Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов 16
1.1. Место судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов в системе судебных экспертиз 16
1.2. Предмет, задачи и объекты судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов 28
1.3. Компетенция эксперта-лингвиста и требования к его квалификации .. 59
ГЛАВА 2. Процессуальные и методические аспекты судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов 76
2.1. Назначение судебной лингвистической экспертизы по делам о словесном экстремизме 76
2.2. Методические подходы к диагностике экстремизма в тексте 98
2.3. Особенности оценки заключения эксперта-лингвиста по делам обэкстремизме 114
2.4. Типичные недостатки и ошибки в заключении эксперта-лингвиста и возможности их предотвращения 130
Заключение 152
Список литературы 162
- Предмет, задачи и объекты судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов
- Компетенция эксперта-лингвиста и требования к его квалификации
- Методические подходы к диагностике экстремизма в тексте
- Типичные недостатки и ошибки в заключении эксперта-лингвиста и возможности их предотвращения
Введение к работе
доктор юридических наук, профессор Г.А. Есаков
Актуальность темы диссертационного исследования. Экстремизм представляет собой угрозу не только национальной, но и мировой безопасности. Среди преступлений экстремистской направленности принято выделять те, которые совершаются посредством слова – словесный (вербальный) экстремизм. По замечанию Литвинова Н.Д. и Литвиновой А.Н., изучавших влияние литературы на распространение экстремизма, чтобы бороться с террором, надо бороться с экстремистским Словом.
Несмотря на принятие в последнее десятилетие мер, направленных на противодействие экстремистской деятельности, ситуация в данной сфере остается сложной. Проведенный автором анализ статистики преступлений экстремистской направленности за 2003-2012 годы показал значительное (практически в 4 раза) увеличение числа таких преступлений.
В связи с ростом преступлений экстремистской направленности и необходимостью повышения эффективности их расследования актуальной проблемой является выявление и криминалистическая оценка различных материалов, распространяемых средствами массовой коммуникации, а также агитационных и пропагандистских материалов на предмет наличия в них признаков экстремизма. На значимость исследований, связанных с проблемами экстремизма, указывает и создание при Президенте Российской Федерации совета по межнациональным отношениям, а также обоснование необходимости разработки Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации.
Как показывает практика, основной способ доказывания факта экстремистской деятельности состоит в назначении и производстве судебной экспертизы на предмет наличия признаков экстремизма. В связи с этим представляется необходимой разработка теоретических и организационно-методических основ судебной лингвистической экспертизы. Применение специальных знаний при расследовании преступлений, связанных со словесным экстремизмом, позволит повысить их раскрываемость, выработать конкретные методические рекомендации по исследованию экстремистских материалов, назначению экспертиз и оценке заключения эксперта, а также по ведению профилактической деятельности по предупреждению экспертных ошибок.
В последние годы значительно увеличилось и количество гражданских дел о признании материалов экстремистскими. На сегодня федеральный список экстремистских материалов включает 1588 наименований. Кроме того, в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 26 октября 2012 г. № 1101 ведется реестр доменных имен, указателей страниц сайтов и сетевых адресов, позволяющих идентифицировать сайты в сети Интернет, содержащие запрещенную к распространению информацию.
Несмотря на важность проблемы, до настоящего времени не осуществлялось монографического исследования, посвященного вопросу применения специальных лингвистических знаний при расследовании преступлений экстремисткой направленности и рассмотрении дел о признании материалов экстремистскими. Это, по-видимому, объясняется тем, что большинство специалистов в данной области рассматривает экстремистские материалы без учета их специфичности вместе с другими объектами лингвистической экспертизы. Кроме того, нормативные правовые акты, закрепляющие основы противодействия экстремистской деятельности, были введены только в 2002 году, а Постановление Пленума Верховного Суда № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» – в 2011 году.
Степень научной разработанности темы исследования
Проблема исследования экстремистских материалов в современном их понимании стоит перед учеными уже более 10 лет и затрагивалась во множестве научных работ. Однако, несмотря на ряд публикаций, посвященных данной теме, до настоящего времени не сформировано единого научно-методического подхода к судебно-экспертному исследованию экстремистских материалов. На практике это приводит к тому, что следователи и судьи не знают, какую экспертизу им назначить – лингвистическую, психолого-лингвистическую, социогуманитарную или какую-либо еще, какие вопросы поставить на разрешение эксперта. Множество проблем связано с производством судебных экспертиз по делам о словесном экстремизме, оценкой заключения эксперта.
Проведенное диссертантом исследование литературы показало, что, несмотря на глубокую проработку отдельных вопросов исследования информационных материалов с признаками экстремистской направленности, в настоящее время отсутствуют монографические исследования, посвященные системному, научно обоснованному и всестороннему рассмотрению современных возможностей использования специальных лингвистических знаний при расследовании и рассмотрении дел о словесном экстремизме. До настоящего времени теоретические, правовые, организационные и методические основы судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов не были предметом диссертационного исследования. В данной работе предпринята попытка восполнить этот пробел путем разработки концептуальных основ судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов.
Предмет исследования – закономерности судебно-экспертной деятельности при производстве исследований информационных материалов с целью диагностики их экстремистской направленности на основе специальных юридико-лингвистических знаний, а также совокупность теоретических, методологических и научно-практических аспектов судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов.
Объектом исследования служит судебная, следственная практика по делам о словесном экстремизме; экспертная практика проведения судебных лингвистических и иных родов экспертиз и исследований в государственных и негосударственных экспертных учреждениях, иными лицами, обладающими специальными знаниями в данной области; действующие уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за деяния экстремистской направленности, и уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие процедуру расследования и рассмотрения дел об экстремизме; гражданско-процессуальные нормы, предусматривающие порядок признания информационных материалов экстремистскими; нормативные правовые акты, регулирующие судебно-экспертную деятельность; теоретические и практические разработки, посвященные проблемам организации и производства судебных экспертиз по делам о словесном экстремизме.
Целью диссертационной работы является разработка теоретических, правовых и методических аспектов совершенствования судебно-экспертной деятельности и применения специальных юридико-лингвистических знаний в уголовном судопроизводстве в целях выявления, расследования и предупреждения преступлений экстремистской направленности и гражданском судопроизводстве по делам о признании информационных материалов экстремистскими, а также обоснование и формулирование рекомендаций по назначению, производству и оценке результатов судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов, а также повышению эффективности использования установленных при этом фактов в доказывании.
Для достижения указанной цели последовательно решались следующие задачи:
изучение и обобщение научных публикаций по исследуемой тематике, определение степени и уровня теоретической разработанности данной темы;
анализ практики назначения и производства судебных экспертиз по делам, связанным с выявлением материалов экстремистской направленности;
выработка рекомендаций по назначению судебной лингвистической экспертизы по делам об экстремизме;
определение компетенции эксперта-лингвиста при производстве судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов;
систематизация методических подходов к диагностике признаков экстремистской направленности текстовых материалов;
определение места судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов в классификации судебных экспертиз;
разработка теоретических основ судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов;
рассмотрение критериев оценки заключения эксперта по делам о словесном экстремизме;
изучение типичных ошибок, встречающихся в заключениях эксперта по делам о словесном экстремизме, и анализ причин их возникновения.
Методология и методы диссертационного исследования определены на основе диалектических положений теории познания окружающей действительности в их взаимосвязи и взаимообусловленности. Применен также междисциплинарный подход, поскольку исследования потребовали использования знаний в области процессуального права, криминалистики, теории судебной экспертизы, лингвистики и других наук, что предопределило комплексный характер данного исследования. Общенаучные методы исследования (анализ, синтез, индукция, дедукция и др.) применялись в целях разработки понятий и определений, а также выявления противоречий в методических подходах, экспертных заключениях. Кроме того, при анализе предмета исследования применялись частнонаучные методы: логический, системно-структурный, сравнительно-аналитический, комплексный, статистический и другие методы. Применение перечисленных методов позволило выявить проблемы, возникающие при назначении, производстве, оценке и использовании результатов экспертного исследования по делам о словесном экстремизме, и предложить пути их решения.
Теоретическую основу исследования составили труды ученых, посвятивших свои научные изыскания вопросам судебной экспертизы и криминалистики: Антонова О.Ю., Аверьяновой Т.В., Баева О.Я., Белкина Р.С., Винберга А.И., Галяшиной Е.И., Зайцевой Е.А., Зинина А.М., Ищенко Е.П., Корухова Ю.Г., Майлис Н.П., Малаховской Н.Т., Моисеевой Т.Ф., Орлова Ю.К., Россинской Е.Р., Ростовцева А.В., Сахновой Т.В., Смирновой С.А., Сорокотягина И.Н., Сорокотягиной Д.А., Шляхова А.Р. и др.
В процессе исследования автор опирался на идеи, концепции, подходы теоретического и методологического характера видных ученых в области применения и использования специальных знаний при расследовании и рассмотрении дел, связанных со словесным экстремизмом: Араевой Л.А., Баранова А.Н., Бельчикова Ю.А., Бринева К.И., Бурковской В.А., Галяшиной Е.И., Гиренко Н.М., Горбаневского М.В., Губаевой Т.В., Жаркова И.В., Кара-Мурза Е.С., Костромичевой М.В., Кроза М.В., Осадчего М.А., Оселкова А.А., Песчаного М.В., Ратинова А.Р., Ратиновой Н.А., Секераж Т.Н., Смирнова А.А., Южаниновой А.Л. и др.
Нормативную основу исследования составляют Конституция РФ, Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, Гражданско-процессуальный кодекс РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях, Федеральный закон № 73-ФЗ от 31 мая 2001г. «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», Федеральный закон № 114-ФЗ от 25 июля 2002г. «О противодействии экстремистской деятельности» и иные нормативные правовые акты, ведомственные приказы и инструкции. В работе также использованы Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Эмпирическую базу исследования образуют статистические данные ГИАЦ МВД РФ о числе преступлений экстремистской направленности, количестве предупреждений Роскомнадзора, вынесенных редакциям СМИ центральным аппаратом и территориальными управлениями за нарушения ст. 4 Закона РФ «О средствах массовой информации», а также материалы судебной, следственной и экспертной практики. При подготовке диссертационной работы были обобщены материалы 93 уголовных и 62 гражданских дел и исследованы 151 заключение эксперта и специалиста по уголовным делам о преступлениях, связанных со словесным экстремизмом, и гражданским делам о признании информационных материалов экстремистскими, а также использован личный экспертный опыт автора по итогам двух лет работы в судебно-экспертном учреждении. В эмпирическую базу также вошли результаты анкетирования 56 следователей, прокуроров, адвокатов и судей, государственных и негосударственных судебных экспертов, работающих в Москве, Московской области, Краснодарском и Ставропольском краях.
Научная новизна исследования заключается в системной разработке теоретических, правовых, организационных и методических аспектов судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов. На основе изучения процессов дифференциации и интеграции научного знания в области теории судебной экспертизы, экспертной практики диссертантом сформулированы общие концептуальные основы судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов как самостоятельного вида лингвистической экспертизы.
Положения, выносимые на защиту
1. Авторская концепция судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов, включающая систему взглядов, понятий и представлений о предмете, объекте, задачах, комплексе специальных знаний, используемых при производстве судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов.
2. Авторское определение предмета судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов. Под ним понимаются установленные экспертом на основе специальных знаний фактические данные, имеющие значение для дела, которые могут быть положены в основу принятия правоприменителем решения о признании или непризнании текстов экстремистскими материалами.
3. Определение цели разрабатываемой судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов и классификация решаемых при этом задач. Цель судебной лингвистической экспертизы, по авторскому определению, заключается в установлении смысловой направленности текстовых сообщений. Также автором предложена классификация типичных задач судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов.
4. Авторское определение объекта судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов. Объектом лингвистической экспертизы экстремистских материалов является речевое произведение, зафиксированное в текстовой или аудиовизуальной форме на каком-либо материальном носителе и исследуемое на предмет наличия/отсутствия в нем признаков экстремизма.
5. Классификация экстремистских материалов по форме изложения информации на следующие группы: текстовые объекты, звуковые сообщения, статические изображения, видеофильмы, комбинированные объекты. Такое разделение позволит правильно сориентировать инициатора назначения судебной экспертизы в формулировке ставящихся перед экспертами вопросов, применить унифицированные подходы по изъятию, описанию и хранению данных объектов, а участникам судебного разбирательства – получить четкое представление об исследовавшихся объектах.
6. Видовая классификация рода судебной лингвистической экспертизы в классе речеведческих экспертиз. С учетом специфики объектов, задач и комплексов специальных знаний автор предлагает выделить в роде судебной лингвистической экспертизы следующие виды: нейминговая экспертиза; лингвистическая экспертиза нормативных правовых актов и документов; лингвистическая экспертиза текстов массовой информации и агитационных материалов, писем и обращений; лингвистическая экспертиза произведений науки, литературы и искусства; лингвистическая экспертиза звучащей речи; лингвистическая экспертиза рекламных текстов; лингвистическая экспертиза словесных и комбинированных товарных знаков и знаков обслуживания; лингвистическая экспертиза экстремистских материалов.
7. Определение компетенции эксперта-лингвиста. Компетенцию эксперта, проводящего лингвистическую экспертизу экстремистских материалов, составляют знания в области судебного речеведения, лингвистики, законодательства о противодействии экстремистской деятельности, а также в области теории и практики судебной экспертизы. Под знанием практики судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов мы подразумеваем наличие экспертного опыта, знание методических подходов к диагностике экстремистской направленности в текстах, а также владение специально разработанными для этих целей методиками. Обоснован приоритет экспертов, имеющих двойную компетенцию (обладающих специальными знаниями в области лингвистики и в области юридических наук в объеме, необходимом для производства исследования и дачи заключения), перед экспертами, обладающими знаниями только в области лингвистики.
8. Методические рекомендации по назначению судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов. По делам о словесном экстремизме следует назначать судебную лингвистическую или комплексную психолого-лингвистическую экспертизу, исходя из конкретной следственной ситуации. Использование иных наименований экспертизы (текстологическая, социогуманитарная, филологическая, психосемантическая и др.) считаем некорректным. При назначении судебной экспертизы особое внимание следует уделять формулировке вопросов и проверке компетенции эксперта. Назначение судебной лингвистической экспертизы в случаях, когда ответ на вопрос очевиден, исходя из обыденного языкового знания и житейского опыта, не только нецелесообразно, но и незаконно, поскольку не требует применения специальных знаний. Автором сформулирован перечень типовых вопросов, разрешаемых экспертом по делам об экстремизме.
9. Методические рекомендации по производству судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов. Автором разработаны предложения по производству судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов, основанные на стадиях экспертного диагностического исследования. Определено содержание подготовительной стадии, стадии раздельного исследования и стадии обобщения, оценки результатов исследования и формулирования выводов.
Теоретическая и практическая значимость определяется сформулированными в работе теоретическими положениями и выводами, нацеленными на совершенствование экспертной, следственной и судебной практики по делам о словесном экстремизме. Представляется, что указанная работа, во-первых, восполнит недостаточную теоретическую разработанность судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов, во-вторых, будет иметь значительную практическую значимость для деятельности по раскрытию и расследованию преступлений, рассмотрению дел о признании материалов экстремистскими, поскольку заключение эксперта по делам, связанным с вербальным экстремизмом, зачастую является одним из немногих доказательств по делу.
Содержащиеся в работе теоретические выводы могут служить основанием для дальнейших исследований проблем использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве при расследовании дел о словесном экстремизме.
Практическая значимость проведенного исследования заключается в его направленности на совершенствование экспертной практики по делам о словесном экстремизме. В работе сформулированы рекомендации по проведению исследований и составлению заключений эксперта по указанной категории дел.
Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе при преподавании курсов «Судебная лингвистическая экспертиза», «Судебная лингвистическая экспертиза экстремистских материалов», «Судебная лингвистическая экспертиза ксенофобных текстов», «Основы судебного речеведения», «Правовая лингвистика и юридическая стилистика», «Лингвистическая конфликтология», «Теория и практика судебной экспертизы», «Участие специалиста в процессуальных действиях» и др.
Апробация результатов исследования
По результатам диссертационного исследования автором опубликована 21 научная работа, 4 из которых опубликованы в изданиях, входящих в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени доктора и кандидата наук, сформированный ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации, а также монография и памятка для судей.
Разработанные диссертантом основные теоретические положения и практические рекомендации были доложены на VII и X Международных научно-практических конференциях молодых ученых «Традиции и новации в системе современного российского права» (МГЮА имени О.Е. Кутафина, Москва, 2008, 2011); Межвузовской научно-практической конференции молодых ученых «Судебные экспертизы: теория и практика» (МГЮА имени О.Е. Кутафина, Москва, 2010); II и III Международных научно-практических конференциях «Современные научные парадигмы языка, литературы, юридической лингвистики и документоведения» (Луганский государственный университет внутренних дел имени Э.А. Дидоренко, Луганск, 2011, 2012); Международной научно-практической конференции «Современные тенденции развития криминалистики и судебной экспертизы в России и Украине» (Белгородский государственный университет, Белгород, 2011); Всероссийской научно-практической конференции «Правовое и криминалистическое обеспечение управления органами расследования преступлений» (Академия управления МВД России, Москва, 2011); Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы современной криминалистики и судебной экспертизы» (Академия МВД Республики Беларусь, Минск, 2011); Круглом столе «Ошибки судебной экспертизы: причины, выявление, предупреждение» (МГЮА имени О.Е. Кутафина, Москва, 2012); Республиканской научно-практической конференции «Актуальные проблемы противодействия экстремизму: доктрина и практика» (Петрозаводский государственный университет, Петрозаводск, 2012); Международной научно-практической конференции «Противодействие ксенофобии, экстремизму и терроризму в современном обществе» (Институт экономики и права (филиал) ОУП ВПО «Академия труда и социальных отношений», Севастополь, 2012); 3rd European Conference of the International Association of Forensic Linguists on the theme of «Forensic Linguistics: Bridging the Gap(s) between Language and the Law» (University of Porto, Portugal, 2012).
Результаты исследования обсуждались на кафедре судебных экспертиз Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина.
Основные положения работы используются в учебном процессе Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина по курсам «Судебная лингвистическая экспертиза», «Судебная лингвистическая экспертиза экстремистских материалов», «Основы судебного речеведения», «Лингвистическая конфликтология» и др., апробированы автором в его практической деятельности в качестве судебного эксперта и внедрены в работу Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, Федерального государственного унитарного предприятия «Научно-технический центр «Информрегистр» и практику судов общей юрисдикции и мировых судов Краснодарского края.
Структуру работы определили цель и задачи диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения, списка литературы и приложений.
Предмет, задачи и объекты судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов
Обосновывающим знанием для всех судебных экспертиз является общая теория судебной экспертизы, поэтому, прежде чем определить место судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов в системе родов (видов) судебных экспертиз, необходимо определить основания выделения той или иной экспертизы в отдельный род, вид или класс.
На этапе становления и формирования основ общей теории судебной экспертизы считалось, что деление экспертиз на роды и виды производится на основании предмета, объекта и методик экспертного исследования1.
Позднее другими учеными было предложено производить деление экспертиз на основе методов исследования2. Выделение указанного основания, на наш взгляд, нецелесообразно, поскольку одни и те же методы могут применяться в различных родах экспертизы.
Некоторые специалисты придерживаются мнения, что «деление экспертиз на классы, роды и виды определяется классификацией современной науки и устоявшейся судебной практикой» . Мы полагаем, что не следует класть в основу такой неоднозначный и расплывчатый критерий как судебная практика, так как в ней встречаются различные наименования экспертиз. Например, в отношении задач выявления в тексте признаков экстремизма на практике назначаются лингвистическая, психолого-лингвистическая, социогуманитарная и др.4 К тому же судебная практика существенно зависит от положений действующего законодательства. Сомнительным представляется и такой критерий как классификация современной науки, поскольку совершенно неясно, о какой науке идет речь: об общей теории судебной экспертизы, о предметных науках, предложенных А.И. Винбергом и Н.Т. Малаховской1, или еще о каких-то иных.
Существует мнение, что деление экспертиз на роды и виды происходит в зависимости от вида применяемых специальных знаний2. С этим нельзя не согласиться, но данный критерий, на наш взгляд, вторичен, поскольку характер требуемых для производства экспертизы специальных знаний определяется, прежде всего, спецификой объекта и задачами исследования.
Ю.Г. Корухов, предлагая дефиницию, рода экспертизы, указал, что основанием для его выделения служат предмет, объекты, задачи и методики экспертного исследования, а также соответствующая отрасль науки о судебной экспертизе3. Столь широкий спектр оснований представляется избыточным, так как предмет и объект экспертизы определяют задачи, для решения которых, в свою очередь, разрабатываются методики, но этот комплекс знаний формирует не отрасль науки о судебной экспертизе, а ее частную теорию. В результате резко сужается область применения отдельного рода судебной экспертизы.
Т.В. Аверьянова, подчеркивая необходимость комплексного критерия для классификации экспертиз, считает, что в состав данного критерия входят объекты, задачи экспертного исследования и традиционное представление об объектах и задачах определенного рода, вида экспертизы4. Такая точка зрения близка к той, которую разделяем и мы: в основе деления экспертиз на роды и виды лежит характер исследуемых объектов в совокупности с решаемыми задачами5.
Лингвистическая экспертиза в качестве самостоятельного рода судебных экспертиз сформировалась относительно недавно - в конце 90-х годов, когда принцип свободы слова стал превратно толковаться как принцип вседозволенности. В средствах массовой информации и публичных выступлениях стали появляться выражения, содержащие негативные характеристики, чаще всего, в адрес представителей власти. В связи с этим правоприменители столкнулись с проблемой квалификации деяний, сопряженных с распространением криминогенных высказываний. Стало очевидным, что принять решение по делу, основываясь лишь на обыденном языковом сознании или житейской логике, не всегда возможно. Практика пошла по пути привлечения филологов при рассмотрении дел о распространении сведений, порочащих честь, достоинство, деловую репутацию, клевете, оскорблении, экстремизме и др. Таким образом, лингвистическая экспертиза формировалась, в отличие от иных родов/видов экспертиз, от практики к теории. Нормативно она была закреплена позднее: в 2005г. в Перечне родов (видов) экспертиз, выполняемых в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации, а в 2006г. в Перечне родов (видов) экспертиз, выполняемых в государственных судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации.
На сегодняшний день существуют различные точки зрения на место лингвистической экспертизы в системе родов, видов экспертиз и ее классификации. По классификации М.А. Грачева лингвистическая экспертиза относится к классу криминалистических экспертиз. В классе криминалистических он выделяет традиционные криминалистические экспертизы; экспертизы, сформировавшиеся в последние десятилетия XX века и различные виды исследований материалов, веществ, изделий, выделяемые в самостоятельный род, также именуемые материаловедческими1. Выделение класса криминалистических экспертиз в настоящее время нецелесообразно. В связи с развитием научного . знания было установлено, что общая теория судебной экспертизы и криминалистика1 являются обосновывающим знанием для всех родов/видов судебных экспертиз, в том числе и для лингвистической экспертизы. Не ясно на каком основании выделяется в отдельный род экспертиза веществ, материалов и изделий. К тому же, указанная экспертиза уже давно вышла за рамки рода и образует класс экспертиз. Кроме того, выбор в качестве основания для классификации экспертиз времени их формирования, по нашему мнению, нецелесообразен.
Говоря о таких классификациях, мы присоединяемся к мнению Е.Р. Российской: «Не очень четко представляя предмет криминалистической науки, они (лица, производящие судебную экспертизу (обычно не сотрудники судебно-экспертных учреждений - М.П.)) называют криминалистическими или юридическими любые методики исследования вещественных доказательств, поскольку эти методики предназначены для решения задач раскрытия и расследования преступлений, и не видят никакой разницы между криминалистической наукой и экспертной деятельностью»2. Причина такого явления заключается, в основном, в том, что ряд лингвистов предлагают использовать методические подходы «большой науки» без учета положений общей теории судебной экспертизы.
Компетенция эксперта-лингвиста и требования к его квалификации
Компетентность государственных судебных экспертов подтверждается в процессе аттестации их на право самостоятельного производства экспертиз экспертно-квалификационными комиссиями в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти и подлежит пересмотру указанными комиссиями каждые пять лет (ст. 13 ФЗ ГСЭД). Для негосударственных судебных экспертов такой процедуры не предусмотрено. Возникает вопрос, как проверить компетентность негосударственного судебного эксперта? Этот вопрос становится все более актуальным в связи с выраженной тенденцией увеличения объема экспертиз, выполняемых негосударственными экспертами1.
СБ. Российский также обращал внимания на указанную проблему: «... если сотрудники государственных судебно-экспертных учреждений допускаются к производству экспертиз лишь после прохождения ими ведомственной аттестации и получения соответствующего свидетельства, то для негосударственных судебных экспертов подобных требований не существует. Таким образом, правоприменителю зачастую приходится в каждом конкретном случае устанавливать компетенцию экспертов по представленным им различным дипломам, аттестатам, свидетельствам и т.п. документам, при том, что многие субъекты правоприменения слабо разбираются в их содержании и значимости» .
Позволим себе не согласиться со С.А. Смирновой, которая считает необходимым рассмотрение вопроса об обязательной сертификации компетентности негосударственных экспертов. Мы против обязательной сертификации экспертов и считаем, что сертификация должна осуществляться, как и в настоящее время, исключительно на добровольной основе , поскольку сертифицировать экспертов по всем видам исследований невозможно. Даже в головных экспертных учреждениях, таких как РФЦСЭ при Минюсте РФ и ЭКЦ МВД РФ, нет специалистов всех родов/видов экспертиз. Кроме того, возникнут затруднения при создании экспертно-квалификационных комиссий.
Таким образом, судебная лингвистическая экспертиза экстремистских материалов может назначаться в государственные и негосударственные экспертные учреждения, а также лицам, обладающим специальными знаниями в соответствующей области.
Резюмирую, отметим, что в данном параграфе были рассмотрены требования к квалификации судебного эксперта-лингвиста и системы подготовки и повышения квалификации экспертов-лингвистов.
Процессуальные и методические аспекты судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов 2.1. Назначение судебной лингвистической экспертизы по делам о словесном экстремизме Судебная экспертиза является основной процессуальной формой использования специальных знаний в процессе. В настоящее время УПК РФ не предусматривает возможности производства судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела. Однако установить основания для возбуждения дела по ст. 280 или 282 УК РФ без проведения соответствующего исследования не всегда возможно. Поэтому мы разделяем позицию таких ученых как Р.С. Белкин1, Е.И. Галяшина2, Е.А. Зайцева3, К.С. Коневец4, Е.Р. Российская5 и др., выступающих за возможность производства экспертизы до возбуждения уголовного дела, если это необходимо для установления признаков преступления. В связи с этим стоит только приветствовать внесение в Уголовно-процессуальный кодекс изменений, а именно изложение ч.1. ст. 144 УПК РФ в следующей редакции: «Дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом, принять по нему решение в срок не позднее 3 суток со дня поступления указанного сообщения. При проверке сообщения о преступлении дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе получать объяснения, образцы для сравнительного административном и уголовном процессе. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 224-226. исследования, истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном настоящим Кодексом, назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок, производить осмотр места происшествия, документов, предметов, трупов, освидетельствование, требовать производства документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов, привлекать к участию в этих действиях специалистов, давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий». Таким образом, при проверке сообщения о преступлении может быть назначена судебная экспертиза и получено заключение эксперта. Кроме того, в статье 144 УПК РФ особо оговорено, что сведения, полученные в ходе проверки сообщения о преступлении, могут быть использованы в качестве доказательств.
На наш взгляд, введенное положение поможет избежать повторного проведения исследований одних и тех же объектов и механического перенесения данных, содержащихся в заключении специалиста, полученном на этапе проверки сообщения о преступлении, в заключение эксперта.
Заметим, что аналогичные нормы о допустимости назначения и производства судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела содержатся в уголовно-процессуальном законодательстве ряда стран СНГ. В частности, в УПК Республики Беларусь (ч. 2 ст. 173), УПК Республики Узбекистан (ст. 329) и УПК Республики Казахстан (ст. 242) предусмотрена возможность производства судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела в случаях, если принятие решения о его возбуждении невозможно без производства экспертизы.
Оказание помощи специалистом на этапе проверки сообщения о преступлении имеет важное значение при решении вопроса о возбуждении уголовного дела по преступлениям экстремистской направленности, поскольку у правоприменителя часто возникают проблемы с диагностикой признаков экстремизма в содержании книг, газет, брошюр, листовок и других объектов предположительно экстремистского толка1. А.Х. Валеев и А.Ю. Самойлов также указывают на необходимость использования специальных знаний не только в процессе расследования, но и на этапе возбуждения уголовного дела2.
При производстве следственных и судебных действий в ряде случаев не 1 следует пренебрегать возможностью привлечения специалиста, обладающего необходимыми специальными знаниями , так как самостоятельно, без специалистов, выявить признаки преступления экстремистской направленности не всегда возможно4. В таких случаях обращаются за помощью к сведущим лицам, которые при проведении предварительных исследований могут диагностировать наличие/отсутствие в тексте признаков экстремизма. В.А. Снетков, подчеркивая экспрессный характер предварительных исследований, правильно отмечает, что они проводятся, когда «для установления конкретных обстоятельств дела необходимы специальные знания (прежде всего о свойствах и связях объектов)»5. Причем форма предварительных исследований не определена. На практике предварительные исследования оформляются в качестве справки об исследовании, заключения специалиста, отчета об исследовании, письменной консультации, научно-консультативного заключения и т.п. В.А. Снетков отмечает, что результаты могут доводиться до следователя, в том числе, в устной форме . Т.Д. Телегина, например, полагает, что заключение специалиста как вид доказательств в уголовном процессе может появиться до момента вынесения постановления о возбуждении уголовного Подкатилина М.Л. Возможности применения специальных знаний при проверке
Методические подходы к диагностике экстремизма в тексте
Другим недостатком являются орфографические, морфологические, синтаксические, пунктуационные ошибки и опечатки, встречающиеся в тексте заключения. Наличие такого рода недочетов в тексте экспертных заключений всегда настораживает, особенно если речь идет о заключении эксперта-лингвиста. Проиллюстрируем это примером. В заключении эксперта в качестве основания производства экспертизы указан «запрос о тестологическом исследовании материалов сайта Ура.Ру на основании запроса прокуратуры Курганской области № ...»х. Понятно, что речь идет о текстологическом исследовании, но в тексте пропущена буква «к» - тестологическом. Далее эксперт указывает, что «На разрешение лингвостилистическои экспертизы поставлены следующие вопросы (приводятся дословно из постановления следователя о назначении экспертизы)». В итоге, совершенно не ясно, идет ли речь о текстологическом исследовании или лингвостилистическои экспертизе и что является основанием ее производства: запрос прокуратуры или постановление следователя. Пример синтаксической ошибки: «Категория «возбуждение розни» семантически близко понятию «возбуждение ненависти либо вражды». Поскольку речь идет о категории, то она близка, а не близко.
Ряд ошибок касается оформления подписки эксперта. Ее следует оформлять на отдельном листе, поскольку эксперт дает ее до начала производства экспертизы. Это требование нередко нарушается. Причина, как нам кажется, заключается в том, что в соответствии с бланками экспертных заключений Министерства внутренних дел и Министерства юстиции подписка оформляется на одном листе с вводной частью заключения. По нашему мнению, необходимо внести изменения в структуру бланка и разработать отдельно бланк подписки.
Другая ошибка оформления подписки касается ее формулировки. В тексте подписки речь должна идти не о правах и обязанностях эксперта, а о правах и ответственности, поскольку в ст. 57 УПК РФ указано, что эксперт делать вправе, а что не вправе, а не то, что он делать обязан. Практически нигде в подписке не дается ссылки на ст. 62 УПК РФ, которая закрепляет обязанность эксперта заявить самоотвод при наличии соответствующих обстоятельств.
Некоторые эксперты по совершенно непонятным причинам предупреждаются об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения сразу по двум статьям по ст. 307, 308 УК РФ, причем в отношении ст. 308 в подписке указывается, что эксперт несет уголовную ответственность за отказ от дачи заключения. Это ошибочно, поскольку, во-первых, в ст. 308 УК РФ речь идет об отказе от дачи показаний свидетеля или потерпевшего, а, во-вторых, в России принудительный труд запрещен1, никого нельзя обязать произвести экспертизу, если только ее производство не входит в рамки трудовых обязанностей эксперта, и то, даже в этом случае, речь будет идти не об уголовной, а о дисциплинарной ответственности.
Ошибкой является и отсутствие даты в подписке, поскольку невозможно впоследствии установить, когда именно эксперт был предупрежден об уголовной ответственности.
Основной недостаток, который мы выявили во многих заключениях специалистов, самовольное присвоение ими статуса эксперта, а также, видимо, предупреждение самих себя об уголовной ответственности. Например в заключении специалистов АРОО Ассоциации лингвистов-экспертов «Аргумент», выполненном по запросу руководителя Управления Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Саратовской области от 08.10.2009 года № 03-03/2539, приведена подписка следующего содержания: «Нам, (приведены имена экспертов), разъяснены права и обязанности экспертов, предусмотренные статьей 57 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Одновременно мы предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения». В ст. 57 УПК РФ, которая называется «Эксперт», речь идет о правах и ответственности эксперта, в ст. 307 УК РФ также говорится о даче заведомо ложного заключения эксперта, а не специалиста. Таким образом, дав подписку о предупреждении об уголовной ответственности, специалисты, очевидно, сами себя провозгласили экспертами и сами же разъяснили себе права.
Не во всех проанализированных нами заключениях подписи экспертов присутствовали на каждой из страниц заключения, хотя каждый лист заключения должен подписываться отдельно. Причем подписи экспертов могут быть заверены только печатью экспертного учреждения, если экспертиза проводилась в таковом, подпись частного эксперта может быть заверена по усмотрению лица или органа, назначивших экспертизу. На практике подпись эксперта заверяется, например, печатью кафедры, факультета, отдела кадров или института и т.п., сотрудник которого проводил исследование.
Недостатки встретились нам и при указании экспертами места проведения экспертизы, недостаточно указать лишь город или не всем известное учреждение, в котором проводилась экспертиза, например, место производства экспертизы: г. Курган или г. Саранск, МГУ им. Н.П. Огарева. Таких данных недостаточно, необходимо указывать город, улицу, строение, а также наименование учреждения, если экспертиза проводилась в таковом. Например: «помещение Общественного объединения «Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС)»: Москва, Зубовский бульвар, д. 4, к. 432» 1 или «исследование проводилось в служебном помещении Южного РЦСЭ Минюста России по адресу: г. Ростов н/Д, ул. Ленина 109/2» .
Внимание заслуживает и порядок приведения сведений об эксперте. Здесь . необходимо соблюдение условия достаточности, поскольку в ряде заключений нам встретилось слишком подробное изложение сведений о лице, проводившем исследование, например: «(ФИО), доктор филологических наук (специальность 10.01.10 — журналистика), профессор, декан факультета журналистики МГУ имени М.В.Ломоносова. Имеет высшее журналистское образование (1981 г., МГУ имени М.В.Ломоносова, факультет журналистики). В 1982 году успешно защитила кандидатскую, а в 1999 году — докторскую диссертацию. В 2000 году стала профессором кафедры зарубежной журналистики и литературы, а в 2001 году заместителем декана по научной работе. В 2004 году основала и возглавила кафедру теории и экономики СМИ, в 2007 году назначена исполнять обязанности декана, а в 2008 году единогласно выбрала на должность декана факультета журналистики МГУ. Эксперт является автором трех книг, редактором восьми книг на русском языке и автором и редактором шести монографий на английском языке. Ее статьи напечатаны в более чем 100 научных российских и зарубежных академических изданиях. Является экспертом Совета Европы, входит в правление сети кафедр ЮНЕСКО по журналистике и коммуникациям, ряда других международных организаций, таких, как ECREA и IAMCR, где председательствует и является руководителем научно-исследовательских рабочих групп. Эксперт проявляет исследовательский интерес к проблеме свободы и ответственности в СМИ. В частности, профессор (ФИО) рассматривает типологию угроз информационного общества и предлагает концепцию саморегулирования СМИ как форму повышения гражданской ответственности. Одной из последних публикаций на данную тему является глава «Новые пространства свободы и ответственности. Саморегулирование СМИ в информационном обществе» в монографии «К мобильному обществу: утопии и реальность» под ред. Я.Н. Засурского, изданной в издательстве Московского университета в 2009 году» .
Типичные недостатки и ошибки в заключении эксперта-лингвиста и возможности их предотвращения
До настоящего времени не существует единой методики производства . судебной экспертизы с целью решения задачи диагностики признаков экстремизма. Сложившаяся ситуация противоречит ст. 11 ФЗ ГСЭД, где указано, что государственные судебно-экспертные учреждения одного и того же профиля осуществляют деятельность по организации и производству судебной экспертизы на основе единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов. Исходя из этого, первоочередной задачей, требующей координации действий сотрудников государственных и негосударственных экспертных учреждений, частных экспертов, а также ученых, занимающихся проблемами лингвистической экспертизы, является создание единого общепринятого научно-методического подхода и понятийного аппарата лингвистической экспертизы экстремистских материалов. Для этого необходимо проведение совместных круглых столов, семинаров, конференций и иных мероприятий с участием представителей экспертных учреждений и научных школ с целью обсуждения и апробации уже разработанных методик и рекомендаций и создания новых подходов к диагностике признаков экстремизма в текстах и иных объектах. Итоговым результатом может являться инструкция, содержащая описание необходимой последовательности действий (алгоритма) и перечень рекомендованных к применению методических разработок, утвержденная в соответствующем порядке на заседании Межведомственного координационного научно-методического совета по проблемам судебной экспертизы.
Компетенция эксперта-лингвиста определяется кругом вопросов, для разрешения которых, во-первых, требуются специальные знания в области лингвистики, во-вторых, разрешение которых ограничено установлением обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу.
Эксперт судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов — это лицо, обладающее специальными знаниями в области судебного речеведения, лингвистики, законодательства о противодействии экстремистской деятельности, а также в области теории и практики судебной экспертизы, и назначенное в порядке, установленном процессуальным законодательством (ст. 57 УТЖ РФ) для производства судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов и дачи заключения. Под знанием практики судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов мы подразумеваем знание методических подходов к исследованию такого рода объектов.
Судебные лингвистические экспертизы экстремистских материалов могут производиться экспертами государственных экспертных учреждений либо иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями в данной области (экспертами негосударственных судебно-экспертных учреждений, а также лицами, не работающими в судебно-экспертных учреждениях).
Назначение и производство судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов до возбуждения уголовного дела поможет избежать повторного проведения исследований одних и тех же объектов и механического перенесения данных, содержащихся в заключении специалиста, в заключение эксперта, поскольку, по сути, это одна и та же работа, дважды выполнять которую нерационально.
Исходя из анализа возможностей наиболее распространенных экспертиз, проводимых в рамках расследования дел об экстремизме, можно констатировать, что по преступлениям экстремистской направленности, если объект исследования содержит словесный компонент, целесообразно назначение лингвистических либо психолого-лингвистических экспертиз, исходя из конкретной следственной ситуации. Лингвистических знаний достаточно для исследования текста, когда требуется толкование его семантики, смысла, определение формы представления текста, его смысловой направленности. А психологические знания требуются для определения воздействия речевого произведения на адресата.
Анализ практики назначения судебных экспертиз по делам о словесном экстремизме показывает, что необходимо повышение уровня профессиональной компетенции лиц, назначающих судебную экспертизу. В этих целях целесообразно проведение специальных занятий, курсов повышения квалификации, издание методических рекомендаций для дознавателей, следователей, судей.
Задачи, решаемые при производстве лингвистической экспертизы экстремистских материалов, относятся к категории простых диагностических. Следовательно, процесс исследования состоит из следующих стадий: подготовительной; стадии раздельного исследования; стадии оценки результатов и формировании вывода. При описании объекта, представленного на экспертизу, следует соблюдать условие достаточности. Под этим условием мы понимаем указание лишь тех параметров объекта, которые впоследствии позволят установить, какой именно материал исследовался. Нет необходимости перечислять те параметры объекта, которые не значимы для дальнейшего исследования. Необходимо указывать заголовок, дату, автора, а также описывать иллюстрации, если таковые сопровождают материал. Если текст не имеет заголовка, даты, то в зависимости от объема он приводится целиком или указываются предложения, которыми текст начинается и заканчивается. В случае предоставления на исследование аудио- или видеофайла необходимо указать его название, размер, свойства, атрибуты и контрольную сумму, а также описать носитель, на котором он представлен, с указанием его идентификационных признаков. Если объект содержит изобразительный компонент, то целесообразно приведение в приложении к заключению эксперта его изображения, полученного с помощью сканирования.
При производстве судебной лингвистической экспертизы экстремистских материалов целесообразно использование следующих методов: лингвостилистического анализа; семантико-синтаксического анализа; лексико-семантического анализа; логико-грамматического анализа; контент-анализа.
При проведении лингвистической экспертизы экстремистских материалов чрезвычайно важна оценка контекста. При производстве исследований эксперт не должен ссылаться на протоколы допросов свидетелей, потерпевших и подозреваемых, которые могут интерпретировать текст по-своему. Выводы должны основываться только на результатах проведенного исследования
