Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Участие в политических организа/циях: теоретические и методологические аспекты исследования 20
1.1. Политическое участие: понятие и формы 20
1.2 Теории политического участия 31
1.3 Участие в деятельности политических организаций как форма политического участия 46
1.4 Мотивы участия в политических организациях 62
Глава II. Специфика участия современной российской молодежи в политических организациях 70
2.1 Основные этапы эволюции участия российской молодежи в политических организациях 70
2.2 Молодежные политические организации России: идейные и структурные особенности 87
2.3 Деятельность молодежи в политических организациях: механизмы вовлечения и формы активности 103
2.4. Мотивация участия молодежи в политических организациях 125
Глава III. Участие молодежи ивановской области в политических организациях 141
3.1. Организационные формы политической активности молодежи Ивановской области 141
3.2. Деятельность молодежи в региональных политических организациях: способы вовлечения и формы активности 160
3.3. Мотивы участия молодежи в региональных молодежных политических организациях 178
Заключение 194
Список источников и литературы 198
Приложения
- Теории политического участия
- Участие в деятельности политических организаций как форма политического участия
- Молодежные политические организации России: идейные и структурные особенности
- Деятельность молодежи в региональных политических организациях: способы вовлечения и формы активности
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Молодежные политические организации являются неотъемлемым элементом политического пространства современной России. Несмотря на то, что активное стремление молодых людей к участию в многочисленных молодежных организациях и движениях в середине 2000-х сменилось заметным снижением интереса к ним в конце текущего десятилетия, эта форма политического участия достаточно прочно закрепилась в качестве одного из видов организованной деятельности политически активной молодежи.
Легитимация и развитие такой формы активного, автономного, конвенционального политического участия молодых людей способствует, с одной стороны, стабилизации политического режима, а с другой стороны, формированию новых моделей политического поведения молодежи, в основе которых лежат осознанные политические взгляды и убеждения.
Вместе с тем молодое поколение, являясь источником пополнения рядов не только независимых, самоорганизующихся молодежных движений, но и молодежных отделений политических партий, нередко становится объектом манипуляции, на котором осуществляется апробация различных политических технологий. Следовательно, существует определенная опасность того, что участие молодежи в политических организациях со временем может трансформироваться в полностью управляемую и контролируемую государственно-партийными структурами форму активности.
Рассмотрение широкого спектра молодежных политических организаций постсоветской России с точки зрения специфики их структуры, особенностей идейного содержания программных документов и политических лозунгов, мобилизационных инструментов, используемых ими для пополнения своих рядов, форм организационной деятельности дает богатый материал для осмысления того, по каким направлениям должна выстраиваться государственная молодежная политика в сфере политического воспитания, чтобы соответствовать запросам современного поколения молодых россиян.
Актуальность изучения конкретных практик участия современной российской молодежи в деятельности политических организаций обусловлена и необходимостью исследования мотивации вступления молодых людей в подобные структуры. Это позволяет выяснить их ценностные приоритеты в сфере политики, понять, как изменяются модели их политического поведения. Последнее обстоятельство весьма существенно, если иметь в виду, что именно молодежь – носитель инновационного потенциала, определяющего дальнейшее развитие общества.
Степень разработанности проблемы. Научные исследования, использованные при разработке темы диссертации, обобщены по нескольким направлениям:
– концептуализация понятия «политическое участие» и теории политического участия;
– теоретическое обоснование специфики участия в политических организациях;
– изучение политического участия современной российской молодежи;
– исследование мотивация участия молодежи в политических организациях;
Концептуализация понятия «политическое участие» и теории участия. Концепт «политическое участие» приобретает категориальный смысл в исследованиях крупнейших современных политологов и социологов – Дж. Нагеля, Дж. Денниса, Р. Хесса, Р. Доусона, Ф. Гринстайна. Особое место занимают труды Г. Алмонда, С. Вербы, Р. Даля, Д. Истона, Ч. Миллса, Л. Милбрата, А. Марша и других авторов, которые позволили российским политологам и социологам понять суть концепции политического участия и освоить методику ее использования в конкретных исследованиях.
В отечественной науке понятие «политическое участие» вовлекается в научный оборот уже в конце 80-х годов, хотя осмысление этого феномена осуществлялось в рамках тематики общественно-политической активности личности в социалистическом обществе. Большинство работ были не вполне политологическими, а основывались на философских, социологических или исторических исследованиях. Более глубокий и практический характер изучение политического участия в российской науке приобрело на рубеже 1990-х–2000-х годов. Основным содержанием исследований стал анализ политического участия, технологий и тенденций развития этого феномена (А.В. Клюев, Л.С. Кривушин, М.Н. Марченко). В работах Д. В. Коннычева, Э. В. Чекмарева, М. Р. Холмской особое внимание уделяется анализу различных трактовок политического участия, его обусловленности демократией, политической культурой, режимом власти, его типологии в рамках политического процесса.
Теоретическое обоснование специфики участия в политических организациях. Наиболее подробно вопросы о том, каким образом происходит вовлечение граждан в организационную активность, исследовались в западной социологии социальных движений. Разработанные в этой отрасли за полвека теории социальных движений объединены в три системных подхода: парадигма коллективного поведения (К. Блумер, Р. Тернер, Т. Гарр, Л. Киллиан, Н. Смелзер и др.), парадигма коллективного действия (Дж. Мак-Карти, М. Залд, Э. Томпсон, П. Штомпка, Ч. Тилли, Э. Обершол, Д. Мак-Адам и др.); парадигма новых социальных движений (А. Турен, М. Кастельс, Э. Гидденс и др.).
Изучение особенностей политического участия современной российской молодежи. Важный пласт исследований, использованных при написании диссертации, включает литературу, посвященную изучению молодежи как участника политического процесса. Значимые теоретические и практические выводы по данной проблематике содержатся в трудах представителей научной школы Московского гуманитарного университета И. М. Ильинского, Вал. А. Лукова, Л. С. Пастуховой, А. К. Сковикова, А. Е. Москалева, В. К. Криворученко и др.
Начиная с середины 90-х годов в российской политологии выходит ряд диссертационных исследований, посвященных особенностям политического участия молодежи (Л. В. Владимирова, В. Н. Лупандин, В. В. Нехаев, С. Н. Чирун.), наиболее актуальными из которых были специфика электоральной активности молодого поколения и возможности возникновения политического протеста в молодежной среде. В диссертациях С. Н. Захарова, В. В. Инютина содержится обширный фактологический материал по политическому участию молодежи, касающийся электорального процесса, клубной деятельности, молодежной политики государства.
Отдельным объектом внимания в рассматриваемый период становятся неформальные молодежные движения, поскольку именно они наиболее явно символизировали стремление молодых людей к поиску форм самоорганизации, отличных от молодежных массовых организаций мобилизованного типа времен СССР. Во второй половине 80-х – середине 90-х годов выходят работы Д. В. Ольшанского, Е. Л. Омельченко и других авторов, в которых рассматриваются причины появления и распространения самодеятельных групп, определяются типологии этих объединений, показываются пути взаимодействия молодежных групп с комсомольскими организациями (А. А. Анниканова, Т. В. Бирюлина, Ю. Н. Зарубина).
Начиная с середины 2000-х годов преимущественный интерес к историческим аспектам становления молодежного политического участия в постсоветской России, к целостному охвату этого феномена сменяется пристальным вниманием к его отдельным, но весьма значимым сторонам: потребностно-мотивационному механизму включения молодежи в политическую активность (В. А. Войнов, А. А. Киселев, Ю. И. Мастерова), новым способам стимулирования политической активности (Д. С. Карпухин, М. А. Курунов, З. Ч. Махмудов, С. Ц. Хобраков), возрастает число региональных исследований, посвященных тенденциям развития молодежного политического участия.
Особое внимание уделяется роли государства в стимулировании общественно-политической активности молодежи. В исследованиях О. А. Коряковцевой, Н. В. Черных, Н. М. Красниковой, Л. С. Пастуховой прослеживаются механизмы и тенденции взаимодействия государственных институтов власти с молодежными общественно-политическими движениями, исследуется такая форма включения молодого поколения в социально-политические процессы, как молодежный парламентаризм.
В последнее десятилетие как в научном политологическом сообществе, так и среди политтехнологов, занимающихся практическими вопросами вовлечения молодежи в политическую деятельность в молодежных организациях, все более активно изучается проблема рекрутирования новых членов. В связи с этим наиболее обсуждаемыми являются и конкретные способы привлечения молодых людей в ту или иную молодежную организацию, и общие направления, по которым осуществляется мобилизация в общественно-политические движения в рамках современной молодежной политики в России (Л. Н. Борусяк, Д. В. Громов).
Исследование мотивации участия молодежи в политических организациях. Этот аспект политического участия, имея ярко выраженную междисциплинарную природу, является предметом изучения различных наук: психологии, социальной психологии, социологии, политологии. Существенный вклад в изучение мотивации участия был внесен такими западными исследователями, как Д. Аткинсон, Д. Маклелланд, Б. Кландерманс, в работах которых разрабатывается типология политических мотивов, выявляются ключевые стимулы, влияющие на вовлеченность граждан в политическую активность.
Определенный интерес в контексте темы диссертации представляют социологические исследования, посвященные изучению особенностей мотивации политического участия молодежи в отдельных молодежных политических структурах. В то же время все они представляют собой анализ частных случаев и не имеют целью обобщение более широкого эмпирического материала.
Вместе с тем обращает на себя внимание отсутствие в современной отечественной политологии исследований, сфокусированных на целостном рассмотрении участия молодежи в молодежных политических организациях как высшей форме сознательного и целенаправленного включения молодых людей в политическую активность. В связи с этим представляется весьма значимым изучение специфики мотивации политического участия молодежи в организационных формах политической активности, осмысление того, какая именно мотивация доминирует на разных стадиях участия; анализ форм и способов рекрутирования новых сторонников политических организаций не только с точки зрения их эффективности в плане достижения цели – пополнения их рядов, но и с точки зрения формирования общих тенденций молодежной политики в стране; выявление основных тенденций развития участия в молодежных политических организациях как на уровне страны в целом, так и в отдельном регионе.
Объект исследования – российская молодежь.
Предмет исследования – участие молодежи в политических организациях современной России.
Цель исследования – выявлении особенностей участия современной российской молодежи в политических организациях как с точки зрения изучения мобилизационного потенциала молодежных политических организаций разных типов, так и в плане исследования мотивационной сферы самих участников.
Исходя из цели диссертации, были сформулированы следующие задачи:
– проанализировать теоретико-методологические подходы к исследованию политического участия;
– выявить эвристический потенциал основных парадигм общественного движения для изучения практических способов вовлечения молодежи в участие в политических организациях;
– описать основные этапы эволюции участия молодежи в молодежных политических организациях с точки зрения преобладающего типа участия (мобилизованное или автономное), способов вовлечения и специфики мотивации;
– определить, в какой мере и каким образом указанные факторы могут влиять на их мобилизационный потенциал;
– выявить способы и механизмы рекрутирования их сторонников и активистов;
– описать репертуар практик современных молодежных политических организаций, выявив наиболее устойчивые конфигурации, характерные для разных типов организаций;
– показать особенности мотивации участия в зависимости от структуры организации, ее идеологии, ресурсных возможностей.
Эмпирическую база исследования. Автором работы использованы:
-
результаты социологических и политологических исследований, проведенных как государственными органами и учреждениями, так и профессиональными социологическими центрами (ВЦИОМ, РОМИР, Фонд «Общественное мнение», «Левада-центр»), а также средствами массовой информации и региональными специалистами в сфере молодежного политического участия; 2) материалы эмпирического исследования, проведенного автором диссертации в период с 2008 по 2010 г.: а) данные опроса студентов 1-4-х курсов Ивановского государственного энергетического университета, Ивановского государственного химико-технологического университета, Ивановского государственного университета, Ивановской государственной текстильной академии, Ивановского областного училища культуры, Шуйского государственного педагогического университета. Всего было опрошено 200 человек (предложенные студентам вопросы были направлены, во-первых, на выявление общего интереса к политической деятельности, во-вторых, на конкретизацию их степени осведомленности о региональных молодежных политических организациях); б) данные опроса активистов молодежных политических организаций, действующих на территории Ивановской области.
Теоретические и методологические основания диссертации.
Теоретико-методологическую базу исследования участия в политических организациях составляют:
– труды западных политологов (Дж. Нагель, Р. Хесс, Г. Алмонд, С. Верба, Р. Даль, А. Марш и др.), в которых заложены концептуальные, теоретические и организационно-практические основания эмпирического исследования политического участия;
– концепции политического участия в организованных формах совместной активности, выработанные в рамках теорий коллективного поведения (Т. Гарр, Н. Смелзер, Г. Блумер), коллективного действия (Ч. Тилли, С. Тэрроу, Д. Макадам, К. Дженкинс, Б. Кландерманс); новых социальных движений (А. Турен, М. Кастельс, Э. Гидденс);
– теоретические концепции мотивации участия – теория рационального выбора (К. Арроу, Д. Блэк, Дж. Бьюкенен, Г. Таллок, Э. Даунс, М. Олсон); мотивационные теории (А. Кэмпбелл, Д. Истон, Дж. Деннис); теории социальных факторов политического участия (С. Липсет, Д. Лернер, Л. Милбрат); – используемые для определения наиболее распространенных мотивов политического участия и их систематизации.
В исследовании также применены компаративный метод, позволяющий выявить особенности политического участия в различных видах молодежных политических организаций; исторический метод для изучения динамики политического участия на протяжении четырех периодов его эволюции; институциональный метод, направленный на уяснение влияния формальных институтов (например, в сфере государственной молодежной политики) на специфику участия; психологический метод для анализа субъективных механизмов политического участия и выявления логики формирования иерархии мотивов у активистов различных видов молодежных политических организаций.
Научная новизна исследования:
– выделены основные этапы эволюции участия российской молодежи в политических организациях по таким критериям, как преобладание мобилизованного или автономного типа активности, способы вовлечения в политическую организацию, мотивация участия;
– предложена классификация молодежных политических организаций современной России по следующим критериям: политическая направленность и отношение к власти; особенности организационной структуры, самостоятельность молодежной организации или ее зависимость от той или иной партии (так называемое молодежное крыло партии);
– выявлены преобладающие способы вовлечения молодежи в политические организации на различных стадиях политической мобилизации;
– показана взаимосвязь между видами молодежных политических организаций и конфигурациями форм участия;
– раскрыта связь мотивации участия молодежи в политических организациях и программными, структурными, мобилизационными особенностями политических организаций;
– выявлены основные характеристики участия молодежи Ивановской области в политических организациях.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Феномен участия молодежи в политических организациях, начиная с советского периода до нашего времени, прошел в своем развитии четыре этапа, каждый из которых представляет собой законченный, хронологически определенный период, характеризующийся ярко выраженной спецификой политического участия, выделяемой по следующим критериям: преобладание мобилизованного или автономного типа активности, способы вовлечения в политическую организацию, мотивация участия.
2. Процесс вовлечения молодых людей в деятельность политической организации осуществляется в три этапа: мобилизация консенсуса, мобилизация активности, дальнейшее вовлечение ресурсов участников. Переход от одного этапа к другому характеризуется возрастанием количества ресурсов (интеллектуальных, временных, финансовых), привлекаемых для мобилизации новых членов организации, усложнением характера рекрутационной активности организации и изменением содержания и структуры мотивации привлекаемых в организацию участников.
3. В зависимости от стадии мобилизации доминирующими оказываются различные способы вовлечения. На первых двух этапах наиболее значимыми оказываются способы прямого воздействия (беседы, личные знакомства с участниками организации). На завершающей стадии особую роль начинают играть внутриорганизационные факторы: структура организации, тип лидерства, внутригрупповая сплоченность.
4. Конфигурация форм организационной деятельности (преобладание уличных политизированных акций и Интернет активности или равномерное соотношение внешних и внутренних форм активности, разнообразный набор внутриорганизационных практик) определяется структурой организации (сетевая или иерархическая) и политической ориентацией. В то же время прослеживается тенденция к симбиозу различных форм участия, которая выражается, во-первых, в стремлении молодежных провластных структур заимствовать у независимых движений внедряемые ими формы активности (постановочные уличные акции, флэшмобы); во-вторых, в широком использовании парламентскими партиями по примеру «Единой России» видов деятельности, направленных на образование и карьерное продвижение своих активистов.
5. Участие молодых людей в деятельности политических организаций определяется комплексом мотивов, внутри которого существует иерархия. Преобладание того или иного стимула в качестве доминирующего обусловлено как спецификой самой организации (программными целями и задачами, формами активности), так и личностными особенностями ее членов (сформированность мотивации, наличие опыта политического участия).
6. Набор действующих в Ивановской области молодежных политических организаций отражает их диапазон на федеральном уровне. Однако малочисленность региональных отделений и слабо выраженная внешняя активность (за некоторым исключением) свидетельствуют об их вторичности, идеологической и финансовой зависимости от федеральных структур.
7. Наибольшую привлекательность для политически активной молодежи области представляют те формы организационной активности, участие в которых позволяет удовлетворять социальные и частные потребности (чувство причастности к коллективной деятельности; повышение собственной значимости, уровня образования, перспектива карьерного роста).
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Теоретические выводы, полученные в ходе исследования, позволяют сформировать обобщенное представление об уровне развития в современной России такой формы политического участия молодого поколения, как работа в рамках молодежных политических организаций и на основе этого выявить наиболее заметные тенденции ее развития.
Практические результаты исследования могут быть использованы в выработке конкретных рекомендаций и решений в области разработки и реализации отдельных аспектов молодежной политики государства, формирования молодежных организаций. Материалы диссертации могут быть также применены при подготовке к проведению политологических исследований и в практике преподавания курсов политологии, спецкурсов по проблемам молодежных организаций.
Апробация и внедрение результатов исследования. Основные положения и выводы, а также отдельные аспекты проблематики диссертации изложены автором в докладах и выступлениях на конференциях (IV Всероссийский конгресс политологов "Россия в глобальном мире: Институты и стратегии политического взаимодействия" (Москва, 2012); Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием (Йошкар-Ола, 2009); IV Международная научно-практическая конференция «Научная мысль информационного века» (Прага, 2008); и семи научных публикациях.
Результаты, полученные в проведенном диссертационном исследовании, были внедрены:
– сотрудниками сектора политологии и сектора социологии НИИ общественных и политических наук при разработке исследования «Современная молодежь в национальных республиках Поволжья» и разработке рекомендаций для органов государственной власти по усовершенствованию механизмов взаимодействия с молодежными организациями при составлении научного отчета «Молодежь Чувашской Республики»;
– профессорско-преподавательским коллективом кафедры правоведения, социологии и политологии Дрогобычского государственного педагогического университета имени Ивано Франко при подготовке рекомендаций международной научно-практической конференции "Молодежная политика: проблемы и перспективы" (2011-2012 гг.), а также при подготовке коллективной монографии "Высшая школа в формировании гражданской идентичности личности" под ред. доцента Я. М. Комарницкого и доцента С. А. Щудло;
– профессорско-преподавательским составом кафедры «Связи с общественностью, политология, психология, право» ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный энергетический университет им. В.И. Ленина» при чтении курсов «Политология», «Правоведение», «Государственное и муниципальное управление» на факультете экономики и управления.
Материалы диссертационного исследования изложены в 10 публикациях, в том числе в трех рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, содержащих 11 параграфов, заключения, списка использованной литературы.
Теории политического участия
Основные подходы к изучению политического участия сформировались в западной социологии и политологии более полувека назад и уже гораздо позже были восприняты отечественной наукой. Из всего многообразия школ и направлений принято выделять три основных: теория рационального выбора, мотивационные теории, теория факторов политического участия.
Одной из самых распространенных концепций политического участия в современной западной политологии является теория рационального выбора. Ее основы были заложены еще в 50-е гг. XX века такими экономистами как, К. Арроу, Д. Блэк, Дж. Бьюкенен, Г. Таллок, А. Дауне и М. Олсон. Дальнейшее развитие она получила значительно позже в работах Р. Кёри, Л. Уэйда и Дж. Смита.1 При объяснении специфики политического поведения (а соответственно, и политического участия как его формы) сторонники рассматриваемой теории исходили из того, что политическая организация общества представляет собой аналог его экономической организации. Следовательно, в политической области существует такой же «свободный рынок», как и в хозяйственной, где предлагаются специфические товары: возможные выгоды, выигрыши, привилегии, связанные с тем или иным типом политических действий. В качестве продавцов выступают действительные или возможные носители политической власти, а в роли покупателей - политически дееспособные индивиды. Модель политического поведения, описываемая ею, предполагает понимание человека как независимого, политически активного актора. Кроме того, данная теория дает возможность «посмотреть на поведение человека «изнутри», учитывая характер его установок, выбор оптимального поведения и т. п. ».
Общими положениями многочисленных разновидностей теории рационального выбора являются: 1) методологический индивидуализм, то есть признание того, что социальные и политически структуры, политика и общество в целом вторичны по отношению к индивиду; 2) во-вторых, эгоизм индивида, то есть его стремление максимизировать собственную выгоду; 3) рациональность индивидов, то есть их способность располагать свои предпочтения в соответствии со своей максимальной выгодой; 4) обмен деятельностью, означающий, что индивиды в обществе действуют не одни: поведение каждого человека осуществляется в определенных институциональных условиях, то есть под влиянием действия институтов. При этом индивиды не приспосабливаются к институтам, а пытаются их изменить в соответствии со своими интересами. Институты же, в свою очередь, могут изменить порядок предпочтений, но это означает лишь, что измененный порядок оказался выгодным при данных условиях.1
Итак, центральным звеном политического участия является индивид, преследующий цель предельно большего исполнения своих требований, реализации максимального количества целей. Ключевой характеристикой политического поведения человека, является рациональность. Несмотря на множество расхождений, в общем виде рациональность понимается как свойство индивида максимизировать выгоду и снижать издержки, то есть поступать так, когда из всех возможных вариантов выбираются те, которые максимизируют интересы в пределах ресурсов, имеющихся в распоряжении, а также знаний и ожиданий в отношении действий социального окружения. Современное понимание теории рационального выбора является достаточно гибким и допускает наличие нескольких уровней рациональности, в том числе даже интуицию. При этом важно отметить, что определение рациональности действия зависит не столько от самого актора или совершенного им действия, сколько от позиции, занимаемой тем, кто это действие оценивает. Следовательно, рациональность не обязательно предполагает осознанность, а противоположностью рациональному является поведение немаксимизирующее, т.е. либо непоследовательное, либо несоответствующее интересам индивида, о чем ему известно.2
В рамках теорий рационального выбора одной из наиболее авторитетных в рассматриваемом аспекте является теория М. Олсена, который, по словам В. Култыгина, «сделал в теории организаций то же самое, что Дауне сделал в политологии».3 В монографии «Логика коллективного действия» представлено исследование, основанное на анализе механизма расчета затрат на участие и полученных от него благ, на примерах профсоюзов, добровольных ассоциаций, политических партий и т.п. В случае распределения социальных благ типичной является ситуация «безбилетника»: нерационально участвовать в коллективных действиях, если они принесут блага всем, а не только участвующим. Силой, которая может мобилизовать индивидов на участие, являются так называемые «селективные» стимулы. «Только сепаратный «селективный» стимул вынудит рационального индивида... действовать...»4, отмечает М. Олсен, однако стимул должен быть больше, чем затраты на участие.
Итак, теория рационального выбора концентрируется в большей мере на индивиде, на его внутренних мотивах и алгоритме принятия решений. Последний заключается в сравнении действий, соотнесении их с ожидаемыми для акторов последствиями и выборе курса действия, который ведет к лучшему исходу для актора.
Однако в наиболее полном выражении рациональный выбор требует уточнения затрат и выгод для всех действий и затем только предсказывает, что акторы выберут оптимальный курс действия, что отнюдь непросто воплотить на практике. Во-первых, актор должен уметь рассмотреть все возможные альтернативные действия и их последствия, что часто невозможно. Кроме того, это требует подсчета затрат, далеко не всегда очевидных вначале. Например, ценность информации не может быть просчитана заранее, и акторы не могут, следовательно, рационально решить, когда же они имеют достаточно информации. Во-вторых, став на такую позицию, акторы должны оценивать последствия и ранжировать альтернативы с точки зрения их полезности. Понятия «оптимальный выбор» и «максимизация» создают ощущение некоторой шкалы, когда акторы могут сравнивать последствия альтернативных курсов действия. Очевидно, что понимание политического участия как действия, базирующегося исключительно на рациональном выборе, не может в полной мере объяснить механизм включения индивида в политическую активность, в частности, выявить причины участия в политических организациях, поскольку пренебрегает многообразием мотивов, стимулирующих политическое участие.
Этот недостаток восполняется мотивационными теориями политического участия (А. Кэмпбелл, Д. Истон, Дж. Деннис) в рамках которых к наиболее общим мотивам политического участия относят идеологический, нормативный ролевой.1 Доминирование первого мотива означает, что личность участвует в политической жизни, разделяя и поддерживая официальную идеологию общества или конкретной политической партии. Речь идет об идентификации личных политических ценностей с политическими ценностями государства или определенной политической организации, то есть о феномене «идеологической идентификации».
Участие в деятельности политических организаций как форма политического участия
Участие в политических организациях является высшей и комплексной формой непрофессиональной политической деятельности. Представляя собой наибольшую степень вовлеченности в политическую активность, оно обусловлено наличием относительно устойчивой мотивации участников к включению в совместную работу и совокупностью ресурсов, которыми должна обладать организация для успешного рекрутирования сторонников и поддержания постоянного интереса к участию у активистов. Теоретические аспекты мотивации участия будут подробно рассмотрены в следующем параграфе. Основная же задача данного состоит в том, чтобы проанализировать структуру политического участия и выявить различные основания типологизации политических организаций, так как в дальнейшем особенности участия будут исследоваться применительно к разным типам молодежных политических структур.
Таким образом, предваряя эмпирический анализ участия молодежи в политических организациях, необходимо рассмотреть ряд теоретических положений: 1) выявить соотношение понятий «политическое движение» и «политическая организация», чтобы определиться с тем, возможно ли применение к изучению участия в этих структурах общих методологических подходов; 2) конкретизировать особенности участия в политических организациях, отличающие его от других форм участия; 3) охарактеризовать структуру участия в политических организациях; 4) описать различные варианты типологизации молодежных политических организаций.
Уточнение первого аспекта продиктовано тем, что и в законодательном поле РФ и отчасти на практике эти два вида образований не совпадают. Оба они могут рассматриваться как разновидности общественных организаций и общественных движений соответственно. С правовой точки зрения отличия между ними зафиксированы в ст. 8-9 ФЗ РФ «Об общественных объединениях».1 Согласно их положениям, различие между общественными организациями и общественными движениями заключаются в том, что первые основываются на членстве и принимают устав, а во вторых они отсутствуют. В социологии общественных движений сложился широкий диапазон определений этой формы активности от узких («неформальные сети, базирующиеся на разделяемых всеми ценностях и солидарности, мобилизующие своих участников по поводу конфликтных проблем посредством регулярного использования различных форм протеста» - Д. делла Порта и М. Диани)2 или предельно конкретных (ряд «дискуссионных перформансов, демонстраций и кампаний, с помощью которых простые люди осуществляют коллективные требования к другим» - Ч. Тилли)3 до чрезвычайно широких («организованные коллективные усилия, которые способствуют или препятствуют, вплоть до отмены, социальным изменениям» - Э. Гидденс).4 Исследователи указывают на то, что отличие движения от организации заключается в отсутствии формальных признаков у первого.5 Из этого ключевого отличия выводится ряд других, обобщенных в таблице 1 (см. Приложение).
Однако приведенные отличия носят скорее не абсолютный, а относительный характер и применительно к российской политической практике не могут использоваться в качестве строгих критериев дифференциации. Реальность современной России такова, что в ее политическом пространстве создается и сосуществует, то исчезая полностью, то сливаясь с другими структурами, большое разнообразие молодежных политических образований. При этом многие общественные движения обладают почти всеми атрибутами политических организаций, имея в виду наличие политизированных программы, устава, организационной структуры и определенной сети организаций на местах. Кроме того, создание многих общественно-политических движений начиналось с организационного ядра, а не «снизу», а финансирование отделений этих движений на местах шло из «центра». Итак, как видим, на практике граница между организацией и движением выражена не резко, что позволяет рассматривать их в рамках данного исследования как однопорядковые формирования.
Соответственно, можно допустить, что особенности участия в политических организациях и политизированных общественных движениях в целом совпадают и могут быть охарактеризованы следующим образом. Во-первых, участие в деятельности политической организации отличается тем, что поведение членов данного коллектива подчиняется определенным правилам, нередко записанным в программах и уставах. Но даже в том случае, когда «правила игры остаются незафиксированными, поведение организованных политических групп резко отличается от стихийных выступлений».1 Субъективно это отличие обусловлено целым набором психологических характеристик - потребностью в аффилиации, удовлетворение которой является одним из стимулов присоединения к коллективу; установкой на подчинение требованиям организации; готовностью сотрудничать с другими членами ряди достижения коллективных целей. Объективно - наличием более или менее четкой системы распределения ролей между лидерами и рядовыми членами (особенно если речь идет об организациях с иерархической структурой), разделением функциональных обязанностей.
Во-вторых, участие в работе политических организаций является для их членов более ресурсоемким с точки зрения временных, финансовых и других затрат, чем присоединение к единовременным акциям. Следовательно, сознательное включение в такую форму политической активности предполагает наличие более устойчивой мотивации. Со стороны организации, в свою очередь, привлечение и удержание новых активистов требует использования эффективных мобилизационных инструментов. Поэтому неотъемлемым аспектом существования таких организаций является целенаправленная работа по рекрутированию сторонников и активных членов, их обучению и поддержанию сплоченности.
В-третьих, неотъемлемой характеристикой участия в деятельности политических организаций является феномен групповой сплоченности. Принадлежность к сплоченной группе помогает личности снизить тревожность, дает ощущение сопричастности социально значимым целям, удовлетворяет другие важнейшие человеческие потребности, что неспецифично для других форм политического участия.
В-четвертых, членство в политических организациях предполагает участие в разнообразных видах активности, а не каком-то одном. Это означает, с одной стороны, гораздо большее, чем в других видах участия, развитие личностного потенциала членов организации, а, с другой, поиск организацией новых форм вовлечения ее членов в совместную работу.
Наконец, говоря о специфике участия в политических организациях, особенно на этапе активного привлечения ею ресурсов (материальных, временных и пр. затрат) ее членов, важно иметь в виду, что большое влияние на внутриорганизационную деятельность оказывают психологический климат организации, стиль межличностных отношений, тип лидерства. Все эти факторы, несущественные для большинства других форм политического участия, в данном случае имеют значение, поскольку влияют на поддержание устойчивости мотивации участия.
Молодежные политические организации России: идейные и структурные особенности
Как уже отмечалось ранее, важным фактором, влияющим на специфику участия, является структура организации, а также идеологические принципы, положенные в основу ее программы (писаной или неписаной). Задача данного параграфа заключается в том, чтобы дать общий обзор молодежных политических организаций в современной России с точки зрения их структурных и идеологических особенностей, чтобы затем сосредоточиться на рассмотрении взаимосвязи между типом организации, с одной стороны, и особенностями механизма вовлечения и репертуара практик, с другой.
В соответствии с приведенной ранее типологией молодежных политических организаций, они могут быть сгруппированы в зависимости от разных критериев: по политической направленности и отношению к власти (работающие в интересах власти организации центристской направленности; работающие в интересах власти организации национал-патриотической или левой направленности; левые оппозиционные молодежные организации; правые молодежные организации); по типу структуры управления (сетевые и иерархические); по степени организационной самостоятельности (независимые организации и молодежные отделения партий), а также по преобладающему механизму мобилизации (на идеологические, организации лидерского типа и бюрократические).
К первой группе молодежных политических организаций относится серия проектов, инициированных и контролируемых администрацией Президента и партией «Единая Россия». Первым российским проправительственным молодежным движением, созданным в 2000 году по инициативе Администрации Президента РФ, стало движение «Идущие вместе». Оно стало первым экспериментом властных структур по реализации молодежной политики сверху. Несмотря на откровенную пропрезидентскую ориентацию, показательные уличные акции его участников отличались столь яркой эпатажностью и агрессивностью (сжигание книг В. Сорокина, В. Ерофеева на Театральной площади Москвы, драки и провокации на демонстрациях левых организаций и т. д.), что пресса стала проводить параллели между «Идущими вместе», гитлерюгендом и хунвейбинами. Следствием этого явилось радикальное реформирование движения в 2005 г., в результате которого большинство отделений движения в городах прекратили свою работу (отделения остались в Москве и Грозном) в связи с тем, что лидер движения В. Якеменко занялся развитием нового проекта - движения «Наши».
По структуре движение «Наши» является сетевым. Руководство им осуществляется Федеральным Комиссариатом, состоящим из 5 федеральных комиссаров, избираемых тайным голосованием на ежегодном съезде. Весь актив движения разбит на проекты.2 С начала появления (апрель 2005 г.) движение позиционировалось как пропрезидентское, антифашистское и антиоранжевое. В качестве основной цели декларировалось «сделать Россию глобальным лидером XXI века».3 «Лидерство России, - указывается в «Манифесте» движения, - мы понимаем не как ее военно-политическое доминирование над другими странами и народами, а как влияние России в мире, основанное на привлекательности российской культуры, образа жизни, политического, экономического и социального устройства».4 Интересно отметить, что как в программном документе движения, так и во многих его уличных акциях, особенно в период 2005-2006 гг., подчеркивалась идея противостояния. Само название предполагало наличие «не наших», т.е. «врагов», под которыми подразумевались организации, финансируемые из-за рубежа, а также движения лево-националистической направленности типа НБП и «Оборона». Формулировки целей движения выглядят достаточно глобальными и либеральными, хотя и довольно общими. Такая идеологическая многогранность должна была способствовать расширению возможности привлечения новых членов движения.
Безусловно, что такие идеи движения, как антифашизм, патриотизм, имперские притязания успешно вписываются в представления массового сознания, в том числе и молодежного. В то же время, как справедливо отмечает Л. Борусяк, такие цели, как спасение России от гибели, возвращение ей былого величия являются слишком глобальными, чтобы участие в «Наших» было привлекательным для значительного числа молодых людей. «Поэтому их идеология, - полагает упомянутый автор, -нацелена, прежде всего на тех, чьи амбиции могут остаться неудовлетворенными, поскольку их базовые возможности невелики. Идейная составляющая здесь также важна, но уже не сама по себе, а в сочетании с ростом карьерных возможностей.1 Отсюда - устойчивая популярность этого движения на местном уровне. По данным опросов ФОМ, эта организация входила в четверку наиболее узнаваемых молодежных политических организаций (наряду с «Молодой гвардией», «Россией молодой» и НБП).2 К 2007 г. оно имело разветвленную региональную сеть и около 100 тыс. членов.3
Однако по ряду причин в 2008 г. движение претерпело существенные структурные изменения, в ходе которых из почти 50 региональных отделений движения осталось только пять: владимирское, ивановское, тульское, воронежское и ярославское, а остальные получили возможность участвовать лишь в самостоятельных общественных проектах. По версии, высказанной лидером движения Н. Боровиковым, такое решение было связано с тем, что «угрозы «оранжевой революции» больше нет, поэтому мы можем сосредоточиться на других вещах».1 По мнению же политолога С. Белковского, помимо указанной причины, «реорганизация движения была вызвана пожеланием президента Путина, поскольку их слишком активные действия вызвали «проблемы с Западом».2
Несколько этапов реформирования претерпела и молодежная организация при партии власти. Появившись сначала как молодежное отделение партии «Единство», а затем - партии «Единая Россия» под названием «Молодежное Единство» и просуществовав с апреля 2000 года по ноябрь 2005 года, она была преобразована в «Молодую гвардию». Хотя, в отличие от движения «Наши», «Молодежное Единство» не было замешано в серьезных скандалах, оно не сумело сформировать достаточно привлекательный для молодежи имидж. Организация «Молодой гвардии» по структуре повторяет организацию «Наших»: высшим органом движения является съезд, которому подчиняется центральный штаб. В субъектах федерации высшим органом является конференция, а исполнительным органом - штаб. Координируют работу региональных штабов федеральные командиры корпусов. Отличие же «Молодой гвардии» от «Наших» заключалось в том, что уличные акции первых менее политизированы. Кроме того, отмечает Т. Становая, «планировалось, что «если «Наши» создаются для конкретных политических задач Кремля, связанных с намерениями не допустить перетекания молодежи в оппозицию, то «Молодая гвардия» будет в большей степени ориентироваться на политические интересы партии «Единая Россия» и поддерживать ее в контексте предвыборной борьбы или принятия тех или иных решений в Госдуме».3
Деятельность молодежи в региональных политических организациях: способы вовлечения и формы активности
Поскольку круг политических молодежных организаций, действующих на территории Ивановской области, мало отличается от диапазона организационных форм, существующих на уровне федеральном (молодежные «крылья» политических партий, региональные отделения молодежных объединений, изначально появившихся на федеральном уровне, молодежные парламенты и правительства), то логично предположить, что и сам набор используемых способов мобилизации и форм деятельности вряд ли имеет ярко выраженную региональную специфику. Поэтому в данном случае речь идет не столько о выявлении принципиально новых способов стимулирования молодежной активности и конкретных практиках политических организаций Ивановской области, сколько о рассмотрении таких аспектов, как: 1) сопоставление способов мобилизации молодежи разными политическими структурами на разных стадиях вовлечения; 2) степень привлекательности различных форм организационной активности для молодых людей; 3) выявление динамики способов вовлечения молодежи в региональные политические организации. Проведение исследования основывалось на анализе данных СМИ Ивановской области и на результатах опроса членов молодежных политических организаций области.
На стадии «мобилизация консенсуса» молодежные организации прибегают к использованию традиционных методов привлечения внимания, основанных на внешней привлекательности или имеющих агитационную направленность (уличные акции, встречи с молодежью в учебных заведениях, распространение пропагандистской литературы). Такие акции используются всеми молодежными структурами, однако, при этом наблюдается известная специфика, определяемая такими факторами, как программные задачи партии, организационная структура и степень связи с материнской организацией (если речь идет о молодежных отделениях политических партий), наличие достаточных финансовых ресурсов.
Акции, рассчитанные на привлечение внимания молодых людей к участию в политических организациях, можно разделить на три группы: 1) с явно выраженной идеологической направленностью; 2) развлекательно-образовательные; 3) скандально-эпатирующие. Акции первого типа наиболее часто используются сторонниками левых движений (АКМ, СКМ), что вполне согласуется с программными задачами СКМ РФ, среди которых, в первую очередь, декларируется «пропаганда идей КПРФ и СКМ РФ»1. К использованию пропагандистского потенциала представители СКМ прибегают даже в случаях отсутствия политического повода для мероприятия. В этом смысле весьма показательно участие представителей этой организации в днях города Иваново. Как отмечалось на странице СКМ сайта Ивановского отделения КПРФ, «во время ярмарки было распространено огромное количество партийной литературы и прессы. На базе ГК СКМ была разработана и выпущена листовка под лозунгом «РОДИЛСЯ И ЖИВУ В ИВАНОВО» против переименования города и вызвавшая большой интерес у молодых людей. Палатка КПРФ, оснащенная музыкой и украшенная флагами, ярко выделялась на общем фоне и не оставалась без внимания прохожих, которые не оставались без наглядной агитации и подарков».2 Подобные же мероприятия проводятся региональным молодежным центром ЛДПР. Например, в июне 2009 активисты молодежного отделения ЛДПР организовали раздачу школьных дневников с символикой партии,3 Однако в отличие от акций молодых коммунистов, они проводятся достаточно редко и не отличаются особой яркостью и изобретательностью.
Акции второго типа наиболее часто используются молодежными политическим организациями центристской направленности («Наши», МГЕР, «Новый рубеж»), что изначально предопределено политикой самой материнской организации (несмотря на то, что из названных молодежных объединений формально только «Молодая гвардия является молодежным отделением партии «Единая Россия», все они возникли и развиваются под патронажем партии власти). Это объясняется изначальной ориентированностью проправительственных молодежных организаций не на формирование интереса молодых людей к конкретной идеологии, а на «вовлечение молодежи в процессы построения демократического, социально-справедливого общества»1. Например, публичные акции, организуемые активистами движения «Новый Рубеж», как правило, отличаются не только принципиальной аполитичностью, но и скорее образовательно-развлекательной, чем гражданской направленностью. К подобным мероприятиям можно, например, отнести флеш-моб «Обниму бесплатно!» (январь 2009 года, проводилась в Ивановском государственном университете), интеллектуальная игра «Звезда сезона - 2009» (октябрь 2009 г. в школе-лицее № 33), встреча с представительницей Ивановского общества эсперантистов в рамках образовательного проекта «Persona Grata»; праздничный концерт «Любовь без границ» в День всех влюбленных.2 Подобные акции привлекают к себе внимание в силу своей внешней необычности, неформализованности, приближенности к повседневным интересам различных групп молодежной аудитории.
Третий тип уличных акций характерен для мероприятий, организуемых молодежным отделением ЛДПР, а также движением «Наши» и МГЕР на ранних стадиях их существования, левым движением АКМ. Одной
из первых молодежных организаций, которая достаточно громко заявила о себе на территории Ивановской области, был молодежный центр ЛДПР. В конце 90-х годов именно уличные акции, организованные этой партией, отличались особой яркостью и массовостью (молодежное шоу «Байкеры за мир!» с участием четырех сотен мотоциклистов; в период веерных отключений электричества митинги перед зданием Ивэнерго, в ходе которых духовой оркестр играл похоронный марш; отключение в городе горячей воды сопровождалось акциями молодежного центра ЛДПР, в ходе которых на улицы вывозили передвижную полевую баню, предлагая помыться всем желающим».1 Уличные акции движения «Наши» середины 2000-х годов также часто отличались внешней эффектностью с элементами эпатажа (например, установка в центре города «золотого» унитаза, который, по замыслу организаторов, должен напоминать городским властям о нехватке в городе общественных туалетов; поздравление сотрудников милиции с их профессиональным праздником и преподнесение им в качестве подарка молока «За вредность» и другие).2 Подобные акции, будучи привлекательными формами самовыражения молодежи, тем не менее, вызывали неоднократную критику со стороны СМИ как на федеральном, так и на местном уровнях. Поэтому уже к концу 2000-х использование таких практик пошло на убыль.
Еще одним способом формирования у молодых людей интереса к той или иной молодежной политической организации является работа в школах, профессиональных учебных заведениях, вузах, организация и проведение лагерных смен. Наиболее широко эти формы используются молодежными отделениями партийных структур (СКМ КПРФ, МГЕР, молодежным отделением ЛДПР). Так, целенаправленную работу в молодежной среде, прежде всего среди школьников, проводят представители СКМ (например, организация в школах города конкурса «Комсомол и моя семья» с последующим вручением грамот и призов; участие активистов этой организации в праздниках последнего звонка в школах города Иваново и области). Деятельность ЛДПР в этом направлении менее заметна на . региональном уровне и так же, как и уличная активность этой организации сводится скорее к отдельным формальным акциям (например, проведение для членов молодежного отделения ЛДПР и студентов ивановских вузов семинара, связанного с обсуждением статьи Д. Медведева «Россия, вперёд», который свелся к выступлению заместителя председателя Ивановской областной Думы, члена ЛДПР С. Сироткина.1 В целом, можно констатировать, что набор способов вовлечении молодежи Ивановской области в политическое участие на стадии «мобилизации консенсуса» не отличается большим разнообразием и особой яркостью внешнего воплощения. Большинство организаций использует традиционные методы работы с молодежью (уличные акции, встречи с учащимися и студентами). Различия между ними проходят, прежде всего, по линии идеологической направленности (преобладание пропагандистских акций у левых движений и образовательно-развлекательных у центристских).
