Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Философское творчество Т. Манна в контексте немецкой философии (эпоха Просвещения - первая половина XX века) 11
1. Институализация философской антропологии в Германии 13
2. Место философско-антропологических дискурсов в творчестве Т. Манна 48
Глава II. Проблема сущностного бытия человека в философской антропологии Т. Манна 59
1. Проблема человека в философско-антропологических взглядах Т. Манна 59
2. Т. Манн о философско-антропологической природе основных феноменов и категорий человеческого бытия 75
Глава III. Проблема социального контекста бытия человека в философской антропологии Т. Манна 113
1.1.. Т. Манн о социальном бытии человека в контексте культурфилософской проблемы кризиса культуры ..Л 16
1.2. Культурантропологическая концепция Т. Манна в контексте духовной ситуации первой половины XX века 137
Заключение 155
Литература 166
- Институализация философской антропологии в Германии
- Место философско-антропологических дискурсов в творчестве Т. Манна
- Проблема человека в философско-антропологических взглядах Т. Манна
- Т. Манн о социальном бытии человека в контексте культурфилософской проблемы кризиса культуры
Введение к работе
Актуальность исследования. Томас Манн (1875-1955) -выдающийся немецкий писатель, мыслитель и общественный деятель. В его творчестве воссоздана подлинная картина европейской культуры XX века. Значительный интерес представляют размышления Манна о сущностной природе человека, феноменах и категориях его бытия. Манн остро воспринимал все глобальные проблемы, возникшие в Европе и в мире в прошедшем столетии. В творчестве Манна отчётливо представлена философско-антропологическая сторона характеристики человека. Взгляды писателя на проблемы человека, смысла жизни, природы феноменов и категорий человеческого бытия, содержания ценностного контекста жизни в условиях кризиса культуры, бурного развития техногенной цивилизации были сформулированы применительно к социокультурным условиям первой половины XX века. Проблема сущностного бытия человека актуальна во все времена, сегодня она актуальна особенно. Этому способствует целый ряд факторов - критика естественнонаучного подхода к изучению человека; возрастание значимости вопросов сущностного бытия человека в условиях трансформации индустриальной цивилизации, формирования приоритета социально ориентированного, демократического, правового общества, высокой динамичности и подвижности статусного положения человека и др. Знание о человеке становится чрезвычайно актуальными в условиях экономического и политического кризиса, который неминуемо легализует себя и в духовной сфере, - вносит свои коррективы в иерархию феноменов человеческого бытия, подвергает переосмыслению, существенному или даже поверхностному, категории человеческой жизни, затрагивает систему ценностей и представлений о себе самом как человеке.
Манновское видение проблемы сущностного бытия человека удивительно востребовано в современных условиях. Его изучение побуждает
нас вновь и вновь обращаться к наследию духовной культуры, содержащемуся как в трудах отечественных, так и зарубежных мыслителей, для которых судьба человека была одной из главных тем философствования. Обращение к философско-антропологическим взглядам Т. Манна побуждает нас пристально всматриваться в современную действительность, в которой исторически по-новому воплощается тревога писателя за судьбу культуры, человека, его духовности. Творчество мыслителя, взгляды которого прежде не интерпретировались как целостная философско-антропологическая концепция, становится предметом самостоятельного исследования, актуальность которого подтверждается современным состоянием проблемы философии человека.
Степень разработанности проблемы. Исследование творчества Т. Манна началось в отечественной и немецкой науке на рубеже 1920-1930-х годов. До начала 60-х годов XX века исследование творчества Манна как отечественными, так и немецкими учёными велось преимущественно в литературоведческом и биографическом направлениях. С начала 60-х годов XX века, благодаря публикациям статей и писем Манна,-. исследователи получили возможность комплексно использовать всё разнообразное его наследие. Расширение объёма опубликованного материала из наследия писателя объективно способствовало изучению философских взглядов Манна. Наиболее ценными в контексте нашего исследования являются выводы, сформулированные в монографиях и статьях как отечественных (С. Апт, В. Адмони, Е.Ф. Книпович, А. В. Русакова, Т. Сильман, Т.Л. Мотылёва, А.А. Федоров, О.Ю. Пленков и др.), так и немецких учёных (П. Альт, Э. Хильшер, X. Вислинг, X, Вискирхен, X. Райтиманн, А. Мади, У. Биттерли и
др.).
В. Адмони и Т. Сильман пришли к выводу о том, что Т. Манн был художником, центральными философскими категориями творчества которого выступали понятия морали, нравственности, гуманизма [2]. Е.Ф. Книпович
видел в Т. Манне художника, который смотрел на современные проблемы через призму вечных философских категорий. Т. Манна, считает исследователь, отличает от многих его современников подчёркнуто философская форма восприятия и отражения происходящего [54]. А.В. Русакова признала, что оценку духовной и политической ситуации времени Т. Манн выносил в контексте их соответствия гуманистическим основам нравственности и морали [113; 114]. С. Апт выявил специфику восприятия Т. Манном социальной реальности: писатель стремится «показывать главным образом столкновение идей, а не стоящих за этими идеями общественно-политических сил» [5; 6]. Т.Л. Мотылёва отметила, что в философских взглядах писателя можно обнаружить целый ряд противоречий, возникающих в результате соизмерения устоявшихся ценностей в мировоззрении писателя и изменчивости реалий жизни [78]. О.Ю. Пленков отметил, что на эволюцию философских взглядов Т. Манна оказывали существенное влияние центральные социальные тенденции в жизни Европы и мира в первой половине XX века [99].
X. Райтиманн, анализируя художественные тексты и философские статьи Т. Манна, подчеркнул влияние на его взгляды тех социокультурных процессов, современником которых он был [192]. X. Вискирхен видел в романах Т. Манна художественно-философскую концепцию основных событий и процессов немецких и европейских реалий первой половины XX в. [203]. X. Вислинг отметил, что философские взгляды Т. Манна характеризуются приверженностью писателя традициям бюргерского гуманизма [204]. Э. Хилыиер подчеркнул сложность и противоречивость философских воззрений Т. Манна [179]. А. Мади отметил динамику философских взглядов Т. Манна («гуманистический» и «социальный» периоды) [184]. П. Альт указал на то, что писатель неуклонно оценивал современные реалии жизни Германии, Европы и мира в контексте их соответствия гуманистической морали [176]. У. Биттерли затронул
вниманием вопрос взаимосвязи мировоззрения Т. Манна и политических процессов, происходящих в стране (до эмиграции писателя) [177].
В работах литературных критиков и филологов содержится ряд выводов, представляющих определённую ценность и для исследователей-философов. Особо необходимо отметить такое направление изучения творчества Т. Манна, как выявление круга его художественно-философского общения с представителями различных этапов становления немецкой философской традиции (И.В. Гёте, А. Шопенгауэром, Ф. Ницше).
Исследований творчества Т. Манна, осуществлённых учёными-философами, по сей день написано мало (Ю.Б. Абушаева, Л.А. Бердюгина, Д.С. Петров). Ю.Б. Абушаева подвергла анализу ряд существенных аспектов кризиса буржуазного искусства, нашедших освещение в эстетическом наследии Т. Манна [1]. Л.А. Бердюгина поставила перед собой задачу целостно представить философские и эстетические взгляды писателя [9]. Особо необходимо отметить работу Д.С. Петрова, в которой была обозначена философско-антропологическая проблематика в творчестве Т. Манна [98]. Данная работа носит характер социально-философского исследования, в котором философско-антропологические взгляды писателя не являются центральной проблемой. Д.С. Петров рассматривает философско-антропологические взгляды Т. Манна вне контекста развития немецкой философии.
Поскольку философская антропология Т. Манна имеет общеметодологическую значимость, проблемы, поставленные писателем, так или иначе, отражаются в работах отечественных (М.А. Арефьев, B.C. Барулин, И.А. Громов, П.С. Гуревич, А.Г. Давыденкова, А.П. Желобов, Р.А. Зобов, М.С. Каган, М.К. Мамардашвили, В.Л. Обухов, И.Д. Осипов, A.M. Раков, Г.В. Стельмашук и др.) и немецких философов (3. Вауплер, М. Вервейст, М. Ландманн, В. Лепенис, Д. Хенрих, X. Хольц, А. Шаффаи и др.),
раскрывающих содержание основополагающих вопросов философской антропологии, философии культуры.
Философско-антропологическая концепция Т. Манна анализируется в контексте становления философской антропологии в Германии, в силу этого закономерно привлечение исследований, посвященных изучению эволюции философской антропологии (Р.А. Бурханов, К. Вальверде, Ф.И. Гиренок, А.В. Грибакин, Б.Т. Григорьян, В.Д. Губин, В.А. Ермаков, К.Н. Любутин, B.C. Невелеева, Е.Н. Некрасова, О.В. Никулина, М.Д. Решетник, Ю.В. Сычев, А.И. Тимофеев, А.С. Чупров и др.).
Несмотря на стойкий интерес учёных к творчеству Манна, не все стороны его деятельности изучены достаточно глубоко. По настоящее время творчество Т. Манна практически не окружено вниманием философов. Актуальной проблемой, достойной стать предметом самостоятельного и всестороннего философского исследования, является философская антропология Т. Манна.
Цель и задачи исследования. Основная цель данного диссертационного исследования заключается в том, чтобы на основе всестороннего анализа творчества Т. Манна раскрыть его философскую антропологию как целостную систему взглядов.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
дать анализ процесса институализации философско-антропологического знания в немецкой философской традиции в контексте его динамики и преемственности (от эпохи Просвещения до середины XX века);
определить место философско-антропологических дискурсов в творчестве Т. Манна;
дать анализ воззрений Т. Манна на философско-антропологическую проблему сущностного бытия человека;
раскрыть воззрения Т. Манна на проблему природы основных феноменов и категорий человеческого бытия;
охарактеризовать оценки Т. Манна социального бытия человека в контексте культур философской проблемы кризиса культуры;
проанализировать культурантропологическую концепцию Т. Манна духовной ситуации первой половины XX века.
Объект исследования - творческое наследие Т. Манна, в контексте немецкой философии (эпоха Просвещения - первая половина XX века).
Предмет исследования - философская антропология Т. Манна.
Теоретические источники и методологическая основа исследования. Теоретическими источниками диссертации служат, в первую очередь, творческое наследие Т. Манна (художественные произведения, статьи, тексты публичных выступлений, письма, дневники), содержание которого проанализировано и обобщено в соответствии с целью и задачами исследования. Именно в комплексном и всестороннем анализе наследия писателя заключена объективная возможность реализации цели настоящего исследования.
Ко второму блоку источников относятся работы немецких мыслителей, представляющих развитие немецкой философской традиции, начиная с эпохи Просвещения до середины XX века (Г.В. Лейбница, X. Вольфа, И.Г. Гердера, И.В. Гёте, И. Канта, И.Г. Фихте, Ф.В.Й. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, Л.А. Фейербаха, К.Г. Маркса, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, В. Дильтея, О. Шпенглера, Э. Гуссерля, Э. Фромма, К. Ясперса, М. Хайдеггера, М. Шелера, X. Плеснера, А. Гелена).
Методология исследования представляет собой совокупность таких методов научного познания, как системный и конкретно-исторический подходы к анализируемому материалу; сравнительный анализ взглядов Т.
Манна и других представителей немецкой философской традиции; герменевтический подход к толкованию философско-антропологических взглядов писателя; обобщение и систематизация полученных результатов и выводов.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
впервые в отечественной науке дана всесторонняя характеристика философской антропологии Т. Манна;
в научный оборот введены новые для отечественной
науки материалы из наследия Т. Манна (главным образом, эпистолярного характера);
дан анализ воззрений Манна на философско-антропологические проблемы сущностного бытия человека, антропологической природы основных феноменов и категорий его бытия, социального контекста бытия человека в условиях кризиса культуры и духовной ситуации первой половины XX века;
выработана периодизация институализации философской антропологии в Германии (от эпохи Просвещения до середины XX века).
Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней панорамно представлены образы Германии, Европы, мира первой половины XX века в философско-антропологических взглядах Т. Манна, анализ которых способствует не только дальнейшему изучению воззрений выдающегося немецкого писателя и мыслителя, но и более глубоким исследованиям проблем, ныне особо актуальных в свете парадигмы духовного возрождения, обустройства и стабильного развития современной России, а также в контексте мировых процессов интеграции национальных и общечеловеческих ценностей.
Практическая значимость исследования. Полученные результаты и выводы могут оказаться полезными в ходе преподавания культурологии, религиоведения, философии культуры и ряда других философских
дисциплин; при чтении следующих специальных курсов: «Философско-антропологические аспекты творчества Т. Манна», «Становление философской антропологии в Германии (от эпохи Просвещения до середины XX века)» и др. Материалы исследования могут быть использованы в осмыслении практики духовно-нравственного воспитания, осуществляемого в различных образовательных учреждениях, в семье, в средствах массовой информации и т.д. Выводы диссертации могут представлять интерес для научных работников, занимающихся изучением немецкой философии, проблемами становления философской антропологии в Германии.
Институализация философской антропологии в Германии
Итак, философская антропология нами осмысливается как философское видение человека, основывающееся на особом стиле мышления. Данное положение важно в построении концепции периодизации становления философской антропологии в Германии. Стиль мышления, его «особенность» - вот то предикативное наполнение интересующего нас процесса, которое служит основанием предлагаемой периодизации.
Стиль мышления, базирующийся на принципах (как объективного, так и субъективного характера) осмысления человека, - динамичное явление, параллельно тому, как сама институализация философской антропологии в Германии - длительный процесс. Думается, что выработка концепции периодизации становления философской антропологии в Германии на основе эволюции стиля мышления о человеке не только отражает содержание центральной категории («философская антропология»), но и соответствует логике нахождения симметрии двух синхронно протекающих процессов.
Как представляется процесс становления философской антропологии в Германии в современной философской науке? Ответить на данный вопрос чрезвычайно важно, ибо в противном случае предлагаемая нами концепция периодизации исследуемого процесса станет «вновь изобретённым велосипедом». Здесь мы не рассматриваем многочисленные учебные пособия по философской антропологии, ибо детально представить процесс становления философской антропологии в них объективно невозможно. Р.А. Бурханов, К.Н. Любутин, А.В. Грибакин повышенным вниманием наделяют антропологические взгляды Канта и Фейербаха, которые «принципиально перестраивали философское знание» [14, с. 6]. «Заслугу» Канта они видят в «начале оформления антропологии как частной науки» [61, с. 6], Фейербаха в «сведении теологии к антропологии» [61, с. 8]. Ф.И. Гиренок антропологическое знание в Германии рассматривает на примере философских систем Канта и Гегеля, но делает это, главным образом, дискретно. Исследователь выявляет специфику взгляда обоих немецких мыслителей на человека, отмечая, что «у Канта человек ещё жив, у Гегеля он уже почти мертв» [26, с. 66]. А.И. Тимофеев наделяет повышенным вниманием вопрос осмысления человека представителями немецкой классической философии [124;124]. Коллектив авторов во главе с Б.Т. Григорьяном (И.С. Вдовина, Т.А. Кузьмина, Ю.Н. Семенов, Н.С. Юлина) подвергает научному анализу воззрения на проблему человека ведущих представителей «буржуазных концепций человека» (Шелер, Гелен и др.), объединяя их общим названием «философская антропология». Таким образом, сама категория «философская антропология» трактуется ими значительно уже, нежели в настоящем исследовании. Отмечая факты «выведения» философских положений о человеке «практически ... из самых различных философских систем», исследователи определили области «традиционной религиозной, неосхоластической, объективно идеалистической, трансцендентальной, рационалистической и иррационалистической, материалистической и натуралистической и иной философской антропологии» [13, с. 3-4]. В данной работе, содержащей немало интересных размышлений, основным принципом изложения выступает доминирование определённой проблемы. В.А. Ермаков в соавторстве с СВ. Колгановым и П.С. Глуховым исследует процесс становления философской антропологии, уделяя внимание интерпретации взглядов Маркса, Энгельса, Штейнера, Шелера, Фромма, Кассирера. В исследовании особо подчёркивается, что «научную проблематику философской антропологии в системном виде первоначально разрабатывали» философы первой половины XX века (Шелер, Плеснер, Гелен и др.) [37, с. 15]. B.C. Невелеева рассматривает становление антропологического принципа в философии, становление немецкой философской антропологии в работе представлено в контексте развития всей мировой философии [79]. О взглядах на проблему человека в учениях широкого круга философов идёт речь в исследовании О.В. Никулиной, автор больше внимания уделяет анализу каждой отдельной философской системы, нежели преемственности между ними [83].
Отметим, что в отечественной науке написано немало работ, в которых затрагиваются те или иные вопросы, касающиеся становления философской антропологии в Германии. Проблема институализации философской антропологии в Германии чаще всего интерпретируется в узких хронологических рамках (немецкая классическая философия, философская антропология начала XX века), учёные выявляют своеобразные «персональные вехи» в данном процессе.
Какая картина сложилась в немецкой науке? Немецкая философская антропология изучается в двух основных направлениях. Первое. Изолированное изучение отдельных концепций. Так, В. Лепенис изучает философские системы Маркса, Фрейда, Шелера [183]. А. Шаффаи пытается провести параллель между теориями Маркса и Сартра, с целью нахождения ответа на вопрос о шансах жизнестойкости двух тенденций в развитии философской антропологии [193]. 3. Вауплер выясняет место антропологических тем в учении Шопенгауэра [201]. Подобная проблематика - место антропологических тем - обнаруживает себя в исследовании М. Вервейста, анализирующего учения Хайдеггера, Сартра, Фрейда [202]. Второе. Изучение содержания философско-антропологических дискурсов. М. Ландманн исследует проблему вклада философской антропологии в разработку основ современной философии истории, социальной философии [182]. Д. Хенрих анализирует роль метафизики в процессе познания человека, показывает взаимосвязь религиозной и критической антропологии [178]. X. Хольц показывает влияние социальной философии в различные этапы её развития на становление философской антропологии, исследователь не ограничивает поле своего зрения лишь немецкой антропологией [180].
Место философско-антропологических дискурсов в творчестве Т. Манна
Долгое время в области нашего мироощущенческого интереса проблемы философской антропологии и творчества Манна были изолированными друг от друга областями. Творчество Манна, скорее, выполняло роль объекта пристального читательского внимания, возможно, наделённого долей восхищения. Так продолжалось, до тех пор, пока в поле нашего зрения не оказалось одно из писем Манна, посланное «неизвестному». Важно отметить, что писатель иногда прибегал к такому приёму: желая вступить в публичную полемику, дискуссию, он писал письмо в газету, либо журнал, адресуя его неизвестному, а, следовательно, всем, очень многим. Именно с анализа этого источника мы и позволим себе начать интерпретацию философской антропологии Манна.
В начале января 1932 году Манн пишет письмо «Неизвестному», косвенно адресуя его всем своим соотечественникам, гражданам Германии. В этом письме автор упоминает имя лишь одного своего современника, «к сожалению слишком рано вырванного из жизни», - Макса Шелера [145, с. 47]. Как свидетельствуют эти строки, адресант не просто был наслышан о философе - великом продолжателе «практического смысла» антропологии
Канта, мыслителе, совершившем антропологический поворот в философии первой половины XX века, он высоко оценивал высказываемые им идеи. «Такие книги, - пишет Манн о «Положении человека в космосе» - основном произведении Шелера, - ... нужны его времени» [145, с. 47].
В чём усматривал Манн «дух времени» современной эпохи, омрачённой многими социальными и духовными потрясениями? Как известно, писатель очень глубоко и болезненно переживал последствия Первой мировой войны не только для своей страны, но и для всей Европы в целом. «Дух времени» современной эпохи заключался, по мнению Манна, в «страданиях и приключениях, выпавших на долю европейского человека», ибо «Европа представляет собой ныне некоторое духовное целое». Именно через «страдания», имманентно присущие современной Европе, писатель интерпретировал духовную сосредоточенность на «новом, гуманном интересе» как «главном духовном направлении» времени. Именно по причине удачного и точного выражения этого «нового, гуманного интереса» «духа времени» автор письма высоко ценил книгу Шелера [145, с. 47, 48].
Манн очень лаконично, что не тождественно поверхности аналитического анализа взглядов Шелера, характеризует статус научности философской антропологии, выделяя его предметные и гносеологические основания. Антропология интерпретировалась продолжателем традиций немецкого гуманизма как область философии, диалектика которой определяется интересом к человеку, «к его сущности, его положению в космосе, его прошлому и будущему» [145, с. 48]. Таким образом, Манн усматривал целеполагание современного антропологического знания в философском осмыслении сущностного бытия человека, имманентно характеризующего его родовую природу. Важными аспектами антропологического интереса он называл вопросы природно-социально-метафизических оснований существования человека.
Понимание Манном гносеологической природы современной антропологии было рождено вследствие критического восприятия традиций изучения человека в прошлом. По мнению автора письма, интерес к человеку до появления философской антропологии, преимущественно «выступавший отчётливей и ярче всего в научной форме» никогда не был « насущным и всесторонним». Это Манн объяснил концентрацией «прежней» наукой о человеке своего внимания на подчёркнуто теоретической форме научного изложения. Более целесообразно же избирать художественные, поэтические формы выражения мыслей: «... я не сомневаюсь, что эта новогуманистическая тенденция времени скажется и в искусстве, ... гуманность обязана будет доказать свою естественную психологическую связь с классикой. Я считаю вероятным поворот в поэзии от всего крайнего, авантюрного, экзотического и сенсационного по материалу к человечески изначальному и простому, тяготение к первобытно-мифическому и чистому, то есть к новой классике, которая возвратится на другом, позднем уровне и, поскольку искусство тем временем прошло через многое, примет, конечно, иной вид, чем на более ранней ступени» [144, с. 48].
Использование философской антропологией художественного слова необходимо востребуется, считает Манн, не только объектом познавательного интереса, но и методологией исследований сущностного бытия человека. Методологическая основа современной, «новогуманистической» антропологии виделась ему в «страстном слиянии спекулятивности с точностью и ... связи с психоаналитическим исследованием». Важно отметить, что уже в начале работы над романом «Иосиф и его братья» Манн замыслил данное произведение как художественную концепцию собственного видения антропологической проблематики современного философского знания.
Проблема человека в философско-антропологических взглядах Т. Манна
Т. Манн - мыслитель, неустанно размышляющий о человеке. Во многих философско-антропологических концепциях базовым блоком определения человека выступает контекст его бытия, на котором затем выстраивается область существования (явленности) человека. В концепциях различных научных проблем, как правило, мы сталкиваемся со строгим рядом понятий, выстроенным их авторами. Манн же оперировал философскими смыслами, которые претендуют на роль смыслов извечного. В нашем дальнейшем повествовании бытие осмысливается как базовая философская категория. Правда, мы не концентрируем внимания на онтологической природе бытия. Предикативный ряд единого, неделимого, данного и непознаваемого мы переносим исключительно в антропологическую область.
Тема человека - одна из центральных проблем философии, она затрагивается в концепциях представителей всех философских школ и направлений. Человек, сущностная природа его бытия - центральная проблема исследований философской антропологии. Кого бы мы не представляли в качестве родоначальника философской антропологии в Германии - Канта, Фейербаха, Шелера, Плеснера, неоспоримо одно: вопрос «что такое человек?» - всегда был её предметной доминантой. «Идея философской антропологии», - писал применительно к первой половине XX века Хайдеггер, - претендует на роль интегральной основы всей современной философской ситуации, способной, как некоторые полагают, «замкнуть на себе» все существенные философские проблемы при предложении, что именно она «определяет либо цель философии, либо её исходный пункт, либо же и то и другое вместе» [159, с. 123].
Проблема человека неисчерпаема, бесконечно сложна, подвергается самым разнообразным интерпретациям и толкованиям. Сущность человека -самая большая загадка для самого человека, для того, чтобы приступить к поиску разгадки не нужно обязательно быть философом. Что думал о человеке Манн, мыслитель, творчество которого отмечается удивительным разнообразием тем, на страницах произведений которого не редко присутствует полемика с авторами многих философских систем, внесших свой вклад в становление философской антропологии в Германии? Творчество Манна «в идейно-художественном плане ... представляет собой явление громадное, почти что необъятное», - отмечает в одном из своих исследований Т. Сильман [116, с. 5]. Мнение признанного представителя отечественного манноведения для нас является стойкой аксиомой.
Отправной точкой интерпретации проблемы человека в философской антропологии Манна нами избрана «аксиома» современной отечественной философской антропологии. Подобным образом - «аксиома» - мы полагаем убеждение исследователей в важности и сложности изучения сущности человека. Позволим себе апелляцию к мнению коллектива авторов во главе с профессором В.Л. Обуховых: «... сущность человека не лежит на поверхности, она не дана нам в чувствах, а для своего обнаружения требует интеллектуальной интуиции. Хотя сама по себе сущность почти не изменяется, но она представляет собой столь богатое образование, что обуславливает возможность практически бесконечного разнообразия её проявлений. Именно потому, что сущность определяет всё конкретное многообразие жизнедеятельности индивида...» [104, с. 103].
В рамках каких философско-антропологических смыслов Манн интерпретировал проблему человека? К каким выводам привела мыслителя его «интеллектуальная интуиция»? Вот тот круг вопросов, на которые мы формулируем ответы в данном параграфе.
В осмыслении проблемы бытия человека Манн был удивительно последователен: он обращался к её интерпретации на протяжении всей жизни, многие мысли, высказанные в самом начале творческого пути, сохраняли свою значимость и в дальнейшем. И всё же, контекст размышлений писателя над комплексом философско-антропологических дискурсов если не менялся, то очевидно расширялся. Если в ранний период своего творчества мыслитель оценивал проблему человека в контексте интерпретации проблем художественного творчества, а также анализа перипетий и событий своей жизни, то со временем новые стороны содержания проблемы человека были открыты, благодаря пристальному вниманию к происходящему в обществе, стране, Европе, мире. В этом нам предстоит убедиться.
Стойким побудительным мотивом обращения к проблеме человека для Манна была необходимость избрать должный вариант реагирования на оценки его творчества, формулируемые современниками. Последние были не всегда доброжелательны. Приведём всего несколько примеров. В одном из номеров газеты «Лейпциг тагеблатт» (1906, №151) была помещена статья «Братья Манн» известного литературного критика Курта Мартенса. Критик, так посчитал Манн, не до конца разобрался в характере его творчества, приписывая его художественной манере «ледяное человеконенавистничество» и «нелюбовь ко всякой плоти и крови», заменяемые якобы художническим фанатизмом» [143, с. 97].
В другой публикации, автором которой выступал Теодор Лессинг, читателей убеждали в том, что творчеству Манна свойственна «поразительно скудная человечность» [185, с. 140].
Т. Манн о социальном бытии человека в контексте культурфилософской проблемы кризиса культуры
«Понятие «культура» имеет самое широкое хождение как в обыденном сознании, так и в системе категорий различных социогуманитарных наук. Оно настолько фундаментально, что мало найдется сфер общественной жизни, а также аспектов поведения и характера человеческой деятельности, к которым оно не было бы приложимо» [120, с. 6]. Подобное положение дел нами воспринимается как объективно объяснимое, так как исследованием «культуры» занимаются практически все отрасли гуманитарного знания. В данном параграфе речь пойдёт о культуре как культурфилософском понятии, то есть реализующем своё содержание с максимальной полнотой. Культура в философии культуры - удивительно многогранное и сложное явление. Множественность трактовок культуры отмечаема в области научной её интерпретации (культура как понятие). Если же разуметь культуру как смысл, то её многогранность и глубина становятся ещё ярче и выразительнее.
В интерпретации кризиса культуры Манн следовал немецкой философской традиции - проведению линии демаркации «бытия» и «существования», «культуры» и «природы». «Бытие» и «существование» -два основополагающих понятия не только в осмыслении проблемы человека, но и в философии в целом. От интерпретации их содержания, их соотношения зависит и трактовка проблемы человека, особенно социального контекста его жизни. Как эти вопросы осмысливались в немецкой философской традиции до Манна?
Кант на основе трансцендентального идеализма перенёс приоритет проблемы «бытия» и «субстанциональности» мира на вопросы знания о них, представлений о них субъекта (сочинения критического периода). Философ полагал «бытие» как «независимое», «непорождаемое» субъектом, его способностью мыслить, ибо последняя «спонтанна». «Я» человека простирает свои способности познания на область эмпирической реальности, но оно не в праве породить «бытие». Кант не просто проводил линию демаркации между «бытием» как областью «несвободы трансцендентального Я» и «явленностью» как областью «обретения свободы», он их выстраивал в иерархию. «Существование» же для него - один из аспектов «бытия», надлежащий «непредикативной области» надэмпирического.
Линия «непредикативности» «бытия» и «существования» была продолжена в немецкой классической философии, главным образом, Шеллингом, полагающим, что «принцип бытия» - «потенциальное» несводим к «принципу знания» - «актуальное» («Система трансцендентального идеализма», 1800). «Существование» философ определял как «область собственного опыта», не подвергающего сомнению существования области «бытия». Таким образом, Шеллинг не «пересказывает» Канта, он делает шаг сторону сближения «существования» и «явленности» - области «жизни человека на основе опыта», тем самым уводя «существование» из сферы «непредикативности бытия». Более радикален в отношении демаркации «бытия» и «существования» Фихте, ибо он в контексте собственного «наукоучения» практически отвергает понятие «вещи в себе», отождествляя «Божественное Я» и «человеческое Я». «Бытие» становится для мыслителя местоположением «силы первотолчка». И, наконец, Гегель, провозгласивший фактическую тождественность «божественного» и «человеческого» «Я», а, следовательно «бытия» и «мышления», преобразовав «бытие» в «чистое определение мысли», перенеся его в область «наличного существования» («Феноменология духа», 1807).
Философия XIX в. живо отреагировала на гегелевское фактическое отождествление «бытия» и «существования». Представители материалистической тенденции развивали этот взгляд в направлении полного «поглощения» сферы «бытия» областью «существования». Представители иррациональной философии, особенно философии жизни, выработали волюнтаристские концепции бытия (бытие как «неразумная воля» природного влечения человека - у Шопенгауэра, «отвращение от воли к бытию» - Ницше).
Особо необходимо отметить линию интерпретации проблемы «бытия» - «существования», проводимую Гердером. Философ заменил отношение «бытие - существование», близким ему «природа - культура». В «Идеях к философии истории человечества» он отмечает: «Животные не знают человеческого языка, а тем более чужды они письменности, традиции, религии, чужды установленных по благорассуждению законов и правил. Наконец, ни у одного животного нет того, чем отличается от него почти всякий человек - нет культуры» [22, с. 77]. Таким образом, Гердер рассматривает проблему демаркации «бытия» и «существования», существенно сузив область и того, и другого, ограничив «бытие» до «данности от природы», а «существование» человека - до сферы его «культуры».
С какими из приведённых вариантов интерпретации проблемы «бытие - сущее» вступят в наиболее пристальное соприкосновение, обнаружат концептуальную близость взгляды Манна? Таковыми являются мнения Канта и Гердера. Манн, подобно Канту, придерживается мнения о значимости области «бытия», которая одним из аспектов имеет «существование» - это и есть область «бытийных» смыслов человека. Главным же аспектом проявления «существования» для него станет «культура» как область «явленного» «духовного бытия», явленного во времени и пространстве. Подобное разрешение проблемы демаркации «бытия» и «существования», «природы» и «культуры» как раз и определяет взгляды Манна на культурфилософскую проблему кризиса культуры.
