готовил в дни блокады,не были опубликованы и поэтому будут рассматриваться с рукописями других авторов, которые использованы для данной работы.
Первая послевоенная публикация, посвященная ансамблю Елаги-на острова, принадлежит А.Н.Петрову. Его статья была помещена в сборнике под общей редакцией И.Грабаря "Памятники зодчества разрушенные или поврежденные немецкими захватчиками". Эта работа имела важное значение, т.к. на основе серьезного изучения первоисточников, автор еще раз подчеркнул художественную ценность ансамбля как памятника мирового значения и выдающегося произведения искусства и тем самым обосновал необходимость его возрождения.
Парк Елагина острова
Чтобы наиболее эффектно выделить дворец и создать панорамный вид с противоположного берега, Росси выровнял старый вал, насыпанный по берегу реки еще при Елагине. Отдельно стоящие с двух сторон поляны мощные дубы образовали своеобразные пилоны, увеличивая зрительную глубину поляны и внося звучный цветовой акцент. Темная зелень дубов оттеняла серебристую поверхность воды и жемчужно-серую окраску дворца. Вытянутая в ширину поляна служила как бы естественным продолжением террасы дворца. Гармоничность перехода округлой по форме лестницы подчеркивается плоскими ажурными корзинами-цветочницами. Заполненные яркими экзотическими цветами, они перекликались с пестротой круглых клумб, "брошенных" на изумрудно-зеленый ковер у подножия лестницы. Ак-варели, "рисованные с натуры фон К.Беггровым в 1823 году" , со скрупулезной достоверностью зафиксировали не только колорит цветочного оформления , но и сорта растений на клумбах. В Собствен - 57 -ном саду росло множество редких цветов, Мария Федоровна увлекалась цветоводством, и, как свидетельствуют архивные документы, для нее выписывались луковицы и семена из многих стран, особенно из Англии. Много труда вложил в выращивание всех этих редчайших экземпляров талантливый садовод ботаник Питер Бук, чьим заботам были поручены оранжереи и теплицы Елагина острова.
Впоследствии на поляне перед дворцом устраивались выставки цветов, которые открывались в определенные часы для посетителей. В 1863 году журнал "Сын Отечества" поместил сообщение: "В прошлое воскресение, 21-го июля, открыта на Елагином острове выставка здешнего общества садоводства. Выставка устроена на открытом воздухе,между дворцом и Невою. Газон на этом пространстве превращен в цветник с клумбами и грядками, усаженными цветами и растениями. Здесь собрано все, что только есть замечательного в настоящую пору в петербургских садах, так что посетитель может вывести правильное понятие о характере и степени совершенства н 84 здешняго летнего садоводства . Участки Собственного сада, примыкающие к боковым фасадам дворца, решены по-разному. Так, южная часть как бы служит продолжением поляны перед дворцом. Она декорирована группами и отдельно стоящими деревьями, куртинами из цветов и кустов "сиреней", клумбами из оранжерейных растений. Пышные легкие кроны берез и сочная зелень дубов оттеняются плотной посадкой высоких, стройных темно-зеленых елей. Тени, падающие на ярко-зеленую поверхность поляны, усиливают красочность пейзажа. Своеобразный колорит вносят вкрапленные в группы лиственных деревьев туи, сосны и краснолистые клены. В настоящее время насаждения этой час- ти Собственного сада сильно разрослись и утратили свой первоначальный строгий характер.
Пейзажи с северной стороны дворца Росси и Буш, наоборот, загустили. Они скомпоновали их из отдельно стоящих вековых дубов, групп серебристых ясеней, пушистых кленов и декоративных кустарников . На фоне мягко переливающихся оттенков листвы четко выделяются пирамидальные силуэты елей.
С противоположного берега Невы раскрываются разнообразные ландшафты, из чередующихся ярко-зеленых полянок, окаймленных плотным массивом деревьев, подходящих почти вплотную к воде. В композиции этой части сада, как, впрочем, и во всем парке, большую роль играли дорожки, красный и желтый цвет которых контрастировал с серебристо-зеленой гаммой растений и изумрудно-зеленым цветом берегового откоса. Дороги огибают поляны с куртинами из декоративных кустарников, группы деревьев и плотные массивы насаждений. Наконец, они сливаются в одну, густо обсаженную кленами, короткую дорогу. Буш особенно плотно обсадил ее по сторонам, чтобы обеспечить эффект внезапно открывающегося вида на Павильон под флагом - одно из самых совершенных творений парковой архитектуры. Павильон отмечает место разлива Невы, где она делится на два рукава - Среднюю и Малую Невки. Место его постройки исключительно удачно. Отражаясь в воде, он издалека привлекает к себе внимание. Западный фасад Павильона обращен к круглой поляне, декорированной с двух сторон разнообразными сортами лиственных деревьев. Клумбы из ярких цветов вносили дополнительный акцент в оформление поляны. От павильона прогулочная дорожка прихотливо изгибаясь, проходила между побережьем Невки и берегом большого, сложной формы пруда (первый северный), который состоял как бы из двух самостоятельных прудов, соединенных между собой длинной и узкой протокой. С одной стороны протоки Росси построил маленькие деревянные пристани для миниатюрного парома, а с другой - пере - 59 -кинул трехарочный мостик .
В создании ансамбля для зодчего не существовало мелочей. Он с одинаковым вниманием относился к оформлению крупных построек и малых архитектурных форм. Поэтому арку, проходящую под валом к Неве, архитектор сложил из крупной бутовой плиты, а по бокам по-ставил по "статуе сфинкса из пудожского камню" , придав этому утилитарному сооружению декоративный характер. Восточная часть пруда почти круглая обрамлена редкой растительностью и имеет много открытых мест. Она ориентирована на Павильон под флагом. Протока, соединяющаяся с западной частью пруда, наоборот, по обеим сторонам плотно обсажена плакучими ивами, ясенями и березой. Их светлые пластичные кроны с ниспадающими тонкими и гибкими ветвями, отражаясь в воде, придают этому участку парка романтический характер.
Замкнутые пейзажи набережной протоки вновь сменялись светлой и открытой гладью западной части пруда. Конфигурация его имеет сложные очертания: здесь он как бы сдавлен с боков и два мыса глубоко врезаются в водную поверхность. На одном мысу четким прямоугольником разместились шестнадцать теплиц, на другом - густые купы деревьев, образующие в перспективе последовательно расположенные планы.
Елагин дворец
Синтез архитектуры и скульптуры дополняется в Елагином дворце живописью, которая органично вплавлена в общую композицию декора. В вестибюле это роспись верхней части стен соответственно скульптурам весталок, дверным проемам и каминным зеркалам, где в гризайлевых панно чередуются условно-мифологические сюжеты и декоративные композиции, скомпанованные из фигур грифонов, светильников и классических орнаментальных мотивов. Живопись в технике гризайль с аналогичной сюжетикой и орнаментальным декором обрамляет по краям перекрытие вестибюля. Широкий живописный фриз, также выполненный в технике гризайль отмечает поле перекрытия Столового зала. Б Голубой гостиной сочетается роспись фриза крайних полей, окаймляющих перекрытие, где использованы панно на мифологические сюжеты, разделенные орнаментальными вставками, расписанными под бронзу. Монохромная гризайлевая роспись сочетается с по-лихромными фигурами танцовщиц, вписанных в овал, очерчивающий среднее поле перекрытия. В отличие от Гюлубой гостиной в Малино - 105 -вой - окаймляющее поле перекрытия украшено четырьмя декоративными полихромными панно прямоугольной формы. Одним из изобразительных средств живописного декора Малиновой гостиной является орнамент в виде растительно-фигурального гротеска, составленного из изображений сатиров, фантастических животных, растений, сплетенных в ритмический узор, покрывающий поверхности мраморных пилястр.
Если в основных интерьерах парадных залов живопись играет заметную роль, то в Фарфоровом кабинете она является доминирующей. Все поверхности стен зала, поверхности перекрытий использованы для размещения многоцветной масляной росписи по искусственному мрамору. Вся композиция интерьера, все его членения обрамлены и декорированы только росписью, которую подчеркивают лепные золоченые детали: кронштейны, розетки, порезки карниза и обрамление дверных проемов и панелей. В Фарфоровом кабинете выявлен не только синтез живописи и архитектуры, но и живописи с малыми пластическими формами, использованными для украшения дверных полотнищ: головки Психеи, бабочки, венки из незабудок, ветки роз, отлитые из бронзы, тончайшей чеканки, золоченые составляют единый звучный аккорд с живописью.
Немаловажный элемент декора интерьера ткани, выполненные по рисункам Росси. Заключенные в золоченые рельефные, резные золоченые рамы, они трактуются как декоративные стенные панно, дающие основной цветовой акцент всему декору интерьера, который и определяет колористическую гамму всех остальных элементов декора. Так в Малиновой гостиной цвет обивки стен, обивки мебели и драпировки окон объединялись единой цветовой гаммой, сочетающейся с цветом мебели, дверей, каминного зеркала, полов и росписи потолка.
Рассматривая элементы декора не следует упускать из вида, -что все они являются частями определенной декоративной системы, которая включает в себя каждый отдельный интерьер как таковой с его внутренней субординацией» т.е. синтезом элементов убранства; все интерьеры в целом как органическую систему, каждое звено которой связано с другим в раскрытии художественной темы всей анфилады и связь интерьера с экстерьером, т.е. парком. Декор каждого интерьера рассчитан на тот световой эффект, который дают оконные проемы в различное время дня и в различные сезоны, а также на то природное обогащение, которое сообщает интерьерам живописные пейзажи или панорамы парка хорошо обозримые сквозь широкие оконные проемы и отражаемые в зеркалах.
Важным элементом декора интерьеров являлись спроектированные Росси осветительные приборы. Прежде всего Росси обращал особое внимание на люстры потому, что они занимают исключительно важное место как фокусирующая точка ансамбля всего интерьера. Они служат композиционным ключом и играют исключительно важную роль в определении пространственного масштаба помещения. Понимая это, Росси помещал обычно люстры напротив зеркал, что давало эффект множественности и усиливало впечатление. Зодчий очень тщательно разрабатывал декор люстр, их число в одном помещении и с большой точностью определял количество световых точек. Причем в Елагином дворце он не просто проектировал люстры, а создавал ансамбль осветительных приборов, подчиненных общему композиционному и художественному решению всей системы интерьеров.
Синтетическое мышление Росси не ограничивалось рамками интерьера как такового, а простиралось на декоративное и мебельное убранство залов. По проектам архитектора для каждого помещения был создан ансамбль мебельного убранства и предметов декоративно-прикладного искусства. В создании ансамбля мебели и предметов де - 107 -коративно-прикладного искусства Росси придерживался тех же принципов, что и при разработке убранства интерьеров: каждый гарнитур мебели и прикладных вещей составлял определенное единство с определенным интерьером как функциональное, так и художественное. Вместе с тем, все гарнитуры и все декоративные и бытовые предметы составили единый художественный комплекс, аналогичный комплексам всех интерьеров.
Сразу же после завершения строительства дворец стал привлекать к себе всеобщее внимание. На страницах периодики того времени запечатлели дворец в рисунках, акварелях и гравюрах: до нас дошли акварели В.Садовникова и Г.Чернецова, гравюры С.Галактионо-ва, М.Воробьева. Изображения дворца и павильонов укращали даже фарфоровые вазы.
В настоящее время это единственное сооружение, где можно в полной мере оценить декоративный гений Росси, так как интерьеры других сооружений зодчего впоследствии подвергались реконструкции. Сравнение описей 1826 и 1928 годов убеждает, что во дворце сохранилось в неприкосновенности не только архитектурно-декоративное оформление помещений, но и предметы убранства интерьеров 132,
После Великой Октябрьской социалистической революции, как уже говорилось, Елагин дворец, наряду с другими царскими резиденциями и дворцами вельмож, превратился во дворец-музей. На экскурсии приезжали рабочие и служащие ленинградских заводов, фабрик и других учреждений, люди, связанные с искусством. С открытием музея Елагин дворец стал одним из центров эстетического воспитания трудящихся. Музей успешно функционировал до 1929 года, однако из-за узковедомственного подхода был закрыт.
Служебные корпуса, павильоны и малые архитектурные Формы
Для подхода Росси к проблеме синтеза характерно всеобъемлющее решение. Он почти нигде не ограничивается частным решением, а всегда идет от глобальных широких, градостроительных задач, переходя от них к решению на данном конкретном участке и, далее развивая идею природного окружения и сооружений, и завершает искания в синтезе скульптуры, живописи и других видов декора и мебельного убранства в определенных объектах (дворцах, корпусах, павильонах).
Росси в своем творчестве последовательно и целеустремленно стремился к взаимодействию архитектуры со всеми видами искусства. Это явствует и при рассмотрении его работ в ансамбле Елагина острова. Прежде всего это обращение к пластике. Введение в архитектуру пластических элементов более наглядно раскрывает идейное со-деркание сооружения. Для скульптуры отводятся определенные архитектором места. Она служит средством выявления первостепенной значимости архитектурных форм. Пластика использована во всем своем многообразии в декоре всех елагинских строений. Однако, примечательно, что в обработке фасадов она использована с максимальной скупостью. Лишь парные фигуры львов акцентируют лестницу со стороны Масляного луга, а трискорниевские мраморные вазы с рельефами фланкируют полукружие ступеней восточного фасада дворца. Таким образом, решая дворцовые фасады, архитектор применил круглую скульптуру и декоративные вазы как мотив оформления, поддержанный невысоким рельефом архивольт. В противоположность этому сугубо утилитарный Кухонный корпус с его гладью полукруглой стены, обращенной к простору Масляного луга, превращен зодчим в своеобразную скульптурную галерею в парке, где выставлены свободные копии античных оригиналов, вырубленные в пудожском камне. Кухонный корпус имеет богатейшую пластическую обработку и на северном фасаде, декорированном монументальным портиком и чугунными вазами в нишах. Разнообразию пластики отвечают и гермы, завершающие пилястры флигелей Оранжерейного корпуса. Анализируя столь резкое противопоставление скульптурного декора дворца - главного сооружения ансамбля - и двух служебных корпусов, можно придти к убеждению, что здесь проявилось гениальное художественное чутье Росси и глубокое понимание им назначения скульптуры в ее взаимосвязи с архитектурой. Интерьеры Кухонного корпуса и Оранжереи, носят сугубо утилитарный характер и лишены каких-либо украшений, в то же время их фасады обращены ко всеобщему обозрению к главному лугу парка, дворцу и замкнутому изысканному Малому собственному садику, заключенному между Кухней и Оранжереей. Именно поэтому Росси выносит весь скульптурный декор на фасады, придавая художественную значительность служебным корпусам и, включая в единую синтетическую композицию архитектуру, скульптуру и парк. Дворец же, где главное внимание и основную художественную ценность представляют декор и убранство интерьеров, лишь выделен скульптурными акцентами, которые направляют наше внимание и как бы предвещают то, что нас встретит внутри дворца. Как архитектор, мышлению которого присуще синтетическое начало, Росси сумел решить задачу взаимосвязи ансамбля и общей планировочной структуры Петербурга.
Росси необходимо было не только освоить существовавший до него парковый массив и по-новому аранжировать старые дворцовые строения, дополнив их крупными служебными корпусами и малыми ар - 154 -хитектурными формами, но и найти модуль перехода, связывающий ансамбль Елагина острова с существующей застройкой Петербурга первой четверти XIX века. Решение, найденное зодчим, отличалось удивительной точностью попадания - он нашел именно те масштабы, ритм и стилистические черты, которые позволили при сохранении самостоятельности ансамбля на острове пространственно увязать его с тем, что уже было возведено на близлежащих островах и в историческом центре города. Именно благодаря этому Елагиноостровский ансамбль не выпал из объемно-пространственной композиции в масштабах Петербурга XIX столетия, а органически вошел в общегородскую композицию, развитую тем же Росси, его архитекторами-современниками и архитекторами следующих поколений. Эти качества россиевского ансамбля, т.е. выверенная масштабность, соразмерность и слитность всех основных элементов сохранили его значение и в существующей градостроительной ситуации, как органической части современного Ленинграда.
Изучение Елагиноостровского ансамбля в аспекте развития синтеза искусств, сопряженных с архитектурой имеет актуальное значение и для сегодняшнего дня В наши дни все более выявляется необходимость создания общественных, молол;ежных и культурных центров, для которых необходимо возведение уникальных сооружений, а это немыслимо без освоения культурного наследия не в общем виде, а в конкретном использовании всего лучшего, что было найдено на путях искания синтеза искусств в архитектуре русского классицизма и одного из его корифеев Карла Ивановича Росси.
В сокровищнице русской и мировой архитектуры дворцово-парко-вый ансамбль Елагина острова, созданный в расцвете творческих сил гениальным архитектором Карлом Росси, занимает одно из почетных мест. Дворец с окружающими его постройками, из которых каждая -является шедевром архитектуры уникальным парком, представляет исключительный по стилистической выдержанности и целостности образец эпохи русского классицизма.
Архивные документы свидетельствуют о том, что создание ансамбля базировалось на достижениях всей русской культуры и являлось результатом огромного труда не только прославленных художников и знаменитых мастеров разных специальностей, но и множества безвестных русских умельцев и крепостных. Обозреватель газеты "Северная пчела" верно заметил: "Для превращения болотистого топкого острова в нынешний прелестный парк требовалось неимоверных трудов. Можно сказать, что искусством рук человеческих создан весь остров, за исключением прозрачных волн Невских..." х .
Елагин дворец и связанный с ним ансамбль, ценность которого признана с момента его создания, знаменует собой не только расцвет творчества Росси, но и отражает талант наших советских реставраторов, возродивших уникальный памятник русского зодчества. Советские мастера: каменщики, мраморщики, скульпторы, живописцы, краснодеревцы, позолотчики, садоводы оказались не менее искусными, чем их далекие предшественники. Полная реставрация парка и окончательное воссоздание интерьеров дворца на подлинно научной основе и превращение его в музей откроют новую страницу в истории одного из старейших в Ленинграде дворцово-парковых ансамблей. Полностью возрожденный дворцово-парковый ансамбль станет еще более ценной достопримечательностью Ленинграда, не менее притягательной и значительной, чем возрожденные из руин дворцы-музеи Павловска, Пушкина и Петродворца. И тогда, как предсказывал И.Грабарь, "настанет время, когда будут приезжать смотреть эти великолепные произведения Росси, как ездят смотреть мастеров ренессан-са в Италию" .
