Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Уголовный кодекс России как основной источник уголовного права 13
1. Общие вопросы учения об источниках права 13
2. Уголовное право как логическая система 29
3. Уголовный кодекс - основной источник норм уголовного права, определяющих преступность и наказуемость деяния 48
4. Иные источники норм уголовного права и их классификация...69
5. Вопросы имплементации норм международного уголовного права в УК РФ 109
Глава 2. Предписания уголовно-правового характера, предусматриваемые в федеральных законах иной отраслевой принадлежности 126
1. Понятие, содержание и виды предписаний уголовно-правового характера, предусматриваемых в федеральных законах иной отраслевой принадлежности 126
2. Рассогласование предписаний уголовно-правового характера федеральных законов иных отраслей права с системой норм Уголовного кодекса РФ как недостаток законодательной техники при нормотворчестве 143
3. Способы выявления и преодоления рассогласования положений УК РФ и предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иных отраслей права 176
Заключение 190
Список использованной литературы
- Общие вопросы учения об источниках права
- Уголовное право как логическая система
- Понятие, содержание и виды предписаний уголовно-правового характера, предусматриваемых в федеральных законах иной отраслевой принадлежности
- Рассогласование предписаний уголовно-правового характера федеральных законов иных отраслей права с системой норм Уголовного кодекса РФ как недостаток законодательной техники при нормотворчестве
Введение к работе
В развитии современных национальных правовых систем демократических государств наметилась тенденция к их постепенному сближению, проявляющаяся во взаимной рецепции правовых предписаний, имплементации норм и общепризнанных принципов международного права в национальное законодательство.
Конституция Российской Федерации (далее. — РФ) 1993 года многое заимствовала из опыта конституционного развития зарубежных стран, трансформировала в национальное законодательство положения основных международных документов по правам человека. С момента принятия Конституции РФ по итогам всенародного голосования в России стала проводиться широкомасштабная правовая реформа, успешность которой непосредственно зависела от такого условия законопроектной работы, как системность нормотворчества. В силу системного характера права каждый принимаемый нормативный акт связан и с другими нормативными актами. Более того, каждый нормативно-правовой акт как правовое явление существует (действует) не иначе, как в связи и в единстве с другими правовыми и неправовыми явлениями. Каждый нормативно-правовой акт является частью общей системы нормативных актов, тесно взаимосвязанной с другими ее частями., И дефекты одного нормативного акта могут парализовать или исказить действие других нормативных актов. Поэтому в процессе правотворческой деятельности, в правовой науке и в правовой практике большое значение должно придаваться согласованности нормативно-правовых актов.
К сожалению, при подготовке новых законов в рамках проводимой реформы необходимость взаимной «увязки» отраслей законодательства нередко игнорируется. Так, несмотря на то, что именно Уголовным кодексом РФ должно осуществляться регулирование
5 уголовно-правовых по своей правовой природе отношений, в федеральных законах иной отраслевой принадлежности зачастую встречаются предписания уголовно-правового характера, не соответствующие уголовному законодательству.
Игнорирование системообразующих связей между отраслями законодательства нередко приводит к возникновению межотраслевых коллизий. Противоречащие друг другу правовые предписания создают немалые сложности в процессе правоприменительной деятельности, порождают возможность произвольного их применения, могут привести к нарушениям прав и законных интересов граждан и, в конечном итоге, - к дестабилизации единого правового пространства.
Сложившаяся ситуация дала основание для исследования важнейших аспектов проблемы рассогласованности положений УК РФ и предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности.
Актуальность темы исследования определяется:
- потребностью комплексного исследования проблем согласован
ности уголовного и иных отраслей отечественного законодательства;
важностью установления пробельности УК;
необходимостью совершенствования УК РФ.
Объектом настоящего диссертационного исследования является рассогласование уголовного и иных отраслей законодательства.
Предметом исследования являются предписания уголовного и иных отраслей законодательства.
Цели диссертации - всесторонне исследовать различные аспекты взаимосвязей уголовного и иных отраслей законодательства, выявить рассогласованность положений УК и предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности, сформулировать рекомендации по устранению
обнаруженных расхождений в правовом регулировании одних и тех же вопросов.
Для достижения названных целей в диссертации были поставлены и решались следующие задачи:
изучить предписания уголовного и иных отраслей законодательства, являющиеся однородными по направленности правового регулирования, на предмет наличия рассогласований;
- показать взаимосвязь предписаний уголовного и иных отраслей законодательства;
разработать научные рекомендации по устранению рассогласованности положений УК РФ и предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности.
Методология и методика исследования. Методология исследования обусловлена целями, задачами и структурой диссертационной работы.
При подготовке настоящей диссертации использовались общенаучные методы познания, а также частнонаучные методы: историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный и другие.
Научной базой исследования явились труды ученых в области теории права и уголовного права: С.С. Алексеева, Н.Б. Алиева, В.К. Бабаева, А.Г. Безверхова, Я.М. Брайнина, Л.Д. Гаухмана, Н.Д. Дурманова, Д.А. Керимова, Т.В. Кленовой, М.И. Ковалева, В.П. Коняхина, Л.Л. Кругликова, В.В. Лазарева, В.П. Малкова, С.Ф. Милюкова, А.В. Мицкевича, А.В. Наумова, А.С. Пиголкина, Н.И. Пикурова, В.М. Сырых, М.Д. Шаргородского, В.Ф. Щепелькова, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко и других авторов.
Нормативную базу диссертации составляют Конституция РФ, международные правовые акты, Уголовный кодекс РФ, Уголовно-
7 исполнительный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, федеральные законы, постановления Пленума Верховного Суда РФ и иные официальные документы.
Эмпирическую базу исследования составляет опубликованная практика Верховного Суда РФ.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые на монографическом уровне проанализирован комплекс правовых проблем, связанных с рассогласованностью положений УК и предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности. Выявлены основные рассогласования между правовыми предписаниями уголовного и иных отраслей законодательства. Определены способы выявления и преодоления рассогласований положений УК и предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности. Проанализирован круг иных (помимо УК) источников норм уголовного права. Определена степень их согласованности с положениями УК РФ. Выявлены пробелы уголовного законодательства, предложены меры по их устранению.
В диссертации сформулированы положения, благодаря которым могут быть устранены коллизии и пробелы, возникающие в связи с рассогласованием положений УК и предписаний уголовно-правового характера федеральных законов иной отраслевой принадлежности. Основные положения, выносимые на защиту:
1. Уголовному праву присущи такие признаки, как системность и логичность, ибо оно характеризуется наличием множества взаимосвязанных уголовно-правовых норм, образующих некое упорядоченное единство; элементы данной системы должны быть внутренне согласованы и непротиворечивы. Однако в то же время уголовное право является элементом (подсистемой) отечественной правовой системы, поэтому согласованность, непротиворечивость и
8 гармоничность должны быть присущи не только внутриотраслевым взаимосвязям, но и взаимосвязям с другими отраслями права.
2. Именно благодаря системным взаимосвязям нормативные
предписания одной или различной отраслевой принадлежности не могут
противоречить друг другу. Непротиворечивость - качественная
характеристика межотраслевого взаимодействия правовых норм, под
которым следует понимать взаимную связь норм и институтов уголовного
и других отраслей права, которую необходимо учитывать при
законодательном конструировании и применении уголовно-правовых
предписаний.
Анализ законодательной базы и теоретической литературы дает основания для вывода о том, что декларируемое в ч. 1 ст. 1 и ч. 1 ст. 3 УК РФ положение о полной кодифицированности российского уголовного законодательства применительно к уголовному праву в целом не соответствует реальной правовой действительности.
Помимо основного источника российского уголовного права, представленного Уголовным кодексом, уместно выделять и иные источники уголовно-правовых норм, которые в отличие от УК РФ, имеют дополнительный характер; при регламентировании общественных отношений они присоединяются к предписаниям Уголовного кодекса, образуя в сочетании с ними единый регулятор.
5. К иным источникам отечественного уголовного права, имеющим
дополнительный характер, относятся: во-первых, ряд актов
законодательных органов власти (акты об амнистии; некоторые
законодательные акты СССР); во-вторых, ряд актов судебных органов
(нормативные - постановления Пленума Верховного Суда РФ по
вопросам судебной практики по уголовным делам; казуальные -
опубликованные решения Верховного Суда РФ по конкретным уголовным
делам; судебные решения, имеющие нормативно-прецедентный характер,
— решения Конституционного Суда РФ, признающие уголовно-правовую
9 норму не соответствующей Конституции России либо временно изменяющие предписания уголовного закона до момента наступления определенного условия); в-третьих, международно-правовые акты, регулирующие важнейшие аспекты борьбы с преступностью.
Федеральные законы иной отраслевой принадлежности, содержащие предписания уголовно-правового характера, не известные УК РФ, не могут выступать дополнительным источником отечественного уголовного права, ибо содержащиеся в них предписания, относящиеся к сфере исключительно уголовно-правового регулирования, не являются правовыми в традиционном понимании этого значения по той причине, что их нарушение не может влечь за собой никаких юридических последствий.
Анализ действующего законодательства позволяет сделать вывод о том, что предписания уголовно-правового характера, содержащиеся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности, можно подразделить на производные и непроизводные. Первые воспроизводят положения УК РФ применительно к конкретной; сфере общественных отношений; им свойственен вторичный характер, ибо при их реализации правоприменитель в первую очередь ссылается на уголовное законодательство. Помимо всего прочего производность в данном случае означает и согласованность упомянутых предписаний с базовыми для них положениями УК РФ. Непроизводные предписания уголовно-правового характера, содержащиеся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности, направлены на регламентацию отношений, являющихся предметом регулирования уголовного права, иным образом, нежели российское уголовное законодательство, либо решают вопросы, не урегулированные УК РФ. Существование непроизводных предписаний уголовно-правового характера можно объяснить лишь несоблюдением отечественным законодателем принципа согласованности предписаний уголовного и других отраслей отечественного законодательства.
8. В зависимости от содержания непроизводные предписания
уголовно-правового характера можно классифицировать следующим
образом: 1) предписания, устанавливающие уголовно-правовые запреты; 2)
предписания, содержащие дополнительные признаки известных
Уголовному кодексу РФ составов преступлений; 3) предписания,
регламентирующие вопросы освобождения от уголовной ответственности
и от наказания; 4) предписания по вопросам судимости; 5) иные
предписания уголовно-правового характера.
9. В целях преодоления имеющихся рассогласований предписаний
уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной
отраслевой принадлежности, с системой норм УК РФ предлагается
криминализировать: незаконный оборот органов и (или) тканей человека,
незаконное проведение искусственного оплодотворения или имплантации
эмбриона, клонирование, заражение туберкулезом, введение в пищевые
продукты или напитки наркотических средств, психотропных веществ или
их аналогов, воспрепятствование проведению экологической экспертизы,
фальсификацию данных, представляемых на экологическую экспертизу,
подготовку заведомо ложного заключения экологической экспертизы;
принуждение к подготовке заведомо ложного заключения экологической
экспертизы. Кроме того, формулируются и иные предложения и
рекомендации по законодательному разрешению противоречий между
положениями УК РФ и предписаниями уголовно-правового характера,
содержащимися в федеральных законах иной отраслевой принадлежности.
10. Преодоление: рассогласования предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности, и положений УК РФ целиком относится к компетенции законодателя, является его прерогативой. Преодолеть рассогласование в законодательстве можно лишь путем дополнительного нормотворчества со стороны законодательных органов. Все другие субъекты принимают
деятельное участие в выявлении рассогласований; но не наделены правом их устранения.
11. Предлагается закрепить обязательность проведения комплексной правовой экспертизы при принятии федеральных законов иной отраслевой' принадлежности, содержащих предписания уголовно-правового характера, с обязательным участием специалистов по уголовному праву на предмет выявления возможного рассогласования положений принимаемого акта с системой норм Уголовного кодекса РФ. Если эксперты подтвердят необходимость включения в федеральный закон непроизводных предписаний уголовно-правового характера, тогда его принятию должен сопутствовать логически вытекающий из него комплекс необходимых корректив в УК РФ и иные ранее принятые нормативные акты. Изменения и дополнения уголовного законодательства целесообразно осуществлять одновременно с принятием закона иной отраслевой принадлежности.
12. Формулируется принцип согласованности предписаний уголовного и других отраслей отечественного законодательства: «1. При издании новых правовых предписаний законодатель должен считаться с теми положениями, которые уже предусмотрены действующим законодательством; при принятии комплексного или иного закона, предусматривающего неизвестные действующему законодательству предписания определенной отраслевой принадлежности, обязательно внесение необходимых изменений и дополнений в соответствующие отраслевые нормативно-правовые акты. 2. Необходимо не допускать ситуации одновременного действия правовых предписаний, противоречащих друг другу или не согласованных друг с другом».
Теоретическая и прикладная значимость диссертации состоит в том, что сформулированные в ней научные положения и рекомендации углубляют учение о взаимосвязи уголовного и иных отраслей законодательства и могут быть использованы: в законодательной деятельности в процессе совершенствования УК и федеральных законов
12 иной отраслевой принадлежности; в следственной и судебной практике; при дальнейшей доктринальной разработке проблемы согласованности уголовного и других отраслей законодательства; в учебной работе со студентами вузов юридического профиля, в системе повышения квалификации судей, прокуроров, следователей, дознавателей, а также адвокатов.
Достоверность и апробация результатов исследования. Достоверность полученных результатов диссертации обеспечена сопоставлением их с данными, полученными другими исследователями, использованием опубликованной судебной практики, а также новизной методологии исследования. Результаты диссертационного исследования апробированы при обсуждении на заседаниях кафедры уголовного права и криминологии Самарского государственного университета, в пяти публикациях, а также в сообщениях на научно-практических конференциях.
Результаты диссертационного исследования используются диссертантом при проведении занятий на юридическом факультете СамГУ по уголовному праву.
Структура и объем работы. Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования и состоит из введения, двух глав, подразделенных на восемь параграфов, заключения, списка использованных источников. Объем диссертации состоит из 194 страниц.
Общие вопросы учения об источниках права
Позитивное право в обществе появляется с возникновением государства, т.е. с возникновением власти, способной обеспечить исполнение подчиненными ей лицами соответствующих повелений. Но для того, чтобы упомянутые лица осуществляли волю государства, необходимо предоставить им возможность ознакомиться с ее содержанием. Поэтому воля государственной власти должна обязательно быть выражена вовне в определенной форме. Подобные формы выражения позитивного права называются в правовой теории и практике «источниками права». Согласно определению С.С. Алексеева, источниками права являются «исходящие от государства или признаваемые им официально документальные способы выражения и закрепления норм права, придания им юридического, общеобязательного значения» . Следовательно, источники права представляют собой единственное «хранилище» юридических норм, только в котором они и находятся, и откуда мы их узнаем.
В шестидесятые годы ряд отечественных авторов предлагали заменить понятие «источник права» понятием «форма права», которое, по их мнению, более соответствовало изучаемому правовому явлению . Такая позиция не получила широкой поддержки, ибо термин «форма права» еще более многозначен и может быть использован при изучении права в самых разных значениях. Так, например, советский теоретик права Б.В. Шейндлин выделил пять значений термина «форма», применяемых к праву. К тому же в отраслевых юридических науках, в т.ч. ив доктрине уголовного права, термин «источник права» всегда сохранял свое значение, поэтому в данной работе он и используется.
С.С. Алексеев выделяет три основных вида юридических источников (нормативный юридический акт, прецедентный индивидуальный акт, санкционированный обычай) и отмечает, что в некоторых правовых системах, в частности при; их становлении, значение юридического источника приобретают формы правосознания, правовой идеологии. Ряд авторов в качестве отдельного источника права выделяет нормативный договор, однако по своим основным юридическим особенностям он относится к нормативным юридическим актам. Кроме того, в качестве источника права называют также труды ученых — юристов, однако в настоящее время юридическая наука практически утратила значение источника права.
Представляет интерес то обстоятельство, что правовые системы современных государств различаются, в частности, тем, какой из источников права преобладает в национальной правовой системе данной страны. В странах англосаксонского права (Англии, США, Канаде, Австралийском Союзе и др.) основной особенностью правовой системы является признание и широкое использование в качестве источника права судебного прецедента, т.е. решений судов, приобретающих значение «образца» для последующих решений по аналогичным делам, и тем самым, устанавливающих нормы права. В странах романо-германского права, в т.ч. и России, основным источником права признаются нормативные юридические акты. Однако в последнее время наблюдается определенное сближение правовых систем стран общего права и стран, принадлежащих к системе континентального права. В частности, в странах Содружества наций все большую роль играют статуты, т.е. акты парламентского нормотворчества. Вместе с тем во многих странах континентальной Европы решения вышестоящих судов обладают той или иной степенью обязательности для нижестоящих судов. Тенденции, проявляющиеся в российском праве, также вписываются в данный процесс.
Остановимся на более детальном изучении системы источников российского права. Как уже указывалось, первостепенное значение здесь придается нормативным юридическим актам, которые представляют собой «официальные документы, содержащие юридические нормы, а также положения, отменяющие либо изменяющие действующие нормы». Их широкому использованию способствуют такие качества, как четкость и доступность изложения выраженных в них предписаний, способность достаточно быстро реагировать на изменения потребностей общественного развития. Документально-письменная форма нормативных юридических актов обеспечивает формальную определенность права, позволяет непосредственно и оперативно знакомить с их содержанием население и является одним из условий законности. Кроме того, нормативные акты исходят в конечном счете из единого центра — нормотворческих органов государства, тем самым обеспечивая функционирование отечественного права как единой и цельной правовой системы в пределах всей страны и способствуя максимальному проведению в жизнь принципа системности права.
Уголовное право как логическая система
Понятие системы (от греч. - целое, составленное из частей; соединение) традиционно определяется как «упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой и образующих некоторое целостное единство»1. Как отмечают многие исследователи, понятие «система» становится одним из ключевых понятий научного знания середины XX века. Именно в этот период был разработан основной понятийно-категориальный комплекс понятия системы, который включал понятия структуры, подсистемы, целостности, связи, элемента, отношения; выявлены и описаны существенные признаки системности. К ним были отнесены: 1) наличие множественности элементов, пронизанных единством и находящихся в определенных связях, отношениях координации и субординации, образующих нечто упорядоченное (под единством в философии понимается такая взаимосвязь определенных предметов, процессов, которая образует целостную систему взаимодействия, внутренне устойчивую и в то же время включающуюся в более широкую систему); 2) интегративность (неаддитивность), т.е. наличие интегративных свойств, присущих системе как целому, а не отдельным ее частям, и возникающих в результате взаимодействия составляющих систему элементов; 3) зависимость каждого элемента системы от его места, функций внутри целого; 4) иерархичность, предполагающая, что каждая система является подсистемой и состоит из подсистем.
По мнению большинства специалистов, к числу наиболее сложных систем относятся социальные системы , в том числе правовая система. Последняя слагается из подсистем, каждая из которых является определенной отраслью права. Любая, отрасль права, в свою очередь, образует систему более узкого порядка, ее элементами являются подотрасли, правовые институты и отдельные нормы данной отрасли права. Логическая природа отрасли права заключается в том, что элементы данной системы, выраженные в форме правовых понятий и категорий, определенным образом связаны между собой и обладают диалектическим характером, т.е. любая отрасль права должна быть внутренне согласованна и не опровергать себя в силу внутренних противоречий. Представляется, что такие качества как системность и логичность тесно взаимосвязаны, ибо «полнота и непротиворечивость являются важнейшими системными свойствами любой отрасли права».
Уголовное право как отрасль права в полной мере обладает вышеперечисленными качествами и характеризуется единством своих элементов - уголовно-правовых норм. По обоснованному мнению Т.В. Кленовой, подобное единство обусловлено специфичностью содержания регулируемых нормами отношений и особым характером выражения в них государственной воли, т.е. предметом и методом регулирования. Однако данные правовые нормы обладают определенными различиями, являющимися основанием для выделения внутри отрасли групп однородных норм.
Традиционно указывается, что система уголовного права состоит из двух подсистем: норм Общей части уголовного права и норм Особенной части уголовного права. В соответствии с этой точкой зрения, Общая часть уголовного права включает в себя нормы, в которых предусматриваются его общие принципы, институты и понятия, закрепляются основные положения, определяющие основания, принципы и пределы уголовной ответственности и применения наказания, порядок и условия освобождения от уголовной ответственности и наказания. Особенная часть уголовного права включает в себя нормы, в которых определяются конкретные преступления по родам и видам, а также наказания, установленные за. их совершение. Представляется; что представители данной точки зрения смешивают понятия «правовой нормы» и «нормативного (правового) предписания»; последнее представляет собой «логически завершенное положение, прямо сформулированное в тексте: акта государственного органа и содержащее обязательное для других лиц, организаций решение государственной власти», т.е. норма; права формируется несколькими правовыми предписаниями. По обоснованному мнению ряда ученых, правовые предписания не определяют права и обязанности адресатов уголовного, закона и самостоятельное регулирование общественных отношений не осуществляют, однако участвуют в механизме регулирования нормой в качестве элемента ее структуры. Так, правовые предписания о принципах и задачах уголовного закона или правилах действия во времени и пространстве устанавливают условия применения всех уголовно-правовых норм, будучи включенными в содержание их гипотез, а определения в Общей части УК РФ уголовного наказания, системы уголовных наказаний, их видовых характеристик, соответственно, дополняют содержание санкций уголовно-правовых норм. Наделенные специальными функциями: гипотезы, диспозиции или санкции, правовые предписания, взаимодействуя, образуют самостоятельные уголовно-правовые нормы. Только в системе правовые предписания способны осуществлять непосредственное регулирование общественных отношений и образовывать отдельную норму1.
Понятие, содержание и виды предписаний уголовно-правового характера, предусматриваемых в федеральных законах иной отраслевой принадлежности
Как уже отмечалось в настоящей работе, УК РФ не является единственным нормативно-правовым актом, содержащим предписания уголовно-правового характера; их можно обнаружить ив федеральных законах иной отраслевой принадлежности. Данная ситуация сама по себе не относится к числу аномальных при следующих условиях. Во-первых, при соблюдении первичности уголовного законодательства при решении вопросов, относящихся к его предмету регулирования. Так, согласно ст. 27 Федерального закона «О качестве и безопасности пищевых продуктов» от 2 января 2000 года1 нарушение упомянутого закона, приведшее к случаю возникновения заболевания, отравления или смерти человека, наступившему в результате употребления некачественных и (или) опасных пищевых продуктов, влечет за собой уголовную ответственность. Данное предписание в более конкретизированном виде содержится в ст. 236 УК РФ «Нарушение санитарно-эпидемиологических правил» и ст. 238 УК РФ «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности». В данном случае размещение предписания уголовно-правового характера в федеральном законе иной отраслевой принадлежности является правомерным, ибо, во-первых, налицо, первичность уголовного законодательства в установлении уголовной ответственности за совершение вышеуказанных деяний, а во-вторых, анализируемое предписание упомянутого Федерального закона согласовано с положениями УК РФ. Во-вторых, в современных условиях бессмысленно пытаться отыскать какой-либо отраслевой нормативно-правовой акт в «чистом» виде, т.е. без «примесей» в виде предписаний иной отраслевой принадлежности; в связи" с наличием у системы законодательства интегративных свойств, взаимосвязей и взаимозависимостей между его отдельными элементами сегодня любой отраслевой нормативно-правовой акт представляет собой конгломерат нормативных предписаний «своей» и «чужой» отраслевой принадлежности (при подавляющем большинстве первых). Так, в настоящей работе уже указывалось на то, что некоторые категории осужденных к лишению свободы отбывают наказание в следственных изоляторах на основании ст. ст. 77, 101 Уголовно-исполнительного кодекса РФ, хотя в ст.ст. 56, 58 УК РФ эти учреждения не указаны. Получается, что предписания уголовно-правового характера о неизвестной действующему уголовному законодательству разновидности исправительных учреждений и о категории осужденных, которым может быть назначено отбывание наказания в виде лишения свободы в названных выше исправительных учреждениях, содержатся в кодифицированном акте иной (хотя и родственной) отраслевой принадлежности. Исходя из того, что данный вопрос относится к предмету регулирования: уголовного, а не уголовно-исполнительного права, представляется целесообразным закрепить эти предписания в ст.ст. 56, 58 УК РФ, тем самым обеспечив надлежащее соотношение между вышеуказанными отраслями права.
В-третьих, не стоит забывать про особую категорию нормативно-правовых актов, комплексных (или межотраслевых), в которых объединены нормы и предписания, существенно различающиеся по предмету регулирования. Существование подобных актов можно объяснить постоянным взаимодействием в правоприменительной практике предписаний, имеющих различную отраслевую принадлежность, необходимостью разрешения всего комплекса проблем, связанных с определенным явлением, а также соображениями удобства пользования. Необходимо помнить о том, что любой комплекс представляет собой сложную структуру, состоящую из разнородных элементов, объединенных общим назначением, но при этом сохраняющих свои основные свойства; В качестве примера комплексных актов, содержащих в том числе и предписания уголовно-правового характера, можно назвать Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» от 8 января 1998 года , Федеральный закон «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998 года и др. Следует отметить, что отраслевое законодательство является первичным; в нем содержатся исходные методы и механизмы правового опосредования отношений. Комплексное законодательство обеспечивает их согласованное и взаимоприспособленное использование в определенной сфере общественной; жизни, поэтому оно развивается на базе отраслевого, производив от него, строится с учетом отраслевых методов и механизмов. Однако увеличение числа комплексных законов при сохранении кодифицированных законов в рамках существующих отраслей права чревато рассогласованием; нормативных предписаний одинаковой отраслевой принадлежности. Т.В. Кленова справедливо указывает на то, что принятие межотраслевых законов, включающих уголовно-правовые предписания, приводит к рассогласованию Общей и Особенной частей уголовного законодательства, осложняет правоприменительную практику3. Данный вопрос требует более глубокого изучения, поэтому он рассмотрен отдельно в 2 настоящей главы.
Рассогласование предписаний уголовно-правового характера федеральных законов иных отраслей права с системой норм Уголовного кодекса РФ как недостаток законодательной техники при нормотворчестве
Уровень законодательной техники — один из показателей юридической культуры в стране. Кроме того, законодательная техника играет существенную роль в обеспечении эффективности правового воздействия, в укреплении законности. Полное и правильное использование всех средств и приемов на основе отработанных правил законодательной техники обеспечивает точное выражение содержания правовых актов, их доходчивость и доступность, возможность наиболее рационального их использования в практической работе. По справедливому замечанию С.С.Алексеева, необходимость полного и всестороннего использования законодательной техники, выражающей передовой опыт законодательства и прогрессивные рекомендации науки, является объективной закономерностью, недоучет которой приводит к определенным отрицательным последствиям, издержкам, недостаткам в правовых актах2. Среди последних различают неясность, неполноту, противоречивость и пробельность закона, однако поскольку каждую подобную ситуацию можно представить как отсутствие необходимого нормативного установления, то все такие случаи, как правило, относятся к категории пробельности. В общей теории права под пробелом обычно понимается полное либо частичное отсутствие правового регулирования той сферы отношений, которая объективно требует регламентации и без обязательных для исполнения юридических норм не может нормально функционировать. Кроме того, используется понятие пробела в праве в собственно юридическом смысле. Такой пробел имеет место, когда с очевидностью можно констатировать, что определенный вопрос входит в сферу правового регулирования, должен решаться юридическими средствами, но конкретное его решение в целом или частично не предусмотрено или предусмотрено не полностью2. От пробела в праве следует отличать пробел в законодательстве, при котором необходимые правовые нормы выражены, но не полно, а, значит, не обеспечен должным образом механизм правового регулирования3. Отсутствие регламентации любого элемента содержания нормы является показателем пробельности законодательства. Как было правильно отмечено В.В.Лазаревым, отсутствие хотя бы одного из элементов нормы равнозначно отсутствию нормы вообще. Неполнота какого-либо элемента свидетельствует о пробеле гипотезы, диспозиции или санкции4. Таким образом, если из имеющегося законодательного материала не представляется возможным вычленить такую систему правовых предписаний, которая с необходимой полнотой определяет не только требуемое правило поведения, но и условия применения нормы и меры принуждения на случай ее нарушения, то такое законодательство нельзя считать совершенным, и налицо его пробельность.
В уголовном праве как таковое учение о пробелах не получило развития. Обычно речь ведется об аналогии закона и аналогии права, при этом, как правило, анализируется лишь допустимость распространения закона на деяния, не подпадающие прямо под признаки имеющихся составов преступлений . Кроме того, существует мнение, что непризнание в уголовном законодательстве преступным какого-либо деяния не образует пробела, поскольку в этом случае соответствующее явление лежит вне сферы уголовно-правового регулирования2. Представляется, что это не согласуется с материальным пониманием преступления как общественно опасного деяния, требующего объявления его преступным в силу внутренних свойств. Совершенствование уголовного законодательства заключается помимо всего прочего и в криминализации деяний, которые на определенном этапе развития государства становятся опасными для установленных в нем общественных отношений, охраняемых правом.
Таким образом, вопрос о пробельности относится к числу недостаточно разработанных проблем уголовно-правовой теории, хотя именно он может помочь нам уяснить юридическую природу непроизводных предписаний уголовно-правового характера, содержащихся в федеральных законах иной отраслевой принадлежности. Как уже указывалось выше, в соответствии с предписаниями некоторых федеральных законов иной отраслевой принадлежности, устанавливающими уголовно-правовые запреты, подлежат привлечению к уголовной ответственности лица, совершившие деяния, не предусмотренные УК РФ. Однако в соответствии со ст. 8 УК основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом. Общественно опасные деяния, которые являются преступлениями, исчерпывающе определяются и точно описываются в Особенной части уголовного законодательства. Только анализ положений Особенной части УК РФ позволяет дать ответ на вопрос совершено ли лицом уголовно наказуемое деяние и состав какого именно преступления оно содержит. По этому поводу в литературе справедливо отмечено, что при перечневом определении разновидностей преступлений в отечественном уголовном законодательстве, при преобладании в Особенной части УК РФ специальных составов преступлений неизбежны пробелы1. Однако вернемся к анализируемой ситуации: в некоторых федеральных законах иной отраслевой принадлежности предусмотрена уголовная ответственность за совершение определенного деяния, но реально привлечь к ней нарушителя предписаний этого закона невозможно, ибо Уголовный кодекс РФ не предусматривает наказания за такого рода деяния. Так о чем же идет речь в данном случае: о преступлении или об ином правонарушении? Если исходить из буквального толкования федерального закона иной отраслевой принадлежности, то речь идет о преступлении, однако при использовании систематического способа толкования законодательства напрашивается вывод о наличии иного правонарушения, причем этот термин приобретает в данном случае более широкое значение, отождествляясь с понятиями «неправомерное поведение» и «противоправное поведение», и не соотносится с особым юридическим последствием — юридической ответственностью2. Но этот вывод противоречит воле законодателя, четко выраженной в фразе о необходимости привлечения к уголовной ответственности за совершение вышеуказанных действий. Именно по этой же причине нельзя согласиться с В.П. Коняхиным, утверждающим, что в федеральных законах иной
