Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Состояние русско-таджикской культурной связи в конце XIX - начале XX вв
1. Социально-экономическое и культурное положение бухарского эмирата в конце XIX - начале XX вв 13-26
2. Становление и развитие педагогических связей русского и таджикского народов в конце XIX - начале XX вв ...27-43
ГЛАВА 2. Влияние идей русской педагогики на развитие школы и просвещения в Таджикистане в конце XIX - начале XX вв
1 . Культурно-просветительское сотрудничество русского и таджикского народов в конце XIX- начале XX вв 44-57
2. Влияние идеи русской педагогики на развитие системы школы и педагогической мысли таджикского народа в конце XIX - начале XX вв 58-84
3.Вопросы модернизации содержания обучения в свете влияния русской педагогики 85-100
Заключение 101-108
Библиографический список 114-116
- Социально-экономическое и культурное положение бухарского эмирата в конце XIX - начале XX вв
- Становление и развитие педагогических связей русского и таджикского народов в конце XIX - начале XX вв
- Культурно-просветительское сотрудничество русского и таджикского народов в конце XIX- начале XX вв
- Влияние идеи русской педагогики на развитие системы школы и педагогической мысли таджикского народа в конце XIX - начале XX вв
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современные научные исследования приоткрывают многие тайны нашей недавней истории. Общественное сознание поворачивается в сторону нового понимания реалий прошлого, которые существовали в экономической, социально-культурной и социально-духовной жизни общества.
Рушатся многие догмы, уходят в небытие мифы, обнажается истина, в результате выявляются корни современных явлений, связанных невидимыми нитями с прошлым, которое так или иначе оставляет свой след в истории общественной мысли и культуре в целом. Анализ архивных источников, статистических материалов и работ целого ряда исследователей, начиная со второй половины XIX века в дореволюционный период, и первые послеоктябрьские десятилетия по проблемам развития народного образования в России и в Таджикистане позволяет нам с полным основанием говорить о необходимости преодоления стереотипов и переоценки сложившихся взглядов о путях развития российско-таджикского народного образования в конце XIX -начале XX вв. и социальных последствиях образовательных и культурных процессов в историко-культурном контексте.
Одной из догм нашего общественного сознания долгое время являлось утверждение о якобы безграмотной царской России и Таджикистана о том, что накануне Октябрьской революции более 70% населения России и 90% населения Бухарского эмирата не умело читать и писать, а достичь всеобщей грамотности для России можно было бы только через 180 лег, а для Таджикистана 500 лет. Это положение и сегодня аксиоматично, оно отражено в учебных пособиях, монографиях, статьях, сборниках научных трудов.
В дискуссиях об уровне культурности народа дореволюционной России и Таджикистана обнаруживаются две непримиримые точки зрения. Сторонники одной из них считают, что Россия не была «лапотной», не стояла в стороне от «столбовой дороги» цивилизации, сторонники другой отстаивают
-4-обрашое. Следует признать, как ни странно, справедливость этих противоположных утверждений, поскольку при высочайшем уровне классической культуры в России значительная часть народных масс пребывала в невежестве.
В предреволюционные десятилетия российское общество представляло собой довольно пеструю картину от люмпенизированных маргиналов до высоких царских сановников, и этот разрыв не мог отражаться в панораме культурной жизни российского общества. Традиционная культура крестьян с ее архаическими языческими элементами соседствовала с культурой дворянства и разночинной интеллигенции. Этот разрыв между культурами, между разными сословными субкультурами болезненно переживался передовыми слоями интеллигенции.
В то же время невозможно не признать, что Россия в конце Х1Х-начале XX вв. была одним из центров культуры, духовные достижения который имели общемировое значение. Русское искусство, живопись, музыка, хореография, русская литература XIX века, представленная произведениями Л.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, Л.П.Чехова получили признание интеллектуалов Запада. Научные открытия и технические достижения, бурное развитие естественных наук ставили Россию вровень с развитыми европейскими державами. Исходя из такого понятия можно отметить и достижения педагогической науки и ее влияние на Ьухар-ский эмират.
Мы поставили перед собой задачу выявить истинное положение вещей с развитием народного образования в России второй половины XIX -начале XX вв., и его влияния на дореволюционный Таджикистан, а также ввести в научный оборот новые документальные источники. Это позволит нам на основе анализа воссоздать более объективную картину состояния и динамику образовательных и культурно-просветительных процессов в тот чрезвычайно сложный и противоречивый исторический период, проследить каким образом
-5-социальные изменения, завоевание и присоединение воздействовали на культуру и просвещение таджикского народа.
. Актуальность изучения этой проблемы ещё состоит в том, что влияние российского образования на таджикское образование дало положительный результат. Не только было достигнуто применение передовой методики обучения и учебно-технической оснащенности учреждений системы народного образования, но и с учётом традиционных особенностей выработанных ранее многими поколениями. Все это и вызывает осознанную необходимость изучения разных этапов становления и развития системы национального народного образования. В этом процессе особое место занимает присоединение Средней Азии к России.
Вместе с тем и сейчас Российская Федерация является стратегическим партнёром Республики Таджикистан. Об этом свидетельствуют наши социально-экономические и политико-культурные связи двух стран на современном этапе. Об этом многократно заявлял Президент Республики Таджикистан Э.Ш.Рахмопов: «Для Таджикистана Россия является естественным партнёром и союзником, многогранность отношений с которой не имеет альтернативы» (79:1).
Степень разработанности проблемы.
Данной проблеме в определенной степени уделено внимание в обобщающих трудах по истории таджикского народа, в исследованиях, посвященных различным эпохам, в работах касающихся развития общественно-политической и педагогической мысли.
Данная проблема в той или иной степени отражена во многих сводных тематических исследованиях, имеющих отношение к истории таджикского народа в конце XIX- начале XX вв. Вопросы, относящиеся к системе народного образования, находят свое освещение в трудах С.Айни, Б. Г.Гафурова, З.Ш.Раджабова, Б.И.Искандарова, А. М.Мухторова, Т.Р.Каримова, И. О.Обидова, К. Е.Бендрикова, Х.Пирумшоева, Н.Касымоваи др. Отдельные во-
-6-просы данной проблемы находят своё освещение в работах, посвященных ис-юрии, общественно-политической, просветительско - педагогической мысли таджикского народа. К ним относятся, прежде всего, исследования З.Ш.Рад-жабова, М.Орифи, М.Р.Шукурова, Х.Авзалова, А.Пахлавоиова, М.Додохонова и др. И хотя они являются представителями различных направлений, их объединяет общий в взаимодополняющий взгляд па тенденции развития просветительско - педагогической мысли таджикского народа в конце XIX-начале XX вв.
Анализируя деятельность таких представителей таджикского просветительства, как Ахмада Донища, Тошходжа Асири и Садриддина Айни, которые в совокупности воссоздают общую картину состояния народного образования. В этом отношении следует особо отметить анализ положения народного образования в таких фундаментальных коллективных трудах, как «История таджикского народа», Т. II, кн.2. (М.: Наука, 1964); «Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Вторая половина XIX в.» (М., 1976г.); «История культурного строительства в Таджикистане (1917-1977г.)» (Душанбе, 1979г.); «Очерки истории советского Бадахшана» (Душанбе, 1982) и др.
Но в данных работах не уделено должного внимания рассмотрению влияния развития российской системы образования на педагогическую систему таджикского народа в конце XIX- начале XX вв.
Всё это и побудило автора взяться за комплексную научную разработку «Истории российско - таджикской педагогической связи в конце XIX- начале XX вв.»
Объектом исследования - является история российско-таджикской педагогической связи.
Предметом исследования стало влияние развития российской системы образования на развитие светского просвещения и педагогическую мысль таджикского народа в конце Х1Х-начале XX вв.
Этапы исследования.
На первом этапе (1997-1999гг.) формировалась проблема, цель, объект, предмет, гипотеза, задачи, выявлялась сущность понятия системы светского образования, особенности его осуществления в условиях Таджикистана. Все эти вопросы потребовали досконального изучения историко-теоретического анализа архивных материалов.
На втором этапе (1999-2002гг.) при анализе архивных материалов и других источников, были изучены и обобщены вопросы становления и развития системы профессионального светского образования. При проведении исследования по данной главе использовался метод историко-педагогического анализа, сравнения и обобщения научных материалов и других источников. Для того чтобы на основании наблюдения получить результаты и иметь возможность впоследствии их интерпретировать был разработан план педагогического обобщения.
На третьем этапе (2003-2006гг.) проводилась систематизация и обобщение результатов, вырабатывались практические рекомендации по совершенствованию русско-таджикской связи.
Цель исследования заключается в том, чтобы с позиции принципа ис-юризма объективно проанализировать педагогические связи России с таджикской системой образования и педагогической мысли.
В соответствии с этой целью автором диссертации определён круг задач:
- проанализировать социально - экономическое положение Вухар-
ского эмирата и присоединения региона к России и на этом фоне
определить ареал распространения образовательного уровня таджи
ков в конце Х1Х-начале XX вв.;
- - проследить преобразовательный процесс в системе народного просвещения в тот период;
- определить состояние народного образования в Бухарском эми
рате и процесс внедрения российской системы обучения;
выявить уровень сохранения традиционной системы образования;
показать значение новометодных школ в Бухарском эмирате;
проанализировать структуру народного образования в Бухарском эмирате после утверждения протектората России;
- раскрыть состояние народного образования в бекствах Восточной Бухары;
- изучить основные методы и подход в процессе обучения в ново
методных школах.
Изучение истории и теории вопроса, подкрепленное осуществленным нами исследованием, позволило сформулировать рабочую гипотезу исследовании. При проведении исследования мы исходили из предположения о том, что изучение, анализ и обобщение истории российско-таджикской педагогической связи может представлять исключительную важность для историка педагогических наук и развития педагогической связи с Российской Федерацией на современном этапе.
Теоретической и методологической основой исследования_послу-жили научные принципы и методы сравнительной, логической системы познания. Опираясь с целом на положение и выводы, содержащиеся в трудах таджикских, российских и зарубежных учёных, исследовавших различные аспекты истории таджикского народа, автор диссертации в то же время стремился не идти но проторенному пути, а критически подходить к их теоретическим выводам и заключениям. Используя конкретно- исторический подход к предмету исследования, диссертант в своем анализе и выводах строго придерживается требований принципов историзма, предельной объективности.
Источниковая база исследования. Работа подготовлена на основе широкого круга разнообразных, как опубликованных, так и неопубликованных источников. К ним относятся, прежде всего, труды известных знатоков среднеазиатской позднефеодальной системы народного образования - тад-
-9-жикских просветителей А.Донииіа, М.А.Сами, М.Сироджа, С.Айни, А.Фитрата.
Исключительно важными источниками, используемыми в настоящей диссертации, являются труды дореволюционных исследователей, в том числе Н.К.Мейендорфа, Н.В.Ханыкова, Н.А.Маева, Г.А.Арендаренко, Л.Ф.Костенко, В.ГІ.Наливкина, Н.П.Остроумова, А.А.Бобринского, А.Варыгина, И.Геиера, Д.І І.Логофета, Н.А.Бобровникова и др.
Свою ценность представили отчеты и обзоры статистических данных, труды западноевропейских путешественников А.Бернса, Г.Вамбери и др.
В диссертации широко использованы уникальные архивные документы из различных фондов Центрального государственного архива Республики Таджикистан. Среди них особую ценность имеют такие официальные документы, хранящиеся в фонде: «Управление учебными заведениями Туркестанского края», «Положение об устройстве учебной части в Туркестанском крае», приказы Туркестанского генерал-губернатора, доклады главных инспекторов училищ, рапорты, деловые бумаги, письма, распоряжения официальных лиц по многим вопросам, относящихся к системе народного образования в пределах Туркестанского генерал-губернаторства. Немало ценных сведений получено из фондов Центрального государственного архива Республики Таджикистан. Среди множества использованных документов - официальные деловые бумаги из статистических сведений, отражающих отношение царских чиновников к деятельности учебных заведений Ходжентского уезда, о количестве училищ, числе учащихся и другие материалы. Немало из привлеченных документов введено в научный оборот впервые.
Методология и задачи исследования определили выбор следующих методов:
Теоретический анализ литературных источников позволил рассмотреть отдельные направления педагогических связей России и Таджикистана,
-10-увидеть общие и частные закономерности и тенденции этого развития, определить основные направления научного поиска.
Сравнительно-исторический анализ был использован при сравнении и изучении в различные периоды и позволил выявить основные тенденции эволюции светского образования в Таджикистане.
Индуктивный метод - использовался после сбора отдельных суждений по проблемам исследования, на основании которых сделаны общие выводы.
Дедуктивный метод - применялся после сбора необходимой информации по проблеме исследования, на основании которой из общих выводов сделаны частные выводы и суждения.
Также был использован метод педагогического наблюдения, позволивший воспринимать педагогические явления и процессы в динамике их изменений.
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в истории педагогической науки Таджикистана предпринята попытка комплексного исследования влияния российской системы образовании на системы светского образования и педагогической мысли таджикского народа в конце Х1Х-начале XX вв. В отличие от предыдущих исследований, так или иначе затрагивающих данную проблему, в диссертационной работе на прочной источниковедческой основе прослеживаются не только состояние народного образования, структуры и учебные программы образовательных учреждений (мактабы, медресе) накануне присоединения края к России, но и тс существенные перемены, которые происходили в этой системе в годы колониального режима. На основе анализа рассмотрены достижения внедрения российской системы обучения в таджикской школе. Исследуется также укрепление позиции, модернизации содержания, образования, совершенствование форм и методов обучения и т.д.
. -11-
Практическая значимості» исследования заключается в том, что содержащиеся в работе материалы и выводы могут быть использованы в обобщающих работах по истории таджикского народа досоветского периода, в комплексном исследовании истории народного образования среднеазиатского региона, при разработке учебников и учебных пособии для вузов, а также при чтении спецкурсов по проблемам отечественной истории педагогики и истории на исторических факультетах вузов Республики Таджикистан. Материалы диссертационной работы могут быть полезными для работников образования.
На защиту выносятся:
специфические особенности российско-таджикской педагогической связи конца XIX и начале XX вв. направленные на преодоление отставания в области просвещения и образования, вызванные объективными и субъективными условиями национального, религиозного, социально- экономического и культурного развития региона, в том числе Бухарского эмирата;
главный аспект историко-педагогического понимания роли и значения русской просветительской и образовательской культуры и педагогической мысли в становлении и развитии национальной светской системы образования и воспитания;
общепедагогические и положительные факторы влияния русской педагогики на организацию системы просвещения на светских принципах; модернизации содержания образования;
внедрение в учебный процесс новых учебных предметов, использование совершённых методов обучения.
Апробация работы. Основные положения исследования нашли свое отражение в ряде публикаций автора диссертации. Они изложены в выступлениях на республиканских, вузовских конференциях, научно-теоретических семинарах. Основное содержание диссертационного исследования отражено в ряде статей и тезисах докладов. Автор активно участвовал в организации и
- 12-проведении ряд семинаров и круглых столов по проекту Министерства труда и социальной защиты населения Республики Таджикистан, Хукумата города Душанбе и Международных неправительственных организаций.
Структура исследовании. Содержание, цели и задачи исследования определили структуру диссертации, которая состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка. Объём диссертации составляет 110 смраниц машинописного текста.
Социально-экономическое и культурное положение бухарского эмирата в конце XIX - начале XX вв
Социально - экономическое положение народов Средней Азии накануне присоединения к России было сложным. Вся территория, населяемая ими, разделялась на три самостоятельные ханства - Бухарское, Кокандское и Хивинское. 1 Іаиболее влиятельным среди них было Бухарское ханство, несмотря на довольно обширную территорию и центральное положение по отношению к другим среднеазиатским ханствам, тем не менее оно не представляло собою сколько-нибудь внушительной политической силы. Ьекства и шахства, на которые делилось Бухарское ханство, были очень слабо связаны с центром в экономическом и политическом отношении. Находившиеся в центральной части Таджикистана и Памира -Кулябское, Гиссарское, Дарвазское, Карате-гинскос, Шугнанское, Ваханское бекства временами подчинялись то Коканд-скому, то Бухарскому хану.
Эти государственные единицы не представляли ни правильных государств, границ и территорий. Они то расширялись, то суживались по обстоятельствам и самое главное, что они находились в трущобах, в стороне от главных международных путей, что спасло их от уничтожения.
В середине XIX века таджики в итоге оказались крайне разобщенные. Местом же их более компактного проживания, кроме крупных городов и ряда административно - культурных центров, являлись отдельные, преимущественно горные районы Бухарского эмирата, Кокандского ханства и сопредельных с ними государственных образований. Если в горных районах они проживали однородно, то в отдельных районах смешивались с представителями других народов (узбеками, киргизами, туркменами, казахами). В таких условиях из-за отсутствия официальной и неофициальной статистики определить число таджиков не представлялось возможным.
Прямыми потомками древнейшего населения, живущего здесь с доисторических времен и стоявшего у истоков региональной цивилизаций, по воле обстоятельств были таджики, которые подвергались агрессивным нашествиям и насильственным захватам их обжитых мест со стороны чужеземных и чужеродных орд на протяжении древнего и средневекового периода. Вместе с тем, все же они оставались в качестве основного контингента коренных жителей в торгово-экономической и культурной жизни, невзирая на частые династические перемены. В Туркестане проводились в колониальный период переписи населения, но в них отсутствуют данные по народно-этническому составу населения.
Населения Бухарского эмирата состояло из оседлых и кочевников. Прежде всего, к оседлому принадлежали таджики, некоторые тюркские племена, поселившиеся на этой территории в сравнительно ранее средневековье и ставшие земледельцами, арабы (в районе Карні и и Бухары), потомки иранцев и небольшое количество евреев. К кочевому составу населения относились племена узбеков, калмыков, туркменов. Эту версия подтверждает русский путешественник Е.К.Мейендорф, что три четверти населения Бухары составляли таджики, а остальное население состояло из «евреев, татар, узбеков, калмыков, афганцев, индусов, а также купцов из различных стран, некоторого числа паломников, персидских и русских рабов и незначительного количества негров и сияхпущей»(59: 95).
Е.К.Мейендорф делит население Бухары на две группы. Одна - победившая и господствующая, другая побежденная и подчиненная. Первую составляют узбеки, вторую - таджики. Таджики отличаются коренастой фигурой, европейскими чертами лица, красивым цветом кожи, они значительно менее смуглы, чем персы и черноволосы. Узбеки похожи на калмыков и на татар. Они в большинстве расселились в окрестностях Каракуля, Бухары, Самарканда, Мианкале, Гузара и в Карши.
Узбеков здесь автор преувеличивает как победителей, господствующих, а также представляет таджиков как народ, побежденный и находившийся в полном подчинении. Так как почти вся торговля, земледелие, ремесла, кроме политической власти, основные экономические и культурные рычаги воздействия находились в их руках. Н.К.Мейендорф, представляет таджиков как коренных аборигенов, предки которых являлись единственными обитателями края с доисторических времен.
Не скрывая свои симпатии к таджикам Е.К.Мейендорф писал: «Лицо таджиков всегда выражает самые совершенные кротость и безмятежность. Таджики трудолюбивы, деятельны, и имеют немалые способности к различным профессиям: они земледельцы, купцы, ремесленники; кочевая жизнь не доставляет им никакой радости» (61:105).
Другой русский путешественник II.В. Ханыков отмечает, что таджики составляют главное народонаселение города Бухары. Примерно определял численность населения Бухарского эмирата в 2-2,5 млн. человек. Н.В.Ханыков «совершенно отказывается» от проведения каких-либо данных касательно этнических показателей, ссылаясь, на то, что «это неизвестно самому эмиру». Таджики и узбеки жили нередко смешанно, их невозможно было отличить. В большинстве переводчики являлись татарами, которые общаясь с людьми на узбекском языке, вполне могли выдавать таджиков за узбеков. Такие этнические группы как чалча, сарты, кяты и другие, принадлежавшие к таджикам, попросту могли выпасть из поля зрения или считаться узбеками (в крайнем случае, персами). В работах упомянутых исследователей вовсе нет сведений об этих этнических группах (87:16).
В середине XIX века население Кокандского ханства в его книге отмечается: «Многочисленную группу населения составляли потомки древних жителей страны, жившие оседло и занимавшиеся земледелием, торговлей и ремеслами. Часть этого населения, сохранившая в большей чистоте свой этнический тип и язык - таджики, жили как на северной, так и на южной окраинах Ферганской долины, ближе к горам и в горных долинах. Таджикским же было население и горных земледельческих областей Памира, числившихся во владении Кокандского хана. Отдельные селения с таджикским населением существовали также в области Ташкента. Государственным языком являлся таджикский, что красноречиво свидетельствует о высокой степени влияния таджиков во всех сферах жизни региона» (62:131). Бухарский эмира і а являлась теократическим государством, во главе которого стоял эмир. Бухара совершенно не была сходно по своему политическому устройству мусульманскими государствами (Египет, Турция, Иран), которые уже давно вошли в экономические и культурные контакты с европейскими странами. Эмир являлся самодержавным и самостоятельным государем. Из-за отсутствия государственного бюджета ему принадлежала вся средств, содержавшаяся в казне. «Глава правления отмечает Е.К.Мейендорф, носит ханский титул и одновременно титул «эмир-уль-муминин», или глава правоверных. 11а решение хана почти всегда оказывают большое влияние бухарские улемы (теологи, богословы-законоведы)» (62:131).
В административной иерархии Бухарского эмирата в конце XIX - начале XX вв. вторым лицом был кушбеги. Его должность премьер министра (главного визиря), ведавшего делами эмирата. Ни одно дело, минуя его, не могло попасть к эмиру. Кроме того, кушбеги считался хакимом (беком) Бухарского вилоята (бекства) с городом Бухара, состоявшего из десяти районов. Ему подчинялись беки всех бекств эмирата. Аппарат кушбеги состоял из 125 человек. Согласно аргументированным данным А.Маджлисова, центральный государственный аппарат, находившийся в подчинении кушбеги, включал в себя:
Становление и развитие педагогических связей русского и таджикского народов в конце XIX - начале XX вв
21 июня 1868 года между Россией и Бухарским эмиратом был заключён договор, на основе которого эмират становился протекторатом России. В этих условия народное образование в Бухарском эмирате продолжало осуществляться в том направление, которое сложилось еще несколько столетий тому назад. В течение этих столетий не принималось никаких мер для улучшения ситуации в этой области, хотя во многих странах происходили крупные изменения в социально-экономической жизни.
Царизм, превратив Бухару в протекторат, не спешил предпринимать какие - либо шаги для улучшения положения в народном образовании. Для царизма и его администрации на местах нужен был не культурно-развитый протекторат, а отсталый в культурном и экономическом отношениях регион. Чем неграмотнее народ, тем легче управлять им. Такая политика царизма была использована Россией в отношении Бухарского эмирата и средневековая система образования почти полностью сохранена.
Учреждения народного образования в Бухаре, как и в Туркестанском крае, функционировали в двух видах - мактабах и медресе. Мактабы являлись образовательными учреждениями. Они находились при мечетях, в городских кварталах (гузарах), в кишлаках и других местах. В основном мактабы появились на деньги общественного пожертвования. Государством не было построено ни одного помещения, хотя ислам не запрещал представлять знания молодому поколению.
О существовании низших мусульманских школ и их количестве на территории Бухарского эмирата архивных данных не имеется. По данным М.И. Гейера, в конце XIX века общее количество мактабов в Бухарском эмирате составило примерно 1400 с 70 тысячами учеников. Имеется свидетельство, что только в Бухаре существовало более 1000 религиозных школ.
Преподавателями мактабов по - прежнему являлись местные духовные лица - мулло, хатибы мечетей или азончи, которые находились под постоянным контролем мусульманского духовенства. Мактабы давали первоначальное образование. Дети учились читать и писать на основе арабской графики. Преподавание было теснейшим образом связано с религиозными мусульманскими правилами и поэтому преподавание велось на основе только религиозных книг.
Мактабы строились не только на средства общественного пожертвования, но и содержались за счёт прихожан той или иной мечети, в редких случаях - на средства благотворителей. Иногда мактабы размешались в комнатах того человека, который вел уроки. В школах учились в основном мальчики. В редких случаях девочки могли посещать мактаб, приходскую школу или хатибы мечетей. Преподавателями для них была жена домулло или хатиба - ее называли бибихалифа.
Следует, отметит, что вопрос о создании для коренного населения Средней Азии, в том числе Бухарского эмирата светской школы, отвечающей интересам и целям царизма, встал с первых же дней присоединения этого края к России. Генерал - губернатор Туркестана К.П.Кауфман по этому поводу писал: "Только образование мусульманского населения может дать решительное изменение в сторону истинного понимания наших целей в укреплении позиций самодержавия в завоеванном крае и добиться получения определенных экономических выгод, а постепенный процесс просвещения посодействует развитиюу учащихся любви к царю и Отечеству" (1:22).
Кауфман считал, что школы для коренного населения, основанные русским правительством, будут способствовать постепенной русификации среднеазиатских народов. В 1873 году, он представляя царскому правительству "План устройства учебной части и народного образования в Туркестанском крае", писал - "Развитие народного образования в крае должно состоять в направлении русских интересов, его слиянии с основами русской государственной жизни" (2:197).
Таким образом, русское самодержавие в области народного образования в Таджикистане, как и во всей Средней Азии, преследовала одну и ту же цель: использовать школьное образование для защиты интересов самодержавия, всемерно содействовать выработке у учащихся верноподданнических чувств.
Основным средством осуществления колониальной русификаторской политики в Средней Азии царское правительство считало обучение детей местной национальности в русской начальной школе. В связи с этим 1870 году в Самарканде была открыта русская начальная школа, в которой таджикские и узбекские дети учились в одном классе с русскими учащимися. Однако попытки обучения местных детей в русских школах общероссийского типа дали мало результатов из-за сильного противодействия мусульманского духовенства, из-за того, что в этих школах могут обучать их детей другим религиям.
В связи с этим, в середине 80-х годов русификаторская политика носила дальнейшее выражение в организации так называемых "русско-туземных школ" и "русско-туземных училищ", которые по своим задачам считались "проводником в среду коренного населения русской грамоты и культуры; в перспективе же они должны были служить " для просвещения и слияния с русскими всей массы туземного населения".
Организация русско-туземных школ вызывалась еще и тем, что среди местных народов все сильнее ощущалась потребность в знании русского языка в связи с проникновением в Таджикистан капиталистических отношений. В этих условиях отсталость мусульманских школ от требований жизни становилась все более очевидной. Наконец, царское правительство нуждалось в определенном контингенте грамотных лиц из среды местного населения, способных выполнять обязанности переводчиков, "выборных" и мелких чиновников волостной администрации, так как на эти должности зачастую приходилось брать совсем неграмотных лиц или в лучшем случае, умеющих только читать.
Помимо этого нужда в знающих русский язык из числа коренного населения появилась и у местных торговцев и промышленников.
Русские и русско-туземные школы стали возникать в каждом новом подчиненном России городе приблизительно через 2-3 года после появления в нем русского населения.
Первая русская школа в Таджикистане была открыта в 1867 году в Ходженте на средства, пожертвованные генералом Рамановым (100 руб.). Эта школа долго не смогла просуществовать и была закрыта из-за отсутствия помещения.
В 1887 году была открыта первая русско-туземная школа в Пенджикенте, которая положила начало развитию светского просвещения и распространению русского языка среди таджикского населения.
Пенджикентская русско-туземная школа в 1890 году была переведена в Самарканд вследствие малочисленности учащихся. Гем не менее стремление таджиков к просвещению росло. Среди местных жителей становилось все больше желающих отдавать своих детей в русские школы. Об этом почти во всех своих отчетах писали начальники Ходжентского уезда и управляющие районами.
Культурно-просветительское сотрудничество русского и таджикского народов в конце XIX- начале XX вв
В результате культурно - педагогической связи между Россей и Бухарские эмиратом в конце ХІХвека, в особенности начале XX столетия в культурно - педагогической жизни таджиков произошли значительные изменения. Эти изменении прежде всего были связаны с экономическими, политическими, социальными и культурными факторами. В результате этих факторов в Бухарский эмират проникали русские демократические идеи.
Проникновение передовой русской культуры в Среднюю Азию подрывало догмы реакционной мусульманской идеологии. Под влиянием русской прогрессивной общественно-политической мысли в Средней Азии возникло течение, известное под названием просветительство. В начале столетия благодаря благотворному влиянию передовой русской культуры происходят значительные сдвиги в культурной жизни таджикского народа. Начали печататься книги, издаваться газеты и журналы на таджикском и узбекском языках. В Ходженте и Ура-Тюбе были открыты библиотеки и читальные залы. Большую и полезную работу в области организации народных библиотек, новометодных школ и медицинского обслуживания населения вели различные просветительные и благотворительные общества. Постепенно в местном градостроительстве распространяются элементы русской архитектуры. Под влиянием передовых общественных сил России в конце XIX - начале XX вв. в Туркестане и в Бухарском эмират были открыты больницы, амбулатории и аптеки.
В среднеазиатских городах начали работать русские врачи. С приходом в Среднюю Азию русских врачей жителям Бухарского эмирате оказывалась бесплатная медицинская помощь в борьбе с массовыми эпидемическими заболеваниями. В ряде городов эмирата были открыты аптеки, больницы и амбулаторные пункты, в которых работали русские врачи и фельдшеры. Русские медики стали проводить прививки оспы среди широких масс, для чего были обучены технике прививки представители местного населения, число которых все время увеличивалось. На территории северных районов Таджикистана городские больницы имелись в Ходжеите и Ура-Тюбе, сельские лечебницы в Hay и Пенджикенте. В эмирате в 1913 году работали русско-туземная больница и женская амбулатория с родильным отделением в Бухаре и несколько амбулаторий при военных лазаретах. В пределах современного Таджикистана в 1913 году было всего 13 врачей и 38 лиц среднего медицинского персонала. Обслуживать широкие слои населения они не имели никакой возможности, но сам факт создания первых лечебных учреждений имел прогрессивное значение. Например, в 1900 году на Памире были открыты первые медицинские пункты при военных постах в Ишкашиме, Мургабе и Хороге для обслуживания русских военнослужащих. На железнодорожном транспорте появились русские инженеры. Наконец, в новую царскую колонию высылались политические ссыльные, которые приобщали население Средней Азии к революционной идеологии. Среди них были первый переводчик «Капитала» Карла Маркса Г.А.Лопатин, народоволец Д.Л.Иванов и другие.
В начале XX века расширяются исследования природных богатств Средней Азии, истории и культуры ее народов. Отдельные ученые-энтузиасты создают новые научные общества: Комитет для изучения Средней и Восточной Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях, Туркестанское медицинское общество; Общество естествоиспытателей и врачей Туркестанского края и др. Русскими учеными был опубликован целый ряд научных трудов. В области естественных наук к ним относились ботанические исследования В.Л. Комарова, И.А. Райковой, работы геологов Д.Л.Иванова, К.И.Богдановича, С.П.Михайловского и Д.В.Иаливкина выявившие некоторые особенности рельефа и геологии Памира и Центрального Таджикистана; работы М.Л.Менабира «Зоологические участки Туркестанского края», Н.Л.Берга «Рыбы Туркестана». По истории Средней Азии вышли труды крупного востоковеда В.В.Бартольда «Туркестан в эпоху монгольского нашествия», «К истории орошения Туркестана» и ряд других. В этот же период были изданы первые монографии по этнографии таджиков - «Горцы верховья Пянджа» и «Орнамент горных таджиков»
Со времени основания первого русского укрепления началось проникновение на Памир русских золотопромышленников: Журавко-Покорского, Шинкова, Левашова и других. Началась разработка месторождения золота в Дарвазе, оживились геологические научные исследования других районов Памира. Во второй половине XIX - начале XX вв. велось активное изучение растительного покрова Памира. Офицеры-пограничники были самыми активными натуралистами. Капитаном К.А.Бржезицким были собраны гербар-пые сборы растительного покрова на Восточном Памире. А.Серебренников собрал сведения о древесной растительности по Кударе, Мургабу, Кара-Су, Гунту.
В результате этого сотрудничества, в 1868 году в Ташкенте была открыта первая типография; позднее типографии и литографии появились и в других городах Средней Азии. В Туркестане начали печататься книги, выходить газеты и другие периодические издания. В 1870 году в Ташкенте открылась Туркестанская публичная библиотека, за ней - библиотеки в других городах.
Через школу, хотя и очень медленно, начинают проникать - в среду местного населения произведения классиков русской литературы А.С.Пушкина, И.А.Крылова и других. Благодаря возникновению местной печати начали шире распространяться книги на таджикском и узбекском языках.
Таким образом из приведенных примеров видно, что в решении всех наиболее сложных вопросов русские пограничники дореволюционного периода принимали активное участие и этим вносили свою лепту в культурное преобразование Памира. Началось преодоление языковых барьеров, появились переводчики, писари из числа коренных жителей. Эти первые переводчики начали обучать местное население русскому языку. Язык стал средством передачи русской культуры, что способствовало более тесному взаимопониманию и дальнейшей дружбы русского народа и населения Памира. Начала развиваться школьная система светского характера. Хотя Хорогская школа была единственной, она все же сыграла важную роль в жизни памир-нев. Иго выпускникам впоследствии пришлось сыграть важную роль в общественной жизни края. Врачи и фельдшеры пограничного отряда и военные посты начали обслуживать местных жителей и принимали все меры к тому, чтобы улучшить медицинскую помощь населению, тем самым сократить число всевозможных болезней. Они не проводили грани между русским и местным населением. За это гуманное отношение русские люди постепенно завоевали всеобщее уважение, поднялся их авторитет среди трудового народа, что сыграло известную положительную роль в деле сближения русского народа с народностями Памира. В результате благотворного влияния передовой русской культуры произошли некоторые изменения и в быту населения.
Влияние идеи русской педагогики на развитие системы школы и педагогической мысли таджикского народа в конце XIX - начале XX вв
В конце XIX начале XX вв. на территории современного Таджикистана существовала определенная система образования, хотя как отмечает Самаркандский военный губернатор Д.Н.Логофет мактабы и медресе теряли свое былое величие. Это было обусловлено бесконечными войнами, выделением незначительных средств государством на нужды науки, культуры и образования. Несмотря на все трудности, система образования продолжала развиваться, о чем свидетельствуют многочисленные архивные материалы и факты в трудах исследователей данного периода. В систему образования того времени входило: 1. Мактаб - начальная религиозная школа; 2. Долош-хона - религиозная начальная школа; 3. Кори-хона - школы для детей, которых обучали сура из Корана; 4. Медресе - мусульманская средняя и высшая школа;
Мактаб - школа первоначальной грамоты, существовала при каждой мечети или в доме учителя (мактабдор). Например, по данным обзора Самаркандской области, за 1900 году в Ходженте работал 299 мактабов, в которых учились 1157 учащихся, в числе которых было 417 девочек.
Учебный год в мактабах начинался в конце сентября или в конце октября и заканчивался весной в зависимости от начала полевых работ. Учебный год продолжался пять - шесть месяцев. Форма обучения была индивидуально и групповая. Первой книгой была "Хафтияк" ("Одна седьмая часть Корана"), после окончания которой дети приступали к чтению "Корана" и "Чоркитоба". Детей обучали читать и писать на родном языке по книге "Чоркитоб". При обучении письму в качестве руководства использовалась брошюра "Муфрадод", написанная на таджикском языке.
Медресе существовало во всех больших городах и поселках Средней Азии. Медресе организовывались как религиозными общинами, так и отдельными лицами. Строительство и содержание медресе считалось богоугодным делом. Студентов медресе содержали за счет средств вакфа, по которым мусульманское право разумеет такое недвижимое имущество, доходы с которого идут в пользу благочестивого учреждения или дела.
По свидетельству Д.Н.Логофета в медресе высшей категории студенты глубоко изучали науки, их можно было назвать "высшей академией". Срок обучения, как в медресе, так и мактабах не был установлен. Обучение делилось на три ступени, в первой обучающиеся занимались по учебнику "Аввали илм" ("Начало науки"), грамматика арабского языка по книге "Шархи Мулло", которая была написана видным таджикским поэтом Джами. На этой ступени изучали логику по учебнику "Шамсия" и книгу "Хошияи Кутби", комментария к логике и религиозный трактат - "Догма Иасафи"( ). Все эти книги изучались четыре года. Затем изучался в течении двух лет "Тахзиб", в котором излагались проблемы логики и философии. Последующие два года изучались метафизика и естествознание. Большой популярностью во всей Средней Азии пользовалась книга по математике Бахоиддина Мухаммад бен Хусейна Омали - "Хулосат-ул-Хисоб" ("Краткий курс исчисления").
Присоединение Средней Азии к России явилось исторически прогрессивным явлением. В этот период оформляются две диаметрально противоположные точки зрения на предмет воспитания: феодально-консервативные и прогрессивно-демократические. Стали отшлифовываться в педагогическом плане идеи поэтов таджикской классической литературы, великих ученых-просветителей о нравственном, умственном, трудовом и физическом воспитании подрастающего поколения с учетом социально-психологического аспекта обучающихся.
Своими гуманистическими взглядами на воспитание человека передовые люди этого периода углубили демократические тенденции на -родной педагогики и создали контуры научного обучения и воспитания. Потому после присоединения ряда районов Средней Азии к России и появления первых заводов и фабрик в конце XIX - начале XX вв. остро стоял вопрос о преобразовании содержания школьного образования и подготовке педагогических кадров.
В конце XIX - начале XX вв. на территории нынешних среднеазиатских республик широко развивается просветительское движение, во главе которого стояли такие крупные деятели: Дониша, Фуркат, Мукими, Лсири и их продолжатели - Айни, Сиддики и другие. Они боролись против отживших традиций и обычаев феодально - ханского строя, смело призывали к изучению передовой русской культуры, верили в торжество справедливости, в возможность прекрасного будущего для своего народа.
В плеяде этих имен стоит и имя Абду-кадыра Шакури, который явился основателем первой таджикской новометодной школы в городе Самарканде. Он родился в 1875 году в кишлаке Раджабамин (близ Самарканда) в семье дехканина-садовода. Окончив старометодную школу, Шакури продолжал свое образование в медресе города Самарканда.
Однажды побывав в русской гимназии, ознакомившись с ее внутренним распорядком и методами обучения, молодой любознательный учитель загорелся страстным желанием основать такого же типа школу и для детей своего народа.
Он начал с внешнего: заказывает мастерам парты по образцу парт в русской гимназии, а также доски и в своем кишлаке Раджабамиие открывает первую иовометодную школу в 1901 году. В начале ему пришлось писать на доске алфавит, так постепенно переписывали буквы в тетради. Частично он использовал книги, написанные на татарском языке.
В местных старых школах, сразу же, как только ребенок поступал учиться, учитель выписывал на гладко выструганной дощечке 28 букв арабского алфавита, затем заставлял ребенка запоминать, заучивать и выговаривать по отдельным буквам, причем это заучивание принимало форму нестройного многоголосого пения. Словно попугаи дети снова и снова ее повторяли: алиф, забар, бе-аб, зер, дор-абджал и так далее.
І Іроходило 2 - 3 месяца, а ребенок не имел никакого представления, что такое буква и слог. Ребенок, с самого начала приученный к бессмысленному повторению и заучиванию прослушанных ими слов, в течение первого года затрачивал силы на заучивание наизусть «Хафтьяка», который состоял из коротеньких сур, извлеченных из Корана.
Похожие диссертации на История российско-таджикской педагогической связи в конце XIX-начале XX вв.
