Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Религиозный экстремизм в современной России
1. Понятия религиозного экстремизма и криминального религиозного экстремизма 22
2. Религиозный экстремизм в оценке российского и зарубежного законодателей 51
3. Международное сотрудничество в борьбе с криминальным религиозным экстремизмом 70
Глава 2. Характеристика криминального религиозного экстремизма
1. Современное состояние и тенденции развития криминального экстремизма 101
2. Тоталитарная секта как структурная основа распространения религиозного экстремизма 111
3. Криминологический портрет экстремиста 139
Глава 3. Факторы криминального религиозного экстремизма
1. Теоретические предпосылки систематизации факторов криминального религиозного экстремизма 164
2. Общие факторы криминального религиозного экстремизма 174
3.Специфические духовные факторы современного криминального религиозного экстремизма в России 187
4. Специфические психологические факторы распространения криминального религиозного экстремизма в России 199
Глава 4. Проблемы квалификации отдельных видов криминального религиозного экстремизма
1. Составной видовой объект преступлений, относящихся к криминальному религиозному экстремизму 218
2. Признаки объективной стороны основных составов криминального религиозного экстремизма 243
3. Признаки субъекта и субъективной стороны основных составов криминального религиозного экстремизма 284
4. Проблемы толкования бланкетного содержания норм об ответственности за преступления, сопряженные с криминальным религиозным экстремизмом 304
Глава 5. Пути совершенствования правовых, организационных и иных мер предупреждения криминального религиозного экстремизма
1. Совершенствование правовых мер предупреждения криминального религиозного экстремизма 331
2. Совершенствование организационных и иных мер предупреждения криминального религиозного экстремизма 369
Заключение 391
Список использованной литературы 398
Приложения 431
- Понятия религиозного экстремизма и криминального религиозного экстремизма
- Современное состояние и тенденции развития криминального экстремизма
- Теоретические предпосылки систематизации факторов криминального религиозного экстремизма
- Составной видовой объект преступлений, относящихся к криминальному религиозному экстремизму
Введение к работе
Актуальность темы настоящего исследования обусловлена следующими обстоятельствами.
Первое. Экстремизм и этносепаратизм названы в Концепции национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 10 января 2000 г., в ряду основных угроз национальной безопасности России. Кроме того, в Концепции указывается, что национальные интересы государства во внутриполитической сфере состоят в сохранении стабильности конституционного строя, в нейтрализации причин и условий, способствующих возникновению экстремизма, этносепаратизма и их последствий — социальных, межэтнических и религиозных конфликтов, терроризма.
Эффективное противодействие криминальному религиозному экстремизму — одному из наиболее опасных видов экстремизма, связано с перспективами разработки системы обязательных и альтернативных критериев (признаков), позволяющих выделить его среди иных видов социальных отклонений, создать предпосылки для непротиворечивого законодательного закрепления норм об ответственности за отдельные виды преступлений, сопряженных с религиозным экстремизмом, а также для повышения эффективности планирования борьбы с криминальным религиозным экстремизмом на всех уровнях государственного управления.
Второе. Проблема борьбы с криминальным религиозным экстремизмом затрагивает интересы всех стран, поскольку неотъемлемым элементом доктрин большинства экстремистских организаций является принцип тотальной войны за торжество своих идей, без границ и правил. Если в 80-е гг. XX века политологи говорили о существовании «зон войны», выделяя, в частности, Ближний Восток, Северную Ирландию, то теперь они отмечают, что это явление приняло планетарный характер.
В связи с приобретением криминальным религиозным экстремизмом глобального организованного характера существенно возрастает роль сотрудничества законодательных, правоохранительных и судебных органов различных стран в борьбе с этим злом.
Третье. Как отмечают социологи, в последнее десятилетие в России наметилась тенденция экстремизации массового сознания, что нашло отражение в распространении нетрадиционной религиозности, неонацистских и националистических движений, и, как следствие, — в росте числа преступлений, сопряженных с экстремизмом. Исследование этиологии и современных закономерностей трансформации данного явления создает необходимые научные предпосылки для прогнозирования и предупреждения криминогенных изменений в правосознании, а также для разработки правовых и психологических инструментов формирования толерантности общественного сознания.
Четвертое. Несмотря на то, что преступления, сопряженные с религиозным экстремизмом, составляют незначительную долю среди всех регистрируемых преступлений, их высокая степень общественной опасности обусловливается, прежде всего, качественными свойствами. Подобные деяния объективно опасны для широкого круга общественных отношений, обеспечивающих неприкосновенность личности, нормальную деятельность государственных и негосударственных институтов, экологическую безопасность и другие социальные ценности. Еще более общественно опасными являются ближайшие и отдаленные последствия таких деяний.
Пятое. Низкая эффективность противодействия криминальному религиозному экстремизму в значительной мере обусловлена отсутствием в правоохранительной системе адекватного организационно-правового механизма, неотъемлемой частью которого является эффективная методика криминологического мониторинга (поиска, сбора, учета, анализа, оценки и прогноза) деятельности новых религиозных движений, экстремистских организаций, неонацистских формирований.
Шестое. Нуждается в совершенствовании общегосударственная система борьбы с криминальным религиозным экстремизмом, в том числе процедура контроля и надзора за соблюдением законодательства, регламентирующего деятельность религиозных и общественных объединений, политических партий, а также средств массовой информации, которая бы обеспечивала своевременное предупреждение «перерождения»
этих организаций в экстремистские сообщества или совершение членами этих организаций преступлений, сопряженных с религиозным экстремизмом.
Седьмое. Требует усовершенствования законодательное закрепление норм об ответственности за различные проявления криминального религиозного экстремизма, а также практика их официального толкования.
Степень разработанности темы исследования
Различные аспекты проблем уголовной ответственности за осуществление экстремистской деятельности (в основном за совершение преступлений террористического характера) были проанализированы в работах Ю.И. Авдеева, А.И. Алексеева, Д.И. Аминова, Ю.М. Антонина, АА. Аслаханова, А.С. Базарбаева, Т.А. Боголюбовой, Т.С. Бояр-Сазоновича, В.И. Василенко, Э.Г. Гуриевой, Ю.Н. Дерюгиной, СУ. Дикаева, АИ. Долговой, В.Н. Дремина, А.Л. Еделева, В.П. Емельянова, В.И. Замкового, М.З. Ильчикова, О.В. Зубовой, П.А. Кабанова, М.П. Киреева, В.Б. Козлова, B.C. Комиссарова, М.В. Коротковой, В.А. Краснопеевой, Н.Д. Литвинова, В.В. Лунеева, Е.Г. Ляхова, А.Ф. Майдыкова, Л.А. Моджорян, М.В. Назаркина, Г.В. Овчинниковой, B.C. Овчинского, Р.Э. Оганян, А.В. Павлинова, В.Е. Петрищева, Э.Ф. Побегайло, СВ. Помазан, В.П. Ревина, А.А Робинова, К.Н. Салимова, М.А. Саркисяна, Н.В. Степанова, АН. Трайнина, СВ. Трофимова, В.В. Устинова, С.Н. Фридинского, B.C. Шукшина, С.А. Эфирова1. В частности, были
1 См., например: Дикаев СУ. Терроризм: феномен, обусловленность и меры противодействия (уголовно-правовое и криминологическое исследование): Дисс. ... докт. юрид. наук. СПб., 2004; Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования: Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 2001; Дерюгина Ю.Н. Терроризм: уголовно-правовой и криминологический аспекты: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2001; Степанов Н.В. Криминологические проблемы противодействия преступлениям, связанным с политическим и религиозным экстремизмом: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003; Киреев МП. Борьба с терроризмом на воздушном транспорте (уголовно-правовой и криминологический аспекты): Автореф. дисс. ... докт. юрид. наук. М., 1995; Комиссаров B.C. Преступления, посягающие на общие правила безопасности (Понятие, система, общая характеристика): Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 1997; Павлинов АВ. Насильственный экстремизм. М., 2004; Саркисян М.А. Терроризм как преступное деяние по международному праву: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003;
7 изучены свойства личности экстремиста (террориста); высказаны предложения по формированию системы мер предупреждения криминального экстремизма, по совершенствованию международного сотрудничества в этой сфере.
Отдельные аспекты освещаемых в рамках настоящей диссертации проблем, относящиеся к правовому содержанию института свободы совести в России и уголовно-правовым гарантиям его обеспечения, исследовались Э.С. Абдулаевой, АБ. Агаповым, Ю.А Бабиновым, Г.Р. Гольстом, Ю.А. Дмитриевым, Ю-Н. Демидовым, П.Н. Дозорцевым, СВ. Дьяковым, Л.И. Залихановой, А.Г. Залужным, И.А. Куницыным, В.В. Клочковым, А.С. Ловинюковым, СП. Познышевым, И.Н. Понкиным, А.В. Портновым, А.Р. Ратиновым, Ф.М. Рудинским, М.А. Шапиро, Е.М. Шевкопляс.
Особенностям религиозного правосознания посвящены монографии ГЛ. Лупарева и А.А. Могилевского.
Культурологические, религиоведческие, медицинские, уголовно-правовые и криминологические проблемы нетрадиционной религиозности исследовались в работах Л.Д. Башкатова, P.P. Галиакбарова, А.Л. Дворкина, И.П. Добаева, Е.А. Димитровой, Ф.В. Кондратьева, Г.Л. Касторского, Е.В. Касторской, Т.Н. Кузнецовой, А. Кураєва, С.А. Лукьянова, В.В. Пилявца, Ю.И. Полищука, О.В. Старкова, Э.Г. Филимонова, А.И. Хвыли-Олинтера.
Политические, социальные, геополитические аспекты различных видов экстремизма (политического, религиозного, этнорелигиозного) рассматривались В.Н. Арестовым, З.С. Аруховым, Ю.А. Брусницыным, И.М. Ваку-лой, А.М. Верховским, А.С Грачевым, Л.М. Дробижевой, А.С Зайналаби-довым, М.М. Махкамовым, С.Г. Москаленко, Е.С. Назаровым, Д.В. Новиковым, Э.А. Паиным, В.В. Прибыловским, П.А. Романовым, Т.А. Скворцовой, М.П. Телякавовым, В.А. Тишковым, В.Ц. Худавердяном, В.В. Черно-усовым, А.А. Ярлыкаповым.
Тем не менее, собственно криминальный религиозный экстремизм, как целостное общественно опасное явление, не подвергался комплексному уголовно-правовому и криминологическому исследованию.
Фридинский С.Н. Борьба с экстремизмом: уголовно-правовой и криминологический аспекты. Ростов-на-Дону, 2002.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе обеспечения безопасности общества от угрозы криминального религиозного экстремизма, а также государственного противодействия криминальному религиозному экстремизму и отдельным его видам.
Предмет исследования: система понятий, ядром которой является категория криминального религиозного экстремизма; феноменология и факторный комплекс криминального религиозного экстремизма; уголовно-правовые и криминологические основы противодействия этому явлению.
Цель и задачи исследования
Предлагаемая работа имеет своей целью создание теоретических основ оптимизации системы уголовно-правовых и криминологических мер борьбы с криминальным религиозным экстремизмом, а также разработку соответствующих конкретных предложений и рекомендаций.
Указанная цель определила постановку и необходимость решения следующих задач;
— выполнение логико-юридического, сравнительно-правового анализа
понятий, используемых в сфере борьбы с различными проявлениями
криминального религиозного экстремизма, в том числе закрепленных в
национальных, зарубежных и международных нормативных правовых актах;
анализ практики международного сотрудничества в борьбе с криминальным экстремизмом (в том числе с религиозным);
описание феноменологии и тенденций развития криминального религиозного экстремизма;
системно-структурный анализ его криминологически значимых свойств;
— описание криминологического портрета личности экстремиста;
— изучение организованных форм религиозной экстремистской
деятельности;
описание и анализ системы факторов криминального религиозного экстремизма;
описание и анализ особенностей уголовно-правовой характеристики отдельных институциональных и внеинституциональных форм криминального религиозного экстремизма.
Методологическую основу исследования составляют положения материалистической диалектики и вытекающие из них научные методы познания объективной действительности. В процессе исследования применялись общие и специальные методы (формально-юридический, историко-правовой, изучение и обобщение материалов уголовных дел и доследственных проверок, актов экспертиз, монографическое изучение личных документов, психологический анализ ситуаций психического принуждения, контент-анализ, герменевтика как метод истолкования текстов, интервьюирование, опрос).
Теоретической основой исследования явились научные положения уголовного права, криминологии, юридической психологии, психологии религии, религиоведения, интерпретированные применительно к теме диссертации.
В своих выводах автор опирался на труды ученых, которые внесли значительный вклад в разработку общетеоретических проблем криминологии: Г. А. Аванесова, М.М. Бабаева, Л.И. Беляевой, Ю.Д. Блувштейна, А.В. Борбата, СВ. Бородина, Н.И. Ветрова, Н.П. Дубинина, В.Д. Ермакова, Г.Х. Ефремовой, А.Э. Жалинского, В.К. Звирбуля, К.Е. Игошева, И.И. Карпеца, Л.М. Колодкина, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, СВ. Максимова, Г.М. Миньковского, В.В. Панкратова, В.В. Романова, Г.А. Саркисова, А.Б. Сахарова, А.Я. Сухарева, В.Ф. Цепелева и др.
Неотъемлемой составной частью теоретической базы исследования явились труды в области:
- теории уголовного права таких авторов, как: Р.А. Базаров, ЯМ. Брайнин, Б.С Волков, Л.Д. Гаухман, В.К. Глистин, П.С. Дагель, П.А. Дубовец, Б.В. Здравомыслов, Н.Г. Иванов, Е.К. Каиржанов, М.П. Карпушин, Г.Н. Киреев, Н.И. Коржанский, В.И. Курляндский, Р.А. Левертова, А.А. Магомедов, А.В. Наумов, Б.С Никифоров, А.А. Пионтковский, А.И. Рарог, Н.В. Стерехов, В.И. Ткаченко, А.Н. Трайнин, Б.С Утевский, П.А. Фефелов, И.Г. Филановский, Е.А. Фролов и др.;
теории психологии и юридической психологии (К.А. Абульханова-Славская, Г.М. Андреева, Б.С. Братусь, В.А. Иванников, М.М. Коченов, MB. Кроз, А.Н. Леонтьев, А.В. Петровский, В.А. Петровский, А.Р. Ратинов, С.Л. Рубинштейн, Т.В. Сахнова, Ф.С. Сафуанов, О.Д. Ситковская, O.K. Тихомиров, Д.Н. Узнадзе, Д.Б. Эльконин и др.);
религиоведения и социологии религии (М. Вебер, Э. Дюркгейм, В.И. Гараджа, В.В. Клочков, Д.М. Угринович, И.Н. Яблоков и др.)
Нормативная база исследования включает, в частности,
Конституцию РФ, Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс
РФ, действующее гражданское и иное отраслевое законодательство в части,
содержащей нормы, определяющие признаки составов преступлений
* экстремистской направленности, которые предусмотрены бланкетными
нормами УК РФ 1996 г.; международно-правовые документы, нормативно-правовые документы государств-участников Содружества Независимых Государств и Европейского Союза.
Эмпирическую базу диссертационного исследования составили статистические данные о состоянии преступности за 1997—2004 гг., а также информация, полученная в результате анализа и обобщения материалов уголовных дел (112), возбужденных по ст. 239, 280, 2821, 2822УК РФ в 1997 —2005 г.
По специально разработанным классификаторам проводилось изучение
источников, распространяемых, издаваемых, читаемых членами религиозных
объединений (150), а также криминальной хроники газет «Коммерсантъ» и
1 «Московский комсомолец» за 2002, 2003 г.г.
Анализировались экспертные заключения, содержащиеся в материалах уголовных дел, возбужденных по ст. 239 и 282 УК РФ (136).
Изучались и интерпретировались материалы дневников адептов религиозных объединений (18).
Наряду с этим соискателем были использованы выводы, полученные в ходе проведенного им опроса работников правоохранительных органов (200 человек) и студентов юридических факультетов высших учебных заведений (1000 человек) г.г. Москвы, Воронежа, Новосибирска.
Научная новизна исследования заключается в том, что оно является первым на диссертационном уровне, в котором представлена целостная концепция борьбы с криминальным религиозным экстремизмом, сформулированы уголовно-правовые и криминологические основы противодействия данному феномену.
В конкретизированном выражении научная новизна исследования состоит, в частности, в таких его положениях, как определение понятий «религиозный экстремизм», «криминальный религиозный экстремизм», «общественно опасные злоупотребления свободой совести и вероисповедания», «институциональный криминальный религиозный экстремизм», «обособленный внеинституциональный криминальный религиозный экстремизм», «необособленный внеинституциональный криминальный религиозный экстремизм», «тоталитарная секта», «система факторов криминального религиозного экстремизма»; «составной видовой объект преступлений, относящихся к криминальному религиозному экстремизму».
В работе исследованы особенности зарубежных правовых моделей борьбы с криминальным религиозным экстремизмом и отдельными его видами; дана криминологическая характеристика общественного сознания и тенденций развития криминального экстремизма (в том числе религиозного) в России; описаны специфические свойства личности экстремиста и факторный комплекс криминального религиозного экстремизма; охарактеризованы состояние и недостатки современного российского законодательства, регламентирующего различные аспекты борьбы с религиозным экстремизмом; дана уголовно-правовая характеристика основных проявлений криминального религиозного экстремизма.
Кроме того, в диссертации нашли дополнительное разрешение вопросы квалификации преступлений, сопряженных с религиозным экстремизмом, в том числе, возникающие при конкуренции уголовно-правовых норм; рассмотрены проблемы их разграничения между собой; разработаны рекомендации по применению соответствующих уголовно-правовых норм в следственной и судебной практике; выдвинуты, сформулированы и обоснованы предложения по совершенствованию действующего
законодательства, регламентирующего ответственность за преступления, являющиеся предметом данного исследования.
Также в работе выявлены направления совершенствования уголовно-правовых и специальных криминологических мер борьбы с криминальным религиозным экстремизмом; предложена совокупность конкретных изменений и дополнений в законодательство РФ.
Положения, выносимые на защиту
1. Под криминальным религиозным экстремизмом, по мнению
диссертанта, следует понимать целостную совокупность (систему)
признанных преступлениями общественно опасных деяний, направленных на
формирование и распространение любыми способами религиозных идей
(совокупностей религиозных идей), произвольно объявленных истинными в
ущерб всем иным религиозным либо светским идеям, а также на реализацию
этих идей уголовно-наказуемыми способами.
2, Авторская классификация форм криминального религиозного
экстремизма. В работе выделено пять типичных его форм; 1)
институциональный криминальный религиозный экстремизм, т.е.
экстремизм, имеющий организационные формы, прямо запрещенные
уголовным законом (ст. 239, 2821, 2822 УК РФ); 2) обособленный
внеинституциональный криминальный религиозный экстремизм,
применительно к которому признаки отношения к религии или религиозного
мотива прямо указаны в тексте закона (ст. 282 УК РФ); 3) необособленный
внеинституциональный криминальный религиозный экстремизм,
применительно к которому признаки религиозного мотива или отношения к
религии прямо не указаны в тексте закона (ст. 280 УК РФ); 4) терроризм и
иные преступления террористического характера, совершаемые по
религиозным мотивам1; 5) общественно опасные злоупотребления^ свободой
Данная форма криминального религиозного экстремизма обычно исследуется в рамках проблематики борьбы с терроризмом.
2 Понятие «злоупотребление» здесь и далее используется нами в более широком значении, чем это принято в науке уголовного права, т.е. не только в части, относящейся к должностным злоупотреблениям и злоупотреблениям в сфере службы в коммерческих и иных организациях, к которым относятся, в частности, и религиозные организации.
13 совести и вероисповедания.
Под общественно опасными злоупотреблениями свободой совести и вероисповедания в соответствии с российским уголовным законодательством следует понимать имеющие религиозные цели или мотивы посягательства на жизнь и здоровье человека; физическую свободу (свобода выбора места пребывания и перемещений) человека; половую неприкосновенность и половую свободу человека; законные интересы семьи, права и свободы несовершеннолетних; в том числе, относящиеся к реализации права на получение общего образования; конституционные права и свободы человека и гражданина; собственность и порядок осуществления экономической деятельности; здоровье населения и нравственность; основы безопасности государства в части, относящейся к обеспечению равноправия граждан; интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления; интересы службы в иных организациях; порядок управления, связанный с обеспечением реализации гражданских обязанностей; мир и безопасность человечества.
Классификация факторов криминального религиозного экстремизма может быть проведена с использованием авторской концепции двухмерного факторного комплекса, предполагающей разделение всех факторов исследуемого явления на общие (являющиеся по сути факторами религиозного экстремизма вообще) и специфические, т.е. относящиеся к сущности криминального религиозного экстремизма.
Диссертантом выделены следующие основные тенденции развития криминального экстремизма в России: а) формирование устойчивых социальных групп, поддерживающих идеологию экстремизма; б) формирование в обществе убеждений о допустимости использования насилия для разрешения любых конфликтов; в) рост числа «национальных» религиозных групп, деятельность которых сопряжена с посягательствами на личность и права человека и гражданина; г) повышение уровня организованности экстремистских групп, включая создание своеобразной системы преемственности и подготовки кадров; д) слияние экстремистских объединений с организованными преступными группами транснационального, общеуголовного и экономического характера; е)
14 институционализация и легализация экстремистских организаций, их лидеров; проникновение таких организаций и их членов в политическую элиту страны; ж) глобализация экстремизма; з) использование конституционных прав и свобод в целях пропаганды идей экстремизма; и) использование традиционных религиозных институтов для распространения радикальных идей.
6. Оптимизация системы норм об ответственности за отдельные
проявления криминального религиозного экстремизма может быть
осуществлена на основе авторской теоретической модели составного объекта
преступного посягательства и двухмерной классификации объектов
преступных посягательств.
7. Современное российское законодательство, направленное на борьбу
с экстремизмом, отличают пробельность, фрагментарность, внутренняя и
межотраслевая противоречивость, неадекватность заложенных в нем
правовых механизмов, сложившейся социальной реальности (в частности,
статьи 239, 2821, 2822 УК РФ описывают трудно разграничиваемые составы
преступлений; понятие «экстремистская организация» имеет существенно
различающиеся определения в ст. 1 ФЗ «О противодействии экстремистской
деятельности» и в ст. 282 УК РФ; размеры наказания, предусмотренные в
санкциях норм, закрепленных в ст. 282 УК РФ, не соответствуют степени и
характеру общественной опасности деяний).
В своем нынешнем виде данное законодательство не способно обеспечить необходимый уровень защиты прав и свобод граждан, интересов общества и государства от криминального религиозного экстремизма.
8. Разработана трехуровневая система законодательного обеспечения
предупреждения криминального религиозного экстремизма, которая
предполагает принятие, во-первых, закона о предупреждении преступлений;
во-вторых, нормативных правовых актов, регулирующих предупреждение
однородных правонарушений и обеспечивающих, в том числе общую
раннюю профилактику криминального религиозного экстремизма; в-третьих,
комплексное реформирование существующей системы нормативных
правовых актов, регламентирующих профилактику криминального
15 религиозного экстремизма, с целью устранения противоречий и пробелов в данной системе.
9. Основными направлениями реформирования криминологического антиэкстремистского законодательства должно стать внесение изменений и дополнений в нормативные правовые акты, регулирующие: 1) издательскую деятельность; 2) информационную безопасность; 3) контроль за деятельностью религиозных или общественных объединений.
В связи с повышенной общественной опасностью распространения экстремистских материалов представляется возможным вернуться к практике лицензирования издательской деятельности в целом.
Полагаем необходимым принятие нормативного правового акта, который бы содержал обязательный перечень выходных данных печатных изданий. В дальнейшем следует дополнить ст. 13. 22. КоАП РФ «Нарушение порядка объявления выходных данных» новой ч. 2 в следующей редакции: «Выпуск (изготовление) или распространение непериодического печатного издания без указания в установленном порядке выходных данных, а равно с неполными или заведомо ложными выходными данными — влечет за собой
9.3. Следует расширить содержание легального понятия
«экстремистские материалы» за счет включения в число таких материалов,
во-первых, всего спектра материалов, направленных на возбуждение
ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства, а, во-
вторых, ~ материалов, содержащих информацию о необходимых
компонентах и способах изготовления самодельных взрывных устройств, а
также рекомендации по их применению, организации уличных драк, ведению
боевых действий и т.д.
В Законе «О средствах массовой информации» необходимо предусмотреть обязанность уведомлять соответствующие органы о выпуске периодического печатного издания. За неисполнение этого требования в КоАП РФ предлагается установить административную ответственность.
Следует обязать общественные и религиозные объединения (группы) информировать о начале своей деятельности органы государственной власти или органы местного самоуправления, а также
ввести административную ответственность за неисполнение указанного требования. Предложенные меры, с одной стороны, не создадут существенных препятствий для развития институтов гражданского общества, а, с другой, позволят эффективнее предупреждать злоупотребления свободой совести, правом на объединение.
9.6. В уведомлении о создании и начале деятельности группы должна
содержаться информация о наименовании, месте нахождения, виде
религиозного или общественного объединения, его руководстве (лидере),
вероисповедании (для религиозных объединений) и идеологической основе
(для общественного объединения), о целях, задачах и основных формах
деятельности.
Необходимо предусмотреть возможность осуществления контроля органами юстиции, а также органами местного самоуправления за соответствием деятельности объединения целям, указанным в уведомлении.
9.7, Представляется целесообразным исключить из проекта ФЗ «О
противодействии терроризму» нормы, регламентирующие механизм
ликвидации террористической организации, сделав ссылку на ФЗ «О
противодействии экстремистской деятельности».
В целях совершенствования уголовно-правовых основ борьбы с криминальным религиозным экстремизмом предлагается внести следующие изменения и дополнения в Общую часть УК РФ: восстановить институты неоднократности (повторности) преступлений и конфискации имущества; дополнить новым разделом VIі «Принудительные меры психологического характера»).
Предлагаются две модели совершенствования законодательства криминально-правового комплекса (прежде всего, уголовно-правового и уголовно-процессуального законодательства) и его бланкетного содержания в части, относящейся к созданию дополнительных предпосылок для более эффективного предупреждения криминального религиозного экстремизма. Первая - (минимально необходимые изменения и дополнения) предполагает сохранение структурного status quo в части, относящейся к искусственному и достаточно противоречивому разграничению составов криминального религиозного экстремизма, предусмотренных статьями 239, 2821, 2822 УК
17 РФ. Вторая - (оптимальные изменения и дополнения) предполагает исключение из УК РФ ст. 282' и 2822.
11.1. Ввести в диспозицию ст. 239 УК РФ признак «иные организации»,
заменить признак «побуждение к совершению противоправных деяний»
признаком «экстремизм». Исключить из ст. 205' УК РФ признак «склонение
лица к участию в деятельности террористической организации».
11.2. Изложить наименование ст. 280 УК РФ в новой редакции:
«Пропаганда осуществления экстремистской деятельности», с
одновременным использованием развернутого определения понятия
«пропаганда» в тексте названной статьи.
Перенести квалифицирующий признак, предусмотренный в ч. 2 ст. 280 УК РФ («совершенные с использованием средств массовой информации»), в ч. 1 этой статьи по аналогии со ст. 282 УК РФ. Сформулировать ч. 2 ст. 280 УК РФ в следующей редакции: «Те же деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения».
Дополнить ст. 280 УК РФ указанием на признак: «использование сети Интернет». Внести аналогичные изменения в ст. 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» УК РФ.
Изложить ч. 1 ст. 282 УК РФ в следующей редакции: «Пропаганда ненависти, вражды либо превосходства человека или группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенная публично, в том числе с использованием средств массовой информации,......
11.6. Целесообразно увеличить размеры наказаний, отраженных в
санкциях норм, закрепленных в ст. 282 и ст. 282 УК РФ (первая модель
реформирования). Исходя из степени и характера общественной опасности
этих деяний, наказание за них не может быть меньше наказания,
установленного в ст. 210 УК РФ.
Аналогичные изменения должны быть внесены и в ст. 239 УК РФ.
11.7. Следует исключить из подсудности мировых судей дела о
преступлениях, предусмотренных ст. 280, ч. 2 ст. 2821, ст. 2822 УК РФ.
11-8. В ст. 13 ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»
представляется целесообразным установить альтернативную
территориальную подсудность, указав, что признание материалов экстремистскими может осуществляться федеральным судом по месту обнаружения подобных материалов
12. Анализ международных соглашений в области борьбы с отдельными формами криминального экстремизма (прежде всего, с терроризмом) показывает, что при заключении специализированных международных договоров в этой сфере для решения проблемы определения соответствующих понятий целесообразно использовать так называемый перечневый подход, который позволяет минимизировать в процессе правоприменительной деятельности отрицательные последствия несопоставимости национальных уголовных законов об ответственности за отдельные виды и формы криминального религиозного экстремизма.
Теоретическая значимость настоящего исследования состоит, в частности, в его направленности на решение крупной социально-правовой проблемы.
В работе впервые сформулирована совокупность определений понятий необходимых для формирования научно-обоснованной системы мер по повышению эффективности предупреждения криминального религиозного экстремизма; проведено сравнительное исследование достоинств и недостатков отечественной и зарубежных правовых моделей борьбы с криминальным религиозным экстремизмом и отдельными его видами; выявлен факторный комплекс современного криминального религиозного экстремизма в России; описаны феноменология и тенденции развития криминального религиозного экстремизма и отдельных его видов, а также криминологический портрет экстремиста; обобщен и критически проанализирован теоретический опыт, отраженный в многочисленных научных трудах, посвященных исследуемой проблеме.
Результаты диссертации существенно расширяют и дополняют имеющиеся в науке уголовного права представления об объекте преступления; а также вносят ряд новых положений в теорию толкования уголовного закона.
Положения настоящей работы могут быть использованы в качестве теоретической основы для последующих научных исследований по данной теме, а также при подготовке учебников и других учебных и учебно-методических материалов по курсам «Уголовное право» и «Криминология».
Практическая значимость данного исследования определяется комплексом предложений по совершенствованию уголовно-правовых и специальных криминологических мер борьбы с криминальным религиозным экстремизмом, предназначенных для российского законодателя, органов судебной власти РФ, Генеральной прокуратуры РФ и иных правоохранительных и контролирующих органов РФ, наделенных полномочиями в сфере борьбы с экстремизмом.
В диссертации созданы информационные и методические предпосылки для повышения эффективности профессиональной подготовки специалистов в области расследования (в том числе раскрытия) преступлений, относящихся к криминальному религиозному экстремизму; для оптимизации использования специальных познаний по делам и материалам по преступлениям, сопряженным с религиозным экстремизмом; при квалификации криминальных проявлений религиозного экстремизма, их разграничении и отграничении от смежных составов преступлений.
В работе содержится комплекс предложений по организации деятельности образовательных учреждений, реабилитационных центров по профилактике криминального религиозного экстремизма среди несовершеннолетних, а также психологической помощи бывшим членам религиозных экстремистских организаций (тоталитарных сект).
Достоверность и обоснованность результатов исследования обеспечивались использованием многократно апробированных в науке уголовного права и криминологии специальных научных методов, взаимным сопоставлением данных, полученных различными методами и из разных источников, соблюдением требований репрезентативности и валидности отобранного для изучения материала.
Апробация и внедрение результатов диссертационного исследования
Результаты выполненного диссертационного исследования нашли отражение в:
— предложениях по совершенствованию уголовного, уголовно-
процессуального и иного законодательства в части, относящейся к
повышению эффективности борьбы с криминальным религиозным
экстремизмом, направленных в Государственную Думу Федерального
Собрания РФ;
предложениях и рекомендациях по совершенствованию практики применения и толкования уголовного законодательства об ответственности за отдельные виды криминального религиозного экстремизма, направленных в Генеральную прокуратуру РФ, Федеральную службу безопасности РФ, Министерство внутренних дел РФ;
предложениях и рекомендациях по совершенствованию правового регулирования деятельности религиозных организаций в Российской Федерации, направленных в Совет Безопасности РФ;
— предложениях и рекомендациях по совершенствованию
программного обеспечения борьбы с криминальным религиозным
экстремизмом и отдельными его видами, направленных в Генеральную
прокуратуру РФ;
— заключительном отчете по проекту Европейской Комиссии
(Правительства Европейского Союза) №2003/73752-Vl, направленном на
совершенствование деятельности мировых судей в Новосибирской области;
— деятельности Экспертного совета для проведения государственной
религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции РФ;
— правоприменительной практической деятельности органов
предварительного следствия в системе МВД России, а также других
правоохранительных органов при расследовании уголовных дел по
преступлениям, сопряженным с религиозным экстремизмом;
— учебном процессе ряда высших учебных заведений Российской
Федерации;
— заключениях специалиста, выполненных соискателем в соответствии
с постановлениями должностных лиц органов прокуратуры, безопасности и
21 внутренних дел, проводивших расследование по уголовным делам по преступлениям, относящимся к криминальному религиозному экстремизму;
— в опубликованных автором 49 научных трудах, в том числе в двух монографиях и трех учебниках.
Основные положения, выводы и предложения докладывались
соискателем на научно-практических конференциях «Человек и общество:
тенденции социальных изменений» (Санкт-Петербург, 1997 г.); «Актуальные
проблемы сферы психологии и права» (Калуга, 1998 г.); «Пять лет действия
УК РФ: итоги и перспективы» (Москва, 2003 г.); «Права человека в России и
правозащитная деятельность государства» (Москва, 2003 г.);
«Конституционная защита граждан от преступных посягательств,
реализуемая нормами уголовного и уголовно-процессуального
законодательства» (Москва, 2004 г.); «Борьба с терроризмом в современной
России» (Москва, 2004 г.); «Актуальные проблемы обеспечения
специализированных экспертных исследований (социально-
психологических, психолингвистических и др.) по вопросам, связанным с экстремистскими проявлениями» (Москва, 2005 г.); международном семинаре «Роль органов прокуратуры в борьбе с терроризмом» (Москва, 2004 г.); международном «круглом столе» «Законодательное обеспечение борьбы с терроризмом: предупреждение, ответственность, правовая помощь» (Москва, 2004 г.).
Структура диссертации
Настоящая работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы и приложений, включающих образцы применявшегося в ходе диссертационного исследования социологического инструментария.
Понятия религиозного экстремизма и криминального религиозного экстремизма
Проблемы операционализации понятий «религиозный экстремизм» и «криминальный религиозный экстремизм» обусловлены многоаспектностью этих феноменов. Как представляется, под религиозным экстремизмом следует понимать социальное явление, существующее в четырех следующих взаимосвязанных формах: 1) религиозное сознание (общественное и индивидуальное), которому свойственны признаки тоталитаризации и преувеличения ценности определенной совокупности религиозных идей в ущерб всем иным религиозным и светским идеям; нигилизма — отрицания всех иных идей, в том числе религиозных, кроме одной; религиозного фанатизма — безусловного верования в истинность единственной религиозной идеи (совокупности идей) и готовности следовать ей при любых обстоятельствах; 2) религиозная идеология (религиозная доктрина), характеризующаяся произвольным провозглашением истинным единственного объяснения проблем существующего мира и предложением однозначных (истинных) способов их разрешения; безусловным разделением всех социальных явлений на «добро» и «зло»; приданием исключительного доминирующего положения одному из аспектов бытия в ущерб всем остальным; отрицанием объективно господствующей иерархии общесоциальных (общечеловеческих) ценностей; игнорированием или принижением регулятивной значимости любых социальных в том числе правовых норм, не соответствующих объявленной истинной религиозной доктрине; 3) деятельность по реализации религиозной доктрины, провозглашенной единственно истинной; 4) организационные формы осуществления религиозной доктрины, в частности, религиозные экстремистские организации (тоталитарные секты). Результаты проведенного нами опроса в определенной степени подтверждают сделанный выше вывод о разнообразии, взаимосвязи и взаимо-обусловленности форм религиозного экстремизма. Так, 9,8% опрошенных нами учащихся юридических факультетов высших учебных заведений полагают, что религиозный экстремизм — это особое состояние индивидуального или общественного сознания; 11,2% определяет это явление как некоторую совокупность идей; 68,8% — как систему деятельности; и наконец, 10,2% — как специфические движения и организации. Особенности экстремистского религиозного сознания проявляются в том, что человек «отвергнув все прочее, цепляется за одну из периферийных проблем, забивается в угол или закуток реальности, намериваясь свести к нему одному всю свою жизнь»1. Именно в этом тотальном подчинении жизни, системы ценностей, поведения одной религиозной идее и заключается, на наш взгляд, «крайность»2, присущая экстремистскому сознанию. Например, проблема создания гармоничной семьи, основанной на истинной любви, является одной из актуальных для современной молодежи. Однако только «одной из ...» наряду с карьерой, образованием, спортом и иными увлечениями. И вот определенная группа людей объявляет, что это наиболее насущный и острый вопрос, это единственное, чем стоит заниматься, все прочие должны быть подчинены ему, исходить из него, а если не подчинены и не исходят — должны быть отринуты. В результате происходит смещение акцентов, мифологизация восприятия1, человек начинает жить, руководствуясь не аутентичным восприятием мира, а некоторой фикцией2. Как только происходит неоправданная, не основанная на реальности гиперболизация какой-либо проблемы, придание свойств целого части социального явления, сведение всего многообразия жизни только к этому аспекту бытия, а также имеет место отрицание иных способов видения мира, » то можно говорить об экстремизме как состоянии сознания (индивидуального или общественного). Как следует из материалов уголовных дел, доследственных проверок, лица, вовлеченные в деятельность новых религиозных культов, перестают интересоваться всем, что не касается исповедуемой доктрины или не способствует достижению сформулированных в ней целей. Зачастую они полностью отказываются от всех домашних дел, обязанностей, разрывают семейные связи, поясняя, что для них главное — «служение» новым братьям и сестрам. У членов новых религиозных культов налицо существенные деформации сознания, заключающиеся, с одной стороны, в доминировании і религиозной доктрины, а с другой — в нигилизме, т.е. негативном или безразличном отношении к остальному миру, его нормам, иным религиозным системам. В ситуации конкуренции религиозных и общечеловеческих ценностей последователь такой группы выбирает первые. Из материалов гражданского дела № 2-67/04 о ликвидации и запрете деятельности «Религиозной общины Свидетелей Иеговы» в г. Москве, видно, что адепты, руководствуясь религиозной доктриной, отказывались от участия в важных для других членов семьи событиях (поминках по умершим родственникам, свадьбах); не ухаживали за больными родителями, не занимались здоровьем и образованием детей и т.д. Еще одним свойством религиозного экстремизма как состояния сознания является фанатизм, заключающийся в непоколебимой вере в обладание высшей, единственной и окончательной истиной, убежденности в своем мессианском предназначении «осчастливить» человечество, спасти его . Абсолютность, одержимость, претензия на исключительность, отсутствие сомнений, догматизм характеризуют, по мнению В.В. Ким, фанатичное сознание2.
Современное состояние и тенденции развития криминального экстремизма
Одной из основных проблем, с которой сталкивается исследователь криминального религиозного экстремизма, является отсутствие необходимых статистических данных и их противоречивость.
Непосредственно религиозная мотивация, к сожалению, находится за рамками статистики, да и уголовного закона. Наличие мотива национальной, расовой, религиозной ненависти либо вражды не всегда свидетельствует об обусловленности этого преступления требованиями религиозной доктрины. Искажает реальную картину, как квалификация по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК «псевдорелигиозных» убийств , так и не учет этого мотива при правовой оценке деяния. Кроме того, как справедливо отметил Л.Д. Башкатов, рассматриваемый мотив, в подавляющем большинстве случаев, не охватывает именно действий, совершенных в связи с исполнением ритуала.
Из имеющихся форм статистики можно извлечь информацию об институциональных формах экстремизма (ст. 239, 2821, 2822 УК РФ), о внеинституциональных формах экстремизма (ст. 280, 282 УК РФ) и лишь о некоторых видах преступлений, совершаемых по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды.
На первый взгляд, выделение в сводном отчете ГИЦ МВД России за 2004 г. отдельного раздела, посвященного преступлениям, совершаемым по экстремистским мотивам, должно было решить эту проблему. Однако содержащиеся в нем данные нельзя признать полностью достоверными и обоснованными. Так, исходя из названного документа, в 2004 г. на территории страны было зарегистрировано 130 преступлений экстремистской направленности, при этом еще 40 уголовных дел находилось в производстве на начало года, таким образом, всего (170 преступлений).
Помимо этого, из статистических данных органов внутренних дел следует, что по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, в том числе, совершено: убийств — 26, умышленных причинений тяжкого вреда здоровью — 14, умышленных причинений средней тяжести вреда здоровью — 8, тогда как этих преступлений зарегистрировано значительно меньше: по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК - 9, по п. «е» ч. 2 ст. 111УК -3, по п. «е» ч. 2 ст. 112 УК - 5. Как следует из пояснений представителей ГИЦ МВД России, остальные преступления были включены в этот раздел на основании субъективного мнения следователей, заполнявших карточки формы 1.
Представители Генеральной прокуратуры, основываясь на внутриведомственных учетах, информации из подразделений прокуратуры в Федеральных округах), полагают, что в 2004 г. в стране всего было совершено 120 преступлений экстремистской направленности, из них 5 по ст. 213 УК, 3 - ст. 214 УК, 1 - ст. 239 УК, 9 - п. «б» ч. 2 ст. 244 УК, 8 - ст.280 УК, 59 - 282 УК, 8 - 2821 УК, 9 - 2822 УК. Оставшиеся 19 приходятся на преступления против жизни и здоровья и их структура соответствует данным о зарегистрированной преступности.
Полагаем, далеко не в полной мере отражают действительность и сведения о региональном распространении экстремизма. Так, в 2004 г. по данным Генеральной прокуратуры РФ в 34 субъектах не было зарегистрировано преступлений экстремистской направленности.
При изучении состояния экстремизма мы будем исходить из существующих данных, учитывая следующие обстоятельства: 1) статистическая совокупность преступлений экстремистской направленности, как показывает проведенное нами изучение уголовных дел, включает некоторую часть деяний, мотивированных религиозной доктриной (собственно криминальный религиозный экстремизм); 2) имеется генетическое родство между различными видами и формами экстремизма, что позволяет со значительной долей вероятности прогнозировать тенденции их развития, опираясь на обобщенную информацию; 3) взаимосвязь и взаимообусловленность различных видов и форм экстремизма диктует необходимость их совместного прогнозирования.
Анализ статистической информации показывает, что правоприменитель осваивает и начинает использовать новые нормы лишь спустя два-два с половиной года после их введения. Впервые преступления, предусмотренные ст. 282 и ст. 282 УК РФ, были зарегистрированы только в 2004 г., хотя появились в Уголовном кодексе в 2002 г.
Изучение данных по ст. 239 УК РФ позволяет прийти к выводу, что с 1997 г. по 2000 г. число регистрируемых преступлений увеличилось в четыре раза (с 2 до 8 соответственно), а с 2001 г. по 2003 г.- оно оставалось стабильно низким - по одному деянию в год, в 2004 г. было зарегистрировано 2 преступления.
Начиная с 1997 г. и вплоть до 2002 г. отмечалась устойчивая тенденция роста количества преступлений, регистрируемых по ст. 282 УК с 12 до 74 соответственно (+516 %), а в 2003 г. и 2004 г. эти показатели последовательно снижались с 72 до 59 (-22%).
Динамика преступлений, предусмотренных ст. 280 УК РФ, отличается скачкообразностью. Своеобразные пики приходятся на 1999 г. (11), 2001 г. (5), 2002 г. (5), 2004 г. (8).
Изучение материалов доследственных проверок, результатов опроса студентов и интервью работников правоохранительных органов о распространенности проявлений экстремизма, контент-анализ публикаций средств массовой информации, позволяют прийти к следующим выводам. 1. Существуют заметные «ножницы» между числом зарегистрированных преступлений и числом заявлений и обращений граждан (особенно это справедливо для ст. 239,282 УК РФ). 2. Значительное число дел по фактам возбуждения вражды, организации объединения на личность и права граждан прекращается либо приостанавливается . 3. Статистика отражает не столько количество криминальных проявлений экстремизма в обществе, сколько активность правоохранительных органов по их пресечению.
Теоретические предпосылки систематизации факторов криминального религиозного экстремизма
Проблемы этиологии преступности и отдельных ее видов длительное время находятся в центре внимания отечественных исследователей1.
Причины постоянного интереса к данной проблеме очевидны. Идентификация явлений, порождающих преступность или способствующих этому, создает первую предпосылку для превращения стихийного процесса борьбы с преступностью в научно обоснованную, упорядоченную и прогнозируемую деятельность. Выявление и описание системы подлинных факторов отдельного вида преступлений позволяет обеспечить постепенный переход от карательной модели борьбы с ним (в которой доминируют меры уголовной ответственности за уже содеянные преступления) к профилактической — основанной на устранении или ограничении причин и условий соответствующего вида преступлений.
Детерминация криминального религиозного экстремизма, как, впрочем, и других видов криминального экстремизма, относится к числу едва ли не самых сложных проблем современной криминологии. Об этом, в частности, говорят, по сути, безуспешные на протяжении всей известной истории человечества попытки «нащупать» корень этого зла. Многочисленные исследования, посвященные этой проблеме, показывают, что со временем она усложнилась, став еще более запутанной и далекой от своего окончательного разрешения. Здесь диссертант считает необходимым специально оговориться, что в основе разделяет пессимизм, который испытывают авторы одного из наиболее крупных трудов по теории социальных отклонений в вопросе поиска единой причины всех видов социальных отклонений, в том числе, преступности . Таковой, по-видимому, не существует2. Вместе с тем, автор считает ненаучным отрицание теоретической и практической ценности изучения системы обусловливания (детерминации) преступности и отдельных ее видов.
Прежде чем приступить к анализу специфической системы детерминации криминального религиозного экстремизма мы полагаем полезным сформулировать следующие принципиально важные исходные положения:
1. В качестве наиболее общей категории для обозначения всей совокупности явлений, взаимодействующих с феноменом криминального религиозного экстремизма, в настоящем исследовании используется понятие детерминантов, которым охватываются не только факторы исследуемого явления (включая причины и условия совершения конкретных преступлений, относящихся к криминальному религиозному экстремизму), но и его коррелянты, т.е. явления, между которыми и криминальным религиозным экстремизмом обнаруживается та или иная статическая зависимость.
Данное обстоятельство позволяет одним специалистам утверждать, что число детерминантов преступности (отдельных видов преступлений) не поддается исчислению1, другим — что таких факторов всего насчитывается около 250 .
Характер корреляционной взаимосвязи при этом не позволяет установить ее направленность , т.е. определить какое из взаимодействующих явлений «управляет» другим явлением, т.е. разграничить причину и следствие. Тем не менее, существующие социологические инструменты изучения корреляционной взаимосвязи позволяют установить пропорциональность зависимости коррелирующих явлений (прямая и обратная), что в ряде случаев служит важной подсказкой для определения условий превращения одного и того же явления из криминогенного фактора в антикриминогенный.
Кроме того, исследование корреляционных зависимостей помогает установить круг наиболее тесно взаимодействующих друг с другом явлений, одним из которых в нашем случае выступает криминальный религиозный экстремизм, для того, чтобы повысить эффективность поиска факторов последнего (включая причины и условия конкретных проявлений криминального религиозного экстремизма). В настоящем исследовании понятие коре-лянта криминального религиозного экстремизма будет использоваться нами только в тех случаях, когда будет необходимо воспроизвести весь фон явлений, из которых выделяется соответствующий фактор, или когда будет невозможно с уверенностью выделить из группы коррелянтов фактор исследуемого феномена.
Составной видовой объект преступлений, относящихся к криминальному религиозному экстремизму
В настоящей главе мы рассмотрим составы преступлений, представляющих собой организованные формы экстремистской деятельности (ст. 239, 1 9 282 , 282 УК РФ). Кроме того, в свете изучения криминальных форм рели-гииозного экстремизма полагаем целесообразным остановиться на анализе ряда типичных его проявлений: публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ) и возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ). Проблемы теории объекта преступления достаточно детально разработаны в литературе1. В настоящем исследовании под объектом преступления понимаются общественные отношения, обеспечивающие реализацию охраняемых законом социальных ценностей , а не: 1) общественные отношения и правовая норма ; 2) «блага (интересы), на которые посягает преступное деяние» ; 3) общественные отношения и производительные силы общества ; 4) отдельный элемент общественных отношений, на который происходит непосредственное посягательство4; 5) «возможность определенного участника общественной жизни, реализация которой соответствует интересам общества»5. Общественные отношения, как справедливо отметил А.Н. Трайнин, «выступают объектом, общим для всех преступных посягательств; они, естественно, не могут выражать различий в признаках объекта, характеризующих состав данного конкретного посягательства или данной группы посягательств. Для этой цели, для отражения спецификации конкретного преступления или конкретной группы преступлений объект в качестве элемента состава непременно должен обрести новые индивидуальные черты»
В основу деления объектов «по вертикали» на общий, родовой, видо-вой и непосредственный положен такой критерий, как однородность общественных отношений и группы преступлений, посягающих на них. Именно названная четырехступенчатая классификация, по мнению большинства авторов, использована для построения системы Особенной части Уголовного кодекса РФ 1996 г. и деления ее на разделы и главы1, а в ст. 2 УК РФ закреплен круг родовых и видовых объектов, подлежащих уголовно-правовой охране. Соглашаясь принципиально с таким подходом, профессор Л.Д. Гаух-ман, например, вместо понятия родового объекта предлагает использовать понятие типового (подобщего, надродового) объекта, определяя его как «группу однотипных общественных отношений, на которые посягают преступления, ответственность за которые предусмотрена статьями, включен-ными в один и тот же раздел Особенной части УК РФ» . Вместе с тем детальный анализ структуры уголовного закона позволяет обнаружить недостаточность подобного подхода для объяснения существующих уголовно-правовых реалий и необходимость введения дополнительного элемента структурирования объектов преступлений не только «по вертикали», но и по «горизонтали». Так, профессор В.Е. Мельникова, основываясь на анализе противоречивого структурирования Особенной части УК РФ 1996 г., предлагает выделить наряду с общим и родовым объектами еще один — сложный или составной, который образуют два или большее число родовых объектов3. Аналогичная позиция содержится и в работе В.А. Краснопеева4. Данный подход представляется нам наиболее адекватным законодательной реальности, поскольку он позволяет выявить наиболее уязвимые элементы 221 структуры Особенной части УК РФ с точки зрения противоречивого деления ее на разделы1, включения в отдельные разделы глав об ответственности за преступления, посягающие на другой типовой объект , а также обнаружить неудачное (с точки зрения интересов правильной квалификации и соответственно быстроты и полноты расследования преступлений) размещение в разных главах УК РФ статей об ответственности за преступления, посягающие на один и тот же видовой объект (как это имеет место, например, в случае с преступлениями, охватываемыми понятием криминального религиозного экстремизма). Иными словами, идея составного объекта преступления, на наш взгляд, создает важную теоретическую предпосылку для разработки двухмерной классификации объектов преступных посягательств и для оптимизации на этой основе Особенной части УК (в том числе без принципиального изменения ее структуры).
