Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Совершенствование тактических приемов по получению, проверке и оценке показаний свидетелей и потерпевших в свете достижений психологии 14
1.1 . Процессуальные, криминалистические и психологические особенности показаний добросовестных свидетелей и потерпевших . 14
1.2. Использование психологических знаний в тактике допроса добросовестных свидетелей и потерпевших 26
1.3. История развития теорий криминалистики и психологии по проблемам оценки свидетельских показаний ...59
ГЛАВА 2. Бессознательные искажения в свидетельских показаниях и их виды 75
2.1. Добросовестное заблуждение в показаниях свидетелей и потерпевших .
2.3. Искажение получаемой информации свидетелями и потерпевшими в процессе восприятия под влиянием установок различного уровня 89
2.4. Искажение информации в показаниях свидетелей и потерпевших в процессе воспоминания и воспроизведения 120
ГЛАВА 3. Проблемы частичного или полного забывания криминалистически значимой информации свидетелями и потерпевшими 141
3.1. Некоторые вопросы психологии запоминания и забывания свидетелями и потерпевшими криминалистически значимой информации 142
3.1. Тактическо-психологичеекие приемы активизации процесса воспоминания потерпевших и свидетелей 154
3.2. Гипнорепродукция как способ активизации воспоминаний потерпевших и свидетелей
Заключение 201
Приложения 203
Список использованной литературы 209
- Процессуальные, криминалистические и психологические особенности показаний добросовестных свидетелей и потерпевших
- Использование психологических знаний в тактике допроса добросовестных свидетелей и потерпевших
- Добросовестное заблуждение в показаниях свидетелей и потерпевших
- Некоторые вопросы психологии
Введение к работе
Показания свидетелей и потерпевших — сложная категория доказательств, формирующаяся в сознании и бессознательном свидетелей и потерпевших, но в тоже время необычайно важная, потому как зачастую объем доказательств по уголовному делу исчерпывается лишь наличием показаний, в связи с чем их достоверность должна быть установлена самым тщательным образом. Требование ст.20 УПК РСФСФ в части полноты исследования подразумевает тщательное исследование каждого доказательства по отдельности, проверку его другими доказательствами: «это полнота средств, с помощью которых обосновывается вывод о каком-либо факте, событии, явлении или стороне». ' Применительно к внутреннему содержанию показаний свидетелей и потерпевших полнота представляет собой тщательное и детальное исследование фактических данных и умозаключений, содержащихся в показании, всеми допустимыми криминалистическими способами.
Анализ следственной практики показывает, что свидетельские показания далеко не всегда могут быть надежными и неоспоримыми доказательствами. Одной из основных проблем достоверности свидетельских показаний, наряду с лжесвидетельством, является их ошибочность. 80% опрошенных следователей заявили, что периодически сталкиваются с ошибками в показаниях свидетелей и потерпевших (не считая лжесвидетельства); 13% определяют такую ситуацию как постоянно возникающую, 4% редко сталкиваются с искажениями в показаниях; и только 3% заявили, что еще не встречались с фактами ошибочных показаний. Пос-
Бурданова B.C. Криминалистические проблемы обеспечения всесторонности, полноты и объективности расследования преступлений. Докторская диссертация в форме научного доклада. М.,1992. С. 10.
ледняя категория респондентов представлена следователями со стажем от 2 до 5 лет, преимущественно 3 года.
В тоже время установлено, что следователи стараются обойти эту проблему, не зная как интерпретировать подобные случаи. Ошибочные показания либо в нарушение закона не указываются в протоколе, а будучи зафиксированными, остаются без внимания, не подвергаясь анализу и не находят своего отражения в обвинительном заключении.
Очевидной сложностью в диагностировании и оценке показаний, содержащих неосознаваемые (непроизвольные) ошибки является их психологическая сущность. Непроизвольные ошибки в показаниях являются результатом неосознаваемого и неконтролируемого взаимодействия сознательных и бессознательных компонентов психики человека, определяемых индивидуальностью человека: культурологическими, этническими, национальными особенностями, модусом личности (системой установок), направленностью, темпераментом. Используемые в настоящее время психологические тактические приемы, разработанные в период 1960-70гг. такими известными криминалистами как А.Р.Ратинов, Г.Г.Доспулов, В.Н.Порубов, В.И.Смыслов и др. к настоящему моменту требуют усовершенствования. Это вызвано коренными социально-экономическими изменениями в российском обществе и стремительным научно-техническим прогрессом во всем мире.
Современные ученые-криминалисты связывают развитие криминалистической тактики с ее "психологизацией". В частности, Р.С.Белкин понимает под этой тенденцией активное использование судебной психологии, т.е. совершенствование психологических основ следствия, разработку различных вариантов линии поведения следователя, а также разработку новых эффективных тактических приемов допроса .1
Белкин Р.С. Криминалистика: Проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистки. М. Изд.Норма. 2001
Основываясь на этих направлениях развития, мы предприняли попытку непосредственного внедрения в тактику допроса свидетелей и потерпевших достижений в области психологии, нейрофизиологии, медицины, нейро-лингвистического программирования.
Под усовершенствованием психологических тактических приемов мы понимаем более глубокое проникновение следователя в сознание и подсознание участников процесса, взаимодействие не только на логическом, но и на эмоциональном и поведенческом уровне.
Очевидно, что усовершенствование тактико-психологических приемов получения и диагностики показаний свидетелей и потерпевших требует усовершенствования профессионального уровня следователя. Большое внимание в данном контексте уделено таким профессиональным качествам следователя как наблюдательности при изучении поведенческих реакций свидетелей и потерпевших в ходе допроса и их интерпретации; коммуникативности - как средства достижения психологического контакта; гибкости, то есть наличия в тактическом арсенале достаточного количества приемов по выходу из конфликта, диагностированию следственной ситуации.
Объектом настоящего диссертационного исследования является фактическое содержание одной категории доказательств - показаний свидетелей и потерпевших.
Предметом исследования служит психолого-криминалистический комплекс приемов получения, проверки и оценки показаний свидетелей и потерпевших.
Целью исследования является поиск тактических приемов, направленных на получение достоверных показаний, методов и способов выявления и диагностирования непроизвольных искажений в показаниях свидетелей и потерпевших, а также способов их исправления и репрезентации в материалах уголовного дела.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
Изучение и классификация непроизвольных ошибок в показаниях свидетелей и потерпевших. Анализ ошибок в зависимости от процессуального положения участников.
Анализ развития учений о непроизвольных ошибках в свидетельских показаниях в трудах отечественных и зарубежных криминалистов и психологов на протяжении конца IX -начала XX вв. Изучение вклада практической и судебной психологии в развитие этого направления.
3.Разработка тактико-психологических приемов по получению, проверке и оценке показаний свидетелей и потерпевших, диагностике ошибочных показаний в рамках индивидуально-личностного подхода.
4. Определение понятия добросовестного заблуждения и механизма его образования. Дифференциация различных ошибок в показаниях свидетелей и потерпевших в зависимости от уровня деятельности и сопутствующих ей установок. Определение влияния психологического состояния потерпевших и свидетелей на их поведение и качество восприятия, переработки и репрезентации информации.
5.Описание возможности применения в правоприменительной деятельности коммуникационных моделей нейро-лингвистического программирования.
Определение механизма переформирования показаний свидетелей и потерпевших в процессе сохранения информации .
Внедрение «мета-модели» нейро-лингвистического программирования в тактику допроса свидетелей и потерпевших, искажающих информацию на выходе.
8. Определение психологического механизма забывания
криминалистически значимой информации свидетелями и потерпевшими под
влиянием установок различного уровня.
Выработка психолого-криминалистических приемов активизации памяти свидетелей и потерпевших.
Исследование вопроса о возможности придания доказательственного знания показаниям, полученным в гипнозе.
Теоретическая и методологическая база исследования.
Методологической базой исследования является общенаучный системный подход, а также статистический, логический, социологический, общий и индивидуально-личностный психологический подход и другие частные методы научно-исследовательской деятельности.
Правовой базой диссертационного исследования послужили нормы Конституции РФ, положения уголовного и уголовно-процессуального законов, проект уголовно-процессуального кодекса, а также других законов и подзаконных нормативных актов, относящихся к вопросам темы диссертации.
Использовались частные методики исследования: анализ следственной практики, интервьюирование, анкетирование, экспрессный опрос.
Теоретическую базу составили разработки ученых в области криминалистики, криминологии, уголовного права и процесса, социологии, биологии, неврологии, философии, психологии: юридической, социальной и практической, а также разработки в области нейро-лингвистического программирования. При разработке теоретических вопросов и практических рекомендаций неоценимую помощь оказали труды известных ученых-криминалистов, таких как А.М.Алексеев, А.Е.Брусиловский, Р.С.Белкин, В.С.Бурданова, И.Е.Быховский, И.А.Возгрин, А.Н.Васильев, В.Л.Васильев, О.А.Гаврилов, Н.И.Гаврилова, Н.Л.Гранат , В.А.Гуняев, Ф.В.Глазырин, А.В. Дулов, Г.Г.Доспулов, А.А.Закатов, А.М.Карнеева, А.Ф.Кони, А.И.Костров, И.Кертес, В.Е.Коновалова, Л.Л.Каневский, Н.И.Порубов, А.Р.Ратинов. ДВ.Ривман, Д.Рахунов, М.С.Строгович, В.И.Смыслов, Е.Е.Центров, М.Л. Якуб и мн. другие.
В работе над диссертацией использовались труды известных отечественных ученых - психологов: А.Г.Асмолова, Г.М.Андреевой, Л.С.Выгодского, Б.М.Величковского, Р.М.Грановской, Ю.Б. Гиппенрейтер, Д.Н.Дубровского, Б.В.Зейгаргник, П.И.Зинченко, А.Н. Леонтьева, А.Р.Лурии, В.Д.Небылицина, И.П.Павлова, К.И. Платонова, СП. Рубенштейна, А.А.Смирнова, А.А. Меграбян, В.Г. Нотаридзе, В.С.Пангишвилли, Ш.Н. Чхартишвили, Д.Н.Узнадзе, Н.Э.Элиава, и др. А также труды зарубежных ученых психологов и криминалистов: Бине, В. Штерна, 3. Фрейда, К.Левина, В.Келлера, КДоффка, Р.Солсо, Холта, Дж. Миллера, У. Найсера, Д.Слобина, Э,Берна, А,Пиза» E.lofus, Rower. J.Marshall, M.Raiser, Fisher, Erdcli & Becker и др.; в области нейро-лингвистического программирования: Дж.Гриндера и Р.Бэндлера, Р.Дилтса.
Эмпирическую базу составили результаты исследования находившихся в производстве следователей и рассмотренных в суде Санкт-Петербурга 100 уголовных дел. Нашими респондентами выступили следователи ОВД следственных подразделений Санкт-Петербурга и прокуроры-криминалисты различных республик, краев и областей РФ. В анкетировании приняли участие 50 чел, в интертвьюировании - 60 чел. В нашем исследовании использованы последние разработки отдела по разработке проблем пеихолого-кри-мжналистического обеспечения раскрытия тяжких преступлений ВНИИ МВД России.
Научная новизна исследования определяется темой диссертации, комплексным подходом к анализу ее проблем и состоит в том, что автором впервые на монографическом уровне комплексно предпринята попытка разработки тактико-психологических приемов получения, проверки и оценки показаний свидетелей и потерпевших, обнаруживающих добросовестное заблуждение, их диагностики и репрезентации в материалах уголовного дела. Научная новизна определяется также и тем, что исследование проведено с
использованием последних разработок в области психологии и нейро-лингвистического программирования.
По результатам исследования на защиту выносятся следующие наиболее существенные положения:
1.Вывод о том, что основополагающим принципом тактики допроса свидетелей и потерпевших, обнаруживающих непроизвольные искажения в показаниях, является индивидуально-личностный подход в рамках которого осуществляется изучение личности как носителя системы установок.
2.Вывод о необходимости интеграции коммуникационных моделей нейро-лингвиетического программирования в тактику допроса свидетелей и потерпевших, в частности в тактико-психологические приемы по получению показаний, направленные на установление психологического контакта, снятия психологического напряжения.
3. Определение добросовестного заблуждения как бессознательного
частичного или полного искажения объективной действительности в
показаниях участников уголовного процесса, обусловленное системой
установок различного уровня, присущих субъекту, происходящее при
восприятии, переработке, воспоминании и воспроизведении информации. В
контексте криминалистического исследования мы понимаем установку как
фактор в ряде случаев искажающий информацию, имеющую
криминалистическое значение.
4. Классификация ошибок добросовестного заблуждения, присущих
свидетелям и потерпевшим, относительно криминалистически значимых
событий, имеющих психологическую природу действия установок различного
уровня в процессе восприятия:
-ошибки восприятия вследствие действия смысловой (в ряде случаев социальной) установки;
-ошибки восприятия, возникающие вследствие действия целевой установки
-ошибки восприятия, возникающие вследствие действия операциональной установки;
- ошибки восприятия, обусловленные негативными психическими состояниями
5.Вывод о необходимости выявления и диагностирования непроизвольных ошибок в показаниях свидетелей и потерпевших с обязательным отражением ошибочных показаний и их анализа в обвинительном заключении или ином процессуальном документе.
6. Вывод о необходимости использования «мета-модели» нейро-
лингвистического программирования в тактике допроса свидетелей и
потерпевших, обнаруживающих ошибки в кодировке информации на выходе.
7. Вывод о необходимости более активного применения следственными
работниками способов по активизации памяти свидетелей и потерпевших,
основанных на последних достижениях в области психологии: ассоциативный,
когнитивный допрос, допрос «со сменой позиций».
Теоретическое и практическое обоснование гипноза как научно-обоснованного медицинского метода, не нарушающего права человека и допустимого к применению в юридической практике, что позволяет сделать вывод о том, что при определенных условиях в качестве способа получения ориентирующей информации путем активизации памяти может применяться гипнорепродукция.
Теоретическое обоснование необходимости процессуального закрепления статуса специалиста и его участия в таком следственном действии как допрос.
Теоретическое значение исследования состоит в комплексном подходе к тактико-психологическим приемам по получению, проверке и оценке показаний свидетелей и потерпевших, которое может быть использовано в
научных криминалистических и судебно-психологических исследованиях. Разработанные способы выявления и диагностирования ошибок, содержащихся в показаниях свидетелей и потерпевших, с целью всестороннего, полного и объективного расследования преступлений существенно дополняют разделы криминалистической тактики и криминалистической методики расследования отдельных видов преступлений. Теоретическая значимость также заключается в рассмотрении криминалистических тактических приемов с точки зрения индивидуально-личностного подхода к участникам процесса.
Практическая значимость исследования определяется его прикладным характером и заключается в том, что тактика получения, проверки, оценки и использования показаний свидетелей и потерпевших, содержащих непроизвольные ошибки может использоваться в современной правоприменительной практике. Предложенная нами модель диагностики непроизвольных искажений в показаниях свидетелей и потерпевших на основе теории установки может быть использована в следственной работе в рамках изучения личности участников процесса. Тактически грамотное установление психологического контакта на основе последних достижений коммуникации в области нейро-лингвистического программирования предоставляет оперативному сотруднику, следователю, судье более эффективно и продуктивно достичь целей в расследовании преступлений. Большинство предложенных тактико-психологических приемов активизации памяти свидетелей и потерпевших могут быть реализованы на практике без привлечения специалиста - силами лица, производящего расследование. Диссертантом также раскрыта сущность, методика и перспективы использования гипноза как высоконадежного способа активизации процесса воспоминания. Гипноз, будучи научно-обоснованным методом восстановления памяти свидетелей и потерпевших может быть применен при расследовании преступлений при оп-
ределенных условиях специалистом-гипнологом, имеющим юридическую подготовку.
Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при совершенствовании федерального законодательства и ведомственных нормативных актов. Изложенные автором подходы и программы могут использоваться в преподавании таких дисциплин как криминалистика, уголовный процесс, юридическая психология, социальная и общая психология, а также в подготовке учебных пособий по указанным дисциплинам.
Внедрение результатов исследования. Являясь практическим работником органов внутренних дел 5 лет и лично расследуя многие преступления, автор использовал изложенные в диссертации выводы и предложения для усовершенствования тактико-психологических приемов получения, проверки и оценки показаний свидетелей и потерпевших. Результаты проведенного исследования нашли отражение в фондовой лекции по курсу криминалистики: «Изучение личности подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля в процессе расследования». Основные идеи и положения исследования внедрены в учебный процесс по криминалистике в Санкт-Петербургском университете МВД России.
Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования нашли отражение в выступлениях автора на международных и межведомственных научно-практических конференциях и семинарах: Межвузовская конференция «Перспективы использования новых специальных средств и средств связи в деятельности ОВД 21 марта 2001 г; «Круглый стол»: «Актуальные проблемы деятельности ОВД по раскрытию и расследованию преступлений 22 марта 2001г. Кроме того они подверглись активному обсуждению работниками правоохранительных органов Санкт-Петербурга на криминалистическом семинаре в юридическом институте Генеральной прокуратуры РФ: 41-й Криминалистический семинар, посвященный развитию криминалистики за рубежом 30 февраля 2001г. Основные положения
диссертационного исследования приведены в пяти публикациях, опубликованных в 1999-200ІГ. Структура диссертации обусловлена ее целями, задачами и объемом исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, приложений и списка использованной литературы.
Процессуальные, криминалистические и психологические особенности показаний добросовестных свидетелей и потерпевших
По нашему мнению, основанному на опыте практической работе в следственных подразделениях, по многим критериям тактика допроса свидетелей и потерпевших представляет большую сложность, чем допрос обвиняемых и подозреваемых. В конфликтной ситуации при допросе подозреваемого и обвиняемого между следователем и обвиняемым или подозреваемым возникает открытый волевой поединок, направленный на отстаивание своих интересов. Исключением являются бесконфликтные ситуации, реже возникающие в практической деятельности. При этом задача следователя - склонить обвиняемого, подозреваемого к даче правдивых показаний, к раскаянию, в то время как задача допрашиваемого выдержать атаку, не попасть в ловушку вопросов, расставленную следователем. Такое противодействие можно назвать столкновением интересов, то есть сознательных, волевых процессов, в ходе которого каждая сторона осознает свои силы и способы достижения целей. Совершенно иная ситуация возникает при допросе свидетеля, расположенного давать полные достоверные показания или добросовестного потерпевшего. В этом случае всегда существует возможность возникновения негативной следственной ситуацией, связанной с искажением воспринятой информации, разрешение которой невозможно без знания психологии свидетельских показаний. В такой ситуации следователь вступает в поединок с бессознательными процессами свидетеля или потерпевшего, не дающими воспроизвести событие, очевидцем которого он был, либо искажающими его. Показания свидетеля и потерпевшего можно объединить одним названием - свидетельские показания, если брать в качестве общего свойства - факт свидетельетвования об обстоятельствах, относящихся к совершенному преступлению. Таким образом показания потерпевшего и свидетеля имеют сходное доказательственное значение. В тоже время эти показания имеют различную процессуальную природу, содержание и различные условия формирования показаний. Показания потерпевшего являются не только источником доказательств, но и средством защиты интересов потерпевшего в уголовном процессе. Свидетель, не имея самостоятельного процессуального статуса, а соответственно, не имея определенного круга прав, обременен лишь обязанностью дачи правдивых показаний. Обязанность потерпевшего явиться по вызову и давать полные и правдивые показания совпадают с обязанностями свидетеля, однако, по существу, потерпевший во время дачи показаний реализует свои процессуальные права, в то время как свидетель является лишь источником доказательств, вне зависимости от его интересов. Процессуальный статус потерпевшего регламентируется ст.53 УПК РСФСР и определяется как лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. Свидетель, не имея собственного процессуального статуса, упоминается в главе «Доказательства» в качестве источника доказательства и связи с возможностью дать показания о любых обстоятельствах, подлежащих установлению по данному делу. Потерпевший в том числе может дать показания об обстоятельствах, предшествующих преступлению, а также о преступных последствиях. Кузьмина С.С. так отмечает особую роль потерпевшего: «Его осведомленность о происшедшем значительно шире осведомленности свидетелей, поскольку включает в себя не только сведения о материальных последствиях совершенного преступления, но и сведения о действиях, в результате которых эти последствия наступили, а также о предшествующих событиях.»1. Тем не менее, эту фигуру следует называть потерпевшим, основываясь на главном критерии - причинении данному участнику процесса вреда и возникновении в связи с этим у него определенных прав. Эта особая роль потерпевшего, не так редко встречающаяся в практике, сказывается на содержании его показаний, которые являются идеальной совокупностью, так как описывают преступное деяния с момента образования причин, способствующих совершению преступления, до самых последних преступных последствий. В то время как показание свидетеля обрисовывает какой-либо фрагмент общей картины совершенного преступления. Это обстоятельство накладывает отпечаток и на качество показаний потерпевшего. Существуют особенности восприятия, запечатлеют и воспроизведения потерпевшим фактических данных, в отличие от свидетеля или очевидца. Два человека один из которых - потерпевший от преступления, а второй - свидетель будут давать показания по-разному и различие будет заключаться в отношении к преступлению, эмоциональной окраской, направленностью внимания и рядом других позиций. В связи с этим нельзя сравнивать эти показания с точки зрения достоверности. «Показания свидетеля часто очень отличаются от показаний потерпевшего, восприятие которого сильнее отразило на себе эмоции, хотя это расхождение в показаниях еще не дает оснований полагать, что кто-то из двоих говорит неискренне» ".
Показания потерпевшего и свидетеля различаются не только по своей процессуальной природе, но и в ряде случаев по содержанию, не смотря на то, что имеют отношение к одному предмету. Помимо фактических данных, в показаниях потерпевшего может быть выражено его отношение к совершенному преступлению. Так, например, по делам, связанным с угрозой насилия, в числе обстоятельств, подлежащих доказыванию выясняется субъективное восприятие потерпевшим характера угрозы.1 Субъективное отношение потерпевшего к преступлению процессуально значимо и по делам частного обвинения, предусмотренным стр.27 УПК РСФСР Таким образом сведения, содержащиеся в показаниях потерпевших зачастую не ограничиваются сообщением об известных ему фактах. Показание потерпевшего - объемное понятие, включающее в том числе его версии, аргументы, а зачастую и ходатайства, заявляемые непосредственно на допросе. Необходимо отметить, что становление состязательности в российском уголовном процессе не ограничилось расширением прав подозреваемого и обвиняемого, но провозгласило потерпевшего равноправной стороной состязательного процесса, обеспечив потерпевшего равноценными правами с обвиняемым. (Ст.45,51, 52, 53 Конституции РФ).
Мы согласны с мнением М.Л.Якуба о том, что «специфические черты показаний потерпевшего дают основание характеризовать их как особый, самостоятельный источник доказательств. Они могут отразиться на процессе формирования показаний, а потому должны учитываться при исследовании и оценке их.»"
Использование психологических знаний в тактике допроса добросовестных свидетелей и потерпевших
Криминалистическая тактика изучает закономерности организации и осуществления следственной деятельности в целях выработки, в строгом соответствии с требованиями законности, научно обоснованных рекомендаций по повышению ее эффективности.
Говоря о повышении эффективности следственной деятельности, ученые криминалисты в первую очередь имеют ввиду выработку оптимальных тактических приемов в деятельности следователя. Под криминалистическим приемом понимается «наиболее рациональный и эффективный способ действия или наиболее целесообразная линия поведения при собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств.
К настоящему времени все тактические приемы условно подразделяются на 4 большие группы: психологические, логические, организационные и комплексные. Психологическим тактическим приемам в истории криминалистики всегда уделялось большое значение, о чем свидетельствуют фундаментальные работы таких авторов, как Л.Е.Ароцкер, Р.С.Белкин, Бурданова B.C., О.А.Баев, В.Л.Васильев, А.Н.Васильев, И.Е.Быховский, Доспулов Г.Г., Дулов А.В., Закатов А.А., Л.Я.Драпкин, Л.Л.Каневский, М.В.Костицкий, В.Е.Коновалова, В.ККарагодин, Н.И.Порубов, А.Р.Ратинов, Центров Е.Е. и других.
Однако, изучив «свежие» научные работы по криминалистической тактике, автор пришел к выводу, о том, что в современной криминалистике назрел вопрос о дальнейшем совершенствовании психологических приемов в криминалистической тактике с использованием последних достижений российских и зарубежных ученых в области психологии, нейрофизиологии, психолингвистики, биологии. Так, например, В.В.Карузина отмечает, что «для повышения эффективности расследования необходимо использование достижений и открытий психологии путем их приспособления для тактических приемов следственных действий»2. Полстовалов О.В. также пишет о том, что «психология представляет собой одну из гносеологических основ криминалистики. Таким образом, изменения, происходящие в психологии за последние годы, не могут не найти своего отражения в криминалистической науке.»1
Бабаев О.С. полагает, что тактические криминалистические приемы нуждаются в большей «психологизации» 2
Особую важность приобретают криминалистические тактические приемы при проведении такого следственного действия как допрос. Поэтому настоящее исследование посвящено тактике допроса свидетелей и потерпевших обнаруживающих непроизвольные ошибки. Такое сужение, на первый взгляд, рамок исследования, оправдано неоднозначностью и актуальностью разрабатываемой темы. Ошибочные показания - явление довольно частое и сложное для интерпретации. Согласно данным проведенного анкетирования следователей ОВД и прокуратуры 80% опрошенных следователей заявили, что периодически сталкиваются с ошибочностью в показаниях свидетелей и потерпевших (не считая лжесвидетельства); 8% определяют такую ситуацию как постоянно возникающую, 4% редко сталкиваются с искажениями в показаниях; и только 3% заявили, что еще не встречались с фактами ошибочных показаний. Последняя категория респондентов представлена следователями со стажем от 2 до 5 лет, преимущественно 3 года. На практике допрос добросовестных потерпевших и свидетелей, обнаруживающих «пробелы памяти» или дающих показания вразрез имеющейся доказательной базы, зачастую представляет огромную сложность. Во-первых, полученные в ходе допроса такие фактические данные нуждаются в более четкой проверке, которая потребует дополнительного времени и способов. Будучи проверенными, такие показания необходимо подвергнуть качественной оценке и анализу. Кроме того, такая следственная ситуация, являясь неконтролируемой и неуправляемой неопытным следователем, может привести к возникновению конфликта между лицом, производящим следствие или дознание и допрашиваемым. По мнению В.С.Бурдановой: «заблуждения потерпевших и свидетелей,... ошибающихся, но настаивающих на своем, приводящих в показаниях все новые подробности» являются в деятельности следователя психологическими барьерами, которые сковывают интеллектуальную активность следователя, препятствуя объективному восприятию и анализу информации, затрудняя всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела.1
В тактике допроса любого участника процесса в любой следственной ситуации необходимым условием для предотвращения конфликтов огромное значение играет установление психологического контакта. Причем, практически все ученые-криминалисты склоняются к тому, что установление психологического контакта является не стадией допроса, а необходимым условием, сопровождающим весь процесс допроса. Психологический контакт должен быть основан на принципе индивидуально-личностного подхода к допрашиваемому. Этот постулат так или иначе звучит во всех исследованиях, посвященных тактике допроса, однако, особенно остро он проявляется в последнее время в исследованиях, написанных на стыке наук криминалистики и психологии (В.В.Карузина, Лутовинова Н.В., Полстовалов, О.В., В.Г.Пушков, Симоненко СИ. и др.)
Добросовестное заблуждение в показаниях свидетелей и потерпевших
Человек обладает такой способностью отражения действительности, которая дает ему возможность выделять себя из окружающего мира и осознавать. «Сознание - это специфически человеческое качество, представляющее собой высшую форму психического отображения действительности.»1. Это значит, что человек не только отражает окружающее, но и осмысливает, анализирует происходящее и производит сознательные действия, то есть контактирует с окружающим его миром, познавая его. Именно благодаря такому свойству психики человек может составить воспоминание о событии прошлого, причем это воспоминание будет содержать не только факты, но и оценки и умозаключения, а также анализ собственного поведения. «Психическое отражение, в отличие от зеркального и других форм пассивного отражения, является субъективным, а это значит, что оно является не пассивным, не мертвенным, а активным, что в его определение входит человеческая жизнь, практика и что оно характеризуется движением постоянного «переливания объективного в субъективное» . Активность воспринимаемых образов означает их субъективность, то есть «пристрастность», которая детерминирует качество воспринимаемой и репрезентируемой субъектом информации. В тоже время такая «пристрастность» вносит сомнения в оценку объективности восприятии, воспоминаний и суждений людей о событиях прошлого.
Как мы уже отмечали всплеск научной работы в направлении свидетельских показаний связан с периодом 1960-80-х гг. В научных исследованиях советских криминалистов акцент ставился на зависимости показания от специфики того или иного психического процесса или свойства, присущего личности. В работах исследователей постулируется изучение личности свидетеля или потерпевшего по большей части как дифферинциированое изучение их психических свойств и процессов. Во многом это вызвано тем, что с криминалистической точки зрения процесс формирования показаний советскими криминалистами всегда детерминировался отдельными психическими процессами и свойствами. Свидетель или потерпевший представлялся как носитель суммы различных психических свойств, которые в зависимости от ситуации заявляли о себе и привносили изменения в показания. Например, М.Л. Якуб определяет следующую зависимость: «Процесс формирования показания зависит и от типа характера, волевых качеств дающего показания, его темперамента и эмоциональности, от его впечатлительности, подверженности внушению, склонности к преувеличению и фантазированию».1 Такие исследователи считали особенности отдельных психических процессов той самой причиной, которая вызывала искажения при восприятии, переработки и репрезентации информации. Однако иначе рассматривается эта проблема в исследованиях Смыслова В.И. Его тезисы уже наполнены личностным содержанием, ссылкой на оригинальность индивида: «Живое созерцание взрослого человека, к какой бы области его деятельности оно ни относилось, опосредовано запасом его знаний.»2 При этом он определяет такое опосредование профессиональной деятельностью субъекта. Однако, следует заметить, что помимо профессиональных существуют и социо-культурные, половые, возрастные и др. критерии, формирующие фундамент или базис личности, определяющий психические акты, протекающие в ее сознании. Такая позиция, основанная на индивидуальном подходе, представляется нам более верной.
Исследуя проблему искажений в свидетельских показаниях, и констатируя наличие такого феномена, как добросовестное заблуждение, исследователи тем не менее, не пытались охарактеризовать его. Ратинов А.Р. Доспулов Г.Г., Порубов Н.И., Якуб М.Л. просто констатировали, что априори добросовестный свидетель или потерпевший может давать показания, не соответствующие истине, что является результатом добросовестного заблуждения. Первая попытка дать определение добросовестному заблуждению была предпринята В.А.Гуняевым: «Добросовестное заблуждение в свидетельских показаниях — чисто психологический феномен и может быть определен как полностью или частично неадекватное действительности формирование или переформирование представлений и понятий субъекта, воспринимавшего обстоятельства, имеющие значение для расследуемого уголовного дела, относительно содержания этих обстоятельств, порождаемое мыслительной деятельностью.»1 Безусловная заслуга Гуняева В.А. состоит в определении добросовестного заблуждения как психологического феномена, отграничение таким образом его от субъективно-физиологических и объективных факторов восприятия. Мы полностью согласны с психологической природой добросовестного заблуждения. Само определение данного феномена содержит в себе оттенок неуправляемости волей субъекта -несознаваемое заблуждение свидетеля, искренне желающего дать правдивые показания. Именно фактор неосознанности, отсутствия волевого момента в формировании искажений в показаниях отделяет добросовестного свидетеля от недобросовестного, а определение - заблуждение напрочь отделяет психические процессы от субъективно-физиологических. Будучи психологическим феноменом, добросовестное заблуждение не зависит от объективных возможностей наблюдения и субъективно-физиологических особенностей индивида. «Действие этих факторов (объективных и субъективно-физиологических) необратимо и само по себе собственно добросовестного заблуждения не порождает, а лишь обуславливает пробелы и пропуски восприятия, что чревато потенциальной возможностью заблуждения за счет восполнения этих пробелов в ходе мыслительной деятельности субъекта»1. Таким образом, объективные и субъективно-физиологические факторы не порождают добросовестного заблуждения, а лишь могут являться предпосылкой для его возникновения.
В тоже время мы не согласны с Гуняевым В. А. в том, что единственной причиной добросовестного заблуждения является мыслительная деятельность. В сущности он частично сам себе противоречит, потому как сам в своем исследовании включает в число причин, вызывающих заблуждение в стадии восприятия эмоции, классифицируя их на отрицательные, положительные и нейтральные." По нашему мнению причина добросовестного заблуждения не может быть охарактеризована только как мыслительная деятельность потому что мыслительная деятельность - мышление является высшим познавательным процессом, в то время как добросовестное заблуждение может возникать на более ранних этапах постижения события или предмета, на этапе первичного восприятия или неосознанного отражения. По нашему мнению, не только мыслительный процесс или апперцептивный процесс, а совокупность всех индивидуальных особенностей психики служит причиной неадекватного переформирования воспринимаемой свидетелем или потерпевшем информации.
Некоторые вопросы психологии
Проблемы воспроизведения, связанные с «пробелами в памяти» свидетелей и потерпевших информации относительно событий, в которых они непосредственно участвовали или при которых они присутствовали, можно условно разделить на две категории. К первой относятся факты по каким-то причинам не запечатленные, то есть изначально не попавшие в поле актуального восприятия; ко второй - факты полностью или частично забытые или вытесненные из сознания.
Во второй главе мы вели речь о реконструкции и деформации воспринятого материала под влиянием неосознаваемых установок различного уровня. В настоящем параграфе мы предпримем попытку вскрыть психологические механизмы, по большей части также числе установочного характера, влияющие на изменение объема запечатленной и сохраняемой информации.
С тем чтобы лучше понять природу забывания обратимся к механизму запоминания. Запоминание событий с криминалистической точки зрения, не будучи процессом научения, по большей части обусловлено отношением личности к запоминаемому материалу. Отношение вызвано направленностью личности, а направленность, как мы уже утверждали в предыдущей главе - это система установок разного уровня, индивидуальный модус конкретной личности. Поэтому, допрашивая свидетеля или потерпевшего, в первую очередь необходимо определить субъективный характер событий или явлений для допрашиваемого. А именно являлось ли для воспринимающего конкретное событие или явление экстраординарным, из ряда вон выходящим или было повседневным или даже рутинным. От степени имеющегося интереса, который определяется актуальными установками, будет зависеть продуктивность запоминания. Здесь опять таки необходимо разграничивать два уровня развертывания установки в деятельности человека: установочный и объективационный. Все то, что является привычным для воспринимающего, не вызывающее удивления, недоумения, затруднения не требуя определенного напряжения и осмысления происходит машинально и следовательно, не запоминается. Вследствие чего, такой потерпевший или свидетель сможет передать только имеющуюся у него по поводу этого события «схему», то есть не первичное, а вторичное восприятие, а не объективную на тот момент реальность. Такое восприятие переживалось им когда-то ранее, затем, образовало определенную схему, которая является лишь абстракцией или моделью. Примером таких воспоминаний могут служить воспоминания об статичных обстановках, окружающих нас на работе, дома и на улице; о режиме дня или порядке выполнения работ, происходящих автоматически. Первичным восприятие может стать только тогда, когда выполнение этих действий вызывало какое-либо препятствие, задержку, то есть требовало подключения второго уровня действия установки - процесса внимания или объективации. Во второй главе настоящего исследования мы говорили о том, что вторичность восприятия, обусловленная установками может порождать искажения выражающиеся в добросовестном заблуждении относительно событий, существующих согласно схемы, но реально претерпевших изменения, которые в схеме не нашли отражение. Сейчас мы делаем акцент на том, что многие важные детали и даже события могут не восприниматься субъектом, то есть не осознаваться и не существовать для субъекта, а следовательно не содержаться в доступной части хранилищ памяти. В ряде случаев такая информация запечатлевается латентно и обычными способами активизации памяти недоступна.
Запоминание, присущее свидетелю и потерпевшему может быть произвольным и непроизвольным, что необходимо устанавливать в ходе расследования. Диагностирование типа запоминания не представляет трудности, потому как произвольное запоминание характерно наличием цели именно на запоминание. Чаще всего, в ходе беседы допрашиваемый сам заявляет о том, что он поставил перед собой цель запомнить происходящие события, движимый целью розыска преступников, гражданским долгом и т.д. Нужно отметить, что наличие произвольности в запоминании гораздо облегчает процедуру собирания и оценки данных, полученных в ходе допроса. «Намерение запомнить надо считать одним из главнейших условий успешности запоминания»1 - утверждает А.А.Смирнов - советский психолог в области восприятия и памяти. Действительно, применительно к событиям, имеющим криминалистическое значение, будет значим факт осознания противоправности происходящих событий и возникновения вследствие этого установки на запоминание. Необходимо подчеркнуть, что искаженное восприятие смысла происходящего, даже если вслед за ним возникает установка запомнить будет является негативным моментом, деформирующим суть показаний. Поэтому показания, при восприятии ориентированные на запоминание будут ценными только при одном условии - если свидетель и потерпевший правильно уловил смысл происходящего. А.А.Смирнов назьгеает такое состояние наличием мнемической направленности. «Мнемическая направленность не представляет собой чего-либо однородного, всегда одинакового. Она всякий раз выступает в том или ином качественно своеобразном содержании. Первое, что характеризует собой конкретное содержание направленности, - это требования, которым должно удовлетворять запоминание, то есть что именно должно быть достигнуто в итоге запоминания»1. В данном случае потерпевший руководствуется внезапно возникшей установкой на оптимально точно запоминание событий с целью последующего задержания преступника и восстановления попранной справедливости. Поэтому, реализуя свою установку, он будет стараться запомнить статические и динамические признаки внешности преступников, маршрута движения, признаков автотранспорта и т.д. - все те признаки, которые могут быть впоследствии использованы для задержания. В тоже время все остальные обстоятельства могут остаться без внимания и следовательно достаточного для воспроизведения отражения не найти. Здесь опять же срабатывает принцип установки, которая является своего рода фильтром восприятия. Потерпевший или свидетель на основании своей системы убеждений и ожиданий сортируют по их мнению поступающую информацию на значимую и ненужную, производя эту классификацию субъективно. При этом часть информации, которая впоследствии может оказаться полезной, в актуальный слой «цензурой восприятия» не попадает. Эту отрицательную сторону произвольного запоминания отмечал В.И.Смыслов: «Свидетель стремится сохранить в памяти именно ту информацию, которую он считает важной, и не фиксирует кажущиеся ему несущественными сведения. Хотя для расследования преступления именно последние могут оказаться наиболее важными.» В лучшем случае неважная для воспринимающего информация окажется фоновой и возможно, латентно запечатленной.
