Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Краткий очерк истории турецко-российских отношений 25
Глава 2. Турецко-российские отношения в 1992-2005 гг. и формирование новой геополитической реальности 56
1. Соотношение интересов России и Турции на Балканах
2. Российско-турецкое взаимодействие в Северном Причерноморье
3.Политика России и Турции в Закавказье
4.Влияние России и Турции в странах Средней Азии
5. Северный Кавказ: проблема восстановления турецкого влияния
6.Тюркские регионы России: пантюркизм или российский патриотизм?
7. Новая ситуация в зоне российско-турецких интересов (с 2000 года)
Глава 3. Экономический и культурный аспекты турецко-российских отношений в 1992-2005 гг. Геополитическое значение энергетических ресурсов Каспия 160
1. Экономическое взаимодействие Турции и России
2. Идеологический фактор политики в Турции и России
3. Исламский вызов и российско-турецкое взаимодействие
Глава 4. Политические аспекты турецко-российских отношений в 1992-2005 гг. и перспективы формирования системы региональной безопасности 209
1 . Российско-турецкие отношения в контексте "большой" геополитики 2.Основные контуры создания системы региональной безопасности
Заключение 234
Список использованных источников и литературы
- Российско-турецкое взаимодействие в Северном Причерноморье
- Северный Кавказ: проблема восстановления турецкого влияния
- Идеологический фактор политики в Турции и России
- Российско-турецкие отношения в контексте "большой" геополитики 2.Основные контуры создания системы региональной безопасности
Введение к работе
В 1990-е - начале 2000-х годов произошло кардинальное изменение системы международных отношений, связанное с переходом к так называемому "однополярному миру" Угрозы, вызванные "ядерным сдерживанием", заменились или дополнились новыми вызовами со стороны международного терроризма, распространения межэтнической конфликтности, всплеска незаконного оборота наркотиков, оружия и проч В этих условиях существенную роль стали играть вновь формирующиеся системы международных связей, в том числе и между государствами, ранее входившими в конфликтующие военно-политические блоки
В первую очередь следует обратиться к концепту безопасности, имеющему несколько определений1 Следует говорить о росте актуальности этой проблематики, проявляющейся в том числе и в постоянном изменении трактовок самого термина2 Это происходит потому, что именно в последнее время стала очевидной эрозия традиционных принципов обеспечения безопасности, которые возникли сначала в европейском историко-культурной ареале, а потом и по всему миру Для России, борющейся с терроризмом, и Турции3, проблемы собственной безопасности имеют растущее значение 1990-е гг, да и начало 2000-х, можно в любом случае назвать переходным периодом от традиционной системы глобальной безопасности к новой, пока еще только формирующейся4 В этих условиях, на наш взгляд, существует выраженная потребность в создании системы "эшелонированной безопасности" (или "запасного варианта"), частью которой могут стать различные варианты "безопасности регио-
Деметрадзе М Р Политология Краткий словарь терминов М Академия права и управления 2002 С 4-5
2 Панарин С А Представление о безопасности в пространстве Евразии // Вестник Евразии Независимый
научный журнал М 199"S N1 С 102-117 RotshildE What is Security'[Cambridge] July 1993/Common
Security Forum (preprint) P 9-12
3 Емельянов В Страна раздражающей веротерпимости // НГ-религии 2003 3 дек С 7
4 Арин О А Россия на обочине мира М Линор 1999, Воркунова О А (ред ) Региональная безопасность
и сотрудничество в Центральной Азии и на Кавказе М Центр исследования проблем мира и развития
"Форум" 1999 Зонн И С , Жильцов С С Стратегия США в Каспийском регионе М. Беловодье 2003
нальной", осуществляемой в ходе партнерских отношений между региональными лидерами
Необходимо добавить, что нынешние проблемы безопасности в большей мере сосредотачиваются на "вызовах и угрозах нетрадиционного ряда" Речь идет о таких опасных явлениях, как межэтнические конфликты, религиозный экстремизм, терроризм, незаконный оборот наркотиков и оружия (в том числе распространение оружия массового поражения), торговля людьми или незаконный оборот отдельных органов человеческого тела, рост экологической напряженности, бедность в различных регионах мира и т д Наибольшие угрозы несет религиозный экстремизм и возникший на этой почве терроризм Радикальный исламизм пришел на смену национализму, освящая сепаратизм, ирре-дентизм, борьбу за свержение или ослабление светских режимов Российский политолог И Звягельская выделила следующий комплекс угроз, связанных с терроризмом на религиозной почве 1 военно-террористическая активность, ведущая к государственной дестабилизации, 2 сильный мобилизационный потенциал этой идеологии, позволяющий активно вербовать сторонников, 3 превращение подобного рода движений в каналы влияния третьих сил и стран, 4 создание исламских анклавов, живущих по собственным законам и нарушающих государственный суверенитет, 5 усиление на этой основе социальной конфликтности
Общую ситуацию в сфере международной, национально-государственной и общей безопасности верно, на наш взгляд, оценил российский министр иностранных дел И Иванов в выступлении на представительной международной конференции "Россия и новое мировое устройство" (Москва, 12 мая 2003 г ) В частности, он сформулировал следующий вывод "Главной проблемой является то, что мир, становясь все более взаимозависимым, делается все менее безопасным После крушения биполярной системы быстрого
Лунев с Широков Г Трансформация мировой системы и крупнейшие страны Ьврізии М Academia 2001
перехода к новому мироустройству не получилось Оказалось, что демокрагия нуждается в защите от экстремизма, сепаратизма и религиозной нетерпимости" В этом смысле существенный теоретический (особенности формирования новой системы международных отношений) и практический (повышение эффективности политики обеих стран по отношению друг к другу) интерес представляют турецко-российские отношения в том виде, в каком они разворачивались в 1990-е гг и далее Россия и Турция - исторические партнеры и конкуренты, два основных региональных лидера в регионе от Балкан до Центральной Азии (не будем пока учитывать фундаменталистский Иран, находящийся по существу в международной изоляции, и Китай, не очень стремящийся в настоящее время к ведущей роли в системе международных отношений)
Наши страны имеют много общего, по крайней мере в том. что обе они -бывшие империи, обе являются двойной периферией - Запада и Востока, обе тесно связаны с европейскими системами безопасности и транслируют соответствующие принципы с Запада на Восток Но главное, чго связывает наши страны - историческая политическая активность в том поясе, который 3 Бже-зинский назвал "дугой нестабильности", то есть на территории от Балкан до Центральной Азии Турцию и Россию разделяют страны-лимитрофы, которые в ходе исторического процесса попеременно становились периферией одного из двух региональных лидеров
Однако в новых исторических условиях конфликт между государствами-региональными лидерами утратил свою остроту Этому способствовало, во-первых, включенность обеих стран в систему европейской безопасное! и, а во-вторых, наличие общих проблем в рамках единой для них периферийной территории Спорные проблемы двусторонних отношений (коммуникации, добыча и транспортировка энергоносителей, экономическая активность в государствах-лимитрофах и т д) вполне решаемы и не могут отодвинуть на задний план общие угрозы, с которыми сталкиваются обе страны Эйфория 1990-х гг , предполагавшая, что в рамках "однополярного мира" решение проблем собст-
венной безопасности можно доверить заокеанскому центру силы, сменяется более взвешенным подходом
Согласно ему, военное присутствие США в "дуге нестабильности" не является твердой гарантией региональной безопасности А следовательно, надо выстраивать собственную систему российско-турецкого партнерства, в котором наши страны заинтересованы больше всего Эта модель взаимоотношений не может противостоять глубинным интересам США как мирового лидера Следует добавить, что такое партнерство, которое может быть реализовано в создании сисгемы региональной безопасности, имеет для России непреходящее значение - в связи с огромной протяженностью ее южных границ, трансграничными перемещениями вызовов и угроз (религиозный экстремизм, транспортировка наркотиков, незаконная миграция и тд) Спокойствие на Юге позволит России сосредоточиться на обустройстве своих дальневосточных территорий
Цели данной работы - проследить основные тенденции двусторонних отношений после 1992 г (условная дата окончания советского периода истории, а і акже "холодной войны") и наметить их перспективы на будущее Мы предполагали выявить определенные закономерности в истории взаимодействия между Турцией и Россией Понять, как они преломляются в новых исторических условиях Выявить статус и перспективы развития совместной турецко-российской периферии Понять, как элементы конфликтности либо же сотруд-ничесгва проявлялись в различных регионах общих интересов и по различным проблемам обоюдного взаимодействия Выявить на этой территории основные угрозы и вызовы "нетрадиционного ряда", наконец, предложить такой уровень и модель турецко-российского взаимодействия, который позволил бы говорить о создании системы региональной безопасности для северных территорий Евразии
Задачи работы
- охарактеризовать исторически сложившуюся модель взаимодействия
между Турцией и Россией Выявить, как складывалась их взаимная периферии, охарактеризовать современный международный статус этой периферии, основные тенденции ее развития,
- охарактеризовать проблемный блок, сохраняющийся на этой террито
рии, в том числе в рамках турецко-российских отношений Показать новые ка
чественные внешнеполитические ориентиры Анкары и Москвы Показать ме
сто России во внешней политике Турции, и наоборот,
проследить основные направления и тенденции турецко-российских (турецко-советских) отношений после 1990 г Проанализировать отношения двух стран на примере различных регионов в пределах и за пределами бывшего СССР, где интересы двух стран пересекаются Исследовать экономические отношения двух стран и показать их влияние на политику,
наметить возможные пути решения некоторых спорных вопросов Установить перспективы эволюции турецко-российских отношений Определить возможность новых форм сотрудничества по ряду политических, экономиче-скихитд вопросов,
охарактеризовать наличную ситуацию в сфере международной безопасности, а также сложившуюся систему вызовов и угроз, особенно в зоне турецко-российских конкурентных интересов Предложить модель создания системы региональной безопасности
Данная работа представляет собой комплексное исследование отношений между нашими странами после 1990 г В ней обосновывается возможность существенно повысить уровень региональной безопасности, в том числе и с использованием уже имеющихся инструментов, в чем и заключается ее новизна
Актуальность работы связана с растущей заинтересованностью и Турции, и России в росте взаимного доверия и двусторонних связей, в повышении стабильности на территории от Балкан до Центральной Азии Следует особо указать на тот факт, что когда данная работа была в целом завершена, из печа-
ти вышли две книги, посвященные российско-турецким отношениям Одна из них, монография В Н Коптевского, анализирует торгово-экономические отношения между двумя странами Сборник статей под редакцией Н Ю Ульченко и Г Казгана базируется на материалах международной конференции и освещает различные аспекты российско-турецких отношений в прошлом и настоящем Эти книги в целом имеют более узкий характер по сравненшо с тематикой нашей работы, так как мы рассматриваем проблему и в региональном, и в отраслевом отношениях, а также пытаемся моделировать последствия возможного российско-турецкого сближения Вместе с тем, они наглядно демонстрируют растущий интерес к проблематике нашей диссертации
На наш взгляд, в наибольшей мере актуальность проведенного исследования демонстрируется самой дипломатической праюикой Достаточно сослаться на такие документы, как Договор об основах отношений Российской Федерации и Турецкой Республики от 25 мая 1992 г, Протокол о российско-турецких консультациях от 26 августа 1992 г, Соглашение о сотрудничестве между Министерством внутренних дел Российской Федерации и Министерством внутренних дел Турецкой Республики от 30 октября 1992 г, Меморандум между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики о сотрудничестве в борьбе с терроризмом от 18 декабря 1996 г, российско-турецкую Декларацию о борьбе с терроризмом от 5 ноября 1999 г
Актуальность данной работы особенно подчеркивает "План действий по развитию сотрудничества между Российской Федерацией и Турецкой Республикой в Евразии (от двустороннего сотрудничества к многоплановому партнерству)" Он был согласован двумя странами в 2001 г и опубликован на сайте Посольства Российской Федерации в Турции под датой 31 07 2003
Основное содержание этого Плана включает следующие положения 'миропорядок в XXI веке должен основываться на механизмах коллективного решения ключевых проблем и верховенства права в международных отношениях", "Россия и Турция приступят к конструктивному диалогу с тем, чтобы
способствовать созданию в Европе новой всеобъемлющей архитектуры безопасности", "как два важных государства евразийского региона, Россия и Турция договорились провести оценку путей утверждения мира, стабильности и устойчивого развития", "стороны будут осуществлять дальнейшее развитие существующих между ними добрых отношений, политических консультаций и потенциала экономического сотрудничества в евразийском измерении, выходя таким образом на новый, более высокий уровень двусторонних отношений"
При исследовании российско-турецких отношений, на наш взгляд, следует исходить из следующих основных положений: 1 В зоне от Балкан до Центральной Азии исторически сложилась собственная система "сдержек и противовесов" между региональными центрами силы, которая обеспечивала относительную региональную стабильность Именно Турция и Россия в течение веков противостояния создавали обоюдную периферию за счет стран и народов, не обладавших собственной государственностью или имевших недостаточно развитое государственное устройство До сих пор эта периферия состоит из "слабых" или, как их еще называют, "региональных" государств Они являются источником угроз и вызовов как сами по себе, так и под воздействием фундаменталистского Юга (страны Ближнего и Среднего Востока)
-
Исторически турецко-российская конкуренция проявлялась основном в трех формах (термины С Лурье) - "фронтальной" (на всем пространстве соприкосновения), "линейной" (по линиям коммуникаций) и "точечной" (контроль над стратегическими территориями) Сейчас наблюдаются элементы противостояния лишь в двух последних формах, причем само оно опосредуется суверенными правами государств совместной периферии
-
Градус напряженности в российско-турецкой политике на каждом из направлений (Балканы, Северное Причерноморье, Кавказ, Средняя Азия) изменялся с течением времени На наш взгляд, конфигурация турецко-российских отношений в этих регионах ныне такова
Страны Средней Азии исторически были больше под влиянием России, да и сегодня здесь турецко-российские противоречия пока не проявляются Это связано с тем фактом, что экономическое проникновение обеих стран в регион обусловлено состоянием их экономик Они не имеют возможности оказать существенное влияние на развитие государств региона Вместе с тем, во-первых, все явственнее становится экономическое (оно предшествует политическому) проникновение в регион Китая, а во-вторых, здесь чрезвычайно высок уровень угроз (терроризм, наркотрафик и т д ) Возможно, было бы уместным объединить усилия Турции и России по освоению Средней Азии
Кавказ остается весьма конфликтной территорией, где явственно сталкиваются турецко-российские интересы Вместе с тем, проникновение турецкого влияния на Северный Кавказ (как и в другие "тюркские" и "мусульманские" регионы России) совершенно неприемлемо для последней В такой же мере для Турции неприемлемо устранение ее от решения кавказских проблем Именно по поводу ситуации в Закавказье турецко-российские отношения могут выйти на тот конструктивный уровень, который позволит говорить о плодотворности идеи поддержания двумя странами безопасности в зоне совместной периферии Закавказье является первым и наиболее важным объектом ее практического приложения
Бассейн Черного моря впредь в военном отношении будет использоваться преимущественно для охраны торговых путей, системы других коммуникаций, а также для защиты государственных границ Здесь остался только один существенный "раздражитель" - проблема крымских татар Напомним, что хотя Крым является украинской территорией, Россия имеет здесь свои интересы (например, база Черноморского флота в Севастополе) Турцией выбрана верная стратегическая линия, направленная на создание в Черноморской зоне подобия Общего рынка Турция, контролирующая Черноморские проливы, обладает ключом к поддержанию мира в Причерноморье Создание подобного рода ре-
тонального союза сделает более прогнозируемой ситуацию на одном из участков "дуги нестабильности"
В настоящее время и в обозримой перспективе Балканы не являются предметом противостояния между Турцией и Российской Федерацией Дело в том, что обе страны потерпели на Балканах геостратегическое поражение, причем не в конкуренции друг с другом, а со стороны других центров силы
-
Конструктивная роль третьих стран и международных организаций в разрешении конфликтов на территории турецко-российского лимитрофа пока совершенно не очевидна Так, США, развернув в начале 2000-х гг свое военное присутствие в Центральной Азии (Киргизия, Узбекистан, Таджикистан) и Закавказье (Грузия, планируется Азербайджан) не повысило здесь общий уровень стабильности и не способствовало демократизации местных политических режимов Деятельность ОБСЕ не привела к разрешению азербайджано-карабахского конфликта, а уже в 2003 г вмешательство западноевропейцев отодвинуло перспективы разрешения конфликтной ситуации между Молдавией и Приднестровьем
-
Нашим странам предстоит выбрать, принять ли участие в геополитических "больших играх", заведомо провоцируя нестабильность Или, заботясь о собственной безопасности, избрать другие направления политики, имеющие обоюдную выгоду и несущие региону стабильность
Это вызвано тем, что в странах Западной Азии через несколько десятилетий образуется сильное демографическое давление и на турецком, и на российском направлениях В этом случае станет неизмеримо труднее решать задачи безопасности наших стран и стабильности в Каспийском геостратегическом пространстве Возникнет угроза и для черноморской части турецко-российской периферии Поэтому начинать действовать в направлении коллективного обеспечения региональной безопасности нужно как можно раньше
6 В 1990-е и начале 2000-х гг турецко-российские экономические отно
шения развивались весьма интенсивно Можно утверждать, что Турция и Рос-
сия нуждаются друг в друге как в экономических партнерах (особенно если учитывать некоторые проекты), хотя пока обе страны имеют наиболее сильные связи не друг с другом, а с другими державами При этом нет оснований считать, что в обозримой перспективе обе страны вступят в непримиримую конкуренцию в регионах совместных интересов Взаимный интерес пока все же в большей мере может базироваться на связях политического характера, а именно, на скоординированном обеспечении безопасности в рамках Черномор-ско-Каспийского региона
-
Преувеличено значение турецко-российской конкуренции в сфере добычи и транспортировки энергоресурсов Каспия По существу, Турция и Россия, а также нефтедобывающие страны Каспия и международные участники разработки сырья вполне могут договориться о маршрутах транспортировки углеводородного топлива и о квотах для каждого из них Уже назрела необходимость составлять глобальный энергетический баланс и в таком же масштабе планировать инфраструктуру добычи и транспортировки энергоносителей (как это пытаются делать в связи с выбросами парниковых газов в рамках Киотско-го протокола)
-
Несмотря на то, что в Турции муссируются идеи пантюркизма, а в России - евразийства, они не имеют широкой социальной опоры В настоящее время между Турцией и Россией нет сколько-нибудь значимого идеологического барьера Возможные в этой сфере противоречия между Турцией и Россией значительно уступают однотипным вызовам и угрозам (экстремизм на религиозной почве)
-
В нынешней геополитической обстановке стратегическая задача турецко-российских отношений партнерство между Турцией и Россией при благожелательном отношении со стороны Европы, США и нейтрализации других региональных лидеров В складывающейся системе международной политики обе страны найдут адекватную для себя сферу ответственности
10 Турецко-российское партнерство в сфере безопасности будет свидетельствовать о завершении стихийно складывающейся преимущественно в 1990-е гг системы региональных связей и безопасности не только в Северной Евразии, но и в Северном полушарии вообще Иными словами, турецко-российское сближение поставит последнюю точку в системе уже существующих и взаимно накладывающихся друг на друга, пересекающихся и по задачам, и по списку участников региональных организаций политических, экономических, военных Турецко-российские отношения, таким образом, являются ключом к проблеме безопасности в Северной Евразии
В России-СССР отношения между Турцией и Россией (СССР) до "перестройки" и частично в начале ее освещались в работах И Ахундова, М Гасратяна, Р Гачечиладзе, А Гусейнова, В Данилова, Д Еремеева, Н Киреева, Р Кондакчяна, Б Поцхверия, А Сверчевской, Г Старченкова и мн др За последние 10-15 лет появились новые работы о современных турецко-российских отношениях и об их перспективах Часть из них принадлежит перу тех же авторов - на- пример, в России - В Данилову, Б Поцхверия, Г Старченкову, но большинство - новым авторам В Абрамову, ГБареегову, МБедшанову, П Власову, С Заславскому, И Ивановой, НКирееву, АКуртиву, П Литаврину, С Лурье, М Мейеру, А Хазанову, В Хлюпину и др Более подробно см список литературы в конце данной работы Среди турецких авторов можно выделить работы X Казгана (Н Kazgan), Г Турана (G Turan) и Э X Кылычбейли (Е Kihcbeyh)
К сожалению, по теме данного исследования мы не обнаружили каких-либо систематических изысканий последних лет - ни в российских библиотеках, ни в ссылках, приводимых в работах российских и турецких ученых Но если обратиться к интернет-изданиям, то ситуация будет несколько иной Только за последние несколько лет можно обнаружить десятки информационных материалов сообщений, статей, брошюр, монографий, материалов "круглых столов" - принадлежащих перу турецких, российских и западных исследо-
ваний Они посвящены различным аспектам турецко-российских взаимоотношений - по большей части тем темам, которые поставлены в настоящей работе Вот некоторые из этих исследований
Среди российских авторов можно выделить статьи Р Заргаряна (сайт интернет-издания "Обозреватель"), ММейера (МMeyer, сайт международного интернет-издания ISRO Reading Hall), а также брошюру ПБаева (PBaev), опубликованную на сайте Гарвардского университета, США Среди западных авторов можно выделить Ф Хилла и О Таспинара (F Hill, О Taspinar), чья работа опубликована на сайте Французского института международных отношений в 2006 г, Р Фридмана (R Freedman), опубликовавшего статью о современном состоянии российско-турецких отношений в интернет-издании "Турецкий журнал международных отношений", а также А Маковского и С Сайяри (A Makovsky, S Sayary), сотрудников "Вашингтонского института по изучению проблем Ближнего Востока, посвятивших свою монографию внешней политике Турции Следует отметить, что интерес к этой проблематике проявляют в сопредельных с Турцией и Россией странах Так, можно указать на статью К Сингха (К Singh), профессионального дипломата, сотрудничающего с "Южноазиатской исследовательской группой" Она была переопубликована и на арабском сайте "Аль-Джазира" Несколько статей по проблеме турецко-российских отношений бьши опубликованы на сайтах армянской диаспоры и греков-киприотов
Особенно активно тема российско-турецких отношений обсуждается в турецких интернет-изданиях Среди них можно выделить серию статей А Оку (A Oku) в издании "Информационная и аналитическая ось", работы М Катика (М Katik) в издании "Евразинет", С Опана (S Орап, издание "Турецкий центр по международным отношениям и стратегическому анализу"), АБиличи и М Четинкая (A Bihci, М Cetinkaya), публикующихся в издании "Заман онлайн Первое турецкое интернет-издание", С Чагантая и М Генчсоя (S Cagantay, N Gencsoy), публикующихся в интернет-издании "Мави Бончук Рог изобилия
тюркомании и оттомании" Особый интерес вызывает "круглый стол", проведенный в 2003 г директором "Турецкого института международной политики" С Ташханом (S Tajhan) Он был посвящен международной политике Турции на современном этапе, в нем приняли участие известные в Турции политики и политологи
Есть необходимость сравнить подходы российских и турецких авторов к теме нашего исследования Выберем для этого обобщающую коллективную монографию, написанную под редакцией Н Г Киреева, а также сборник трудов турецких и росийских ученых, опубликованный под редакцией Н Ю Ульченко и Г Казгана Первое и самое важное, что бросается в глаза, это существование единого проблемного поля, привлекающего исследовательские усилия К нему можно отнести проблему регионального экономического сотрудничества, реализуемого как в одностороннем порядке, так и по линии региональных организаций (ЧЭС, ОЭС, СНГ, ОДКБ и проч ) Важное место в трудах российских и турецких исследователей занимают такие проблемы, как евразийская система коммуникаций, совместные экономические проекты, энергетические вопросы, соизмеримость влияния двух государств на "постсоветском" пространстве, армяно-азербайджанский конфликт, позиция Турции в чеченском вопросе Трудной проблемой, осмысляемой учеными обеих стран, является конфликтное историческое наследие
Есть некоторая общая идея, которая сближает российских и турецких исследователей в их поиске ориентиров в современном мире Это хорошо сформулировано в статье Г Казгана "Взаимодействие Запада (во главе с США) на турецко-российские отношения может быть прослежено через политику либерализации - глобализации - приватизации, влиянию которой обе страны оказались подвержены в 90-е годы Эта политика, с одной стороны, ведет к росту внешнего долга, увеличивает зависимость экономического развития от таких международных кредитных институтов, как МВФ, Всемирный банк, а также от контролируемых западным капиталом международных банков, финансовых
компаний и фондов, а с другой - ограничивает возможности экономического роста, повышает нестабильность, неравномерность в распределении доходов, порождает деградацию в обществе и политических кругах и ставит экономический рост стран в зависимость от западного капитала" По существу это высказывание, не имея ничего общего с антизападными настроениями, отражает необходимость самоопределения обеих стран в изменяющемся мире
Для российской историографии в целом маргинальны темы, связанные с событиями 1915 г или Московским договором 1921 г В известной нам турецкой научной литературе достаточно спокойно оценивается активность Турецкой Республики в тюркских и мусульманских регионах СНГ По существу и российские, и турецкие исследователи делают акцент на выгодности (и даже неизбежности) сотрудничества
Предлагаемая здесь работа построена на методе рассмотрения отдельных политических и экономических аспектов отношений между нашими странами как по проблемам, так и по регионам Поэтому особый и поистине необозримый блок литературы связан с ситуацией в странах Черноморско-Каспийского регаона (в том числе с развивающимися здесь конфликтами) и столкновении здесь интересов Турции и России Приведем лишь имена отдельных авторов, на которых мы ссылались (это в первую очередь политологи и журналисты) Г Авакян, Г Аветисян, Н Белицер, В Белокреницкий, А Васильев, О Воркунова, А Вяткин, К Гаджиев, М Деметрадзе, А Динкевич, В Дубовицкий, К Дударев, А Зайферт, И Звягельская, И Иванова, А Игнатенко, А Касьяненко, В Коргун, Д Макаров, Д Малышева, Ш Мамаев, А Малашенко, 3 Мирзоев, В Надеин-Раевский, В Наумкин, В Панфилова, Ф Пау, А Пилат, Б Поцхверия, И Ротарь, А Сваранц, Д Трофимов, В Урлянов, А Ханбабян, И Хисамов, О Храбрый, С Червонная, Г Чуфрин, Б Шмелев, В Широков, М Олкотт и многие другие
В своем исследовании мы опирались на следующую источниковедческую базу архивные материалы - в первую очередь турецких дипломатических архивов, материалы национально-политических движений, публичные
выступления турецких и российских политиков, сообщения средств массовой информации, литературные источники, в отдельных случаях использовались статистические данные
Наша работа состоит из Введения, четырех глав, Заключения и Списка использованной литературы
Российско-турецкое взаимодействие в Северном Причерноморье
Соглашения предусматривали обмен информацией в экономике и торговле, содействие улучшению работы фирм и организаций, совместные научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, обмен научно-технической информацией, продажу и приобретение патентов, лицензий, ноу-хау, сотрудничество в производстве и оказании услуг, проведение семинаров, симпозиумов, торгово-промышленных выставок, взаимные визиты ученых, сотрудничество Государственной плановой организации Турции и Госплана СССР [Правда, 4.01.1985].
При подписании соглашений государственный министр Турции, советник премьера по делам внешней торговли и казначейства Э. Пандемирли заявил, что экономические и торговые переговоры будут способствовать пониманию и в других областях [Правда, 28.12.1984].
С 21 по 29 мая 1985 г. СССР посетила делегация турецкого парламента во главе со спикером Н. Карадуманом; с 29 июля по 5 августа 1986 г. премьер Турции Т. Озал побывал в Ленинграде и в Узбекистане [Черников, 1988, с. 162-164].
В рамках улучшения отношений с СССР Турция отказалась от оснащения своих вооруженных сил американскими ракетами «Лэнс» с ядерными боеголовками вместо устаревших «Онест Джон» [Правда,
28.03.1986]. Напомним, что в 1986 г. советско-американские отношения еще были враждебными. Однако еще ранее, в 1983 г., Турция не поддержала США в событиях, связанных с южнокорейским самолетом -она отказалась от санкций против полетов Аэрофлота и от размещения американских сил быстрого реагирования в Турции [Правда, 16.09.1983].
В то же время, поскольку сама по себе перестройка была вызвана в первую очередь тем, что СССР уже не выдерживал навязанной Западом гонки вооружений, были обречены на неудачу такие турецко-советские инициативы, как одновременный вывод из Средиземного моря советского и американского флотов [Черников, 1988, с. 163]. Через несколько лет СССР пришлось уйти из Средиземного моря в одностороннем порядке. Имела место и критика СССР двух турецких журналистов, «незаконно» проникших из Пакистана в Афганистан, за «клевету» на советские войска, размещенные в этой стране [Известия, 7.05.1986].
По мере общего улучшения обстановки в мире становилось очевидно, что, как все чаще выражалась турецкая печать, «в турецко-советских отношениях веет весной», [Cumhuriyet, 2.02.1989; Hurriyet, 14.09.1987; Milliyet, 21.02.1989]. Словами дело не ограничивалось. Так, в 1988 г. бьш урегулирован вопрос о линии разграничения районов полетной информации над Черным морем который не могли решить с 1971 г., завершена работа над Консульской конвенцией (велась с 1969 г.) [Иванова, 1992, с. 70]. В те годы Т. Озал проводил параллель между отношениями двух наших стран в 1920-х и 1980-х гг. Размаха экономических отношений между нашими странами, который имеет место сейчас, даже при Ататюрке невозможно было представить [Россия-Турция..., 1998, с. 76].
Общее сокращение вооруженных сил на фронтах «холодной войны» не миновало и турецко-советскую границу. Так, в феврале" 1990 г., на встрече министров иностранных дел Турции и СССР М. Йылмаза и Э.А. Шеварднадзе была достигнута договоренность о сокращении вооруженных сил на границе до уровня оборонной достаточности. Турция устами тогдашнего премьера С. Демиреля (Т. Озал к тому времени стал президентом) предложила сократить их в два и более раза [Milliyet, 16.12.1989] и не брать на себя дополнительных обязательств в рамках НАТО, тем более ядерных [Milliyet, 8.05.1990]. Вскоре начались консультации военных экспертов по поводу практического воплощения этого соглашения [Hurriyet, 15.02.1990; Milliyet, 6.03.1990].
Окончание «холодной войны» привело к согласию между Турцией и СССР по ряду ранее спорных опросов, как, например, о выводе советских войск из Афганистана и вьетнамских - из Камбоджи (с 1975 по 1989 гг. -Кампучии).
В 1990 г. состоялись визиты муниципальных делегаций Анкары и Стамбула в Москву и Ленинград, а представителей ряда республик СССР - в Турцию. В июле 1990 г. СССР посетила группа турецких парламентариев. В марте 1991 г., впервые с 1969 г., СССР посетил президент Турции Т. Озал [Иванова, 1992, с. 70], а в сентябре 1991 г. состоялся ответный визит в Турцию делегации Верховного Совета тогда еще существовавшего СССР.
Северный Кавказ: проблема восстановления турецкого влияния
В "Декларации о национальном суверенитете крымскотатарского народа", принятой в 1991 г., заявлялось, что Крымская АССР обладала "необходимыми атрибутами национально-территориального суверенитета крымских татар на территории Крымского полуострова". Нынешняя Конституция Крыма игнорирует этот фактор [Конституция Крымской Республики..., 1991; Конституция Республики Крым..., 1992]. В июне 1991г., после репатриации значительной части крымских татар, был сформирован Меджлис крымскотатарского народа (председатель - М. Джемилев). Он сразу же начал налаживать контакты с мусульманскими странами, в том числе и с Турцией, имея в виду заручиться их поддержкой в борьбе за восстановление крымскотатарского государства [Крымскотатарское национальное движение, 1996, с. 28].
После распада СССР, когда Крым, переданный от РСФСР Украине еще в 1954 г., стал частью независимого Украинского государства, среди некоторой части крымских татар стали усиленно муссироваться слухи о том, что Ясский мирный договор 1791 г., по которому Османская Империя признавала присоединение Крыма к России, якобы содержал секретную статью об автоматическом возвращении Крыма Турции, если когда-нибудь по каким-либо причинам он перестанет принадлежать России.
В середине 1990-х гг. крымскотатарское движение было представлено главным образом двумя крупными политическими организациями: ОКНД (Организация крымскотатарского национального движения) и НДКТ (Национальное движение крымских татар). Различия между этими группами не носят программного характера. Обе ориентируются на полную репатриацию крымских татар и создание (в их терминологии восстановление) крымскотатарской национальной государственности.
При этом все же представляется, что НДКТ занимает сравнительно более умеренную позицию в этом вопросе и в большей степени готово к диалогу со своими оппонентами, в частности, с Республиканским движением Крыма. Что касается ОКНД, то эта организация тесно блокируется с государственным руководством Украины.
ОКНД сыграла ведущую роль в проведении 26-30 июня 1991 в Симферополе Курултая (общего съезда) крымскотатарского народа, который сформировал представительный орган крымских татар -Меджлис. 28 июня Курултай принял "Декларацию о национальном суверенитете крымскотатарского народа". В ней провозглашено: "Крым является национальной территорией крымскотатарского народа, на которой только он обладает правом на самоопределение так, как оно изложено в международных правовых актах, признанных мировым сообществом. Политическое, экономическое, духовное и культурное возрождение крымскотатарского народа возможно только в его суверенном национальном государстве. К этой цели будут стремиться крымскотатарский народ, используя все средства, предусмотренные международным правом".
С этой точки зрения следует рассмотреть и проект Конституции Крымской Республики, принятый Меджлисом крымскотатарского народа 29 декабря 1991 г. Многие положения этого серьезного документа, имеющие выраженную демократическую ориентацию, вошли в Конституцию Республики Крым, принятую седьмой сессией Верховного Совета Крыма 6 мая 1992 г. Вместе с тем детальный анализ проекта Конституции показывает, что он во многом направлен на создание в Крыму этнократического государства.
Обратим внимание на введенное в Преамбуле понятие "коренное население", к которому в проекте Конституции отнесены крымские татары, караимы и крымчаки. В международной правовой практике это понятие имеет вполне определенную дефиницию. Оно относится к так называемым "народам, ведущим традиционный образ жизни", или "племенам".
Цель введения этого понятия в проект Конституции состояла в обосновании некоего особого статуса крымскотатарского народа в Крыму. В чем состоит этот статус? В области культуры: из всего многонационального народа Крыма только "коренному населению Крымской Республики гарантируются возможности и средства для его всестороннего развития" (Ст.4).
В сфере прямого народовластия и местного самоуправления: решение всенародного голосования (референдума) по наиболее важным вопросам государственной и общественной жизни считается принятым, "если за него проголосовало более половины граждан Республики, пользующихся избирательным правом, в том числе более половины избирателей, представляющих коренное население республики" (Ст.5).
Идеологический фактор политики в Турции и России
Но тюркскими регионами Кавказа дело не ограничилось. Уже в 1991 г. Д. Дудаев - президент самопровозглашенной провозглашенной тогда "Чеченской Республики Ичкерия", получал поддержку, и не только моральную, от некоторых турецких общественных организаций. Активизировалась и абхазская и адыгская диаспоры в Турции, насчитывавшие от 1.5 до 5 млн. человек. Их позиция сыграла не последнюю роль в успехе Партии благоденствия на выборах 24 декабря 1995 г. в Турции [Надеин-Раевский, 1997, с.74-77].
С началом 11 декабря 1994 г. Первой чеченской войны все эти силы резко активизировались. Начиная с зимы 1994-1995гг., начали проводить акции солидарности с Чечней и крымские татары, повторявшие их затем и в начале 1996 г. [Крымскотатарское национальное движение, 1997, с.204, 211, 237-238]. С 26 по 30 января 1995 г. делегация Крымско-татарского Меджлиса посетила Турцию, где приняла участие в совместной с МИД "Чеченской Республики Ичкерия" пресс-конференции [там же, с.212].
Уже в первой половине 1995 г. обнаружила свою политическую активность и сама чеченская диаспора в Стамбуле (это более 10 тыс. чел.), настроенная практически стопроцентно продудаевски. Она была очень активна: распространяла листовки, устраивала пикеты у российских представительств, голодовки протеста, собирала средства на помощь Чечне.
Официальная турецкая власть воздержалась от конфликта, ограничившись пожеланиями решить конфликт дипломатическими средствами. Еще в декабре 1994 г. Турция заявила, что война в Чечне внутреннее дело России [Данилов, 1997, с. 125].
В целом, однако, кавказские проблемы имеют достаточно болезненное значение для двусторонних отношений. При этом зоны непосредственного этнокультурного влияния Турции и России не соприкасаются друг с другом. Первая охватывает только Азербайджан и - потенциально - грузинскую Месхетию, куда со временем могут вернуться депортированные оттуда в 1944 г. месхетинские турки.
Вторая заканчивается в предгорьях Кавказа, где живут сами русские, евразийцы-ногайцы и дружественные России северокавказские народы (в том числе и пророссийски ориентированные чеченские тейпы).
Единственное потенциальное место соприкосновения сфер интересов двух стран - это район проживания лезгин: часть этого придерживающегося пророссийской ориентации народа живет в Дагестане (т.е. в России), а часть - в Азербайджане. На остальной территории Кавказа и Закавказья две страны вполне могли бы договориться об экономическом взаимодействии.
На встрече 12 апреля 1996 г. с посланником президента "Ичкерии" в Турции М. Джемилев заявил о возможности посредничества крымских татар между Россией и Чечней в целях прекращения войны [Крымскотатарское национальное движение, 1997, с. 245].
Признала "Ичкерию" и (сама непризнанная мировым сообществом) "Турецкая Республика Северного Кипра" [Россия и Турция на пороге XXI века, 1997..., с. 6-7]. Этот факт порождает у некоторой части российских политиков антитурецкие настроения -эти силы считают себя вправе заявить: что у истеблишмента Турции -всеми признанного государства, члена ООН (по крайней мере, у части его), "на уме", то у непризнанной "Кипрской турецкой республики" 142 "на языке".
Чечня, население которой не является тюркским, не может претендовать на какое-либо этнокультурное сотрудничество с Турцией. Однако, как бы ни относиться к борьбе между считающей себя независимой Ичкерией и считающей Чечню своей частью Россией, взаимосвязь между кавказскими событиями и противоборством заинтересованных сторон вокруг закавказского нефтепровода очевидна даже хронологически.
Чеченская война началась в 1994 г., вскоре после того, как начал рассматриваться закавказско-турецкий вариант нефтепровода. Дж. Кьеза прямо указывает, что Россия начала первую чеченскую кампанию из-за нефтепровода [Литературная газета, 22.11.1995].
Очередные переговоры между Россией и Азербайджаном по поводу нефтепровода хронологически совпали с налетом Ш. Басаева на Буденновск, который вынудил Россию прекратить практически уже выигранную войну в Чечне. Подписание 18 января 1996 г. российско-азербайджанского договора о транзите проходило под аккомпанемент налета С. Радуева на Кизляр и Первомайское и т.д.
Российско-турецкие отношения в контексте "большой" геополитики 2.Основные контуры создания системы региональной безопасности
Прежде всего, Турции и России необходимо координировать усилия в борьбе с общими врагами, к каковым в первую очередь относятся радикальные исламисты. Главным образом это относится к Средней Азии. Задел для развития такого сотрудничества уже имеется - в 1996 г. Турция и Россия подписали Соглашение о совместной борьбе с терроризмом, незаконной торговлей наркотиками и оружием Щобаев, 1999]. А где в СНГ проблема наркотиков стоит острее, чем в Средней Азии? Да и терроризм там (Таджикистан, Узбекская и Киргизская Фергана) ненамного слабее, чем в той же Чечне.
Как в интересах Турции, так и России поддерживать усиление Узбекистана: для Турции - как сильного союзника в борьбе с теми же исламистами (и как источника сырья). Для России же - как естественной преграды на пути религиозного экстремизма к евразийским границам и как стимула для Казахстана и Киргизии держаться пророссийской политики из страха перед усилением Узбекистана. Ибо Казахстан, по мнению В.Н.Хлюпина, "обороноспособен только по отношению к Киргизии" [НГ-Содружество, 1998, № 2], и кроме России от угрозы с Юга его никто не защитит.
Правда, Узбекистан и сам претендует на лидерство в Средней Азии и в этом смысле противостоит Турции. Иногда это противостояние принимает довольно резкие формы: известно, например, что И.Каримов обвинял Турцию в причастности к теракту против него в январе 1999 г. [Сафонов, 1999]. Кстати, в 1996 или 1997 гг. в Чарджоу была довольно сильная группировка местного истэблишмента, ратовавшая за возвращение города и его окрестностей Узбекистану. С большим трудом официальному Ашхабаду удалось справиться с этим очагом сепаратизма.
США и НАТО делают ставку на блок ГУУАМ (т.е. в Средней Азии - на Узбекистан) против "пророссийского" Казахстана [Известия, 26.05.1999], а может быть, и против Турции, в чрезмерном усилении позиций которой в регионе они могут быть не заинтересованы. Впрочем, в данный момент ставка США на Узбекистан в первую очередь направлена против "постталибского" Афганистана.
С конца 2000 г. в среднеазиатской прессе уже муссировались слухи о том, что США обсуждали с Узбекистаном вопрос о предоставлении территории последнего для нанесения ударов по Афганистану [Вечерний Бишкек (Киргизстан), 23.11.2000 со ссылкой на Daily Telegraph от 22.11.2000]. Через несколько дней эти сведения были опровергнуты сначала НАТО, а потом - куда более решительно - узбекской стороной [Вечерний Бишкек (Киргизстан), 30.11.2000; Дело №, 29.11.2000], но в последние годы у журналистов бывшего СССР появилось правило: не верь слухам, пока их не начнут опровергать. И действительно, ныне военные базы США располагаются в трех среднеазиатских государствах - Таджикистане, Киргизии, Узбекистане. Если подобный сценарий будет разворачиваться в дальнейшем, то Россия могла бы использовать его для защиты южных границ руками НАТО.
Что касается турецких исламских экстремистов (с которыми, повторим, нельзя путать умеренных исламистов, ныне находящихся у власти в стране), то именно их приход к власти был бы наиболее опасен для потенциально возможного компромисса между нашими странами в деле координации национальных интересов. Подобное развитие событий привело бы - в самом худшем из возможных вариантов - к тому, что исламский экстремизм восторжествовал бы на огромной территории сначала Казахстана, а потом Поволжья, Западной Сибири, а возможно, и Восточной. В последние годы влияние ислама стало отмечаться в регионах, никогда ранее к нему не предрасположенных. Так, во время землетрясения 17 августа 1999 г. в Турции погибло пять российских граждан - якутов, обучающихся в турецких колледжах [Сегодня, 25.08.1999].
За согласие тюркских народов не только между собой, но и с Россией выступали еще в XIX в. такие деятели, как крымский татарин И. Гаспринский [Гаспринский, 1995]. Однако были и другие деятели, такие, как симбирский татарин Ю. Акчурин, бакинец А. Агаев, Мехмед Мурад-бей Дагестанцы. Они выступали против России [цит. по: Мейер, 1997, с. 15]. Поэтому с точки зрения национальных интересов двух стран наиболее предпочтительная политика -цивилизованная кооперация.
В России есть точка зрения (ее придерживается, например, Ю.Г. Барсегов), что интеграция стран бывшего СССР в евразийских рамках не только не остановит, но создаст условия для поэтапного поглощения Миром Ислама тюркских частей РФ [Барсегов, 1997, с. 103]. Но и для Турции интеграция с нею всех тюркских народов -не лучший вариант. Как уже говорилось, просто не хватит сил на включение в свою сферу влияния их всех. Так что разумнее было бы и с этой точки зрения координировать с Россией усилия и сбалансировать влияние на постсоветском пространстве.
Вполне возможно, кстати, что разговоры о том, что интеграция стран бывшего СССР создаст еще более благоприятные условия для усиления какого-то постороннего влияния, основаны на геополитической путанице. Так, Н.Г. Киреев видит в Турции также "евразийскую" страну и поэтому утверждает, что две (Турция и Россия) страны просто обречены быть соперниками на Евразийском геополитическом пространстве [Киреев, 1997, с. 82-86].
С другой стороны, для Турции наиболее опасен приход к власти в России КПРФ и особенно ЛДПР (что, впрочем, маловероятно). Одним словом, наибольшие предпосылки для конфронтации между нашими странами создает приход в них к власти тоталитарных сил, настроенных антизападно, отвергающих общечеловеческие ценности и апеллирующих к традиционализму. Еще в 1950-х гг. турецкое "Общество по борьбе с коммунизмом" провозгласило, что "в борьбе с коммунизмом основной идеологией является тюркизм, который мы рассматриваем во взаимодействии с исламом" [Cohn, 1970, s. 222, 286, 353). Однако коммунизм и национализм в своем противостоянии уже создали прецедент второй мировой войны.
