Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Критический анализ источников и научной литературы 16
1.1. Источники 16
1.2. Историография 22
Глава II. Развитие идеи единой Европы в историческом континууме 60
2.1. Поиски европейской идентичности в Древнем мире и Христианская Европа (V в. до н.э. - XVI в. н.э.) 60
2.2. Проекты эпохи «европейского равновесия» и попытки объединить Европу силой оружия (XVII в. - 1945 гг.) 106
Глава III. Первый этап строительства единой Европы и деятельность Ж. Моннэ 153
3.1. От европейских движений до провала проектов ЕОС и ЕПС (1945 - 1954 гг.) 153
3.2. Сообщества, ЕАСТ и «Европа отечеств» (1955 - 1975 гг.) 211
3.3. «Метод Моннэ» и первые теории интеграции 251
Глава IV. Второй этап строительства единой Европы и деятельность Ж. Делора 265
4.1. От создания Европейского Совета до объединения Германии (1975 - 1990 гг.) 265
4.2. Рождение Европейского Союза (1990-1993 гг.) 321
4.3. Теоретическое осмысление европейской интеграции в 80-90-ее гг. XX в 346
Глава V. Современное состояние Европейского Союза и его ближайшие перспективы 354
5.1. Основные направления развития Евросоюза в 1993-2006 гг 354
5.2. «Европа» как базовый смысловой концепт и основа поиска новейшей модели общественного развития 383
Заключение 424
Примечания 430
Список использованных источников и литературы 458
Приложения 485
- Проекты эпохи «европейского равновесия» и попытки объединить Европу силой оружия (XVII в. - 1945 гг.)
- Сообщества, ЕАСТ и «Европа отечеств» (1955 - 1975 гг.)
- Рождение Европейского Союза (1990-1993 гг.)
- «Европа» как базовый смысловой концепт и основа поиска новейшей модели общественного развития
Введение к работе
Объединение Европы - далекий от завершения исторический процесс, в котором современная Россия вынуждена принимать участие. Становление единой Европы совершается на наших глазах: в мае 2004 г. Евросоюз «расширился» до 25 стран-членов, в начале 2007 г. ожидается присоединение Болгарии и Румынии, а к 2010 г., вполне вероятно, Хорватии и некоторых других западнобалканских государств. Все еще стоит в очереди Турция, вступление которой в ЕС крайне проблематично. Россия, являясь полноправным членом Совета Европы, строит с ЕС четыре «общих пространства». Сложившаяся ныне международная ситуация требует аргументировано ответить на вопрос о максимальных пределах расширения Евросоюза, а также определить ближайшие перспективы развития институтов ЕС. Именно об этом в 25 странах-членах Евросоюза ведутся непрекращающиеся напряженные дебаты. Европарламент требует от Комиссии определения «природы» Европы, включая ее географические границы. На официальных сайтах ЕС постоянно появляются все новые материалы, призванные ответить на вопрос: «Какими должны быть ценности и границы единой Европы?». Однако сделать это практически невозможно без углубления в историю Европы, без полноценного анализа всех попыток объединить континент, предпринимаемых в разное время и с разными целями. Именно предыстория ЕС должна дать ключ к пониманию важнейших проблем современного Европейского Союза: только зная прошлое, мы сможем понять настоящее и заглянуть в будущее. Необходимо оценить роль католицизма, протестантизма и православия в общеевропейском интеграционном процессе, а также понять суть разногласий между христианскими демократами, социал-демократами и либералами в современном Евросоюзе. Поиск европейской идентичности продолжается, споры не утихают, посему крайне актуально определить действительные принципы формирования единой Европы.
Объектом исследования выступает исторический процесс объединения Европы.
Предмет исследования - поиск универсальной парадигмы европейской идентичности в конкретных геополитических условиях.
Цель диссертации: определить основные концепты и принципы формирования единой Европы в сложном и противоречивом историческом континууме.
Дня достижения цели автором ставились следующие исследовательские задачи: прояснение смыслового объема понятия «Европа» посредством полноценного системного анализа; исследование концепции Христианской Европы и выявление специфической корреляции базовых концептов «Европа» и «Христианский Мир»; критическое расшотреше многочисленных проектов объединения Европы, возникавших в ходе исторического развития континента; сравнительный анализ двух основных попыток объединения Европы силой оружия, предпринятых Наполеоном и Гитлером; изучение реальных конкретно-исторических процессов западноевропейской интеграции в биполярном мире; комплексная оценка современного общеевропейского интеграционного процесса; определение ближайших перспектив развития ЕС и возможных пределов европейской интеграции в геополитическом смысле (попытка дать непротиворечивое понимание истинных границ современной Европы).
Хронологические рамки исследования охватывают период с конца V в. до н.э. (около 424 г. до на, когда, вероятно, появилось сочинение Гиппократа «О воздухах, водах и местностях») до начала XXI в. на. (2006 г., с обоснованным прогнозом на 2007-2010 гг.). Для прояснения смысла понятия «Европа» предпринимается экскурс в древнюю историю, концепция Христианской Европы требует изучения средневековых реалий, а разнообразные попытки объединения Европы неоднократно предпринимались в ходе исторического развития континента Основная часть работы посвящена строительству единой Европы в 1945-2005 гг.
Методология и методы исследования: принцип историзма, цивилизационный, формально-логический и геополитический подходы к проблеме. Принцип историзма требует тщательного и всестороннего изучения того, как развиваются и изменяются общественные явления (в нашем случае - концепты единой Европы и конкретные попытки объединения континента). Руководствуясь данным принципом, автор стремился выявить условия и причины возникновения феномена европейской интеграции, его идеологические, экономические и социальные корни, а также проследить эволюцию данного исторического процесса Методологической основой диссергации является, прежде всего, общенаучное теоретическое положение о системности сложных процессов (в данном случае - исторических), а также идея взаимосвязанности и взаимообусловленности социально-экономических, военно-политических, цивилизационньгх и иных факторов, определяющих поиски европейской идентичности. В п. 1.1 данной работы автор подробно рассмотрел цивилизационный и геополитический подходы к проблеме, а также предложил некоторые новые понятия («метацивилизация» и пр.).
Среди методов исследования необходимо назвать общенаучные и специальные методы исторического исследования. Из общенаучных были применены: системно-структурный метод при анализе понятия «Европа»; метод индукции в ходе исследования отдельных интеграционных процессов, когда на основании анализа некоторых отдельных типичных фактов были сделаны важные обобщения; дедукция, позволившая (в ряде случаев) вывести умозаключения от общего к частному; анализ и синтез, которые помогли подвергнуть анализу процесс объединения Европы по частям (конкретные проекты) и воссоздать затем целостное представление о нем. Диссертант использовал и собственно исторические методы: проблемно-хронологический при анализе отдельных концептов, таких как Христианская Европа, «континент свободы», Соединенные Штаты Европы, сравнительный (Наполеон и Гитлер, Моннэ и Делор), а также метод критического подхода к источникам и научной литературе. Автор стремился изучить процесс поиска европейской идентичности во временном развитии, дабы реконструировать его внутреннюю логику.
Степень научной разработанности темы. В современной исторической науке царит фрагментарность, глубокое изучение отдельных проблем часто осуществляется в ущерб целостности. Редко привлекается весь комплекс знаний смежных научных дисциплин (экономики, правоведения, философии, религаоведения, этнологии, географии, политологии, социологии, регионоведения и др.). В результате мы имеем лишь очень небольшое число обобщающих работ, позволяющих дать обоснованный прогноз на ближайшее будущее. Однако следует выделить в отечественной науке труды Ю А Борко, ЛИ. Глухареваи их учеников, аза рубежом-работы Десмонда Дайнана (Desmond Dinan). Подробнее см. п. 12. Историография.
Научная новизна исследования: широта охвата исторического материала, изучение всех попыток объединения Европы, предгфинимавшихся в истории, а также всех концептов, так или иначе определявших европейскую идентичность; системный анализ понятия «Европа» с привлечением данных таких наук, как философия, политология, социология, экономика, правоведение (европейское право), география (физическая, политическая и экономическая), регионоведение, политическая регионалистика, геополитика, религиоведение, расология, этнология, лингвистика (этимология), филология, культурология;
3) выявление исторических закономфностей и уточнение основных принципов формирования единой Европы; выделение наиболее важных и актуальных (в начале XXI в.) концептов европейской идентичности; учет позиции США и национальных интересов России в ходе анализа исторического процесса объединения Европы; изучение границ и структуры европейского геополитического пространства в его историческом развитии; введение в научный оборот целого ряда новых источников, а также критический анализ научной литературы на шести европейских языках (английском, французском, немецком, итальянском, испанском, польском).
Автором впервые ггредгтринимается попытка выявить универсальную парадигму европейской идентичности в сложном и противоречиюм историческом континууме. Диссертант предлагает ряд оригинальных терминов (<<метацивилизация>>, «расовая Европа») и дает новые определения таким понятиям, как «Старая Европа», «Новая Европа», «Малая Европа», «Большая Европа», «Единая Европа», «Христианская Европа», «Социальная Европа», «континент свободы» (или «Либеральная Европа»), «Соединенные Штаты Европы», «европейская ідагегоация», «европейское геополитическое пространство».
В качестве основных положений диссертации на защиту выносятся:
1) Доказанное автором тучное положение о том, что т.н. «континент Европа» в древности был искусственно и произвольно выделен из общего массива земель Старого Света и не имел серьезного географического основания. При этом важно подчфкнуть, что на современном этапе развития географических знаний единственным таким основанием может быть признана евразийская (иначе - европейская) плита литосферы.
2) Выявленное автором тождество научных понятий «Христианский Мир» и «Европа» применительно к эпохе Средневековья. В средние века Европа фактически отождествлялась с Христианским Миром (в пределах Евразии), пгхтігюстоящим миру ислама. В начале третьего тысячелетия от Рождества Христова концепт Христианской Европы все еще сохраняет актуальность для Ватикана и довольно многочисленных христианских демократов, объединенных на европейском уровне в самую большую группу Европарламента - Европейскую народную партию. Основной критерий расширения ЕС - религиозный фактор (преобладание христианского населения в странах- кандидатах). С этой точки зрения полноправное членство Турции в ЕС недопустимо.
3) Уточненная автором концепция развития Европы в качестве «континента свободы», базовый концепт которой зародился еще в эпоху греко-персидских юйн, а около 424 г. до нэ. Гиппократ предпринял первую серьезную попытку определить таким образом общеевропейскую идентичность. В результате деятельности пгхЕветителей в XVTE в. Европа почти повсеместно стала восприниматься как континент свободомыслия и прогресса, пгхтгйгюстоящий «азиатской» отсталости и деспотизму. Базовый концепт «Европа - континент свободы» сохраняет актуальность для сторонников атлантической интеграции и либералов, объединенных на европейском уровне в Альянс демократов и либералов за Европу («третья сила» в Европарламенте). Современная Европа противостоит миру ислама еще и в качестве светской системы власти (где церковь отделена от государства), не допускающей ограничений свободы личности, слова и печати. Основной критерий расширения ЕС - соблюдение прав человека и основных свобод в странах-кандидатах. С этой точки зрения Беларусь не является европейским государством.
Выделенная автором научная концепция «Социальной Европы», которая зародилась в XIX в. в среде революционных демократов, республиканцев и социалистов. Окончательную форму данный концепт приобрел только во второй половине XX в. в ходе западноевропейского интеграционного процесса. В качестве наиболее «современного» способа определения европейской идентичности выдвигается второй по численности группой Европарламента - Европейской социалистической партией. Основной критерий расширения ЕС - уровень социально-экономического развития страньї-кандидата (ВВП на душу населения). С этой точки зрения Молдова в ближайшее время не может войти в ЕС.
Доказанное автором утверждение, что все попытки объединить Европу силой оружия успехом не увенчались, а объединение Европы мирным путем имеет лишь частичный успех. И Франция (под руководством Наполеона), ^Германия (под началом Гитлера) встретили ожесточенное сопротивление окраинных европейских держав, прежде всего -Великобритании и России, чьи национальные интересы выходили далеко за рамки европейского геополитического пространства Попытка объединить Европу мирным путем увенчалась частичным успехом. В эпоху биполярного мира Ж Моннэ и его единомышленники дали жизнь Европейским Сообществам, которые Ж. Делор и его соратники сумели в новых исторических условиях трансформировать в Европейский Союз. Однако в ЕС наднациональное начало до сих пор вынужденно сосуществует с межгосударственньїм, а институты постоянно нуждаются в очередном реформировании. При всей своей способности к «расширению» и «углублению» Евросоюз пфиодически сотрясают мощные кризисы, главный из которых, на наш взгляд, - кризис европейской идентичности. Вопрос, принимать ли в ЕС мусульманскую Турцию, может окончательно расколоть европейское общественное мнение.
Развитое автором научное понимание «интеграции» как, кроме всего прочего, обретения утраченного единства. Европейская «Христианская республика» во главе с папой Римским была фактом истории, однако Ватикан в современной Европе уже не способен играть роль главного «интегратора». При этом отцьічхяіователи ЕС (Ж. Моннэ и Ж. Делор), а также многие другие лидеры исторического процесса объединения Европы (Р. Шуман, К. Аденауэр, А де Гаспери и т.д.) были католиками, а принцип субсидиарности был прямо заимствован из учения Римско-Католической Церкви. Европейский Союз остро нуждается в ноюм лидере, способном примирить (и, возможно, «интегрировать») концепты Христианской Европы, Социальной Европы и «континента свободы». Новый лидер, как и Делор, должен быть свободомьіслящим и прагматичным «немного социалистом» и «немного католиком», возможно - французом, допустимо -итальянцем, бельгийцем, люксембуржцем, но никак не немцем, не англичанином, не представителем скандинавских стран и не уроженцем Центральной или Восточной Европы. Роль личностей в истории объединения Европы исключительно велика
Предложенная автором новейшая модель исторической эволюции концепта «Соединенных Штатов Европы», известного с первой половины XIX в., который отражает стремление к созданию полноценной европейской федерации. Данный концепт был использован самыми разными политическими силами - от крайне левых (Л. Троцкий) до крайне правых (А. Гитлф). Сегодня призыв создать СШЕ внутри ЕС означает желание придать институционный характер Европе «разных скоростей» и «переменной геометрии».
Определенная автором перспектива развития европейской интеграции. Решение насущных практических вопросов подталкивает и расширение ЕС, и углубление интеграции в гораздо большей степени, чем умозрительные теории. Франция и Гфмания с самого начала занимали центральное место в европейском интеграционном процессе, а Великобритания всегда имела собственное мнение и желала участвовать в интеграции «по-своему». Влияние США на становление ЕС было весьма существенным. Современный Евросоюз рассматривается либо как структура внутри Атлантического Сообщества, либо как противостоящий США самостоятельный центр силы.
Окончательный выбор в пользу одного из этих путей развития еще не сделан. Если Великобритания перейдет на евро и войдет в Шенгенскую зону, не исключено более тесное взаимодействие Евросоюза и США. Если Великобритания покинет ЕС, единая Европа сможет стать полноценной федерацией и со временем избавиться от американского влияния.
9) Обоснованная автором перспектива развития отношений РФ и ЕС. Россия в силу своих размеров не может войта в ЕС, ибо это нарушит хрупкое равновесие сил внутри Союза и приведет к замене «треугольника» ведущих европейских держав (Великобритания, Германия, Франция) «осью» ФРГ - РФ. Однако уже четыре «общих пространств», если они будут построены в срок, сделают россиян полноправными европейцами. При этом евразийская концепция, разработанная еще Аристотелем и примененная к России в 20-е гг. XX а русскими эмигрантами, все еще актуальна. Она позволяет РФ развивать интеграционные усилия не только на европейском, но и на азиатском направлении. Рано или поздно России придется сделать окончательный выбор в пользу Европы или Азии. Альтернатавой может стать только глобальная интеграция, стирающая все различия, под эгидой США
10) Развитое автором научное понимание того, что принципы формирования единой Европы определяются не только Копенгагенскими критериями, но и некоторыми геополитическими и цивилизационньїми факторами. Единая Европа имеет «твердое ядро» (страны-члены зоны евро и Шенгенской зоны), неуклонно движущееся к созданию полноценной федерации (СШЕ), и «рыхлую» многослойную периферию. Внутри Евросоюза «Старая Европа» (ЕС-15) противостоит «Новой Европе» (10, а вскоре 12 «новичков»). Вовне «Малая Европа» (ЕС-25, вскоре ЕС-27) противостоит «Большой Европе» (страны-члены Совета Европы). Именно члены Совета Европы определяют границы европейского геополитического пространства в качестве возможных пределов общеевропейской интеграции. Однако следует учитывать и цивилизационный фактор: маловероятно полноценное участие в Евросоюзе преимущественно мусульманских стран (Азербайджана, Албании, Турции).
Апробация результатов исследования осуществлялась посредством выступлений на конференциях и научных семинарах, в том числе международных: «Дебаты о будущем Европы» (Будапешт, Институт «Открытое Общество», 6-13 августа 1995 г.); «Европейский парадокс: интеграция и дезинтеграция» (Зальцбургский семинар, 23-29 марта 2000 г.); а также на многочисленных международных и всероссийских научных конференциях и научных семинарах, организованных Нижегородским государственным университетом им. НИ. Лобачевского, Нижегородским государственным педагогическим университетом им. М. Горького, Санкт-Петербургским госудагхгвенным университетом, МГИМО(У), Институтом Европы РАН и ИМЭМО РАН в 1999-2006 гг. (всего - более 25 выступлений).
Выводы автора по общим и частным вопросам диссертационного исследования неоднократно излагались на заседаниях кафедры регионоведения и кафедры международных отношений ФМО ННГУ. Работа была апробирована также в процессе преподавания общих и специальных курсов на историческом факультете и факультете международных отношений ННГУ им НИ. Лобачевского, в ходе научных стажировок в Европейском университетском институте (г. Флоренция, Италия, 2001 г.), Ватиканской библиотеке (Ватикан, 2001 г.), Колледже Европы (г. Брюгге, Бельгия, 2004 г.).
Основные положения диссертации отражены в двух монографиях, трех книгах, многочисленных научных статьях и других публикациях автора по теме исследования, в том числе - в изданиях, рекомендованных ВАК совокупным объемом более 57 пл. Всего по теме диссертации опубликовано более 40 научных статей и учебно-методических разработок.
Статьи в периодических изданиях, включенных в "Перечень периодических научных изданий, рекомендуемых для публикации научных работ, отражающих основное научное содержание докторских диссертаций" ВАК РФ:
Браницкий, АГ. Интеграционные процессы в Западной Европе в 1955-1966 гг.: успехи и болезни роста / АГ. Браницкий // Вестник Нижегородского университета им. Н.И Лобачевского. Серия История, политология, международные отношения. - Вып. 1. - Н. Новгород: ННГУ, 2003. - С252-267. (0,8 пл.)
Браницкий, АГ. Созидание политического союза стран-членов ЕС (1989-1993) / АГ. Браницкий //ВестнжНижепродского университета им. НЛ Лобачевского. Серия Международные отношения. Политология. Регионоведение.-Вып.1(2).-Н Новгород: ННГУ, 2004. - С.356-374. (0,9 пл.)
Браницкий, АГ. Создание экономического и валютного союза как закономерный итог экономической и валютной интеграции стран-членов Европейского союза / АГ. Браницкий // Вестник Нижегородского университета им. НИ Лобачевского. Серия Международные отношения. Политология. Регаоноведение. - Вып2 (3). - Н Новгород: ННГУ, 2005. - С386-402. (0,8 пл.)
Браницкий, АГ. Проект Конституции для единой Европы в контексте правопорядка ЕС на рубеже тысячелетий / АГ. Браницкий // Вестник Нижегородского университета им.
НИ. Лобачевского. Сфия Международные отношения. Политология. Регионоведение. -ВьшЗ(4).-ННовгород:ННГУ,2006.-С211-217 (0,8 пл.)
Монографии:
Браницкий, AT. Erit una Ешора? (Будет ли единой Европа?): История объединения Европы: прошюречия, проекты, перспективы: Монография / АГ. Браницкий. - К Новгород: ННГУ, 2006.-322 C.-ISBN5-9900686-1-1 (27,8 пл.)
Браницкий, АГ. «Континент свободы»: становление и развитие единой Европы в меняющемся мире: Монография / АГ. Браницкий. - Н. Новгород: ИСИ ННГУ, 2006. -117 c-ISBN 5-9900686-1-1+1 (103 пл.)
Книги:
Браницкий, АГ. История европейской интеграции / АГ. Браницкий, ГБ. Каменская. -М -Н Новгород: ИМЭМО РАН, ФМО ННГУ, 2003.-234 с. (13,6 плЛ 1 пл.)
Теория международных отношений. Под ред. О А Колобова. - В 2-х т. - Т. 1. Эволюция концептуальных подходов / АГ. Браницкий [и др.]. - Н. Новгород: ННГУ, 2004. - 458 с. (26,7шь/2пл.)
Теория международных отношений. Под ред. ОА Колобова. - В 2-х т. - 12. Оригинальные матфиалы для чтения / АГ. Браницкий [и др.]. - Н Новгород: ННГУ, 2004. -476с.(27,7плЛпл.)
Статьи:
Браницкий, АГ. Европейский Союз и балканский кризис / АГ. Браницкий // Балканский кризис: истоки, состояние, перспективы. Матфиалы международной научной конференции. - Н Новгород: ННГУ, 2000. - С.133-140. (0,4 пл.)
Браницкий, АГ. Балканский кризис и европейские интеграционные процессы / АГ. Браницкий // Россия и НАТО после балканского кризиса. Матфиалы научного семинара. -Н Новгород: ННГУ, 2000. - С23-26. (ОД пл.)
Браницкий, АГ. Расширение Европейского союза как вызов российским национальным интересам / АГ. Браницкий // Международные отношения в 21-м веке: новые действующие лица, институты и процессы. Матфиалы международной научной конференцииРАМИ,МГИМО(У)МИДРФ,ИСИННГУ.- М-Н.Новгород: ИФННГУ; МГИМО(У)МИДРФ,2001. -С.4043.(0,2пл.)
Браницкий, АГ. Амфиканский взгляд на интеграционные процессы в Западной Европе (1950-1955) / АГ. Браницкий // Актуальные проблемы амфиканистики: Материалы VI международного научного семинара "Российско-амфиканские отношения: исторический ракурс и перспективы". - Н. Новгород: ННГУ, 2001. - С.104-113. (0,5 пл.)
14. Браницкий, АГ. Становление границ единого европейского геополитического прс>странстш / АГ. Браницкий // Нижегородский журнал международных исследований. - Осень 2000 - зима 2001 г. - Н Новгород: ИНГУ, 2001. - С.72-77. (03 пл.)
Браницкий, АГ. Франко-западногерманский союз как основа "Плана Шумана" / АГ. Браницкий // Вестник мира. Германия в системе международных отношений. - Вып. 2. - Н Новгород: ННГУ, 2002. - С.4&65. (1,0 пл.)
Браницкий, АГ. Роль США, ЕС и России в обеспечении европейской безопасности в н. XXI века / АГ. Браницкий // Актуальные проблемы амфиканистики. Матфиалы VII международного научного семинара - Н Новгород: ННГУ, 2002. - С.94-97. (0,2 пл.)
Браницкий, АГ. Россия и единая Европа: вместе или порознь? / АГ Браницкий // Место и роль России в трансформирующейся системе международных отношений: Матфиалы международного научного семинара - М.-Н Новгород: ИМЭМОРАН; ННГУ, 2002. - С.150-158. (0,5 пл.)
Браницкий, АГ. От "Договора о слиянии" до Штутгартской декларации / АГ. Браницкий // Ученые записки Волго-Вятского отделения Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры. - Вып. 13. - отделения К Новгород: ННГУ, 2003. - С.74-81. (03 пл.)
Браницкий, АГ. Взаимодействие "aтлaнтичecкиx', и "европейских" структур в пфвой половине 50-х годов XX века (по амфиканским источникам) / АГ. Браницкий // Актуальные проблемы амфиканистики. Матфиалы УШ международного научного семинара - Н Новгород: ННГУ, 2003. - С.181-187. (ОД пл.)
Брашщкий, АГ. Бфьба с терроризмом как направление внешнеполитической деятельности Ватикана / АГ. Браницкий // Нижегородский журнал международных исследований. - Осень 2002 - весна2003 г. - Н Новгород: ННГУ, 2003. - С58-60. (ОД пл.)
Браницкий, АГ. Проблемы уровней этнического самосознания в современных европейских странах / АГ. Брашщкий // Современные международные отношения. Эшополигический контекст. Материалы международного научного семинара - М.- Н. Новгород: ИМЭМОРАН; ННГУ,2003.-С.124-131.(0,4пл.)
Браницкий, АГ. Проект Европейского оборонительного сообщества в контексте планов США по ремилитаризации Западной Гфмании / АГ. Браницкий // Актуальные проблемы амфиканистики: Матфиалы девятого международного научного семинара "Меняющаяся роль государства и международных организаций в современном мире". - Н Новгород: ННГУ, 2003. - С.139-148. (0,5 пл.)
Браницкий, АГ. Достижения и уроки эпохи "еврозастоя" (1967-1984 гг.) / АГ. Браницкий // Регионоведение: Теория и практика. Материалы научного семинара. - Н. Новгород: ННГУ, 2003. - С205-213. (0,5 пл.)
Браницкий, АГ. Тема "Россия и Европа" в трудах русских философов XX века / АГ. Браницкий // Нижегородский журнал международньк исследований. - Осень 2003 - весна 2004 г. - Н Новгород: ИСИННГУ, ФМОННГУ, 2004. - С.85-89. (0,4 пл.)
Браницкий, АГ. Современная католическая церковь и православие / АГ. Браницкий // Ученые записки Волго-Вятского отделения Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры. - Вып. 14. - Н Новгород: Изд-во ННГУ, 2004. - С.86-94. (0,5 пл.)
Браницкий, АГ. "Великий Атлантический проект" Дж. Кеннеди и западноевропейские ишеграционные процессы / АГ. Браницкий // Актуальные проблемы американистики. Материалы десятого международного научного семинара. - Н Новгород: ФМО ННГУ, 2004.-С27-31. (0,3 пл.)
Браницкий, АГ. Огаошение Католической Церкви к Исламу после Второго Ватиканского Собора / АГ. Браницкий // Исламская традиция: прошлое, настоящее, будущее. Материалы научно-практической конференции. - К Новгород: ДУМНО, 2004. -С258-265.(0,4пл.)
Браницкий, АГ. Отношение авторов первых проектов объединения Европы к допетровской России / АГ. Браницкий // Ученые записки Волго-Вятского отделения Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры. - Вып.15. - Н Новгород: Изд-во фонда "Нижегородский памятник", 2004. - С.111-120. (0,5 пл.)
Браницкий, АГ. Проблема применимости европейского опыта для решения национального вопроса в современной России / АГ. Браницкий // Национальные объединения и органы власти: возможности оптимизации диалога Материалы научно-практического семинара. - Н Новгород: ИСИ ННГУ, 2004. - С. 17-23. (0,4 пл.)
Браницкий, АГ. Зарождение "европейской идеи" в Древнем мире: концепция Европы как "континента свободы" / АГ. Браницкий // Нижегородский журнал международных исследований. - Весна-лето 2005 г. - Н Новгород: ИСИ ННГУ, ФМО ННГУ, 2005. - С.10-14.(0,4пл.)
Браницкий, АГ. 9 мая: День Победы, или День Европы / АГ. Браницкий // Война глазами молодых. Материалы научно-практической конференции. - Н Новгород:
Администрация городаН. Новгородаи др., 2005. - С.82-86. (03 тіл.) 32. Браницкий, АГ. «Восточный вопрос» в контексте проблемы дальнейшего расширения ЕС / АГ. Браницкий // Внешняя политика Турецкой Республики в условиях глобализации. Материалы международной научной конференции. - Н. Новгород: ИСИ
ИНГУ, 2006. - С35-39. (03 ил.)
Практическая значимость диссертации состоит в том, что результаты исследования дают возможность прогнозировать дальнейшее развитие общеевропейского интеграционного процесса В частности, данное исследование способно помочь выработке стратегического курса России в отношении общеевропейской интеграции и может быть полезно лицам, принимающим решения (на уровне МИД РФ, администрации Президента РФ), а также российским спецслужбам. Содержащиеся в работе материалы и выводы могут быть использованы при подготовке учебных пособий, лекционных и специальных курсов, прежде всего - по истории и теории международных отношений. Области применения полученных научных результатов: всеобщая история, история международных отношений и внешней политики великих держав, регионоведение, сравнительная политология, дипломатия, конфликтология, геополитика. Структура исследования. Диссертация включает введение, пять глав, разделенных на параграфы, заключение, примечания, список использованных источников и литературы, приложения. Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Приложения включают список аббревиатур и акронимов (сокращений), словарь основных понятий, карты, таблицы, портреты отцов-основателей ЕС.
Проекты эпохи «европейского равновесия» и попытки объединить Европу силой оружия (XVII в. - 1945 гг.)
Приступая к изучению различных концепций единой Европы, появившихся на свет в Новое время, необходимо хорошо представлять себе сложившуюся тогда систему международных отношений. Обычно ее именуют "балансом сил в Европе" или "европейским равновесием". Английский поэт Александр Поуп язвительно отзывался о ней следующим образом: Б Европе годы мира настают. Уравновесятся весов военных чаши, когда всех наших ваши перебьют. А ваших наши".[70]
Гуго Гроций, голландский философ и юрист, опубликовал в 1625 году свой знаменитый трактат "О праве юйны и мира", где в числе прочего, была затронута проблема «союза и союзников». В своем труде Гроций почти ничего не говорил специально о Европе, употребляя обычно термины «христианство» и «христиане». Но выдвигаемые им идеи имели отношение, прежде всего к Европе и неслучайно совпали по времени с формированием системы «европейского равновесия». Гроций отмечал, что равноправные союзники имеют обыкновение передавать свои споры на разрешение съезда союзников, не заинтересованных в данном вопросе. Таким образом, высказывалась идея о третейских или общих посредниках. Подобную роль, согласно Гроцию, мог бы играть и Председатель союза, например император «Священной Римской империи": "Подобный союз был некогда заключен, и главой союза был с общего согласия доставлен Римский император. Следовательно, все христиане должны ради общей цели по мере их сил доставлять воинов и деньга". Гуго Гроций впервые попытался кодифицировать нормы отношений между государствами Европы и тем самым внес важный вклад в процесс институционализации "европейского равновесия". Отметим, что конфессиональные различия «христиан-европейцев» Гроций игнорировал, а, следовательно, считал европейцами и русских людей.[71]
Тридцатилетняя война (1618-1648) показала, как взаимозависимы европейские государства, как тесно связаны судьбы их народов. Национальные истории стали осознаваться составными частями общеевропейской истории. «Европейское равновесие» - это особенность общеевропейского развития, существовавшая с XVII до середины XX века и отражавшая взаимосвязь и взаимозависимость европейских государств. Естественно, проблема соотношения между различными государствами, их блоками исоюзами существовала всегда и везде с того момента, как древние державы впервые соприкоснулись друг с другом. Но только в Европе и только в XVII веке соотношение между отдельными центрами силы приобрело институционный характер. Идея «баланса сил» была впервые выражена Макиавелли в его труде «История Флоренции». Именно он впервые отметил некий "баланс сил" и "государственньк интересов" между пятью итальянскими государствами: Папской областью, Венецией, королевством Неаполитанским, герцогством Миланским и Флоренцией.[72]
Уильям Робертсон (1721-1793), английский священник и историк, глава Эдинбургского университета, в своей «Истории царствования императора Карла V» (1770) отметил, что данная схема была воспринята правителями других европейских стран и стала универсальной (то есть общеевропейской). Он писал, что "в течения столетий европейские нации рассматривали себя как отдельные общества, едва связанные друг с другом общим интересом", и лишь в первой половине XVI века в Европе "сложилась единая большая политическая система, в которой каждое государство заняло свое место, меняющееся меньше, чем этого можно было ожидать».[73] Таким образом, установление «европейского равновесия» Робертсон датировал XVI веком. Однако, по мнению большинства отечественных ученых, окончательное упрочение «баланса сил» в Европе следует отнести к середине следующего, XVII века.
Равновесие держалось на определенном соотношении национальных интересов крупных европейских стран. Естественно, подобное «равновесие» было довольно хрупким. Баланс сил, собственно, и служил для накопления этих самых сил и изменения на этой основе баланса Кроме того, «европейское равновесие» никак не препятствовало установлению гегемонии одной державы в Европе - правда, на сравнительно короткое время. Так, гегемония Франции при Наполеоне была устранена в рамках данной системы, силами блока европейских держав. Но уже вторая попытка силового объединения Европы, предпринятая Гитлером, этот баланс окончательно разрушила. Контроль над западной частью Европы был установлен заокеанской державой - США. Таким образом, эпоха "европейского равновесия" открывается процессом создания в Европе различных блоков и коалиций в середине ХУЛ века и заканчивается установлением биполярного мира в глобальном масштабе в середине XX века. Разнообразные «великие проекты» объединения Европы эпохи «баланса сил» были просто обречены на неудачу. И, тем не менее, они достаточно регулярно появлялись, и первым здесь следует назвать так называемый «Великий план» Сюлли.
Герцог де Сюлли (1559-1641), министр финансов французского короля Генриха ГУ,удалившись от государственных дел, изложил в сюих мемуарах план мирного устройства Европы. Он же и приписал его авторство покойному королю. Датируется «Великий план» по-разному: в 1617 году был закончен первый вариант, в 1638 году - завершено подробное изложение значительно модифицированного плана, в 1662 году (уже после смерти автора) мемуары вышли из печати. Согласно проекту Сюлли, Европа должна была стать конфедерацией 15 христианских государств, приблизительно равных по территории и ресурсам, чтобы обеспечить максимально возможное равновесие между ними. Это 6 наследственных монархий (Франция, Испания, Англия, Швеция, Дания и Люксембург), 5 выборных монархий (Империя, Итальянская церковная республика под руководством папы Римского, Польша, Венгрия и Богемия) и 4 республики (Венеция, Италия, Швейцария и Бельгия). Между правителями данных держав и планировалось заключить союз.
Что касается России, то Сюлли пишет: «Я ничего не говорю о Московии и России. Эти обширные страны были в большой степени еще изолированными и отчасти схизматическими, так же, как Греки и Армяне... они принадлежат Азии, по крайней мере так же, как Европе. Мы можем в действительности рассматривать их как варварскую страну и поместим в тот же ряд, что и Турцию, хотя уже 500 лет мы рассматриваем их среди христианских держав». Как мы видим, Сюлли считал Московию и Россию двумя разными государствами. И все же он указывал на возможность приглашения России в конфедерацию. У государя России был выбор: или интегрироваться в объединенную Европу, или же потерять все свои владения в этой части света У турецкого султана даже такого выбора не было: его выставляли из Европы однозначно: "Если великий герцог Московский или царь России... откажется войти в Ассоциацию после того, как это будет ему предложено, он должен быть, подобно турецкому султану, лишен его владений в Европе". Сюлли учел вероятность отказа российского государя войти в конфедерацию. В таком случае рекомендовалось усилить Польшу за счет территорий, захваченных у "неверных", то есть у Турции.
Верховный орган конфедерации предлагалось создать в виде Генерального совета (иначе - Сената), дополненного шестью провинциальными (региональными) советами. Генеральный совет следовало избирать раз в три года. Он должен был состоять из 40 "государственных мужей", представлявших все страны конфедерации. В частности, Сюлли называл следующее "национальное представительство": по четыре комиссара от папы Римского, императора, королей Франции, Испании, Англии, Швеции, Ломбардии, Польши, Венеции и по два комиссара - от каждой республики. Генеральный совет наде лялся полномочиями верховного арбитра в любых спорах: как между государствами, так и между правителями и их подданными. Его решения должны были иметь окончательный характер. Сюлли видел в конфедерации не только гаранта мира в Европе, но и крепость против внешних врагов, к которым он причислял турок и, отчасти, татар и московитов (то есть русских)."Великий план" Сюлли был весьма противоречив. Он предполагал педварительную перекройку границ большинства европейских государств (и даже их
Сообщества, ЕАСТ и «Европа отечеств» (1955 - 1975 гг.)
Создать единую Европу одним мощным рывком не удалось. Однако неудача многому научила сторонников углубления западноевропейской интеграции, которые оставили максималистские планы и решили продвигаться вперед постепенно, шаг за шагом. Одной из узких, но перспективных областей сотрудничества могла стать, в частности, атомная энергетика Ее развитие в 50-х гг. прошлого века вьвывало у многих жителей Западной Европы противоречивые чувства страха и надежды. Страх был связан с атомным оружием (которое очень быстро перестало быть монополией США), а надежды возлагались на «мирный атом» как на новый и практически неиссякаемый источник энергии. СССР, Великобритания (а позднее - и Франция) включились в гонку атомных вооружений. Однако для немцев доступ к атомному оружию был закрыт, и никакое сотрудничесгво с ними в этой области было невозможно. Зато использование атома в мирных целях было открытой областью - здесь не возбранялся обмен опытом даже с Гфманией.
При этом доклады экспертов убеждали, что именно атом вскоре станет главным источником энфгии для экономически развитых стран мира[123] В этой совфшенно новой технологической области методы плана Шумана могли оказаться особенно успешными. Поэтому Жан Моннэ считал совфшенно закономфным создание специализированного международного учреждения (наподобие ЕОУС) для развития атомной энфгетики в мирных целях. Поль-Анри Спаак поддфжал данный проект, который оформили в виде декларации, и взялся убедить своих коллег. П- А. Спаак, один из организаторов Европейского движения, а в 1954-1957 годах - министр иностранных дел и внешней торговли Бельгии, обладал достаточным политическим влиянием в Западной Европе. Именно он предложил министрам иностранных дел «шестфки» принять данную декларацию за основу для работы, а позднее в решающей степени способствовал появлению на свет договоров о ЕЭС и Евратоме. Еще в декабре 1952 г. министр иностранных дел Нидерландов Ян-Виллем Бейен разработал свой план таможенного союза[124] Тепфь он взялся подготовить новый документ - в результате появился «Меморандум стран Бенилюкса к шести странам-участницам европейского Объединения угля и стали».[125] Наряду с предложением «Экономического Сообщества» в документе содержалось почти все, что касалось создания новой организации для развития атомной энфгетики в мирных целях.
Договфы о создании «Экономического Сообщества» и Евратома, согласно данному плану, предстояло подписать на конференции, где должны были присутствовать правительства «шестерки», руководство ЕОУС и представители британского правительства.[126] Таким образом, провал проектов о создании ЕОС и ЕПС заставил приверженцев западноевропейской интеграции сосредоточиться на насущных экономических проблемах. Конференция министров иностранных дел «шестерки» в Мессине открылась 1 июня 1955 г. Министры приняли за основу для соглашения Меморандум Бенилюкса, внеся в него лишь несколько смягчающих моментов, и предложили описание рабочей процедуры. Проект распространения опыта ЮУС на хозяйственные структуры стран-членов в целом вызвал всеобщее одобрение. 2 июня на свет появилась резолюция, согласно которой создавался Комитет, гостоящий из делегатов и правительственных экспертов. Он должен был подготовить доклад для министров, которые затем брали на себя обязательство дать дальнейшие инструкции по доработке договоров. В коммюнике, опубликованном по итогам конференции, подчеркивалось также, что страны-участницы придерживаются «единого мнения» о важности «совместного развития главных путей сообщения» в целях объединения Европы и дальнейшего продвижения по пути «европейского строительства>>.[127] Меж тем Брезертон, британский дипломат, представлявший на Мессинской конференции в качестве наблюдателя интересы своей страны, покинул ее в знак протеста, произнеся следующую отповедь: «Нет никаких шансов согласовать обсуждаемый вами будущий договор; если все-таки согласовать удастся, у него нет никаких шансов быть ратифицированным; а если будет ратифицирован, нет шансов, что его станут выполнять. Если же выполнять его будут, для Британии он останется совершенно неприемлемым. Вы говорите о сельском хозяйстве то, что нам не нравится, о регулировании таможенных пошлин такое, с чем мы не согласны, и намечаете создание институтов, которые нас пугают».[128] Демарш британского представителя не остался незамеченным, однако Великобритания по-прежнему приглашалась к участию в работе Комитета. Верховному органу ЕОУС, в котором теперь председательствовал Рене Мейер, предстояло участвовать в этом процессе и оказывать ему содействие. Председателем Комитета экспертов был назначен П-А Спаак. Со стороны Верховного органа ЕОУС для работы в Комитете были выделены лучшие силы: Пьер Юри, Поль Делуврие, Дирк Спиренбург.
Таким образом, был дан мандат сделать дальнейшие шаги в направлении западноевропейской экономической интеграции. А. Тьери, один из идеологов «европеизма», так охарактеризовал избранную на конференции в Мессине тактику: «Идея Европы просачивалась там, где встречала наименьшее сопротивление. Таможенное разоружение, которое было ее первым проявлением, вначале было достаточным для того, чтобы использовать как развитие экономических сил, с трудом сдерживавшихся границами слишком узких пространств, так и взаимодополняемость национальных экшомик».[129] В свою очередь А. Мюллер-Армак, статс-секретарь министерства хозяйства ФРГ и один из авторов Римских договоров, высказал следующее убеждение: «Конференция в Мессине сознательно вела работу в таком направлении, чтобы задача по созданию европейской политической интеграции, которая постоянно имелась в виду, была решена ... окольным путем экономической интеграции>>.[130] В начале лета 1955 г. Ж Моннэ, оставив пост Председателя Верховного органа ЕОУС, посвятил себя созданию Комитета борьбы за Соединенные Штаты Европы. Он считал политические парши и профсоюзы реальной силой и решил заручиться их поддержкой в целях достижения европейского единства. Главная цель состояла в том, чтобы побуждать гтравительства европейских стран передавать все большую часть своей компетенции европейским институтам. А для этого нужно было, чтобы некая внешняя сила постоянно воздействовала на правительства. Разумеется, Соединенные Штаты Америки поддерживали образование новых Европейских сообществ, но их мнение уже переставало решающим образом влиять на ход западноевропейской экономической интеграции. Моннэ встретился с ответственными функционерами более чем 20 партий, представлявших семь десятых избирателей в шеста странах, и с г оюдителями профсоюзов, обьединявших 14 млн. трудящихся. Он не обращался только к голлистам и коммунистам, ибо и те, и другие находились в оппозиции идее европейского единства. В результате христианские демократы, либералы и социалистьг «шестерки» обещали Моннэ полную поддержку в деле углубления европейской интеграции. Сам Моннэ, еще один бывший член Верховного органа ЕОУС Жак ван Хельмонт, Франсуа Дюшен, Ричард Мейн и Макс Конштамм занялись налаживанием аппарата предполагаемого Комитета Лидеры основных политических партий и профсоюзов «шестерки» получили в начале октября 1955 г. от Моннэ письмо следующего содержания: «Я имею честь обратиться к вам с просьбой принять участие в учреждении Комитета борьбы за Соединенные Штаты Европы. Каждое лицо, участвующее в учреждении Комитета, будет ходатайствовать о вступлении в Комитет той фгшгизации, которую оно представляет.
Подразумевается, что политические или профсоюзные фгашзации, вступающие в Комитет, будут представлены там делегатами, имеющими состазетсгеующий мандат. Комитет будет осуществлять единство действий организаций-членов с целью конкретными делами добиваться создания Соединенных Штатов Европы. Ближайшая цель состоит в том, чтобы все организации довели до сведения своих правительств, парламентов и общественного мнения свою решимость сделать Мессинскую резолюцию от 2 июня прошлого года реальным шагом к созданию Соединенных Штатов Европы... Чтобы этого добиться, необходимо отказаться от мнимых решений. Простого сотрудничества между правительствами недостаточно. Необходимо, чтобы государства делегировали некоторые из своих властных полномочий федеральным учреждениям,
Рождение Европейского Союза (1990-1993 гг.)
14 декабря 1990 г. в Риме открылись две межправительственные конференции: на первой обсуждались практические вопросы строительства ЭВС, а на второй -возможность создания Политического союза в рамках Сообщества. Материалы Комиссии для МПК готовили люди из «сети Делора». К примеру, до газетной публикации от их именивдекабре 1991 года проекта Договора о Европейской валютной системе комиссары его даже не видели. Второй Римский саммит (14-15 декабря 1990 г.) дал расплывчатые установки на проведение МПК по политическому союзу. В качестве цели называлось «превращение Сообщества в политический союз, рассматриваемый как полюс стабильности в Европе». Среди прочего, надлежало рассмотреть роль Европейского совета в определении внешней политики и в обсуждении вопросов безопасноста, расширение прав Европарламента и новые сферы деятельности ЕС. Саммит одобрил планы Комиссии, предусматривающие предоставление Советскому Союзу продовольственной помощи и технического содействия в объеме 1,15 миллиарда экю.[91] Сразу после второй Римской встречи в верхах министры финансов отмели в сторону рекомендации саммита для МПК по ЭВС. Делор рассчитывал, что они поддержат только что подготовленный Комиссией проект договора. Этот проект следовал линии ранее представленного «Заключения», но с той оговоркой, что третий этап должен начаться, когда за это выскажутся восемь государств, и что ни одна страна не обязана в него включаться. Министрам не понравилось, что Делор пытается гфедвосхитить работу их конференции. Вайгель разнес проект в пух и прах, потребовал юридически обязательных правил в отношении бюджетных дефицитов и настаивал, чтобы Европейский центральный банк был утвержден в конце, а не в начале второго этапа.
Сольчага настаивал на более медленном продвижении к ЭВС и, поддержанный Пьером Береговуа (от Франции) и Вимом Коком (от Нидерландов), неожиданно стал расточать похвалы планам Мэйджора относительно «твердого экю». Раздраженный Делор сказал на пресс-конференции, что попытки немцев определить критерии экономической конвергенции подобны их средневековым спорам по поводу пола ангелов. Он выразил опасение, что Испания с Великобританией будут бесконечно затягивать переговоры. О плане Мейджора председатель заявил: «Я полон сомнения и имею к тому серьезные основания». Говоря о риске, что Англия или кто-то иной могут пустить ЭВС под откос, он предупредил: «Если нужно вызвать еще один кризис, мы это сделаем».[92] Выпад Делора против Мэйджора (который в Риме подписал заключение относительно политического союза) расстроил британское правительство и вызвал волнения в прессе. На очередном заседании Комиссии Леон Бриттан назвал критические замечания Делора в адрес англичан несправедливыми и неуместными. Пытаясь возместить причиненный ущерб, председатель пригласил к себе корреспондента "Financial Times" и пояснил, что не Велжобритания была его главной мишенью, поскольку от нее больше не исходила главная угроза. В дополнение Делор заявил, что предложенная Вайгелем отсрочка создания ЕЦБ вплоть до завершения второго этапа расходится с заключительными положениями первого Римского саммита Больше всего председателя возмутило именно то сібсгоятельсгво, что впервые (прежде такого не было никогда) отменялись решения Европейского совета Делор всерьез опасался, что в случае затяжки образования ЭВС юйна или экономический кризис могут погубить весь процесс.[93] В мае 1991 года Делор побывал с визитом в Японии, где его принимали как главу государства и устроили ему встречу с императором. С подачи Паскаля Лами председатель предложил расширить сотрудничество Японии с ЕС, включить в круг совместно обсуждаемых тем вопросы политики и торговли. Делор рассчитывал, что более широкие отношения могли бы расположить японцев к большей гибкости в торговых спорах. Эта инициатива привела к появлению в июле 1991 года совместной декларации ЕС и Японии, установившей процедуры регулярных встреч. Однако к японцам Делор всегда относился достаточно подозрительно, и неоднократно заявлял, что настоящего диалога с ними не получается из-за принципиального отличия японского образа жизни от европейского. В 1991 году Комиссия вела переговоры о более широких «Европейских соглашениях» с Польшей, Венгрией и Чехословакией, чем подписанные в 1989-1990 годах. Те торговые соглашения уже устранили множество тарифов и квот, которые сковывали их экспорт. И теперь склонные к протекционизму государства ЕС во главе с Францией пытались свести к минимуму доступ стран ЦВЕ на рынки Евросоюза В мае Делор доказывал с экранов французского телевидения, что странам Центральной и Восточной Европы торговля нужна больше, чем помощь, и что ЕС должен открыть свои границы. Пока французское правительство держалось своей жесткой линии, предложения ЕС были неприемлемы для стран ЦВЕ. Но, переубеждая своих соотечественников, Делор добился заметных сдвигов, что позволило ЕС улучшить свои предложения и уже 16 декабря 1991 г. подписать Европейские соглашения об ассоциации с Польшей, Венгрией и Чехословакией.[94] Затем последовали подобные же соглашения с Румынией и Болгарией.[95]
Европейские соглашения определяли порядок регулярных взаимодействий ЕС и ассоциированньк стран, каковыми стали некоторые государства ЦВЕ. Обе стороны брали на себя обязательство соблюдать режим свободной торговли, но асшциированньїм государствам Центральной и Восточной Европы разрешалось сохранять сюи тарифы в течение десяти лет. С другой стороны, Сообщество получило праю сохранять в течение пяти лет тарифы в «чувствительных» секторах торговли и ограничивать «всплески» импорта, способные причинить «серьезный ущерб». Торговля сельскохозяйственной продукцией по-прежнему регулировалась, но ассоциированным странам разрешалось в течение пяти лет ежегодно на 10% увеличивать экспорт многих видов продовольствия. Две межправительственные конференции, посвященные образованию ЭВС и политического союза, тем временем медленно продвигались вперед через ежемесячные встречи министров иностранных дел и министров финансов, еженедельные заседания чиновников, «неформальные» беседы министров на уик-эндах, рабочие совещания, подачи памятных записок и представления проектов договорных текстов. На МПК по Валютному союзу стержнем дискуссий были вопросы, связанные с переходным этапом: чем заниматься центральному институту, когда он будет образован, и что послужит ЕС основанием для решения о начале заключительного этапа? Норман Ламонт, канцлер британского казначейства, проявлял мало интереса к спорам по существу дела и все свое внимание отдавал обоснованию решения Великобритании оставаться за пределами Валютного союза Проекты договора, представленные Комиссией и Францией, призывали к образованию ЕЦБ в начале второго этапа в 1994 году. Третий этап ЭВС предлагалось открыть, когда за это выскажется квалифицированное большинство правительств. Проект Германии, появившийся в марте, предлагал просто учредить на втором этапе Совет управляющих центральными банками. Ни о каком ЕЦБ речь не могла идти до тех пор, пока Европейский совет не примет единогласного решения о начале третьего этапа. В первой половине года Люксембург председательстювал в ЕС и, следовательно, на МПК. В мае появился люксембургский проект договора о создании ЭВС, который вобрал в себя по частям предложения, разделявшие немцев и французов: совет управляющих намечалось создать в 1994 г., а ЕЦБ - в 1996 г. Встретившись в мае в Люксембурге, министры договорились о трех принципах, которыми страны должны рукоюдстюваться при переходе к третьему этапу: никакого принуждения, никакого вето и никаких «произвольных отставок». Эти принципы означали, что Великобритания не может быть принудительно «загнана» в Союз, но не может и останавливать продвижение других государств в этом направлении. В то же время ни одной стране, достигшей требуемого уровня экономической конвергенции, нельзя мешать в дальнейшем продвижении вперед. Когда в июле председательство перешло к пшландцам, они (не без помощи немцев) подготовили еще один проект договора о создании ЭВС.
Прежние проекты исходили из того, что решение о начале третьего этапа будет принимать ЕС в целом, а отставшие от этого процесса государства получат право на временные послабления в обязательствах перед Валютным союзом. Но голландцы предложили, чтобы при наличии в конце 1996 г. шести или более государств, готовых идти вперед и на протяжении двух лет удовлетворяющих критериям конвергенции, этим странам было позволено учредить Валютный союз между собой. Критериями будут служить самые низкие в ЕС процентные ставки и темпы инфляции, никаких чрезмерных бюджетных дефицитов и никаких девальваций в рамках МВК. Страны этой передовой группы смогут налагать вето на присоединение к Союзу той или иной страны, если сочтут, что она не отвечает установленным критериям. Для отставших не предусматривалось даже никакого утешительного порядка временных послаблений. Когда 9 сентября министры финансов обсуждали голландский проект, Делор выступил с резкой его критикой. Он заявил, что «двухскоростной» ЭВС противоречит принятому в Сообществе принципу единства целей - даже в случае, если для кого-то предусматриваются отдельные послабления. К перечню критериев конвергенции председатель попросил добавить также уровень занятости населения. Идею одвух скоростей» отстаивали только голландцы и немцы, так что Вим Кок, нидерландский министр, вынужден был предложить пересмотр некоторых положений. Он предложил, чтобы решение о переходе к третьему этапу принимал Европейский совет в целом, чтобы условием его начала было удовлетворение критериев конвфгенции семью или восемью странами и чтобы отставшим могли быть сделаны временные послабления. Эти изменения имели не столько содержательный, сколько символический характер, но они очень много значили для таких стран, как Испания, Италия и Португалия, которые опасались, что они не попадут в первую группу. На 1994 год было намечено создание Европейского валютного института, которому с началом третьего этапа надлежало превратиться в ЕЦБ. Позиция Германии в этих дебатах имела наибольший вес, ибо другие государства-члены ЕС все еще беспокоились по поводу ее отношения к ЭВС. Меж тем германский министр Тео Вайгель в течение трех месяцев (вплоть до сентября 1991 г.) отсутствовал на заседаниях МПК.
Немцы продолжали доказывать необходимость санкций в отношении стран «с чрезмерными дефицитами». Только Делор и британский канцлер казначейства Норман Ламонт, объединившиеся в странном союзе, выступали за централизацию налоговой политики. Делор утверждал, что санкции ЕС были бы нарушением принципа субсидиарности, и к тому же ненужными: любому столкнувшемуся с трудностями правительству понадобится заем ЕС, а его дадут на определенных условиях (к примеру, при сокращении бюджетных расходов). Ламонт же говорил, что рынки будут дисциплинировать расточительные правительства, вынуждая повышать процентные ставки. Вайгель отвечал, что полагаться на рынки нельзя: они никогда не будут принимать всерьез уже согласованное правило, согласно которому ЕС не собирается брать на поруки
«Европа» как базовый смысловой концепт и основа поиска новейшей модели общественного развития
Последовательное прояснение смысла понятия "Европа" - одна из важнейших задач этой работы. Необходимо, опираясь на данные различных наук (географии, лингвистики, этнологии, этнографии, культурологии, политологии, истории и пр.), попытаться определить истинные границы Европы и основные элементы ее структуры. Автор убежден, что только полноценный синтез различных подходов к данной проблеме может дать ясное понимание возможных пределов европейской интеграции как в геополитическом, так и в цивилизационном смысле. Еще КЯ. Данилевский в своей знаменитой книге "Россия и Европа" довольно убедительно доказывал, что Европа с географической точки зрения - всего лишь часть Евразии. Автор готов пойти еще дальше: даже Евразия как часть света оказывается под вопросом - уместнее говорить о Старом Свете или Мировом острове, то есть о едином евразийско-африканском континентальном пространстве.
Единственным физическим основанием выделения Европы как часта света является, по мнению автора, евразийская (иначе-европейская) плита литосферы. Для различения же Европы, Азии и Африки приходится опираться более на традицию, чем на географические реалии. Древние греки называли "Европой" часть света, лежащую к северу от Средиземного моря. Часть света, лежащая к югу, именовалась "Африкой". Термин же "Азия" первоначально означал некую относительно небольшую страну где-то между рекой Танаис (совр. Дон) и северными предгорьями Кавказа. Причем именно Танаис служит границей между Европой и Азией. Такое "узкое" понимание "Азии" мы находим, к примеру, в "Географии1 Страбона.[33] Позднее термин "Азия" стал относиться ко всей части света, лежащей к востоку от Средиземного моря, а условная граница по реке Танаис закрепилась просто в силу традиции. Начиная со средних веков - в разное время и разными народами - честь служить границей между Европой и Азией возлагалась: на реку Урал, на Волгу, на Волгу, Сарггу и Маныч, на Волгу и Дон, на Западную Двину и Днепр, на Вислу и Днестр, на Большой Кавказский хребет и Урал, просто на южную (или юго-восточную) границу России - где она ни проходила. "Общепринятая" географическая граница Европы - это Эгейское море, проливы Босфор и Дарданеллы, Мраморное и Черное моря. Далее - между Черным и Каспийскими морями - можно выделить три основанных варианта: по южной границе бывшего СССР, по Большому Кавказскому хребту (т.е. практически по современной границе России), по рекам Маныч и Кума Последний вариант предпочитают многие энциклопедические издания - как отечественные, так и зарубежные.[34] Для геополитической оценки ситуации в данном регионе даже весьма символическое проведение границы между Европой и Азией отнюдь не безразлично. Дело в том, что кавказские народы оказываются то "европейцами", то "азиатами", а вся область между реками Маныч и Кума (на севере) и южной границей бывшего СССР - "спорной" территорией. При проведении же границы по Большому Кавказу северокавкахкие народы становятся "европейцами", причем часть этнических территорий оказывается "поделенной" между Европой и Азией. К северу от Каспийского моря можно вьщелить также три основных варианта границы: по реке Урал и Уральскому хребту ( традиционный"), по реке Урал и восточным подножиям Урала, по реке Эмба и восточным предгорьям. Таким образом, на Востоке Европы при любом чисто географическом членении всегда остается область, принадлежешая ныне суверенному государству Казахстан и хотя бы отчасти населенная казахами. Следовательно, Казахстан, - где бы мы не провели границу в "спорной" зоне между реками Урал и Эмба - все равно оказывается третьим по счету евразийским государством, наряду с Россией и Турцией. Еще раз подчеркивая условность и символичность - с чисто географической точки зрения - раздела Старого Света, а тем более Евразии, на отдельные составляющие (т.н. "части света"), автор все же вынужден согласиться на подобное черновое определение традиционных географических границ Европы. Европу ограничивают на восточных ее рубежах пределы проживания разных народов, если смотреть на это с точки зрения этнолингвистической - или же религиозно-культурной. С чисто этнологических позиций следует, видимо, признать "Европой" ареал проживания индоевропейских народов. Уральско-юкагирское коренное население северо-востока географической Европы, долгое время не имевшее собственной государственности, а также и венгры, в полной мере государственностью обладавшие, оказываются в некотором "промежуточном" положении между "этнической Европой" и "этнической Азией", генетически, лингвистически и исторически тяготея к последней. Чистой же "этнической
Азией" следует, видимо, признать ареалы проживания алтайских, чукотско-камчатских и эскимосско-алеутских народов. В расовом отношении Европа достаточно определенно является ареалом распространения европеоидной большой расы, откуда, собственно, эта раса и получила название. На крайнем востоке географической Европы обитают представители "уральской расы" - промежуточной между европеоидной и монголоидной, чьи представители -ханты и манси. К "уральской" по многим признакам близка и "лапоноидная" раса, чьи представители - саами. Некоторые антропологи объединяют эти две "расы второго порядка" в одну (т.н. "урало-лапоноидную"), особенности, которой выражены в менее резкой форме у удмуртов, коми-пермяков, марийцев, эрзя и мокша, венгров, восточных финнов, а также и у чувашей, башкир и татар. Таким образом, многие представители финно-угорских и тюркских народов имеют выраженные признаки монголоидной расы и относятся к переходному "лапоноидному" (иначе - "субуральскому") расовому типу, где все же преобладают европеоидные черты. Переходный расовый тип с преобладанием монголоидных признаков - т.н. "южносибирский" - характерен для современных казахов и киргизов. Чистыми монголоидами в пределах географической Европы являются калмыки. Чистыми же европеоидами следует признать северокавказские народы. Этнические, расовые и языковые (лингвистические) границьі, как мы видим, не совпадают. Можно отметить, что этносы, говорящие на финно-угорских и тюркских языках, часто смешаны в расовом отношении и представляют собой промежуточные, переходные типы от европеоидной расы к расе монголоидной, т.е. от "расовой Европы" и "расовой Азии". С лингвистической точки зрения Европа - это, по всей видимости, ареал проживания индоевропейских народов, причем далеко не всех. Этносы, говорящие на языках иранской, индийской (или "индофийской") и армянской групп, - это, без сомнения, азиатские народы. Структура же "лингвистической Европы" определяется ареалами расселения в Старом Свете славянских, балтийских, германских, кельтских, романских народов, а также греков и албанцев. Африканеры (или буры) при этом, естественно, также остаются за рамками данного исследования, - равно как и все иные "заморские" ареалы расселения индоевропейских народов, возникшие в эпоху колониальных захватов. Индоевропейские языки, которые, естественно, изучены лингвистами в достаточной степени, происходят из группы близкородственньгх диалектов. Лингвисты делят все современные индоевропейские языки на две крупные ветви: "восточную" и "западную". К "восточной", в частности, относят греческий и албанский языки. К "западной" ветви принадлежат романские, кельтские и германские наречия. Балто-славянские языки при этом занимают промежуточное положение. Для целей нашего исследования, по мнению автора, можно допустить некоторое упрощение реальной картины и определить романские, германские и кельтские языковые ареалы как "Запад Европы", а балто-славянские, греческий и албанский - как "Восток Европы": естественно, с точки зрения чисто лингвистической. Алтайский, уральсксьюкагирский, северокавказский, чукотско-камчатский и экимосско-алеугский язьжовые ареалы при этом отойдут к "Азии" (опять-таки в лингвистическом смысле), а некоторые территориально изолированные язьжовые ареалы внеиндоевропейского происхождения (например, баскский - в Испании и Франции) придется проигнорировать. Итак, этнические, расовые и лингвистические границы
Европы отнюдь не совпадают друг с другом, но при этом позволяют очертить некое пространство, являющееся "Европой" безусловно - со всех указанных точек зрения. При наложении одних границ на другие обнаруживается также, что существует и некая "пограничная зона" между Европой и Азией, где "Европа" (в любом понимании, не исключая и чисто географическое) плавно "перетекает" в "Азию". Выявилась и недостаточность всех вышеуказанных подходов к определению границ Европы для понимания истинных, глубинных связей, цементирующих европейское геополитическое прсстранство и лежащих за рамками всех рассмотренных подходов. По всей видимости, именно в области религиозных (конфессиональных) и культурных различий стоит искать как общее для всей Европы начало, так и то сущностное различие, которое делит Европу не "Восток" и "Запад". Так, согласно методологии Тойнби, Европа в цивилизационном отношении являет собой совокупность двух "братских" цивилизаций -Западноевропейской (Западнохристианской) и Восточноевропейской (Православной). Обе эти цивилизации являются "сыновьями" Римской империи - соответственно, Западной и Восточной ее половин - и, по нашему мнению, в совокупности образуют некую Метацивилизацию (Христианскую), протиюпсставленную как миру ислама (Исламской метацивилизации), так и Буддийской (Дальневосточной) метацивилизации. К "исламскому обществу" Тойнби относит Северную Африку и Средний Восток - от Атлантики до Великой Китайской стены. Он также говорит о двух "обществах-братьях": Арабском (суннизм) и Иранском (шиизм) - в мусульманском мире. Таким образом, структура Исламской метацивилизации типологически близка к структуре Христианской метацивилизации: здесь тоже есть свой "Запад" (сунниты) и свой "Восток" (шииты). Известный философ и культуролог ГЛомеранц полагает, что для Средиземноморья в целом необходимо ввести термин "бисубэкумена" или, сокращенно, "биэкумена" - это
