Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ 16
1.1. Социальный контроль: формы и виды 16
1.2. Право и политика: проблемы в заимо детерминации .25
1.3. Судебная власть в системе разделения властей 39
Глава 2. СУДЕБНАЯ СИСТЕМА США И СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ
2.1. Система сдержек и противовесов и судебная система Сша: институционально-организационные аспекты 51
2.2. Подготовка юристов и политическая детерминация формирования судейского корпуса в Сша 76
2.3. Особенности системы самоуправления судебной системы Сша 90
Глава 3 ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ СИСТЕМЫ СОЦИАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ В РОССИИ 104
3.1. Открытость судебной власти как условие и направление развития системы социального контроля 1.04
3.2. Перспективные направления развития социального контроля за судебной властью 117
Заключение 139
Приложения 142
- Социальный контроль: формы и виды
- Подготовка юристов и политическая детерминация формирования судейского корпуса в Сша
- Открытость судебной власти как условие и направление развития системы социального контроля
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Формирование правового государства в России требует соединения двух противоположных тенденций: укрепления властной вертикали - с одной стороны, и развития элементов самоуправления, прежде всего, повышения самостоятельности и независимости судебной власти как одного из важнейших элементов политической системы современного общества - с другой. Успешная реализация этих тенденций может быть обеспечена только системой обратной связи "гражданское общество''-"государство", то есть развитием системы социального контроля. Это и определяет актуальность проблематики политико-правовой детерминации судебной власти как социального контроля.
На современном этапе развития мировой цивилизации, характеризующемся нарастанием процессов глобализации во всех областях, в том числе и в области политики и права, происходит формирование многообразия национальных политических и правовых форм. С одной стороны, наблюдается их унификация, что отражается в высокой оценке таких понятий как «демократия», «права человека», «правовое государство», «разделение властей» и других характеристик современного общества. Однако с другой - мы видим опасность сведения многообразия человеческой культуры к застывшим в своем развитии современным цивилизационным образцам. В этих условиях весьма актуально исследование процессов становления и развития национальных политико-правовых систем и их важнейших составляющих - судебной власти и политических механизмов
детерминации этой власти. Такое исследование должно основыватвся на трактовке более общего вопроса- соотношения и взаимодетерминадии права и политики. Эти вопросы в условиях реформирования политико-правовой системы России приобретают особое значение.
Модернизация судебной системы требует разработок как в политической и правовой теории, так и осмысления соответствующей практики. Эта многомерность проблемы, в условиях бурного развития политико-правовых процессов в стране, актуализирует данную тематику, поскольку на протяжении последних полутора десятков лет в России фактически речь идет о становлении новой политико-правовой системы на основе принципа разделения властей. Эта проблема актуальна для всех стран мирового сообщества в силу объективно обусловленной политизации всех процессов, сопровождаемой развитием правового государства, в котором основная роль в защите прав человека принадлежит судебной власти.
Состояние научной разработанности проблемы. Сложность исследования проблемы определяется, прежде всего, се комплексностью, и в определенной степени междисциплин арностью, поскольку проблемы политической детерминации и социального контроля, анализировались как политологами, правоведами, так и социологами, что усложняет задачу краткого изложения анализа предшествующих разработок. В то же время центральная проблематика, вне всякого сомнения, относится к политической науке и государствоведению.
Неверно говорить об абсолютном непризнании теоретиками проблематики соотношения политики, права, судебной власти и социального контроля. Этот вопрос имманентно присутствовал уже у древних мыслителей - Платона, Аристотеля, Кун Цзы, а позднее - в сочинениях большинства политических мыслителей и юристов Средних веков, Нового и Новейшего времени. Платон и в "Государстве", и в "Законах» представил свое видение развития системы власти в обществе. Аристотель в "Политике" исследовал разделение властей и роль судебной власти в полисе.
Уже в работах Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье категория судебной власти становится предметом самостоятельного анализа. Однако базис современной научной постановки проблем соотношения политики и права, государства и гражданского общества, судебной власти в системе разделения властей формируется в работах И. Канта и Г. Гегеля. С формированием ими концепции гражданского общества начинает осознаваться и проблематика социального контроля, категориально оформляющаяся значительно позднее.
К. Маркс и В.И. Ленин, подчеркивая классовый характер политики и права, дали трактовку их взаимосвязи, но практически не исследовали проблему судебной власти как самостоятельную.
С развитием политической науки, первоначально тесно связанной с юриспруденцией, исследованиями государствоведов, появилось множество работ теоретиков, рассматривавших различные аспекты проблемы. Для. западной политической мысли характерен интерес, прежде всего к проблеме власти (немецкий мыслитель М. Вебер, английский политолог Дж. Томпсон, американский - Г. Моргентау и др.).
Характерен интерес русских государствоведов конца XIX - начала XX вв. к проблеме политики, власти и права, конституционным аспектам судебной власти (Б.Н. Чичерин, Н.М. Коркунов и др.). В этот период именно русские юристы (С.А. Муромцев и Л.й. Петражицкий) разрабатывают проблематику «политики права». Именно государствоведы в этот период вносят наиболее существенный вклад в разработку данных, в существенной части, политологических проблем.
Институционализация в России политологии как самостоятельной науки привела к углубленному изучению политологами различных аспектов проблемы, прежде всего в ее методологической составляющей.
Для исследования данной проблемы, находящейся на стыке политической науки, теории государства и права, весьма важными являются общеметодологические разработки российских политологов. Это работы таких авторов, как М.Н.Афанасьев, Ф.М. Бурлацкий, К.С.Гаджиев, А.А.
Галкин, А.В. Дмитриев, В.Б. Кувалдин, Ю.М. Павлов, А.С. Панарин, И.К. Пантип, A.M. Салмия, А.В. Торкунов, М.Х. Фаркушин, Л.Ф. Шевцова, Г.Х. Шахназаров и др.
Значительный вклад в осмысление именно проблемы власти в ее методологическом аспекте внесли М.В. Ильин, В.Г. Ледяев, А.И. Соловьев, В. Ф. Халипов и другие политологи1.
Нельзя не упомянуть и работ таких политологов, как С.Г. Айвазова, Т.А. Алексеева, Е.А.Бойко, И,Н. Гомеров, А.А. Дегтярев, Т.И. Захарова, B.C. Комаровский, А.И. Никитин, С.А. Марков, А. Мигранян, А.Ю. Мельвиль, СВ. Патрушев, IO.C. Пивоваров, B.C. Семенов, В.В. Серебрянников, В.В. Смирнов, А.И. Соловьев, И.Г. Тюлин, М.М. Утяшев, Е.Б. Шестопал, А.И. Щербин и И.Г. Яковлев, в работах которых рассматриваются отдельные, но весьма важные аспекты проблем разделения властей, гражданского общества и совершенствования политико-правовой системы современного российского общества.
Проблемы соотношения политики, права, судебной власти в той или иной мере интересуют и юристов - теоретиков государства и права . Однако в советский период и на первом этапе постсоветского периода российской истории авторы различных изданий по теории государства и права, показывая специфику правовых норм, большее внимание уделяли анализу соотношения права и морали, что не могло заменить анализа указанной проблематики . Методологически важные разработки политологов проблем власти предопределили углубленную разработку проблематики юристами.
См., напр.: Ильин М.В., Мельвиль А. Ю. Власть. // Полис, 1997. № 6; Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ, М,: РОССПЭН, 2001; Введение в политологию. Учебное пособие / В.Пугачев. А.Соловьев. 3-е издание. М., 1999: Халипов В. Власть: кр атол огн чес кий словарь. М,, 1997; Халипов В. Ф. Кратология как система науко власти. - М.. 1999.
' Напомним, что проблематика соотношения политики и нрава определила специфический характер творчества, например, такого оригинального мыслителя как К. Шмитт. В современной российской политико-правовой традиции сотрудничества подитологов и правоведов также сохраняется. См., напр.: Политология: Курс лекций / Под ред. М.Н. Марченко. М„ 1997; Дмитриев 10. А., Черемных Г.Г. Судебная власть в механизме разделение дластей и защите прав и свобод человека//Государство и право. 1997. № 8.
3 Практически все учебники по теории государства и права включают специальные главы, посвященные анализу соотношения права и морали. И в большинстве отсутствуют столь же подробные разделы о соотношении политики и права.
Уже в последний период существования СССР появляется работа Л.С. Явича , в которой проблематика соотношения права и политики ставится особенно остро. Эта проблема присутствует у таких современных теоретиков как С.С. Алексеев, И.А. Исаев, Л.С. Мамут, Н.И. Матузов5, большое внимание уделяется проблеме разделения властей и специфике судебной власти (Б.Н. Топорнин, В.В. Ершов, В.М. Лебедев и др.)6-
Проблемы соотношения политики и права обсуждаются как на страницах монографических политологических и правовых изданий, так и в специальных международных периодических изданиях, например, «Политика и право». Особое внимание в этот период внимание российских исследователей привлекает проблематика реформирования судебной системы страны, обеспечения независимости судебной власти, роли Конституционного суда в обеспечении становления в стране правового государства .
Однако, несмотря на огромное количество различного рода методологически значимых работ, практически отсутствуют разработки проблемы в ее конкретном аспекте, прежде всего, выяснения политической детерминации становления и функциогннроваиия национальных правовых
систем, судебной власти в аспекте социального контроля .
Из многочисленных авторов, пишущих по проблемам судебной власти, только немногие (напр., В.М. Лебедев) поставили проблему социального
Явич Л. С.Сициалшм; право и общественный прогресе. М., 1990. " См., напр.: Алексеев С.С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексного исследования. - М. 1998; Исаев И.А. Метафизика Власти и Закона; У истоков по л и ти ко-прав обо го сознания. - М.: Юристь, 1998; Мамут Л. С. Государство в ценностном измерении. М., 1998; Матузов Н.И. Право и политика в их взаимодействии / Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - М., 2003; Четверний В. А Понятие права и государства,- М., 1997.
6 См., напр.: Топорнин Б.Н. Суд и разделение сластей//ВВС СССР. 1991. №6: Ершов В. В. Статус суда в правом государстве, - М„ 1992; Савицкий В, М., Ледах И.А Правовое государство и разделение властей / В кн. Социалистическое правовое государство концепция и пути развития. - М„ 1990; Чеботарев Н. Принципы разделения властей. - Томск. 1997.
7 См., напр.: Алексеева Л.Б. Судебная власть в правовом государстве. - М.. 1991; Ржевский В.А., Чепурнова І-І.М. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. -М., 1997; Становление судебной власти в обновляющейся России. - М„ 1997; ВаглаяМ. В. Конституционное право Российской Федерации. - М„ І998,
Среди работ политологов, затрагивающих проблему социального контроля в плане взаимодействия власти и общества в аспекте деятельности служб по связям с общественностью выделим работы политолога О.Н. Савиновой.
контроля судебной власти. Особенно актуальной эта проблема представляется при анализе влияния политики на судебную власть, воплощающую в себе, в известном смысле, сущность права. А. Барак в своем труде «Судейское усмотрение»9 посвящает этой проблеме целую главу. Он подчеркивает необходимость различения таких понятий как «судейская политика», «политическая деятельность при разрешении дел», «правовая политика», «политика законодательной власти», «политика исполнительной власти» и др. Еще в период становления политической науки отмечалось многообразие трактовок понятия «политика», «политическая деятельность». Эта неопределенность терминов сохраняется и в настоящее время, особенно проявляясь на уровне междисциплинарных исследований. «Термин «политическая деятельность», - отмечает А.Барак, - неопределенный, гораздо более темный, нежели ясный... и потому судьи поступали бы лучше, держась подальше от него» .
Рос сийские политологи и юристы затрагивали данную проблему в основном со стороны проблематики разделения властей. Тема социального контроля оказалась монополизированной социологией и социологией права, и традиционно связывается многими исследователями с девиантным поведением, несмотря на то, что имеет гораздо более широкое значение. И по сию пору социологи, уже давно использующие категорию "социальный контроль", рассматривают ее, в основном, в достаточно узких границах проблематики девиантного поведения11.
Такое положение, в основном, сохранялось до последнего времени, несмотря на го, что в российском обществознании ее активно разрабатывай еще П.А.Сорокин ("Преступление и кара, подвиг и награда" в работе "Социологический этюд об основных формах общественного поведения и
s Барак А. Судейское усмотрение. - М. 1999. 10 См. Барак А, Там же. С. 302.
морали" - 1914; "Система социологии" -1920; "Социальная и культурная динамика"- 1941).
Усложнение социальных систем требуют политологического исследования взаимодетерминации права и политики, механизмов, форм и направлений политической детерминации судебной власти в аспекте социального контроля. Диалектика политики и права, как показывают исследования российских ученых , имеет своим источником их общую властную сущность. Эта центральная посылка анализа внутренней, сущностной связи политики и права имеет огромное значение для дальнейшего анализа практически значимых аспектов проблемы. Российские исследователи справедливо указывают, что «власть права, хотя и связана с государственной властью, не тождественна ей и принципиально не сводима к ней»13.
Разработка проблемы политической детерминации судебной власти в аспекте социального контроля требует рассмотрения особенностей социологического подхода к исследованию политико-правовых явлений, сформировавшегося еще в XIX в. в Германии (Р. Иеринг), но получившего наибольшее развитие в США уже в XX в. (О.У. Холмс, Р. Паунд). Распространение этого подхода связывают с этапом развития буржуазного общества, когда активность различных социальных групп и слоев с диаметрально противоположными интересами побуждает к необходимости выработки политики права, учитывающей эти противоположности и создающей механизм преодоления разрывающих общество сил.
Модели «политики права» создавали такие виднейшие представители российской правовой теории начала XX в., как председатель Первой Государственной Думы России С.А. Муромцев и создатель психологической концепции права Л.И. Петражицкий. Были намечены две отличающиеся концепции «политики права». К сожалению, в дальнейшем разработка
11 В первую очередь назовем работы B.C. Афанасьева, А.А. Габиани, Я.И, Гилинского, B.H. Кудрявцева, И.В. Маточкина, Р.С. Могалевского, A.M. Яковлева и др. '"См.: Право и политика современной России. - М., 1996.
данного подхода в теории политики и права в России была приостановлена, а значительная часть современных теоретиков рассматривает его лишь как исторический казус.
В связи с этим возникла необходимость углубленного методологического исследования политической детерминации судебной власти как социального контроля, что невозможно без обращения к политической антропологии , антропологии права13 и политико-правовой компаративистике1 . Анализ специфики правовой и судебной систем, развития судебной власти, форм социального контроля в других странах, прежде всего в США дает возможность подойти к рассмотрению вопросов формирования российской системы социального контроля применительно к функционированию судебной власти на современном этапе с отработанным инструментарием.
Основным в исследовании модели политико-правовой детерминации судебной власти как социального контроля на этапе модернизаций является этнополитический и этноправовой анализ российского варианта концепции правового государства. При этом одной из наиболее сложных проблем на данном этапе является проблема диалектики национального и общечеловеческого, что приобретает форму проблемы соотношения и противоречия международных и национальных норм, политико-правовых традиций и ценностей. От решения теоретического и практического вопроса о взаимодетерминации политики и права в российском варианте, политико-правовой детерминации судебной власти как социального контроля во многом зависит успех становления подлинно демократического, правового государства в пашей стране.
ь Там же, с. 8.
14 См., напр.: Крадин Н.Н. Предмет и задачи политической антропологии. М„ 1999.
15 См., напр.: Рулап Н. Юридическая антропология, М., 1999; Коал ер А.И. Антропология права. М.,
2002.
16 См., напр.: Берлин И. 1992. Политические идеи в двадцатом веке. // Берлин И. Четыре эссе о
свободе. L.; Панарин А.С. Политология. Западная и Восточная традиции. М„ 2000; Л. И. Селезнев.
Политические системы современности: сравнительный анализ. С.-Петербург, 1995 и др.
Объектом диссертационного исследования является власть как социальный контроль.
Предмет диссертационного исследования - политико-правовая детерминация судебной власти как форма социального контроля.
Целью исследования является раскрытие содержания современного этапа политической детерминации судебной власти как социального контроля и выявление факторов политической детерминации развития независимой судебной власти, эффективность действия которой обеспечивается функционированием системы социального контроля.
Для достижения поставленной цели определены следующие основные задачи исследования:
разработать методологию исследования становления национальных правовых систем на основе уточнения диалектики политики и права;
концептуализировать понятия «политическая детерминация судебной власти» как социальный контроль;
проанализировать особенности политической детерминации судебной власти в США как формы социального контроля;
выявить наиболее эффективные направления и формы социального контроля за судебной властью.
Основной гипотезой исследования является предположение о том, что развитие различных форм социального контроля и самоконтроля судебной власти обеспечивает рост самостоятельности судов и независимости судей, что является важнейшим условием повышения эффективности реализации судами своей основной функции - защиты прав человека.
Методологическими и теоретическими основами исследования выступают фундаментальные положения системно-формационной теории, концепции постиндустриального общества, принципы институционально-го анализа и теории рационального выбора, метод историко-сравнительного исследования. При этом автор руководствовался требованиями
основополагающих гносеологических принципов восхождения от абстрактного к конкретному, единства исторического и логического в познании, а также научным подходом, связанным с изучением природы и специфики правового государства (конфликтно-редукционистский, политико-регулятивный, компаративистский подходы).
Названные методологические основания являются условием политико-правового анализа феномена судебной власти, выделения исторических этапов ее эволюции, рассмотрения практики ее становления и развития в различных странах, показа особенностей и тенденций ее становления как независимой и самостоятельной в процессе современной российской модернизации. Такой анализ позволяет дать современное представление о политико-правовых основаниях разделения властей, его общественно-политических предпосылках, выявить специфику и градацию закономерностей политической сферы общества как объекта управляющей системы, раскрыть компоненты содержания последней и на этой основе проанализировать практику становления независимой судебной власти в современной России.
Рассмотрение перечисленных вопросов реализуется посредством применения следующей исследовательской схемы: от понятия «разделение властей» и «политической детерминации» права к исследованию практики социального контроля судебной власти в условиях современной модернизации России, а затем к выявлению сущностных характеристик независимой судебной власти и раскрытию системно-формационных, экономических и общественно-политических предпосылок ее становления и развития в зарубежных странах (в данной работе в США) и в России.
В процессе осуществления приведенного исследовательского алгоритма определились контуры концепции становления системы разделения властей с независимой судебной властью, эффективность функционирования которой обеспечивается системой социального контроля в условиях ее цивилизованной политической детерминации.
чная новизна исследования заключается в том, что диссертантом предпринята попытка разработки на основе компаративистского анализа проблемы политической детерминации формирования, развития и функционирования независимой судебной власти как формы социального контроля, определяющего эффективность функционирования судебной власти, и, в конечном счете, всей политической системы. Защищаемые положения.
В условиях становления и развития качественно новой национальной политико-правовой системы определяющее значение имеют политическая детерминация функционирования судебной власти.
Эффективное взаимодействие политических и правовых процессов и явлений обеспечивается развитием системы социального контроля за судебной властью.
3. Судебная власть выступает как субъект социально-правового
контроля по отношению к другим ветвям власти и как специфический объект
социального контроля.
Специфика судебной власти как объекта заключается в том, что она является важнейшей частью всей системы социального контроля, поскольку представляет собой независимую ветвь власти, характеризую-щуюся высокой степенью самоконтроля и непосредственно реализующую задачу защиты прав личности.
Сущностью социального контроля за функционированием судебной власти является система обратных связей между обществом и судебной властью.
6. Целью социального контроля за функционированием судебной
власти является создание условий для ее дальнейшего развития как
независимой ветви власти, гарантирующей правовой характер российского
государства.
7. Основными направлениями социального контроля за
функционированием судебной власти являются повышение открытости судебной власти для населения через формирование механизмов постоянного и продуктивного взаимодействия судебной власти и СМИ; развитие института мировых судей; обеспечение эффективного функционирования института присяжных заседателей; включение в органы судейского самоуправления граждан, представляющих различные структуры гражданского общества; формирование многобразных связей национального и международного юридического сообщества.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в разработке принципиальных положений концепции политической детерминации судебной власти в форме социального контроля как условия эффективности ее функционирования.
Полученные результаты и теоретические положения способствуют углублению знаний о феномене политической детерминации власти в обществе, предпосылках, путях и тенденциях становления независимой судебной власти в современном обществе и могут быть использованы в разработке концепции дальнейшего развития системы разделения властей; повышения эффективности функционирования судебной власти российского государства, а также в процессе анализа научных и практических проблем детерминации развития национальной политико-правовой системы.
Обоснованные в диссертационной работе научные положения и выводы могут выступить в роли методологических принципов конкретных социологических исследований в сфере политики-правовых процессов и отношений переходного модернизируемого общества. Выводы и обобщения могут быть использованы при подготовке учебных курсов по политологии, политической социологии и теории государства и права. Они положены в основу спецкурсов по названной проблематике для студентов и аспирантов высших учебных заведений, разработанных автором.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены в выступлениях на следующих международных (Совместный
российско-американский симпозиум. Москва, 1999), республиканских и региональных научных конференциях и симпозиумах: «Международная безопасность: региональные аспекты» 21 апреля 2006 г. (Чита).
Материалы диссертации использовались при подготовке и чтении лекций и на семинарах в процессе преподавания учебных курсов «Политология», «Сравнительное правоведение», «Теория государства и права», «Концепция российской модернизации» в Читинском государственном университете.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка. Общий объем работы 160 стр.
Настоящее исследование состоит из трех частей.
В первой, мы рассматриваем общетеоретические вопросы политической детерминации права, сущность, формы социального контроля, специфику судебной власти в системе разделения властей.
Во-второй - особенности становления и политической детерминации развития судебной системы США.
В-третьей - формы социального контроля судебной власти как политической детерминации правовой системы России.
Социальный контроль: формы и виды
В связи с постановкой самой жизнью новых задач перед российским обществом требуется уточнение терминов, широко применяемых в научной правовой, политологической и социологической литературе. Одним из наиболее сложных и многозначных терминов является широко используемое в названных науках понятие «социальный контроль» .
Несомненно, что данное понятие вошло в наш научный словарь исторически недавно. Так еще в дореволюционном словаре «Брокгауза и Ефрона» используется только термин «государственный контроль», причем
трактуется он достаточно узко, как деятельность «учреждения, на обязанности которого лежало бы наблюдение за правильностью и законностью поступления государственных доходов и производства расходов».
Социальный контроль - термин, введенный в широкий научный оборот французским социологом и криминологом Г. Тардом, который первоначально рассматривал его как средство возвращения преступника к общественной деятельности. В дальнейшем, расширив объем понятия, Г. Хард стал понимать его как один из факторов «социализации» личности. Социальный контроль стал трактоваться как целенаправленное влияние общества на поведение индивида в целях обеспечения «здорового» социального порядка.
Развернутую теорию социального контроля в социологии создал Р. А. Лапьер, рассматривавший социальный контроль как средство, обеспечивающее процесс усвоения индивидом культуры и передачу ее от поколения к поколению. При этом Лапьер выделил три универсальных механизма социального контроля, действующих в различных обществах:
1) физические санкции (наказание индивида за нарушение групповых норм),
2) экономические санкции («провокация», «запугивание», «штраф»),
3) административные санкции.
В современной социологии отклоняющегося поведения проблема социального контроля выступила в частности в связи с задачей контроля над отклоняющимся (девиантным) поведением.
Различные науки выработали подходы к проблеме социального контроля, отвечающие специфике их предмета.
Так, например, психология рассматривает проблему социального контроля сообразно проблеме психической жизни индивида . Характерно, что в своем труде Шибутани посвящает всю первую часть своей социальной
" См.. напр.: Шибутани Т. Социальная психология - Ростов н/Д: Феникс, 1999. психологии проблеме социального контроля. Здесь социальный контроль рассматривается в сопряжении с такими темами как «Структура организованных групп», «Самосознание и участие в группах», «Культурная матрица играния ролей» и, наконец, «Коммуникация и социальный контроль».
В настоящее время понятие «социальный контроль» в предельно абстрактной форме определяется как «способ саморегуляции системы, обеспечивающий упорядоченное взаимодействие составляющих се элементов посредством нормативного (в т.ч. правового) регулирования» .
Таким образом, социальный контроль в социологии рассматривается как часть общего процесса социализации индивида. Изучается он также в связи с исследованием установок, выявлением контролирующей роли неформальных групп (конформизм), в работах по психологии толпы, при разработке методов контроля над стихийным групповым поведением и т.д. При этом различают гибкий, жесткий, слабый социальный контроль, формальный и неформальный, групповой и универсальный и т. п. Существенно различение внутреннего и внешнего социального контроля.
Подробное рассмотрение социального контроля как социологического понятия дано в работах В.И Добренькова и А.И.Кравченко21. Данные авторы не только рассматривают проблему социального контроля в тесной связи с проблемой положительных и отрицательных санкций, системой ценностей и различных норм, в том числе и правовых, но и выделяют существенную проблему самоконтроля. «Если применение санкций совершается самим человеком, направлено на себя и происходит внутри, то такую форму контроля надо считать самоконтролем.
Самоконтроль называют также внутренним контролем: индивид самостоятельно регулирует свое поведение, согласовывая его с общепринятыми нормами. В процессе социализации нормы усваиваются
Социальные институты и процессы. настолько глуооко, что люди, нарушая их, испытывают чувство неловкости или вины, Вопреки нормам подобающего поведения человек влюбляется в жену своего друга, ненавидит собственную жену, завидует более удачливому сопернику или желает смерти ближнему. В таких случаях у человека обычно возникает чувство вины, и тогда говорят о муках совести. Совесть -проявление внутреннего контроля».
Однако, в социологии все нее большее внимание уделяется внешнему социальному контролю. Внешний социальный контроль - совокупность поощрений либо ограничений и принуждений, составляющих систему социальных санкций.
Внутренний социальный контроль - вид социального контроля, в основе которого лежат ценности, нормы, ролевые ожидания, обычаи, интернализованные индивидом в процессе социализации.
С точки зрения системного подхода С. А. Радионова определяет социальный контроль как «механизм саморегуляции системы, обеспечивающий упорядоченное взаимодействие составляющих ее элементов посредством нормативного регулирования. Как часть общей системы согласования взаимодействия индивидов и общества, первичный социальный контроль задается наличием институциональной организации общества. Социальный институт контролирует поведение, устанавливая образцы, которые придают поведению одно из многих, теоретически возможных направлений. Контролирующий характер институционализации жестко не связан с системой санкций, поддерживающих институт: дополнительные, вторичные механизмы контроля требуются в том случае, если процессы институционализации не вполне успешны. Применение санкций как результат категоризации индивидуального или группового акта через отнесение его к определенному типу действий (одобряемому или порицаемому), обеспечивает совпадение или минимизирует расхождение между фактическим и ожидаемым поведением, формируя конформность членов общества».
Функционирование санкций охватывает меры стимулирования нормативного - признание, отличие, награда - и репрессирования отклоняющегося поведения - от убеждения и запрета до прямого принуждения и давления.
Подготовка юристов и политическая детерминация формирования судейского корпуса в Сша
Вставшая перед Россией проблема правовой реформы и ее ядра -судебной реформы требует особого внимания к изучению опыта других стран, прежде всего США, в которой, по мнению многих исследователей, постановка судебной системы близка к оптимальной.Характеризуя правовую систему США следует уяснить весьма важные особенности в подготовке юристов66. Напомним, что для США, сравнительно с другими странами, характерен высокий удельный вес юристов.
Л. Фридман приводит следующие сравнительные данные. На каждые 1000 человек населения в Соединенных Штатах приходится в двадцать раз больше адвокатов, чем в Японии. «Очевидно, - пишет Фридман, - две страны совершенно по-разному определяют работу адвоката. Японцы вполне обходятся без представителей юридической профессии американского типа. Мы можем заключить, что не существует никакой неразрывной, необходимой связи между юридической профессией американского типа и современным обществом, или капитализмом, или развитым государством, или индустриальным обществом. Скорее, наша профессия как минимум частично является единственной и особой, соответствующей характеристикам американского общества»67.
В Гарварде в 1870 году появилось американское правовое образование в том виде, каким мы его знаем теперь. Создателем его стал известный теоретик Лангделл, декан Гарвардской юридической школы, который изобрел прецедентный метод, состоящий в том, что студенты читали и обсуждали отчеты по делам, рассмотренным апелляционными судами.
Первоначально юриспруденция была исключительно делом мужчин. Еще в 1965 г. женщины составляли лишь 4% всех студентов юридических школ, в 1973-м—16, в 1979-м—32%. Но уже в 1979 году только в четырех правовых школах не обучалось ни одной женщины; десять школ имели шесть или более женщин-профессоров . А уже в 1981 г. президент Рейган назначил Сандру Дэй Коннор из Аризоны, выпускницу юридической школы Стэнфордского университета, в Верховный суд Соединенных Штатов.
Аналогичное положение было и с некоторыми этническими группами. В 1977 году лишь около 5% студентов-юристов в стране были черными69.
Система обучения в американской высшей школе существенно отличается от российской, Она - аспирантурная, т.е. студенты поступают на юридический факультет после первого высшего образования, после юридической школы. Общий срок обучения в результате не 5 лет как в России, а 7 лет.
В университетах не практикуется разделение по академическим группам со своими старостами, так как отсутствует менталитет коллективизма и выражена конкуренция среди студентов.
Вместо профессорской лекции для американского вуза более привычен диалог Сократа, введенный еще Лангделлом. Содержание лекций, семинаров, диалога Сократа представляет собой краткое изложение действующего законодательства плюс творческий и критический анализ его положений.
К.Осакве отмечает: «В системе прецедентного права при решении множества правовых проблем юрист должен творчески находить выход из любого положения, он должен быть не механичесішм исполнителем задач, а творческим интерпретатором комплексной системы судебных прецедентов, т е композитором, а не музыкантом, художником, а не фотографом, инженером, а не сантехником, архитектором, а не строителем. Американская система юридического образования предназначена для подготовки именно такого высококвалифицированного юриста узкого профиля»70.
Существенны отличия с точки зрения философии юридического образования. Если в ФРГ уделяется большое внимание теории права, то в США - практической стороне права.
Контроль за усвоением материала проводится в виде анонимных письменных экзаменов. Учебные материалы представлены не учебниками, а сборниками судебных решений.
Там же- С. 197.
В качестве сертификата по окончании юридического факультета присваивается звание доктора права. Раньше это называлось «бакалавр права». Начиная с 1957 г. «бакалавр права» переименован в «доктора права» (J.D. — Juris Doctor) и приравнивается к диплому об окончании юридического высшего профессионального образовательного учреждения в России (хотя российский диплом присваивается после пяти лет обучения, в то время как американский «доктор права» — после семи лет учебы). Не следует путать «доктора права» ( J.D. — Juris Doctor) с американской ученой степенью доктора юридических наук (J.S.D.).
Особенности присущи и структуре американских юридических факультетов - нет характерного для европейских вузов разделения по кафедрам. Профессор читает курсы по разным направлениям, х.е специализация американского профессора строится не по линии кафедр или направлению частного или публичного права, а в соответствии с его научными интересами.
Организованной стажировки для выпускников юридического факультета нет, а производственная практика для студентов юрфака включает ряд практических курсов; ведение дел в суде, работу с клиентами, работа в юридических клиниках, работу в программе уличного права, методику составления юридических документов.
Имеются и постдипломные ученые степени: магистр права и доктор юридических наук.
В последнее время, тем не менее, американская система подготовки юристов все более ориентируется на усвоение теоретических знаний, потребность в которых возрастает скорее уже у работающих юристов.
Третий или постградуальный уровень высшего образования в США -обучение на степени магистра и доктора философии. Оно осуществляется в департаментах и профессиональных школах университетов. На третий уровень обучения принимаются, как правило, обладатели степени бакалавра с отличными оценками, особенно по избираемым для дальнейшего обучения профилям. Обучение на магистра рассматривается как подготовка к научной, педагогической и профессиональной деятельности. Оно является более целенаправленным и специализированным. Обычно двухлетний, магистерский курс наполовину или на две трети состоит из профилирующих предметов. Остальное время отводится в основном на сопутствующие дисциплины и некоторые предметы по выбору. Занятия проводятся в форме лекций для малочисленных групп учащихся, семинаров и коллоквиумов, а также исследований и экспериментов. Большое внимание в учебном процессе уделяется непосредственному общению преподавателей со студентами. На завершающей стадии на базе исследований выполняется небольшая по объему диссертационная работа и, как правило, устраивается устный или письменный экзамен или то и другое.
Открытость судебной власти как условие и направление развития системы социального контроля
Формирование открытости судебной власти - сложный процесс, требующий решения ряда проблем. В первую очередь, это необходимость решения ряда нормативных проблем, которые сходны с теми, которые рассматривались нами в разделе, посвященном взаимодействию СМИ и судов США. Этот чисто правовой аспект проблемы рассматривается в ряде правовых исследований .
Правовые аспекты проблемам стали объектом особенного внимания в России лишь с началом демократических преобразований. Центральное место здесь заняло создание законодательной базы, которая должна, реально гарантировать свободу выражения мнения, свободу информации, деятельность СМИ. Эта работа ведется с учетом членства России в Совете Европы.
В наиболее обобщенном виде вопросы, связанные с деятельностью СМИ в нашей стране, закреплены в ст.29 Конституции Российской Федерации 1993 г. Она касается свободы мысли и свободы слова. Прежде всего в п.1 ст.29 Конституции гарантируется свобода мысли и слова в нашей стране. Это означает невмешательство государства в формирование мнений и убеждений человека, его защиту от иного вмешательства, недопустимость идеологического диктата, насилия, контроля над личностью.
Государство гарантирует беспрепятственное выражение мнения и убеждения по самым различным вопросам общественной жизни путем устного или письменного слова самыми различными средствами. Пункт 2 ст.29 Конституции в общем виде определяет правовые барьеры против злоупотребления свободой выражения мнения, свободой слова, свободой информации. Не допускается пропаганда или агитация, возбуждающая социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещена пропаганда социального, расового национального, религиозного, языкового превосходства. Наряду с гарантией свободы мысли, мнений, идей, убеждений в п.З ст.29 Конституции установлена и такая гарантия, как недопустимость принуждения к их выражению или отказу от них. Пункт ст.29 Конституции закрепляет свободу информации. Это означает право каждого на свободу поиска, получения, передачи, производства, распространения информации любыми законными способами.
Свобода информации теснейшим образом связана со свободой выражения мнений и свободой слова. Право на свободу информации требует соблюдения определенных ограничений, связанных с государственной тайной. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. В п.5 ст.29 Конституции гарантируется свобода массовой информации, наиболее значимого, влиятельного источника информации. Установлен запрет цензуры. Это положение имеет особо важное значение для процесса демократизации российской общественной жизни.
В то же время следует признать, что требуется большая работа по совершенствованию нашего законодательства и приведения его в соответствие с международными правовыми актами. Проблемы организации и деятельности СМИ регулируются ст.1.0 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод - одного из основополагающих документов Совета Европы. В ней провозглашены две наиважнейшие взаимосвязанные свободы - свобода выражения своего мнения и свобода информации. Данные свободы являются предпосылкой реализации других прав и свобод и, в конечном результате, способствуют реальному воплощению в жизнь принципа разделения властей, созданию правового государства.
Исследователи отмечают следующие недоработки существующего нормативного регулирования. Так правовые предписания о доступе к средствам международного информационного обмена и иностранных информационных продуктов сформулированы в достаточно общей форме и во многих случаях носят отсылочный характер. Это в значительной степени затрудняет возможность получения информации со стороны СМИ в данной области и гем самым реального обеспечения прав граждан на свободу информации.
Требуют дальнейшей проработки нормы правового регулирования государственной тайны. Например, перечень сведений, отнесенных к ней, определен в ст.5 Закона РФ «О государственной тайне» 1993 г. Это -сведения в военной области; сведения в области экономики, науки, техники; сведения в области внешней политики, экономики; сведения в области разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности. Однако ряд положений ст.5 данного Закона носит весьма общий, расплывчатый характер.
Для анализа рассматриваемого вопроса особенно важен Федеральный закон «О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации» 1995 года, который регулирует отношения, связанные с распространением государственными средствами массовой информации материалов, сообщений о деятельности органов государственной власти РФ и ее субъектов. «Обращает на себя внимание, - отмечает доктор юридических наук Ю.Шульженко, - тот факт, что многие положения, касающиеся деятельности данных СМИ в этой области, носят ярко выраженный жесткий, обязательный, характер. Определенную опасность, в частности, представляет требование к ним, содержащееся в ст. 11 Закона, «предусматривать в иных публицистических, информационных и информационно-аналитических программах всестороннее и объективное информирование телезрителей и радиослушателей о работе федеральных органов государственной власти... позиции депутатских объединений в Государственной Думе, депутатов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы»86. Поскольку всесторонность, объективность - категории оценочные, достаточно абстрактные, то, по мнению указанного автора, данная норма может быть использована для борьбы с журналистами, а такой стиль российского Закона
не вполне соответствует Резолюции Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) 820 (1984 г.). В ней обязательные позиции в сфере освещения деятельности органов государственной власти касаются лишь их самих. В отношении СМИ используются рекомендательные положения.
Выразим определенное несогласие с данной позицией, особенно с учетом ряда обстоятельств. Права журналистов не могут и не должны ущемляться, но в то же время не должны противоречить как общественным интересам, так и не подвергать сомнению общечеловеческие ценности. Характерным примером необходимости соблюдения приоритета общественных интересов являются ограничения СМИ в связи с угрозой терроризма . Более того, учитывая необходимость защиты прав подозреваемого и обвиняемого, следует помнить о том, что ни один гражданин не может быть назван преступником до решения суда. К сожалению, работники СМИ часто не соблюдают это конституционное положение. Есть также сложные вопросы связанные с тайной следствия и т.н.
Положения, закрепленные в ст.29 Конституции РФ, находят свое дальнейшее развитие и детализацию в целом ряде нормативных правовых актов. Среди них следует особо выделить Закон РФ "О средствах массовой информации" 1991 г., Федеральный закон "Об информации, информатизации и защите информации" 1995 г., Федеральный закон "Об участии в международном информационном обмене" 1996 г. Однако требуется и дальнейшая работа по совершенствованию нормативной базы, регулирующей деятельность СМИ.
Регулирование отношений между СМИ и судами требует не только совершенствования нормативной базы, но и определенных институциональных изменений, как на верхних этажах государственного управления, так и на уровне областных, районных судов и местных СМИ.
Примером подхода к решению этого вопроса в общегосударственном масштабе явилось создание в декабре 1994 г, особого органа - Судебной палаты по информационным спорам при Президенте Российской Федерации. Задачей Судебной палаты является содействие Президенту РФ в эффективной реализации им конституционных полномочий гаранта закрепленных в Конституции РФ прав, свобод и законных интересов в сфере массовой информации. Палата осуществляет свои функции самостоятельно. Не допускается никакого вмешательства в ее деятельность. Она рассматривает споры, которые касаются таких вопросов, как ущемление свободы информации, нарушение принципа равноправия в сфере массовой информации, ущемление нравственных интересов детей, юношества в этой сфере массовой информации, и др. Деятельность палаты несомненно способствует координации политической и правовой сфер.
По нашему мнению, в настоящий момент в деятельности по повышению открытости деятельности судов на уровне субъектов федерации основными направлениями должны стать:
- совершенствование конкретных форм и каналов предоставления информации о работе судов и наиболее значимых проблемах развития судебной системы, с одной стороны;
- формирование соответствующих установок у работников судов и СМИ - с другой. Рассмотрим эти направления подробнее.
