Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Смысловая сфера личности и ее трансформация при переживании боевого стресса 11
1.1. Теоретические и методологические основания изучения смысловой сферы личности в психологии 10
1.2. Проблема изучения стресса в психологии: «общий адаптационный» и «сверхадаптационный» синдромы 28
1.3. Переживание боевого стресса как фактор трансформации смысловой сферы личности 43
1.4. Выводы 56
Глава 2. Теоретико-методологические основания изучения смысловой сферы личности при переживании боевого стресса 60
2.1. Теоретико-методологические основания изучения смысловой сферы личности при переживании экстремальных ситуаций 60
2.2. Методологические основания и методические приемы изучения психологических последствий боевого стресса 72
2.3. База исследования и испытуемые 81
2.4. Выводы 83
Глава 3. Эмпирическое исследование особенностей смысловой сферы военнослужащих, переживших боевой стресс 85
3.1. Изменение психического состояния и уровня невротизации при боевом стрессе 85
3.2. Изменение уровня осмысленности жизни при переживании боевого стресса 88
3.3. Динамика актуальных смысловых состояний при переживании боевого стресса 104
3.4. Выводы 114
Заключение 120
Список литературы 126
- Проблема изучения стресса в психологии: «общий адаптационный» и «сверхадаптационный» синдромы
- Теоретико-методологические основания изучения смысловой сферы личности при переживании экстремальных ситуаций
- Изменение уровня осмысленности жизни при переживании боевого стресса
- Динамика актуальных смысловых состояний при переживании боевого стресса
Введение к работе
Актуальность исследования. Война является всесторонним испытанием для человека, оказывая сильнейшее психотравмирующее воздействие. Факторы боевой обстановки оказывают выраженное психотравмирующее воздействие на личность. Психические расстройства, связанные со стрессом во время боевых действий, являются важнейшим препятствием на пути адаптации к мирной жизни, когда на имеющееся, связанное с боевым стрессом расстройство, наслаиваются новые, связанные с социальной дезадаптацией военнослужащих. Признаки посттравматических стрессовых расстройств сохраняются на протяжении многих лет и даже десятилетий после участия в боевых действиях.
Исследования отечественных и зарубежных авторов не исчерпали проблему адаптации военнослужащих, переживших боевой стресс, а наоборот показали ее многомерность. В связи с этим социально-психологическая адаптация военнослужащих, переживших боевой стресс, представляет собой чрезвычайно актуальную проблему. Состояния адаптации и дезадаптации личности в постэкстремальный период тесно связаны со смысловой сферой военнослужащего, в которую заложен личностный адаптационный потенциал, позволяющий актуализировать позитивные возможности личности, сохранять благополучие и здоровье при участии в боевых действиях, с оптимизмом смотреть в будущее.
При этом боевой стресс традиционно изучается как проблема посттравматического стрессового расстройства в рамках психопатологии и стрес-сологии (В.А. Бодров, М.В. Леви, М.Ш. Магомед-Эминов, Ф.З. Меерсон, Н.Н. Пуховский, Е.В. Снедков, Н.В. Тарабрина и др.). Клиническая методология не принимает во внимание смысложизненной проблематики переживания боевого стресса. Отмечая недостаточность разработок этих вопросов и повышения к ним интереса ученых, М.Ш. Магомед-Эминов указывает, что назрела необходимость изучения влияния травматических событий на состояние человека в психологии личности. Появляются исследования стресса как «сверхадаптационного синдрома» (Т.Г. Бохан), в которых в русле тенденций постне-классической психологии стресс приобретает онтологический статус и рассматривается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрывается его сверхадаптивная природа, нормотворческий гетеростазический характер.
Изучение смысловых компонентов переживания травматического события, в частности при потере близких, друзей сегодня находятся в фокусе внимания психологов, однако закономерности трансформации смысловой сферы военнослужащих, переживших боевой стресс, до настоящего времени изучены не в полной мере. Кроме того, актуальность изучения смысловых механизмов переживания боевого стресса определяется необходимостью разработки методов и технологий оказания помощи военнослужащим, сотрудникам органов внутренних дел, задействованным в военных конфликтах, а также многочисленным мирным гражданам, оказавшимся жертвами боевого стресса.
Объектом исследования выступает смысловая сфера личности, как психологическая структура, представленная в единстве индивидуальных особенностей процессов осмысления, динамики актуальных смысловых состояний и смысловых реакций на личностно значимые жизненные события.
Предметом исследования выступают особенности смысловой сферы личности в их взаимосвязи с переживанием военнослужащими боевого стресса.
Целью исследования является выявление особенностей смысловой сферы военнослужащих, переживших боевой стресс.
В основу работы были положены следующие гипотезы:
При боевом стрессе у военнослужащих осмысленность жизни может нарастать, снижаться или оставаться без изменений, причем направление этих изменений зависит от уровня осмысленности жизни до переживания боевого стресса.
Динамика актуального смыслового состояния при боевом стрессе может протекать по нескольким типам: позитивному (повышение осмысленности прошлого, настоящего и будущего), негативному (снижение осмысленности прошлого, настоящего и будущего) или смешанному; при этом любая динамика актуального смыслового состояния сочетается с более мягким переживанием боевого стресса, чем отсутствие динамики.
Задачи:
Проанализировать психологические подходы к изучению категории смысла в психологии, определить основные закономерности формирования и развития смысловой сферы.
Изучить переживание личностью стрессового события как фактора трансформации ее смысловой сферы, теоретически обосновать возможность изучения смысловой динамики при боевом стрессе.
Рассмотреть основные особенности психотравмирующих воздействий боевой обстановки на личность военнослужащего.
Определить психологические последствия участия военнослужащих в боевых действиях, заключающиеся в боевом стрессе и постстрессовых расстройствах.
Описать основные факторы и механизмы протекания боевого стресса, виды и формы психических последствий боевого стресса, выделить критерии и показатели диагностики боевого стресса.
Экспериментально изучить динамику смысловой сферы личности посредством изучения осмысленности жизни и актуальных психических состояний до и после переживания боевого стресса военнослужащими.
На основании результатов теоретического анализа и собственных экспериментальных данных выявить факты и закономерности смыслового переживания боевого стресса, сделать выводы и разработать рекомендации.
Теоретической и методологической основой исследования выступают:
1. Представления о смысловой сфере личности как вершинном и интегрирующем компоненте структуры личности, имеющем определяющее зна-
чение в восприятии жизненных событий и детерминации поведения, изложенные в трудах Л.И. Анцыферовой, Б.С. Братуся, Ф.Е. Василюка, Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, Д. А. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, В. Франкла.
Изложенные в исследованиях А.В. Серого представления об актуальных смысловых состояниях, как динамической характеристике смысловой сферы, определяющихся степенью осмысленности психологического прошлого, настоящего и будущего.
Отражающее методологические принципы постнеклассической психологии понимание стресса в единстве его адаптационной функции (как «общего адаптационного синдрома» в гомеостазическом подходе Г. Селье) и функции самореализации («сверхадаптационного синдрома» в гетеростазиче-ском подходе Т.Г. Бохан). Понимание боевого стресса как многоуровневого процесса адаптационной активности человеческого организма в условиях боевой обстановки, сопровождаемого напряжением механизмов реактивной саморегуляции, изложенное в исследованиях Л.А. Китаева-Смыка, СВ. Литвинцева, М.Ш. Магомед-Эминова, Е.В. Снедкова.
Методы исследования. На различных этапах работы и при решении отдельных задач, поставленных в исследовании, применялся широкий спектр конкретных методов сбора фактического материала и его обработки. Достоверность результатов и выводов исследования обеспечивалась использованием стандартных экспериментальных планов, надежных и апробированных в отечественной психологии методов исследования, взаимопроверкой результатов, получаемых разными методами, а также применением методов математической статистики, содержательным анализом выявленных фактов и закономерностей.
В качестве методов сбора эмпирических данных использовались: методика изучения смысложизненных ориентации (СЖО), разработанная Д.А. Леонтьевым на базе опросника жизненных целей Дж. Крамбо и Л. Махолика; реконцептуализированный тест СЖО, разработанный А.В. Серым на основе авторской структурно-функциональной модели системы личностных смыслов для изучения динамики смысловой системы; комплекс методик для диагностики психологических последствий боевого стресса - методика диагностики уровня невротизации Л.И. Вассермана, тест «САН», разработанный В.А. Доскиным, Н.А. Лаврентьевой, М.П. Мирошниковым и В.Б. Шарай, анкета оценки нервно-психической устойчивости, разработанная в ВМА имени С.М.Кирова, экспресс-диагностика доверия по шкале Розенберга.
При математической обработке экспериментальных данных использовались метод корреляционного анализа и сравнительного анализа с использованием критерия различия средних. Статистическая обработка проводилась с помощью программы Statistica 6.0.
База исследования и испытуемые. Исследование проводилось на базе войсковой части № 6607 внутренних войск МВД России в пункте постоянной дислокации в г. Кемерово и в пункте временной дислокации в республике Чечня, населенный пункт Ножай-Юрт в период с 2006 по 2008 гг. В исследовании
приняли участие 189 военнослужащих 27-го отряда специального назначения.
Научная новизна и теоретическая значимость настоящего исследования заключается в следующем:
Переживание боевого стресса рассматривается с позиции психологии личности путем изучения смысловой сферы военнослужащих, переживших боевой стресс, в отличие от традиционно используемого клинического подхода, в результате чего показана возможность применения методологических принципов постнеклассической психологии к проблеме, традиционно изучавшейся классическими методами.
Переосмыслены представления о боевом стрессе как разрушительном для личности факторе. Описаны факты положительного воздействия боевого стресса на военнослужащих, проявляющегося в прогрессивных изменениях смысловой сферы личности.
Расширено представление о функционировании системы личностных смыслов посредством установления факта позитивной динамики стрессового расстройства, сочетающейся со снижением осмысленности жизни, считающимся регрессивным изменением смысловой сферы; обоснованы психологические механизмы обнаруженного явления, заключающиеся в благотворном эффекте самого факта наличия смысловой динамики.
Предпринята попытка изучения смысловых детерминант боевого стресса, выявлены и описаны типы динамики смысловой сферы при переживании экстремального боевого опыта. Теоретические положения о смысловом переживании стресса уточнены и расширены за счет изучения его динамики при боевом стрессе у военнослужащих.
Расширены теоретические представления о психологических механизмах осмысления различных временных локусов смысла за счет обнаружения более высокой значимости осмысления психологического прошлого личности в преодолении постстрессовых расстройств у военнослужащих. Уточнено представление об адаптивной функции смысловой системы посредством обнаружения ведущей роли процессов осмысления прошлого в адаптации к последствиям боевого стресса.
Практическая значимость исследования. Полученные в ходе проведенного исследования результаты характеризуют индивидуально-психологические особенности военнослужащих, переживших боевой стресс, и могут быть использованы для:
повышения эффективности психологической профилактики в отношении личностей, находящихся в состоянии посттравматического стресса;
улучшения психологической помощи военнослужащим, пережившим боевой стресс;
оптимизирования качества психодиагностической и реабилитационной работы с военнослужащими на разных стадиях постстрессового состояния;
построения учебных курсов военных психологов, слушателей института повышения квалификации, осуществляющих подготовку специалистов -военных психологов.
Положения, выносимые на защиту:
Боевой стресс, как острая психическая реакция на участие в боевых действиях, может вызывать смысловые процессы, выражающиеся в изменении осмысленности жизни и актуального смыслового состояния, и указывающие на смысловое переживание личностью боевого опыта. Динамика осмысленности жизни при боевом стрессе может быть как отрицательной, так и положительной, и не соответствовать динамике других психологических последствий боевого стресса.
Смысловые процессы в отношении прошлого, настоящего и будущего личности по-разному связаны с тяжестью постстрессового состояния. Изменение осмысленности настоящего и будущего соответствует менее благоприятному постстрессовому состоянию, вне зависимости от повышения или снижения осмысленности. Адаптационная функция смысловой сферы личности при переживании боевого стресса реализуется в процессах осмысления прошлого, что проявляется в устойчивой взаимосвязи факта изменения осмысленности прошлого с более благоприятным постстрессовым состоянием, вне зависимости от повышения или снижения осмысленности.
Смысловая динамика при боевом стрессе у военнослужащих, выраженная в изменении уровня осмысленности жизни и актуального смыслового состояния, выступает личностным последствием переживания боевого опыта и определяется боевым и жизненным опытом военнослужащего, а также уровнем осмысленности жизни и типом смыслового состояния до участия в боевых действиях.
Публикация и апробация результатов исследования. Результаты и выводы настоящего исследования используются войсковым психологом отряда № 27 специального назначения войсковой части № 6607 внутренних войск МВД России, о чем имеется соответствующий акт внедрения; в практике учебной работы Новосибирского военного института ВВ МВД России имени генерала армии И.К. Яковлева, о чем также имеется соответствующий акт внедрения. Материалы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на международных научных конференциях «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 2005, 2009, 2010 гг.); на заседаниях кафедры социальной психологии и психосоциальных технологий Кемеровского государственного университета.
По материалам диссертации опубликовано 6 научных работ, в том числе 2 статьи в «Сибирском педагогическом журнале», включенном в перечень изданий, в которых ВАК РФ рекомендует публиковать результаты диссертационных исследований.
Объем и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, включает 39 таблиц и 4 рисунка. Общий объем работы составляет 140 страниц.
Проблема изучения стресса в психологии: «общий адаптационный» и «сверхадаптационный» синдромы
Термин «эмоциональный стресс» претерпел в научной литературе ряд трансформаций, сходных с теми, которым подвергался и термин «стресс». Первоначально некоторые авторы были склонны понимать под эмоциональным стрессом ситуацию, порождающую сильные эмоции. Концепция стресса ввиду своей направленности на целостное понимание адаптивных реакций организма привлекла внимание специалистов по разработке режимов жизнедеятельности человека в экстремальных условиях. Будучи увлеченными изучением исключительно неблагоприятных для организма проявлений стресса, этим термином они обозначали те адаптационные эмоциональные реакции, которыми сопровождались вредные организму физиологические и психофизиологические изменения [62]. Соответственно под эмоциональным стрессом понимались аффективные переживания, сопровождающие стресс и ведущие к неблагоприятным изменениям в организме человека. Когда же накопились сведения о существовании большого круга физиологических и психологических реакций, сходных при отрицательных и положительных эмоциональных переживаниях, т. е. о том, что неспецифичность проявлений собственно стресса сочетается со специфически дифференцированными эмоциями, под «эмоциональным стрессом» стали понимать широкий круг изменений психических проявлений, сопровождающихся выраженными неспецифическими изменениями биохимических, электрофизиологических и других коррелятов стресса [112].
Л.А. Китаев-Смык, обобщая подходы к пониманию стресса, выделяет следующие основные его определения: 1) сильное неблагоприятное, отрицательно влияющее на организм воздействие; 2) сильная неблагоприятная для организма физиологическая или психологическая реакция на действие стрессора; 3) сильные как неблагоприятные, так и благоприятные для организма реакции разного рода; 4) неспецифические черты (элементы) физиологических и психологических реакций организма при сильных, экстремальных для него воздействиях, вызывающих интенсивные проявления адаптационной активности; 5) неспецифические черты (элементы) физиологических и психологических реакций организма, возникающих при всяких реакциях организма [60].
Комментируя приведенные определения стресса, Л.А. Китаев-Смык справедливо указывает, что первый из указанных вариантов понимания слова «стресс» в настоящее время почти не используется благодаря введению Г. Селье для обозначения стрессогенного агента термина «стрессор»; Недостатки двух следующих определений в том, что они не нацеливают на неспецифичность адаптационного процесса. В первых четырех определениях «стресса» не учитываются хорошо известные в настоящее время данные о том, что неспецифические черты адаптационных процессов проявляются и при негативных, и при позитивных воздействиях на организм. Автор считает, что наиболее адекватной можно признать последнюю из указанных трактовок термина и предлагает разделить употребление термина в широком и узком смысле. В широком смысле, считает Китаев-Смык, следует определять стресс как неспецифические проявления адаптивной активности при действии любых значимых для организма факторов, а в узком смысле - как неспецифических физиологических и психологических проявлений адаптационной активности при сильных, экстремальных для организма воздействиях [60].
Основы такого широкого понимания стресса, заложил Г. Селье в своей теории стресса как общего адаптационного синдрома. Селье впервые описал . стресс не как нечто негативное, истощающее ресурсы организма и обязательно защитное по отношению к неблагоприятному воздействию, а вполне естественную адаптивную реакцию организма на любое внешнее воздействие. Принципиально важным в теории Г. Селье является разделение понимания стресса на неблагоприятный (дистресс) и благоприятный (эустресс или стресс без дистресса). Г. Селье склонен полагать, что «даже в состоянии полного расслабления спящий человек испытывает некоторый стресс... Полная свобода от стресса означает смерть» [117, с. 30]. Этим он подчеркивает, что неспецифическая адаптационная активность в биологической системе существует всегда, а не только в ситуациях, достигших какого-то критического опасного уровня взаимоотношений со средой. Являясь элементом жизненной активности, неспецифические адаптационные процессы (стресс) наряду со специфическими способствуют не только преодолению выраженной опасности, но и созданию усилий для каждого шага жизненного развития.
Разрабатывая концепцию стресса первоначально на основе изучения патофизиологических проявлений (патофизиологических моделей) этого синдрома, оценивая факторы, вызывающие стресс, Г. Селье писал: «Мы не видели вредных симптомов, которые не могли бы вызвать наш синдром» [цит по: 60]. В последующем была обнаружена возможность использовать основные положения концепции стресса при анализе различных форм функционального «напряжения» организма, в том числе далеко не достигающих допустимого предела. В связи с таким расширением представлений о стрессе расширилось понятие «стрессор». Им могли стать не только вредные, но и полезные для организма факторы.
Отвечая на вопрос, каким образом разные факторы могут вызывать одинаковые проявления стресса, т.е. объясняя неспецифическое действие разных стрессоров, Г. Селье указывал, что для развития стресса нужно сочетание воздействий. Развитию неспецифического адаптационного синдрома -стресса, по мнению Г. Селье, должен предшествовать целый ряд факторов экзогенных и эндогенных, казалось бы, не являющихся стрессорами сами по себе. Поэтому болезни адаптации, возникающие в результате стресса (например, язвенная болезнь желудка, инфаркт миокарда, нефросклероз, гипертоническая болезнь и др.) могут быть далеко не у каждого человека, подвергшегося действию идентичного «ключевого» стрессора.
Г. Селье были разработаны понятия интенсивности и специфичности стрессобразующих факторов. Стрессор малой интенсивности, не способный вызвать стрессовое состояние, повышает устойчивость организма к действию такого же или любого другого сильного стрессора. Стрессор, обладающий в силу своей небольшой интенсивности местным действием, вызывает местный адаптационный синдром, т.е. локальные проявления стресса, которые во многом напоминают генерализованный стресс. Возрастающий по интенсивности стресс-фактор, увеличивая локальные проявления стресса, может вызвать генерализованный стресс, который, возникнув, начинает тормозить локальный стресс. Таким образом, местный и генерализованный адаптационные синдромы находятся в сложных взаимоотношениях.
Обобщая взгляды многих авторов на сущность психологического стрессора, Л.А. Китаев-Смык указывает, что стрессогенная ситуация предъявляет человеку требования, воспринимающиеся им либо как превосходящие его возможности ответить на них, что ведет к дистрессу, либо как позволяющие реализовать свои возможности ответить на эти требования и благодаря этому достигнуть желаемых последствий. При этом играет роль субъективная неопределенность требований и возможности им отвечать, а также субъективная значимость (положительная или отрицательная) последствий ответа [60].
Сформулированное Г. Селье понимание стресса как общего адаптационного синдрома выступило основой для многочисленных последующих исследований стресса, которые имеют выходы и на более общие проблемы психологии, и в первую очередь, на проблему изучения адаптации.
По мнению Д.В. Колесова, стресс представляет собой одно из состояний адаптивного цикла. Процессы адаптации начинаются с фиксации различий между наличным уровнем адаптированности (резистентности) организма и уровнем, необходимым в данных конкретных условиях. Вслед за этим развертывается совокупность процессов, ведущих в конечном счете к достижению организмом необходимого уровня адаптированности. Состояние организма на основе этих процессов (на высоте перестройки) и получило наименование стресса. Главное содержание состояния стресса - интенсификация переработки информации в ЦНС с преобладанием процессов возбуждения, повышение интенсивности обмена веществ, мобилизация резервов, перестройка соотношений активности различных органов, систем и т.д. Стрессовое состояние сопутствует переходному состоянию от равновесия («симметрии») организма с одними факторами внешней среды к равновесию с другими факторами или совокупностью факторов [63].
Теоретико-методологические основания изучения смысловой сферы личности при переживании экстремальных ситуаций
Анализируя методический аппарат диагностики смысловой сферы, А.С. Сухоруков выделяет следующие методы и методические приемы: фиксация трансформаций психического образа и отклонений в нормативном протекании деятельности, ее искусственное прерывание, анализ жизненного материала, создание ситуаций неопределенности и множественности выбора, изменение социальных позиций в системе деятельности, поиск смысловых конструктов при проектированном тестировании, методики опроса субъективных представлений о ценностных аспектах своей жизни (тесты смысло-жизненных ориентации и ценностных ориентации; психосемантические методы) [126, С. 39-40].
М.С. Яницкий и А.В. Серый, систематизируя существующие методики исследования ценностно-смысловой сферы личности, разделяют их на следующие основные блоки:
1. Методики диагностики ведущей, доминирующей ценностной ориентации, личностной направленности, либо мотивационной тенденции (тесты Оллпорта-Вернона-Линдсея, Эдвардса, ОА и др.);
2. Методики, направленные на исследование целостной системы или иерархии ценностных ориентации личности (тесты Рокича, Фанталовой, Шварца, Сенина, Инглхарта, Шледера);
3. Проективные методы изучения ценностно-смысловой сферы личности (методики Кантрила, Оллпорта-Гилеспи, аксио-биографическая методика Вардомацкого);
4. Методики изучения процессов и уровня личностного развития, позволяющие судить о сформированности ценностно-смысловой сферы (CAT, УСК);
5. Методики исследования жизненных целей, уровня осмысленности жизни и смысложизненных ориентации (PIL, СЖО, МПС);
6. Методика изучения системы личностных конструктов (ТРР) .
Принимая во внимание данные подходы, а также на основании проделанного теоретического анализа проблемы изучения смысловой сферы в психологии, на наш взгляд, уместно разделить методы исследования смысловой сферы на два уровня в зависимости от глубины изучения:
1. Методы исследования общих характеристик смысловой сферы. Сюда можно отнести методы и методики, направленные на изучение интегральных характеристик уровня развития смысловой сферы личности, который может определяться количеством и сложностью отдельных личностных смыслов и смысловых образований, их устойчивостью и, по выражению Б.С. Братуся, степенью «присвоенное» смыслов (PIL, СЖО). Также отнесем к этому уровню изучение различных характеристик и свойств, опосредованно указывающих на степень развития смысловой сферы (CAT, УСК и т.п.).
2. Методы исследования содержания смысловой сферы. Более глубокий уровень изучения смысловой сферы связан с изучением самого содержа-ния элементов смысловой сферы личности - отдельных личностных и жизненных смыслов, смысловых образований, ценностно-смысловых конструктов (ТРР, МПС и другие проективные методы).
Вероятно, полную картину смысловой сферы личности можно получить при совместном применении как методов оценки общего уровня развития смысловой сферы, так и содержательного изучения смысловых конструкций. Переход от первого уровня ко второму означает углубление исследования и переход от формальных характеристик смысловой сферы к содержательным, что отражает поступательный характер исследовательской методологии.
При изучении смысловой сферы военнослужащего при переживании боевого стресса, как относительно новой проблемы исследования в психологии в такой ее постановке, представляется уместным начинать исследование именно с выявления закономерностей на уровне общих характеристик смысловой сферы личности.
Одной из таких интегративных характеристик смысловой сферы личности, как уже упоминалось, является показатель осмысленности жизни, который предлагают изучать авторы опросника жизненных целей (PIL — Purpose In Life) Дж. Крамбо и Л. Махолик.
Тест был разработан в 1964г. для психометрического, т.е. количественного обоснования положения В. Франкла о существовании «ноогенного» невроза, т.е. психического расстройства из-за «экзистенциальной фрустрации». Позднее он был использован для доказательства наличия смысла жизни, а также для поиска коррелят осмысленности жизни и иных характеристик личности. Вопросы валидности, в том числе кросс-культурной, а также его «загрязненности» тенденцией испытуемых давать социально-желательные ответы, неоднократно обсуждались и были проверены как на англоязычных выборках, так и с помощью иноязычных версий. Чамберлейн и Зика сравнивали работу трех опросников целей в жизни (PIL, «Life Regard Index» и «Sense of Coherence Scale») и пришли к выводу о том, что PIL обладает наибольшей надежностью и дискриминантой валидностью [120].
Адаптация русскоязычной версии PIL была выполнена К. Муздыбае-вым. Версия Муздыбаева была взята за основу Д.А. Леонтьевым при разработке теста Осмысленности жизни (ОЖ), на базе, которого в дальнейшем был создан опросник СЖО.
Методика содержит 20 пунктов, представляющих собой полярные суждения относительно «качеств жизни» испытуемого, например: «Я обычно: ужасно скучаю - полон жизни и энтузиазма». В итоге посредством суммирования оценок по всем 20 пунктам теста определяется общий показатель осмысленности жизни (ОЖ).
Анализ факторной структуры полученных данных позволил Д.А. Леонтьеву описать пять основных факторов, выступивших затем в виде шкал опросника:
1.«Цели в жизни». Характеризует целеустремленность, наличие или отсутствие в жизни испытуемого целей в будущем, которые придают жизни осмысленность, направленность и временную перспективу.
2. «Процесс жизни или интерес и эмоциональная насыщенность жизни». Определяет удовлетворенность своей жизнью в настоящем, восприятие процесса своей жизни как интересного, эмоционально насыщенного и наполненного смыслом. Содержание этой шкалы совпадает с представлением о том, что единственный смысл жизни состоит в том, чтобы жить.
3. «Результативность жизни или удовлетворенность самореализацией». Измеряет удовлетворенность прожитой частью жизни, оценку пройденного отрезка жизни, ощущение того, насколько продуктивна и осмысленна была прожитая ее часть.
4. «Локус контроля - Я (Я - хозяин жизни)». Характеризует представление о себе как о сильной личности, обладающей достаточной свободой выбора, чтобы построить свою жизнь в соответствии со своими целями и представлениями о ее смысле, контролировать события собственной жизни (Я - концепция).
5. «Локус контроля - жизнь или управляемость жизни». Отражает убежденность в том, что человеку дано контролировать свою жизнь, свободно принимать решения и воплощать их в жизнь, убежденность в том, что жизнь человека подвластна сознательному контролю.
Первые три фактора образуют смысложизненные ориентации: цели в жизни (будущее), насыщенность жизни (настоящее) и удовлетворенность самореализацией (прошлое). Два оставшихся фактора характеризуют внутренний локус контроля как общее мировоззренческое убеждение в том, что контроль возможен, и собственную способность осуществлять такой контроль.
Таким образом, методика СЖО вполне применима для применения в экспериментальном исследовании с целью изучения уровня развития смысловой сферы личности через оценку общей осмысленности жизни.
Помимо выявления уровня осмысленности жизни, необходимо обратить внимание еще на одну общую характеристику смысловой сферы, связанную с ее временной структурой. Дело в том, что осмысленность отдельного события и жизни в целом производно от способности индивида располагать события во временной перспективе, формировать смысловые связи между событиями разной временной отнесенности, интегрировать их в единый жизненный контекст. Кроме того, ряд исследователей отмечают, что именно временная соотнесенность смыслов подвержена выраженной динамике при переживании экстремальных ситуаций. О.А. Арестова пишет, что временная перспектива личности не только подвержена влиянию кризисных моментов жизни; имеет место и обратная тенденция: временной аспект жизни человека способен активно противостоять их негативному воздействию. По ее мнению, так называемый «невроз антиципации», связан с ожиданиями конфликтов и ранним травматическим опытом, а так же с нарушением согласованности прошлого, настоящего и будущего и отсутствием будущей доминанты, способности видеть себя в будущем. В состоянии стресса наблюдается сходная структура временной перспективы со смещением временного фокуса на настоящее [11]. По данным Т.Н. Розовой, у больных, перенесших угрожающее жизни событие и демонстрирующих наиболее эффективные механизмы регуляции деятельности, все этапы жизни взаимосвязаны, «вплетены» в контекст жизнедеятельности, считаются «своими» [110, с. 14].
Изменение уровня осмысленности жизни при переживании боевого стресса
Наиболее важное значение в контексте нашего исследования представляют данные по динамике смысловых характеристик военнослужащих. Динамика общей осмысленности жизни выступает одной из составляющих смысловой динамики. Осмысленность жизни изучалась с помощью методики «СЖО». Данные обработаны с помощью сравнительного анализа с использованием Т-критерия Стьюдента для зависимых выборок. Результаты представлены в Таблице 10.
По результатам сравнительного анализа обнаружены статистически значимые различия при высоком уровне достоверности (р 0,01) по всем шкалам методики СЖО. Результаты указывают на ухудшение показателей, как общей осмысленности жизни (ОЖ), так и осмысленности по каждому временному локусу (Цели, Процесс, Результат), а также локусам контроля «Я» (ЛК-Я) и «Жизнь» (ЛК-Жизнь) после переживания военнослужащими боевого стресса.
Несмотря на то, что в целом по выборке наблюдается отрицательная динамика осмысленности, среди испытуемых выявлены военнослужащие с нулевой и положительной динамикой осмысленности при переживании боевого стресса (Рис. 2).
Это позволяет предположить, что существуют различные варианты осмысления боевого опыта военнослужащими, что согласуется с теоретическими положениями нашего исследования. Для проверки этого предположения выборка была разделена на три группы в зависимости от изменения основной изучаемой смысловой характеристики - показателя общей осмысленности жизни (ОЖ) методики СЖО. К одной группе (Группа 1) мы отнесли испытуемых, у которых не наблюдалось значительного изменения ОЖ, к другой группе (Группа 2) - испытуемых, у которых наблюдалось значительное уменьшение ОЖ; еще одну группу (Группа 3) составили испытуемые, у которых произошло повышение ОЖ после командировки в зону боевых действий. Величина изменения ОЖ, при которой изменение считалось значимым, была определена с помощью сравнительного анализа Стьюдента. Было установлено, что статистически значимые различия между группами по показателю ОЖ возникают тогда, когда значение изменения ОЖ превышает 4 пункта шкалы. Следовательно, за незначительное изменение ОЖ было принято изменение в 4 пункта включительно.
В Группу 1 (отсутствие значимой динамики осмысленности) попали 46 испытуемых (24,3%). Большинство испытуемых (Группа 2) характеризуются отрицательной динамикой осмысленности — 116 человек (61,4%). Группа 3 (с положительной динамикой) оказалась самой малочисленной — 27 военнослужащих (14,3%)). Распределение испытуемых по группам приведено в Таблице 11.
Далее проведем сравнение между выделенными группами, как между различными типами динамики осмысленности жизни при боевом стрессе.
Значимых различий по среднему возрасту испытуемых в каждой группе не обнаружено, хотя и испытуемые Группы 3 имеют несколько больший средний возраст (Таблица 12).
Анализ процентного соотношения типа родительской семьи испытуемых каждой группы показывает, что Группа 1 (без изменения ОЖ при переживании боевого стресса) выглядит несколько благополучнее, чем Группы 2 и 3 (Таблица 13).
Процентный анализ по уровню образования показывает существенное отличие Группы 3 (с позитивной смысловой динамикой) — значительно большее количество военнослужащих Группы 3 имеют высшее образование (48,2% против 17,4% и 15,5% в Группе 1 и 2 соответственно), а количество испытуемых со средним образованием в Группе 3 существенно меньше (7,4% против 15,2%о и 19,8% в Группе 1 и 2 соответственно). Данные приведены в Таблице 14.
Представляет интерес анализ процентного соотношения испытуемых с разным количеством боевых командировок в зависимости от типа смысловой динамики (Таблица 15).
Из таблицы видно, что военнослужащие Группы 3 в целом более опытны — большинство имеют две и более боевых командировок, тогда как военнослужащие Группы 1 и 2 в основном пребывали в процессе экспериментального воздействия в местах ведения боевых действий впервые.
О зависимости динамики осмысленности при переживании боевого стресса свидетельствуют и данные о распределении по типам динамики осмысленности испытуемых с различными воинскими званиями (Таблица 16), а также имеющих государственные награды (Таблица 17) и спортивные достижения (Таблица 18).
Из Таблиц 16-18 видно, что среди испытуемых Группы 3 (позитивная динамика осмысленности) существенно больше офицеров (33,3%), чем среди испытуемых Группы 1 (10,9%о) и Группы 2 (10,3%). Также среди испытуемых Группы 3 значительно больше военнослужащих имеют государственные награды и спортивные достижения. Это обстоятельство указывает на тот факт, что в смысловом переживании боевого стресса существенным фактором выступает жизненный и боевой опыт военнослужащего - чем больше опыт, тем более вероятна позитивная смысловая динамика при боевом стрессе.
Далее проанализируем, что происходит, собственно, со смысловыми характеристиками у испытуемых разных типов динамики осмысленности. У военнослужащих Группы 1 (с нейтральной смысловой динамикой) сравнительный анализ Стьюдента для зависимых выборок не обнаруживает статистически значимых различий по основным шкалам теста СЖО (Таблица 19).
Такой результат подтверждает, что разделение на группы произведено верно — испытуемые Группы 1 и не должны иметь смысловой динамики.
Снижение по шкалам локуса контроля, хотя и статистически значимо, очень незначительное и находится в пределах стандартного отклонения.
Результаты сравнительного анализа с использованием Т-критерия Стьюдента для зависимых выборок по Группе 2 (с негативной смысловой динамикой) приведены в Таблице 20.
Данные Таблицы 20 указывают на значительные и статистически значимые при высоком уровне достоверности (р 0,01) различия по всем шкалам СЖО. Показатели осмысленности жизни, а также осмысленности временных локусов до боевой командировки находятся на уровне существенно выше среднего, а после боевой командировки - на уровне ниже среднего. Так, усредненный показатель ОЖ «До» составляет 112,3, а «После» 97,2 (среднее нормативное значение составляет 99,4)".
Результаты сравнительного анализа с использованием Т-критерия Стьюдента для зависимых выборок по Группе 3 (с позитивной смысловой динамикой) приведены в Таблице 21.
Анализ данных Таблицы 21 показывает, что, при статистически значимых различиях по всем шкалам СЖО, положительное изменение значений происходит с показателей, находящихся на уровне нижи нормативных до показателей, находящихся на уровне существенно выше нормативных. Так, усредненный показатель ОЖ «До» составляет 99,3, а «После» 111 (среднее нормативное значение составляет 99,4).
Таким образом, исходя из анализа данных Таблиц 19-21, можно предположить некоторую зависимость типа динамики осмысленности от изначального уровня осмысленности, имевшегося до переживания боевого стресса. Для подтверждения этого предположения мы дополнительно проанализировали динамику осмысленности жизни, разделив выборку на группы с изначально низкими, средними и высокими показателями ОЖ . Результаты представлены в Таблице 22.
Динамика актуальных смысловых состояний при переживании боевого стресса
Актуальные смысловые состояния (АСС) рассматриваются как характеристика смысловой системы. Соответственно, динамика АСС выступает составляющей общей динамики смысловой сферы. Для анализа динамики АСС, данные СЖО были обработаны в соответствии с реконцептуализированной методикой СЖО А.В. Серого, в результате чего каждый испытуемый был отнесен к одному из 8 типов АСС. Процентный анализ типов АСС представлен в Таблице 32.
Данные Таблицы 24 указывают на существенное изменение типов АСС у военнослужащих. Особенно это касается крайних типов: количество испытуемых первого типа АСС (самого непродуктивного, когда осмысленность по всем временным локусам смысла низкая) увеличилось вдвое (с 18% до 36,5%), а количество испытуемых восьмого типа АСС (самого продуктивного, когда осмысленность по всем временным локусам смысла высокая) примечательным образом пропорционально уменьшилось (с 35% до 17,5%).
Как и следовало ожидать, у испытуемых Группы 1 существенной динамики АСС не наблюдается. В Группе 2 (с негативной динамикой осмысленности) наблюдается значительное увеличение испытуемых первого типа АСС после переживания боевого стресса (до стресса 13,8%, после стресса 50%) с одновременным резким сокращением представленности восьмого типа АСС (с 42,2% до 12,1%). Напомним, что восьмой тип АСС - это наиболее продуктивный тип смыслового состояния, характеризующийся высокой осмысленностью по всем временным локусам, а первый тип, наоборот - наименее продуктивный, характеризующийся низкой осмысленностью по всем временным локусам. При том, что изменения по другим типам АСС относительно незначительные, это означает, что негативная смысловая динамика при переживании боевого стресса охватывает всю смысловую сферу и приводит, преимущественно, к тотальному закрытию всех ранее открытых временных локусов.
Для позитивной смысловой динамики (Группа 3) ситуация несколько иная. Изменения по типам АСС 1 и 8 также присутствуют, но наибольшее изменение зафиксировано по четвертому типу АСС - с 18,5% до 44,4%. Напомним, что четвертый тип АСС характеризуется низкой осмысленностью будущего и высокой осмысленностью настоящего и прошлого. Это означает, что при позитивной смысловой динамике боевого стресса, более высокий уровень осмысленности достигается, в среднем по выборке, за счет повышения осмысленности прошлого и настоящего, а смысловой л оку с будущего по-прежнему остается закрытым.
Для изучения соответствия между динамикой АСС и изменением показателей стресса, приведем результаты процентного анализа изменения показателей стресса (уровня невротизации, нервно-психической устойчивости, психического состояния) отдельно для каждого типа АСС.
Анализ результатов, представленных в Таблице 34, указывают на различия в динамике стрессовых показателей у испытуемых с разными типами АСС. По показателю уровня невротизации наибольший процент испытуемых с ухудшением показателя наблюдается по типам 1 и 8, т.е. одновременно у наиболее негативного (Тип 1 — низкая осмысленность по всем смысловым локусам) и наиболее позитивного (Тип 8 — высокая осмысленность по всем смысловым локусам) типов АСС. Вероятно, в основе повышения уровня невротизации у этих типов АСС лежат разные психологические механизмы.
Наиболее мягко переживают боевой стресс испытуемые с третьим (открыт смысловой локус настоящего) и шестым (открыты смысловые локусы прошлого и будущего) типами АСС (ухудшение УН лишь у 5,9% и 10% со- ответственно. Ухудшение УН не отмечено у испытуемых 5 и 7 типов АСС, но количество испытуемых этих типов (по 1 испытуемому) не позволяет статистически интерпретировать результаты.
Динамика нервно-психической устойчивости в целом негативная по всем типам АСС без особых различий (от 57% до 70% испытуемых с ухудшением показателя). Несколько выделяется в лучшую сторону Тип 2 (высокая осмысленность прошлого) - 40% испытуемых с ухудшением НПУ.
Что касается показателя по тесту САН — ранее мы уже отмечали, что улучшение психического состояния после боевой командировки не зарегистрировано ни у одного испытуемого. Несколько хуже среднего динамика самочувствия, активности и настроения наблюдается у испытуемых с первым типом АСС (низкая осмысленность по всем временным локусам).
В целом, анализ результатов показывает, что изменение показателей стресса варьируется между типами АСС незначительно. Это означает, что изменение типа АСС при переживании боевого стресса не столь очевидно соответствует изменениям уровня невротизации и психического состояния при переживании боевого стресса.
Отсутствие лежащего на поверхности ответа заставило нас обратиться к более глубокому анализу смысловой динамики боевого стресса, идея которого состоит в том, что основной результат и индикатор смыслового переживания стресса заключается не в изменении типа АСС, а в открытии или закрытии отдельных локусов смысла, т.е. изменении уровня осмысленности прошлого, настоящего и будущего. Напомним, что согласно концепции А.В. Серого, актуальное смысловое состояние характеризуется открытостью и закрытостью некоторых внутренних барьеров, позволяющих «проникать» в осмысление своего прошлого, настоящего и будущего; а динамика смыслового состояния как раз и заключается в «открытии» или «закрытии» тех или иных локусов смысла.
Для проверки этого предположения мы проанализировали изменение временных локусов смысла у испытуемых и сопоставили типы этих изменений с показателями стресса.
Сначала были проанализированы варианты изменения по каждому смысловому локусу в отдельности. Результаты для смыслового локуса «Будущее» представлены в Таблице 35.
Данные таблицы указывают на незначительное изменение показателей стресса у испытуемых с разной динамикой смыслового локуса «Будущее». При этом все же наблюдается, хотя и слабая, тенденция, свидетельствующая о том, что любая динамика осмысленности временного локуса (не важно, отрицательная или положительная) сопровождается ухудшением показателей стресса. Например, по показателю уровня невротизации среди испытуемых без изменения локуса смысла, улучшение произошло у 16,2%, в то время как у испытуемых с закрывшимся в ходе переживания боевого стресса смысловым локусом будущего, улучшение УН произошло всего у 7,1%, а у испытуемых, у которых смысловой локус будущего открылся, улучшения УН вообще не выявлено.
Судя по результатам, представленным в таблице, изменение смыслово го локуса настоящего разнонаправлено соотносится с динамикой показателей стресса. Так, по уровню невротизации наблюдается улучшение у большего числа испытуемых из тех, у кого открылся этот смысловой локус (22,2%), чем у тех, у кого он закрылся (18,9%) или остался без изменений (11%); данные по ухудшению УН подтверждают это наблюдение. Изменение же по показателям НПУ и САН, наоборот, свидетельствуют о том, что изменение смыслового локуса настоящего негативно влияет на выраженность стресса.
По показателю уровня невротизации наблюдается еще более выраженное согласование с динамикой смыслового локуса прошлого. Так, из испытуемых, у которых произошло открытие смыслового локуса прошлого, у 21,4% наблюдается улучшение по показателю УН и лишь у 7,1% наблюдается ухудшение. Из испытуемых, у которых этот смысловой локус закрылся, у 15,2% наблюдается улучшение и у 15,2% - ухудшение. Из числа испытуемых без изменения в смысловом локусе прошлого, лишь у 12,4% наблюдается улучшение по показателю УН и у 27,9% - ухудшение. Наличие взаимосвязи изменений смыслового локуса прошлого и уровня невротизации подтверждается наличием статистически значимой ранговой корреляции Спирмена (R=0,15; р=0,02), а также критерием хи-квадрат Пирсона (р 0,01).
Примечательно, и на это указывает как процентное распределение, так и корреляция, что снижение осмысленности прошлого соответствует более позитивному постстрессовому состоянию, чем сохранение смыслового локуса без изменения. Возможно, такой несколько парадоксальный результат получен потому, что динамика смысловых состояний анализируется по каждому временному локусу отдельно, не учитывая одновременные изменения по другим временным локусам. Для того, чтобы проверить это предположение и детально изучить динамику смысловых состояний и соответствующие ей изменения стрессовых состояний, проведем более углубленный анализ.
