Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА І. Мифологизм прозы С. Сарыг-оола 15-79
1.1. Мифологическое осознание реалий советской эпохи в произведениях С. Сарыг-оола 15-32
1.2. Художественный свод тувинской мифологии в прозе писателя 32-54
1.3. Образы-символы в мифопоэтической модели мира 54-79
ГЛАВА II. Специфика национальной картины мира в прозе С. Сарыг-Оола 80-153
2.1. Роль фольклора в создании художественной образности прозы 80-96
2.2. Традиционные элементы и формы выражения национального мировидения в романе «Повествование Ангыр-оола» 96-134
2.3. Творческое освоение этнокультурных традиций в романе 134-153
Заключение 154-161
Примечания 162-175
Список использованной литературы 176-191
- Мифологическое осознание реалий советской эпохи в произведениях С. Сарыг-оола
- Художественный свод тувинской мифологии в прозе писателя
- Роль фольклора в создании художественной образности прозы
- Традиционные элементы и формы выражения национального мировидения в романе «Повествование Ангыр-оола»
Введение к работе
Возродившийся в мировом сообществе интерес к национальным, ментальным ценностям, продиктованный социально-политическими, экономическими и культурными переменами в стране, стал особо заметным на рубеже II и III тысячелетий. В условиях сегодняшней глобализации, кардинальных процессов, происходящих в мире, все острее ощущается стремление многих народов земли осознать свои изначальные корни, национальные истоки для того, чтобы избежать окончательной ассимиляции и унификации, ведущих к реэтнизации культуры.
Духовно-идеологические изменения, предопределяющие углубление в сущность национальных, общечеловеческих основ, обуславливают актуальность исследования литературных произведений в контексте развития этнической логики миропонимания. Выявление этнопоэтической специфики художественного слова представляется сегодня необходимым при изучении литератур народов Российской Федерации для осознания их особой модели развития в XX веке, создания новой концепции в общем контексте развития традиционной культуры в эпоху модернизации. В связи с этим несомненный интерес вызывает разработка проблемы этнопоэтики в индивидуальной творческой лаборатории художника как фактора творчества, определяющего своеобразие его художественного мышления и стиля, идейно-художественной структуры произведений. Анализ воспроизведения национальной логики миропонимания, прошедшего сквозь призму творческого мышления писателя, помогает раскрыть основополагающие черты авторского сознания, самобытность национального менталитета.
Этнопоэтические традиции достаточно устойчивы потому, что они укоренены в общей системе материальной и духовной культуры народа. Менталитет этносов формируется природой, опытом приспособления к ней, образом жизни. Немаловажное значение имеют традиционные формы трудовой деятельности, для тувинцев это кочевое, полукочевое скотоводство,
охота, рыболовство, которые являлись основными способами хозяйствования и были обусловлены природно-географическими и ландшафтными условиями Республики Тыва.
Для народа, основным образом жизни которого является кочевничество, природа — это не только материальное окружение, но и духовное воплощение, это его дом, кормилец и спаситель. В основе мировидения тувинского народа, его самоориентации во Вселенной -мифологические воззрения, о чем свидетельствует целый комплекс анимистических представлений, обрядовых ритуалов, культов, жертвоприношений «хозяевам» гор, рек, озер, местностей, тотемизм, фетишизация и профессиональный шаманизм, которые собственно и генерируют духовность и искусство народа. Из этого следует, что фундаментальным - художественно-эстетическим средством выражения многогранного неповторимого национального менталитета тувинского народа выступает мифологическая модель миропонимания. Именно мифология является мировоззренческой основой литературы Древности. Своеобразием становления сибирских литератур является то, что интенсивное развитие авторского художественного слова приходится на Новейшее время, в которое народы вступили, сохраняя древнейшие воззрения. Начальный этап собственно литературного творчества совпал с модернизацией традиционной жизни, ее коренным изменением в социальной сфере. В сфере же духовной реализация таких темпов изменения оказалась проблематичной. Поэтому устное словесное искусство народа как «выражение великой идеи вселенной в ее бесконечно разнообразных
явлениях» [vl, 60], стала? основным источником, определяющим этнопоэтическуЮ'Специфику художественных произведений.
В истории тувинской культуры одним из самых значительных художников, сумевших выразить суть национального образа мышления и национального характера, является Степан Агбаанович Сарыг-оол (1908-
1983), по праву считающийся одним из основоположников тувинской литературы.
Творчество зачинателей тувинской литературы - Виктора Кок-оола, Сергея. Пюрбю, Салчака Тока, Олега Саган-оола и др. - нуждается в комплексном, целостном исследовании с позиций современного литературоведения в общем контексте национальных художественных традиций. В свете выдвинутой для изучения проблемы произведения народного писателя С. Сарыг-оола представляют особый научный интерес: Его творчество по энциклопедичности, воспроизведению общечеловеческих и национальных начал, по углубленному выражению этнофилософских, нравственно-духовных устоев своего народа представляет собой большой вклад в духовно-эстетический опыт тувинского народа. «Нет большей, радости для писателя, чем сознание народного признания его творчества. А такое приходит и не сразу и не ко-всем. Счастье быть признанным родным народом выпало,на долю тувинского писателя Степана Сарыг-оола - одного-из основоположников тувинской литературы. Имя Степана Сарыг-оола1 с уважением произносится по всей Тыве. Духовный мир современного тувинца невозможно*представить без его произведений», - так пишет один из первых профессиональных литературоведов Республики Тыва А.К. Калзан [2, 191].
Творческий путь С. Сарыг-оола совпадает с годами становления, утверждения, развития нового социалистического строя, на время коренной ломки традиционной жизни тувинцев - исконных кочевников. Искусство письменного художественного слова в Туве развивалось в контексте становления новой общественной системы, модернизации всех сфер жизни. Художнику, находящемуся-у истоков национальной литературы, требовалось осознать судьбу своего народа в сложное историческое время революционных перемен, войны, мировых социальных катаклизмов.
Художественное мышление С. Сарыг-оола основано на глубоком знании устного народного творчества. С. Сарыг-оол является одним из
первых его собирателей и исследователей. В произведениях же писателя предстает творческое освоение и переосмысление принципов народного творчества. Известные в Туве сказители Тюлюш Баазанай, Когел, Ак-Хойлен, репертуар которых составляет свыше ста богатырских сказок, легенд, притч, оказали большое влияние на творческое становление и формирование мировоззрения будущего писателя.
С детских лет С. Сарыг-оол знал монгольский язык, так как его малая родина Овюр непосредственно граничила с Монголией; знание языка способствовало постижению своеобразия художественной культуры тюрко-монгольских народов. В Советское время С. Сарыг-оол получил образование в партийной школе (1928-1929 гг.), где он освоил старомонгольскую письменность, так как тувинская национальная письменность не была еще сформирована. Благодаря знанию этой письменности будущий писатель мог соприкоснуться со многими произведениями, открывшими- ему неповторимый духовно-эстетический мир восточной культуры; как известно, на старомонгольской письменности были написаны литературные памятники, в- которых широко использовались индо-тибётские художественные традиции. Будущий писатель учился и в Коммунистическом университете трудящихся Востока (1930-1934 гг.). Здесь он впервые познакомился с произведениями русской классической и советской литературы. Позже, будучи известным писателем, С. Сарыг-оол продолжил образование на Высших литературных курсах при Литературном институте имени A.M. Горького (1955-1957 гг.). Жизненный и творческий путь С. Сарыг-оола характеризуется многообразной и плодотворной деятельностью в самых разных областях общественно-политической, культурной жизни молодой республики: он был редактором газеты «Аревэ шыны», председателем ЦК профсоюзов республики, работал в Комитете литературы, в государственном музыкально-драматическом театре, научно-исследовательском институте истории, языка и литературы, писатель
. 7 '
неоднократно избирался депутатом Верховного Совета Тувинской; АССР. Таким; образом, писатель всегда находился в самом центре общественной жизни своего народа, и это было его осознанной жизненной позицией.
Творческий дар С. Сарыг-оола многогранен: он писал и лирические, и драматические, и эпические произведения. В; тридцатые годы прошлого столетия; как только появилась национальная письменность, С. Сарыг-оол, имеющий за .плечами богатый жизненный, опыт, в своих первых же, произведениях воспел исторические перемены, произошедшие в жизни тувинцев. Стихотворения и поэмы «Эрге-шолээ бисте. турда» («Свобода в наших руках»):, «Хорлуу кадай» («Мать Хорлуу»),'«Аалда час» («Весна-в аале»); «Карангыда» («Во тьме»), «Авамнын ынак оглу» («Любимый сын моей, матери»), «Саны-More», «Алдын-кыс», «Улуг-Хемим» («Мой Улуг-'-Хем»), рассказы и повести «Ол-ла Маскажык» («Тот же Маскажык»), «Улуг олча» («Большая-добыча»)^ «Белек» («Подарок»); «Эртинелиг колхозта» («В* колхозе Эртинелиг»), роман «Ангыр-оолдун тоожузу» («Повествование Ангыр-оола»), пьесы «Иё корбээнин кыс коор» («Чего мать не видала - дочь увидит»), «Сумуда башкы» («Учитель в сумоне»)^. «Чечен биле Белекмаа» («Чечен и Белекмаа») и др., написанные С. Сарыг-оолом, по сей день остаются- непревзойденными достижениями тувинской литературы.
В творчестве С1 Сарыг-оола особое место занимает его проза. Она выделяется^ среди произведений; . тувинских- прозаиков глубиной* философского» осмысления-, жизни, тонким; выражением национальной ментальностщ.' онтологичностыо-. иі рефлекцией; С. Сарыг-оол ОДНИМ, ;ИЗ' первых в: тувинской литературе осваивает жанр романа, его «Повествование,. Ангыр-оола» являетсяюбразцомгтувинскогоромана: Это: произведение нераз издавалось-на-тувинском языке, пять раз было опубликовано в центральных издательствах на русском, языке, переведено на киргизский, литовский,, эстонский, якутский, монгольский языки, фрагменты романа переведены на английский язык и изданы в Лондоне.
Степень изученности проблемы.
Велико значение творчества С. Сарыг-оола в развитии национальной литературы. Оно стало предметом исследования с самого начала развития тувинского литературоведения. Первоначально появились работы, посвященные его поэзии. Так, например, в 1958 году в альманахе «Улуг-Хем» была напечатана статья Д.С. Куулара «Поэзия С. Сарыг-оола» [3], в которой автор рассматривал идейно-тематические и художественные особенности поэзии С. Сарыг-оола. О поэзии С. Сарыг-оола были опубликованы статьи И. Печенюка, В. Баликова, М. Рамазановой [4] и др.
Большое количество статей посвящено его прозе, а именно роману «Ангыр-оолдун тоожузу» («Повествование Ангыр-оола»). Первая статья о прозе С. Сарыг-оола была написана тувинским писателем Ю. Кюнзегеш [5] в 1960 году. Поскольку первая книга романа «Ангыр-оолдун тоожузу» («Повествование Ангыр-оола») вышла в свет в 1961 году, постольку автор статьи анализирует лишь отдельные ее главы, которые были напечатаны в альманахе «Улуг-Хем» под первоначальным названием «Ангыр-оолдун сактыышкыннары» («Воспоминания Ангыр-оола»). Ю. Кюнзегеш указывает на то, что в отличие от Салчака Тока, автора романа «Араттын созу» («Слово арата»), С. Сарыг-оол создает ритмичную («стихотворную») прозу и что в «Ангыр-оолдун тоожузу» (в «Повествовании Ангыр-оола») «в полную силу звучит богатый оттенками, тонами и полутонами народный язык» [5].
Первая, книга романа получила неоднозначную оценку в тувинской критике: некоторые называли «Ангыр-оолдун тоожузу» («Повествование Ангыр-оола»)1 достоянием; тувинской литературы, другие же критиковали за «излишний» этнографизм и считали его произведением, неоправданно широко показывающим пережитки старого.
Затем роман обсуждался на заседании Правления Союза писателей РСФСР (1964), на котором выступали, кроме тувинских писателей С. Сюрюн-оола, С. Пюрбю и М. Доржу, ведущие московские писатели и
литературоведы, критики. Стенограмма заседания, опубликованная в литературно-художественном альманахе «Улуг-Хем» [6, 134-140], свидетельствует о том, что роман С. Сарыг-оола «Ангыр-оолдун тоожузу» («Воспоминание Ангыр-оола») был оценен как высокохудожественное произведение, как достижение тувинской литературы. М. Скуратов говорил о романе как о «чистом роднике, из которого пьешь с наслаждением»: «Повесть покоится на глубоком знании тувинской жизни, впитанном с молоком матери. Она вся полна трепета жизни. В прозе чувствуешь хорошего поэта...». Отмечалось, что произведение «подкупает задушевностью и фольклорными традициями. Автор мыслит и чувствует по-народному» (Д. Романенко); С. Сарыг-оол «заражает» как читателя, так и литературоведа «верностью жизни своего народа, стремлением быть самим собой, а не подражателем» (А. Саляхан). И в заключение заседания пришли к выводу, что «русского читателя нужно порадовать встречей с этим хорошим интересным произведением», и было предложено перевести, роман М.А. Ганиной. Произведение неоднократно издавалось в Москве под названием «Повесть о светлом мальчике» (1966, 1974, 1977, 1982, 1984).
Творчеству С. Сарыг-оола, его роману посвящены статьи М. Хадаханэ «В каждой строке — трепет жизни» [7], «Повесть о жизни» [8], «Детство Ангыр-оола» [9], М. Суровцева «Хорошее в человеке с детства зарождается» [10], Г. Ломидзе «Расширение эстетического диапазона» [11], В. Локонова-«Поклон пастушьему детству» [12]. Всех их объединяют позитивные отклики авторов. Одним из интересных исследований по творчеству С. Сарыг-оола можно считать статью А. Калзана «Восхождение к высотам» [2], в которой выделен народный дух произведений писателя и впервые определена жанровая природа «Повествования Ангыр-оола». Произведение было названо романом-дилогией.
М.А. Хадаханэ, автор монографии «Тувинская проза» [13], в общем контексте развития всей тувинской прозы анализирует прозаические
произведения С, Сарыг-оола, акцентируя свое внимание;на отдельных главах^ и эпизодах, приводя.из них текстологические примеры.
Творчество С. Сарыг-оола, в. частности проза писателя,
анализировалось и в обобщающих трудах [14]. Например^ в, «Очерках
истории тувинской литературы» [15], авторами которого являются;
литературоведы А;К. Калзан, ІУЕА'. Хадаханэ; Д.С. Куулар, «Повествование
Ангыр-оола» С. Сарыг-оола, и, «Словеарата» С. Тока называются: первыми-
тувинскими романами. '' '-. .* '.
В:' восьмидесятые-девяностые годы прошлого столетия появляется ряд работ, посвященных изучению; связей литературы с ее истоками. В монографии «От фольклора к литературе» ЗіБ. Самда№ [16] произведения С. Сарыг-оола рассматривает как яркий образец перехода от. фольклорного; историзма к литературному. :'\ '. . .
К литературно-критическим исследованиям; наиболее близким к нашей проблеме, можно отнести монографию «Народно-поэтические истоки;-национальных литератур Сибири (Бурятии, Тувы, Якутии)» С.Ж. Балданова [17], в которой рассматриваются, w произведения? С. Сарыг-оола; Ученый утверждает, что их оригинальность и впечатляемость обусловлены; поэтизацией истории и жизни родного народа, его культуры и фольклора.. Произведения, С.. Сарыг-оола рождаются «на- стыке национальных и общечеловеческих эстетических координат»' [17, 184]. Произведения? С. Сарыг-оола в общем плане; рассматриваются; и в; работах Д. Романенко, Р; Палкиной, М. Татаринцевой [18] и др..
. С девяностых годов'прошлого;столетия В; статьях. Е.Т.Чамзырын, У.А. Дон гак, А. С. Донгак,.Э:Б. Мижит [19] и др: исследуются-отдельные аспекты творчества С. Сарыг-оола.
Следует подчеркнуть, что в большинстве указанных работ дается, главным образом, общая характеристика произведений писателя, основное внимание уделяется содержанию и его толкованию с точки зрения
' ' . 11
идеологии, существовавшей в то время. Некоторые статьи носят обзорный характер. Таким образом, можно сделать вывод, что несмотря на немалое количество работ по творчеству С. Сарыг-оола, целостного монографического исследования его творчества пока еще нет. В связи с этим появляется необходимость в изучении поэтики, образной системы, жанрово-стилистических особенностей самобытной* прозы одного ИЗ" основоположников и классиков,тувинской литературы — С. Сарыг-оола; Этим и определяется актуальность нашего исследования..
Изучение национальной специфики, искусства в его частных проявлениях сегодня представляет собой» важное направление в сфере гуманитарной мысли. В- современном литературоведении при обращении к национальным; литературам России выявляется аспект этнопоэтики как>. способ: нового осознания произведений, написанных в рамках социалистического реализма, для; определения;, их места в истории: национальной литературы. Сегодня ясно- осознана; необходимость создания;, новой концепции развития тувинской литературы- для, чего возникает потребность Ві монографическом изучении творчества отдельных тувинских?., писателей, первым в этом ряду находится творчество С, Сарыг-оола: Научно-теоретическое осмысление этноэстетических основ прозы С. Сарыг-оола, представителя региона полиэтнической общности, находящейся на стыке восточного и, европейского миропонимания, важно и актуально,, оно необходимо;для космоцентрического восприятия глобального мира.
Цель исследования—выявление этнопоэтического своеобразия прозы С. Сарыг-оола, определение специфики . национального мировидения: в> художественной структуре произведений писателя:
Реализация этой цели вызвала необходимость постановки и решения следующих задач:
- определить, характер и направление художественных исканий С. Сарыг-оола в контексте советской эпохи;
- выявить основы миропонимания писателя, сформированного в
традициях национального духовного опыта;
- уяснить константы созданной писателем модели мира;
- рассмотреть^ функционирование традиций устного народного
творчества в прозе С. Сарыг-оола;
проанализировать особенности национального мировидения художника, выраженного в поэтике романа «Повествование Ангыр-оола»;
- определить художественно-эстетическую роль изображаемых в
романе обычаев и обрядов в структуре произведения и их значение в общем
авторском замысле.
Объектом диссертационной работы является проза С. Сарыг-оола как единая художественная система в контексте этнофилософской, культурологической мысли.
Предмет исследования -этнопоэтическое своеобразие прозы С. Сарыг-оола.
Материалом исследования явились литературные сказки, рассказы, повести, романы С. Сарыг-оола, написанные и изданные с 1937 по 1980 гг., наиболее полно выражающие проявления народно-поэтических традиций. Автором исследования использованы архивные материалы (рукописные и машинописные тексты) общим объемом ок. 700 стр.
Теоретической и методологической основами диссертации послужили научные труды А.Н. Веселовского, Н.И. Конрада, Д.С. Лихачева, Г.Н. Поспелова, М.М. Бахтина, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова, М.М. Маковского, Ю.М. Лотмана, И.Г. Неупокоевой, Л.Н. Тимофеева, В.Е. Хализева, Г.Д. Гачева, Г.И. Ломидзе, В:М. Гацак, Д.И. Романенко, У.Б. Далгат. Автор опирается на исследования таких известных литературоведов, фольклористов Сибири, как В.Ц. Найдаков, С.Ж. Балданов, А.К. Калзан, Д.С. Куулар, М.А. Хадаханэ, СИ. Гармаева, С.С. Имихелова, В.В. Петров, СМ. Орус-оол, З.Б. Самдан и других.
Методология исследования основана на этнофилологическом подходе к литературному творчеству, на принципах историко-генетического, проблемно-типологического, сравнительно-сопоставительного анализа изучения художественного текста.
Научная новизна работы заключается в том, что она является первым в тувинском литературоведении исследованием, в котором дается целостный анализ прозы С. Сарыг-оола. В ней выявлены основные закономерности творческого освоения национальных художественных традиций', использования этнографических реалий, определены этнокультурные, этнофилософские корни прозы С. Сарыг-оола, представляющие собой стержень идейно-художественного мира писателя.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что в ней разработаны проблемы поэтики прозы С. Сарыг-оола. Результаты исследования могут быть использованы в дальнейшем изучении поэтики С. Сарыг-оола, общих и теоретических проблем по истории тувинской литературы, литератур народов Сибири. Материалы исследования также могут быть привлечены в практике- преподавания тувинской литературы в средних, среднеспециальных, высших учебных заведениях и при подготовке курсов лекций, курсов по выбору и спецсеминаров по истории тувинской литературы.
Апробация исследования. Отдельные положения и выводы, содержащиеся в данном исследовании, апробированы на международных научных конференциях «Фундаментальные и прикладные исследования в системе образования» (Тамбов, 2006), «Вопросы изучения истории и культуры народов Центральной Азии и сопредельных регионов» (Кызыл, 2006), «Тюркские языки и литературы на пороге III тысячелетия» (Горно-Алтайск, 2006), на всероссийской научной конференции «Научное творчество молодежи» (Томск, 2007), на региональных научных
конференциях «Сибирь - единое полиэтническое фольклорно-литературное пространство» (Улан-Удэ, 2005), «Бурятская литература в условиях современного социокультурного контекста» (Улан-Удэ, 2006). Основные результаты исследования были отражены в 10 публикациях автора диссертационной работы, список которых приводится в примечаниях [20-29]. Структура работы подчинена целям и задачам исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний и списка использованной литературы.
Мифологическое осознание реалий советской эпохи в произведениях С. Сарыг-оола
Мифология, являясь «первичной моделью идеологии и синкретического искусства, литературы, религии и- философии» [1, 11], питает искусство художественного слова на протяжении его многовекового развития . Мифологические мотивы, сюжеты, сохраняя духовный опыт и культурную память человечества, используются писателями, творчески трансформируются в их художественном опыте. Эмоциональность мифа, его образность, символический смысл отвечают самой природе художественного творчества, и поэтому мифология становится одним из источников литературьъ у самых разных народов. Литература XX века представляет самые различные варианты использования мифа, мифотворчества, это происходит и в модернистской литературе, и в постмодернистском дискурсе.
Особым явлением в искусстве XX века становится, по мысли исследователей, так называемая этническая литература: «Впервые в истории-литературы с особой полнотой на мировой арене проявился этнокультурный фактор... В мировой читательский и литературоведческий обиход вошли такие понятия, как новый латиноамериканский роман, современная африканская проза и этнические литературы, возникшие внутри таких стран, как США, Канада. Близкие явления начали возникать в Индонезии и Океании; Примечательно, что и в России на протяжении 60-х гг. сложилась так называемая «многонациональная проза» — ряд ярких произведений писателей, выходцев из среды коренных народов Средней Азии, Кавказа и Сибири» [2, 473]. Рассмотрение литератур Сибири в мировом контексте национальных литератур обосновано и общностью сложившейся особой модели мифологизма, который основывается на традиции сохранившегося вплоть до XXI века «живого» мифологического сознания народа. «При всем многообразии идейно-эстетической палитры этого зарубежного-фонда и уникальности каждого явления,, везде проявились, и несомненные черты сходства, указавшие на общность развивающего процесса. Эта общность заключалась в освоении литераторами народных корней,, в: опоре: на неповторимость истории своих этносов или стран» [2, 473]. .«Народные корни», «неповторимость, истории» в литературах Сибири ярко? проявляются в их «интенсивном развитии»- (Найдаков В.Щ), при котором происходит совмещение древнейших воззрений с новейшими. Мифология в данном:случае представляет собой естественную и органичную-основу художественного творчества, следуя законам генетики искусства. На этапе: становления национальной литературы мифологическое сознание проявляется в восприятии, действительности; как целого в чувственном . переживании; В литературе сибирских народов; закономерности авторского мышления определены; во многом логикой-, мифа;, который сохраняется, т. самой языковой; модели. Синтетичности зарождающейся литературы соответствовал мифологический синкретизм-, художественной: МЫСЛИ. ДЛЯ;! западноевропейских: же художников = мифология - это давно пройденная" стадия, аналитически осознаваемая и творчески воссоздаваемая. Поэтому «в литературе XX века; «мифологизм» выступает, в качестве художественного средства, соответствующего определенной- концепции: мира...: Пафос мифологизма состоял в: обнаружении: постоянных и вечных принципов, скрытых под обыденной поверхностью и сохраняющихся: неизменными пр№ любых.исторических; изменениях. Мифологизм вышел за рамки социальные и исторические:..» [1,: 129] L Если западноевропейские художники. XX века постигают внеисторичность. мифа, после освоения и широкого исследования СОЦИаЛЬНЫХ ЯВЛеНИЙ В ЛИТературе Предшествующих ВЄКОВ; то для художников Сибири мифология является первичной точкой: отталкивания для начала художественных поисков.
Тувинская литература с самого начала своего зарождения была неразрывно связана с жизнью народа, с его нравственно-духовными исканиями. Она возникла в начале XX века. «Тувинское литературоведение считает годом зарождения тувинской литературы 1930 г. - год создания национальной письменности. До этого времени Тува пользовалась письменностью на старомонгольском языке...», - формулирует сложившуюся в советской науке точку зрения исследователь М.П. Татаринцева [3, 14]. В современном тувинском литературоведении утвердилась точка зрения, по которой начало послереволюционной тувинской литературы следует датировать со второй половины двадцатых годов прошлого столетия, когда появились «первые импровизированные пьесы, народные песни в новом революционном и другом тематическом содержании; воспоминания, близкие автобиографическим рассказам...» [4, 43]. Творческое мышление первопроходцев тувинской литературы основывалось на богатых традициях устного словесного искусства. Традиционной основой мировоззрения тувинского народа является мифологическое и буддийское религиозное сознание, в послереволюционное время на него накладывалась идеология советского времени, основанная на научном, материалистически-атеистическом объяснении мира. Поэтому философская основа творчества первых тувинских писателей представляет собой сложный, но единый комплекс самых различных взглядов, на основе которых складываются принципы художественного мышления. Поэтика социалистического реализма, советская литература как школа мастерства определили общую идеологическую.направленность,произведений. Открыто провозглашался отказ от религии, от традиционной обрядовости, осуждались служители культа. Вместе с тем в художественном сознании писателей, владеющих всем богатством национального языка и фольклора, сохранялись традиционные представления о мире и человеке.
Художественный свод тувинской мифологии в прозе писателя
Трансформация1 народной космологии, способствующей: созданию1 национальной модели мира, выражена в романе- «в форме вопросов и ответов, носящих обучающий: характер; и конечной целью ответов является раскрытие истины. С достижением цели диалог исчерпывается» [19; 234] .
«Рассказать священную историю — значит открыть тайну, — считает М. Элиаде, - рассказанный однажды, то есть открытый миф становится аподиктической истиной, абсолютной правдой» [33, 296]. Таким образом, абсолютная истина предопределяла поступки людей в разных жизненных обстоятельствах, люди свято верили законам макрокосмоса. Одним из таких обязательных правил, имеющих сакральное значение в сознании людей, были проводы души умершего человека. Из романа мы узнаем, что душа человека может оказаться в Верхнем и Нижнем мирах, если физическому телу суждено остаться только1 в Среднем мире. Хотя душа более свободна в пространственном передвижении, но она, по традиционному миропониманию, не имеет права на существование в Среднем мире. Для отделения души от материального тела, от Среднего мира люди совершали сакральные действия по специальным, уже сложившимся способам. Чтобы душа успешно нашла свой путь в,иной мир, шаманы, люди, которые имеют, по языческому представлению, «средний глаз» и которые имеют возможность в своем сознании побывать в разных мирах, провожают ее. А что же будет с той душой, которая осталась в Среднем мире и которую родственники умершей не проводили по обычаям? Читатель, как и Ангыр-оол, получает ответ на этот вопрос из уст Чезен-Кадай. Она говорит: «Душа, за которую не приглашали молиться ни, шаманов, ни лам, чтобы они ее проводили в божьий мир и указали дорогу, сама дорогу не находит. Она остается около тех родственников и кружится, ожидая, когда они умрут, чтоб вместе отправиться на тот свет. Люди ее не видят, но она постоянно кружится среди них: то плачет, то поет, то даже зовет, говорит, проклинает... Если бросать, сынок, без присмотра свой скот, даже маленькую собачонку, она тоже превратится в бука. И ты теперь о них не думай, зря, их бояться нечего, а то заболеешь» [21, 73]. Рассказы бабушки содержат не простой ответ на вопросы любопытного мальчика, они имеют своей целью не только объяснение мира, но и назидание, поучение о том, как следует человеку себя вести.
Проводы души умершей сопровождаются религиозными обрядами, суть которых раскрывается в диалоге между отцом и сыном после смерти матери главного героя: «-Папа, а зачем мы стали всегда зажигать свечи? Чтобы не пришли к нам черти, а? - спросил я однажды отца, в то время, когда он поправлял этот огонь. Он, услышав меня, как будто испугался, осмотрелся вокруг и только потом ответил мне: -Нет, сынок, не оттого, что боимся нечистой силы, а потому мы зажигаем свечи, чтобы они освещали путь для души нашей мамы к божьему миру.
Отец зажег и поправил свет, а потом бережно поставил его на хомду (ящик для священной стрелы). -Хорошо было бы, если бы душа мамы не поехала в божье царство, а возвратилась бы обратно к нам. Правда, папа, а? - Не говори так! Душе мертвого нельзя возвращаться назад. Скоро минет сорок девять суток со дня смерти матери, тогда мы поедем делать ей последние проводы. А после этого нам не к чему зажигать светильник. Тогда она прямо пойдет...» [21, 93-94].
Данный пример свидетельствует об однозначном понимании проводов души человека в другой мир. Светильники в этом случае приобретают сакральное значение. С одной стороны, можно сказать, что они своим светом, огнем дают тепло душе, облегчение от горя родным умершего человека, а с другой — они являются светлым спутником уходящей души. Сорок девять дней - это исчисляемый в буддизме срок пребывания души на земле после смерти человека.
С мифологическим миропониманием тесно смыкается религиозное, которое появляется у тувинцев в более позднюю эпоху. Так, на циклический природный календарь, свойственный мифосознанию, накладывается
буддийское летоисчисление. В магических словах бабушки, отгоняющей от внука дурные сны, сочетаются и слова буддийской молитвы, и междометия, выражающие непосредственный эмоциональный отклик: «Оммани патни хом! Хурту-хурту, сырык-сырык!» [21, 72]. Особое значение у тувинского народа придавалось словам, их силе. Предки тувинцев берелшо относились к каждому слову, следили за- своей речью. Слово, по их мнению, играло большую роль в событиях, происходящих в повседневной жизни человека. Вера древнего человека в магию слова ясно отражается в,прозе С. Сарыг-оола. Через многозначность, целостность и комплексность слова выражали уникальность и тончайшие нюансы иррационального мира внутренних переживаний человека.
Хотя, С. Сарыг-оол писал в годы атеизма, он сумел ненавязчиво выразить золотые крупицы национальной действительности, этнического образа жизни, народного многовекового опыта. Писатель, используя в своей прозе все то, что было создано народным первоискусством на протяжении тысячелетий его, существования, углубляет свой взгляд в духовную жизнь народа, постигает недра национального самосознания. Мифологическое сознание тувинского народа стало живым источником авторского творчества. С. Сарыг-оол в своих произведениях выразил не только самосознание человека новой эпохи, но и воплотил традиционное миропонимание, которое в его время подвергалось открытой критике и осуждению как суеверие. Возможно, поэтому традиционные верования раскрываются чаще.всего не в авторском повествовании, а в прямой речи персонажей. С. Сарыг-оол не просто воссоздает отдельные моменты народной мифологии, а дает ее целостную систему, начиная с космогонии.. В" мотивах и образах его творчества нашли свое отражение и анимистические, и тотемистические представления-тувинского народа, и свойственный ему культ природы. Там же, где сознаются законы человеческой жизни и судьбы, на первый план выходит религиозное миропонимание с его морально-этической регламентацией поведения человека. Для традиционного мировоззрения тувинского народа характерно сочетание мифологических и религиозных воззрений. Такой мировоззренческий комплекс стал возможным в силу особенностей распространения буддизма, который всегда приспосабливал местные культы для своего вероучения. Освоение законов писательского, мастерства С. Сарыг-оолом не могло осуществиться без опоры на традиционнное миропонимание своего народа.
Роль фольклора в создании художественной образности прозы
Устное народное творчество является фундаментальной художественно-эстетической основой, связующей культуры эпох. Его значение в том; что оно выражает самосознание народа,- его представления об Абсолюте - Вселенной, о нравственно-философских категориях, также представляет богатейший материал для сюжетостроения; конфликтообразования. и создания художественных образов.
Рассматриваемая проблема разрабатывалась в теоретических трудах и литературно-критических статьях многих исследователей. Неотрывная связь литературы от других областей культуры, предшествующих эпох изучена М.М. Бахтиным. Ученый подчеркивает, что литературу «нельзя понять вне целостного контекста всей культуры данной эпохи... недопустимо отрывать от остальной культуры...» [1, 502]. Исследования М.М. Бахтина привели к выводу о том, что литература античности, средневековья и эпохи Возрождения- теснейшим образом связана с фольклором, доклассового и классового обществ. Данный вопрос решался также в исследованиях М.А. Горького, Е.М. Мелетинского, В.М. Гацака и, других литературоведов, фольклористов. По свидетельству М.А. Горького, проявления связи фольклора и литературы наблюдаются в условиях творческого «начала личности», ее «нового самоосознания» [2, 49; 51]. Данная, мысль подтверждается тем, фактом, что высокие достоинства каждой национальной литературы, их успех в той или иной. степени объясняются взаимодополненностыо литературного произведения" с ее праобразом, первоисточником - народным творчеством. О роли устно-поэтических традиций в письменном словесном искусстве, о его сильном воздействии на творчество писателей пишут многие исследователи. По заключению академика Д.С. Лихачева, литература не может существовать без фольклора, так как не удовлетворяет всех потребностей общества в художественном слове [3, 73].
Устойчивая преемственность фольклорной традиции на ранней ступени развития литератур анализировалась У.Б. Далгат в ее трудах об исторических закономерностях взаимосвязей литературы и фольклора. Автор подчеркивает роль фольклора в становлении и развитии национальных литератур как самобытного явления: «В творчески малоосознанном обращении начинающих писателей к изначальному эстетическому фонду устанавливаются положительные коррелятивные связи, когда в литературно-неопределившуюся систему активно проникают из фольклора характерная для него устойчивость поэтических образов, деиндивидуальность в изображении человека и стереотипия общенародного поэтического языка» [4, 16].
Вопрос о взаимосвязях литературы и фольклора и сегодня остается актуальным. Его решение находится на стыке разных наук -литературоведения, фольклористики, философии, этнографии, истории, социологии. Известный ученый, исследователь алтайской литературы СМ. Каташ пишет так: «Фольклоризм во многих случаях усиливает идейно-эстетическую значимость произведения, обогащает его язык, делает произведение наиболее реалистичным, помогает глубже раскрыть психологию и характеры героев, более емко изобразить народную жизнь» [5, 13]. Много внимания уделял проблеме фольклоризма- и хакасский исследователь К.Ф. Антошин. Он подчеркнул значимость устно-поэтических основ в развитии литературного процесса, отмечал, что на сегодняшний день еще слабо исследуются проблемы, связанные с традициями и новаторством, фольклорными истоками: «Фольклор был и по сей день остается бесценным богатством каждой национальной культуры. Поэтическое творчество всякого народа - золотые россыпи высокой и подлинной поэзии, конденсация народного опыта и народной мудрости. Можно лишь сожалеть, имея в виду младописьменные литературы южносибирского тюркоязычного региона, что эти художественные богатства разрабатываются недостаточно» [6, 91].
Таким образом, на основе вышеизложенного можно резюмировать, что фольклор как неиссякаемый родник для становления и развития национальных литератур является отражением национального менталитета и на каждом этапе развития литературы имеет определенное значение в создании ее подлинных художественных творений. При этом фольклорные элементы преломляются, художественно трансформируются; в творческом мышлении писателя. Коррелятивная связь между фольклором и литературой обуславливает постоянное движение, взаимопроникновение эстетических богатств двух видов словесного искусства. Эта связь непрерывна и необходима. Так, письменное словесное искусство бессильно без конденсации народного опыта, этнопоэтики, поскольку именно в ней непосредственным образом воплощена основа национального самосознания.
Фольклор выступает ведущим стилеобразующим фактором и в тувинской литературе, которая «...с самого начала своего становления и по сей день опирается на национальную художественную традицию...Сюжеты и мотивы фольклора, пословицы и поговорки, мифы и легенды, сказки и устные рассказы целиком входят во многие произведения тувинских прозаиков» [7, 97].
Мастера слова тувинской литературы, опираясь на веками сложившиеся традиции народной поэтики, широко применяли элементы фольклора в своих произведениях. Как известно, устное народное творчество является универсальным средством познания народной жизни, своеобразия внутреннего мира кочевников.
Традиционные элементы и формы выражения национального мировидения в романе «Повествование Ангыр-оола»
Национальное в художественном мире конкретного писателя определяется в первую очередь его восприятием народной жизни, движением его мысли по орбите древности и современности. Художественный принцип отбора писателем народных традиций, воспроизведение этнической модели мира раскрывают своеобразие его национального творческого мышления. Национальное - это «взгляд на мир глазами своего народа» [19, 34]. Чем национальное видение самобытнее, как пишет Ю.Б. Борев, тем больше оно «имеет в себе драгоценной, неповторимой и никем не заменимой общезначимой художественной информации и опыта отношений. Но оно одновременно тем общезначимее, тем ценнее, ... чем более тесно национально-самобытнее смыкается с общечеловеческим, интернациональным» [20, 117]. Также М.М. Бахтин, отвергая мысль Шпенглера о замкнутых и завершенных культурных мирах, говорит, что «единство определенной культуры - это открытое единство» [21, 506].
Следовательно, чем глубже литературное произведение впитывает в себя духовные ценности отдельно взятого народа, тем более оно выступает общезначимым, интернациональным.
В основе национального мировидения лежит осмысление народом Вселенной, самоориентация человека в ее категориях пространства и времени, отношение его к окружающей природе, следовательно, - результат многовекового опыта народа, отразивший самобытность духовного, исторического развития этноса, этнопсихологический склад мышления, что определяет неповторимость его культурных традиций. А эти самые абсолютные идеи порождают и собственно искусство. Как определяет Г. Гегель, целью искусства является «чувственное изображение абсолютного» [22, 75]. И. В. Гете определил задачу искусства в том, чтобы «овладеть всем миром и найти для него выражение» [цит. по: 23, 43]. Из российских мыслителей по этому поводу высказывался В.Г. Белинский: «Искусство есть выражение великой идеи вселенной в ее бесконечно1, разнообразных явлениях... Все искусство поэта должно состояться в том, чтобы поставить читателя на такую точку зрения, с которой ему видна была вся природа в сокращении, в миниатюре, как земной шар в ландкарте:..» [24, 60]. Исходя из этих суждений, можно констатировать, что вопрос о Вселенной и месте человека в ней как физического и духовного воплощения является объектом наряду с религией и философией и искусством, в котором литература занимает особое место. Литература не может быть подлинной, если из нее исключать такие понятия, как вечность и бесконечность, дух, душа, поскольку эти понятия и составляют эмбриональную основу литературного произведения.
Философское осмысление кочевниками Вселенной, о творце-создателе ее, о вечности и бесконечности жизни - в целом, своеобразие национального мировидения тувинцев наиболее полно раскрыты в прозе С. Сарыг-оола. Глубокое постижение народной души, ее выражение посредством художественного слова делают С. Сарыг-оола поистине Народным писателем. С. Сарыг-оол хорошо понимал, чтобы правдиво воссоздать реальность, необходимо знать не только материальную и духовную жизнь народа, но и его душу, глубоко понимать национальную суть культуры.
Художественно-философское осмысление окружающего мира этносом, его самоориентация в категориях пространства и времени Макрокосмоса определяет специфику национальной ментальносте, национального характера. Концепция мира неразрывно связана с морально-этическими установками, с национальными идеалами, и национальное мировидение определяется единством космо-психо-логоса. Фактический определитель этнического своеобразия - национальный характер - это и есть составляющий ингредиент той «сетки координат» (Я. Гуревин), через которую народ созерцает, улавливает, воспринимает окружающие его микро-и макромира. В художественном творчестве выразительно воплощаются особенности национального мировидения как в созданных писателем образах персонажей, так и в самих авторских принципах изображения мира. Изучение национальной ментальносте и характера, на наш взгляд, возможно через постижение индивидуальной авторской модели, воплощенной в художественном произведении. Анализ романной структуры у С. Сарыг-оола позволяет нам постичь и расшифровать сущность национального мировидения тувинцеві
Авторы теоретических исследований определяют характер как «ядро художественного образа» _ [25, 316], «неповторимый результат индивидуального общения человека с окружающим- миром» [26, 52]. В характере представлен целостный облик человека во всем своеобразии и многосторонности внутренних черт, побуждений и поступков, мыслей и переживаний и социальных связей в их глубоком и органическом единстве. Национальный характер несет на себе отпечаток исторического пути нации, формирования ее культуры.
