Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Причинение вреда здоровью с согласия человека в российском и зарубежном законодательстве . 16 — 55
1. Правомерные ситуации причинения вреда здоровью с согласия человека в российском законодательстве. стр. 16 — 41
2. Уголовное законодательство зарубежных стран о причинении вреда здоровью с согласия потерпевшего . стр 41—55
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика согласия потерпевшего на причинение вреда здоровью . стр 56 дз
1. Понятие согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью.
стр. 56 — 66
2. Объективные признаки и формы согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью. стр 66 80
3. Субъективные признаки согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью . 01
стр. 81 — 93
Глава 3. Теоретические и прикладные проблемы применения уголовного законодательства в случаях причинения вреда здоровью с согласия потерпевшего. F стр.94—140
1. Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью как обстоятельство, исключающее преступность деяния. стр. 94 — 112
2. Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью как основание для освобождения от уголовной ответственности , стр. 112 — 130
3. Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью как обстоятельство, смягчающее наказание, и как исключительное обстоятельство дела. стр. 131-140
Заключение
стр. 141 — 146
Библиография
- Уголовное законодательство зарубежных стран о причинении вреда здоровью с согласия потерпевшего
- Объективные признаки и формы согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью.
- Субъективные признаки согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью
- Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью как основание для освобождения от уголовной ответственности
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Одной из основных задач уголовного права является охрана от преступных посягательств неотъемлемого конституционного права человека на здоровье, то есть на физическое и психическое состояние организма, обеспечивающее его нормальное функционирование. С юридических позиций, здоровье представляет собой естественное, нематериальное и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и, соответственно, каждый вправе им свободно распоряжаться. Однако в уголовном праве есть целый ряд исключений из этого положения. Согласие физического лица (потерпевшего) на причинение вреда собственному здоровью, по общему правилу, не устраняет уголовной ответственности для лица, причиняющего вред, но требует более глубокого и всестороннего исследования проблемы.
Социальная и медицинская практика свидетельствуют, что за последнее время значительно увеличился объём деятельности, связанной с согласием граждан на причинение вреда своему здоровью. Оно (согласие) необходимо при трансплантации органов и тканей, донорстве крови, хирургических операциях по коррекции пола и стерилизации, искусственном прерывании беременности, осуществлении научных экспериментов, занятии спортивными единоборствами.
Нормативное закрепление этих и других видов деятельности не является полным и стабильным и подвергается постоянным изменениям и дополнениям. При нарушении соответствующих нормативных требований возникают трудности, связанные как с теоретическим анализом возникающих уголовно-правовых ситуаций, так и с оценкой действий лица, причинившего вред здоровью по его просьбе или с его согласия. Подобное положение в социальной практике диктует необходимость отграничения правомерного поведения от преступных деяний.
В современном уголовном законодательстве категория «согласие потерпевшего» имеет разную юридическую природу. В теории уголовного права по поводу признаков объективного и субъективного характера этого обстоятельства существуют противоположные точки зрения.
Во-первых, давно и последовательно высказывается мнение о том, что согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью по своей сути является обстоятельством, исключающим преступность деяния, и необходима его законодательная регламентация в гл. 8 УК РФ. Существует и иная позиция о нецелесообразности такого решения. Различные теоретические подходы к этой проблеме требуют дальнейшего научного осмысления.
Во-вторых, в 2003 году в российском уголовном праве в Примечании к ст. 122 УК РФ (заражение ВИЧ-инфекцией) впервые появилось установление об освобождении виновного от уголовной ответственности, когда потерпевший добровольно согласился на действия, создавшие опасность заражения.
В теории уголовного права нет однозначного подхода при определении юридической сущности этого законодательного положения и «согласие потерпевшего» рассматривается иногда как разновидность примирения с потерпевшим. В свою очередь, судебно-следственная практика испытывает значительные трудности в случаях использования Примечания, что обусловлено сложностями доказывания и комплексным характером понятийного аппарата.
В-третьих, при назначении наказания за преступления против здоровья согласие потерпевшего на причинение себе вреда может являться обстоятельством, смягчающим ответственность виновного в рамках санкции статьи УК РФ. В отдельных случаях допустима его метаморфоза в исключительное обстоятельство дела, необходимое для назначения наказания по правилам ст. 64 УК РФ. Однако этот вопрос в теории уголовного права фактически не разрабатывался. В правоприменительной
практике нет методических положений и рекомендаций по поводу оценки и учёта данного обстоятельства при реализации мер уголовно-правового воздействия.
В-четвёртых, в практике высшего судебного органа страны существует только одно общее положение о том, что согласие потерпевшего не может служить основанием для освобождения от уголовной ответственности, если обвиняемый заразил потерпевшего венерической болезнью. Это разъяснение дано в постановлении Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам о заражении венерической болезнью» около 40 лет назад и его явно недостаточно для современного рассмотрения уголовных дел о преступлениях против здоровья. Требуются общие разъяснения по поводу правовой оценки обязательного, но формально не указанного согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью, например, при физических истязаниях или побоях мазохистского характера, при незаконном производстве аборта, при отграничении согласия от принуждения к изъятию органов или тканей для трансплантации, при половом сношении с лицом, не достигшим 16 лет, при уклонении от военной службы путём членовредительства и др.
Таким образом, высказанные положения общесоциального, теоретического и практического характера предопределяют актуальность настоящего исследования.
Степень научной разработки проблемы. В науке уголовного права исследованию вопросов, связанных с согласием потерпевшего на причинение вреда своему здоровью, посвящали свои работы многие российские учёные: Х.М. Ахметшин, Ю.В. Баулин, В.А. Блинников, СВ. Бородин, Н.И. Ветров, Б.С. Волков, Л.Д. Гаухман, Н.Д. Дурманов, А.П. Дмитренко, Н.И. Загородников, Н.Г. Кадников, О.С. Капинус, А.Б. Кирюхин, М.И. Ковалёв, А.Н. Красиков, Л.Л. Кругликов, В.Н. Кудрявцев, В.В. Лунеев, Ю.И. Ляпунов, В.И. Михайлов, А.В. Наумов, Н.Л. Неклюдов, В.В. Орехов, Т.Ю. Орешкина, СВ. Пархоменко, A.M. Плешаков, Э.Ф. Побегайло, СВ. Познышев, А.И.
Рарог, СВ. Расторопов, И.И. Слуцкий, А.В. Сумачёв, Н.С. Таганцев, М.Д. Шаргородский, Г.С. Шкабин, МИ. Якубович и др.
Однако за весь период развития советской и российской науки уголовного права было проведено лишь одно научное исследование по данной проблеме. Более 30 лет назад, в 1976 году, А.Н. Красиков защитил кандидатскую диссертацию на тему «Сущность и значение согласия потерпевшего в советском уголовном праве». С момента принятия УК РФ 1996 года исследований в этом направлении не проводилось.
В большинстве современных работ затрагивается лишь один из аспектов проблемы согласия потерпевшего, а именно согласие как обстоятельство, исключающее преступность деяния. В этом плане необходимо выделить монографии Ю.В. Баулина и А.В. Сумачёва. За последнее время появились научные статьи (СВ. Анощенкова, И.В. Архипова, А.В. Ендольцева, Г.А. Есаков, М.А. Карабут, В.А. Корытов, Н.Л. Лебедева, Э.Л. Сидоренко, Р.Д. Шарапов, К.С. Широков и др.), в которых согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью комментируется применительно к освобождению от уголовной ответственности за заражение ВИЧ-инфекцией.
Необходимо подчеркнуть позитивную роль научных работ в этом направлении. Однако в уголовно-правовом аспекте тема себя, безусловно, не исчерпала. Многие вопросы, в детальном разрешении которых нуждается практика, остались за рамками юридического анализа либо не исследовались на социологическом уровне. Это касается анализа объективных и субъективных признаков согласия потерпевшего, систематизации их элементов, юридической природы данного обстоятельства, общего определения данной уголовно-правовой категории.
Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения в сфере охраны здоровья личности, где вред причиняется с согласия на то потерпевшего, а также правоотношения, возникающие при реализации норм федерального законодательства об охране здоровья,
связанные с юридическим волеизъявлением гражданина при распоряжении этим нематериальным и неотчуждаемым благом.
Предмет диссертационного исследования включает в себя положения теории уголовного права, систему уголовно-правовых норм и международных установлений, регулирующих право человека на распоряжение собственным здоровьем. В предмет исследования входят нормы зарубежного уголовного законодательства и правоположения из других отраслей отечественного права - конституционного, гражданского, уголовно-процессуального, трудового и административного, а также статистические данные и материалы судебно-следственной практики.
Цель диссертационного исследования заключается в получении нового знания, путём проведения комплексного анализа уголовно-правовых отношений, возникающих при согласии потерпевшего на причинение вреда своему здоровью, и в определении их значения для правоприменительной практики и для совершенствования законодательства.
Достижение цели обеспечивается решением следующих задач:
— анализом социальных ситуаций, регулируемых федеральным
законодательством о причинении вреда здоровью человека с его согласия, их
отграничением от уголовно-наказуемых деяний;
установлением особенностей и характеристик норм уголовного законодательства ряда зарубежных стран об ответственности за причинение вреда здоровью с согласия потерпевшего;
разработкой авторского определения согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью для дальнейшей законотворческой деятельности и совершенствования практики правоприменения;
— теоретическим рассмотрением объективных и субъективных
признаков и форм данной правовой категории и систематизацией их
элементов;
— анализом юридической природы согласия потерпевшего на
причинение вреда своему здоровью как обстоятельства, исключающего
преступность деяния (de lege ferenda);
— доктринальным толкованием добровольного согласия
потерпевшего при освобождении виновного от уголовной ответственности за
заражение ВИЧ-инфекцией;
— изучением прикладных проблем согласия потерпевшего на
причинение вреда своему здоровью в качестве смягчающего или
исключительного обстоятельства дела при назначении виновному мер
уголовно-правового воздействия.
Методология и методы исследования. Методология изучения проблемы базируется на положениях и выводах философии, общей теории права и психологии. Выбор методов исследования осуществлялся с учётом специфики сферы исследования и состояния научной разработанности вопросов, входящих в неё, и был направлен на повышение аксиологического потенциала нашего исследования.
Основу исследования составили такие всеобщие методы познания социальной действительности, как формально-логический, диалектический, историко-материалистический и эмпирический.
В процессе исследования, с целью обеспечения наибольшей достоверности и надёжности его результатов, применялись и частнонаучные методы: сравнительно-правовой, статистический и конкретно-социологический (анкетирование уголовных дел и опрос практических работников).
Нормативную основу исследования составили: Конституция РФ, ратифицированные международные конвенции и соглашения (Всеобщая декларация прав человека 1948 г.; Конвенция Совета Европы о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины 1997 г.; Декларация ООН о приверженности делу борьбы с ВИЧ/СПИДом 2001 г. и др.). Использовались законодательные
положения гражданского, уголовно-процессуального, трудового и административного права, федеральные законы и ведомственные нормативные акты, регулирующие охрану здоровья граждан в различных сферах социальных отношений (ФЗ РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека»; ФЗ РФ «О донорстве крови и её компонентов»; Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан; ФЗ РФ «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)» и др.).
Анализировалось уголовное законодательство ряда государств, где содержится наиболее детальная регламентация согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью. Это страны, которые традиционно сохраняют одинаковую с Российской Федерацией уголовно-правовую доктрину (Армения, Молдова), а также государства, ориентирующиеся на романо-германскую правовую семью (Австрия, Швейцария, Аргентина, Литва, Турция, Сан-Марино).
Эмпирическую базу исследования составили данные, полученные в ходе изучения более 350 прекращённых уголовных дел об умышленном причинении вреда здоровью различной тяжести, о заражении венерической болезнью, о заражении ВИЧ-инфекцией, о незаконном производстве аборта, о половом сношении с лицом, не достигшим 16-летнего возраста, то есть в случаях, когда допустимо согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью. Изучение следственной практики проводилось в Московской, Оренбургской и Свердловской областях и охватывало период с 2003 по 2010 годы. Была проанализирована вся судебная практика по конкретным уголовным делам, в которых проводилась оценка согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью, ранее опубликованная в Бюллетенях Верховного Суда СССР и РСФСР, а также в Бюллетенях Верховного Суда РФ за 1997 — 2010 гг.
Обобщение судебно-следственной практики применения советского и российского законодательства позволило выявить 48 уголовных дел о
преступлениях против личности, в которых учитывалось согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью для принятия решения о наличии или отсутствии оснований уголовной ответственности, о квалификации содеянного и назначении наказания.
В Москве, Московской, Оренбургской и Свердловской областях был проведён опрос 150 сотрудников органов предварительного расследования, прокуроров и судей с опытом работы более 3-х лет о проблемах согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью и оценке этого обстоятельства на практике.
Были использованы статистические данные ГИАЦ МВД РФ о совершении преступлений против здоровья, предусмотренных ст. ст. 111, 112, 115, 120, 121, 122, 123 и 134 УК РФ за период 2001 — 2009 гг. и статистика Судебного департамента Верховного Суда РФ о числе осуждённых за совершение указанных преступлений в 2001 — 2007 гг.
Научная новизна исследования состоит в том, что был проведён системный анализ юридической природы и форм согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью. Определено их значение и дана авторская дефиниция этой уголовно-правовой категории для правоприменительной практики.
Впервые в комплексном понятии «согласие потерпевшего» выделены и систематизированы признаки объективного и субъективного характера. В структуре объективных признаков (здоровье, субъект правоотношений и преступные действия) последовательно рассмотрены их элементы: условия распоряжения нематериальным благом и пределы причинения вреда здоровью, возраст потерпевшего и его дееспособность, время и способ посягательства. Субъективные признаки анализируются через психологические характеристики поведения, имеющие уголовно-правовое значение: осознанность согласия, «добрая воля» потерпевшего, мотивы и цели решения.
Впервые рассматриваются прикладные проблемы согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью, связанные с оценкой данного обстоятельства в качестве смягчающего ответственность. В этой связи используется законодательный опыт зарубежных стран. Анализируется возможная правовая метаморфоза этой категории в исключительное обстоятельство дела, необходимое для назначения наказания ниже низшего предела или другого более мягкого вида наказания. Положения, выносимые на защиту:
1. Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью —
это уголовно значимое, осознанное и добровольное волеизъявление
дееспособного потерпевшего, выраженное до начала действий в понятной и
воспринимаемой форме и детерминирующее противоправное поведение
виновного. Согласие потерпевшего как уголовно-правовое явление имеет
объективные и субъективные признаки, которые характеризуют пределы
причинения вреда здоровью, время и способ совершения действий, а также
добровольность, мотивы и цели волеизъявления потерпевшего.
2. Согласие потерпевшего на причинение себе физического вреда не
исключает уголовной ответственности, но всегда свидетельствует о
пониженной степени общественной опасности содеянного и лица, его
совершившего, по сравнению с типичной антиобщественной
направленностью преступлений против здоровья. Это обусловлено тем, что в
действиях виновного фактически отсутствуют такие элементы насилия как
принуждение и произвол, то есть подавление воли другого человека, что
характерно для всех преступных деяний против здоровья, когда такого
согласия нет.
3. В процессе правоприменения согласие потерпевшего может иметь разную юридическую природу. В настоящее время эта категория является нормативным основанием для специального вида освобождения виновного от уголовной ответственности за заражение потерпевшего ВИЧ-инфекцией.
Согласие потерпевшего может учитываться как смягчающее обстоятельство при назначении наказания в рамках санкции статьи УК РФ, при условном осуждении, при вердикте присяжных заседателей о снисхождении. В экстраординарных случаях, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного и его поведением, допустима оценка согласия потерпевшего в качестве исключительного обстоятельства дела для назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за преступление против здоровья.
4. Согласие потерпевшего не может являться обстоятельством,
исключающим преступность деяния, поскольку оно выступает лишь как
элемент правомерности различных форм социального поведения, связанных
с реализацией права человека на здоровье и условиями причинения себе
вреда. Превышение пределов правомерности при осуществлении
профессиональной деятельности или исполнении обязанностей с согласия
потерпевшего влечет уголовную ответственность по правилам превышения
пределов крайней необходимости или обоснованного риска.
-
Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью не является специальной разновидностью примирениях потерпевшим. Заранее «примириться» с кем-либо, ещё ничего не совершив, юридически невозможно, поскольку это противоречит положениям ст. 76 УК РФ. Согласие потерпевшего в возрасте от 14 до 16 лет на вступление в брак с виновным, совершившим половое сношение и посягавшем, в том числе, на нормальное физическое развитие несовершеннолетнего, также не является разновидностью примирения. В соответствии с законом, Примечание к ст. 134 УК РФ - это специальный вид освобождения от наказания в связи с полной утратой общественной опасности виновного и совершённого им преступления.
-
Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью как основание для освобождения от уголовной ответственности необходимо распространить и на преступные ситуации заражения венерической болезнью
(ст. 121 УК РФ). По своей социально-правовой сущности, масштабам распространения, криминологической характеристике, способом передачи болезни это преступление фактически тождественно заражению ВИЧ-инфекцией. Примечание к ст. 121 УК РФ следует сформулировать в рамках существующего понятийного аппарата: «Лицо, совершившее деяние, предусмотренное частью первой настоящей статьи, освобождается от уголовной ответственности в случае, если другое лицо, заражённое венерической болезнью, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилось совершить действия, приведшие к заражению».
7. По своей социально-психологической сути согласие потерпевшего на причинение себе вреда в форме просьбы или утвердительного ответа практически всегда связано с такими мотивами, как сочувствие или сопереживание со стороны виновного, участие в судьбе потерпевшего, жалость или сострадание к его положению или состоянию. Однако эти психологические категории сохраняют юридическую самостоятельность. В связи с этим, целесообразно в п. «д» ч. 2 ст. 61 УК РФ, наряду с мотивом сострадания, указать и такую форму смягчающего обстоятельства, как совершение преступления с согласия потерпевшего.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью рассматривается через призму охранительных и регулятивных правоотношений. Устанавливаются пределы допустимого законом поведения, проводится отграничение правомерных действий от уголовно-наказуемых посягательств.
Аргументируется научная позиция о том, что в настоящее время нет необходимости в дополнении УК РФ таким обстоятельством, исключающим преступность деяния, как согласие потерпевшего. В подобном качестве оно не является типичным и не имеет самостоятельного характера. Включение согласия потерпевшего в систему обстоятельств, предусмотренных в гл. 8 УК
РФ, не отвечает потребностям социального регулирования и контроля. В этой ситуации неизбежны уголовно-процессуальные действия (предварительные проверки) в отношении неопределённо большого числа случаев правомерного причинения вреда здоровью граждан с их согласия.
Критическому анализу подвергается теоретическая позиция о том, что при согласии на причинение вреда своему здоровью потерпевший должен быть вменяемым. Подобное положение противоречит сути уголовно-правовой категории «вменяемость», которая должна использоваться только к физическому лицу, виновному (обвиняемому) в совершении преступления.
Практическая значимость работы заключается в том, что в ней содержатся выводы и предложения, которые могут послужить основой для дальнейшего научного исследования проблемы, для разработки методических рекомендаций практическим работникам, для подготовки соответствующего проекта постановления Пленума Верховного Суда РФ, а также для совершенствования уголовного законодательства.
Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе при преподавании уголовного права в системе высших учебных заведений.
Апробация результатов исследования. Основные положения исследования были опубликованы в 3 научных статьях.
Материалы диссертационного исследования докладывались на заседаниях кафедры уголовного права Московского университета МВД РФ, а также излагались автором в выступлениях на двух научных конференциях в г. Москве: в 2009 году - «Актуальные проблемы борьбы с коррупцией и организованной преступностью»; в 2010 году - «Современные проблемы борьбы с преступлениями в сфере экономики».
Предложения и выводы, содержащиеся в диссертации, внедрены в деятельность Главного следственного управления при ГУВД по г. Москве и Московского городского университета управления Правительства Москвы.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, содержащих восемь параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
Уголовное законодательство зарубежных стран о причинении вреда здоровью с согласия потерпевшего
Анализ правомерных ситуаций причинения вреда здоровью человека с его согласия требует определения основных понятий, которые будут использоваться в настоящем исследовании. Прежде всего, это дефиниции человека (гражданина, физического лица), здоровья и причинения вреда. Производную уголовно-правовую категорию «согласие потерпевшего» и её сущность мы рассмотрим в последующих разделах работы.
Юридической дефиниции «человек» не существует и, видимо, не появится в ближайшем будущем. В естествознании человек определяется как высшая ступень развития живых организмов и классификационно относится к роду приматов1. При этом, важным при характеристике человека является упоминание о его социальной сущности и развитом мышлении. В науках юридического цикла (социальных науках) биологическое понимание человека дополняется различными социальными характеристиками, имеющими юридическое значение (например, дееспособен человек или нет, гражданин ли он какого-либо государства или апатрид и т.д.). Таким образом, согласно наиболее распространённой точке зрения, следует говорить о человеке как о социобиологическом явлении2.
Здоровье человека — понятие медицинское и правовое. В медицине оно определяется как физическое и психическое состояние организма человека, обеспечивающее его нормальное функционирование. В юриспруденции под здоровьем обычно подразумевают личное нематериальное благо, принадлежащее человеку от рождения и защищаемое законом .
При характеристике здоровья следует разделять его на физическое (соматическое) и психическое. Однако наше исследование в основном будет посвящено/ физическому здоровью, поскольку как в социально-правовой-практике, в общем, так и в судебно-следственной практике, как,в одной из её частных разновидностей, в качестве объекта посягательства и, соответственно, уголовно-правовой охраны в абсолютном большинстве случаев выступает именно соматическое здоровье.
Вред здоровью определён в Правилах судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью4, согласно которым- это либо телесные повреждения, то есть нарушение анатомической целости органов и тканей или их физиологических функций, либо заболевания или патологические состояния.
Нарушение анатомической целостности организма определено как телесное повреждение. Данное понятие было характерно для УК РСФСР 1960 г. и фактически означало причинение вреда здоровью. В; УК РФ такого юридического словосочетания (телесные повреждения) нет. Это вполне обоснованно, поскольку возможны случаи причинения вреда здоровью в виде психических расстройств потерпевшего, возникновения у него невротических состояний и т.д.
Перейдём к рассмотрению вопроса о правомерных случаях причинения вреда здоровью человека с его согласия. В эту группу входят: операции по изъятию органов и тканей у живого донора для трансплантации; донорство крови и её компонентов; искусственное прерывание беременности; медицинская стерилизация; проведение хирургической коррекции пола и причинение вреда при занятиях спортом. Разумеется, возможны и другие формы социальных отношений, при которых человеку с его согласия и при этом правомерно может быть причинён вред здоровью. Однако мы ограничиваемся только указанными ситуациями, поскольку они являются повсеместной социальной практикой и оцениваются как вполне приемлемые с точки зрения общественной морали.
Нормальным и с юридической, и с нравственной точек зрения подобное поведение будет являться только при соблюдении известных требований законов, то есть при соблюдении определённых нормативных требований. Эти условия определяются федеральным законодательством и рядом подзаконных актов. Основываясь на нормативной базе, отделим правомерные случаи от уголовно наказуемых деяний и опишем пределы допустимости подобных правомерных случаев причинения вреда здоровью, ( за которыми наступает ответственность.
Для нашего исследования важно наиболее полно учесть ту социальную действительность, где согласие имеет как уголовно-правовое значение, так и значение, выходящее за сферу такого регулирования! По существу, это вопрос межотраслевого взаимодействия уголовного права и других федеральных законов. Без его решения, на наш взгляд, невозможно установить основания уголовной ответственности и правильно квалифицировать содеянное. Следовательно, категории согласия физического лица (гражданина) и согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью находятся между собой в тесной, условно говоря «бланкетной взаимосвязи».
Объективные признаки и формы согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью.
Судебная коллегия по уголовным делам ВС РСФСР своим определением признала верной квалификацию действий Канунникова, оставив без удовлетворения протест заместителя прокурора РСФСР о переквалификации действий Канунникова с ч. 2 ст. 108 УК РСФСР на ст. 106 УК РСФСР (неосторожное убийство)59.
Как видим, в данном примере поведение потерпевшего инициирует дальнейшее преступное поведение виновного. Тем самым, налицо цепь обусловленных событий и соответствующих изменений. Носов из личных побуждений попросил своего знакомого причинить ему телесные повреждения. Резонно предположить, что без такой просьбы со стороны Носова Канунников не стал бы стрелять в него из самодельного пистолета.
Описанные выше события логически следует выразить так: одна субстанция (причина) воздействует на другую (объект процесса действия) и производит такие изменения в последней, которые та сама по себе не претерпела бы.
Здесь следует выделить следующую структуру. Во-первых, это причина, т.е. то, что действует. В нашем случае, такой причиной (условной, разумеется) является потерпевший, чьё волеизъявление может иметь правовое значение. Напомним, что в приговоре точно указаны мотивы и цель, которыми руководствовался Носов, когда просил Канунникова покалечить его, — желание остаться в институте, получив академический отпуск по болезни. Во-вторых, это сам процесс действия, то есть выражение потерпевшим своего согласия на причинение вреда его здоровью. В нашем примере это просьба причинить телесные повреждения. Потерпевший Носов написал записку, где указал, что выстрел в него будет производиться с его согласия. Из этого факта следует, что решение им было принято добровольно и осознанно. Сами события заняли во времени определённый интервал: Носов/ сначала устно выразил свою просьбу, затем приятели потратили какое-то время на изготовление оружия. Потом потерпевший написал записку и передал её виновному. Только после этого они приступили к исполнению задуманного, что, заметим, удалось с третьей попытки после двух осечек.
В-третьих, это результат (эффект), то есть определённые изменения в объекте процесса действия. По нашему мнению, именно, в этом структурном элементе анализируемого процесса и содержится зерно, придающее уголовно-правовое значение согласию потерпевшего на причинение вреда своему здоровью: волеизъявление потерпевшего является определяющим для. лица, причиняющего вред. Будучи осознанным им, согласие меняет характер и степень общественной опасности действий виновного.
Поясним: меняется характер насилия как способа совершения преступления. Из него следует исключить «принудительность» и «своеволие». С учётом отсутствия этих элементов в преступном насилии и следует дифференцировать оценку субъективной стороны общественно опасного деяния.
Для того чтобы объединить приведённые элементы в систему, нам нужно иметь для этого единое основание. По нашему мнению, такой базой является взаимодействие — причина воздействовала на объект и именно в результате этого проявился определённый эффект. В анализируемом случае мы предполагаем, что согласие Носова являлось побудительной причиной для совершения Канунниковым преступления. Соответственно, имеется основание объединить эти элементы в единый процесс и охарактеризовать его как явление, имеющее уголовно-правовое значение.
Свои выводы мы, естественно, делаем не только относительно приведённого примера. Автор считает, что при подобных отношениях причины (поведение потерпевшего) и объекта процесса действия (сознание лица, причиняющего вред здоровью) должны наступать те обусловленные изменения в содержании субъективной стороны, которые характерны для каждого преступления против здоровья, совершённого с согласия потерпевшего.
Ключевым с уголовно-правовой точки зрения является именно результат (эффект), но, тем не менее, это не единственный обязательный признак в анализируемом социально-правовом явлении. Дело в том, что эффект может иметь уголовно-правовое значение (курсив наш — М.П.) лишь при наличии в других элементах структурированного выше процесса не менее важных с правовой точки зрения признаков. Поэтому другие признаки нельзя рассматривать в качестве второстепенных и необязательных, а следует придавать им равное значение.
Что же это за признаки? Для этого ещё раз обратимся к структуре нашего явления-процесса. Согласно логическим правилам в любом обусловленном процессе следует выделять три этапа: — состояние причины, предшествующее процессу действия; — время, в течение которого причина действует на объект процесса действия; — новое состояние объекта процесса действия60. Естественно, что последовательность в приведённой структуре строгая — изменения следуют во времени за процессом действия. Нарушение порядка должно свидетельствовать об иных причинах, повлёкших изменения в объекте процесса действия, то есть в сознании лица, причиняющего вред здоровью.
Имея перед глазами эти этапы, проще определить, что важно на каждом из них для того, чтобы эффект, произведённый поведением потерпевшего, имел уголовно-правовое значение. На первом этапе, безусловно, отметим то, что потерпевший обладает здоровьем, как личным неимущественным благом и как благом, которым он впоследствии
распоряжается. Здесь же обратим внимание на то, что волеизъявление должно исходить от человека, который в силу своего возрастного развития и нормального состояния психики способен разумно судить о смысле совершаемых им действий. Содержание мотивов и целей, послуживших внутренней основой для внешнего поведения потерпевшего, также имеет обязательное значение. Не стоит забывать, — несмотря на попытки придать вопросу о согласии потерпевшего на причинение вреда своему здоровью чуть ли не частноправовой характер, — что уголовное право является публичной отраслью права и «регулирует отношения, обеспечивающие универсальный, совокупный (публичный) общегосударственный интерес»61. К другим обязательным признакам согласия потерпевшего, как поведенческого акта, по нашему мнению, следует отнести осознанность согласия потерпевшего и его добровольность.
На втором этапе, содержащем в себе непосредственно волеизъявление (согласие), следует выделить следующие признаки. Сначала, это согласие как действие, то есть его возможные объективированные формы — письменная, устная и т.д. Сюда же следует отнести и тот временной интервал, который проходит с момента выражения согласия потерпевшим до того момента, когда виновный причиняет ему вред. Это один из дискуссионных вопросов, далее мы разберём его подробнее. Здесь лишь отметим, что в приведённом примере этот промежуток достаточно продолжительный.
На третьем этапе возникает эффект, то есть такое изменение в сознательном отношении преступника к совершаемому им деянию, которое придаёт согласию потерпевшего на причинение вреда своему здоровью уголовно-правовое значение. Помимо этого сам субъект преступления, безусловно, должен соответствовать признакам, установленным уголовным законом (возраст, состояние психики).
Субъективные признаки согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью
Мы согласны с А.П. Дмитренко, утверждающим, что проявлением уголовного права является реализация его функций посредством фактического осуществления задач, поставленных законодателем перед данной отраслью права. Задачи и функции права оказываются соотносительными и неразрывно связанными друг с другом, поскольку основное назначение функций максимально полно обеспечить реализацию задач125. Исходя из этого положения, можно, на наш взгляд, предположить, что, во-первых, включение согласия потерпевшего в перечень гл. 8 УК РФ не будет иметь самостоятельного значения. Соотносимость и неразрывность этого обстоятельства с другими будет столь велика, что по существу оно будет являться формой крайней необходимости или обоснованного риска.
Эту идею о «смыкании» согласия потерпевшего с крайней необходимостью и осуществлением профессиональных функций в своё время высказал А.Н. Красиков. Правда, применительно к УК РСФСР I960 г.
Он указывал, что при аллотрансплантации от живого донора с его согласия, производимой больному-реципиенту по показаниям абсолютной необходимости, имеет место смыкание таких обстоятельств, которые уголовным правом рассматриваются как исключающие общественную опасность и противоправность. «Здесь мы видим момент крайней необходимости, когда спасти жизнь или вернуть здоровье больному нельзя иными средствами, как только путём пересадки органа или ткани от живого донора» . Далее автор развивал эту мысль и указывал, что иногда для того, чтобы признать деяние по проведению операции общественно не опасным, достаточно наличие одного такого обстоятельства — осуществление общественно полезных профессиональных функций. Такие случаи бывают при экстренном хирургическом вмешательстве, когда получить согласие больного не представляется возможным и промедление угрожает жизни больного. В большинстве же случаев налицо смыкание (курсив наш — М.П.) двух обстоятельств, которые рассматриваются в теории советского уголовного права как обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность, — это согласие больного (согласие «потерпевшего») и осуществление общественно полезных профессиональных функций .
В настоящее время о соотносимости согласия потерпевшего с крайней необходимостью и осуществлением профессиональных функций говорит СВ. Расторопов. Он отмечает, что сопоставление согласия на изъятие органов или тканей для трансплантации другому человеку, представляющее собой причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, с нормой о крайней необходимости даёт основание для вывода о наличии у лица права на такое согласие. Разумеется, при соблюдении всех условий правомерности крайней необходимости .
В принципе, наше исследование подтверждает эту мысль. Около 70 % опрошенных сотрудников правоохранительных органов высказали мнение, что в тех случаях, когда требуется уголовно-правовая оценка действий врачей, преступность их действий может исключаться на основании уже включённых в гл. 8 УК РФ обстоятельств, исключающих преступность деяния (крайняя необходимость и обоснованный риск).
Если детально анализировать правомерные ситуации причинения вреда здоровью человека, возникает вопрос: почему, говоря об одной из перечисленных форм социально-значимого поведения, мы полагаем, что преступность действий исключает именно согласие потерпевшего?
Мы усматриваем в этих формах несколько обязательных признаков, которые равнозначны. Логически неверно основываться на одном из них и обосновывать существование аналогичной этому признаку правовой нормы, исключающей преступность. Такая посылка недостаточна, так как существуют, как минимум, ещё несколько. Если в их действиях будет обстоятельство, позволяющее считать их действия непреступными, то это будет не только согласие потерпевшего.
Х.М. Ахметшин писал: «Согласие исключает противоправность действий, совершаемых лишь в отношении прав и интересов, находящихся в свободном распоряжении потерпевшего (курсив наш - М.П.). К ним относятся некоторые личные и имущественные права граждан» . Таким образом, обязательным условием правомерности является наличие права, которым можно распоряжаться, что, по нашему мнению, упускают из виду многие исследователи этого вопроса.
Следовательно, правильнее выделять целый комплекс обязательных условий, отсутствие одного из которых ведёт к признанию данных правоотношений незаконными. Это — согласие потерпевшего, осуществление общественно полезных профессиональных функций и осуществление своего права. При устоявшемся правовом подходе к анализируемому социально-значимому поведению точнее обозначить эти обстоятельства именно условиями правомерности законных (нормальных) форм поведения, а не обстоятельствами, исключающими преступность деяния.
Согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью как основание для освобождения от уголовной ответственности
Соответственно согласие именно потерпевшего в его уголовно-процессуальном понимании (а не «обычного» гражданина, физического лица, человека) всегда имело и будет иметь уголовно-правовое значение. Разумеется, смысл этой категории различен и зависит от её юридической природы, которая не может быть однозначной.
При решении вопроса об исключении преступности деяния согласие потерпевшего, безусловно, учитывается, хотя и имеет самостоятельную юридическую природу. Данная категория может являться лишь одним из условий правомерности в случаях установления какого-либо обстоятельства, предусмотренного в главе 8 УК РФ.
В то же время согласие потерпевшего может иметь вполне самостоятельный характер, то есть оцениваться и учитываться при освобождении от уголовной ответственности и при назначении наказания. Следовательно, критерием «значимости» выступают конкретные нормы Общей и Особенной частей УК РФ, где это словосочетание либо содержится в тексте закона, либо где оно a priori предполагается. Иными словами, юридическая природа согласия потерпевшего не является постоянной. В зависимости от конкретной уголовно-правовой ситуации она способна меняться и выступать в настоящее время в трёх формах: как основание специального освобождения от уголовной ответственности, как обстоятельство, смягчающее наказание, и как исключительное обстоятельство, существенно уменьшающее степень общественной опасности преступления.
Стоит отметить, что согласие потерпевшего в уголовном законодательстве чаще всего имеет завуалированную (скрытую) форму. Так, в ст. 123 УК РФ, предусматривающей ответственность за незаконное производство аборта, ни о каком согласии напрямую не говорится. Однако юридическое существо дела от этого не меняется — согласие презюмируется. При его отсутствии содеянное следует квалифицировать как причинение тяжкого вреда здоровью беременной, а не как незаконное производство аборта.
В ст. 61 УК РФ сострадание виновного и потерпевшего как смягчающее наказание обстоятельство в большинстве случаев предполагает и получение предварительного согласия на преступное причинение вреда здоровью. В свою очередь, в ст. 64 УК РФ нет никаких ограничений на учёт этого обстоятельства в качестве исключительного. Более того, согласие потерпевшего, которое, как правило, предполагает его настойчивую просьбу (или «настояние» — ст. 134 УК РСФСР 1922 г.) и соответственно возникновение у виновного жалости или глубокого сочувствия, то есть сострадания, в зависимости от конкретной обстановки вполне способно изменить свою юридическую природу. Иными словами, согласие-просьба потерпевшего, которое включает в себя и сострадание к нему виновного, может оцениваться как экстраординарное обстоятельство, выходящее за рамки типичных смягчающих обстоятельств.
Результаты эмпирического изучения судебно-следственной практики показали, что согласие потерпевшего на причинение вреда своему здоровью в любой своей сущности оценивается и учитывается достаточно редко. В уголовных делах о преступлениях против здоровья или где здоровье является дополнительным объектом посягательства (ст. ст. 111, 112, 115, 117, 121, 123, 134, 339 УК РФ) это обстоятельство вообще встречается нечасто и не влияет на установление оснований уголовной ответственности. Также редко согласие потерпевшего учитывается как смягчающее или как исключительное обстоятельства дела. И даже в единственном случае, когда в уголовном законе напрямую говорится о согласии потерпевшего (Примечание к ст. 122 УК РФ), это обстоятельство служит основанием для освобождения от уголовной ответственности в весьма незначительных объёмах.
Вместе с тем, относительно редкое до последнего времени использование в судебно-следственной практике анализируемой категории не снимает остроты проблемы. Во-первых, в количественном выражении объём этого обстоятельства в практике применения уголовного закона РСФСР и Российской Федерации является, тем не менее, значительным. По ориентировочным подсчётам за многие годы число подобных случаев достигает нескольких сотен.
Во-вторых, это уголовно-правовое явление характеризуется устойчивостью, то есть оно встречается всегда и везде. Судя по всему, эта стабильность сохранится и в дальнейшем, по крайней мере, по самому широкому кругу уголовных дел, где в той или иной мере будет фигурировать здоровье потерпевшего.
В-третьих, и это, пожалуй, главное, можно прогнозировать качественное увеличение уголовно-правовых ситуаций, где потребуется оценка согласия потерпевшего на причинение вреда своему здоровью. По нашему мнению, это обусловлено происходящими изменениями в социальной практике и увеличением за последнее время конфликтных ситуаций, связанных с трансплантацией, стерилизацией, коррекции пола и др., о которых мы уже говорили. Такого рода противоречия, видимо, ожидают нас и в будущем и будут связаны с ситуациями клонирования, имплантации эмбрионов, использовании нанотехнологий и т.д. В то же время, процессы глобализации и всё большей информационной насыщенности, возрастание религиозной нетерпимости, изменение норм общественной нравственности и возникновении других, в том числе негативных явлений, будут актуализировать исследуемую проблему. Речь идёт о таких социально-психологических феноменах как оккультно-мистические ритуалы, связанные с причинением вреда здоровью; научные и псевдонаучные эксперименты для «улучшения» тела; испытание в фармакологии для разработки лекарственных и косметических препаратов; криминальные и коммерческие бои без правил; профессиональное и любительское нанесение татуировок; садомазохистские перверсии и т.п. Как показывает социальный опыт, объёмы таких явлений имеют тенденцию к увеличению. В любой из указанных форм согласие лица презюмируется и, следовательно, требует юридической, а в необходимых случаях и уголовно-правовой оценки.
