Введение к работе
Актуальность темы обусловлена социальными и этнополитическимн реалиями постсоветской России, где распад СССР и последовавшие затем общественные перемены вызвали процесс регионально-этнической дезинтеграции, чреватый угрозами распада государства. Этот процесс синтезирует в себе и исторические особенности Российской империи, а затем Советского государства, и масштабность, разноплановость национально-этнических и региональных различий, и переходный характер социально-политических структур в современной России. Его специфика детерминирует более поздние, более конфликтные, чем, например, на Западе, поиски путей адекватного отражения федеративного устройства страны в ее государственной и политической системе. Крах унитарного режима, социально-этнический кризис при отсутствии развитых демократических институтов открыли широкие возможности перед сложившимися в советское время элитами титульных национальностей в автономиях: мобилизовать массы вокруг национальной идеи, добиться политической власти и взять курс на этнополитическое и экономическое обособление.
Методология исследования продиктована именно этим комплексом проблем. Ее основой служит совокупность методов, средств и приемов, разработанных современной политологией. Их использование требует анализа экономических истоков российской государственности, сопровождаюших этот процесс коллизий и определения способов их преодоления, включая социально-экономические; обобшения международного и национального опыта развития политических структур и его теоретической интерпретации.
Обшая характеристика работы
Российская Федерация встретила XXI век в сложной внутриполитической и международной обстановке. Начался процесс преодоления глубокого кризиса российского общества, развивавшегося с конца 1980-х годов. Происходят преобразования общественно-политических порядков, обусловивших этот кризис. Одно из основных направлений политических изменений образуют проблемы федерализма и регионально-этнических отношений. Это закономерно. Конституционные реформы начала и середины 90-х годов делегитимизировали веками скреплявший страну принцип унитарной государственности, не обеспечив, однако, надежной базы хтя эффективной системы федерализма, гарантирующей сохранение этнополитнческого единства государства. Растущее стремление национальных автономий и регионов к обособленности, тяготеющей к полной независимости, стало источником общественной напряженности в России, серьезной угрозой ее территориальной целостности и государственной независимости. Согласование интересов российских этносов, регионов и Центра представляют собой сегодня кардинальную проблему развития российского федерализма, которой и посвящена диссертационная работа.
Крушение СССР и вызванный этим кризис нанесли удар по устоям российской государственности, нарушили складывавшиеся десятилетиями общественные структуры, вызвали разложение всего комплекса идей и политических установок, лежащих в основе государственных институтов. Перед Россией встала проблема переустройства всего государственного строя. Реформы 90-х годов показали бесперспективность того варианта развития, который предложили радикал-либеральные реформаторы, исходившие из абсолютизации возможностей рыночной самоорганизации. Итоги этих реформ неоднократно суммировались в научной литературе, выступлениях государственных и общественных деятелей. Их учет необходим при анализе этнополитических и региональных отношений в России, потому что эти отношения строятся на базе системообразующих социально-экономических структур, подвергшихся крупным изменениям. Только на такой основе, на взгляд автора, возможны решения проблем развития российского федерализма.
Объектом исследования являются рассматриваемые во взаимосвязи этнополитические и региональные вопросы развития российского федерализма в связи с социально-экономическими реалиями, воздействующими на федеративные отношения в России.
При исследовании российского федерализма в работе применяется структурно-функциональный метод. Автор руководствуется основными положениями политической науки, согласно которой ведется объективный поиск факторов, позволяющих закреплять уже сделанные выводы, корректировать прежние представления и даюших возможность моделировать развитие федеративной государственности России. Это не исключает признания определенных устоявшихся взглядов и одновременно предполагает критическую оценку тех позиций, которые, с точки зрения диссертанта, неадекватно отражают существо и политическую практику некоторых федеральных институтов власти. Здесь, в частности, имеются в виду некоторые решения Государственной Думы РФ и других органов представительной и исполнительной власти.
Следует отметить, что современные концепции российского федерализма развиваются на стыке различных течений мысли, связанных с форміфованием этого этнополитического и территориального принципа. Диссертант критически анализирует соответствующие модели, обосновывая причины сопряженных с их реализацией кризисных явлении. При этом в работе используются как эмпирические данные отечественных и зарубежных исследователей, так и практический опыт автора, показывающие векторы движения в направлении дальнейшего развития российского федерализма. В целом же метод данного исследования - анализ проблем этнополитических отношений в Российской Федерации в контексте дискурса, охватывающего заявления лидеров, представителей национальных и региональных элит в средствах массовой информации, на институциональном уровне -официальные документы, правительственные решения, политика властных органов, на уровне личностно-групповою восприятия - мнения, установки, ориентации этнических и социальных общностей.
Научная новизна диссертационной работы, по мнению автора, состоит в том, что в ней
впервые проведен комплексный анализ взаимодействия этнических и региональных отношений формирования российского федерализма;
исследованы на конкретном материале социально-экономические факторы межэтнической напряженности в Российской Федерации;
выявлены зтнополнтігческие причины правовых противоречий между федеральным Центром и российскими регионами;
теоретически обоснованы возможности политического урегулирования взаимоотношений национальных республик и Центра Российской Федерации;
научное исследование увязано с решением практических этнополитических проблем;
проведен сравнительный анализ зарубежного и российского опыта решения геополитических проблем федерализма, применительно к актуальным задачам современного этапа развития российской государственности.
Практическая значимость работы. Автор имеет многолетний опыт политической и государственной деятельности в Северной Осетии. Этот опыт использован в диссертации не только как один из важнейших источников исследования, но и для практической ее ориентации - в целях применения в проведении национальной и региональной политики, отвечающей интересам Российской Федерации. А именно:
подготовка рекомендаций по решению практических проблем (бюджетных, правовых, демографических) взаимоотношений федерального Центра и национальных республик России:
разработка форм и способов проведения национальной политики на федеральном и региональном уровнях;
учет обобщенного в работе опыта урегулирования межэтнических конфликтов в проведении федеральной политики в конфликтогенных регионах России;
работа могла бы представлять интерес как для федеральных органов власти (Совет Федерации, Государственная Дума, правительственные ведомства РФ), так и для работников, занимающихся проблемами отношений с Центром в регионах. Фактологические сведения и выводы диссертации могут использовать специалисты различных организаций, причастных к выработке и проведению национальной и региональной политики, академических институтов и высших учебных заведений РФ соответствующего профиля.
Источниковедческая база исследования сформирована с учетом выработки целостной концепции эволюции национально-этнического и регионального компонентов российской государственности под влиянием модернизационных процессов. Поэтому она достаточно широка, в особенности в связи с неизбежным использованием в таком исследовании не только политологических, но и социально-экономических материалов. Основные группы источников:
официально-документальные материалы, в которых зафиксированы в наибольшей степени элементы федеральной и региональной политики;
документы неофициальные, но содержащие информацию о практической деятельности учреждений, непосредственно участвующих в
выработке и проведении этнополитического курса, а также об их методах и идеологическом обосновании этого курса;
документы, исходящие от политических деятелей, не оказывавших непосредственного влияния на процесс принятия этнополитических решений, но участвовавших в формировании их идеологического обоснования и тем самым, в силу большей свободы в определении своей позиции, выражавших ее (например, разработчики соответствующих концепций);
материалы, представляющие спектр позиций по этнополитической тематике, присутствующих в массовом сознании и общественном мнении, отраженные в социологических опросах;
экономическая и социальная статистика федерального и регионального уровней.
Данная источниковая база в значительной степени уже использовалась исследователями. Однако поставленная задача выработки адекватной современным научным требованиям интерпретации всего комплекса российской этнополитической и региональной проблематики в контексте процесса системных преобразований российского федерализма диктует необходимость нового ее изучения и концептуального переосмысления.
В работе над диссертацией учтено, что ускоряющиеся в последние десятилетия процессы глобализации всех сфер жизни мирового сообщества порождают тенденцию к нивелировке не только материальной, но и духовной культуры, национальных традиций. Одновременно реакцией на это стал повсеместный поворот общественного сознания к духовным ценностям, и не в последнюю очередь, к этнической и национальной самоидентификации, поскольку исторические значимые формы культуры, нравственности генерируются национальными традициями. Очевиден рост национального самосознания народов, прежде всего малых, но и крупных тоже, русского в том числе, который в многонациональных государствах зачастую сопровождается обострением этнических отношений.
Отношения между этносами, лингвистическими, культурными общностями внутри одного государства нередко выходят сегодня на первый план, и их роль в политике увеличивается. В отличие от межгосударственных отношений они. как правило, не подчинены определенным политическим процедурам разрешения противоречий. Особенно острыми оказываются такие конфликты там, где социокультурные факторы сочетаются с конфессиональными.
Осмысление этнокультурного состояния общества позволяет прояснить некоторые правовые основы федерализма. Для гетерогенной федерации
недопустимо симметричное административно-правовое и политическое устройство; унифицированные политические модели нигде эффективно не работают. Примером успешно функционировавшей асимметричной системы была Российская империя, где одним было устройство Финляндии, а совсем иным - Кавказа. Асимметрично оформленной федерацией является Индия, где в зависимости от этнокультурных особенностей, оформились различные системы управления и политического устройства штатов и территорий, которые складывались путем автономного конституирования отдельных этносов и культурных групп. Примером «усредненной» гетерогенной федерации может служить Советский Союз.
Таким образом, проблема стоит весьма остро как в теоретическом, так и в практическом плане. Российская наука, однако, имеет богатые традиции изучения этих отношений - традиции, которые не прерывались даже в трудные времена идеологических ограничений и которые всегда оставались -и остаются - на уровне мировой науки. Именно к этим традициям относится основной массив литературы, использованной в диссертации. Речь прежде всего идет об этнологии дореволюционного, советского, современного периодов, которая имеет прямые выходы к исследованию этнополитических проблем. В последние годы возникла обширная политологическая литература, так или иначе связанная с этими проблемами и выработавшая достаточно надежные методологические ориентиры. Сложилась как самостоятельная отрасль отечественной политологии регионалистика. в проблемное поле которой входят и соответствующие вопросы национально-этнических отношений. То же самое можно сказать о конфликтологии, развивающейся, помимо прочего, на основе изучения межэтнических конфликтов в постсоветских государствах. Развивается и политологическое направление российской федералистики. о чем. в частности, можно судить по многолетнему цикл) тематических публикаций в журнале «Политические исследования»1.
Достаточно полное представление о библиографии последнего направления дает аналитическая работа В.Я. Гельмана и СИ. Рыженкова «Политическая регионалистика России: история и современное развитие»2. Для нашего исследования целесообразно выделить следующие аспекты изучения российского федер&чизма, отмеченные в этой работе. Нельзя не
' См : «ПОЛИС». 199?. №№ 2-6: 1994. SeSs 1-6: 1996. ЛІУ* 1-6: 1997. К«№ 1-6: 1998. Ли* 1. 4-6: 1999. №№ 1-6: 2(КЮ. №№ 1-5.
: Гельман В Я . Ршкенков СИ Политическая регионалистика России: история и современное развитие // Политическая налка современной России: тенденции раївития М.. 1999.
согласиться с основанным на историографическом анализе утверждением авторов о том. что исследования проблем федеративных отношений, начавшиеся в России еше в позднесоветский период, все еше пребывают в состоянии теоретической и методологической неопределенности, что объясняется, в частности, тем. что российский федерализм зачастую становится средством борьбы за политические интересы.
В эволюции воззрений российских ученых на проблему разделения власти между Центром и регионами выделяются две тенденции. Одна из них связана со стремлением к модели симметричной федерации и законодательной процедуре разделения компетенций Центра и регионов, что допускает элементы федерального вмешательства (не в силовых формах) для обеспечения конституционной законности в регионах. Согласно другой точке зрения, популярной у представителей региональных элит, многообразие особенностей российских регионов не поддается систематизации, и единственный путь наладить взаимоотношения Центра с каждым из них связан с предоставлением индивидуальных полномочий. Отсюда делается вывод о необходимости развития практики договоров Центра с регионами, а также расширения полномочий регионов в сфере совместного ведения, в то время как возможности федерального вмешательства должны быть максимально ограничены.
Существует и компромиссный подход, согласно которому федерация должна обеспечить единый правовой статус ее субъектов, а расширение полномочий последних в сфере совместного ведения невозможно без усиления ответственности регионов за соблюдение федерального законодательства. В данном случае речь идет о концепции «кооперативного федерализма», которая представляется авторам весьма перспективной. Представляется обоснованным вывод: «Несмотря на проводимую исследовательскую работу в области регионалистикн до сих пор отсутствуют обобщающие публикации, которые позволили бы проанализировать ннституционализацию основных субъектов и факторов региональной политики, особенности политических процессов в этой сфере»'.
Российская литература по проблемам федерализма отражает стихийность процесса формирования российской государственности в 1990-х годах, что обнаружила широко распространившаяся практика заключения договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между Центром
5 Там же. с. 210-212. 231.
и отдельными субъектами Федерации. Эти договоры, первоначально задумывавшиеся как исключительная мера для единичных случаев, стали заключаться в массовом порядке, охватив свыше половины российских регионов и поставив их в особые договорные отношения с Центром. В результате возникла система параллельного права, Конституция стала утрачивать свое регламентирующее значение. Исследования Р.Г. Абдулатипова, Л.Ф. Болтенковой. Л.М. Карапетяна, А.Е. Козлова и других авторов показывают, что продолжение этого процесса приведет к одному из двух результатов: либо усилившаяся центральная власть введет федерализацию через какое-то время в рамки, не затрагивающие целостности государства, либо дезинтеграция получит развитие и ее удастся остановить лишь на более низком уровне, в лучшем случае, формирования какого-то конфедеративного образования, в худшем - окончательного распада России на отдельные государства4.
Негативный опыт федеративного строительства 1990-х годов в России, распад Югославской федерации, другие примеры такого рода дают обильный материал сторонникам унитаристской модели решения национальных и региональных проблем. Депутат Госдумы, Президент Института региональных проблем А.Н. Аринин в издании «Федерализм власти и власть федерализма», одним из авторов и составителей которого он является, утверждает: «мировой опыт государствостроения убедительно показывает, что унитарные демократические государства намного эффективнее решают жизненные проблемы общества, нежели недостаточно демократически развитые федерации. Следовательно, главное в развитии государства - не его внутреннее устройство, а государственный режим его функционирования. Он, как известно, выражается в средствах и способах властвования, в демократическом или антидемократическом характере его воплощения в жизнь»*.
4 См.. Аблулатнлов Р.Г.. Болтснкова Л.Ф. Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. В 3-х кн. М.. 1992-199.1: Абдулатипов Р.Г.. Болтенкова ЛФ Опыты федерализма. М.. 1994; Абдулатшюа Р.Г. Россия на пороге XXI века: состояние и перспективы федеративного \стронства. М.. 1996. Карапстян Л.М Федеративное государство и правовой статус народов. М. 1996: Коїлов АЬ. Федеративные начала организации государственной власти в России. М.. 1996: Лысенко В Н. Развитие федеративны* отношений в современной России. М.. 1995. Медведев Н.П. Становление федерализма в России М.. 1995: Умнова И.А. Современная российская модель разделения власти межд) федерацией и субъектами (Актуальные правовые проблемы). М . 1996: Чиркин BE. Современный федерализм: сравнительный анализ. М . 1995: Проблемы и перспективы развития российского федерализма. М.. 1998: Федерализм: система гоездарственныч органов. М.. 1998: Иванов В.Н.. Яровой О.А Российский федерализм становление и развитие. М.. 200(1 и др.
Аринин А Н Проблемы развития российской государственности в конце XX века // Федерализм власти и власть федерализма. М.. 1997. с. 71-7.1
Доводы автора, безусловно, стоит принимать во внимание в теории и практической политике федерализма. И все же они вызывают возражения. Современная ситуация в сфере этнорегиональных отношений в России своеобычна и требует столь назревших политических и правовых мер и «снизу», и «сверху», что всякие попытки навести в ней порядок по неким унифицированным моделям заведомо обречены на неудачу. Здесь многое зависит не только от теоретических установок и даже не только от принимаемых законов - при всей несомненной важности и тех. и других, - но прежде всего от конкретных политических действий. В той же книге известный российский этнолог М.Н. Губогло справедливо замечает: «Правовые основы развития и взаимодействия национальностей Российской Федерации не будут убедительными и останутся пустым звуком, если не будут подкреплены реальными организационными мерами исполнительной власти и эффективными механизмами реализации законов»*.
Этнополитический. экономический, культурный облик российских регионов, их место в политических структурах государства - факторы первостепенной важности, определяющие перспективы развития России. Многие регионы страны были и остаются многонациональными. Различные группы их населения сохраняют отличительную ментальность, хозяйственные, культурные и иные традиции, другие специфические черты. Сочетание различных национальных общностей в каждом регионе делает внутренний облик каждого из них неповторимым, а все они сливаются в обшую палитру, которая меняется с переменами в каждом из регионов. Исходя из этих факторов А.И. Вдовин. В.Ю. Зорин и А.В. Никонов в своей монографии «Русский народ в национальной политике. XX век» на основе широкого круга источников (в том числе малоисследованных) прослеживают изменения в представлениях. определяющих основы российской национальной политики и ее реализацию на различных этапах отечественной истории XX века, объясняют особенности развития русского народа в сообществе с другими российскими этносами на протяжении столетия. Вскрываются глубинные причины кризиса национальных отношений на рубеже 80-х - 90-х годов, обосновываются рекомендации по совершенствованию современной российской государственности и национальной политики".
Проблемы согласования интересов регионов и Центра находятся в центре политической жизни многих стран, особенно федеративных. В 1998 г.
"Там же. с. 1?2. Вловин АН. Зорин В.Ю.. Никонов А.В. Рлссклй народ в национальной политике. XX век. М.. 1998.
Европарламент, учитывая остроту этих проблем, принял «Хартию регионализма», согласно которой регион понимается как гомогенное пространство, имеющее физико-географическую, этническую, культурную, языковую общность, а также общность хозяйственных структур и общую историческую судьбу. В каждом конкретном случае их сочетание создает уникальную региональную ситуацию. В «Хартии» регионализм трактуется как деятельность регионов, направленная на расширение их прав - политических, экономических, культурных. Регионализм отнюдь не тождествен сепаратизму, который всегда содержит деструктивный потенциал. Регионализм же обычно направлен на практическое использование тех возможностей и преимуществ, которые вытекают из территориального деления современных обществ, на оптимизацию условий для более рационального перераспределения властных полномочий и экономических ресурсов между регионами. В этой трактовке «Европа регионов» противостоит голлистской «Европе отечеств»8.
В России региональный вопрос весьма специфичен. Он вобрал в себя и исторические особенности развития государства, и несравнимую ни с какой другой страной масштабность и разноплановость региональных различий, и переходный характер современного российского общества. Региональное измерение в России дало о себе знать гораздо позднее, чем на Западе, хотя исторически государство формировалось именно как страна регионов. Однако регионализм тесно сочетался с национально-административным устройством, когда за многими национально-этническими общностями закреплялась определенная территория. В результате региональная проблема остается органически соединенной с национальной. Этим обусловлены более поздние, более конфликтные, чем на Западе, поиски путей адекватного отражения регионального устройства страны в ее государственной и политической системе.
В этом отношении выделяется Северный Кавказ, где продолжается вооруженный конфликт в Чеченской республике и все еще не разрешен осетино-ингушский конфликт. В докладе экспертов Совета миротворческой миссии на Северном Кавказе в августе 1999 г. говорилось: «Если и есть где реальная угроза национальной безопасности Российской Федерации, ее целостности и суверенитету, так это на Северном Кавказе. Именно здесь проявился феномен массового выхода части населения из правового пространства и возник район вооруженного сепаратизма, неконтролируемый российскими властями. Именно тут радикальный этнический национализм и религиозный экстремизм обрели откровенно насильственные и варварские
* См.: Фсдсрали їм и региональные отношения (Опыт России и Западной Европы). М.. 1999.
формы, бросив вызов не. только государству, но и общественным устоям, традициям и ценностям местного населения. Именно в этом регионе современная российская политика породила наиболее трагические ошибки и вызвала массовые жертвы и разрушения»''.
Специфичность истории региональных отношений в России выразилась в определенных особенностях отечественной регионалистики как научной отрасли. До относительно недавнего времени понятия «регион» и «регионализм» в отечественной науке практически не применялись. Как отмечает Н.П. Распопов, это свидетельствует не столько об отсутствии традиций регионалистики в России, сколько о недостаточном развитии методов комплексного подхода, в результате которого в Западной Европе и США эта дисциплина приобрела статус самостоятельного научного направления с присущими ещ- методами исследования, системой знаний. Интерес отечественной академической науки к проблемам регионализма проявился во второй половине 1980-х годов в связи с попытками обоснования новых методов исследования обшественно-исторического процесса. Речь идет, в частности, о цивилизационном подходе, в рамках которого особое внимание уделяется изучению регионального деления мира, а также исторических, пространственно-географических и этнокультурных условий развития регионов как особых общественных систем1".
В зависимости от научной дисциплины, термин «регион» может иметь различное содержание: в социально-экономической географии, в региональной экономике, в теории государственного управления, в политологии под ним подразумеваются подчас весьма различные понятия. Так. методолог П.Г. Щедровицкий считает, что регион «представляет собой единицу соорганнзации и связи процессов развития и процессов воспроизводства, единицу, в которой процессы исторического развития деятельности должны «замкнуться» на стабильных структурах воспроизводства человеческой жизнедеятельности и производства и т.д. Становление целостных механизмов и структур воспроизводства в условиях развития порождает «регионы» различного уровня сложности, которые могут локализоваться на тех или иных участках территории, прикрепляться к ним и «паразитировать» на определенных массивах природного окружения и территориальных ареалах»".
9 Пути мира на Северном Кавказе. Ростов-иа-Дон}. 1999.
"' Распопов Н.П. Социально-политическая стабильность региона - субъекта РФ // «ПОЛИС». 1999. №
.3. с. 89.
11 «Кентавр». 1997. № 17. с. 30.
В диссертации термин регион, как правило, употребляется в значении, близком тому, которое обозначено выше в европейской «Хартии регионализма», а именно как обширный район, который объединен историко-культурными, этническими, экономическими, географическими и иными признаками. В зависимости от контекста, под этим термином может пониматься и отдельный субъект Федерации, и их совокупность, объединенная данными признаками (Северный Кавказ, Поволжье, Дальний Восток и т.п.).
При использовании понятийного и концептуального аппарата российской регионалистики следует учитывать, что та его часть - довольно значительная, - которая испытала методологическое влияние западного обществоведения, отнюдь не всегда адекватна зарубежным первоисточникам. На это обращает внимание ряд западных исследователей, учитывающих специфику истории России. Профессор Дж. Бурбанк из Университета штата Мичиган пишет: «Одной из особенностей российской истории, ставящей в тупик ученых и политических обозревателей, является несоответствие государственного устройства категориям западной социологии и политологии. Такое плохое соответствие аналитической схеме в целом не заставляет ученых отказаться от самой схемы, они скорее склонны рассматривать любое отличие как «отклонение» России от западного пути и объяснение этим исторического курса России, явно неустойчивого и склонного к коллизиям. Это сохранение западных понятий, несмотря на отклонение России от западного пути, содействовало тому, что российская элита в большинстве своем принимала аналитический язык Запада, независимо от того, поддерживала она или отвергала западный путь развития. Социальная жизнь последнего двадцатилетия характеризовалась массовым проникновением в Россию новых понятий, например, «лидер», «маркетинг», «бизнесмен». Однако это не означало, что российские лидеры, рынки и бизнесмены действительно похожи на буржуазию»':.
Учитывая, в частности, это обстоятельство, автор в своих методологических подходах, формировании понятийного аппарата исходит прежде всего из соответствующих традиций отечественной историоі рафии.
В ходе исторического развития в России сложились крупные территориальные общности, выделяющиеся своими особенностями. Они имеют существенные отличия в социально-экономическом и политическом устройстве, их население осознает себя принадлежащим к данной
,: Блрбанк Дж Империя и гражданское общество Имперская конструкция России и Советского Союза // Имперский строй России в региональном измерении М.. 1977. с 19-20.
территориальной общности, имеющей свою этносоциальную и культурную специфику, регионально идентифицируют себя, отличая от жителей других регионов. Такая региональная самоидентификация носит зачастую надэтнический характер и определяется именно территориальной принахлежностью, придающей ей особые социально значимые черты.
Исследователи региональных отношений в дореволюционной России А.В. Ремнев и П.И. Савельев отмечают в связи с этим, что понятие «регион» является многозначным, выступая в качестве синонима по отношению к термину «район», чаше же как общее обозначение территорий, не подходящих к принятой системе территориального деления. Это придает понятию «регион» большую эластичность, по сравнению с районом, который обычно связан с экономическими характеристиками. Но несмотря на это, региональное сообщество имеет достаточно прочную устойчивость и долгую историческую инерцию в осознании своего единства".
В дореволюционное время отечественная наука довольно активно разрабатывала проблемы регионализма, экономического и административного районирования. Существенно продвинулись в этом направлении сибирские областники (Н.М Ядринцев. Г.Н. Потанин), сумевшие освоить в своей теории концепции как отечественных, так и зарубежных ученых и общественно-политических деятелей14. В советский период ведущие направления регионалистики определялись прежде всего партийно-государственными задачами. Элементы территориально-политической организации общества рассматривались тогда центральной властью исключительно как звенья
" См.: Ремнев А.В. Писарев ПИ. Астральные проблемы ип-чения региональных процессов в имперской России // Имперский строи России в региональном измерении. М. 1977. с. 10-11: См. также: Алаев Э.Б. Социально-экономическая география. Понятийно-терминологический словарь. М.. 1983. с. 69-70: Боріенков С. Новиков А.. Чернышев А. Особенности развития политико-экономических процессов в российской провинции. М. 1997. с. 19-2(1.
,J См: Шиловский MB. Проблема региона. імз в дореволюционной литераторе // Из прошлого Сибири. Вып. 2. Новоснбігрск. 1995. Выделим также сборник «Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века!» (М. 1997). в котором обобщена деятельность межрегионального семинара «Региональные процессы в имперской России» (отв ред профессор П И. Савельев). Помещенные в нем статьи посвяшены актуальным для современной России и недостаточно щученным проблемам регионального устройства Российской империи. В нем впервые рассматриваются многие теоретические и конкретно-исторігческис аспекты взаимоотношений центральной власти и регионов в дореволюционной России. Разделяя в целом отраженные в сборнике методологические подходы, автор в этом разделе работы исполъэ>ет некоторые его материалы и выводы. См. также: Абдулатнпов М.Н. Болтенкова Л.Ф.. Яров Ю Ф. Федерализм в истории России. М.. 1997: Никонов А.В. Национальный фактор в национально-экономическом развитии регионов в границах отечественной государственности (90-е годы XIX векз - 20-е годы XX века). М.. 1995: Родионов А.И. Децентрализация в истории развития Российской государственности. М. 1996: Национальная политика в императорской России. М. 1998: Гатагова Л.С. Империя: идентификация проблемы // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М. 1996: Подвинцев О. К вопрос, о типологии империй Нового и Новейшего времени // Первые Петербургские Карссвские чтения по новистике. СПб.. 19%.
управленческого механизма, а не как самостоятельные субъекты общественной жизни. В то же время необходимость решения управленческих вопросов на региональном уровне требовала развития таких отраслей научной и практической деятельности, как территориальное размещение производительных сил, областное управление, региональное экономическое планирование, регулирование административно-этнических отношений.
В постсоветский период развернувшиеся процессы регионализации, развитие федерализма и местного самоуправления, формирование местных политических режимов стимулировали общественный интерес к изучению данной проблематики. Власть нуждалась в подготовке законопроектов, разработке федеральных и региональных программ, организации механизмов влияния на региональный электорат. Развитие регионалистики в этот период связано прежде всего с вопросами государственного строительства, территориального управления экономикой. Сохраняла свое значение политическая география зарубежных стран, которая, как составная часть страноведения, раньше была одной из междисциплинарных сфер исследований, дававших определенное представление о состоянии политических процессов за рубежом, что во многом предопределило основные ориентации и методологию исследований. Значительное влияние на регионалистику оказали труды специалистов по геополитике, территориальному измерению политических процессов. Так. теоретической основой многих работ Центра геополитических исследований Института географии РАН явились выдвинутые С. Рокканом концепции «структуры раскола» между центром и периферией и «поясов городов». Из западной политической географии российская регионалистика позаимствовала и теорию «пространственной диффузии инноваций» шведского географа Т. Хаггерстранда, послужившую основой для ряда типологизации регионов России".
В отличие от политической географии, российские правоведы в основном опирались на отечественный опыт и научные традиции. В перестроечные годы и в последующий период участие в политическом процессе юристов значительно возросло, многие из них сами стали действующими политиками или активно привлекались как эксперты, особенно на региональном уровне, где подготовка конституций, уставов и законов субъектов Федерации требовала участия квалифицированных специалистов. Последнее обстоятельство стимулировало развитие
15 См.. например. Колосов В.. Т>ровскніі Р Электоральная карта современной России: генезис, структура- эволюция // «ПОЛИС». 1996. № 4.
прикладных разработок в области федерализма, местного самоуправления, конституционного права как в Центре, так и в регионах. Их авторы привнесли в регионалистику логическую четкость правовых подходов, сравнительные и исторические методы исследования. Публикации по проблемам федеративных отношений связаны прежде всего с рассмотрением политических, правовых, экономических аспектов взаимодействия российского Центра и российских регионов. Их нередко отличает зависимость от политической конъюнктуры. Это в известной мере объясняется тем, что авторами работ по данной проблематике часто выступают известные политики: Р.Г. Абдулатипов, В.Н. Лысенко, В.Ф. Шумейко и ряд других". Собственно научная дискуссия велась главным образом по поводу аспектов разграничения компетенции между Федерацией и ее субъектами, в особенности договорной политики между Центром и регионами. Новые импульсы этому направлению исследований дали реформы начала 90-х годов, которые повлекли за собой быстрый рост региональной социально-экономической дифференциации. Различия в экономической политике регионов и в курсе Центра в отношении тех или иных территорий поставили на повестку дня вопрос об исследовании региональных моделей социального и экономического развития. Одновременно обострилась проблема сохранения целостности государства, занявшая важное место в работах по регионалистике. Усиление регионализации и угроза политического сепаратизма вынуждали федеральный Центр обратить внимание на политические процессы в регионах, что породило спрос на региональные исследования и, в свою очередь, стимулировало создание необходимой информационной и исследовательской базы.
Своего рода координатором этой деятельности выступило правительственное ведомство (Госкомнац - Госкомфедерация - Миннац), которое, однако, в 90-е годы претерпело несколько реорганизаций, а в конце 2001 г. было упразднено. Министерство готовило постановления федерального правительства, указы Президента, федеральные государственные программы, концепцию государственной региональной политики, инициировало ряд научных проектов.
В 1993 г. началась разработка масштабного регионального проекта -«Сеть этнологического мониторинга», который осуществлялся Институтом
" См.: Аблллатипов Р.Г. и др. Федерализм в историк России. В 3-х кн. М. 1992-1993: Лысенко В.Н. Развитие федеративных отношений в современной России М.. 1995: Лысенко В.Н. От Татарстана до Чечни (Становление нового российского федерализма) М.. 1995: Шумейко В.Ф. Российские реформы и федерализм. М . 1995.
этнологии и антропологии (ИЭА) РАН под руководством его директора В.А. Тишкова и задумывался как создание банка информации в зонах этнической напряженности с целью предупреждения этнических конфликтов. Была сформирована сеть экспертов из числа сотрудников академических институтов, вузов и активистов общественных движений, которая охватывала почти все республики России и страны СНГ, и организовано издание ежемесячных обзоров.
Ряд крупных публикаций по этнополитическим проблемам был подготовлен в рамках другого исследовательского проекта ИЭА -«Национальные движения в СССР и в постсоветском пространстве» - под руководством ММ. Губогло. Среди них - трехтомное издание «Северная Осетия: этнополитические процессы», материалы которого характеризуют важнейшие стороны обшественно-политической жизни республики в последние годы XX века. Очерки первого тома освещают ситуацию, отмеченную такими важными событиями в жизни республики, как принятие декларации о государственном суверенитете (20 июля 1990 г.) и Новой Конституции (12 ноября 1994 г.), анализируют узловые аспекты этнополитической истории Северной Осетии. Л.К. Гостиева и А.Б. Дзадзиев исследуют происходящие в Северной Осетии политические процессы, прослеживают факторы, обусловливающие этнополитическую ситуацию в 1990-1994 гг.. рассматривают политическую жизнь республики в связи с оформлением ее нового государственно-правового статуса. Х.В. Дзуцев дает социологическую оценку языковой ситуации в Северной Осетии на основе материалов социологических исследований, проведенных в республике в 1970-х - 1990-х гг. Приведенные в томе более чем 70 официальных документов позволят понять содержание и суть процессов суверенизации и государственного самоутверждения Северной Осетии, а также оценить развитие ее отношений с Центром в тот период.
Во втором томе представлены этнополитические очерки, документы и материалы политических партий, национальных движений и национально-культурных центров Северной Осетии. В третьем томе опубликованы статьи об этнополитической ситуации, документы и материалы, характеризующие межнациональные отношения, осетино-ингушский конфликт, краткая хроника и библиография этнополитической жизни республики.
Официальные документы трехтомника взяты из периодики, из изданных небольшим тиражом для служебного пользования материалов сессий Верховного Совета республики. Большинство документов и матери&чов. воспроизводящих контуры официальной части современной этнополитической ситуации Северной Осетии, в систематизированном виде не публиковалось. Впервые предпринятое издание документов и материалов, освещающих ситуацию в Северной Осетии, расширяет источниковедческую базу изучения этнополитических процессов и облегчает информационное обеспечение исследователей". Это тем более актуально, что пользование такого рода документами сопряжено со многими трудностями. В структурах федеральной власти не ведется систематического накопления официальных документов регионов, в Москве и других центральных городах сложно подписаться на республиканские газеты, в библиотеках отсутствуют их полные подшивки.
Автор специально выделяет эти публикации, поскольку, профессионально занимаясь в течение многих лет делами Северной Осетии, при исследовании этнополитических проблем, естественно, обращается в первую очередь именно к данной группе источников, а также близким к ним по характеру и проблематике источникам других регионов Северного Кавказа". При этом, разумеется, основной источниковедческой базой работы являются материалы общероссийского характера: законодательные акты, постановления и другие документы Государственной Думы, Совета Федерации. Правительства РФ. региональных органов представительной и исполнительной ветвей власти. Речь прежде всего идет о договорах и
1 Северная Осели. Этнополитнчсские процессы. Т. І-Ш. М.. 1995; Республика Северная Осетия -Алания. Владивосток. 1999: Информационно-аналитический сборник. Деятельность представилельства полномочного представителя Президента РФ в Республике Северная Осетия -Алания и Реет блике Ингушетия. Владикавказ. Назрань. 1999. 2000. Программа социально-экономического ра>внтия Республики Северная Осетия - Алания на период до 20(Ю года. Владикавказ. 1999: Республика Северная Осетия - Алания. Статистический сборник. Владикавказ. 2000 и др.
" См. также: Эффективные технологии в системе государственного и муниципального управления. Майкоп - Ростов-на-Доку. 1999: Дагестан: этнополитический портрет Очерки. Документы. Хроника. Т. I-IV. М.. 1995: Кабардино-Балкария. Реабиліпация народов и граждан. 1954-1994 годы. Документы. М.. 1994: Калмыкия: этнополитическая панорама Очерки. Документы. Материалы. Т. I-II. М.. 1995. 1996: Национально-культурные автономии и объединения. Историография. Политика. Практика. Т. I—III М.. 1995: Реализация принципов федерализма на примере Северного Кавказа Ростов-нз-Дону. 1997: Социальные и межнациональные конфликты: причины и пути и\ разрешения в регионе. Махачкала. 1998. Современные этнополитическне процессы на Северном Кавказе. Махачкала. 1999 и др.
соглашениях о разграничении полномочий между Центром и регионами, материалах социологических исследований, статистических изданиях".
Важным подспорьем для работы являются публикации состоявшихся в 90-е годы в разных городах России научных и научно-практических конференций, на которых ученые, общественные и политические деятели обсуждали этнополитические проблемы, различные аспекты вопроса о соотношении национальной и территориальной форм федерализма, симметричной и асимметричной федерации, проекты экстерриториального устройства государства^. Несмотря на явную активизацию исследовательской работы в этой области, все еше имеет место недостаток трудов, в которых содержится обобшаюший анализ основных субъектов и факторов национальной и региональной политики, институтов и процессов в этой сфере, что в значительной мере обусловлено спецификой самой проблематики. Многие события в регионах не всегда доступны аналитическому освоению по причине удаленности от научных центров. Нередко объективности исследований препятствуют политические или экономические интересы тех или иных структур федеральной и региональной власти. Надо полагать, эти препятствия будут уменьшаться по мере развития федеральных отношений, углубления демократических процессов в целом.
Анализ современной ситуации в области федеральных отношений показывает, что Россия переживает очередной переходный период в истории своей государственности. Идет процесс приспособления старых государственных структур к новым условиям, вместе с тем, постепенно усваиваются новые идеи и подходы, создаются новые институты и механизмы государственности. В результате возникает типичное для переходного периода противоречие между содержанием и формой процесса становления новой государственности, что осложняется условиями все еше
14 Сборник договоров и соглашений мсжл> органами государственной власти Российской Федерации и органами гос>дарственной власти субъектов Федерации о разграничении предметов ведения и полномочий. М.. 1997. Договоры с субъектами Российской Федерации Комиссия при Проклеите Российской Федерации по подготовке договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации М.. 1999. Федерализм власти и власть федерализма. М.. 1997: Сборник документов и материалов по вопросам международных и внешнеэкономических свяіей субъектов Российской Федерации. М.. 1999. Регионы России в 199« г. М.. 1999; Россия: социальная ситуация и межнациональные отношения в регионах (по результатам социологических исследований). М. 1996 и др.
:" См.. например: Проблемы конституционного развития суверенной республики (материалы научно-практической конференции). Уфа. 1992: Федерализм - глобальные и российские измерения. Международная конференция. Казань. 19УЗ: Проблемы и перспективы развития российского федерализма. Первая Всероссийская научно-практическая конференция. М.. 1998: Дни Совета Федерации в Астраханской области // «Вестник Совета Федерации». 2000. № 5.
непреодоленного системного кризиса, отсутствием развитых структур гражданского общества.
О том, насколько обострились данные вопросы, могут свидетельствовать результаты социологических исследований, проведенных Институтом социально-политических исследований РАН в 1999 г. среди экспертных групп в ряде регионов России21. Об этом свидетельствуют и многочисленные материны других аналитических разработок. Так, участники одного из «этно-диалогов». проводимых Комитетом общественных и межрегиональных связей Правительства Москвы, и обобщенного в сборнике «Стабилизация межэтнических и социокультурных отношений на Кавказе», характеризуя «кавказский узел противоречий», отмечают, что напряженная ситуация в регионе вызвана по преимуществу следующими причинами: произошедшей после распада СССР суверенизацией союзных и автономных республик: активизацией процессов национально-культурной идентификации народов в рамках региона, зачастую приобретающих форму этнического национализма: развитием на этой основе сепаратистских движений и межэтнических напряженностей и конфликтов; распространением на этом фоне экстремистских форм религиозного фундаментализма;
- переходом к самоорганизации на этнической и даже клановой основе при падении значения гражданских и корпоративных связей22.
В целом же явным показателем деструктивных процессов в организации этносоциального пространства Кавказа служит развитие межэтнической напряженности как в явной, так и в латентной формах. Историки и политологи Республики Северная Осетия - Алания, анализируя этнополитическую ситуацию в своей республике в общероссийском контексте, приходят к выводам, конкретизирующим эту оценку.
Одной из генерирчтоших конфликты проблем стало несовпадение этнических и административных границ, возникла необходимость определенной корректировки и теоретического переосмысления международно-правового содержания принципа нерушимости существующих границ, хотя данный принцип сыграл известную положительную роль в обеспечении мира и безопасности в период противостояния военно-политических блоков, когда любые попытки открытой поддержки сепаратистских тенденций в лагере противника были чреваты перерастанием «холодной войны» в мировую ядерную катастроф}'. Эта ситуация коренным образом меняется на нынешнем этапе. «Не исключено. - пишет Х.В. Дзуцев, -
*' Россия: иентр и регионы. Вып. 5. М.. 2000. с. 60.
"" См.: Стабили іашія межэтнических и социокультурных отношений на Кавкате. М.. 1999. с. 19.
что в условиях неуклонного роста в мире числа межэтнических конфликтов, де-факто ставящих под сомнение дееспособность принципа нерушимости границ, именно в целях обеспечения международной безопасности имела бы смысл более гибкая интерпретация указанного принципа в случаях, когда речь идет о недвусмысленно выраженном волеизъявлении населения территорий, имеющих этническую, конфессиональную и т.п. специфику»2'1.
Для теоретического и политического решения поставленных вопросов, как представляется, имеют важное значение работы известного кавказоведа, политолога В.Д. Дзидзоева, автора многочисленных трудов по проблемам национальных отношений на Кавказе"4. В одной из своих монографий автор на основе изучения большого фактического материала, социологических исследований делает вывод о том, что причины межнациональных конфликтов в республиках Северного Кавказа кроются в противоречиях, упущениях, преступлениях против целых народов, в пренебрежении их исторической памятью, лучшими традициями и обычаями, в том числе традициями их хозяйственной деятельности, быта, культуры, религии. Отсюда во многом стремление любой ценой создать свои суверенные республики, боязнь того, что «для всех не хватит земель», что служит одним из детонаторов вражды против «чужой» или соседней нации. Логичен вывод автора: «Органы власти и политические партии должны учитывать это в своей работе»"'.
Еше один важный вывод. В последние годы происходит бурный рост национального самосознания, усиленного в республиках Северного Кавказа глубоким влиянием мусульманской религии, которая активно влияет не только на содержание национальных интересов, рост национального самосознания, но и на лозунги, методы политической борьбы, символы, цели и задачи отдельных общественных движений. Хотя, пишет В.Д. Дзидзоев, религия не включена непосредственно в национальное самосознание, она активно играет роль этнообразуюшего фактора. Это безусловно надо учитывать ученым и политикам, ставящим перед собой задачу «разоблачения
:' Северная Осетия: этнополитические процессы 1У90-1994 гг. Очерки. Документы. Хроника. Т. 3. М.. 1995. с. 15.
:" См.: Дзидзоев В.Д. Диалектика единства и братства. Нальчик. 1990: он же. В поисках национального согласия Махачкала. 1992 (в соавторстве с A.M. Кидаласвым): он же. Национальная политика: уроки опыта Владикавказ. 1994. 1997: он же. Национальные отношения на Кавказе. Владикавказ. 1995. 1998. 2000: он же. Конституция Российской Федерации и проблемы федерализма. Нальчик 1995 (в соавторстве с A.M. Тоновым): он же. Белый и красный террор на Северном Кавказе в 1917-1918 гг. Владикавказ. 1997. 2000: он же. Кавказ конца XX века: тенденции этнополитнческого развития (историко-полігголопгческое исследование). Владикавказ. 2000. :? Дзидзоев В.Д. Национальные отношения на Кавказе... 2000. с 188
идеологии националистического и религиозного экстремизма, смыкающихся с сепаратизмом и деструктивными силами»36.
В последние годы изучение проблем федерализма и национальных отношений чрезвычайно активизировалось в научных центрах северокавказского региона. Надо подчсркігуть особенно большую роль представительных научно-практических конференций, проводимых Северо-Кавказской Академией государственной службы (СКАГС). Подготовленные к ним доклады и сообщения, тезисы выступлений были опубликованы в сборниках «Государственное управление: теория, история и практика управления» (1992 г.), «Государственность, право и местное самоуправление на Северном Кавказе» (1993 г.), «Кризис власти» (1994 г.), «Рациональность и государственное управление» (1995 г.). «Проблемы легитимации власти и социальное управление» (1996 г.), «Реализация принципов федерализма. (На примере Северного Кавказа)» (1997 г.) н других.
Следует отметить и усиливающиеся связи с политикой ряда исторических исследований на Северном Кавказе. В монографии историков В.А. Кузнецова и И.М. Чеченова анализируются некоторые негативные тенденции, существующие в современной историографии региона. Показана весьма существенная роль, которую в последнее десятилетие стала играть археология и древняя история Кавказа в местном политическом экстремизме и этнонационализме. Авторы призывают к сохранению и приумножению огромного позитивного наследия фундаментального российского кавказоведения, как инструмента сближения народов Северного Кавказа. Они пишут: «Историческая наука не должна быть служанкой политики и орудием борьбы в руках безнравственных политиков»27.
В этом смысле заслуживает внимания вывод английского ученого Энтони Д. Смита, который, касаясь проблемы взаимосвязи этнического прошлого с бытием современной нации, пишет: «Роль интеллектуала-националиста состоит в обнаружении заново и реинтерпретации коренного этнического прошлого как ключа к пониманию современных эпох и нынешнего сообщества...»*8.
Большой интерес в данном контексте представляет обобщение конкретных исследований российскими учеными Л.М. Дробижевой, А.Р. Аклаевым. В.В. Коротеевой, Г.У. Солдатовой в монографии «Демократизация
:* Там же. с. 191.
" Кузнецов В Л.. Чеченов ИМ. История и национальное самосознание (проблемы современной
нсториографт Северного Кавказа) Владикавказ. 2<Ю(1. с X
"* Энтони Д. Смит. Гастрономии или геология? Роль национализма в реконструкции нации //
Альманах «Осетия XX век» Вып. І Владикавказ. 1996. С. 79-81.
и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов», в которой анализируется ситуация в наиболее сложных по этнополитической обстановке республиках - Татарстане, Туве, Саха (Якутии), Северной Осетии - Алании. Авторы отмечают, что имеют «в виду не этнический эгоизм или дискриминацию по национальному признак)', а стремление народа или его лидеров к государственной самостоятельности в той или другой форме. В процессе достижения разного типа самостоятельности каждый народ осмысливал свое взаимодействие с другими национальностями. В поисках нового типа отношений были и позитивные находки, и просчеты»29. По мнению авторов, пример Чеченской республики показывает границы и предел политических требований этнонационализма. Вместе с тем в 90-е годы продолжилась постепенная кристаллизация политических идентичностей республик и распространение среди внутриреспуоликанских политических сил согласия по такому важному вопрос)', как общее понимание того, что политическая дезинтеграция России была бы маловероятным, малоэффективным и нежелательным результатом дальнейшего развития30. Этот вывод подтверждают и другие публикации, осуществленные в рамках проекта, в которых подготовлено названное издание1.
На развитие дезинтеграционных процессов в России влияют не только такие субъективные факторы, как рост национального самосознания народов, амбиции тех или иных политиков, усиление националистических настроений. Важное значение имело и то, что развитие российского федерализма началось в условиях еще не сформированного государственного аппарата, практически отсутствия нового механизма хозяйствования, способного обеспечить управление посредством рыночных рычагов в условиях крушения административно-хозяйственной системы управления экономикой и распада прежних хозяйственных связей. Ослаблению влияния центра на регионы, потере унитарной управляемости экономикой, укреплению республиканско-региональных политической и административно-хозяйственной элит способствовали реализуемые в начале 1990-х годов принципы государственного управления, согласно которым федеральные органы власти и управления ответственны лишь за макроэкономические проблемы, только
:9 Дробижева Л.М.. Аклаев АР.. Коротеева ВВ. Солдатом Г.У. Демократизация и образы
национализма в Российской Федерации 90-.\ годов М.. 1996. с. 3.
"'Там же. с. 133.
31 См.: Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 90-х годов. М..
1994: Конфликтная этничность и этнические конфликты. М.. 1994: Ценности и символы этнического
самосознания в условиях иімекяюшегося общества. М.. 1994; Суверенитет и этническое
самосознание: идеология и практика. М.. 1995
координируют хозяйственную деятельность, не должны в условиях якобы «саморегулирующегося рынка» заниматься управлением экономикой, апанированием *.
Исследование кризиса национально-государственной системы России и теоретическое обоснование ее реформирования, в первую очередь, взяли на себя идеологи многочисленных партий и общественных движений, зачастую преследующие собственные политические цели и только затем учитывающие объективные факторы развития национальных процессов в регионах. В программах многочисленных партий и общественных движений национальный вопрос стал общим местом. Причем разброс предлагаемых способов реформирования национально-государственного устройства был очень широк - от жесткого унитаризма, отвергающего какую бы то ни было национальную специфику в сфере государственного управления, до этнонационализма по принципу «один народ - одно государство»'".
Особый интерес для изучения этнополитических проблем российской государственности представляют исследования различных этапов формирования представительной власти в стране. Единственный путь, на котором возможно действительно продуктивное разрешение этих проблем, был и остается демократический путь формирования законодательного пространства, в рамках которого только и ре&іьна выработка альтернативы национально-этническому сепаратизму. Именно этому посвящена работа В.Ю. Зорина. ДЛ. Аманжоловой. СВ. Кулешева «Национальный вопрос в Государственных Думах России: опыт законотворчества». В книге впервые в отечественной историографии на большом фактическом материале прослежен почти вековой, сложный и пока еше не завершенный процесс создания правового поля регулирования межнационатьных отношений в России, входящей в XXI век'4.
