Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общие вопросы расследования преступлений несовершеннолетних 14
1. Организационно-правовые основы расследования преступлений несовершеннолетних 14
2. Расследование преступлений несовершеннолетних в форме дознания 38
3. Оптимизация правил подследственности уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних 56
4. Конфиденциальность расследования преступлений несовершеннолетних 63
Глава 2. Особенности применения мер процессуального принуждения к несовершеннолетним и производства процессуальных действий с их участием 81
1. Особенности применения к несовершеннолетним мер процессуального принуждения 81
2. Особенности производства отдельных процессуальных действий с участием несовершеннолетних 105
Глава 3. Окончание расследования преступлений несовершеннолетних прекращением уголовного дела 117
1. Прекращение уголовного дела в связи с не достижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность 117
2. Прекращение уголовного дела в связи с отставанием несовершеннолетнего в психическом развитии 129
Заключение 160
Литература 164
- Организационно-правовые основы расследования преступлений несовершеннолетних
- Расследование преступлений несовершеннолетних в форме дознания
- Особенности применения к несовершеннолетним мер процессуального принуждения
- Прекращение уголовного дела в связи с не достижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность
Введение к работе
Актуальность темы. Преступность несовершеннолетних на протяжении ряда десятилетий является в нашей стране одной из серьезных проблем и представляет собой дестабилизирующий фактор. Несмотря на принимаемые меры по предупреждению правонарушений несовершеннолетних, состояние и динамика совершенных ими преступлений дают основание сделать вывод о продолжающихся негативных процессах, протекающих в подростковой среде. Соответствующие официально зарегистрированные данные позволяют констатировать, что на протяжении изученного нами периода удельный вес преступлений несовершеннолетних в общей структуре преступности остается относительно стабильным и составляет 9-11% (1997 г. — 10,9%; 1998 г. — 10,3%; 1999 г. — 9,6%; 2000 г. — 8,9%; 2001 г. — 9,0%; 2002 г. — 9,1%). Особую тревогу вызывает тот факт, что в структуре подростковой преступности 73,6% занимают тяжкие и особо тяжкие преступления, а в структуре всех раскрытых преступлений доля таких преступлений чуть более 50%'.
В апреле 2002 г. Коллегия МВД России на своем заседании, посвященном проблемам преступности и профилактики правонарушений несовершеннолетних, отметила ряд серьезных недостатков и просчетов в деятельности органов внутренних дел по профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. В целях повышения эффективности работы в данном направлении утверждена Комплексная программа совершенствования деятельности органов внутренних дел по борьбе с безнадзорностью и правонарушениями несовершеннолетних на 2002-2003 гг. Предполагалось предпринимать организационно-практические меры по стабилизации криминогенной обстановки в подростковой среде, укреплению взаимодействия служб и под-
1 См.: Преступность и правонарушения. (1998-2002): Статистический сборник. — М., 2003. — С. 50; Состояние преступности в России за январь-декабрь 2002 года. — М.: ГЩ МВД России, 2003. — С. 27.
Организационно-правовые основы расследования преступлений несовершеннолетних
В различные исторические периоды становления и развития Советского и Российского государства вопросам надлежащей законодательной регламентации и эффективной организации расследования преступлений несовершеннолетних уделялось пристальное внимание. В науке уголовного процесса правовые нормы, регламентирующие производство по делам несовершеннолетних, также подвергнуты обстоятельному исследованию.
Нормативные правовые предписания, формулирующие определенные правила досудебного производства с участием несовершеннолетних, были разработаны, сформулированы и включены в законодательство более 100 лет назад. В принятом под воздействием рекомендаций международных конгрессов (Лондон, 1872г., Санкт-Петербург, 1891г.) Законе «О малолетних и несовершеннолетних подсудимых» от 2 июня 1897г. предусматривались участие законных представителей несовершеннолетних, возможность применения специальных мер пресечения в виде ответственного надзора, заключения в отделение при исправительных колониях, выделение в особое производство дел о соучастии несовершеннолетних в совершении преступлений совместно со взрослыми, выяснение степени умственного и нравственного развития обвиняемого («особое производство о разумении»), обязательная защита .
Указанные уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие производство по делам несовершеннолетних, нашли закрепление более чем в 20 статьях Устава уголовного судопроизводства, в связи с чем в нем рельефно обособились специальные правила расследования и судебного разбирательства данной категории дел.
Следующим этапом в развитии организационно-правовых основ расследования уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних стали советские декреты «О комиссиях по делам несовершеннолетних» от 17 января 1918 г. и «О суде над несовершеннолетними» от 4 марта 1920 г. , а также Инструкция о работе комиссий по делам несовершеннолетних от 30 июля 1920 г. В соответствии с данными декретами и Инструкцией производство по делам лиц обоего пола до 17 лет из компетенции суда перешло в юрисдикцию комиссий по делам несовершеннолетних, образованных из представителей ведомств общественного призрения, просвещения и юстиции и подчиняющихся Наркомату общественного призрения РСФСР. Расследование тяжких преступлений несовершеннолетних после их задержания передавались народному судье, являющемуся членом комиссии по делам несовершеннолетних. Судья проводил по делу следственные действия, вносил в комиссию доклад по результатам расследования, по которому принималось окончательное решение3.
Принятие в 1923 г. Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (далее — УПК РСФСР) не привело к развитию системы правовых норм, регулирующих как производство по делам несовершеннолетних в целом, так и его досудебные стадии. Более того, в нем были выделены лишь следующие специализированные правила, касающиеся расследования дел этой категории: дело о преступлении несовершеннолетнего, совершенном совместно с взрослым, должно выделяться в отдельное производство с направлением его в комиссию по делам несовершеннолетних (ст. 38); для определения возраста обвиняемого при отсутствии надлежащих документов необходимо проведение медицинского освидетельствования (ст. 141).
Таким образом, порядок досудебного производства по делам о преступлениях несовершеннолетних, правовые контуры которого достаточно четко были определены в дореволюционном российском законодательстве, видоизменены в декретах «О комиссиях по делам несовершеннолетних» и «О суде над несовершеннолетним», практически не нашел отражения в уголовно-процессуальном законодательстве 20-х годов XX века, что может быть расценено как шаг назад в истории развития отечественного уголовного процесса в отношении несовершеннолетних.
Принципиальные изменения в области организации уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних произошли в связи с принятием в середине 30-х годов прошлого столетия программных специальных нормативных документов, посвященных вопросам борьбы с преступностью, беспризорностью и безнадзорностью несовершеннолетних. Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью несовершеннолетних» и постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 20 июня 1935 г. «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности»1 расширили сферу судебного вмешательства в дела о правонарушениях подростков, ввели четкую специализацию по этим делам в деятельности правоохранительных органов, прежде всего — прокуратуры, упразднили комиссии по делам несовершеннолетних.
В эти же годы на страницах юридической печати шла научная дискуссия о перспективах развития отечественной системы правосудия по делам несовершеннолетних, в том числе досудебного производства. Своеобразным фактором, спровоцировавшим острую полемику юристов, специализирующихся на проблемах борьбы с преступностью несовершеннолетних, выступила практика создания в некоторых городах страны специальных «камер» (участков) по делам несовершеннолетних при народных судах либо фактически самостоятельных детских судов.
Представители одного научно-практического направления исходили из тезиса о необходимости распространения общих принципов уголовного процесса на дела о преступлениях несовершеннолетних, нецелесообразности специализации судебных органов по этим делам и выделения в уголовно-процессуальном законодательстве специальных норм. В рамках другого направления практикующие юристы и ученые-правоведы считали, что отсутствие четкой и глубокой специализации снижает эффективность реагирования государственных органов на преступления несовершеннолетних, не способствует предупреждению с их стороны новых правонарушений и преступлений. Детская преступность, — отмечали сторонники второго течения среди юристов, — качественно специфическое социальное явление в связи с возрастными, психологическими и социальными особенностями детей, что предполагает отличающиеся от общих следствие по делам несовершеннолетних, судоустройство и исполнение наказания.
Как покажет дальнейшее рассмотрение этих вопросов, в большей степени нормативно-организационное воплощение на практике получил второй из указанных подходов к устройству законодательства и правоохранительных органов.
Кодификация уголовно-процессуального законодательства РСФСР, если брать во внимание предмет нашего исследования, знаменательна тем, что в УПК РСФСР 1960 г. впервые в советский период обстоятельно урегулированы как в целом правила производства по делам несовершеннолетних, так и порядок предварительного расследования преступлений подростков. Анализ главы 32 УПК РСФСР, других уголовно-процессуальных норм позволяет усмотреть в нем достаточно выстроенную систему правовых предписаний, регламентирующих особенности ведения следствия в отношении несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых.
Расследование преступлений несовершеннолетних в форме дознания
Уголовно-процессуальный закон предусматривает, что дознание является формой предварительного расследования преступлений, осуществляемого дознавателем (следователем) по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия не обязательно (п.8 ст. 5 УПК РФ). В советском уголовно-процессуальном законодательстве и соответствующей этому периоду теории в понятие дознания вкладывался практически такой же смысл. Большинством специалистов в области уголовного процесса оно определялось как форма предварительного расследования.
Слишком широко дознание определял А.П. Рыжаков, понимая под ним уголовно-процессуальную и иную деятельность уполномоченных законом органов, направленную на обеспечение расследования в связи с наличием у них информации о возможном совершении преступления.
С позиций уголовно-процессуального законодательства РСФСР В.Г. Даев и В.В. Шимановский вполне обоснованно определяли дознание как первичную форму расследования для дел, по которым обязательно производство предварительного следствия, и основную форму расследования для несложных дел, по которым производство предварительного следствия не обязательно.
Сходную трактовку дознания дал и Ю.В. Деришев, определив его как уголовно-процессуальную деятельность «уполномоченных на то специальных органов, выступающих либо как экстренный, не допускающий отлагательств первоначальный и предшествующий предварительному следствию этап расследования, направленный на выявление и закрепление следов преступления и обнаружение преступника путем производства неотложных следственных действий; либо как ускоренное и упрощенное расследование в полном объеме определенной категории уголовных дел, не требующих в связи со своей простотой предварительного следствия».
После принятия и введения в действие с 1 июля 2002 г. нового УПК дознание функционирует только как одна из форм предварительного расследования по уголовным делам, перечисленным в ч. 3 ст. 150 УПК, возбуждаемым в отношении конкретных лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести (ст. 15 УК РФ). В подавляющем большинстве это преступления, которые перечислялись в ст. 414 УПК РСФСР3.
В сравнении с предварительным следствием дознание можно рассматривать как упрощенную и укороченную по срокам форму расследования, предусматривающую специальные правила производства по уголовному делу (гл. 32 УПК РФ)4.
В самом общем виде различие между предварительным следствием и дознанием состоит в следующем: они осуществляются различными органами; несколько различны объем и сроки процессуальной деятельности, выполняемой этими органами по конкретному уголовному делу; не совпадают категории расследуемых следователями и дознавателями уголовных дел; следователи и дознаватели обладают разной процессуальной самостоятельностью; дознание не предполагает отдельной процедуры привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления обвинения, по окончании дознания дознаватель составляет обвинительный акт, который напоминает протокол о преступлении, ранее предусматривавшийся ст. 415 УПК РСФСР1.
В УПК РФ, в отличие от ранее действовавшего уголовно-процессуального законодательства, введены понятия дознания, органа дознания, дознавателя, начальника органа дознания (ст. 5), а также урегулирована компетенция органа дознания и дознавателя (ст.ст. 40 и 41).
Анализ соответствующих уголовно-процессуальных норм, регламентирующих порядок производства дознания (гл. 32 и ст. 41 УПК), не оставляет сомнений в том, что процессуальные полномочия дознавателя и следователя практически одинаковы. Исключение составляют лишь итоговое процессуальное решение по уголовному делу — обвинительный акт, который, в отличие от обвинительного заключения, подлежит утверждению начальником органа дознания (ч. 4 ст. 225 УПК), а также обязательное выполнение указаний прокурора и начальника органа дознания (ч.4 ст. 41 УПК) .
Дознание проводится по тем же правилам, что и предварительное следствие. В главе 32 УПК введены и некоторые изъятия из этих правил: первоначально срок дознания в ст. 223 УПК РФ устанавливался в пределах 15 суток, он мог быть продлен прокурором, но не более чем на 10 суток. Федеральным законом от 4 июля 2003 г. первоначальный срок дознания увеличен до 20 суток с правом продления на те же 10 суток. Лицо, в отношении которого вынесен обвинительный акт, считается обвиняемым.
Хотя в УПК нет указания на то, что если дознание не укладывается в максимальный срок, должна происходить смена формы расследования и уголовное дело передается в орган предварительного следствия, практика складывается именно таким образом.
Анализ уголовно-процессуальных новелл, относящихся к дознанию, позволил СИ. Гирько дать следующее его определение, которое, на наш взгляд, адекватно отражает смысл и содержание соответствующих уголовно-процессуальных норм. Дознание им понимается как «обобщенное наименование уголовно-процессуальной компетенции ряда государственных органов, включая органы внутренних дел, реализуемой наряду с административной, оперативно-розыскной и другими направлениями деятельности, содержанием которой является предварительное расследование по делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно (в форме дознания)».
Дознание является простой формой расследования очевидных преступлений по уголовным делам, возбуждаемым в отношении установленных конкретных лиц. По замыслу законодателя, оно призвано освободить следователей от расследования указанных преступлений, не представляющих большой общественной опасности, совершаемых как взрослыми, так и несовершеннолетними.
Особенности применения к несовершеннолетним мер процессуального принуждения
Законодательная регламентация применения к участникам уголовного судопроизводства мер уголовно-процессуального принуждения претерпела в УТЖ РФ значительные, можно сказать, кардинальные изменения.
В законе впервые официально закреплен термин «уголовно-процессуальное принуждение», который в Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР отсутствовал. В УТЖ РФ выделен самостоятельный раздел 4 «Меры процессуального принуждения», в нем произведена классификация процессуальных принудительных мер (задержание, меры пресечения, иные меры процессуального принуждения). Судебный порядок избрания мер процессуального принуждения распространен также на отстранение обвиняемого от должности и арест имущества. Иначе в УТЖ РФ сформулированы основания конкретных процессуальных принудительных мер воздействия, сужена или, наоборот, расширена сфера их действия. Установлена принципиальная возможность возмещения гражданину вреда, причиненного незаконным применением меры процессуального принуждения, независимо от итоговых решений по уголовному делу.
Произошедшие в уголовно-процессуальном законодательстве изменения рельефно проявились в указанной части, при регламентации в главе 14 УТЖ РФ так называемых иных мер процессуального принуждения: обязательства о явке, привода, отстранения обвиняемого от должности, наложения ареста на имущество и денежных взысканий. Законодательные новеллы коснулись целей, оснований, порядка применения названных принудительных мер. В приложениях к ст.ст. 476 и 477 УТЖ РФ представлены образцы бланков постановлений, протоколов, других процессуальных документов, которые сопровождают фактическое использование норм главы 14 УТЖ РФ1.
Определенные изменения в законодательной регламентации мер процессуального принуждения произошли и в части их применения к несовершеннолетним подозреваемым, обвиняемым.
Так, законодатель отказался от помещения в специализированную главу 50 УПК РФ «Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних» норм, регулирующих применение меры пресечения в виде отдачи несовершеннолетнего под присмотр, надзор. В УТЖ РСФСР ей посвящалась ст. 394, которая располагалась в главе 32 «Производство по делам несовершеннолетних». В УТЖ РФ ст. 105 «Присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым» отведено место в главе 13 «Меры пресечения» раздела 4 «Меры процессуального принуждения». Подобное законодательное новшество вряд ли можно приветствовать.
Преимущества правового регулирования особенностей производства по отдельным категориям уголовных дел в рамках отдельных глав известны. Сведение, сосредоточение в специальной главе большинства правовых норм, относящихся к производству по делам несовершеннолетних, позволяет обеспечить их максимальную согласованность, устранить противоречия, восполнить пробелы. Кроме того, при таком подходе данными правилами удобнее пользоваться практическим работникам .
Обращает на себя внимание тот факт, что при размещении в УПК РФ нормативных предписаний о применении к несовершеннолетним подозреваемым, обвиняемым мер уголовно-процессуального принуждения законодатель не только отступил от принципа специализации в правовом регулировании родственных общественных отношений, но и проявил определенную непоследовательность. Частично вопросы задержания несовершеннолетних подозреваемых, заключения под стражу несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых регламентированы ст. 423, которая размещена в главе 50 УПК РФ. Вопросы же избрания меры пресечения в виде присмотра или надзора за несовершеннолетним регламентированы ст. 105, находящейся в главе 13 УПК РФ1.
В отличие от УПК РСФСР (ст. 393), предписывавшего задерживать несовершеннолетних лишь «в исключительных случаях, когда это вызывается тяжестью совершенного преступления», УПК РФ (ст. 423) отказался от подобных ограничений и распространил на несовершеннолетних общий порядок задержания лиц по подозрению в совершении преступлений. Отказ законодателя от используемой в ст. 393 УПК РСФСР формулировки об исключительности задержания несовершеннолетних вполне оправдан ввиду ее неконкретности. На данное обстоятельство неоднократно обращалось внимание в юридической литературе.
О задержании несовершеннолетнего подозреваемого незамедлительно извещаются его законные представители (ч. 3 ст. 423 УПК). Какие-либо отступления от этого правила недопустимы. Данная норма также не была известна УПК РСФСР.
Законодательной новеллой является и установление формальных ограничений для избрания в отношении несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу. Согласно ч. 2 ст. 108 УПК РФ несовершеннолетний подозреваемый или обвиняемый могут быть заключены под стражу при совершении тяжкого или особого тяжкого преступления, а в исключительных случаях — и при совершении преступления средней тяжести.
Прекращение уголовного дела в связи с не достижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность
Серьезной проблемой в контексте организации работы по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, предупреждению и сдерживанию подростковой преступности остаются запрещенные уголовным законом деяния, совершаемые до достижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Данная проблема эпизодически обсуждается в юридической литературе1, определенные ее аспекты исследовались в рамках кандидатских диссертаций2, были подготовлены аргументированные предложения о дополнении УПК РСФСР и УПК РФ нормами, призванными урегулировать особенности расследования фактов совершения общественно опасных деяний до достижения лицами возраста уголовной ответственности с последующим прекращением уголовного дела.
В настоящее время необходимо исследовать более подробно эти вопросы в связи с рядом обстоятельств.
Во-первых, несмотря на наметившуюся в последние годы устойчивую тенденцию к сокращению количества ставящихся на учет в подразделениях по делам несовершеннолетних ОВД (ПДН ОВД) лиц, совершивших противоправные деяния, но не подлежащих уголовной ответственности в связи с недостижением предусмотренного ст. 20 УК возраста острота обозначенной проблемы не снизилась (в 1999 г. в ПДН ОВД на учет их было поставлено 73 037, в 2000 г. — 66 682, в 2001 г. — 62 796, в 2002 г. — 55 564; на начало 2003 г. в ПДН ОВД России в связи с совершением общественно опасных деяний до достижения возраста уголовной ответственности состояли на учете 75 334 лиц, в том числе 9931 — женского пола)1.
Данная категория подростков2 остается самой представительной по численности среди всех состоящих на учете в ПДН ОВД, которые наиболее склонны к совершению преступлений (к началу 2003 г. на учете в ПДН ОВД состояли также 48 419 судимых несовершеннолетних и 25 354 несовершеннолетних, обвиняемых в совершении преступлений, которым избрана мера пресечения без лишения свободы). Многими из них совершено два и более общественно опасных деяния (в практике известны случаи, когда до достижения возраста уголовной ответственности подростки совершают десятки общественно опасных деяний).
Такие лица нередко являются инициаторами и организаторами совершения запрещенных уголовным законом деяний, вовлекают в них других малолетних, имеют устойчивые отношения и связи с ранее судимыми несовершеннолетними. Поэтому они требуют повышенного внимания со стороны инспекторского состава ПДН ОВД с точки зрения проведения с ними индивидуальной профилактической работы.
Во-вторых, из общего количества лиц, состоящих на учете в ПДН ОВД за совершение общественно опасных деяний до достижения возраста уголовной ответственности, три четверти, или 73,4 % — мальчики (49325) и девочки (5963), которым еще не исполнилось 14 лет. Поведение, образ жизни, условия воспитания таких лиц доллшы изучаться особо тщательно, поскольку они в принципе определяют содержание индивидуальной профилактической работы с ними. Большое значение при этом имеют качество, всесторонность, полнота расследования обстоятельств, выяснение ситуативности совершения названными лицами общественно опасных деяний.
В-третьих, в новом УПК изменилась законодательная регламентация порядка реагирования на факты совершения запрещенных уголовным законом деяний лицами, не достигшими возраста уголовной ответственности. Соответствующие нормы, включенные в ч. 3 ст. 27, ч. 4 ст. 133 УПК, безусловно, можно отнести к законодательным новеллам, требующим анализа и комментария, а также изучения практики их применения.
УПК РСФСР (п.5 ст. 5) предусматривал самостоятельное основание для отказа в возбуждении и прекращения уголовного дела — недостижение к моменту совершения общественно опасного деяния возраста, с которого, согласно закону, возможна уголовная ответственность. Оно действовало наряду с таким основанием, исключающим производство по уголовному делу, как отсутствие в деянии состава преступления (п. 2 ст. 5 УПК РСФСР).
В юридической литературе отмечалось, что подобная дифференциация в законодательстве проводилась для того, чтобы «правоохранительные органы могли специально учитывать лиц, совершивших общественно опасные деяния и освобожденных от уголовной ответственности в связи с недостижением возраста соответственно 14 или 16 лет. При привлечении в последующем таких лиц к уголовной ответственности за совершение преступлений указанная информация имеет не только оперативно-розыскное, но уголовно-процессуальное значение, способна оказать влияние на принимаемые по уголовному делу решения» .
В УПК РФ норма, предусматривавшаяся п.5 ст.5 УПК РСФСР, не нашла закрепления. Теперь, согласно ч.З ст.27 УПК РФ, уголовное преследование в отношении лица, не достигшего к моменту совершения запрещенным уголовным законом деяния возраста, с которого наступает уголовная ответственность, подлежит прекращению на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК — за отсутствием в деянии состава преступления.
Подобное решение законодателя далеко не бесспорно. Как правильно замечает Б.Т. Безлепкин, «презумпция «неразумения», на которой базируются нормы об освобождении от уголовной ответственности лиц, не достигших определенного возраста, и отсутствие состава преступления — явления различные. Отсутствие состава преступления — реабилитирующее основание освобождения от уголовной ответственности. Его применение означает, что гражданин оказался жертвой судебной, следственной или прокурорской ошибки (или всех вместе взятых ошибок) и что государство по отношению к такому гражданину является должником, чего никак нельзя сказать ни про одиннадцатилетнего убийцу, ни про тринадцатилетнего разбойника».
