Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Российское казачество как этнонациональный и социально политический феномен 14
1.1 Происхождение и пути развития российского казачества 14
1.2 Политические аспекты процесса "возрождения казачества" 24
Глава 2. Власть и казачество в постсоветский период: противоречия нормативно-правовой политики 49
2.1. Поиски путей развития казачества 49
2.2 Казачество - "специфический слой электората" 60
2.3. Проблемы государственной службы казачества 83
Глава 3 "Этно-политический" компонент казачьего "возрождения" 105
3.1 Казачество: этнокультурная и сословная составляющие 105
3.2 Казачество в сфере межнациональных отношений 108
3.3 Взаимоотношения российского казачества с казачьими организациями ближнего зарубежья 123
3.4 Влияние казачества как коренной этнической группы на процессы миграции 135
Заключение 142
Список использованных источников и литературы 146
- Политические аспекты процесса "возрождения казачества"
- Казачество - "специфический слой электората"
- Казачество в сфере межнациональных отношений
- Влияние казачества как коренной этнической группы на процессы миграции
Политические аспекты процесса "возрождения казачества"
Решающую роль в оживлении казачьего движения конца 80-х гг. XX в. сыграли процессы десоветизации и демократизации общества, трансформация политической системы, повлекшая за собой общий кризис государственности, особенно в сфере социальной и межнациональных отношений, личностной и массовой психологии.
Именно в этот период начало организационно оформляться казачество. На первом этапе оно существовало как культурно-историческое движение, ставившее своей целью возрождение у потомков казаков культурных традиций, обычаев и исторической памяти. Пронизанному духом реставрации исторического фантома, "народа-сословия", "народа-призрака", казачьему движению сопутствовали различные массовые явления, социальные процессы и даже элементы экстремизма.
Социальной основой этого движения были потомки казачьих родов или люди, считающие себя таковыми; по оценкам некоторых экспертов, их насчитывалось в СССР около 5 миллионов человек (в последний раз принадлежность к казачеству фиксировалась всесоюзной переписью населения в 1926 г.). В результате бурного "перемешивания" социума за последние восемьдесят лет, носители казачьего самосознания почти равномерно были представлены во всех основных социальных группах.
Идентификация с казачеством в принципе возможна по трем основным критериям: кровное происхождение (естественно, документально "чистокровность" доказать невозможно), самоидентификация (то есть мнения о себе: "я - казак") и "внешняя" идентификация (то есть мнение окружающих: "он - казак").
Например, таким образом в 1992 г. получена приблизительная оценка численности казачьего населения Ростовской области - 28,5% от общей численности населения региона54. Исследования, проведенные в Краснодарском крае, показали, что от 35% до 43% населения края связывало свое происхождение с казачеством и лишь менее половины из них идентифицировало себя с казаками55. Значительное количество новообразованных братств, землячеств, округов, войск и т.п., посвятивших свою деятельность историко-культурным и патриотическим аспектам возрождения казачества, не всегда заявляли о себе во всеуслышание, а потому не попали во внимание социологов.
Казаки конца 80-х гг. XX в. восприняли себя как реальную общность, детерминированную объективными факторами: кровным родством, проживанием на исторически заселенных казаками землях, духовным влиянием казачества, необходимостью защиты от внешней и внутренней угрозы.
Первоначально актуальными для казаков оказались идеи и лозунги "красного" казачества. В некоторых случаях представители казачества пытались возложить ответственность за террористическое расказачивание периода гражданской войны на "сионистско-масонские силы" во главе с Л.Троцким и Я.Свердловым (тезис о необходимости борьбы с происками жидо-масонов и сейчас еще иногда вспоминают в среде казачества). Тем самым общественное мнение, прежде всего самих казаков, направлялось в сторону от критики догматизированной партийной идеологии и военно-коммунистической практики в решении казачьего вопроса. На первый план стали выходить элементы казачьего сословного национализма и антисемитизма, что в принципе противоречило интернационалистскому характеру марксизма, до 1991 г. формально являвшегося основой официальной идеологии властей.
Первые казачьи общества возникли в местах исторического проживания (Дон, Кубань, Терек, Урал), а также в крупных городах (Москва, Ленинград, Омск и др.). Традиционные казачьи регионы оказались охвачены волной "оказачивания". Говоря так, мы подразумеваем не только отмечаемый с этого времени всплеск националистических чувств (особенно на Дону, в Краснодарском крае, Северокавказском регионе), размежевание по принципу "свои - чужие", "русские - кавказцы", более узко - "казаки - кавказцы", но и использование казачьей символики на бытовом уровне.
Хронологически ранее возникли казачьи организации в крупнейших городах. Так, в Москве в январе 1990 г. было зарегистрировано Московское землячество казаков (первый атаман -писатель, по происхождению кубанский казак, Г. Немченко). До того, как состоялся учредительный круг, казаки столицы действовали в качестве общественной секции при Центральном доме пропаганды Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) . Помимо Московского землячества в 1987-1991 гг. существовали Особая посольская генерала Дорохова сотня, Сибирский посольский двор, казачье братство "Белый город", землячество "Мелихова станица" и другие малоизвестные объединения.
В марте 1991 г. учреждена "Невская станица" - землячество казаков г.Санкт-Петербурга. Это объединение отличалось довольно высоким социальным статусом входивших в него членов: многие казаки "станицы"
- различного рода руководители: директора заводов, командиры воинских частей, заведующие кафедрами вузов. Основой "Невской станицы" явился военно-патриотический клуб "Лейб-гвардии казачий полк". Это была первая общественная организация, начавшая работу по возрождению казачества на северо-западе России. Первым атаманом землячества был избран потомок донских казаков писатель Б. Алмазов .
Подобных фактов можно привести немало, но провинция оказалась более консервативной и осторожной: первые казачьи организации работали в качестве военно-исторических клубов, литературно-художественных обществ, товариществ.
Так, весной 1989 г. в г.Ростове-на-Дону было образовано литературное товарищество "Шолоховский круг", в которое вошли около сорока молодых писателей, критиков, журналистов . Эта организация в целом не являлась носительницей патриотических ценностей, но объявляла себя демократической, а ее официально опубликованная программа осуждала проводившийся в отношении казачества геноцид и провозглашала курс на возрождение величия Донского края.
Учредительный круг по созданию культурно-патриотического землячества уссурийских казаков состоялся во Владивостоке в июне 1990 г. Казаки провозгласили себя правопреемниками Уссурийского казачьего войска и поставили перед собой цель продолжить историческую традицию войска в обеспечении охраны и защиты российских земель на Дальнем Востоке59.
Романтические разговоры о духе казачества и способах принесения наибольшей пользы родной стране были недолгими. Казачьи организации, как губки, впитывали в себя все наиболее сомнительные элементы социума, в припадке демократичности до нельзя упростив - и тем нарушив традиции - процедуру приема в "казаки": численно организации увеличивались в геометрической прогрессии, качество их оставляло желать лучшего.
Постепенно казачество все активнее озвучивало свои державнические и патриотические взгляды, получив выход на страницы периодической печати - в большинстве случаев это были "казачьи" приложения к городским и районным газетам, но начали выходить в свет и первые окружные газеты. Дальше газетных выступлений дело не продвигалось еще около года.
Широкий путь к организационному оформлению и объединению казачества был открыт только к 1990 г., но в рамках исторически для них не характерных общественных объединений (численность которых, кстати, к 1997 г. достигла 438)60.
Для этого периода в среде казачества стали характерными дебаты по вопросу членства казаков в Коммунистической партии Советского Союза. Последовал ряд неофициальных заявлений. Например, бывший в то время атаманом Ростовского округа В. Попов утверждал, что "казак -это прежде всего демократ" и это "до конца" (сам В. Попов на момент своего заявления являлся членом Демократической партии России)
Казачество - "специфический слой электората"
Реакция власти на формирование правовой базы казачества была неоднозначной. Многим лицам в представительной власти и в силовых структурах процесс объединения казаков был неугоден. Не вызывали безоговорочного доверия и сами активисты из казаков. Их ахилессовой пятой являлись смутные теории и демагогия, а желание получать и требовательная интонация в речах существенно доминировали над желанием брать на себя сколько-нибудь серьезные обязательства перед государством.
Но работа по юридическому "обустройству" казачества и необходимом в данной ситуации правовом оформлении складывающейся системы отношений не прекращалась, и к 1995 г. особую актуальность приобрел вопрос подготовки проекта федерального закона о казачестве. Депутатами Государственной Думы и представителями общественных организаций были подготовлены девять законопроектов по данной тематике. В Комитет по делам Федерации и региональной политике Государственной Думы Российской Федерации поступили следующие документы95: законопроект "О российском казачестве" (представлен Министерством по делам национальностей РФ), законопроект "О российском казачестве" (представлен депутатом Государственной Думы В.П.Мироновым), "О казачестве" (от Союза Казачьих Войск России и Зарубежья (СКВРЗ)), "О казачестве в России" (депутаты Госдумы А.С.Сидоров, М.Н.Сидоров, А.А.Звягин), "О казачестве" (депутат Государственной Думы В.А.Лисичкин), "О казачестве" (Комитет Совета Федерации по аграрной политике, председатель - В.П.Зволинский), "О казачьих обществах" (депутат Госдумы А.А.Долгополов), "О российском казачестве" (от Союза казаков России) и законопроект "О казачестве" (Совет Федерации, депутат Государственной Думы А.Г.Мартынов).
Перечисленные выше проекты законов получили различные оценки по содержанию и кругу регулируемых вопросов, отношений и процессов.
Наименее удачным был назван проект, представленный депутатом Госдумы В.А.Лисичкиным. В качестве недостатков ему вменялись излишняя политизированность, крайняя узость и непрофессионализм при разработке специфических казачьих вопросов и серьезная погрешность с технико-юридической точки зрения.
Проект В.А.Лисичкина предлагал признать за казачеством особенности прохождения службы в казачьих соединениях и частях и право на оказание охранных услуг. Кроме того, законопроект предусматривал создание в Министерстве обороны РФ, Министерстве внутренних дел РФ и Федеральной пограничной службе РФ особых структур по делам казачества, при органах исполнительной власти субъектов РФ - "специальных структур по осуществлению связи казачества с органами власти на местах". За казаками предлагалось признать право на создание и участие в местном самоуправлении.
Документ СКВРЗ носил ярко выраженную проказачью окраску и содержал наиболее радикальные определения и предложения: казачество в нем определялось спорной формулировкой - "самобытный народ в составе народов России", а статья третья законопроекта предлагала восстановить на территории страны двенадцать казачьих традиционных войск со статусом земель федерального подчинения. Органы казачьего самоуправления предполагалось наделить "государственными полномочиями". Кроме того, в предлагаемой проектом закона федеральной системе управления казачьими войсками внимание акцентировалось на главенствующей роли Большого круга казаков России, Совета казачьих атаманов и Верховного Атамана казаков России. Верховному Главнокомандующему Российской Федерации должны были подчиняться только действующие казачьи войсковые части с приданием им статуса национальной гвардии Российской Федерации.
Управление войсками и их структурными подразделениями (отделами, округами, станицами и хуторами), согласно законопроекту, возлагалось на выборных атаманов. Войсковому же атаману непосредственно должны были подчинятся предусмотренные законопроектом специальные резервные казачьи войсковые части.
О казачьем землевладении и землепользовании говорилось в самом общем виде: земля передается в пожизненное и наследуемое владение и пользование.
Проблему льготного обеспечения казаков проект подробно не рассматривал. Но вместо этого развитие получил вопрос о судебных органах казачьих обществ - казачьих судах чести.
С законопроектом СКВРЗ во многом текстуально совпал и проект закона, представленный депутатами Государственной Думы А.С.Сидоровым, М.Н.Сидоровым и А.А.Звягиным. Но в отличии от "казачьего" законопроекта, депутаты предложили усилить роль Президента в руководстве казачеством. Авторы выступили за "огосударствление" руководства российского казачества. Так, статьи 22-26 посвящены роли и функциям Главного управления казачьих войск России - высшего исполнительно-распорядительного органа казачества. Из документа исчезли положения о казачьих войсковых частях как национальной гвардии Российской Федерации, а также о судебных органах.
При этом ни "казачий", ни "депутатский" варианты законопроектов не смогли преодолеть три важнейшие законодательные преграды:
1. Создание особых казачьих частей в структуре Вооруженных Сил страны противоречило концепции построения Вооруженных Сил и действующему в данной сфере законодательству.
2. Сегодняшние земельные отношения в казачьих объединениях, подкрепленные действовавшим на тот момент земельным кодексом, не соответствовали историческому казачьему укладу - "землю - за службу" и не позволяли создать устойчивые экономические и социальные структуры.
3. Изложение принципов казачьего самоуправления в проектах федерального закона входило в противоречие с правами субъектов федерации и органами местного самоуправления регионов традиционного проживания казачества.
От этих документов несколько отличалась группа законопроектов, включающая проекты Министерства по делам национальностей Российской Федерации и депутатов Государственной Думы В.П.Миронова и А.А.Долгополова.
В частности, проект Миннаца РФ определял казачество как "исторически сложившуюся общность граждан РФ, имеющих самобытные традиции, культуру, хозяйственный уклад и взаимоотношения с государством", а казаком считался гражданин Российской Федерации, принятый в члены казачьей общины. Данный проект содержал идею приоритетной роли в управлении казачеством исполнительной власти в лице прежде всего Президента, а также Правительства Российской Федерации.
Проект предполагал введение нового типа юридического лица -казачьей общины, что не имело отражения в гражданском праве Российской Федерации.
Создание казачьих войсковых частей предусматривалось в структуре Министерства обороны РФ, Министерства внутренних дел РФ и пограничных войск РФ, институтов резервистов и наказных атаманов. Проблема отсутствия соответствующего законодательства по этим вопросам, как предполагалось, должна решаться путем дополнительного нормотворчества Правительством РФ.
Казачьим общинам, выполняющим государственную службу, предполагалось предоставление налоговых льгот в соответствии с налоговым законодательством Российской Федерации.
Данному законопроекту по духу и букве (вплоть до непосредственного текстуального совпадения) чрезвычайно близок проект депутата Государственной Думы В.П.Миронова. Но здесь обращает на себя внимание следующее новшество: первичное территориальное объединение казаков именовалось "обществом" (в проекте Миннаца России - "община"). Однако недостаточно отредактированный текст грешил частым употреблением и термина "община", при этом различия между этими понятиями не были прописаны.
Согласно проекту закона В.П.Миронова, "территориальные органы казачества не подменяют органы государственной власти и местного самоуправления", а казачьи округа приобретали статус юридического лица в форме государственного унитарного предприятия.
Вместо льготного налогообложения за несение казаками государственной службы законопроект предполагал распространить на них социальные гарантии государственных служащих.
Казачество в сфере межнациональных отношений
Стремление государства в лице исполнительной власти осуществить политику "социализации" казачества, то есть юридически оформить его сословность, очевидна и безальтернативна с прагматичной точки зрения. Столь же очевидной является необходимость учитывать влияние этнического компонента казачьего "возрождения". Особую важность фактор этничности приобретает в регионах межнационального обострения, где агрессивно направленный вовне казачьей общины этот фактор встречает сходную агрессию со стороны иных этнических общностей.
Прежде всего, необходимо учесть, что наиболее интенсивно возрождение казачества протекает на тех территориях, которые являются очагами повышенной этнической конфликтности в России и постсоветских государствах.
На первом этапе "возрождения" казачества проводимая государством политика заигрывания с молодым казачьим движением предполагала, по меньшей мере, возможность переговоров о разрешении территориальных претензий участников споров. В первую очередь это касалось северокавказского региона. Так, осенью 1990 г. Председатель Верховного Совета РСФСР Б.Ельцин принял депутацию казачьего и ногайского населения Чечено-Ингушской АССР. В состав депутации входили представители ногайского народа Гребенского и Сунженского отделов терского казачества. Кроме того, на встрече присутствовали также "наказной" атаман Союза казаков России А.Мартынов, кошевой атаман В.Овчаров, "референт наказного атамана" Ю.Галушкин. В ходе встречи членами депутации были подняты проблемы совместного проживания ногайского и казачьего населения в составе Чечено-Ингушской АССР. Было высказано предложение о целесообразности создания казачье-ногайского автономного образования в составе ЧИАССР, о восстановлении Сунженского автономного округа.
Б.Ельцин высказал мысль о том, что при рассмотрении вопроса окончательного политико-административного устройства народов Российской Федерации будут учтены пожелания и интересы всех народов и этнических групп населения148.
Кроме заверений Председателя Верховного Совета РСФСР по данному вопросу, затрагивающему судьбы казачьего населения северокавказских республик и традиционно проживающих здесь горских народов, была принята также к сведению записка Отдела национальной политики ЦК КПСС "О некоторых проблемах, связанных с реабилитацией репрессированных народов" (Приложение к п.7г., пр.№30)149.
В ней, в частности, говорилось: "В соответствии с принятым Верховным Советом РСФСР законом политически реабилитировано казачество. В связи с этим могут быть выдвинуты требования о его территориальной реабилитации, восстановлении казачьих областей и округов".
Далее констатировалось, что трагические подтверждения вышесказанного не заставили себя долго ждать. В 1991 г. во время Пасхальных праздников в станице Троицкой Сунженского района Чечено-Ингушетии молодым ингушом ударом ножа в спину был убит казачий атаман А.Подколзин. На момент конфликта в станице проживало 5 тыс. казаков и 1,5 тыс. ингушей. Казаки потребовали выселения всех ингушей из Троицкой и учреждения казачьей автономии на спорных территориях. События 1991 г. в Сунженском районе Чечено-Ингушетии еще раз показали, что конфликты между казаками и народами Северного Кавказа могут нарастать. "Это объясняется широко распространенной среди северокавказских народностей идеи о несправедливом завоевании их земель во времена царизма. "Казачья" проблема выходит за рамки РСФСР, может коснуться Украины, Казахской ССР и Республики Кыргызстан (в состав Украины вошла часть территории Области войска Донского, в состав Казахстана вошли земли Уральского, Сибирского и Семиреченского казачьих войск)"150.
Запиской Отдела национальной политики ЦК КПСС рекомендовалось ЦК Компартии РСФСР "провести совещание в городе Ростове с секретарями райкомов, крайкомов, обкомов Компартии РСФСР с целью обмена мнениями и выработки подходов в работе партийных комитетов в связи с обострением межнациональных отношений и активизацией движения казачества..."
Кроме того, 23 мая 1991 г. заместитель заведующего Отделом ЦК КПСС по связям с общественно-политическими организациями И.Зароменский подписал записку "Об обращении бюро Ростовского обкома КПСС (на №03247)"151. Этот документ содержал следующие оценки казачьего движения:
"Характеризуя состояние и тенденции нынешнего развития движения казачества, следует отметить, что, начавшись в 1987 году, за короткое время оно выросло в значительную общественно-политическую силу, объединяющую, по оценкам ее руководителей, несколько сот тысяч человек. (...)
Поступающая в ЦК КПСС из ряда регионов страны (Северный Кавказ, Казахстан) информация свидетельствует о нарастании социальной напряженности в связи с активизацией стихийного движения за возрождение казачества, что уже привело к острым межнациональным конфликтам с человеческими жертвами. Дополнительным катализатором этих процессов может стать принятый в апреле с.г. (1991 - O.K.) Закон РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", узаконивший право казачества на восстановление целостности административно-территориальных границ, существовавших до их изменения.(...)
На наш взгляд, обнародование принципиальной позиции, занимаемой Коммунистической партией в данном вопросе, может сыграть положительную роль в деле консолидации усилий всех конструктивных сил и слоев общества по стабилизации внутриполитической обстановки в стране, достижению гражданского мира и согласия..."
Власти отдавали себе отчет, что в основном зарождение казачьего движения в традиционно "казачьих" регионах явилось естественной реакцией местного населения на осложнение социально-экономической и межнациональной обстановки. Так, на территории Терского казачьего войска широкое развитие получили историко-культурные, подчеркнуто национальные общества. Например, в Карачаево-Черкессии еще до образования там казачьего круга действовали общественные организации "Джамагат" (создана в октябре 1989 г.), "Адыге-Хасе" (март 1990 г.), "Адгэлра" (март 1990 г.), "Бирлик" (март 1990 г.) и только в июле 1990 г. регистрируется "Верхнекубанский казачий округ".
Условия, в которых проходило организационное оформление и становление первых казачьих объединений терского казачества, ряд традиционных земель которого входил в состав Чечено-Ингушской республики (Сунженский район) и Северо-Осетинской АССР (Пригородный район) в принципе оказались сложными. Терское казачье войско является межрегиональной организацией. В разное время органами юстиции его отделы и округа были зарегестрированы в Дагестане (Кизлярский округ), Чечне (Грозненский, Наурский, Сунженский, Терско-Гребенской отделы), Ингушетии, Северной Осетии (Владикавказский отдел), Кабардино-Балкарии (Терско-Малкинский округ), Карачаево-Черкессии (Зеленчукский отдел) и Ставропольском крае. Терское войско было создано в определенной мере как противовес кавказскому сепаратизму под лозунгами "защиты русского населения и исконных казачьих земель". Партийно-советская номенклатура здесь исповедовала национальные интересы, и кроме чисто политического в из Северокавказском регионе усугублялось еще и межэтническое противостояние.
Своеобразный "этнический ренессанс" характерен и для Ростовской области конца 80-х гг. XX в. В 1990 г. здесь отмечался расцвет русских национал-патриотических организаций и объединений этнических групп ("Память", немецкое "Возрождение", армянское "Нур-Нахичевань"). Несколько раньше, в 1989 г., первая проказачья организация области -литературное товарищество "Шолоховский круг" переживало период серьезных разногласий с еврейской ассоциацией Ростова-на-Дону, за что было официально обвинено в антисемитизме и разжигании национальной розни.
Влияние казачества как коренной этнической группы на процессы миграции
Одна из самых характерных черт психологии казачества на рубеже XX - XXI вв. - применение исключительно этнических критериев для оценки фактов и событий обыденной жизни и уголовной хроники. С наибольшей наглядностью это проявляется в отношениях с мигрантами из республик Северного Кавказа и Закавказья. По данным социологов, безусловно отрицательно к мигрантам относятся 38,2% кубанских и 41,5% донских казаков. Соответственно 45,6% и 42% оговорили свое нормальное отношение к мигрантам только при условии, что они являются беженцами. 86,3% опрошенных на Кубани и 82% на Дону отметили негативное влияние миграции на межнациональные отношения .
Еще одна особенность восприятия казаками межнациональных отношений заключается в четко выявившемся несовпадении оценок непосредственной ситуации в станицах и поселках с представлениями о ситуации в регионе в целом. Так, на Кубани 50% респондентов-казаков отметили отличавшее межнациональные отношения в местах их непосредственного проживания (станицах и городах) добрососедство, тогда как в крае в целом как добрососедские отношения оценили только 2,9% тех же респондентов. На наличие межнациональной напряженности в крае указали 44,1% атаманов. Аналогичные показатели получены на Дону187.
Казачество стремится играть активную роль в регулировании миграционных процессов на Северном Кавказе. Можно выделить два типа подобного регулирования, сформировавшихся в том числе и под непосредственным влиянием казачьих структур. В Ставропольском, Краснодарском краях, Ростовской области и в республиках Северного Кавказа они обусловлены национальным составом и направленностью миграционных потоков.
Основными источниками миграции в эти регионы являются Чечня, Казахстан, Грузия (Абхазия), Украина, Узбекистан, Таджикистан. Потоки внутренней экономической миграции идут с территорий северокавказских республик, Дальневосточного, Западно-Сибирского регионов и районов Крайнего Севера.
В результате принятия документов, ограничивающих миграционные процессы, к 1996 г. в Краснодарском, Ставропольском краях и Ростовской области произошло общее снижение миграционного прироста, однако в первую очередь за счет представителей славянских национальностей (в основном русских). Доля неславян в миграционном потоке в эти регионы возрастает. В свою очередь, это может привести к дальнейшему обострению межэтнических отношений. Так, в течении 1990-1994 гг. донское и кубанское казачества неоднократно предпринимали антиконституционные действия и делали заявления, направленные на силовое ограничение миграции представителей неславянских национальностей в соответствующие регионы.
В июле 1998 г. в Краснодарском крае был принят устав края, во второй главе которого записано: "Краснодарский край является исторической территорией формирования кубанского казачества, исконным местом проживания русского народа. Это обстоятельство учитывается при формировании и деятельности органов государственной власти и местного самоуправления". По мнению известного правозащитника С.А.Ковалева, немало внимания уделявшего проблеме дискриминации национальных меньшинств в Краснодарском крае, особый статус казачества там закреплен также постановлением главы администрации края № 130 от 11 апреля 1997 г. по г.Сочи , в котором говорится: "Заместителю главы администрации края В.П.Громову (атаману Кубанского казачьего войска - O.K.) решить вопрос с главами администраций на местах о включении в состав комиссии миграционного контроля до 70% представителей коренного населения - казачества". Кроме казаков и русских, как считает С.Ковалев, в фаворе у краевых властей немцы, молдаване, болгары, в силу своей малочисленности не играющие заметной роли как нацменьшинства. Без агрессивной риторики относятся на Кубани к украинцам и грекам. И лишь гак называемые кавказцы и турки-месхетинцы находятся в Краснодарском крае на острие агрессии.
Показательны в этом смысле и события 2002 г. в Краснодарском крае и в Ростовской области, когда активизировались наиболее националистически настроенные элементы казачьих организаций. Толчком к подобной радикализации послужило неосторожное заявление губернатора Краснодарского края А.Ткачева относительно необходимости ужесточения миграционной политики в крае и даже насильственной репатриации незаконно там проживающих инородцев.
Вслед за кубанцами Всевеликое войско Донское, самое большое по численности казачье формирование в России, приняло обращение к населению Дона, в котором призвало к выдворению из Ростовской области лиц, не имеющих российского гражданства и местной регистрации. Донские казаки поддержали инициативу кубанского губернатора и потребовали от донского губернатора В.Чуба последовать примеру его краснодарского коллеги . Казаки проявили готовность самим встать на борьбу с незаконными мигрантами. Для этого они потребовали от областных властей вооружить муниципальные казачьи дружины и увеличить их численность. Основные притензии донские казаки предъявили богатым сплоченым группировкам чеченцев, ингушей, цыган, китайцев, азербайджанцев.
Вместе с тем, необходимо отметить, что в первые годы XXI в. резко националистические высказывания со стороны казачества встречаются все реже. Даже в регионах с преобладающим русским населением казаки предпочитают не ввязываться в межэтнические конфликты. Особенно осторожны так называемые "реестровые" казаки, поскольку любой их демарш в сфере межэтнических отношений может быть оценен как политическая деятельность, что вступает в противоречие с действующим законодательством Российской Федерации, регламентирующим основы государственной службы.
Однако, как для "реестровых", так и для "общественных" казаков в начале 2000-х гг. актуальной стала тема переписи населения России. Особую активность проявляли казаки Всевеликого войска Донского, ратовавшие за то, чтобы донских казаков признали отдельным "автохтонным" народом. Последовали неоднократные обращения в Госкомстат и правительство России с просьбой "посчитать" казаков.
Полученный официальный ответ из центрального статистического ведомства поумерил пыл казаков. Как оказалось, получение информации по казакам предусмотрено, но казачество будет расписано по различным графам - национальность, пол, возраст, место проживания и др. Иными словами, принимается за данность, что казаки могут быть разных национальностей, что это сословие, а не этническая общность. Госкомстат сослался на заключение российских этнологов, а точнее на письмо директора Института этнологии и антропологии РАН профессора В.Тишкова, в котором сформулировано заключение ученого совета института по данному вопросу: "Нет никаких оснований считать, что за десятилетия советской власти казачье сословие, утратив свой статус, превратилось в этническую общность или конгломерат нескольких этнических общностей. Современное казачье движение во многом обусловлено романтическими представлениями о прошлом и перспективами поступления на государственную службу... Было бы неосторожно создавать номенклатуру казачьих "этнических" общностей разного уровня, учитывая появление множества "неоказачьих" групп, которые ранее никогда не существовали или давно исчезли (московские, санкт-петербургские, волжские и др.) Выборка лишь породит претензии непризнанных и заведет государственные инстанции в тупик" .
Некоторые представители казачьей "верхушки" на такое определение этнологов обиделись, хотя и у них имелись опасения, что отдельная "казачья" строка выявит приписки численности казачьих рядов и, возможно, даже не в десятки, а в сотни раз.
Высказывалось мнение, что, напротив, перепись даст показатель численности казачьего населения России, намного превышающий численность казачьих организаций страны. И тогда атаманам придется признать очевидную неспособность возглавляемых ими структур привлечь в свои ряды множество потенциальных участников казачьего движения.
"Конструктивная" оппозиция "казачьей" переписи, например, в лице атамана Кубанского войска В.Громова, придерживалась мнения, что "момент для казачьей переписи еще не наступил": "У казачества уникальный опыт по возрождению народа... Самосознание казачества еще не оформилось, процесс восстановления народности длится всего 12 лет, это маленький срок
Похожие диссертации на Политико-правовые аспекты статуса казачества в современной России
