Политика Великобритании в Прибалтике в период между мировыми войнами Пруцкова Александра Витальевна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Великобритания и формирование прибалтийских республик (1918-1921 гг.) ...42

Глава 2. Вступление прибалтийских государств в международное сообщество (1918- 1922 гг.) 91

Глава 3. Планы создания Балтийского союза 160

3.1. Великобритания и польско-литовский конфликт 160

3.2. Проекты формирования скандинавско-польско- прибалтийской лиги 177

3.3. Британская дипломатия и Прибалтийский регион в 1925-1934 гг 211

Глава 4. Прибалтийская политика Великобритании в предвоенный период 246

4.1. Образование тройственной Балтийской Антанты 246

4.2. Проблема английских гарантий прибалтийским странам в 1939 году 262

Заключение 285

Список использованных источников и литературы 302

• Великобритания и формирование прибалтийских республик (1918-1921 гг.)
• Вступление прибалтийских государств в международное сообщество (1918- 1922 гг.)
• Проекты формирования скандинавско-польско- прибалтийской лиги
• Проблема английских гарантий прибалтийским странам в 1939 году

Введение к работе

Британская колониальная империя, распавшаяся после Второй мировой войны, просуществовала долгое время и была на редкость прочным политико-экономическим объединением, английский язык надолго стал языком международного общения. Военно-морское могущество, постоянная эксплуатация колоний, активность финансовых группировок, искусство и опытность дипломатического корпуса снискали Великобритании славу одного из богатейших и влиятельнейших государств мира и в течение сотен лет давали ей возможность играть выдающуюся роль в мировой политике, непосредственно воздействуя на правительства других крупных держав и менее значительных стран, заставляя их признавать верховенство англичан во многих политических и экономических вопросах («право сильного») и без возражений принимать «советы» и «рекомендации», исходящие от английских дипломатических представителей. В силу указанных причин особый интерес для нас представляет внешняя политика британской морской державы - политика, изученная далеко не достаточно, несмотря на обилие трудов по этому предмету. Ее общие направления и принципы нашли освещение в многочисленных работах историков и политологов, но конкретные дипломатические мероприятия Лондона в отношении целого ряда стран и даже регионов еще ждут своего исследователя. В частности, в работах по истории международных отношений довольно слабо отражены связи Великобритании с государствами Прибалтики - ближайшими соседями России.

В свете современных международных событий исследование политического курса великих держав в малых странах (в частности, пограничных с Российской Федерацией) приобретает чрезвычайную актуальность. После распада Советского Союза и отделения трех прибалтийских республик повторилось то, что произошло в начале 20-х

годов: новые правительства повернулись лицом к Западу и спиной к России, начали демонстративно проводить проамериканскую и проанглийскую политику. Визиты английских финансистов и общественно-политических деятелей в Прибалтику стали отличаться частотой и регулярностью. Дети в школах всего региона перестали изучать историю России, английский язык как иностранный оказался гораздо более предпочтительным, чем русский. Ситуация обострилась также в контексте планируемого расширения НАТО в восточном направлении за счет присоединения к нему прибалтийских государств. Стремление политических лидеров Прибалтики как можно скорее добиться для своих стран права вступления в Североатлантический союз, в котором Великобритания играет не последнюю роль, добавляет актуальности данному исследованию.

Чтобы понять нынешнюю политическую ситуацию, сложившуюся вокруг западных соседей России, нужно заглянуть на восемьдесят лет назад и разобраться в том, какую линию проводили европейские державы (к примеру, Великобритания) в отношении независимых прибалтийских правительств, какое давление на них оказывали. В настоящее время изучение проблем восьмидесятилетней давности приобрело особенно важное значение на фоне не так давно имевшей место «акции» великих держав на юге Европы (печально известные бомбардировки, проводившиеся натовской авиацией в Югославии, начались в марте 1999 года, то есть чуть более года назад). Стоит отметить, что события в Косово привлекли внимание мировой общественности не только к конфликту между сербами и албанцами, но и к серьезным противоречиям между англичанами и французами, в конечном счете оказавшимися не в состоянии действовать слаженно: подобное противостояние между ними наблюдалось и в 20-е годы, когда английские и французские дипломаты не могли сойтись во взглядах на будущее стран Прибалтийского региона. Война в Югославии убедительно показала, что руководители крупных

держав, как и в начале нашего столетия, не сомневаются в своем праве открыто вмешиваться в дела малых народов Европы и определять их судьбу. Как и ранее, вмешательство носит не только политико-экономический, но и военный характер.

Научная новизна предлагаемой работы состоит в том, что в ней на
основе архивных материалов и опубликованных документов впервые в
отечественной историографии анализируется эволюция

внешнеполитических взглядов британских правящих кругов по вопросам их восточнобалтийской политики. Большое количество привлеченных автором документов из российских архивов впервые вводится в научный оборот. Материал, накопленный предшественниками, в данной работе систематизирован и обобщен. Необходимо подчеркнуть, что до сего времени в российской историографии не было специальных исследований, освещающих развитие англо-прибалтийских отношений в указанный период времени. Это, пожалуй, один из наименее исследованных аспектов межгосударственных контактов в бассейне Балтийского моря. Ранее о нем упоминалось лишь как о составной части проблемы взаимоотношений Лондона с Москвой, но эта часть считалась второстепенной и рассматривалась крайне поверхностно. Предлагаемая работа, напротив, представляет собой первый специальный труд в нашей историографии, дающий комплексный анализ отношений буржуазных республик Прибалтики с Великобританией по целому ряду актуальных проблем межвоенного периода. Следует добавить, что своеобразный «провал» в освещении политической истории и дипломатической практики прибалтийских стран является на сегодняшний день серьезной проблемой, стоящей перед соответствующими департаментами МИД России.

Предмет настоящего исследования - политика Великобритании в Прибалтийском регионе между Первой и Второй мировыми войнами - был избран с учетом того, что кризис этой политики и нежелание Лондона обеспечить реальную безопасность региона стали важным стимулом для

6 германского продвижения на Восток и развязывания Второй мировой войны. В структурном плане работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы. Материалы в главах размещены частично по тематическому, частично по хронологическому принципу. Методологической основой исследования является современная научная методология, включающая в себя принципы достоверности, системности, синтеза, критического отношения к источникам и литературе. В основу работы положен диалектический принцип, рассматривающий общественные процессы во всей их сложности, противоречивости и многообразии, а также принцип историзма, предполагающий изучение явлений в процессе их становления и развития, в органической связи с явлениями, которые их порождают.

Хронологические рамки работы - с ноября 1918 года по сентябрь 1939 года - объясняются тем, что в этот промежуток времени (с момента окончания Первой мировой войны до момента начала Второй мировой войны) прибалтийские республики были независимыми государствами и имели свободу в выборе своей внешнеполитической ориентации. С другой стороны, необходимо отметить, что эти годы не представляют собой целостного периода с точки зрения отношения британских дипломатов к вопросу о независимости Прибалтики. В 1918 году были образованы первые прибалтийские правительства, полностью свободные от российского влияния, в 20-е годы они значительно укрепились, и независимое политическое положение Прибалтики стабилизировалось, что произошло в большой мере благодаря помощи Великобритании. Но позднее, в конце 30-х годов, «дружба» прибалтийских государств с Лондоном дала трещину, в результате чего они оказались беззащитными перед гитлеровской военной машиной. Оставшись без британской поддержки, прибалтийские политические руководители были вынуждены осенью 1939 года согласиться на размещение ограниченных контингентов советских войск на территории их стран, а в следующем году с

независимостью региона было покончено, поскольку он в полном составе стал частью Советского Союза.

Целью предлагаемой диссертации является выявление основных тенденций политики Великобритании в Прибалтийском регионе в межвоенный период, комплексное изучение англо-прибалтийских взаимоотношений и анализ факторов, определявших развитие этих взаимоотношений. Что же касается исследовательских задач, поставленных автором, то в ходе работы планируется раскрыть наиболее важные аспекты становления системы международных отношений в восточной части Балтийского моря после Первой мировой войны. Намечено также выяснить характер и уровень политико-дипломатической зависимости Прибалтики от Великобритании, рассмотреть вопрос о наличии преемственности в прибалтийской политике британских кабинетов межвоенного периода. Следует проследить историю становления отношений между Великобританией и Прибалтикой с момента объявления независимости руководством последней, то есть когда перед прибалтийскими государствами возник вопрос выбора приоритетов во внешней политике, выявить факторы, определившие чересчур быстрое развитие англо-прибалтийского политического и дипломатического сближения. Кроме того, предстоит проанализировать проблему влияния антикоммунистических настроений на прибалтийскую политику Лондона, оценить степень важности данного региона в проведении антисоветской политики. В число задач диссертации входит и определение места буржуазной Прибалтики в политических планах британских правящих кругов, объяснение причин проанглийской ориентации граничащих с СССР республик.

На основе конкретного исторического материала предполагается показать цели, методы и характер британской политики в отношении Прибалтийского региона, выявить особенности и закономерности взаимоотношений между правительствами прибалтийских стран и

британским кабинетом, степень влияния Великобритании на Прибалтику в условиях проходившей там междержавной борьбы. Необходимо дать оценку финального (предвоенного) этапа политических контактов Лондона с пока еще независимой Прибалтикой, указать последствия перемены внешнеполитического курса Великобритании для обстановки в Восточной Европе и для статуса прибалтийских республик в системе европейских дипломатических отношений. Решение обозначенных задач будет способствовать всестороннему раскрытию курса Запада в отношении Восточной Балтики, а также лучшему пониманию того положения, которое сложилось в регионе перед началом Второй мировой войны и привело в дальнейшем к бескровному включению его территории в состав Советского Союза. Стоит упомянуть, что культурные связи между Великобританией и Прибалтикой в данной работе не рассматриваются, поскольку это потребовало бы самостоятельного исследования по материалам совершенно иного характера. За рамками диссертации остались также вопросы об экономических взаимоотношениях Великобритании со странами Прибалтики - об особенностях и тенденциях англо-прибалтийских торговых связей и о позициях британского капитала в экономике региона.

Необходимо, однако, осветить вопрос о том, какой смысл мы будем вкладывать в понятие «региональный» и что будем подразумевать под «Прибалтийским регионом». Балтийское море («Варяжское море» у древних славян, «mare Balticum» на поздней латыни), как известно, омывает берега девяти государств: Дании, Швеции, Финляндии, России, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши и Германии. Таким образом, с географической точки зрения все указанные государства можно считать «прибалтийскими». Но исторически это сообщество государств и народов принято называть «Балтикой», а внутри него выделять такие географические группы, как «Прибалтика» и «Скандинавия». Имея в виду Эстонию, Латвию и Литву, англичане обычно использовали такие термины,

как «the Baltic» (Прибалтика)¹, «the Baltic states» (прибалтийские государства)², «the Baltic republics» (прибалтийские республики), «the Baltic countries» (прибалтийские страны) или «the Baltic region» (Прибалтийский регион). Когда же речь шла обо всех странах побережья, употребляли термин «the Balticum»³, что переводится как «Балтика» или «Балтикум».

На протяжении многих десятилетий имела место вопиющая разноголосица по вопросу о том, какие страны входят в группу «прибалтийских» (относящихся к Восточной Европе), а какие - в группу «скандинавских» (относящихся к Северной Европе). Под «прибалтийскими» странами обычно подразумевали лишь Эстонию, Латвию и Литву, а под «скандинавскими» - Норвегию, Швецию и Данию, но непонятно было, к какой группе отнести Финляндию и Польшу, географически близких к Прибалтике и входивших в состав многонациональной Российской империи, но в советское время не являвшихся частью СССР. У историков, географов и политиков возникали разногласия по поводу того, можно ли называть Польшу «прибалтийским» государством, а также является ли Финляндия частью Прибалтики или ее следует отнести к Скандинавии. Уинстон Черчилль, например, называл «Прибалтийским регионом» только Эстонию, Латвию и Литву, говоря: «Финляндия и три прибалтийских государства»⁴. Дэвид Ллойд-Джордж соглашался с ним, полагая, что Прибалтика - это только три страны, в его выступлениях звучало: «прибалтийские государства, Финляндия и Польша»⁵. Британская печать 1919 года тоже писала о «прибалтийских провинциях, Польше и Финляндии»⁶, такая терминология сохранялась и в

¹ The Economist. 1934. Vol. 119. № 4750. 8 Sept. P. 437-438.

² Ibid. № 4741. 7 July. P. 6 - 7; № 4745. 4 Aug. P. 218; 1935. Vol. 120. №
4773. 16 Febr. P. 357.

³ Ibid. 1934. № 4751. 15 Sept. P. 484.

⁴ Черчилль У. Вторая мировая война. Ростов-на-Дону, 1997. С. 59.

⁵ См.: Штейн Б.Е. «Русский вопрос» на Парижской мирной конференции
(1919 - 1920 гг). М., 1949. С. 386.

⁶ The Daily Herald. 1919.19 Nov.

30-е годы¹. Однако ряд английских авторов первой половины XX века называли Финляндию частью Прибалтийского региона². Так же считали и многие советские авторы 20-х годов и даже 80-х годов³. Иногда частью Прибалтики называли и Польшу⁴.

В начале 20-х годов в Москве в Народном Комиссариате иностранных дел имелся «отдел Прибалтики и Польши», из чего явствует, что официально Польша не включалась в состав Прибалтийского региона⁵. При этом термин «балтийские государства» (Польша, Финляндия, Швеция) часто употреблялся в том же значении, что и «прибалтийские», обозначая Эстонию, Латвию и Литву⁶. В ряде случаев Прибалтику характеризовали даже не как совокупность стран, а как отдельную «страну»⁷ (некоторые западные журналисты используют подобный термин и по сей день, хотя непонятно, как можно называть единой «страной» три разных государства, население которых говорит на разных языках). В основном в документах

¹ The Economist. 1934. Vol. 119. № 4741. 7 July; № 4745. 4 Aug.; The Slavonic
and East European review. A survey of the peoples of Eastern Europe. 1934.
Vol. 13. №37. P. 208.

² Carr E.H. International relations between the two world wars (1919 - 1939).
London, 1948. P. 276; Ingram K. Years of crisis. An outline of international
history 1919 - 1945. London, 1946. P. 301; Lipson E. Europe 1914 - 1939.
London, 1946. P. 321, 462; Mackintosh J. History of Europe 1815 - 1939.
London, Glasgow, 1946. P. 380.

³ См., например: Иванович В.И. Советский Союз и Англия в Прибалтике.
М., Л., 1927. С. 5; Почс К.Я. Прибалтийские государства и Польша в
антисоветских планах английского и французского империализма 1921 -
1929 гг.: Автореф. дис. докт. истор. наук. Рига, 1987. С. 2.

⁴ Иванович В.И. Указ. соч. С. 37.

⁵ АВП РФ. Ф. 0150. Оп. 4. П. 5. Д. 1185 (Секретный архив НКИД, I Западный
отдел, секретный фонд 030 (Прибалтика)). Л. 15; См. также: РЦХИДНИ.
Ф. 326с («Радек (Собельсон) Карл Бернгардович (1885 - 1939)»). Оп. 1
(1903 - 1930). Д. 18 («Письма К.Б.Радека из Берлина в Политбюро ЦК
РКП(б)», 11 - 14 мая 1923 года). Л. 2.

⁶ Известия. 1924. № 240. 19 окт.; Полпреды сообщают...: Сборник
документов об отношениях СССР с Латвией, Литвой и Эстонией: Август
1939 г. - август 1940 г. М., 1990. С. 3.

⁷ См., например: АВП РФ. Ф. 0150. Оп. 4. П. 5 (страна - Прибалтика).

11 ЦК ВКП(б) межвоенного периода под «Прибалтикой» подразумевались лишь Эстония, Латвия и Литва: подобные документы подписывались всеми членами ЦК, включая И.В.Сталина¹. В новейшей российской исторической литературе и Польша, и Финляндия также не включаются в понятие Прибалтики². В советской литературе 70-х - 80-х годов в основном действовал тот же принцип³. Как писал Я.Г.Райд в 1978 году, «под Прибалтикой, как правило, подразумевается территория Эстонии и Латвии, основу которой составляли бывшие губернии царской России - Эстляндия, Лифляндия и Курляндия»⁴ (это, кстати, пример исключения Литвы из числа прибалтийских стран).

Вопреки вышесказанному некоторые советские авторы (например, Ф,д,Вопков) называли прибалтийскими не три, а пять государств, включая в их сообщество Польшу⁵, а также Финляндию⁶, хотя другие (например, ИМ. Майский) отнюдь не считали их таковыми⁷. В докторской диссертации К,Я.Почса «Прибалтийские государства и Польша в антисоветских планах английского и французского империализма 1921 - 1929 гг.» (Рига, 1987) под «прибалтийскими государствами» подразумеваются не только

¹ См., например: АВП РФ. Ф. 0150. Оп. 4. П. 5 (страна - Прибалтика).
Д. 1185. Л. 14.

² Смолин А.В. Белое движение на Северо-Западе России 1918 - 1920 гг.
(Формирование. Борьба. Крушение): Автореф. дис. докт. истор. наук. СПб.,
1995. С. 3, 8, 14; Станчинский Г.А. Русские и бапты. СПб., 1994. С. 94 - 95;
Шмелев А.В. Внешняя политика правительства адмирала Колчака (1918 -
1919 гг.): Автореф. дис. канд. истор. наук. М., 1995. С. 17-18.

³ См., например: Язькова А.А. Малая Антанта//Европа в международных
отношениях. 1917 - 1939/Отв. ред. А.О.Чубарьян. М., 1979. С. 155; Почс
К.Я. «Санитарный кордон»: Прибалтийский регион и Польша в
антисоветских планах английского и французского империализма (1921 -
1929 гг.). Рига, 1985.

⁴ Райд Я.Г. Прибалтийские немцы в буржуазной Эстонии (1920 - 1940).
Таллин, 1978. С. 131.

⁵ Волков Ф.Д. Тайны Уайтхолла и Даунинг-стрит. М., 1980. С. 9, 278 - 279.

⁶ Там же. С. 278 - 279.

⁷ См.: Майский И.М. Воспоминания советского дипломата, 1925 - 1945 гг.
2-е изд. М., 1987. С. 143.

Эстония, Латвия и Литва, но и Финляндия¹. В официальном многотомном советском издании 60-х годов «История дипломатии» к числу «прибалтийских стран» тоже причислялись не три, а четыре указанных государства². В книге В.А.Шишкина «Цена признания. СССР и страны Запада в поисках компромисса (1924 - 1929 гг.)» (СПб., 1991) Финляндия, Польша и Прибалтика объединяются под общим названием «балтийские государства»³, причем в рубрике «Польша и Прибалтика» Польше уделяется девять страниц, а трем прибалтийским странам - всего лишь полторы страницы, что свидетельствует о некотором принижении автором значения этих стран по сравнению с Польшей и Финляндией⁴.

В английской историко-географической литературе о европейских государствах Прибалтике тоже обычно отводилось непропорционально скромное место по сравнению, скажем, с Финляндией: в книге «Балтийские и кавказские государства», изданной в 1923 году в серии «Новая история мира», рассказ о Финляндии занимает 73 страницы, а об Эстонии и Латвии, вместе взятых, - всего лишь 59 страниц⁵! В американской исторической литературе о Восточной Европе преимущественное место уделяется Польше, Чехии, Словакии, Румынии и Болгарии, а о Прибалтике почти не упоминается⁶. В известной американской книге о европейской политике, изданной в середине 60-х годов, Польша ставится особняком, а Финляндия причисляется к числу прибалтийских стран⁷. С другой стороны,

¹ Почс К.Я. Автореф. указ. дис. докт. истор. наук. С. 2 и др.; См. также его
статью: Польша и Прибалтийские государства в антисоветских планах
английских консерваторов в послелокарнский период (1926
1927 гг.)//3ападный империализм и Прибалтика: Сборник научных трудов.
Рига, 1986. С. 64-72.

² История дипломатии. Т. III. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1965. С. 181.

³ Шишкин В.А. Указ. соч. С. 353 - 367.

⁴ Там же. С. 353 - 362, 362 - 363.

⁵ The Baltic and Caucasian states. London, 1923. P. 1 - 73, 75 -134.

⁶ См., например: Russian diplomacy and Eastern Europe 1914 - 1917.
New York, 1963.

⁷ Benns F.L., Seldon M.E. Europe, 1914 - 1939. New York, 1965. P. 358 - 378.

13 в обзорной книге Л.Симэна «Поствикторианская Британия 1902 - 1951 гг.», изданной в 1982 году, говорится, что санитарный кордон между Россией и Европой состоял из «Финляндии, прибалтийских государств и Польши»¹, то есть Прибалтика рассматривается как совокупность лишь трех государств.

В фундаментальной работе известного английского историка Мартина Джильберта об У.Черчилле, изданной в 1991 году, в понятие «Прибалтика» тоже входят лишь Эстония, Латвия и Литва², Польша рассматривается как самостоятельная часть Восточной Европы, а Финляндия - как часть Северной Европы³. Все эти государства характеризуются как «второстепенные» в мировой политике, так как в межвоенный период они постоянно участвовали в различных комбинациях внешнеполитических ведомств великих держав. Автор предлагаемой диссертации придерживается того мнения, что в настоящее время под терминами «Прибалтийский регион» или «Прибалтика» было бы логично подразумевать территорию Эстонской, Латвийской и Литовской республик, входивших ранее в состав Советского Союза и традиционно называвшихся «прибалтийскими», а под определением «Балтийский регион» или «Балтика» следует понимать совокупность всех стран балтийского побережья, включая Польшу, Финляндию и Россию⁴.

Для обозначения Эстонии, Латвии и Литвы англичане обычно использовали термин «borderlands» (пограничные земли), то есть территории, пограничные с Россией. Наряду с этим употреблялся и термин «лимитрофы»: он имеет древнеримское происхождение и образуется путем соединения латинского слова «limes» («граница»), и греческого слова «trophos» («питающий»). Лимитрофами назывались пограничные

¹ Seaman L.C.B. Post-Victorian Britain 1902 - 1951. London, New York, 1982.
P. 311.

² Gilbert M. Churchill: A life. London, 1991. P. 974, 980.

³ Ibid. P. 507.

⁴ См., например: Санкт-Петербургские ведомости. 2000. № 20 (2170).
З февр. С. 5.

области Римской империи, которые должны были содержать войска, стоявшие вдоль линии границы. В «Дипломатическом словаре», опубликованном издательством «Наука», говорится, что этот термин «после Первой мировой войны применялся державами Антанты и США в отношении Литвы, Латвии, Эстонии, Финляндии и Польши»¹. Это не совсем точное пояснение. Во-первых, выражение «лимитрофы» постоянно употреблялось не только в странах Антанты и Соединенных Штатах, но и в Германии, Скандинавии, странах Восточной и Южной Европы и Советском Союзе. До начала 30-х годов советские дипломаты называли прибалтийские государства не иначе, как «наши западные лимитрофы»². Слово «прибалтийский» в языке дипломатов 20-х годов часто заменялось словом «лимитрофный»³ или «лимитрофский»⁴. Так же изъяснялись и представители русского белого движения, проживавшие в Прибалтике и в различных европейских странах.

Во-вторых, данный термин был в ходу не только после Первой мировой войны, но и значительно позже. В период социализма он прочно закрепился в советских официальных изданиях по истории и дипломатии⁵. В научных трудах его употребляют и по настоящее время: к примеру, глава одной из современных диссертаций называется «Правительство адмирала Колчака и государства-лимитрофы»⁶. Наконец, в-третьих, в послевоенный период существовали разногласия по поводу того, какие страны подпадают под понятие лимитрофов, а какие - нет. В ряде случаев «лимитрофами» называли лишь Эстонию, Латвию и Литву, а в отношении

¹ Дипломатический словарь. Т. 2. 4-е изд., перераб. и доп. М., 1985. С. 146.

² См., например: Известия. 1925. № 110 (2443). 16 мая.

³ См., например: АВП РФ. Ф. 069. Оп. 7. П. 7. Д. 8 (III Западный отдел).
Л. 14.

⁴ См.: Коровин В.В., Николаев М.А. «Ас среди шпионов» и его бесславный
конец//История СССР. 1969. № 3. С. 215.

⁵ История дипломатии. Т. III. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1965. С. 182.

⁶ См.: Шмелев А.В. Внешняя политика правительства адмирала Колчака
(1918 - 1919 гг.); Автореф. дис. канд. истор. наук. М., 1995.

Польши и Финляндии этот термин не употребляли¹. Соответственно, понятие «Прибалтика» было равнозначно понятию «лимитрофные территории». Некоторые дипломаты считали «лимитрофами» не три и не пять, а четыре страны: белогвардейцы, к примеру, говорили, что Эстония, Латвия, Литва и Финляндия - это «русские лимитрофы»², а Польшу рассматривали как самостоятельную республику, не входящую в сообщество лимитрофов.

Название британского министерства иностранных дел («Foreign office») прочно вошло в русский язык в том виде, в каком оно произносится по-английски. В русскоязычной исторической литературе выражение «Форин офис» иногда склоняют, а иногда нет. Исходя из норм современного литературного языка, подобное склонение вполне допустимо и будет практиковаться в настоящей работе. Дипломат Джон Дункан Грэгори из Северного отдела Форин офиса в своих мемуарах межвоенных лет называл Прибалтийский регион «острием дипломатии»³, и с этим нельзя не согласиться. У.Черчилль тоже писал о Прибалтике как о «важнейшем стратегическом регионе»⁴. Соответственно, направление туда Антантой кораблей и вооруженных сил в годы революции не представляется неожиданным. Анализ европейской и американской историографии этой проблемы можно найти в таких книгах, как «Иностранная военная интервенция в Прибалтике. 1917 - 1920 гг.» под редакцией И.И.Минца и «Интервенция на Северо-Западе России (1917 -1920 гг.)» под редакцией В.А.Шишкина⁵.

¹ РЦХИДНИ. Ф. 326с. Оп. 1. Д. 18. Л. 2.

² Михайловский Г.Н. Записки. Из истории российского
внешнеполитического ведомства, 1914- 1920 гг. Кн. 2. М., 1993. С. 668.

³ Gregory J.D. On the edge of diplomacy: Rambles and reflections 1902 -1928.
London, 1929. P. 187.

⁴ Черчилль У. Вторая мировая война. Ростов-на-Дону, 1997. С. 73.

⁵ Иностранная военная интервенция в Прибалтике. 1917 - 1920 гг./Под
ред. И.И.Минца. М., 1988; Интервенция на Северо-Западе России (1917 -
1920 гг.)/Отв. ред. В-А.Шишкин. СПб., 1995.

16 Понятие «Антанта» во избежание недоразумений нуждается в расшифровке. В 1917 году Соединенные Штаты Америки формально не вошли в Антанту, они называли себя не союзной, а «ассоциированной» державой, не были связаны с державами Антанты никакими союзными договорами и выступали на международной арене в качестве самостоятельной силы. Поэтому, как считают многие историки, говоря о послевоенных годах, правильнее не включать США в состав стран Согласия (то есть Антанты), а говорить «Антанта и США»¹. В настоящей работе будет применяться именно этот принцип, в том числе и потому, что по «прибалтийскому вопросу» США выступали с мнением, отличным от мнения той же Великобритании. Однако иногда термин «Антанта» используется расширительно: под ним подразумевается тройственная англо-франко-американская коалиция² или союз пяти держав -Великобритании, Франции, Италии, Японии и США³. В английской печати до момента окончания Первой мировой войны Антантой чаще всего назывался четверной союз Великобритании, Франции, Италии и России⁴, а после окончания войны - тройственный союз Великобритании, Франции и Италии. Британское общественное мнение не причисляло Соединенные Штаты к числу стран Согласия.

¹ Блинов СИ. Внешняя политика Советской России (1917 - 1918 гг.):
Автореф. дис. докт. истор. наук. М., 1974. С. 33; Игнатьев А.В. Рецензия на
книгу О.Ф.Соловьева «Великий Октябрь и его противники. О роли союза
Антанты с внутренней контрреволюцией в развязывании гражданской
войны (октябрь 1917 - июль 1918)», М., 1968//История СССР. 1969. № 4.
С. 167.

² Маттизен Э.А. Коммунистическая партия - организатор и вдохновитель
борьбы эстонского народа против англо-американских интервентов и
внутренней контрреволюции 1918 - 1920 гг.: Автореф. дис. канд. истор.
наук. М., 1955. С. 4-5.

³ Штейн Б.Е. Буржуазные фальсификаторы истории (1919 - 1939). М.,
1951. С. 18.

⁴ См., например: The Daily Telegraph. 1917. № 19266. 10 Jan. P. 9; № 19327.
22 March. P. 6.

«Прибалтийское направление» английской политики до сей поры не пользовалось популярностью у историков. В то же время взаимоотношения с Прибалтикой являлись и продолжают оставаться важной частью восточноевропейского внешнеполитического курса британской державы. После окончания Первой мировой войны Великобритания наряду с другими державами проявляла немалый интерес к государствам, только что возникшим вдоль западных границ молодой Советской республики, и обращение к деятельности британского внешнеполитического ведомства в межвоенной Прибалтике было бы весьма полезным для изучения гибкой и переменчивой политической линии Великобритании в странах Восточной Европы. Ознакомление с динамикой англо-прибалтийских отношений межвоенного времени может быть рекомендовано политологам и специалистам-международникам, занимающимся изучением английского политического курса в Восточной Европе. Не менее важно и то, что на примере дипломатии Великобритании можно рассмотреть общую направленность дипломатии крупных держав Запада в Прибалтийском регионе и во всей Восточной Европе.

Изучение взаимоотношений Великобритании и стран Прибалтики необходимо не только для понимания современных процессов, идущих в регионе, но и потому, что сама по себе британская политика в Прибалтике долгое время не привлекала внимания исследователей (в частности, российских) и является поэтому хорошим полем для научных изысканий, чем может воспользоваться историк, специализирующийся по истории международных отношений. Но если в 20-е годы советские историки и дипломаты считали необходимым изучать современную им политическую обстановку в странах Прибалтики, то в нынешней российской историографии мы имеем очень мало работ, посвященных этому периоду прибалтийской истории. Однако и в эти годы, и в предшествующие столетия Прибалтийский регион традиционно имел важное геополитическое значение: здесь переплетались интересы таких крупных

европейских государств, как Россия, Германия, Великобритания и Франция.

Попытки освещения предлагаемой темы можно назвать важным направлением исследования курса держав Запада в Восточноевропейском регионе в межвоенный период. Тем не менее, указанная в заглавии тема освещалась до сих пор весьма поверхностно как российскими, так и зарубежными историками - слишком мало источников имелось в распоряжении исследователей. В течение всех последних лет изучением прибалтийской проблематики и особенно истории взаимоотношений Прибалтики с западными странами занимается крайне незначительное число российских специалистов. Между тем стойкие «проатлантические симпатии» нынешних прибалтийских властей, их настойчивые попытки максимально расширить культурные, военные и политико-экономические связи с Западом свидетельствуют о том, насколько актуальным сейчас является исследование истории подобных попыток.

Источниковая база предлагаемого исследования достаточно обширна: это документы российских архивов, а также отечественные и английские публикации дипломатических документов, другие печатные источники, на основе которых вполне можно выявить главные направления и особенности политики Лондона на Востоке Балтики в избранный нами период. В данном обзоре основное внимание хотелось бы уделить архивным источникам. В нашей стране основной корпус документов и материалов по истории межвоенной Прибалтики хранится в Москве, в Архиве внешней политики Историко-документального департамента при Министерстве иностранных дел Российской Федерации (АВП ИДД МИД РФ). Имеющиеся там девять «прибалтийских» фондов¹ становятся все более доступными для посетителей архива, что позволяет очень существенно восполнить пробелы в наших знаниях о таком относительно

¹ АВП РФ. Ф. 0150, 0151, 0154, 210, 211, 0214, 337, 340, 349.

малоизученном регионе, как Прибалтийский. О внешнеполитических акциях самих прибалтийских правительств документации вполне достаточно, в то время как исторические материалы о политике западных держав в Эстонии, Латвии и Литве представлены, к сожалению, в сравнительно небольшом объеме. В частности, информацию о деятельности английских дипломатов в Прибалтике мы можем почерпнуть лишь из отдельных документов, не объединенных в какую-либо систему (фонд, опись, папку и т.п.), а разбросанных по разным фондам, папкам и делам в зависимости от даты их поступления в архив и от того, какие конкретные вопросы затрагиваются в этих документах.

В последние годы специалисты получили доступ к таким ранее закрытым фондам Архива внешней политики, как, например, фонд № 069 («Референтура по Англии (Великобритании) с 1917 года»), фонд № 0150 («Референтура по Латвии. 1918 -1940 гг.») и фонд № 0154 («Референтура по Эстонии. 1918 - 1940 гг.»). Все три фонда являются весьма ценными с точки зрения возможности исследования политики Великобритании и СССР в Прибалтийском регионе в период между мировыми войнами. В частности, в них имеются материалы об иностранных займах, полученных странами Прибалтики, о политических договорах, торговых и таможенных соглашениях, заключенных прибалтийскими правительствами с крупными державами и между собой, о процессе подготовки этих договоров, об участии прибалтийских республик в различных международных совещаниях и конференциях, о переговорах политических лидеров региона с руководителями европейских государств, об отношении правительств этих государств к конкретным дипломатическим мероприятиям прибалтийских властей, о позиции великих держав по ряду вопросов внешней и внутренней политики республик региона, о деятельности, выступлениях и заявлениях прибалтийских министров иностранных дел, о сотрудничестве трех республик между собой, а также с другими странами побережья (Польшей, Финляндией, Швецией, Данией), о

планах организации так называемого «Балтийского союза» на берегах Балтийского моря.

В отдельных папках и делах, содержащихся в фондах архива, располагаются источники самого различного характера, собранные вместе по тематическому принципу, по национально-географическому принципу, а также на основании близости дат (хотя на многих документах даты не указаны, а их точная датировка весьма проблематична). Мы располагаем такими источниками, как шифровки, сообщения и письма советских дипломатов друг другу, послания наркомов иностранных дел политическим руководителям Советского Союза (И.В.Сталину, Л.Д.Троцкому, Л.Б.Каменеву, Г.Е.Зиновьеву) с отчетами о положении на «прибалтийском дипломатическом фронте», донесения советских дипломатических представителей в Прибалтийском регионе в Москву (наркомам иностранных дел), инструкции этим представителям, посылавшиеся из Москвы, выписки из дневников видных дипломатов, протоколы внутриприбалтийских конференций, полные тексты предварительных и окончательных международных договоров, соглашений и конвенций, а также разрозненные выдержки из этих текстов.

В числе других материалов Архива внешней политики Российской Федерации, использованных в настоящей работе, можно назвать инструктажную документацию ЦК ВКП(б) и НКИД по вопросам прибалтийской политики, сообщения ТАСС о прибалтийских делах (к примеру, сообщение «Роль Англии в Прибалтике» из рубрики «Не подлежит оглашению»¹), тематические информационные выписки из прибалтийских газет. Используются и материалы британской печати (перепечатки текстов статей британских журналов), статьи советских журналистов о Прибалтике, опубликованные в газетах «Правда», «Известия» и других, материалы прибалтийской прессы (перепечатки

¹ АВП РФ. Ф. 0150. Оп. 24. П. 38. Д. 722. Л. 21 - 22.

статей эстонских, латышских и литовских журналистов, перепечатки местных газетных передовиц - в оригинале и в переводе на русский язык, а также бюллетени ТАСС, содержащие «пересказы» этих статей) - это главным образом материалы из газет «Яунакас зиняс», «Брива земе», «Уус эсти», «Пяэвалехт», «Рахвалехт» и «Балтик тайме».

Кроме того, имеются тексты документов британского
дипломатического ведомства, ставших известными советским властям
(они представлены главным образом в английском варианте, но иногда и в
переводе на русский язык): это письма и записки британских дипломатов
друг другу, меморандумы для внутреннего пользования и т.п. Многие
документы, ныне ставшие доступными, располагались ранее под грифом
«секретно»¹. В 1993 году, например, в фондах Архива внешней политики
был снят гриф секретности с некоторого количества дел, находившихся в
свое время в папках секретного архива Народного Комиссариата
иностранных дел. Среди них имеются дела, проливающие свет на планы
Лондона в отношении стран Прибалтики в 20-е годы и на то, как эти планы
воспринимались советскими дипломатами (Г.В.Чичериным,

М.М.Литвиновым и другими). В этом смысле интерес представляют рассекреченное 6 марта 1993 года дело № 1185 (опись 4, папка 5) из фонда «Референтура по Латвии», названное «Подготовка к созданию Балтийского союза (Польша, Англия и Балтийские государства)», и рассекреченное 25 марта 1993 года дело № 8 (опись 7, папка 7) из фонда «Референтура по Англии», названное «Переписка НКИД с полпредством СССР в Англии». Материалы первого дела датируются 1925 годом, а материалы второго охватывают период с сентября по декабрь 1923 года. Указанные дела содержат документы, позволяющие выявить основные черты английского курса в Прибалтике в 1923 - 1925 годах и проследить его связь с характером англо-советских отношений за тот же период.

¹ См., например: АВП РФ. Ф. 0150. Оп. 24. П. 38. Д. 722. Л. 15 - 17.

Прочтение текстов ряда архивных документов представляет собой довольно трудоемкое занятие, поскольку они написаны от руки (письма, донесения, сводки), а иногда даже не пером и не авторучкой, а карандашом (простым, цветным или химическим). За восемьдесят прошедших лет карандашные тексты утратили четкость, став засаленными, расплывчатыми и рассыпающимися. Машинописные страницы других документов тоже с трудом поддаются прочтению, так как они выцвели от времени. Кроме того, некоторые документы изначально были отпечатаны на старых, заезженных пишущих машинках, имевших изношенную, бледную ленту, поэтому, насколько можно судить, подобные материалы читались плохо уже с самого момента их возникновения. Поиск источников по прибалтийской политике Великобритании и сведение их воедино представляют собой долгую и кропотливую работу, которая вряд ли будет выполнена в обозримом будущем. Поэтому следует обращать пристальное внимание на материалы такого рода, если их удается обнаружить при изучении, с одной стороны, советской политики в республиках Прибалтики и, с другой стороны, британской политики в Европе в целом.

Помимо Архива внешней политики Историко-документального департамента МИД, отдельные группы источников по данной тематике (на русском, английском и немецком языках) сохранились и в других архивах Москвы: например, в Российском государственном военном архиве (РГВА, ранее ЦГАСА СССР - Центральный государственный архив Советской Армии СССР) и в Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ, ранее ЦПА ИТИС ЦК КПСС - Центральный партийный архив Института теории и истории социализма ЦК КПСС). Российский государственный военный архив содержит достаточно полные, но не изученные до сих пор материалы по истории гражданской войны в Прибалтике - это журналы боевых действий, оперативные и разведывательные сводки, сообщения, телеграммы, приказы и

распоряжения командующих, донесения разведчиков. Оттуда можно почерпнуть, к примеру, сведения об участии иностранцев в гражданской войне на стороне «белоэстонцев, белолитовцев и белолатышей», о действиях британского флота у берегов Прибалтики в 1919 году, о том, что в 1918 - 1920 годах Великобритания активно снабжала оружием, техникой и боеприпасами прибалтийские воинские части, воевавшие против красных стрелков¹. Наиболее трудно читаются документы, содержащие оперативную информацию (срочные сообщения и телеграммы, написанные карандашом по причине отсутствия других письменных принадлежностей).

В Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории хранятся тексты писем и речей видных коммунистов, занимавшихся «прибалтийским вопросом», - таких, как К.Б.Радек и Г.Е.Зиновьев². В своих письмах и выступлениях они часто упоминали о Прибалтике, когда речь шла об отношениях между СССР и Великобританией. Один из фондов РЦХИДНИ (№ 495 - «Исполнительный комитет Коминтерна») содержит обзоры английской прессы Бюро печати российского посольства в Польше по вопросам международных отношений и внешней политики Англии. В этом же фонде в числе материалов Информационного отдела Исполнительного комитета имеются различные бюллетени, аннотации и переводы статей, информационные доклады и сообщения о политической обстановке в Эстонии, Латвии и Литве, о внешней политике их правительств³.

В предлагаемой работе достаточно широко используются и

¹ См., например: РГВА. Ф. 1042. Оп. 1 (1918 - 1919 гг.); ф. 1574. Оп. 1 (1918
-1920 гг.).

² РЦХИДНИ. Ф. 324 («Зиновьев Григорий Евсеевич (1883 - 1936)»). Оп. 1
(1908 - 1934)»; ф. 326с («Радек (Собельсон) Карл Бернгардович (1885 -
1939)»). Оп. 1 (1903 - 1930).

³ Там же. Ф. 495 («Исполнительный комитет Коминтерна» («ИККИ»)).
Оп. 33 («Информационный отдел ИККИ»).

материалы петербургских архивов, а именно Центрального Государственного Архива Санкт-Петербурга (ЦГА СПб., ранее ЦГАОРССЛ - Центральный государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинграда) и Российского государственного архива Военно-Морского Флота (РГА ВМФ, ранее ЦГА ВМФ СССР - Центральный государственный архив Военно-Морского Флота СССР). В этих учреждениях автору тоже удалось обнаружить не использовавшиеся ранее материалы, проливающие свет на направленность английской политики в Прибалтике после Первой мировой войны. В Центральном Государственном Архиве Санкт-Петербурга для изучения нашей темы представляют интерес бюллетени агентурно-информационных отделов штабов Советской армии, бюллетени Петроградского отделения Бюро печати Народного комиссариата иностранных дел, бюллетени Агентурного отделения Штаба внутренней обороны Петрограда, бюллетени Центрального информационного бюро Петроградской трудовой коммуны, в том числе бюллетени Иностранного отдела этого бюро. В указанных бюллетенях содержатся разведывательные данные, телеграммы, вырезки и аннотации статей из русских (белогвардейских), польских, финских, шведских, немецких и английских газет. Кроме того, имеются аннотации статей из прибалтийских газет различных направлений, характеризующие внешнюю политику местных правительств, причем статьи частично переведены на русский язык. Некоторые бюллетени написаны карандашом и читаются не вполне четко¹, другие напечатаны на пишущей машинке с синей лентой, но поддаются прочтению столь же плохо, поскольку печатание производилось на чрезмерно тонкой бумаге².

¹ См., например: ЦГА СПб. Ф. 7386. Оп. 1. Д. 9 («Телеграммы и сводки о
внешнем и внутреннем положении в Латвии и о положении на фронтах»,
3-30 апреля 1919 года, 145 л.).

² Там же. Д. 7 («Бюллетени Центрального Информационного Бюро»,
5 июля -15 сентября 1919 года, 155 л.).

Из фондов Российского государственного архива Военно-Морского Флота стоит выделить фонды Морского Генерального штаба (Генмора) -№ 418 и р-342, а также фонд Морской исторической комиссии при Историческом отделе Оперативного управления Штаба РККФ - р-29. Документы этих фондов дают нам возможность пронаблюдать за политическими и военными мероприятиями Советской России и Великобритании в отношении прибрежных стран. В данном случае в качестве источников использованы тексты докладов и телеграмм, переписка советских морских военачальников, оперативные сводки морских штабов, сводки разведданных, выдержки из зарубежных газет и радиограмм, сводки зарубежных радиограмм, перехваченных советскими радиостанциями. Автору удалось получить доступ и к некоторым делам с пометкой «секретно», до сего времени не выдававшимся исследователям для ознакомления¹.

Многие документы РГА ВМФ сохранились лишь в рукописном виде, не имея печатной копии². Значительное число документов отличаются чрезмерной тусклостью и подходят под такое определение, как «угасающий текст»³ . Большое количество дел архива Военно-Морского

¹ См., например: РГА ВМФ. Ф. 418 («Морской Генеральный штаб (Генмор).
Петроград»). Оп. 2. Т. 1. Д. 64, 80, 129, 133.

² Там же. Ф. р-342 («Морской генеральный штаб (Генмор). Петроград,
Москва»). Оп. 1. Д. 670 («Письма военно-морского эксперта русской
делегации по переговорам с Латвией СХолодовского о составлении
проекта мирного договора с Латвией, Эстляндией и Финляндией»,

2 декабря 1919 года - 4 августа 1920 года, 9 л.).

³ См., например: Там же. Д. 58 («Разведывательные сводки Морского
отдела Штаба Реввоенсовета Республики; записи передач французского и
английского радио», 8 апреля 1918 года - 31 декабря 1920 года, 10 л.);
Д. 236 («Сводки иностранных радиограмм, перехваченных радиостанцией
Полевого штаба Реввоенсовета Республики», 27 сентября - 31 декабря
1919 года, 149 л.).

Флота микрофильмировано¹, в ряде случаев микрофильмы имеют довольно низкое качество и вызывают существенные трудности при пользовании ими². Несмотря на это, обнаруженные материалы в целом позволяют довольно четко проследить политический курс держав Запада и, в частности, Великобритании в прибалтийских странах в послевоенный период. Стоит подчеркнуть, что целый ряд ранее секретных документов впервые вводится в данной диссертации в научный оборот. С другой стороны, привлекаются несекретные, но ранее никем не использованные документы. Как мы видим, основу предлагаемой диссертационной работы составили именно архивные материалы.

В работе имеются также ссылки на советские и английские газеты межвоенных лет, содержавшие как информацию о текущих событиях, так и внешнеполитические обзоры. Приводятся ссылки на советские официальные издания «Известия» и «Правда», а также на английские издания «левой», «правой» и «центристской» ориентации. Используются материалы таких газет, как «Тайме» (главного органа консервативной партии), «Морнинг пост» (газеты английских «твердолобых», то есть наиболее антисоветски настроенных кругов), «Дэйли телеграф» (органа консерваторов, тесно связанного с Форин офис), «Дэйли ньюс» (газеты либеральной партии), «Манчестер гардиан» (крупнейшего органа либеральной партии), «Дэйли кроникл» (газеты, поддерживавшей Д.Ллойд-Джорджа и его группу), «Дэйли геральд» (центрального органа лейбористской партии) и «Дэйли уоркер» - центральной газеты коммунистической партии Великобритании. Подробная информация о

¹ См., например: РГА ВМФ. Ф. р-29 («Морская историческая комиссия при
Историческом отделе Оперативного управления Штаба Рабоче-
Крестьянского Красного Флота»). Оп. 1. Д. 77, 95, 175.

² Там же. Ф. р-342. Оп. 1. Д. 288 («Сводка данных разведки о движении
английских и французских судов в Балтийском море и боевых действиях
Балтийского флота в мае - июне 1919 г.», март - июнь 1919 года, 28 л.).

27 Прибалтике периодически проходила и в журнале «Экономист» - органе финансовых кругов.

Необходимо упомянуть и о ряде источников, опубликованных в открытой печати. Это дневники, воспоминания и статьи политиков и дипломатов (современников и непосредственных участников рассматриваемых событий) - Дэвида Ллойд-Джорджа, Уинстона Черчилля, Гарольда Никольсона, Губерта Гофа, Стивена Таллентса, Антони Идена, Хью Дальтона, Томаса Джонса, Джона Грэгори, Роберта Ванситтарта, Леопольда Эмери, Эдуарда Эррио, Юозаса Урбшиса, П.И.Стучки, Г.В.Чичерина, И.М.Майского, В.Л.Горна, Г.Л.Кирдецова, М.С.Маргулиеса, Г.Н.Михайловского и других. Часть этих воспоминаний представлена на русском, часть - на английском языке. В советское время периодически издавались отдельные документы о временах гражданской войны и иностранной интервенции в Прибалтике¹, а также документальные подборки, раскрывающие отношение лондонского кабинета к вопросу о неделимости России и о независимости стран-«лимитрофов»². В эпоху перестройки из печати вышел ряд сборников документов, освещающих дипломатические мероприятия великих держав в преддверии Второй

Документы об иностранной военной интервенции в Литве. Публикация//Коммунист. Вильнюс. 1963. № 5. С. 45 - 48; Документы революционных лет (Из подготовленного к печати сборника документов «Литва в годы гражданской войны и иностранной военной интервенции»)//Коммунист. Вильнюс. 1962. № 11. С. 68 - 69. ² Внешняя политика контрреволюционных «правительств» в начале 1919 г. (Из документов Парижского посольства)//Красный архив. 1929. Т. 6 (37). С. 69 - 101; К истории интервенции на Севере/Жрасный архив. 1940. Т. 1 (98). С. 125 - 144; Об участии английских империалистов в организации интервенции против Советской России//Исторический архив. 1957. № 2. С. 65-84.

мировой войны¹. Из числа советских документальных публикаций необходимо также указать на «Документы внешней политики СССР», охватывающие период с 1917 по 1938 год, - в них содержатся материалы, позволяющие судить не только о деталях «прибалтийского направления» политики Советского Союза, но и об особенностях соответствующего направления политики Великобритании.

Из английских публикаций дипломатических документов нужно обратить внимание на такое многотомное издание, как «Documents on British foreign policy 1919 - 1939» («Документы британской внешней политики 1919 - 1939 гг.»), начавшее выходить в Лондоне после окончания Второй мировой войны. В настоящей работе используются документы трех серий этого издания - по нескольку томов из первой, второй и третьей серии. Советские историки неоднократно писали о тенденциозности и ограниченности подборок изданных в Великобритании сборников документов по ее внешней политике². С этим приходится согласиться, заметив лишь, что подборки документов в советских сборниках в свою очередь страдают ничуть не меньшей ограниченностью и тенденциозностью³. Характеризуя английские источники, стоит

¹ Год кризиса, 1938 - 1939: Документы и материалы. В 2 томах. М., 1990;
Т. 1. 29 сентября 1938 г. - 31 мая 1939 г.; Т. 2. 2 июня 1939 г. - 4 сентября
1939 г.; От пакта Молотова - Риббентропа до договора о базах. Документы
и материалы/Сост. ХАрумяэ, Р.Хелме и др. Таллинн, 1990; Полпреды
сообщают...: Сборник документов об отношениях СССР с Латвией, Литвой
и Эстонией: Август 1939 г. - август 1940 г. М., 1990.

² См., например: Почс К.Я. Вопрос о польско-балтийском антисоветском
союзе во внешней политике буржуазной Латвии (1920 - 1925 гг.): Автореф.
дис. канд истор. наук. Рига, 1966. С. 5.

³ См., например: Внешняя политика СССР. Сборник документов. Т. 1 - 4.
М., 1944 -1946; Социалистические революции в Эстонии и ее вхождение в
состав СССР. 1917 - 1940. Документы и материалы/Под ред. Ю.Кахка.
Таллин, 1987; Социалистическая Советская Республика Латвии в 1919 г. и
иностранная интервенция: Документы и материалы. В 2 томах. Рига, 1959
- 1960; Latvia: A path chosen twice, 1917 - 1940. Documentary account.
Moscow, 1987; Lithuania: The road to independence (1917 - 1940).
A documentary survey. Moscow, 1987.

подчеркнуть, что документы, исходившие из английского дипломатического ведомства, имели очень своеобразный, замысловатый стиль и язык, изобилующий условностями. Реальные намерения властей были скрыты здесь за туманными дипломатическими формулами.

Чтобы не компрометировать себя лишний раз, англичане предпочитали не писать послания прибалтийским политикам, а, наоборот, получать письма и донесения от них самих. Соответственно, большая часть переписки хранилась не в прибалтийских архивах, а в архивах Форин офиса. Британское правительство считало, что чем меньше оно свяжет себя в Восточной Европе, тем лучше. По этой причине официальная переписка лондонских и прибалтийских дипломатов была зачастую чисто формальной и не содержала каких-либо четких английских указаний и рекомендаций. Английские политики, как известно, выделялись своей неизменной приверженностью к негласным приемам внешнеполитической деятельности. Соответственно, руководство прибалтийской политикой Форин офис предпочитал осуществлять главным образом посредством личных контактов своих представителей с членами правительств опекаемых стран. Это обстоятельство вполне объяснимо, но оно, к сожалению, весьма затрудняет исследование англо-прибалтийского политического взаимодействия. По этой причине из прямой дипломатической переписки между Великобританией и Прибалтикой мы можем почерпнуть довольно ограниченный материал.

Кроме «Документов британской внешней политики», стоит отметить и другие документальные подборки, вышедшие в Лондоне: солидное шеститомное издание документов по истории Парижской мирной конференции 1919 года под редакцией Гарольда Тэмперлея, подборку документов об отношениях между английским и советским правительствами в первой половине 20-х годов, сборник документов о политических взаимоотношениях Великобритании с европейскими

зо странами с конца XVIII века до 1940 года¹. Наряду с английскими следует упомянуть и об американских изданиях: документальном обзоре контактов советского государства с Западом в 1920 - 1927 годах, издававшихся в Вашингтоне бумагах по внешним сношениям Соединенных Штатов Америки, указателе материалов из газеты «Нью-Йорк Тайме» по «литовскому вопросу» под редакцией Казимера Балтрамайтиса².

Говоря об историографии избранного нами вопроса, необходимо признать, что в изучении внешней политики Великобритании до сих пор имеется немало пробелов. В частности, вопросы о политике Лондона в отношении Прибалтики до сего времени оставались мало затронутыми. Для информации, имеющейся в печати по этой проблематике, характерна отрывочность и крайняя степень поверхностности. Англо-прибалтийские отношения, как правило, не являлись предметом самостоятельного изучения, а играли всего лишь роль фона в работах, посвященных англосоветским отношениям. В советской и зарубежной историографии довольно мало внимания уделялось, например, вопросу о признании республик Прибалтики Западом. Недостаток конкретной информации восполнялся, как правило, весьма противоречивыми суждениями об отношении отдельных европейских держав к проблеме определения политического статуса Эстонии, Латвии и Литвы. При этом наиболее туманно в работах историков освещалась до сих пор именно позиция Великобритании.

¹ A history of the peace conference of Paris/Ed. by H.W.V.Temperley. 2 ed. Vols

1 - VI. London, 1969; A selection of papers dealing with the relations between
His Majesty's government and the Soviet government 1921 - 1927. London,
1927. 826 p.; Britain and Europe. Pitt to Churchill, 1793 - 1940/Ed. by J.Joll.
Oxford, 1967. XIV+ 385 p.

² Joukoff Eudin X., Fisher H.H. Soviet Russia and the West. 1920 - 1927.
A documentary survay//Hoover library publications. 1957. № 26. 450 p.; Papers
relating to the foreign relations of the United States. Washington, 1864 - 1959.
Vols 2, 4, 9, 12 (1932 - 1947); Lithuanian affairs. An index to the «New York
Times» on subjects pertaining to Lithuanian and Lithuanians/Compiled and
edited by C.V.Baltramaitis. New York, 1945. XXXI + 136 p.

Что касается библиотечных учреждений, то материалы по изучаемой теме можно отыскать главным образом в крупнейших библиотеках Москвы: это Российская Государственная библиотека (РГБ), Всероссийская государственная библиотека иностранной литературы имени М.И.Рудомино (ВГБИЛ), Научная библиотека ИНИОН РАН (Института научной информации по общественным наукам Российской Академии наук), Научная библиотека ИМЭМО РАН (Института мировой экономики и международных отношений РАН), библиотека ИМЭПИ РАН (Института международных экономических и политических исследований РАН), библиотеки Института всеобщей истории и Института российской истории РАН, Научная библиотека Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова (НБ МГУ), библиотека Московского государственного института международных отношений (МГИМО) и ряд других. Невозможно обойти вниманием и наиболее крупные библиотеки Санкт-Петербурга, в ряде случаев содержащие оригинальные источники и литературу, по тем или иным причинам отсутствующую в московских библиотеках: необходимо выделить такие, как Российская национальная библиотека (РНБ), Библиотека Академии наук (БАН), Научная библиотека им. М.Горького Санкт-Петербургского государственного университета, библиотека Санкт-Петербургского филиала Института российской истории РАН (СПб. ФИРИ РАН).

Легко заметить, что сотрудничество советских специалистов по прибалтийской тематике шло в основном по линии Москва - Таллин - Рига - Вильнюс¹, а Ленинград оставался практически в стороне, несмотря на то, что географически он весьма близок к Прибалтийскому региону. Ленинградские историки, в отличие от московских, обращались к прибалтийской тематике крайне редко. В целом в советское время на русском языке издавалось не так уж много литературы по истории

¹ См., например: Вайткевичюс Б.Ю., Кахк Ю.Ю., Штейнберг В.А. Развитие исторической науки в Прибалтике//Вопросы истории. 1974. № 2. С. 3,16.

Прибалтийского региона. В основном это были фундаментальные издания обобщающего характера¹. К примеру, книга «История Эстонской ССР» под редакцией Г.И.Наана, включавшая в себя 554 страницы, фактически представляла собой первую попытку систематического изложения истории эстонского народа от древности до второй половины XX века². Наиболее ценными исследованиями по истории межвоенной Прибалтики являются труды советских историков прибалтийского происхождения, выполненные на русском и на прибалтийских языках. В качестве источниковой базы для таких исследований использовалась документация прибалтийских архивов: это были архивы министерств иностранных дел буржуазной Прибалтики, министерств торговли, военных министерств, статистических управлений. Активно изучалась также местная периодика межвоенных лет. Анализ советской историографии темы «Западный империализм и Прибалтика» приводится в сборнике с соответствующим названием, а именно в статье крупного специалиста по указанной тематике А.Я.Варславана³. Однако этот анализ нельзя назвать исчерпывающим. Крупными достижениями в указанной области можно считать основанные на архивных источниках монографии и статьи таких исследователей, как Х.Арумяэ, М.Бах, Э.Жагар, Р.Жюгжда, Р.Жяпкайте, А.Зунда, Я.Крастынь,

¹ История Эстонской ССР (С древнейших времен до наших дней)/Под ред.
Г.И.Наана. 2-е изд. Таллин, 1958; История Эстонской ССР. Т. III. С марта
1917 года до начала 50-х годов. Таллин, 1974; История Латвийской ССР
(С древнейших времен до 1953 г.)/Под ред. акад. К.Я.Страдзиня. Рига,
1955; История Латвийской ССР. Т. III. С 1917 по 1950 г. Отв. ред. акад.
К.Я.Страдзинь. Рига, 1958; Жюгжда Р.Ю., Смирнов А.С. Литовская
ССР/Под общ. ред. акад. Ю.И.Жюгжды. М., 1957; История Литовской ССР
(с древнейших времен до наших дней)/Отв. ред. Б.Ю.Вайткевичюс.
Вильнюс, 1978.

² История Эстонской ССР (С древнейших времен до наших дней)/Под ред.
Г.И.Наана. Таллин, 1952.

³ Варславан А.Я. Основные достижения и тенденции в исследовании темы
«Западный империализм и Прибалтика «//Западный империализм и
Прибалтика: Сборник научных трудов/Под ред. А.Я.Варславана. Рига,
1986. С. 5-9.

А.Лейт, К.Навицкас, Я.Райд, А.Рубцов, О.Сепре, В.Сиполс, Е.Шкляр, В.Штейнберг, и других¹. Следует особо выделить книги историка Б.Е.Штейна - профессора, доктора наук и одновременно известного дипломата, советского посла в Финляндии, представителя СССР в Лиге наций². Кроме того, стоит обратить внимание на весьма информативные статьи А.Дризула, Ю.Палецкиса, К.Почса, Х.Стродса, Г.Шаджюса,

¹ Арумяэ Х.Т. За кулисами «Балтийского союза» (Из истории внешней
политики буржуазной Эстонии в 1920 - 1925 гг.). Таллин, 1966; Он же: At
the crossroads. The foreign policy of the Republic of Estonia in 1933 - 1939:
Transl. from the Estonian. Tallinn, 1983; Бах М.Г. Политико-экономические
взаимоотношения между СССР и Прибалтикой за десять лет (1917 - 1927).
М., 1928; Жагар Э. Английский империализм и «независимая»
Латвия//Коммунист Советской Латвии. 1968. № 9. С. 86 - 88; Жюгжда Р.Ю.
Политика Великобритании по отношению к Литве в 1937 -
1940 гг.//3ападный империализм и Прибалтика: Сборник научных трудов.
Рига, 1986. С. 106 - 115; Норейкене С. Рецензия на книгу Р.Жяпкайте
«Литва в лабиринтах международной политики (1918 -
1922 гг.)»//Литуанистика в СССР. История. Научно-реферативный сборник.
Вып. 1. Вильнюс, 1977. С. 146 - 150; Варславан А.Я., Зунда А.Л.
Британский империализм и буржуазная Латвия в годы мирового
экономического кризиса: Экономические и политико-дипломатические
взаимоотношения. 1929 - 1933. Рига, 1981; Крастынь Я.П. Советская
Латвия в 1919 году. Рига, 1957; Лейт А. Агрессия империалистических
держав в Латвии (1917 - 1920 гг.). Рига, 1952; Навицкас К.В. Литва и
Антанта (1918 - 1920 гг.). Вильнюс, 1970; Райд Я.Г. Прибалтийские немцы
в буржуазной Эстонии (1920 - 1940). Таллин, 1978; Рубцов А.Ф.
Восточноевропейская политика Франции (Прибалтика). Ярославль, 1985;
Сепре О. Зависимость буржуазной Эстонии от империалистических стран.
Таллин, 1960; Сиполс В.Я. Тайная дипломатия. Буржуазная Латвия в
антисоветских планах империалистических держав, 1919 - 1940 гг. Рига,
1968; Вилнис Я. (Он же Сиполс В.) О попытках вмешательства во
внутренние дела народов Прибалтики/Международная жизнь. 1956. № 9.
С. 27 - 36; Шкляр Е.Н. Борьба трудящихся Литовско-Белорусской ССР с
иностранными интервентами и внутренней контрреволюцией (1919 -
1920 гг.). Минск, 1962; Штейнберг В.А. Латвия во внешнеполитическом
противоборстве Советской России и держав Запада. 1917 - 1920. Рига,
1979.

² Штейн Б.Е. «Русский вопрос» в 1920 - 1921 гг. М., 1938; Он же: «Русский
вопрос» на Парижской мирной конференции (1919 - 1920 гг). М., 1949.

Р.Шармайтиса¹. Тем не менее, нельзя не сказать, что историческая литература советского периода почти всегда грешила крайностями в освещении прибалтийско-западноевропейских взаимоотношений². Утверждалось, к примеру, что Прибалтийский край после Первой мировой войны оказался на положении обычной английской полуколонии³.

Методологической основой диссертаций, защищавшихся в СССР по
прибалтийской тематике, являлись труды и выступления В.И.Ленина,
резолюции конгрессов Коммунистического Интернационала,

постановления съездов КПСС и советского правительства, резолюции съездов и конференций коммунистических партий прибалтийских стран и т.п.⁴. Само собой разумеется, что значительное число таких диссертаций

¹ Дризул А.А. Установление советской власти и первые шаги
социалистического строительства в Латвии (1940 - 1941 гг.)//Исторические
записки. 1954. Т. 45. С. 43 - 79; Палецкис Ю. Международная интервенция
в Литве в 1918 - 1919 гг.//Коммунист. Вильнюс. 1958. № 11. С. 23-28;
Почс К.Я. Позиция буржуазной Латвии в вопросе о польско-балтийском
союзе (1920 - 1925 гг.)//Вопросы историографии Латвийской ССР. Рига,
1967. С. 46 - 62; Стродс Х.П. О некоторых тенденциях в освещении
истории Прибалтики в буржуазной историографии 70-х годов//История
СССР. 1981. № 4. С. 189 - 193; Шаджюс Г. История Литвы 1918 - 1940 гг. в
буржуазной историографии//История СССР. 1972. № 5. С. 201 - 221;
Шармайтис Р.Я. Интервенция англо-американских империалистов в Литве
в 1918 - 1920 гг.//Исторические записки. 1954. Т. 45. С. 257 - 277.

² См., например: Андерсоне Э.Я., Дзерве П.П., Драудин Т.Я. Латвийская
ССР. М., 1956. С. 69; Мишке В. Этого нельзя забывать: Пер. с латышек.
Рига, 1968; Сийливаск К.К. Борьба трудящихся Эстонии против
империалистической интервенции и буржуазной диктатуры в годы
гражданской войны (1918 - 1920): Автореф. дис. канд. истор. наук. Тарту,
1954; Трейс Р.Э. Латвия в 1919 году. Рига, 1978.

³ Сиполс В.Я. За кулисами иностранной интервенции в Латвии (1918 -
1920 гг.). М., 1959. С. 170.

⁴ См., например: Варславан А.Я. Политика английского империализма в
отношении буржуазной Латвии (1920 - 1923 гг.): Автореф. дис. канд. истор.
наук. Л., 1963. С. 2.

отличалось крайней тенденциозностью¹. Мы должны отметить и тот факт, что многие книги и диссертации о Прибалтике по понятным причинам были написаны на довольно плохом русском языке, с многочисленными стилистическими ошибками². Несмотря на это, подобные труды внесли существенный вклад в изучение истории региона³. Советская литература о Прибалтике, изданная после Второй мировой войны, имела ярко выраженную антиамериканскую направленность, поэтому в ней говорилось о былой зависимости региона не от Великобритании как таковой, а от «англо-американского блока»⁴, о подчиненности Прибалтики интересам «американо-английских империалистов»⁵. Нередко на первое место, вопреки исторической истине, ставили не английскую, а американскую

¹ См., например: Безверхний А.З. Провал империалистических планов
превращения Литвы в антисоветский плацдарм в 1918 - 1920 гг.: Автореф.
дис. канд. истор. наук. Вильнюс, 1962; Давтян Р.С. Англо-американский
империализм в Литве (1919 - июль 1940 г.): Автореф. дис. канд. экон. наук.
Л., 1952.

² См, например: Тикк К. Эстония. 2-е изд. М., 1926; Рубцов А.Ф. (Альгис
Францевич) Страны Прибалтики в антисоветской политике французского
империализма (конец 1918 - 1932 гг.): Автореф. дис. докт. истор. наук.
Вильнюс, 1988.

³ См., например: Арумяэ Х.Т. Внешняя политика буржуазной Эстонии в
1920 - 1925 годах: Автореф. дис. канд. истор. наук. Таллин, 1960;
Вайткевичюс Б.Ю. Социалистическая революция в Литве в 1918 - 1919
годах: Автореф. дис. докт. истор. наук. Вильнюс, 1968; Варславан А.Я.
Английский империализм и буржуазная Латвия. Экономические и
политические взаимоотношения 1920 - 1929 гг.: Автореф. дис. докт. истор.
наук. Л., 1974; Жепкайте Р.С. Борьба литовского народа за Вильнюс в 1918
- 1928 гг.: Автореф. дис. канд. истор. наук. Вильнюс, 1965; Зунда А.Л.
Экономические и политико-дипломатические взаимоотношения
Великобритании и буржуазной Латвии в годы мирового экономического
кризиса (1929 - 1933 гг.): Автореф. дис. канд. истор. наук. Л., 1979.

⁴ История Латвийской ССР (С древнейших времен до 1953 г.). Рига, 1955.
С. 418.

⁵ История Эстонской ССР (С древнейших времен до наших дней). Таллин,
1952. С. 342.

деятельность в регионе¹. Однако после смерти И.Сталина английская интервенция вновь вышла на первый план².

В работах советских историков о внешней политике прибалтийских стран анализировались в основном прибалтийско-советские отношения, но мало писалось о взаимодействии государств этого региона между собой и об их объединении. Еще меньше внимания уделялось отношению европейских государств и, в частности, Великобритании к их союзу, что явилось существенным пробелом при изучении прибалтийской проблематики. Отечественные историки и публицисты не оставили более или менее объективного анализа вопроса о роли западноевропейских стран в образовании тройственной Балтийской лиги, западные авторы тоже почти не обращались к этой теме. Современные исследователи отмечают, что историография этой лиги очень скудна³. С ними нельзя не согласиться: например, в большой статье В.Я.Сиполса, посвященной внешней политике Латвии 1933 - 1940 годов, о Балтийской Антанте упоминается только один раз (!), да и то вскользь, мимоходом⁴. Даже в таком специализированном издании, как «Международное положение

¹ См.: Граужинис С.К. Агрессия империалистов США и западноевропейских
государств в Латвии (1918 - 1920 гг.): Автореф. дис. канд. истор. наук.
Рига, 1953; Шмидре Д.П. Борьба большевиков Латвии против немецких
оккупантов и американо-английских империалистов в 1918 году: Автореф.
дис. канд. истор. наук. Рига, 1953.

² Маттизен Э.А. Коммунистическая партия - организатор и вдохновитель
борьбы эстонского народа против англо-американских интервентов и
внутренней контрреволюции 1918 - 1920 гг.: Автореф. дис. канд. истор.
наук. М., 1955; Пести М.А. Внешняя политика буржуазной Эстонии на
службе англо-американского империализма в годы фашистской диктатуры
(1934 - 1940 гг.): Автореф. дис. канд. истор. наук. М., 1955.

См., например: Hiden J. Baltic security problems between the two World Wars//The Baltic and the outbreak of the Second World War. Cambridge, 1992. P. 7.

⁴ Сиполс В.Я. Внешняя политика правящих кругов буржуазной Латвии -политика измены народу (1933 - 1940 гг.)//История СССР. 1963. № 1. С. 61.

прибалтийских государств (1920 - август 1939 г.)» (Таллинн, 1974), о ней говорится лишь на одной странице¹.

В учебных пособиях по новейшей истории для вузов, изданных в советский период, абсолютно не прослеживалась история даже таких крупных политических союзов межвоенной Европы, как Малая Антанта или Балканская Антанта, хотя они играли в свое время довольно заметную роль в европейской политике². О Балтийской Антанте нечего и говорить: о ее существовании и вовсе не упоминалось. Имелся, однако, вопрос, в достаточной степени освещенный как в советской, так и в западной литературе: это англо-франко-советские переговоры 1939 года, где шла речь о возможности предоставления прибалтийским государствам гарантий их безопасности со стороны Великобритании, Франции и СССР³. Документальные материалы об этих переговорах были опубликованы в Лондоне в 1952 - 1953 годах⁴. Тем не менее, именно проблема предоставления английских гарантий Прибалтике, как правило, не являлась предметом отдельного рассмотрения.

Следует сказать и о том, что прибалтийская эмигрантская историческая литература не внесла ничего принципиально нового в вопрос о прибалтийско-английских отношениях, большинство аспектов этих отношений так и не стали объектом исследования со стороны историков-

¹ Международное положение прибалтийских государств (1920 г. - август
1939 г.). Таллин, 1974. С. 33.

² См., например: Волков В.К., Мельников Ю.М., Фарбман Н.В. Рецензия на
учебное пособие «Новейшая история стран Западной Европы и Америки»,
т. I, М., 1959//Новая и новейшая история. 1961. № 1. С. 140-141.

³ Европа между миром и войной. М., 1992; Емельянов Ю.В. Большая игра:
Ставки сепаратистов и судьбы народов. М., 1991; Остоя-Овсяный И.Д. На
пороге войны//Новая и новейшая история. 1971. № 2. С. 38 - 53; Чикваидзе
А.Д. Английский кабинет накануне второй мировой войны. Тбилиси, 1976;
Andrews R.F. Anglo-Soviet negotiations//The Labour monthly. 1939. Vol. 21.
№7. P. 417-424.

⁴ Documents on British foreign policy 1919 - 1939. Ser. 3. Vols V, VI. London,
1952-1953.

эмигрантов¹. Прибалтийская буржуазная историография всегда идеализировала внешнеполитическую линию держав Антанты в «прибалтийском вопросе» и поведение эстонских, латвийских и литовских государственных деятелей. Политика Антанты представлялась только как дружественная и начисто лишенная корыстных интересов. Встречались и другие казусы: к примеру, эмигрантский историк Арнольде Спэкке утверждал в своей «Истории Латвии», что латвийское государство якобы не имело территориальных претензий к соседям². Но непрекращавшиеся конфликты Латвии с Эстонией и Литвой именно на этой почве на рубеже 20-х годов - факт, не вызывающий сомнений. Утверждение Спэкке, таким образом, несовместимо с исторической правдой. В предвоенные годы прибалтийские журналисты публиковали свои статьи в лондонских журналах, рассказывая английским читателям о том, как три прибрежные республики добились от Советской России мира в 1920 году, после чего стали независимыми и начали проводить самостоятельную внешнюю политику, не ориентируясь ни на кого³. Отдельные эмигранты, правда, утверждали, что до 1940 года Эстония, Латвия и Литва не были по-настоящему независимыми, что их правительства были недемократичными, а суверенитеты - фиктивными⁴, что прибалтийские лидеры были всего лишь куклами в руках зарубежных дипломатов и находились главным образом под влиянием британских тори. Но такие авторы были в явном меньшинстве.

¹ Bilmanis A. A history of Latvia. Princeton (New Jersey), 1951; Manning C. The
forgotten republic. New York, 1952; Senn A. The emergence of modern
Lithuania. New York, 1959; Voobus A. Studies in the history of the Estonian
people. Vols 1 - 10. Stockholm, 1969-1984.

² Spekke A. History of Latvia. An outline. Stockholm, 1957. P. 377.

³ Gustainis V. Lithuania: the first twenty years//The Slavonic and East European
review. 1939. Vol. 17. № 51. P. 607.

⁴ The Baltic Soviet republics. Based on «The Baltic riddle» by Gregory Meiksins.
New York, 1944. P. 5-6.

По мнению прибалтийских коммунистов, региональная «буржуазная независимость» была не более, чем фарсом¹. Советские авторы тоже, как и полагалось, говорили о том, что Прибалтийский край полностью зависел от западных держав и что его свобода была чисто номинальной². В своих трудах они намеренно ставили себе задачу «развенчать порочную теорию самостоятельности буржуазной Прибалтики», распространявшуюся после Второй мировой войны «эмигрантскими историками и реакционными публицистами»³. Однако многие западные авторы, не находившиеся под прессом идеологического диктата компартии, придерживались такой же точки зрения. К примеру, американский профессор Стэнли Пэйдж в своей работе «Образование прибалтийских государств» отмечал, что Антанта вовсе не имела намерения позволять прибалтийским народам устанавливать у себя полностью независимые режимы (Франция даже стремилась сделать Литву частью Польши) и что фактически ни одна великая держава не имела в списке своих целей независимость какого-либо из прибалтийских государств⁴. Другие американские историки добавляют, что союзническая политика в отношении России и Прибалтики в 1917 - 1921 годах «в основном рождалась в Лондоне, а не в Париже, Вашингтоне или Токио»⁵.

Кингисепп В. Борьба против иностранных империалистов и их пособников. Сборник статей и листовок. Таллин, 1956. С. 55.

² Varslavans A. Baltic Alliance and international politics in the first part of the
1920's//Studia Baltica Stockholmiensia. 1988. № 3. P. 44.

³ Рубцов А.Ф. Литва в политике французского империализма. 1918 -
1924 гг. Томск, 1988. С. 6.

⁴ Page S.W. The formation of the Baltic states. A study of the effects of great
power politics upon the emergence of Lithuania, Latvia and Estonia//Harvard
historical monographs. Vol. XXXIX. Cambridge (Massachusetts), 1959. P. 183.

⁵ Ullman R.H. Anglo - Soviet relations, 1917 - 1921. Vol. I. Intervention and
war. Princeton (New Jersey), 1961. P. VII.

Уинстон Черчилль писал о Стэнли Болдуине, что тот «мало знал о Европе и ему не нравилось то, что он знал»¹. В этой связи высказывалось мнение, что англичане «плохо знали» Прибалтийский край² и потому с трудом могли выработать какую-то определенную линию в отношениях с ним, фактически оставляя его «на обочине» своей большой политики. Такое мнение, однако, едва ли убедительно: английские купцы, например, были знакомы с данным регионом задолго до того, как он стал частью Российской империи, и в дальнейшем знания англичан о нем неуклонно расширялись. Скорее, дело было не в «плохом знании» Прибалтики, а в том, что после окончания Первой мировой войны Великобритания столкнулась в своей внешней политике с гораздо большими трудностями, чем когда-либо раньше («it was enmeshed in far greater difficulties than ever before»), no замечанию Эндрю Ротштейна³. По крайней мере, судя по английским книгам межвоенного периода, можно прийти к заключению, что их авторы были прекрасно знакомы с внутренними проблемами прибалтийских стран, хорошо разбирались в их политико-экономическом положении и вряд ли испытывали какой-либо дефицит информации об этом регионе⁴.

Советскую и западную историографию прибалтийской политической и дипломатической истории мы никак не можем назвать исчерпывающей: напротив, ее следует признать весьма и весьма ограниченной. За последние двадцать лет, пожалуй, наиболее значительным трудом об английской политике в Прибалтике стоит признать диссертацию финского

¹ Britain and Europe. Pitt to Churchill, 1793 - 1940/Ed. by JJoll. Oxford, 1967.
P. 4.

² Tallents St. Man and boy. Memoirs. London, 1943. P. 286.

³ Rothstein A. British foreign policy and its critics. 1830 - 1950. London, 1969.
P. 25.

⁴ The Baltic states. A survey of the political and economic structure and the
foreign relations of Estonia, Latvia and Lithuania/Prepared by the Information
Department of the Royal Institute of International Affaires. London, 1938.
P. 30 - 62.

РОССИЙСКАЯ

ГОСУСА

-ІЬЯИО

тиотайГ j

историка Олави Хови, опубликованную в журнале «Студиа хисторика», издаваемом Финским историческим обществом¹. О современной же российской историографии данной проблематики можно говорить не просто как о скудной, а даже как о почти отсутствующей, что отражено, к примеру, в рубрике «Сигнальные экземпляры» еженедельной газеты «Книжное обозрение», издающейся в Москве. За последние пять лет в России вышло крайне незначительное число публикаций, посвященных истории Прибалтийского региона² (о современной нам Прибалтике имеется куда больше очерков и статей). Степень научной разработанности рассматриваемой проблемы является, как мы видим, далеко не достаточной. Таким образом, несмотря на определенную изученность некоторых частных аспектов темы настоящей диссертации, мы можем заключить, что в целом эта тема осталась малоисследованной.

¹ Hovi О. The Baltic area in British policy, 1918 - 1921. Vol. I. From the
compiegne armistic to the implementation of the Versailles Treaty, 11.11.1918-
20.01.1920//Studia Historica. 1980. Vol. XI. 232 p.

² См., например: Руусманн А. Эстонская республика в 1920 - 1939 годы.
Таллинн, 1991; Станчинский Г.А. Русские и балты. СПб., 1994.

Великобритания и формирование прибалтийских республик (1918-1921 гг.)

После Октябрьской революции в России ключевым аспектом международной жизни стала борьба Советской России и Запада. В этом поединке пограничные с Россией страны должны были выбирать или одну, или другую сторону. Буржуазная Прибалтика, разумеется, выбрала помощь Запада, а именно - Великобритании. Очевидно, что последняя была наиболее активной и влиятельной из западных стран: английские банки финансировали всю мировую торговлю, а английские военные и морские базы охватывали фактически весь земной шар. «Никогда британский флаг не реял над более могущественной и более единой империей! Никогда еще наш голос не имел столько веса в совете народов или в определении судеб человечества, как сейчас», - говорил Джордж Керзон в палате лордов в ноябре 1918 года1. Многие отмечали, что этот период был «зенитом британского морского могущества»2: королевский флот был самым сильным и многочисленным в мире, к концу 1918 года его личный состав насчитывал 438 тысяч человек3. Франция, стремившаяся к доминированию на европейском континенте, была не в силах соперничать с Великобританией на море4. После победы над Германией и захвата германского военно-морского флота положение Британской империи как морской державы казалось непоколебимым, что имело особую важность для прибрежных государств - «привратников Балтийского моря».

Статья 16 Компьенского перемирия, заключенного между Антантой и Германией, предусматривала ввод на территорию бывшей Российской империи дополнительных английских войск. Как известно, еще в 1917 году Англия и Франция заключили между собой секретный договор о распределении сфер влияния в ослабевшей России: по условиям договора, Прибалтика, русский Север, Кавказ и Кубань достались Англии, а Польша, Украина и Крым - Франции. Статья 16, таким образом, полностью соответствовала духу этого соглашения. По мнению Антанты, прибалтийские провинции, «их выдвинутое географическое положение, их порты и железные дороги, их близость к Петрограду» были весьма удобны для интервенции и, главное, являлись наилучшим местом для военных действий против большевиков1. Как писал М.Джильберт, Ллойд-Джордж хотел ограничить британское вмешательство в русские дела помощью бывшим царским территориям в Прибалтике и на Кавказе, боровшимся за независимость от России, но с одобрения Бальфура и Милнера британские войска были посланы не только на Кавказ и в Прибалтику, но и помогали трем русским антибольшевистским армиям внутри России2.

В 1918 - 1919 годах британские морские силы на Балтике базировались в Копенгагене. 28 ноября 1918 года эскадра в составе военных кораблей и транспортов с вооружением и боеприпасами вышла из Копенгагена в Лиепаю. С этого дня советские историки обычно начинали отсчет срока английской интервенции в Прибалтике3. Эскадрой командовал вице-адмирал Эдвин Александер-Синклер (в другой транскрипции - Синклайр) - один из главных разработчиков планов интервенции. Первоначально в нее входило более двадцати кораблей, из них девять миноносцев, шесть дестройеров, броненосные крейсера «Кардифф», «Каллипсо», «Кассандра» и «Караток», тральщики и другие боевые единицы1. Однако очень скоро она была значительно усилена. На каждом английском крейсере имелось по одному аэроплану, но иногда они пользовались услугами аэропланов прибалтийских стран2. Корабли сменяли друг друга: одни впервые прибывали к берегам Прибалтики, другие отправлялись домой. Подробные сведения об английском флоте можно найти в петербургском Архиве военно-морского флота3.

1 декабря эскадра бросила якорь на лиепайском рейде. Английские офицеры заявили представителям городских властей и германской комендатуры, что они прибыли, чтобы «установить мир и спокойствие и бороться против большевиков»4. На кораблях имелись сухопутные подразделения, предназначенные для переброски в северную часть региона - Эстонию5. В ночь с 1 на 2 декабря радиостанция «Новая Голландия» в Петрограде перехватила радиотелеграмму эстонского Временного правительства на английском языке: «Союзному флоту в Балтике. Наши лоцмана готовы встретить вас. Пожалуйста, сообщите, где и когда»1. Вместе с лоцманами в Лиепаю прибыл эстонский главнокомандующий Иоган Лайдонер, чтобы передать англичанам приглашение прибыть в Таллинн и затем с честью проводить их к берегам Эстонии. Местный министр иностранных дел О.Страндман сообщил потом Э.Александеру-Синклеру, что, по мнению его правительства, стать британской провинцией или даже колонией было бы гораздо лучше для их страны, чем воссоединиться с Россией2.

В ноябре - декабре 1918 года советские станции перехватили множество открытых радиограмм, отправленных из Таллинна командованию английского флота3. В них англичан призывали как можно скорее направиться к эстонскому побережью: «Наши летчики будут встречать вас у Суропа и Оденсхольма», «Наши лоцмана готовы встретить вас у входов Моонзунда, Оденсхольма и Суропа» и т.п.4. Радиограммы посылались частью на английском, частью на латинском языке5. В секретных сообщениях латынь использовалась вместо шифра: эстонцы полагали, что большевистские связисты не смогут прочесть латинские тексты. Но, как потом выяснилось, советские шифровальщики с успехом выполняли поставленную перед ними задачу. Английское командование, разумеется, посылало эстонцам ответные радиограммы, однако в наших архивах они не сохранились, так как с их перехватом дело обстояло значительно хуже, чем с перехватом эстонских посланий.

Вступление прибалтийских государств в международное сообщество (1918- 1922 гг.)

Созданные после 1917 года буржуазные прибалтийские правительства не являлись легитимными ни с точки зрения законов распавшейся Российской империи, ни с точки зрения ленинского Совнаркома. Белые генералы, будучи поклонниками идеи единства и неделимости России, категорически отклоняли попытки «Эстляндии, Курляндии и Лифляндии» воспользоваться временными трудностями великой страны и отделиться. Большевики, напротив, дали Прибалтийскому региону право на самоопределение и установили связь с его народно-революционными властями, чье существование было крайне непродолжительным. Что же касается правительств, созданных буржуазией, то Москва не спешила признавать их, декларируя, что «лишь пролетарская революция способна обеспечить малым народам свободное и независимое существование», а заявления руководителей Антанты об их уважении к свободе малых наций - лишь пустые слова1. Неудивительно поэтому, что переговоры о закреплении своего независимого статуса местные правительства начали вести в первую очередь не с Востоком, а с Западом.

Для удобства переговорного процесса английское правительство, в отличие от своих партнеров по Антанте, открыто признало буржуазных политиков Прибалтики правомочными представителями своих народов - по крайней мере, де-факто. Англичане констатировали, что такое признание «поддержало и ободрило изолированные и угнетенные прибалтийские нации»2. Эстонская Конституционная ассамблея была признана Англией 3 мая 1918 года, латышский Национальный Совет- 11 ноября 1918 года, а литовская Тариба - 24 сентября 1919 года (после падения Литовско-Белорусской советской республики). Русские эмигрантские организации громко протестовали против этого и посылали союзникам ноту за нотой, используя «выражения, не оставляющие места для сомнений или различного толкования»1. Все же, когда советские историки критиковали Англию за то, что она затягивала признание прибалтийских государств2, эта критика не выглядела такой уж беспочвенной, ведь от фактического признания было далеко до юридического. Польша, например, была признана английским правительством де-юре 23 февраля 1919 года, Финляндия - 5 мая 1919 года, а другим молодым республикам пришлось ждать гораздо дольше.

Первые политические контакты буржуазных деятелей Прибалтики с Англией установились задолго до 1918 года: прибалтийская интеллигенция, уставшая от российского управления, восхищалась либерализмом английского режима и «независимостью английских колоний»3. Еще в 1907 году английские общественные деятели были обеспокоены тем, что Россия плохо управляет Прибалтийским краем, разоряет его, жестоко обращается с местным населением и нарушает его права4. Утверждалось, что императорская Россия готовит малым народам «горькую участь» и причиняет им «невыносимые страдания», что она «подавила всякую национальную жизнь, отравила все культурные явления», «беспрестанно старалась понизить умственный уровень своих подданных»5. Полагали даже, что целью российского правительства является «уничтожение инородцев в качестве отдельных народов»1. Однако на официальном уровне никаких шагов в защиту Прибалтики не предпринималось, поскольку это явилось бы неоправданным вмешательством во внутренние дела Российской империи.

Созданный в годы Первой мировой войны «Союз угнетаемых Россией народов», беззастенчиво сгущая краски, жаловался премьер-министру Д. Ллойд-Джорджу на насилия, чинимые русскими в прибалтийских провинциях, и просил английское руководство доказать свое «великодушное человеколюбие», распространив его на Прибалтику путем дарования ей после войны «полного удовлетворения» и «действительных гарантий»2. Секретарь Союза Фридрих Ропп спрашивал Ллойд-Джорджа: неужели он удовольствуется «лишь словами об уважении к принципу национальности» и не окажет малым народам никакой реальной помощи в их борьбе за свои права3? Подобные апелляции представителей национальных меньшинств к зарубежным властям вызвали бурю возмущения у российских чиновников, объявивших борцов за прибалтийское самоопределение «лицами, изменнически выступившими от имени отдельных населяющих Россию народностей» и «стремящимися возбудить среди союзников России недовольство русским правительством, притесняющим будто бы эти народности»4.

В самом начале войны премьер-министр Г.Асквит говорил, что английский меч не будет вложен в ножны, «пока права малых наций Европы не будут покоиться на неприступной основе» и их безопасность не будет гарантирована от агрессии могущественных соседей5. Под «малыми нациями», нуждающимися в защите, он, очевидно, имел в виду сербов, бельгийцев, люксембуржцев и т.п., но прибалты, разумеется, причисляли к ним и себя. Сменивший Асквита Ллойд-Джордж, рассуждая об освобождении угнетенных народов, писал уже более адресно: «При помощи грубой силы царская Россия держала в подчинении финнов и прибалтийские народы»1. Мир может быть достигнут «только на основе полного признания свободы наций» - такова была доктрина Ллойд-Джорджа2. Однако до окончания войны с Германией ни он, ни другие политики не проявляли усердия в «избавлении Прибалтийского края от русского владычества».

Царское правительство имело в Прибалтийском крае широкую агентурную сеть для выяснения настроений местного населения: кому оно симпатизирует, лояльно ли к петербургским властям, не желает ли перейти под протекторат Германии и т.д.3 Как видно из документов, Петербург щедро оплачивал работу своих агентов и их поездки по региону4. Самыми «нелояльными», то есть оглядывающимися на «заграницу», были представители буржуазии: юристы, финансисты, торговцы, творческая интеллигенция. Очень многие так называемые «буржуазные националисты» имели хозяйственные, научные и родственные связи с Англией, рекомендовали друг другу уехать туда на жительство и там, вдали от родины, работать на благо ее независимости1. Такими советами, однако, воспользовались лишь единицы: было понятно, что англичане не придут освобождать Прибалтику от русских и не будут помогать ей до тех пор, пока она сама не начнет серьезную борьбу2. Не ждали от Англии и помощи в освобождении от немцев3. Созданные после 1917 года буржуазные прибалтийские правительства не являлись легитимными ни с точки зрения законов распавшейся Российской империи, ни с точки зрения ленинского Совнаркома. Белые генералы, будучи поклонниками идеи единства и неделимости России, категорически отклоняли попытки «Эстляндии, Курляндии и Лифляндии» воспользоваться временными трудностями великой страны и отделиться. Большевики, напротив, дали Прибалтийскому региону право на самоопределение и установили связь с его народно-революционными властями, чье существование было крайне непродолжительным. Что же касается правительств, созданных буржуазией, то Москва не спешила признавать их, декларируя, что «лишь пролетарская революция способна обеспечить малым народам свободное и независимое существование», а заявления руководителей Антанты об их уважении к свободе малых наций - лишь пустые слова1. Неудивительно поэтому, что переговоры о закреплении своего независимого статуса местные правительства начали вести в первую очередь не с Востоком, а с Западом.

Проекты формирования скандинавско-польско- прибалтийской лиги

Латвийский дипломат А.Спэкке писал, что задачей внешней политики Латвии и других прибалтийских стран в межвоенный период являлось сохранение их национальной независимости, для чего необходимо было создать оборонительный Балтийский блок из Польши, Финляндии и Прибалтики: предполагалось обороняться против России и Германии и одновременно поддерживать тесные отношения с державами Антанты2. Такому блоку, однако, было бы затруднительно находиться под общей эгидой Антанты и непременно пришлось бы выбирать между Великобританией и Францией. В вопросе о создании своего военно-политического объединения страны региона оказались перед выбором между ориентацией на Советскую Россию, Великобританию или Польшу, за чьей спиной стояла Франция. Выбор был не из легких, и процесс организации какого бы то ни было блока на побережье растянулся на длительный период времени. В проектах европейских дипломатов предполагаемый блок носил различные названия: Прибалтийский (или Балтийский) блок, Прибалтийская (Балтийская) Антанта, Прибалтийский (Балтийский) союз, Большой Балтийский союз, Большая Балтийская Антанта и т.д.

Смутные, неопределенные планы по созданию подобного объединения обсуждались почти со дня начала Первой мировой войны, более конкретные предложения появились уже летом 1917 года1, но из-за разгоревшейся в регионе гражданской войной никаких конкретных шагов в данном направлении не предпринималось. Сама идея объединения прибалтийских государств в единый союз под опекой Великобритании зародилась в Лондоне - ее высказывали А.Бальфур, Дж.Грэгори, Р.Сэсил и другие видные дипломаты. Еще в 1919 году в Лондоне и Париже усиленно муссировался вопрос о создании федерации окраинных антибольшевистских республик и помощи ей деньгами, оружием и военными материалами. Как отмечал тогда латвийский представитель на мирной конференции Я.Сескис, «уже несколько раз союзниками высказывалась мысль, что мы каждое в отдельности слишком малы - надо объединиться»2. Время от времени раздавались голоса о том, что это «не было бы весьма удачным предприятием»3, но правительства Великобритании и Франции все же не собирались отказываться от такого перспективной проекта.

Против плана создания лиги буржуазных прибрежных государств никто не возражал (разумеется, кроме Советской России), но шли ожесточенные споры о том, сколько стран в нее войдет: будет ли это только Прибалтика «в чистом виде» (Эстония, Латвия, Литва) или союз будет создан на более широкой основе (включая или Польшу, или Финляндию, или оба эти государства)? Французы первоначально пытались осуществить план румынского консервативного политика Таке Ионеску по созданию блока Румынии, Чехословакии, Югославии, Польши, Прибалтики и Греции. В марте 1919 года французский генеральный штаб разработал план глобального наступления на Советскую Россию с участием финских, польских, чехословацких, румынских и греческих войск, а также «русских просоюзнических элементов»1. Британский генеральный штаб, напротив, предлагал уменьшить число участников наступления, справедливо указывая, что возрастание их числа провалит всю операцию. Британские дипломаты рекомендовали скоординировать усилия финских, эстонских и русских белогвардейских войск.

Первое совещание представителей Эстонии, Латвии и Литвы состоялось 10 сентября 1919 года в Риге под наблюдением англичан: обсуждались вопросы о заключении военной конвенции, об антисоветском фронте и о Балтийском союзе2. Затем совещания прошли 14 сентября, 29 сентября, 17 ноября, но практически безрезультатно. На Тартусской (Юрьевской) конференции 9 ноября 1919 года обсуждались вопросы не только о возможности мира с Советской Россией, но и об отношении к державам Антанты, и о создании союза всех окраинных государств, в том числе Польши и Украины как владеющих большими природными богатствами1. 15 ноября 1919 года в Вильнюсе при участии англичан и французов состоялось трехстороннее совещание представителей Польши, Литвы и Латвии, на котором было положено основание польско-литовско-латвийскому союзу2. Но до 9 октября 1920 года проект такого союза не успели воплотить в жизнь, а после этой даты (то есть после захвата Вильнюса польским генералом Л.Желиговским) подобное стало уже невозможным, и это обстоятельство явилось причиной бесконечных проволочек в создании на Балтике «Большого союза».

На «балтийской конференции» в Хельсинки, проходившей с 15 по 23 января 1920 года с участием Прибалтики и Польши, проектировалась координация дипломатических и военных действий стран-«лимитрофов» по борьбе с Советской Россией3. Была в принципе принята идея образования Балтийского союза и было организовано довольно тесное экономическое сотрудничество республик-участниц4. Литовская делегация, опасавшаяся польской гегемонии в будущем союзе, предложила вместо объединения пяти государств (Эстонии, Латвии, Литвы, Польши и Финляндии) заключить «Балтийский союз трех стран» (Эстонии, Латвии и Литвы), однако Польша и в особенности Франция не допустили этого. Кроме того, литовцы желали заключения только политического, но никак не военного союза5.

Проблема английских гарантий прибалтийским странам в 1939 году

21 марта 1939 года английское правительство предложило подписать четырехстороннюю декларацию СССР, Великобритании, Франции и Польши с обязательством консультироваться в случае возникновения угрозы для политической независимости любого европейского государства. Однако сам Невилль Чемберлен признал, что декларация сформулирована таким образом, чтобы «избежать конкретных обязательств»2. В итоге документ так и не был подписан по причине категорического отказа Польши, не желавшей ничего подписывать в компании с Советским Союзом. Еще в начале 1934 года англичане были обеспокоены тем, что Польша может заключить с СССР пакт о гарантии сохранения существующих границ прибалтийских республик3 и тем самым поставить преграду возможному германскому продвижению на Восток. Опасения оказались напрасными, но польскому правительству стало ясно, что в дальнейшем любое его сближение с Советами вызовет неудовольствие Лондона.

17 апреля советское правительство передало правительствам Великобритании и Франции предложение о заключении военной конвенции и тройственного соглашения о взаимопомощи, в котором говорилось бы, что три державы обязуются оказать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств. Предлагалось в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи указанным государствам. Английское правительство, однако, отказалось создать такую систему безопасности: на заседании внешнеполитического комитета выяснилось, что его члены «сне расположены принимать советских предложений»1. 9 мая правительство Н.Чемберлена официально отвергло предложение Москвы о заключении тройственного пакта. Выступая в парламенте 19 мая 1939 года, Н.Чемберлен говорил: «Возьмем вопросы Прибалтики - Литву, Латвию и Эстонию, которые были созданы в результате войн Петра Великого. Для России жизненно важно, чтобы эти государства не попали в руки нацистской Германии. Это является жизненным интересом на Севере»2. Как видно, премьер-министр очень хорошо понимал, что гарантирование прибалтийских республик от нападения Германии выгодно прежде всего Советскому Союзу, а не Великобритании с Францией: потому-то он и тормозил процесс создания системы коллективной безопасности и выработки гарантий малым странам.

1 июля после долгих размышлений правительства Великобритании и Франции согласились, наконец, включить Польшу, Румынию и Прибалтику в список стран, на которые распространялись бы гарантии трех держав, но все же отказывались заключить военное соглашение. Кроме того, англичане и французы обещали гарантировать безопасность восточноевропейских стран только в случае прямой агрессии, а советская дипломатия считала, что этого мало и что необходимо распространить гарантию и на случай непрямой (то есть косвенной) агрессии1. Под этим подразумевался внутренний государственный переворот в какой-либо малой стране и согласие правительства данной страны на ее вхождение в состав Германии. Лондон и Париж сразу же отвергли такую формулировку, поскольку вполне допускали, что Гитлер вскоре станет полновластным хозяином всей Восточной Европы, и не собирались препятствовать этому. Отсутствие согласия по вопросу об определении косвенной агрессии было названо впоследствии одной из главных официальных причин провала переговоров2.

Прибалтийские лидеры, конечно, были прекрасно осведомлены о том, что англо-франко-советские переговоры носят решающий характер для политических судеб их республик. Однако во всей Прибалтике господствовало убеждение, что никакого соглашения Великобритания, Франция и Советский Союз не подпишут, что «тройственный пакт» не будет создан и что переговоры «благополучно провалятся»3. Откуда происходила такая уверенность? Можно предположить, что она передалась прибалтийским политическим кругам именно от английских дипломатов, отлично знавших отрицательный настрой своего правительства в отношении переговоров с СССР. ««Бережное» отношение Чемберлена и его сторонников к нейтралитету прибалтийских стран в тот момент непосредственно было связано с их лихорадочными поисками предлогов к срыву переговоров с СССР», - отмечал академик А.М.Некрич в главе «Политика гарантий» своей знаменитой книги «Политика английского империализма в Европе»1.

Проблема принятия Великобританией и Францией советского толкования понятия «непрямая агрессия» в отношении конкретно Эстонской и Латвийской республик и проблема оказания им помощи в случае такой агрессии оказалась на переговорах самой сложной. Главным проводником линии на несогласие с советским правительством был Уильям Стрэнг - заведующий центральноевропейским отделом Форин офиса, прибывший в Москву вместо министра иностранных дел Эдварда Галифакса. Англичане высказали свою особую точку зрения: если в случае «непрямой агрессии» государства Прибалтики сами попросят правительства великих держав гарантировать их безопасность, то такую просьбу можно будет удовлетворить, если же не попросят, их следует оставить без всяких гарантий2. В.М.Молотов от советской стороны доказывал, что без гарантирования границ прибалтийских республик любой договор окажется фикцией3, и говорил о необходимости полных и безусловных англо-французских гарантий для всех без исключения пограничных с СССР европейских стран - независимо от того, просят они о таких гарантиях или нет4.

7 июня правительства Эстонии и Латвии обязались самостоятельно заботиться о сохранении политической независимости своих государств, то есть отказались принимать чьи бы то ни было гарантии. «Им казалось, что гарантии ущемят их независимость», - говорил Эдвард Карр5. Министр иностранных дел Латвии В.Мунтерс заявил от имени всех трех прибалтийских стран, что они придерживаются «строгого нейтралитета» и не желают принять гарантий Великобритании, Франции и СССР. Фактически прибалтийские страны стремились к тому, чтобы их нейтралитет был гарантирован не только тремя державами, но и Германией, а при отсутствии гарантии со стороны Германии они боялись примыкать к англо-франко-советскому блоку, так как не хотели провозглашать себя врагами Берлина. Как писал Уинстон Черчилль, «Финляндия и три прибалтийских государства не знали, чего они больше страшились - германской агрессии или русского спасения»1.

Английский историк П.Рэйнольдс отмечает в своей книге «Британская внешняя политика в межвоенный период», что прибалтийские правительства явно были более русофобскими, чем германофобскими2. Авторы мемуаров о событиях предвоенных лет тоже единодушно подтверждают, что буржуазные правительства Прибалтики гораздо больше боялись Советского Союза, чем Германии, и англичане подогревали этот страх, как могли. Бывший британский министр иностранных дел Антони Иден сетовал на то, что Советская Россия имеет чересчур большой «колониальный потенциал», в любой момент «может захватить в свою пасть Молоха свободные прибалтийские страны», но многие начнут оправдывать ее тем, что Прибалтийский регион - это бывшая часть России, и никто не станет «рассматривать этот акт как колониальный захват»3. В английской исторической литературе до сих пор встречаются сожаления о том, что в межвоенный период обстановка в Прибалтике всегда была напряженной из-за опасности советизации буржуазных республик и превращения их в «пролетарские»4. В запугивании местных правительств советской угрозой английские дипломаты достигли в то время огромных успехов. Прибалтам намекалось, например, что их гавани более ценны и полезны для России, чем, скажем, финские1, а потому в случае, если Москва вступит «на тропу войны», под ударом окажутся прежде всего Эстония и Латвия, затем Литва и только потом Финляндия и Польша.

Похожие диссертации на Политика Великобритании в Прибалтике в период между мировыми войнами

Внешняя политика Вьетнама в период второй индокитайской войны: от Женевской конференции до Парижской мирной конференции (1954-1973 гг.) Фам Тхи Нгок Бик

Швеция в германо-российском противостоянии в период Первой мировой войныНовикова Ирина Николаевна

Русско-французское военно-стратегическое взаимодействие в период Первой мировой войныПавлов, Андрей Юрьевич

Арабо-израильская война 1967 года в контексте политики и дипломатии Советского СоюзаДауров Рамазан Джагафарович

Трансформация внешней политики США в ходе подготовки и проведения войны в Персидском заливе : 1989-1991 гг.Христенко Дмитрий Николаевич

Характер и основные направления политики России в отношении КНДР после завершения "холодной войны"Забровская, Лариса Вячеславовна

Европейское направление внешней политики Великобритании при "новых лейбористах"Валуев Антон Вадимович

Политика Великобритании в странах Африки при лейбористском правительстве Т. Блэра : 1997-2007 гг.Кулькова, Ольга Сергеевна

Политика Великобритании в вопросе европейской интеграции в свете Лиссабонских соглашений : 2007-2011Яньшина, Ирина Валерьевна

Интернационализм во внешней политике Кубы в период "холодной войны" : 1959-1991 гг.Корольков, Александр Владимирович