Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Образование РПЦЗ и ее организационное развитие в 20-е годы XX века . С. 12.
1.1. Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ) на юго-востоке России и его преобразование в ВЦУ заграницей . С. 13.
1.2. Признание патриархом Тихоном ВЦУЗ и его перемещение в Югославию . С. 17.
1.3. Первый Всезаграничный Русский Церковный Собор в Сремских Карловцах. С.24.
1.4. Упразднение ВЦУЗ и учреждение Архиерейского Синода РПЦЗ. С.32.
1.5. Декларация митрополита Сергия и ее последствия для РПЦЗ. С.47.
Глава 2. Политико-организационное развитие РПЦЗ во второй половине 20-х-начале 30-х годов XX века . С.53.
2.1. Раскол митрополита Евлогия (Георгиевского). С.53.
2.2. Раскол митрополита Платона (Рождественского). С.66.
2.3. «Совещание четырех». С.73.
Глава 3. Епархиальная и приходская жизнь православного русского зарубежья . С.80.
3.1. Митрополит Анастасий (Грибановский) на посту Первоиерарха РГЩЗ. Второй Всезарубежный Церковный Собор . С.80.
3.2. РПЦЗ в Европе в 1930-е годы. С.91.
3.3. РПЦЗ на американском континенте в довоенное время. СП.
Заключение. С. 123.
Источники и литература. С. 125.
- Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ) на юго-востоке России и его преобразование в ВЦУ заграницей
- Признание патриархом Тихоном ВЦУЗ и его перемещение в Югославию
- Раскол митрополита Евлогия (Георгиевского).
- Митрополит Анастасий (Грибановский) на посту Первоиерарха РГЩЗ. Второй Всезарубежный Церковный Собор
Введение к работе
Актуальность исследования истории Русской православной церкви заграницей (РПЦЗ) обусловлена современным состоянием религиозной жизни России Политические изменения 90-х годов XX столетия в России отозвались значительными сдвигами в общественной и религиозной жизни страны Одним из результатов приобретенной свободы стало возобновление в России деятельности прекративших в 20-е гг свое существование религиозных организаций, а также приходов Русской православной церкви заграницей, административный центр которой находится в Америке
Русская православная церковь, безусловно, является одним из крупнейших социо-культурных институтов в России, и, кроме того, и влиятельной мировой религиозной организацией Именно поэтому основные вехи истории, принципиальные направления деятельности российского православия представляют интерес для исследователя, как явления, безусловно, определявшего во MHOI ом пути развития российского общества, а часто и российской государственности Одним из важных системообразующих для русского православия элементов является возникновение, существование и развитие православных организаций за рубежом, особенно в странах с преобладанием неправославных религиозных организаций
История РПЦЗ на протяжении долгих лет почти оставалась вне сферы внимания исследователей в связи с тем, что она находилась в полном или частичном отрыве от РПЦ в Отечестве Недостаточная изученность деятельности РПЦЗ с момента ее возникновения и до начала Великой Отечественной войны представляется одной из актуальных проблем современного российского религиоведения Российские исследователи ощущают нехватку точной и полной информации об истории возникновения РПЦЗ, организационном оформлении, численности, социальном и национальном составе, внутреннем устройстве и управлении, этапах развития, особенностях вероучения, определивших цели и специфические направления общественной деятельности и социальной работы
Настоящее диссертационное исследование призвано восполнить эюг пробел в отечественном религиоведении и стать основой для дальнейшего научного исследования истории РПЦЗ в XX столетии Полученные в ходе исследования материалы помогут проследить преемственность в религиозной жизни дореволюционной российской православной церкви и церкви в эмиграции, а анализ экклесиологии РПЦЗ в рассматриваемый период может быть полезным при оценке современных объединительных процессов между РПЦЗ и Русской православной церкви Московского патриархата (РПЦ МП)
Объектом настоящего исследования является первый этап истории Русской православной церкви заграницей как социокультурного института,
развивавшегося в сложных историко-политичсских условиях временной изоляции от СССР - этап возникновения и организациоішої о оформления
Предметом исследования является организационные, политические и культурные тенденции развития Русской православной церкви заграницей во второй половине 20-х - 30-х гг XX в
Степень разработанности темы. В отечественной историографии отсутствуют труды, посвященные комплексному религиоведческому анализу деятельности Русской православной церкви за рубежом и этапов ее деятельности
Серьезное изучение истории РПЦЗ стало осуществляться в последние 10-15 лет, когда эта тема стала возможной для общественного публичного обсуждения и российские ученые получили доступ к ранее засекреченным материалам В советский период работы, посвященные изучению феномена РПЦЗ, носили преимущественно политический и полемический характер (работы А В Белова, А Д Шилкина, Н С Гордиенко, П М Комарова, А Сулацкого, В М Ушакова), и в задачи авторов не входил научный анализ деятельности Русской православной церкви заграницей
Отдельные аспекты деятельности РПЦЗ затрагивались в работах и статьях, посвященных истории православной церкви В их числе монографии Л Регельсона «Трагедия Русской Церкви», Г Papa «Плененная Церковь», Ellis G «The Russian orthodox Church, A Contemporary History» Труд Владимира Степанова (Русака) «Свидетельство обвинения, Политбюро и Церковь» содержит обширный фактический материал о гонениях на верующих в СССР и мероприятиях РПЦЗ в защиту их прав В публикациях А Н Кошеварова «Государство и Церковь Из истории взаимоотношений советской власти и Русской православной церкви», Одинцова М И «Государство и Церковь 1917-1938 гт» дается анализ причин, приведших к отделению РПЦЗ от церковного руководства в СССР Отдельные эпизоды начальных этапов формирования РПЦЗ отражены в книге А С Масальской «Русская Православная Церковь и коммунистическое государство, 1917-1941 Документы и фотоматериалы» В книге MB Шкаровского «Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве» приводятся многочисленные архивные данные о деятельности советской власти, направленной на возвращение отдельных епархий РПЦЗ в состав РПЦ МП Эта же проблема отчасти затронута в монографии М Ю Крапивина «Противостояние большевики и церковь(1917-1941)» Митрополит Иоанн (Снычев) в сочинении «Стояние в вере» анализирует обширный фактический материал, послуживший причиной многочисленных разделений в РПЦ Необходимо заметить, что наиболее подробно история РПЦЗ излагается не в монографиях, а в работах, посвященных истории Русской Церкви в целом Особенно нужно отметить работы Владислава Цыпина «История Русской Церкви» (Кн 9 1917-1997), МБ Данилушкина «История Русской Православной Церкви От Восстановления Патриаршества до наших дней Т I
1917-1970», ДВ Поспеловского «Русская Церковь в XX веке» История возникновения РПЦЗ затрагивается также в монографии В Мосса «Православная Церковь на перепутье (1917-1999)», а также в других работах, посвященных истории православия В последние годы стали выходить сборники и монографии, посвященные жизни русской эмиграции, в которых фрагментарно рассказывается о церковной жизни эмиграции К такому типу работ относятся сборник научных статей под редакцией В И Старцева, Т Г Фруменковои «Русская эмиграция во Франции (1850-е - 1950-е г г )», монография С В Карпенко « Русские без отечества Очерки антибольшевистской эмиграции 20-40-х годов», методические указания, составленные Л Н Жуковой «Русская эмиграция в 1920-30-е годы», в работах НП Ко-моловой и др Различные факты из истории РПЦЗ содержатся в воспоминаниях современников, как, например, в книгах «Хроника одной жизни» епископа Митрофана (Зноско) и «Путь моей жизни» митрополита Евлогия (Георгиевского)
Существуют также работы, популярно излагающие историю РПЦЗ, например сочинения архиепископа Иоанна (Максимовича) «Русская Зарубежная Церковь» и «Российская Православная Церковь В поисках Истинной Церкви»
Деятельности РПЦЗ в отдельных регионах Западной Европы посвящены исследования В И Косика « Русская Церковь в Югославии (20-40-е гт XX в )», В Маевского «Русские в Югославии Взаимоотношения России и Сербии», в которой достаточно внимания уделено истории становления РПЦЗ на территории Югославии Значительный интерес представляют работы А К Никитина («Этапы и методы унификации русской православной общины в Германии в 1935-1939 годах», «Нацистский режим и русская православная община в Германии (1933-1945)») История отношений руководства Германской епархии и правительства нацистской Германии подробно изложена также в книге М В Шкаровского «Нацистская Германия и Православная Церковь» Этому же автору принадлежит сборник документов «Политика Третьего рейха по отношению к Русской Православной Церкви в свете архивных материалов 1935-1945 годов»
К монографиям, посвященным исключительно истории РПЦЗ в первую очередь нужно отнес ги двухтомник, составленный А А Соллогубом «Русская православная церковь заграницей 1918 - 1968» Достаточно подробно история РПЦЗ периода 1918-1936 гт изложена в жизнеописании митрополита Антония (Храповицкої о), составленном архиепископом Никоном (Рклипким) «Митрополит Антоний (Храповицкий) и его время 1863-1936"идр
Для изучения истории РПЦЗ большое значение имеют сборники документов «Акты святейшего Патриарха Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемст-
ве Высшей церковной власти» (сост М Е Губонин) и «Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991) Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью» (сост Г Штрик-кер) Большое значение для исследования истории РПЦЗ имеет работа А В Попова «Российское православное зарубежье История и источники С приложением библиографии»
Цель и задачи диссертационного исследования
Цель - проанализировать исследования и источники, освещающие историю Русской православной церкви заграницей и рассмотреть вопросы ее возникновения и организационного оформления в условиях политической и культурной изоляции от СССР
Для осуществления данной цели автор поставил перед собой следующие задачи
на основании документальных источников осветить основные этапы деятельности РПЦЗ,
определить основные характеристики организационного развития РПЦЗ во второй половине 20-х начале 30-х гг XX в ,
выявить основные направления и проблемы политико-организационного развития РПЦЗ в 30-е гг XX в ,
дать характеристику церковно-приходской жизни РПЦЗ в Европе и Америке, оценить организационный уровень и степень влиятельности РПЦЗ,
наметить перспективы дальнейших исследований
Методология исследования обусловлена целью и задачами диссертации, а также особенностями исследуемого материала Исследование канонической базы, особенностей вероучения, политической и социальной сторон деятельности РПЦЗ требует комплексного религиоведческого подхода, предполагающего сравнительно-исторический, типологический, функциональный и социально-философский анализ В его основу был положен метод аналитического исследования источников, проясняющий их логику и содержание, а также методы сравнительно-исторического и типологического анализа
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые на основании широкого круга источников, часть которых впервые вводится в научный оборот, дана периодизация истории РПЦЗ, подробно охарактеризован первый этап ее истории - этап возникновения и организационного оформления
Основные выводы, выносимые на защиту:
1 Первый этап существования РПЦЗ (1920 - 1940 гг ) делится на четыре периода 1) В первый период, (октябрь 1917 г - май 1919 г ) происходит кардинальное изменение границ Российской империи, в результате чего часть епархий дореволюционной Российской православной церкви оказалась за пределами России, часть на территориях, контролируемых бело-
гвардейскими правительствами, а другие оказались иод контролем советской власти, 2) второй период начался 6 мая 1919 г с созыва в Ставрополе Южно-Русского Церковного Собора, на котором было образовано Временное Высшее Церковное Управление, и закончился в ноябре 1920 г, когда основная масса эмигрантов из России сосредоточилась в Константинополе, где и возникло Высшее Церковное Управление Заграницей (ВЦУЗ), 3) третий период начался в ноябре 1920 г первым за границей заседанием Временного Высшего Церковного Управления и завершился в апреле 1921 г , когда патриарх Тихон вместе с Синодом подтвердил легитимность Временного Высшего Церковного Управления, 4) Четвертый период начинается с момента упразднения Высшего Церковного Управления Заграницей согласно указу патриарха Тихона и учреждения вместо него Архиерейского Синода РПЦЗ Важнейшим событием этого этапа стало проведение 21 ноября 1921 г Первого Всезарубежного Русского Церковного Собора в Сремских Карловцах, ознаменовавшего завершение законодательного и организационного оформления РПЦЗ
Причиной административного и канонического отделения РПЦЗ от РПЦ МП, обусловившей особенности вероучения РПЦЗ, стало неприятие РПЦЗ опубликованной 29 июля 1927 г Декларации заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола Митрополита Сергия (Страгородского) Все последующее направление идеологической, канонической и юридической деятельности РПЦЗ базировалось на несогласии с курсом подчинения Православной Церкви в СССР требованиям атеистической советской власти
В области вероучения подавляющее большинство иерархов и верующих РПЦЗ придерживались консервативных тенденций Эта позиция неминуемо привела их к конфронтации с модернистскими течениями в православном вероучении Проповедь строгого следования православным канонам, неукоснительного соблюдения их в повседневной религиозной практике, неприятия нововведений в православии определили идеологическую направленность деятельности РПЦЗ, в результате которой осуществилась канонизация новомучеников и исповедников российских, а сама РПЦЗ стала восприниматься как форпост ангиэкуменизма во всем православном мире
Подавляющее большинство членов РПЦЗ симпатизировали реставрации монархического строя в России, свержению правительства в СССР, освобождению Православной Церкви в СССР из-под государственного контроля Эти позиции определили направление политической деятельности РПЦЗ, содержание се деклараций, социальную и культурную направленность, проводимых ею мероприятий
Миссионерская деятельность РПЦЗ значительно активизировалась к концу 30-х гг XX в Ее успеху способствовал факт вхождения в РПЦЗ, вышедшего из состава поместных Православных Церквей, большого коли-
чества священнослужителей и верующих, несогласных с проводимыми в их религиозных организациях реформами (введением нового календарного стиля в Богослужении, участие в экуменическом движении и т д ) Это повлияло на изменение национального состава и богослужебного языка РПЦЗ (греческий, английский и т д) Однако РПЦЗ не стала массовой религиозной организацией, в первую очередь, вследствие строгих требований, предъявляемых ко вновь обращавшимся к ней верующим
Научно-практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что его результаты позволяют систематизировать широкий круг проблем государственно-церковных отношений и межгосударственного диалога православных церквей, что так актуально на сегодняшний момент Итоги исследования могут быть востребованы как для дальнейшей научной разработки проблем, поднятых в диссертации, так и для религоведческого и исторического анализа причин разделения Русского Православия в XX столетии, в том числе и новейших тенденций в этом направлении Результаты настоящего исследования могут быть использованы в учебно-педагогической практике в высшей школе для чтения лекций и проведения семинарских занятий по курсам религоведения и культурологии, истории РПЦ, церковно-государственным отношениям и свободе совести в России Апробация работы
Диссертационное исследование прошло апробацию Основные идеи и выводы диссертации изложены в семи научных публикациях общим объемом 2,5 печатных листа и были отражены в докладах на конференциях «Взаимоотношение государства, науки и религии» (Владимир, 2000 г), «Гуманизация и гуманитаризация образования в ВУЗЕ» (Владимир, 2003 г ), IV Всероссийской научной конференции «История идей и история общества» (Нижневартовск, 2006г ), Всероссийской научной конференции «Научное наследие академика Л В Черепнина» (Рязань, 2006 г ), «Рождественские чтения» (Ковров, 2006 г), «Формирование установок толерантного сознания и проблемы межконфессионального диалога» (Владимир, 2006 г), «Первая мировая война поиски новых подходов к исследованию, приглашение к диалогу» (Саратов, 2006 г ), «Российская провинция в становлении и развитии государственности в изменяющихся условиях» (Кострома 2006 г ), а также на научно-богословских конференциях
Диссертация была обсуждена на заседании кафедры философии религии и религиоведения СПбГУ
Структура диссертации, диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы
Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ) на юго-востоке России и его преобразование в ВЦУ заграницей
Раньше, чем в других регионах, вопрос об отделении обострился на юге России. Именно там весной 1919 года, а точнее 6 мая, в Ставрополе состоялся Южно-Русский Церковный Собор, который образовал Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ) на юго-востоке России, объединявшее все епархии, находившиеся вне зоны действия советской власти и потерявшие связь с церковным центром в Москве.4 ВВЦУ сначала возглавлялось архиепископом Новочеркасским Митрофаном,5 а потом — старейшим после патриарха Тихона архиереем митрополитом Киевским Антонием (Храповицким). Когда части Красной Армии приблизились к Новороссийску, находившийся там митр. Антоний выехал в Афины, а оттуда на Афон, где провел пять месяцев и был вызван оттуда генералом Врангелем в Крым для управления ВВЦУ,6 которое после взятия большевиками Северного Кавказа переместилось в Севастополь. Но уже через 40 дней после прибытия туда митр. Антония ВВЦУ вместе с отступающей белой армией вынуждено было навсегда покинуть Россию, эвакуировавшись в Константинополь, где и прошла первая часть организационной работы ВВЦУ. «6/19 ноября 1920 года, под предводительством Главнокомандующего Русской армией генерала Петра Николаевича Врангеля, к Царьграду прибыли и сосредоточились на Босфоре свыше 125 кораблей русского и иностранного флотов, переполненные русскими людьми, в числе около 150000 человек. Здесь были наши архипастыри во главе с владыкой Антонием, было Российское воинство, много русских ученых, литераторов, около 27000 женщин и детей».8
Русские архиереи «обратились к местоблюстителю Вселенского Престола митрополиту Прусскому Доротеусу9 с просьбой разрешить им продолжать окормлять свою русскую паству. Разрешение было дано актом от 29 декабря 1920 года».10 Обращение к Константинопольской Патриархии вызывалось тем, что орган, управляющий русскими церквами оторванными от Москвы, оказался на ее территории. По канонам никакое церковное деиствование на территории другой автокефальной Церкви не может иметь места без ее ведома и согласия.11
Митр. Антоний сначала полагал, «что отныне всякая деятельность русского высшего церковного управления заграницей должна быть закончена и все попечение о духовном устроении русских православных людей должна взять на себя прежде всего Константинопольская Церковь и Поместные Православные Церкви, в пределах которых окажутся русские православные люди». Но затем, видимо ознакомившись с действительным положением русской эмиграции, владыка Антоний пришел к убеждению в необходимости сохранить русскую церковную организацию, с одобрения и благословения тех Поместных Церквей, в пределах которых находилась эмиграция, в данном случае, с согласия Константинопольской Патриархии. Именно эта уверенность, видимо, и привела к созданию автономной церковной организации.
В ноябре 1920 г. на пароходе "Вел. Кн. Александр Михайлович" состоялось первое заграницей заседание Высшего Церковного Управления на Юге России. В этом заседании приняли участие митрополит Антоний, митрополит Херсонский и Одесский Платон, архиепископ Полтавский и Переяславский Феофан и епископ Севастопольский Вениамин. На этом заседании было постановлено продолжить полномочия членов Высшего Церковного Управления с обслуживанием всех сторон церковной жизни беженцев и армии во всех государствах, не имеющих сношения со Святейшим Патриархом.
Вскоре после первого заседания митрополит Антоний отправился в Константинопольскую Патриархию и описал местоблюстителю Вселенского престола митрополиту Дорофею создавшееся для русских людей положение. Митрополит Дорофей обещал обсудить этот вопрос со своим Синодом. Через некоторое время местоблюститель сообщил ему, что Патриархия, хорошо зная митрополита Антония, как ревнителя священных канонов, дает свое согласие, чтобы русские архиереи окормляли свой народ, оставивший родину.
22 декабря 1920 г. последовала грамота за № 9084 Вселенской Патриархии, по которой "русским иерархам было предоставлено исполнять для русских православных беженцев все, что требуется Церковью и религией для утешения и ободрения православных русских беженцев"».13 Эту грамоту более полно цитирует в своей книге С. В. Троицкий: русским архиереям разрешается «образовать для пастырского служения временную церковную комиссию под высшим управлением Вселенской Патриархии, для надзора и руководства общей церковной жизнью русских церковных колоний в пределах православных стран, а также и для русских воинов»; «Вы будете озабочены посылкой им иереев, антиминсов, проповедников и всего необходимого, стараться лично посещать их, чтобы разрешать возникающие недоумения, усмирять распри и вообще делать все, что требует вера и Церковь для ободрения упомянутых русских христиан».14 Цитируемые Троицким отрывки несколько меняют картину:15 в Константинополе ВЦУ разрешили действовать лишь «под высшим управлением Вселенской Патриархии», а не автономно; о том, что КП сохраняла за собой все судебные прерогативы, в т. ч. бракоразводные дела, пишет и В. Цыпин.16
Но, так или иначе, очевидно одно: собравшись в Константинополе, русские епископы образовали Высшее Церковное Управление Заграницей (ВЦУЗ), к которому вскоре присоединились правящие архиереи епархий, находившихся вне России — в Финляндии, Латвии, Манчжурии, Китае, Японии и Северной Америке — всего 34 епископа, отрезанных от Москвы, которые считали необходимым создать высший церковный органа для временного управления заграничными епархиями. Главой ВЦУЗ был избран митр. Антоний (Храповицкий).17
Признание патриархом Тихоном ВЦУЗ и его перемещение в Югославию
С первых дней действия Высшего Церковного Управления заграницей перед ним стали важнейшие и весьма трудные задачи, главными из которых были определены следующие: - организация Русской Православной Церкви заграницей; - упорядочение дел Русской Духовной Миссии в Иерусалиме; - организация церковного управления в Европе и на Дальнем Востоке; - упорядочение церковных дел в Северной Америке - избрание постоянного местопребывания для Высшего Церковного Управления; - устройство русского духовенства за границей.18 Анализ этих задач, вполне адекватных и своевременных, показывает, что на начальном этапе деятельность РПЦЗ была сосредоточена на организационно-управленческой функции.
Характерна в связи с этим реакция руководства Русской православной церкви на события в Константинополе. Уже 8 апреля 1921 г. патриарх Тихон вместе со своим Синодом издал указ за № 224, где говорилось: «Ввиду состоявшегося постановления ВЦУ заграницей, считать Православные Русские Церкви в Западной Европе находящимися временно, впредь до восстановления правильных и беспрепятственных сношений означенных церквей с Петроградом, под управлением Преосвященного Волынского Евлогия, имя которого должно возноситься за богослужением».19 Некоторая незавершенность данного указа, проистекавшая из неопределенности самой ситуации в России, привела к тому, что руководители РПЦЗ сочли, что словами: «ввиду состоявшегося постановления ВЦУ заграницей», — Синод и патриарх «признали законными действия» ВЦУЗ, которое ранее, еще будучи в Константинополе, назначило архиепископа Евлогия временно управляющим Западно-Европейской епархией. Подобный подход впоследствии, впрочем, вызывал критику недоброжелательно настроенных к РПЦЗ исследователей. Так, например, И. Стратонов пишет, что «как преемственность Заграничного Церковного Управления от церковных управлений Юга, так и признание его со стороны св. Патриарха Тихона являются далеко не безусловными. Карловацкие деятели готовы зачислять в свой актив все, что в какой-либо степени можно истолковать в смысле признания Заграничного Управления».
В принципе, в этом замечании, конечно, есть доля истины; однако, с другой стороны, надо заметить, что патриарх Тихон и церковное управление в России в 20-е годы находились в ужасном положении: церковь терзали большевики, со всех сторон приходили вести о гонениях и притеснениях верующих; понятно, что патриарх просто не мог уследить за всем и во все вникать, тем более в происходящее за пределами России; в основном он был поглощен внутрироссийскими делами; при том он испытывал постоянное давление властей, с 25 ноября 1918 г. находясь под домашним арестом. Да и вообще, трудно было ожидать строго каноничных решений и со стороны церковной власти в России, и со стороны заграничных архиереев, учитывая то, что Русская Церковь только за несколько лет до того вернула себя каноничное устройство вместо антиканоничного синодального строя, существовавшего в ней в течение двух веков, и начала делать первые шаги по правильному устройству церковной жизни, но Октябрьская революция и последовавшие за ней события не дали осуществиться этим начинаниям.
В 1921 г. заграничное ВЦУ, по приглашению Сербского патриарха Димитрия, переместилось в Югославию. Первые пять русских архиереев прибыли туда 5 февраля 1920 г., а через год, 14 февраля 1921 г., туда прибыл и митр. Антоний, а затем и прочие архиереи. «Архиерейский Собор Сербской православной церкви 31 августа 1921 года постановил принять под свою защиту Высшее управление Русской православной церкви с сохранением ее самостоятельной юрисдикции по отношению к российским священнослужителям, а также по отношению к русским эмигрантам в Югославии и Европе в вопросе расторжения церковных браков». ВЦУЗ в Югославии было признано не только церковными властями, но и, по свидетельству еп. Григория (Граббе), «получило свое признание со стороны правительства»: «В соответствии с решением Сербского собора, югославское правительство признало метрические акты наших церквей и вслед за Сербской Патриархией заверяло наши документы, когда требовалось свидетельство министерства Иностранных Дел для пользования ими в других государствах».25
А. В. Терещук замечает, что «сербский адрес церковной эмиграции был обусловлен рядом специфических мотиваций, в том числе сугубо личностного происхождения».26 Видимо, в этом есть некая доля истины, поскольку, как мы видим, на территории Сербской Патриархии ВЦУЗ получило более широкие полномочия, чем те, которые им предоставил Константинопольский Патриархат, в частности, что касается бракоразводный процессов.
Интересно, что С. В. Троицкий, рассматривая данный эпизод, полагал, что начальный период деятельности РПЦЗ был построен на обмане:
«Заграничное русское ВЦУ ввело в заблуждение Патриарха Русской Церкви о своем утверждении, сославшись на мнимое постановление Константинопольской Патриархии, а Патриарха Сербской Церкви оно ввело в заблуждение, сославшись на мнимое утверждение этого постановления со стороны Патриарха Русской Церкви. Это видно из двух актов, хранящихся в архиве Сербской Патриархии.
В докладе русского ВЦУ Патриарху Димитрию от 30 июля 1921 г. (№ 494) читаем: "Сообщаем Вашему Святейшеству, что Высшее Церковное Управление заграницей получило утверждение для себя и своих обязанностей, и что оно имеет полномочие от Отца нашего, Патриарха Московского и всея Руси, Святейшего Тихона".
Между тем, письмо Митрополита Антония тому же Патриарху Димитрию, датированное также 30 июля 1921 г., гласит: "Константинопольское Русское Церковное Собрание утвердило проект новой организации для всей паствы Всероссийского Патриархата в Европе, в новооснованных Прибалтийских государствах, для православных колоний в Китае, Японии и Америке. Все они не имеют возможности поддерживать сношения с Патриархом, которому мы сообщаем о нашем проекте и просим утверждения"...
— Ясно, что когда писался доклад Патриарху Димитрию, никакого утверждения со стороны Патриарха Тихона получено еще не было».
Однако, вполне обоснованными можно считать возражения еп. Григория (Граббе): «г-н Троицкий упустил из виду, что если в Европе в то время еще не знали о постановлении № 362 и на него не ссылались, то в Москве оно было хорошо известно тем, кто его выносил, и Патриарх Тихон имел его в виду в своем отношении к тому, что происходило на Западе. Поэтому никакого отдельного акта о признании законности Высшего Церковного Управления Заграницей он не издавал, и акта этого для означенного Управления не требовалось.
Раскол митрополита Евлогия (Георгиевского).
Как уже было сказано, на Архиерейском Соборе РПЦЗ 1923 года Западно-Европейский округ, возглавлявшийся митрополитом Евлогием, получил автономию, оставаясь в то же время в подчинении Синода РПЦЗ, создание которого вместо прежнего ВЦУЗ митр. Евлогий признал, подписав вместе с другими заграничными русскими архиереями в 1922 г. соответствующее соборное постановление. Давая автономию Западно-Европейскому округу, руководство РПЦЗ хотело «положить предел начинающейся смуте», вызванной указом патриарха Тихона от 5 мая 1922 г.
Впоследствии в своих воспоминаниях о событиях 1922 года, связанных с реакцией зарубежных архиереев на указ патриарха Тихона об упразднении Заграничного ВЦУ, митр. Евлогий писал: «Тут мне следовало и проявить власть, заявить, что отныне указы Карловацкого Синода для меня силы не имеют, что я исполню волю Патриарха... Но я, ради братского отношения к собратьям-архиереям, закинутым в эмиграцию, во имя любви к митрополиту Антонию, старейшему зарубежному иерарху, с которым меня связывала долголетняя духовная дружба, ради всех этих сердечных, может быть, сентиментальных, побуждений... пренебрег Правдой — волей Патриарха. В этом была моя великая ошибка, мой большой грех перед Богом, перед Матерью Русской Церковью и перед Святейшим Патриархом Тихоном, и в этом заключалась главная причина не только моих личных бед, но и источник всех дальнейших нестроений в жизни зарубежной Церкви».110
Однако дело тут было далеко не в сантиментах; разделение имело более глубокие корни. Как замечает епископ Григорий (Граббе), «обстоятельства так сложились, что у ведущего слоя русской общественности в Париже все усиливалось влияние более левых кругов эмиграции, а в Белграде — кругов более правых. При выборах представителей на Собор 1921 г. из Парижа преимущество было у более правых элементов, но их влияние падало с каждым годом, чему способствовала разница в политическом направлении русской прессы двух центров: более левых в Париже и более близких к монархистам в Белграде».111 Поначалу митр. Евлогий, по крайней мере, на словах согласился с постановлением Синода РПЦЗ. В своем представлении в Синод от 31 мая 1923 г. он писал: «Все заграничные епархии приемлют свое объединение и имеют высшую инстанцию в ежегодном Соборе епископов, в чем и проявляется во всей чистоте наш исконный восточно-православный принцип соборности. На Соборе архиереев будет председательствовать старейший по сану из архипастырей, который и в России имел особые перед другими Владыками права — Высокопреосвященнейший митрополит Киевский Антоний, что будет согласно с п. 3 патриаршего указа 1920 года за ном.
Но уже скоро митр. Евлогий «постепенно, под влиянием окружающих, стал претендовать на то, что, де, Патриарх все заграничные Церкви поручил ему.113 Тогда выходило, что составление общего Высшего Управления есть плод его снисхождения к собратьям — другим епископам и даже к старейшему после Патриарха Митрополиту Антонию. Он в принципе стал разделять точку зрения Епископа Вениамина о необходимости немедленного упразднения Высшего Церковного Управления и "передачи полноты высшей церковной власти Митрополиту Евлогию"».114 Об этих настроениях еп. Вениамина (Федченкова) упоминает в своих воспоминаниях и митр. Евлогий: «(...) архиепископ Анастасий115 (...) заявил, что, по его убеждению, "воля Патриарха исполнить надо", но так как в указе сказано: "Предоставить архиепископу Евлогию соображение относительно организации Управления...", то Высшее Церковное Управление следует упразднить, но созвать в следующем году116 новый Собор для устроения нового Управления, а тем временем Синод сделает подготовку к нему, испросит разрешения сербских властей и соберет нужные материалы. Епископ Вениамин с этим предложением не согласился: "Митрополит Евлогий должен взять управление в свои руки без всякого Собора, а если необходимо Синод временно сохранить, то надо, чтобы митрополит Евлогий — не митрополит Антоний — был его председателем"». Вести «свою линию» и не идти на уступки Карловацкому Синоду уговаривали митр. Евлогия и другие лица из его окружения, в частности, М. Н. Гире,1 который стал одним из крупных спонсоров епархиального управления в Париже.119 Понятно, что влияние подобных людей со временем все более усиливалось, поэтому статус-кво, достигнутый в 1922—1923 гг., просуществовал недолго.
Как уже было сказано, Архиерейский Собор РПЦЗ, состоявшийся в Карл овцах в сентябре 1924 г., упразднил автономию Западно-Европейского округа. В связи с этим митр. Евлогий выступил с заявлением, где говорил: «Указом Святейшего Патриарха Всероссийского № 348 от 5 мая 1922 года, управление всеми русскими заграничными приходами сохранялось за мною, причем мне предлагалось представить соображения о порядке управления Русскими заграничными Церквами. Согласно этому указу, имея в виду идею Церковного единства, я предложил Русскому Архиерейскому Собору 1923 г. такую организацию управления вверенной мне епархии, при которой она, находясь в каноническом единстве с другими заграничными епархиями, сохраняла бы свою, внутреннюю автономию; я полагал, что таким образом лишь в малой мере осуществятся те широкие полномочия, какие лишь мне одному были предоставлены Святейшим Патриархом. Только что принятое большинством голосов постановление я считаю существенным нарушением воли Святейшего Патриарха».
Надо заметить, что митр. Евлогий имел более регулярные сношения с патриархом, нежели Синод РПЦЗ. Это видно, например, из опубликованной не так давно переписки митр. Евлогия с патр. Тихоном за 1921-1922 гг.122 Патриарх Тихон писал митр. Евлогию: «Недавно получил письмо от Высок преосвященнешего м итрополита Антония "третье" (как от нрзб , но первые два не дошли). Вы, вероятно, часто пишете ему, будьте добры передать ему и прочей братии нашей мой привет братский». В письме от 30 января 1921 г. патриарх сообщает митр. Евлогию о возведении его «в сан митрополита западноевропейских русских церквей» и пишет: «Дошли слухи до нас о бывшем Соборе заграничном. Постановлений его не знаем, но "послание" встретило протест и на Соборе, судя по статье А. Филиппова». Таким образом, сколько-нибудь точных сведений о жизни русского церковного зарубежья патриарх Тихон не имел. Митрополит же Евлогий, пользуясь возможностью чаще и надежнее, чем зарубежный Синод, сноситься с патриархом, «тайно от Синода, как это несколько раз выяснялось, посылал через Финляндию, Вену и Афины патриарху Тихону доклады, записки и проекты, направленные против митрополита Антония и Архиерейского Синода. В 1924 г. он просил патриарха Тихона об упразднении Архиерейского Синода и о предоставлении ему прав экзарха. Просил также о перечислении Иерусалимской Духовной Миссии из ведения Синода в его западно-европейскую епархию. Подобного рода просьбы он повторял после смерти патриарха Тихона и Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Петру. (...) Когда до Синода доходили сведения об этих докладах митр. Евлогия, последний на заседаниях Собора и Синода это категорически отрицал, сознательно говоря неправду».
Митрополит Анастасий (Грибановский) на посту Первоиерарха РГЩЗ. Второй Всезарубежный Церковный Собор
В 1935 г., вследствие болезненного состояния митр. Антония (Храповицкого), архиеп. Анастасий (Грибановский) переехал в Югославию для участия в делах Синода РПЦЗ и на Архиерейском Соборе в том же году был возведен в сан митрополита. В том же году был отмечен юбилей 50-летия священнослужения митр. Антония; это празднование «приняло характер великого торжества Православной Церкви. В нем приняла живое участие не только Сербская Церковь, но прибыли в Белград представители от других Церквей из разных концов земного шара». Митрополит Антоний умер 10 августа 1936 года; его преемником на посту Первоиерарха РПЦЗ, как это уже было решено заранее, стал митрополит Анастасий (Грибановский).
Еще в начале 1935 г. митр. Антоний сделал доклад Архиерейскому Синоду о желательности созыва Второго Всезарубежного Собора с участием клира и мирян. «Условия, в которых существует за рубежом наша Церковь, — сказал митр. Антоний, — не имеющая никакой поддержки от государственной власти и растущая в очень значительной мере благодаря работе благочестивых прихожан, делают необходимым привлечение представителей паствы к ближайшему участию не только в приходских, но и общественных делах. (...) Нам, иерархам, весьма важно от представителей паствы узнавать о ее духовных и прочих нуждах, а с другой стороны, мероприятия, выработанные с участием клира и мирян, могут быть основаны на более всестороннем и подробном обсуждении». Таким образом, очевидно, что жизнь РПЦЗ строилась на истинно соборных началах, как это было решено на последнем Поместном Соборе Российской Православной Церкви в 1917-1918 гг. Участие клира и мирян в соборной деятельности, однако, не подразумевало их полноправия с епископатом. «Само собой разумеется, — подчеркивал митр. Антоний в своем докладе, — что, говоря о такой пользе участия клира и мирян в соборной работе, мы отнюдь не имеем в виду осуществления какой-то церковно-демократической программы. Иерархический надзор и право, или точнее — обязанность епископов произносить решающее слово, должны, в соответствии со св. канонами и практикой последних русских Соборов, оставаться незыблемыми. Впрочем, надо с удовлетворением отметить, что до сих пор на наших Соборах как раз миряне особенно ревностно оберегали сохранение полноты канонических прав за иерархией. За рубежом имел место только один Собор с участием клира и мирян. (...) Первый Всезаграничный Церковный Собор 1921 г., хотя и подвергается различным укоризнам, все-таки много способствовал укреплению организации Зарубежной Церкви. Равным образом нельзя не отметить благого значения епархиальных собраний в некоторых наших епархиях (...). Все это дает нам основание ожидать, что созыв теперь Всезаграничного Собора способствовал бы сплочению Зарубежной Церкви, укреплению ее организации и упорядочению ее имущественного положения. Но не менее, если не более важной задачей для Собора будет указание православному русскому зарубежью путей духовного возрождения и просвещения эмиграции, обсуждения и выработка мер борьбы с сектантством, противоцерковными течениями за рубежом и, наконец, насколько это возможно, лечение ран, нанесенных душам церковной смутой».208 Тогда же при Архиерейском Синоде была образована, по предложению митр. Антония, Предсоборная Комиссия под председательством архиеп. Анастасия. Собор предполагалось собрать в 1936 г., но, в связи с кончиной митр. Антония, Собор был отсрочен и созван только в 1938 г.209
Итак, Второй Всезарубежный Собор состоялся 14-24 августа 1938 г. в Сремских Карловцах при участии 13 архиереев, 26 священнослужителей и 58 мирян,210 представлявших различные епархии в Европе, Азии и Северной Америки. Надо заметить, что этот Собор довольно плохо освещен в современной исторической литературе; наиболее подробные данные приводятся в сборнике А. А. Соллогуба и отчасти в книге Д. В. Поспеловского. Последний, верный своему неприязненному отношению к РПЦЗ, называет Собор «сомнительным деянием», причем «сомнительность» его он усматривает в том, что на Соборе не был представлен Западноевропейский Экзархат митр. Евлогия, и что Собор был созван митр. Анастасием, который получил сан митрополита не в результате соборного решения, а «частным порядком» от патриарха Сербского Варнавы.211 Однако, эти критические замечания следует считать некорректными, поскольку митр. Евлогий с точки зрения архиереев РГЩЗ находился в расколе, и считать церковный Собор несостоятельным оттого, что в нем не участвовали раскольники — дело совершенно ни с чем не сообразное; что же до митрополичьего сана Преосвященного Анастасия, то он был подтвержден всеми иерархами РПЦЗ, а потому не может считаться сомнительным.
Помимо рассмотрения текущих дел, Собор обратился с «Посланием к русскому Народу в Отечестве страждущему». «Промыслу Божию, — говорилось в Послании, — угодно было тяжкий крест возложить на рамена русского народа и никто из нас не избавлен от искушений. Если вам указан жребий страдать на земле наших отцов, то нам суждено есть хлеб болезни в чужих странах на путях нашего изгнания. Далекие пространства, удаляющие нас от нашей Родины, не отдалили от нее нашего сердца. Связанные узами неразрывной братской любви, как и общими, постигшими нас скорбями и болезнями со всеми вами, мы всегда носим в своем сердце распятую Матерь Россию. Преклоняясь пред ее страстотерпческим подвигом, мы лобызаем ее язвы, зная, что она за всех нас приносит свою великую искупительную жертву. (...) За что же постигла нашу землю столь тяжелая небесная кара? "За недостаток ведения" — отвечает нам ветхозаветный пророк (Ос. 4:6). За то, что мы легкомысленно сеяли ветер, забывая, что из него родится буря; за то, что сами колебали храмину, в которой жили целое тысячелетие, не думая о том, что она может похоронить нас под своими развалинами, за то, что "мы глубоко упали и развратились" (Ос. 10:9), забыв то высшее призвание, какое указал нам Бог и не устояли в истине и правде жизни, которая была открыта нам яснее, чем какому-либо другому народу на земле. За сие послал нам Господь "действие заблуждения, чтобы мы поверили лжи" (II Сол. 10:12), и Русский народ действительно поверил ей, прельстившись обманчивыми мечтами о земном рае, обещанном ему коммунистами. После двадцатилетнего владычества большевиков ныне уже весь мир знает все мнимые блага этого рая: последний стал притчею во языцех. (...) Этот рай поистине достоин наименования ада, и он не может быть ничем иным, ибо создан без Бога и даже против Бога.
