Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Стихотворения ученического периода (1963 — 1968) 11
1.1. Общая характеристика 11
1.2. Переплетение и трансформация различных мотивов 26
Глава II. Стихотворения армейского периода (1968 - 1970) 40
2.1. Общая характеристика и формальные признаки 40
2.2. Стихотворения малой формы 43
2.3. Двучастные стихотворения 48
2.4. Основные мотивы и образы 51
2.5. Мироощущение лирического героя и способы его выражения 74
Глава III. Стихотворения студенческого периода (1970 - 1974) 80
3.1. Книга «Эта земля»: общая характеристика и формальные признаки 81
3.2. Двучастные стихи. Стихотворения малой формы 91
3.3. Идейно-тематическое разнообразие. Своеобразие поэтического видения
3.4. Драматизм любовной лирики 112
3.5. Основные мотивы 128
3.6. Образы и символы 148 Заключение 169 Библиография
- Общая характеристика
- Переплетение и трансформация различных мотивов
- Общая характеристика и формальные признаки
- Книга «Эта земля»: общая характеристика и формальные признаки
Введение к работе
Замечательный абазинский поэт Керим Леонидович Мхце прожил недолгую жизнь - всего 52 года. Из них около 40 были отданы поэтическому творчеству. (Первое стихотворение им было опубликовано в13 лет).
Творческое наследие поэта нельзя назвать огромным — всего восемь поэтических книг, но ценность их измеряется не количественными параметрами, а общим художественно-эстетическим уровнем, явленном в них. Керим Леонидович Мхце является одной из центральных фигур абазинской духовной культуры последней трети XX века. Посвященная ему страничка в биобиблиографическом справочнике «Абазинские писатели» открывается фразой: «Глубокий, проникновенный лирик. Настолько виртуозно владеет формой стиха, его настроением, выразительными средствами языка, что трудно себе представить, что когда-нибудь явится в абазинской поэзии другой поэт, который будет писать лучше него»1.
Данная оценка относится, конечно, к зрелому творчеству поэта, когда он во всем блеске проявил свой природный дар. Но, как всякое явление, поэтическое творчество Мхце имело свое начало, свой ученический период, когда он овладевал начальной поэтической грамотой. И прежде, чем говорить о вершинных творениях, на наш взгляд, необходимо изучить истоки и становление. Такая постановка вопроса вынуждает нас определиться во временных рамках, что влечет за собой необходимость создания некой периодизации творческой деятельности поэта. Исходя из логики становления и развития поэзии Мхце, мы разделили бы ее на три крупных блока: ранний (1963 - 1974 гг.), зрелый (1975 - 1987 гг.) и поздний (1988 - 2001 гг.).
К раннему периоду мы относим все газетные публикации поры вступления в литературу и первые три поэтические книги: «Моя березка» (1968), «Дороги и звезды» (1970), «Эта земля» (1975). Другими словами, сюда вклю-
1 Чекалов П.К. Абазинские писатели: биобиблиографический справочник. - М.:000 «Агент», 1996. - С. 47.
чаются стихотворения, созданные в школьные годы, во время прохождения службы в армии и обучения в Литературном институте им. М. Горького.
Зрелое творчество Керима Леонидовича, по нашему мнению, начинается с 1975 г., когда он окончил институт, вернулся в Черкесск и стал работать литературным сотрудником газеты «Коммунизм алашара» («Свет коммунизма»). В эти годы были созданы еще три поэтических сборника, отмеченных печатью профессионализма и яркой одаренности: «В одном мире» (1979), «Рассветные цветы» (1983), «В начале была любовь» (1987).
Термин «поздний» по отношению к К.Л. Мхце нам представляется несколько неудачным в силу того, что творческая судьба поэта была не столь долгой, но мы не нашли ничего лучше, чтобы как-то обозначить последние годы его жизни и творчества, начиная с 1988 г. К этому периоду мы относим последние два его сборника, волей случая изданные в один и тот же 1994 год: «В миг полулета-полуосени», «Вы не узнаете, кто я...» и стихотворения, печатавшиеся в национальной газете и оставшиеся в архиве поэта неопубликованными. Именно в этот период Мхце достиг наивысшего расцвета, а сборник «В миг полулета-полуосени», по нашему убеждению, является вершинным не только в его творчестве, но и во всей абазинской поэзии.
Вероятно, углубленное изучение каждого из выделенных блоков позволит произвести более детальную внутреннюю градацию. Так, например, ранний период мы разбиваем на три составляющих его этапа. Начало литературной деятельности К.Л. Мхце мы ведем с 9 мая 1963 г., когда в национальной газете появилось первое его печатное стихотворение. В первый этап мы включаем время учебы в областном интернате, год работы прессовщиком на заводе резиново-технических изделий в г. Черкесске и завершаем его маем 1968 г., когда К. Мхце призвали в армию. Этот период мы определили ученическим в буквальном и переносном смыслах, т.к., с одной стороны, он преимущественно приходится на школьные годы, а с другой — это время обретения азов, навыков стихотворного ремесла. Итогом этого этапа является из-
дание первого сборника стихов «Моя березка» (1968).
Второй подпериод мы назвали армейским и подразумеваем под ним стихи, написанные в годы прохождения службы в рядах Вооруженных Сил с мая 1968 г. по июнь 1970 г. Впоследствии большинство из них было включено в сборник «Дороги и звезды», вышедший в 1971 г., когда автор уже учился на первом курсе Литературного института в Москве.
Третий этап мы назвали студенческим и относим сюда стихотворные произведения, созданные в основном в годы учебы в Литературном институте. Здесь обретенные им ранее навыки усиливаются и укрепляются. Более того, участие в поэтическом семинаре А.А. Михайлова дает возможность освоения теории и техники стиха. Произведения этого периода, на наш взгляд, нельзя еще считать вполне профессиональными, но тенденция приближения к профессионализму становится явно ощутимой. Этот период завершается выходом в свет третьего сборника «Эта земля» (1975).
Таким образом, исходя из того, что любое явление необходимо изучать с начала, мы решили избрать для своего исследования ранний период творчества К.Л. Мхце, чтобы, установив его истоки, можно было бы зримо представить динамику дальнейшего развития его поэзии.
Актуальность диссертационной работы обусловлена тем, что К.Л. Мхце является ключевой фигурой современной абазинской литературы и культуры, и понять, раскрыть его феномен означает приблизиться к понима-нию того лучшего и прекрасного, что есть в абазинах.
Степень изученности проблемы. На сегодняшний день существует более 90 газетно-публицистических и около 30 научных публикаций о жизни и поэзии К.Л. Мхце, но все они, как правило, посвящены зрелому и позднему периодам его творчества. Тому же периоду, который мы избрали для исследования в своей работе, посвящены лишь 6 газетных заметок да несколько
страниц в монографии В.Б. Тугова «Пора размышлений» . Но из них ни одна не затрагивает и не раскрывает те аспекты поэзии К.Л. Мхце, которые мы избрали для своего исследования. Таким образом, новизна диссертационной работы обеспечивается полной неизученностью не только избранного периода творчества, но и самой проблемы исследования. Отметим и тот факт, что, помимо произведений, вошедших в поэтические сборники, для изучения и анализа мы привлекли 39 стихотворений, опубликованных в национальной газете в 1963 — 1970 гг. и более никогда не переиздававшихся.
Целью нашей работы является выявление наиболее характерных для поэзии начального периода Мхце мотивов и образов. Конкретизируя поставленную цель, мы определили для себя следующий круг задач:
исследовать мотивы пути, ожидания, возвращения, забвения, вины, одиночества, ранней усталости, смерти и др.;
выявить семантику образов и символов звезды, ветра, дерева, коня, гитары, поезда, ладьи, белой акации и др.;
дать собственное понимание и трактовку наиболее значимых произведений;
изучить и представить усиление драматизма во взаимоотношениях героя и его возлюбленной;
проследить динамику развития поэтического мастерства Мхце от первых газетных публикаций до третьей его книги.
Объектом исследования являются газетные публикации 1963 — 1970 гг. и поэтические сборники «Моя березка», «Дороги и звезды», «Эта земля», а предметом — основные образы и мотивы, проявившие себя в творчестве Мхце раннего периода.
2 Тлябичева М. Неопубликованные стихи // Ком. ал. - 1965. - 27 фев.; Тхайцухов Б. Юность творит // Ком. ал. - 1966. - 24 мая; Братов К. К читателю // Поступь жизни. Коллективный сборник абазинских писателей. -Черкесск, 1966. - С. 5; Тхайцухов Б. Голос зари // Ком. ал. - 1967. - 25 мая; Тхайцухов Б. Слышатся звуки земли // Ком. ал. - 1968. - 3 авг.; Тхайцухов Б. "Дороги и звезды" // Ком. ал. - 1971. - 13 фев.; Тугов В.Б. Пора размышлений. - Черкесск, 1979.-С. 131-133, 140-142.
Положения, выносимые на защиту:
1. К.Л. Мхце вступил на литературную стезю будучи учеником пятого клас
са областного национального интерната и уже к концу раннего периода
своего творчества выдвинулся в разряд ведущих национальных поэтов. За
несколько лет творческой практики, выпавших на школьные годы, время
прохождения службы в армии и обучения в Литературном институте он
не только сравнялся в мастерстве с поэтами старшего поколения, но в
лучших произведениях даже превзошел их. Эти годы стали для него вре
менем стремительного творческого роста от банальных стихотворных со
чинений до прекрасных лирических произведений, насыщенных психоло
гизмом. Для национальной поэзии тех лет было ново то, что Мхце сделал
ее предметом робость и нерешительность лирического героя, его внут
ренние колебания, незащищенность, обнаженность чувств. Крепнущее
мастерство молодого поэта проявляется и в том, с какой свободой обра
щается он к примелькавшимся обыденным реалиям, обыгрывать их, пред
ставлять в преображенном виде. Именно в этот период он обретает свой
голос, интонацию, манеру письма, в нем складываются основные черты и
параметры настоящего поэта и художника.
2. У раннего К. Мхце отчетливо проявляются несколько ведущих мотивов,
главным среди которых выступает мотив пути, возникающий с самых
первых шагов автора в литературе и красной нитью проходящий через
поэзию всего рассматриваемого периода. Лексема «дорога» с самого на
чала обретает метафорическое значение дороги жизни. И лирический ге
рой, собирающийся в путь, обрекает себя на пожизненное странствие, он
не может обещать любимой, что когда-либо вернется к родному порогу.
Но если в первые два этапа путь героя пролегает по горизонтали — по по
верхности земли или моря, - то в третьем он (путь) оказывается верти
кальным и связывается с восхождением на гору, где гора выступает сим
волом духовного возвышения. Конечным пунктом восхождения героя
Мхце является бессмертие. С мотивом пути тесно связаны мотивы ожидания и возвращения, причем в качестве основного образа, жаждущего возвращения героя, выступает образ родного порога, а место, куда возвращается герой, определяется не домом или очагом, а рекой детства.
Одним из самых устойчивых и повторяющихся мотивов первого этапа является мотив служения своему народу, и сфера, в которой предполагает выполнять свою высокую миссию лирический герой - это поэзия, мир песен. Мотив забвения тоже один из самых ранних в поэзии Мхце, но если в 1963 - 1970-е гг. он реализовался в образах листьев и снега, укрывавших следы или тропинки героев, то в 1970 - 1974 гг. возникают новые образы с семантикой забвения, и ими являются трава, туман, ливень. Выделенные мотивы в третьем этапе дополняются еще мотивами вины, одиночества, усталости, смерти, не совсем вяжущиеся с молодым возрастом автора. Мхце было не более 25 лет, когда они проникли в его поэзию и заняли там свое прочное место. Вероятно, это было вызвано кризисом в личной жизни поэта, потерей любимой женщины, вследствие чего меняется мироощущение лирического героя.
Уже в ранний период творчества у К. Мхце складывается своя система образов, среди которых наиболее важным и судьбоносным выступает звезда. Семантическое поле, связанное с ней, достаточно обширно, но главная ее функция заключается в олицетворении конечной высокой цели жизнедеятельности героя. Если в начальные этапы звезда выступает безымянной, то в третьей книге она конкретизируется и выступает под названием Альдебаран - звезды счастья цыган. Образ ветра является амбивалентным, воплощающим в себе как позитивное, так и негативное начало, но последнее его свойство оказывается значительно преобладающим. В лирике Мхце обнаруживается пристрастное отношение к проявлениям осени: дождь, улетающие птицы, желтые листья, заметаемые листвой следы и тропинки, сбрасывающее листву дерево... В студенческий пери-
од отряхающееся дерево замещается образом падающего древесного листа. В самостоятельный образ вырастает и светящееся окно. В начале это окно матери, освещенное ею для сына, затем в роли своеобразного окна-маяка, служащего ориентиром для молодого путника, выступает родной аул, а затем эту же миссию начинает выполнять и окно любимой, соотносимой с ночной звездой. Образ коня в поэзии Мхце олицетворяет личную судьбу поэта, роковую неизбежность. Связанный с идеей путешествия и выступающий символом развития судьбы, образ поезда замещает коней, выполняющих ту же символическую функцию. Белые акации в лирике Мхце становятся воплощением обновления, возрождения, свершения самых светлых, добрых надежд и намерений. Методами исследования мы избрали историко-генетический и метод описательной поэтики. Также по мере необходимости мы обращались к биографическому и интерпретационному методам исследования.
При анализе и осмыслении творчества К.Л. Мхце мы исходили из теоретических принципов, изложенных в трудах известных русских и северокавказских литературоведов: B.C. Баевского, Х.И. Бакова, Л.Л. Вельской, Л.А. Бекизовой, Л. Гинзбург, В.М. Жирмунского, Л.П. Егоровой, Б.В. Тома-шевского, Л.И. Тимофеева, В.Б. Тугова, К.Г. Шаззо, В.Е. Холшевникова и др., составивших методологическую и теоретическую основу нашего исследования.
Теоретическая ценность работы заключается в том, что она анализирует и систематизирует совершенно неизученный начальный период творческого пути поэта, олицетворяющего собой наилучшие достижения современной абазинской литературы; дает интерпретацию его стихотворений, выявляет характерные мотивы, образы и символы. Помимо того, диссертация представляет как общие, так и частные тенденции развития поэзии К.Л. Мхце. Разработанная система анализа и общие выводы могут послужить основополагающими для дальнейшей разработки темы на материале зрелого и поздне-
го периодов творчества поэта.
Практическая значимость. Полученные результаты могут быть использованы при подготовке справочных и учебных, пособий по творчеству К.Л. Мхце и истории абазинской поэзии для средней и высшей школы, в вузовских спецкурсах и спецсеминарах.
Апробация. Результаты исследования выносились на межвузовские и региональные научные конференции в Карачаевске, Ставрополе, Волгограде. Отдельные аспекты работы нашли свое выражение в ряде публикаций. Диссертация прошла обсуждение на объединенном заседании кафедр литературы, черкесской и абазинской филологии КЧГУ, на кафедре отечественной литературы АГУ.
Структура. Диссертация включает в себя введение, три главы, заключение и библиографию.
Общая характеристика
В декабре 1984 г. на страницах газеты «Коммунизм алашара» («Свет коммунизма») К.Л. Мхце делился с читателями воспоминанием о том, как он написал первое свое стихотворение: «Однажды в дождливый день, глядя в окно, под наплывом непонятных чувств я заплакал. Помню, что в тот день я взял ручку и записал какие-то слова в виде стиха... В то время я учился в третьем классе» .
С этого момента стихи увлекли Керима, а через два года, по его собственному признанию, он уже жить не мог без них4. Керим учился в пятом классе областного интерната, когда дядя его, Мусса Мхце, заметив происходящее с племянником, взял его и отвел к Микаэлю Чикатуеву, молодому поэту, недавно окончившему Литературный институт им. М. Горького в Москве. В интервью П. Чекалову К. Мхце, касаясь результата этой встречи, говорил: «Честно признаюсь: я входил к нему одним, а вышел совершенно другим, осознавшим, что у меня нет другого пути, как только писать стихи»5.
Следствием встречи с М. Чикатуевым стало и то, что в скором времени на страницах газеты «Свет коммунизма» появилось стихотворение К. Мхце «Родная страна». И хотя в нем заметно ощущалась редакторская рука, но сам факт публикации воздействовал на начинающего стихотворца столь вдох-новляюще, что уже не проходило дня без того, что бы он не написал стихотворения, а порой из-под его пера за день выходило по 4-5 стихотворений6.
Написанные стихи Керим время от времени заносил в редакцию национальной газеты, там они просматривались и наиболее достойные рекомендовались к печати. Так за 1963 год было опубликовано 9 стихотворений, в следующем - 8, еще через год - снова 9... К 1968 г. на страницах газеты «Свет коммунизма» появилось 53 стихотворения юного поэта. К этому времени он уже окончил интернат, проработал год на заводе резиново-технических изделий в Черкесске и призвался в армию. Именно здесь, проходя курс молодого бойца, К. Мхце получил известие о выходе в свет первого сборника своих стихов «Моя березка» .
Здесь необходимо произвести одно уточнение: в первый сборник Мхце вошло всего 41 стихотворение, из них 24 были опубликованы до этого в газете, остальные 17 были взяты из тетрадей молодого стихотворца, которые лежали в редакции газеты. Кстати сказать, ни в составлении книги, ни даже в подборе названия сам автор никакого участия не принимал. Все эти вопросы были решены без его ведома поэтами старшего поколения, которыми был за- думан и выпущен сам сборник .
Итак, в данной главе в поле нашего зрения оказываются 70 стихотворений (53 опубликованных в газете + 17 стихотворений из сборника «Моя березка»). Все они созданы в течение 6 лет с 1963 по 1968 гг., т.е. со времени публикации первого стихотворения и до призыва в армию. Заметим, что в этот же период входит год, когда К. Мхце после окончания школы работал на заводе.
И первое, на что хотелось бы обратить внимание при обзоре произведений первого ученического этапа творчества Мхце, это на тематическое пространство, охватываемое начинающим стихотворцем. Чему посвящал он свои стихотворения? О чем он считал нужным или возможным говорить? Какой круг тем, проблем, вопросов бытия интересовал его в это время?
Нужно признать, что, несмотря на юный возраст и отсутствие какого-либо литературного опыта, тематика его ранних произведений достаточно разнообразна. Начинал он с темы родины («Родная страна», «Моя родина»), которую в скором времени дополнила тема «малой родины» («Мой аул», «Где-то далеко», «Петушиный крик»). В это же время у Мхце отчетливо проявляются гражданские и патриотические мотивы, реализующиеся в антивоенной теме («Вся моя мощь»), теме борьбы за мир («Мир», «Защитники мира»), дружбы и интернационализма («Интернат»). Последнюю тему дополняет и развивает размышление о судьбе соотечественников, в силу различных исторических обстоятельств оказавшихся на чужбине («Моя ласточка»). Попытка размышления о назначении и смысле жизни обнаруживается в стихотворениях «Жизнь», «Кипи, жизнь, кипи». В стихах школьника, конечно, не могли быть обойдены вниманием темы детства («Детство»), юности («Юность»), обучения («Моя школа»), материнства («Моя мать», «Песня матери»). Отдельную тему образуют стихи, посвященные поэзии («Моя поэзия», «Песни», «Новые стихи», «Голосом жизни звучи»), из которых хотелось бы выделить те, что определяют позицию юного стихотворца («Мое перо»), осознание собственного предназначения («Луна») и служение своему народу («Желания моего сердца»). В стихах данного периода также проявляются взаимосвязанные темы дорог («Собираясь в дальнюю дорогу», «Дороги», «Фонари»), ожидания («Порог матери») и возвращения («Волны Ин-жича»). Шире всего в стихах 1963 - 1968 гг. представлена пейзажная лирика («Весна», «Лето», «Абазашта осенней ночью», «Моя березка», «Ручеек», «Горы», «Ливень в гости к нам пришел», «После дождя», «Звезды плывут»). Также немалое место занимает и любовная лирика («Нежные песни», «Не верь им», «Не верится», «Пусть не станет одиноким след мой», «Крапива и цветы», «Ты песни меня заставляешь петь», «Восток всю ночь...», «Тебе удается, чтоб и зимой взлетела...»); обнаруживается также и попытка философской лирики («Пчела», «Ладья»)...
Естественно, что во всех этих стихотворениях заметно ремесленничество, абсолютное большинство их выступает не зрелым, наивным, а порой и примитивным. В принципе, по-другому быть и не могло, потому что стихи преимущественно писались школьником, не имеющим никакого представления о теории стиха, не обладающим какими-либо практическими навыками. Именно в эти годы, в процессе собственной поэтической практики и обретались первые умения, понемногу усваивался свой и чужой опыт. И нам как раз интересно рассмотреть «стартовую» основу поэтического пути Мхце, состояние его поэзии в самый начальный период с тем, чтобы можно было проследить ее рост и эволюцию.
В первых стихах К. Мхце восторгался красотой своей родины, мощью ее армии: «Йзачівьітагьи упшдзайа, сцри къральыг1ва! / Йзачівьітагьи йым-чыйа уыр дудздза!» (До чего ты прекрасна, родная страна! До чего сильна твоя великая армия!). Картина страны начинающему стихотворцу, вероятно, представлялась не совсем полной без упоминания колхозов и совхозов, преумножающих богатство родины: «Уара уколхозкви усовхозкви / Йдырщар-диті рымлыкв гіальамат». В создании обобщенного образа родины принимают участие большие и быстрые реки («Йубапі уара хіа хідзьігів лас дуква»), белоснежные вершины гор («Аныла ащхъа дуква рхъыквква / Хъарала шківоківадза йнаубиті»), красоты родного аула («Иьізгівиті сара хіа х1кыт апшдзара»)...
Вот это описательство, повторение общеизвестных истин, набор общих черт и признаков без какой-либо их индивидуализации было характерно для самых первых стихотворений Мхце. В этой же манере написано стихотворение «Лето», в котором начало дня передается голосами птиц, наполняющих весь аул, лучами солнца, проглядывающих сквозь листву, стадом коров, проходящим по улице, отарой овец, направляющейся на пастбище, пчелами, покинувшими улей, трактором, обрабатывающим поля, отцом и сыном, торопящимися на ферму...
Переплетение и трансформация различных мотивов
«Путь - это прежде всего символ образа жизни и судьбы человека», - говорится в словаре символов и знаков и признается уделом лучших представителей человечества: «Человек оказывается на дороге, влекомый страстным желанием открытий и перемен». Всякое путешествие можно рассматривать как выражение стремления к центру, к сущности вещей, к высшим ценностям, как эволюцию11.
В сборнике «Абазинские всадники» (1969) М. Чикатуева мотив пути выступает уже традиционным, унаследованным от отцов: «Х1ымг1вайсит1, хіьімгівайситі, хіьімгівайситі — амгівайсра xla хіабачва йьірціаспі» (Шагаем, шагаем, шагаем; странствие — обычай наших отцов). И уже в начале этого же стихотворения поэт объявляет о цели путешествия — установление полного счастья: «Насып абга хіазтшьіжвьілті — йыгьх1тахъым xlapa насып бжа!» (Мы оседлали коней ради полного счастья, нам не нужно полусчастья! - «Абазинские всадники»). А в стихотворении с характерным названием «Находящаяся в пути радуга» из того же сборника путниками становятся уже все жители планеты: «Аугіаква! Шіас змам амгівайсчва!» (Люди! Постоянные путники!).
Мотивы пути и путника красной нитью проходят и через все последующее творчество М. Чикатуева.
В начале 1960-х гг. молодая поэтесса М. Тлябичева подхватывает и начинает разрабатывать этот же мотив. Так, стихотворение «Беспокойство» из первого же сборника «Ожидание» (1964) открывается строфой: Йгьадырам сгвы зынгьи байаура, Сгьагінарбум, сгьартынчуам зджьарагьи. Абар уахьчіва йатарківах йгвжважваъаджьуа Амгівашіьщла сджвьіквнагиті ауи (Мое сердце никогда, нигде не ведало покоя. Вот и сегодня снова поспешно оно уводит меня новой дорогой).
Мотив пути еще отчетливее проявляет себя в стихотворении «Дороги» из следующего сборника «Белые облака» (1966): Йсыхъит1 амгіваква, Йсызш1ыртит1 амгіваква, Амгіваква схъа дрыхъынх1вит1 (Тянут меня дороги, зовут меня дороги, мою голову кружат дороги).
Сцанда ашвата — сашва хьгіата сара, Ауесхъан йгіасаурьш бергьльыта Амгіва, аугіа ргвы йазцауа (Стать бы мне песней, сладостной песней. И тогда я нашла бы ясную дорогу, ведущую к сердцу народа). А в стихотворении «К Поэзии» молодая поэтесса уже констатирует, что именно поэзия стала ее жизненной дорогой: «Уамгівахаті сбзазарауа».
Одним из стержневых и в поэзии К. Мхце стал мотив пути, возникающий с самых первых шагов в литературе, когда он, будучи еще учащимся интерната в г. Черкесске, начинает публиковать свои стихотворные опыты в национальной газете. Так, данный мотив обыгрывается в стихотворении «Юность» (13.06.64), в котором юная пора зовет молодого человека в сторо-ну удивительной дороги: «Ичк1вынхъа мгіва джьащахьвакіла йьізшінатиті». (Все выше и выше поднимаюсь по горе, ободряемый чистым ветром. Шумят подо мною ручьи, срывается сердце, попробуй удержи! По широким небесным дорогам идет к моей звезде). Таким образом, дорога жизни лирического героя оказывается устремленной в высоту, причем высота эта не ограничивается горными вершинами, а уносится в звездную высь. И здесь уже мотив дороги переплетается со звездной символикой, где звезда олицетворяет собой конечную цель восхождения пути лирического героя Мхце.
В стихотворении «Наши часы» обычные часы, выступающие олицетворением мудрости и жизненного опыта, советуют герою не торопиться, соизмерять свои шаги со временем, и в таком случае Время, опять же олицетворенное в часах, укажет ему «верную, красивую и трудную дорогу». Очевидно, что для молодого Мхце все три эпитета становятся равнозначными, и трудная дорога оказывается столь же желанной, как и верная, и красивая.
Обратим внимание на то, что эпитеты, характеризующие нужную лирическому герою дорогу, повторяясь, расширяются, и среди них важное значение обретает последний: наряду с тем, что его дорога должна быть и верной, и красивой, и трудной, и интересной, она еще должна вести к сердцу народа.
Это уже своего рода присяга на верность служения своему народу. Уже в начале жизненного поприща, в период поиска своего жизненного пути лирический герой осознает, что не найдет успокоения и утешения даже в загробном мире, если при жизни он не успеет свершить что-то доброе и значительное для народа. Заметим, что мотив служения, только наметившись, в данном стихотворении уже незаметно переходит в мотив жертвенности.
Мотив служения народу занимает в поэзии К. Мхце свое устойчивое место и проявляется в первые же творческие годы. Так, в начале стихотворения «Ливень в гости к нам пришел» (22.10.66) изображается обжигающая летняя жара, от которой вянут колосья, сбиваются в кучи овцы... Но вот пришел ливень и напоил всех своей влагой; утоляют свою жажду леса и поля... Завершается стихотворение искренним восклицанием лирического героя, в котором он выражает свое желание точно также, как ливень, утолить жажду людей: (Сердце мое днем и ночью поет песни. Наверно, поэтому в нем пророс и раскрылся цветок... Не отдам этот цветок ни одной, пусть будет красавицей, пусть будут длинными ее ресницы. - Его, который не засохнет никогда, никогда, встав на колени, я преподнесу родному народу). Можно предположить, что здесь речь идет о песенном (поэтическом) таланте юного стихотворца («Сердце мое и днем и ночью поет песни»), воплощенном в образе цветка. Но все-таки образ этот более метафоричен, чем конкретен.
Мотив служения находит оригинальное воплощение и в стихотворении «Желания моего сердца», открывающемся образом цветущего дерева, каждый год обновляющегося листьями и радующего людей своими плодами. После такого вступления обозначается переход к новой теме, когда лирический герой объявляет себя деревом времени, но в отличие от обычного дерева человек цветет только раз, только однажды заглядывает он в лицо своему лету, не дважды осень судьбы кружит над ним золотым листопадом и не имеет двойников бесконечная, холодная, жестокая зима...
Здесь параллельно развиваются мотивы сходства и различия: человек, как и дерево, цветет, переживает свое лето, осень, встречает зиму (в контексте стиха зима равнозначна смерти), но в отличие от дерева, у которого эти циклы повторяются ежегодно, человеку суждено наслаждаться возрастными «сезонами» лишь по одному разу...
В финале стихотворения образ фруктового плода, повторяясь, преображается: если во вступительном четверостишии описание дерева завершалось тем, что оно приносит плоды и тем самым как бы оправдывает свое природное назначение, то в конце стихотворения образ плода переосмысливается в результат жизнедеятельности человека; это то, с чем он подходит к своему финалу, образно говоря, - к зиме своей жизни. И стихотворение завершается этим метафорическим образом:
Общая характеристика и формальные признаки
С конца мая 1968 по конец июня 1970 гг. К. Мхце проходил службу в рядах Советской армии, получил звание сержанта, стал заместителем командира взвода, секретарем комсомольской организации роты, членом комитета комсомола военной части.
Новые условия не располагали к творческой деятельности, и в первые полгода - особенно сложный период адаптации к армейской жизни - Мхце ни одного стихотворения не опубликовал. (В скобках заметим, что в июне 1968 г. в национальной газете были напечатаны 4 стихотворения, но все они были написаны и сданы в редакцию еще до призыва в армию). Если судить по публикациям, то и остальные полтора года окажутся не столь плодотворными: с января 1969 по июнь 1970 гг. Мхце было опубликовано лишь 13 стихотворений, но это говорит лишь о том, что Керим посылал в газету не все свои сочинения или не все из посылаемых печатались в ней. Но так или иначе под конец службы он самостоятельно сформировал и прислал в Черкесск рукопись нового сборника «Дороги и звезды», за редким исключением состоявший из стихотворений, созданных в годы службы в армии.
Небезынтересно отметить, что из 13 опубликованных в 1969-70 гг. стихотворений в сборник вошли только 3. Но к материалу исследования данной главы наряду с произведениями второго сборника мы решили привлечь и те, что остались в виде газетных публикаций, не переиздававшихся с того времени и до сих пор не становившихся предметом литературоведческого анализа.
Сопоставляя стихи предыдущих лет с теми, что были написаны в 1968-70 гг., мы не обнаружим каких-либо резких отличий: и тематика, и проблематика, и образная система, и язык произведений достаточно сходны. Любопы тен сам факт того, что в стихах армейского периода армейская жизнь практически никак не отражена. Отсутствие видимых отличий объясняется, вероятно, тем, что жизненный опыт автора, его духовная культура, знания в области теории и техники сложения стихов особых изменений не претерпели. И потому в сборнике встречается немало слабых, посредственных произведений, а вот хороших и отличных - единицы. И тем не менее встречаются и они. Лирическая интонация, найденная счастливым образом в стихотворениях «Звезды плывут», «Порог матери моей», «Нежные песни» находят свое продолжение и развитие в стихах 1968-70 гг. «Помню», «Льется дождь», «Подруга», «Высветись из-за туч, далекая моя звезда», «Моя мать», «Ах, снова льется дождь». Мы их так или иначе коснемся во время мотивного анализа, а сейчас нам хотелось бы обратить внимание на одно, казалось бы, совершенно безыскусное стихотворение под названием «Раннее утро». Как и в самых первых стихах, в нем используется описательный метод, когда одна утренняя картинка или сценка сменяется другой: ЙлашарахитІ ажвгіванд Амара гіаргванхиті. ИгІатшкІарьірцитІ ажвква, Ауасаква гіатшкіарьірциті. Дтшыжвлын амхыхча Архъаква гіамидиті, Аціис чківьшква гьвьічігьвьічіуа,
Ихъахьла йпссгіиті. (Светлеет небосвод, приближается солнце. Выгоняют коров, овец выгоняют. Объездчик оседлал коня и объезжает поля, щебечущие птички летают над ним).
И в заключительной строфе эта зарисовка раннего утра, представленная картинами внешнего мира, дополняется чисто бытовой деталью, озаряющей вдруг все стихотворение каким-то внутренним светом: Мма йгіалгьілиті Ахш йбахырчуа. Ацыгвгьи гіагьілиті Тшапцінархвхвауа. (Мама вносит парное молоко, и кошка встает, потягиваясь).
К сожалению, подстрочный перевод ни в малой степени не передает всей безыскусной прелести последних строк. Для всякого абазина, живущего в ауле, картина того, как мать вносит в дом ведро с только что надоенным молоком, ничего поэтического не представляет, для него это очень знакомая бытовая проза. Но строки Мхце делают эту картину живой и зримой, и хорошую услугу в этом поэту оказывает слово «парное». Дело в том, что в русском языке словосочетание «парное молоко» стало устойчивым и никаких эмоциональных чувств не вызывает. По-абазински то же самое звучит совсем иначе: «ахш йбахырчуа» - словосочетание, вызывающее живое представление о том, как от ведра с молоком исходит пар.
Вообще вызывает некоторый внутренний восторг то, что оказалось возможным опоэтизировать такое обычное бытовое явление. В этом плане и сцена с потягивающейся кошкой тоже имеет любопытную особенность. Четырехсложное слово из 12 фонем «тшапцінархвхвауа» (потягиваясь) на фоне коротких строк выглядит длинным. Своим непритязательным эффектом обладает и то, что одно это слово занимает отдельную заключительную строку, тем самым как бы уравниваясь по длине с предыдущими полнокровными строками, что вызывает некие ассоциации с тем, как долго и неторопливо растягивается кошка.
Мы не можем не заметить, что уже в ранний период творчества К. Мхце удается из примелькавшихся обыденных реалий извлечь поэтическую искру, способную придать незамысловатому изложению отблеск новизны, когда предметы и явления предстают уже в преобразованном виде.
Данное стихотворение, особенно заключительная строфа, напоминает одно из ранних стихотворений С. Есенина «В хате», где тоже опоэтизирован крестьянский быт. Достоянием поэзии и здесь стали шелуха сырых яиц, квохчущие над оглоблями сохи куры, заползающие в хомуты кудлатые щенки, старый кот, крадущийся к махотке на парное молоко...
В первое пятилетие творческой практики К. Мхце редко прибегал к стихотворениям малой формы: из 70 рассмотренных произведений данного периода мы обнаружили лишь одно шестистишие и четыре четырехстишия. В 1968-70 гг. интерес к ним у молодого автора заметно повышается: из-под его пера выходит 1 двустишие, 3 шестистишия, 13 четверостиший. И основная часть их (четверостиший) представляют собой шутливые зарисовки, юмористические наброски. И эта попытка введения некой веселой ноты в свою поэзию оказывается новым для Мхце данного периода, другое дело, что не всегда она увенчивается успехом.
Книга «Эта земля»: общая характеристика и формальные признаки
Третья книга К. Мхце, включавшая в себя 73 стихотворения, появилась в составе коллективного сборника абазинских писателей «Радостная дорога» в 1975 г., когда поэт уже окончил институт и вернулся на родину в качестве литературного сотрудника абазинской национальной газеты «Коммунизм алашара» («Свет коммунизма»). Сюда за очень редким исключением вошли стихи, созданные в годы учебы в институте: со второй половины 1970-го по декабрь 1974 г. Документально установлено, например, что стихотворение «Свет» было опубликовано в национальной газете еще 7 декабря 1965 г., а «Антенны» - 11 ноября 1969 г. Возможно, что в книгу были включены и другие стихи, созданные ранее.
Приступая к общей характеристике, хотелось бы с самого начала отметить, что и третья поэтическая книга обладает оптимистическим мировосприятием, правда, частично это осуществляется за счет ранних произведений. Так, например, это свойство поэзии Мхце со всей определенностью проявляет себя в стихотворении «Свет», созданном еще в 1965 г. Оно открывается противопоставлением тьмы и света: персонифицированная тьма (олицетворение всех темных сил) подступает к окну лирического героя и дожидается, пока погаснет лампа, чтобы овладеть им и его жилищем. Но рабочая лампа горит всю ночь, а с приходом рассвета тьма сама рассеивается. Данный немудреный сюжет воплощается в первых двух строфах, завершающихся третьей: Йшпапшіагьшрьіз алащцара мчымхъа Амара, хідуней гіазьірпхауа, Йгіанаршвузтьш, амара ду ныжьхта, Амза хвыц, са спещ апны йкікіауа! (И как слабосильная тьма может противостоять солнцу, согревающему наш мир, если она страшится даже маленькой лампы, светящейся в моей комнате!). Идейная направленность стиха совершенно прозрачна: силам мрака не одолеть мощи света. И восклицательный знак, завершающий последнюю строфу и стихотворение в целом, придает этой мысли некоторую пафосность. В ноябре 1967 г. в областной русскоязычной газете «Ленинское знамя» К. Мхце опубликовал автоперевод собственного произведения, в котором сумел сохранить сюжет, структуру и идею подлинника. Вот как была воспроизведена на русском языке последняя строфа: Разве ей устоять — этой тьме, этой мгле Против солнца, коль тусклая лампа смогла Задержать ее, - о, часовой на столе! — За погранполосой голубого стекла. Оптимистические ноты со всей определенностью звучат и в стихотворении «Родные акации»: Скаца цриква, Швхъыквква нашвмыркъвын, Сг1ахъынх1выхуашт1! Акъанджьа квайчіва, Ауаса угіасхьамцірьш, Сг1ахъынх1выхуашт1! Сьігівза, сьігівза, Уылахь аквуьімціан, Сг1ахъынх1выхуашт1! Сьіджьагівагів, Уаргьи уьшгвьіргььачіван, СгІахььшхІвьіхуаштІ! (Родные мои акации, не склоняйте свои кроны, - я вернусь! Черный ворон, не кричи надо мной, - я вернусь! Друг мой, друг мой, не грусти, - я вернусь! Недруг мой, не радуйся и ты, - я вернусь!).
Оптимизм мироощущения в данном случае выражает себя в убежденности лирического героя, что он непременно, вопреки всем обстоятельствам сумеет вернуться на родину, к своим истокам. И уверенность его в том, что все свершится именно так, как он задумал, снова подчеркивается рядом восклицательных знаков в конце каждой поэтической фразы. В таком же бодром, мажорном ключе создано и стихотворение «Моя жизнь», открывающее книгу, но мы остановимся на нем в другом месте.
В «Этой земле» заметно усиливается этнический колорит, углубляются мотивы, связанные с национальным фольклором, эпосом, бытом, ритуалами. На это в первую очередь указывает новая, доселе не использовавшаяся лексика: Сосрыкъва, Барамби - герои нартского эпоса, Кына йпхіа — дочь кыны (Минат - персонаж популярной народной песни), айныжв — великан (отрица тельный персонаж), батыр — богатырь, пельуан - силач, бльагіва — дракон, уыд — ведьма, аджььшкваичіваква — черные джинны, замзамдз - святая вода, КІЬІЖКІЬІЖ - зурна, уаридада - старинная свадебная песня... Наиболее сильно и ярко национальные мотивы проявились в цикле стихотворений «Аба-зашта». Но для «Этой земли» характерным является не только углубление, национального элемента, но и резкое расширение географических границ: книга оказалась наполненной различными экзотическими наименованиями (Аргентина, Гренада, Сьерра, Сантьяго, Вирияму), образами (сеньорина, пе-тенера, сомбреро), названиями звезд (Альдебаран, Зухра — название Венеры на Востоке), именами писателей (Шекспир, Пабло Неруда), представителями античной мифологии (Диана)... Эти инонациональные мотивы нашли свое выражение в стихотворениях «Сеньорина», «Зухра», «Альдебаран», «Когда намечается поздний осенний рассвет...», «Поэтам Чили», «Петенера», «Диана» и другие.
Во время обучения в Литературном институте перед К. Мхце открылся целый поэтический мир, пласты человеческой культуры. Знакомство с ними, освоение их, естественно, не могло не оказать своего плодотворного влияния, которое так или иначе сказалось в различных произведениях. Рассмотрим это воздействие на некоторых примерах. Еще в сборник стихов «Дороги и звезды» К. Мхце включил довольно слабенькое стихотворение «Охотник»: СшварацьігІвпІ сара. Абна жвпіа гіамьіздиті. Ашварах чівгівахьапщ ащта Стагылата сциті. Йгьсыздырам ауи Йгіасауашма зны? Момківа... йгіайщхьама Датша заджвы? (Я - охотник, прохожу по густому лесу, иду по следу златорогого оленя. Не знаю, настигну ли его когда-либо? Или... кто-то другой уже его подстрелил?).
С точки зрения современности, стихи совершенно незатейливы как с формальной, так и с содержательной стороны. Но в свое время авторитетный исследователь абазинской литературы В.Б. Тугов увидел в них, а именно в образе охотника, пустившегося на поиски златорогого оленя, черты нового мышления национальных поэтов. «Язык поэта ясен, «златорогий» олицетворяет счастье, - писал литературовед. - Такие стихи новы для нашей литературы. В стихах вчерашнего дня человек был преисполнен счастья, вопрос о том, найдет он счастье или нет, не ставился вообще. Теперь стало возможно и ставить такие вопросы, и размышлять над ними»14.
В том же сборнике было помещено еще одно стихотворение, развивающее тему охотника, потерявшего следы златорогого оленя, но здесь на первый план выходит образ женщины, ожидающей охотника. К образу златорогого оленя К. Мхце возвращается еще раз в стихотворении «Диана» из третьей книги: Диана, спсы зкъвырману Диана, Былпха сауьіргіаті уахьчівагьи! Ашварах чівгіва хьапщ гіасьіркіьі. Уадьіргівана Иыгьстахъыхым сара закігьи. (Диана, кому душа моя предназначена жертвой, Диана, жду твоей благосклонности и сегодня! Дай мне поймать златорогого оленя, потом не нужно мне ничего).
Мы снова застаем лирического героя в образе охотника, пустившегося на поиски оленя. Как и в первой, так и в последующих двух строфах он с мольбой обращается к древнеримской богине, если не вывести на самого оленя, то хотя бы указать его след.
Герой мобилен, он целеустремленно преследует исполнение главной и единственной задачи своей жизни: настигнуть златорогого оленя. Категоричность и решительность его намерений подчеркивается трижды повторяющейся одной и той же фразой: «Потом / Не нужно мне ничего». Целеустремленность героя оттеняется и тем, что, несмотря на свою усталость, смену дня и ночи, дождя и ветра, он не оставляет заветной мечты. И вот, прислонившийся в изнеможении к скале охотник в блеске молний замечает на горном выступе своего златорогого оленя. Завершается стихотворение начальной строкой: «Диана, кому душа моя предназначена жертвой, Диана...», но здесь она звучит уже не как мольба, а как начало молитвы перед вступлением в борьбу.
