Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Социокультурная методология как основа анализа социальной теории
1 Проблема генезиса социокультурной методологии: от натурализма к культурцентризму
2. Исторические подходы к интерпретации общественных процессов: становление теории классического типа
3. Принципы построения социальной теории классического и неклассического типов в контексте социокультурной методологии
Глава II. Проблема соотношения социальной реальности и социальной теории социокультурный аспект
1. Научная картина социального мира проблемы соотношения классической теории и социальной реальности
2. Социальная реальность как опыт повседневной жизни феноменологическая концепция «жизненного мира»
3. Коммуникативная модель социальной реальности и социальная теория: системный и жизненный миры
Заключение 143
Список литературы
- Проблема генезиса социокультурной методологии: от натурализма к культурцентризму
- Исторические подходы к интерпретации общественных процессов: становление теории классического типа
- Научная картина социального мира проблемы соотношения классической теории и социальной реальности
- Социальная реальность как опыт повседневной жизни феноменологическая концепция «жизненного мира»
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Рубеж тысячелетий, переживаемый нами в настоящее время, во многом является и качественным рубежом в развитии человеческого общества. Именно сейчас возникают новые тенденции общественного развития, полномасштабная реализация которых произойдет уже в третьем тысячелетии: это информационная революция, новый этап научно-технической революции, глобализация общественных процессов, их предельная динамизация. В новом тысячелетии по-новому предстанут перед человечеством проблемы общественного прогресса, этнические проблемы, проблемы национальной культуры, государственности, свободы, социальной справедливости и т.д.
Последнее десятилетие российской истории связано с попытками власти реформировать российское общество в направлении общечеловеческих культурных ценностей, сложившегося мирового экономического порядка, обеспечить динамичное поступательное развитие российской общества. Россия, могущая стать в перспективе полноправным партнером европейских государств по Европейскому Дому, в обозримом будущем ощутит на себе все эти объективные тенденции.
Необходимость современного переосмысления проблем социального развития напрямую связана с тем комплексом духовных, социально-политических, экономических процессов, происходящих в последние годы как в глобальном масштабе, так и в российском обществе. А понимание, осмысление социальных изменении, усложнившихся общественных процессов является предпосылкой способности человека, общества рационально контролировать последствия своей собственной деятельности.
Исследование сложившихся тенденций общественного развития
как в обще планетарных масштабах, так и в масштабах России требует развития социальной теории, теоретического инструментария, с помощью которого может быть произведен подобный анализ.
Уход с исторической арены советской политической системы, реализовавшей институциональную и понятийную форму марксистско-ленинской идеологической парадигмы, сопровождается глубоким кризисом самих методологических основ современного российского обществознания. Многие современные исследования в области социальной теории достаточно часто предстают как дериват отечественной социальной теории 70-80 годов прошлого столетия. В связи с этим возникает потребность в анализе проблем, связанных с генезисом современного состояния методологии социального знания: тенденции его дальнейшего развития, объективные закономерности движения теоретико-методологической мысли, гносеологические и социокультурные корни тех или иных парадигмальных изменений, которые характеризуют проблемное поле современного теоретического обществознания.
В настоящее время, когда возникает насущная потребность в определении путей дальнейшего общественного развития России, становится актуальным философский анализ как особенностей современного этапа развития социального знания, так и процесса исторической трансформации социальной теории, обусловленного изменениями социокультурных условий.
Философское рассмотрение феномена социальной теории, социокультурных детерминант возникновения, функционирования и развития социальной теории, механизмов ее социокультурной динамики может представлять большой интерес, как в методологическом, так и в практическом отношении.
К сожалению, в современных философских исследованиях рас
смотрение социальной теории как целостного социокультурного феномена, как элемента культурного процесса практически отсутствует. Философско-антропологический, культурно-антропологический, социально-антропологический подходы в большинстве случаев не вос-требуются для анализа социальной теории, в связи с чем теряется многомерность представления о ней, и само имеющееся знание предстает как неполное и неточное.
Исследование социокультурной обусловленности социальной теории позволяет углубить рефлексию в социальном познании, означает усиление способности человека к трансцендированию, преодолению рамок собственной исторической социокультурной ограниченности в трактовке и понимании происходящих процессов.
Исследование проблемы социальной теории как социокультурного феномена способствует экспликации механизмов взаимодействия социальной теории и общественной жизни, обоснованию путей общественно-политического развития.
Степень исследованности проблемы.
Среди классиков западной философии и методологии социально-гуманитарного знания, внесших наиболее значительный общетеоретический вклад в разработку методологических основ социального познания являются: М. Вебер, В. Виндельбанд, В. Дильтей, Г. Зиммель, Г. Риккерт и М. Шелер1, а из более поздних -П. Бергер, Т. Лукман, А. Щюц и Ю. Хабермас 2.
Вебер М. Избранные произведения. - М.: Прогресс, 1990; Windelband W. Geschichte und Naturwissenschaft, Strassburg, 1904; Дильтей В. Сущность философии // Философия в систематическом изложении. - СПб., 1909; Зиммель Г. Проблемы философии истории. СПб, 1910.; Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре / Пер. с нем. С. Гессена. - СПб., 1911; Шелер М. Избранные произведения. - М.: Гнозис, 1994.
2 П. Бергер, Т. Лукман Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии. М., 1995.Schutz A. Phenomenology and the Social Sciences; Schutz A. On Husserl s Theory of the Other II Collected Papers. The Hague, 1962. Vol. 1.;
В. Дильтей вводит и рассматривает понятие «жизнь» как способ культурно-исторического бытия человека. Развивая выдвинутую В. Виндельбандом идею о различии между идеографическим и номо-тетическим методами, Г. Риккерт разрабатывает методологическую теорию, согласно которой противоположность между естествознанием и «науками о культуре» чисто логическая, вытекающая из принципиального различия методов, применяемых к единой действительности. В центре внимания Г. Зиммеля - ценности и культура, относимые к сфере, лежащей по ту сторону природной детерминации, различные «миры» культуры: религия, философия науки, искусство и т.д. Методологическая специфика М. Вебера определяется концепцией понимания, учением об идеальном типе, а также постулатом свободы от ценностных суждений. М. Шелер стоит у истоков современного антропологического поворота в философии и формулирует свой вариант «поворота от факта науки к миру жизни».
А. Щюц выдвинул собственную версию понимающей социологии, в которой прослеживаются процессы становления человеческих представлений о социальном мире от единичных субъективных значений, формирующихся в потоке переживаний индивидуального субъекта, до высокогенерализованных, интерсубъективно обоснованных конструкций социальных наук, содержащих эти значения в преобразованном, «вторичном» виде.
П. Бергер и Т Лукман, переместили интерес на социальный анализ повседневного, обыденного знания, посредством которого людям дается и конструируется социальная реальность. Теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса призвана описать «двухступенчатое» строение современного общества: система и жизненный мир, в котором реализуется непосредственная коммуникация.
К числу направлений в философии, ставящих проблему социокультурной детерминации как одну из центральных проблем познания общественных явлений, относится философия постпозитивизма. В основополагающих трудах Т. Куна, И.Лакатоса, М. Малкея, М. Полани, С. Тулмина, П. Фейерабенда3 и отечественных дискуссиях по их критическому осмыслению в работах И.Т. Касавина, С.Э. Крапивенского, Е.А. Мамчур, и др.4, прослеживается мысль о том, что социокультурные факторы в той или иной форме включаются в процесс формирования научных теорий, и потому невозможно провести сколько-нибудь определенную границу между научным знанием и социокультурным окружением, поскольку оно через философию, мировоззрение, картину мира, идеалы научного знания оказывает влияние на познавательный процесс.
В результате критики постпозитивизмом узкого понимания рациональности, как соответствия знания логико-методологическим стандартам научности, возникла проблема влияния исторических типов рациональности, возникающих в определенном социокультурном контексте, на специфику познавательных конструктов. Проблема рациональности рассматриваемая в трудах Н.С. Автономовой, П.П. Гайденко, И.Т. Касавина, В.А. Лекторского, М.А. Мамоновой,
В.Н. Поруса, Н.М. Смирновой и др.5 является одной из наиболее актуальных и продуктивных тем в современной философии, связанных с выявлением разумных оснований мышления, границ его возможностей, задающих определенный тип теоретизирования и общие схемы подхода к действительности, оказывающих, в конечном счете, воздействие на все аспекты мышления и деятельности в конкретную эпоху.
В отечественной философской литературе до недавнего времени исследование проблемы механизмов взаимодействия социальной теории и общественной жизни сводилась к категориальному анализу взаимодействия теории и практики. Общеметодологические составляющие исследования культуры получили разработку в работах Е.В. Боголюбовой, СИ. Великовского, А.Я. Гуревича, П.С. Гуревича, В.Е. Давидовича, Ю.А. Жданова, Н.С. Злобина, Б.С. Ерасова, Ю.М. Лотмана, Б. Малиновского, Э.С. Маркаряна, В.М. Межуева, А.С. Мыльникова, В.Н. Романова6.
К числу наиболее разработанных в последнее время отечественных социокультурных концепций относится исследование А.С. Ахиезера . Его концепция дает последовательное, системное описание социокультурных механизмов динамики общества. В рамках этого подхода возникает необходимость рассмотреть культуру как специфическую сферу реальности, имеющую первостепенное значение для понимания механизмов исторической деятельности - от воспроизводящей общество и государственность до формирующей повседневность. Исследуемая проблема (социокультурная методология), нашла свое отражение в работах Б.В.Бирюкова, А. Моля, Л.Г. Эджубова и др.8
Культурная антропология - особая область научных исследований, концентрирующая внимание на процессе взаимоотношения человека и культуры, сложившаяся как область познания в европейской культуре XIX в., и окончательно оформившаяся в последней четверти XIX в. В культурной и социальной антропологии был пройден путь от изучения примитивных культур к целостному исследованию современных (Д. Бидни, Ю.Стюард, Л. Уайт, и другие 9). В итоге, это привело к созданию мощного культурологического пласта, в котором были тщательно разработаны указанные проблемы. В исследованиях Ю.М. Емельянова, СВ. Лурье, Э.А. Орловой,
Н.Г. Скворцова рассматриваются возможности культурной и социальной антропологии для научного познания духовных явлений.
Исследование А. Турена11, а также СИ. Григорьева и А.И. Субетто , посвящено новому направлению развития системы обществоведческого знания - становлению неклассической социологии, являющейся результатом масштабных цивилизационных изменений социальной практики, культуры, социальной жизни, взаимопроникновения различных парадигм социального знания.
Современные дискуссии по социальным проблемам актуализировали попытку объединения гносеологического анализа социальных теорий с социально-философскими и культурно-антропологическими дискурсами. При этом выявилось значение повседневности как граничного условия познания и практики. В работах А.В. Барбасова, В.Б. Власовой, В.М. Межуева, Н.М. Смирновой, В.Г Федотовой13 проанализированы социальные и культурно-антропологические условия фетишизации теорий и разрушения повседневности. Авторы решают проблему возможности социальной науки в познании общественных процессов и последствий применения социальных теорий для преобразования социальной жизни.
Рассматривая проблему социальной природы познания, Г.С. Батищев, А.А. Ивин, И.Т. Касавин,., В.Н. Порус, Б.И. Пружинин, Й. Стахова14 и др. понимают её как совокупность взаимосвязей между познавательной деятельностью и другими формами человеческой ак тивности, а также как наличие в познавательном процессе ряда нементальных структур (практика, коммуникация и т.д.)..
В.Б. Власова, Н.Н. Лебедева, А.А. Меделец, Н.С. Петренко, В.Г. Федотова 15 рассматривают развитие социально-гуманитарных наук в контексте социальных трансформаций.
Монографии В.И. Пржиленского, Н.М Смирновой,
И.П Фармана16 являются одними из первых в отечественном общест-вознании работ, наиболее глубоко рассматривающих значение феноменологического анализа общественного развития.
Вместе с тем некоторые аспекты заявленной в диссертации проблемы остаются недостаточно изученными. Это прежде всего проблемы рассмотрения социальной теории как целостного социокультурного феномена; механизмов её социокультурной обусловленности и социокультурной динамики, в связи с чем, представляемая работы во многом носит инновационный характер, восполняет сложившийся пробел в исследованиях.
Объект исследования:
Объектом исследования выступают социальная теория как социокультурный феномен.
Предмет исследования:
Предметом исследования являются механизмы социокультурной обусловленности социальной теории, ее классические и неклассические регулятивы
Цель и задачи исследования: рассмотреть процесс социокультурной обусловленности социальной теории с методологических по
зиций философской антропологии и философии культуры. В этой связи в диссертации поставлены следующие конкретные задачи:
- определить методологию исследования, позволяющую получить результаты, отвечающие требованиям новизны в контексте последних достижений философской антропологии и философии культуры;
- провести анализ понятийного инструментария, используемого при изучении социальной теории как социокультурного феномена;
- выявить основные этапы и внутреннюю логику развития социокультурной методологии в ее отличии от естественнонаучной парадигмы;
- выявить основные исторически обусловленные принципы и подходы к формированию социальной теории в период античности, средних веков и Нового времени;
- рассмотреть основные принципы построения социальной теории классического и неклассического типов;
- эксплицировать внутренние интенции постиндустриальных и постмодернистских теорий общества, показать их соотношение в современной культуре;
- определить специфику влияния социокультурных факторов на структуру, цели и задачи социальной теории;
- показать значимость феноменологического подхода в разработке неклассической социальной методологии;
- рассмотреть проблему соотношения и взаимовлияния системного и "жизненного" миров в социокультурном процессе;
- на основе полученных в процессе исследования результатов определить особенности и перспективы становления современной социальной теории.
Методология исследования. Методологическим основанием
исследования является социокультурный подход к анализу социальной теории, реализующийся в выявлении механизмов социокультурной детерминации и динамики духовных феноменов, исторических типов рациональности, составляющих их социокультурную основу, методологической значимости концепции «жизненного мира» при анализе социальной теории. На конкретных этапах исследования применяются субъектно-деятельностный подход к проблеме социокультурной обусловленности социальной теории, системный, структурно-функциональный и сравнительный анализ социальных конструктов, в отдельных случаях феноменологический и дескриптивный подходы.
Научная новизна работы определена тем, что социальная теория как объект социокультурного исследования в философском плане не исследована в полной мере. Диссертационная работа до некоторой степени восполняет этот пробел. Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
- социальная теория рассмотрена как целостный социокультурный феномен, что позволило выявить классические и неклассические механизмы ее социокультурной обусловленности;
- эксплицированы особенности воздействия классического типа рациональности на формирование социальной теории Нового времени, заключающиеся в реализации монометодологического принципа при построении социальной теории, субъект-объектной ориентированности методологии;
- смена парадигмы в методологии социального знания от натуралистической позиции к культурцентристской представлена как результат процесса становления в культуре неклассического типа рациональности, и осознания специфики знания об обществе в тождестве субъекта и объекта исследования
- установлены концептуальные границы принципа объяснения, свойственные классической теории, и обоснованы принципы индивидуализации, понимания, интерпретации как специальные методологические средства неклассической культурцентристской стратегии;
- автором доказана методологическая значимость феноменологической методологии при социокультурном анализе феномена социальной теории, поскольку феноменологически ориентированная социология понимает социальный мир как постоянно конституируемый в повседневной коммуникации на основе обыденных интерпретаций, вырабатываемых самими участниками данного процесса;
- автором показано, что эвристичность принципа взаимодополнительности инструментальной и коммуникативной рациональности состоит в том, что общество постигается в две стадии: с одной стороны, как "жизненного мира", то есть символическое самовоспроизводство или самоинтерпретация, которые возникают из перспективы участвующих субъектов; а с другой стороны - как "системы" действий, каковой общество представляется наблюдателю.
Положения, выносимые на защиту:
1. Социальная теория как социокультурный феномен обусловлена исторически преходящими формами рациональности как совокупности норм и стандартов разумной деятельности человека, экспликация механизмов функционирования которых, позволяет типоло-гизировать их как классический и неклассический типы рациональности. Социальная теория, формирующаяся в определенных социокультурных условиях, отражает специфику каждого из этих типов, составляющих концептуальный каркас интеллектуальных конструктов.
2. Проект приведения социального знания к формам научности несет на себе установки классического типа рациональности, сложившегося в эпоху Нового времени. Признак «классичности» заклю
чается в реализации монометодологического принципа при построении социальной теории, субъект-объектной ориентированности методологии, как результата перенесения естественнонаучных подходов на социальную сферу.
3. Формирование культурцентристской стратегии в познании социальных процессов, предполагает построение социальной теории на принципах «неклассичности». В качестве специальных методологических средств, реализуемых социальной теорией неклассического типа, выступают принципы индивидуализации, понимания, интерпретации, поскольку неклассическая рациональность в познании социальных феноменов предполагает, что социальное исследование возможно только на основе включения теоретика в процессы информационного обмена и коммуникации в качестве его участника, следствием чего и является субъект-субъектная ориентированность методологии.
4. В качестве философской основы для реализации неклассической стратегии в социальном познании важнейшее значение приобретает феноменология, поскольку феноменологически ориентированная социальная методология исходит из рассмотрения социодинамики культуры как процесса динамики интерсубъективных значений, составляющих основу "жизненного мира", и выступает как альтернатива классической социальной методологии.
5. Основные тенденции развития современной социальной теории определяются как описание процесса формирования мира повседневности и прояснение методов общезначимой интерпретации, лежащими в основании всех форм социальной коммуникации. Задача социального методолога состоит в выявлении связи содержания понятий с непосредственно данным в опыте «жизненным миром», поскольку любое понятие обладает открытым горизонтом значений,
обусловленных социокультурным контекстом.
6. Предметом современной теории общества является изучение воздействия системного мира на жизненный мир, и обратно, поскольку взаимодополнительность инструментальной и коммуникативной рациональности основывается на противопоставлении двух "миров": "системы" как относительного измерения для инструментальной рациональности и "жизненного мира" как основы для понимания (коммуникативной рациональности).
Практическое значение диссертации состоит в доказательстве тезиса о социокультурной обусловленности социальной теории, показе механизмов ее социокультурной динамики, принципиальной возможности построения рационального социального дискурса и формировании на его основе методологической базы для исследования социальной реальности. Практическое значение диссертации состоит также в возможности использования ее материала по следующим направлениям:
- в научно-теоретических исследованиях, посвященных проблемам социальной теории, как в методологическом, так и в содержательном плане;
- в исследовании процессов социокультурной обусловленности и социокультурной детерминации духовных феноменов;
- в исследовании процессов социокультурной динамики духовных феноменов;
- в преподавании философских, социально-политических и культурологических дисциплин в высших учебных заведениях;
- в преподавании курсов философской антропологии, философии и социологии культуры и др.
Апробация работы. Диссертационное исследование прошло апробацию на региональных научно-практических конференциях "Экономические и социально-гуманитарные проблемы развития Северо-Кавказского региона в новом тысячелетии". Пятигорск, ноябрь
2000 г.; "Духовно-гуманитарные и правовые проблемы общественного развития" Пятигорск 2001, на методологическом семинаре кафедры гуманитарных дисциплин Пятигорского института экономики и управления "Актуальные проблемы социокультурной методологии исследования духовных феноменов" май 2002 г.
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре социальной философии и этнологии Ставропольского государственного университета.
По теме диссертации опубликовано 6 работ общим объемом 5 п.л.
Проблема генезиса социокультурной методологии: от натурализма к культурцентризму
В поисках философского обоснования собственной, отличной от естественнонаучной, методологии социально-гуманитарное знание апеллирует к двум основным направлениям новоевропейской философии: "философии жизни" и неокантианству.
Вопрос о специфике обществознания на рубеже XX в. оказался в центре методологической дискуссии благодаря В. Дильтею, который на место "Абсолютного духа" традиционной метафизики поставил "дух европейской культуры".
В. Дильтей полагал, что естественнонаучная методология Нового времени базируется на фундаментальной метафизической предпосылке дуалистического разграничения тела и духа. Сознавая непродуктивность противопоставления спекулятивной философской традиции позитивной науке, Дильтей обращается к категории, восходящей еще к немецкой романтике, - "жизнь". Это обстоятельство дало позднейшим интерпретаторам повод отнести В Дильтея, наряду с Ф. Ницше и А. Бергсоном, к "философии жизни". Современные исследователи отмечают, что "это направление выявило кризис метафизической философии, ориентированной на всеобъемлющие схемы, а также недостатки естественнонаучного материализма и позитивистского эмпиризма, выступило с критикой этих тенденций философской мысли"17, и, тем самым, инициировало поиск методологических альтернатив натурализму в познании духовных процессов.
Понятие "жизнь" в дильтеевском случае связано не с развитием идей витализма или интуитивизма, а с разработкой гносеологической и методологической проблематики научного и, в частности, гуманитарно-научного познания. В рамках данной концепции преодолевалось представление о субъекте познания как о некоторой независимой от условий места и времени, от обстоятельств исследования величине, подвергалась сомнению идея правомерности наложения на объект категориальных определений, внешних по отношению к процессу и способу бытия объекта. Подобная идейная эволюция обусловлена тем, что к концу XIX века в западных обществах завершились начатые ранее процессы индивидуализации. Возрос интерес к внутренней, душевной жизни человека, которую пытались изучить естественнонаучными методами. "Преобладание объективирующего, конкретизирующего стиля мышления и подхода к действительности в науках и воспитании может иметь последствия сомнительного характера в культурном отношении, так как естественнонаучная парадигма (натуралистический подход к гуманитарному знанию - Т.М.) не способствует пониманию культурного смысла и общности пережива-ния". 8
Тематизируя специфику социогуманитарных наук по отношению к естественным В. Дильтей подчеркивает, что естественные науки прослеживают, каким образом ход естественных событий воздействует на положение человека, тогда как социогуманитарные науки изучают свободную деятельность человека, преследующего определенные цели. В. Дильтеем было развито представление о духовно-душевной целостности как специфической определенности жизни общества, бытия составляющих общество индивидуальных образования, характернейшим из которых является личность. Душевная жизнь определяется им как целенаправленная взаимосвязь. А так как жизнь есть жизнь с другими, то надлежит создать структуры жизни с другими. Существование такого родства людей между собой, выражающее общее состояние душевной жизни человечества, воплощается в культурных системах. Воспоминания, представления, фантазии, понятия, мотивы, выбор, целесообразные действия, - все это сконцентрировано, по В. Дильтею, в душевной жизни, все это координируется душой человека - "жизненной единицей".
Особую задачу гуманитарных наук В. Дильтей определяет сле дующим образом: "Субъектами всяких высказываний в последних яв ляются социально между собой связанные индивидуальные единицы. Таковы прежде всего личности.... Движения, слова, действия - тако вы их проявления. Задача гуманитарных наук сводится к тому, чтобы их заново пережить и понять"19. Таким образом, в качестве универ сального метода "наук о духе" полагается непосредственное знание, знание - понимание, в отличие от естествознания - как знание опо средованного, т.е. объяснения. В классическом рационализме пони мание и объяснение не противопоставляется: объяснить - значит сде лать понятным, выразить в математическом языке, т.е. реконструиро вать объект понимания средствами классической теории. В. Дильтей не разводит онтологически объяснение и понимание, он проводит лишь методологическое различение, поскольку он постоянно ведет речь о многоаспектности научной методологии и, в частности, о взаимодополнительности аналитического, сравнительно исторического и субъективно-эмпатического подходов.
В. Дильтей, придавая термину "понимание" личностный смысл, настаивает на принципиальном значении переживания и понимания для постижения целостности индивидуального явления, его ценностной обусловленности. По его мнению: "Индивиды существуют не изолированно, но связаны между собою отношениями семьи, более сложных союзов... Целесообразность, наблюдаемая в этих единичных организациях, создает возможность типичных воззрений в гуманитарных науках. Ни одно понятие не исчерпывает, однако, содержания этих индивидуальных единиц: многообразие данного в них может быть только изжито, понято и описано" . Во-вторых, подчеркивание несводимости гуманитарного познания к методам естественных наук было необходимо не для того, чтобы обособить их друг от друга как несовместимые, а для того, чтобы отыскать для них общий теоретико-познавательный фундамент.
Гуманитарные науки являются, таким образом, познанием внутреннего опыта исследователя, опыта самосознания в конкретном социокультурном контексте. Н.М. Смирнова отмечает в этой связи: "высшие формы понимания основаны на выражении связи между многообразием проявления жизни человека и внутренней связью, лежащей в основе этого многообразия" . Достижение понимания - конечная цель "наук о духе". Само же понимание мыслится не как раз и навсегда обретенное: в каждом своем акте оно открывает для исследователя новые горизонты жизненных переживаний.
Исторические подходы к интерпретации общественных процессов: становление теории классического типа
Античные учения о динамике и функционировании социальных процессов формировались под влиянием мифологизированного мировоззрения. Одной из наиболее принципиальных черт античной мифологии был ее явно выраженный внеисторический характер. Наиболее характерным выражением мировоззрения данного типа является концепция Гесиода, отражающая циклический характер космогонического процесса в целом и социального - в частности.
Историческая концепция Гесиода выражена в легенде о пяти поколениях людей: золотом, серебряном, бронзовом, героическом и железном. Первое поколение было создано "вечными богами" из золота. "Жили те люди, как боги"50. Последующие поколения были хуже и хуже. Наконец, настало время железа: "Землю теперь населяют железные люди. Не будет им передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя, и от несчастий. Заботы тяжелые дадут им боги" .
Со становлением античного полиса и тех социокультурных изменений, сопровождавших этот процесс, происходило и концептуальное переосмысление социальной динамики. Стремление снять противоречие между признаваемым большинством философов относительно направленным развитием человека на этапе его становления как субъекта общества и проповедуемым ими же, исходя из общеметодологических посылок, круговращательным характером движения зрелого общественного целого обусловило характер социальных теорий наиболее известных античных мыслителей.
Кругооборот государственных форм составляет содержание философии истории Платона. Платон сосредоточивает внимание на внешних типах социальной организации полиса, которые суть последовательные ступени вырождения и извращения первоначального совершенного государства, совершающееся помимо воли людей. Рассматривая причины их исторической смены, он констатирует циклический характер не только социальных процессов, но и мироздания вообще: "раз душа производит у нас круговращение всего, то по не- обходимости надо признать, что попечение о круговом движении неба... принадлежит душе"52.
Аристотель исходил в своих исследованиях из тех же постулатов. Основная часть его политической теории связана с эволюцией форм государственного устройства. Различая три основных типа управления - монархию, аристократию и политию, Аристотель рассматривает также и производные от них формы - тиранию, олигархию и демократию: "вообще, в какую сторону клонится государственный строй, в том направлении и происходит изменение... полития, например, перейдет в демократию, аристократия - в олигархию"53. Согласно Аристотелю та или иная социальная форма, существовавшая ранее, так или иначе возвратится вновь, "ибо самым совершенным видом движения является движение круговое" .
Римские мыслители сделали подобные представления еще более строгими и категоричными. Концепция круговращения форм политического строя считается уже незыблемой, поскольку непосредственный исторический опыт существования поздних эллинских государств, кризисные процессы в обществе не вызывают сомнений в том, что именно таков "порядок природы, согласно которому формы правления меняются, переходят одна в другую и снова возвращают-ся"55.
И.А. Покровский так описывает социально-исторические условия, в контексте которых утверждалось соответствующее видение общественной жизни: "Колоссальные богатства, праздность и разврат деморализируют высшие классы населения; безнадежная нищета и такая же праздность вызывают на меньшую деморализацию низших; огромные массы рабов, расселенных в поместьях, начинают занимать угрожающее положение. Везде смута; безопасности и порядка нет нигде. Общество и государство переживают общий и острый кри-зис"56.
Циклическая концепция, таким образом, становилась не только средством описания истории, но и действенным инструментом социального прогнозирования. "По отношению ко всем эллинским государствам, - писал Полибий, - которые неоднократно то возвышаются, то приходят в упадок, легче бывает и излагать предшествующую историю, и предсказывать будущее на основании прошлого"57.
Значительный шаг к абсолютизации циклической теории общества был сделан на закате античной эпохи, и формальным его основанием стали воззрения Лукреция. Развивая концепцию устройства мира, предложенную атомистами Демокритом и Эпикуром, он утверждал, что любое движение происходит из-за перемещения атомов, а их непрекращающееся колебания то создают новые формы, то разрушают их. Применительно к обществу Лукреций предположил, что оно уже достигло высшей точки своего развития и скоро должен начаться спад, знаменующий собой новый циклический виток. Идеи всеобщего круговращения поддерживал и Тацит, отмечавший, что "всему сущему свойственно некое круговое движение, и, как возвращаются времена года, так обстоит дело и с нравами"58. К III веку н.э. теория круговращения была в полной и самодовлеющей форме сформулирована в исследованиях неоплатонической школы. Прокл вслед за Плотином указывал, что "Все эманирующее из чего-то по сущно 56 Покровский И.А. История римского права. - СПб., 1998. - С. 179. Полибий. Всеобщая история VI. 3 (1-3). сти возвращается к тому, из чего эманирует" . Следовательно, основополагающими принципами античных концепций социальной истории стали: - вынесение источника развития социума вне его самого; - признание за движением как природы так и общества циклического характера; - обусловленность социально-исторических теорий специфической религиозно-мифологической доктриной того времени; - особое внимание было уделено исследованию внешних (государственных) форм человеческого общежития.
Христианское учение, инкорпорировавшее некоторые черты античной традиции, способствовало тем не менее радикальному пересмотру прежних представлений об общественном развитии. Христианская идея творения несет в себе элемент эволюционности. Эволюционный характер возникновения социума стал основанием для понимания истории как включенной в общий план мироздания, а утверждение направленности в движении человечества к некоей цели исключало любые теории круговращения.
Научная картина социального мира проблемы соотношения классической теории и социальной реальности
Наука не остается неизменным явлением и имеет историческую природу, как и все прочие социальные явления. Важной задачей поэтому является выявление типологии научного знания. В разные исторические периоды науке предписывались различные социальные роли, так "Просвещение считало ее целью образование граждан; позитивисты - обеспечение средств деятельности, создание технологий, производственных и социальных" и т.д. Ориентация гуманитарного знания на научность связана с возникновением в европейской культуре научного естествознания, успехи которого при объяснении природных явлений, привели затем к использованию его принципов в анализе социальных, исторических и политических процессов. "Научная революция XVII в. привела к становлению классического естествознания. Она представляла систему организованных норм и идеалов исследования, в которых были указаны общие установки классической науки и осуществлена их конкретизация с учетом доминанты механики"126. Познавательная установка и объяснительные идеалы естественных наук во многом определили развитие классических социологических представлений, в частности, позитивистской доктрины.
Под классической социологией, как правило, понимают парадигмы социологии от О. Конта, Э. Дюркгейма, М. Вебера до структурного функционализма Т. Парсонса и Р. Мертона. Однако некоторые полагают, что "классическая парадигма социологии - это образцы исследования, заданные теоретической мыслью, представленной в несколько иных хронологических рамках - с конца XIX века до 1917 года"127. Американский социолог П. Бергер, считает завершением классической парадигмы методы М. Вебера, а Т. Парсонса Р. Мертона относит уже к отступлению от этой парадигмы12 . Тем не менее, классическая социологическая парадигма так или иначе сформировалась под влиянием классического естествознания.
Становление социальных наук с самого начала сопровождалось неизбежным, неразрешимым дрейфом между естественными науками и классической метафизической традицией. "Исследования общественной жизни в XVII-XVIII веке еще не претерпели такого отделения от философии, как естественные науки, но и в ее рамках восприняли механицизм"129. Начиная с XIX в. - времени становления социологии как науки - анализ гносеологических и эпистемологических проблем под воздействием норм и идеалов естественнонаучного мышления замещают традиционные мифологические, философские, религиозные представления об обществе. "Социальная действительность предстала в позитивизме как более или менее связанное множество фактов (а не трансцендентальных иллюзий), управляемых законами разного уровня общности, причем сам термин "позитивизм" подчеркивал единство социологии и естествознания, возможность нейтральной интерпретации предмета исследования. Социологическое исследование трактовалось как выявление законов общества, действенность которых приравнивалась к действенности законов физики, объективных и неизменных".
Зависимость классических социологических представлений от норм и идеалов естественных наук задает, тем самым, тип теоретического сознания, который относится к вырабатываемому им объективному содержанию не как к чему-то заданному традицией, верой, авторитетами, а как к единственно истинному знанию, полученному в результате научной деятельности. "Человеческий мир предстает как мир, управляемый объективными законами..., а общество рисуется как объективная данность, в большей или меньшей степени противостоящая субъективным желаниям и целям. Люди считали, что их взаимоотношения берут начало в объективных законах, действующих с необходимостью законов физических, а их свобода заключается в том, чтобы сообразовать свое частное существование с этой необходимостью"131.
Возникновение социологии позволило с одной стороны избежать ряда упрощений и искажений, свойственных трансцендентальному схематизму, а с другой - выделение, простое изолирование собственно социальной субстанции, будь то "естественные законы общества" Конта, "социальные факты" Дюркгейма или "социальные формы" Зиммеля, не сводимые к гипостазированным метафизическим силам и механизмам, влекло еще более мощное ограничение, связанное прежде всего с объективацией социального. "Социологический опыт не в состоянии познать социальную действительность, как она существует сама по себе и для себя. Знания, полученные в социологическом опыте, образуют социологический (не путать с социальным) факт. В рамках социальной науки социологический факт представляет социальную действительность в качестве знаемой социальной действительности".
Поскольку некоторый достигнутый уровень социального знания и практики не есть граница человеческих возможностей или, по крайней мере, он не очерчивает собой предельный идеал, который надлежит осуществить в будущем, то это вынуждало научную методологию (в т.ч. обществознания) из нормативной теории метода всё более трансформироваться в метафизические представления о реальности (философские, этические, исторические, идеологические и т.п.), всё ярче выявляя при этом свою эпистемологическую и онтологическую ограниченность. Получается, что именно тогда, когда социология выделяется в качестве частной и автономной (от метафизики) дисциплины со своим предметом (истиной и сущностью этого предмета) и соответствующими методами, некритически заимствованными из области естественных наук, она оказывается во власти метафизики. Редукция объективности к единому универсальному основанию является результатом экстраполяции классической гносеологической установки о единстве метода на сферу онтологии: "Акцентируя гносеогенность принципа монизма..., уместно констатировать произошедшую в дальнейшем его семантическую трансформацию: из теоретико-познавтельного суждения о природе знания он превратился в суждение онтологическое, характеризующее существо мироздания, - основанием бытия является унитарное начало" .
Классическая научная методология потенциально обладает единством, т.к. все её методы в своём функциональном назначении являются инструментами построения (описания, осмысления, объяснения) картины мира, - т.е. инструментами конструирования общечеловеческой универсальной онтологии."Знание есть результат познания в форме единства, - поясняет X. Ромбах эту тенденцию, - знание есть "развитие" собственной и единичной достоверности в единстве и полноте своей сущности. Т.к. сущность науки опирается теперь не на получение нового знания, а на выявление основы знания, то к ее значимости принадлежит строгая необходимость внутренней взаимосвязи, которая выражает не последовательное отношение одной мысли к другой, а изложение внутреннего единства единственной мысли: дедукции"134. Тем самым, установка на детерминистское, однозначное толкование социальной реальности явилось неизбежным следствием определенных составляющих классического типа рациональности: "Возникновение рационализма XVII века как оформившегося философского направления было обусловлено поиском такого внеопытно-го источника познания, из которого можно получать истины, обладающие логическими свойствами всеобщности и необходимости. В качестве источника таких истин и выступает сам разум"1 5.
В дальнейшем разум как средство достижения всеобщего и необходимого знания о действительности все более вырождается в разум чисто научный. С точки зрения классики, подразумевается, что наука единственная область, безусловно претендующая на рациональность. Но поскольку деятельность, иррациональная с точки зрения науки, может быть вполне рациональной с других точек зрения, то возникает проблема взаимоотношения научной и вненаучной рациональности. А.Л. Никифоров пишет: "В философии науки XX в. эта проблема предстала в виде проблемы демаркации: как провести разграничительную линию между наукой и другими формами духовной деятельности - философией, религией, искусством и т.п.?".136
Социальная реальность как опыт повседневной жизни феноменологическая концепция «жизненного мира»
Идея самодостаточности теоретического образа жизни выражена в классическом идеале абсолютного самообоснования теории, согласно которому все теоретическое знание, если оно претендует на достоверность, должно опираться на интуитивно усматриваемые непосредственно и абсолютно достоверные положения. Поскольку типологическое своеобразие современной эпохи определяется терминами "неклассическая теория" или "постметафизическое мышление", то такого рода определения подразумевают полемическое дистанцирование от мыслительной традиции, которая типологически определяется как основанная на соответственно "классическом" или "метафизическом" мышлении.
Неклассическая методология с необходимостью приводит к по-лаганию первенства сферы повседневного опыта по отношению к теории. Наиболее адекватной этому парадигматическому подходу философско-теоретической формой является развитая Э. Гуссерлем феноменологическая концепция сознания, в соответствии с которой механизмы его конструктивной активности явились основой феноменологической альтернативы классической парадигме социального знания, в которой рациональность поведения соответствует его теоретическому образу.
"Несомненно, что рациональные действия вместе с их антитезами определенные М. Вебером как "традиционные" или "аффективные", представляют собой редко встречающиеся в повседневной жизни идеальные типы", - пишет А. Щюц. - Я хочу лишь подчеркнуть, что идеал рациональности не является и не может быть отличительной чертой повседневного мышления, а, следовательно, и методологическим принципом интерпретации человеческих поступков в повседневной жизни" . Поэтому вместо понятия "рациональное действие" - основополагающего в классической социологии социального действия - феноменология прибегает к таким его синонимам, как разумное, сознательное, целесообразное или обдуманное действие.
Феноменология возникла как радикально субъективный и строго индивидуалистический метод изучения явлений и сущностей познания, и была изначально обоснована Э. Гуссерлем. Элементарной областью ее исследования являются наблюдаемые формы непосредственного когнитивного опыта и рефлексии: "чистая, или трансцендентальная феноменология получит свое обоснование не как наука о фактах, но как наука о сущностях (как наука "эйдетическая"), как наука, которая намерена констатировать исключительно "познания сущности" - никакие не "факты"159.
В рефлексии обнаруживается фундаментальное свойство сознания - интенциональность, направленность сознания на объект. Любой опыт детерминирован интенциональным объектом, т.е. тем, сознанием чего он является: "Основное свойство форм сознания, в которых я живу как Я, есть так называемая интенциональность, есть соответствующее осознание (Bewussthaben) чего-либо"160. Принцип интенцио-нальности, таким образом, направлен против свойственной классической познавательной установке жесткой дихотомии целостного познавательного процесса на субъективную и объективную составляющие. "Следует подчеркнуть, - настаивает А. Щюц, один из последователей Гуссерля, - что эта трансцендентальная интерсубъективность существует исключительно во мне, медитирующем Эго. Она конституируется исключительно из ресурсов моей интенциональности, но таким образом, что является той же самой трансцендентальной интерсубъективностью в каждом отдельном человеческом бытии, в его интенциональном опыте"161.
Изучая состав опыта, его структуру и механизмы его образования, субъект движется путем, противоположным его генезису, начиная с конкретного содержания предметного мира через исследование акта восприятия к общим механизмам конституирования предметов опыта и, наконец, к изначальным данным сознания. В результате такого исследования опыт сознания предстает как неразрывное единство предметности (Э. Гуссерль называет ее ноэмой), с содержанием акта восприятия предмета (ноэзой). "Подобно восприятию, любое ин-тенциональное переживание - это и составляет саму основу интенциональности - обладает "интенциональным объектом", то есть своим предметным смыслом. Иными словами: обладать смыслом... - это основной характер сознания вообще, которое благодаря этому есть не только переживание, но и переживание обладающее смыслом, переживание "ноэтическое"162. Процесс освоения предмета сознанием, таким образом, выступает, по Э. Гуссерлю, как ноэтико-ноэматическое единство, конституируемое совокупностью интенциональных актов. В подобном единстве свойственное классической рациональности традиционное раздвоение познавательного процесса на "субъект" и "объект" оказывается невозможным. "Мир - это полная совокупность предметов возможного опыта и опытного познания, предметов, познаваемых на основании актуального опыта при правильном теоретическом познании" б3.
Человек живет в мире, который он в индивидуальной и совместной деятельности трансформирует в значимый для себя мир культуры: "понятие природы, с которой имеют дело естествоиспытатели, является, как показал Гуссерль, идеализированной абстракцией из Lebenwelt, абстракцией, которая, конечно же, с необходимостью включает в себя людей с их личной жизнью и все объекты культуры, которые возникают как таковые в практической человеческой деятельности"164. В отличие от "естественного" мира природы, социальный мир создан и изначально осмыслен человеком. Именно такой мир, предварительно проинтерпретированный в обыденной жизни, и является предметом рассмотрения феноменологии социального мира. "Мир природы в том виде, как он исследуется естествоиспытателем, ничего не "значит" для молекул, атомов и электронов. Но сфера наблюдения обществоведа - социальная реальность - имеет специфическое значение и конкретную структуру для людей, живущих, действующих и думающих в ее пределах"165.
Тем самым, у Э. Гуссерля конституируется специфический мир человеческий культуры как символически зафиксированное поле смысловых значений.
