Содержание к диссертации
Введение
Глава первая «Очерки Боза»: форма как спонтанная самоорганизация
1 «Очерки Боза» как очерки Боза: к проблеме жанровой идентификации
1.1.1 К проблеме дефиниции 20
1.1.2 Боз: автор или репортер? 26 О художественности «Очерков Боза»
1.1.3 «Очерки Боза» в контексте театральной традиции 32
2 Очерки Боза или «Очерки Боза»: 36
к вопросу о формальной целостности
1.2.1 Циклизация как способ организации 36
1.2.2 «Очерки Боза»: цикл или роман? 53
Глава вторая «Записки Пиквикского клуба»: форма как необходимость
2.1 «Пиквикский клуб» как коммерческий проект: литература vs. предприятие
2.2 Образцы для подражания: опыт предшественников 96
2.3 «Пиквикский клуб» и английский роман-сериал 100
2.4 Конфликт: особенности и оформление 113
2.5 Пиквикисты: 130 «занимательные герои и их занимательные приключения»
2.6 «Череда забавных приключений»: о композиции романа 136
2.7 Вставные новеллы: истории рассказанные и нерассказанные 143
2.8 Мистер Пиквик в Зазеркалье: альтернативная реальность в «Записках Пиквикского клуба»
2.9 Кто пишет «Записки Пиквикского клуба»? К проблеме повествователя
Заключение 164
Библиография 169
1. Научно-критическая литература 169
2. Источники
- «Очерки Боза» как очерки Боза: к проблеме жанровой идентификации
- К проблеме дефиниции
- «Пиквикский клуб» как коммерческий проект: литература vs. предприятие
Введение к работе
Когда разговор заходит о ранних произведениях Чарльза Диккенса, разногласия начинают возникать еще до определения объекта исследования, несмотря на кажущееся отсутствие проблемы. Первый вопрос, который сразу же встает перед любым исследователем, изучающим «ранний» период творчества того или иного автора - это вопрос периодизации творчества писателя, и, в соответствии с полученной хронологией, выяснение предмета исследования, т.е. тех произведений, которые он и собирается изучать.
Стоит ли начинать отсчет диккенсовского творчества с «Записок Пиквикского клуба»1 (именно это произведение называют первым романом молодого автора), или же, как считают некоторые исследователи, с «Оливера Твиста», так как «Записки Пиквикского клуба», при всей их огромной читательской популярности, часто называют самым слабым романом Диккенса ? Насколько корректно начинать периодизацию творчества английского классика с «Очерков Боза» - ведь жанровая принадлежность этого сборника до сих пор с трудом устанавливается исследователями? Художественное, публицистическое и журналистское начало в этом сборнике сплетено настолько тесно, что его сложно назвать в полной мере художественным произведением . И, даже если мы все же решим, ради соблюдения хронологии, поставить «Очерки Боза» в начало нашего списка, должны ли мы работать со всем сборником сразу, или же рассматривать
Так, например, монография Стивена Маркуса о раннем периоде творчества Диккенса называется «From Pickwick to Dombey», см. Marcus, S. From Pickwick to Dombey, New York: Basic Books, 1965.
См., например, классическое высказывание Г.К. Честертона о том, что «Записки Пиквикского клуба» - это вообще не роман (Честертон 2002: 93).
Так, в 1994 «Очерки Боза» включаются в первый том трехтомного издания диккенсовского журналистского наследия. См. подробнее Sketches by Boz and Other Early Papers, 1833-1839. The Dent Uniform Edition of Dickens Journalism, London: J.M. Dent; Columbus: Ohio University Press, 1994.
очерки по мере их публикации? В последнем случае мы снова столкнемся с хронологической путаницей — ведь между публикацией очерков, составляющих сборник, проходит три года, т.е. к моменту выхода последнего, Диккенс уже являлся автором двух романов. Более того, какой именно вариант «Очерков Боза» следует считать каноническим?1 Дело в том, что Диккенс серьезно редактирует очерки, готовя их к публикации одним сборником в 1836 году, а затем, готовя сборник к переизданию в 1850, он подвергает очерки еще более тщательной редакции. И здесь снова встает вопрос — что же вообще есть «Очерки Боза»? Коллекция разноплановых и разножанровых зарисовок с натуры, публицистические заметки, или целостное художественное произведение со своей структурой и художественной формой? Вопрос о месте «Очерков Боза» в творческом наследии Диккенса и их художественной самодостаточности появился на страницах еще прижизненной биографии Диккенса. Джон Форстер, автор одного из первых исследований жизни и творчества Диккенса, рассуждая об «Очерках» пишет: «Возможно ли было бы воспринимать эту книгу как самостоятельную, если бы кроме нее Диккенс не написал бы больше ни строчки?» (Forster 2005: 36).
Общее невнимание критиков и издателей к сборнику отчасти объясняется еще и слишком лестной оценкой, которую сам автор дает своему сборнику в предисловии к изданию 1850 года: «Все эти очерки были написаны и опубликованы, один за другим, когда я был еще очень молод. Они были собраны и переизданы, когда я все еще был молод, и пошли гулять по свету со всеми своими недостатками (весьмамногочисленными). <...> Это — мои первые писательские опыты. <...> Я отлично понимаю, что многое здесь недоделано и недодумано» (Диккенс, Т. 1, 1957: 47). Отметим, что Диккенс никогда не страдал комплексом заниженной самооценки, поэтому подобное заявление в его устах звучит практически как приговор сборнику.
Даже среди известных диккенсоведов до сих пор нет на этот счет единого мнения - см., например, критику Дж. Хиллиса Миллера Деннисом Уолдером (Walder 1995: 24).
Джон Форстер позже, однако, не соглашается с Диккенсом: «Он (Диккенс) намеренно недооценивал их. В своих последующих работах он так много времени уделял совершенствованию формы и ее содержанию, что не мог оценить по достоинству тот факт, что так рано он уже создал так много» (Forster2005:40).
Не заостряя пока внимание на проблеме художественной ценности «Очерков Боза», отметим, что проблема периодизации творчества раннего Диккенса существует. Ясно, что разграничение периодов в творчестве Диккенса должно опираться на что-то более существенное, чем даты . Проблема периодизации творчества большинства авторов не привязана так крепко к проблеме художественной формы, как это происходит у Диккенса (особенно у молодого Диккенса). Поиск, эволюция, смена и становление формы — вот то, что является неотъемлемой чертой его творчества не только на раннем этапе, но и на более поздних стадиях. Однако в критике за Диккенсом настолько жестко закрепился образ романиста (причем, не просто романиста, а романиста-классика, одного из столпов английского романа), что вопрос разработки и поиска жанра зачастую не рассматривается, а романная форма воспринимается как данность. Между тем, поиск формы у Диккенса важен не просто как эволюционный момент становления творческого метода, но и как важнейший ключ к смыслу и определению содержания всего творчества автора.
Конечно, было бы преувеличением сказать, что никто из многочисленных исследователей творчества Диккенса не обращал внимания на проблему жанрового своеобразия и поиска формы в ранних произведениях автора. Однако взгляд на эту проблему зачастую ограничен и переходит из статьи в статью в виде затертых клише. Мы уже упоминали, что Диккенс настолько прочно вошел в историю мировой литература как романист, что иной взгляд на его творчество сложно представить, и именно
1 В отечественном диккенсоведении существует также традиция выделять три периода в творчестве Диккенса, основываясь на смене тона повествования (от оптимистического к пессимистическому ) и усилению обличительных тенденций и социально-критических мотивов в произведениях. См., например, Ивашева В.В. Творчество Диккенса. М.: МГУ, 1954.
как романист он и представляет интерес для большинства исследователей. Все произведения, которые не входят в корпус диккенсовских романов, до сих пор изучены не до конца, причем эта проблема существует не только в русскоязычном литературоведении, но и в англоязычном.
При этом критическое осмысление творчества Диккенса настолько огромно, что раскрыть его полностью не представляется возможным. По данным Лондонского Диккенсовского общества на 2008 год творчеству автора посвящено более 750 монографий (учитывались монографии только на английском языке)1. Существует также около 20 ежегодных диккенсовских сборников , публикуемых в Великобритании и Соединенных Штатах. В Интернете можно найти более 15 «официальных» сайтов (т.е. работающих под эгидой диккенсовских сообществ , музеев или университетов), посвященных творчеству Чарльза Диккенса, плюс бесчисленное множество частных, любительских сайтов.
В рамках нашего исследования мы ограничимся лишь кратким обзором работ, посвященных исследованиям раннего творчества Диккенса,.а именно его первого сборника «Очерки Боза» и первого романа «Записки Пиквикского клуба».
«Очерки Боза» - самое малоизучаемое5 произведение Диккенса. Пользовавшееся огромным успехом у современников, оно довольно прохладно оценивается потомками, заслужив в литературной критике ярлык черновика и неровной книги. Большинство русскоязычных исследователей не рассматривают «Очерки Боза» как самостоятельное, полноценное произведение, разбирая его лишь в контексте романного наследия Диккенса.
1 Статистика приводится по данным с сайтов и .
2 Среди них самыми значимыми и влиятельными считаются The Dickens Studies Annual (выходит ежегодно),
Dickens Quarterly (выходит ежеквартально), Dickensian (выходит ежегодно).
3 Наиболее известными считаются сайты The Dickens Project. University of California. Режим доступа
edu/Dickens. The Dickens page режим доступа . The Dickens Gad's Hill
Place. Режим доступа , A Charles Dickens Heritage Foundation Режим
доступа и др.
4 См., например, «The Dickens Project», разрабатываемый Калифорнийским университетом (США) или
официальный сайт английского диккенсовского общества.
5 Имеется в виду малоизучаемое в контексте всего критического осмысления творчества Диккенса. Общее
количество статей так или иначе анализирующих «Очерки Боза» насчитывает больше ста пунктов.
Такой метод исследования вряд ли можно назвать корректным, так как ценность литературного произведения не может определяться только лишь его близостью к произведениям крупной формы. Работ, предлагающих обстоятельный анализ сборника в русскоязычном диккенсоведении немного. К ним можно отнести, во-первых, статью М.В. Мадзигона «У истоков критического реализма Чарльза Диккенса» (Мадзигон 1957). Во-вторых, заслуживает упоминания отдельная глава в монографии Т. И. Сильман о Диккенсе (Сильман 1970). Статья М.В. Мадзигона содержит характерный для советского диккенсоведения взгляд на «Очерки Боза» - внимание акцентируется на идейно-тематическом содержании очерков и социальной проблематике, хотя автор и делает ряд интересных замечаний, касающихся юмора и сатиры у Диккенса1. Наиболее полный анализ «Очерков Боза» мы находим в монографии Т. И. Сильман, где наряду с выявлением социальной проблематики, большое внимание уделяется художественным особенностям книги. Кроме того, в своем исследовании Т.Н. Сильман обращается к проблеме жанровой формы в «Очерках Боза», рассматривая ее в.контексте физиологического очерка, а также говоря об элегических элементах. Однако Т. И. Сильман лишь намечает основные линии художественного анализа «Очерков», не давая при этом подробного разбора произведений цикла. Кроме того, для работы Т.И. Сильман характерен типичный для русскоязычного диккенсоведения подход к анализу «Очерков Боза» как к набору разрозненных произведений, а не как к целому циклу.
Интересной представляется статья И.А. Сотниковой «Черты идейно-художественного своеобразия «Очерков Боза» Диккенса». Намеченные в статье наблюдения исследовательница подробно раскрывает в своем диссертационном исследовании — «Эволюция жанра очерка в творчестве Диккенса» (Сотникова 1972, 1978). Несмотря на то, что анализ выполняется исследовательницей с определенных идеологический позиций, в работе
Однако эти замечания, в основном, применимы ко всему творчеству Диккенса, а не только непосредственно к «Очеркам Боза».
содержится ряд ценных наблюдений о структуре и жанровом своеобразии «Очерков Боза».
Такие влиятельные советские диккенсоведы как В.В. Ивашева, Н.П. Михальская и И.М. Катарский в своих работах лишь конспективно упоминают об «Очерках Боза», подробно рассказывая об истории их создания, но не заостряя внимание на анализе.
Говоря об исследовании раннего Диккенса в отечественном литературоведении, необходимо упомянуть также «Комментарий к роману Чарльза Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба», выполненный в 1934 году Густавом Шпетом, но до сих пор не потерявший своей актуальности. Это исследование, пожалуй, одна из немногих попыток комплексного анализа «Очерков Боза» и «Записок Пиквикского клуба». Комментарии Г. Шпета представляют собой подробный литературоведческий и культурологический анализ «Записок Пиквикского клуба» и содержат ряд очень интересных наблюдений.
В конце XX века, после некоторого перерыва, российское литературоведение снова обращается к творчеству Диккенса для того чтобы во многом по-новому осмыслить творчество английского классика, освободив его от однозначно полярной идеологической оценки. В последние десятилетия появляется сразу ряд исследований, посвященных различным элементам поэтики Диккенса - психологизму (Барзилаева 1990), христианским мотивам (Бондаренко 2006, Шевелева 2004), интертекстуальности (Баева 2003, Ткачева 2003), риторическому дискурсу (Фельдман 2004), символизму (Шувалова 2003, Байенс 2003), элементам игры в творчестве Диккенса (Потанина 1987, 1984). Однако, в основном изучаются поздние романы Диккенса, т.е. современное отечественное диккенсоведение также не может похвастаться особым вниманием к творчеству раннего Диккенса. Среди недавних исследований следует отметить диссертационное исследование Н.В. Ткачевой «Малая проза Чарльза Диккенса и проблема чужого слова» (Ткачева 2003). Однако, как
видно из темы исследования, Н.В. Ткачеву интересует соотношение «своего» и «чужого» слова в малой прозе Диккенса, а не аспекты поэтики «Очерков Боза» и «Записок Пиквикского клуба». Кроме того, анализируя малую прозу Диккенса, Н.В. Ткачева не делает различия между ранними и поздними ее образцами. Н.А. Баєва в своем диссертационном исследовании «Категория интертекстуальности в романах Ч. Диккенса» выделяет «Записки Пиквикского клуба» в качестве объекта исследования, однако при анализе романа пользуется уже готовым жанровым ярлыком, называя его одновременно и «сентиментально-юмористическим романом» и «комической эпопеей» (Баева 2003: 6).
Непосредственно к проблеме формы и жанрового своеобразия «Очерков Боза» обратилась в 2001 году Е.С. Стартова. Несмотря на то, что исследовательница во многом повторяет точку зрения Т.И. Сильман, И.А. Сотниковой и Т.В. Анисимовой, Е.С. Стартова делает ряд весьма интересных, хотя иногда и спорных наблюдений, касательно диффузии жанровых признаков «Очерков Боза» (Стартова 2001).
Из вышеизложенного следует, что исследование творчества Диккенса раннего периода в отечественном литературоведении едва ли можно назвать комплексным и исчерпывающим. Исследовательских работ, которые бы освещали соотношение формы и смысла в «Очерках Боза» и в «Записках Пиквикского клуба» как в синхронном, так и в диахронном аспекте, в сущности, не существует.
Справедливости ради отметим, что зарубежное литературоведение дает куда более полный анализ раннего творчества Диккенса. Не останавливаясь подробно на каждом исследовании, рассмотрим основные направления анализа. Первый, наиболее популярный — рассматривать произведения Диккенса раннего периода параллельно фактам биографии автора. Такому анализу посвящена глава в одной из самых популярных биографий Диккенса - расширенном исследовании Питера Акройда (Ackroyd 1990). Подобный подход к изучению раннего Диккенса имел место и в более ранних
исследованиях - см., например, переведенные на русский язык работы Г.К. Честертона (Честертон 2002), Энгуса Уилсона (Уилсон 1975) и Хескета Пирсона (Пирсон 2001).
Вторая тенденция в изучении «Очерков Боза» - это взгляд на них как на своеобразный путеводитель по Лондону 30-40-х годов XIX века. Акцент в таких исследованиях делается на различных топографических аспектах -тема урбанизации, изображения городского пространства, описание лондонских реалий того времени и т.д. Среди наиболее известных работ необходимо упомянуть "Walking the Victorian Streets" Деборы Эпштейн Норд (Epstain Nord 1975), "Dickens and the City" Ф.С. Шварцбаха (Schwartzbach 1979), "Dickens of London" Уолфа Манковица (Mankowitz 1977). Интересно, однако, что в последние годы в «топографическом» изучении Диккенса также заметен отход от традиционной установки на реалистическое изображение действительности. Так, одна из интересных последних работ по изображению Лондонского пространства у Диккенса носит название «Dickens and the Unreal City: Searching for Spiritual Significance in the I9tl century London» (Smith 2008).
Третья группа исследователей занимается изучением проблемы диккенсовкого юмора в его ранних произведениях. В этой группе необходимо отметить работы Маргарет Ганц «Humour's Alchemy» (Ganz 1990) или «Dickens and the Grotesque» Майкла Холлингтона (Hollington 1984).
Существует также довольно популярная в западном литературоведении точка зрения четко разделять Диккенса-журналиста, Диккенса-публициста и Диккенса-романиста1. Такой подход, безусловно, объяснит формальные различия в произведениях, но при этом имеет ряд противоречий, потому что, как показано выше, разделить эти три ипостаси раннего Диккенса (да иногда
См., например, Applegate Е. Literary Journalism: A Biographical dictionary of Writers and Authors, Greenwood Press, 1996.
и позднего) не представляется возможным, без того, чтобы анализ не выглядел искусственно и механистично.
Наиболее интересными и важными для нашего исследования являются две работы, которые в англоязычном диккенсоведении уже приобрели статус программных: во-первых, это монография Виргила Грилло «Sketches bv Boz: the End in the Beginning» (Grillo 1974), а во-вторых — работа Дуэйна Деври «Dickens's Apprentice Years: The Making of a Novelist» (DeVries 1976). Монография Виргила Грилло представляет собой традиционный подход к изучению раннего Диккенса — так, «Очерки Боза» видятся исследователю лишь как не совсем удачные черновики более поздних диккенсовских романов. По мнению американского исследователя Эллиота Энжела, Виргил Грилло «читает раннего Диккенса как некоторые христиане читают Ветхий Завет — с единственной целью найти в нем пророчества о том, что будет дальше» (Engel 1979: 102). Вышедшая на два года позже монография Дуэйна Деври представляет собой иной подход — «Очерки Боза» рассматриваются в ней как произведения, обладающие самостоятельной художественной ценностью, а не только в контексте всего романного творчества Диккенса. Необходимо отметить, тем не менее, что, несмотря на неоспоримый вклад Дуэйна Деври в изучение творчества раннего Диккенса, его анализ можно назвать лишь первым шагом на пути к осмыслению раннего Диккенса. Исследователь, во многом, только определяет и намечает направления для дальнейшего анализа. Однако инициатива Деври не была подхвачена диккенсоведами, и «Очерки Боза» снова перешли в разряд малоизучаемых произведений.
В августе 2009 года в издательстве Кембриджского университета
планируется публикация монографии американского ученого Аманпала
Гарчи «From sketch to novel: The Development of Victorian Fiction» . Данная
монография представляет собой развернутое исследование
1 Garcha A. From Sketch to Novel: The Development of Victorian Fiction. Cambridge: Cambridge University Press, 2009, 296 p.
неповествовательных аспектов викторианской прозы, начатое Аманпалом Гарчей в своем диссертационном сочинении в 2001 (Garcha 2001). В настоящем диссертационном исследовании мы обратимся к анализу основных положений, выдвигаемых американским ученым, так как во многом работу А. Гарчи характеризует новый и нетрадиционный подход к анализу творчества Диккенса раннего периода.
Изучение «Записок Пиквикского клуба», второго художественного произведения Диккенса также идет (за редким исключением) по уже давно разработанным сценариям. Во-первых (как и в случае с «Очерками Боза»), существует стойкая тенденция рассматривать «Пиквикский клуб» как черновик дальнейших диккенсовских романов. Этот традиционный «хронологический» подход к диккенсовской романистике лежит в основе работ Стивена Маркуса (Marcus 1965), Джона Лукаса (Lucas 1970), Ф.Р. и К.Д. Льюис (Lewis 1970) и многих других исследователей. Акцент в таких работах, как правило, делается на поздних романах Диккенса, причем зачастую «Записки Пиквикского клуба» рассматриваются как переходное звено в становление Диккенса-романиста, так как в них еще очень сильно очерковое начало. Такой подход характерен даже для тех работ, которые ограничиваются лишь обзором ранних романов Диккенса - см., например, работу Тревора Блаунта «Charles Dickens: His Early Novels» (Blount 1968).
Довольно популярным у исследователей является анализ «Пиквикского клуба» в контексте поэтики викторианского романа-сериала. Среди множества работ отметим ставшее уже классическим исследование Арчибальда Кулиджа «Dickens as a Serial Novelist» (Coolidge 1967), а также работы Роберта Паттена (Patten 1965), Уильяма Экстона (Axton 1967), Дэвида Пейна (Payne 2005). Кроме того, довольно часто можно встретить работы, рассматривающие «Записки Пиквикского клуба» не только в контексте художественной литературы, но и с учетом особенностей создания романа (Dexter 1936), его первоначальной графической доминанты (Lester 2006,
Johnassen 1956, Brown-Buchanan 1976, Steig 1978) и проблемы коллективного авторства (Keitt 1986, Hillis Miller 1971).
Безусловно интересными представляются работы, в которых «Записки Пиквикского клуба» рассматривались бы не в более широком контексте, а как самостоятельное и самодостаточное произведение. В связи с этим мы можем говорить о трех характерных особенностях «Пиквикского клуба», которые уже много лет привлекают внимание исследователей. Во-первых, речь идет об изучении различных аспектов юмора в произведении (см., например, работы Маргарет Ганц (Ganz 1990), Нортропа Фрая (Frye 1968), Джеймса Кинкэйда (Kincaid 1971) и других исследователей). Во-вторых, значительное количество исследование посвящено рождественской тематике в «Записках Пиквикского клуба», причем речь здесь может идти о различных аспектах - от описания культурологических и практических деталей до описания особого «рождественского» хронотопа «Записок». - Наиболее интересными в этой связи нам представляются работы Саймона Кэллоу (Callow 2003), Дэвида Паркера (Parker 2005) и Рут Глэнси (Glancy 1985).
Наконец, третьим аспектом изучения «Записок Пиквикского клуба» является анализ вставных новелл романа. Среди работ, посвященных им, отметим отдельную главу в монографии Гарри Стоуна «Dickens and the Invisible World: Fairy Tales, Fantasy, and Novel-Making» (Stone 1979), статьи Роберта Паттена (Patten 1967), Уильяма Раффа и Х.М. Леви (Ruff, Levy 1967) и Джин Харрис (Harris 1987).
Из приведенного выше обзора заметно следующее: несмотря на стабильный интерес к изучению творчества Диккенса раннего периода, зарубежные исследователи зачастую повторяют друг друга в направлениях анализа. Работ, посвященных непосредственно проблеме формы, очень мало. Одной из причин, обусловивших такую ситуацию, на наш взгляд, можно считать особенности подхода к литературоведческому анализу, характерные для англо-американского литературоведения. Некоторая размытость таких понятий как «жанр», «роман», «очерк», «циклизация» и
т.д. в англоязычном литературоведении несколько затрудняют взгляд на раннее творчество Диккенса с формальной точки зрения.
Именно это, с нашей точки зрения, обуславливает актуальность темы
настоящего диссертационного исследования. Современное
литературоведение выработало богатую методологическую и теоретическую базу для анализа художественных произведений, однако, существует стойкая традиция1 рассматривать раннего Диккенса в контексте только лишь реалистических установок (отсюда — множество лакун и белых пятен), в то время как существуют широкие возможности для анализа на более глубоком уровне. Стало понятно, что старые методы анализа исчерпали себя и что существует потребность изучать Диккенса по-новому — этим, возможно, объясняется тот факт, что исследователи снова начали обращаться к раннему периоду творчества Диккенса (Coriale 2008, Garcha 2009). Более того, в силу многих причин, в современном диккенсоведении сложился определенный разрыв между англоязычным и русскоязычным направлением. С одной стороны, анализируемые нами работы современных английских и американских ученых открывают новые перспективы для изучения творчества Диккенса. С другой стороны, попытка анализа ранних произведений Диккенса с опорой на теоретические исследования М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, В.М. Шкловского, Ю.Н. Тынянова, Б.М. Эйхенбаума, В.Е. Хализева и других русскоязычных авторов, возможно, очертит новые направления исследования для англоязычных диккенсоведов. Такие понятия как художественно-публицистический очерк, цикл и циклизация серьезно проработаны в отечественном литературоведении и применение этих теоретических разработок к анализу творчества Диккенса представляется нам весьма актуальным и перспективным.
С вышеизложенным связана научная новизна исследования. Предлагаемый нами подход к изучению творчества раннего Диккенса не является традиционным, представляя собой полемику со ставшим уже
Это особенно характерно для отечественного диккенсоведения.
классическим взглядом на эволюцию становления романной формы у Диккенса. В рамках традиционного подхода формальной доминантой раннего творчества Диккенса считается переход от публицистическо-журналистского начала к собственно художественному (очерку — новелле -рассказу) - т.е. к эпическому, литературному жанру («Очерки Боза»). «Пиквикский клуб» при этом знаменует собой переход от серии художественных очерков/рассказов к крупной эпической форме, и «Оливер Твист», являясь классическим романом в традиционном понимании этого термина, замыкает цепочку перехода. Таким образом, «Пиквикский клуб» становится первым романом Диккенса, завершая, таким образом, трансформацию ІТУБІІИЦИСТИЧЕСКИЙ ОЧЕРК -> ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОЧЕРК -> СЕРИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ОЧЕРКОВ -> СЕРИЯ ЭПИЗОДОВ -^ РОМАН. С нашей точки зрения, эта цепочка становления романной формы лишь упрощает проблему, так как у нас есть все основания говорить о присутствии не только художественного начала, но и элементов романной формы уже на самых ранних этапах творчества Диккенса, что дает право говорить о форме ранних диккенсовских произведений как о самостоятельной, а не как о переходной. Более того, наш подход упрощает проблему периодизации, так как позволяет определять «ранний период» в творчестве Диккенса как период, для которого характерны определенные особенности организации формы.
Объектом исследования настоящей диссертационной работы является сборник «Очерки Боза» («Sketches by Boz») и роман «Посмертные записки Пиквикского клуба» («Posthumous Papers of the Pickwick Club»). Мы намеренно исключили из объекта исследования роман «Оливер Твист», так как принципы организации формы в нем отличаются от тех, которые присутствуют в «Очерках Боза» и «Записках Пиквикского клуба».
Предметом исследования является процесс взаимодействия формы и смысла в этих произведениях.
Целью нашей работы является исследование путей взаимодействия формы и смысла в сборнике «Очерки Боза» и в романе «Посмертные записки Пиквикского клуба». Поставленная цель работы определила решаемые в ходе исследования задачи:
Показать необходимость рассматривать «Очерки Боза» в
контексте художественного (а не публицистического или
репортерского) наследия Диккенса;
проанализировать «Очерки Боза» как самостоятельное и
самодостаточное художественное произведение, подробно
рассмотрев принципы организации формы;
показать связь диккенсовского цикла очерков с романным
повествованием;
проследить становление элементов романной формы в
«Записках Пиквикского клуба», рассматривая их в "контексте
неоднозначной жанровой природы романа;
выделить основные принципы организации формы в «Записках
Пиквикского клуба» и соотнести их с принципами организации
повествования в «Очерках Боза». В работе были использованы методы структурно-семантического, сравнительно-сопоставительного, контекстуального и стилистического анализа.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее материалы могут способствовать разработке теоретических проблем историко-литературного характера, а также быть полезными для дальнейшего исследования творчества Диккенса в контексте сравнительно-сопоставительных исследований европейского литературного процесса.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его материалов, основных положений и результатов в вузовской практике при подготовке курсов по истории зарубежной литературы XIX века. Кроме того, материалы и результаты работы могут
быть включены в программы спецкурсов и спецсеминаров для студентов филологических факультетов высших учебных заведений.
Апробация работы. Основные положения настоящего диссертационного исследования докладывались на международной научной конференции «Романтизм: два века осмысления» в г. Зеленоградске в октябре 2002 года; на второй международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2003 года; на международной конференции «Пелевинские чтения - 2003» в г. Светлогорске в апреле 2003; на четвертой международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2005 года; на международной конференции «Английская литература в контексте мирового литературного процесса» в г. Рязани в сентябре 2005; на ежегодных конференциях молодых ученых и аспирантов РГУ им. Канта (2003-2007гг.)
Результаты исследования отражены в следующих публикациях:
Егорова, И.В. «Посмертные записки Пиквикского клуба»: от очерка к роману / И.В. Егорова // Проблемы филологических наук: Материалы постоянных научных семинаров. Калининград: Изд-во КГУ, 2002. С. 14-18.
Егорова, И.В. Романтизм и антиромантизм в «Записках Пиквикского клуба» Чарльза Диккенса / И.В. Егорова // Романтизм: два века осмысления. Материалы межвуз. науч. конференции. Калининград: Изд-во КГУ, 2003. С. 164-170.
Егорова, И.В. Очерки или скетчи Боза? К проблеме определения жанра / И.В. Егорова // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 17. / Под ред. А.А. Гугнина. М.-Новополоцк, 2003. С. 37-43.
Егорова, И.В. «Очерки Боза» Чарльза Диккенса: к проблеме определения жанра / И.В. Егорова // Пелевинские чтения - 2003: Межвуз. сб. науч. тр. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 26-31.
Егорова, И.В. «Посмертные записки Пиквикского клуба»: от фельетона к роману / И.В. Егорова // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 19. / Под ред. А.А. Гугнина. М.-Новополоцк, 2006. С. 156-161.
Егорова, И.В. Роль и специфика вставных новелл в «Записках Пиквикского клуба» Чарльза Диккенса / И.В. Егорова // Вестник РГУ им. И.Канта. Вып. 6. Серия филологические науки. Калининград: Изд-во РГУ им. И.Канта, 2007. С. 102-107.
защиту выносятся следующие положения:
Несмотря на полижанровость «Очерков Боза», они представляются произведением, в котором преобладает художественное, а не публицистическое начало и, как следствие, должны рассматриваться в контексте художественного наследия Диккенса.
«Очерки Боза» представляют собой цельное произведение, цельность которого обуславливается двойственной циклизацией, т.е., с одной стороны, авторской интенцией, совершенной постфактум, а с другой стороны - явлением самоорганизации, когда элементы, составляющие цикл, структурируются исходя из внутритекстовых причин. Синтез этих двух циклообразующих факторов обеспечивает художественное своеобразие сборника.
Жанровое своеобразие «Очерков Боза» обусловлено выходом произведения за рамки цикла очерков и приближением его к романному повествованию. Анализ «Очерков Боза» в контексте романной формы опровергает традиционный взгляд на «Очерки» как на переходное звено на пути к «большой форме», позволяя говорить об эпической доминанте в творчестве Диккенса уже начиная с самого первого произведения молодого автора.
«Записки Пиквикского клуба» представляют собой уникальное литературно-коммерческое явление, в котором на организацию формы произведения повлияли как чисто литературные, так и
надлитературные факторы. Как и в случае с «Очерками Боза» мы
можем говорить о внешних (сериальная форма, визуальное начало) и
внутренних факторах (проблема повествователя, инициатива
персонажей, своеобразие хронотопа), структурирующих
повествование. Своеобразие «Записок Пиквикского клуба» заключается в борьбе этих факторов на право выступать организующим звеном романа.
Несмотря на то, что «Записки Пиквикского клуба» прекрасно вписываются в диккенсовский канон (являясь одновременно и частью этого канона и его основанием), этот роман стоит особняком в творчестве Диккенса, так как особенности пространственной модели мира «Пиквикского клуба», специфика повествовательной инстанции, а также особенности конфликта позволяют говорить о нем как о совершенно уникальном явлении, по своей художественной значимости выходящей за рамки не только творчества Диккенса раннего периода, но и всего творчества автора. Характерная черта «Записок» - их пограничность, т.е. способность одновременно вливаться в канон, служить его моделью, а также выходить за его пределы на новый уровень.
Также как и «Очерки Боза», «Записки Пиквикского клуба» представляют собой произведение, разительно отличающиеся от первоначального замысла. Принципы оформления повествования (при одинаковой исходной точке - серии очерков-скетчей) в этих произведениях проявляют себя по-разному, однако и в том, и в другом случае мы имеем право говорить не только об авторской интенции или надлитературных факторах, но и о самоорганизации формы.
Работа имеет следующую структуру: введение, две главы, заключение и библиография, включающая в себя список использованной литературы и источников.
«Очерки Боза» как очерки Боза: к проблеме жанровой идентификации
Прежде чем рассматривать «Очерки Боза» как некое подобие романной формы, нам хотелось бы подробнее вначале, для полноты картины, взглянуть на «Очерки Боза» в контексте влияний, обусловивших появление сборника именно в том виде, в котором он предстал перед читателем. В этой части параграфа мы поговорим о жанровой принадлежности «Очерков Боза» в контексте многогранности такого феномена как очерк в английской литературе 30-х годов XIX века. Мы подробно остановимся на соотношении художественного и журналистского начала и покажем, что последнее не является доминирующим, а, кроме того, взглянем на «Очерки Боза» в контексте театральной традиции.
«Очерки Боза» - первая художественная книга Чарльза Диккенса, составленная им из очерков и рассказов, напечатанных с 1833 по 1836 год в различных периодических изданиях1. Проблема жанровой неопределенности, о которой говорилось выше, в «Очерках Боза» стоит особенно остро. Сам термин «художественная книга» позаимствован нами у Денниса Уолдера", автора подробного комментария к самому недавнему английскому переизданию «Очерков Боза», и является, как нам кажется, отличной иллюстрацией к жанровой расплывчатости сборника. Как это часто бывает в подобных случаях, жанровый ярлык сборника, вынесенный в название, не только не проясняет картину, но все больше запутывает ее.
Собственно говоря, проблема жанровой путаницы возникает еще до того, как исследователь приступает к анализу того или иного произведения, составляющего сборник. Русскоязычный читатель настолько привык к традиционно укоренившемуся в русском переводе названию «Очерки Боза», задающему с титульного листа жанровое направление, в котором будет развиваться дальнейший текст, что редко вообще задается вопросом о том, что они (очерки) собственно представляют в жанровом отношении. Однако здесь имеет место некий «подлов» читателя, вольно или невольно сделанный переводчиком. Если мы попробуем совершить обратный перевод устоявшегося русского названия «Очерки Боза» на родной Диккенсу английский, то, используя существующие в английской литературе и публицистике аналогии, получим, скорее всего, не «Sketches by Boz» (как было задумано автором), a «Essays by Boz». В самом деле, все известные английские очерки, написанные до Диккенса («Очерки Элии» Чарльза Лэма, очерки Стиля и Аддисона, очерки Ли Ханта), представляют собой в английском языке именно essays. Налицо жанровая путаница, вводящая в заблуждение читателя. Если рассматривать жанр как своеобразный договор между автором и читателем (Шкловский 1961: 32), то в данном случае нетрудно увидеть, что этот договор нарушен, - читатель настраивается на очерк (причем, либо в современном понимании термина, либо на традиционно-английский очерк), а получает ... sketch. Это, в свою очередь, влечет за собой трудность в восприятии произведения и жалобы на неровность и отрывистость. Произведение не вписывается в придуманные для него искусственные жанровые рамки. Справедливости ради отметим, что в современной русскоязычной критике иногда проскальзывает и другой вариант передачи названия сборника - «Скетчи Боза».
Так есть ли разница между очерком и скетчем, и можно ли называть «Sketches by Boz» «Очерками Боза», или это было бы не совсем корректно?
То, что «Очерки Боза» являются продолжением традиций нравоописательной литературы конца XVIII - начала XIX веков уже не раз отмечалось в критике. Например, автор английской «Энциклопедии очерка» Трейси Шевалье (Chevalier 2007) включает диккенсовские «Очерки Боза» в список рассматриваемых в энциклопедии произведений, нигде не уточняя, что формально мы имеем дело не с эссе, а со скетчем.
Диккенса справедливо называют продолжателем традиций Джозефа Стиля, Ли Ханта, Ричарда Аддисона, Чарльза Лэма, Пирса Эгана и других английских эссеистов. Остановимся на этих традициях подробнее и попробуем через их призму взглянуть на неоднозначную природу «Очерков Боза».
Очерк (мы имеем в виду именно очерк-essay) — жанр, имеющий давнюю традицию в английской литературе. К началу XIX века термином essay стали обозначать небольшое по объему сочинение, посвященное обыкновенным жизненным темам и вопросам, свободное по форме и построению, включающее элементы повествования, описания и авторских откровений и не имеющее никаких ограничений ни со стороны содержания, ни со стороны структуры (Муравьев 1975: 961; Дьяконова 1979: 186). Здесь уместно будет обратить внимание на то, насколько различным было понимание английского essay и русского очерка, т.к в России английское «эссе» имело множество эквивалентов (в их числе собственно очерк, трактат, статья). По мнению Н. Я. Дьяконовой, «главное отличие эссе от очерка проявляется в том, что основная цель его не сводится к изложению новых сведений, к выяснению окончательной истины. Эссе выражает личность автора, его восприятие действительности, его мысли и переживания, обращается не столько к рассудку читателя, сколько к его эмоциям, вызывая у него сочувствие авторской точке зрения.
К проблеме дефиниции
Проповеди протопопа Аввакума (направленные, в определенной мере на «идеологизацию» общества) стали фактом литературы, и, наоборот, литературные штудии Белинского или романы Чернышевского носили ярко выраженную публицистическую окраску. Мы не случайно заговорили о русской литературе XIX века -именно в ней зарождается такое интересное и синкретичное явление как публицистический роман (достаточно вспомнить «Что делать?» Чернышевского, а также М.Е. Салтыкова-Щедрина, работающего на стыке публицистики и литературы). Более того, существует целая группа жанров, тяготеющих к публицистике — очерк, памфлет, фельетон и так далее. И.А. Дедков в статье для КЛЭ пишет «Публицистические тенденции проникают в «высокое искусство», врываясь в художественную ткань прямыми лирическими и философскими размышлениями о мире и человеке» (Дедков 1971:74).
Современное литературоведение, признавая за публицистикой право стоять на грани собственно художественной и научной прозы, делает различие между публицистикой и публицистикой художественной. Различие это, однако, во многом формальное, а если обратиться к рассматриваемому нами периоду, то довольно искусственное. Известно, что почти вся новейшая европейская литература вышла из журналов. В 1833 году Бульер-Литтон пишет, что «лучшая литература нашего времени появляется теперь не в виде отдельных произведений, признанных и принятых всеми и опубликованных в традиционной форме, а в виде публикаций в разнородных периодических изданиях» (Bulwer Lytton 1970: 287). В русской критике Белинский делает еще более широкое общение: «Вослед эпохе альманачной литературы явилась литература журнальная». Имеется в виду трансформация книг (альманахов), выходивших примерно раз в год, в журналы, выходившие раз в неделю. Под «газетно-журнальной» прозой в Англии XIX века понималось все, что печаталось в газете или журнале. Писатели этого времени понимали, что только с помощью периодики они могут установить непосредственный контакт со своей аудиторией. Такие публикации несли прямой заряд воздействия на читателя. Причем процесс этот начался не в XIX веке, как принято думать, а на век раньше. Английская просветительская литература была признана отвечать на насущные вопросы бытия, и, следовательно, несла в себе определенный заряд публицистического пафоса. В этой связи достаточно вспомнить уже упомянутые нами выше «Моральные еженедельники» Стиля и Аддисона. Важным также следует считать и то, что газетно-журнальная литература, как правило, не может позволить себе роскошь быть перечитанной, так как живет всего несколько дней. Следовательно, такая литература более интерактивна, быстрее реагирует на общественные явления, то есть является более оперативной. Ценность литературного произведения, опубликованного на страницах периодического издания, в глазах читающей публики зачастую определялась не его художественными достоинствами, а, прежде всего, тем, в какой мере оно выражало общественные интересы. В скобках заметим, что эта одна из причин, по которой «Очерки Боза» и «Записки Пиквикского клуба» пользуются сегодня очень маленькой популярностью у простого, неподготовленного читателя — то, что служило залогом читательского успеха в первой половине XIX века - оперативность и интерактивность, сегодня не отвечает запросам современной аудитории.
«Пиквикский клуб» как коммерческий проект: литература vs. предприятие
Интересно следующее — так же, как и в случае с «Очерками Боза», Диккенс создает романное повествование «вопреки» существующим обстоятельствам. Насколько он осознавал, будучи еще в начале работы, что уже пишет роман?
Густав Шпет пишет: «Едва ли у него (Диккенса — И.Е.) было даже общее представление о том, что такое писатель, - в лучшем случае ему припоминались хорошо знакомые немногочисленные образцы XVIII века -Филдинг, Смоллетт, Стерн, Голдсмит. Трудно подумать, чтобы он рассчитывал равняться по ним и тем менее по новеллистам, частью современным, но слишком для него сложным, вроде Вальтера Скотта или Маргарет Эджуорт. .. . Теоретического понятия о романе у него не было, зато был некоторый воображаемый идеал писателя, по которому он воспитывал себя и ради достижения которого работал» (Шпет 2000: 593-594). Гораздо интереснее, однако, поставить вопрос по-другому: важно не то, что у Диккенса был некий воображаемый идеал писателя, а насколько у него был некий идеал романа, пусть и воображаемый?
Говорить о литературных влияниях, сюжетных перекличках, аллюзиях и просто заимствованиях в «Записках Пиквикского клуба» можно бесконечно — не имея в ту пору собственного полноценного литературного опыта, Диккенс, конечно, вынужден был опираться на чужой. Традиция английского просветительского романа была как раз одной из таких опор. Взаимоотношения с английскими просветителями шли у Диккенса по двум направлениям: во-первых, они во многом сформировали его мировоззрение и представления о том, каким должен быть писатель, т.е., на что он должен обращать внимание и где расставлять акценты. Морализм Диккенса (как раннего, так и позднего периода), за который его часто упрекали впоследствии, - чисто просветительский, а «просветительство -единственная узда, которая может сдержать фантазию Диккенса» (Шпет 2000: 594).
Во-вторых, английский роман XVIII века явился для Диккенса неисчерпаемым источником сюжетных ситуаций1. Так, сцена, в которой мистер Пиквик в ночном колпаке оказывается в комнате мисс Уитерфилд позаимствована Диккенсом у Филдинга, где Дебора Уилкинс сталкивается с одетым в ночную сорочку сквайром Олверти; сцена, в которой мистер Уинкль в пижаме не может попасть в пансион миссис Креддок к большому удовольствию собравшихся вокруг зевак, имеет корни в похожем эпизоде из «Хамфри Клинкера», а сцена дуэли между доктором Сламмером и мистером
Уинклем практически полностью повторяет ситуацию из «Приключений Перегрина Пикля» Смоллетта. Однако, по мнению Стивена Маркуса, Диккенс, заимствуя у своих литературных предшественников анекдотическую ситуацию, «в которой фигурируют пижамы, перепутанные спальни и запертые двери, смягчает любое проявление вульгарного юмора, сглаживает прямолинейные, грубоватые наблюдения героев Филдинга и Смоллетта. Так, например, у Диккенса вы не найдете выражений, типичных для Филдинга, вроде «его сморщенный зад», так как он заменяет их более мягким общим юмором самой ситуации» (Marcus 1994: 870). Не случайно Мэри Митфорд, говоря о «Записках Пиквикского клуба» замечает: «Замечательная, веселая книга о лондонской жизни, но без всякой гадости. Эту книгу леди вполне могут читать вслух» (Marcus 1994: 872). Сам Диккенс в предисловии к изданию 1836 года пишет: «На протяоїсенгш всей книги не происходит ни одного эпизода, который смутил или заставил покраснеть самого застенчивого человека» (Dickens 1994: 7). «Записки Пиквикского клуба» отражают революционный поворот не только в книгопечатании, но и в общественных нравах — появившись в самом начале викторианской эпохи, «Пиквик» зафиксировал революцию в моделях поведения среднего класса, которая в дальнейшем станет визитной карточкой эпохи. Викторианская благопристойность1, неприятие всего грубого и низменного иногда граничит с лицемерием, однако именно такой стиль поведения доминировал в обществе. Диккенс, сглаживая грубоватый, «мужской» юмор Филдинга и Смоллетта, является своеобразным мостиком от одной эпохи к другой. Ниже мы еще будем говорить об асексуальности всех героев «Записок Пиквикского клуба».
