Содержание к диссертации
Введение
Глава I Участие религиозных организаций в политических процессах современных демократических стран
1.1. Современная парадигма отношений политики и религии в демократических странах 16-29
1.2. Плоскости пересечения религии и политики 30-43
1.3. Модели участия религиозных организаций в политическом процессе демократических стран 44-57
Глава II. Смена парадигмы отношений политики и религии в современной России
II. 1. Переход от модели государственного атеизма к демократической модели свободы совести 58-68
II.2. Участие РПЦ в процессе становления демократии в России 68-82
II.З. Социально-политическое развитие России: взгляд РПЦ 83-96
Глава III Теория и практика участия Русской Православной Церкви в политическом процессе современной России
III. 1. Теоретические модели участия РПЦ в политических процессах современной России 97-108
III.2. Манифестация православной идентичности и мотивации в публичной сфере 108-116
Ш.З. Участие РПЦ в механизме обсуждения и принятия общественно важных политических решений 116-133
Заключение 134-138
Библиография
- Современная парадигма отношений политики и религии в демократических странах
- Переход от модели государственного атеизма к демократической модели свободы совести
- Теоретические модели участия РПЦ в политических процессах современной России
Введение к работе
Актуальность темы.
Общим местом уже стало утверждение ученых о возвращении религии в жизнь современных обществ. «Конец двадцатого века стал свидетелем повсеместного возрождения религий (la Revanche de Dieu)»1 - констатирует известный американский политолог Самюэль Хантингтон. При этом речь идет не только о возрождении влияния религии на частную жизнь, но и об усилении религиозного фактора в общественно значимой деятельности людей, в том числе политике. Новые реалии все настойчивее оспаривают понимание и некоторые формы реализации принципа разделения политики и религии, еще недавно существовавшие в демократических странах.
Однако было бы серьезной ошибкой полагать, что мы имеем дело с реанимацией старых моделей государственных религий. Религиозная плюралистичность общества, как правило, не отрицается, а суть выдвигаемых требований состоит не в том, чтобы отказаться от принципа светскости политики, а в том, чтобы скорректировать его секулярное прочтение, направленное на полное вытеснение религии из публичной сферы. Эта тенденция ставит современные демократии перед серьезным вызовом, который можно сформулировать следующим образом: будет ли современная демократия продолжать настаивать на секулярной модели политики и таким образом продолжать подвергаться атакам религиозно настроенных сил, или сможет отказаться от секуляризма и расширить свои рамки, чтобы они смогли вместить активность носителей религиозного сознания в политической жизни?
В любом случае сегодня очевидно, что отношения политики и религии не могут сохраняться в прежних формах. В современных демократических странах идет активный поиск новых путей взаимодействия этих двух сфер. Такой процесс наблюдается,
например, в Европейском Союзе. В статье 52 раздела IV Конституции Европейского Союза постулируется необходимость построения механизма «открытого, прозрачного и регулярного диалога»2 с религиозными общинами. В 1980-е и 1990-е годы в договорах ЕС подобные положения не появились. В то же время в некоторых демократиях идут дискуссии или даже происходит отказ религиозных объединений от статуса государственной конфессии (Швеция, Норвегия, Финляндия, Великобритания).
Россия не является исключением из общемировых тенденций. Напротив, религиозное возрождение здесь проявляется даже в более ярких формах, что объясняется относительно недавним преодолением государственного атеизма, искусственно сдерживавшего развитие религиозной жизни в Советском Союзе. Предоставление религиозным организациям свободы в конце 1980-х годов позволило им быстрыми темпами наращивать свое присутствие в обществе. Этому способствовало и то обстоятельство, что в бывших советских странах религиозная вера пользовалась особым кредитом доверия, поскольку находилась в естественной оппозиции коммунистическим режимам.
Однако возвращение религии в общественную жизнь России поставило вопрос о ее взаимодействии с политической сферой на несколько иной основе, чем в западных странах, в которых происходят скорее эволюционные изменения, радикально не порывающие с традициями, установившимися в XX веке. В России же после развала СССР произошел принципиальный разрыв с советско-атеистическим подходом, господствовавшим на протяжении почти всего XX века, и начала выстраиваться абсолютно новая система взаимоотношений религии и политики, которая во многом представляется антиподом существовавшей советской модели. В то же время объявленное строительство демократии в России предполагает ориентацию этих
отношений на определенные демократические нормы. Но готовых рецептов, как было отмечено, нельзя сегодня найти и в современном демократическом мире, так как прежние уже устарели, а новые еще находятся в процессе формирования.
Россия естественным образом оказывается втянутой в практические и теоретические дискуссии относительно необходимых изменений демократической модели, которые бы учитывали возросший уровень религиозности в современном обществе. Очевидно, что и в устоявшихся демократиях Запада, и в России, а так же во всех посткоммунистических странах, параллельно идет выработка новой модели отношений религии и политики. Поэтому было бы целесообразно отдельно рассмотреть российский опыт участия религии в политическом процессе, что позволит лучше понимать политические процессы, происходящие в нашей стране, а также сравнить их с изменениями в других государствах мира. Преобладающее влияние на формирование новых отношений политики и религии в России оказывает самая крупная религиозная организация — Русская Православная Церковь (далее - РПЦ), поэтому ее участие в политических процессах выбрано в качестве основного объекта изучения.
Степень разработанности проблемы.
На сегодняшний день в научной литературе существует ряд монографий и статей, посвященных общим теоретическим проблемам отношений политики и религии, а также различным аспектам присутствия православного фактора в политическом процессе современной России. В первую очередь следует назвать труды таких отечественных авторов, как О.Ю.Васильева, А.А.Красиков, Л.Н.Митрохин, Д.Е.Фурман.
Кроме того, в последнее время появились работы, в которых рассматриваются
различные политизированные течения, возникающие внутри православной общины
России. Анализу связи некоторых православных кругов с коммунистическим движением
в 1990-е годы посвящена книга «Крест и молот» французской исследовательницы
Л.Бовизаж. В 2003 году в свет вышла монография А.М.Верховского, в которой описаны
проявления различного рода экстремизма, возникающего в православной среде. Серьезный теоретический анализ возникновения политических доктрин на основе православия в истории и современной России был проведен А.В.Митрофановой.
Однако эти работы не дают целостного представления о политической роли православия в России, так как сосредоточены на изучении его экстремистских направлений. Исследование экстремистских движений, оправдывающих насилие в отношении не принадлежащих к их кругу людей, выявляет только модель негативного участия православия в политике, в то время как православная традиция, так же как и другие религиозные традиции, создают практику приемлемого участия религии в политике. Выявление и дальнейшая поддержка приемлемых с точки зрения демократической практики моделей отношений религии и политики в каждом государстве и особенно для каждого значимого вероисповедания становятся важными задачами в условиях, когда политизированные религиозные группы представляют угрозу для безопасности государств и для сложившейся системы международных отношений в целом.
Другой род работ посвящен роли Русской Православной Церкви в политической сфере России. Весь накопленный материал можно разделить по следующим направлениям. Прежде всего, это исследования в области отношений государства и Церкви таких авторов, как П.Н.Дозорцев, И.А.Куницын, И.В.Понкин, Н.П.Трофимчук, прот.Владислав Цыпин. В этих работах первостепенное внимание уделяется понятию светскости государства и его реализации в различных сферах. В таком случае политика сводится исключительно к действиям государственного аппарата. Подобный угол зрения оставляет за скобками другие связи Церкви с миром политики.
Еще один вид работ вписывается в тему изучения роли РПЦ в формировании и
функционировании смыслообразующего пласта российской политики. В данном случае
роль идет о возможностях Церкви формировать представления о политике, как в ее
онтологическом понимании, так и в качестве определенного политического курса. Эти возможности Церкви представляют важное значение для рассмотрения ее легитимирующей и мобилизационной роли в политическом процессе. В этом отношении настоящая диссертация опирается на работы, направленные на изучение символической составляющей отношений религии и политики, которая была, в частности, исследована с помощью концепции «гражданской религии» В.Р.Легойдой, В.М.Сторчаком.
Важным направлением в отечественной науке в рамках изучения политического поведения российских граждан стали исследования взаимосвязи православных убеждений с политическими предпочтениями. В этом направлении необходимо упомянуть работы Б.В.Дубина, М.П.Мчедлова, исследования фонда «Общественное мнение», Российского независимого института социальных и национальных проблем.
Отдельный блок работ сформировался по теме «православие и демократия». Среди основных авторов необходимо назвать А.Б.Зубова, А.И.Крлежева, А.М.Салмина, А.В.Щипкова. Эти работы затрагивают проблему формирования содержательного наполнения участия РПЦ в политике. Также диссертация основывается на статьях и работах зарубежных ученых: М.Блоха, Ж.-П.Вилэма, Х.Казановы, Р.Рюзер, Ф.Фукуямы, Ю.Хабермаса, С.Хантингтона, Р.Шварц, М.Юргенсмейера, Я.Юкича.
Появлению отечественных исследований по религиозно-политической тематике способствовала заинтересованность, которую к ней проявили, как отечественные, так и иностранные научные центры. В 1996 году при МГИМО МИД России был основан научно-исследовательский центр «Церковь и международные отношения», который в 2000 году выпустил учебное пособие «Духовные основы мирового сообщества и международных отношений». В 2001 году Дипломатическая Академия МИД России провела научную конференцию «Религия и дипломатия», по результатам которой появился сборник с одноименным названием.
Из зарубежных фондов активную исследовательскую работу и обсуждение темы «религия и политика в России» проводили Московский центр Карнеги (США), фонд КАденауэра (ФРГ), Кестонский институт (Великобритания), Академия наук Финляндии. В результате исследовательской деятельности этих структур стала возможной публикация ряда работ, вводящих в научный оборот важные статистические и эмпирические данные, характеризующие общую религиозную ситуацию в стране в различных измерениях, в том числе политическом3.
Основными источниками для написания диссертации были Конституция Российской Федерации 1993 года, федеральные законы и другие государственные акты, которые регулируют деятельность религиозных организаций, Основы социальной концепции РПЦ (далее ОСК), документы церковных органов, отвечающих за внешнюю деятельность РПЦ, выступления, интервью, письма политических и церковных деятелей. Особое значение для данного исследования имели труды таких церковных деятелей, как Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата.
Новизна исследования заключается в попытке на основе представлений о демократических требованиях по поводу отношений религии и политики дать системное видение участия Русской Православной Церкви в политическом процессе современной России. Выше было отмечено, что в современной отечественной науке отсутствуют работы, в которых бы интегрировались все аспекты взаимодействия РПЦ с политической сферой. На наш взгляд, отсутствие подобных работ связано, в том числе с методологической проблемой, обусловленной доминированием нормативизма в исследованиях отношений религии и политики. Правовой принцип разделения религии и
политики стал для многих исследователей демократии эвристическим принципом, который порой приводит к отрицанию самой возможности какой-либо положительной связи политики и религии в демократическом обществе.
В то же время существующий принцип разделения политики и религии в демократическом обществе, как правило, относится к конкретным институтам и функциям в политической сфере, а не в целом к политике как таковой. Он отсекает негативный исторический опыт взаимосвязи религии и политики, который приводил к использованию политических методов для достижения религиозных целей и религиозных средств для достижения политических целей. Однако принцип светскости не должен вести к отрицанию связи между политикой и религией, реально существующей на функциональном уровне. На наш взгляд, объективной плоскостью пересечения политики и религии является общественная этика. Эта та плоскость, с которой политика и религия связаны независимо друг от друга и от субъективного отношения к участию религии в политике. Только признание наличия такого моста между религией и политикой делает возможным говорить о самой возможности участия религиозной организации в политическом процессе какой-либо демократической страны. Обоснование этого тезиса также является новшеством настоящей работы.
Новизна диссертации состоит и в оценке влияния, которое оказала РПЦ на развитие современной политической системы России с 1993 года по 2004 год. Настоящей работой в научный оборот вводится пласт новых документов и материалов рассматриваемого периода, который раскрывает линию поведения как политических субъектов, так и РПЦ, в отношении присутствия религиозного фактора в политической системе современной России.
Цели и задачи исследования.
Основной целью исследования является построение модели, дающей
представление о принципах и формах участия РПЦ в политических процессах
современной России, а также ее оценка с точки зрения современных демократических требований. Для достижения поставленной цели в диссертационной работе решаются следующие задачи:
а) проводится анализ отношений между религией и политикой в современных демократических государствах на основе теоретических и эмпирических исследований политико-религиозной проблематики мировой и отечественной политической науки;
б) изучается эмпирический материал, раскрывающий участие РПЦ в политическом процессе с 1993 год по 2004 год в России;
в) выстраивается модель участия РПЦ в политическом процессе России на основе проведенного case-study;
г) оценивается изученная модель с точки зрения моделей, складывающихся в западных демократиях, и перспектив демократического развития России.
Методологическая база исследования.
Достижение целей и выполнение задач диссертации было осуществлено автором с помощью методов и принципов исследования, которые используются в современной политической науке.
В качестве основных теоретических оснований исследования в диссертации используются социально-философские концепции модерна и постмодерна применительно к взаимоотношениям между политикой и религией. С их помощью отдельно исследуются тенденции в западных странах и России, а затем проводится их сравнительная оценка. Эта процедура осуществляется в работе с помощью широкого применения системного подхода, который введен в исследование через понятия «политическая система» и «политический процесс». Они позволяют выстроить модель политики, которая раскрывает ее широкое толкование, а также представить ее в виде отдельных элементов (акторов) и явлений (политическая культура, избирательный процесс, процесс принятия политических решений). Вспомогательную роль имели
институциональный и функциональный подходы, которые более всего удобны для рассмотрения отношений таких организованных субъектов как РПЦ и основных политических акторов.
Необходимо отметить, что исследовательская модель выстроена на основе изучения и анализа опыта взаимодействия религии и политики в современных демократических странах. С объяснительной целью в работе присутствует обращение к религиоведческому и культурологическому анализу. Таким образом, настоящая диссертация является междисциплинарным исследованием, характер которой обусловлен сложностью исследуемого явления, находящегося на стыке политической и религиозной сфер жизни российского общества.
В теоретических и методологических построениях по теме идеологии и нормативности в политике диссертант опирался на работы Т.А.Алексеевой, К.М.Долгова, Э.А.Позднякова. Важную ценность представляют работы отечественных авторов по политической психологии Е.Б.Шестопал и других. Более общая проблематика демократического транзита России рассматривалась в свете работ отечественных ученых Н.И.Бирюкова, А.А.Дегтярева, А.Ю.Мельвиля, А.М.Миграняна, В.М.Сергеева, Л.Ф.Шевцовой.
Изучение практики сложившихся отношений между РПЦ и политической сферой в конце 90-х - начале 2000-х годов в России носит частично дескриптивный характер, то есть нацелено на более детальное ознакомление с феноменом участия РПЦ в политическом процессе. Однако, как представляется, это не снижает ценность работы, поскольку, по мнению отечественных ученых Н.Бирюкова и В.Сергеева, «проблема перехода к демократии требует исследований «дескриптивных», поскольку и стартовые условия, и пути развития различных обществ к демократии столь отличаются друг от друга, что постороение умозрительных моделей ... вряд ли может претендовать на нечто
большее, чем изречение оракула» .
Основные положения, выносимые на защиту:
а) В исследовании обосновывается тезис о том, что различие между обществами модерна и постмодерна фиксируется, в том числе на уровне отношений религии и политики. Для проекта модерна была свойственна ценностная ориентация на последовательное вытеснение религии из общества. В постмодерне происходит реабилитация права религии на участие в политической сфере, но при этом опыт ее участия подвергается селекции с демократических позиций. Положительный опыт интегрируется в политическую систему, а негативный отбрасывается через необходимые меры по разделению религии и политики в определенных случаях: например, разделение институтов и функций религии и политики.
б) Результаты настоящего исследования привели к констатации наличия существенного различия между Россией и западными странами в характеристиках перехода от модерна к постмодерну. В России произошла не эволюционная смена одной эпохи другой, а резкий разрыв, который привел к построению новой модели отношений политики и религии на основе радикального отрицания советского опыта, предполагавшего вытеснение религии из общества.
в) Самой адекватной и оптимальной с точки зрения демократии моделью участия религиозной организации в политическом процессе является модель гражданского общества. Базовые принципы и отдельные формы участия РПЦ в политическом процессе России в 1993-2004 годах свидетельствуют, что оно развивается по логике гражданского общества, несмотря на наличие некоторых отклонений в практике.
г) Серьезной угрозой в демократическом государстве, в том числе в России, является возможная поляризация общества вокруг оценки роли религии в политике. В
ближайшей перспективе такое развитие событий России не угрожает, но оно может стать возможным, если в стране не будет существовать и постоянно обновляться консенсус между сторонниками положительной и негативной оценки политической роли религии. Данную проблему невозможно решить навязыванием того или иного подхода с помощью административного ресурса, поскольку подобная дихотомия является естественным следствием различий во взглядах. Этот вопрос должен стать предметом серьезного общественно-политического диалога, результаты которого могут быть интегрированы в политическую систему.
Научно-теоретическая и практическая значимость диссертации.
Результаты настоящего исследования могут быть использованы в исследовательской, прикладной и преподавательской деятельности в качестве инструмента анализа влияния церковного фактора на политическую и общественную жизнь современной России, а также для разработки отдельных элементов государственной политики в области отношений с религиозными организациями. Поскольку работа выполнена на стыке различных наук, то содержащиеся в ней материалы могут привлечь внимание не только политологов, но и религиоведов, историков, философов и других специалистов, изучающих политическую и религиозную жизнь современной России.
Кроме того, введенный в научный оборот материал и сделанные выводы могут быть использованы для сравнительного изучения модели участия различных религиозных организаций в политических процессах России и других стран мира.
Апробация и реализация работы.
Отдельные результаты, полученные в процессе исследования, были использованы
автором диссертации для чтения цикла лекций в рамках курса «Религия и современная
политика» (МГИМО (У) МИД России, Факультет политологии), а также в практической
и аналитической работе в Отделе внешних церковных связей Московского Патриархата.
По проблематике диссертации автор выступал на научной конференции «Религия и дипломатия» (Дипломатическая академия МИД РФ, 27-28 апреля 2001 г.), на круглом столе «Христианская политика» (МГИМО МИД РФ, 12 февраля 2004 г.), на круглом столе «Дипломатия России и проблемы толерантности в условиях глобализации» (III Конвент РАМИ 22 мая 2004 года, МГИМО МИД РФ), на конференции Всемирного совета церквей «Ответственность защищать» (21-23 апреля 2005 года, Женева, Швейцария).
Публикации.
По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:
1. Русская Православная Церковь и региональная система международных отношений в постсоветском пространстве // Материалы научной конференции «Религия и дипломатия», М.: Дипломатическая Академия МИД России, 2002. (0,5 листа)
2. Внешнеполитические ориентиры Русской Православной Церкви (1991-2000)// Pro et contra, Том 6, Осень 2001 - М.: Внешняя политика России: 1991-2000, Часть II. (1,5 листа)
3. Die Russische Orthodoxe Kirche und die Dumawahl II Berlin: Wostok, Oktober-Dezember, 2000, №4 (1,2 листа)
4. Участие Русской Православной Церкви в политической жизни современной России / М.: Церковь и время, №2 (27) 2004 (0,8 листа)
5. Политические партии и Русская Православная Церковь / М.: Полития, №1 (32) 2004 (0,8 листа)
Современная парадигма отношений политики и религии в демократических странах
Анализ взаимоотношений политики и религии в современных демократических странах выявляет наличие двух точек зрения на роль религии в политическом процессе: позитивной и негативной. Каждый из этих подходов имеет свою традицию и основания в практике. Для нас интерес представляет их содержание на современном этапе.
Положительная оценка роли религии в политике базируется на нескольких утверждениях. Религия помогает преодолеть кризис сферы политического. Многие западные исследователи демократии сегодня бьют тревогу относительно будущего демократии, которая может разрушиться из-за снижения политического участия населения и кризиса демократических ценностей. Как пишет французский ученый Жан-Поль Виллен, современные демократии состоят из «общества индивидов, которые больше не верят в политику»5. Немецкий ученый П.Козловски называет фундаментальной проблемой политического проблему легитимности власти6. В свою очередь Марсель Гоше описывает следующим образом ее суть: «Сегодня мы имеем согласие большинства в демократическом обществе, которое обоготворяет права человека, являющиеся ее основанием, до такой степени, что это подрывает саму возможность их конвертирования в коллективную власть... Более не существует альтернативного источника легитимности, кроме религии, традиции и истории, который бы оправдывал принесение в жертву персональной свободы»7. В итоге Вёкенфёрд констатирует: «Европейские демократии потребляют свои идеологические ресурсы, не будучи способными обновить их».
Дефицит личной жертвенности негативно сказывается и на развитии в экономической и социальной жизни западных обществ, о чем пишут немецкие публицисты Г.-П.Мартин и Х.Шуманн: «От граждан непрерывно требуют жертв, в то время как бюрократы из системы страхования на случай болезни, экономисты, эксперты и министры наперебой жалуются, что немцы (тем более австрийцы) работают слишком мало, зарабатывают слишком много, слишком часто болеют и имеют слишком много отпусков. Им вторят журналисты газет и телевидения, утверждающие, что «западное общество с его высоким уровнем запросов сталкивается с необходимостью самоотречения, типичного для азиатского общества», что государство всеобщего благоденствия «стало угрозой нашему будущему» или что «неизбежно усиление социального неравенства»9.
В этих условиях особенно возрастает роль религии в качестве источника, придающего смысл политике через реанимацию классических понятий власти, солидарности, справедливости, гражданской ответственности. Еще классик исследования демократии А.деТоквиль предупреждал о демократическом риске, заключающемся в опасности разрушения социальных связей из-за завышения роли индивида. Процветание индивидуализма может привести к тому, что индивид «охотно предоставляет большое общество самому себе»10. В качестве противовесов данным тенденциям А.деТоквиль предлагал развивать гражданское общество, свободу прессы и религиозную совесть.
Эту мысль известного французского исследователя отстаивает и современный немецкий ученый П.Козловски, который утверждает, что религия является практически единственным источником социального этоса, необходимого для поддержания целостности общества: «Вне религии практически нет никаких фактических гарантий поддержания и сохранения социального этоса. Индивидуалистическое обоснование функций государства и общества по аналогии с процессами достижения политического консенсуса и деятельностью рыночных механизмов не способствует прояснению значимости момента всеобщности в деятельности государственных институтов, о чем свидетельствует «дилемма индивидуализма».
Во-вторых, положительная роль религии в политике заключается в формировании самоидентификации современного человека, которая является мощным импульсом его политической активности. По мнению С.Хантингтона проблема определения идентичности для человека становится чрезвычайно важной в обстановке резких изменений мира. «В конце 1980-х коммунистический мир рухнул, и международная система времен «холодной войны» стала историей. В мире после «холодной войны» наиболее важные различия между людьми уже не идеологические, политические или экономические. Это культурные различия. Народы и нации пытаются дать ответ на самый простой вопрос, с которым может столкнуться человек: «Кто мы есть?» ... Люди определяют себя, используя такие понятия, как происхождение, религия, язык, история, ценности, обычаи и общественные институты».
Другой причиной актуализации проблемы идентичности является процесс глобализации. Религия помогает человеку вновь определить свою самобытность и таким образом заново переформулировать смысл своего бытия, в том числе в социально-политическом измерении. Это своего рода личностная сторона кризиса политики. Однако роль религии в наполнении политики и личного бытия человека смыслом может использоваться, как для утверждения демократических, так и иных ценностей. В этой связи важным становится осмысление политического вектора деятельности религиозных организаций.
Поэтому третьим значительным фактором, влияющим на формирование положительного отношения к политической роли религии, явилась поддержка христианскими церквями демократических ценностей и процессов. Во времена модерна демократическое государство нередко сдерживало активность религиозных организаций в политической сфере, потому что церковь нередко оказывалась на стороне консерваторов и противников либерально-демократического государства. Теперь, когда большинство конфессий демократических стран поддерживают демократию и ее ценности, то государство разрешает и поощряет участие религиозных общин в политической жизни.
Период активной секуляризации в западных странах сыграл не только отрицательную роль в жизни христианских церквей, но и стимулировал некоторые положительные изменения в них в плане трансформации их политической ориентации. Христианство освободилось от тесной связи с прежними политическими, социальными и культурными формами, которые порождали в прошлом социальный протест. В века, предшествовавшие Новому времени, христианство вольно или невольно способствовало появлению идеологий, легитимировавших деспотические сословно-монархические режимы старого порядка и уже не открывало пространства для изменений и корректировки социально-политических явлений, которые реализовывались в формах, легитимированных институциональным христианством, но уже не имевших его духа.
Переход от модели государственного атеизма к демократической модели свободы совести
В начале 1990-х годов в России произошла смена парадигмы взаимодействия политики и религии. Политику официального атеизма сменил курс, направленный на воплощение в религиозной сфере демократических принципов светскости и свободы совести. Если сравнивать процессы, происходившие в XX веке в западных странах и России, то становятся очевидными следующие совпадения. Советская система вполне планомерно воплощала на практике проект модерна в его части отношений с религией. Объявив своей основной идеологией научный атеизм, советское правительство ограничивало деятельность религиозных организаций пределами храмов и периодически строило планы по полной ликвидации «религиозных предрассудков». Отличие от Запада состояло в том, что в демократических странах исчезновение религии рассматривалось как естественный процесс. В социалистических государствах ставка делалась на насилие и целенаправленную политику по уничтожению религии. В разгар новых гонений на религию (1959-1964 годах) в СССР секретарь ЦК КПСС Л.Ф.Ильичев на июньском пленуме ЦК 1963 года утверждал: «Нельзя благодушествовать и рассчитывать, что религия как антинаучная идеология отомрет сама по себе, без усилий, без борьбы с ней» .
В формировании современной модели участия религии и, в частности, РПЦ в политическом процессе современной России прошлая советская модель играет роль негативной точки отсчета. Попытка воспроизведения любого элемента советской модели, как например в случае создания государственного органа, занимающегося религиозными делами, встречает мощное противодействие, основанное на памяти о прежнем опыте религиозно-государственного взаимодействия. Представляется необходимом для целей данной работы составить общее представление о советской модели взаимодействия политики и религии.
Современный историк С.Л.Фирсов74 утверждает, что несмотря на различные периоды отношений религии и политики в советское время, стратегия отношения государства к религии оставалась постоянной, так как базировалась на тезисе о построении коммунизма, основанного на атеистическом мировоззрении. Поэтому религиозные организации представляли опасность для системы не тактическую, а стратегическую. Даже демонстрация Церковью лояльности к новой власти, хотя и была необходимым шагом для легализации ее статуса в советском государстве в 1920-30-е годы, но при этом не делало ее в глазах советских идеологов союзником новой власти. В последующие годы с приобретением националистических черт коммунистическим режимом в начале 40-х годов давление на Церковь было ослаблено. Всплеск борьбы с религией пришелся на годы руководства страной Н.СХрущевым (1959-1964 годы).
В основании советской модели отношения к религии лежал декрет Совета народных комиссаров «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 23.01.1918 (ст. стиль). В нем выражены основные принципы советской системы участия религии в общественной жизни, которые не изменялись за все время советской власти. Декрет провозглашал демократический принцип свободы совести: «Каждый гражданин может исповедывать любую религию или не исповедывать никакой».75 Однако меры, призванные обеспечить эту свободу, были дискриминационными в отношении религиозных общин. В советском понимании для обеспечения этого права в гражданской жизни вводились следующие изменения: устранение всех привилегий и преимуществ, основанных на вероисповедной принадлежности граждан; отмена всех праволишений, связанных с исповеданием какой-либо или никакой веры; устранение из официальных актов указаний на религиозную или нерелигиозную принадлежность; отмена религиозной клятвы и присяги, передача права регистрации актов гражданского состояния гражданской власти. Декрет лишал верующих права организовывать систему религиозного образования: «Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускаются. Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом». Декрет не представляет религиозным объединениям четкого публично-правового статуса. С одной стороны, «все церковные и религиозные общества подчиняются общим положениям о частных обществах и союзах», а с другой стороны, «прав юридического лица они не имеют». В декрете не признавалось право собственности за религиозными организациями и объявлялось о национализации их имущества: «Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием».
Декрет СНК выводил религиозную жизнь из публичной сферы и отводил ей сферу частного, граничащую с нелегальным статусом. Но и здесь власть вмешалась во внутреннюю жизнь РПЦ, особенно в том, что касается внутреннего канонического права Церкви и церковного суда. «Принудительные взыскания сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, равно как меры принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами, не допускаются».
Признание права на свободу совести должно было по идеи оградить Церковь от государственного вмешательства и допустить наличие политического и идеологического разнообразия во взглядах. Однако этот закон и все законодательство, продолжающее его дух, ставили своей целью распространять атеистическое мировоззрение и искоренить инакомыслие, в том числе религиозное. Поэтому за Церковью (религией) оставляется право отправлять культ, но без ведения миссионерской (пропагандисткой) деятельности. Конституции 1936 и 1977 года закрепляли это положение в законодательном порядке.77 Такая ситуация продлилась до 1990 года, когда был принят новый закон о свободе совести.
Строительство системы изоляции Церкви от общества привело к появлению запретов на любую ее публичную деятельность. Был перекрыт доступ Московской Патриархии к печатным средствам. С 1931 по 1935 год выходило внутрицерковное издание - Журнал Московской Патриархии, но затем и оно было запрещено. Только после 1943 года было позволено возобновить его издание, а так же начать выпуск отдельных брошюр, богословских трудов и богослужебных книг. В период новой антирелигиозной кампании 1959-1964 г.г. Церковь вновь была ограничена в этой сфере деятельности.
Теоретические модели участия РПЦ в политических процессах современной России
В отечественных исследованиях участия РПЦ в политических процессах современной России можно выделить несколько основных теоретических подходов, образующих две пары моделей, с помощью которых, как правило, обобщаются факты и прогнозируется дальнейшее развитие событий в этой области. Речь идет о концепциях гражданской религии и пропорционального представительства конфессий, концепции поддержки элит и концепции гражданского общества. Применение этих моделей к исследованию участия РПЦ в политических процессах позволяют отразить всю его многоуровневость и многоплановость.
Некоторые исследователи утверждают, что в России происходит формирование участия религии, в том числе РПЦ, в политических процессах по логике «гражданской религии». Конструкция гражданской религии позволяет объяснить в политической сфере признание обществом положительной роли религии, которое возможно в условиях светскости государства. Как указывает отечественный исследователь В.Р.Легойда, в понимании этого термина существуют по крайней мере четыре подхода: «В первом подходе под гражданской религией понимается определенный набор сакральных идей, символов и ритуалов, разделяемый подавляющим большинством американцев и являющийся основой национальной самоидентичности, а также служащий способом национальной консолидации, не задевающим личных религиозных взглядов америанцев. Вторая трактовка предлагает рассматривать американскую гражданскую религию прежде всего как культ государства, в центре которого находится идея избранности американской нации. Сторонники третьей точки зрения полагают американскую гражданскую религию компромиссным альтернативным вариантом традиционным верованиям, при этом вариантом весьма поверхностным по сравнению с традиционными религиями... Четвертое направление выступает против того, чтобы рассматривать гражданскую религию в качестве реально существующего феномена, отказывает ей в собственной онтологии и считает концепцию гражданской религии в лучшем случае чем-то вроде веберовского идеального типа - не служащей адекватным отражением реальности интеллектуальной конструкцией, которая может помочь исследователю понять некоторые процессы в американской общественно-политической жизни».
Поскольку российское общество является многорелигиозным, то определенный конфессионально нейтральный слой манифестаций религии в политике становится просто необходимым. Религиозное многообразие и положительное отношение к религии в России ведут политических акторов к манифестации мировоззренческой мотивации с использованием общих религиозных выражений. Это привносит некоторые элементы гражданской религии в модель участия РПЦ в политической сфере. Например, в своих поздравительных посланиях по случаю религиозных праздников Президент или другие чиновники произносят конфессионально нейтральные речи. Или при использовании религиозной мотивации делают ссылку на общее для многих религий понятие «Бог». Однако стоит отметить, что в российских условиях эта совокупность символов создается не в противовес религиозному мировоззрению, а ради поддержки его значения в общественной жизни. Таким образом, для оценки российского инварианта «гражданской религии» более точным является третий подход, который рассматривает ее как прослойку определенных взглядов и символов одновременно с традиционными религиями. При этом данная реальность не противостоит традиционным религиям, а является способом подчеркнуть их важность для общественной жизни в современной России. Одновременно идет формирование системы пропорционального участия религиозных организаций в общественной и политической жизни страны. Важным фактором присутствия в политических процессах является размеры и историческая роль религиозной конфессии в российской или региональной истории.
В то же время существует точка зрения, что именно православие может занять место утраченного марксизма и превратиться в гражданскую религию России или ее национальную идею. Основания для подобных опасений видятся в предреволюционной истории России. Как известно, Петр I упразднил в России патриаршество, а коллегиальный орган Священный Синод, управлявший делами Русской Церкви, был помещен, как одно из ведомств, под контроль императора. С течением времени происходила бюрократизация, от епархии до прихода, церковного аппарата, поставленного на службу государственным интересам. Даже должность обер-прокурора Священного Синода закрепилась за светским лицом.
Однако, как считает В.Р.Легойда, это не продуктивный путь развития гражданской религии в России по следующим причинам. «Превращение Православия в гражданскую религию современной России неизбежно приведет к разрушению собственно Православия. Ведь само слово "православие" и понятие "Церковь" одинаково неприемлемы гражданской религией, так как а) для гражданской религии не может быть ИНО-славия, все религии правы по-своему (при одном жестком условии - если это ни на каком уровне не входит в столкновение с работой государственного механизма); б) гражданская религия исключает понятие Церкви как религиозного собрания верующих, для которого основания веры являются главной смысложизненной установкой, независимо от конъюнктуры текущей социально-политической жизни, в) гражданская религия всегда национально-государственно замкнута, тогда как Православие является не просто «традицией русских», но мировой религией, основанной на вере в Бога, а не в величие Российской империи. Лишенная же своей сути, Церковь вряд ли сможет выполнять интегрирующую функцию. Печальный опыт начала нынешнего столетия служит тому ярким примером.».
