Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Цивилизационные предпосылки интеграции постсоветского пространства 31
1.1 «Месторазвитие» как предпосылка интеграции 31
1.2 «Теория этногенеза» Л.Н. Гумилева в контексте интеграционных процессов 54
1.3 Евразийский менталитет как предпосылка интеграции 68
1.4 Формы языкового взаимодействия и процессы интеграции 88
Глава 2. Наследие единой государственности как предпосылка интеграции постсоветского пространства 107
2.1 Этнонациональные особенности российской государственности .. 12
2.2 Национальная политика Советской власти 131
2.3 Интеграционный опыт советской государственности 151
2.4 Проблема конвертации исторического знания в общественное сознание 176
Заключение 192
- «Месторазвитие» как предпосылка интеграции
- Этнонациональные особенности российской государственности
- Национальная политика Советской власти
Введение к работе
Актуальность темы исследования. С момента развала Союза Советских Социалистических Республик прошло четырнадцать лет, а процессы самоидентификации новых независимых государств, политического и экономического структурирования постсоветского пространства далеко не завершены, и однозначно предположить каким будет будущее Евразии практически невозможно1.
Созданное в 1991 г., Содружество Независимых Государств воспринималось как новая форма единого государства, призванная заменить Советский Союз и союзное руководство, о котором говорили так много плохого в последние годы перестройки. «Создание СНГ объявлялось и многими воспринималось гарантией от конфликтов и хаоса, а также представлялось, по меньшей мере, в качестве действенного, соответствующего духу эпохи, инструмента, сохранения существовавших «многовековых» связей между народами»2, решения национальных проблем и сохранения единого государства на демократической основе.
Эти «благие намеренья» были опрокинуты при первом же столкновении с действительностью, с реальными политическим и экономическими процессами. Конфедеративное начало содержащееся в Соглашении о создании СНГ, в Алма-Атинской декларации и в планах создания общих институтов Содружества полностью исчезло из практики интеграции, - ключевым стало понятие независимости, государственного суверенитета, а не объединения. В течение 1992-1993 гг. произошла дезинтеграция таможенного, рублевого и вообще экономического пространства бывшего СССР. Технически и политически невозможным оказалось сохранить объединенное командование стратегических сил; не получили развития механизмы сотрудничества во внешнеполитической области. Уже в начале 1992 г. произошел обвальный распад единой армии. В течении 1991-93 годов объем торговых отношений внутри Содружества сократился наполовину, а доля дальнего зарубежья в структуре внешней торговли республик превысила 50%1.
Попытки переломить ситуацию, в частности выдвинутая Президентом Казахстана Н.А. Назарбаевым идея Евразийского союза, утонула в спорах о том, какое направление интеграции должно быть приоритетным: экономическое или политическое. Предложив создать наднациональные органы власти с реальными полномочиями (Парламент, Межгосударственный Исполнительный Комитет и т.п.), принцип принятия решений в союзе большинством голосов, запретить ассоциированное членство в ЕАСГ, Н. Назарбаев фактически столкнулся с неприятием этой идеи. Ему указывали на то, что это «решение вопроса политическими средствами», что «политика вторична, а первична экономика», что «надо говорить о конкретных проблемах, а не о постоянно существующих органах»3. В целом, говорилось о несовместимости рыночного и административно-командного типов интеграции, причем критика раздавалась не только из «новых» столиц, но и из Москвы. Как показали дальнейшие события, за явным численным преимуществом, «победили» сторонники экономической интеграции, осуществляемой по рыночным законам, сторонники развития внешнеэкономических связей на основе критериев хозяйственной целесообразности.
В течении 1991-1996 годов, новые независимые государства упрочили свой политический суверенитет, вошли окончательно и самостоятельно в мировое сообщество, международные финансовые организации и т.д. ННГ утвердились и в своей экономической независимости, создав самостоятельно функционирующие финансово-экономические системы со всеми государственными проявлениями — бюджетом, налогово-таможенной системой, валютой и т.д. Вместе с тем, остались невыполненными решения по созданию Экономического и Платежного союза, как и сотни других решений подписанных в рамках СНГ. В 1997 г. Кишиневская встреча глав государств констатировала, что в сфере экономической интеграции достигнуты весьма скромные результаты1. В подписанной в 1999 г. государствами-участниками СНГ декларации в числе наиважнейших приоритетов интеграционного движения было названо создание зоны свободной торговли, но и до сих пор говорить о зоне свободной торговли в СНГ не приходиться .
Среди государств Содружества стала реальностью регионализация политических и экономических интересов, оформленная в виде различных образований. Среди них выделяется, образованный в 1996 году, Таможенный союз, который объединил страны более других заинтересованные в интеграции, создал «ядро» СНГ. В 2000 г. Таможенный союз был преобразован в Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС). Но и его существование не позволяет говорить о создании единого рынка товаров, капиталов, услуг и рабочей силы. Налицо выраженные тенденции продолжающейся дезинтеграции постсоветского пространства. И это происходит, несмотря на постоянные упоминания политических деятелей о цивилизационных, культурных, исторических предпосылках интеграции, несмотря на наличие предпосылок экономической интеграции, которые широко известны, и реализация которых жизненно необходима для социально-экономической стабильности ННГ. Реальная практика интеграции демонстрирует пример того, что экономика в СНГ, как это происходило и в СССР, существует и развивается под мощным воздействием политики3, того как, то, что кажется целесообразным и необходимым отступает под давлением субъективных причин1 или натыкается на трудности связанные с отношением к прошлому2. «Интеграционные предпосылки, - резюмирует Н. Исингарин, - не стали на сегодня преобладающими во внешней политике практически ни одного государства, и окончательный выбор, думаю, еще никем не сделан» .
Столь стремительная, по историческим меркам, дезорганизация постсоветского пространства заставляет задуматься о том, существует ли внутренняя обусловленность евразийской общности, предпосылки её сохранения, и имеет ли она перспективу существования. Современное состояние постсоветского пространства дает возможность утверждать, что нет не имеет, а умозрительный, теоретический подход, обусловленный существованием евразийской общности в течении многих столетий, не позволяет с этим согласиться. Можно поставить вопрос иначе: не вызвано ли это противоречие результатами разрешения ценностного конфликта, на каких принципах должна быть основана новая общность. Когда произошла замена ценности политического единства, - рыночными отношениями - как самостоятельной ценностью, верой в «невидимую руку рынка», которая все организует по законам целесообразности и рациональности. Результатом подобного выбора стала не только политическая, но и экономическая дезинтеграция.
С момента возникновения СНГ началась оживленная дискуссия посвященная природе этого образования; спор вращался, прежде всего, вокруг вопроса, является ли СНГ механизмом интеграции или дезинтеграции постсоветского пространства. Если взглянуть несколько шире, то, по большому счету, дискуссия велась о проблеме единства евразийского пространства; обладает ли оно внутренней обусловленностью и гармонией, каковы должны быть цели, способы и условия этого единства, имеет ли перспективы развития евразийская общность, т.е. эта проблема имеет концептуальное значение.
«Как свидетельствует опыт Евросоюза, - пишет Д. Назарбаева, -наиболее эффективны, те региональные объединения, которые помимо экономического базиса, имеют еще ясную и привлекательную объединительную идею. Создатели Европейского союза вдохновлялись «европейской идеей», идеей общности духовных, культурных ценностей европейской цивилизации, ее былого единства в различные исторические эпохи»1. «Европейская идея» еще в 1930-1940-е годы стала составной частью идеологии как социал-демократических, так и центристко-христианских партий, которые, соперничая между собой, продвигали идею интеграции. Одной из ведущих сил объединения Западной Европы явилось мощнейшее паневропейское общественное движение2.
За идеей и концепцией Евразийского союза также стоит известная философская и историко-культурная традиция. «Но теория евразийства страдает, - замечает А.С. Панарин, - все же несомненным изъяном: при всей своей геополитической емкости она отличается культурно-цивилизационнои неопределенностью и ненасыщенностью»3. И в целом, современная идея Евразийского союза проработана на концептуальном уровне лишь частично: говориться об особом сплаве европейской и азиатской цивилизации, о близости и духовной общности многих народов бывшего СССР, о специфике исторических судеб и т.п., — пишет Ж.Тощенко4. Т.е. эта идея, в её нынешнем состоянии, неспособна дать теоретическую санкцию процессам интеграции.
Неизбежно возникает вопрос: что представляют из себя цивилизационные и культурно-исторические предпосылки, влияют ли они на процессы интеграции, в чем выражается это влияние, и в целом о чем свидетельствует опыт евразийской общности, существовавшей несколько столетий. Ответить на этот вопрос можно, рассмотрев теорию евразийского единства, выявив следствия, к которым ведет ее утверждение, возможность и степень влияния цивилизационных признаков на современные интеграционные процессы. В тоже время, «евразийская общность постсоветского пространства — не единственный глубинный фактор интеграционного сближения, формирования региональной общности...Сказывается и его прежняя советская (как и предыдущая, российская, - О.Ю..) общность в разных сферах: экономической, социальной, культурной, пространственной и государственной»1. Необходимо выявить и позитивный опыт единой государственности, те ее достижения, которые могут играть предпосылочную роль, форму и степень их влияния на процессы интеграции постсоветского пространства.
При рассмотрении предпосылок интеграции постсоветского пространства необходимо уделить внимание некоторым аспектам славяно-тюркского взаимодействия, в частности русско-казахским связям. Прежде всего потому, что славяно-тюркский симбиоз стал одним из постулатов Евразийства, и это ftr две «основные метаэтнические группы Евразии», длительное время существовавшие в одном географическом пространстве и одном государстве. В настоящее время это крупные, современные государства, имеющие наиболее протяженную границу между собой, отличающиеся многонациональным составом населения. Казахстан выступает для России воротами в Центральную Азию, Россия для Казахстана основным путем к морскому побережью. И как считают многие, «успехи интеграции во многом зависят от действий России и Казахстана»3.
Немаловажен и методологический аспект исследования. В условиях растущей специализации и диверсификации общественных наук во многом теряется возможность формирования целостного взгляда на проблему, и в целом мировоззрения. Представляется важным, изучение такой актуальной проблемы как интеграция осуществлять на основе междисциплинарного, комплексного подхода, обобщения многочисленных данных и часто несовпадающих взглядов. Это позволит дать общую картину, целостное видение евразийского пространства в концептуально-теоретическом плане, исторической ретроспективе, современном состоянии и, с использованием элементов прогностики, построить его возможную перспективу. Кроме того, это дает возможность продолжить исследовательскую традицию, «установка на комплексность исследования» у основателей Евразийства выражена очень четко, - пишет В.М. Хачатурян1.
Состояние научной разработанности проблемы. Тема единства евразийского пространства на протяжении последних ста с лишним лет, становилась актуальной в критические, переломные для страны эпохи, когда возникала угроза его разрушения. Сначала это было в 70-х гг. XIX в., (один из авторов идеи существования особой евразийской цивилизации - Н.Я. #i Данилевский), затем в 20-30 гг. XX в., (русские эмигранты — основатели «классического» Евразийства) и, наконец, в конце XX века - ряд интеллектуалов и политических деятелей2.
В наше время, кроме «позднего» Евразийства, отнюдь не однородного течения, можно выделить несколько достаточно самостоятельных подходов, которые лишь опираются на евразийскую теорию, используют часть её постулатов или даже отвергают их. Это ряд работ, посвященных проблеме евразийской общности, с точки зрения культурно-исторического наследия единой государственности, опыта межнационального взаимодействия и совместного развития этносов, исследований, обращающихся к теоретическому осмыслению, этнополитических процессов на евразийском пространстве, также посвященных современному состоянию интеграционных процессов. Все они тесно связаны между собой. «Позднее» Евразийство обращается к современным процессам интеграции: в предпосылках экономической интеграции учитываются цивилизационная общность, единство исторической судьбы; история единой государственности обращается к этнополитическим процессам и наоборот. Даже авторы, отрицающие те или иные утверждения Евразийства, обращаются к наследию единой государственности, к культурным, экономическим и др. связям народов Евразии, что еще раз подтверждает целостность проблемы евразийского пространства.
Из наследия «классического» Евразийства были востребованы, прежде всего, работы, освещающие цивилизационные признаки. Это статьи Н.С. Трубецкого «Европа и человечество», «К проблеме русского самосознания», «Верхи и низы русской культуры», «О туранском элементе в русской культуре», «Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока», «Вавилонская башня и смешение языков», «Общеевразийский национализм», Jl «Русская проблема»1. Работы П.Н. Савицкого «Евразийство как исторический замысел», «Евразийская концепция русской истории», «Сила традиции и сила творчества», «Поворот к Востоку», «Географический обзор России - Евразии», «Степь и оседлость», «Географические и геополитические основы Евразийства», «О задачах кочевниковедения», «Континент-океан» . Работа Г.В. Вернадского «Начертание русской истории»3. Работа Н. Устрялова «Элементы государства»4.
Знакомство с произведениями этих авторов позволило выявить системообразующие, характерные черты и признаки евразийской цивилизации.
Многие их утверждения и замечания послужили отправной точкой в исследование цивилизационных признаков и в развитии идеи диссертационного исследования. Так, замечание Н.С. Трубецкого о том, что благоприобретенные черты психики «стоят в зависимости от среды»1, позволило выделить одно из условий формирования евразийского менталитета. Мнение о том, что «в языках всех тех народов, с которыми тюрки приходили в соприкосновение, всегда масса тюркских слов...., а в тюркском словаре заимствований мало»2, навело на мысль сравнить формы языкового взаимодействия в разное время. Утверждение П.Н. Савицкого, что «евразийский (мир) есть среда наибольшего развития этатизма», подсказало направление поиска дифференцирующего принципа евразийской цивилизации и т.д..
Из критических замечаний в адрес Евразийства также удалось почерпнуть много ценного. Так Г.В. Флоровский в статье «Евразийский соблазн», отметив, что Евразийство «это правда вопросов, а не ответов» , фактически обратил внимание на то, что евразийские постулаты отнюдь не раз и навсегда установленные истины. Они могут быть обоснованно подвергнуты 4 сомнению и требуют переосмысления. А.А. Кизеветтер, утверждая, что «геополитическая система Савицкого - зависимость от географических условий — предопределяет невозможность общечеловеческой культуры»5, и Н.А. Бердяев, констатируя, что «кончаются времена замкнутых национальных существований...Происходит взаимопроникновение культурных типов Востока и Запада»6, позволили преодолеть ярко выраженный географический детерминизм Евразийства и совместить в процессе исследования проблемы евразийского единства, цивилизационный подход и теорию модернизации. И примеры этого рода могут быть продолжены. Подобное прочтение источников позволило переосмыслить содержание евразийских цивилизационных признаков.
Работы «последнего евразийца» Л.Н. Гумилева1 развивают традиции Евразийства: самобытной теорией этногенеза, переоценкой истории славянотюркского взаимодействия, утверждением о природной комплиментарности евразийских народов и существовании евразийского суперэтноса. Теория этногенеза Л. Гумилева заложила мощный научный фундамент под евразийскую концепцию, сделав её практически самодостаточной. Пытаясь её оспорить, мы фактически пытались бы опровергнуть евразийскую цивилизационную теорию, что ни как не соотносится с идеей диссертационного исследования. Поэтому была поставлена задача не подвергнуть теорию этногенеза критике, на основе альтернативных подходов, а переосмыслить «исходя из неё самой».
«Позднее», или «новое», Евразийство представлено А.Г. Дугиным, А.С. ч Панариным, Б.С. Ерасовым, Н.А. Назарбаевым и другими. Каждый из них обращается к различным постулатам евразийской концепции и вносит свой вклад в её развитие. Время покажет разовьются ли новые, различающиеся подходы, в самостоятельные течения. Для нас важно, что все эти изыскания происходят на основе оценки истории, современного состояния евразийского пространства и перспектив его развития.
А.Г. Дугин, автор ряда известных работ2, расширил традиционное понятие Евразийства, объединив его с новыми идейными и методологическими блоками - традиционализмом, геополитикой, метафизикой, элементами философии «новых правых», «новых левых», «третьего пути» в экономике, теорией «прав народов», «этнического федерализма» и т.д1. Основной идей этого подхода является убеждение, что Россия не мыслима без империи. Потеря имперского масштаба, для русских означает конец и провал их участия в цивилизации. Так как возврат к старой империи невозможен, «новая Империя» должна иметь надэтнический, цивилизационный, геополитический масштаб. Это объединение будет основываться не на религиозном, идеологическом, политическом сходстве участников Евразийского блока, а на общей цели противодействия атлантической гегемонии, на идее исполнения евразийского предназначения. Включив Европу и Японию, Евразийский проект будет закончен, т.к. Евразийство — философия многополярной глобализации для всего мира, и включает в себя, наряду с Евразийским поясом, Тихоокеанский пояс, Евроафриканский пояс, Американский пояс . Евразийство у А. Дугина выступает, прежде всего, в своей геополитической ипостаси, как стремление противодействовать глобализации по американскому образцу, как фундамент альтернативного глобального прогнозирования.
В контексте нашего исследования заслуживает внимания мысль А. $ Дугина о том, что Россия «основана на сочетании славянского и тюркского элементов» , что высшей целью Евразийского проекта должно быть сохранение реального исторического многообразия, культурного наследия в противовес одномерной унификации4. Но вызывает вопрос утверждение, что страны СНГ, в т.ч. и Российская Федерация, не имеют никаких серьезных признаков подлинной государственности, лишены атрибутов фактического суверенитета, опыта существования в форме государства-нации, и именно это обстоятельство обеспечит создание экономической и геополитической общности нового типа5.
Проблеме геополитической идентичности России и её будущему уделяет внимание и А.С. Панарин1. Он выступает с критикой глобализма, считая настоящим кредо глобализма - «глобальные ресурсы для узкоэгоистических интересов меньшинства»2, пользуется классическим противопоставлением геополитики «Море — Суша», предлагает геополитические проекты партнерства России и Китая, России и Индии3.
Но основным для него является философское осмысление развития евразийской и мировой культуры; развитие евразийской цивилизации в условиях «вызова» со стороны Запада. Ни природная, ни естественноисторическая гармония не прочна, - пишет А.С. Панарин, - если не имеет духовной, ценностной санкции. Двумя великими субкультурами отличается наша цивилизация — Пахаря и Воина, и если они разойдутся, то произойдет затухание её жизненной энергии . Западная культура, культура модерна несет с собой угрозу евразийским культурным основам. Культуре духовной, т.к. западноевропейский «прометеевский» человек намерен превратить весь мир в объект преобразующей революционной воли, 4 осуществить проект рационализации мира. Культуре политической — предлагающей «мораль успеха», союз с сильными против слабых, выгодные компромиссы, потерю понятий Добра и Зла. Хозяйственной культуре - реванш экономического человека над социальным и политическим, «третичную» экономику паразитического характера5. Марксизм и либерализм, порожденные культурой модерна, доказали свою несостоятельность, и теперь мы, в конце концов, должны реализовать собственный культурный потенциал.
Очень многие замечания А.С. Панарина нашли отражение в данной диссертационной работе: о природе власти - «за нею, властью не стоит никакая высшая социальная, историческая и нравственная целесообразность,...лишь свои собственные интересы»; о «политической нации, объединяющий людей безотносительно к этноконфессиональным и региональным различиям»1; о природе национального государства, которое «утвердившись над протестующими национальностями,...создает новую, умышленную историю и географию» и т.д. А утверждение Панарина, что «теория евразийства страдает все же одним несомненным изъяном: при всей своей геополитической емкости она отличается культурно-цивилизационной неопределенностью и ненасыщенностью»3, заставило обратиться к сущности цивилизационных признаков и выяснить их влияние на интеграцию.
Б.С. Ерасов в своей работе «Цивилизации: Универсалии и самобытность», обращается к теории и методологии цивилизаций: раскрывает значение термина «цивилизация», рассматривает цивилизационные идеи, выделяет дифференцирующие признаки цивилизаций, проводит сравнительный (компаративный) анализ евразийской и других цивилизаций, дает подробный анализ евразийской цивилизации и т.п. Многие выводы Б.С. Ерасова, нашли 6 применение в проведенном диссертационном исследовании. Например, социокультурные и геокультурные характеристики евразийского пространства -этноконфессиональная гетерогенность, дисперсность расселения, тяжелые природно-климатические условия. Кроме того, Б.С. Ерасов ставит перед нами вопрос: на какой основе возможен новый синтез Евразии4?
Президент Казахстана Н.А. Назарбаев5 обращается, прежде всего, к формированию цивилизационной модели, основывающейся на собственной исторической и культурной традиции и учитывающей достижения Запада. Он ищет решение национальных проблем в Казахстане, стремиться возродить евразийскую традицию толерантности. Евразийство, как опыт межнационального взаимодействия и развития, становится частью государственной идеологии, призвано обеспечить интеграцию различных этнических культур и формирование казахстанской государственной идентичности. Большое внимание уделяет Н.А. Назарбаев современным интеграционным процессам. «Моя идея формирования Евразийского Союза,... - пишет Президент Казахстана, - предполагает цивилизованное решение как межнациональных, так и межгосударственных проблем и противоречий»1.
Некоторые высказывания Н.А. Назарбаева на историко-политические темы актуализировали их изучение, что нашло отражение в диссертационном исследовании. Так, в работе «В потоке истории», говориться о «генетическом сходстве обоих периодов» единой государственности, Российской империи -«тюрьмы народов» и СССР. Или о том, что «национально-государственная идея отличается от обязательной тоталитарной государственной идеологии тем, что она не насаждается сверху, но вырастает из реального развития общества»2.
В исследованиях, обращающихся к опыту единой государственности, наряду с вопросами национальной толерантности, рассматривается национально-государственное устройство, экономическое развитие и проблемы модернизации, взаимодействие элит, развитие культуры народов Евразии и многое другое. Это монографии — И.Б. Орловой, Н.Б. Нарбаева, А. Каппелера, Н.А. Нарочницкой3, и ряд сборников, в которых представлены работы таких известных авторов, как А.П. Толочко, В.В. Трепавлов, Н.Е. Бекмаханова4.
Несмотря на то, что отношение к Евразийству этих авторов очень разное (так, И.Б Орлова, и В.В. Трепавлов внесли значительный вклад в евразийскую цивилизационную концепцию; а Н.А. Нарочницкая, В.В. Ильин и А.С. Ахиезер не признают многих евразийских утверждений) их выводы принципиально не отличаются. В общем, они видят роль единой государственности как основы толерантности национальных отношений; модернизации отсталых народов и модернизации в целом; формирования современной социальной структуры; становления национальных элит близких друг другу; национально-государственного строительства и т.п.
Заслуживают пристального внимания многие утверждения этих авторов, в частности: что если следовать логике организации евразийского пространства Г.В. Вернадского, то следующим этапом после образования СНГ должно стать единое государство ; что царское самодержавие до начала XX века «оставалось верным принципам донациональной династической сословной политики»2; что к концу XIX века произошло окончательное оформление единой а государственности России - Евразии ; что в СССР «шел процесс централизации в национально-государственном строительстве. Одновременно увеличивалось число национально-территориальных образований повышался их формально правовой статус»4; что советская модернизация, это попытка создать принципиально новую цивилизацию5; что каждая из союзных республик по сути представляет «редуцированную копию Союза» и, что потенциал конфликтности в СНГ не преодолен6.
Работы, предметом исследования которых стал преимущественно этнополитический процесс на евразийском пространстве и его осмысление, представлены, как изданными в советское время , так и вышедшими на исходе перестройки и в постсоветский период2. Изучение этих работ, как и истории единой государственности, позволило выделить основное направление этнополитического процесса на евразийском пространстве. Принципами сосуществования этносов в едином российском государстве были сотрудничество национальных элит и сохранение в неприкосновенности культурных, социальных, хозяйственных систем этносов. Процессы модернизации способствовали формированию нового типа национальной связи и исподволь разрушали эту систему. Советская власть предложила программу модернизации страны, которая была направлена и на национальные процессы: ликвидацию политического и правового неравенства; создание национально-территориальных образований на территории страны т.е. этатизацию этничности. Нашел применение и опыт российской государственности — сохранение культурной самобытности народов и сотрудничество с национальными элитами. Успехи советской модернизации способствовали национальной консолидации, расширению прав национальных образований, а реформирование политической системы в годы «перестройки» запустило процессы политизации этничности, что привело к становлению независимых национальных государств.
Идеи сформулированные в этих работах побудили обратится к некоторым немаловажным аспектам этнополитического процесса. В России отсутствовало понятие «метрополии», не было господствующей нации, не было национального угнетения, государство никогда не было государством только для русских1. Главной предпосылкой национальных конфликтов стала идеология национал-экстремизма2. Некоторые считают национал-экстремизм порождением «ленинской национальной политики ...важнейшим компонентом которой был этнический национализм. Т.е. представление о нации как высшем типе этнической общности, на основе которой, якобы, только и может быть построена «нормальная» государственность»3. Велика в межэтническом противостоянии и «роль исторических интерпретаций, которые обычно рассматривались как объективный источник и детерминанта этничности»4. И роль национальных элит которые «формируют идеологию, символы и общественное знание и пытаются затем навязать их в качестве доминирующей культуры национального государства»5. Если считать причиной межнациональной напряженности стремление к национально- государственному самоопределению и национально-конфликтное мировосприятие, то развитие подобной тенденции губительно. Стратегической линией в решение национального вопроса должна стать «самоорганизация этнических образований путем их деэтатизации и деполитизации» .
Работы, посвященные современному состоянию постсоветского пространства, достаточно разного плана7, но их объединяет стремление целостно отразить состояние постсоветского пространства. Так, Ж. Тощенко в своих этносоциологических очерках уделяет внимание экономическим проблемам1, а В.Л. Шмулевич к предпосылкам экономической интеграции относит и «общность или близость в социально-культурной сфере» . Но это стремление не исключает разницы взглядов по принципиальным вопросам. Так, Ю.В. Шишков утверждает, что реально интегрироваться могут только высокоразвитые индустриальные и постиндустриальные страны, а значит страны СНГ не способны к интеграции, какие бы политические меры по этому поводу не предпринимались , а Н.С. Зиядуллаев считает, что с приходом к власти в России В.В. Путина, начинается новый этап интеграции постсоветского пространства . Разноплановый подход и подобные противоречия не исключают, а, напротив, способствуют познанию разных сторон интеграционного процесса.
Для разработки и достижения цели диссертационного исследования многое дали следующие утверждения и замечания вышеперечисленных авторов. Л.П. Козик, П.А. Кохно - борьба за власть предопределила развал СССР5. Н.К. Исингарина — в дезинтеграции постсоветского пространства виновата прежде всего Россия6. И. Валестани - что если не удастся «преодолеть центробежные тенденции...это приведет к тому, что пространство бывшего СССР станет полем реализации интересов других держав» . Л.Д. Гагут — «либерализация внешней торговли в странах СНГ, является преждевременной -ведет к дезорганизации экономики и угрожает экономической безопасности, стран СНГ. Обрекая их на долговременное технологическое отставание в % качестве сырьевого придатка развитых стран мира»8. Ю.А. Щербанина - что произошел отказ от интеграции «сверху», как в СССР, и переход к рыночному варианту интеграции1. О.В. Бургонова - «интеграция невозможна без поддержки политической элиты»2. Ю.В. Шишкова - «успешно интегрироваться могут лишь страны достигшие достаточно высокого уровня политической организации: гражданского общества, плюралистической демократии»3.
Большую помощь при написании работы оказали диссертационные исследования, посвященные тем или иным аспектам проблемы евразийского единства, современным интеграционным процессам. Привлекались не только работы выполненные в русле политической науки, но и по истории, экономике, праву4.
Анализ состояния научной разработанности темы диссертационного исследования позволяет сделать вывод о том, что отдельные аспекты проблемы евразийского единства, интеграции постсоветского пространства уже рассматривались рядом исследователей. В то же время данные работы не дают целостного представления о евразийском пространстве и тенденциях его развития, не позволяют разрешить существующие противоречия, что делает необходимым более полное, комплексное исследование евразийской общности в концептуально-теоретическом плане, исторической ретроспективе и современном состоянии.
Опираясь на содержащиеся в данных работах положения, развивая их или полемизируя с ними, удалось добиться достижения цели и задач исследования.
Цель диссертации состоит в определении и анализе теоретических возможностей и реальных предпосылок политической интеграции постсоветского пространства.
Для решения этой цели выдвигаются следующие исследовательские задачи:
- раскрыть содержание таких цивилизационных признаков как «месторазвитие», процессы этногенеза, евразийского менталитета, формы взаимодействия языков;
- проанализировать трансформацию цивилизационных признаков под влиянием модернизационных процессов, возможность их влияния на интеграцию, представить авторское понимание евразийской цивилизации;
- рассмотреть принципы существования российской многонациональной империи, обосновать специфику советской национальной политики и её значение в этнополитическом развитии Евразии;
- оценить позитивный опыт межнационального взаимодействия и совместного развития этносов в условиях советской государственности;
- выяснить причины неприятия и дискредитации опыта единой государственности на постсоветском пространстве.
В соответствии со сформулированной целью и задачами исследования его объектом является проблема евразийского единства, интеграции постсоветского пространства.
Предмет исследования представляют внутренняя обусловленность евразийской общности и предпосылки интеграции постсоветского пространства.
Методология исследования. Основными исследовательскими подходами при написании работы выступали исторический, комплексный и постмодернистский подход.
Исторический подход требует рассматривать каждое общественное явление в движении от прошлого к настоящему и далее, к будущему, фиксируя последовательность и связь сменяющих друг друга состояний. Т.е. их исследования во временном развитии, выявления связи настоящего, прошлого и будущего. Комплексный подход требует, чтобы объект рассматривался как целостное образование, состоящее из элементов, теснейшим образом взаимосвязанных между собой и трансформирующихся друг в друга в процессе взаимодействия. Комплексный подход распространяется и на деятельность, связанную с познанием объекта. Эта деятельность должна быть междисциплинарной, т.е. изучение объекта должно осуществляться в тесном взаимодействии с представителями самых разнообразных наук и научных направлений. Цель исследования заставляет обращаться и к разным научно-исследовательским парадигмам: цивилизационной и модернистской; детерминизма и индетерминизма и т.д., - что позволяет осуществить, постмодернистский подход, - сложное интеллектуальное движение, совокупность познавательных и практических ориентации, призванных преодолеть односторонность суждений.
В диссертационном исследовании нашли применение многие общие методы научного познания. Метод абстрагирования позволил произвести отделение существенного от несущественного, вычленение наиболее важного. Процесс абстрагирования тесно связан с методами анализа и синтеза. Развитие любого объекта, любого явления может быть описано в виде теории объекта (логический метод) и в виде истории объекта (исторический метод). Использование исторического метода предполагает описание реального процесса возникновения и развития объекта. При логическом исследовании объекта отвлекаются от всех исторических случайностей, отдельных фактов, зигзагов и даже попятных движений. Нашел применение и аксиоматический метод, который свойственен прежде всего теоретическому уровню познания. Использование аксиологического метода предполагает оценку и выделение исторических фактов, явлений с точки зрения ценности.1
Для проведения исследования в качестве источников используются:
Документы и справочные материалы - законы Российской империи, Конституции СССР 1924, 1936, 1977 гг, партийные и советские документы, статистические сборники, документы Содружества Независимых Государств, материалы периодической печати, словари, справочная литература.
Работы представителей «классического» и «позднего» Евразийства — Н.С. Трубецкого, П.Н. Савицкого, Г. В. Вернадского, А.Г. Дугина, А.С. Панарина, Б.С. Ерасова, Н.А. Назарбаева.
Исследования, посвященные проблеме евразийского единства с точки зрения позитивного опыта единой государственности, этнополитического развития, современного состояния интеграционных процессов. Среди авторов этих исследований И.Б. Орлова, Н.Б. Нарбаев, А. Каппелер, Н.А. Нарочницкая, М.И. Куличенко, Н. Джандильдин, М.Н. Губогло, В.А. Тишков, В.Ю. Зорин, Н.С. Зиядуллаев, Н.К. Исингарин, Ю.В. Шишков и другие.
Круг источников не ограничивается работами, освещающими, с той или иной стороны, проблему евразийского единства. Для достижения цели и задач исследования потребовалось привлечь данные ряда специальных дисциплин — языкознания, этнической и социальной психологии, истории России и СССР, элитологии, теории и истории государства и права, экономики, демографии, теории познания, политической науки. Среди авторов этих работ: В.И. Вернадский, СМ. Соловьев, Р. Пайпс, К.С. Гаджиев, Ю.В. Бромлей, Э. Дюркгейм, Т.Г. Стефаненко, В.М. Бехтерев, К. Касьянова, Н.А. Баскаков, В.О. Ключевский, И.Л. Солоневич, М.Я. Геллер, П.А. Сорокин, Н. Верт, М.А. Шафир, Л.А. Гордон, B.C. Лельчук, В.М. Селунская, М. Джилас, М. Восленский, О.В. Гаман-Голутвина, 3. Бжезинский, П.П. Гайденко, Л. Февр, B.C. Степин, Р. Хофстедтер и другие.
Научная новизна диссертации состоит в следующем:
- в рамках анализа проблемы цивилизационных признаков раскрыто и дополнено содержание понятия «месторазвитие», выяснено влияние не только природных, но и социальных факторов на процессы этногенеза на евразийском пространстве;
- евразийский менталитет, менталитет «мегаэтнической» общности, рассматривается с точки зрения факторов его формирования, а не проявлений ментальное™; с этой позиции рассмотрены процессы славяно-тюркского языкового взаимодействия и освоения национальными языками функций доминирующего языка;
- обоснована первичность политической интеграции постсоветского пространства, которая понимается не только как ограничение суверенитета государств-участников интеграционного процесса, но как политическая воля и политический процесс, определяющий направление экономической интеграции;
раскрыты принципы сосуществования этносов евразийского пространства в российской многонациональной империи, советская национальная политика рассмотрена через призму этнополитического развития Евразии;
- выявлены этапы и основные тенденции этнополитического развития Евразии, обоснованно утверждение о процессах становления национальных государств и политизации этничности, как главном препятствии на пути интеграции; рассмотрены процессы формирования общественного мнения, мобилизации и политизации этничности;
- установлены системные связи цивилизационной теории и исторического прошлого с современностью и обоснованы методы и условия развития постсоветского пространства.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Диссертация призвана отразить современный уровень изучения проблемы интеграции постсоветского пространства, предложить альтернативные варианты интеграции и выяснить условия сохранения евразийского единства. Выводы, содержащиеся в работе, могут быть использованы при разработке интеграционных проектов, внешней и внутренней политики стран СНГ.
Диссертационное исследование содержит теоретический и фактический материал, который может быть использован при подготовке лекций по «Политологии», «Историографии», «Истории России и СССР», «Истории СНГ». На основе диссертации могут быть разработаны спецкурсы по таким, например, темам как «Сущность цивилизационных признаков Евразии», «Национальная политика Советской власти» и т.п.
Положения выносимые на защиту.
Понятие «месторазвитие» сегодня включает не только естественную среду, но и искусственную (техносферу). Влияние этого цивилизационного признака на современные процессы интеграции носит косвенный характер. Природный фактор опосредован деятельностью человека, а единая техносфера легко разрушается под влиянием политических процессов.
Процессы этногенеза на евразийском пространстве происходят под влиянием не только природных, но и социальных факторов. Природные факторы не постоянны, и процессы этногенеза могут быть прерваны под влиянием внешнего воздействия. Кроме того, этнодифференцирующим признаком евразийского суперэтноса выступает единая государственность.
Евразийский менталитет, менталитет «мегаэтнической» общности, с точки зрения факторов его формирования, а не проявлений ментальности, имеет социальную природу, а в настоящее время как объективный, так и субъективный фактор существования евразийского менталитета отсутствуют.
До 1930-х гг. взаимодействие языков было естественным: лексическое, фонетическое, грамматическое заимствование. Затем началось целенаправленное развитие национальных языков, а русский язык по ряду социально-политических причин стал доминирующим языком. После распада СССР эти причины исчезли, а национальные языки, достигнув высокого уровня развития, осваивают функции ранее выполнявшиеся русским языком.
Дифференцирующим принципом евразийской цивилизации является государственно-политическая организация пространства и общества. Первичность политической интеграции постсоветского пространства понимается не только как ограничение суверенитета государств-участников интеграционного процесса, но прежде всего, как политическая воля и политический процесс, определяющий направление экономической интеграции.
В полиэтнической по характеру Российской империи сложились следующие принципы сосуществования этносов Евразии: национальная толерантность, сохранение социальной и культурной самобытности этносов, сословный характер государственности. Модернизация страны запустила процессы национальной консолидации, что потребовало изменения принципов организации многонационального государства.
Советская национальная политика отличалась принципиальной новизной. Была направленна на формирование «социалистических» наций, ликвидацию их фактического неравенства, на реализацию принципа самоопределения наций, путем создания национально-государственных образований в рамках единого государства. Основным достижением советской национальной политики стала этатизация этничности. Экономика СССР развивалась в соответствии с общемировыми тенденциями и вышла на уровень высокоразвитых стран. Ускоренное развитие союзных республик происходило за счет помощи более развитых регионов. Создание и функционирование единого народнохозяйственного комплекса осуществлялось на основе разделения труда, специализации и кооперации производства.
Основным дифференцирующим принципом Евразийской цивилизации является государственно-политическая организация пространства и общества. Следовательно, обеспечить единство постсоветского пространства можно прежде всего политическими средствами, т.е. процессы политической интеграции должны быть первичными по отношению к стихийно-рыночной организации.
Вывод о первичности политической интеграции не означает немедленного создания единого государства и т.п. действий административно-командного характера. Первичность политического выражается в разработке идеи и цели интеграции, способности принимать решения и добиваться их осуществления. Политический процесс должен быть направлен на организацию экономического взаимодействия и осуществление этапов экономической интеграции и лишь тогда речь может идти о той или иной форме государственно-политического объединения.
Анализ исторического опыта единой государственности, государственности российской и советской, позволяет утверждать, что существует мощная тенденция к сохранению единства Евразии. Однако, существует, и не менее мощная, тенденция к её расколу. Одними из, внутренне обусловленных, причин распада единого государства и дезорганизации евразийского пространства стали: этатизация этничности, достижения федеративного и социально-экономического развития СССР, формирование мощных национальных элит.
Неприятие и дискредитация позитивного опыта единой государственности были связаны с процессами становления национальных государств, мобилизацией и политизацией этничности. Именно политизация этничности и интересы национальных элит являются главными препятствиями на пути полноценной интеграции, экономические предпосылки которой широко известны. Следовательно, деполитизация этничности выступает главным условием интеграции постсоветского пространства.
Деполитизация этничности не только необходима, но и теоретически возможна, т.к. отвечает интересам и правящих элит в многонациональных республиках бывшего Союза. Дальнейшая политизация этничности приводит к политизации «нетитульных» этнических групп, что угрожает стабильности новых независимых государств.
Апробация исследования проводилась на научных конференциях в Казахстане (г. Уральск) и России (г. Саратов). Материалы и выводы диссертации широко использовались при подготовке и преподавании курсов «Истории СНГ», «Историографии», «Истории России и СССР» в Западно-Казахстанском Государственном Университете (г. Уральск., Республика Казахстан), в течении двух лет. Диссертация обсуждена на заседании кафедры политических наук факультета гуманитарных и социальных наук Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского.
Основные идеи диссертационного исследования изложены в следующих публикациях:
1. Формы языкового взаимодействия и процессы интеграции // Современные гуманитарные исследования. 2005. № 1. 0,5 п.л.
2. Проблемы изучения истории СНГ // Проблемы политологии и политической истории. Вып. 13. Саратов, 2005. 0,5 п.л.
3. Национальная политика советской власти // Проблемы войны и мира в контексте мировой истории. Мат. межд. науч. конф. Уральск, 2005 г. 0,5 п.л.
4. Процессы интеграции постсоветского пространства и проблема отражения исторического знания в общественном сознании // Политические проблемы современного общества. Сб. науч. ст. Вып. I. Саратов, 2005. 0,5 п.л.
Структура диссертации обусловлена поставленной целью и теми задачами, решение которых ведет к её достижению. Работа состоит из введения, двух глав, по четыре параграфа каждая, заключения, списка использованных источников и литературы.
«Месторазвитие» как предпосылка интеграции
Человек как и человечество в целом является частью живой природы, частью живой материи, по выражению В. И. Вернадского -«живого вещества»1, и как живой организм не может находиться на Земле в свободном состоянии. Любой живой организм неразрывно связан с окружающей его материально-энергетической средой и вне её он существовать не может. Эта связь прежде всего выражается в питании и дыхание, т.е. связь со средой обитания главное условие жизни живого организма. Никакой физический процесс разрушить эту связь не в силах, т.к. в противном случае прекращается существование живого организма . «Человек, как всякое живое природное (или естественное) тело, неразрывно связан с определенной геологической оболочкой нашей планеты — биосферой»3. Биосферой является земная оболочка, охваченная жизнью и обладающая в связи с этим своеобразной геологической и физико-химической организованностью. Причем возникновение жизни рассматривается не как появление отдельных зародышей в отдельных изолированных точках, а как мощный единый процесс образования «монолита» жизни, охвативший всю область планеты, где имелись соответствующие условия4. Процесс эволюции присущ только живому веществу, и жизнь как космическое явление и геологически вечна5.
Человечество как часть живого вещества неразрывно связано с материально-энергетическими процессами определенной геологической оболочки, подвергается воздействию - и без этого воздействия не может существовать — геохимической энергии, энергии солнца, космическим излучениям и т.п.6, и в этом смысле человечество идентично любому живому организму на Земле. Отличие человека заключается в том, что благодаря его деятельности появилась новая форма биохимической энергии - это энергия человеческой культуры.
Приручение стадных животных и выработка культурных рас растений, первый шаг к изменению окружающего человека живого мира, создания новой никогда не существовавшей на планете живой природы. Открытие огня и строительство жилищ, можно рассматривать как первый шаг к созданию нужного микроклимата. И все последующие достижения человеческой цивилизации и прогресса, свидетельствуют о стремлении человека к независимости от окружающей среды1. Достижения на этом пути главное отличие человека от любого другого живого существа на планете. Достижения человека в преобразовании окружающей среды столь значительны, что ученые сочли возможным принять такое проявление Homo sapiens за основу для выделения новой геологической эры, которую В. И. Вернадский назвал антропогенной эрой и определил как биосферу переработанную научной мыслью социального человечества . Биосфера вступила в новое состояние своей эволюции - ноосферу — сферу разума, которая включает часть планеты «I охваченную разумной человеческой деятельностью. Человечество овладевая законами природы и развивая технику, все более преобразует природу соответственно своим потребностям.
Таким образом, человек живет в среде, зависит от среды, приспосабливается к ней и стремится преобразовать окружающую среду. Для человека окружающая среда это прежде всего географическое понятие. И развитие человечества - его сообществ - хозяйственное, социальное, политическое во многом зависит от среды.
Это явление было замечено еще в древности и привело к появлению такого направления в науке как географический детерминизм. Ему отдавали дань уважения такие мыслители как Демокрит, Геродот, Страбон, Полибий, Ибн Хальдун, Боден, Монтескье и другие. Географический детерминизм стал одной из опор цивилизационной теории разрабатываемой Н. Данилевским, Ф. Броделем, А. Тойнби, О. Шпенглером и др.
Этнонациональные особенности российской государственности
Представление об истории России как об истории русского национального государства требует существенной корректировки. Эта необходимость возникла в 90-е гг. XX века, когда на месте казалось бы нерушимого Союза Советских Социалистических Республик возник целый ряд независимых государств. В условиях социально-экономического и политического кризиса фактор полиэтничности оказался в конце концов решающим. Вместе с тем многонациональность страны до сих пор относится к числу слабо изученных факторов. Здесь сказываются как русоцентризм так и недостаток информации у авторов, - считает В.В. Трепавлов1. Русские являлись наиболее многочисленным этносом, по имени которого и было названо государство объединившее все народы Евразии. Русские обладали мощным экономическим и культурным потенциалом, выступали в роли агентов модернизации по отношению к другим народам. Проблемы становления и развития российского государства были отражены прежде всего русскоязычными историками которые и заложили соответствующую историографическую традицию.
Еще население первого государственного объединения восточных славян - Киевской Руси, имело в своем составе значительную часть финно — и балто-язычных племен, тюрков и (в ранний период ) варягов скандинавского происхождения. Список данников по «Повести временных лет» — насчитывал 14 этносов. Точно также княжества на которые распалась Киевская Русь с XII в., не были в этническом отношении едины и однородны. На северо-востоке Руси тогда формировалась новая этническая группа великороссов . Характерно, что Киевская Русь не знала войн или вооруженных конфликтов которые бы имели этническую первопричину, в отличии скажем от некоторых германских княжеств, где продвижение на восток сопровождалось планомерным физическим уничтожением местного населения, так были уничтожены или ассимилированы, например, племена полабских и поморских славян1.
Находясь в составе Монгольской империи русские земли смогли сохранить свою национальную и религиозную идентичность, те же княжества которые отказались от союза с татарами - считает Л. Гумилев, - «были захвачены частично Литвой, частично Польшей, и судьба их была очень печальной» . Стратегический выбор в пользу союза с татарами сделал Александр Невский, опираясь на поддержку Орды ему удалось остановить немецкий натиск на Русь. Потомки Александра Невского использовали татарскую военную силу для возвышения Москвы, в деле «собирания русских земель». Московская Русь была неотъемлемой частью евразийского политического пространства, что позволило ей стать одним из основных претендентов на монгольское наследство.
Еще до того как Москва добилась успехов в «собирании земель», теперь уже монгольской империи, на контролируемых ею территориях проживали многочисленные нерусские этносы. Этносы которые принадлежали к Московскому государству до середины XVI в., можно разделить - считает А. Каппелер, - на четыре типа.
Административно, экономически и социально интегрированные, православные народы живущие вперемешку, в тесном соседстве с русскими — карелы, вепсы, ижорцы, коми и пермяки.
2)Охотники, рыболовы и оленеводы живущие обособленно на северных и северо-восточных землях, сохранившие свой уклад жизни, родовые институты власти и анимистические верования. Связь этих народов, - ненцев, саамов, хантов и манси с русскими, выражалась в выплате дани.
3)У границ Казанского ханства жили мордва, марийцы, удмурты и бесермяне. В экономическом и административном отношении они были частично интегрированы и на их земли началось переселение русских. Но эти этносы сохраняли свою социальную верхушку и свою языческую веру.
4)Следует также выделить численно небольшую, но качественно важную группу иноземцев которые находились на службе у Московского государства. Это прежде всего «служилые» татары, составлявшие наиболее боеспособную часть княжеского войска и выполнявшие функции пограничной стражи, и выходцы из Западной Европы, которые подвизались как специалисты в сфере управления, дипломатии, в технических профессиях, в архитектуре и живописи1.
Таким образом, многонациональность была свойственна русской государственности еще до середины XVI в., затем Московское государство окончательно превращается в многоконфессиональную и полиэтническую империю.
Национальная политика Советской власти
XX век не зря называют веком национализма. Крушение мировых империй, становление новых независимых государств, выход на историческую арену новых народов, активное развитие национальных культур и т.п. процессы, - все они относятся именно к XX веку.
Становление национальных государств закономерный процесс являющийся следствием, во многом, социально-экономического и политического развития, и в этой связи выделятся два пути возникновения и развития национальной государственности. Один в рамках демократического процесса и демократической системы. Например, предоставление независимости Индии. И другой возникший в условиях ускоренной модернизации, модели догоняющего развития, в рамках советской системы, системы тоталитарной.
Причем многие считают, что в рамках тоталитарной системы национальный процесс не может не подавляться, а национальная политика направлена на унификацию национальных различий, борьбе с инакомыслием и т.п. Т.е. советская национальная политика не может не носить запретительный, ограничительный, репрессивный характер и в сравнении с демократическим национальным процессом, политикой сотрудничества, партнерства, компромисса, консенсуса и т.п., речь может идти об отсутствие национальной политики как таковой.
Долгое время внешний мир воспринимал межнациональные отношения в Советском Союзе или весьма умозрительно, или узкоэмпирически. Так, народам СССР (прежде всего русскому) приписывались гипертрофированные и абсолютизируемые, те или иные «врожденные» (примордиальные) черты национального характера, которые якобы предопределяют их историческую судьбу и их взаимоотношения друг с другом, типа некоего мистического духа православия и мессианства, откуда дедуцировалось стремление к русификации нерусских народов, к «имперскому экспансионизму, унифицирующему тоталитаризму, «великорусскому шовинизму» и «азиатскому рабству». — отмечает Т.В. Таболина1.
С началом перестройки, активизация этносоциальных и этнополитических процессов в Советском Союзе, связанная с ростом национального самосознания, стала свидетельством существования в СССР национального вопроса. И если до 80-х гг. XX в. некоторые западные политологи считали, что Советская власть решила национальный вопрос , то стремление к независимости советских республик вызвало новую волну интереса зарубежных советологов и политологов к сфере межнациональных отношений в СССР.
Получила распространение точка зрения, что советская национальная политика продолжила национальную политику Российской империи, так как решить национальные проблемы она тоже оказалась не в состоянии. Был взят на вооружение запущенный в обращение большевиками, и теперь обращенный против них, тезис о России как о «тюрьме народов». Этот тезис, в какой-то степени отражал положение сложившееся в последние десятилетия существование империи, с другой стороны носил характер хлесткого политического ярлыка, которым В.И. Ленин клеймил своих политических противников, и который априори оценивает оппонентов сугубо негативно. Теперь этот прием взяли на вооружение противники Советской власти. Сначала это была - говорил в 1988 году, А. Синявский, - «русская империя сформировавшаяся в течении веков и унаследованная новым строем; затем Советская империя, построенная на развалинах старого порядка, консолидировавшаяся и распространившаяся в качестве мировой силы. Сегодня это единственная империя в мире и уникальная страна в смысле ее территории и численности составляющих ее народов. С неизбежностью, будучи империей, она усложняет национальную проблему до необычайной степени.» Другой диссидент В. Чалидзе утверждал; «..Советский Союз - это старая империя с новым политическим устройством». Его политика, политика имперская, что в частности, выражается в колониальном угнетении1.
С подобным мнением трудно согласиться, т.к. советская национальная политика была принципиально новым шагом в развитии национальных отношений. Об этом, в частности, свидетельствуют события 1917-1920-х гг.
Большевики пришли к власти, когда в российской империи происходил процесс распада — результат внутренних беспорядков и поражения в войне. Тем не менее, четыре года спустя части бывшей царской империи, за небольшим исключением, были объединены в Союз Советских Социалистических Республик, и оказалось, что по силе сплоченности новый союз превосходит исчезнувшую царскую империю2.
