Содержание к диссертации
Введение
1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ 19
Параграф 1. Исторические истоки современной этнополитической мысли 19
Параграф 2. Этнополитические концепции эпохи модерна 30
Параграф 3 Этнополитические процессы в концепциях модернизации и транзитологии 58
2 СОВРЕМЕННАЯ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИИ В РОССИИ: ОСОБЕННОСТИ ЕЕ ДИНАМИКИ В КОНТЕКСТЕ МОДЕРНИЗАЦИИ 86
Параграф 1. Процессы социальной стандартизации. 86
Параграф 2 Процессы межэтнической кооперации. 94
Параграф 3 Процессы этнополитической дивергенции 107
Параграф 4 . Нелинейные этнополитические процессы: основные этапы развития федеративных и межнациональных отношений 123
3. ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПЕРИОДЫ ПОСТСОВЕТСКОЙ ИСТОРИИ: «ЭПОХА РЕВОЛЮЦИЙ» И «ЭПОХА СТАБИЛИЗАЦИИ» 131
Параграф 1. Цикличность модернизации и этнополитических процессов: интерпретация взаимосвязи исследуемых явлений 131
Параграф 2. Маятник активности этнических общностей 138
Параграф 3. Механизмы действия этнополитического маятника в условиях модернизации 151
4. ФАКТОРЫ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОИ ДИНАМИКИ В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ 155
Параграф 1. Политические факторы.
Маятник этнополитических стратегий 155
Параграф 2. Идеологические факторы.
Маятник этнополитических идей 173
Параграф 3. Особенности и дефекты российской модернизации как факторы этнополитической динамики. Маятник общественных настроений 208
5. АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ПРОЕКТЫ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ 224
Параграф 1 Традиционалистский проект и его последствия. 224
Параграф 2 Контуры модернистского проекта 238
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 267
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 273
ПРИЛОЖЕНИЯ 291
- Этнополитические процессы в концепциях модернизации и транзитологии
- . Нелинейные этнополитические процессы: основные этапы развития федеративных и межнациональных отношений
- Маятник активности этнических общностей
Введение к работе
1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ 19
Параграф 1. Исторические истоки современной
этнополитической мысли 19
Параграф 2. Этнополитические концепции эпохи модерна 30
Параграф 3 Этнополитические процессы в концепциях
модернизации и транзитологии 58
2 СОВРЕМЕННАЯ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИИ В РОССИИ: ОСОБЕННОСТИ ЕЕ ДИНАМИКИ В КОНТЕКСТЕ МОДЕРНИЗАЦИИ 86
Параграф 1. Процессы социальной стандартизации. 86
Параграф 2 Процессы межэтнической кооперации. 94
Параграф 3 Процессы этнополитической дивергенции 107
Параграф 4. Нелинейные этнополитические процессы:
основные этапы развития федеративных и межнациональных отношений 123
3. ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПЕРИОДЫ ПОСТСОВЕТСКОЙ ИСТОРИИ:
«ЭПОХА РЕВОЛЮЦИЙ» И «ЭПОХА СТАБИЛИЗАЦИИ» 131
Параграф 1. Цикличность модернизации и этнополитических процессов:
интерпретация взаимосвязи исследуемых явлений 131
Параграф 2. Маятник активности этнических общностей 138
Параграф 3. Механизмы действия этнополитического маятника
в условиях модернизации 151
4. ФАКТОРЫ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОИ ДИНАМИКИ В УСЛОВИЯХ
МОДЕРНИЗАЦИИ 155
Параграф 1. Политические факторы.
Маятник этнополитических стратегий 155
Параграф 2. Идеологические факторы.
Маятник этнополитических идей 173
Параграф 3. Особенности и дефекты российской модернизации как факторы этнополитической динамики.
Маятник общественных настроений 208
5. АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ПРОЕКТЫ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОГО
РАЗВИТИЯ 224
Параграф 1 Традиционалистский проект и его последствия. 224
Параграф 2 Контуры модернистского проекта 238
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 267
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 273
ПРИЛОЖЕНИЯ 291
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Радикальные исторические перемены, переживаемые Россией на рубеже XX-XXI веков, обусловили высокую актуальность проблем политического транзита и модернизации. При этом год от года растет интерес исследователей к наполнению теоретических схем модернизации, во многом заимствованных, конкретным содержанием, основанном на анализе специфики российских политических преобразований в различных сферах жизни. В этой связи представляется естественной и неизбежной постановка вопроса об особенностях взаимосвязи процессов модернизации и этнополитического развития постсоветской России. Актуальность подобной темы определяется совокупностью факторов:
- важностью роли этнополитических процессов в таком многонациональном
государстве как Россия, устойчивое развитие и сохранение целостности которого, во
многом, зависит от состояния и характера межнациональных отношений;
своеобразием этнополитической истории России по сравнению со странами, на примере которых вырабатывались классические концепции модернизации и политического транзита;
высокой динамичностью этнополитических процессов, требующих постоянного внимания и новых объяснений происходящих перемен, проявляющихся не только в сравнении постсоветской России с советским временем, но и при сопоставлении еще более коротких исторических периодов, например, «эпохи Ельцина» («эпохи революций») и «эпохи Путина» («эпохи стабилизации»);
- необходимостью использования научного анализа для совершенствования
национальной политики, корректировки ее целей, адекватного определения ее ресурсов
и механизмов. Это самая сложная из задач рассматриваемой темы, поскольку трудности
начинаются уже в попытках осознания самого термина «национальная политика»,
которая может трактоваться чрезвычайно широко как синоним всей государственной
политики или весьма узко, например, только как регулирование межэтнических
отношений или поддержка этнокультурного развития народов.
Если принять в качестве основной цели национальной политики - формирование гражданской нации, ("nation-building"),1 предполагающее, прежде всего, разработку и реализацию государственных программ интеграции этнических общностей в рамках федеративного государства и гражданского общества, то можно сказать, что в таком
понимании национальная политика России еще не сложилась, по крайней мере, в реальной практике.
Необходимость наполнения национальной политики новым содержанием, соответствующим задачам политической модернизации российского общества, значительно повышает практическую и теоретическую актуальность исследований современных этнополитических процессов.
Степень научной разработанности проблемы Содержание и динамика современных переходных процессов рассматривались, с середины XX века, в основном в рамках теории модернизации.
На основе теории модернизации развивается и большинство современных западных исследований национального строительства, понимаемого, прежде всего, как процесс развития горизонтальных связей между этническими общностями и формирования у них определенных форм ценностного единства в рамках мультикультурных обществ.
В понятийном аппарате модернистских концепций национальной политики обычно различают понятия «этничность» и «нация». Первое из них рассматривается как продукт социально-культурных отношений между этническими общностями и, главным образом, отношений основанных на антитезе «мы» - «они».2 Подобный подход отразил Т. Эриксен в своем определении: «Этничность — аспект социального взаимодействия между людьми, считающими себя культурно отличными от других групп».3
Нация же рассматривается как результат социально-политических отношений между обществом и государством. Весьма характерно для такого подхода определение К. Дейча: «Нация - это народ, овладевший государством».4 При этом под термином «народ» понимается не этническая общность, а гражданское общество. В этом определении звучит один из основных мотивов модернистского подхода к осмыслению нации как продукта исторической эволюции и изменения форм организации социума: от имперского типа - к национальному. В первом случае человек является подданным государя и государства, во втором - государство служит обществу-нации, объединяющей граждан, осознающих свои права. Подобная трансформация рассматривается не только в качестве одной из детерминант исторического развития, но и как стратегическая цель национальной политики.
Такая цель признается ведущей в мировой практике национальной политики, а сам термин -«нацшстроительство» («Nation-Building») - широко распространен в англоязычной литературе см, например, Connor, W. Nation-Building or Nation-Destroying? II World Politics. Vol. 24. 1972.
2 Cm , Barth F.(ed.) Ethnic Groups and Boundaries. Bergen, 1969; См также Бромлей Ю.В. Очерки теории
этноса. М., 1983 . С. 56.
3 Eriben Т. Ethnicity and Nationalism. Anthropological Perspectives. L., 1993.P.12
4Deutsch K. Nationalism and Social Communication: An Inquiry into the Foundations of Nationality, Cambridge (Mass.), 1953 (второе издание 1966).
Модернистская трактовка нации как надэтнического гражданского общества и источника легитимности государственной власти - является наиболее распространенной в современной западной этнополитологии. В России же исследования в этой области редко опираются на теории модернизации. Такие исследования чаще группируются по предметным зонам. Можно выделить три основные сферы изучения взаимосвязи этнических и политических процессов.
Исследования этничности, ее социально-культурной динамики и политического контекста. В работах российских ученых различные методологические подходы чаще всего переплетаются, и исследования в этой области поддаются классификации не столько по теоретическим направлениям, сколько по своим дисциплинарным подходам. Выделяется несколько основных направлений: этнологическое - успешно развиваемое в трудах С. А.. Арутюнова, В.А.Тишкова, М.Н. Губогло, А. Г. Осипова, В.А Шнирельмана, Я.В. Чеснова, СВ. Чешко и др.;5 этносоциологическое и этнопсихологическое, - лидерами которого являются Ю.В. Арутюнян., Л.Д. Гудков, Л.М Дробижева, 3. В. Сикевич, Г.У Солдатова, А.А. Сусоколов и др.;6 этнополитологическому - продвинутому трудами Р. Г. Абдулатипова, В.В. Амелина, В.Ю. Зорина, К.В.Калининой, В.Н. Лысенко, В.А Михайлова, Л.В. Хоперской, А.А. Чичановского и др.7
Исследование наций, национальной и федеративной политики. В трудах современных российских исследователей: Р. Г Абдулатипова,. Э. А. Баграмова, И. М. Бусыгиной, Л. М. .Дробижевой, В. Ю. Зорина, К.В.Калининой, А.А. Кара-Мурзы, В.Н. Лысенко, В.А. Михайлова, Н.П. Медведева, A.M. Салмина, М.В. Столярова, В.А.Тишкова, теоретический вопрос о природе и сущности нации, как правило, соединен с актуальными
Арутюнов С.А., Чебоксаров Н.Н. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества.- Расы и народы, т.2. М., 1972; Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. М., 1997; Губогло М.Н. Переломные годы.Т.1. Мобилизованный лингвицизм. М., 1993; Осипов А.Г. Идеологический фактор в процессе формирования самосознания малых этнических групп// Права и статус национальных меньшинств в бывшем СССР.М., 1993; Шнирельман В. А.. Страсти по Аркаиму: арийская идея и национализм // Олкотт М. Б., Семенов И. (ред.). Язык и этнический конфликт. М.: Гендальф. 2001; Чеснов Я.В. Социально-экономические уклады и этнические традиции // «Советская этнография» 1972, №4.
6 Арутюнян Ю.В, Дробижева Л.М. Сусоколов А.А. Этносоциология М., 1998. Гудков Л.Д. Русский неотрадиционализм и сопротивление переменам// Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ. Под ред. В.С.Малахова и В.А.Тишкова. РАН. Институт этнологии и антропологии. Институт философии. М., 2002; Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постовоетской России.М., 2003; Сикевич З.В. Этническая неприязнь в массовом сознании россиян // Г.Витковская. А. Малашенко ( ред) Нетерпимость в России : старые и новые фобии. М., 1999; Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1998.
Абдулатипов Р Управление этнополитическими процессами: вопросы теории и практики. М., 2001; Амелин В.В. Вызовы мобилизованной этничности. М., 1997. Зорин.' Ю.В.. Паин Э. А. Активизация гражданского общества как основной фактор противодействия этнополитическому экстремизму в России // Век толерантности, 2003, №б, с.51-60; Калинина К.В. Институты государственной власти - регулятор межнациональных отношений. М., 1995; Хоперская Л.В. Этнополитическая ситуация на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону. 1998. Чичановский А.А. Средства массовой информации и терпимость: проблемы
практическими проблемами национальной этнической политики, развития современных
политических институтов и, особенно часто, с проблемами федерализма.
Эти исследования заложили основу нового научного направления - этнической политологии, которое в перспективе может развиться в самостоятельную отрасль политической науки. Так или иначе отмеченные исследования панорамно отражают современную картину представлений о нациях, национальных и федеративных отношениях как основном предмете этнической политологии и национальной политики.
Исследование этнополитических процессов (интеграционных и
дезинтеграциионных). В ' 1980-х годах Ю. В. Бромлей разработал детальную классификацию этнических и этносоциальных (в действительности их с не меньшими основаниями можно назвать «этнополитическими») процессов, как разделительных, так и интеграционных. Однако после распада СССР, в силу известных исторических причин, исследователи в России и других странах СНГ сосредоточились, в основном, на изучении лишь одной из разновидности этих процессов - дезинтеграционных, пытаясь понять и объяснить причины распада СССР, возникновения этнополитических конфликтов и роста этнополитического экстремизма, терроризма. В этой сфере, свое слово сказали почти все выше перечисленные российские этнологи, этносоциологи и этнополитологи. Кроме того, сформировалась когорта специалистов, внесших особый вклад в исследование экстремальных этнополитических процессов и, предложивших новые методологические подходы к их изучению. Среди них: В.А. Авксентьев, А С.Ахиезер, М. С. Джунусов, А. Г. Здравомыслов, В.Н. Иванов, Э. А. Паин, А.А. Попов, Е.И. Степанов, Э.Н. Скакунов, Э.Н. Ожиганов, А.А. Язькова и многие другие.9
реализации конструктивного идейно-политического потенциала общества// Этнополитический вестник 1995.№5.С99.
8 Абдулатипов Р.Г. Сущность нации - этноса: ответ сторонникам безнациональности. М., 1999; Баграмов
Э.А. Нация, национальная идея и национальная политики// Евразия. 1997.№ 1-2; Зорин В.Ю Национальная
политика в России: история проблемы, перспективы. М., 2003; Лысенко В.Н. От Татарстана до Чечни (
становление нового российского федерализма). М., 1995. Михайлов В.А. Национальная политика России как
фактор государственного строительства. М., 1995; Тишков В.А. Забыть про нацию // Этнографическое
обозрение. 1998. № 5. Его же, Этнология и политика. М., 2001
9 Авксентьев. В. Этническая конфликтология: в поисках научной парадигмы. Ставрополь 2001; Ахиезер
А.С. Культурные основы этнических конфликтов// Общественные науки и современность 1994 №4;
Джунусов М.С. Методологическое введение к изучению социально-политических и межнациональных
конфликтов. М., 1991; Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М.,
1997; Иванов В.Н. Межнациональная напряженность в региональном аспекте. СОЦИС. 1993. № 7;. Паин
Э.А. Этнические конфликты и пограничные споры на южных рубежах России // Безопасность России XXI
век. Отв. Ред. А Загорский. М., 2000 Его же Э.А Социальная природа экстремизма и терроризма. //
Общественные науки и современность № 4, 2002; Попов. А.А. Причины возникновения и динамика
развития конфликтов. // М. Олкот., В. Тишков (Ред) Идентичность и конфликт в постсоветских
государствах. М.,1997;Ожиганов Э.Н. Сумерки России. М.,1996. Степанов Е.И. Конфликтология
переходного периода. М.,1996; Червяков В., Шапиро В., Шереги Ф. Межнациональные конфликты и
проблемы беженцев. Части 1, 2. М., 1991. Язькова А.А. Национально-этнические проблемы (российский и
мировой опыт их регулирования) М., 2003
Концентрация внимания на проблеме конфликтов и дезинтеграции, реально отражает общественный спрос на объяснение болезненных этнополитических проблем, возникших, в основном, как следствие распада СССР. Однако со временем в условиях политической стабилизации все больше возникает общественная потребность в развитии теории этнополитической интеграции. Кроме того концепции конфликтов, возникающих в отдельных регионах, остаются мало информативными, если не получают объяснений в общем контексте современной этнополитической ситуации в России. Без этого, например, трудно понять, случайны или закономерны те или иные всплески этнической активности, тревожности представителей разных этнических общностей в разные периоды постсоветского периода.
Сегодня многих занимают вопрос сравнения двух периодов постсоветской истории: эпохи Ельцина и эпохи Путина или как их еще называют «эпохи революций» и «эпохи стабилизации», с точки зрения оценки изменений стратегии государственной политики в сфере межэтнических отношений. Однако сравнительных исследований такого рода почти не было и работы диссертанта, а также его совместные исследования с Л.М. Дробижевой были одними из первых в этой области.10
Недостаток научных объяснений этнополитических перемен, которые происходят в постсоветской России и дефицит (или неадекватность) оценок возможных направлений национального развития - несомненно, ослабляют концептуальный потенциал не только политической науки, но и государственной политики. Данная диссертация - это попытка уменьшить зону непознанного или необъясненного при изучении этнополитических процессов в современной России.
Целью диссертационной работы является исследование этнополитических процессов в современной России в контексте ее модернизации и выявление механизмов трансформации общества в сторону роста этнополитической интеграции.
Задачи исследования:
проанализировать состояние мировой теоретической базы исследований модернизации и этнополитических процессов и на этой основе сформулировать теоретические подходы к изучению трансформационных процессов в современной России;
Дробижева Л.М., Паин Э.А. Особенности этнополитических процессов и становления этнической политики в современной России/ЛТолитические и экономические преобразования в России и Украине. Отв. ред. В.Смирнов. М., 2003; Паин Э.А. Этнополитический маятник: цикличность этнополитических процессов в постсоветской России.// Общественные науки и современность (ОНС) 2003 №5-6
классифицировать этнополитические процессы по характеру их динамики и определить степень их соответствия теоретическим моделям модернизации, предсказывавших рост этнокультурной унификации и этнополитической интеграции;
выявить особенности этнополитических процессов в разные периоды истории России на основе сравнения а) современной России с советским периодом, б) двух эпох постсоветского периода: «эпохи революций» и «эпохи стабилизации»;
охарактеризовать социально-политические факторы этнополитических процессов; сравнить особенности проявления этих факторов в «эпоху революций» и в «эпоху стабилизации»; выявить влияние совокупности политических, идеологических и социальных факторов на процессы этнополитической мобилизации и интеграции;
определить влияние реформ 1990-х на этнополитические процессы, выявить «дефекты» российской модернизации 90-х годов с точки зрения их воздействия и влияния на рост этнической интолерантности;
оценить меру влияния на изменения массовых этнополитических настроений, факторов этнополитического конструирования (манипулирования массовым сознанием) - с одной стороны и факторов, вытекающих из инерции этнополитических процессов - с другой;
сформировать альтернативные проекты национальной политики, приняв в качестве а) «традиционного проекта» - модель, основанную на усилении государственно-административных форм регулирования межэтнических и федеративных отношений; б) «модернистского проекта» - модель, предполагающую, прежде всего, развитие гражданской самоорганизации и горизонтальной интеграции общества;
сравнить две целевые модели национальной политики с точки зрения их влияния на сохранение и укрепление целостности страны;
определить контуры целевого (желаемого) проекта «нациестроительства», а также технологические этапы его конструирования в контексте модернизации России.
Объектом исследования выступают межэтнические отношения в постсоветской России. В аналитических целях автор выделяет два тип общностей как субъектов таких отношений: этническое большинство (русские) и прочие этнические общности, которые автор условно именует этническими меньшинствами.
Предметом исследования являются процессы взаимодействия этнических общностей в контексте модернизации и других социально-экономических, политических и культурных изменений в России.
В качестве свойств этнических общностей рассматриваются - динамика общественных настроений в межэтнической сфере и, различные поведенческие характеристики.
Теоретико-методологические основы исследования базируются на так называемом «полипарадигмальном подходе» в рамках методологии системных исследований. Его основу составляет концепция «неомодернизма» изложенная в трудах Э.Тирякияна, Р.Дарендорфа, П.Штомки, Ш.Эйзенштада и др.11 Эта концепция признает многообразие форм и траекторий политической трансформации, что позволяет выйти за рамки классических теорий и полнее отразить специфику российской модернизации. С теорией «неомодернизма», хорошо согласуются - модернистские концепции этничности (Ф. Барта, Т. Эриксена, В. Соллорса, Дж. Гааса и В. Шафира), синтетическая концепция нации Э.Смита и коммуникативная теория этнополитической интеграции К. Дейча. Все эти концепции, а также многие новации российских исследователей национальных процессов были использованы в диссертации в качестве ее теоретического основания.
Методология исследования включает
-системный анализ, предусматривающий рассмотрение этнических общностей в контексте современных политических и идеологических отношений в России, а также оценку вариантов целевых моделей национальной политики;.
-компаративистский анализ особенностей этнополитических процессов в современной России по сравнению с советским периодом, а также в рамках двух эпох постсоветской истории;
- анализ динамики общественного сознания в сфере межэтнических отношений за
10-15 лет социологических наблюдений временной динамики политических стратегий,
идеологем и общественных настроений;
-историко-генетический анализ эволюции этнополитической мысли.
Основными научными источниками для диссертации послужили:
- материалы социологических исследований, прежде всего, мониторинговые опросы
общественного мнения ВЦИОМ (1989-2002 гг.) и полевых исследований коллектива,
руководимого Л.М Дробижевой, по трем научным проектам, последовательно
осуществляемых с 1994 по 1999 г;
- материалы экспертных опросов и полевых экспериментальных исследований
(ЦЭПРИ), возглавляемого автором, в рамках проекта финансируемого Фондом Дж. Д. и К.
Т. Макартуров. Эти исследования дополняют социологические наблюдения
11 Tiryakian, Edward A.. 'On the significance of de-differentiation' //in: Shmuel N. Eisenstadt and H. J. Heckle (eds), Macro-sociological Theory, Beverly Hills: Sage 1985; Dahrendorf, Ralf 1990. Reflections on the Revolution и Europe. London: Chatto & Windus,1990 ; Sztompka, Piotr. 'Agency and progress; the idea of progress and changing theories of change'// J. Alexander and P. Sztompka (eds), Rethinking Progress. London: Unwin Hyman, 1990,
Исследования проводились Центром этнополитических и региональных исследований (ЦЭПРИ), руководимого автором в 2001-2003 гг. К 2002 году завершены исследования в пяти южных приграничных
общественного мнения анализом реального поведения населения в сфере межнациональных отношений;
материалы опытной проверки дискриминации представителей национальных меньшинств в сфере найма на работу13, методика которой подробно описана в работе, а также контент-анализ свыше 8,2 тысяч объявлений в газетах бесплатных объявлений типа «Из рук в руки», "Все для всех" и др. за 2002 г.
материалы серии семинаров, являвшихся частью, руководимого автором исследования по теме: «Национальная политика: модернистский проект», как раздела более широкой исследовательской программы: «Модернистский проект» в фонде «Либеральная миссия»;1
документы федерального и регионального законодательства, федеральной и региональной статистики.
В диссертации широко использовались официальные документы, характеризующие национальную политику федеральных и региональных органов власти, предложения из регионов о направлениях корректировки «Концепции государственной национальной политики», отечественная и зарубежная научная литература, а также материалы периодической печати.
Научная новизна диссертации определяется введением в научный оборот концепции нелинейного развития этнополитической интеграции в контексте российской модернизации, а также построением и обоснованием механизмов действия имитационной модели «этнополитического маятника», описывающей цикличность процессов этнополитической мобилизации различных типов этнических общностей.
Новизна диссертации и личный вклад автора в научную разработку этнополитической проблематики проявились также в следующем:
- в определении в таких, впервые отмеченных, особенностей этнополитического транзита в России как: а) изменение основного субъекта
регионах России: в Астраханской, Волгоградской, Саратовской, Самарской и Оренбургской областях и собраны статистические материалы примерно по 20 регионам России. Основные результаты первого этапа исследования опубликованы в книге: Национальные меньшинства. Правовые основы и практика обеспечения прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам в субъектах юга Российской Федерации.// Под. ред. В. Мукомеля. - М.: Центр этнополитических и региональных исследований (ЦЭПРИ). 2003.
13 Указанный проект ЦЭПРИ 2001-2003 гг.
14 Эта работа продолжалась с января по август 2003 г., при участии многих известных российских экспертов,
выступавших на семинарах (ситуационных анализах), организованных фондом: Дробижевой Л. М,
Гришановой А. Г, Гудкова Л.Д, Зайончковской Ж. А, Зубаревич Н. В, Клямкина И.М, Кузнецова И.М,
Лебедевой Н.М, Мукомеля В.И, Полосковой Т. В, Расторгуева В.Н, Смирнягина Л. В, Филипповой Е. И,
Е.ГЛсина. См. обсуждение этого проекта на сайте фонда «Либеральная миссия» от 01.10.2002
этнополитической мобилизованности (от этнических меньшинств к
этническому большинству); б) перемещение зон этнополитической
напряженности - из республик в великорусские регионы юга России; в)
трансформация форм этнополитической активности - от открытого
противостояния к латентным формам напряженности, например, к росту
ксенофобии;
в выделении различных стратегий федеральной национальной (этнической)
политики и основных региональных моделей этой политики в постсоветский
период;
в определении основных дефектов реформ 1990-х годов применительно к их
влиянию на национальную политику;
в классификации факторов, обусловливающих перемены в этнополитических
настроениях российского общества в разные отрезки постсоветской истории;
в определении особенностей межэтнических установок представителей
этнического большинства по сравнению с представителями других
национальностей России;
в построении и введении в научный оборот шкалы этнофобий, сложившейся в
массовом сознании россиян в постсоветский период;
в обосновании целесообразной последовательности, а также в выделении
этапов этнополитической интеграции в условиях России.
Исследовательская гипотеза
Автор развивает концепцию, сформировавшуюся в рамках теории модернизации и используемую в современных теориях нации о трех стадиальных типах социальной организации: "этнократическои", основанной на принципе "крови" и этнического родства (а также на мифологических представлениях о кровном родстве); "имперской", базирующиеся на универсальном, надэтническом принципе "подданства" и "национальной", формируемой во взаимодействии государства и гражданского общества на основе территориально-политического единства свободных граждан.15
На каждой из этих исторических стадий преобладал особый тип этно-политических процессов. В условиях этнократии, в период формирования ранних государств господствовали ассимиляционные процессы. Имперские государства не ставили своей
15 См, например, А. Кара-Мурза "Этнократия - империя - нация" // Как возможна Россия? Библиотека либерального консерватизма. М., 1999 с.92-107
задачей ассимиляцию всех покоренных ими народов, они устанавливали социально-статусные и политико-иерархические границы между ними, выделяя государствоообразующий народ «цемент империи» и прочие «старшие» и «младшие» народы. В государствах-нациях, развивающиеся в условиях модернизации, доминируют процессы ослабления жесткости этнических границ, унификации культурных норм и развития этнополитической интеграции народов на принципах равноправия и мультикультурализма.
Принимая отмеченные стадиальные тенденции в качестве отправной точки и исторического ориентира, автор в то же время считает необходимым внести в указанную теоретическую модель уточнения и дополнения, характеризующие специфику российской модернизации, обусловливающую более сложный характер этнополитических процессов. Суть исследовательской гипотезы состоит в следующем:
во-первых, процессы нациестроительства в условиях российской модернизации могут носить нелинейный характер, сопровождаясь эффектом «этнополитического маятника», т.е. волнообразным подъемом этнической активности и временным усилением в политической жизни традиционных тенденций (т. е. не модернистских - имперских этатистских или доимперских этнократических);
во-вторых, влияние модернизации на этнополитические процессы неоднозначно, и процессы социально-культурной стандартизации могут сочетаться с возрождением этнокультурной самобытности, а процессы сглаживания этнических барьеров в одних сферах жизни могут сочетаться с ростом этнического размежевания - в других;
в-третьих, модернизация как инерционный процесс сама по себе не гарантирует развития в обществе этнополитической интеграции. Напротив, периодические колебания «этнополитического маятника», отражающие рост протестной активности или ксенофобий различных групп этнических сообществ, противоречит интересам большинства россиян, угрожают целостности страны и единству российского общества. Следовательно, в целях предотвращения этих угроз необходимо целенаправленное развитие этнополитической интеграции, создание предпосылок которой должно составлять одну из основных задач национальной политики России;
в-пятых, при выборе средств и инструментов такой политики преимущество должно быть отдано не командно-административным, а так называемым косвенным методам управления, основанным на поощрении самоорганизации и развитии заинтересованности в кооперации контактирующих народов. Таким образом, под этнополитической интеграцией понимается добровольное, основанное на взаимном интересе развитие культурных, социально-экономических и политических связей между народами России,
при сохранении их этнокультурного своеобразия и обеспечения реального равноправия носителей различных культур. Интеграция также предполагает рост общегражданского самосознания представителей разных этнических общностей и уменьшение их политизации за счет перевода групповой политической активности на уровень мультикультурного гражданского общества
Основные положения диссертационной работы, выносимые на защиту.
1 .Модернизация оказала противоречивое воздействие на этнополитические процессы в постсоветской России.
Процессы социальной стандартизации, такие как сближение социальной структуры этнических общностей, не привели к сглаживанию этнокультурных различий и, тем более, к затуханию этнического самосознания. Напротив, на протяжении всего постсоветского периода, этническое самосознание возрастало у большинства этнических общностей. Процессы межэтнической кооперации были ограничены в основном сферой рыночной экономики и не во всем их можно признать позитивными как, например, рост кооперации в сфере преступности. На протяжении всего постсоветского периода в России преобладали процессы этнополитической дивергенции, проявившейся в сферах культуры, этнодемографического развития, расселения и самосознания народов. Большинство форм такой дивергенции осложняли межэтнические отношения.
Вместе с тем, острота и угрозы межнациональных конфликтов и дезинтеграции России существенно ослабли уже к концу 1990-х годов.
Если в советское время этническое самосознание, в основном, реализовывалось в сфере бытовой культуры, то в постсоветский период оно стало быстро перемещаться в политическую сферу. Политизация этничности в ряде случаев приводила к формированию идеологии этноцентризма, которая препятствовала и продолжает препятствовать развитию единой гражданской самоидентификации россиян. Гражданское самосознание не стало всеобщим и преобладающим, поскольку помимо этноцентризма его сдерживает также традиционный этатизм или психология «пассивного подданничества».
Проблемы нациестроительства в России осложняются непоследовательностью и незавершенностью концептуальных основ национальной политики. Выраженная в российской Конституции идея о «многонациональном народе» России как источнике власти, соответствующая по духу модернистской идее о полиэтнической, мультикультурной «гражданской нации», не получила развитие в политической практике. Более того, в последние годы это конституционное положение подвергается все более
настойчивой ревизии со стороны влиятельных политических сил, исповедующих традиционалистские идеи (неоимперские либо этнократические).
Рост ксенофобий также выступает одним из проявлений массового деструктивного традиционализма, который не получает адекватного противодействия со стороны государства и общества.
Федеральные власти и респектабельные политические силы пока слабо влияют на этнополитические процессы, которые развиваются преимущественно в инерционном режиме.
Инерционные процессы в постсоветской России могут быть описаны в терминах модели «этнополитического маятника». Его первый цикл - активизация этнических меньшинств - наблюдался в 1990- 1993 гг. Второй цикл — этнополитическая активизация русского большинства, стал, проявляться с середины 1990-х годов и усилился к началу 2000-х годов. При этом быстрее всего выросли наиболее эмоциональные формы этнического самосознания, выразившиеся в ответах "любые средства хороши для отстаивания благополучия моего народа". Этот цикл проявляется также в более высокой тревожности этнического большинства в сравнении с представителями других групп населения в отношении реальных или мнимых угроз. Вероятным следствием роста тревожности, ксенофобии у представителей этнического большинства может стать ответная реакция этнических меньшинств. В этом случае этнополитический маятник совершит третий заключительный цикл колебаний, который может завершиться разрушительным кризисом государственности.
В «эпоху политической стабилизации» заметно уменьшились острота и угрозы этнического сепаратизма. Зона проявления его, в открытых формах, ограничилась лишь отдельными участками территории Чеченской республики. Вместе с тем, латентные формы межэтнической напряженности сохранились. Они лишь трансформировались по сравнению с предшествующим периодом, «эпохой революции». Во-первых, сменилось главное действующее лицо этнополитической активности - им стали представители этнического большинства. Во-вторых, переместились зоны напряженности - из республик (за исключением Чеченской и прилегающих к ней территорий) в края и области, прежде всего юга России. В-третьих, изменился характер территориальной межэтнической дивергенции. Если в «эпоху революции» происходило активное этническое перераспределение населения между субъектами федерации, наблюдался процесс «стягивания этнических общностей» к своим национальным очагам, то в эпоху стабилизации этот процесс затормозился. Зато этнотерриториальная дивергенция проявилась на микро уровне, внутри субъектов федерации. Здесь возросло количество
замкнутых анклавов расселения мигрантских этнических групп, в виде обособленных кварталов или группы домов в городах и очаговых форм расселения в сельских районах. Различные формы этнотерриториального обособления не только усиливают маркированность этнических границ, но и создают предпосылки для обострения межэтнических отношений.
7.Исходный толчок для всплеска активности как этнических меньшинств, так и русского большинства был связан с радикальными историческими переменами, связанными с распадом СССР. Такие перемены всегда порождают так называемый «кризис идентичности» и стимулируют сплочение людей в рамках традиционных общностей - этнических, клановых, конфессиональных. Небольшие по численности общности, особенно территориально локализованные, быстрее консолидируются, чем большие, расселенные на обширных пространствах такой страны как Россия.
Пока большинство оставалось относительно инертным в этнополитическом отношении, меньшинства самоопределялись по отношению друг к другу и это самоопределение, зачастую, носило конфликтный характер. Когда же начался рост этнического самосознания большинства, стала изменяться и конфигурация межэтнических отношений: ее основной осью стали взаимоотношения русского большинства и этнических меньшинств. Так начал формироваться «этнополитический маятник», основанный на смене циклов тревожности, неудовлетворенности двух основных типов этнических общностей.
8. Этническая политика обоих российских президентов была и остается реактивной,
т.е. формируемой непосредственно как ответ на некие актуальные вызовы. В «эпоху
Ельцина» - они исходили от меньшинств (точнее от национальных движений республик
России), поэтому его политика, во многом, определялась формулой: «Берите
суверенитета, сколько сможете», а в «эпоху Путина» — от этнического большинства и
ответом на этот вызов стала политика ограничения прав региональной и особенно
национальной элиты. Односторонняя ориентация власти на поддержку или ограничение
той или иной группы этнических сообществ, усиливает амплитуду колебания
этнополитического маятника, вызывая негативный ответ и консолидацию групп, которые
считают себя «обделенными» вниманием власти.
9. Этнополитический маятник запускается инерционными этнополитическими
процессами, однако амплитуда его колебаний, в конечном счете, зависит от эксплуатации
этнополитических проблем представителями элитарных групп. Материалы
социологических исследований, используемые в диссертации, указывают на
значительную роль таких элит («этнических антрепренеров») в негативной этнической
мобилизации. Вместе с тем, когда подобные массовые настроения уже сложились и приобрели некоторую устойчивость, они сами начинают оказывать влияние на поведение этнических элит, на их социальный состав, скажем, через механизмы выборов, обусловливая спрос на типаж популярных политических деятелей, на продукцию массовой печати и массовой культуры.
Для современного политического анализа характерно преувеличение роли этнических элит, особенно, в рамках так называемого «инструменталистского подхода», сводящего чуть ли не всю совокупность причин возникновения этнополитических проблем к действиям указанных элит, оцениваемых инструменталистами односторонне и только негативно.
Ю.Инерционные процессы представляют особый интерес для политической практики, поскольку именно они ставят политиков перед выбором: опереться ли на сложившиеся стереотипы, подстроиться под них или попытаться их переломить. Однако может быть и третий подход - не только общество должно адаптироваться к модернизации, но и модернизация должна приспособиться к обществу к его особенностям, в том числе и к специфике этнополитической истории России и сложившейся ныне этнополитической ситуации.
11 .Совмещение задач модернизации и учета этнических традиций в мировой практике обычно достигается за счет эшелонирования различных реформ во времени, поэтому диссертант предлагает поэтапную модель развития этнополитической интеграции народов России, с учетом особенностей характера и темпов ее модернизации.
12. Большинство россиян кровно заинтересовано в межнациональном согласии, рассматривает его в качестве одной из важнейших человеческих ценностей. В месте с тем процесс этнополитической интеграции, соответствующий этим ценностям и целям, протекает медленно. В сложившихся условиях переход от традиционных форм самоидентификации россиян к новым, национально-гражданским, займет сравнительно продолжительное время. Этот процесс, вероятно, будет носить нелинейный (волнообразный, маятниковый) характер, сопровождаясь попятными движениями, и может успешно завершиться лишь при условии целенаправленных усилий государства и гражданского общества.
Научно-теоретическая и практическая значимость работы.
Диссертационное исследование вносит определенный вклад в развитие теории этнополитических процессов и, прежде всего, в оценку неоднозначного влияния на них модернизации и других факторов политической трансформации общества. Диссертация также помогает точнее, определить соотношение инерционных факторов
этнополитического развития и целенаправленной политики. Исследование позволит глубже понять роль этнических элит, так называемых «этнических антрепренеров», в процессе мобилизации этнических общностей. Представленная в работе имитационная модель этнополитического маятника может быть использована для прогнозирования возможных траекторий этнополитического развития, а также для определения возможной реакции различных типов этнических общностей на те или иные управленческие решения.
Обоснованные в диссертации идеи и выдвинутые гипотезы могут служить отправной точкой для новых конкретных исследований современной этнополитической ситуации и направлений ее трансформации в условиях модернизации.
Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе, при подготовке нового учебного курса: «этническая политология» и ряда спецкурсов, например, в рамках федеральной программы: «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе»,
Выводы автора могут быть полезны для политической практики и найдут применение в законодательной деятельности, при подготовке нормативных документов, например, при корректировке концепции национальной политики России и частично уже учитываются Рабочей группой, созданной для этой цели при министре Российской Федерации Зорине В.Ю.
Апробация работы и реализация результатов диссертационного исследования
По теме диссертации опубликовано 70 научных работ, включая 14 монографий (авторских и коллективных) и сборников под редакцией автора. Личный вклад автора в эти работы составил свыше 90 п.л. В печати находятся две монографии объемом более 30 п.л. Помимо России, труды автора опубликованы в Англии, Венгрии, Германии, Италии, Испании, Канаде, Польше, США, Швеции, Японии и в ряде других стран.
Полученные в ходе работы над диссертацией научные результаты были представлены на многочисленных научных конференциях, как российских, так и международных, в том числе, лишь за два последних года на следующих: VII Liechtenstein Colloquium on "The Future of the Russian State" Liechtenstein March 14-17, 2002; International Conference: "Nationalism, Identity and Regional Cooperatin: Compatibilities and Incompatibilities. Special Convention CECOB/ASN Forli, Italy, June, 4-9 2002; International Conference: "The European Union: Its Internal, Regional, and International Roles" Dublin, Ireland 19-22 September 2002; Международная конференция: «Федеративные отношения, региональное развитие и федеральные округа». Казань, 28-29 ноября 2002; Десятый ежегодный международный симпозиум «Куда пришла Россия». Итоги социетальной трансформации». Москва 16-18 января 2003 г. Международная конференция:
"Национальные меньшинства в Российской Федерации". Москва 2-3 июня 2003; Третий всероссийский политологический конгресс, Москва 28-29 апреля 2003 г.
Ряд идей автора, развиваемых в диссертации, был использован им при подготовке главы: «Этническое измерение человеческого развития», доклад о развитии человеческого потенциала в Российской Федерации Программы Развития ООН (1997). Они нашли также отражение при подготовке под руководством и при участии диссертанта научного доклада «Анализ и разработка изменений и дополнений к нормативно-правовой базе противодействия экстремизму» в рамках федеральной программы: «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе» (Госконтракт 1737 Институт социологии РАН, 2002 - 2003 гг.)
Реализация исследовательских разработок диссертанта проводилась также в форме подготовки аналитических материалов для президента Российской Федерации (включая его законодательные инициативы, выступления и ежегодные послания Федеральному собранию), Правительства и Совета Безопасности России в процессе деятельности диссертанта как члена Президентского совета (1993- 1996 гг.), советника Президента РФ (1996-1999 гг.), члена Межведомственной комиссии Совета Безопасности по проблемам Северного Кавказа (1997-1998. гг.).
Диссертационный материал использован в преподавательской деятельности автора, при чтении спецкурса: «Межнациональные отношения в Российской Федерации» на факультете государственного управления МГУ, лекционного курса по программе: «Этносоциология. Социология конфликтов» в Федеральном центре переподготовки преподавателей по социологии, а также в лекционной деятельности диссертанта в ряде зарубежных университетов — в Варшавском, Гарвардском, Колумбийском, Стенфордском, и в некоторых других.
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите кафедрой политического анализа Факультета государственного управления МГУ им. М.В. Ломоносова 30 октября 2003 г.
Этнополитические процессы в концепциях модернизации и транзитологии
Усилиями многих ученых неполнота знаний о современных этнополитических проблемах уменьшается, хотя зона непознанного и необъясненного (точнее неадекватно объясненного) все еще велика. Так, остается дискуссионным и мало изученным вопрос о стратегическом направлении развития этнополитических процессов и о целях этнической политики.
Неоднозначность ответов на эти вопросы, во многом обусловлена как его высокой политической и идеологической окрашенностью, так и неопределенностью позиций многих экспертов в области теории развития.
С тех пор как марксизм перестал быть обязательной методологической рамкой для любых общественных исследований в России, многие эксперты вообще лишились каких-либо концептуально-мировозренчеких основ для своих размышлений на эту тему. Отчасти это можно объяснить тем, что концепции политического транзита пока слабо взяты на вооружение этнологами - основным отрядом исследователей национальных процессов.
Научные основы этих исследований были заложены еще в 1960-х - 1970-х годах. В это время были опубликованы работы исследователей, признанных ныне классиками изучения модернизации, такие как А. Алмонд, П Бурдье, С. Липсет, Б.Мур, Л.Пай, Д.Ростоу, Ш.Эйзенштадт, С.Хантингтон, и др.115
В конце 1980-х годов, после революционных политических перемен в Центральной и Восточной Европе, в мировой политической науке закономерно возникли новые концепции модернизации так называемых «переходных обществ». Центральной проблемой таких работ стал анализ механизмов политического транзита посткоммунистических государств. Большой вклад в транзитологию, как особое направление модернизационных концепций внесли - Ш. Эйзенштадт, Х.Линц, А. Степан, Г.О Доннелл, и др.116
Первоначально транзитология базировались на материалах исследований стран так называемой «успешной модернизации», т. е. преимущественно центрально-европейских. Распад СССР и появление на геополитической карте мира новых независимых государств Евразии, вызывали к жизни и особую разновидность транзитологии, связанную с изучением политических преобразований в странах СНГ. При этом, особый интерес вызывали процессы российской трансформации, а также сравнение развития постосоветской России с политической модернизаций в других странах. (В.Банс, З.Бжезинский, М. Макфол, Т.Карл, Ф.Шмитгер, А Пшеворский, и др.)117
В это же время стали разрабатывать проблемы российской трансформации, модернизации и отечественные исследователи. Среди работ российских авторов в этой области большой интерес представляют труды А. С Ахиезера, И. В.Бестужева-Лады, Г.И Вайнштейна, А.А. Галкина, В.Я. Гельмана, Л.А. Гордона, В.В. Ильина. А.А. Кара-Мурзы, Ю.А.Красина, А. Ю Мельвиля, Р.Т. Мухаева, А.С. Панарина, A.M. Салмина Л.В.Шевцовой и других исследователей.
Об идее модернизации можно говорить в трех смыслах. В первом — это синоним всех прогрессивных социальных изменений. Второе значение тождественно термину «современности». Третье — подразумевает под модернизацией определенный комплекс трансформаций, социальных, экономических, политических и культурных, происходивших в мире с конца XYIII по XXI вв.119
Модернизация в последней из перечисленных трактовок означает процесс превращения традиционного или дотехнологического общества в индустриальное (для которого характерны машинные технологии) и рациональные и секулярные отношения, а также высоко дифференцированные социальные структуры.
Существует и такое значение термина «модернизация», которое распространяет этот процесс только на страны, отстающие в своем развитии и, предпринимающие усилия догнать ведущие государства мира.120
Под модернизацией понимается также совокупность инноваций в сферах, направленных на достижение более высоких, желаемых жизненных стандартов. В экономике - индустриализация, в расселении и поселениях - урбанизация, в политике -демократизация, в сфере духовных отношений — секуляризация, в сфере брачных отношений - эмансипация; в сфере становления современного типа личности - изменение ценностных ориентации и, прежде всего следующих:
независимость от традиционных авторитетов, антидогматизм в мышлении
инновационность- способность перенимать новый опыт
рациональность - вера в разум, в науку
достижительность - высокий уровень образовательных, профессиональных и культурных притязаний
гражданственность- внимание к общественным проблемам.
На основе теории модернизации развивается и большинство современных западных исследований нациестроительства, понимаемого, прежде всего, как процесс развития горизонтальных связей между этническими общностями и формирования у них определенных форм ценностного единства в рамках мультикультурных обществ.
Концепция «государства-нации» в модернистском дискурсе. Одной из фундаментальных целевых установок большинства концепций модернизации является движение обществ в направлении к созданию государства-нации, в котором сочетаются и прикладные аспекты) М. 1999.; Мухаев Р.Т. Модернизация посткоммунистических режимов: ее специфика и возможности в России (опыт сравнительного анализа).// Вестник Московского ун-та, сер. 12, социально-политические исследования, 1993, № 3; Шевцова Л. Политические зигзаги посткоммунистической России.-М., 1997 и др. 119 О Connell, J. The concept of modernization : Black 1976, pp. 13-24 демократический тип государственного устройства и гражданский тип нации. Это, такой же знаковый признак модернизма, как индустриализация, урбанизация, развитие свободных рыночных отношений и демократизация политической жизни. Весьма любопытную интерпретацию этой концепции дал А.Кара-Мурза. Он полагает, что «история знает три интегративные формы, в которых возможно социальное сосуществование индивидов. Во-первых, "этнократии" - основанные на принципе "крови", этнического родства... Во-вторых, "империи" - базирующиеся на универсальном, надэтническом принципе "подданства". И, в-третьих, "нации" - основанные на гражданско-территориальном принципе. Нация, в отличие от Империи, формируется в той мере, в какой в универсализирующем плавильном котле межэтнического взаимодействия участвует не только имперское государство, но и гражданское общество. Нация, таким образом, отличается от Империи тем, что Империя объединяет людей через "службу себе" (через "государево дело"), а Нация - через взаимозависимость "каждого с каждым", через взаимосвязь всех автономных, приватных "дел".
Нелинейные этнополитические процессы: основные этапы развития федеративных и межнациональных отношений
Поэтапные процессы, содержание которых, а также мера и формы зависимости от модернизации, могут меняться при переходах от одного периода к другому, не поддаются классификации по шкалам: «унификация — рост специфичности» или «интеграция» -«дезинтеграция».
За годы после распада СССР Россия прошла несколько этапов в развитии федеративных и межнациональных отношений и на каждом этапе сталкивалась с особым комплексом проблем, решаемых то более, то менее успешно. Главное содержание этих этапов - изменение взаимоотношений федерального центра и регионов, прежде всего, центра и республик.
Период «парада суверенитетов» (1991-1993 гг.). В канун и сразу же после распада СССР, все республики РФ последовали примеру союзных и продемонстрировали так называемый «парад суверенитетов», приняв соответствующие декларации. Первыми это сделали еще в горбачевское время Татарстан, Якутия и Чечено-Ингушетия.245
О серьезности намерений Татарстана обрести максимально возможную самостоятельность свидетельствуют и принятые ей конституция и конституционные законы: Так, Конституция Республики Татарстан определяет ее как «суверенное государство, субъект международного права». Закон о недрах отнес всю государственную собственность на территории Татарстана, его недра с их содержимым к исключительной собственности республики, а постановление «О воинской обязанности и воинской службе Татарстана .
Российские власти, напуганные взрывом вооруженных национальных конфликтов в ряде регионов Федерации, и помня уроки не слишком удачной национальной политики Горбачева, поначалу крайне лояльно отнеслись к принятию республиками деклараций о суверенитете. Центр не препятствовал и изменению статуса национальных образований, созданию в некоторых из них института президентства. Повышению их реального политического веса способствовало - создание Совета глав республик под председательством Б. Ельцина, на котором решались важнейшие вопросы федеральной политики.
Это дало положительные результаты — до 1992 г. страна была едва ли не единственным многонациональным государством, сумевшим избежать на своей территории кровавых этнических конфликтов. Однако уже к 1993 г. уступки администрации Б. Ельцина республикам стали предметом нарастающей критики его со стороны политической оппозиции, преимущественно прокоммунистической, в Москве и в особенности в регионах.
Развернувшаяся в 1992-1993 гг. борьба за власть между двумя «центрами силы» в России (президентом и парламентом) существенно ослабляла Федерацию. В этой борьбе обе стороны спекулировали на проблемах федерализма и сепаратизма, что приводило к несогласованности действий государственных органов и делало невозможным проведение Россией целостной федеративной и национальной политики.
В ряде республик Северного Кавказа, Поволжья и Сибири под давлением радикальных национальных движений была предпринята попытка конституционно закрепить некоторые нормы, противоречащие Конституции РСФСР, а затем и Конституции РФ в части целостности государства и прав человека. Наиболее остро это проявилось в Чеченской Республике. Фактически перед страной в 1992-1993 гт. стояла реальная угроза отторжения от нее ряда республик.
Следствием конфликта в высшем эшелоне власти стало и «расползание двоевластия» по регионам, где тоже развернулась борьба между представителями исполнительной и законодательной власти. Все это к осени 1993 г. привело к вероятности полного коллапса власти и неконтролируемого распада страны. Можно по-разному оценивать трагические события октября 1993 г., когда с помощью вооруженных сил был распущен Верховный
См.: Паин Э. «Татарстанский договор» на фоне «чеченского кризиса»: проблемы становления федерализма в России // Год планеты: Политика. Экономика. Бизнес. Культура. Институт мировой экономики и международных отношений РАН. М.: Республика, 1995. С. 163-168. Совет России, но, справедливости ради, нужно признать, что конец двоевластия положил начало восстановлению управляемости государством.
Период мирного укрепления федерации (1993—1994 гг.). Разумеется, важным фактором восстановления авторитета федеральной власти явилась ее вновь обретенная способность использовать различного рода санкции против нарушителей федеральных законов, не опасаясь углубить внутриполитическую оппозицию. Осознав это, вскоре после октябрьских событий большинство региональных советов отменило свои решения о неисполнении указов президента РФ. Проявленная федеральной властью решительность в пресечении экстремистских действий (например, в недопущении захвата правительственных зданий в столице Кабардино-Балкарии) также позволила резко снизить межнациональную напряженность и укрепить целостность страны. И все же главный итог октябрьских событий и последовавших за ними выборов в Федеральное собрание состоит, на наш взгляд, в том, что они подтолкнули власть, как федеральную, так и региональную, к изменению политической тактики, к поиску согласия и компромиссов.
Этапными вехами на этом пути стали заключение Федеративного договора (1992 г.), Договора об общественном согласии (1994 г.), договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральным центром и органами власти ряда республик (1994-1995 гг.). Практически была исключена вероятность заявления кого-либо из руководителей республик, краев, областей о возможности выхода из состава федерации, о целесообразности самостоятельного существования вне России. Показательным является положение Договора об общественном согласии, подписанного всеми субъектами федерации (кроме Чечни), о том, что «...реализация прав субъектов Федерации возможна только при обеспечении государственной целостности России, ее политического, экономического и правового единства».
Одним из первых практических выражений новой концепции «согласия» стал договор «О разграничении полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и Республики Татарстан». Он резко ослабил позиции радикально националистических сил в республике, которые до того времени были одними из самых влиятельных в стране.
Маятник активности этнических общностей
Постсоветскую историю России часто подразделяют на два периода, по времени правления двух лидеров. Сравнение «эпохи Ельцина» с «эпохой Путина» сегодня пользуется популярностью у политологов и, на мой взгляд, такой компаративизм не лишен эвристичности. Период правления Бориса Ельцина часто называют "эпохой революции", поскольку в это время протекали наиболее бурные процессы, связанные: с инерцией распада СССР и становлением новой федерации в России, массовым притоком в нашу страну мигрантов из республик бывшего Союза, столкновением внутри российской политической элиты и радикальным переделом собственности. С фактическим приходом к власти Владимира Путина в 1999 г. совпало по времени начало периода, который сегодня называют "эпохой стабилизации".
В этнополитической сфере важнейшей особенностью, характеризующей эти два периода, было чередование протестной активности, тревожности этнических меньшинств и этнического большинства. Первый период постсоветской России прошел под знаком активности этнических меньшинств. Второй начался с активизации этнического большинства. Существует ли связь между сменой активности разных этнических общностей? Исследовательская гипотеза состоит в том, что эти явления взаимосвязаны и носят маятниковый характер: активность меньшинств, прямо или косвенно, активизирует большинство, которое, в свою очередь приводит к возобновлению активности меньшинств. Предполагается также существование зависимости между чередованием активности этнических общностей и модернизационными процессами в постсоветской России.
Относительно характера и успехов модернизации России существуют разные точки зрения среди социологов и политологов. Прежде всего, обсуждаются перемены в сознании в социальной структуре населения, с точки зрения соотношения в них традиционных и новых черт. Перечислю несколько таких оценок.253
Модернизация идет достаточно успешно, однако она может сорваться из-за неадекватных представлений элиты о процессах, происходящих в стране, и неадекватности самой элиты стоящим перед ней задачам.
Модернизация не имеет успеха, поскольку атомизация общества, распад традиционных структур превалируют над формированием современных корпоративных начал и интеграционных механизмов.
Модернизация носит неустойчивый волнообразный характер - волны ее подъема сменяются волнами рецидивирующего традиционализма.
Маятниковый характер этнополитических процессов как будто бы подтверждает волновую концепцию модернизации, однако интерпретация взаимосвязи динамики этнических процессов и волн модернизации может быть различной.
Концепция этничности как института традиционализма. Если признать справедливым весьма распространенное представление о том, что всякий рост этнического самосознания усиливает традиционность населения254, то при такой интерпретации волны традиционализма накрывают весь период перестройки в СССР и почти весь постсоветский период, за вычетом небольшого временного отрезка (между 1994-1998 гг.), когда активность этнических меньшинств уже, в основном, спала, а активность большинства еще не набрала размаха.
Такая концепция не только не плодотворна для осмысления эмпирического материала, но и принципиально не верна по самой постановке проблемы, поскольку в ней, во-первых, смешиваются два разных феномена: культурные традиции, с одной стороны и социально-политические — с другой, во-вторых, предполагается, что культурный традиционализм всегда соответствует политическому. Между тем существует немало примеров того, как общества, чрезвычайно бережно относящиеся к своему этнокультурному наследию, одновременно демонстрируют высокую склонность к экономическим и социально-политическим модернизациям. Англичане и японцы, французы и голландцы чрезвычайно дорожат своими культурными традициями, что не мешает им быть не меньшими, по крайней мере, модернистами, чем, скажем, жители Белоруссии, где забвение традиционных культурных норм, например, национального языка, одно время было официальной доктриной администрации Лукашенко.
