Содержание к диссертации
Введение
1 Глава. Русские и китайцы: религиоведческий анализ этнического самосознания русских (на материалах социологического исследования) 18
1.1. Основные параметры социо-религиоведческого исследования «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских» 18
1.2. Религиозные компоненты восприятия Китая и китайцев русскими дальневосточниками 28
1.3. Отношения русских дальневосточников к китайским верованиям 42
1.4. Динамика этнорелигиозного самосознания 64
2 Глава. Китайцы и русские: религиоведческий анализ этнического самосознания китайцев (на материалах социологического исследования) 77
2.1. Основные параметры социо-религиоведческого исследования «Образ России и русских в этническом сознании китайцев» 77
2.2. Религиозные компоненты восприятия России и русских китайцами 91
2.3 Китайцы и христианство 102
3 Глава. Русские и китайцы: структура этнорелигиозного взаимодействия 119
3.1. Религиозность и конфессиональная структура русских 119
3.2. Религиозность и конфессиональная структура китайцев 133
3.3. Миссионерская деятельность в отношении китайцев 151
Заключение 164
Список источников и литературы 170
- Основные параметры социо-религиоведческого исследования «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских»
- Религиозные компоненты восприятия Китая и китайцев русскими дальневосточниками
- Основные параметры социо-религиоведческого исследования «Образ России и русских в этническом сознании китайцев»
- Религиозность и конфессиональная структура русских
Введение к работе
Актуальность темы. Историческими обстоятельствами русские и китайцы поставлены на Дальнем Востоке в близкое соседство. Взаимоотношения этих народов в значительной степени определяют экономическую ситуацию, социально-психологический климат, этнокультурное и этнорелигиозное состояние региона на протяжении без малого четырех столетий.
Начиная с XVII в., с момента встречи на Амуре двух самобытных народов - русских и китайцев, история их взаимоотношений складывалась очень непросто — конфликтно, с разрывами, попятными движениями. Столкновения национальных интересов, культурных и религиозных традиций, жизненных укладов формировали скорее устойчивые предубеждения, чем взаимопонимание. С 60-х и вплоть до конца 80-х годов XX века, пропаганда приучала людей смотреть на границу как на потенциальную линию фронта, а на население сопредельной территории как на реального врага. Милитаризация стала типичной характеристикой этнического сознания обывателя Дальнего Востока - как русского, так и китайца. Территориальные претензии разжигали рознь между народами. Этнические фобии и агрессивность культивировались по обеим сторонам границы в качестве нормативных состояний психики. Граница была наглухо закрыта, личный опыт общения подменялся идеологическим клишированием сознания. В обоих государствах велась жесткая атеистическая пропаганда. С таким этническим опытом два народа подошли к концу 80-х - рубежной дате, открывшей новую страницу взаимоотношений.
За последние годы (XX - начало XXI вв.) многое в отношениях жителей Дальнего Востока - русских и китайцев — решительно изменилось. Постсоветская и постмаоиская трансформация общественных систем двух народов, либерализация политической жизни, открытие границ и экономические реформы привели к значительным демографическим и культурным сдвигам. С одной стороны, в течение десятилетия происходил отток русскоязычного населения в западные районы России, ослабление экономической и социальной инфраструктуры Дальнего Востока РФ. С другой — российская территория приняла масштабный миграционный поток из мощно развивающегося Китая. На Дальнем Востоке России, как и в целом в стране в конце XX — начале XXI вв., развивается процесс религиозного возрождения. Произошла существенная либерализация религиозной политики в КНР. В результате в регионе произошло существенное изменение как социально-экономической, так и этнорелигиозной ситуации. Общение жителей сопредельных территорий теперь стало массовым, повседневным явлением. Очевидно, что содержание этого общения детерминировано сегодня прежде всего, стихией индивидуальных или групповых интересов. В массовом сознании на смену прежней идеологии пришли экономический прагматизм и упрощенное до вульгарного натурализма понятие этничности. Наряду с экономическим взаимодействием, чрезвычайно интенсивным в последнее десятилетие, в приграничной полосе активно развивается этнокультурное и этнорелигиозное взаимодействие двух народов. Однако контакты соседствующих этносов в конце XX — начале XXI вв. вызвали не только позитивные сдвиги в благосостоянии большинства участников этого взаимодействия, но и формировали негативный опыт столкновений конкретных экономических интересов и разных этнокультурных цивилизаций.
Очевидно, что в новых обстоятельствах взаимодействие русского и китайского населения приобретает для Дальнего Востока как в геополитическом, так и в этнокультурном и этнорелигиозном аспектах первостепенное значение. Нынешнее состояние этих отношений и их будущее в значительной мере определяются этническим самосознанием контактирующих этносов. Этнический опыт взаимодействия (этническая история и этническая память), взаимные стереотипы восприятия, этнические установки соседствующих народов оказывают очевидное влияние на характер, содержание и интенсивность русско-китайских взаимоотношений.
Особый интерес в спектре русско-китайского взаимодействия вызывают малоизученные аспекты этнорелигиозных контактов - взаимопроникновение и трансформация вероисповедных традиций, изменение конфессиональной ситуации в зоне тесных этнических контактов, специфика религиозности двух народов в ситуации миграционной активности, степень восприимчивости двух этносов к религиозным традициям друг друга, роль и место религии в этническом самосознании русских и китайцев - эти и ряд других важных явлений новой этнорелигиозной реальности задают проблемное поле, требующее глубокой и всесторонней исследовательской работы.
Степень научной разработанности проблемы. Со времени первых русско-китайских контактов на территории современного Дальнего Востока России проблема взаимоотношений двух этносов не раз становилась объектом изучения как отечественных, так и зарубежных исследователей. На сегодняшний день в научной литературе существует обширная библиография данного вопроса, накоплен значительный исследовательский опыт, вскрыт широкий круг источников, собран обширный эмпирический и теоретический материал.
Разные аспекты русско-китайского приграничного взаимодействия нашли свое отражение в обширном корпусе дореволюционной литературы как научно-исследовательского, административно-официального, так и публицистического характера. Видными представителями данного периода являются Ф.Ф. Буссе, М.И. Венюков, В.В. Граве, Г.Е. Грум-Гржимайло, А.В. Кириллов, А.А. Кауфман, Р.К. Маак, И.П. Надаров, С.К. Патканов, Н. М. Пржевальский, Л.И. Шренк, П.Ф. Унтербергер. Важную роль в изучении русско-китайских контактов внесли труды советских исследователей - В.К. Арсеньева, Е.Л. Безпрозванных, В.М. Кабузана, Л.Л. Рыбаковского, С.Л. Тихвинского, А.Л. Нарочницкого и других.
В современной научной литературе существенно разработаны аспекты политико-дипломатической истории русско-китайского взаимодействия (B.C. Мясников, и др.), военных столкновений (И.М. Попов, В.Г. Дацышен и др.), социально-экономических (П.А. Минакир, Е. Мотрич, Л.А. Понкратова и др.), культурных и литературно-художественных (В.В. Агеносов, А.А. Забияко, Н.П. Крадин и др.) контактов, истории русской эмиграции в Китае (Г.В. Мелихов и др.), демографическо-миграционных (А.С. Ващук, Е.Н. Чернолутская, А.Г. Ларин, А.И. Петров, В.И. Дятлов), административно-правовых (Т.Н. Сорокина, Е.И. Нестерова), этносоциальных (Т.З. Поздняк, Е.А. Плаксен и др.) отношений и ряда других сфер. Важную роль в освещении процессов русско-китайского взаимодействия сыграли сборники материалов научных конференций и семинаров («Россия и Китай на дальневосточных рубежах» Благовещенск, 2001-2003 гг.; «Мост через Амур» Иркутск, 2003 г., Благовещенск, 2005 г.).
Отдельного упоминания заслуживают монографии В.Л. Ларина и В.Г. Гельбраса, рассматривающие проблему русско-китайских отношений на современном этапе на основе социологических данных.
Собственно для изучения аспекта этнорелигиозного взаимодействия русского и китайского этноса большое значение имеют работы С.Г. Андреевой, А.А. Ипатьевой, А.Н. Хохлова, Д. Поздняева, Н. Митрохина, посвященные деятельности Русской православной церкви в Китае. Существенное значение для раскрытия темы данной диссертации имеют работы отечественных китаеведов как дореволюционной (Н.Я. Бичурин, П. Цветков, П. Кафаров и др.) и советской эпохи (Л.Н. Меньшиков, Л.С. Васильев, А.И. Кобзев и др.), так и современного периода (Е.А. Торчинов, К.М. Тертицкий, В.В. Малявин, СВ. Филонов, Вэнь Цзянь, B.C. Кузнецов, А.Г. Ломанов и др.). Исследования религиозной ситуации на Дальнем Востоке России представленные трудами Ю.В. Аргудяевой, М.Б. Сердюк, Д.А. Владимирова, А.В. Дмитриенко, М.П. Свищёва, Е.А. Капрановой, И.А. Ермацанс, О.П. Федирко и др. Существенный вклад в изучение проблемы внесли диссертационные исследования С.Э. Аниховского, посвященное этнорелигиозным отношениям на Дальнем Востоке России в конце XIX - начале XX вв., и Н.В. Кухаренко, рассматривающее китайские этнорелигиозные сообщества в США. Большое внимание рассматриваемой в настоящей диссертации теме уделено в работах А.П.
Забияко, содержащих как широкий эмпирический, так и глубокий аналитико-теоретический материал.
Однако, несмотря на очевидный интерес к проблеме этнорелигиозного взаимодействия русских и китайцев на Дальнем Востоке, данный аспект применительно к современному этапу этих отношений еще не получил полного и системного освещения. Одним из существенных недостатков в этом плане является отсутствие комплексных, обобщающих публикаций и работ, основанных на репрезентативных социологических исследованиях как русского, так и китайского этносов. Настоящая диссертационная работа нацелена на то, чтобы отчасти восполнить данный пробел.
Объект исследования - взаимоотношения этнических групп — русских и китайцев - на приграничной территории Дальнего Востока.
Предмет исследования - этнорелигиозное сознание и этнорелигиозное взаимодействие русских и китайцев на приграничной территории Дальнего Востока.
Хронологические рамки — конец XX - начало XXI вв. Выбор временной локализации диссертационного исследования обусловлен двумя обстоятельствами. Во-первых, в конце XX - начале XXI вв. на территории Дальнего Востока России, как и по всей стране, отмечается качественный и количественный подъем религиозного и этнического сознания. Во-вторых, в конце XX - в начале XXI вв. в приграничных районах Дальнего Востока России и Северо-восточного Китая отмечается интенсивное миграционное взаимодействие русского и китайского этносов. Наибольшее внимание в диссертации уделено периоду 2000 - 2004 гг., так как именно в этот период в рамках исследования проведены массовые опросы и наблюдения.
Цель исследования — реконструкция религиозных аспектов русско-китайского взаимодействия в приграничных районах Дальнего Востока, определение современного состояния и перспектив развития этнорелигиозного сознания контактирующих народов.
Задачи исследования - в соответствии с заданной целью в диссертационном исследовании решались следующие основные задачи:
Выявление места, роли и характера религиозных компонентов в этническом сознании русских и китайцев в ситуации тесного взаимодействия двух этносов;
Определение степени этноконфессиональной восприимчивости (конвергентности) и толерантности двух тесно контактирующих этносов по отношению к сложившейся традиционной системе верований русских и китайцев;
3. Установление основных параметров религиозности русских и китайцев в приграничных районах Дальнего Востока, а также конфессиональной структуры религиозной ситуации в приграничной территории;
4. Изучение характера, содержания, результатов и перспектив этнорелигиозного взаимодействия русских и китайцев на приграничных территориях Дальнего Востока.
Территориальные рамки исследования охватывают приграничные районы юга Дальнего Востока России и Северо-восточного Китая, Под югом Дальнего Востока России в диссертационном исследовании понимается Амурская область, Хабаровский и Приморский края. Территория Северо-восточного Китая ограничена в диссертации провинцией Хэйлунцзян. В диссертации для обозначения данных российских территорий используются так же названия «Дальний Восток России», «Дальневосточный регион», а для обозначения китайской провинции Хэйлунцзян используется название «Маньчжурия».
Методология исследования включает теоретические и практические научные подходы и имеет комплексный характер.
Для получения репрезентативных эмпирических данных использовались модели и методы социологических исследований, базирующиеся на методологии ведущих отечественных социологов - В.А. Ядова, М.К. Горшкова, Г.В. Осипова, др. Обработка собранного эмпирического материала массовых опросов осуществлялась с использованием пакета SPSS 11.0 и включала статистические и математические методы.
Теоретическое осмысление полученного материала в диссертации строилось на методологических концепциях отечественного религиоведения (подходах И.Н. Яблокова, Д.М. Угриновича, А.П. Забияко, В.И. Гараджи, др.), этнологии, этносоциологии и этнопсихологии (трактовках Ю.В. Бромлея, Б.Ф. Поршнева, Л.М. Дробижевой, Т.Г. Стефаненко, др.).
При анализе фактического материала использован ряд традиционных подходов и методов: сравнительно-исторический, историко-генетический, типологический, др.
Источниковую базу диссертации составили несколько групп опубликованных и неопубликованных документов и материалов:
1. Архивы органов государственной власти (текущие архивы Управления Министерства Юстиции по Амурской области, Приморскому краю и Хабаровскому краю; текущие архивы отдела по взаимодействию с общественными, религиозными организациями, политическими партиями и движениями Администрации Амурской области, отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями Правительства Хабаровского края и Департамента общественных связей Администрации Приморского края; архив Амурского областного статистического комитета; архив Комитета Государственной Думы ФС РФ по делам общественных объединений и религиозных организаций; текущий архив Миграционной службы по Амурской области);
Электронные и печатные СМИ (материалы газетных публикаций, Интернет-сайтов, радио и телепередач);
Данные социо-религиоведческих исследований (результаты массовых опросов, экспертных опросов, полевых интервью и наблюдений);
Источники китайского происхождения (документы и статистические данные официальных органов Китая об этнических и религиозных процессах в КНР).
Научная новизна диссертации. Диссертация представляет собой первую в отечественном религиоведении попытку систематического рассмотрения этнорелигиозного взаимодействия русских и китайцев на Дальнем Востоке России в современный период; новизна диссертации определяется следующими показателями:
на основании массовых опросов собран и теоретически обработан большой эмпирический материал, отражающий состояние общественного сознания в аспекте русско-китайских взаимоотношений;
апробированная методика и техника массовых билингвических опросов русского и китайского этносов;
впервые в отечественном религиоведении проведен массовый социологический опрос китайского этноса в КНР;
выявлена специфика религиозности русского и китайского населения и проанализирована конфессиональная ситуация на территории юга Дальнего Востока России и Северо-Восточного Китая;
на основании представленных материалов сделаны прогнозы дальнейшего развития этнорелигиозной ситуации в регионе;
вскрыты религиозные компоненты этнического самосознания русских и китайцев;
выявлены и рассмотрены факторы, влияющие на изменения этнорелигиозного самосознания русских и китайцев;
выявлены и рассмотрены аспекты этнорелигиозного взаимодействия русских и китайцев, углубленному рассмотрению подвергнута миссионерская деятельность в отношении китайского этноса;
использован широкий круг источников, часть из которых вводится в научный оборот впервые.
Положения, выносимые на защиту.
1. В современной ситуации религия не является доминирующим компонентом этнического сознания двух тесно контактирующих этносов — русских и китайцев в приграничных регионах Дальнего Востока. Результаты исследований демонстрируют отсутствие ярко выраженного в русско-китайских отношениях восприятия соседнего народа как носителя иной, резко отличающейся от собственной этнорелигиозной традиции. Религиозный сегмент этнического самосознания русских и китайцев неустойчив, подвержен колебаниям и характеризуется зависимостью от социальной, эмоциональной, территориальной и культурной среды. Этническое самосознание двух этносов обусловлено доминирующими торгово-экономическими, эмоционально-бытовыми и ситуативными контактами.
Русские и китайцы имеют в значительной мере противоположные этнорелигиозные установки толерантности и конвергентности к сложившейся традиционной системе верований двух этносов. Большинство русских неодобрительно относится к институционализации китайских религий на русской территории, значительная часть населения негативно относится к перспективе распространения китайских верований в русской этнической среде. Большинство китайцев положительно относится к институционализации христианства на территории Китая, позитивно оценивает возможность принятия христианства. Уровень религиозной толерантности двух этносов к традиционным системам верований друг друга зависит от социально-политической, профессиональной и региональной среды и слабо обусловлен конфессиональными факторами.
Уровень религиозности русского населения Дальнего Востока России ниже общероссийских показателей, а конфессиональная структура отличается большим разнообразием. Лидирующие позиции по критерию конфессиональной самоидентификации респондентов занимает православие, однако уровень и качество православной религиозности респондентов носят поверхностный характер. Лидирующие позиции в конфессиональной структуре Дальнего Востока по данным о количестве религиозных объединений занимает протестантизм, что является спецификой края по сравнению с другими российскими регионами. Религиозность и конфессиональная структура русского населения Дальнего Востока характеризуется наличием небольшой, но устойчивой группы приверженцев религий и оккультных практик Китая, а также растущим интересом к религиозно-культурной традиции и обрядности китайцев.
Религиозность китайцев провинции Хэйлунцзян и китайцев-мигрантов на Дальнем Востоке России находится в средних количественных показателях и характеризуется внеинституциональным и синкретическим разнообразием. Лидирующие позиции в конфессиональной структуре занимает комплекс традиционных верований (буддизм, конфуцианство, даосизм). Христианство представлено устойчивой и достаточно значительной группой верующих, в основном исповедующих протестантизм. Социальный состав китайцев-христиан - преимущественно обеспеченные граждане из коммерческой среды. Одной из ярких форм этноконфессионального взаимодействия русских и китайцев является миссионерская деятельность. Ведущую роль в миссионерстве играют протестантские деноминации. Миссионерская деятельность среди китайцев, их религиозность и конфессиональная структура оказывают влияние и вносят существенные коррективы в религиозность и конфессиональную структуру русского Дальнего Востока.
Результаты исследования свидетельствуют об отсутствии достаточного опыта этнорелигиозного взаимодействия у русскоязычного населения Дальневосточного приграничья и о его неготовности к тесному сосуществованию с представителями китайской общности. Формирование социальных установок по этому важному параметру межэтнического взаимодействия представляет собой социально важную задачу. Отсутствие опыта этнорелигиозного взаимодействия в среде русского населения может привести как к столкновениям и конфронтации с китайским этносом, так и к этнорелигиозной маргинализации и ассимиляции определенной части русских дальневосточников. В регионе существует почва для религиозных компромиссов, синкретизации верований и синизации религиозности русских. На характер этнорелигиозного взаимодействия русских с китайцами существенное влияние могут оказать националистически настроенные социальные группы и ситуативные изменения в обществе. Данные исследований китайского этноса свидетельствуют о благоприятном климате общественного сознания китайцев к рецепции христианства и бесконфликтному межэтническому взаимодействию, фиксируют существование стабильной, толерантно настроенной к русским и их религии части китайского общества, что с учетом активной миссионерской деятельности может привести к христианизации, вестернизации и дальнейшей синкретизации религиозности китайцев.
Теоретическая и практическая значимость диссертации. Представленные в диссертационной работе теоретические и эмпирические материалы могут быть использованы для дальнейшего научного изучения как в целом этнических и религиозных процессов в обществе, так и конкретно этнорелигиозного взаимодействия русских и китайцев в Дальневосточном регионе. Данные социо-религиоведческих исследований способны выступить г надежной эмпирической базой для анализа разных аспектов русско-китайских отношений. Апробированная методика и техника массовых билингвических опросов русского и китайского этносов может служить моделью и основой для последующих этнорелигиоведческих, этносоциологических и этнопсихологических исследований, а ряд теоретических положений диссертации для аналитического и категориального осмысления поднятой проблемы.
Различные аспекты диссертации могут найти применение при подготовке учебных курсов лекций, спецкурсов и спецсеминаров по истории религии, социологии религии, психологии религии, этносоциологии, этнопсихологии, китаеведению, культурологии.
Помимо научно-педагогической сферы диссертационная работа имеет широкий спектр практического применения в ряде областей общественной жизни. Материалы исследования актуальны для органов государственной власти, средств массовой информации, коммерческих, общественных и религиозных организаций.
В ходе подготовки диссертации ряд положений исследования нашли практическое применение в работе Администрации Амурской области. В частности, в ответ на запрос Администрации Амурской области в октябре 2002 г. подготовлен и передан заместителю главы областной администрации аналитический материал о межконфессиональных и межэтнических отношениях в регионе. В 2003 г. материалы работы применялись на семинаре для муниципальных работников, проводимом отделом по взаимодействию с общественными, религиозными организациями, политическими партиями и движениями Администрации Амурской области. В 2004 г. на семинаре для общественных объединений по проблеме толерантности в религиозной, политической и этнической сферах. Различные аспекты исследования использовались в работе Совета по взаимодействию с религиозными и общественными организациями и объединениями Администрации Амурской области и Экспертных советах Администрации Амурской области и Управления Министерства юстиции РФ по Амурской области.
Отдельные аспекты работы получили освещение в электронных и печатных СМИ (цикл телевизионных передач «Китайский вопрос», «Альфа-Новости» на канале Альфа-ТНТ; ГТРК «Амур»; программа «ПРО» на «5-канале» и ряд других).
В целом материалы диссертации могут способствовать дальнейшему развитию отечественного религиоведения и позитивному, взаимовыгодному сосуществованию двух тесно контактирующих народов - русских и китайцев.
Апробация диссертации. С материалами по теме диссертации автор выступал на научных форумах разного уровня в 2000-2004 гг.: на ежегодной научной конференции преподавателей, студентов и аспирантов Амурского государственного университета «Дни науки АмГУ» (Благовещенск - 2000, 2001 гг.); 1-ой и П-ой Межвузовской научно-практической конференции «Молодежь XXI века: Шаг в будущее» (Благовещенск - 2000, 2001 гг.); межрегиональной научно-практической конференции «Сибирь на перекрестье мировых религий» посвященной памяти профессора М.И. Рижского (Новосибирск, 2001); международной научной конференции «Россия и Китай на дальневосточных рубежах» (Благовещенск-Харбин, в 2001, 2002, 2003 гг.); общероссийской школе молодых ученых «Религии Дальнего Востока» (Благовещенск, сентябрь 2002 г.); I Всероссийской научно-практической конференции грантополучателей программы МИОН «Потенциал социально-гуманитарных наук и проблемы развития современного российского общества» (Санкт-Петербург, декабрь 2002 г.); международной конференции, посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В. Ломоносова «Человек - Культура - Общество. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований» (Москва, февраль 2002 г.); международной научной конференции «Миграционные процессы на Дальнем Востоке (с древнейших времен до начала XX века)» (Благовещенск, май 2004 г.); научном семинаре «Россия и мир: интеграция России в мировое сообщество» (Томск, ноябрь 2002 г.) и др.
Результаты диссертации апробировались в преподавательской деятельности диссертанта. Материалы исследований нашли отражение в учебных курсах («Социология религии», «История религии») кафедры религиоведения Амурского государственного университета для студентов, обучающихся по специальностям «религиоведение» и «социология».
По тематике диссертации получено и выполнено ряд научно-исследовательских грантов: ИОО «Фонд Сороса», № HAT 1 IF в 2001 г. и № HAT 214 в 2002 г.; программа МИОН (Межрегиональные Исследования в Общественных Науках) № КТК 480-1-01/3 исследовательский проект «Этническое самосознание русских и китайцев в Дальневосточном регионе» в 2002 г; программа МИОН № КТК 395 - 2 - 02 исследовательский проект «Образ России и русских в этническом сознании китайцев» в 2003 г.; программа МИОН № П 970-1214-2-12 исследовательский проект «Этнические миграции как фактор трансформации этнорелигиозных традиций» в 2004 г. и другие. Научные отчеты по грантам одобрены экспертами фондов и программ.
Диссертация была обсуждена на заседании кафедры религиоведения Амурского государственного университета (протокол № 10 от 07 апреля 2005 г.) и рекомендована к защите.
Основные положения диссертации отражены в 12 публикациях.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав включающих десять параграфов, заключения, списка источников и литературы, тринадцати приложений с основными данными социо-религиоведческих исследований.
Основные параметры социо-религиоведческого исследования «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских»
Теоретико-прикладное социологическое исследование «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских» осуществлялось в рамках исследовательского проекта «Этническое самосознание русских и китайцев в Дальневосточном регионе» и являлось его составной частью.
В соответствии с требованиями, предъявляемыми к социологическим исследованиям в социологии и религиоведении2, исследование «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских» предваряла рабочая программа, основные параметры которой следующие.
Постановка проблемы. Актуальность исследования. В Дальневосточном регионе постсоветская трансформация общества, либерализация пограничного контроля и экономические реформы привели к значительным демографическим и культурным сдвигам. С одной стороны, в течение десятилетия происходил отток русскоязычного населения в западные районы России. С другой — российская территория приняла масштабный миграционный поток из Китая. В результате в регионе произошло существенное изменение этнической ситуации. Очевидно, что в новых обстоятельствах взаимоотношения русского населения и китайской диаспоры приобретают для Дальнего Востока как в геополитическом, так и в этнокультурном аспектах первостепенное значение.
Нынешнее состояние этих отношений и их будущее в значительной мере определяются этническим самосознанием контактирующих этносов.
Этнический опыт взаимодействия (этническая история и этническая память), взаимные стереотипы восприятия, этнические установки русских и китайцев, сосуществующих в тесном соседстве на Дальнем Востоке, — эти и ряд других важных явлений новой этносоциальной реальности задают проблемное поле, требующее глубокой и всесторонней исследовательской работы.
Этносоциальный и этноконфессионалъный контекст исследования. Начиная с XVII в. Амур стал порубежьем встречи двух самобытных народов — русских и китайцев. Известно, что с тех пор история взаимоотношений складывалась очень непросто — конфликтно, с разрывами, попятными движениями. Столкновения национальных интересов, культурных традиций, жизненных укладов формировали скорее устойчивые предубеждения, чем взаимопонимание. В последние десятилетия, с 60-х и вплоть до конца 80-х годов, пропаганда приучала людей смотреть на границу как на потенциальную линию фронта, а на население сопредельной территории - как на реального врага. Милитаризация стала типичной характеристикой этнического сознания обывателя Дальнего Востока - как русского, так и китайца. Территориальные претензии разжигали рознь между народами. Этнические фобии и агрессивность культивировались по обеим сторонам границы в качестве нормативных состояний психики. Граница была наглухо закрыта, личный опыт общения подменялся идеологическим клишированием сознания. С таким этническим опытом два народа подошли к концу 80-х — рубежной дате, открывшей новую страницу взаимоотношений.
За последнее десятилетие многое в отношениях местных жителей — русских и китайцев - решительно изменилось. Главная перемена состоит в том, что общение жителей сопредельных территорий теперь стало массовым, повседневным явлением. Содержание этого общения детерминировано сейчас прежде всего стихией индивидуальных или групповых интересов. В массовом сознании на смену прежней идеологии пришли экономический прагматизм и упрощенное до вульгарного натурализма понятие этничности.
В приграничной полосе экономическое взаимодействие, чрезвычайно интенсивное в последнее десятилетие, имело характер «челночного бизнеса» или, по китайскому определению, «народной торговли». Оно было сопряжено не только с позитивными сдвигами в благосостоянии большинства участников, но и с негативным опытом столкновения конкретных экономических интересов. Организованный бизнес зачастую далеко выходил за рамки законодательства, формируя криминальные навыки как у части русских, так и у части китайских участников взаимоотношений.
Российские СМИ и политические движения в расчете на массовый отклик зачастую делают ставку на популизм, акцентируя внимание на негативных аспектах русско-китайских отношений. Китайская тема в массовом сознании населения Дальнего Востока приобрела в 90-е годы ярко выраженный амбивалентный характер: с одной стороны населению очевидна выгода отношений с сопредельной страной, с другой — русские реально озабочены идеей и чувством «желтой опасности».
Остро проблема русско-китайских контактов стоит в этноконфессиональном аспекте. Россия и Китай создали мощные религиозные традиции. Религии занимали значительную часть в спектре взаимоотношений русских и китайцев. С середины XIX в. берет начало период теснейшего взаимодействия культур и религий двух народов на сопредельных территориях Дальнего Востока. В последнее десятилетие, после долгого перерыва, этноконфессиональные контакты русских и китайцев приобрели особенную интенсивность. Оба народа подошли к концу 80-х годов имея за плечами серьезные коллизии в своей недавней религиозной истории, и перешагнули в 90-е в состоянии религиозного возрождения. Минувшие десятилетия политических кампаний основательно подорвали традиционные устои религиозной жизни русских и китайцев, но все же не привели к радикальному переустройству общей картины религиозных ориентации. Конец XX в. отмечен активным взаимодействием культур России и Китая, которое имеет свое ярко выраженное религиозное измерение.
Объект, предмет и цели исследования. В совокупности субъективных факторов, формирующих климат русско-китайских отношений в приграничной полосе, одно из главенствующих мест занимает этническое самосознание. Этническое самосознание русских дальневосточников и специфика, обусловленная взаимодействием с китайским этносом в приграничном регионе, выступают объектом исследования. Изучение важнейших составляющих этнического сознания задает предмет исследования. Исследование охватывает как те этнические категории, диспозиции и установки, что функционируют на базисном уровне как этнокультурные константы, так и те, что возникают ситуативно, под влиянием сложившихся обстоятельств. Особое внимание уделяется этнорелигиозным составляющим этнического самосознания.
Цели исследования. Теоретические цели: установление особенностей этнического самосознания русских дальневосточников; выявление региональной специфики этнического самосознания, обусловленной ситуацией интенсивного общения этносов; определение этнорелигиозных диспозиций русских; проверка степени прочности стереотипа «желтой опасности» в современном этническом сознании русских. Прикладная цель: прогнозирование перспектив этнического и конфессионального взаимодействия русских и китайцев на Дальнем Востоке.
Религиозные компоненты восприятия Китая и китайцев русскими дальневосточниками
На сегодняшний день, как в отечественной, так и в зарубежной науке, сложились различные концепции понимания сущности и структуры этнического самосознания.
Согласно широко распространенному в отечественной науке подходу, этническое самосознание - один из важнейших признаков этноса, субъективный фактор, отражающий объективно функционирующую реальность. Провозглашающая данный подход примордиалистская теория6 отводит этническому самосознанию важнейшее значение в структуре и функциях этноса. В узком значении этническое самосознание понимается как осознание принадлежности к этнической общности, в широком, помимо принадлежности к этносу, представления о культуре, языке, историческом прошлом своего народа, государственности, территории.
В разных концепциях отмеченные компоненты этнического самосознания дополняются такими параметрами как этнические стереотипы, установки, психологические особенности, социально-нравственные аспекты, этнические интересы, «образ мы» и т.д.
Важнейшим этнодифференцирующим признаком и фундаментальной частью этнического сознания, наряду с этнонимом (самоназванием), происхождением, историей этноса, территорией, культурой, является религия7. Религия создает соционормативную модель поведения этноса, формирует этническую картину мира, регламентирует отношения к морально-этическим и эстетическим явлениям (смерть, суицид, человекоубийство, каннибализм, жестокость, ужасное, прекрасное и т.д.) , обуславливает психологические особенности характера (протестантизм - труд, мирской аскетизм, честность, самоограничение; православие - соборность, созерцательность, покаяние и т.д.).
Принимая во внимание сложившуюся научную систему представлений, при работе над теоретико-прикладным социологическим исследованием «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских» было сформулировано собственное понимание этнического самосознания. Под этническим самосознанием мы понимаем тип коллективных представлений, выражающих осознание и переживание группой своей этнической общности (идентичности). В содержание этнического самосознания входят прежде всего этнический опыт (этническая память), этнические категории, диспозиции и установки (аттитюды) и другие параметры, функционирующие на базисном уровне этнокультурных констант, так и те, что возникают ситуативно, под влиянием сложившихся обстоятельств . Особое значение в содержании этнического самосознания в контексте нашего исследования придается этноконфессиональным аспектам и категориям «свой - чужой». Большой вклад в изучение подобных («мы-они») дихотомий как этнодифференцирующих компонентов этнического самосознания внесли труды Б.Ф. Поршнева . Развернутый анализ категорий «свой - чужой» представлен в статье А.П. Забияко11. Кратко представим основные теоретические положения.
Специфика этнического самосознания заключается в интенциональности, в целостной направленности на этничность. Интенциональность как осознание и постижение этносом своей природы осуществляется посредством актов этнической идентификации и классификации феноменов этничности по степени близости или чуждости. Принятие или непринятие сознанием этнических признаков формирует этническую идентичность, категорию «свое». Этнические феномены, с которыми этнос себя не идентифицирует, конституируют категорию «чужое». Таким образом в этническом самосознании тесно переплетены этнодифференцирующие («они», «чужие», «не наше») и этноинтегрирующие («мы», «свои», «наше») признаки этноса. Данные категории являются базовыми для конструирования этническим самосознанием субъективной реальности. Категории «свой - чужой» классифицируют поток восприятий, задают конфигурации признаков, конституируют смыслы, формируют определенную картину мира, способ ее интерпретации и аффектации.
«Укорененные в коллективном сознании категории выполняют важные социальные функции. Категории «свой - чужой», задавая идейно-психологическую парадигму восприятия реальности и конструируя особый образ мира, упорядочивает коллективные представления (классифицирующая функция) и формируют основы этнического мировоззрения (мировоззренческая функция). Действуя как простейшая объяснительная схема, эти категории позволяют группе или индивиду идентифицировать себя по отношению к феноменам этничности (идентифицирующая функция) и интегрироваться в этническое сообщество (интегрирующая функция). Мотивируя поведение человека, категории выступают регуляторами этнического поведения (регулирующая функция). В конкретных обстоятельствах существования индивида и группы к этим основным функциям могут прибавляться дополнительные - ситуативные - функции».
Представленные положения о важнейшем, на наш взгляд, сегменте этнического самосознания категориях «свой - чужой» близки с разработанными в этносоциологии и этнопсихологии понятиями фиксирующими межэтническую стереотипизацию и «этнопроекцию» посредством системы этнических стереотипов представленных в взаимообусловленности автостереотипов - «этноинтегрирующих атрибуций — представлений о действительных или воображаемых чертах группы», и гетеростереотипов — «этнодифференцирующих атрибуций — представлений о других группах» .
Исходя из природы этнического самосознания, являющегося мощным фактором влияния на этнические процессы (их направление, темп, содержание, значение, в том числе и важное для объекта данного диссертационного исследования этнорелигиозное содержание и значение), выявление и изучение категорий «свой-чужой» в этническом самосознании образа Китая и китайцев у русских дальневосточников - актуальная задача, на решения которой было и направленно социологическое исследование. Особое внимание уделялось этнорелигиозным составляющим этнического самосознания, актуализированного близостью Китая, тесными контактами с китайцами.
Основные параметры социо-религиоведческого исследования «Образ России и русских в этническом сознании китайцев»
Теоретико-прикладное социологическое исследование «Образ России и русских в этническом сознании китайцев» осуществлялось в рамках исследовательского проекта «Этническое самосознание русских и китайцев в Дальневосточном регионе»1 и являлось его составной частью.
В соответствии с требованиями, предъявляемыми к социологическим исследованиям в социологии и религиоведении , исследование «Образ Китая и китайцев в этническом сознании русских» предваряла рабочая программа, основные параметры которой следующие.
Актуальность исследования. Постановка проблемы. В течение 90-х годов XX в. на русском Дальнем Востоке резко менялась этнодемографическая ситуация. С одной стороны, в течение десятилетия происходил отток русскоязычного населения в западные районы России. С другой - российская территория приняла масштабный миграционный поток из Китая. За семь первых лет после развала СССР (1991-1997 гг.) приграничные с Китаем территории России (Приморский и Хабаровский края, Еврейская автономная и Амурская области) в результате массового оттока русскоязычного населения потеряли в общей сложности 35% того миграционного прироста, который они устойчиво приобретали все предшествующие 40 лет (1951-1991) масштабного освоения края. Образовавшееся отрицательное миграционное сальдо восполнила китайская миграция. По примерным оценкам, численность китайцев, прибывших в начале 90-х годов в Еврейскую АО, Приморский, Хабаровский края, Амурскую область и осевших на этих территориях вне зависимости от каналов проникновения составляла 100—106 тыс. чел. Имеются данные и о нелегальной китайской миграции. В настоящее время в крупных дальневосточных городах сформированы места компактного расселения китайцев, своеобразные «чайна-тауны». На всей территории юга Дальнего Востока нет ни одного крупного населенного пункта, где бы ни существовал китайский рынок. Регистрируются русско-китайские браки. Растет этнокультурное влияние Китая. Статистические данные говорят о потенциально еще более мощной волне китайской миграции.
В течение 90-х годов XX в. на приграничной с Россией китайской территории наблюдается этнодемографический рост и бурное социально-экономическое развитие. Численность жителей соседней китайской провинции Хэйлунцзян почти в 40 раз превышает численность населения Амурской области (соответственно 38 070 тыс. чел. и 989 тыс. чел. по данным на конец 2000 года3). Плотность населения соответственно 14 и 2,8 человек на кв. км. Демографическая динамика китайской провинции: в 1990 году — 35 430 тыс. чел., в 1995 - 37 010, в 1999 - 37920, в 2000 - 38070. Объемы промышленного производства китайской провинции по ряду показателей в десятки, сотни и тысячи раз выше Амурской области (характерный пример: одна из самых развитых отраслей Приамурья электроэнергетика выработала в 2000 году 6,9 млрд. квт. час. против 426,7 млрд. квт. час. в Хэйлунцзян) 4. Растущий социально-экономический и демографический потенциал соседнего Китая оказывает существенное влияние на российский Дальний Восток.
События последнего десятилетия демонстрировали неготовность российских граждан к такому тесному взаимодействию с китайским этносом. Специфика закрытого в прошлом приграничного проживания не способствовала формированию толерантных установок у жителей дальневосточных городов. У современных дальневосточников нет прочного опыта взаимовыгодного экономического, социального и культурного сосуществования с китайским населением.
В аспекте русско-китайских отношений Дальний Восток России является сегодня одним из потенциальных конфликтогенных регионов и в ближайшее время может превратиться в арену острого этнического противостояния.
Источником конфликта могут выступать не только антикитайские настроения части русского населения, но также и антирусские настроения части китайского населения и китайской диаспоры, подогреваемые появляющимися время от времени в китайской печати упоминаниями о захваченных царской Россией 1,5 млн. кв. км. «исконно» китайской территории, столкновениями экономических интересов, последствиями маоистской пропаганды и т.д. Китайские историки на уровне школьных и институтских учебников5, научных монографий , музейных экспозиций и др. аспектов деятельности активно доказывают и демонстрируют территориальные претензии к России.
Для того, чтобы своевременно понять и спрогнозировать будущее развитие русско-китайских отношений и, если возможно, предотвратить или хотя бы минимизировать рост этнических конфликтов в регионе как на социально-экономической, так и на этнорелигиозной почве, необходимо изучить этносоциальные настроения китайской диаспоры на Дальнем Востоке России и китайцев на сопредельной к России территории (провинция Хэйлунцзян).
Религиозность и конфессиональная структура русских
В современном религиоведении и социологии под религиозностью понимается качество индивида или группы, выражающее в проявлении религиозных свойств1. Под конфессиональной структурой принято понимать совокупность и взаиморасположение верований общества, группы или региона. Не редко синонимом конфессиональной структуры выступает понятие «религиозная ситуация» . Самым распространенным методом фиксирующим религиозность и конфессиональную принадлежность индивидов и групп являются социологические исследования. Несмотря на широкое применение социологических исследований, фиксирующих религиозность, ее степень, качество, уровни, характер и т.д., определение религиозности и конфессиональной принадлежности, исходя из ряда возникающих при этом трудностей3, является важной и актуальной задачей.
Для определения религиозности и конфессиональной принадлежности русских дальневосточников по критерию самоопределения респондентов в социологическом исследовании «Образ Китая и китайцев в этническом самосознании русских» использовались альтернативные вопросы: - вопрос № 29 «Считаете ли Вы себя верующим человеком?»; - вопрос № 30 «Если Вы верующий, укажите, к какому вероисповеданию себя относите?».
При ответе на вопрос № 29 получены следующие результаты. Респонденты опроса «Приамурье 1»: утвердительно ответившие на поставленный вопрос составили 49,2 %, отрицательно - 48,6 %, не дали ответа 2,2 %. По опросу «Приамурье 2» группа верующих составила 41 %, группа неверующих 55,1 %, не дали ответа 3,8 %. В опросе «Владивосток» верующих - 40 %, неверующих - 58 %, нет ответа - 2 %. Опрос «Село» выявил 53,6 % верующих и 42,9 % неверующих граждан.
Стереотипный вопрос «Считаете ли Вы себя верующим человеком?», фиксирующий религиозность индивидов по критерию самооценки, был использован в анкетах социологических исследований «Религия 1» и «Религия 2», проведенных Администрацией Амурской области4. Результаты исследований следующие. Опрос «Религия 1» выявил 45 % колеблющихся дальневосточников, 32 % верующих и 21 % убежденных атеистов. Опрос «Религия 2» с другой шкалой для ответов респондентов зафиксировал 49,2 % верующий и 46 % неверующих граждан.
Более ранние социологические исследования религиозности населения, проведенные ученными АмГУ в мае - октябре 1998 г. (далее в тексте - опрос «АмГУ») дали следующие результаты. К группе верующих по самооценке отнесли себя примерно 48% опрошенных респондентов, выявлено 6% атеистов и 19% неверующих5.
Как видно из представленных результатов, уровень религиозности русского населения Дальнего Востока составляет немногим менее половины и в среднем равняется 45 %. Отметим, что в сравнении с показателями общероссийской ситуации по уровню религиозности по данным ВЦИОМ - в 1988г. - 18,6%, в 1991г. - 39%, в 1993г. - 43%, в 1995г. - 64,2%, в 1996г. -60,8%6 и с рядом социологических исследований в центральных регионах России (в частности Прикамье: в 1993г. — 60,4%, в 1998г. - 70,6 %)7 уровень религиозности жителей Дальнего Востока ниже общероссийского.
Данный факт, на наш взгляд, является закономерным следствием ряда причин. Назовем главные из них. Прежде всего, это низкий уровень религиозной инфраструктуры Дальневосточного региона, влияющий на уровень и качество религиозности населения. Количество храмов, мечетей, приходов, монастырей, святынь и прочих составляющих религиозную инфраструктуру региона компонентов на Дальнем Востоке значительно меньше, чем в Сибири и тем более в центральной России. Приведем по этому поводу несколько примеров связанных с православием. Так на всем Дальнем Востоке с его огромной территорией от Чукотки до Приморья известна и почитаема одна собственно дальневосточная чудотворная икона — «Албазинская Богоматерь» или «Слово плоть бысть» («Знамение») из более шестисот8 почитаемых в русском православии икон Богоматери. Из огромного числа почитаемых в православии святых9 к Дальнему Востоку имеет отношение только святитель Иннокентий Вениаминов, апостол Сибири и Америки10. В крупном дальневосточном городе с православным именем Благовещенск, к основанию которого Иннокентий имел непосредственное отношение и в котором с 1862 г. располагалась его резиденция как епископа Камчатского, Курильского и Алеутского, с 1930-х годов до недавнего времени (2003 г.) не было ни одного православного храма. Кроме низкого уровня религиозной инфраструктуры, Дальний Восток России отличается низким количеством оседлого, коренного населения края, что также негативно отражается на уровне религиозности населения. Дальний Восток - край мигрантов и переселенцев, религиозная жизнь данных категорий населения в их ценностном пространстве находится, как правило, на периферийных позициях. Районы миграционной активности отличаются этнокультурным разнообразием. Мигранты теряют традиционный образ жизни, склонны к религиозно-культурной маргинализации, аккультурации, синкретизации11. Социальный, образовательный и профессиональный состав, как в целом мигрантов, так и дальневосточных мигрантов в частности характеризуется, как правило, стратами не имеющими сильных религиозных традиций или утративших их — военные, ссыльные и т.д12.
