Содержание к диссертации
Введение
Глава Шелководство в странах Европы и в России 24
Глава II Зарождение искусства шелкового ткачества в Европе и в России.
1. Развитие шелкоткачества в странах Европы 37
2. Положение шелкоткацкой промышленности России в XVIII веке 50
Глава III Клеймение шелковых тканей в XVIII веке в России 85
Глава IV Иностранные шелковые ткани, бытовавшие в России до XVIII века и шелковые ткани, выпускаемые отечественной промышленностью в XVIII столетии. Вопросы ткацкой терминологии 99
Глава V Иностранное влияние на орнамент русских шелковых тканей XVIII века 122
Заключение 146
Примечания 154
Библиографический список 165
Приложения 177
Список иллюстраций
- Развитие шелкоткачества в странах Европы
- Положение шелкоткацкой промышленности России в XVIII веке
- Иностранные шелковые ткани, бытовавшие в России до XVIII века и шелковые ткани, выпускаемые отечественной промышленностью в XVIII столетии. Вопросы ткацкой терминологии
- Иностранное влияние на орнамент русских шелковых тканей XVIII века
Развитие шелкоткачества в странах Европы
Можно обратиться к сравнению с Западом, где тоже в большом количестве существовали малые фабрики. Однако, разница между крупной и малой фабрикой в Лионе «весьма небольшой важности». Порой даже знатоки не могли отличить товар одной от другой. Поэтому здесь не идет речь об убытке, который могло бы нанести кустарное производство крупной мануфактуре.
Кроме того, если и залеживались на прилавках какие-либо ткани, то Франция вполне могла рассылать их в свои колонии в Америке. Россия находилась в другом положении, «худые щтофы здешней работы заражают государство и заразят его», «приводят в бесславие и бескредитство хорошие фабрики». Поэтому на мнотх предприятиях годами лежит нереализованный товар. «Например, в шелковом предприятии Евреинова за шесть лет было произведено парчи на 40 тыс., из них продана только половина на 18 тыс., а в шляпном предприятии Гусятникова почти весь изготавливаемый товар оставался непроданным...».49
Проведенный нами небольшой обзор русской шелкоткацкой промышленности позволяет сделать некоторые выводы.
В течение XVIII века русское шелкоткачество сделало огромный шаг вперед. Возникшее под непосредственным влияние правительства производство, вовсе не являлось чем-то характерным именно для России. Петр І в этом отношении не выдумал ничего нового, он лишь применил то, что до него уже сделали на Западе, где на первом плане всегда стояли государственные, точнее военные нужды и потребности в предметах роскоши государственного двора и придворной аристократии. Для создания и развития отрасли нужны капитал рабочие ресурсы. В том, как решались эти вопросы в России и на Западе, мы находим много параллелей.
Рабочую силу составляли праздношатающиеся и нищенствующие массы, которых было повсюду великое множество, учреждаются работные дома, приюты, исправительные заведения, в которых проводятся разнообразные промышленные работы. Как на Западе, так и в России предпочитали приглашать иностранцев.
Не менее сложно обстояло дело с капитальными вложениями. Сам по себе торговый капитал имелся как в Европейских странах, так и в России, но он не охотно вкладывался в торговые и промышленные предприятия. Во Франции, например, Кольбер вынужден был, не ограничиваясь привлечением иностранных мастеров, выдачей исключительных привилегий на право производства, снабжать новые предприятия беспроцентными ссудами, безвозвратными пособиями, раздавать награды мастерам, присваивать предприятиям звания королевских мануфактур и т.д. Аналогичные меры принимаются в России. Петр I шел тем же испытанным путем, создавая казенные предприятия, которые потом отдавал в частные руки, раздавая поощрения и льготы. Таким образом, от одиночных привилегированных мануфактур к широкой сети фабрик разного уровня технической обеспеченности развивалось новое для России дело.
Основная группа фабрик была сконцентрирована вокруг Москвы. Причем продукция московских предприятий составляла 3/4 всего выпуска шелковых тканей. В среднем на одну московскую фабрику приходилось 58-57 ткацких стана (при колебании от 12 до 139). Отдельные производства возникали и на периферии. Здесь среднее количество станов достигало 39 (при колебании от 19 до 81) Однако, крепких связей и единства между различными предприятиями не было. Не получила в России распространения практика образования гильдии шелкоткачей, которая объединяла мастеров в европейских странах и во многом помогала им отстаивать свои права. Не было во второй половине XVIII века и прочных, постоянных шелковых фирм, где бы наблюдалась преемственность поколений, где для потомков шелковое дело становилось бы единственным и главным в жизни. Чаще всего владельцы фабрик совмещали шелкоткачество с полотняным или суконным делом, что не шло на пользу производству.
Подчас сказывалось неумение вести дела: много внимания уделялось мелочам, а существенное упускалось из виду. Так, владельцы Купавинской мануфактуры прекрасно осведомленные об узорах лент, были абсолютно несведущи в потребностях рынка. Заказывая для магазинов мадрасы и миткаль, они не знали о том «что уже 5 лет миткаль на фабрике не делают и на мадрасы нынче в Москве нет спроса,- отвечал на их запрос управляющий Матвеев.»51 Боялись делать большие денежные затраты, не думая о завтрашнем дне. Одну из причин такого отношения раскрывает М.Одар, говоря о высоких ценах, которые вынуждены платить производители шелка за сырец «бесполезно заводить лучшие и совершеннейшие мануфактуры, если при этом не будет приложено старания о установлении их дешевою ценою купцам».52 Приводя в пример Лионское производство, он говорит, что даже там, где нет опасности, что фабрикант оставит свой промысел, «никто не может отважиться потревожить его художество». Все имеют возможность покупать и выписывать шелк когда угодно и в любом количестве. Поэтому русские предприниматели не в состоянии употребить свой капитал на содержание или исправление инструментов, на дачу надлежащего жалования работнику или на его обучение, обходились своими крепостными, как правило, ничего не смыслящими в деле.
Положение шелкоткацкой промышленности России в XVIII веке
Применительно к России не приходится говорить о процессе создания узоров как об отдельной отрасли в выработке шелка. Долгое время отсутствовало само производство, что уже говорить о своей школе орнаменталистов. Благодаря «прорубленному окну» Россия все чаще стала обращать свои взоры на Запад.
Отзвук сменяющих друг друга модных тенденций достигал и России, хотя и с некоторой задержкой. Попытки обучения русских мастеровых ремеслу носили единичный характер и более всего касались изучения непосредственно технологических процессов текстильного производства.
Как правило, только самые крупные фабрики могли позволить себе пригласить на работу иностранных, чаще французских, «десейнщиков» и мастеров далеко не первой руки, которые подражали своим более удачливым соотечественникам. Мануфактуры среднего уровня довольствовались подражанием узорам иностранной продукции, которая была в ходу и пользовалась максимальным спросом на рынке. Мелкие кустарные производства, в изобилии существовавшие как в деревне, так и в городе, вообще не ставили перед собой задачу своевременной смены рисунка на тканях. Они часто годами выпускали платки и ленты с одним и тем же узором. Таким образом, единственно возможный толчок к развитию орнамента на шелке в России давали новые привезенные образцы зафаничных тканей. Этому имеются многочисленные подтверждения в архивных данных. Подражание иностранной продукции является наиболее характерным явлением для узорного ткачества в России.
Говоря о европейском влиянии на узоры русских шелков, необходимо определить основные стилистические тенденции, присущие в XVIII веке Западной Европе. Начинать разговор следует с XVII столетия, т.к. истоки стиля французского прикладного искусства XVIII века, ставшего образцом для подражания, лежат именно там.
В первой половине XVII века ведущая роль в развитии художественного ремесла принадлежала Италии. Возникший здесь стиль барокко наложил отпечаток на прикладное искусство страны. В художественном ремесле появились характерные для этого стиля черты - декоративность, динамичность форм, богатство и выразительность орнаментальных мотивов. Здесь наблюдалось стремление к масштабным выразительным композициям, к сочной цветовой гамме. Барокко создало особенно благоприятные условия для синтеза искусств, когда органически соединяются в единое целое архитектура, скульптура, живопись, декоративное искусство. Этот стиль получил наиболее полное и образное выражение не только в прикладном искусстве Италии, но и во Фландрии, Испании, Германии и обусловил многие особенности художественного ремесла Франции, где он получил своеобразное национальное выражение.
Стиль, выработанный во Франции к XVIII столетию, носил синтетический характер. Он появился как слияние и взаимопроникновение итало-фламандского искусства, ставшего проводником пышного декоративного стиля барокко во Франции, и величественных и строгих форм французского классицизма, появление которого было обусловлено социально-политическими процессами в стране. Орнамент, выработанный к этому времени во Франции, завоевал всеобщее признание, став критерием красоты и изящества для большинства дворов Европы и России. Вот как пишет об этом П.Торнтон: "...есть веские причины думать, что все они ( имется в виду английские шелка -М.Н.) весьма точно отражают современную моду во французском узоре... И я твердо верю, что многие из них фактически являются французскими...Факт, что рисунки Даниэля Маро1 публиковались в Голландии, позволяет предположить, что такие узоры ткались и там, а так же в Испании..."2
Имея в виду вышесказанное, далее, говоря о русских тканях, сопоставляя их с образцами французских или итальянских материй, следует отметить нецелесообразность выделения французского, итальянского или иного влияния на русский шелк. Правильнее будет говорить о европейском влиянии в целом на шелкоткачество в России. Не стоит забывать и о воздействии искусства стран Востока. Оно сказывалось в появлении определенных экзотических элементов в узорах, явно навеянных восточной эстетикой и периодически проявляло себя в разные исторические периоды. В рисунках текстильных изделий возникают китайские беседки и храмы, японские хризантемы, характерный ромбовидный орнамент, а так же декоративнье элементы, заимствованные из Индии, Персии, Турции.
В конце XVII - начале XVIII века французские художники создавали рисунки, в которых преобладали пышные барочные формы. П.Торнтон, рассказывая об основных фазах в развитии узора на шелковых тканях, период с 1695 по 1720 г. называет "бизарным", имея в виду крупные, часто несоизмеримые по масштабу с реальностью узоры, порой странной, трудно объяснимой, фантастической формы. Крупные симметрично выстроенные раппорты отличались интенсивностью цвета, в центре композиции, как правило, присутствовала ваза или букет цветов, драпировки, декоративные группы из плодов и листьев. На ил.74-76 представлены французские шелковые ткани с типичными для этого времени рисунками.
Отчасти эстетика барокко переняла орнаменты, известные еще в эпоху ренессанса. На ил. 162 представлены образцы европейских тканей XV-XVII веков с характерным рисунком готической розы либо в виде семилопастного листа с ананасом в центре, украшенного гвоздиками, либо в виде стилизованной головки тюльпана в обрамлении пышных листьев аканта - и тот, и другой мотив были очень популярны. На ил. 163 .. мы видим шитые оплечья риз XVI-XVII веков с воспроизведением аналогичного узора. Гвоздики и лилии, гротесковые композиции выстроенные по принципу канделябра, зубчатые короны, переплетения арабескового орнамента, заимствованного с Востока, (ил.37,43,48,60,72), а также узоры, составленные из веточек тюльпанов, гранатового яблока, гвоздик (ил.38,52,73), - все это гармонично уживалось в крупных раппортах, отнюдь не противореча претенциозным, торжественным формам барокко.
Примечательной характеристикой многих европейских шелков в этот период является удлиненный раппорт узора. "В этот период имеют место вертикальные раппорты длиной до 3-х футов.... Технические возможности позволяли создавать ткани с удлиненным раппортом... однако, чем длиннее раппорт, тем более дорогостоящим был материал...."3К концу XVII века платье модницы включало длинную юбку, на такой одежде удлиненный раппорт выглядел эффектно и был вполне оправдан. В XVII веке более широкий силуэт платья уже не требовал длинного раппорта. В это время широко применяется античный мотив акантового листа. В соединении с прихотливыми завитками лист аканта используется в качестве узора почти всеми видами прикладного искусства. Он же украшает шелковые и бархатные ткани.
В Европе пышность и декоративность, столь характерные для барокко, на ткацких орнаментах, возникших в 1690-1730-х года, сохраняются до первой половины XVIII века, мы видим это на ил. 200 -202. Здесь также в узорах присутствуют драпировки и волюты, рога изобилия и красочные цветочные мотивы.
Иностранные шелковые ткани, бытовавшие в России до XVIII века и шелковые ткани, выпускаемые отечественной промышленностью в XVIII столетии. Вопросы ткацкой терминологии
За лучшую работу в 60-е годы можно было получить около 3- 6 коп. в день ( по данным Одара). В рассматриваемое время на 1 коп. можно было купить 860 г ржаного хлеба или 230 г мяса. К концу века плата поднялась и составляла уже 17-18 коп., размер инфляции за этот промежуток времени составил 30%.39 Нередко мы встречаем свидетельства о волнениях казенных мастеровых. Рабочие жалуются на малую зарплату, замедление в уплате денег, работу в праздничные дни и выходные... Наиболее частыми были волнения на Фряновской мануфактуре. За попытку подать жалобу Екатерине 2 некоторые были «биты плетьми и сосланы в Сибирь».40
Наибольший интерес представляет социальный состав владельцев мануфактур. Самые крупные предприятия принадлежали дворянству, но их было немного. (5%) Большая часть фабрик находилась в руках купцов, мещан и проч. (60%) Остапьная часть заведений принадлежала крестьянам. Таким образом, если говорить по существу, то половина предприятий представляла собой мелкие кустарные производства. Это было одной из характерных особенностей шелкоткачества в России.
Еще одной особенностью отечественного шелкоткачества был нестандартный ход развития промышленности. Шелкоткацкий промысел возник не из домашнего производства и кустарного ткачества, напротив -он явился детищем фабрик и крупных мастерских. На это указывает и ведомость 1799 г.. Если в 1760-м г. в среднем на предприятии трудилось 80 человек, то к концу столетия — лишь 17. Процесс этот развился особенно к концу XVIII века - началу XIX. «По простоте техники ткачества шелковых тканей, промысел этот очень выгодный, не замедлил перекочевать в деревню, вместе с возвращавшимися рабочими шелковых фабрик... В одном Московском уезде у государственных крестьян было около 300 станов для тканья в том числе шелковых материй...».41 Еще одно свидетельство приводит нам Туган - Барановский на примере Лазаревской фабрики. Был там некий крестьянин Канин «из Покровского уезда Владимирской губернии, он завел ткачество шелковых тканей у себя в деревне... благодаря Канину на шелковой фабрике получило развитие кустарное производство шелковых тканей».42 Архивные данные свидетельствуют о том, что желание завести собственное производство в деревне, возникало и ранее. Вот прошение дворцового оброчного крестьянина Тимофея Назарова государыне императрице Анне Иоановне от 22 февраля 1738г.
«Всепресветлейшая державнейшая великая государыня императрица Анна Ивановна...бьет челом... оброчной крестьянин Тимофей Осип сын Назарова, а о чем, тому следующие пункты... я нижайше делая для государственной пользы собственным моим коштом завесть в Москве на собственном моем дворе лентошную и платочную фабрику... л43
Спустя полтора года его прошение повторяется: «Обнадеясь на всемилостивейшие ваши указы и оную инструкцию (имеется в виду указ Петра I о разрешении «какого б чина и достоинства ни был, во всех местах, где кто за благо обрящет» заводить мануфактуры). Всемилостивейшая государыня императрица, прошу вашего и. в. ... о произведении в доме моем шелковой фабрики,... решение учинить...».44 Подобные прошения, а так же ведомости о, так называемых, шелковых фабриках, которыми владели крестьяне, встречаются все чаще во второй половине XVIII века. Нередко эти крестьяне принадлежали Дворцовому Ведомству, частным высокопоставленным лицам, как то - титулярным советникам, дворцовым камергерам и кавалерам, генерал-поручикам, графам... В своих мастерских, чаще всего, они изготавливали шелковые ленты, платки, позумент, имея в своем распоряжении от 1 до 10-15 станов. История располагает интересными фактами, когда крепостные крестьяне, благодаря упорству, трудолюбию и удаче добивались больших успехов. Так, основателем и родоначальником мануфактурно-промышленной семьи Морозовых являлся крепостной крестьянин помещика с. Зуева, Богородского уезда, Московской губернии, Николая Гавриловича Рюмина - Савва Васильевич Морозов. Известно, что сначала он помогал своему отцу в рыбачестве, но « в виду малого заработка, а равно и по скудности земли, Савва начал заниматься шелкоткацким делом. Сначала работал ткачем на небольшой шелковой фабрике Кононова... Затем, желая откупиться от рекрутства, делает крупным заем,... выплачивая долг в два года. Такой результат дал ему мысль открыть свое самостоятельное дело ... в с. Зуеве в 1779г. с капиталов в 5 руб, который он получил в приданное за женой Ульяной Афанасьевной, которая славилась своим искусством красить товар. Первоначально Савва работал лишь шелковый товар..., был хорошим мастером по выработке ажурных тканей... Позже ему удалось откупиться от Н.Г. Рюмина со своими четырьмя сыновьями за громадную сумму по тому времени в 17 000 руб... ».45
Такая домашняя или кустарная форма промышленности вообще возникает в разных странах и местностях. «Мы находим шелковую промышленность, производимую рабочими на дому, в итальянских городах уже в ХІІ-ХІІІ веках, в Константинополе - даже в X веке...»46 Деревенская промышленность была широко распространена на Западе в XVII-XVIII веках. Часто исходной точкой для ее возникновения являлось либо крестьянское производство для собственных нужд, либо городское ремесло. В России же шелковый кустарный промысел был вызван к жизни фабриками, крупными централизованными предприятиями, применяющими ручной труд.
Мелкие фабрики кустарного типа выпускали изделия для самого невзыскательного потребителя. В основном они изготавливали платки и ленты. Одар, желающий видеть в шелковом производстве только художественные изделия, упрекает их в том, что они «такие худые промышленники, которых ... терпеть отнюдь не должно». Часто, покупая уже крашеный шелк, они даже не имели у себя красилен. Техника производства на них была невысока. А страдающий от их конкуренции фабрикант, пишет: «Платки и ленты многие делают больше из сырца, а не вареного шелка, в чем государству бесславие, а фабрикам подрыв». Мануфактур - Коллегия, по совету Одара собиралась все эти производства уничтожить. «Запретить... худых фабрик делание и продажу штофов, кроме платков, галунов,... лент, до тех пор , пока они удовольствованы будут хорошими мастерами, опробованными в Коллегии, оные мастера должны будут приносить ... к освидетельствованию образцы своего мастерства, дабы не нанести убытка фабриканту... Не дозволять работать... скрытно без дозволения Коллегии... Не дозволять открытие новых фабрик, пока они... не приискали искусных мастеров».
Иностранное влияние на орнамент русских шелковых тканей XVIII века
Строев пишет о байбереке в Указателе к «Выходам...» , как о «ткани разных цветов стравами и реками золотыми с серебряными, является с 1659 г.., из нее делали нарядные кафтаны, ферези, и чуги...»29, а о выходе Государя царя Алексея Федоровича в 1659 г. сообщает следующее: « ... 21 сентября шол Государь съ Москвы въ Троецкой Сергиев монастырь, а на государе было платье:... кафтан ездовой теплой, соболей, байберек маковъ цветь, по нем реки и травы серебряны...».30 Савваитов называет байбереком ткань из крученого шелка, гладкую с золотыми или серебряными узорами, «по описям: ткань Бухарская, Китайская, Турецкая. Название этой ткани происходит отъ греческого ... Около половины XVII столетия аршинъ Турецкаго байберека ценился в 30 алтынъ».31 Клейн утверждает, что наличие крученых нитей не является определяющей особенностью этой ткани. А вот репсовая выработка «земли», которая образуется за счет переплетения тонкой основы и очень толстого утка, характерна как для золотного, так и для гладкого байберека.
Золотные ткани, бытовавшие на Руси по преимуществу под восточными названиями, были известны на Западе как парча. «Слово парча восточного происхождения и в переводе с персидского означало «кусок».32 Видимо, куски или отрезы тканей, поступавших с Востока, настолько отличались обильным использованием золотой нити, что слово парча стало означать золотную ткань. Из драгоценной итальянской парчи шили как зимнюю, так и летнюю одежду (ил.55,56), использовали для украшения церквей.
Из золоченых тканей встречаем брокат и брокатель. Название их происходит от слова - вышивать. Они, действительно были затканы или вышиты золотыми или серебряными нитями, иногда оттененные цветными .. шелком..« Во второй половине XVI! века использовались для летних женских платьев. Изящность и интимность брокатели в XVIII веке развилась в особый стиль тканей - органди и кисеи с вышивкой металлическими нитями»33.
Очень популярен на Руси был атлас, в переводе с арабского «гладкий». Завозилась эта шелковая глянцевитая ткань как с Востока, так и с Запада. Западный атлас (винидицкий, виницейский, немецкий) обладал высоким качеством, был очень плотным и выполнялся из отменного шелка. Кроме того, западные образцы были гладкими, редко имели узор. «В приходной книге 1645 г. записано, что 29 сентября... вологодский архиепископ приподнес царю Алексею Михайловичу «отлас золотный двойной, по серебру шитье золотом, мерою 9 аршин. 6 вершков, цена 35 руб.; отлас золотной по червчатой земле..., отлас гладкой ал...».34 Восточные атласы отличались характерным узором. В зависимости от места производства среди них выделяли китайские, турские, кизылбашские. (ил. 57,58).
Из атласа делались платна, опашни, кафтаны, ферези, зипуны, ... по атласу вышивали и низали ожерелья, нашивки, вошвы...
Можно сказать с уверенностью, что наиболее употребительной из шелковых тканей была камка. Камка на персидском языке означает дамасский шелк. У князей одеяла были камчатыя: «камка на червцы бел шелкъ». В народныхъ русских произведениях весьма часто упоминается камка белохрущатая узорчатая. «Из-за синяго моря Соловей Будимирович привезъ дорогия ткани, Княгине поднесь камку белохрущатую; Не дорога камочка - узор хитеръ: Хитрости были Царяграда, а мудрости Иерусалима,» Еще одно песенное четверостишие; «Камочка, камочка моя по Мелкотравчатая, узорчатая! Не давайся развертываться Ни атласу, ни бархату...».35 Строев называет камку тканью обыкновенной, из которой делали вещи не слишком нарядные. Часто встречается название куфтерь, что означает род гладкой камки . По торговой книге « добрая куфтерь не леняет, болшей узор; а коя толста, та и добра» «заголовье камка ала куфтерь, ... Роспашница камка куфтерь червчата, ...телогрея камка куфтерь жолта».36 Встречаются названия - камка соломянка, Карамзин, лаудан или лудан...
Отличительной особенностью этой ткани является наличие в утке и в основе шелковых нитей одной толщины. Они имеют неправильное чередование между собой, чем вызывают появление узора. Излюбленная ткань в русском придворном быту - камка виницейская, т.е. итальянская. Вот как описывает Клейн итальянскую камку: «Отчетливо виден очень крупный узор, достигаюшдй двух аршин в раппорте, с ярко выраженным стилем Ренессанса: ложчатые вазы, стилизованные гранатовые яблоки, ананасы, геральдические короны...либо геральдические лилии, положенные на цветы...».37 (ил 60)
Другим примером западной работы является камка ангулинная с мелким плотным узором из травок и цветов (ил.61).
Широко была распространена камка китайская с характерным китайским узором.
Часто можно было встретить камку адамашку. Первоначально она привозилась из Дамаска, что и дало название ткани. В торговых книгах XVI-XVII веков отмечено. Что «адамашка линяет, узор мелок не ней, тонка.»38 Она очень характерна своим мелким узором, от которого получила весьма распространенный эпитет - мелкотравчатая, (ил.62) В приходно-расходной книге царского имущества под 1635г. отмечена камка, как поступившая из Приказа Большой казны, от боярина И.Б. Черкасского, «камка .. двоеличная, московское дело, шелк бел да празелен...» Указан и ее узор - « цветы по ней - кречатий ряб».39 Название узора на камке было настолько своеобразно, что не поддавалось определению и, по-видимому, напоминало оперение кречета.
Встречается ткань с названием дама. Она происходит из Сирии (Дамаск), где ее начали производить разнообразных сортов. Судя по встречающимся описаниям, мы склонны думать, что эта ткань была полностью идентична камке адамашке. Дама имела так же множество разновидностей: «дама-кафар - из смешанной пряжи, льна, шерсти, шелка; дамаскет - ...с гирляндами цветов на атласном фоне, вытканных металлической нитью; дамассе - ткань с очень крупным узором; Дамаск - ...густотканая материя ...для церковного облачения и для обивки мебели...В XV1I1 веке дамаск часто имитировал кружево путем создания белого тонкого рисунка на темном фоне».40 Названия камка и дама уже в XIX веке вышли из употребления, так как каждая ткань имела очень много разновидностей, которые приобретали свои наименования.
