Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Становление и развитие образования на Северном Кавказе 12
1.1. Светские и конфессиональные учебные заведения на Северном Кавказе 12
1.2. Культурно-просветительские учреждения Северного Кавказа как центры дополнительного образования (конец XIX начало XX вв.) ...61
Глава II. Вклад общественных и благотворительных организаций в развитие народного образования на Северном Кавказе 81
2.1. Светские образовательно-благотворительные общества 81
2.2. Конфессиональные и национальные благотворительные общества 114
Глава III. Роль культурно-просветительных учреждений дополнительного образования в формировании образовательной среды на Северном Кавказе 130
3.1. Театральные, музыкальные и литературные общества 130
3.2. Просветительские и профессиональные общества 147
Заключение 164
Литература 171
- Светские и конфессиональные учебные заведения на Северном Кавказе
- Культурно-просветительские учреждения Северного Кавказа как центры дополнительного образования (конец XIX начало XX вв.)
- Светские образовательно-благотворительные общества
- Театральные, музыкальные и литературные общества
Введение к работе
Современная социально-культурная ситуация характеризуется утратой многих преемственных связей и традиции, сложившихся в отечественной культуре и как следствие — деформацией, а подчас и разрушением культурной среды. Вместе с тем осознается необходимость духовного возрождения России, обращения к ее историко-культурному опыту.
Междисциплинарный подход позволяет рассмотреть различные аспекты проявлений бытия человека в его историческом развитии. Целесообразным представляется и проведение исторической аналогии между современной ситуацией и периодом конца XIX — начала XX вв., характеризовавшимся многообразием форм социально — культурной деятельности, необыкновенной духовной атмосферой того времени, создаваемой культурной средой.
Эта среда подготовила духовный Ренессанс, послужила основой социокультурного развития северокавказских народов. Именно поэтому сегодня логичным представляется обращение к истокам, с целью извлечения и дальнейшего использования накопленного в тот период богатейшего педагогического и просветительского опыта для улучшения воспитательного потенциала современной школы.
Вторая половина XIX века в России, да и на Северном Кавказе — время небывалой общественной активности, роста отечественной культуры, как в центре, так и на периферии, становления и развития системы народного образования.
В условиях проводимых в наше время социально — экономических реформ, в том числе и в системе образования, постоянного недофинансирования образовательных и культурных учреждений различного типа очень важно изучить имеющийся в дореволюционной России опыт работы благотворительных и общественных организаций, меценатов.
Благотворительность — социальное явление, важная сфера жизнедеятельности общества конца XIX — начала XX в., фактор становления и развития образования, формирования поликультурной среды, как в России, так и на Северном Кавказе.
В этот период на обозначенном пространстве действовали
многочисленные добровольные общества, большая часть которых имела
культурно-просветительскую направленность. Участниками
благотворительного процесса были не только состоятельные люди, отчисляющие денежные взносы в фонд обществ, но и многочисленная интеллигенция. Личное участие меценатов, их способности и энергия, благородные идеи бескорыстного служения общественным интересам определяли духовно-нравственное развитие общества.
Возрождение благотворительности в современной России актуализирует проблему теоретического осмысления имеющегося в ее истории богатейшего опыта. Данная проблема привлекает внимание историков, социологов, психологов и педагогов. Поиск новой стратегии общественного развития сталкивается с проблемой совместимости традиционных ценностей с этикой новых рыночных отношений. Создаваемые в наши дни различные благотворительные фонды и организации стараются оказать содействие государству в процессе решения ряда проблем социальной и культурной направленности. Для них особенно актуален невостребованный ранее исторический опыт функционирования дореволюционных обществ, союзов и комитетов. Несмотря на очевидную необходимость рассмотрения деятельности подобных обществ и организаций (на примере Северного Кавказа), данная тема до сих пор осталась не изученной.
Все это и определило цель нашего исследования, заключающуюся в изучении деятельности общественно — культурных объединений на Северном Кавказе, их вклада в становление и развитие просвещения региона.
Объект исследования: социально-педагогические особенности политики российского правительства в области образования и просвещения северокавказских народов (конец XIX — начало XX вв).
Предмет исследования: роль и место благотворительных и общественных организаций в развитии национальной системы образования в регионе.
Анализ проблемы позволил сформулировать исходную гипотезу, суть которой выражена в предположении о том, что:
— во второй половине XIX — начале XX вв благотворительные
учреждения различной направленности внесли значительный вклад в
развитие национальной системы образования, явились фактором повышения
социально — педагогического потенциала культурно-образовательной среды
на Северном Кавказе;
— гуманизация социально-экономической сферы современного
общества возможна благодаря возрождению педагогически ориентированных
традиций дореволюционных меценатов, для которых поддержка образования
являлась выражением гражданственности; накопленный при этом опыт
поможет проведению реорганизации образовательной системы на принципе
общественно-нравственного управления ее развитием.
Степень разработанности проблемы. Деятельность просветительных и благотворительных обществ, меценатов рубежа XIX — XX вв. изложена в литературе историко-культурной, педагогической, социологической, философской и искусствоведческой направленности:
— по общим и специальным вопросам культурологи и социальной
педагогики (М.А. Ариарский, Л.Н.Буева, В.П. Вахтеров, Ю.Р. Вишневский,
В.А. Зеленко, Н.С. Злобин, С.Н. Иконникова, М.С. Каган, Л.Н.Коган,
Л.П.Круглова, М.Б. Клемантович, В.Т.Лисовский, С.Т.Махлина, Е.Н.
Медынский, В.М. Межуев, В.Н. Орлов, Э.В.Соколов, В.Е. Триодин, В.И.
Толстых, В.И. Чарнолусский, Ю.М. Шор, В.А. Щученко, Е.М.Яременко и
др.)
— по проблемам этнического аспекта культуры и региональной
культурной политики (С.Н.Артанновский, А.В. Баранов, Г.М.Бирженюк,
А.П.Марков, А.С.Мыльников, О.В.Немиро, Э.А.Орлова, В.В. Селиванов,
Г.В.Скотникова, Б.А.Смагин, Г.П.Федотов, Н.В.Юхнева); среди которых и
работы представителей общественно-педагогической мысли Осетии (Г.Баев,
А.Гассиев, Г.Дзасохов, И.Кануков, К.Хетагуров, Г. Цаглов и др.);
— исследования в области истории развития народного образования
(С.А. Айларова, А.Ю. Белогуров, И.О. Блейх, Л.С. Гатагов, З.М. Кайтукова,
И.А. Сланов, В.К. Кочисов, М.С. Тотоев, Е.Е.Хатаев, СР. Чеджемов, Х.С.
Черджиев).
В ходе исследования были использованы документы, хранящиеся в Центральных государственных архивах РСО — Алании, Кабардино-Балкарской республики и Ставропольского края; литература, рассматривающая соотнесение явлений культуры с общественно — историческим контекстом — Н.П.Анциферов, М.С.Каган, роли досуга в развитии личности, Н.А.Бердяева, В.С.Соловьева, а также работы, посвященные северокавказским городам, следующих авторов: К.Мальцевой — по Ставрополю, Т.Кумыкова, Г.Азаматовой — по Нальчику, Н.М.Шабаньянц — по Грозному, З.В.Кануковой — по Владикавказу.
В соответствии с целью, обьектом и предметом исследования были выдвинуты следующие задачи:
— раскрыть особенности политики российского правительства в
области образования в конце XIX — начале XX века, проанализировать ее
позитивные и негативные особенности;
— показать просветительско-миссионерскую роль российской
интеллигенции, влияние русской и европейской культур на становление
системы национального образования на Северном Кавказе в исследуемый
период;
— светские, горские, окружные школы, гимназии, аманаты — примеры
различных воспитательно-образовательных систем, благодаря которым
горцы имели возможность получить светское и военное образовании, через русский язык приобщиться к российской и мировой цивилизации;
— на основе историко-педагогического изучения исследуемого
процесса проанализировать влияние учреждений дополнительного
образования на формирование этнокультурной и образовательной среды
данного региона;
— изучить опыт общественных и благотворительных организаций,
деятельность которых приходилась на конец XIX — начало XX века, их
благотворное влияние на просвещение горских народов, зарождение местной
интеллигенции, становление и развитие разветвленной сети образовательных
учреждений на Северном Кавказе с целью создания основы для проводимой
правительством реформы образования.
Методологическую основу исследования составили важнейшие философские положения о взаимосвязи воспитания, образования и общественного уклада жизни людей, о диалектике общего и особенного в духовной жизни, о социально — исторической обусловленности характера деятельности школы и педагогов.
Для решения поставленных задач были использованы следующие методы исследования: изучение и теоретический анализ архивных материалов и документов, касающихся народного образования; педагогических, исторических, этнографических, литературных и фольклорных источников; сравнительно-сопоставительного анализа трудов горских и русских просветителей исследуемого периода; систематизация работ дореволюционных и современных авторов о развитии культуры, истории и просветительской — педагогической мысли кавказских горцев, их сравнительный анализ и синтез; сводный обзор и обобщение деятельности благотворительных обществ и общественных организаций различной направленности на Северном Кавказе.
Организация и этапы исследования. Диссертационное исследование осуществлялось в три этапа:
I этап — 1999 — 2000 годы — знакомство с проблемой зарождения и
развития просветительской и общественно педагогической мысли на
северном Кавказе, выяснение роли в этом процессе благотворительных
обществ различной направленности.
II этап — 2000 — 2001 годы — определение основного направления
научного поиска, сбор и изучение научной литературы по проблеме, оценка
ее состояния, определение методологии и задач исследования.
III этап — 2001 — 2004 годы — систематизация и обобщение
собранных материалов, подготовка и издание статей и учебно-методического
пособия.
Источниковая база исследования:
Архивные материалы, извлеченные из фондов центральных архивов РСО — Алании, Кабардино-Балкарии, Дагестана и Ставропольского края;
Издания дореволюционных и современных авторов, посвященные становлению и развитию просвещения на Северном Кавказе;
Труды, освещающие деятельность благотворительных организаций различной направленности, их вклад в развитие сети Северо-Кавказских образовательных учреждений;
Периодическая печать и публицистика исследуемого периода
На защиту выносятся следующие положения:
— присоединение Северного Кавказа к России, политика российского правительства в области образования, просветительско-миссионерская роль представителей российской интеллигенции способствовали зарождению горских, светских школ, школ при военных гарнизонах, гимназий и.т.д., прогрессивной педагогической мысли, горской интеллигенции, испытавшей на себе влияние русской и мировой культур;
несмотря на небольшие отчисления российского правительства на содержание школ Северного Кавказа, благодаря общественным, благотворительным организациям и меценатству представителей российской, а затем и горской интеллигенции, развитие школьной сети, особенно в пореформенный период шло быстрыми темпами; к началу XX века национальная система образования на Северном Кавказе представляла разветвленную сеть образовательных учреждений различного типа;
создание в регионе центров дополнительного образования — театров, музеев, библиотек, наличие местной печати и.т.д. вызвало волну благотворительности как среди российской, так и местной интеллигенции;
— благотворительные и общественные организации,
попечительские советы представляли собой источники мощного
финансового вливания в национальную образовательную систему
региона, внесли определенный вклад в формирование учебно-
методической базы образовательных учреждений, назначаемые ими
стипендии, были хорошим подспорьем для талантливой горской
молодежи из неимущих или малоимущих семей;
— политика российского правительства, вклад ее интеллигенции в
развитие национальной культуры и образования, лепта
благотворительных и общественных организаций Северного Кавказа в
данный процесс способствовали становлению и развитию национальной
системы образования в регионе, зарождению и формированию нового
класса — горской интеллигенции.
Достоверность полученных результатов обеспечена широкой источниковой базой, соответствием методов исследования поставленным целям, позволяющими выявить закономерный характер зарождения, становления и развития образования на Северном Кавказе
как под влиянием российского правительства, так и благодаря действию общественных и благотворительных организаций региона. Научная новизна:
— дан всесторонний анализ политике российского правительства в
области образования на Северном Кавказе;
раскрыто содержание процесса взаимодействия школы и педагогической мысли на различных этапах становления и развития национальной системы образования;
определены факторы, оказывающие как позитивное, так и негативное влияние на данный процесс;
показана роль учреждений дополнительного образования в формировании образовательной и этнокультурной среды, в процесс зарождения горской интеллигенции;
— проведен обзор деятельности общественных и благотворительных
организаций различной направленности, сыгравших ключевую роль в
процессе становления народного образования и культуры, распространения,
функционирования и приобщения населения данного региона к российским и
мировым культурным ценностям.
Теоретическая значимость исследования. В работе с позиций научно-педагогического подхода дан анализ решения проблем образования (конец XIX— начало XX века) как представителями прогрессивной российской, так и нарождающейся горской интеллигенции:
— показана их роль в становлении и развитии педагогической мысли
горцев;
определен вклад учреждений дополнительного образования в процесс формирования просветительско-педагогической мысли в регионе, в становление и развитие системы народного образования;
исследование сводит воедино, обогащает имеющиеся сведения о благотворительных и общественных организациях Северного Кавказа, дает возможность должным образом оценить их образовательную и культурно-
просветительскую направленность, воспроизводит их структуру и характер деятельности.
Практическая значимость исследования. Оценка деятельности
благотворительных и общественных организаций культурно-
просветительской направленности рассматриваемого периода,
представленная в исследовании их структура, функции и финансовая
деятельность может быть использована в современных условиях, когда
недостатки финансирования современная образовательная система
пополняет за счет внебюджетного финансирования: спонсорской помощи,
оказания дополнительных платных образовательных услуг, сдачи в аренду
помещений и.т.д. Опыт прошлого поможет сегодня избежать проблем
финансового и этического характера, укрепить материально-техническую
базу и совершенствовать образовательно-воспитательный процесс в
учреждениях образования различной направленности.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования докладывались и получили одобрение на III Международном конгрессе по программе «Мир на Северном Кавказе, через языки, образование, культуру» (г. Пятигорск, 18-21 сентября 2001 г.), научно — практической конференции Владикавказского института управления «Человек, государство, общество — традиционные проблемы и новые аспекты» (г. Владикавказ, 27-28 апреля 2004 г.), Всероссийский научно-практической конференции. «Профессиональная подготовка учительства: история, современность и перспективы» (г. Пенза, 14-15 апреля 2005 г.), на методологических семинарах Центра социально-гуманитарного образования Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л.Хетагурова.
Структура диссертации соответствует поставленным целям и задачам. Она состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.
Светские и конфессиональные учебные заведения на Северном Кавказе
Социально-экономические и политические факторы и условия, возникшие на Северном Кавказе после присоединения северокавказских народов к России, стали определяющими как в последующем развитии этих народов в составе Российского государства, так и в характере школьной политики, проводимой правительством в этом регионе.
Кавказ имел для России важное стратегическое и экономическое значение, так как через него проходили важные магистральные пути (Военно-Грузинская и Военно-Осетинская дороги, а также пути вдоль Черного и Каспийского морей), связывающие Россию с Закавказьем и Ближним Востоком [173].
Правительство, используя методы идеологизации, проводило политику умиротворения народов Северного Кавказа, отводя главенствующую роль при этом духовным организациям, выполнявшим как просветительско-миссионерские, так и политические задачи. Екатерина II писала губернатору Астраханской и Кавказской областей Якобию: «Нет лучшего способа учинить их (осетин и ингушей) прямыми христианами, к здешней стороне приверженными, как просвещением из них молодых людей, для чего и заведена в Моздоке особливая школа с определением на каждого ученика и учителя по два рубля в месяц из Кизлярских и астраханских доходов или же с процентов Астраханского банка» [11].
С 40-х годов XYIII века начинают развиваться систематические русско-осетинские и осетино-русские взаимоотношения, обусловленные обоюдными интересами. Осетины стремились обезопасить свою жизнь на предгорьях и равнинах Северного Кавказа, развивать экономические, политические и культурные связи с Россией. Российская же империя, считаясь с выгодным военно-стратегическим положением Осетии, была заинтересована в союзе с ней, для того, чтобы обезопасить свои южные рубежи.
Исторические корни современного образования лежат в религиозной культуре христианского православия. Православные миссии во всех уголках России занимались, наряду с проповеднической деятельностью, строительством школ.
История народного образования многих северокавказских народов начинается с деятельности «Осетинской Духовной комиссии» и «Общества восстановления православного христианства на Кавказе». Сформированная еще в 1745 году, Осетинская духовная комиссия вплотную занялась вопросом открытия школы.
Первую осетинскую школу решено было открыть в приграничной крепости Моздок. Указ об учреждении этой школы был подписан 27 сентября 1764 года, ее миссионерская направленность школы очевидна.
В конце 1764 года Коллегия иностранных дел сообщила астраханскому губернатору Бекетову решение Сената «О заведении при урочище Моздок школы для осетинских и ингушских, прочих горских народов детей [70]. Учителями в этой школе были священнослужители, состоящие при Моздокской духовной комиссии. Ученики обучались читать и писать по-русски и по-грузински, краткой истории Ветхого и Нового Заветов, краткому катехизису, церковному пению и церковному уставу. Часть воспитанников после окончания поступала в Астраханскую семинарию, учрежденную в 1777 году. Со временем Моздокская школа благоустраивалась, что позволило увеличить число ее воспитанников. Школа просуществовала до 1800 года.
Все это заставляет нас при оценке русификаторской политики царского правительства на Северном Кавказе в тот период исходить не только из ее негативных сторон, связанных с недооценкой роли родного языка и местного менталитета, ограничивающих развитие национальных школ, а заметить факт создания им условий, способствующих возникновению школ светского характера, в основе которых лежало обучение на русском языке и воспитание русской гражданственности [173].
Школа того периода должна была учитывать как социально-политические интересы России в этом регионе, так и интересы появившейся здесь капиталистической экономики. Именно тогда, благодаря активности царского правительства, обозначилась тенденция количественного роста школ (средних, педагогических, женских и т.д.).
В 1793 году была учреждена Моздокско-Маджарская викарная епархия и упразднена просуществовавшая почти полвека Осетинская духовная комиссия. Несмотря на ряд крупных недочетов в ее миссионерской деятельности, она заслужила высокую оценку прогрессивной интеллигенции. Осетинский поэт и общественный деятель К.Л. Хетагуров так характеризовал ее деятельность: «Немногое могла совершить в то время Моздокская комиссия для успешного распространения евангельского учения, но если принять во внимание, что ею отпечатана первая церковная книга на осетинском языке, создано несколько церковнослужителей из природных же осетин, то и эти результаты нужно признать довольно значительными, судя по времени и обстоятельствам тогдашней военной жизни [174].
Так как на протяжении многих столетий Россия играла прогрессивную, цивилизованную роль по отношению к Северному Кавказу и к Осетии, в частности, зарождение образования здесь, открытие первых учебных заведений, появление печатной продукции на родном языке теснейшим образом связано с историческим процессом их сближения, послужившим одной из движущих сил насаждения и распространения среди местного населения православного христианства.
Первыми проповедниками христианства в Осетии были духовные лица, благодаря миссионерской деятельности которых в середине XVIII века начинает издаваться печатная продукция на родном языке.
Учитывая огромное политическое значение христианизации Осетии, царское правительство решило создать там миссионерскую организацию. Вот почему следующим этапом усиления влияния русской культуры на осетин принято считать просветительско-миссионерскую деятельность лиц русского происхождения, действовавших от имени русского правительства с 40-х годов XVIII века до пореформенного периода. Ими в 1743 году учреждается миссионерское общество «Осетинская духовная комиссия», ставящая перед собой политико-просветительские цели, которая с 1745 года начинает свою успешную деятельность в Осетии. Возглавил «Комиссию» образованный архимандрит Пахомий, открывший в 1764 году первую на Северном Кавказе Моздокскую миссионерскую школу для подготовки проповедников православия, в которой обучение велось на русском языке. Объективно миссионеры способствовали созданию условий, которые через ряд лет привели осетин к зарождению своей письменности, она была создана в 1753 году сначала на основе грузинской церковной графики, а в 1798 году — на основе церковно-славянской графики. Все члены «Комиссии» (а их на первом этапе было 21 человек) понимали, что союз с Россией будет успешным только при условии прочного внедрения в сознание осетинского народа христианского вероучения. А для этого, по их мнению, необходимо было формировать местную интеллигенцию — промежуточное звено между русскими и осетинами [67].
Благодаря деятельности комиссии, в 1749 году было подготовлено и отправлено в Санкт-Петербург осетинское посольство, целью которого было обсуждение, подготовка и присоединение Осетии к России. В 1745 году членами комиссии в районе селения Майрамадаг создается «Осетинское подворье», послужившее исходным моментом в зарождении и развитии письменности, в появлении первых ростков просвещения среди местного населения. Появившиеся в то время, благодаря стараниям Синода, печатные книги на осетинском языке заложили основу для появления миссионерских школ.
Культурно-просветительские учреждения Северного Кавказа как центры дополнительного образования (конец XIX начало XX вв.)
Во второй половине XIX века в России произошли значительные социально-экономические перемены, отразившиеся на культурном развитии Владикавказа.
Имея статус крепости, Владикавказ выступал в роли административного, политического и культурного центра горских народов Терека. Его роль в культурном плане возросла с открытием в 1862 году почтовых и пассажирских сообщений между ним и Тифлисом. Проведение Владикавказской железной дороги дало реальную возможность установления прочных контактов не только с видными представителями культуры России, но и с иностранными учеными.
«Умственным и административным центром осетин» назвал Владикавказ К.Л. Хетагуров [174].
Неотъемлемой частью городской общественно-культурной среды стало библиотечное и издательское дело. Библиотеки, частные и общественные, платные и бесплатные, являлись носителями высокой городской культуры. Широкое развитие библиотечного и печатного дела в городах Северного Кавказа приходится на период конца XIX — начала XX веков. Фонды библиотек знакомили читателей с жизнью других народов и стран, с работами великих мыслителей, с классиками зарубежной и русской литературы. Со временем в библиотеках стали появляться произведения национальных авторов, подшивки местной прессы.
Богатыми фондами отличались библиотеки Ставрополя, Владикавказа, Екатеринодара, Пятигорска, Майкопа. Открытие первых библиотек относится к концу XIX века. А в начале XX столетия уже приводились статистические данные о фондах крупных библиотек (таблица).
Важная роль в деле просвещения отводилась пополнению библиотечных фондов городских образовательных учреждений книгами и учебными пособиями. Это был процесс, способствующий улучшению качества образования. Так, «Общество восстановления православного христианства на Кавказе», создавшее сеть начальных школ, систематически пополняло фонды своих библиотек. Современник отмечал, что помимо учительских библиотек, открытых при начальных школах Общества..., богатых книгами «как педагогического, так и общеобразовательного характера, для осетинских учителей существовала во Владикавказе центральная учительская библиотека, откуда книги брались под расписку, а потом, по прочтении, возвращались обратно. Большое место и в досуге горожан занимала библиотека — стабильная институциональная форма городской культуры. Первые библиотеки на Северном Кавказе были созданы в Ставрополе и Владикавказе.
Ставропольская общественная библиотека в 60-70 гг. становится не только замечательным культурным центром, но и центром распространения передовых идей демократизма, она была создана по инициативе передовой общественности. В городе создавались новые библиотеки и читальни. Известный ставропольский нотариус Георгий Константинович Праве в 1896 году открыл бесплатную народную библиотеку. «Общество для содействия распространению народного образования в г.Ставрополе» в декабре 1898 года получило разрешение основать народную библиотеку имени В.Г.Белинского. Всего к 1900 году в городе было создано пять бесплатных народных библиотек [24].
В 80-х годах XIX века цензура строго следила за тем, чтобы в библиотеках не содержалось «крамольной литературы» и изымала такие книги. Изъятию подлежали произведения К. Маркса, А. Герцена, Н. Добролюбова. Изымались журналы «Современник» и «Отечественные записки» [33].
Первая библиотека была открыта с разрешения наместника Кавказа в 1862 г. во Владикавказском клубе, но она была закрыта для широкого круга посетителей, а услугами ее пользовались только члены клуба [207].
Основательницей этой библиотеки считали Варвару Григорьевну Шредере, которую современники называли «первой дамой Владикавказа», «энциклопедией ума и сердца». Известная в городе как педагог, просветительница и благотворительница, она была также начальницей созданной по ее же инициативе городской женской прогимназии. Варваре Шредере, как близкому другу великий осетинский поэт К. Хетагурова посвятил многие свои стихи. До нас дошли такие оставленные им восторженные строки о ней: «Вы первая заронили луч света в наши темные аулы. Вы первая призвали нашу горянку к учению...». На страницах этой книги можно прочесть проникновенные и трогательные слова о том, что за гробом Варвары Шредере, по происхождению — русской дворянки из старого смоленского рода Ломоносовых, — похороненной 26 декабря 1902 г. в ограде владикавказской Линейной церкви, шли сотни людей разных национальностей, а на крышку его были возложены венки от армянской и еврейской диаспор Владикавказа и от городской баптистской общины ... Еще одно свидетельство: Владикавказ всегда был городом с особым, уникальным менталитетом, фундамент которого опирался на крепкие традиции межкультурного и межконфессионального содружества и добрососедства [44]. Уже в 70-х годах появились желающие открыть библиотеки-кабинеты для чтения на собственные средства [145]. В 1870 году в городе был создан первый книжный магазин и при нем кабинет для чтения. Он принадлежал Елене Червинской.
В 1872 г. член владикавказского народнического собрания, историк и этнограф Д.Я.Лавров открыл частную библиотеку, в которой можно было познакомиться с новинками периодической печати (восемь газет и три русских журнала), произведения русских классиков, таких как: Н.В.Гоголь, А.С.Грибоедов, И.А.Гончаров, Н.Добролюбов, Ф.Н.Достоевский, М.Ю.Лермонтов, Н.А.Некрасов, А.Н.Островский, А.С.Пушкин, М.Е.Салтыков-Щедрин, Л.Н.Толстой, И.С.Тургенев, Г.Успенский, а также труды зарубежных классиков: Байрона, Вольтера, Гёте, В.Гюго, Г.Гейне, Данте, Ч.Диккенса, А.Дюма, Ж.Санд, Теккерея, У.Шекспира и др.
Были в библиотеке исторические сочинения Л.Блана, Г.Т.Боккля, Ф.Гизо, Н.И.Костомарова, С.М.Соловьева, труды по естественным наукам: А.Брема, А.Гумбольдта, Ч.Дарвина, И. Кеплера, Н.Копельника, К.Лапланса, И.Сеченова, Г.Спенсера, М. Фороде, [194]. В ней можно было встретить даже сочинения теоретиков социализма.
Светские образовательно-благотворительные общества
Пореформенный период — переход к новой эпохе, эпохе развития буржуазных отношений, вызванных процессами российской модернизации, в том числе и в области образования. Правительству были нужны образованные кадры из числа жителей местной национальности, которые служили бы ему опорой на местах, способствовали проводимой им политике. Направление этой политики особенно четко прослеживается в процессе становления и развития образования на Кавказе.
20 октября 1859 года был утвержден «Устав о горских школах», которые должны были распространять «гражданственность и образование между горцами», а также давать образование детям «служащих на Кавказе семейных офицеров и чиновников» [65]. Горские школы были открыты во Владикавказе (1861 г.), Нальчике (1860г.), Грозном (1863 г.), Майкопе (1866 г.), сел. Назрани (1870 г.), они сыграли большую роль в просвещении, в формировании местной интеллигенции, в развитии межэтнических контактов. Но вскоре правительство отказалось от практики учреждения этих школ, данный факт некоторые исследователи связывают с социальной переориентацией имперской политики в Наместничестве после окончания Кавказской войны, отсутствием необходимости заигрывания российской власти с феодальными верхами, для детей которых в первую очередь и открывались эти школы [17]. Начался процесс реорганизации подобных школ в реальные прогимназии и народные училища. В 1868 году Владикавказская горская школа стала Реальной прогимназией. К 1903 году во Владикавказе насчитывалось 38 учебных заведений [32], в Моздоке — 6 [20]. Майкопская горская школа в 1899 году была преобразована в механико-техническое училище. А к началу XX века в Майкопе действовало образовательных учреждений [52]. Нальчикская горская школа просуществовала до 1909 года, Грозненская и Назрановская — до 1917 года. [171]. В 1915 году в Нальчике функционировали реальное училище и 7 одноклассных школ; в Грозном к 1917 году — 11 учебных заведений [214]. Первое ремесленное училище на Северном Кавказе было открыто в 1872 году в Ставрополе. Здесь же были открыты классическая гимназия (1866 г.), бесплатная женская школа (1865 г.), женская гимназия и училище (1873 г.), три церковноприходских начальных училища; а в 1912 году — Учительский институт. В Кубанской области в 1863 — 1867 годах было открыто около 100 станичных школ; первая школа была открыта в Екатеринодаре в 1803 году. К 1871 году действовали 179 станичных школ и Кубанская учительская семинария.
В 60 — 80-х годах XIX века открывались школы при военных частях, а также первые женские учебные заведения. На рубеже столетий на Северном Кавказе образовательную деятельность развивали мужские и женские гимназии, реальные и ремесленные училища, военные прогимназии, приходские училища, женские училища и школы, станичные и сельские школы, городские училища, учительские семинарии и институты.
Получили свое распространение и частные учебные заведения. Правительство, стремясь упорядочить руководство ими, издало «Правила для частных учебных заведений в Кавказском учебном округе», которые дифференцировали типы частных школ: открытые, где учебный курс преподавался за счет учащихся, и закрытые, бравшие на себя все расходы по содержанию детей. Соответственно учебному курсу школы делились также на разряды. К первому или высшему разряду относились шестиклассные, ко второму — трехклассные и к третьему — двухклассные либо одноклассные. Выбор предметов для преподавания предоставлялся на усмотрение лица, учреждающего школу с единственной оговоркой относительно обязательности включения в программу Закона божьего и русского языка. [17].
Характеризуя состояние образования у горских народов, начальник Терской области писал в 1894 году: «Особенно же сильный недостаток в образовательных средствах ощущается по отношению к туземному населению области... Низших учебных заведений для горцев 30, из коих 24 заведения на 1921 ученика содержатся на средства «Общества восстановления православного христианства на Кавказе» и только 6 заведений на 468 учащихся для остальных горцев — кабардинцев, чеченцев, ингушей, кумыков, татар, которых 421 128 душ обоего пола» [118].
Подготовка детей в образовательных учреждениях проходила за собственный счет обучающихся или за казенный счет, а также на пособия от различных благотворительных обществ. На содержание учебных заведений иногда выделяла определенные денежные суммы и городская власть. Так, в 1887 году по данной статье следующими городами Терской области были израсходованы денежные суммы:
Владикавказ — 21299 р. 72 к.; Пятигорск — 5193 р. 33 к.; Моздок — 3284 р. 25 к.; Кизляр — 50 р. 00 к.; Грозный — 1668 р. 00 к.; Георгиевск — 3769 р. [82].
В большинстве учебных заведений на Северном Кавказе в рассматриваемый период наблюдалось преобладание учеников русской национальности: «...учащиеся русские составляют 59,5% всех учащихся Кавказа, тогда как русское население составляет 32,6 % всего населения Кавказа...». В таких же приблизительно условиях находились греки, евреи, немцы и поляки: «их обучается 6,6 %, а составляют они 6,1 % всего населения». В самых неблагоприятных условиях находятся татары и горцы; учеников татар на Кавказе — 3,8 %, а учеников горцев — 2,6 %; в то время как татары составляют 18,4 %, а горцы — 13,3 % соответственно от всего населения Кавказа» [78]. Численность учащихся в различных этнических группах год от года росла (таблица 5).
По данным переписи населения 1897 года, в Российской империи грамотные составляли 24 %, в том числе мужчин — 35,8%, женщин — 12,4%. Грамотность в селе была значительно ниже, чем в городе [105]. Низкой оставалась грамотность среди населения национальных окраин. Если в Терской области грамоте обучались 8 280 человек (в 1887 году), то в Ставропольской губернии грамотные составляли 14,3 % всего населения (к 1897 году). В городе Ставрополе в этот период грамотных было 43,7 %, а в Пятигорске — 40,6 [105]. На Кубани грамотность населения в начале XX века значительно возрастает — в 1913 году учащихся насчитывалось более 20 тыс.; к 1916 году грамотными были 43 % кубанских казаков [21].
В городской системе образования прослеживается социальный принцип. Ремесленные и реальные училища были уделом основной массы «инородцев» и городских простолюдин, а в гимназиях и прогимназиях Кавказского учебного округа учились, как правило, дети «достаточных» горожан.
Театральные, музыкальные и литературные общества
В эпоху пореформенной модернизации города Северного Кавказа стали экономическими, политическими и культурными центрами, культурная среда — интегрирующим элементом городского организма.
Городская культура, представленная театрами, музеями, библиотеками и другими стабильными институциональными формами, развивалась в зоне активного межэтнического взаимодействия. Диалогическая природа контактов способствовала как обогащению общегородского культурного процесса, так и развитию национальной культуры северокавказских этнических групп.
Важными центрами культурной жизни Северного Кавказа становятся во второй половине XIX века становятся города Ставрополь и Моздок, Владикавказ, Екатеринодар, Дербент, Георгиевск и Кизляр. Возросла притягательная сила курортов Кавказских Минеральных Вод — Пятигорска, Кисловодска, несколько позже — Железноводска и Ессентуков. Значительную лепту в культурный процесс внесли «молодые» города Нальчик и Грозный.
Театральная и музыкальная жизнь северокавказских городов начиналась с любительских постановок и вечеров, проводимых чаще всего с благотворительной целью. Городское общество уже не удовлетворялось «ни тесными рамками изолированной домашней жизни, ни бесцельными собраниями, ни взаимными визитами». Современники отмечали, что «благотворительные спектакли и концерты решительно вошли... в моду» [108].
Любители театрального искусства способствовали появлению театральных обществ, зарождению и становлению профессиональных театров, стараясь приобщить население к российской и мировой театральной культуре.
Первый русский театр на Кавказе был открыт 1842 году в Ставрополе. Спектакли этого театра пользовались большим успехом во всех городах Северного Кавказа. Театр имел серьезный репертуар — трагедии У.Шекспира и Ф.Шиллера, пьесы А.С.Грибоедова и Н.В. Гоголя Выездные спектакли этого театра по Северному Кавказу и Закавказью имели огромный успех. Театральные гастроли во Владикавказе произвели такое впечатление, что «жители этого города стали хлопотать об открытии своего театра и просили антрепренера ставропольской труппы помочь подобрать труппу и для будущего Владикавказского театра» [33]. Их просьба была услышана, в 1869 году был открыт Владикавказский театр.
Надо отметить, что вопрос о театре был поставлен еще в 1862 году, когда председатель Владикавказского городского суда Лебедев обратился с официальным прошением к Начальнику Терской области о строительстве «каменного красивой архитектуры театрального здания». Поддержав эту инициативу, Начальник Терской области стал убеждать Главнокомандующего Кавказской армией в необходимости основания русского театра, который имел «перед всеми народными увеселениями то громадное преимущество, что в нем единство интереса публики и общения между собой разноплеменных личностей связывается русской речью, в свою очередь составляющее вернейшее средство к скорейшему ассимилированию инородцев с господствующей расою» [2]. Он подчеркивал и значение театрального зала как места встречи военного начальства с подчиненными с целью «воспитания патриотических чувств». Театр рассматривался администрацией и как некая альтернатива некоторым нецивилизованным формам проведения досуга, бытовавшим в офицерских кругах.
В 1872 году для Владикавказского театра было построено здание, рассчитанное на 500 мест. В июне 1874 года здание городского театра было передано в полную собственность города.
Театр отличался хорошей труппой. В нем играли актеры императорских театров, одним из которых был актер Александрийского театра Н.А. Журин. Первая в России женщина-режиссер, актриса, с большим успехом выступавшая до этого в Одессе, К.О. Лукашевич возглавила театр. Много сделал для расцвета Владикавказского театра актер и антрепренер В.И. Никулин. Он создал сильную труппу, которая ставила не только драмы, но и оперы [33].
Посещение спектаклей стало частью досуга городской элиты. Однако эта престижная форма времяпрепровождения была доступна не всем категориям горожан из-за высокой стоимости билетов. Ситуация несколько изменилась в последнее десятилетие XIX века.
Часто Владикавказский городской театр давал спектакли для малоимущих, вел среди них просветительскую работу. Специальные спектакли по доступным ценам давались труппой и для учащейся молодежи.
Одно из первых театральных обществ возникло в Ставрополе. Именовалось оно «Обществом любителей драматического искусства», благодаря ему в помещении Народного дома был открыт Ставропольский народный театр. Труппа состояла из актеров, постоянно живущих в городе и актеров-любителей из местной интеллигенции [25]. В целях общедоступности спектаклей установились пониженные цены на билеты. В репертуаре театра были популярные, главным образом классические пьесы.
Ставропольская театральная общественность одной из первых откликнулась на сбор средств для строительства в Петербурге музея полководца А.В. Суворова. На афише значилось: « Театр А.Т. Иванова. 6-го мая 1900 года дан будет спектакль, состоящий из хорового пения, струнного оркестра, чтения и живых картин при электрическом освещении, посвященных воспоминанию о гениальном русском полководце и великом русском человеке...» [279].
В начале 1902 года по инициативе общественности в Ставрополе открылось «Отделение русского музыкального общества», а осенью того же года под руководством И.Е. Попова возникла первая на Северном Кавказе музыкальная школа. Успехи в развитии музыкальной культуры превратили Ставрополь, со временем, в методический центр Кавказского учебного округа по вопросам музыкально-эстетического воспитания детей [24].
Во многих провинциальных городах возникали театральные, музыкальные и художественные кружки. Любительскими спектаклями в г.г.Грозном, Кизляре и Владикавказе руководил выдающийся русский актер и режиссер Е.Б.Вахтангов. В начале XX века возникли Екатеринодарская и Нальчикская театральные труппы.
На развитие сценического и музыкального искусства городов Северного Кавказа большое влияние оказывали гастроли театральных коллективов, замечательных артистов и музыкантов, приезжающих из Москвы, Петербурга и других городов.
На сценах кавказских городов пели Ф.Шаляпин и Л.Собинов, поражали своей игрой драматические актрисы М.Савина, В. Комиссаржевская, Г.Федотова...
Театр вел не только просветительскую, но и благотворительную работу среди городского населения. Довольно часто выручку от представлений коллектив театра перечислял в помощь бедным.
