Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Онтологические основания исследования науки как системы отношений 21
1.1. Необходимость поиска новых подходов к исследованию отношений науки и универсума 21
1.2. Уровни и структуры тотальности науки 40
1.3. Единство отношений связи и суверенности науки в структуре ее тотальности 53
Глава 2. Гносеологический уровень тотальности науки 76
2.1. Процессуальность науки 76
2.2. Диахронические и синхронические особенности знания в контексте единства связи и обособленности 94
Глава 3. Аксиологический срез науки как единства многообразия отношений 123
3.1. Ценности в культурен науке 123
3.2. Социокультурные основания ценностей науки 140
3.3. Проблемы ценностей в контексте отношений 158
Глава 4. Связь и обособленность в институционально- организационных структурах науки 176
4.1. Институциональная суверенность науки 176
4.2. Организация науки и ее автономия 196
Глава 5. Методологическая роль реляционной модели науки 212
5.1. Естествознание и сингулярность 212
5.2. Образы автономности и сингулярности в философии 232
5.3. Многообразие сингулярностей 256
5.4. Трансцендентальность автономности и сингулярности в науке 286
Заключение 306
Список использованной литературы 310
- Необходимость поиска новых подходов к исследованию отношений науки и универсума
- Процессуальность науки
- Ценности в культурен науке
- Институциональная суверенность науки
Введение к работе
Возрастание роли научного познания в современном мире, расширение его пространства соответственно увеличивает интерес к проблемам науки. Внимание исследователей к феномену науки всегда обостряется в переломные моменты развития общества, когда меняются старые представления о жизни, сложившиеся психологические и идеологические стереотипы, происходит переоценка ценностей и выработка новых ценностных ориентации, возрастает интерес к внелогическим, а также социокультурным факторам развития познания. Именно такой период переживает наше общество, стоящее на пороге перемен во всех сферах жизни.
Отмеченный интерес детерминирован и теми изменениями, которые происходят в самой науке, где наблюдается поворот от рассмотрения отношений «объект-объект» и «объект-субъект» к выявлению отношений «субъект-субъект», вызванный не только глобальными проблемами начала третьего тысячелетия, но и эволюцией собственно научного познания. Этот поворот знаменует необходимость нового видения науки в культуре. Открытия в физике, космологии, биологии и других науках не только значительно изменяют мировоззренческие представления, но и затрагивают глубинное, экзистенциальное понимание самого человека. Поэтому представляется актуальной задача философского осмысления тех естественно-научных открытий, касающихся сущностных, предельных сторон универсума (сингулярных областей), в которых ча-стнонаучные методы не работают и необходим выход в более широкую познавательную систему.
Иными словами, в современных условиях жизнедеятельности общества становятся особенно актуальными вопросы, касающиеся методологии науки, так как от развития данной системы во многом зависит ход дальнейшего развития человечества. Можно говорить о тотальности науки в универсуме: ее широком проникновении во все сферы бытия, с одной стороны, и наличии сложной структуры самой науки, детерминированной универсумом - с другой. Взаимодействие науки с универсумом носит многогранный характер и обладает своей
спецификой. Поэтому необходим анализ отношений в науке, а также между наукой и другими элементами универсума. Однако в философии традиционно основное внимание уделялось исследованию объектов, а не отношений. В частности, с позиций отношений фрагментарно исследовались лишь отдельные аспекты науки, а не весь феномен в целом, в его тотальности- единстве многообразия сторон и проявлений. Переход от анализа объектов к исследованию отношений вытекает из современной научной парадигмы, в рамках которой в значительной степени происходит поворот от субстратно-субстанциальной к реляционной модели познания мира, учитывающей интегративную природу предметной сферы науки. Подобный подход обусловлен философскими и социальными причинами, тенденциями в развитии науки.
Всестороннее исследование науки с позиций отношений предполагает не только изучение отношений связи, которым в философской литературе отводились значительное место и ведущая роль, но и отношений обособленности в их единстве, взаимодополнении и взаимообусловленности.
К настоящему времени сложились следующие основные направления философии науки - релятивизм (Дж. Свифт, У. Джемс, П. Бриджмен, В. Куайн, Р. Карнап, Т. Кун, П. Фейерабенд), фаллибилизм (Д. Юм, Ч. Пирс, К. Поппер, Дж. Уоткинс, Дж. Агасси), эволюционная эпистемология (К. Хахлвег, К. Хукер), синтетическое направление, условно названное концепциями научной рациональности и возникшее в оппозиции к скептицизму и фаллибилизму (X. Патнем, В. Ньютон-Смит, Л. Лаудан), эмпирический конструктивизм (Б. ван Фраассен).
Значительную работу в развитии идей философии науки проделали отечественные философы В.У. Бабушкин, П.П. Гайденко, Б.С. Грязнов, А.Ф. Зотов, И.Т. Касавин, В.А. Лекторский, Н.В. Мотрошилова, Н.С. Мудрагей, Е.П. Никитин, А.Л. Никифоров, В.Н. Порус, Б.И. Пружинин, А.И. Ракитов, В.Н. Садовский, B.C. Степин, B.C. Швырев и др.
Вопросами формирования научных теорий, взаимодействия наук, их ос
нований, деятельности и других форм активности субъекта занимались
В.Г. Афанасьев, Д.И. Дубровский, В.П. Каратеев, А.С. Кармин,
СВ. Мартынович, Ю.Б. Молчанов, Ю.А. Петров, СП. Позднева,
О.С. Разумовский, Г.И. Рузавин, И.Т. Фролов, В.Б. Устьянцев, В.Н. Ярская и др.
Общей тенденцией философии науки в конце XX века стали попытки выявить многообразие факторов, детерминирующих науку и испытывающих обратное влияние с ее стороны.
Заметный вклад в понимание соотношения практики и познания, диалектического противоречия, единства мира, развития, детерминизма, историзма, конкретности, объективности, системности внесли П.В. Алексеев, Я.Ф. Аскин, СТ. Борщов, Ф.Ф. Вяккерев, В.Н. Гасилин, Д.П. Горский, B.C. Готт, В.Н. Демин, Ф.И. Долгих, И.И. Жбанкова, Б.М. Кедров, П.В. Копнин, A.M. Коршунов, В.И. Купцов, И.К. Лисеев, В.В. Мантатов, СТ. Мелюхин, В.И. Метлов, Л.А. Микешина, И.С Нарский, В.П. Огородников, Т.И. Ойзерман, А.В. Панин, П.В. Попов, М.Н. Руткевич, Ю.В. Сачков, Е.Ф. Солопов, А.Г. Спиркин, А.П. Шептулин, Э.Г. Юдин и др.
Общефилософская концепция деятельности разрабатывалась в трудах К.А. Альбухановой-Славской, Л.П. Буевой, М.В. Демина, И.Т. Касавина, М.С. Кветного, А.Н. Леонтьева, О.В. Хановой, и др. Специфика духовного производства отражена в работах М.С Кагана, Н.В. Мотрошиловой, В.И. Толстых, В.Г. Федотовой.
Существенный вклад в изучение вопросов, связанных с рассмотрением
проблем теории познания, науки и научной рациональности в историко-
культурном плане внесли такие отечественные исследователи как
Н.С Автономова, П.П. Гайденко, К.Х. Делокаров, И.Т. Касавин,
СБ. Крымский, В.А. Лекторский, СФ. Мартынович, Л.А. Микешина, И.Д. Невважай, СВ. Никитин, А.Л. Никифоров, А.П. Огурцов, Т.И. Ойзерман, В.Н. Порус, B.C. Степин, B.C. Черняк, B.C. Швырев, Б.Г. Юдин и другие. Наука в контексте культуры рассматривалась Е.А. Мамчур, И.Т. Фроловым.
В конце XX века становится актуальной аксиологическая проблематика. Важнейшими отношениями, через призму которых выявляется специфика науки, ее место и роль в обществе, становятся ценностно-познавательные отношения.
Аксиология как особая ветвь философии сложилась в конце XIX века в трудах неокантианцев (Р.Г. Лотце, В. Виндельбанд, Г. Риккерт), получила развитие у представителей немецкой феноменологии (М. Шелер, Н. Гартман), с середины XX века - в трудах немецких, английских, американских философов (А.Дж. Бехэм, Н. Грейам, О. Краус, В. Крафт, Р. Лаутман, Р. Рейнингер, К. Стивенсон, М. Стоктер, Г. Штоффер, А.К. Эвинг, Р. Эттфилд) и с 60-х годов - в отечественной философии (С.Ф. Анисимов, О.Г. Дробницкий, В.В. Гречаный, М.С. Каган, Д.А. Леонтьев, В.Н. Сагатовский, Л.Н. Столович и другие). Способы порождения научного знания и одновременно характеристика познавательных ценностей, их детерминирующая роль обстоятельно исследовались рядом отечественных авторов, в том числе Г.С. Арефьевой, Я.Ф. Аскиным, В.П. Каратеевым, С.Ф. Мартыновичем, Т.К. Никольской, А.И. Ракитовым. Контуры и направления решений на базе имеющихся уже результатов исследования проблемы «познавательное-ценностное» намечены в работах К.Н. Любутина, A.M. Коршунова, В.В. Мантатова, Л.А. Микешиной. Теоретическое осмысление проблемы «ценности и наука», поле ее исследования, роль ценностных факторов в деятельности ученого и в развитии научного познания в целом, формы проявления и присутствия ценностных ориентации в науке представлены в работах А.А. Ивина, Л.М. Косаревой, Е.А. Мамчур, B.C. Степина, направленных на выяснение особенностей включения ценностных ориентации в научное знание через методологические и философско-мировоззренческие предпосылки и основания науки. В контексте данного исследования важно признание того обстоятельства, что ценности не существуют как некие объективные предметы и не сводятся к психическому переживанию их субъектом, а выступают как определенные отношения.
Несмотря на разнообразие подходов, очевидно, что основные направления философии науки делают акцент на исследовании определенных отношений. Все они явно или неявно исходят из отношений связи и обособленности. Но в целом в течение длительного периода времени преобладала тенденция исследования объектов, а не отношений.
Осмысление отношений вообще имеет богатую историю философских размышлений, исканий, дискуссий, начало которой лежит в античности. Альтернативные подходы Платона, исходившего из первичности отношений и Аристотеля, идущего от множественности вещей, для которого сущность — начало и причина, формируют два взгляда, где в одном случае присутствует приоритет отношений над вещами/а в другом - приоритет объектов над отношениями. Ф. Капра, ддч которого основные элементы нового видения реальности включают в качестве фундаментального элемента отношение материального и идеального, их взаимообусловленность и взаимодополнительность, например, опирается на исторические параллели, прослеживаемые в индийской философии, философии Платона, Плотина, Г. Лейбница, Ф. Шеллинга по поводу единства, целостности мира.
Категория «отношение» активно разрабатывалась и логикой. Философы вслед за логиками стали понимать отношение в логическом смысле: отношение функционирует не в собственном виде, а в «суждениях с отношением», которое включает в себя имена предметов и имя отношения, существующего между ними. Если в логике отношение фактически было неотъемлемой частью «суждения с отношением», то в философии отношение получает сначала фактическую самостоятельность от предметов, которые нашли свое воплощение в категории «вещь», то есть философы расчленили единое в логике «суждение с отношением» на проблему: вещь-отношение (Л.А. Маньковский, И.Б. Новик, В.К. Рыбалко), а потом - на проблему: вещь-свойство-отношение (В.П. Тугаринов, В.Г. Афанасьев, А.И. Уемов, М.А. Парнюк, Г.В. Мачитадзе, А.Я. Райбекас, А.П. Шептулин). Одновременно отмечалось взаимное единство этих категорий. Кроме этого, сложилась и тенденция анализировать отношение само по себе, вне связи с какой-либо другой категорией (Г.Д. Левин, В.И. Свидерский, И.А. Гундаров, И.К. Калинин). Проблема взаимного единства отношений и вещей наиболее последовательно была решена у тех философов (Г.Д. Левин, В.И. Свидерский), которые включили вещи в содержание отношения.
Основное внимание в последнее время уделялось выделению некоторых элементов отношения. Существенную разработку в отечественной философии получили понятие связи, соотношение связи, взаимодействия, круговорота, отражения, развитие категорий связи и взаимодействия в научном познании, логико-методологические аспекты принципа всеобщей связи. Большое внимание уделялось анализу социальных связей в контексте социальной диалектики и общественных отношений и их отдельных проявлений, в том числе в культурологическом аспекте. В ряде работ имеются попытки осуществить классификацию связей, изучить их системность. Интенсивно обсуждалась в научной литературе проблема синтеза всего многообразия наук, научного знания в целом. В результате были выявлены механизмы взаимодействия общественных, естественных и технических наук, формы интеграции и междисциплинарных синтезов (Я.Ф. Аскин, B.C. Готт, В.Г. Горохов, В.П. Каратеев, Г.Ю. Кикец, Н.Ф. Овчинников, А.И. Ракитов, А.Д. Урсул, М.Г. Чепиков и др.).
Следует отметить, что в философских трудах прослеживается определенная фрагментарность при рассмотрении категорий «связь» и «обособленность», часто преобладают односторонние, в частности онтологические подходы. В исследованиях присутствует «разрыв» в изучении данной категориальной пары в ущерб категории «обособленность». Это объясняется тем, что в отечественной философии безраздельно господствовала диалектика как учение о всеобщей связи, изменении и развитии.
Определенный вклад в разработку категорий «связь» и «обособленность» в советский период внесла киевская философская школа (М.А. Парнюк, А.С. Кирилюк, В.В. Кизима и др.), которая осуществила комплексный подход к изучению данных категорий, суть которого сводилась к реализации общеметодологических принципов исследования категорий диалектики как всеобщих форм бытия природы и общества, познавательной и практической деятельности, мироотношения и миропонимания. Однако в этих исследованиях преобладал гносеологический подход.
Наличие отношений в универсуме и в науке, в частности, ставит проблему их гетерогенности, а также активности. В естествознании она коррелирует с
проблемой сингулярностей - особых областей, в которых происходит порождение. В философии также рассматривалась проблема сингулярностей (Ж. Делез, М.К. Рыклин, И.П. Ильин), однако, с нашей точки зрения, необходим дополнительный анализ, посвященный выявлению тождественности естественнонаучного и философского понимания сингулярностей, исследованию категориального статуса сингулярности в плане ее всеобщности и фундаментальности. Любые отношения в науке процессуальны: возникают, развиваются и исчезают, поэтому актуальна проблема исследования самоорганизации и саморазвития науки в контексте отношений, которая наполняется новым смыслом в связи с успехами синергетики (И. Пригожим, А. Стенгерс, Е.Н. Князева, СП. Курдюмов и др.), предлагающей нестандартные пути анализа данных феноменов.
Степень разработанности проблемы и полученные результаты, а также общая тенденция современного познания, заключающаяся в переходе от анализа объектов к исследованию отношений, дают основание поставить проблему исследования не отдельных частных аспектов науки, а ее в целом, в тотальности всех ее сторон через призму многообразных отношений, важнейшими из которых делаются отношения связи и обособленности с учетом их особенностей, роли и специфики проявления в научном познании.
Целью настоящего диссертационного исследования является разработка концепции науки в ее тотальности, единстве различных сторон и аспектов через призму многообразия отношений, в том числе отношений связи и обособленности, анализ специфики данных отношений, выявление их места и роли в структуре тотальности науки.
Цель исследования определяет его задачи:
обосновать необходимость поиска новых подходов к исследованию науки с позиций категории «отношение»;
охарактеризовать различные направления философии науки в контексте их общности с позиций отношений;
выявить уровни и структуры тотальности науки;
исследовать философские основания вычленения различных видов и типов отношений в науке;
Необходимость поиска новых подходов к исследованию отношений науки и универсума
Научное познание, обеспечивающее стабильность и развитие современной цивилизации, требует особого внимания. Это предполагает учет всего накопленного багажа в истории философии науки, а также необходимость поиска новых методологических оснований исследования отношений науки и универсума. Данной постановке проблемы способствуют внешние обстоятельства по отношению к науке, которые оказывают на нее влияние, внутренняя логика развития науки, отличающаяся динамичностью, а также своеобразие современной научной парадигмы. В связи с этим основой одной из попыток выработки нового подхода может стать анализ такого сущностного элемента универсума, как отношения.
Свойства любого сложного образования, закономерности его функционирования в значительной мере определяются закономерностями составляющих его частей. Самым сложным образованием выступает универсум. Наука, являясь его частью, контактирует с другими частями и становится зависимой в определенной степени от них.
Внутренняя логика науки такова, что научное знание на любом этапе своего развития характеризуется определенной структурой. В основе его организации лежат некоторые фундаментальные теории.
Логическая внутренняя истинность евклидовой геометрии или ньютоновской механики не разрушилась, когда выяснилось, что их применение в физической реальности имеет специфические ограничения. По существу все теории спекулятивны. Различие между философской гипотезой и гипотезой научной состоит в том, что последнюю можно проверить. И неважно, чтобы научная теория взывала к здравому смыслу. Это требование было опровергнуто Галилео Галилеем. Она может быть сколько угодно абсурдной, пока поддается проверке на уровне повседневного опыта.
Ньютоно-картезианская модель была адекватной и успешной до тех пор, пока физики исследовали явления в мире повседневного опыта. Когда же они стали выходить за пределы обычного восприятия в микромир субатомных процессов и в макромир астрофизики, данная модель стала непригодной.
Теория относительности и новая теория атома опровергли все базисные концепции ньютоновской физики: абсолютность времени и пространства, незыблемость материальной природы пространства, дефиницию физических сил, строго детерминированную систему объяснения и идеальное объективное описание явлений, не учитывающее наблюдателя. Согласно теории относительности, пространство не трехмерно, а время не линейно. Ни то, ни другое не является отдельной сущностью. Они переплетены и образуют четырехмерный «пространственно-временной» континуум.
Квантовая физика предложила научную модель Вселенной, которая отличалась от модели классической физики. На субатомном уровне мир твердых материальных тел распался на сложную картину волн вероятности. Анализ процесса наблюдения показал, что субатомные частицы не имеют смысла как отдельные сущности. Их можно понять только как взаимосвязи между подготовкой эксперимента и последующими измерениями. Волны вероятности, таким образом, представляют собой в конечном счете не вероятности конкретных вещей, а вероятности взаимосвязей.
Известные в настоящее время частицы (динамические паттерны, считающиеся истоком силы и материи) не могут подвергаться дальнейшему делению. В физике высоких энергий, где используются процессы столкновения, материя может делиться многократно, но не на более мелкие части. Осколки являются частицами, созданными из энергии процесса столкновения. Субатомные частицы являются разрушимыми и неразрушимыми одновременно.
«Шнуровочный» подход Джеффри Чу разрабатывался специально для одного типа субатомных частиц - адронов . Однако он представляет всестороннее философское понимание природы. Согласно этой «философии», природу нельзя редуцировать к каким-либо фундаментальным сущностям вроде элементарных частиц или полей. Она должна пониматься целиком в своей самодостаточности. Вселенная, в результате, — это бесконечная сеть взаимосвязанных событий. Ни одно из свойств какой-либо части этой сети не является элементарным и фундаментальным. Они все отражают свойства других ее частей. Вселенная не может рассматриваться в виде ансамбля сущностей, не поддающихся дальнейшему анализу и априорно данных, как это происходит в ньютоновской модели и производных от нее концепциях. Все теории естественных явлений, включая законы природы, считаются здесь созданиями человеческого разума. Подчеркнем важность связей и отношений, которые полагаются здесь определяющими.
Многие ученые-естественники отказываются решать сложные философские вопросы и придерживаются строго прагматического подхода. Они считают, что математический аппарат квантовой теории предсказывает результаты экспериментов, настаивают на том, что именно это имеет значение.
Один из подходов к проблемам квантовой теории основан на стохастической интерпретации. Если физикам не известны все механические детали системы, которая должна быть изучена, они в отношении событий феноменального мира применяют статистический подход. Эти неизвестные факторы названы «скрытыми переменными». В классической физике скрытые переменные - это локальные механизмы.
Ведущей точкой зрения на квантовую теорию до 1950 года являлась копенгагенская интерпретация, связанная с именами Н.Бора и В.Гейзенберга. В ней выделен принцип локальной причинности и подвергнута сомнению объективность существования микромира. В соответствии с данной точкой зрения не существует реальности, пока нет восприятия этой реальности. В зависимости от условий проведения эксперимента различные дополняющие аспекты будут становиться явными. Неразрывную целостность мироздания нарушает факт наблюдения и рождает парадоксы. Мгновенное переживание реальности - не парадокс. Он возникает, когда наблюдатель пытается построить историю своего восприятия. Происходит это потому, что нет четкой разделительной линии между нами и реальностью, которая существовала бы вне нас. Реальность конструируется ментальными актами и зависит от того, что и как мы выбираем для наблюдения. Здесь также имманентно присутствуют связи и отношения (в том числе отношения объекта и субъекта наблюдения).
Одной из интерпретаций квантовой теории стала гипотеза множественности миров. Ее представляют Хью Эверет III, Джон А. Уилер и Нил Грэхем. Здесь снимаются несоответствия между общепринятыми интерпретациями и «коллапсом волновой функции», вызванным самим актом наблюдения. Однако это становится возможным лишь при пересмотре наиболее фундаментальных положений относительно природы реальности. Гипотеза утверждает, что Вселенная в каждое мгновение расщепляется на бесконечное число вселенных. Из-за этого множественного ветвления реализуются, хотя и в разных вселенных, все возможности, предусмотренные математическим аппаратом квантовой теории. Тогда реальность - бесконечность этих вселенных, существующих во всеобъемлющем «суперпространстве». А поскольку отдельные вселенные не сообщаются между собой, не может быть никаких противоречий. Казалось бы, в данном случае изолированность вселенных друг от друга исключает взгляд с позиций их единства. Однако здесь в явном виде присутствует такой феномен, как отношение обособленности, имеющее не менее фундаментальный характер, чем отношение связи. Таким образом, и в данном случае определенные отношения являются сущностным элементом бытия.
Процессуальность науки
Современная культура находится в состоянии закономерного периодического кризиса, связанного со становлением новой культурной парадигмы. Актуальными в связи с этим становятся поиски методологических и теоретических оснований возможной новой научной парадигмы. Успехи, которые были достигнуты в исследовании инвариантных свойств объектов, принадлежащих к различным структурным уровням бытия, привели в последние десятилетия XX века к созданию общенаучной дисциплины — синергетики, которая исследует наиболее общие условия самоорганизации и саморазвития. Синергетика выступает альтернативой существующим теориям о развитии. Она, возникшая в недрах естественных наук, проникает в пределы гуманитарной научной парадигмы, что, естественно, требует пристального к ней внимания не только естествоиспытателей, но и гуманитариев. Кибернетика, общая теория систем в момент их возникновения также претендовали на позиции философии. Однако со временем сферы влияния общенаучных дисциплин и философии разграничились. Возможно, аналогично события будут развиваться и в отношении синергетики, так как она является лишь одной из теорий развития. Синергетика уточняет и конкретизирует философские выводы и служит связующим звеном между абстрактно-всеобщими философскими тезисами и положениями, которые описывают реальные конкретные процессы. Взгляд на развитие с позиций синергетики в определенной мере заполняет тот пробел, который существует между двумя уровнями философского анализа: наиболее общими методологическими подходами и исследованиями конкретных сторон социального развития1. В частности, это распространяется на научное познание. На гносеологическом уровне в данном случае наука предстает в качестве развернутой ассоциации познавательных единиц, характеризующихся многообразием процессуальных отношений.
Основными условиями самоорганизации и саморазвития, с точки зрения синергетики, являются: - наличие флуктуирующих элементов системы; - открытость системы, обеспечивающая постоянный приток энергии; - усиление отклонений от неустойчивых состояний и превышение ими некоторых критических значений; - нелинейность описывающих систему управлений; - кооперативное поведение элементов системы1.
Этот перечень отражает наиболее общие условия самоорганизации и саморазвития. Возможность применения принципов синергетики к науке подтверждается тем, что, во-первых, наука - это «открытая система»; во-вторых, для научного познания характерен концептуальный (допарадигмальный) хаос (по Т.Куну); в-третьих, в ней проявляется синхронистичность; в-четвертых, науку отличает нелинейность; в-пятых, здесь возможен выход за границу меры. Как правило, авторы философских работ рассматривают именно эти факторы. Они часто имеют эквивалент в виде традиционных философских концепций. Однако, на самом деле, детерминант, обусловливающих развитие, значительно больше.
Наиболее полный их набор представлен в работе «Физика процессов эволюции», где выделяется двадцать факторов, характеризующих эволюционирующую систему, проходящую последовательность состояний различного качества: способность к экспорту энтропии путем обмена энергией и веществом с окружающей средой; неравновесный характер «диссипативной структуры», отстоящей на закритическое расстояние от термодинамического равновесия; нелинейность (динамика системы существенно определяется нелинейными эффектами); кооперативный характер динамики подсистем, способность к спонтанному нарушению симметрии; способность к самовоспроизведению, то есть к образованию относительно точных копий исходной системы или подсистем; конечность времени жизни системы и связанные с ней непрестанная смена поколений и процесс обновления; мультистабильность, то есть существование нескольких устойчивых состояний системы, зависимость текущего состояния от предыстории, потенциальная способность к хранению информации; отбор систем и механизмов с благоприятными свойствами из большого числа возможных результатов конкурентных процессов; мультстабильность вследствие случайной ошибки в процессе репродукции как источник новых структур, механизмов и информации; обработка информации, то есть способность к созданию, хранению, воспроизведению и использованию информации; оптимизация и адаптация, способность приспосабливаться к изменяющимся внешним условиям, существование критериев оптимизации; морфогенез, то есть формообразование системы и ее органов; образование архетипов, или эталонов, с тенденцией к увеличению многообразия и сложности; ветвление, то есть все более сильное расщепление реального и в еще большей мере потенциального пути эволюции; сетевая структура с тенденцией к образованию все более сложных соотношений и зависимостей между подсистемами; игровой характер процесса, единство действия необходимых и случайных факторов (при основополагающих закономерностях, определяющих существо процесса); дифференциация, специализация и распределение функций подсистем; интеграция путем соединения в целое все более возрастающей сложности и все большей потенции к действию; иерархическое строение в пространственном, временном и функциональном отношении, разбиение на плоскости, элементы которого объемлют друг друга и вложены один в другой, существование «параметров порядка»; ускорение эволюции, то есть постоянное нарастание средней скорости эволюционного процесса вследствие механизмов обратной связи1.
Детерминируют ли они научное познание? Необходимо отметить, что они есть ни что иное, как определенные отношения. Общим основанием в данном случае служит то обстоятельство, что они выступают как детерминанты самоорганизации и саморазвития («относятся» к самоорганизации и саморазвитию).
Согласно общепринятому определению, эволюцию можно рассматривать как неограниченную последовательность процессов самоорганизации. Эволюционирующая система проходит последовательность состояний различного качества. При этом существенную роль играют различные факторы. Анализ этих действующих и определяющих условий, сил и механизмов имеет значение для разработки теории эволюции1.
Рассмотрим ряд моментов, оказывающих определяющее влияние на научное познание с позиций ее самоорганизации и саморазвития, с одной стороны, и с точки зрения возникновения обособления, становления различных новых научных феноменов,- с другой.
На науку распространяется способность к экспорту энтропии путем обмена энергией и веществом с окружающей средой. При обратимых процессах величина энтропии остается неизменной, при необратимых, наоборот, неуклонно возрастает, причем этот прирост происходит за счет уменьшения «механической энергии». Следовательно, все то множество необратимых процессов, которые происходят в науке, сопровождается уменьшением «механической энергии», что в конечном итоге должно привести к всеобщему «параличу». Но такой вывод правомочен лишь в случае постулирования тоталитарности данной системы как замкнутой эмпирической данности, где необратимо растет энтропия. Система в таком случае деградирует и распадается. Вывод, справедливый для физических систем, оказывается доминирующим принципом постмодерна, для которого характерны тенденции уклада, деструкции, декаданса.
Ценности в культурен науке
Важнейшими отношениями, через призму которых выявляется специфика науки, ее место и роль в обществе, становятся ценностно-познавательные отношения.
Культура изначально выступает как способ и мера овладения внешней природой и социальной природой человека с целью его всестороннего развития. Выходя в создании культурных ценностей за рамки внешней природной необходимости, человек выступает творческим существом, дающим новые формы как природной действительности, так и обществу. В этом качестве культура выступает также и как мера реализации человеческой сущности. «Культура, - по мнению П.С. Гуревича, - это сознательная работа духа над своим собственным совершенствованием и над упорядочением всего того, что окружает человека. Человеческая личность окружена хаосом природных, общественных и исторических условий. Культура - это переделывание действительности в целях воплощения определенных идеалов»1. В истории общества культурные достижения были значимы настолько, насколько при их создании во главу угла ставился человек, его материальные и духовные потребности. В этом смысле история культуры выглядит как история непрерывного поиска универсальной меры человеческих отношений и человеческого развития, которое не было бы односторонне сковано природной или социальной необходимостью.
Исходным условием эмпирического исследования любых систем общественных ценностей может быть дефиниция ценности, по которой ценность есть отношение, которое обладает определенной жизненной значимостью для данного социального субъекта, то есть способностью удовлетворять его потребности и интересы. С понятием ценности всегда связано установление предела, границ.
Основанием научной деятельности является сознательно формулируемая цель. Основание же самой цели лежит вне деятельности, в сфере человеческих идеалов, мотивов, ценностей. Вопросы взаимосвязи познания (достижения истины) и идеальных, смысложизненно-ценностных оснований человеческого бытия рассматривались мыслителями всех времен. На протяжении веков была выработана группа ценностных дефиниций, сущность и смысл которых неизменно привлекали внимание философов различных эпох и направлений. Дефиниции уточнялись или интерпретировались в различных аспектах с помощью разнообразных видов анализа (эпистемологического, гносеологического, сравнительного и т.д.). Характерно, что в сферу познавательных ценностей неизменно включались и регулятивы, обычно относимые к этической и эстетической проблематике. Собственно научная деятельность, как все многообразие предметов человеческой деятельности, общественных отношений и включенных в их круг природных явлений, выступала в качестве «предметных ценностей» как объектов ценностного отношения, оцениваясь при этом не только в плане истины или не истины, но также в плане добра и зла, прекрасного и безобразного, допустимого и запретного, справедливого и несправедливого и т.д. Недифференцируемость познавательной деятельности в истории познания рассматривалась как аксиома. Из-за вечности и непреложности подобного подхода часто упускалась из виду обусловленность отношений многовековым человеческим опытом, практическо-познавательной деятельностью.
Высшей целью научной деятельности является истина. Соответственно, стремление к знанию, ориентированное на достижение истины, является центральным, системообразующим мотивом деятельности в данной области духовного производства. Аксиологический аспект науки и соответственно роль отношений связи и обособленности науки в структуре ее тотальности могут быть раскрыты с помощью эпистемологического и гносеологического анализа истины.
Размышления о природе и ценности познавательной истины были начаты античными философами, заложившими основы дальнейшей интерпретации данной проблемы в истории философии. Был поставлен вопрос о сущности, закономерности, единстве бытия и необходимости их раскрытия особым путем, познания с помощью философской рефлексии.
Понятие «истина», иными словами, стали применять в двуедином смысле: с одной стороны, имели в виду саму суть вещей, какой-либо скрытый принцип существования и развития действительности. С другой, истиной называли особое знание, раскрывающее эти принципы. Соответственно обретение такого знания, именуемое истинным, стали отличать от повседневных способов получения знания и обращения с ним.
Стремясь, в частности, выявить «основы и начала всего сущего, Гераклит формулирует понятие «логоса»1 - принципа, который выражает царящий в природе строгий порядок и необходимость ее непрерывного развития. Поэтому следует «говорить правду и действовать в согласии с природой, ей внимая»2, что означает обретать подлинную, то есть «истинную» мудрость.
Противоречивость таких понятий, как бытие, время, движение, которые философия того периода относила к сфере истины, продемонстрировали также и элеаты. Стремясь к «единой истине» в процессе суждений о прекрасном и безобразном, о добром и злом, они приходили к разногласиям, называя, в одном случае, «ум источником красоты и основательности», а в другом- утверждая, «что ум есть душа», философы приписывали ему способность познания3. Несостоятельность судить об истине объясняется «слабостью ощущений»4.
Трудности с поисками объективного содержания истинного знания возникали у софистов. Согласно Протагору, результат познания зависит решающим образом от человека. С его точки зрения, «все продукты воображения и все мнения истинны и что истина принадлежит к тому, что относительно...»; «мера всех вещей есть человек, то есть какими вещи являются мне, таковы они и суть для меня, а какими они являются тебе, таковы они для тебя» . Это означает отрицание независимого от отдельного человека и потому общего для всех людей, равно для них значимого, то есть объективного, содержания истины.
Сократ, в частности, выявил «гносеологический примат» общего над единичным. Предметом знания, по Сократу, может быть только то, что доступно целесообразной деятельности человека. Согласно его точке зрения, наиболее доступна человеку деятельность его души. Поэтому Сократ провозглашает самопознание основной задачей познания, которая формулируется в максиме: «Познай самого себя». Все частные цели подчиняются единой общей и высшей цели, которая есть безусловное высшее благо. Нравственную доблесть он отождествляет со знанием. Сократ свел всякое аморальное действие к простому незнанию или заблуждению, а мудрость - к совершенному знанию: «никто не может заблуждаться или дурно поступать по доброй воле»2.
Институциональная суверенность науки
Наука как социальный институт синтезирует нормы и организацию, социологические и аксиологические измерения, которые представлены различными типами отношений связи и обособленности. Социальная инфраструктура науки основывается на воплощении политико-юридических, гражданско-нравственных, когнитивно-методологических императивов.
Данная трактовка представляет суверенность внутренних единиц в такой обособленной системе, как производство знаний. Возможно выделение следующих компонентов: объективное (социализированное) и субъективное (персональное) знание; гносеологический (когнитивные правила), моральный (этические нормы), нравственный этос, резюмирующий ценности и консолидирующий ученых в относительно замкнутую, непроницаемую для непосвященных цеховую группу, профессиональную страту с цельными интересами; финансы; ресурсы; инструментарий; получение и повышение квалификации; коммуникация с интерференцией уровней управления и самоуправления, инстанций, социальной инженерии и общения; авторитета и неформального лидерства; властной организации и межличностного контакта; корпорации и сообщества.
В эпоху Просвещения, которое было понято как способ избавления человеческого сознания от всякого рода «идолов», в том числе и от Бога, философский рационализм, имевший своей целью выработку оптимальных методов научного познания, абсолютизируется. В силу социально-политических обстоятельств своего времени, он превращается в политическую идеологию. Научные достижения и науку в целом начинают использовать преимущественно как средство идеологической борьбы рвущейся к власти буржуазии с религией, понимаемой как социальная функция «старого режима». Первый опыт идеологизации науки привел к подмене целей и задач научного познания, а также к гибели многих ученых в ходе террора французской революции. Таким образом проявились однозначные и многозначные отношения, касающиеся науки, то есть они оказались не только динамичными и необходимыми, но и стохастическими, связанными с неопределенностью поведения отдельных элементов (отдельных субъектов), с одной стороны, и статистическими, возникающими за счет взаимодействия многих элементов (толпы).
Промышленный переворот конца XVIII-начала XIX веков привел к еще более прагматическому подходу к науке. Однако интерпретация ее достижений интеллектуалами этой эпохи приводит к выводу, что будущее человечества не просто всецело связано с научными достижениями, но с формированием универсального сознания, функционирующего на основе научных фактов и логики. Данные отношения можно определить как внутренние и внешние отношения связи и обособленности. Роль науки в обществе абсолютизируется, фетишизируется и мифологизируется. Такая мировоззренческая позиция практически сразу встретила возражение со стороны целого ряда мыслителей. Однако ситуацию переломить не удалось и, более того, многие заняли позицию непризнания науки как таковой, либо ее огульной критики. Это было обусловлено прежде всего тем, что научные открытия с середины XIX века вновь начинают широко использоваться в идеологической и политической борьбе того времени.
Развитие техники и технизация самой науки в начале XX века привели к пристальному интересу гуманистически настроенных интеллектуалов к системе «человек-машина». Выяснилось, что эта система разрушающе действует на многие ценности духовного плана, в котором отсутствует непосредственная связь человека с миром природы и миром людей. В данном случае важен анализ возможных и действительных отношений связи и обособленности научного познания. Такой вывод подтверждают мировые катастрофы. В связи с этим необходим более тщательный анализ отдельных составляющих науки, чтобы рассмотреть ее в целостности.
Чрезвычайно многообразны и во многих моментах не согласуются друг с другом современные представления о противоположности коллективистического и индивидуалистического устройства общества, в частности, научного. Человеческая история есть история этих двух типов обществ.
К. Поппер проводит различие между закрытым обществом и открытым обществом. Первое — коллективистическое общество, второе - общество, в котором индивиды вынуждены принимать личные решения1. Закрытое общество можно охарактеризовать как магическое, а открытое - как критическое и рациональное. Интересно, однако, то, что магическая установка никогда не уходит из человеческой жизни и в какой-то мере присутствует даже в самых «открытых» из всех построенных до сих пор обществ2.
Ф.А. Хайек выделяет два основных типа социальных систем, или «порядков»: сознательные и спонтанные. Первые порядки рождены разумом человека и действуют по заранее выработанным планам, направленным на достижение ясно очерченных целей. Вторые порядки складываются стихийно-исторически, не воплощают конкретного замысла и не контролируются из единого центра. Западное общество сегодня представляет, по его мнению, сложное переплетение многих спонтанных порядков. Его каркас составляют суверенитет и автономия индивидов, частная собственность и частное предпринимательство, демократия и законность, политическая и интеллектуальная свобода. Все эти элементы социальной жизни были спонтанно выработаны человечеством в ходе культурной эволюции. По его мнению, есть добродетели, которым его современники не уделяют достаточного внимания - это независимость, самостоятельность, стремление к добросовестному сотрудничеству с окружающими, готовность к риску и к отстаиванию своего мнения перед лицом большинства. С его точки зрения, это как раз те добродетели, благодаря которым существует индивидуалистическое общество3.
Современное западное общество, основанное прежде всего на принципах индивидуализма, Ф.А. Хайек называет индивидуализмом, уходящим корнями в христианство и античную философию, который впервые получил полное выра- жение в период Ренессанса и положил начало западной цивилизации. Его основной чертой является уважение к личности как таковой, то есть признание абсолютного суверенитета взглядов и наклонностей человека в сфере его жизнедеятельности. Коллективистическое общество (социализм) отказывается признавать какие бы то ни было сферы автономии, в которых индивид и его воля являются конечной ценностью1. Аналогию можно провести в отношении отечественной науки, которая в течение длительного периода времени находилась под влиянием «коллективистского общества». В связи с этим анализ суверенности науки как социального института становится наиболее необходимым.
Наука по своей сути — это явление социальное. Уже более двух тысячелетий она создается сообществом ученых, хотя наука как социальный институт сформировалась лишь три сотни лет назад. Научное познание предполагает не только отношение ученого к познаваемой им действительности, но и определенную систему взаимосвязей между членами научного сообщества. Наука обладает своей спецификой, своим образом жизни, который регулируется системой правил, норм, собственной системой ценностей. Одновременно она вписывается в социальные процессы в целом. Именно поэтому важны исследования науки как социального института в качестве автономного образования и взаимодействия ее с универсумом.
