Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. СИСТЕМА СТАРОФРАНЦУЗСКОГО ГЕРОИЧЕСКОГО ЭПОСА 10
1. Классификация эпических поэм средневековой Франции 10
2. «Шансон де жест»: фольклорная основа и проблема авторства 24
3. Отражение истории в эпическом мире «шансон де жест» 39
ГЛАВА 2. ЭПИЧЕСКИЙ МИР «ПЕСНИ О РОЛАНДЕ»: ОТРАЖЕНИЕ ИДЕЙНЫХ КОНЦЕПЦИЙ СРЕДНЕВЕКОВОЙ РЫЦАРСКОЙ КУЛЬТУРЫ 55
1. «Песнь о Роланде» как развивающийся текст в системе «шансон де жест» 55
2. Идейные концепции рыцарской культуры в «Песни о Роланде» 119
ГЛАВА 3. ЭПИЧЕСКИЙ МИР «ПЕСНИ О РОЛАНДЕ»: СПОСОБЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВОПЛОЩЕНИЯ 139
1. Эпический мир в сюжете, системе персонажей и эпическом стиле «Песни о Роланде» 139
2. Образ рыцаря в эпическом мире «Песни о Роланде» и военная культура средневековья 157
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 191
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 196
ПРИЛОЖЕНИЕ 210
- Классификация эпических поэм средневековой Франции
- «Песнь о Роланде» как развивающийся текст в системе «шансон де жест»
- Эпический мир в сюжете, системе персонажей и эпическом стиле «Песни о Роланде»
Введение к работе
Актуальность темы исследования. С недавнего времени значительно усилился интерес к средневековой истории и культуре. Но на сегодняшний день история и литература часто воспринимаются раздельно, тогда как на самом деле они друг от друга неотделимы. Литература всегда отражает господствующие в обществе настроения, психологию, культуру (в том числе и материальную), то есть самосознание эпохи и ее реалии. С другой стороны, один из основных путей изучения эпохи — работа с литературой данного исторического периода. Так, изучая старофранцузский героический эпос, мы видим эпоху становления и расцвета рыцарства во всех ее проявлениях; это не может не пробудить интерес к эпосу отечественному, к нашей собственной истории и культуре. Актуальность избранной темы определяется прежде всего насущной потребностью литературоведения, преодолевая узкофилологическую направленность, провозглашенную структурализмом и постструктурализмом, обратиться к исследованию художественного произведения в контексте отраженной в нем истории, а также недостаточной изученностью в отечественной науке одного из важнейших памятников словесности средневековой Франции «Песнь о Роланде».
Степень научной разработанности проблемы. В целом эпос Франции изучен хорошо, в течение второй половины XIX века в Европе выходит целый ряд работ (Paris, Gautier, Tavernier, Bedier, Boissonade1). Сегодня эти труды стали уже классическими, хотя многие положения опровергнуты (например, теория Ж. Бедье о создании «Песни о Ролан-
1 Bedier J. Les legendes epiques. - P., 1912-1914; Boissonade P. Du nouveau sur la Chanson de Roland. - P., 1923; Gautier L. Bibliographie des chansons de geste (complement des «Epopees francaises»). - P., 1897; Gautier L. Les epopees francaises [Texte imprime]: etude sur les origines et l'histoire de la litterature nationale / par Leon Gautier 12e ed., en-tierement ref. - P.: V. Palme (H. Welter), 1878-1892. - 4 vol; Paris G., Histoire poetique de Charlemagne. - Paris, 1865; Tavernier W. Zur Vorgeschichte des altfranzosischen Ro-landsliedes. -Berlin, 1903.
4 де» в монастыре). На протяжении XX века «Chansons de Geste» (и «Песнь о Роланде» в первую очередь) становятся предметом исследования настолько часто, что литература о «Песнях о деяниях» на сегодняшний день практически необъятна. Из наиболее интересных трудов следует назвать работы испанского исследователя Р. Менендеса Пидаля2. В последние десятилетия авторов все более привлекает культурно-исторический аспект исследования «Песен о деяниях». Так, хотя в своих трудах по религиозной, философской и эстетической мысли в средневековой Европе Д. Робертсон3 в первую очередь исследует отражение этих концепций в рыцарском романе, он неоднократно обращается и к произведениям «Chansons de Geste» и к «Песни о Роланде» - в первую очередь. Вызывают интерес работы К. Берто4, П. Банкура5, X. Бартелса6. В отечественном литературоведении традиция изучения «Chansons de Geste» также имеет давнюю историю. Из работ отечественных литературоведов следует отметить труды Б. И. Ярхо7, Вл. А. Лукова8, 3. Н. Волковой9. В 1995 г. вышла книга А. Д. Михайлова «Французский героиче-
2 Менендес Пидаль Р. Избранные произведения. Испанская литература средних ве
ков и эпохи Возрождения. — М.: Издательство иностранной литературы, 1961; Ме-
nendez Pidal R. La Chanson de Roland et la tradition epique des Francs. — P., 1960.
3 Robertson D. W. Essays in medieval culture. — Princeton (N.J.): Princeton univ. Press,
1980, —404 p.
4Bertau K. Das deutshe Rolandslied und die Reprasentationkunst Heirichs des Lowen II Literarishes Mazenatenum: Ausgew. Ferschungen zur Rolle des Gonners u. Auftraggebers in der mittelaterlichen Lit. - Darmstadt, 1982.
5 Bancourt P. Les musulmans dans les chansons de geste du cycle du roi: These prepare
sous la dir. de Pierre Jonin. - Aix de Provence: Univ. de Provence; Marseile: Laffitte,
1982.
6 Bartles H. Epos — die Gattung in der Geschichte: Eine Begriffsbestimmung vor dem
Hintergrund der Hegelschen «Asthetik» anhand von «Nibelungenlied» und «Chanson de
Roland». — Heidelberg, 1982.
7 Ярхо Б. И. Введение II Песнь о Роланде. — М.: Academia, 1934. — С.7-97.
8 Луков Вл. А. «Песнь о Роланде» в свете фольклора // Изучение произведений зару
бежных писателей на уроках и факультативных занятиях в средней школе. - М.:
МГПИ, 1980. Луков В л. А. Французский героический эпос «Песнь о Роланде» (ана
лиз фольклорной природы памятника) // Практические занятия по зарубежной лите
ратуре. -М.: Просвещение, 1981.
Волкова 3. Н. Эпос Франции. — М.:Наука, 1984.
5 ский эпос»10, пожалуй, наиболее полный труд отечественных исследователей по данному вопросу. Здесь представлены все, в том числе и гипотетические, памятники, выстраивается четкая система их взаимосвязей, главное достоинство данного исследования — скрупулезный разбор поэтики и стилистики французского героического эпоса.
В то же время французский героический эпос до последнего времени достаточно редко изучался как целый пласт воинской культуры средневековья, вобравший в себя ее основные черты, хотя отдельные моменты анализа рыцарской культуры в поэмах рассеяны практически во всех существующих исследованиях. Но этого, конечно же, мало. Несколько иначе подходят к данной теме историки. В 1874-1875 гг. в Париже выходит классический труд Виоле-ле-Дюка «Dictionnaire Raisonne du Mobilier Francais de L'Epoque Carlovingienne a la Renaissance»11, где в исследование средневековой материальной культуры привлекается текст «Песни о Роланде», чаще всего в качестве иллюстративного материала, однако в отдельных главах делается подробнейший разбор описаний оружия и доспехов в «Песни о Роланде». Эту традицию продолжили другие исследователи, среди которых наиболее интересны работы Ф. Кардини12, Ж. Ле Гоффа13, однако и здесь сохраняется та же тенденция — текст эпических поэм приводится всего лишь в качестве иллюстративного материала для приводимых в этих исследованиях положений из области истории, психологии и мифологии изучаемого периода. Таким образом, можно сказать, что произведения французского героического эпоса крайне мало изучались как памятники, впитавшие в себя воинскую культуру того периода средневековья, когда во всех сферах жизни
Михайлов А.Д. Французский героический эпос. Вопросы поэтики и стилистики. -М.: Наследие, 1995. — 360с.
11 Viollet-Le-Duc М. Dictionnaire Raisonne du Mobilier Francais de L'Epoque Carlov
ingienne a la Renaissance. — P., 1874. - T.V.
12 Кардини Ф. Истоки средненевекового рыцарства. — М.: Прогресс, 1987.
13 Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. — М.: Прогресс-Академия,
1992.
— социальной, культурной, идеологической, политической и военной — доминировало рыцарство, напитав общество своим менталитетом, представлениями и мифологией, и который обычно зовется рыцарским.
Этот нерешенный вопрос определил цель настоящего диссертационного исследования: изучение эпического мира «Песни о Роланде» как памятника французского героического эпоса в контексте средневековой культуры, что ставит перед нами следующие задачи:
выявить систему старофранцузского героического эпоса в его развитии и взаимодействии с общественными явлениями, в первую очередь с идеологией; развить термин «эпический мир», показать, как эпический мир соотносится с сюжетикой старофранцузского героического эпоса.
показать, каким образом происходила эволюция сказания о Роланде от фольклорных истоков до возникновения авторских произведений и как в эпическом мире «Песни о Роланде» отразились идейные концепции рыцарской культуры.
проанализировать художественное воплощение эпического мира «Песни о Роланде» в сюжете, системе персонажей, эпическом стиле, в образе рыцаря, рассмотренном в контексте военной культуры средневековья.
Объектом исследования выступает «Песнь о Роланде» и корпус текстов «шансон де жест» в средневековой литературе Франции.
Предметом исследования является эпический мир и поэтика «Песни о Роланде» в контексте эволюции средневековой ментальносте и материальной культуры.
Методологическую и теоретическую основу исследования составляют культурологические концепции и отдельные положения работ по философии культуры М. М. Бахтина, А. Ф. Лосева, Ю. М. Лотмана, Вл. А. Лукова; Ф. Броделя, Ж. Ле Гоффа, Ф. Кардини и др., литературо-
7 ведческие исследования Р. Менендеса Пидаля, А. А. Смирнова, Б. И. Ярхо, А. Д. Михайлова, 3. Н. Волковой и др.
При изучении влияния средневекового европейского общественного сознания на культуру использован тезаурусный подход (труды Вал. А. и Вл. А. Луковых, И. В. Вершинина, Т. Ф. Кузнецовой и др.), который открывает новые возможности для современной гуманитарной науки. Тезаурусный подход предполагает восприятие мировой культуры сквозь призму культурного тезауруса (свода культурной информации, систематизированного по основанию «свой — чужой»), причем ядро тезауруса составляют ценностные приоритеты. Используются также историко-теоретический, историко-генетический, историко-функциональный, семиотический методологические подходы.
Новизна исследования и его научно-теоретическая значимость заключается в следующем:
Раскрыта взаимосвязь содержания и формы средневекового героического эпоса Франции с культурными константами рыцарского менталитета, «имперской» идеологией каролингской и посткаролингской эпох.
Определены параметры эпического мира «Chansons de Geste», принципы организации эпического времени и пространства, системы вещей, концепция рыцаря.
Выявлена эволюция эпической идеи и ее вариантов в памятниках французского средневекового героического эпоса; эта эволюция объяснена эволюцией средневекового общества, его реалий и идеалов.
Детально проанализирован памятник французского героического эпоса «Песнь о Роланде» с применением тезаурусного подхода.
Проанализировано взаимодействие воплощенного в «Песни о Роланде» эпического мира с поэтикой памятника, показано, что эпический мир памятника художественно реализован в сюжете, системе персонажей, эпическом стиле и что центральным способом этой реали-
8 зации стал образ рыцаря, представленный в духовной и материальной составляющих в соответствии с константами военной культуры средневековья.
Новизна исследования конкретизируется в положениях диссертации, выносимых на защиту:
1. «Chansons de Geste» («Песни о деяниях») — неотъемлемая
часть средневековой военной культуры; они отражают миропонимание и
идеологию военного класса, которые сформировались на базе религиоз
ных и мистических представлений, где центральным оказывается миф о
воине-защитнике. Военная культура средневековой Европы эволюцио
нировала, что в виде наслоений отразилось в «песнях о деяниях». Жанр
исчезает с распадом средневековой военной культуры, сюжеты адапти
руются к новому времени.
2. «Песни о деяниях», являясь квинтэссенцией имперского
миропонимания, функционирует только на каролингском и посткаро
лингском пространстве, преобразуясь в единый эпический мир, где каж
дое отдельное произведение есть его частный случай и где связующую и
организующую роль играет «Королевская жеста» и «Песнь о Роланде»
как ее центральное произведение.
Основная эпическая идея и ее вариации связываются в сознании певца и слушателей с определенными родами, на этом основывается классификация «жест», данная Бертраном де Бар-сюр-Об; «жеста крестовых походов» предлагает новый тип идеологии, где прежние вариации основной эпической идеи теряют свое значение.
Эпический мир «Песни о Роланде» может быть реконструирован при сопоставлении поэтики памятника (сюжета, системы образов, стилистических средств героического эпоса) с константами воинской культуры средневековья.
Образ рыцаря закономерно становится центральным образом эпического мира «Песни о Роланде». Это сложное единство, которое
9 включает в себя элементы социальной, военной, идеологической сфер жизни средневекового общества и мифологические представления о воинском сословии.
Научно-теоретическое значение диссертации заключается в филологическом исследовании памятников средневековой литературы, позволяющем раскрыть механизмы отражения в них истории общества, в развитии методологического тезаурусного подхода на исследуемом материале.
Научно-практическое значение диссертации состоит в возможности использовать ее выводы в лекционных курсах, учебных пособиях для вузов, в подготовке специалистов в области всемирной литературы, истории и культурологии.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на Пуришевских чтениях (международные конференции, Москва, МПГУ, 1996, 1997, 1999, 2001 и 2003 гг.). По теме диссертации опубликовано 8 научных работ общим объемом 3 п. л. Выводы использованы в практической преподавательской деятельности диссертанта и при написании книг и статей по средневековой военной культуре.
Классификация эпических поэм средневековой Франции
Все народы хранят память о своем прошлом. Память о прошлом отлагается в виде календарных записей, летописей, хроник на той стадии развития народной культуры, когда появляется письменность, однако это относится и к историографии. Но любой народ из века в век рассказывал и пел о делах и событиях своего прошлого и своей текущей жизни, о своих богах и подвигах своих героев. Так возникает героический эпос. Хотя эпические произведения дошли до нас в том виде, в котором были записаны индивидуальными авторами, эти авторы ничего не придумали сами, а лишь использовали легенды, предания и мифы, издавна бытовавшие в самой широкой народной среде, передававшиеся из уст в уста.
Шансон де жест — chansons de geste (песни о деяниях) — произведения французского героического эпоса. Средневековая Франция дала самый обширный и разветвленный героический эпос из всех стран Западной Европы, эпос, где более ста самобытных произведений, в каждом из которых от ста до десяти тысяч строк. Знаменитый трувер XIII века Бертран де Бар-сюр-Об (Bertrand De Bar-Sur-Aube) во вступительных лессах к своей поэме «Жирар де Вьенн» («Girart de Vienne») разделил их по трем циклам или «жестам»:
N ot ke. III. gestes en France la garnie:
Dou roi de France est la plus seignorie
Et de richesce et de chevallerie.
Et l autre apres (bien est drois que je die),
Est de Doon a la barbe florie,
Gel de Maiance qui tant ot baronie.
La tierce geste, ke moult fist a proisier,
Fu de Garin de Montglaine le fier.
De son lignaige puis-je bien tesmoignier... «... Лишь три жесты украшают Францию: о короле Франции — самая главная, самая богатая и рыцарственная. Вторая затем — о Дооне седобородом из Майанса, который был столь отважен... Третья жеста, что была столь ценима, — о гордом Гарене Монгланском... »
Гораздо более информативна выдержка из поздней рифмованной версии поэмы «Эрнальт де Боланд», сохраняющая данное деление и уточняющая его:
Que trois gestes furent ou royaume puissant:
De Tangle et de Pepin le noble combatant,
De Doon le vassal de Maience tenant,
La tierce de Garin et de son descendant;
Comme ses quatre filz s alerent gouvernant
Tellement que no loy en est venue avant15.
«...Три жесты было в могущественном королевстве: об ангеле и о благородном воителе Пиппине, о вассале Дооне, что Майанс держал, третья — о Гарене и о его потомстве — как четыре его сына стали править согласно закону, как никогда не бывало до того»...
Возникает вопрос: почему Бертран разделил «шансон де жест» именно таким образом и насколько правомочна его классификация?
Существует несколько мнений. Часто это понимается буквально, как циклы, повествующие о деяниях того или иного героя, на основе та кого взгляда подход Бертрана объявляется неправомочным, а сами «жесты» при попытках исследователя создать собственную классификацию дробятся на новые циклы, выделенные исключительно по признаку общего для нескольких поэм главного героя. Такие «жесты» оказывается возможным выделять буквально до бесконечности:
«...все же нельзя не признать, что, с одной стороны, в цикл поэмы не могут быть выстроены в условный хронологический ряд, что, с другой стороны, они перекликаются с иными циклами старофранцузского эпоса, какое бы членение его состава ни предлагалось.
В самом деле, если мы обратимся к «большой жесте», то есть к циклу поэм, посвященных Гильому Оранжскому, его многочисленным родственникам и предкам, то увидим, что этот конгломерат разновременных произведений легко распадается на «малые жесты». При этом ряд поэм будет попадать одновременно в несколько микроциклов. Так, шестью поэмами, публикуемыми в настоящем издании, не исчерпывается биография Гильома. Мы находим его как активное лицо во многих других произведениях, в центре которых судьбы иных «Эмеридов». Это видно, скажем, на примере «Жесты Вивьена», в которую входят поэмы «Отрочество Вивьена», «Подвиги Вивьена» (или «Клятва Вивьена») и «Алисканс». Хотя здесь на первом плане любимый племянник Гильома Вивьен, сам граф Оранжский играет в поэмах весьма активную роль. Точно так же — в «Жесте Эмери», куда можно включить такие поэмы, как «Песнь о Эмери Нарбоннском», «Нарбоннцы», «Смерть Эмери Нар-боннского». Отметим, что поэма «Алисканс», являющаяся поздней переработкой «Песни о Гильоме» (впрочем, возможно, что обе поэмы восходят к какому-то более раннему общему источнику), в равной мере относится к «Жесте Гильома», как и к «Жесте Вивьена». Но мы можем также говорить и о своеобразной «Жесте Ренуара», посвященной, согласно эпической традиции, брату Орабль — Гибор, жены Гильома, и зятю Людовика Благочестивого. Могучему сарацинскому богатырю Ре 13 нуару, принявшему, как и его сестра, христианство, отведена вторая часть «Песни о Гильоме» и основная часть поэмы «Алискапс», а также самостоятельная большая поэма «Монашество Ренуара» (она имеет несколько вариантов; в настоящее время опубликован лишь один из них — по рукописям библиотеки Арсенала и Муниципальной библиотеки города Булонь-сюр-Мер). Тем самым «Алисканс» входит в три микроцикла. Что касается Ренуара, то он является одним из центральных персонажей поэмы «Битва с Локвифером» и обширнейшей, и достаточно поздней, поэмы «Отрочество Ренье», которая в основной своей части посвящена внуку Ренуара — юному Ренье. В первой из этих поэм рассказывается, в частности, о гибели при родах жены Ренуара принцессы Элис (Аэлисы), о судьбе их сына Маллефера; в обоих, как и в «Монашестве Ренуара», заметная роль отведена Гильому. В «Отрочестве Ренье» повествуется о смерти Гибор, о безмерной печали Гильома и о его решении уйти в монастырь. Отдельные поэмы «большого цикла» посвящены младшему брату Гильома Гиберу д Андрена («Гибер д Андрена», «Взятие Кордовы и Севильи»), другому его брату — Беву (или Бовону) де Коммарши (поэмы «Осада Барбастра» и «Бев де Коммарши»; вторая из них принадлежит перу трувера второй половины XIII в. Адене ле Руа). И тут немаловажную роль играет Гильом.
«Песнь о Роланде» как развивающийся текст в системе «шансон де жест»
Необходимо охарактеризовать источники текста «Песни о Роланде». Как фольклорное произведение, этот эпос зафиксирован не в каком-то одном, а в нескольких вариантах.
1. Оксфордский вариант (середина XII века). Копия тщательно сделана англо-норманнским писцом с оригинала, диалект которого не ясен. В рукописи 4002 десятисложных стиха, сгруппированных в 291 лессу. Эти лессы представляют собой строфы разной длины, объединенные ассонансами, то есть каждый стих в лессе завершается одной и той же ударной гласной» 55. Рукопись дошла в хорошем состоянии, однако содержит некоторое количество описок и пропусков, исправленных пу тем сличения с другими рукописями, которые в общем-то значительно хуже, но дают ясное прочтение этих мест. Рукопись обозначается Digbi 2356, по имени владельца, завещавшего всю свою коллекцию библиотеке Оксфордского университета, при условии, что коллекция будет выделе на в особый фонд. Все основные переводы делаются с этой рукописи.
2. Венецианский ассонансированный текст. По рукописи XIV века на так называемом франко-итальянском языке (употреблялся в северной Италии в практике народных певцов — cantastorie, это французский язык с примесью итальянских слов и форм57. 6012 стихов. Обозначается V4.
Два текста — Оксфордский и Венецианский — ассоноансирован-ные. «Ассонанс, предвестник рифмы, есть не что иное, как фонетический повтор созвучий. Помимо своей основной функции — структурирующей — он выполнял еще и чисто утилитарную задачу: ассонанс облегчал запоминание множества стихов»58. То есть и ассонанс, и последующая рифмовка есть не что иное, как часть мнемонической системы.
Однако естественная, на первый взгляд, замена ассонанса рифмой при внимательном рассмотрении оказывается не столь уж простым вопросом. Ассонанс — средство, характерное прежде всего для фольклорных произведений, и следует учитывать, что фольклорое произведение не является фиксированным литературным текстом. О. И. Федотов называет фольклор «эмбриональной стихопрозой» и, говоря о невозможности версификационной интерпретации памятников фольклора, называет «народный стих» высокоорганизованной в ритмическом отношении речью с «потенциальной стиховностью»59 Он также высказывает мнение, что, несмотря на очевидное взаимовлияние на определенных этапах, фольклор и стихосложение развиваются параллельно, и представляется бессмысленным искать в фольклоре известные по литературной поэзии системы стихосложения. Можно говорить только о стихийном, не осознанном накоплении потенциально-стихотворных элементов ритмически урегулированной речи. А вот что по тому же поводу говорит СЮ. Неклюдов: «Изобретение письменности создало совершенно новый тип традиции, имеющей принципиально иную природу. Во-первых, оно обеспечило постоянное (а не прерывистое, как в фольклоре) существование текста во времени. Во-вторых, произошло отчуждение языкового материала от исполнителя. Если устный текст осуществлялся только в непосредственном звучании и в этом смысле был неотделим от живого голоса, то книжное произведение получило как бы физическую автономию от человека, что обусловило и новые формы его распространения. В-третьих, была разорвана связь между хранением, воспроизведением и передачей сообщения — устный текст не мог достаточно долго сохраняться и тем более передаваться без исполнения, теперь же стало возможным хранить и передавать его, не воспроизводя. В-четвертых, произведение обрело неведомую ранее константную форму — фактор стабильности решительно возобладал над фактором подвижности и изменяемости. Наконец, в-пятых, письменная фиксация разрушила синкретическую цельность традиции, отделив слово от его контекста, от живого звучания и жеста. Утрата интонационных, мелодических и прочих не передаваемых на письме компонентов должна была обернуться (и в перспективе обернулась) приобретениями специфически книжных средств языковой выразительности и литературной стилистики»61. Рассматривая дальнейшие рукописи и редакции «Песни о Роланде» и созданные на основе сказания произведения, необходимо постоянно это иметь в виду.
Эпический мир в сюжете, системе персонажей и эпическом стиле «Песни о Роланде»
Воспевание национальных поражений и их героизация — нередкое явление в мировом эпосе
Ронсевальская битва — эпизод в цепи деяний Роланда. Действие начинается по прошествии семи лет испанского похода, вскользь упоминается взятие Нопля и Каркассона. Окончанием поэмы служит указание на дальнейшие действия Карла, то есть события поэмы — тоже эпизод в цепи деяний. Таким образом, мы получаем вывод о представлении об истории в рыцарской среде как о цепи непрерывных деяний, важны только деяния — все остальноеневажно. В большинстве случаев сюжет вбирает в себя все самое основное из воинской среды, в том числе идейную, нравственную и эмоциональную концепции, которые, ввиду господства рыцарства как общественно-политического института, довлели в обществе.
Строение сюжета таково:
I. Завязка (предательство Ганелона, выделяются два этапа: 1) посольство Бланкандрина, 2) посольство Ганелона).
И. Вершина (сражение) также делится на два этапа: 1)первая рать Марсилия (гибель сарацинских пэров), 2)вторая рать Марсилия (гибель французских пэров).
III. Развязка (возмездие), также два этапа: 1) наказание сарацинов, 2) наказание Ганелона.
Структурно основной частью является деяние рыцарей, то есть бой Роланда и его соратников с маврами. Завязка подготавливает почву для деяния рыцарей, а развязка подводит итоги их деянию.
Таким образом, главное в поэме — деяния рыцарей, а главный образ — образ рыцаря, совершающего данное деяние.
Следует также обратить внимание на паралеллизм в структуре частей и этапов внутри частей. В последнюю часть вставлены эпизоды: поход Балигана, смерть Альды, крещение Брамимонды.
Развитие действия идет от этапа к этапу (то есть деяние не мыслится как непрерывный процесс), место действия меняется 18 раз, время — 14 раз (4 раза действие идет одновременно, а не последовательно). Есть ретроспекции (письмо Марсилия и Балигану).
Поэма относится к героическому эпосу, который всегда в той или иной мере опирается на факты исторической действительности, превратившиеся по прошествии какого-то времени в национальное предание.
Все эти отличительные признаки героического эпоса, выделенные М. М. Бахтиным, в «Песни о Роланде» прослеживаются достаточно четко:
1. Речь идет о военных походах эпохи первых Каролингов, бывших по всей вероятности, легендарными уже по прошествии очень незначительного времени после самого события.
2. Событие мифологизируется, переходит в разряд фольклора и становится преданием. По меньшей мере можно предположить, что основой для «Песни» стали два предания, опирающихся на конкретные исторические факты: предание о походе Карла в Испанию и гибели графа Роланда в неравном бою и гипотетическое предание о битве при Пуатье в 732 г., когда Карл Мартелл остановил армию эмира Абдуррахмана, угрожавшую, по мнению современников, самому существованию европейского христианского мира (по упоминаниям хронистов, численность ар 141 мий Абдуррахмана составляла около четырехсот тысяч человек193). В основе третьего эпизода лежит, как вполне можно предположить, предание, которое основывается на нескольких исторических фактах, в том числе о предательстве архиепископа Сана Ганелона в 856 г. и о предательстве ряда военачальников в ходе боевых действий 826 г. в Испании. Вообще, все развитие действия в поэме вытекает из измены Ганелона как разрушения основной скрепы феодального общества — вассальной верности. Отдельные сказители («С», «V4») воспринимают сюжет, как «Песнь о предательстве Гвенона». В связи с этим Б. И. Ярхо определяет «Песнь о Роланде» как «трагедию верности»194.
В целом, в основе поэмы лежит национальный сюжет, который связан с институтом рыцарства и феодальными отношениями как основной реалией эпохи создания и функционирования поэмы. В поэме дается установка на истинность происходящего и на осуществление идеализа- ции героев практически без помощи фантастики, которая по мере «романтического» развития сюжета и стирания граней между «chansons de ., geste» и романом значительно усиливается.
Персонажи
Мир поэмы симметричен. 12 французским пэрам противостоят 12 сарацинских пэров, во главе их — племянники королей: Роланд и Аэль-рот. Императору Карлу соответствует эмир Балиган. Ожье и Найму, размещающих полки перед решающей битвой — Торлей и Дапамор.
Основная масса персонажей — воины, и которым принадлежат и монархи. Как уже говорилось, королей, которые бездействуют, сидя на троне, пока герои сражаются, в «Песни о Роланде» нет. Наоборот, в своих дружинах короли поэмы — прежде всего воины, первые среди рав ных доблестью и мудростью. Воюют даже духовные лица — Турпен и Сиглорель.
Женских фигур две. Немного аксессуарных лиц — слуги, вестники, повара, священники, палач. Без них не обойтись рыцарю, точнее, действительность невозможна без них, хотя на первый план они никогда не смогут выйти, потому что он всецело отдан героям — рыцарям.
Героев можно разделить на индивидуализированных и типизированных. Типизированные абсолютно на одно лицо: храбры и верны сеньоры, а если это сарацины - то. Они отличаются от всей остальной кольчужной массы лишь тем, что названы по именам и титулам (Самсон, Ивон, Иворий, Ожье), другие индивидуализированы либо описанием доспеха и скакуна (например, представление Мелькиана (тирада СХХ)) заключается в описании его золоченых лат и резвого скакуна Сальперту) или чрезвычайно краткой характеристикой (это исключи- ч тельно сарацинские воины, красавцы Амирафл и Маргерит, быстроногие Мальприм, волосатый Черкюбль, огромный Фальзарон, черный измен- , ник Абием, чародей Сиглорель).
При помощи речей и поступков выделены Карл, Роланд, Оливье, Турпен, Ганелон, Найм, Тьерри, Пинабель, Марсилий, Балиган, Блан-кандрин, Джанглей, Альда, Брамимонда.
Здесь есть монолитно индивидуализированные фигуры: идеальные властители Карл и Балиган, последний не уступает императору ни в величии, ни в смелости, ни в справедливости; вся его вина в том, что не желает креститься: он не прав, а христиане правы; мудрые советчики Найм и Бланкандрин, верный своему роду в беде и в лихе Пинабель, приверженец королевской власти Тьерри, до гроба верная Альда.
Более разнообразно выписаны характеры Роланда, Оливье, Гане-лона, Брамимонды.
Роланд — безусловно, главный герой поэмы. Он благороден и храбр, однако легкомыслен, самонадеян, необуздан в речах и поступках, его характер оттеняется фигурой доблестного и учтивого Оливье, которому, по мнению некоторых исследователей (Б.И.Ярхо в частности) склоняются симпатии автора поэмы. Подчеркнута моральная победа Оливье над Роландом на поле битвы у Ронсеваля. Более того, появляется мотив осознания Роландом ответственности за вверенных ему людей. О Ганелоне и Турпене сказано уже достаточно много, остается сделать вывод, что сложность этих фигур возникает из сочетания в них нескольких функций: у Ганелона — посла и изменника, у Турпена — в первую очередь воина, но и пастыря тоже.
