Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Церковь пресвятой богородицы (Эгри Таш)
1. Местоположение и архитектура 44
2,История ктиторе кой надписи 48
ГЛАВА II. Иконография церкви Эгри Таш
1 . Характерные черты иконографии каппадокийских программ росписей IX-X веков 55
2.Программа росписи алтарной апсиды 60
3.Программа росписи свода 61
4. Роспись южного компартимента и северной крипты 78
ГЛАВА III. Стилистика росписей
1. Описание и анализ изобразительных средств живописи церкви Эгри Таш 80
2.Стилистическое разнообразие каппадокийской храмовой живописи конца IX — начала X века 85
3.Художественные особенности живописи Ихлары 87
4.Технико-технологический анализ росписи Эгри Таш 96
Заключение 101
Приложение! 105
Приложение II 117
- Местоположение и архитектура
- Характерные черты иконографии каппадокийских программ росписей IX-X веков
- Роспись южного компартимента и северной крипты
- Описание и анализ изобразительных средств живописи церкви Эгри Таш
Местоположение и архитектура
Долина Ихлара — это широкий известняковый каньон с отвесными стенами. По его дну протекает река Мелендиз. Низкие берега реки постепенно переходят в крутые склоны, усеянные обломками камня (ил.1). Пещерные храмы расположены по нижнему краю скальных отвесов. Доступ к ним возможен лишь по тропам, петляющим между камней и фисташковых деревьев. Помимо пяти упомянутых выше храмов (Эгри Таш, Яланлы, Агачалты, Пюренлы Секы, Кокар) в долине находятся еще несколько храмов более позднего времени. Их описание входит в книгу Н.Тьерри1.
Храмы Эгри Таш и Яланлы расположены на восточной стороне каньона, три прочих — на противоположной, западной, стороне, на расстоянии нескольких минут ходьбы друг от друга.
Храм Пресвятой Богородицы (Эгри Таш) находится в обширном монастырском комплексе, состоящем из многочисленных пещерных помещений, сообщающихся коридорами (ил.З). Пещерные переходы буквально пронизывают основание отвесной скальной стены и тянутся вдоль поверхности на сотни метров. Рядом расположен еще один пещерный монастырь — Каранлык Кале, небольшая церковь которого не расписана.
Современное турецкое название Эгри Таш ("падающий камень") связано с тем, что крутой склон на подступах к храму загроможден крупными обломками скалы — фрагментами рухнувших стен храма (ил.1). И, возможно, эти обломки скрывают под собой фрагменты настенной живописи.
Храм вырублен в скале перпендикулярно ее поверхности. Собственно храмовое пространство и нижележащая крипта являются одним объемом, разделенным в прошлом на два этажа деревянными перекрытиями, В боковых стенах храма высечены пазы для балок пола. Скорее всего, деревянный настил был сооружен позднее, после обвала первоначального каменного пола (ил.2). Храм сильно пострадал от землетрясений: полностью утратил западную стену и часть северной и южной стен. В его южной стене прорублено боковое помещение и высечена орнаментированная ниша. Под храмом располагалась крипта с несколькими захоронениями. Соседние помещения были также погребального назначения (ил.6,7). Над погребениями в основной крипте сохранились изображения крестов и надписи, которые были изданы Н.Тьерри (ил.8,9). Судя по ним, в крипте находились погребения монахов и священников. Все погребения давно пусты и имеют вид вырубленных в камне продолговатых ниш. Слева от храма в скале вырублена небольшая крипта с полуциркульным сводом. В ней следы нескольких погребений и роспись вотивного содержания сравнительно неплохой сохранности (ил. 49-53,55). Архитектурное решение храма типично для Каппадокии этого периода: он базиликальный в плане, одноапсидный, с вогнутым сводом. Более того, это самый распространенный в этой местности вариант. К нему относятся остальные храмы Ихлары, за исключением Агачалты, имеющего крестовоку-польную форму. Очевидно, однонефный базиликальный храм с подковообразной апсидой наиболее прост для высечения, кроме того, он более устойчив к землетрясениям, чем распространившиеся позднее четырехстолпные формы. В целом, базиликальный тип преобладает в малоазийскои средневековой архитектуре и существует во многих разновидностях: классические трехнефные базилики, ку польные базилики (например, Алахан, Бинбиркилисе). Восточномалоазийская архитектура развивалась под сирийским влиянием, это прослеживается в заимствовании многих архитектурных элементов. Развитие архитектурных форм, происходившее в наземной архитектуре Малой Азии, в частности, в Каппадокии, касалось и памятников пещерной архитектуры. Типологии малоазийской архитектуры посвящена работа Й.Стржиговского2, в которой он предпринимает попытку классификации памятников VI-XIII вв. Краткий обзор каппадокийской наземной архитектуры включен в книгу А.Л.Якобсона3. Согласно исследованиям Н.Тетерятниковой, в Каппадокии не сложился тип алтарной части, состоящей из алтаря, диаконника и жертвенника, и если храм имел более одной апсиды, то это были отдельные приделы со своими престолами4. (Такое устройство имеют и храмы Сирии и Ливана XII-XIII вв.,5 а также коптские церкви6).
Характерные черты иконографии каппадокийских программ росписей IX-X веков
Каппадокийские памятники считаются иконографическим «кладезем», часто служа материалом для аналогий или реконструкций византийского и древнерусского искусства. Каппадокийские церкви — почти единственный источник, по которому можно судить об алтарных иконографических программах X века. Но один вопрос остается неразрешенным: были ли эти программы употребимы в приходских храмах, доступных широким слоям мирян, или росписи украшали небольшие вотивные часовни, в которых монахи молились за ктиторов, на чьи средства эти часовни сооружались. В последнем случае можно сделать вывод, что тема посредничества и ходатайства была сильно развита и определяла иконографическую программу. В Каппадокии произошел переход композиции Деисиса от типа "видения" к типу "ходатайства". В целом это свидетельствует в пользу того, что изменения в апсидных программах, относимые обычно к XI веку, начались ранее, хотя это происходило бессистемно.
Апсидные программы сохранялись в Каппадокии без изменений в течение X века. Композиция Теофании была распространена в Каппадокии (также как и в Грузии, Египте, Каталонии) и после того, как в Византии она исчезла повсеместно, сохранившись только в программах погребальных крипт.
К первой половине X века относится значительное количество храмов из общего числа капгтадокийских памятников. Наиболее значимыми памятниками первой половины X века являются церковь Айвалы (Иоанна Предтечи) и Старая церковь Токалы, роспись которых отнесена Н.Тьерри к работе одной мастерской. Они датированы 913-920 гг. К этому времени также относятся церковь Тавшанлы (913-920 гг.), церкви св.Апостолов в Синасоссе, Трех Крестов в Гюллю Дере, св.Евстафия в Гёреме, Баллык Килисе в Соганлы и Бахаттин в Белисирме.
Самая распространенная программа апсидной росписи — Теофания, образ Спасителя на престоле в окружении Небесных Сил. Изображение Теофании следует текстам видений пророков-боговидцев Исайи и Иезекииля, Апокалипсиса Иоанна Богослова и основано на древних восточных литургиях. Термин "Теофания" отчетливо возник в работах Андре Грабара, особенно в работе "Мартириум"1. В Каппадокии частым бывает изображение Теофании с пророками Исайей и Иезекиилем, являющимися одновременно и боговидцами, и причастниками Небесной литургии.2 Эта иконография была распространена на христианском Востоке в монашеской среде византийских провинций, а также была воспринята в романском искусстве. В средневековой монументальной живописи в росписях алтарной апсиды ветхозаветные прообразы Евхаристии встречаются нечасто. К.Жоливе-Леви, перечисляя такие примеры, считает этот сюжет каппадокийской особенностью, основанной на тексте Арефы Кесарийского IX в., его толковании на Апокалипсис.3 Существуют также примеры ветхозаветных прообразов в алтарных росписях египетских монастырей. Это росписи церквей коптских монастырей св.Антония Великого на Красном море (ил.98) и св.Макария Великого в Нитрийской пустыне (XI — ХТП вв.). Для коптов было характерно мыслить четырьмя ветхозаветными прообразами Евхаристии ("Жертвоприношение Авраама", "Жертвоприношение Иеффая"4,"Очищение уст Исайи" и "Встреча Авраама и Мельхиседека"). В Каталонии, в росписи церкви Санта Мария Эстерри в Ане (конец XI в.),5 также присутствует Теофания с пророками Исайей и Иезекиилем (ил.96). Композиция "Теофания" встречается в апсидах грузинских храмов6, а также в храмовых росписях Армении (Лмбатаванк, Кош, Талин)7.
Другой, совершенно уникальный пример каппадокийской иконографии алтарной росписи — изображение трех Богоявлений в базилике Иоанна Предтечи в Чавушине.s Церковь Иоанна Предтечи признана одним из самых ранних храмов Каппадокии. Н.Тьерри датирует роспись VI-VII вв., другие ученые склоняются к датировке IX в. Алтарная композиция содержит образы трех Богоявлений: Видение Иезекииля-Теофания — в центре, Крещение и Преображение — в северной и южной частях апсиды,
Роспись южного компартимента и северной крипты
По мнению Н.Тьерри и И.Белдисеашо-Штейнхер, росписи ихларских храмов стилистически близки рукописям IX и X веков восточного происхождения (миниатюры Сакра Параллела1 (ил.90-91)). К церквам Лланлы и Эгри Таш они предлагали аналогии — поздние произведения греко-сирийского круга в Риме.2 А.Эпштейн, напротив, отрицала близкое сходство между живописью Ихлары и миниатюрами Сакра Параллела/
Эти миниатюры, бесспорно, имеют общее стилистическое сходство с каппадокийскими памятниками начала X века — церковью Айвалы и Старой церковью Токалы. Но к этому вряд ли можно что-то прибавить, поскольку аналогия носит слишком общий характер.
Ж.Лафонтен-Дозонь находила стилистическое сходство живописи Ихлары с армянской миниатюрой Х-ХТ вв. Аналогии, предложенные Лафонтен-Дозонь, представляются нам одними из наиболее близких.
Росписи Эгри Таш довольно трудно анализировать по причине их нынешней плохой сохранности и определенного количества древних поновлений и вставок. К тому же цвет живописи в апсиде сильно искажен: закопченная, потертая и местами полностью утраченная роспись вряд ли производит живописный эффект. Однако складки одежд апостолов и святителей хорошо сохранились, а черный контурный рисунок ликов и стоп сохранился лучше, чем в живописи на своде, где он во многих местах осыпался. Орнамент на колоннах между фигурами святителей аналогичен орнаменту на филенках в росписи на своде, а грибовидные цветы у ног апостолов встречаются в других храмах Ихлары: в Кокаре и Пюренлы Секы.
Что касается цветового решения, то ведущую роль в росписи Эгри. Таш играет оранжевый цвет. В сочетании с глубоким зеленым, черным, охрой и красно-коричневым это создает сильный живописный эффект. Черный контурный рисунок в композициях на своде облетел и сейчас выглядит серым. Цветовая гамма проста и состоит из оранжевого сурика, охры, зеленого, черного и серого цветов в фонах. В сценах "Видений волхвов" и "Благовещения у кладезя" обращает на себя внимание белый цвет личного письма. По нашему предположению, это может быть связано с незаконченностью живописи в этом ярусе (см. "Технико-технологический анализ11). В других храмах Ихлары цвет санкиря ликов либо охристо-желтый, либо розоватый. В остальной части свода цвет ликов горчично-оливковый, с черным контурным рисунком и широкими пробелами. Белый цвет ликов предполагает бессанкирное письмо, лишенное пробелов. Этот прием совершенно не свойственен греческой живописной культуре, зато характерен для Востока. Ранние коптские росписи VI века — Бауит, Саккара — служат примером бессанкирного письма по белому грунту. В них существует, правда, лепка формы в позднеэллинистической традиции, что полностью отсутствует в церкви Эгри Таш, где на ликах едва различимы следы подрумянки четкой треугольной формы.
Художественный язык росписей Ихлары отличен от произведений греко-эллинистического константинопольского круга. Они — выразительный пример восточнохристианской живописи. Черты росписей, такие как рисунок личного письма, в особенности ликов, экспрессия и жесткость графики в сочетании с локальной яркостью основных масс близки не только армянской миниатюре, но и другим памятникам восточнохристианского ареала, в частности, коптским. Один из памятников коптской коллекции Эрмитажа, фрагмент миниатюры на листе пергамена стилистически близок ихларским росписям. Этот памятник происходит из коллекции Николая Петровича Лихачева. Фрагмент сильно деформированного пергаменного листа размером 9x12,3 см датирован IX-X вв. На одной стороне — изображение Христа в крестчатом нимбе, над ним часть надписи EMMANOUHJI; нижняя часть листа не сохранилась, различима верхняя часть книги. На оборотной стороне — остатки 13 строк коптского письма с упоминанием имени Шенуте. Живопись построена на красном, желтом, коричневом и белом. Характерен рисунок лика: нос написан двумя параллельными равнозначными линиями, ноздри треугольной формы, брови сросшиеся, усы написаны двумя прямыми штрихами; подрумянка на щеках и борода под нижней губой изображены четкими треугольниками — таким же образом как и в ликах Христа в церквах Агачалты, Ялаилы и Эгри Таш.
Описание и анализ изобразительных средств живописи церкви Эгри Таш
По мнению Н.Тьерри и И.Белдисеашо-Штейнхер, росписи ихларских храмов стилистически близки рукописям IX и X веков восточного происхождения (миниатюры Сакра Параллела1 (ил.90-91)). К церквам Лланлы и Эгри Таш они предлагали аналогии — поздние произведения греко-сирийского круга в Риме.2 А.Эпштейн, напротив, отрицала близкое сходство между живописью Ихлары и миниатюрами Сакра Параллела/
Эти миниатюры, бесспорно, имеют общее стилистическое сходство с каппадокийскими памятниками начала X века — церковью Айвалы и Старой церковью Токалы. Но к этому вряд ли можно что-то прибавить, поскольку аналогия носит слишком общий характер.
Ж.Лафонтен-Дозонь находила стилистическое сходство живописи Ихлары с армянской миниатюрой Х-ХТ вв. Аналогии, предложенные Лафонтен-Дозонь, представляются нам одними из наиболее близких.
Росписи Эгри Таш довольно трудно анализировать по причине их нынешней плохой сохранности и определенного количества древних поновлений и вставок. К тому же цвет живописи в апсиде сильно искажен: закопченная, потертая и местами полностью утраченная роспись вряд ли производит живописный эффект. Однако складки одежд апостолов и святителей хорошо сохранились, а черный контурный рисунок ликов и стоп сохранился лучше, чем в живописи на своде, где он во многих местах осыпался. Орнамент на колоннах между фигурами святителей аналогичен орнаменту на филенках в росписи на своде, а грибовидные цветы у ног апостолов встречаются в других храмах Ихлары: в Кокаре и Пюренлы Секы.
Что касается цветового решения, то ведущую роль в росписи Эгри. Таш играет оранжевый цвет. В сочетании с глубоким зеленым, черным, охрой и красно-коричневым это создает сильный живописный эффект. Черный контурный рисунок в композициях на своде облетел и сейчас выглядит серым. Цветовая гамма проста и состоит из оранжевого сурика, охры, зеленого, черного и серого цветов в фонах. В сценах "Видений волхвов" и "Благовещения у кладезя" обращает на себя внимание белый цвет личного письма. По нашему предположению, это может быть связано с незаконченностью живописи в этом ярусе (см. "Технико-технологический анализ11). В других храмах Ихлары цвет санкиря ликов либо охристо-желтый, либо розоватый. В остальной части свода цвет ликов горчично-оливковый, с черным контурным рисунком и широкими пробелами. Белый цвет ликов предполагает бессанкирное письмо, лишенное пробелов. Этот прием совершенно не свойственен греческой живописной культуре, зато характерен для Востока. Ранние коптские росписи VI века — Бауит, Саккара — служат примером бессанкирного письма по белому грунту. В них существует, правда, лепка формы в позднеэллинистической традиции, что полностью отсутствует в церкви Эгри Таш, где на ликах едва различимы следы подрумянки четкой треугольной формы.
Художественный язык росписей Ихлары отличен от произведений греко-эллинистического константинопольского круга. Они — выразительный пример восточнохристианской живописи. Черты росписей, такие как рисунок личного письма, в особенности ликов, экспрессия и жесткость графики в сочетании с локальной яркостью основных масс близки не только армянской миниатюре, но и другим памятникам восточнохристианского ареала, в частности, коптским. Один из памятников коптской коллекции Эрмитажа, фрагмент миниатюры на листе пергамена стилистически близок ихларским росписям. Этот памятник происходит из коллекции Николая Петровича Лихачева. Фрагмент сильно деформированного пергаменного листа размером 9x12,3 см датирован IX-X вв. На одной стороне — изображение Христа в крестчатом нимбе, над ним часть надписи EMMANOUHJI; нижняя часть листа не сохранилась, различима верхняя часть книги. На оборотной стороне — остатки 13 строк коптского письма с упоминанием имени Шенуте. Живопись построена на красном, желтом, коричневом и белом. Характерен рисунок лика: нос написан двумя параллельными равнозначными линиями, ноздри треугольной формы, брови сросшиеся, усы написаны двумя прямыми штрихами; подрумянка на щеках и борода под нижней губой изображены четкими треугольниками — таким же образом как и в ликах Христа в церквах Агачалты, Ялаилы и Эгри Таш. Таким же образом построен рисунок личного письма в церквах Кокар, Яланлы и Эгри Таш. При сопоставлении двух изображений Христа — в росписи церкви Яланлы и в коптской миниатюре — очевидно, что оба мастера для создания образа пользовались одним и тем же языком графических и живописных понятий, причем этот язык был общепринятым для значительного ареала Восточного Средиземноморья.
Похожие диссертации на Росписи церкви Пресвятой Богородицы (Эгри Таш) IX-X веков в долине Ихлара (К вопросу о восточнохристианской традиции в живописи Каппадокии)
