Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические предпосылки и законодательные аспекты эффективного формирования и закрепления норм о противодействии экстремизму и его проявлениям в России 13-54
1. Правовое и социологическое понимание терминов «экстремизм» и «фашизм» - характерные черты и основные признаки 13-38
2. Законодательное формирование норм о противодействии экстремизму в современной России 39-54
Глава 2. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика преступлений экстремистской направленности 55-108
1. Конституционные права и свободы человека и гражданина, а так же здоровье населения и общественная нравственность как объекты преступлений экстремистской направленности: анализ некоторых составов преступлений, закрепленных в Главах 19, 25 Уголовного Кодекса РФ 55-67
2. Уголовно-правовая охрана общественного порядка и общественной безопасности в Уголовном Кодексе РФ 1996 года (в рамках преступлений экстремистской направленности) 68-83
3. Основы конституционного строя и безопасности -объект уголовно-правовой охраны преступлений экстремистской направленности 84-108
Глава 3. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика преступлений с элементами экстремизма 109-192
1. Элементы экстремизма в некоторых составах уголовно наказуемых деяний, закрепленных в Главе 24
«Преступления против общественной безопасности» 109-146
2. Определение и анализ элементов экстремизма в составе организации объединения, посягающего на личность и права граждан 147-157
3. Основы конституционного строя, безопасность государства и порядок управления как объект посягательства преступлений с элементами экстремизма 158-171
4. Уголовно-правовая охрана мира и безопасности человечества от посягательств со стороны преступлений с элементами экстремизма 172-192
Заключение 193-196
Библиография 197-212
- Правовое и социологическое понимание терминов «экстремизм» и «фашизм» - характерные черты и основные признаки
- Законодательное формирование норм о противодействии экстремизму в современной России
- Конституционные права и свободы человека и гражданина, а так же здоровье населения и общественная нравственность как объекты преступлений экстремистской направленности: анализ некоторых составов преступлений, закрепленных в Главах 19, 25 Уголовного Кодекса РФ
- Элементы экстремизма в некоторых составах уголовно наказуемых деяний, закрепленных в Главе
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. С политической точки зрения актуальность избранной для диссертационного исследования темы выражается в том, что экстремизм - это важная политическая проблема современности. Его рост и развитие ведет к деформации политических институтов, неспособности решать назревшие вопросы, возникающие в обществе.
Рассматривая данную проблему с социологических позиций, стоит отметить тот факт, что общество представляет собой системную организацию социального взаимодействия и социальных связей, обеспечивающую удовлетворение всех основных потребностей людей, стабильную, саморегулирующуюся и самовоспроизводящуюся1.
Общество постоянно изменяется, пытаясь найти компромиссы для разрешения конфликтов. Таким образом, «экстремизм» - это «конфликт», на решение которого направлены все ресурсы общества.
В свою очередь, хочется обратить внимание на то, что степень совершения преступлений экстремистской направленности и с элементами экстремизма по сравнению с 80-90-ми годами XX века, увеличилось в 4-5 раза2.
Борьба с экстремизмом в настоящее время актуальна как никогда. Не только до принятия Федерального Закона «О противодействии экстремистской деятельности», но и после не прекращаются споры о сути такого явления, как экстремизм.
Уголовный закон России, призванный охранять права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественную безопасность, окружающую среду, конституционный строй 1 В.А. Чуланов. Социология. - Ростов-на-Дону, 1999. С.26. 2 В. Устинов. Государственная антитеррористическая стратегия. // Государство и право, 2003, №4. С. 9-Ю.
Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечивать мир и безопасность человечества (ст. 2 Уголовного Кодекса РФ), содержит, применительно к рассматриваемой теме, две группы преступлений, названных законодателем преступлениями экстремистской направленности и преступлениями с элементами экстремизма. Указанные две группы требуют тщательного рассмотрения и анализа, поскольку выступают системными элементами единого комплекса норм, направленных на недопущение, а в случае их нарушения - на установление справедливого наказания за совершение экстремизма и его проявлений.
Много проблемных моментов, возникает не только в теории, но и на практике. Вопросы возникают, прежде всего, в связи с не пониманием, не достаточным пониманием определенных терминов и соотношения скрываемых за ними понятий, например, «фашизм», «экстремизм», «терроризм».
Несмотря на всю значимость этой темы и при том, что она явно не обойдена вниманием общественности, можно отметить значительную нехватку как фотографических, так и достаточно широких обзорных и аналитических работ.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью исследования является комплексное изучение уголовно-правовых и криминологических аспектов экстремизма в России на современном этапе развития российского общества, в частности, выявление «слабых» и спорных моментов в законодательных конструкциях, направленных на противодействие преступлениям экстремистской направленности и преступлениям с элементами экстремизма, а также выработка на этой основе предложений по совершенствованию ряда статей Уголовного Кодекса России (ст.ст. 148, 149, 243, 244, ч.ч. 1, 2 ст. 213, ст.ст. 214, 280, 282, 282.1, 205, 2051, 206, 207, 208,212, 239 , 277, 278, 279, 282.2, 318, 354, 357, 360).
Для достижения этой цели диссертантом были поставлены следующие задачи: - определить и уяснить понятийный аппарат темы исследования, показать различие и сходство между определениями понятия «экстремизм», данных политологами и юристами; сопоставить дефиниции экстремизм», «фашизм», «терроризм»; подробно описать и проанализировать преступления экстремистской направленности и преступления с элементами экстремизма. проследить законодательное формирование норм о противодействии экстремизму в современной России, определить спорные, слабые моменты в составах, посвященных преступлениям экстремистского характера и преступлениям с элементами экстремизма, проследить динамику противодействия всем видам экстремизма, осуществить уголовно-правовую характеристику преступлений экстремистской направленности и преступлений с элементами экстремизма, разработать предложения, направленные на совершенствование законодательных конструкций, регламентирующих уголовную ответственность за совершение экстремизма и его проявления.
Объект исследования. Объектом данного диссертационного исследования являются отношения в сфере создания и применения правовых норм, регламентирующих уголовную ответственность за совершение преступлений экстремистской направленности и преступлений с элементами экстремизма.
Предмет исследования составляют: - нормы Уголовного Кодекса Российской Федерации 1996г., устанавливающие уголовную ответственность за совершение преступлений экстремистской направленности (ст.ст. 148, 149, 243, 244, ч.ч. 1, 2 ст. 213, ст.ст. 214, 280, 282, 282.1) и преступлений с элементами экстремизма (ст.ст.
205, 205і, 206, 207, 208, 212, 239, 277, 278, 279, 282.2, 318, 354, 357, 360); - действующие законодательство в области противодействия экстремизму (Федеральный Закон РФ «О противодействии экстремистской деятельности», Федеральный Закон РФ «О борьбе с терроризмом», Закон РФ «Об оружии», Закон РФ «О безопасности», Закон РФ «Об обороне», Закон «Об органах Федеральной службы безопасности в Российской Федерации» и др.); - современные дискуссии в науке уголовного права о путях и методах борьбы и экстремизмом.
Методологическая основа и методика исследования.
Методологическую основу исследования составляют современные достижения теории познания социальных явлений, отражающие взаимосвязь теории и практики.
В процессе подготовки диссертации использовались следующие методы социально-правового исследования: формальная логика, сравнительное правоведение, статистическое исследование, анкетирование, экспертные оценки.
Нормативная база диссертации. В качестве нормативной базы в работе использована Конституция РФ, Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности»; Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности»; Федеральный закон «О борьбе с терроризмом»; Положение о порядке определения перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их участии в экстремистской деятельности и доведения этого перечня до сведений организаций, осуществляющих операции с денежными средствами и иным имуществом; Уголовный Кодекс РФ; Кодекс РФ Об административных правонарушениях.
Теоретической основой настоящего исследования стали труды следующих исследователей: Ю.Аверьянов, З.Галаганов, Р.Гриффин, Л.Диспо, В.Емельянов, И. Карпец, В.Ковалев, А.Козлов, М. Краснов, Е.Г.Ляхов, А. Наумов, С. Пэйн, В. Рудаков, И. Трунов, В. Устинов и других авторов, указанных в библиографии.
Эмпирическая база исследования. В настоящем исследовании использована опубликованная практика Верховного Суда СССР и Верховного Суда РФ (РСФСР), материалы местной неопубликованной практики по рассмотренным судами Ростовской области преступлениям экстремистской направленности и преступлениям с элементами экстремизма.
Научная новизна. Представленная работа являет собой одно из первых полных системных исследований темы экстремизма, раскрывающая основной понятийный аппарат исследования, проследившая динамику развития законодательных норм в области противодействия экстремизму и его проявлениям, а частности в связи с принятием 27 июня 2002 года Федерального Закона РФ «О противодействии экстремистской деятельности». Научная новизна диссертационного исследования состоит и в том, что в настоящей работе автором затронуты проблемные вопросы законодательных конструкций составов, отнесенных к преступлениям экстремистской направленности (ст.ст. 148, 149, 243, 244, ч.ч. 1, 2 ст. 213, ст.ст. 214, 280, 282, 282.1) и преступлениям с элементами экстремизма (ст.ст. 205, 2051, 206, 207, 208, 212, 239 277, 278, 279, 282.2, 318, 354, 357, 360), трудности квалификации указанных составов, изложены рекомендации и предложения по совершенствованию конструкций ряда составов преступлений, относящихся к преступлениям экстремистской направленности либо преступлениям с элементами экстремизма.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В целях восполнения пробела, возникшего в связи с отсутствием понятия «крайних мер» в определении сторонников экстремизма, предлагаем понимать под крайними мерами действия, совершаемые общественными или религиозными организациями и объединениями, направленные на достижения своих целей, сопряженные с насилием, отрицающие общечеловеческие ценности и порядок в обществе в целом.
2. В связи с тем, что оскорбление чести и достоинства может выражаться в форме, которая затрагивает религиозные, национальные, расовые чувства, необходимо дополнить ч.2 ст.213 УК РФ квалифицирующим признаком, который бы отразил факт грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу и затрагивающего религиозные, национальные, расовые чувства потерпевшего: «... либо затрагивающее религиозные, национальные, расовые чувства».
Законодателем необоснованно не указано в ч. 2 ст.282 «Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды» Уголовного Кодекса РФ на такой квалифицирующий признак, как деяния, повлекшие гибель людей или иные тяжкие последствия. В связи с этим предлагаем дополнить ч. 2 ст. 282 УК РФ п. «г» следующего содержания: «повлекшие смерть человека или иные тяжкие последствия».
Учитывая многонациональный состав населения России, необходимость охраны мирного общежития от разжигания национальной, расовой и религиозной вражды целесообразно сформулировать в качестве одной из задач уголовного законодательства необходимость жесткой уголовно-правовой регламентации отношений, направленных на возбуждения национальной, расовой или религиозной вражды. При этом важно учитывать положения международно-правовых актов, касающихся охраны прав человека в сфере национальных отношений.
5. Дополнить примечание ст. 208 «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем» Уголовного Кодекса РФ, сформулировав его в следующем виде: «Лицо, принимавшее участие в незаконном вооруженном формировании, добровольно прекратившее участие в нем и сдавшее оружие, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.
Лицо, принимавшее участие в создании незаконного вооруженного формирования (организатор, руководитель) освобождается от уголовной ответственности так же, если оно предприняло активные действия по разоружению и прекращению деятельности этого формирования».
Необходимо разъяснить в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации проблему квалификации действий лица, вовлеченного в экстремистскую организацию, но введенного в заблуждение относительно целей и мотивов организации, при совершении им преступления, которое охватывается планом деятельности такой организации.
Дополнить примечание к ст. 282.1 «Организация экстремистского сообщества» Уголовного Кодекса РФ следующими словами: «Организатор экстремистского сообщества освобождается от уголовной ответственности в случае, если он добровольно прекратит руководство экстремистским сообществом, а равно участие в нем, а так же предпримет активные действия, направленные на прекращение деятельности этой организации, и в его действиях не содержится иного состава преступления».
8. Примечание к ст. 282.2 «Организация деятельности экстремистской организации» Уголовного Кодекса РФ, необходимо привести его текст в следующий вид: «Лицо, добровольно прекратившее участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (ч. 2 ст. 282.2 УК РФ), освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления».
Научная значимость исследования определяется новыми положениями, внесенными в науку уголовного права, при освещении и разработке проблемных вопросов, возникающих в связи с существующими в настоящее время конструкциями рассматриваемых составов (преступления экстремистской направленности и преступления с элементами экстремизма), с трудностями квалификации указанных составов. С теоретической точки зрения представляют определенный научный интерес выводы о понятии и соотношений категорий «фашизм», «терроризм», «экстремизм». Представленные в работе автором рекомендации и предложения по совершенствованию конструкций ряда составов преступлений, относящихся к преступлениям экстремистской направленности и преступлениям с элементами экстремизма, могут оказаться полезными для дальнейших научных исследований, посвященных проблемам уголовной ответственности, квалификации и конструкции составов преступлений экстремистской направленности и преступлений с элементами экстремизма.
Практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования выводов и предложений, указанных в работе, в теоретической и практической деятельности. По линии теоретического использования результаты исследования могут быть полезны при освещении материала, посвященного рассмотрению составов преступлений, отнесенных законодателем к преступлениям экстремистской направленности и преступлений с элементами экстремизма при проведении лекционных и семинарских занятий, в том числе, при чтении спецкурсов криминалистической направленности, например при освещении отдельных тем дисциплины «Актуальные проблемы уголовного права России». Теоретические разработки позволят с большим осмыслением подойти к проблеме борьбы с экстремизмом и его проявлениями в Российской Федерации на настоящем этапе развития нашего общества, что позволит перейти на практический уровень реализации результатов данного диссертационного исследования.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права и криминологии юридического факультета Ростовского государственного университета, где проводилось ее рецензирование и обсуждение. Основные положения и выводы настоящего исследования получили отражение в четырех научных публикациях общим объемом 8, 6 п.л. Результаты проведенного диссертационного исследования используются в учебном процессе Ростовского государственного университета.
Объем и структура диссертационного исследования. Работа выполнена в объеме, соответствующем требованиям ВАК РФ. Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения и библиографии.
Правовое и социологическое понимание терминов «экстремизм» и «фашизм» - характерные черты и основные признаки
В данном параграфе нами будут раскрыты взгляды и суждения на наиболее значимые, с нашей точки зрения, понятия и термины, касающиеся экстремизма и его проявлений; их содержание и значение будет рассмотрено нами как с социологической, так и с правовой точек зрения. Поэтому в качестве вводного замечания хотелось бы сразу отметить, что освещение основных понятий и терминов предопределено необходимостью понимания сущности изучаемых явлений, что является необходимым условием не только к полному и всестороннему анализу экстремизма, но PI К уяснению предпосылок, способствующих эффективной борьбе с экстремизмом и его проявлениями.
Основной Закон России в ст. 29 провозглашает, что не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду. Запрещается пропаганда социального расового, религиозного или языкового превосходства. Столь лаконичная формулировка вызывает необходимость расшифровки понятий, приведенных в ней.
Под возбуждением национальной, расовой или религиозной вражды, с социологической точки зрения, следует понимать приверженность в политике и в идеях к крайним взглядам и действиям . Экстремизм порождают самые различные факторы: социально-экономические кризисы, резкое падение жизненного уровня основных масс населения, деформация политических институтов и структур, их неспособность решать назревшие вопросы общественного развития, тоталитарный характер режимов, подавление властями оппозиции, преследование инакомыслия, наднациональный гнет, стремление социальных и политических групп ускорить осуществление выдвигаемых целей и задач, политические амбиции лидеров и т.п.4
Российское общество до недавних пор было знакомо с масштабным экстремизмом только понаслышке. Соответственно, первоначальное (в 1988-1991гг.) употребление этого термина исчерпывалось энциклопедическим определением: «экстремисты - приверженцы крайних взглядов, мер»5, а также известным тезисом «демократия - это не вседозволенность».6
Изучив огромное количество литературы, нами нигде не было обнаружено научно даваемое определение «крайних мер». Поэтому, исходя из специфики экстремистской деятельности, представляется более правильным следующее определение. Под «крайними мерами» понимаются действия, совершаемые общественными или религиозными организациями и объединениями, направленные на достижения своих целей, сопряженные с насилием, отрицающие общечеловеческие ценности и порядок в обществе в целом».
Проблема экстремизма всегда была дискуссионной, порождающей много споров и мнений; в итоге сложно прийти к одному верному решению, но на основе ведущихся споров можно все же обозначить круг вопросов, который вызывает наиболее горячие дебаты.
Краснов М.А., рассуждая на тему экстремизма, отмечает, что в энциклопедических словарях слово «экстремизм» поясняется как совокупность крайних взглядов и методов7, однако любые определения, как известно, не идеальны. Приведенное определение не отличается качеством инструментальности, во всяком случае, когда говорить о политическом экстремизме. Во-первых, сразу возникает вопрос: для кого эти взгляды и методы крайние? Во-вторых, допустимо ли в практической деятельности государственных органов, да и общества, по отношению к экстремизму ставить в один ряд взгляды и методы? На этом пути возможна подмена борьбы с причинами экстремизма борьбой с его проявлениями.
По словам Краснова М.А., политический экстремизм - понятие всегда относительное, так, в тоталитарных государствах борьба за соблюдение прав человека рассматривалась как экстремистская подрывная деятельность. В государстве демократическом - наоборот. В современной России, как и в других демократических государствах, к политическому экстремизму должна быть отнесена деятельность по распространению таких идей и взглядов, таких доктрин, которые направлены на ликвидацию самой возможности свободного распространения и обмена идеями и на установление монопольной идеологии в качестве государственной (подчеркнем, не сами идеи, а деятельность по их распространению).
Обращаясь к вопросу о том, какими отличительными чертами обладают эти доктрины, Краснов М.А. отмечает, во-первых, они разделяют людей: по классовым, национальным, религиозным и так далее признакам, разделение людей - это почти обязательный признак экстремистской идеологии; во-вторых, они отрицают права человека, как высшую конституционную ценность.
Законодательное формирование норм о противодействии экстремизму в современной России
В данном параграфе нами будет прослежен процесс законодательного развития и становления норм современного российского права в области противодействия экстремизму. Достаточно длительный период времени в нашей стране не было конкретного нормативно-правового акта, который регулировал бы противодействие экстремизму. 25 июля 2002 года Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации был принят Федеральный Закон «О противодействии экстремистской деятельности». Анализу этого нормативного акта и будет посвящен настоящий параграф.
Правительственный законопроект 1998 года определял экстремизм узко, как совокупность явно серьезных преступлений против государства и прав человека, и сосредоточенный на том ценном, что в нем есть - усилении ответственности активистов экстремистских группировок по принципу наказания за сам факт активного участия. Авторы законопроекта совершенно правы, концентрируясь на организациях (пусть и неформальных) и их финансировании, а не на отдельных маргиналах. Правы авторы и в том, что не пошли по пути увеличения сроков, зато настаивают на ответственности всех реальных членов группировки, включая такую важную меру как последующее ограничение в правах.
При рассмотрении в Государственной Думе во втором чтении президентского законопроекта по борьбе с экстремизмом, был отмечен тот факт, что документ слишком сильно упрощал процедуру приостановки деятельности как любого СМИ, так и любой общественной организации еще до судебного разбирательства, то есть всего лишь по подозрению в экстремистской деятельности. Еще большее споров возникло по поводу преамбулы закона, которая рассматривала всякое воспрепятствование деятельности органов государственной власти как экстремистские проявления. Таким образом, уголовное преследование могло стать реальной угрозой и для участников несанкционированного митинга, и для самоубийцы, который бы попытался поджечь себя на Красной площади.
Глава комитета по законодательству Павел Крашенинников заявил, что практически каждая статья закона после первого чтения подверглась значительным изменениям, а всего было внесено более 100 поправок. По словам Крашенинникова, прежде всего были изменены «расплывчатые формулировки» определения экстремизма, и редакция проекта во втором чтении к экстремистским действиям относила разжигание расовой, национальной и религиозной ненависти, пропаганда фашистской символики и литературы. Было исключено также положение о воспрепятствовании деятельности органов власти. Таким образом, ни партработа, ни выход СМИ не могут быть приостановлены в досудебном порядке, и их деятельность, как и прежде, будет регулироваться уже существующими нормами. Также была исключена из проекта и глава, подробно расписывавшая процесс приостановки деятельности интернет-сайта. Впрочем, эта поправка была внесена не из-за общественного давления, а из-за отсутствия четкой правовой позиции по Интернету, ведь законопроект не давал ясного ответа на вопрос, кого именно следует привлекать к ответственности за публикацию экстремистской информации - автора или провайдера.
Документ дополнили и новыми нормами. По инициативе Павла Крашенинникова внесена поправка, согласно которой за участие в сохранении или действии экстремистской организации после запрещающего решения суда вводится уголовная ответственность. Члены думского комитета по законодательству смогли прийти к соглашению в ходе обсуждения законопроекта. Правда, версия проекта второго чтения больше напоминает правительственный вариант 1998 года, а не президентскую инициативу.
Внесение главой государства законопроектов «О противодействии экстремистской деятельности» и «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» явилось реализацией одного из важных положений его послания Федеральному Собранию 2002 года. Речь идет о необходимости добиваться для экстремистских организаций такого же преследования, как и для представителей организованных преступных сообществ. Однако первая попытка закрепить недопустимость пропаганды фашизма и иных форм политического экстремизма была предпринята в 1995г. в связи с Указом Президента Российской Федерации № 310 от 23 марта 1995 г. «О мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма в Российской Федерации»43.
В 1998г. Федеральный Закон «О борьбе с экстремизмом» был подготовлен Минюстом России и внесен в Государственную Думу в качестве законодательной инициативы Правительства Российской Федерации. Однако этот вариант законопроекта имел ряд существенных недостатков, среди которых ключевое место занимала размытость базовых понятий «экстремизма» и «экстремистской деятельности»; данный законопроект не был принят Государственной Думой. Идея принятия отдельного законодательного акта, регулирующего противодействие экстремистской деятельности, была негативно воспринята частью депутатского корпуса и представителями правоохранительных органов, считавшими, что в уголовном и административном законодательстве уже содержится необходимая для противодействия экстремистской деятельности правовая база, а проблема заключается лишь в том, чтобы обеспечить эффективное и точное применение соответствующих норм.
Конституционные права и свободы человека и гражданина, а так же здоровье населения и общественная нравственность как объекты преступлений экстремистской направленности: анализ некоторых составов преступлений, закрепленных в Главах 19, 25 Уголовного Кодекса РФ
Здесь и в последующих параграфах настоящей главы мы будем придерживаться следующей логической последовательности. В начале будет раскрыта уголовно-правовая характеристика избранного состава, а затем -связь с другими преступлениями экстремистской направленности. Избранный способ изложения материала позволит, на наш взгляд, наиболее полно и последовательно осуществить уголовно-правовой анализ преступлений экстремистской направленности.
В соответствии со ст. 28 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. В Российской Федерации исторически сложилось религиозное многообразие: православие, католичество, протестантство, ислам, буддизм, иудаизм, различные секты, имеющие своих последователей. Каждый человек по своему усмотрению обращается к тому или иному вероисповеданию и тем самым реализует свою свободу вероисповедания. При этом повторим, что одной из самых существенных гарантий свободы совести, свободы вероисповеданий является закрепленное Конституцией Российской Федерации равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от отношения к религии. Статья 148 Уголовного Кодекса РФ представляет собой одну из гарантий реализации в жизни ст. 28 Конституции РФ. Это позволяет сделать нам вывод о том, что сочетание ст. 28 Конституции РФ, Закона «О свободе вероисповеданий», принятого в 1990г.53 и ст. 148 Уголовного Кодекса РФ образует ту триединую базу, которая устанавливает (Конституция РФ), регулирует (Закона «О свободе вероисповеданий») и защищает (Уголовный Кодекс РФ) отношения, складывающиеся в сфере конституционных прав и свобод человека и гражданина (глава 19 Уголовного Кодекса РФ), а в частности, в сфере осуществления права на свободу совести и вероисповеданий. Таким образом, родовым объектом состава преступления, предусмотренного ст. 148 Уголовного Кодекса РФ, выступают общественные отношения в сфере осуществления конституционных прав и свобод человека и гражданина, а видовым объектом - отношения по осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий.
Ст. 148 УК РФ по сравнению со ст. 143 УК РСФСР 1960г. является более лаконичной и не содержит указаний на ответственность за оскорбление чувств и убеждений верующих, а также за разрушение и повреждение культовых сооружений. По нашему мнению, такие изменения в УК РФ вполне оправданы, поскольку перечисленные преступления в УК РСФСР были возможны только с фактического одобрения их властями тоталитарного режима. Возможные преступные действия в настоящее время в отношении верующих и культовых учреждений вполне охватываются другими составами преступлений, как, например, оскорбление (ст. 130 УК РФ), хулиганство (ст.213 УК РФ), вандализм (ст.214 УК РФ).
Незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций представляет собой действия, направленные на недопущение, пресечение или иным образом создание каких-либо препятствий к нормальному, свободному удовлетворению религиозных потребностей
верующий. Подобные действия могут выразиться в незаконном закрьгтии церкви или другого культового учреждения, срыве регулярной церковной службы, запрещении проведения религиозного обряда и т.п. При этом преступным является воспрепятствование только такой деятельности, которая осуществляется в рамках закона, и лишь такому совершению религиозных обрядов, которое не нарушает общественный порядок и не сопровождается посягательствами на права граждан. В случае воспрепятствования деятельности религиозной организации, не являющейся законной, т.е. не зарегистрированной в установленном законом порядке (в случае необходимости) либо деятельность организации нарушает общественный порядок и сопровождается посягательствами на права граждан, подобные действия не образуют состава уголовно наказуемого деяния и не влекут наступление уголовной ответственности.
Под религиозными организациями, согласно Закону «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26 сентября 1997года № 125-ФЗ (ред.от 25.07.2002), 54 следует понимать добровольное объединение граждан Российской Федерации, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Российской Федерации, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и в установленном законом порядке зарегистрированное в качестве юридического лица. Таким образом, это любые религиозные организации, деятельность которых не противоречит закону, религиозные общины, различные культовые здания: церкви, мечети, синагоги, часовни, монастыри, молельные дома, иные помещения, в которых проходят церковные службы, а также различного рода памятные святые места и другие религиозные символы.
Элементы экстремизма в некоторых составах уголовно наказуемых деяний, закрепленных в Главе
Захват заложника окончен в момент выполнения всех действий входящих в объективную сторону преступления: захват, удержание (оно может быть длительным и совсем кратковременным) и требование соответствующему адресату. Захват заложника относится к так называемым формальным составам, т.е. для признания этого преступления оконченным не требуется наступления общественно опасных последствий. Как известно, в формальных составах последствия находятся за пределами состава преступления, поэтому психическое отношение к ним для квалификации никакого значения не имеет.
При рассмотрении объективных признаков захвата заложника можно сделать следующие выводы. Захват заложника — это многообъектное преступление. Его непосредственный объект - общественная безопасность, дополнительные объекты - личная свобода, жизнь, здоровье человека. Объективная сторона выражается в двух формах: захват заложника и удержание лица в качестве заложника. Захват заложника относится к формальным составам.
Для того, чтобы определить, содержит ли совершенное деяние состав захвата заложника, необходимо выяснить, обладает ли совершившее данное деяние лицо установленными в законе признаками субъекта. Такими признаками, предусмотренными во всех составах преступлений, являются: вменяемость физического лица и достижение им определенного возраста. Субъектами захвата заложника могут быть граждане РФ, иностранные граждане и лица без гражданства. Ограничение круга возможных субъектов преступления физическими лицами означает, что субъектами преступления захват заложника, как и любого другого состава, не могут быть юридические лица, т.е. предприятия, учреждения, организации, партии. Необходимым юридическим признаком субъекта преступления является возраст лица, совершившего преступное деяние. Новый УК РФ предусматривает уголовную ответственность за захват заложника уже не с шестнадцатилетнего, а с четырнадцатилетнего возраста.
Вина в форме умысла или неосторожности является обязательным признаком субъективной стороны любого состава преступления. Но для захвата заложника таким же обязательным признаком наряду с виной является и цель, поскольку непосредственно в самой уголовно-правовой норме имеется указание на нее - «в целях понуждения государства, организации или гражданина». Мотив же для данного состава является факультативным признаком. Он может быть политическим, корыстным, криминальным (для совершения другого преступления), личным и др. Мотивы, лежащие в основе действий виновных при захвате заложника, неразрывно связаны с целями преступления и выражаются в характере действий, которые виновное лицо определяет в качестве условия освобождения заложника. Захват заложника, как указано в самом составе, совершается в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия, а цель как элемент состава непосредственно предполагает наличие прямого умысла.
Захват заложника может быть совершен как с заранее обдуманным, так и с внезапно возникшим умыслом. И в зависимости от этого различие целей при захвате заложника. Так, при заранее обдуманном умысле захват заложника совершается в следующих целях: а) побег из мест лишения свободы, зала суда, б) выезда заграницу, в) получение выкупа, г) предъявление политических требований, д) с целью повлиять на решение судьи, следователя, прокурора, эксперта и т.д., е.) обмен пленных во время межнациональных конфликтов и др. При внезапно возникшем умысле захват заложника совершается, как правило, в целях обезопасить себя или иных лиц, совершивших преступления, при задержании или преследовании работниками правоохранительных органов, как правило, при сложившихся крайне неблагоприятных для преступников обстоятельствах и т.д.
Однако квалификация захвата заложника не зависит от времени формирования умысла. Другое дело, что лицо, совершившее преступление с заранее обдуманным умыслом, как правило, может быть более опасным, чем лицо, совершившее такое же преступление с внезапно возникшим умыслом. Во-первых, потому, что в результате переговоров убедить второе лицо отказаться от дальнейшего совершения преступления и освободить заложника легче, во-вторых, второе лицо, как правило, совершает это преступление открыто, демонстративно, при свидетелях, что облегчает работу правоохранительных органов по освобождению заложников. А первое лицо в большинстве случаев действует продуманно, тайно, скрывает заложника в неизвестном месте, и личность самого преступника до определенного времени остается неизвестной (при захвате заложника с целью получения выкупа преступление может остаться нераскрытым), поэтому предумышленность или внезапность возникновения умысла учитывается при назначении наказания.
Завершая рассмотрение субъективной стороны захвата заложника, следует отметить, что она характеризуется прямым умыслом и специальной целью. Осуществляя свои действия, виновное лицо осознает, что оно совершает захват заложника в целях принуждения конкретных адресатов к выполнению или воздержанию от выполнения определенных действий как условия освобождения заложника; предвидит возможность или неизбежность причинения вреда заложнику или иным лицам или организациям, которым адресуется данное требование, в результате его действий, и желает действовать именно таким образом. При этом захват заложника рассматривается виновным не как самоцель, а как первый и необходимый этап в достижении конечной цели. Поэтому применение психического или физического насилия, ограничение свободы в отношении заложника осознаются виновным как побочное, но неизбежное и наиболее эффективное средство достижения конечной цели путем воздействия на избранного им адресата.
Похожие диссертации на Экстремизм и его проявления в Уголовном кодексе России (уголовно-правовая характеристика)
