Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лингвокультурологическая и традиционная лингвистическая парадигмы изучения топонимики 13
1.1 Становление и развитие лингвокультурологии 13
1.2 Имена собственные как объект лингвистического исследования ... 22
1.3 История топонимики 30
1.4 Функции топонимов 36
1.5 Топонимическая система: виды и типы топонимов. Основные проблемы классификации географических названий 40
1.6 Особенности номинации топонимов 50
1.7 Понятия макро- и микротопонимики 64
Выводы по 1 главе 68
Глава 2. Топонимы графства Оксфордшир как объект лингвокультурологического исследования 71
2.1 Обзор основных источников по английской топонимике 71
2.2 Понятие топонимического пласта и топонимических элементов. Топонимические пласты и элементы графства Оксфордшир 74
2.2.1 Топоосновы и топоформанты 79
2.2.2 Кельтский топонимический пласт 82
2.2.3 Латинские элементы 86
2.2.4 Англосаксонский топонимический пласт 91
2.2.5 Скандинавские элементы 103
2.2.6 Французские элементы 105
2.3 Морфологическая классификация английских топонимов 109
2.4 Семантика топонимов 117
Выводы по 2 главе 135
Глава 3. Лингвокультурологический анализ топонимов Челябинской области 139
3.1 Исследования по топонимике Челябинской области 139
3.2 Топонимические пласты Челябинской области 141
3.2.1 Древнетюркские (древнебашкирские) топонимы 146
3.2.2 Башкирский топонимический пласт 147
3.2.3 Русский топонимический пласт 166
3.2.4 Казахский топонимический пласт 177
3.2.5 Татарский топонимический слой 179
3.2.6 Финно-угорские элементы 180
3.2.7 Иранские элементы в топонимах Челябинской области 181
3.3 Морфологический анализ башкирских и русских топонимов 182
Выводы по 3 главе 191
Заключение 195
Список литературы
- Имена собственные как объект лингвистического исследования
- Особенности номинации топонимов
- Кельтский топонимический пласт
- Башкирский топонимический пласт
Введение к работе
Реферируемая работа посвящена исследованию лингвокультурологиче-ских аспектов топонимов.
Актуальность работы обусловлена широким интересом к проблеме взаимодействия языка и культуры. Географические наименования, являясь особой частью ономастической лексики, представляют собой многоаспектные языковые единицы и свидетельствуют о межэтнических языковых контактах. Топонимы рассматриваются в лингвокультурологическом аспекте – достаточно новом и актуальном направлении лингвистики, позволяющем проследить связь языка и культуры. Каждый регион (Челябинская область, графство Оксфордшир) представляет собой особое топопространство, сохраняющее, а в какой-то степени даже консервирующее, особенности менталитета народа и его культуры.
Ономастическое пространство представлено в англоязычной, русской и тюркской языковых картинах мира по-разному, описание и объяснение этой специфики важно для развития топонимики, установления универсальных принципов формирования и функционирования систем топонимов, выявления этнокультурной специфики географических названий графства Оксфордшир и Челябинской области.
Объектом диссертационного исследования являются топонимы Челябинской области и графства Оксфордшир, извлеченные методом сплошной выборки из лексикографических и картографических источников.
Предмет исследования – лингвокультурные особенности топонимов Челябинской области и графства Оксфордшир.
Материал исследования представлен картотекой в объеме свыше 3000 географических названий Челябинской области и около 2500 топонимов графства Оксфордшир. При составлении картотеки были использованы топонимические словари, современные справочники, материалы газет и архивов, карты, атласы, путеводители, брошюры, интернет-ресурсы. Основополагающими в исследовании топонимов Южного Урала являются полевые днев-3
ники с топонимическими и этнографическими данными диалектологической группы Челябинского государственного университета. Значительная часть материала была собрана автором работы.
Цель работы - описание универсальных закономерностей и национально-культурной специфики сложных топонимических систем одного ареала, изучение географических названий с учетом семантики, структуры и культурного компонента топонимов.
Реализация поставленной цели предполагает решение следующих
задач:
-
сбор и систематизацию топонимов изучаемых территорий по письменным источникам и картам;
-
исследование путей формирования и современного состояния топонимических систем английского, тюркского и русского языков на примере топонимии графства Оксфордшир и Челябинской области;
-
выяснение специфики наименований изучаемых топосистем (английской, русской, тюркской);
-
классификацию топонимов согласно их структуре;
-
установление общего и различного в исследуемых неродственных языках;
-
определение лингвокультурной специфики анализируемых топонимов.
Методы и приемы исследования. Основными методами исследования в работе являются этимологический, лингвокультурологический, сравнительный и описательный.
Теоретической базой диссертационного исследования явились работы отечественных и зарубежных лингвистов в области ономастики и топонимики (Р. А. Агеевой, Е. Л. Березович, И. А. Воробьевой, М. В. Голомидовой, М. В. Горбаневского, В. А. Жучкевич, Ю. А. Карпенко, А. К. Матвеева, Э. В. Мурзаева, В. А. Никонова, Н. В. Подольской, Е. М. Поспелова, М. Э. Рут, Г. П. Смолицкой, А. В. Суперанской, Н. К. Фролова и др.), лингво-4
культурологии и межкультурной коммуникации (Е. М. Верещагина, М. В. Горбаневского, В. В. Воробьева, О. А. Леонович, В. А. Масловой, С. Г. Тер-Минасовой, Г. Д. Томахина), частных проблем англоязычной топонимики (В. Д. Беленькой, О. А. Леонович, Г. Д. Томахина, Т. В. Хвесько, H. Alexander, E. Ekwall, A. Smith), русской топонимики (Е. Л. Березович, Г. П. Смолицкой). Семантика географических названий и репрезентация в них лингвокультурологических особенностей отражена в трудах С. А. Питиной. Вопросам изучения ономастики тюркоязычного населения Урала посвящены работы А. А. Камалова, Дж. Г. Киекбаева, Э. М. Мурзаева, А. К. Матвеева, Г. К. Валеева.
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые рассмотрен сложный ареал топонимической лексики в лингвокультурологиче-ском плане, в частности определены универсальные и национально-специфичные особенности топонимов. Впервые предпринята попытка уров-невого подхода к изучению географических названий с учетом их структуры, семантики, происхождения и функционирования.
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в углублении понимания лингвокультурной ситуации, в формировании которой участвуют не только пространственно-временные, климатические, но и географические факторы, отражающиеся в локальной топонимике; в уточнении определения топонима как исторически, социально и культурно обусловленного географического названия.
Практическая значимость работы. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы в курсах по общему языкознанию, лексикологии, лингвокультурологии, лингвострановедению.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Топонимическая картина мира является неотъемлемой частью языковой картины мира. Топонимы представляются составной частью ономастики и выступают как имена-знаки в языке. В географических наименованиях определённым образом «консервируется» лингвокультурная инфор-5
мация. Благодаря своей устойчивости, топонимы приобретают способность сохранять и передавать её. Топонимы графства Оксфордшир и Челябинской области – сложные устойчивые лексические системы, отражающие важные историко-культурные события в номинациях географических объектов.
-
Универсальными характеристиками топонимов исследуемых регионов являются отражение в значении топонимов рельефа, флоры, фауны, местоположения объекта, деятельности человека в целом и отдельных личностей в частности.
-
Для рассматриваемых топонимических систем характерна ассимиляция географических названий, а также их адаптация к языковым нормам английского и русского языков в исследуемых регионах.
-
Топонимы – национально-культурно маркированные языковые единицы. Специфика топонимической системы Челябинской области включает в себя башкирский, русский, татарский, казахский топонимические пласты, следы финно-угорской и иранской топонимии. Башкирские топонимы отражают религиозно-мифологические воззрения и названия субэтнических групп. Русские названия не только конкретизируют особенности ареала, но и духовные и культурные ценности, причем значительное количество наименований географических объектов калькируется или заимствуется в русский язык из тюркских.
-
Топонимическая система графства Оксфордшир представляет собой исторически сложившуюся, внутренне организованную совокупность действующих наименований, которые указывают и обозначают географические объекты. В топонимике графства Оксфордшир представлены: кельтский и англосаксонский топонимические пласты; латинские, скандинавские и французские элементы, в ней отражаются все следы завоеваний, социального развития, духовных верований от язычества до христианизации.
Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования были представлены в виде докладов и сообщений на всероссийских и международных научных конференциях: Международной на-6
учной конференции «Провинциальный мегаполис в современном информационном обществе» (Челябинск, 2010), V Международной научной конференции «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, 2011), VI Международной научной конференции «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, 2013), III Всероссийской научно-практической конференции «Экономические, юридические, социокультурные аспекты развития регионов» (Челябинск, 2008); обсуждались на заседаниях кафедры теории языка Челябинского государственного университета (2014 г.).
Структура работы и объем работы определены поставленной целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложений. Библиография составляет 220 источников. Общий объем работы 220 страниц печатного текста с приложениями.
Имена собственные как объект лингвистического исследования
Проблема взаимодействия языка и культуры представляется все более актуальной в настоящее время и является одной из центральных в языкознании, для исследования которой применяются различные подходы. Появление лингвокультурологического направления, изучающего взаимодействие языка и культуры, представляется значительным событием, соответствующим современным тенденциям развития научного познания, поскольку «язык - это путеводитель в «социальной действительности»», который «приобретает все большую значимость в качестве руководящего начала в научном изучении культуры» [Сепир 2001, 261]. Безусловно, язык не существует вне культуры, и данное утверждение почти не вызывает сомнения у языковедов. Современная лингвистика разрабатывает направление, где язык рассматривается как культурный код нации, а не способ коммуникации и познания. В. А. Маслова утверждает, что язык тесно связан с культурой: язык не только называет то, что есть в культуре, не только выражает ее, формирует культуру, прорастая в нее, но и сам
развивается в культуре [Маслова 2001, 25].
Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что достаточно значимыми представляются работы, которые связывают явления лексики, грамматики и синтаксиса с культурными особенностями народа, говорящего на данном языке, так как помимо описания особенностей функционирования языковых единиц, они объясняют их культурными особенностями лингвосоциума (т. е. общества, говорящего на определённом языке). Настоящий подход подразумевает новые возможности в толковании топонимических лингвистических явлений.
Основоположниками лингвокультурологических исследований являются А. А. Потебня, Э. Сепир, Б. Л. Уорф и другие. Проблема «языка и культуры» была впервые рассмотрена в 1822 г. в работах Вильгельма фон Гумбольдта, идеи которого в дальнейшем получили широкое распространение: «Язык есть внешнее проявление духа народов: язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное» [Гумбольдт 2000, 68].
Согласно В. фон Гумбольдту, язык является главным антропологическим фактором: «Язык - не просто внешнее средство общения людей, поддержания общественных связей, но заложен в самой природе человека и необходим для развития его духовных сил и формирования мировоззрения ... » [там же, 51]. Итак, именно язык отражает суть культурного наследия, передает культуру нации. Гумбольдт считает, что язык может сохранять исконный словарный запас, что служит формированию, сохранению и развитию нации. Кроме того, язык с его тонкой гармонией может воплотить в себе разрозненные стороны человеческого духа и его культуры [там же, 54 - 55]. В своих работах В. фон Гумбольдт приходит к выводу о том, что язык развивается в обществе, человек понимает себя лишь на опыте, убеждаясь в понятности своих слов. Таким образом, взаимодействуют три элемента культуры «язык -человек - культура». Понятие духа народа получило множество интерпретаций и идеи В. фон Гумбольдта были развиты в отечественной и зарубежной науке.
В работах американского языковеда первой половины XX века Э. Сепира прослеживаются идеи В. фон Гумбольдта, а именно определяется концепция исследования языка в рамках культуры: язык можно считать «символическим руководством к пониманию культуры» [Сепир 2001, 262]. Мысли Сепира были развиты его последователем Б. Л. Уорфом, который считал, что язык и культура развиваются вместе и влияют друг на друга. Гипотеза лингвистической относительности Сепира-Уорфа явилась мощным толчком для развития дальнейших теорий, посвященных взаимодействию языка и культуры.
А. А. Потебня в работе «Мысль и язык» указывает на внутреннюю форму слова, которая выражает национальную специфику слова и является отражением реалий культуры данного народа: «внутренняя форма есть тоже центр образа, один из его признаков, преобладающий над всеми остальными. ... Признак, выраженный словом, легко упрочивает свое преобладание над всеми остальными, потому что воспроизводится при всяком новом восприятии, даже не заключаясь в этом последнем, тогда как из остальных признаков образа многие могут лишь изредка возвращаться в сознание. ... Внутренняя форма, кроме фактического единства образа, дает еще знание этого единства; она есть не образ предмета, а образ образа, т.е. представление» [Потебня 1993, 100].
Лингвокультурология как новое и самостоятельное направление лингвистики возникла в 90-е годы XX века, объектом ее исследования является изучение культурной семантики языковых знаков, при взаимодействии двух кодов - языка и культуры. Сам термин «лингвокультурология» появился благодаря работам исследователей фразеологической школы под руководством В. Н. Телия: В. В. Воробьева, В. А. Масловой, Н. Д. Арутюновой, Ю. С. Степанова, В. М. Шаклеина и др.
Вслед за В. В. Воробьевым, под лингвокультурологией мы понимаем «комплексную научную дисциплину синтезирующего типа, изучающую взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления (система норм и общечеловеческих ценностей)» [Воробьев 2008, 37].
В трудах лингвистов и языковедов содержится обширный материал, который подтверждает, что язык - это система концептов национальной культуры. В центре внимания лингвокультурологии - исследование и описание взаимодействия языка и культуры в современном культурно-национальном самосознании и его языковой презентации, взаимосвязи и взаимовлияния данных явлений. Данная проблема остается предметом пристального внимания языковедов, культурологов, что объясняется многогранностью данных явлений, а также отсутствием четкого определения культуры, неоднозначности его трактовки. Согласно Н. Ф. Алефиренко, в научной литературе насчитывают более 500 определений понятия «культура» [Алефиренко 2010, 35].
Особенности номинации топонимов
Географические гомологии считаются первым проявлением особенностей признака, когда сходные географические объекты в сходных исторических эпохах имеют родственные по значению названия, в независимости от языка. Например, названия поселений, родственные по значению со словом мост: Мосты, Замостъе, Кембридж (англ. мост на р. Кем), Оснабрюк (нем. мост на р. Осна) и другие1. Таким образом, особенность признака, осуществляемая повсеместно - одна из закономерностей процесса называния [Жучкевич 1980, 20].
В свою очередь В. А. Никонов полагает, что географические названия, выражающие свойства называемого объекта через основу, продиктованы не географическими свойствами, а историческими причинами. Главное выражается не в наличии признака, а в его оценке. Географическое название, как социальное явление, не присуще объекту, но существует только в обществе и всегда подчиняется исторической закономерности, так как выбор признака зависит от причин, лежащих в развитии общества. Таким образом, В. А. Никонов приходит к выводу о том, что нельзя видеть в названии отражение географических свойств объекта [Никонов 1965, 25 - 28].
Итак, наличие очевидных признаков не всегда может служить основанием для непосредственных выводов. Однако не все исследователи согласны с его точкой зрения. Опровергая утверждения В. А. Никонова, А. К. Матвеев указывает на то, что топоним может нести различную информацию, как истинную, отражая действительное свойство объекта (озеро Еловое, окруженное еловым лесом), так и ложную (озеро Еловое, окруженное березовым лесом). В. А. Никонов, пренебрегая первым родом
Англ. bridge, нем. Briicke означают «мост». информации, не учитывает тот факт, что вследствие изменения географических условий местности, истинная информация во многих случаях стала ложной [Матвеев 1986, 27]. Тем не менее, любое название, обладающее рядом признаков, несет то или иное значение. В связи с этим вслед за В. А. Никоновым можно выделить три уровня значений топонимов (это отношение не к самому объекту, а к образу его в сознании), которые рассматриваются как источник лингвокультурологической информации: 1) Дотопонимическое (апеллятивное, этимологическое) значение -это значение слова, от которого образуется топоним. Но большинство названий утрачивают свое дотопонимическое значение, так что установить его можно при помощи специального лингвистического, этимологического анализа. Сохранение дотопонимического значения зависит от общеупотребительности и ясности в речи значения тех слов, ставшие основами названия. Например: в топониме Ленинград отчетливо прослеживается этимологическое значение данного названия. 2) Топонимическое (прямое географическое) значение, которое является главным и обязательным, относится к его связи с объектом, когда географическое название принимает на себя развивающиеся признаки обозначаемого объекта (не имеет ничего общего с первым, поскольку лежит в другом плане). У Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова - адресно-указательный компонент [Верещагин, Костомаров 1980, 161]. 3) От-топонимическое (посттопонимическое) значение - это ассоциации, связывающиеся из признаков, обозначаемого объекта, которые возникают у человека с названием. При этом от-топонимические значения неограниченны. У Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова соответствует лексическому фону топонима [Верещагин, Костомаров 1980, 161; Никонов 1965, 57 - 61]. Данную классификацию В. А. Никонова поддерживает В. Д. Беленькая (1969). По утверждению Г. Д. Томахина в процессе топонимизации апеллятива или заимствования топонима проявляется национально-культурная обусловленность номинации. Дотопонимическое значение, его этимология, в том числе и «народная», не всегда соответствующая действительности, входит в фоновые знания носителей языка. Топонимическое значение кроме указания на объект может содержать сведения об объекте, хорошо известные в данной национально-культурной общности. Оттопонимическое значение является логическим продолжением того образа объекта, который актуален в массовом обыденном сознании носителей языка, и яркой демонстрацией социальной детерминированности оттопонимического словообразования [Томахин 1984, 84].
Семантика первого уровня имеет первостепенное значение для диахронического исследования, но не всегда влияет на функционирование наименования. Второй уровень определяет «адресное значение» топонима, его содержание указывает на объект. На третьем уровне топоним приобретает практически нарицательное значение и многозначность, что позволяет географическому названию входить в состав фразеологической единицы [Кузиков 1985, 10 - 11]. Например: "То carry coals to Newcastle" — возить товар туда, где его и без того много; заниматься бессмысленным делом (Ньюкасл - центр угольной промышленности); «Ехать в Тулу со своим самоваром». Кроме того, особенность последнего значения заключатся в том, что оно может быть как общеизвестным, так и индивидуальным, так как это зависит от уровня знаний носителя языка.
Кельтский топонимический пласт
В 1066 г. пришедшие из Франции нормандские завоеватели сохранили культурные и языковые традиции этой страны. Однако, несмотря на значительное социально-культурное влияние нормандского завоевания, это не привело к появлению обширного французского топонимического слоя. Необходимо помнить, что данный слой наименований не включает названия, возникшие или содержащие французские слова, которые позже стали неотъемлемой частью среднеанглийского словаря. Французский являлся официальным языком высшего света в течение следующих двух веков, тем не менее, его влияние на топонимию Англии мало ощутимо и ни в каких областях не достигает высокой концентрации. Латинский оставался языком письменности и общения среди священнослужителей и обычных людей. Завоеватели составляли незначительную верхушку господствующего класса, а географические названия создавались народом. Перенос топонимов из Франции, наблюдаемый в период Нормандского завоевания, зачастую сопровождался изменением звучания французских наименований. Остальные заимствования единичны и не носят систематического характера: название деревни Вгиегп, которая впервые упоминается в документах 1159 года как Bruaria, в 1162 в виде Bruir, Brueria в 1172 и представлена в современной форме в записях 1200 года, происходит от старофранцузского bruiere и означает «степь, пустошь» [Poulton-Smith 2009, 33]. На исследуемой нами территории редко встречаются заимствованные наименования, которые содержат элементы естественных географических объектов.
В Оксфордшире существует несколько французских топонимов, аналоги которых есть во Франции. Например, название пахотного участка земли Beaumont обозначает "beautiful hill" - «красивый холм». Пашня является плоской и М. Джиллинг предполагает, что название в данном случае иронично [Gelling 1953, 19]. В Англии встречается достаточно много французских наименований, содержащих слово bel или beau «красивый, прекрасный», которые, вероятно, описывают место или живописный пейзаж вокруг географического объекта: название поля Beamondelond содержит распространенное Beaumont «красивый холм».
Влияние французского языка на топонимы Англии совершенно отчетливо прослеживается в наименованиях монастырей и замков. Данные названия были перенесены прямо из Франции: аббатство Rewley Abbey «королевское место». Наименование является посвящением и служит напоминанием об основателе монастыря Ричарде, брат Генриха III.
Годоним Carfax происходит от французского слова латинского происхождения quadrifurcus и означает "four-forked". Вероятно, данное наименование относится к месту, где пересекались четыре дороги или улицы.
Название мостовой в Оксфорде Grandpont "great bridge" - «большой мост» состоит из двух компонентов, где под словом bridge подразумевается мощеная мостовая, пересекающая рвы и ручьи. После появления Grandpont в городе появился еще один мост с французским наименованием Pettypont «маленький мост».
Наименование моста Collice Field и улицы Collice Street (Cauda Alicie в записях 1233 г.) является англо-нормандским и дословно обозначает "Alice s tail", где tail «узкая полоса земли».
В английской топонимии наблюдается интенсивное употребление французского артикля Іе в составе английских топонимов. Наблюдения указывают, что определенный артикль не употребляется перед монолексемными названиями, а широко используется перед частями полилексемных топонимов, которые являются добавочными определениями: Clayton le Woods. Предполагается, что артикль является частью предложной конструкции, которая описывает местоположение объекта Stretton en le Field. В некоторых случаях предлог еп выпадает: Chapel le Feme [Беленькая 1977, 33-34].
Взаимосвязь французских и английских форм прослеживается в гибридном названии деревни Leafield. В документах 1213 года ойконим встречается в форме La Feld, относится к монолексемным наименованиям и происходит от староанглийского feld «поле» и старофранцузского артикля le, указывающий на то, что топоним был записан носителем данного языка [Poulton-Smith 2009, 92]. Leafield дословно обозначает «открытое поле», то есть прежний владелец не огородил свои владения живой изгородью или забором. Данный вариант позволяет предположить, что французский артикль воспринимается в функции, близкой к предлогу, то есть для связи с местоположением объекта, на который указывает последующий географический термин: Leafield «в открытом поле».
Характерной особенностью французского влияния является значительные изменения в правописании и произношении донормандских географических названий, которые были представлены переписчиками, привыкшие к копированию англо-нормандских и латинских наименований. Столкнувшись с незнакомым языком и трудной звуковой системой, отсутствовавшей в латинском и французском языках, они, как правило, заменяли звуки другими, схожими звуками. Данные различия наблюдаются в записях ранних географических названий в официальных документах и в записях местного населения. Влияние нормандских переписчиков заметно при сравнении «Книги страшного суда» и работ XII века. В то же время встречаются наименования, в которых достаточно сложно определить, являются ли изменения результатом замещения из французского языка или результатом диалектального развития английского. Тем не менее, некоторые современные формы топонимов все еще отражают влияние англо-нормандских переписчиков [Cameron 1977, 89 - 90].
Одним из примеров влияния англо-нормандского языка в топонимах является представление древнеанглийского с перед е или /. Например, в слове ceaster начальная буква с в современном английском представлена сочетанием ch. Данный звук не встречался в нормандском, где в таких случаях с произносилась как сочетание ts, а позже s, хотя на письме было представлено буквой с. Англо-нормандское правописание и произношение сохранилось в некоторых географических названиях, содержащих слово ceaster. Alcester, Worcester College.
Другим примером замещения звуков является нормандский Т вместо начального английского диграфа Th, который отсутствовал в англонормандском языке: Tusmore "giant s pool" - «огромная заводь».
В Оксфордшире сохранились названия, в которых присутствуют измененные нормандские имена собственные, указывающие на право владения определенным географическим объектом: Brought on Poggs «поместье Пьюгис у реки» содержит имя Pugeys; наименование Camoise Court «усадьба Камэ» от имени владельца Richard Camoys; Doyley Wood от John Doyley и Robert d Oylly.
Кроме имен собственных и описательных названий в топонимике данного периода отразились некоторые аспекты средневековой жизни, один из которых - охота. Лесистая местность (леса Wychwood, Woodstock, Shotover, Stowood) графства с богатой фауной привлекала поздних королей Нормандии и ранних представителей Анжуйской королевской династии Плантагенетов. Наименование поля Риггапсе (Purveaunce) означает обеспечение провизией королевского дома во время визита в Wychwood Forest [Gelling 1971, 362]. В анжуйский период были распространены турниры, на что указывает открытая холмистая местность Baynard s Green, где Bayard «Баярд» имя гнедой лошади, которое также встречается в названии Bayswater Brook (Bayard s Watering place) «водопой Баярда». Наблюдения показывают, географическим наименованиям нормандского периода присуща тенденция к посессивным названиям, описательным, выделению объективного признака объекта, и отражению образа жизни того времени. Результатом нормандского завоевания явилось вытеснение древнеанглийского языка и, соответственно, некоторые значительные изменения в написании и произношении уже существовавших географических наименований.
Башкирский топонимический пласт
Определителями, указывающими на объемы и формы гидро-, орографических объектов, выступают слова бейек «высокий», Ъимез «полный», кылы, кыдык «узкий», озон «длинный, продолговатый», тэрэн «глубокий», туры «прямой»: озера Большой и Малый Баик «высокое озеро»; гора Бик-Тау «высокая гора»; реки Большая и Малая Калагоза «узкая полоса воды»; река Кылы «узкая речка»; речка Кильчик «узкая, маленькая речка»; озеро Кысы-куль «сдавленное, узкое озеро»; река Кысык «узкая, сжатая речка»; озеро Семис-Куль «полное, широкое озеро»; озеро Теренку ль «глубокое озеро»; гора Тура-Таш «отвесной камень»; озеро Узун-Кулъ «продолговатое озеро», возвышенность Узун-Дзял «длинная грива».
В башкирском языке слово оло употребляется в значении «большой» и «старший». Данным значениям можно противопоставить прилагательное кесе, кескэй «малый» и «младший» соответственно. Например: Оло Корман «Большекурманово» - Кескэй Корман «Малокурманово»; Оло Онторак «Большеултраково» - Кескэй Онторак «Малоултраково»; гора Улу-Тау «большая гора»; река Улуюр «большой, отрывистый берег». В топонимии изучаемого региона также встречаются прилагательные зур «большой» и его антонимичной парой является бэлжэй со значением «малый, маленький»: гора Зур-Тау «большая гора»; озеро Белекей «маленькое».
В некоторых случаях сами географические термины выступают в качестве определителя объекта: хребет Сука-Тау «гора с острым пиком»; озеро Сукуркулъ, озеро Чекур-Кулъ «озеро во впадине, углублении». 3) названия, в которых отражены свойства воды, почвы, характер водных источников
Озеро Акакулъ «проточное озеро»; озеро Аселъдитамак «озеро, имеющее открытую протоку»; река Бурсунка «гниющая речка»; озеро Иртяш «каменистое место»; озеро Кум-Куль «песчаное озеро»; озеро Муклы-Кулъ «озеро, изобилующее мхом»; река Большая Ургала «бурлящая река»; озеро Сасыкулъ «затхлое озеро»; озеро Сериккулъ «гнилое озеро»; гора Сукташ «холодный камень»; озеро Таузаткулъ «белое, соленое озеро»; озеро Укрын-Кулъ «тихое, спокойное озеро»; река Юваж-Елга «тихая река». Информацию о характере объектов несут и термины, отражающие географические реалии: река Булак «рукав реки»; река Субутак «водная протока, ветвь»; река Сулы «река, богатая водой»; хребет Сунгур «хребет с оврагами»; река Сунгурка «овражистая речка»; река Суязка «равнинная, степная речка»; Таш-Тау, Таш-Тюбе «каменистая гора»; река У и «река в долине». Исследование своеобразия топонимики региона невозможно провести без учета богатой флоры и фауны края. Одним из существенных факторов, определяющих географический облик данной территории, является растительный мир. б) наименования, в которых отражены геоботанические названия Исследуемый регион отличается большим разнообразием и контрастностью природы, где лесные массивы, богатые различными видами деревьев, сочетаются со степью, на которой растут редкие травы. Арча «можжевельник» - река Большая Арча, река Арчаглы-Аят; имэн «дуб» - гора Имен-Тау; йукэ «липа» - хребет Юка-Тау, хребет Юкала, гора Юкале-Буляк, остров Юкалеутрау; kapasau «сосна» - река Аралкарагай, бор Джабык-Карагай, Карагайский бор; кайын «береза» - гора Янгыз-Каин, озеро Каин, гора Каиновая; камыш «камыш» - озеро Ала-Камыс, речка Камыслыаят, озеро Камышкулъ, озеро Камышлы; тирэк «тополь» - речка Теректа, речка Терекле; бэшмэк «гриб» - гора Бешмекты; ИарымИак «чеснок» - река Сарымсаклы; шалкан «репа» - хребет Шелканды. Богатая растительность в некоторых случаях выражается в названиях обобщенными понятиями: агас «дерево» - озеро Агашкулъ, озеро Акагач, озеро Акач-Кулъ, озеро Агас-Балык; урман «лес» - гора Урман-Тау «лесная гора»; ялан «полевая равнина, долина, луг» - поселок Баш-Елань, озеро 152 Яланское. в) названия, отражающие фауну края Благоприятные природные условия лесной зоны, горная местность и хорошо развитая сеть рек обусловили богатое разнообразие растительного и животного мира Южного Урала, который нашел отражение в географических названиях. Аксарлак «чайка» - урочище Акчарлык «место обитания чаек»; бэснекэй «синица» - озеро Баснекай «место обитания синиц»; бврквт «беркут» - гора Беркут; каз «гусь» - озера Большое и Малое Касли «гусиное»; кош «птица» - озеро Кошку ль «птичье озеро», река Кош-Елга «птичья река»; тауык «курица» - гора Кырдау «лесная курица»; кырмыдка «муравей» - озеро Кырмыскалы «муравьиное», Кырмыс-Тау «муравьиная гора»; торна «журавль» - гора Тырнаклин «журавлиная», озеро Тырна-Колъ «журавлиное»; вйрэк «утка» - озеро Уректы «утиное»; ябалак «филин» - гора Ябулакташ «гора филинов». На территории Челябинской области расположены более 3000 озер, богатых рыбой, названия которых запечатлены в гидронимах: алабуга «окунь» - озеро Алабуга «окуневое озеро»; багыр «форель» - река Большой Багруш «форелевая река»; сабак «плотва» - озеро Сабаккулъ, озеро Сабакты «озеро с плотвой»; табан «карась» - озеро Сартабан «карасье»; суртан «щука» - озеро Суртаныш «щучье». Обилие рыбы в водоемах региона передается и общими обозначениями балык «рыба»: озеро Ала-Балык «пестрая рыба», озеро Балыкты «рыбное», озеро Сазбалык «заболоченное рыбное место», озеро Сарыбалык «рыбное», озеро Яу-Балык «рыбное озеро». В лесах Челябинской области встречаются различные виды животных. В названиях исследуемого региона сохранились наименования следующих видов: болан «олень», 6Ype «волк», бурЪык «барсук», илек «косуля», йылан «змея», кама «выдра», кондоз «бобр», мышы «лось», ата суска «кабан». Озеро Бишкама «озеро, где обитают пять выдр»; гора Буланка «оленья»; деревня Бурино, село Новобурино, река Бурле «волчья»; гора Бурсык-Уя «барсучье гнездо»; озеро Джаланды «змеиное»; урочище Дуонгузлы 153 «кабанье»; река Илек «косуля»; озеро Каманкулъ «озеро, где живут выдры»; озеро Мышайкулъ «лосиное», озеро Мышты «лосиное»; гора Саракундус Тау «гора, около которой обитают бобры»; река Саракундус «река, где живут бобры»; озеро Чучкалы «место, где водятся кабаны». Для того чтобы объяснить присутствие значительного количества элементов, указывающих на богатый животный и растительный миры, необходимо представление о культурных традициях данной нации, его исторической эволюции. г) наименования, содержащие указание на местоположение объектов Информативность топонимов хорошо прослеживается в географических наименованиях, в которых отражается местонахождение объекта относительно других, являясь при этом ориентиром. Показателями выступают слова: ара «промежуток, расстояние», аргы, алыд «дальний», баш «исток, верховье», йэнэш «щд,ом»,урта «средний». Гора Ара-Тау «гора, находящаяся в промежутке»; озеро Ара-Куль «озеро, которое располагается в промежутке»; река Аргауз «дальняя речка»; хребет Баш-Таш «начальная гора»; гора Баш-Тау «головная гора»; озеро Иннышко «озеро, находящееся рядом, недалеко»; село Тюбук «отдаленное село»; озеро Уртакулъ «озеро посередине»; остров Уртаташ «камень, расположенный посередине». д) названия, отражающие эмоционально-оценочную характеристику объектов Мотивом номинации может послужить эмоциональное отношение, как положительное, так и отрицательное, человека к географическому объекту. Например, город Еманжелинск, получивший свое название от реки Еманжелинка «плохая речка»; река Большой Иремелъ «заговоренная река»; озеро Иряскулъ «счастливое озеро»; озеро Киреты «упрямое, своенравное», озеро Хайранкулъ «удивительное, чудное озеро», горы Яман-Тау и Яман-Таш означают «скверная, злая гора».
